В.

Ваганян

/ '
,у í -• •J

V • ■ ‘i; '

Г. В. ПЛЕХАНОВ

■
*Vй
*-

ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО
МОСКВА
 В. Ваганян
I
- j

J Y 4 / i< r -

В. ПЛЕХАНОВ
ОПЫТ Х А РА К ТЕРИ С ТИ К И СО Ц И А Л ЬН О

П О Л И ТИ Ч ЕСКИ Х ВО ЗЗР ЕН И Й

\
ГО С У Д А РС Т ВЕН Н О Е И ЗД А Т ЕЛ ЬС Т В О
• '"МОСКВА О 1924 ■ ■
 I

У.
г

2011097175

Г л авли т № 2 Л 1&Н). Т и р а ж 7 J 0 ) экз

Т и п ог ра ф и я „ К р а с я щ и I I j Р^ета; нй ", П и м ен ов ск ая ул ., л, 1-16

ní-V

■4 ^
 ОГЛАВЛЕНИЕ.

t , -i \ Cmp,
П р ед и с л о в и е ....................................................................................................................... 5
В в е д е н и е .......................................................................................................... ........................... 7
Глава I. От народиичества к м а р к с и з м у ....................................................................... 21
„ И. Плеханов и группа „О св. Т р у д а ." ................................................................. бо
„ III. Группа „О св. Т р у д а " ......................................................................................... 96
„ IV . Социализм и политическая борьба:
а. Общие з а м е ч а н и я .......................................................................... 138
б. Условия успеш ного ведения борьбы за социализм; ф ор­
мы организации политической борьбы пролетариата . . 154
в. Гегемония пролетариата в буржуазной революции . . 180
г. Пролетариат и либеральная б ур ж у а зн а я ............................... 201
д. Пролетариат и мелко-буржуазная д ем ок р ати я...................235
я V . Конечные цели движения пролетариата:
а. Борьба с народничеством и вопрос о конечной цели . . 253
б. Борьба с ревизонизм ом ....................................................................277
в. Борьба с т. н. „легальным марксизмом1' ................................
г. Борьба с эк о н о м и зм о м .....................................................................320
д. В каких пределах терпимы разногласия внутри партии . 340
е. Программа II съезда и вопрос о конечных целях . . . 348
ж . С удьба демократии в переходную э п о х у ............................365
з. Роль насилия в борьбе за конечные цели и террор . . . 375
i) VI. Об улыбке А в г у р а ' ...................• ....................................................................592
п VII. В эпоху первой революции:
а. Плеханов делается м ен ь ш е в и к о м .............................................. 435
б. П леханов—м е н ь ш е в и к ..................................................................... 479
» VIII. Борьба с ли к ви д атор ство м ............................................................................... 526
и IX . Плеханов во II И нтернационале.....................................................................618
•i X . Война и вторая р ево л ю ц и я ...............................................................................657
 г

П Р Е Д И С Л О В И Е .

Выпуская мою работу, я ни в коей мере не считаю ее свободной

от ошибок. Недочеты и недостатки моей книги мне известны, быть
может лучше, чем моим будущим критикам. Некоторые из этих
недочетов явились неизбежным результатом принятого мною
смешанного плана, который на-ряду с большими удобствами, давая
возможность попеременно прослеживать судьбу отдельных идей
и развитие взглядов в делом, имеет то неудобство, что неизбежно
требует вспомогательных глав, органически трудно связуемых с текстом
(в нашей работе гл.гл. III и IX ). Насколько мне удалось при всех
за т РУ Д нениях справиться с моей задачей— судить не мне,— пусть судят
об этом читатель и критика.
Я не сомневаюсь в том, что и читатель и критика будут в своих
оценках с п р а в е д л и в ы.
Говорят всякая справедливость— сурова. Пусть будет так. У с п р а ­
в е д л и в о й критики я пощады не прошу.

Многие товарищи оказывали мне поддержку и помощь в моей

работе. Особенно я должен отметить помощь товарищей: Д . Б. Ряза­
нова, JI. Б. Каменева и Члена Совета Инст. Ленина— А. Я . Аросева.
Всем приношу искреннюю благодарность.
В. Ваганян.
 / • 'Л .f :
к-л -
frV'.-f л- '• ~A.¿.V * ,. г •• i-- . . ■■■ . v ^ .г - f - .<•-
•V •■■>;>. , ' ■' ■ л ' •
• •••¡••'fijí?. 1 ■■■-а»- •.¿К, г ; v' "

Ь ь.; С-’. 'V í ■ •' . ’ ' •• ■■ .

' ' ■ . •' : , / . .
;\
т,■
■.,:>■
.:■
■ ■’■■,л > - --V' . * L'[, : - 1 ; -: П - 1

*“ " 1 .; V- /■- " '■ ■' ‘ vV

л. • . • ¿V : .• - 'l.1.■■'>- : ..л ;í. -■■-й!Л
К ч. ?■', ' ' ..(ttC- . у - : "г Л: ;v -ЛОлЬ
Г
-........... .•ч■ '■ •
, J - -\ .. ' ■■■ . . -
-•■■■ .■ ■'"■*• - ■ t >гг-пг^ {<■ Ш
■ •’ • -"*■
^ . ■- r.^v: ■- • . • г _; t.J-
' ; ' . ■". v \-:4
л- - • k' j k •'. . •:
•.•„■, ^ .■ _ "г
; ■ - ...
■•V. ■ .7 v ' V.
tJ: v „• • . . ■>>:■?•. - - .• ■ ■...■■ v
•, r . ■- • - •'•. 4. u-¡ ■
■ --- ■ • ‘ :
• >' ••' ;r? ■:- -: ’• . ,

•r '
Г:;Г
r- •. ,■'. ■ ■■■'.-/ i ■- ■ .. . i

’V* •
■■
■
■
■

•' !í r-,
* ■■, ■
■ i Ч ’1' ' : ' V- ' ■■■ÍS'I
í- ' ' ■; ■

• :i'1•' ’ " 1 . . i ”

^ .iv
v i

ч
 ВВЕДЕНИИ
i.

Я не намерен писать биографию Плеханова, и считаю также лиш­

ним останавливаться на социально-политических условиях развития
России, подготовлявших и вызывавших то революционное движение,
которому всецело отдался Плеханов еще совершенно молодым и в
котором он проделал свое теоретическое развитие.
В русской марксистской литературе имеется немало превосход­
ных работ, которые занимаются специально последним вопросом:
Суммарное изложение результатов исследований историков све­
дется лишь к более или менее удачной перегруппировке материалов,
что ни с какой стороны не представляется мне необходимым для
дальнейших изысканий.
Биографический ж е очерк является нужным, важным лишь в
одном случае,— если он дает достаточный материал для ряда выво-
_ г-ч
дов, представляющих научный интерес. В данном случае, по отно­
шению к Г. В. Плеханову было бы крайне интересно решить вопрос I
° том, почему Плеханов, который, несомненно, по своему происхо­
ждению был чуж д трудящимся, принадлежал к дворянству и имел
все возможности стать отнюдь не последним в лагере господствую- f
Щих,—перешел на точку зрения трудящихся и стал на самые пере- |
довые позиции борьбы с эксплоататорами? Плеханов— не первый и не ,
последний из числа представителей господствующего класса переш ед-^
ший на сторону и под влияние угнетенных,— возразят нам.— Совер­
шенно правильно, Плеханов отнюдь не является исключением, но,
ведь, из того, что таких „перебежчиков11 много, отнюдь не сле­
дует, что вопрос этот—решенный. Наоборот, как раз то, что Пле­
хановых немало было в истории, придает этой проблеме общесо­
циологический интерес; решается ж е она тем труднее, что единая
причина вряд ли установима, и для каждого такого обществен-
 — 8 —

иого деятеля дело исследователей его личной биографии собрать до­

статочный материал, могущий осветить п р и ч и н ы перехода его на
точку зрения другого класса.
Сам Плеханов очень интересовался этим ж е вопросом в приме­
нении к общественным деятелям, которыми он занимался и деятель­
ность которых он изучал. Так, ои, останавливаясь на биографии
Герцена, задается вопросом: „Почему люди, имеющие возможность »
пользоваться известной привилегией, восстают иногда против ее суще­
ствования? Как объясняется это несомненное явление? И не опровер­
гает ли оно собой той материалистической теории, согласно которой
стремления всякого данного общественного класса (или сословия)
определяются, в последнем счете, его интересами?“ ').
Па самом деле, как подобные факты примирить с материализ­
мом? Маркс и Энгельс констатировали, как известно, в „Коммунисти­
ческом Манифесте", исторический факт, что, когда борьба клас­
сов близится к развязке, господствующий класс охватывает про­
цесс разложения, в результате чего некоторые элементы господ­
ствующего класса переходят на сторону угнетенного, — ведущего
освободительную борьбу, - класса. Такое явление не только не
противоречит материализму, оно лучше всего объясняется им,
если только пользуются им умеючи и не односторонне. „Стремления
различных общественных классов,—справедливо говорит Плеханов,—
определяются их положением, т.-е., значит, и х и н т е р е с а м и . Но
так как классовые положения, а следовательно, и классовые инте­
ресы различны, то различны и обусловленные ими стремления. Когда
человек, принадлежащий к г о с п о д с т в у ю щ е м у классу, перехо­
дит на сторону класса у г н е т е н н о г о , тогда он доказывает этим
не то, что он освободился от в с я к о г о в о о б щ е к л а с с о в о г о
в л и я н и я , а только то, что он вышел из-под влияния о д н о г о
класса и попал под влияние д р у г о г о " *).
Нели это так, а это несомненно так, то для каждого данного
единичного (ибо массовые переходы имеют и общую, по большей
части, ясно видимую, большую причину) перехода научный интерес
представляет вопрос о том, каковы те причины, которые вывели
данное лицо из-под влияния одного (господствующего!) класса и
подчинили (подвели) иод влияние другого,(угнетенного!)? „В чем же
заключается задача всякой серьезной биографии такого обществен­
ного деятеля, который, принадлежа по своему происхождению к
угнетателям, перешел на сторону угнетенных? В том, чтобы обнару­
жить обстоятельства, вырвавшие из-под влияния угнетателей и воз­

*) I’. Н. П л е х а н о в , Л. М. l epa, ем, Г о с и п л т , М. 192,) г., стр. 43.

 V

— 9 —

будившие в нем сочувствие к угнетенным. Признаюсь, я дорого дал

бы за такую биографию, например, аристократического аббата Сийеса,
которая выяснила бы мне, какими именно путями проникло до него
влияние третьего сословия, впоследствии заставившее его написать
знаменитые слова: „Что такое третье сословие?— Ничто! Чем оно
должно быть?— Всем". К сожалению, до сих пор биографы довольно
невнимательно изучали такие обстоятельства" *).
Мы имеем теперь гораздо больше оснований жалеть, чем Пле­
ханов о Сийесе. Плеханова от знаменитого аббата отделяло больше,
чем столетие, — нас ж е от Плеханова — всего несколько лет, и, не­
смотря на это, вернее— поэтому, наше положение почти одинаковое!
Я не сомневаюсь в том, что мы еще получим достаточное коли­
чество материалов для ответа на этот интересный вопрос, но теперь
мы вынуждены отказаться от соблазнительной мысли осветить этот
интереснейший вопрос в биографии Плеханова. Не только недо­
статок ’ материалов, по и их крайняя субъективность и полуанекдо­
тический характер имеющихся не внушают никакого доверия к себе.
На самом деле, источниками для суждения сейчас должны были
бы служить рассказы близких некоторые ранние воспоминания,
факты, сообщенные Арзаевым, собранные Френчером разговоры,
некоторые записи сестер и т. д. Но разве можно сделать какие-
нибудь научно-ценные выводы на основании анекдотов „о хро­
мом котенке* или рассказов семидесятилетних крестьян о событиях,
имеющих полувековую давность? Разве можно придавать серьезное
значение всему тому, что рассказывается в „памятных" статьях? Они,
как суздальские богородицы, — все на один манер. И если читатель
прочтет все, что было написано о Плеханове после его смерти (за­
дача, не выполнимая по своей нудности), то он несомненно убедится
в несвоевременности попыток решить подобную научную задачу, в
невозможности ее решения на основании имеющихся „материалов".
Она станет разрешимой лишь в том случае, когда будет собрано
достаточное количество объективного и беспристрастного материала
не только о нем самом, но и о его родителях (особенно о матери,
которая, несомненно, имела на Плеханова исключительно большое
влияние), об отношении отца к матери, — очень нередко на детей
неизгладимый след оставляет бесправное положение матери, плохое
отношение к ней, угнетение ее и гонения на нее, — далее чрезвы­
чайно важен подробный материал о братьях, их воззрениях, их
отношении к Георгию, наконец, о кадетской обстановке, его учите­
лях и товарищах.

') Г . I?. П л е х а н о в , Л . И. Г е р ц е н , стр. 4 4 .

 — ю —

Ранние годы жизни Г . В. Плеханова слишком .мало освещены,

имеющиеся материалы слишком ненадежны, чтобы на их основа­
нии можно было сделать какое-либо научное заключение, поэтому
мы и ограничимся отметкой некоторых общеизвестных дат из его
жизни до момента вступления его в организацию „Земля и Воля*.
/,18 5 6 г. 26 ноября Г. В. родился в селе Гудаловке, Липецкого
уезда, Тамбовской губернии.
1866 г. Лето.— Удачно сдал экзамен и был принят во второй
класс Воронежской военной гимназии.
1873 г-— Успешно окончив гимназию, поступил в Константинов-
ское военное училище в Петербурге.
1874 г.—Выдержал конкурсный экзамен по математике и физике
и был зачислен студентом в Горный Институт.
^ 1875 г. X —X II.— Г. В. Плеханов вступил в ряды революциоиеров-
народников.
1876 г .— Весной, совместно с Натансоном, Аптекманом, Михай­
ловым, Лизогубом и др., сорганизовал „Северную группу Револю­
ционных Народников" или „Земля и Воля".
. 1876 г.— 6 декабря демонстрация на Казанской площади. Плеханов
произносит речь на этой демонстрации.

2.

Но насколько трудно и бесцельно заниматься его ранней био­

графией, определением причин, приведших Плеханова в лагерь борцов
за социализм, настолько легко и важно установить основные вехи
развития той задачи, решение которой составляет величайшую' за­
слугу Плеханова перед историей русской общественной мысли.
Эту задачу поставила жизнь перед нашим великим критиком
В. Г. Белинским; заключалась ж е она в вопросе о том, как, опираясь
на закономерное развитие самой общественной жизни, развить идею
отрицания,— отрицания абстрактного, утопического идеала—выражаясь
языком той эпохи. _
Почему такая задача встала перед Белинским? .
Почему именно разночинная интеллигенция,— лучшим и наиболее
ярким представителем которой был Белинский, должна была встать
перед этой задачей, понять и осмыслить ее, поставить ее? И почему
она, наконец, не смогла ее решить?
Искания законосообразности в ходе развития истории — были
явлением не только русским: как раз в эпоху, предшествовавшую
появлению у нас разночинной интеллигенции, вопросом этим задава­
лись идеологи западно-европейской буржуазии.
Но она была п о б е д о н о с н о й буржуазией. И проблемы р а з ­
 - II -

в и т и я , идея законосообразности, искание более или менее по­

стоянно действующих причин для объяснения общественных явлений
были выдвинуты в ее интересах, или лучше сказать в интересах и в
оправдание ее борьбы с остатками аристократии, в интересах утвер*
ждения буржуазных порядков и отношений.
В Западной Европе эти искания были прямым и непосредствен­
ным отражением общественного развития, оно и выдвинуло основную
задачу, решение которой составляет величайшую заслугу Гегеля.
Только гегелево понимание истории, как необходимого, а тем самым
законосообразного, процесса устраняло „пессимистический взгляд на
нее, как на царство слепой случайности"; но тогда повсюду, где
совершался хотя бы в небольших размерах процесс подготовки почвы
для новых общественных движений, молодые умы должны были с
увлечением броситься на изучение Гегеля и его освобождающей
философии. Понять свободу, как результат необходимости, не зна­
чило ли сделать много шагов навстречу этой свободе?
Но в том-то и все дело, что „всякий порядок идей развивается
стройно лишь у себя дома, т.-е. только там, где он является отра­
жением местного общественного развития. Перенесенный на чужую
почву, т.-е. в такую страну, общественные отношения которой не
имеют с ним ничего общего, он может только прозябать в головах
некоторых отдельных лиц или групп, но уж е делается неспособным
к самостоятельному развитию. Т ак именно и было с европейскими
идеями, попавшими в Россию. Если они цепенели в нашем мозгу,
как бесплодные призраки, то не потому, что в нашей крови было
что-нибудь враждебное „совершенствованию", а потому, что они не
встречали у нас благоприятных для пх развития общественных усло­
вий. Сегодня у нас распространялось и делалось модным такое-то
учение по той причине, что где-нибудь на Западе, положим во
Франции, оно выдвинуто было на первый план развитием обществен­
ной жизни. Завтра оно сменялось другим учением, пришедшим,
положим, из Германии, где оно тоже отражало собой борьбу и дви­
жение общественных сил. Рассматривая эти смены с исторической
точки зрения, можно, конечно, и для них найти достаточную при­
чину во внутренней л о г и к е п о с т е п е н н о е в р о п е и з и р у ю ­
щ е й с я р у с с к о й ж и з н и . Но о формальной логике, о связи и
последовательности и д е й , тут говорить невозможно. Мы были по­
верхностными дилетантами, одобрявшими, а . потом покидавшими
данное учение, не только не исчерпав его во всей его глубине, но
даже и не поняв хорошенько, что оно собственно значит"

!) Н. Б е л ь т о в, Критика наших критиков, стр. 557.

 — 12 —

Когда в тридцатых и сороковых годах наши разночинцы увле­

кались Гегелем, они в огромной своей части оказывались именно в
положении людей, о которых говорит Плеханов.
Самый гениальный из них—В. Г. Белинский — был не в состоя­
нии надлежащим образом понять учение великого философа и
сделать из него те выводы, которые делали западно-европейские
гегельянцы: оставаясь в области литературных вопросов на высоте
тогдашней европейской пауки,— в области общественной Белинский
быстро сошел на путь утопизма.
Но вопрос был поставлен, и это составляет великую заслугу Бе­
линского. „Он был именно нашим Моисеем, который если не изба­
вил, то всеми силами старался избавить себя и своих ближних по
духу от египетского ига а б с т р а к т н о г о идеала. Это— колоссаль­
ная, неоцененная заслуга" '). Это и делает его первым из предше­
ственников Плеханова. .
Есть какое-то чрезвычайное сходство между этими дв^мя кори­
феями русской общественной мысли, внутреннее родство, которое вы­
разилось, между прочим, и в том, что Г. В. Плеханов до конца своей
жизни горячо любил В. Г. Белинского и был восторженным его
поклонником.
Странным образом и значение их для русской общественной
мысли взаимно дополняется: В. Г. Белинский — „самая тонкая фило­
софская 'организация"— со свойственной ему гениальной проница­
тельностью познал потребность приложить д и а л е к т и к у к реше­
нию общественных вопросов, но неразвитые общественные отно­
шения не дали ему этого сделать, и он с точки зрения д и а л е к ­
т и к и сошел на путь п р о с в е т и т е л ь с т в а . Белинский оказался
родоначальником одновременно научного и просветительского взгляда
на развитие общества и задачи передовых людей.
Г. В. Плеханов ознаменовал собой конец п р о с в е т и т е л ь с т в а
и удачное решение той самой дилеммы, над которой так мучился
Белинский. Научное мировоззрение, провозвестником которого в
России был Г. В. Плеханов, был самым радикальным и глубоким
решением вопроса о том, как применить д и а л е к т и к у к действи­
тельности; это было подлинное научное воззрение, соединившее в
себе диалектику гегелевой эпохи и материализм фейербахианства,
изгнавшее из нее элементы утопизма и просветительства и превра­
тившее ее из абстракции в программу конкретной деятельности, в
программу борьбы. T o ,v что не далось Белинскому— правильно раз­
вить „идею отрицания", — превосходно было, выполнено Плехановым.

! ) Г . И. П л е х а н о в , В . Г. Б е л и н с к и й , Г о с и з д а т , 1 9 2 3 , ст р . 1 55.
 — 13 —

Повторяю, между Плехановым и Белинским — тесыс-йшсе и глубо­

чайшее внутреннее родство, которое дало возможность Плеханову с
'такой исключительной ясностью постичь и объяснить всю сложную
драму души В. Г. Белинского.
Но что надлежит понимать под просветительством, родоначаль­
ником коего был В. Г. Белинский?
' Нам тем более точно и ясно необходимо определение его, что
ряд товарищей толкует ото понятие слишком расширительно, пы­
таясь подвести под него такого, ничего общего не имеющего с про­
светительством, человека, как Г. В. Плеханов.
Что такое просветитель? Иные товарищи находят, что это —
преимущественно пропагандист. Это не совсем верно, или, скорее,
ото совсем неверно, оно не дает ответа на поставленный вопрос.
Пропагандируют одинаково как просветители, так п непросвети-
телн— не это характерно. Характерно лля просветителя то, что в
п р о п а г а н д е (если ограничиться только этой стороной вопроса)
он н е и с к а л с р е д с т в к о р г а н и з а ц и и и п р и в е д е ir и ю в
д в и ж е н и е м а с с , а с ч и т а л е е л и ш ь с р е д с т в о м у я с не - *
н и я и с т и н ы о т л ж и и з а б л у ж д е н и я , не более. Не нужно
приводить много примеров, чтобы доказать читателю, что Плеханов
менее всего был повинен в этом грехе. Взгляд па пропаганду Пле­
ханова отличался исключительно диалектическим и действенным
характером.
Повторяю, не в этом дело. Важнейшая особенность, что отли­
чает, выделяет, определяет просветителя, это то, что им всем свой­
ственно: „Усиленная борьба со старыми понятиями во имя новых
идей, считающихся вечными истинами, независимыми от каких бы то
ни было „случайных" исторических условий. Р а з у м п р о с в е т и ­
т е л я есть ие более, как . р а с с у д о к н о в а т о р а , закрывающего
глаза _на исторический ход развития человечества и объявляющего
свою природу человеческой природой вообще, а свою философию—
единой истинной философией для всех времен и народов".
Н е и с т о р и чи о с т ь — это один из важнейших недостатков про­
светителя. Цивилизованное человечество пережило не одну эпоху
просветительства, но во все эпохи эта черта просветительства прояв­
лялась особенно ярко. Возьмем для примера просветителен X V III сто­
летия во Франции: „Историческая задача просветителей заключалась
в оценке данных исторически унаследованных общественных отноше-
йий, учреждений и понятий с точки зрения новых идей, порожден­
ных новыми общественными нуждами и отношениями. Тогда' надо
было как можно скорее и безошибочнее отделить овец от козлит,
, истину" от „заблуждения*. При этом совершенно неважно было
 знать, откуда явилось, как возникло и развивалось в истории данное
„заблуждение"; важно было доказать, что оно есть не более как
„ з а б л у жд е н ие А з а б л у ж д е н и е м с ч и т а л о с ь все, ч т о про ­
т и в о р е ч и л о н о в ы м ид е я м, т о ч н о т а к же, к а к и с т и ­
н о й — вечной, неизменной истиной — п р и з н а в а л о с ь в с е , ч т о
с о о т в е т с т в о в а л о им“ .
Такова точка зрения просветителя; другая из ее наиболее ярких
черт— о т в л е ч е н н о с т ь . „Наши просветители,— справедливо гово­
рит Плеханов,— подобно французским просветителям X V III века,
боролись оружием „разума" и „здравого смысла", T.-e.¿ иначе сказать,
опирались на совершенно о т в л е ч е н н ы е с о о б р а ж е н и я . Отвле­
ченная точка зрения составляет отличительную черту всех известных
нам просветительных периодов". В другом месте Плеханов пишет:
„Просветители,— как мы это видим в каждом известном нам периоде
„просвещения",— в своей критике современных им отношений исхо­
дили обыкновенно из тех или других о т в л е ч е н н ы х п р и н ­
ципов".
Не менее характерная особенность просветительства, р а с ­
судочность: „Рассудочность — отличительная черта просвети­
теля" ’).
Далее Плеханов настойчиво подчеркивает в просветительстве
его н е д и а л е к т и ч н о с т ь: „В своих спорах с защитниками чистого
искусства Белинский покидает точку зрения диалектики и ста­
новится на просветительную точку зрения". Недиалектичность эту
он находит много раз у Белинского во вторую эпоху его
деятельности: „П о мере того, как внимание Белинского переходило
от теории к практике, вопросы западно-европейской жизни все более
и более вытеснялись из его поля зрения вопросами „расейской дей­
ствительности". А мы уж е видели, что при анализе этой последней
ему изменял (благодаря страшной неразвитости наших общественных
отношений) диалектический метод, и он переходил на точку зрения
с у б ъ е к т и в н о г о и с т о р и ч е с к о г о и д е а л и з м а , т.-е. именно
на точку зрения просветителя". В другом месте, говоря о том же
Белинском, что он не мог решить той огромной теоретической
задачи, которую он себе поставил,— применение диалектики к дей­
ствительности, и, с другой стороны, не мог жить с николаевской
действительностью в мире,— пишет: „Ему пришлось обосновать свою
идею отрицания другим и уж е совсем не диалектическим путем: он
стал выводить ее из отвлеченного понятия о ч е л о в е ч е с к о й л и ч ­
н о с т и , которую он считал нужным освободить „от гнусных оков

*) ЧернышевскиЛ, jo.
 — 1 5 -

неразумной действительности, мнения черни и предания варварских

времен". Но поскольку он искал опоры в этом отвлеченном понятии!
постольку он из д и а л е к т и к а превращался в „ п р о с в е т и т е л я " .
Таким образом читателю, я думаю, нетрудно будет согласиться
со мной, что Г. В. Плеханов совершенно ясно и без всяких колеба­
ний считает наиболее характерными для просветителя чертами, их p a c - f
с у д о ч н о с т ь, и е д и а л е к т и ч н о с т ь, о т в л е ч е н н о с т ь м ы ш ­
л е н и я , совершенно неприкрытый и д е а л и з м в в о п р о с а х о б щ е ­
с т в е н н ы х и и с т о р и и и как результат всего этого у т о п и з м в
политических идеалах и представлениях. Таков просветитель,— тот
самый просветитель, который в шестидесятых годах был в России
властителем дум; лучшими и крупнейшими представителями русского
просветительства являются Н. Г. Чернышевский, Н. А. Добролюбов и
др.; крайним крылом— настоящим enlant terrible— нашего просветитель­
ства был Д . И. Писарев, но и этот гениальный юноша, приводивший в
ужас многих и многих либеральных людей и умеренных „подданных
благословенного паря", не без большого основания считал себя уче­
ником школы Белинского.
Просветительство так неразрывно связано с этой эпохой и с этим
кругом идей, понятий и представлений, что безнаказанно это поня'
тие применить к другим эпохам и другим деятелям с подчас диаме­
трально противоположными во многом воззрениями нельзя.
Но многие не желают считаться с этим установившимся вполне
марксистской литературе понятием.
Напрасно. Всякое отступление от этого вполне точного, понятного
и определенного по смыслу термина к ничего не выражающим общим
положениям лишь путает без нужды вопрос, затрудняет дело иссле­
дователя, сугубо затрудняет читателю понимание вопроса.
Плеханов особенно настойчиво и часто выдвигает это понимание
потому, что оно, во первых, хорошо характеризует мировоззрение
целой полосы в истории и ее мыслителей, во-вторых, чрезвычайно
выпукло и наглядно показывает отличие марксова мировоззрения от
до него господствовавших. Но что, по-моему, не менее важно, это то,
что в просветительстве Плеханов видел нечто, противоположное ему.
Такое понимание имеет и другое очень большое удобство: оно
показывает, что внес в русскую общественную мысль Плеханов: его
появление было о т р и ц а н и е м п р о с в е т и т е л ь с т в а , он был
антитезой просветительства.
Объявить, что Плеханов был просветителем, хотя бы лучшим из
числа их, это значит не понимать того о с н о в н о г о , что внес Пле­
ханов в русскую общественную мысль.
Э т о 'н и в коей мере не должно быть понятно в том смысле,
 — 16 —

будто я предрешаю вопрос о том, как много и как часто он оши­

бался в том или в другом частном вопросе: если бы даж е и были
правы противники излагаемого мною взгляда па просветительство,
что Плеханов при решении ряда вопросов не обнаружил должной
доли диалектичности, что при решении некоторых проблем он выка­
зал себя рационалистом, то и тогда он ни в какой мере не
был бы просветителем: он был представителем (и последовательным
представителем) мировоззрения, которое выступило как прямое о т р и ­
ц а н и е просветительства как в международном рабочем движении,
так в особенности у нас.

3•

Но если родоначальником просветительства в России был Белин­

ский, то величайшим представителем его был 11. Г. Чернышевский; разу­
меется, он с не меньшим, чем Белинский, правом может быть назван
предшественником Плеханова, оказавшим на пего исключительно
большое влияние.
Исли пытаться проследить судьбу тех идей, которые Белинский
мучительно, по безрезультатно пытался разрешить, то следует отме­
тить, что они вновь, и на этот раз более успешно, были выдвинуты
уж е в бо-х годах и никем иным, как Н. Г. Чернышевским.
Общественные отношения значительно изменились, подземная
работа „крота истории" поставила Россию перед необходимостью
перехода к новым экономическим порядкам— к буржуазно-товарному
строю, что создало в передовых слоях разночинной -интеллигенции,
несомненно, отражавшей интересы этого грядущего нового обще­
ственного порядка, прекрасную почву для восприятия передовых идеи
западно-европейской мысли. .■
Для преодоления идеологической косности, предрассудков, чтобы
устранить все, что освещало прошлое, чтобы выработать в интел­
лигенции навыки к точному и конкретному, к практике,— н у ж е н
был материализм. Поэтому фейербахианство, которое в сороковых
годах не было должным образом оценено, в бо-х стало господ­
ствующим среди передовой интеллигенции. .■
Белинский, который к концу жизни пришел к фейербахианству,
был бы одинок, в качестве материалиста, как, несомненно, одинок
был он и в своем „социализме", а Чернышевский именно благодаря
своему утопическому социализму и фейербахианскому материализму
был спустя несколько лет после Белинского .властителем дум. ■
 Всюовшя
17 - 'si %
Величайшая заслуга Чернышевского, как предшественника >Тйех,ч- ,
нова, заключается именно в последовательном фейербахианс ие,
систематической проповеди материализма.
Но и у Н. Г. Чернышевского общественный идеал не поднялся
до уровня науки. В его лице он сделал огромный шаг вперед, но это
не была наука. Чернышевский был самый типичный просветитель,
что было обусловлено недостаточным развитием общественных отно­
шений, слабой классовой дифференциацией общества, тем „сплошным
бытом11, который долгое время еще после того держал революцион­
ную мысль в оковах антинаучных утопий. . '
Плеханов относился к Чернышевскому с благоговейным ува- >
жением.
Лучшая работа о Чернышевском написана им, но он не мог пс
видеть вместе с тем в нем просветителя, поэтому его оценка Чер­
нышевского и является ответом на вопрос о том, почему и в какой
мере последний явился необходимым звеном в развитии обществен­
ного идеала, в чем оп был предшественником „русского" марксизма.
»Я защищаю все его философские взгляды, за исключением его
взгляда иа диалектику,— говорит Плеханов, определяя свое отноше­
ние к Н. Г. Чернышевскому,— я считаю в высшей степени важными
н замечательными некоторые тезисы из его диссертации об „ Э с т е т и ­
ческом отношении искусства к действительности", но я отвергаю ту
точку зрения, с которой он смотрит почти всегда,— читатель увидит,
однако, что я нахожу и тут блестящие исключения,— на историю и
на политическую экономию. Иначе и быть не может. В философии
Чернышевский явился верным последователем Фейербаха, материа-
мистическое учение которого было очень близко к учению француз­
ских „просветителей" оттенка Дидро (последней манеры). В эсте­
тике он продолжал оставаться материалистом, хотя ему и не удалось
поставить эстетику на материалистическую основу, вследствие ука­
занных в моей книге важных пробелов в фейербаховом материализме.
Что ж е касается общественной жизни и ее истории, то он, опять-
таки совершенно подобно всем великим деятелям „просветитель­
ных" эпох, смотрел на них, как идеалист, что опять объясняется
У меня некоторыми недостатками материалистического учения Ф ей ­
ербаха" *).
Было бы ошибкой видеть в этом в какой-либо мере отказ от „на­
следства"— вопрос, который в 90-е годы занимал сильнейшим обра­
зом революционную мысль. Это только означало, что вопрос был
введен в определенные рамки, и было дано ему решение, соответствую-

. *) Г. В. П л е х а н о в — II. Г. Чернышевский, стр. 16 .

И- В . я г а н я н , Г. В. П леханов. 2
 — 18 —

щес реальным отношениям вещей и идеи в действительности. „Сто-

ррнник учения Маркса и теперь не может ие согласиться с верным
последователем Фейербаха-—Чернышевским в том, что касается
взгляда па отношение субъекта к объекту, но в то ж е время ие
может не видеть слабых сторон его миросозерцания там, где речь
заходит о жизни общества. Это, кажется, ясно. Я не отвергаю на­
следства Чернышевского, но я и не могу довольствоваться им:*я до"
полняю его теми драгоценными приобретениями, которые удалось сде­
лать человеку, шедшему по одной дороге с Чернышевским, но уш ед­
шему дальше - его, благодаря более благоприятным обстоятельствам
своего развития" 1). Сам Чернышевский великолепно понимал, что
важны не столько добытые результаты, сколько „пытливость мысли,
деятельность сил", а последняя приносит благотворные плоды только
будучи направлена в надлежащую сторону. Пытливость мысли Чер­
нышевского была направлена „именно в том направлении, по какому
только и могла итти передовая философская мысль X IX века. От
Гегеля мысль эта перешла к Фейербаху, от Фейербаха к Марксу.
Чернышевский лично пережил две первые фазы этого движения.
П е р е ж и т ь т р е т ь ю п о м е ш а л и ему н е б л а г о п р и я т н ы е
в н е ш н и е у с л о в и я . Но это нимало не мешает современным м а р ­
к с ист ам чу в ст в о в а т ь себя несравненно более близ­
к и м и к нему, н е ж е л и к т е м м н и м ым п р о д о л ж а т е ­
л я м ег о д е л а , к о т о р ы е , п о д п р е д л о г о м с т р е м л е н и я
в п е р е д , п о ш л и н а з а д и провозгласили принципы нашего пре­
словутого „субъективизма" !). Слова Плеханова—глубоко справедли­
вые слова; в этом смысле как раз в 90-х годах марксисты утвер­
ждали, что они являются лучшими хранителями „наследия бо-х го­
дов". Но при этом не следует забывать одного, очень важного, об­
стоятельства.
Если субъективисты представляли собой несравненный и большой
шаг назад в смысле теории, в смысле приближения к научной
постановке и решения вопроса об общественном идеале, то н а -
р о д н и к и - п р а к т и к и были безусловными последователями Чер­
нышевского и представляли огромный шаг вперед по отношению
к просветителям. .
Этот огромный шаг заключался прежде всего в том, что и м е н н о
практическое народничество сделало первые шаги к тому, чтобы аб­
страктные, отвлеченные теоретические представления просветителей об
общественном идеале реализовать на практике, в действительности.

*) Г . В. П л е х а н о в , Н. Г. Чернышевский, изд. „Ш иповник*, С П Б . 191O.

стр. 17 . Курсив мой. В. В.
 — 19 —

Но о практическом народничестве нам придется подробно гово­

рить ниже, поскольку не только современником, но и активнейшим
участником и одним из основателей и идеологов его был Плеханов
в начале своей революционной деятельности. Отметим только, что
как ни велико было значение попыток практического народни­
чества— они продолжали носить характер отвлеченной, книжной
революции.
Потому общественный идеал казался столь далеким и неосуще­
ствимым, книжным и нежизненным, что не было кому его реализо­
вать, и в свою очередь появление класса, составлявшего достаточную
и реальную силу, могущую воплотить этот общественный идеал в дей­
ствительность, неизбежно должно было придать общественному
идеалу форму непосредственной борьбы этого наиболее передового
•класса за его осуществление.
Отсюда то „самое главное", что у Белинского и Чернышевского
воплощалось в теоретических исканиях, то („самое главное") у тео­
ретиков этого нового класса и прежде всего’ у Плеханова, должно
было являться в разработке принципов программы, тактики и органи­
зации партии пролетариата, а в следующем этапе развития этого
класса— у Ленина— в осуществлении этой борьбы на деле.
Отсюда совершенно ясно, почему характер исследования о Плеха­
нове неизбежно должен быть иной, чем исследований самого Плеха­
нова о двух важнейших своих предшественниках.
Именно потому, что мы ставил! себе задачу исследЪвать вопрос
° том, как был Плехановым решен тот „проклятый вопрос",
который перешел к марксизму от наших просветителей,—наша ра­
бота не должна заключать в себе разбор его теоретических воззрений.
Когда он во вторую половину 90-х годов принялся писать свои
статьи о Белинском, он имел в виду борьбу с Дон-Кихотами народ­
ничества, которые еще продолжали болеть болезнью абстрактных
идеалов. „ У нас до сих пор еще не кончилась.борьба людей, ста­
рающихся обосновать свое отрицание на конкретной почве, с пред­
ставителями и защитниками а б с т р а к т н ы х и д е а л о в , этими Д он­
Кихотами наших дней",— Дон-Кихоты были побеждены, марксисты с
особенной убедительностью обосновали идею отрицания;— на этот
предмет хорошо поработала сама действительность.
Но уж е с тех пор, когда победа марксизма над „Дон-Кихо­
тами абстрактных идеалов" стала ясной, с этих пор общественный
идеал потерял последнюю возможность быть чистой теорией и аб­
стракцией и воплотился в конкретной программе борьбы.
■ 2*
 — 20 —

Таким образом, если для исследования общественного идеала со*

роковых годов надлежало изучать литературно-критические воззре­
ния Белинского и его философские искания, если для шестидесятых
годов нужно было критически рассмотреть экономические доктрины
и материалистические построения Чернышевского, то для эпохи по­
беды марксизма изучение общественного идеала неизбежно должно
сводиться в первую очередь к изучению социально-политических
воззрений Плеханова.
Этим я и занимаюсь в моей работе.
 Глава I.

От народничества н марксизму.
Мы не сшивали своих взглядов из кусоч­
ков чуж их теорий, а последовательно вывели их
из с в о е г о р е в о л ю ц и о н н о г о о п ы т а .
Г. В. П л е х а н о в , Предисловие к Т уну,
стр. 54.

I.
Г. В. Плеханов вступил в революционную организацию „Земля и
Воля" в самом конце 1875 года.'
Каковы были его воззрения в эту раннюю эпоху его революцион­
ной деятельности?
Для ответа на этот вопрос у нас не имеется объективного мате*
риала, каковым могли бы служить его литературные работы, если бы
они сохранились, либо его речь на демонстрации Казанской площади. Его
листовки до сих пор еще не найдены, а его речь агентами полиции
была передана чрезвычайно лаконически. Но зато воспоминания ри­
суют его последовательным бакунистом-народником.
О том, что Плеханов в первую эпоху своего народничества был
Действительно последовательным бакунистом, свидетельствует его
отношение к немецким социал-демократам в первую свою поездку за
границу (18 7 7 г.). Зунделевич показывает, что молодой Плеханов
относился чрезвычайно отрицательно, „насмешливо" к немцам, высме­
ивая их пристрастие к императору, в чем будто бы повинны были даже
лидеры рабочих— Бебель и Либкнехт *),— это очень похоже на правду.
Для бакуниста, российского народника, немецкая соц.-демократия
Д ол ж н а была казаться партией „умеренности и аккуратности". Сам
Бакунин, как известно, относился крайне враждебно к немцам.
В России горсточка людей— грандиозные планы социальной рево­
люции, всенародного бунта, в то время как в Германии целая пар­

l) JI. Г. Д е й ч, Г. В. П леханов, стр, 30.

тия— и столь умеренные планы, будничная работа по организации
масс, борьба за политические права.
Сам Плеханов в своем „Русск. рабоч.“ себя причисляет к „бунта-
рям-народникам“ , именно говоря об этой ранней эпохе своей дея­
тельности *).
Таким ортодоксальным народником Плеханов оставался вплоть
до 1878 года. _
Нго первые известные нам корреспонденции из Каменскоп станицы,
носят на себе все следы этого еще мало затронутого критикой дев­
ственного бакунизма.
„Вся русская история представляет не чт,о иное, как непрерывную
борьбу государственности с автономными стремлениями общины и
личности",— этой подлинно анархически-бакунистской философией
русской истории начинается его первая известная нам корреспонден­
ция, которая была написана, очевидно, осенью 1878 г. (она была на­
печатана в „Земле и Воле“ Л'« 2, 1$ декабря).
Если корреспонденция сама по содержанию дает очень немного
для определения воззрений автора, то п о в о д , по которому написана
она, очень много говорит сам за себя.
Летом 1878 г. на Дону казаки заволновались по поводу введения
там земства.
Землевольцы поспешили туда с целью использовать эти волнения
для агитации и (эуита. Плеханов был одним из первых отправлен
туда. Познакомившись на месте с положением дел, он вызвал на по­
мощь себе А . Михайлова, а тем временем с товарищами написал
„Воззвание к славному в о й с к у д о н с к о м у ”; он взял его в Пе­
тербург отпечатать, но уж е вернуться не смог обратно— организация
сильно ослабла вследствие провала, погубившего многих из испытан­
ных и ответственных членов „Земли и Воли".
Корреспонденция из Каменской станицы была как бы публичным
отчетом об одном из его народнических революционных „дел".
Но это была корреспонденция, и по ней немыслимо узнать пол­
ностью лицо автора. Корреспонденция обнаруживает лишь внешнюю
сторону воззрений автора в этой первой резонерской фразе.
Первой по времени статьей, в которой Плеханов пробует свои
силы в качестве т е о р е т и к а народничества, является его статья
„Об чем спор", помещенная в „Неделе" Гайдебурова (декабрь
1878 г., № 52).
Вокруг „Недели" в это время было сгруппировано значительное
количество передовых литераторов, среди которых не последнее ме-

) „Р усск. рабоч. в революц. дви ж ен и и ", II изд., 1902 г., стр. 2— 3.

 — 23 —

сто занимал Каблнц (Юзов); последний и привлек Плеханова, тогда

уж е нелегального землевольца, к участию в легальном еженедельнике.
О том, что в это время Плеханов был близок к Каблицу, указывают
многие. А. Фаресов в своих воспоминаниях рассказывает об их со­
вместной работе весной 1878 г. в „Н ачале"—органе русских револю­
ционеров ’)> а Русанов в „Былом" утверждает, что знаменитая в сиое
время статья Каблица, „Ум и чувство, как факторы прогресса" („Н е­
деля" № 6, февраль— март 1878 г.)— была написана при участии
Плеханова *); можно и должно относиться с большой осторожностью
к заявлению Русанова, тем более, что впоследствии Плеханов прямо
говорит об этой статье Каблица и не только не упоминает о своей
причастности к ней, но и говорит о ней с некоторой иронией; но что не­
сомненно, это то, что Плеханов в 1878 г. был хорошо и близко
знаком с Каблином и через него и при его содействии напечатал
свою первую теоретическую статью боевого народнического характера
в легальной „Неделе" 3).
Именно потому, что это его п е р в а я теоретическая статья, оста­
новимся на ней несколько подробнее.
Статья направлена против легальных народников, которых рево­
люционные народнпки-землевольцы обвиняли в ревизионизме, в не­
последовательности и неопределенности.
У ж е к этому времени народнические бытописатели, как Эигель-
гардт, Эртель, как Г. И. Успенский,— которые, подобно огромному
большинству передовой интеллигенции своей эпохи, проводили много
времени в народе, познакомившись с так называемыми народными
воззрениями, не могли не притти к довольно тревожным пессимисти­
ческим выводам. В крестьянстве медленно, но неуклонно происходило
расслоение, появлялся мироед-кулак, показывались заметные следы
разложения общппы— все бытовые факты, подмеченные и описанные
ими, приводили их к выводам пессимистическим; пессимизм их был
обусловлен, конечно, тем, что они не могли видеть в тогдашней рус­
ской действительности иной силы, которая могла бы решить давниш­
ний вопрос, ставший перед русской интеллигенцией: „что делатьг“ .

') „З ар я России" № 4 за 1 91 8 г.
-) В статье о Михайловском, как революционере.
з) Сочинения т . X . В воспоминаниях Н. С . Р у с а к о в а , „И з моих воспоми­
наний", кн. i, изд. 3 . Грж ебина, Берлин 1923 имеется рассказ о том, какК абл и ц
и Плеханов защ ищ али бунтарство против лавристов на одной объединенной сходке. J
К своей книге Русанов так описывает внешность П леханова: „молодой статный
человек, с умными темными глазами, длинными зачесанными назад густыми космами
темных ж е волос и короткой черноватой, слегка отливающей в рыжий цвет бород'
кой“ . (Стр. 183).
 — 24 —

В противовес легальным народникам-пессимистам, революционные

народники были пламенные энтузиасты, безоговорочно верили в при­
рожденный коллективистический инстинкт народа и жестоко обрушива­
лись на легальных.
Статья Плеханова, несомненно, является не только документом ли­
тературной полемики, но и отголоском устных яростных^споров этих
двух лагерей. Он пишет: „Этот с т а р и н н ы й спор ни на йоту не
потерял своего значения и в наше время. И ои ведется как в литера­
туре, так и в ч а с т н ы х к р у ж к а х " .
Плеханов дает очень интересную формулировку ответа обеих
фракции на „ п р о к л я т ы й * вопрос: „что делать?“ :
„Одни говорят, что в характере нашего народа есть много пре­
красных, много обещающих черт, что без всяких указаний науки он
выработал такое отношение, положим, к земле, главному орудию про­
изводства в России, какое только теперь начинает „спиться нашим
философам14, что он отстаивал излюбленную им форму землевладения
чуть не целое тысячелетие и, слабый и уступчивый в многом, в во­
просе о т и н е своего экономического устройства проявлял удивителк-
ную стойкость и упорство. Когда приходилось невтерпеж, он „уд а­
рялся в бега", скрывался „за рубежом", населяя пустынные окраины,
но и там он -
Знал одной лишь думы власть.

Эта дума была о его праве на землю, „куда топор, коса и соха
ходит“, о праве свободного, общинно-автономиого устройства.
Так было и в истории.
Современные явления, вроде штунды, которая возникла положи­
тельно у нас на глазах; вроде указанных у г. Ефименко толков о
„черном переделе"; вроде возникающих время от времени слухов о
переходе крестьян в казаки; вроде съемки земли целыми крестьян­
скими обществами на началах круговой поруки, которая при таком
ее применении есть только самый справедливый вид взаимного стра­
хования— все эти явления доказывают, что мачеха-история не вытра­
вила у русского народа начал общественности,— те самые начала, кото­
рые гарантируют ему светлое будущее, если устранить все, что
является тормазом.
Такова точка зрения революционного народничества, но не так
думает часть легальных народников и „многие голоса из публики".
Они смотрят на народ, „как на малолетнего ребенка, которого нельзя
1 оставить без помочей; в его характере много задатков, которые обу­
словливают собою существование современных экономических зол;
мало освободить его от этих последних, нужно прежде просветить
его, чтобы этим застраховать от их возвращения; нужно пустить в
ход хорошую педагогическую систему для переработки народного ха­
рактера* потому что,— как говорит г. Иванов1),— „западно-европейских
язв у русского так же много (или почти так же), как и в его по­
длиннике".
Так стоит, по мнению Плеханова, спор. Против пессимистического
народничества Успенского мы имеем оптимистический энтузиазм под­
польщика, против идеологии „критически-мыслящего" человека —
строго-выдержанный бакунизм.
Самый последовательный бакунизм, с его смесью материализма
и идеализма в объяснении общественных явлений: с одной стороны,
он считает „экономические отношения данного общества самым луч­
шим реагентом для узиания степени развития социальных чувств в
этом обществе" и отсюда делает тот, несомненно, материалистический
вывод, что „альтруистических чувств, привычки к общественности и
„социализации труда"—которыми только и держится всякое обще­
ство—русскому народу не занимать стать у его западно-европейских
соседей, у которых испарилось всякое воспоминание об общине“ , что,
следовательно, характер и чувства народа обусловлены его экономи­
кой,—а с другой стороны утверждает, что „без высокого уровня
социальных чувств народу нельзя было бы выработать таких справед­
ливых земельных отношений, того обычного права, в основе которого
лежит трудовое начало и по которому судятся и рядятся наши кре­
стьяне,—были бы немыслимы такие явления русской жизни, как рас­
к ол ",— выходит, будто справедливые земельные отношения— продукт
„социальных чувств". Бакунизм с его абсолютным неумением оценить
городского рабочего по достоинству: „Известно, что промышленные
рабочие в Петербурге, как и везде, разделяются на заводских и ф а ­
бричных. Последние всегда живут артелями, между тем как первые
селятся в одиночку. И как бы вы ни докалывали заводскому рабо­
чему экономические преимущества артельной жизни, он, может быть
и согласится с вами, но все-таки ответит вам роковым: „с нашим на­
родом не уживешься". А между тем фабричные, г о р а з д о н и ж е
з а в о д с к и х с т о я щи е в у м с т в е н н о м о т н о ш е н и и , у ж и в а ­
ю т с я с с в о и м н а р о д о м . Какая ж е разница между этими
„народами".
Разница та, что заводские рабочие преимущественно горожане, с
малолетства воспитанные в привычках г о р о д с к о г о и н д и в и д у а-
■л и з м а, а фабричные— крестьяне-ббщинники малоземельных централь­
ных губерний. В общине заключается разгадка этой, непонятной на
первый взгляд, разницы между двумя классами промышленных рабочих.

! ) Псевдоним Г. II. Успенского.

 — 26 —

Тут путаница ионятий полная. Он считает привычку фабричных

рабочих жить артельно за прогрессивное явление и объясняет это
влиянием общинного владения землею и не находит иного объясне­
ния для „странного индивидуализма11 заводских рабочих— несомненно
самых развитых и передовых,— как развращающее влияние города с
его индивидуалистическим укладом. Ссылка на влияние города делает
честь его материализму, но нужно было быть последовательнейшим,
бакунистом, чтобы при всем том дать предпочтение „фабричному
классу рабочих", т.-е. самому отсталому отряду пролетариата.
Он с большим удовлетворением противопоставляет Успенскому
Златовратского, ему импонируют „научные исследования" Соколов­
ского, Пфименко, покойного Щапова, которые убеждают его в том,
что русский народ все привык делать „скопом"; что артельный, об­
щинный дух, несмотря на многовековую борьбу с совершенно проти­
воположными принципами, все еше „насквозь пронизывает" русского
мужика; что „мир всякого жалеет“ ,— как говорили г-ну ’Грирогову
крестьяне Саратовской губернии; что особенности экономического
строя, выразившиеся в существовании поземельной общины и про­
мышленных артелей, обусловливают собою и особенности юридиче­
ских понятий нашего крестьянина (по словам г-жи Ефименко, тру­
довое начало служит „основою” обычного крестьянского права). Эта
привычка к „скопу", к артели, выразившаяся в пословицах: „на миру
и смерть красна", „мир— велик человек" и т. д., создает тот довольно
высокий уровень альтруистических чувств, который заставляет кре­
стьянина гуманнее относиться к преступникам,—там, где борьба с
преступником не заостряется до того, что становится вопросом жизни
н смерти. На обыкновенном— сознаемся, несколько туманном— языке
это называется большею чуткостью н е п о с р е д с т в е н н о г о ч у в ­
с т в а в крестьянине.
Этого непосредственного чувства Успенский в народе не нашел,
он называл его „скользким и неуловимым, как налим", что приво­
д и т в большое негодование Плеханова. В качестве утешительного для
народничества факта, в противовес утверждениям Успенского, Плеха­
нов выдвигает наблюдения Златовратского, который вынес противо­
положные впечатления из деревни той ж е местности— Поволжья. Не
в объективной действительности,— не в деревне нужно искать причину
пессимизма Успенского, а в его субъективных настроениях. Ответ
на старый вопрос „что делать?" остается тем ж е самым, тот же старый.
Что делать^ Итти в народ, организовывать бунты, помогать народу
отстоять свой исконный коллективизм, вот тот „старый ответ", ко­
торый он противопоставляет новым словам легальных народников.
Таков Плеханов народник, ортодоксальный бакунист, в конце
осени 1878 г. Статья эта была написана почти одновременно с кор­
респонденциями, поэтому мы не рискуем ошибиться, если скажем,
что Плеханов до зимы 1878 г. был последовательным народником,
при чем совершенно ясно, из только что приведенных отрывков, в
его народничестве много таких противоречий, которые при первом
же прикосновении критической мысли должны были привести его к
пересмотру и проверке бакунизма. И спустя всего несколько месяцев
он под влиянием рабочих волнений и научных занятий приступил
к этому.

Первый вслед за тем очередной номер „Земли и Воли" (№ 13 от

15 января 1879 г.) открывается передовой статьей Плеханова, которая
сразу дает нам очень богатый материал для суждения о его воззрениях.
Внимательно прочтя эту ответственную статью, нетрудно убедиться,
что Плехановское народничество значительно отличается от нормаль­
ного тогдашнего народничества.
Что уж е в эту относительно раннюю эпоху с народничеством
Плеханова стряслась беда, которая выразилась в том, что, пытаясь
развить народнические положения, Плеханов н а щ у п ы в а л такое
н а п р а в л е н и е , которое ни в коей мерс не могло его приблизить
или оставить столь ж е верным духу воззрения своего учителя, как
он был до того, ясно уже из самой постановки вопроса.
На самом деле. Как мы уже говорили выше, Плеханов был на­
родник-бакунист, естественно перенял его анархизм и утопическую
веру в русскую общину, самобытно прирожденный социализм рус­
ского мужика вместе с тем глубоким уважением к материалистиче­
скому объяснению истории, которое заставляло его учителя Бакунина,,
человека, жестоко ненавидевшего творца этой теории и как „автори­
тариста", и как немца, признать в Марксе глубокого ученого. Это, не­
сомненно, так. Но в то время, как его товарищи-народники, также
бакунисты, сочли „глухим углом" материалистическое понимание исто­
рии, не находили нужды искать в этом направлении путей развития
и обращали все свое внимание на п о л и т и ч е с к у ю (или было бы
точнее сказать— аполитическую) сторону постртения Бакунина,— Пле­
ханов уж е в эпоху своей первой передовой в „Земле и Воле“ (Ai 3)'
направляет свой взгляд на этот „глухой угол“ , в эту совер­
шенно непривычную для народника почву экономического материа­
лизма. При этом отметим, что оно было прямо направлено вразрез
с тенденцией тогдашнего бакунизма, которое на русской почве пре­
вратилось в „своего рода анархическое славянофильство", — по спра­
ведливому выражению Плеханова.
 — 28 —

В чем основная мысль статьи „Законы экономического развития

общества и задачи социализма в России"?
Возражая либералам, которые пытались использовать против рево­
люционеров учение Маркса, Плеханов пытается при помощи ряда
умозаключений и толкований доказать, что даже на основании учения
Маркса в России иной программы, чем та, что имеет „Земля и Воля",
нельзя себе представить.
• Маркс учит, что „общество не может перескочить через естествен­
ные фазы своего развития, к о г д а о н о н а п а л о на с л е д е с т е ­
с т в е н н о г о з а к о н а с в о е г о р а з в и т и я " '); само собою разу­
меется, что доказать, что какая-нибудь страна ие „напала на след
естественного закона", означает доказать, что этот закон Маркса
для такой страны недействителен. Сама Западная Европа напала на
этот роковой след после падения „западно-европейской общины", на
смену которой пришла феодальная аристократия, породившая уж е
буржуазно-индивидуалистический принцип. „Х од развития социализма
на Западе был бы совершенно иной, если бы община не пала там прежде­
временно" 2).
Он совершенно прав, когда говорит, что по учению Маркса нет
абстрактных законов развития человеческого общества, а мысль, что
„т е и л и д р у г и е ф о р м ы о б щ е с т в е н и ы х о т н о ш е н и й у с т а-
н а в л и в а ю т с я не „ о б щ е с т в е н н ы м д о г о в о р о м " , а э к о н о ­
м и ч е с к о й н е о б х о д и м о с т ь ю " *), прямо мысль марксиста; одна­
ко над Плехановым еще довлеют старые представления об общине,
он думает, что „принцип общественного землевладения не носит в
себе неизгладимого противоречия, каким страдает, положим, индивиду­
ализм, поэтому он не носит в себе самом элементы своей гибели" *),
но эта мысль важна не по существу, а по самой постановке дилеммы.
Искать причину гибели общественных форм в противоречиях, вло­
женных в них самих, это уж е означало приближаться на много, если
не к правильному решению, то к правильной постановке вопроса.
Ведь, его народничество сейчас уже висит на волоске. Доказать
(а это уж е было дело количества знаний, сведений об общине),
что в общине существуют такие ж е противоречия (или аналогич­
ные), как и в индивидуалистическом обществе, либо доказать, что
существуют некие иные противоречия— скажем, между старой ф ор­
мой землепользования и новой городской промышленностью, — даль­
нейшее развитие которых не может не привести к разрушению

!) П л е х а н о в , С оч., т, I, стр. 59. (К урсив его).

?) Jbid., стр. 6 1 .
3) Jb id ., стр. 64.
*) Jbid., стр. 6 1.
 — 29 —

общины,— означало фактически подорвать самую надежную основу

народничества.
Вторая его статья, посвященная тому ж е вопросу, представляет
сугубый интерес, ибо она показывает, с каким поразительным успе­
хом и исключительной интенсивностью Плеханов разбирался в этом
„кривом колене" бакунизма.
Конец 1878 года и начало 1879 года— время самых широких,
до того еще не виданных, волнений среди фабричного населения,
волнений, которые целиком поглотили внимание Плеханова и неко­
торых его товарищей землевольцев. •
Плеханов еще и ранее очень много занимался с рабочими, но
эту зиму он целиком провел в Петербурге, вел систематическую аги­
тацию среди рабочих, организовывал стачки, принимал участие в
демонстрациях, писал требования рабочих к хозяевам— словом, с го­
ловой ушел в эту работу.
Подробно об этом читатель может найти в брошюре Плеханова
„Русский рабочий в революционном движении", для нас ж е важен
самый факт деятельности его среди петербургских рабочих.
Что дала эта деятельность ему теоретически-нового?
Она поставила вверх дном его прежние представления о роли
города в предстоящей революции. Именно под влиянием широких
волнений рабочих, он был в ы н у ж д е н прийти к вопросу, самая
п о с т а н о в к а которого и то, к а к он поставлен, обнаруживали в
авторе чрезвычайно чуткого п о л и т и ч е с к о г о деятеля, а в мировоз­
зрении его обнажают те самые элементы, которые приведут и не
могут не привести к его отрицанию: „ в о л н е н и я ф а б р и ч н о г о
н а с е л е н и я , постоянно усиливающиеся и составляющие теперь
злобу дня, заставляют нас раньше, чем мы рассчитывали, коснуться
той роли, которая должна принадлежать нашим городским рабочим
в этой организации", а коснуться этого опасного для народничества
вопроса нельзя было, не подвергая критике, не преодолевая устано­
вившийся взгляд на эту роль. В деятельности народников „городской
рабочий занимал второстепенное место... ему посвящалась, можно
сказать, только сверхштатная часть сил", теперь ж е, « в о п р е к и
априорным теоретическим решениям революционных
д е я т е л е й " , революционная партия должна отвести городскому ра­
бочему „подобающее ему место", вести систематическую среди них
пропаганду, создавать организации рабочих, вести массовую агитацию
на почве повседневной нужды, принять участие в жизни массы, „в
его борьбе, обобщить решения и направить частные проявления
борьбы масс за свои интересы в одно общее русло" *)...
Ibid., с т р . 69.
 — ;ш —

Но, ведь, одним из тех теоретиков, которые априорно решили

вопрос о городском рабочем, был он; всего шесть месяцев до этой
статьи он ие менее других теоретиков пламенно рвался в деревню,
а несколько ранее, летом 1878 г., он ездил на Дон разжечь пожар
крестьянской революции против государственности и видел основную
задачу революции гв спасительном бунте, напоминающем бунты Ра­
зина, Пугачева и Булавина...
Зима 18 7 8 — 1879 годов должна быть отмечена в идейной биогра­
фии Плеханова, как самая плодотворная эпоха в его молодости.
Не следует принимать дословно, будто ему действительно удалось
отвести надлежащее место городскому рабочему в революции: он все
еще думает, что рабочая революция крупных городов будет п о д м о ­
г о ю революции крестьянской, он думает, что социальную революцию
совершат крестьяне, а рабочие будут лишь союзниками их ’), он
отводит еще рабочему классу роль „воровских прелестников" Стеньки
Разина, которые должны были по деревням и селам подготовлять
почву, приближающую революцию.
Однако за этой народнической фразеологией просмотреть мятеж­
ные духовные и теоретические искания1, направленные именно в
сторону проблем экономического материализма,— значит совершить
величайший грех и обнаружить величайшее непонимание Плеханова.
Два положения, которые он завоевал себе под сильнейшим влия­
нием и непосредственно из опыта руководства рабочими волнениями,
гласили: единственная гарантия успешности социальной революции
и крестьянского бунта—революция городских рабочих, и, во-вторых,
„личности гибнут, но революционная энергия единиц переходит
сначала только в оппозиционную, а затем мало-по-малу в революцион­
ную э н е р г и ю м а с с “ . •
Второе положение об отношении единицы (личности) к массе
чрезвычайно занимает его в этой статье. Почему? Несомненно потому,
что он не менее других сознавал, как глубоко противоречит материа­
листический взгляд на историю с нормальным тогда среди народни­
ков учением о роли личности в истории, взгляд, сложившийся под
сильным влиянием П. Лаврова. «История создается народом, а не
единицами", утверждает Плеханов, прямо возражая лавристам, а на­
род, массу можно привлечь к делу, к революции только агитацией.
Все сознательные революционеры в данной местности могут быть
уничтожены, но это не значит, что их дело пропало даром: „лич­
ности погибли, но масса знает, за что они погибли, борьба, дала ей
опыт, которого она не имела раньше, борьба рассеяла ее иллюзии,

•) Ibid., стр. 70 .
 — 31 —

она осветила настоящим светом смысл с у щ е с т в у ю щ и х о б щ е ­

с т в е н н ы х о т н о ш е н и и . Такие уроки не пропадают даром" ‘ ).
Вспомните вышеприведенные слова об энергии единиц, которая пере­
ходит в энергию масс. Каких масс? Чтобы решить этот вопрос в
материалистическом и подлинно революционном духе, Плеханову
надлежало решить другой вопрос—вопрос о природе русского кре­
стьянства, так тесно связанного с проблемой поземельной общины.
Или община,—народ, носит в самом себе, в потенции социальную
революцию,— и тогда все должно служить делу агитации и орга­
низации его; или Россия у ж е вступила на зап.-европейский путь разви­
тия, „напала на след естественного закона своего развития",— и тогда
в нашем отечестве вступают в силу и те законы, которые Маркс
установил для Западной Европы, для индивидуалистического общества.
Вот перед какой, дилеммой стоял Плеханов весной 1879 года,
т.-е. в тот самый момент, когда возникло движение дезорганизатор­
ское, народовольческое.
Или бакунизм, т.-е. самобытный российский социализм, или
марксизм, т.-е. по пути Запада, западный социализм,— всякое третье
стремление искать некиих новых, с а м о б ы т н ы х путей для Плеха­
нова было у ж е невозможно.
И не потому он оказался один фактически, как мы увидим ниже,
что он был консерватор, а потому, что он был теоретически впереди
всех своих товарищей по „Земле и Воле". Но прежде, чем присту­
пить к вопросу о расколе „Земли и Воли", попытаемся установить^
насколько самостоятельна была эта его эволюция, каков был путь его
теоретического роста.'

Накануне Воронежского съезда таким образом у Плеханова на­

метилось ясное развитие от утопизма Бакунина к научному социа­
лизму, и, что примечательнее всего, среди своих товарищей землеволь-
цев Плеханов был единственный, проделавший это развитие. Я имею
в виду „Землю п Волю“ в том составе, какой был представлен на
Воронежском съезде. Не только бывшие народовольцы, но и буду­
щие его товарищи чернопередельцы были совершенно девственны и
рассматривали столкновение, предшествовавшее съезду, и раскол, как
■борьбу старого с новым; потому-то так легко на Воронежском съезде
н о в о м у удалось одержать победу над, якобы, старым,— фактически
же это была победа привычного утопизма над намечающимся научным
решением дилеммы, стоящей перед революцией и революционерами.

*) Ibid., стр. 75 .

i
 — 32 —

Но об этом ниже, а пока сам собою напрашивается вопрос: а каноны

те причины, которые заставляли Плеханова сосредоточивать внимание
свое именно на этом „кривом колене" бакунизма?
Самого Плеханова этот вопрос интересовал с несколько иной
стороны: он в ряде своих статей ставит очень интересный вопрос о
том, почему русский марксизм вышел из бакунизма, а не был по­
рожден лавризмом, казалось бы, стоящим ближе к учению автора
„ К а п и т ал ав п р о ч ем , этот вопрос по существу ничем не отличается
от предыдущего, и решение его есть одновременно и решение
первого.
„В теоретическом отношении лавризм мог бы быть для русских
революционеров т о л ь к о ш к о л о й э к л е к т и з м а на и д е а л и ­
с т и ч е с к о й п о д к л а д к е , а такая школа вообще плохо подгото­
вляет к восприятию уроков жизни и уж е ни в каком случае не может
служить подготовкой к пониманию марксизма. Т е и з н а ш и х р е в о ­
люционеров, которые основательно прошли эту
школу, с ро днилис ь с у п о т р е б л я в ш и м с я в ней мето ­
д о м мы цьл е и и я, н а в с е г д а л и ш и л и с ь с п о с о б н о с т и п о ­
н я т ь у ч е н и е М а р к с а (Курсив мой. В. В.). Как ни резко и как
ни сильно расходился с автором „ К а п и т а л а " Бакунин, он все-таки
был гораздо ближе к нему, чем автор „И с т о р и ч е с к и х п и с е м " ,
н потому его влияние все-таки более подготовляло русских револю­
ционеров к пониманию учения Маркса, чем влияние Лаврова11 *).
Этот чрезвычайно любопытный отрывок гораздо правильнее, чем в
других местах и по другим поводам, решает вопрос о влиянии Баку­
нина и об .отношении марксизма к Лаврову. Именно „ в с е - т а к и
б о л е е п о д г о т о в л я л о 11, а не абсолютное утверждение, превра­
щающее бакунизм в подготовительную ступень к марксизму 2).
Разумеется, бакунизм был не из последних благоприятствующих
причин, и его благоприятствование исходило не столько из его науч­
ных достоинств, сколько из того, что сама система Бакунина содер­
жала в себе жесточайшие противоречия и двойственность. Плеханов,
говорит, что из сочинений Бакунина он „и вынес великое уважение

' *) Предисловие к Т у н у , Птрб. 1920 г., стр. 29.

2) Этим ни в какой мере не предрешается вопрос о роли л а в р и с т о в , рабо­
тавших пропагандистами среди рабочих, и о значении их, как подготовителей
элементов будущего широкого социал-демократического движ ения. Вероятно, кро­
потливое изучение материалов даст много неоспоримых и ясных доказательств тому,
что лавристы своим пристрастием к пропаганде подняли многих рабочих на уро­
вень сознания своих классовы х интересов. Мы имеем в виду только профессно-
пально-революцнонную среду и ее идеологию. А тут Плеханов, несомненно, прав:
эклектизм Лаврова был плохой школой марксизма.
 К материалистическому объяснению истории" '); вопреки мнению
тов. Рязанова, нам кажется, что Плеханов прав. Он мог, и, несомненно,
из Бакунина он первоначально и черпал свою философию истории,
особенно русской; материалистическое объяснение истории у Плеха­
нова никак не было сложнее того, что было, дано бакунизмом, по
крайней мере, в раннюю пору; когда Плеханов еще только начал свои
искания. Но, ведь, те самые сочинения Бакунина, из которых он вы­
нес „великое уважение" к материалистическому пониманию истории,
должны были вселить в него и чрезвычайно отрицательное отношение,
почти ненависть к Марксу, главе и теоретику авториторизма, с
истинно немецкой ограниченностью,— как говорили бакунисты,—рабо­
тавшего над укреплением государственности и вносившего диктатор­
ские начала в организацию работников всего мира. Все остальные на­
родники не только не избавились от этой жестокой ненависти к
Марксу, но и переняли ненависть Бакунина к немцам вообще, к не­
мецкой социал-демократии в частности.
Я уж е выше говорил, что Плеханов не избег этой ненависти
к немцам и питал большие симпатии к Дюрингу (тоже своеобраз­
ное свойство народнического утопизма), который еще долго оставался
авторитетом для народников. В той же самой первой статье
«Законы экономического развития", где мы уже ощущаем новое вея­
ние и влияние, он еще стоит на точке зрения позитивизма (очень
примитивного и путаного) и еще считает в числе блестящей плеяды
„ Р о д б е р т у с а , Энгельса, К. Маркса и Д ю р и н г а " .
Следовательно, одним влиянием Бакунина решить вопрос нельзя.
Дело не в том, откуда у него было заложено „великое уважение* к
материалистическому объяснению истории, а в том, под влиянием каких
причин это „великое уважение", во-первых, р а з в и в а л о с ь (ибо у
значительной части народников оно так и осталось уважением, не
приняв никаких теоретических форм), а, во-вторых, развивалось именно
в направлении к наиболее строгому научному материализму— марксизму.
Тут мы имеем возможность установить влияние целого ряда при­
чин, с нашей точки зрения одинаково важных и имеющих одинаково
большое значение при объяснении этого развития.
Практический опыт и руководство революционной работой, ха­
рактер этой работы имели для него о ч е н ь большое значение. Бога­
тейший опыт как самого Плеханова, так и его товарищей полностью
был использован лишь за границей, значительно позже; оцнако не­
посредственное, повседневное влияние опыта, практики было исклю­
чительно велико, об этом мы узнали от него же самого—из его вто-

*) С о ч ., т. I, Стр. 19.
Б U а г а н я н, Г. В. Плеханов. 3
 - 34 - '

рои статьи „Законы экономического развития", об ЭТоМ ж е Свиде­

тельствует он в своем предисловии к „Т ун у" ’), как и в своем
„Русском рабочем". •
С самых первых шагов своей революционной деятельности он
знакомится и входнт в круг социалистов-рабочих, всю зиму 18 7 7 —
1878 *) и следующую 18 7 8 — 1 879 3) он проводит в Петербурге, руко­
водя рабочими кружками, а в случаях стачек и волнений руководя
стачками. Перед его глазами на протяжении нескольких лет рабочее
движение вырастает и в глубь, и размером, выдвигается целый ряд
самых неотложных задач, решать которые, оставаясь догматиком-на-
родником, становилось изо дня в день труднее, а временами и совер­
шенно невозможно. Тесные товарищеские отношения с членами
Северно-русского рабочего союза, которые явились живым примером—
предтечей будущей организации „работников", еще усиливало и
особенно оттеняло смысл личного опыта Плеханова.
„К н а ч а л у 1 8 7 9 г о д а р а б о ч е е д в и ж е н и е п е р е р о с л о
н а р о д н и ч е с к о е у ч е н и е на ц е л у ю г о л о в у " •),— пишет со­
вершенно справедливо Плеханов; находясь в этом рабочем движении
и посильно руководя им, естественно, Плеханов, такой чуткий и
проницательный человек, не мог не расти вместе с ним— и к началу
1879 года, т.-е. перед Воронежским съездом, Плеханов был, подобно
рабочему движению, по своим теоретическим запросам на целую го­
лову выше своих товарищей народников, как и будущих народоволь­
цев, которые со всей остротой ощущали практическую безвыходность
народнического движения, но которые ие были в силах найти выхода
из этого теоретического тупика.
Именно потому, что так высоки были теоретические запросы Пле*
ханова, так многообразны и сложны были п р а к т и к о й выдвинутые
перед ним вопросы, он с особым вниманием и с интересом следил
за литературной деятельностью П. Зибера, стремясь найти в его
статьях ответы на „проклятые вопросы", стоящие перед ним.
Н. .Зибер в это время старался, насколько это позволяли цензур­
ные условия, популяризировать экономическое, отчасти и социоло­
гическое учение Маркса и Энгельса, ввести западно европейский
элемент в русскую общественную науку.
Роль Зибера в этом смысле очень большая. С шестидесятых годов
российское западничество развивалось в направлении апологии само-

1) Т у п , стр. J I .
2) Воспоминания о М ихайлове,— С от., т. I, стр. 16 3.
а) Там же) стр. 164—165.
•1 „Р усск . рабоч. в революц. движ ении*, пгм, второе, тип. йИскры“ t )0 í Г .(
стр. 44-
 — 35

Сы тости и своеобразия путей социализма в РосСиИ, и уж е 1:о вре­

мени организации „Земли и Воли“ мы имеем фактически вместо
былого западничества— славянофильствующий бакунизм. Прямыми и
последовательными западниками выступали лишь открытые идеологи
нарождающегося русского промышленного капитала — русские либе­
ралы. Само собою разумеется, и х западничество имело иные социаль­
ные корни, чем западничество русских просветителей, но и непосред­
ственные ученики последних далеко отклонились от пути своих учи­
телей. Начиная от российских бланкистов (Ткачеп) и кончая россий­
скими самобытниками все они ушли далеко в сторону от подлинного
западничества. Одним из чрезвычайно немногих, который пытался, по­
добно старым просветителям, поднять западничество на уровень евро­
пейской науки того времени, был Н. Зибер. Его отличие от наших вели­
ких просветителей было в том, что он, в противовес своим предше­
ственникам, не был по натуре человеком дела, революционного действия.
Каждый из наших просветителей, беря западно-европейскую пауку,
примерял на России: что нового вносит она в решение задач россий­
ской революции? как выглядывают российские революционные задачи
при новом свете?1 как влияет н о в а я паука на решение старых задач,
старых вопросов, при чем эти старые задачи сами вечно становились
новыми по неотвратимым законам диалектики и лишь для самих про­
светителей оставаясь старыми.
Не то делал Зибер; он популяризировал наипередовое учение
тогдашней Нвропы, переводил, разными ухищрениями проводя цен­
зуру, целые главы лучших трудов Энгельса, спорил с Чичериным и с
иными критиками Маркса и Лассаля, но все это он делал как вер­
ный страж науки, а не как революционер. Говоря проще, он не пы­
тался, да и вряд ли было бы ему под силу, пересмотреть господство­
вавшую тогда революционную идеологию— народничество— при свете
новой науки. Но и то, что он сделал, было большое дело. •
Не один Зибер интересовался Марксом и марксизмом. Время от
времени русские либералы в борьбе с народничеством пытались опи­
раться на Маркса, и тогда народникам приходилось брать Маркса под
защиту. В своей первой программной статье Плеханов это и делает:
он пытается защитить Маркса от либералов и п р и м и р и т ь его уче­
ние с народничеством. При этом чрезвычайно важно то обстоятель­
ство, что в этой своей статье оп цитирует Зибера— на называя его—
и отзывается о нем, как об одном „из талантливейших учеников и
популяризаторов М аркса"'). Важно это потому, что показывает, как
Плеханов регулярно следил за Зибером, читал его статьи и считался

*) C o n ., т. I, стр. 57 ,
3*
 — 36 —

с его мнением. Совершенно прав топ. Рязанов, когда пишет: „Когда

Плеханов в этой еврей первой теоретической статье говорит об
„общественной кооперации", о ее различных формах, о „капитали­
стической продукции", мы узнаем терминологию тогдашних статей
Зибера" ’), но тов. Рязанов ошибается, когда то обстоятельство, что
в этой первой статье чрезвычайно выпукло проявляется это его увле­
чение материалистическим объяснением истории, которое обнаружи­
вается уж е в самой постановке вопроса, приписывает влиянию Зибера.
Бакунинская закваска автора в этой статье так ярко выражена, самый
материализм носит на себе такую отчетливую печать бакунизма, что ци
ошибкам, ни колебаниям места не может быть; что стоит одна фраза:
„Главные усилия должны быть направлены на устранение разрушаю­
щего влияния современного государства. А оно может быть устранено
только окончательным разрушением государства и предоставлением
нашему освобожденному крестьянству возможности устраиваться «по
всей своей воле» 2)— это махровый бакунизм. В этой, как и во вто­
рой, статье чрезвычайно примечательно не это, а то, что какие-то
причины непрерывно держат его интерес в направлении проблем
материалистического понимания истории. В числе этих причин боль­
шое место занимает, конечно, Зибер. Таким образом значение Зибера
в эту раннюю пору развития Плеханова заключалось в том, что он
помогал Плеханову замечать противоречия бакунинского историче­
ского материализма и держал внимание и интерес его непрерывно в
направлении исканий в этом „глухом колене" бакунизма, как я
выше назвал.
Гораздо большее влияние на Плеханова Зибер имел впоследствии
в эпоху его второго отъезда за границу, во время его работ над
„Родбертусом" 3), и далре, когда он был лично с ним знаком и вел
подолгу беседы на теоретические темы 1).
Т ак , подталкиваемый практикой, Плеханов теоретически преодоле­
вал народничество, все более и более приближаясь к марксизму.
Его теорическое развитие было прервано весною1879 года, когда
практический вопрос дня,—вопрос о борьбе с властьюпутем террора,
путем дезорганизации— как тогда говорили,— превратился в теоретиче­
скую дилемму— политика или социализм.
В этом деле роль Плеханова чрезвычайно интересна и с теоре­
тической, и с фактической стороны, и мы остановимся на ней не­
сколько подробнее.

!) Предисловие к Сочинениям Г. В. П л е х а н о в а , т. I, стр. 12 .

’ ) С о ч ., т. I, стр. 65.
3) Письма Лаврову—Л. Д е н ч , Г. I!. Плеханов.
*) „М ои. взгл яд", Гос. И зд., 1923 г., стр. 73.
 — 37 —

• 4 ‘ .
Обыкновенно принято изображать дело так, будто разногласия
между членами „Земли и Воли“ выявились на знаменитом совеща­
нии петербургской группы по вопросу о предложении Гольденберга
и Соловьева убить Александра II. . На самом деле это верно лишь
отчасти. Несомненно, разногласия накапливались еще до того. Пле­
ханов свидетельствует, что А. Д. .Михайлов, уже после Ростова, осенью
1878 г., вернувшись в Петербург, высказывал мысли о необхо­
димости оставить агитацию в народе, для чего сил у организации не
хватит, и перейти к мести правительству '). Но эти мысли не при­
нимали ясные формы, высказывались лишь как частные мнения, и
даже и на этом знаменитом и чрезвычайно бурном собрании вопрос
стоял не на той принципиальной основе, не в форме дилеммы, как
это случилось очень скоро вслед за тем.
„Но каким бурным это заседание совета пи было, о разделе (ор­
ганизации) и речи в это время еще не заходило'1,— свидетельствует
М. Р. Попов *), а о разделе не было речи потому, что еще не были
ясны, еще не наметились для большинства, в чем разногласия, „тео­
ретические взгляды большинства членов „Земли и Воли“ немногим
разнились*
Аптекман с М. Р. Поповым не совсем согласен; он думает, что
Попов преуменьшил значение этого совета: „А между тем это исто­
рическое заседание было чревато важными и роковыми для нас по­
следствиями. Оно было для нас зловещим признаком надвигающе­
гося на нас полного к р уш ен и я '* ) - но, ведь, зловещий признак— это
еще далеко не самое крушение. Нам кажется прав в своей осторож­
ности М. Р. Попов: заседание совета было чрезвычайно бурное,
но принципиальное разногласие еще не достаточно созрело. Еще
более ошибается Н. Морозов, когда пишет, что на этом собрании
„неизбежность распадения общества „Земли и Воли“ сделалась оче­
видной почти для каждого из н ас",— так он мог сказать по отно­
шению к себе и узкому кругу своих единомышленников, которые, как
мы увидим ниже, не только не стремились предупредить раскол, но
и энергично добивались этого и готовились к нему. Отдельные
члены организации уже к весне 1879 г. *явно приняли террористи-

1) Пред. к Т ун у, стр. 38.

-') .Зем ля и Воля накануне В 'рсшежског о с-ье.чд:!*,— Кьмие, Y 1II, 1906 г , стр. 2 1 .
'■>) lbid., стр. 22.
*) О. А п т е к м а н —Из история рсвэлмци ш. народничества.—„Ч силя и Воли",
стр. 184.
 — 33 —

чсскую тактику; особенно выделялись в их числе Л. Д . Михайлов '),

11. Морозов 2) и др.
Не то было в редакции центрального органа группы— «Земля и
Воля". К. этому времени—весна 1879 г.— редакция состояла из сле­
дующих лиц: Н. Морозов, Д . Клеменц, J 1. Тихомиров и Г. Плеханов.
Клеменц был арестован до того, как Тихомиров и Плеханов были
назначены в редакцию. Новая редакция была составлена чрезвычайно
неудачно,— она с самого ж е начала таила в себе непримиримое про­
тиворечие. Разногласия прежде всего наметились между Плехановым
и Морозовым; последний к этому времени пришел к убеждению
необходимости действовать „методом ВильгельмаТелля и LIJ. Кордэ“ —
т.-е. террором. Плеханов, естественно, не мог мириться с новым мето­
дом. В то время, как он под влиянием волнений широких рабочих
масс стремился решить одну из труднейших проблем революционной
практики—вопрос о рабочих и их роли в движении, его соредактор
мечтал., о Теллях и Кордэ, о терроре, о „ н е о п а р т и з а н с т в е к а к он
говорил. Неизбежны были постоянные трения. В качестве компро­
мисса Морозову воспретили развивать свое новое воззрение на страницах
„Земли и Воли“ , но зато разрешили издавать отдельно „Листок Земли
и Воли“ . Такой компромисс не только не удовлетворял редакцию, а
еще более обострил положение, поскольку Морозов тем самым был'
поставлен в более привилегированное положение по отношению к
о;тальным членам редакции. Плеханов весной приготовил свою третью
передовую статью для „Земли и Воли", № 5, и, после того как на
редакционном собрании она была одобрена, выехал из Петербурга
(по постановлению Центральной группы все свободные землевольцы
должны были выехать из Петербурга, ибо ожидали сильных репрес­
сий после покушения Соловьева).
После его отъезда Тихомиров, который до того занимал ком­
промиссную позицию, очевидно под давлением террористов (Аптекман
указывает прямо на А . Д . Михайлова) снял статью Плеханова и по­
местил свою, где развивал идею аграрного .террора. Это было нечто
половинчатое; основной смысл статьи заключался в том, что старые
методы агитации и пропаганды ни в какой мере не решают основной
проблемы. Для практичного мужика всего важнее вопрос о том,
„как приняться за дело, чтобы завоевать себе свою землю, свою
излюбленную волю, за которую он столько раз бесстрашно клал свою
голову*. Работа в народе не должна сводиться к пропаганде и выра­
ботке идеалов будущего общества, ибо эти идеалы в народе живы и

f ) II л с х a [i о и, Сочинения, т. I, стр 16 7 .
2) Н- М о р о з о м , Возникновение „Народной В оли ",- Былое, ХП, 190(1 i ,
 — 39 —

имеют „солидный фундамент14. Нет, „нам нужны не идеалы, нам

нужно в самом скорейшем времени, пока еще не поздно, разбить
эту ужасную государственную машину и поставить на ее место обще­
ственный строй, хотя бы не идеальный, но все ж е обеспечивающий
народу возможность дальнейшего развития". А для этого необходимо,
чтобы деятельность революционеров приняла „характер чисто боевой",
нужно организовать „крестьянские бапды“ , которые должны распра­
вляться с врагами народа; „организуя вооруженные банды, мы ф ак ­
тически осуществляем революцию, противопоставляем силе—силу и
даем народу лучший образчик способа действий. Составляя необхо­
димую опору для современной революционной работы, банды вместе
с тем образовали бы первые кадры революционной армии" ').
Т ак писал Тихомиров в передовой статье в № 5 „Земли и Воли"-
Будущие чернопередельцы встретили эту передовицу враждебно,—
это было фактически подготовкой к приему точки зрения Морозова.
Передовица была те л одиозной, что до выхода № 5 „Земли и Воли"
(он вышел 16 апреля 1879 г.) вышел № 2— 3 „Листка Земли и Воли",
после которого стала совершенно не мыслимой совместная деятель­
ность в редакции Плеханова с Морозовым.
Передовая статья „Листка Земли и Воли“ , написанная Н. Моро­
зовым, была подлинным дифирамбом политическому убийству. Он писал:
„Политическое убийство— это прежде всего акт мести. Только отомстив
за погубленных товарищей, революционная организация может прямо
в тлянуть в глаза своим врагам; только тогда она становится цельной,
нераздельной силой, только тогда она поднимается на ту нравственную
высоту, которая необходима деятелю для того, чтобы увлечь за собою
массы. Политическое убийство— это единственное средство самозащиты
прн настоящих условиях и один из лучших агитационных приемов...
Политическое убийство— это о с у щ е с т в л е н и е р е в о л ю ц и и в
н а с т о я щ е м " . Статья заканчивалась: „Вот почему мы признаем по­
литическое убийство за одно из главных средств борьбы с деспо­
тизмом" *). Это был прямой вызов народнпкам-деревеищикам. Она
послужила непосредственной причиной того, что в дальнейшем
крайне обострились отношения двух фракций.
Какую же точку зрения развивал тогда в споре с народоволь­
цами Плеханов? Вот как, много лет спустя, сам он резюмирует свои
аргументы: „Т ак называемая дезорганизаторская деятельность дезор­
ганизует не правительство, которому она, напротив, указывает на

*) Револ. журналистика 70 г.,— Русская истор. библ., jN" 7, под редакц. Б ази ­
левского (Богучарского), стр. 236— 239.
s) I b id ., с т р . 2 8 г.
 — 40 —

незамеченные нм раньше недостатки его организации, побуждая его

этим к их устранению, а нас самих"... .д а ж е полная удача самого
главного дезорганизаторского плана (убийство Александра П. В. В.)
приведет к перемене лица, а не политической системы, так как
дезорганизация ничего не изменяет в отношении общественных сил“ ‘)
Он даже письменно в особой записке изложил все эти свои сообра­
жения Воронежскому съезду. Он утверждал далее, что терроризм
имеет свою внутреннюю логику, что он поглотит все силы партии;
чрезвычайно любопытно, что Плеханов с самого начала борьбы выдви­
нул идею, очень характерную для его тогдашних настроений: „он, в
противовес п о л и т и ч е с к о м у террору, предложил городской э к о ­
н о м и ч е с к и й террор, при чем указал и на конкретный случай из
тогдашних рабочих стачек, н котором было совершенно уместно при­
менение террора11 -).
Идея стачечного терре^а (как выражается Аптекман —экономи­
ческого) чрезвычайно симптоматична именно потому, что она пока­
зывает, как неверно утверждение, будто Плеханов был противником
вообще террора. Индивидуальный террор, направленный против
отдельных лиц, имеет оправдание лишь в исключительных случаях,
но, когда его пытаются возвести в систему, он становится крайне
вредным для массового движения явлением. Что он понимал под
„экономическим11— мы предпочли бы термин: стачечный— террором?
Отголоском этих споров, несомненно, явился конец второй статьи
„Законы развития". Статья заканчивается рассуждением о том, что
и отличие от Запада у нас неизбежно рабочие организации должны
быть тайными, руководящим принципом которых должно служить
правило английских рабочих союзов до 18 2 4 г . „ с т р а ш н а я т а й н а
и в е л и ч а й ш е е н а с и л и е в с р е д с т в а х " — „и ни один мысля­
щий человек не упрекнет рабочие организации за неразборчивость в
средствах, когда она увидит себя вынужденной на насилие отвечать
насилием, когда на террор правительства, закрепощающего рабочего
фабриканту, карающего как уголовное преступление всякую попытку
рабочих к улучшению своего положения, правительства, не останавли­
вающегося перед поголовной экзекуцией детей, принимающих уча­
стие в стачке, когда на белый террор такого правительства оно
ответит, наконец, красным“,:1)...
Эти замечательно энергичные слова не должны оставить ни тени
сомнения насчет того, против к а к о г о терроризма ополчался Плсха-

1) П л е х а н о в , .Н еудачная история партии Н. В .“ ,— „Современный Мир“ ,

1 91 2 г ., Л» 5, стр. 160.
2) О. Л п т е к м а н, стр. 1 75.
:1) Сочинения, т. 1,*стр. 74.
 — 41 —

нов. Они же, с моей точки зрения, указывают, что cai\ia по себе
дилемма - социализм или политика — чрезвычайно раннего происхо­
ждения, хотя и поздно осмысленного.
Разногласия между двумя группами начались именно как разно­
гласия о целесообразности политического террора; перед революцио­
нерами встал вопрос об отношении социализма к политической борьбе
несколько позже; но самая постановка вопроса в спорах внутри ре­
дакции и в узком кругу руководителей еще зимой 1879 года указы­
вала на то, что вопрос этот уже назрел.
Когда же он был осознан народниками и окончательно фор­
мулирован? В эпоху „Земли и Воли“ этой дилеммы, естественно, и
не могло быть, ибо вся организация стояла на точке зрения Баку­
нина, относилась чрезвычайно отрицательно к политике и, следо­
вательно, одну часть дилеммы просто отрицала. Если не принять в
расчет южных бунтарей, развитие взглядов которых шло по несколь­
ко иным путям, то можно без особого риска ошибиться сказать, что
вплоть до Воронежского съезда землевольцы как террористы, так и
деревенщики одинаково избегали теоретически оформить и осмыслить
новую позицию, новое течение. -
Террористы с самого начала назывались политиками, при этом
пытались свою политику связать со старым народничеством. В задачу
деревенщиков входило разоблачить противоречия нового течения со
старой программой. Такая дискуссия не только не способствовала
выяснению вопроса, но, наоборот, осложняла дело, перенося спор на
менее принципиальные, частные вопросы, отвлекая постоянно дискус­
сию от основного и существенного пункта спора в сторону пререка­
ний по вопросу о том, кто лучше хранит старые традиции.
Только на Воронежском съезде ясно, отчетливо и прямо был
поставлен вопрос, и этому обстоятельству сильно способствовало, во-
первых, то, что на съезд прибыли южные бунтари, и, во-вторых, то, что
политики были крепко организованной фракцией и имели руководите­
лем такого бесстрашного и последовательного человека, как Желябов.
Еще весною было выяснено совершенно точно, что необхо­
димо созвать съезд членов „Земли и Воли“ для решения возникшего
разногласия. К предстоящему съезду политики развили чрезвычайно
энергичную фракционную работу. Н. Морозов рассказывает, что уже
на следующий день после бурного заседания по вопросу о покуше­
нии Соловьева, он на фракционном совещании террористов „стоял за
то, что, если разрыв неизбежен, то «самое лучшее окончить его
как можно скорее" '). Они даже, боясь исключения из организации

1) М о р о :í о в, стр.
 — 42 —

и полагая, что большинство будет на стороне деревенщиков, решили

„сорганизоваться ранее съезда". До какой степени успешно вели они
фракционную работу, видно из того, что до Воронежского съезда
они в Липецке устроили свой особый съезд террористов-политиков
и явились в Воронеж уже с готовыми решениями.
Мы это говорим не в качестве упрека, не в качестве укора; наобо­
рот, в самом факте столь живой фракционной настойчивости мы
склонны видеть силу этого течения *,). Для нас этот факт имеет лишь
то значение, что показывает, что новое воззрение кристаллизовалось,
в Липецке, где были приняты декларации об основных принципах
программы и устава,— с жестокой централизацией, со всеми прису­
щими заговорщической организации пунктами. У ж е эта маленькая
декларация провозгласила „метод Телля“ средством для достижения
свободы слова, печати, союзов, собраний1* в). О том, что для деревен­
щиков эта формула явного и открытого признания политической
борьбы была неожиданностью, свидетельствуют почти все участники
Воронежского съезда.
„При обсуждении вопроса о терроре,— рассказывает Аптекман,—
особенно резко протестовал Плеханов: ,
.— „Чего добиваетесь вы,— обратился он прямо с вопросом к тер­
рористам,— на что вы рассчитываете?
— „Мы получим конституцию,—неожиданно в пылу спора выпалил
Михайлов,—мы дезорганизуем правительство и принудим его к этому.
„ П р о и з о ш л о п о л н о е з а м е ш а т е л ь с т в о . Плеханов горячо
возражал, что дезорганизаторская деятельность наша только приведет
к усилению правительственной организации, что в окончательном
результате борьбы победа окажется на стороне правительства, что
единственная перемена, которую можно с достоверностью предвидеть,

*) Глубоко ошибается Морозов, когда он пытается на основании опыта, как

он представляется одной стороне, построить философию расколов и фракционной
борьбы; он пишет: „Распадение общества на две части в это время является боль­
шим благом, так как все ч е с т о л ю б и в ы е р у к о в о д и т е л и „остаются при
старой", уж е испытанной и приобретшей популярность программе, а за новую ока­
зываются, главным образом, и с к р е н н и е и б е с к о р ы с т н ы е э н т у з и а - '
с т ы, не заботящиеся о том, популярно или нет то, что они считаются справед­
ливым или нужным для осуществления своего идеала®,— повторяю эго фальшивое
обобщение, что нетрудно проверить хотя бы на примере того ж е раскола, зани­
мающего нас сейчас. Менее всего „честолюбивых замыслов11 было у Плеханова; мы
отчасти уж е видели и в дальнейшем убедимся, я думаю, более, что им руководило
подлинное теоретическое искание убеж денного человека. Если кого и можно в
рассматриваемом расколе назвать бескорыстным энтузиастом, так это, конечно, Пле­
ханова. Картина ухода Плеханова со съезда и выхода его из организации „Земли
и Воли“ , описанная самим ж е Морозовым, тому прекрасное доказательство,
М о р о з о в , стр. ( I. .
 — 43 —

это-—вставил трех палочек вместо двух при имени Александр; что

дальше стремиться народнику-революционеру к конституции почти
равносильно измене народному делу. Ж елябов поставил вопрос реб­
ром и решил его без обиняков: надо, де, совсем отказаться от клас­
совой борьбы, выдвигая в этой борьбе на первый план политический
ее элемент" *).
Это любопытный отрывок; он прежде всего показывает, как не
искушенно сера была „деревенская" часть съезда, которая пришла в
„ п о л н о е з а м е ш а т е л ь с т в о " от мысли Михайлова, не предста­
вляющей ничего нового против того, что было высказано на Липец­
ком съезде; и затем она показывает, что будущие народовольцы не
прочь были пожертвовать и классовой борьбой во имя политических
завоеваний 2).
Т ут только надлежит нам исправить одну неточность в рассказе
Аптекмана. По его передаче выходит, будто Ж елябов свои сообра­
жения о классовой борьбе высказал во время диалога между Михай­
ловым и Плехановым. Это неверно. Ж елябов свою речь произнес в
отсутствие Плеханова, быть может, даже на следующем заседании.
Сам Плеханов об этом пишет следующее: „Ж елябов получил право
явиться на Воронежский съезд только после того, как принят был в
число членов общества „Земля и Воля". А это произошло, когда я
уж е перестал бывать на заседаниях съезда вследствие того, что он
в огромном большинстве своем слишком мягко отнесся к террори­
стической или, как тогда выражались, дезорганизаторской тактике
Н. Морозова, Л. Тихомирова и А . Д . Михайлова. Поэтому лично я
н е с л ы х а л речей, произнесенных на съезде Желябовым" *).
Но это не меняет сути дела; было совершенно несомненно, что
„Земля и Воля" расщепилась на две половинки— на народников-со-
циалистов и па террористов-политиков, при чем на самом съезде уж е

]) А п т е к м а н , стр. 192.
2) О той, что точку зрения Ж ел я бо ва разделлли целиком все руководители
„Народной В оли ", свидетельствует J J . Тихомиров. Он в передовой статье „Н . В .“
Л» 7, возраж ая А ксельроду на его речь па Хурском съезде, пишет об этом ясно и
категорично. Аксельрод, как известио, на Хурском конгрессе в своей речи п и ­
тался оттенить некоторую разницу во взглядах Ж ел я бо ва с ,Н . В .“ . Тихомиров,
полемизируя с ним, пишет: .Е сл и мнение редакции „ Н . В . “ имеет в этом вопросе
какой-нибудь вес д ля „русского гостя” (т.-е. А ксельрода. В . В.), то mij со своей
стороны заявляем, что все, что делал Ж елябов, как террорист, как политический
агитатор, как редактор „Рабочей Газеты ", в с е , ч т о о н г о в о р и л , в обществе ли
или сре ди рабочих—все, по наш ему мнению, сообразозалось с принципами партии и
выражало ее д у х “ . Э го очень важ но: Тихомирову было лучше чем кому-либо
другому известио, какую позицию занимал Ж ел я б о в в вопросе о классовой борьбе.
3) „П еуд. ист. партии Народн. Воли“ , — ,,С. М .", № 5, 1 91 2 г , стр. 15^.
 — 44 —

было ясно, что политика,— как террористы ни крепились и ни обста­

вляли себя разными резолюциями и как ни старались всемерно огра­
ничивать их .деревенщики",-—все равно после съезда станет домини­
рующей, всепоглощающей.
По свидетельству Морозова, Плеханов оставил съезд с первого же
заседания. Вышеприведенный отрывок из самого Плеханова показы­
вает, что его уход был после того, как съезд отнесся слишком мягко
к Морозову и его товарищам. Оба рассказа приблизительно сходятся.
Но всяком случае при обсуждении остальных вопросов (кроме инци­
дента в редакции) Плеханов участия не принимал.
Но, оставив съезд, он не оставил Воронеж, и его единомышлен-
ники-ядеревенщикп14 но окончании каждого заседания вводили его
в курс обсуждавшихся вопросов. Съезд кончился в двадцатых числах
июля. „Я уехал из Воронежа в Киев,— говорит Плеханов,—увозя с
собой безотрадное убеждение в том, что н а р о д н и ч е с т в о , казав­
шееся мне тогда единственным возможным в России видом с о ц и а ­
л и з м а, погибает, главным образом, благодаря нелогичности самих
народников". Несколько времени спустя в Киев прибыл
Р. М. Попов, который выехал тогда по совету Стефановича, уверив­
шего его, что можно продолжать работу среди Чигиринских крестьян,
не прибегая к помощи подложных манифестов.
От него Плеханов узнал, что в Петербург приехали из-за границы
В. Засулич, JI. Дейч и Л. Стефанович, которых дезорганизаторы счи­
тали своими, и что они, „напротив, отстаивают старый а г и т а ц и о н ­
н ы й способ действия* '). Плеханов тут ж е выехал в Петербург, где
действительно застал приехавших из-за границы товарищей, у кото­
рых настроение было целиком за „деревенщиков". Это сильно под­
бодрило Плеханова, который, выйдя из организации .Земля и Воля",
находился в крайне угнетенном состоянии. В Петербурге ж е он уви­
дел, что хотя общество из съезда вышло формально единым, но ф ак ­
тически продолжает жить в постоянных разногласиях; теперь уже
бывшие деревенщики, которые на Воронежском съезде еще думали
резолюциями 01раничить террористов, убедились на практике, что
внутренняя логика терроризма такова, что вся организация не мо­
жет не быть поглощенной одними заботами о терроре; народники
убедились что при интенсивной деятельности террористов никакой
иной работы вести будет невозможно—отсюда и та быстрота, с ко­
торой за осень 1879 года накопилось значительное число недоволь­
ных. Как только Плеханов приехал в Петербург, все „деревенщики",
недовольные новой тактикой, примкнули к нему.

„ П о ч е м у и к а к мы р а м о ш л и с ь " , - „ И с к р а " ,V 54.

 Тем временам у террористов происходила работа, которая всс бо­
лее отдаляла их от „деревенщиков” , они стали относиться к послед­
ним очень сдержанно, а к их социалистической пропаганде „не со­
чувственно", ибо считали, что всякий разговор о социализме отпуг­
нет либералов, ослабит приток новых молодых сил в ряды револю­
ционеров. Такое положение долго не могло длиться: фракции засе­
дали отдельно друг от друга за городом, происходили частые столкно­
вения, постоянные дискуссии, жестокие пререкания, — естественно
было стремление обеих сторон разделиться. В конце осени (Морозов
указывает точно—в октябре, но это мало вероятно: № i „Народной
Воли" вышел 4 октября) .Земля и Воля" разбилась па две части—
на партию „Народная Воля" и группу „Черный Передел".
Плеханов взял на себя редактирование журнала группы, восста­
новил связи с рабочими, пытался связаться с Северно-русским рабочим
союзом и, к своему удивлению, нашел в Халтурине решительный пово­
рот к террору,— что его сильно встревожило. К тому же скоро выясни­
лось, что „Народная Воля“ »средн рабочих пользуется большой симпа­
тией, и наиболее сознательные из них идут в террор. Среди учащейся
молодежи „Черный Передел" не встретил той поддержки, на которую
рассчитывал; никто не увлекался идеей „хождения в народ", да и с
самим народом-крестьянством связи не было. „Это трагическое поло­
жение нашей организации выяснилось уж е в ноябре-декабре, т.-е.
после пары месяцев, прошедших со времени ее возникновения" *). К
тому ж е жестокие преследования правительства, почти повальные
обыски, массовые аресты, которые были ответом на систематический
террор народовольцев,— все это делало лишним и небезопасным их
пребывание в Петербурге. По требованию друзей „легальных" и не­
легальных в начале 1880 г. Плеханов, Засулич и Дейч уехали за
границу.
Прежде чем перейти к литературному отражению этих теорети­
ческих споров и к тем научным приобретениям, которые сделал Пле­
ханов в этой борьбе, я только два слова скажу о причинах, кото­
рые привели к неудаче „Черный Передел", а до того выдвинули са­
мую идею необходимости политической борьбы. Были в мемуарной
литературе и у историков попытки объяснить дело так, будто не­
удача проистекала из сурового преследования революционеров поли­
цией. „Революционное народничество погибало и погибло не под
ударами полиции, будто бы загородившей революционной интелли­
генции все пути к народу, а в силу неблагоприятного для него
настроения тогдашних революционеров*4), а настроение это было
l ) Л. Д е й ч , Г. В . П леханов, стр. 54.
*) Предисловие к Т уну, стр. 40.
 - 4 fi —

Таково, что „хО/Кдсиис в народ бистро теряло сйоЮ привЛекатель*

пость“ . «Произошло это потому, что деятельность и народе не оправ­
дала тех радужных, можно сказать, п о ч т и ребяческих надежд,
какие возлагались на нее революционерами. Отправляясь в народ,
революционеры воображали, что с о ц и а л ь н у ю р е в о л ю ц и ю сде­
лать очень легко, и что она очень скоро совершится; иные надеялись,
что года через два—три. Но известно, что подобная легкомысленная
„ в е р а " представляет собою нечто до крайности хрупкое и разби­
вается при первом столкновении с жизнью. Разбилась она п у наших
тогдашних революционеров. „Народ" перестал привлекать их к себе,
потому что „ х о ж д е н и е в н а р о д " перестало казаться им важней­
шим и скорейшим с р е д с т в о м п о в а л и т ь с у щ е с т в у ю щ и й
п о р я д о к " 1). И не только новые кадры не шли в народ, но после
Воронежского съезда работавшие уже в народе „деревенщики" воз­
вращались в города, чтобы познакомиться с причинами замедления
притока новых сил, и неизменно убеждались, конечно, сколь безна­
дежно ожидание нового широкого движения в народ. Одни считали
бесплодной при современных условиях работу в деревне, другие
ограничивались платонической любовью к „вековым устоям" народной
жизни...
Выше я уж е отметил, что борьба между Плехановым и будущей
„Народной Волей", а впоследствии и с самой ею, была, по существу
говоря, борьбой намечающегося научного социализма с привычным
утопизмом. *
Прежде всего надлежит отметить, что фракция народовольцев
сама была неоднородная. В ней намечалось несколько течений, ко­
торых Объединяла общая программа политической мести самодержа­
вию и борьбы за политические свободы. Грубо подразделяя их, мы
получим идеологов южного бунтарства, из среды которого вышел и
чью точку зрения особенно ярко и талантливо выражал А . Желябов
и северяне, возглавляемые Тихомировым.
В то время как первые, борясь за политические права, готовы
были забыть совершенно всякие тревожащие идеи о социализме, о
классовой борьбе и т. д. (вспомните только, что говорил Ж елябов!);
другие— северяне— представляли собою воплощение всех утопических
надежд и чаяний старого народничества, помнили еще о народе, хо­
тели еще верить в его силу и лишь готовились путем заговора захва­
тить власть, чтобы созвать Учредительное Собрание и помочь народу
осуществить свои „исконные права и власть". Ю жане были подлин­
ные радикалы (в европейском смысле слова) и были новым явлением

■
) Там же, стр. 37!
в русской революционной практике; северяне ж е. воплотившие, как
было сказано, в себе все наиболее утопическое в бакуннстском народ­
ничестве, соединив в своем воззрении Бакунина с Ткачевым, прида­
вавшие чрезмерно большое значение личному героизму и отваге—
представляли собою не что иное, как результат о б р а т н о г о (по
отношению к Плеханову) развития. Если Плеханов направил все свое
внимание, весь свой огромный талант на решение противоречии, ме­
шавших народничеству стать на научную почву, то северные народ­
ники делали движение как раз в сторону противоположную.
В этом именно смысле ми и говорим, что столкновение двух
фракций в „Земле и Воле“ было не столкновением старого (отживаю­
щего) с новым, а борьбой нарождающейся научной тенденции с при­
вычным утопизмом.
Вернемся, однако, к нашей первоначальной теме— проследим даль­
нейшее теоретическое развитие Плеханова.

В результате острой идейной борьбы перед Плехановым встал еше

один кардинальный вопрос революционной теории и практики— во­
прос об отношении социализма к политической борьбе. Все дальней­
шие его литературные и теоретические изыскания группировались
вокруг этого неразрешимого для людей, стоящих на точке зрения на­
родничества, вопроса; он не мог выйти из круга этих проблем до
самого момента окончательного перехода на точку зрения современ­
ного научного социализма—марксизма. '
Еще до своего отъезда за границу, в конце осени, вероятно после
того, как раскол освободил обе группы от внутренней фракционной,
в значительной мере бесплодной, дискуссии, Плеханов попытался
вплотную подойти к тому вопросу, который более всего для него, как
для пародннка, должен был казаться кардинальным, и решчть его и
соответствии с данными современной науки.
Вопрос об общине для него, как мы увидели выше, стоял очень
остро. Его народничество действительно висело на волоске после того,
как он согласился с Марксом в том, что общество не может пере­
скочить через естественные фазы „своего развития, когда оно напало
на след естественного закона своего развития". Приняв это положе­
ние, он мог оставаться народником, верить в русский социализм, если
бы оказалось, что община не есть форма, подчиненная этому закону
развития, и что нет таких противоречий в общине, которые при раз­
витии привели бы к отрицанию самой общинной формы землевла­
дения.
 — 48 —

Так именно он и ставит вопрос в статье „Поземельная

община и ее вероятное будущее”, первоначально помещенной в
„Русск. Богатстве” за январь— февраль 1880 года. Он считает, что
практически важно решить: „Составляет ли поземельная община та­
кую форму отношения людей к земле, которая самою историей осу­
ждена на вымирание, или, напротив, повсеместное почти исчезнове­
ние земельного коллективизма останавливается причинами, лежащими
вне общины, а потому, несмотря на их несомненное участие во всех
известных доселе случаях разрушения общины, могущими нейтрали­
зоваться счастливою для общины комбинацией-исторических влияний.
Какова, в самом деле, должна быть эта комбинация?". Т ак он
ставит вопрос, который имел для него огромное значение. В
качестве русского общественного деятеля его интересовал, разумеется,
вопрос о судьбе русской общины; не исказили ли эти внешние влия­
ния самую русскую общину до такой степени, что ее разрушение
неизбежно. „Т огда русскому общественному деятелю остается, ко­
нечно, предоставить мертвым хоронить своих мертвецов"...
А тогда было бы схоронено и все народничество с его русским
социализмом. Так ставил себе вопрос Плеханов, его статья по суще­
ству преследует цель спасти для него самого народничество, кото­
рое он считал за „единственно возможный в России социализм*.
С этой целью он подвергает разбору новую книгу М. К ова­
левского „Общинное землевладение в колониях и влияние
поземельной политики на его разложение" и „Сборник статистиче­
ских сведений по Московской губернии", составленный Орловым, в
котором заключалось обстоятельное описание существующих в губер­
нии „форм крестьянского землевладения11. Кай известно, М. К ова­
левский в этой своей работе пришел к выводам, совсем не приятным
народникам; разбирая судьбу поземельной общины в британской Ин­
дии, в Америке— Мексике и Перу, в Африке— Алжире и других стра­
нах, о которых имеются исторические данные, Ковалевский приходит
к выводу, что поземельная община разлагается по причинам внутрен­
ним, „самопроизвольным", среди которых не последнее место надле­
жит отвести „борьбе интересов**; он не отрицал значение внешних
принудительных влияний, но отводил им достаточно подчиненное место.
Критикуя и по-своему толкуя факты, приводимые М. Ковалевским,
Плеханов одновременно приводил свои соображения об общине, на
которых мы и остановимся несколько.
Аграрная история данной страны начинается с момента установле­
ния в ней оседлой жизни. „Какие перемены в экономических, а
в с л е д с т в и е э т о г о (курс. мой. В. В.) и правовых отношениях
вызывав оседлое земледелие внутри племени?" М. Ковалевский из
 — 49 —

примера Индии выводит такую общую схему, что первоначальной

формой общественного устройства земледельческих народов является
родовая община, которая через сельскую, семейную разлагается и
уступает место личной собственности. Плеханов оспаривает это, на­
ходя, что это лишь эмпирический закон. Нужно не ограничиваться
констатированием факта возникновения частной собственности, а по­
нять причину; признать этот процесс самопроизвольным— это далеко
не означает решить вопрос о причинах. Почему важно доискаться при­
чины означенного явления? Потому, что „относительно любой из причин,
действующих как в обществе, так и во всех других сферах явлений
природы, возможно предположение, что влияние ее может нейтра­
лизоваться вследствие других причин... а между тем, называя про­
цесс „индивидуализации имущественных отношений" самопроизволь­
ным, автор (М. Ковалевский) как бы исключает для вызывающей этот
процесс и даж е не указанной им причины возможность сказанного
предположения". Говоря проще, знать причины необходимо, чтобы
решить вопрос о том, может ли народническая деятельность в Рос­
сии предупредить разложение общины в России.
Что ж е является причиной возникновения в первобытном обще­
стве частной собственности на движимость? Эта причина „нам ка­
ж ется,— пишет Плеханов, — з а к л ю ч а е т с я в с в о й с т в а х п е р в о ­
б ы т н ы х о р у д и й и о б у с л о в л и в а е м о й ими о р г а н и з а .
ц и и т р у д а“ — если это так, то т.-н. самопроизвольный процесс
есть не что иное, как общественное явление, обусловливаемое „н е
б о л е е (!), как техникой производства в данном обществе", т.-е.
„прогрессивный или регрессивный метаморфоз" его тогда зависит от
той ж е самой экономической необходимости, которая была причиной
возникновения „архаического коммунизма". Ну, и что же, спросит
современный читатель у Плеханова-народника, который так превос­
ходно усвоил материалистическое объяснение истории, разве от того,
что происхождение частной собственности на движимость и проис­
хождение первобытного коммунизма подчинены одному и тому же
закону экономической необходимости, народническая вера в русскую
общину становится более обоснованной? Он и не думает утверждать
этого, ему это утверждение нужно для других целей— как мы уви­
дим, а пока он, свой материализм очень последовательно развивая,
приходит к совершенно правильному утверждению, что „при данном
(свойственном первобытному хозяйству), далеко ие постоянном со­
стоянии орудий человеческого труда, процесс индивидуализации иму­
щественных отношений является неизбежным" *). Если эти причины.

1) Сочинения, т. I, стр. 9 1.
В. В а г а н я н. Г . В . П леханов, 4
 — 50 —

можно с некоторыми ограничениями назвать самопроизвольными, то

никак к числу их нельзя отнести факты изменения, внесенные в
общину завоеваниями. Всякое завоевание, „в какой бы момент исто­
рии данного общества оно ни совершалось", есть искусственная при­
чина разложения общины. Но не только одни завоевания,— к числу
внешних, искусственных причин надлежит отнести и „влияние уси­
ливающейся государственной организации па формы поземельного
владения дайной страны", и „обложение налогами в пользу привиле­
гированных классов", захват служилыми чиновниками ^отдельных
участков общинных земель. Ни одна из причин разложения коллекти­
визма (перечисленных выше) не имеет „связи с внутренней организа­
цией общины, а потому вызываемое их совокупным действием разру­
шение коллективизма не может быть приписано экономической не­
обходимости *). К числу все тех ж е внешних причин следует отнести
и разрушительное действие развивающейся промышленности, ' точно
так ж е, как и образование ремесленного и торгового люда вокруг
общины никак ие может считаться причиной, внутренно присущей
общине.
Итак, земельный коллективизм разрушается под влиянием „внеш­
них причин, а не только по причинам, в нем самом заложенным. От­
сюда ясно, что разрушение общины не есть неизбежное явление. При
известных комбинациях отрицательных сил разрушение станет дей­
ствительно неизбежным, но это отнюдь не значит, что невозможна
другая комбинация условий, при которых община, напротив, стала
бы расти и развиваться" ’).
Читатель помнит, вероятно, что Плеханов искал объяснения про­
исхождения частной собственности на движимость в орудиях труда.
Таким образом под влиянием этих двух сил— самопроизвольной—
свойство первобытных орудий и „внешних", искусственных — совер­
шается разложение общины; нейтрализовать эти вредные влияния
можно и должно „созидательно-положительным отношением к ней
крестьянской массы и интеллигенции страны", если оно не будет,
конечно, платоническим 3), т.-е. вредное влияние может и должно
. нейтрализовать революционное народничество, которое сумеет поддер­
жать общину до того времени, „когда явится необходимость и воз­
можность интенсивной культуры земли, а значит, и употребление
таких орудий и способов труда, которые потребуют общинной эксплоа-
тации общинного поля“ *).

!) Ibid., стр. 99.

-’) Ibid., стр. ю } .
а) Ibid., стр. ю б . .
*) Ibid., стр. юб. •
 — 51 —=

„Свойства орудий труда, состояние земледельческой техники-^

это единственные самопроизвольные причины неустойчивости и пер­
вобытного коллективизма, станут с тех пор могучими стимулами его
роста и развития. Коллективизм труда и владения его орудиями
сделается экономически необходимым, а потому неизбежным, и буду­
щее поземельной общины получит твердую реальную основу".
Мы не без умысла так долго остановились на этой статье, в
ней Плеханову удалось освободиться от одного из самых заскорузлых
народнических предрассудков.
Конечно, это еще не марксизм, хотя я считаю, что тов. Д. Р я ­
занов глубоко прав, когда в предисловии вплотную сближает ответ
Плеханова на вопрос об общине с ответом Маркса и Энгельса, дан­
ным им в предисловии к русскому изданию „Коммунистического
Манифеста".
Но и при этом все ж е Плеханов еще далек от марксизма.
Однако всякий читающий его статью чувствует, что от былого
ортодоксального народничества осталось очень мало. На самом деле,
разве не яркое доказательство его далекого ухода от народничества
мысли, вроде того, что „в Р о с с и и о б щ и н а и с ч е з н е т — е с л и
т оль ко и с ч е з н е т —пов идимо му , у ж е в борьбе с к а п и ­
т а л и з м о м * *). Оговорка „если только исчезнет" лишь усиливает
значение и смысл этого положения. Для России вопрос, следова­
тельно, не в самой общине, а в том, разовьется ли у нас капитализм,
имеются ли у нас условия его развития? Решение этих вопросов не
представляло для него особо больших затруднений, ибо он жил в
Петербурге, руководил стачками, видел сам этот растущий капитализм.
Нужно было только время, чтобы подвести итоги, учесть смысл
и значение своего огромного опыта. .
Это время он получил за границей.

6.
Первый номер „Народной В о л и "— социально-революционного
обозрения, издаваемого партией Народной Воли — вышел 4 октября
1879 года.
В нем помещено объявление группы .Черный Передел* об изда­
нии газеты того ж е названия. Объявление это так объясняет необхо­
димость издания газеты: „С тех пор, как приостанорилось издание
„Земли и Воли", положение дел социально-революционной партии в
России усложнилось весьма значительно. Усилившийся до небыва­
лых размеров правительственный гнет, естественно, должен был вы-

*) Ibid., стр. ю б .
I 4
 — 52 -

ЗййТЬ новую дифференциацию в деятельности революционеров И

даже, до некоторой степени, во взглядах их на практические задачи
партии. К ак бы ни казались незначительными различия между взгля­
дами революционных фракций, каждая из них должна обеспечить
себе возможность излагать свои взгляды и обсуждать потребности
партии в печати. Наше издание будет выразителем мнений одной из
таких фракций. Мы думаем, что его направление достаточно опреде­
лится, если мы заявим полную солидарность со взглядами, выражен­
ными в п е р е д о в ы х с т а т ь я х №№ i — 5 „Земли и Воли“ . Дальней­
шее развитие этих взглядов, определение задач партии в народе и
предостережение ее от излишнего увлечения задачами чисто полити­
ческого характера, могущего отвлечь партию от единственного воз­
можного для нее пути— агитации на почве требований народа, выра­
жаемых лозунгов „Земля и Воля*,— будет составлять нашу задачу".
У ж е из этого объявления видно, что будущий орган, хотя бы на
первых порах, в силу закона фракционной борьбы особенно будет
выдвигать то, что составляло специфически народнического в пере­
довых статьях „Земли и Воли", но одновременно из этого ж е объ­
явления совершенно ясно, что процесс критического пересмотра
народничества, начатый еще в третьем номере „Земли и Воли"
Плехановым, неизбежно продолжится, поскольку и раньше в эпоху
„Земли и Воли" критика и пересмотр Плехановым отдельных поло­
жений народничества проистекали не под влиянием в н е ш н и х при­
чин, не с л у ч а й н о , а вполне закономерно, как попытки преодолеть
противоречия бакунинской идеологии народничества.
Совершенно напрасно только Плеханов в своем объявлении
выражал солидарность с п е р е д о в о й статьей Тихомирова из № < ¡
.„Земли и Воли"; тенденции этой статьи прямо противоположны его
тенденциям и представляют собою яркий образец того конденсиро­
ванного утопизма, который мы противопоставили выше научным тен­
денциям Плехановского народничества. Но это было сделано по
соображениям дипломатическим, а дипломатия в таком деле совсем
не так бесполезна, как это кажется О. В. Аптекману. „Плеханов —
большой ум, но заурядный дипломат" *), — мы с этим не согласны.
Объявление составлено чрезвычайно сдержанно, с большим диплома­
тическим беспристрастием, обходятся наиболее острые углы и оди­
озные имена и издания („Листок 3 . и В .") и при всем этом точно
устанавливаются границы расхождения,— это ли не обнаруживает в
нем незаурядного дипломата? Одно несомненно, и с этой точки
зрения О. В. Аптекман совершенно прав, фракционная дипломатия,

*) „ Ч е р н ы й П е р е д е л " , с т р . 14.
 - 53 —

которая многим отличается от обыкновенной дипломатии, и которою

так богато были наделены его тогдашние противники (Морозов и
Тихомиров в особенности), была ему чуж".а.
№ х „Черного Передела” вышел в январе за границей. Попытки
издать его в России окончились неудачей, вследствие провала типо­
графии. К ак уж е мы выше отметили, было совершенно естественно,
что, отделавшись от фракции террористов, народники д о л ж н ы
были с особенной щепетильностью восстановить старую землевольче­
скую идеологию со всем ее бакунизмом, анархистским отрицанием
политики, верою в российский социализм и т. д ., и т. д. И несо­
мненно, если бы безотносительно сравнивать передовые статьи первых
двух номеров „Черного Передела" с передовыми статьями „Земли и
Воли", то первые представляют собою огромный шаг назад в смысле
теоретическом по отношению ко вторым.
На самом деле, перед нами статья „Черный Передел" и две пере­
довицы из № № i и 2 „Черного Передела" ‘ ). О чем они говорят?
Все о тех ж е самобытных задачах русского социализма, о работе в
народе, о бунтах Разина, Пугачева и т. д. „Разрушение государствен­
ной организации должно составлять нашу первую задачу" 2). „С во­
бодное общинное самоустройство и самоуправление; предоставление
всем членам общины сначала права свободного занятия земли „куда
топор, коса и соха ходит", потом с увеличением народонаселения,
равных земельных участков с единственной обязанностью участвовать
в „общественных размерах и разрубах1*; труд, как единственный
источник права собственности на движимость; равное, для всех право
на участие в обсуждении общественных вопросов и свободное, реаль­
ными потребностями народа определяемое, соединение общин в более
крупные единицы— „земли1': вот те начала, те принципы общежития,
которые так ревниво оберегал народ" 3) и т. д. в том ж е духе.
И когда среди этих дифирамбов народным идеалам исследова­
тель встречает чрезвычайно трезвые формулировки в материалисти­
ческом духе или термины и выражения, которые приближают Пле­
ханова к марксизму, он должен быть очень осторожен с выводами,
ибо каждое такое положение вслед за тем „обезвреживается" баку-
нистским толкованием его. „Т а к как экономические отношения в
обществе признаются нами основанием всех остальных, коренной
причиной не только всех явлений политической жизни, но и умствен­
ного и нравственного склада его членов",— это совершенно правильно

*) Сочинения, т. I, стр. ю б — 153.

а) Т ам ж е, стр. п 6.
3) Там ж е, стр. и г .
 — 54 —

формулированный материализм сделан большой посылкой для того,

чтобы вывести вслед за тем чисто бакунистскую мысль—„то радика­
лизм прежде всего должен стать, по нашему мнению, радикализмом
экономическим*'; отсюда следует то положение Бакунина, что поли­
тическая борьба—наивреднейшее для радикализма занятие, особенно
в России; те положения, которые на Западе создают радикализм, т.-е.
анархизм, в России, логикой вещей, обращают передовых людей в
„ р е в о л ю ц и о н е р о в - н а р о д н и к о в * *).
После всего сказанного было бы смешно видеть марксизм в
передовых статьях „Черного Передела", и в нашу задачу отнюдь не
входит преувеличивать то наследство, которое русский марксизм по­
лучил от российского народничества. 1
Но лежащий перед нами сборник всех вышедших номеров
„Черного Передела" показывает нам одно любопытное обстоятельство:
уж е с третьего номера— начало 1 881 года— пути Плеханова с „Чер­
ным Переделом" расходятся. Во всяком случае чернопередельцы, ра­
ботавшие в России, еще целый год с лишним продолжали работать
как народники, в то время как уж е с осени 1880 г., как мы увидим
ниже, Плеханов ушел от народничества бесповоротно. Даже более
того, уж е во время п е ч а т а н и я № 2 „Черного Передела" от
былого защитника ортодоксального народника мало осталось непри­
миримого. Я имею в виду отзыв о „Черном Переделе" Маркса и
объяснения Плеханова на этот счет. В письме к Зорге, как известно,
Маркс очень едко высмеивал „Черный Передел": „Чтобы вести про­
паганду в России,— писал Маркс,— уезжают в Женеву, что за qui pro
(]uo?“ Такое неприязненное отношение Маркса к чернопередельцам
объяснялось очень просто: он считал русских эмигрантов, сгруппи­
ровавшихся вокруг этого журнала, за бакунистов; его особенно рас­
сердило то обстоятельство, что журнал перепечатал статью анархиста
И. Моста с ярыми нападками па германскую социал-демократию.
Сверх того, в корреспонденции о Цюрихском конгрессе герм, соц.-
демокр., говоря об исключении из партии „видных деятелей соц.-
дем.— Моста и Гасельмана", автор недвусмысленно намекал, что
исключение было незаконное, а обвинения неверны („не подтверждая,
однакоже, такой аттестации— недобросовестность—-в своем отчете
фактами"). Если припомнить отношение Маркса к анархистам, а, в
частности, к бакунистам, то отзыв его будет совершенно понятен.
Но, ведь, одним из редакторов был Плеханов? „Х отя я и был
одним из редакторов „Черного Передела", — пишет Плеханов, — но
статья Моста появилась в нем б е з м о е г о в е д о м а , так как я был

) Сочинения, т. 1 , стр. п $ ,
 — 55 —

в отсутствии. Мне было неприятно, что она появилась, потому что

я тогда все больше и больше удалялся от а н а р х и з м а , все больше
и больше приближаясь к с о ц и а л - д е м о к р а т и и . Но ошибка была
непоправима".
Если сравнить рассказ Плеханова с тоном и характером передо­
вой суатьи к № 2 „Черного Передела", то не будет рисковано сде­
лать заключение, что она написана в значительной мере под непо­
средственным влиянием психологии противодействия растущему внут­
реннему протесту против народничества. Вел он в это время
интенсивные занятия, назревало в нем научное мировоззрение, а,
ведь, известно, что до определенного предела лучшим признаком
роста нового воззрения служит то обстоятельство, что старое с осо­
бой силой и с исключительным упорством выставляется на первый план.
Но даже и при этом в'его воззрении слышатся н о в ы е нотки, новые
не только с теоретической, но и с практической стороны. Он уже
не смешивает в одну кучку под словом социализм всякое бесформен­
ное соображение: он различает социализм (городских рабочих?) от
крестьянского социализма: „это не значит, чтобы в ц е л я х наших
лежал какой-нибудь особенный крестьянский социализм",— говорит
он. Если социальная революция разразится и предупредит „значи­
тельные изменения" в экономическом строе России, то главный во­
прос будущей революции будет аграрный. „Но пока мы делаем свое
дело, русская промышленность также не стоит на одном месте...
ц е н т р т я ж е с т и экономических вопросов передвигается по напра­
влению к промышленным ц е н т р а м " *). Нужно укрепиться и в
городе, и в деревне, нужно сообразоваться с органическим „процессом
развития экономики"; мы можем совершенно не бояться хода эко­
номических изменений и предоставить их естественному течению,
если на своем знамени напишем: „рабочий, бери фабрику, крестья:
нин— землю". -
Повторяю,, это рассуждение очень характерно; содержа в себе
много правильного и являясь ярким доказательством совершающейся
в нем критической работы, оно все-таки приводит Плеханова к ло:
зунгу, который звучит достаточно анархически, напоминая более
Кропоткина, чём Маркса,— к лозунгу, который красуется в знаменитой
анархической песне.
Это был последний номер „Черного Передела", который редак­
тировал Плеханов. В дальнейшем, как было сказано выше, пути их
расходятся. Издание „Черного Передела" переносится в Россию, где
чернопередельцы значительно сближаются с „Народной Волей".

) Сочинения, т. I, стр. i ji ,
 — 56 —

Еще весной Плеханов, по делу о намерении французской полиции

выдать царскому правительству JI. .Гартмана, поехал делегатом от
женевской колонии (вместе с Н. Жуковским) протестовать против
этого неслыханно позорного намерения республиканской полиции.
Т ут в Париже он познакомился с П. Л. Лавровым, наблюдал демон­
страцию рабочих, присутствовал на грандиозных митингах, устроен­
ных в честь прибывших по амнистии эмигрантов-коммунаров; — все
это произвело на него чрезвычайно сильное впечатление. Осенью он
с семьей переселился в Париж, где провел весь следующий год. Он
занимался там в Национальной библиотеке, посещал регулярно собра­
ния парижских социалистов, а зимой к тому ж е познакомился с
молодым еще марксистом, но уж е испытанным и темпераментным
революционером— Ж . Гэдом, а затем и с П. Лафаргом. Их помощь
и влияние в его критической работе были исключительны.
Справедливо было бы считать именно эту зиму решающей для
его мировоззрения: в Париже, зимой 1880— 1 88х годов, Плеханов окон­
чательно преодолел в себе бакунизм, хотя понадобилось еще целых
два года с лишним, чтобы он мог овладеть в совершенстве новым
методом и применить этот новый метод к решению тех грандиозных,
еще не разрешенных вопросов, которые были выдвинуты жизнью пе­
ред русской революционной мыслью.
Насколько успешно шла эти работа по пересмотру старых на­
роднических взглядов по преодолению бакунизма в течение этой
зимы, показывает его письмо в редакцию „Черного Передела", напи­
санное еще в январе и помещенное в № 3 журнала, и его переписка
с Лавровым.
По вопросу о политической борьбе и отношении к ней черно-
передельцев от бывших издателей Плеханов предупреждает своих то­
варищей, работающих в России: „Предостерегая партию от излишнего
увлечения вопросами чисто политического свойства, „Черный Пере­
дел", думаем мы, лишился бы значительной доли практического зна­
чения, оставаясь вполне безучастным к политическому вопросу, столь
жгучему теперь в России" ’).
Плеханов приехал за границу с одним вопросом в голове: а что
же такое социализм?

!) Сочинения, т. I, стр. 134.

Е щ е значительно ранее того времени П леханов начал изучение основных трудов
М аркса и Энгельса.
П. Б . Аксельрод пишет в своих воспоминапиях: „ Я припоминаю, что уж е
летом 1880 г., когда я приезжал в Ж е н е в у ... Я впервые увидел у него ва столе
раскрытую книгу Энгельса „Herrn Е . Dürings Umwiilzung der W issensclia(t“ , т.-е.
„А нти-Д ю ринг". ,
 — 57 —

В своем письме в редакцию „Черного Передела" он дает ответ

на этот вопрос, который показывает, что oií вполне удачно разрешил
этот „проклятый вопрос” : „социализм есть теоретическое выражение
с точки зрения интересов трудящихся масс антагонизмов и борьбы
классов в существующем обществе",— формулировка, мало уступаю­
щая обычной, тогда несколько расплывчатой формуле, точно так же,
как практические задачи революционной деятельности, которые, по
его мнению, „заключаются в организации рабочего сословия и указа­
нии ему пути и способов его освобождения* !). 'Гов. Рязанов совер­
шенно прав, когда утверждает: „это уж е социально-демократическая
программа, в своей определенности почти ничем не уступающая то­
гдашней немецкой программе" 2). Конечно, из этого можно сделать
вывод, что тогдашняя немецкая программа была очень несовершенна,
для этого не требуется особого остроумия и проницательности, но,
ведь, вопрос не в эт^м, а в том, что Плеханов приближался к мар­
ксизму, к социал - демократии неустанно: статья во втором номере
„Черного Передела" была написана в августе, а письмо в редакцию—
в начале января, a какая огромная разница!
„Вне организации сил, вне возбуждения сознания и самодеятель­
ности народов самая геройская революционная борьба принесет пользу
только высшим классам, т.-е. именно тому слою современного общества,
против которого мы должны вооружать трудящиеся и обездоленный
массы. Освобождение народа должно быть делом самого народа".
Эта убийственная критика идеологии народовольцев, заметьте, была
написана, когда „Народная Воля" была в полном цвете, вела подгото­
вительную работу к убийству Александра II и пользовалась безраз*
дельным господством над умами.
Конечно, первый параграф устава Интернационала тут затуманен,
затушеван: совершенно определенное конкретное действующее лицо—
рабочий класс заменен мало говорящим народом, неопределенным, бес­
форменным, однако совершенно неоспоримая заслуга всей группы
„Черного Передела" перед революцией заключается в том, что он
унаследовал от „Земли и Воли“ уверенность в силу масс, могучую
веру в неизбежность революционной вспышки народных низов, непо­
колебимое убеждение, что только сам народ в состоянии освободить
себя; это-то и облегчило Плеханову понимание основного положения
социал-демократического пролетарского движения 3).

1) Сочинения, т . I, стр. 134 .

2) Там ж е , стр. i 4 . , .
8) В своем предисловии к запискам д-ра В асильева П леханов совершенно сира-
ведливо отмечает, что эта вера в силу масс перешла к соц.-дем. от народников:
' „К о г д а начался у нас спор народников с социал-демократами, народники были
 — 58 —

„Поэтому задача „Черного Передела" может считаться оконченной

лишь тогда, когда вся русская социалистическая партия признает
■главной целью своих усилий создание социально-революционной орга­
низации в народной среде, при чем требование политической свободы
войдет как составная часть в общую сумму ближайших требований,
предъявляемых этой организацией правительству и высшим классам.
Другую часть этих требований составляет насущная экономическая
реформа вроде изменения податной системы, введения правительствен­
ной инспекции на фабриках-, сокращения рабочего дня, ограничение
женского и детского труда и т. д ., и т. д .* ,— это ли не настоящая
социал-демократическая программа? В сущности, первой программой
социал-демократии в России надлежит считать именно это письмо
Плеханова, где основные принципы намечены совершенно правильно,
где впервые выставляется определенный минимум-программа европей­
ского типа и где впервые Плеханов выступает как подлинный „ социал-
демократ
Выше мы уж е говорили, что российские чернопередельцы скоро
начали сближаться с народовольцами и тем самым, следовательно,
развивались в противоположном направлении. Достаточно будет при­
вести один пример, чтобы убедиться в этом. Как известно, народо­
вольцы считали еврейские погромы, разразившиеся в 1 881 г. весной,
за прелюдию широкой революционной вспышки и поэтому относились
к ним с некоторыми даже ожиданиями.
„Черный Передел", издававшийся в России, в Да 4 своем оценивает
эти погромы точь-в-точь в том ж е духе. Корреспондент „С юга" Прото­
пенко так прямо и оценивает: „ Я лично считаю еврейский разгром пре­
людией к более серьезному и целесообразному народному брожению" ! ),
Как отнесся к этому ж е факту Плеханов? В письме к Лаврову он
пишет: „Как вам понравились избиения „ж идов1* чуть ли не но всей

искренно убеж дены в том, что социал-демократы но своим стремлениям предста­

вляют прямую противоположность с ними. И несомненно, что в теории социал-
демократ не имеет ничего общего с народником, но что касается практической
деятельности, то социал-демократ вовсе не так далек от народника, как это могло
казаться в пылу спора. У них есть одна общ ая черта, устанавливающ ая тесную
связь м еж ду ними. И тот, и другой приурочивает все шансы своего успеха к само­
деятельности массы; и тот, и другой твердо убеж ден в том, что его собственная
работа имеет смысл только в том случае, если она будит массу. В этом отноше­
нии у народника гораздо больш е общ его с социал-демократом, чем, например, с
.народовольцем ” . И это слишком мало замечали до сих пор.
„ У тех народников, которые стали потом сопиал-демократамп, указанная мною
черта полностью перешла п их новое миросозерцание, несмотря на то, что теоре­
тическое представление о массе подвергалось у них коренной переработке".
*) „Чернь|й П ередел", Jé 4, стр. 304. t
 — 59 —

матушке России? Все эти сцены положительно переносят воображение

в средние века" *).
Мы могли бы и далее произвести работу по сравнению № № 4 и 5
„Черного Передела" с тем, что писал Плеханов, но нужды в этом
особой нет. Самым ярким доказательством того, что. „Черный Пере­
дел" в России подпадал под влияние народовольчества, и является
то, что он рассосался в „Народной Воле", и группа „Черный Пере­
дел" быстро свелась в России на-нет, после прекращения органа.
В нашу задачу не входит разбор и исследование судьбы -чбрноперс-
дельцев. При детальном разборе и исследовании, вероятно, выяснилось
бы, что и среди „практиков" в России немалая часть ушла в рабо­
чую гущ у и проделала, следовательно, н а п р а к т и к е путь от на­
родничества к марксизму.
Нас сейчас интересует один лишь Плеханов, чье развитие от народ­
нического бакунизма к научному социализму Маркса в начале 18S х г.
пережило кризис. '
Зима i 88i года является началом марксизма Плеханова.
Именно с 1 881 г., после своего письма в редакцию „Черного Пере­
дела", он начинает переоценивать все народническое наследие с точки
зрения марксизма, и вся его литературная и научная работа в ближай­
шие два года была направлена на изживание остатков былого народ­
ничества.
С 1 881 г. Плеханов выступает, как марксист.

*) Л . Г . Д ^ й ч , Г , В , П л е х а н о в , вы л, I, с т р . 8 7 ,
 4

Г л а в а II.
Плеханов и группа „Освобождение Труда".
i.

Почти одновременно со своим письмом-программой Плехановым

была задумана и большая статья „Новое направление в политической
экономии". По крайней мере, уж е весной 1 881 года он пишет Лаврову:
„Что касается до моей работы,то она еще не кончена. Каким образом
это случилось? Такова моя несчастная привычка к каждой статье гото­
виться, как-будто я собираюсь писать диссертацию. Но теперь это
несчастное собирание материалов кончено, и я снова сажусь за ее
продолжение" 1). Мысль о разборе новых теорий и возникла как
попытка п р о в е р и т ь свое новое воззрение на критической работе.
Что показала эта проверка? Она показала, что, по меньшей мере,
в области т е о р и и Плеханов уж е твердо стоял тогда обеими ногами
на надежной почв^ марксизма.
Самый беглый обзор достаточен для доказательства этого.
„Всякий, кто следит за современной литературой в области эко­
номической науки", не может не заметить, по мнению Плеханова,
как вырастает новое направление, оппозиционное классическому. „Чем
же вызывается это критическое отношение к догмам школы, считав­
шейся некогда непогрешимой" 4). Ответ на этот вопрос обнаруживает
в нем прекрасное знание истории и отнюдь не плохого марксистз-
материалиста. Основное сочинение Рикардо, представляющее наивыс­
шее развитие классической политич. экономии, вышло в 1 81 7 г., когда
„капиталистический способ производства тогда еще только завоевывал
себе господствующее положение в сфере западно-европейских эконо­
мических отношений; буржуазия спорила еще за власть и преоблада­
ние с поземельной аристократией; наконец, промышленные кризис;и
ие сделались еще в то время периодически возвращающимся бедствием

*) Г . В . П л е х а н о в , Письма к Лаврову. См. Л. Д е й ч , Г В . Плеханов, стр. Нб,

3) Г. В. П л е х а н о в , Сочин., т. I, стр. 169.
 - 61 -

Ц ивил изованн ы х наций. Но, ведь, еще Вико утверждал, что „в се науКИ
родились из общественных потребностей и нужд народов" и что
„ход идей соответствует ходу вещей": если применить этот принцип
при изучении экономической науки, а он более чем где-либо приме­
ним в общественных науках, то разное отношение к доктринам клас­
сической школы в начале X IX в. и в 8о-х годах того ж е века надлежит
приписать исключительно изменению экономии: „Общественные по-
t требности" и нужды западно-европейских народов были совсем иные
в начале X IX века, чем в настоящее время,— пишет Плеханов.— Перед
современниками Рикардо не стоял еще грозным призраком рабочий
вопрос; они не знали еще, до каких противоречий может дойти ка­
питалистический способ производства. Они видели капитализм лишь
с его положительной стороны, с точки зрения увеличения националь­
ного богатства" ’). Они знали о существовании рабочего вопроса, но
они им не интересовались. „Истинный смысл и значение капитализма
оставались „lettre close“ для экономистов-классиков. Интересы рабочих
они продолжали связывать с возрастанием „народного богатства" и
в этом возрастании видели единственное средство уврачевания обще­
ственных бедствий" Не следует это толковать таким образом, будто
„классики" умышленно закрывали глаза на рабочий вопрос. „В то
время к такому умышленному закрытию глаз на явление жизни еще
не было поводов. Протест рабочих выражался в такой грубой, при­
митивной форме; он направлялся против таких необходимых и, оче­
видно, полезных для производства технических усовершенствований;
наконец, сознание особенностей своего положения, как класса, было
еще так слабо развито в умах самих рабочих, что ни самой буржуазии,
ни ученым ее представителям не могло внушить серьезных опасений
констатирование указанного выше противоречия капитализма" 3). Но,
ведь, это не могло так долго длиться. Развитие экономической жизни
привело к тому, что „на историческую арену стали пробиваться новые
общественные группы: незаметные прежде противоречия капитализма
обнаруживались все с большей и большей ясностью, а вместе с этим
и в науке стали обнаруживаться новые течения, более или менее
сильно отклоняющиеся от направления Рикардо-Смитовской школи.
Короче сказать, изменялся „ход вещ ей",— изменялся и „ход идей", и
правильное понимание первого должно дать нам ключ к уразумению
последнего" *). Правильная постановка вопроса наполовину гаран­
тирует и правильное его решение, а читатель не может отказать

!) Г. В . П л е х а н о в , Сочин., том 1, стр. 170.

2) Там ж е , стр. 1 7 1.
•*) Там ж е, стр. 172.
*) Там ж е, стр. 173.

V
 - 62

Плеханову того, Что он, действительно, вопрос поставил чрезвычайно

правильно и проблемы наметил метко.
Но для правильного понимания хода идей в данном конкретном
случае надлежало понять, каков был «ход вещей" в Германии,
и почему новое направление пышно расцвело именно там. Этому
вопросу немало уделяет места Плеханов в своей первой статье, о
которой идет речь. Мы не собираемся разбирать по существу его
критику,—заметим только, что не только классики, но и последующие
экономические школы нашли в этой замечательной статье блестящую
оценку. Лист, Бастиа, „историко-реалисты % Луйо Брентано получают
суровую отповедь и меткие характеристики. Среди прекрасных критиче­
ских замечаний, по экономике разбросано немало замечаний, дающих
довольно ясное понятие о том, как он далеко пошел по пути мар­
ксизма к этому времени.
„К аж дая составная часть общества стремится устроиться по-сво­
ему, каждый класс отстаивает или стремится завоевать наивыгоднейшие
для него условия существования. И нужно сознаться, что „орган
высшего права“— государство— находилось бы в большом затруднении,
какой из рекомендуемых ему видов „справедливости" должно осу­
ществить оно в данное время, если бы только оно действительно
существовало как нечто стоящее вне экономической иерархии классов
и совершенно независимое от их интересов и стремлений. Но в том-то
и дело, что в каждый данный момент исторического развития орга­
низация государства определялась развитием сил составных его частей.
Пели бы взаимное отношение этих сил оставалось неизменным, то и
воплотившиеся в формах государственной организации идеи „права"
и „справедливости" также не изменялись бы в своем содержании.
Но история никогда не стоит на одном месте. Медленно и незаметно,
но неуклонно и „неукоснительно" совершаются изменения в факти­
ческих отношениях сил различных общественных классов, пока, на­
конец, эти изменения не достигнут известной степени интенсивности.
Но раз необходимая степень этих изменений достигнута, государствен­
ная организация в свою очередь подвергается переустройству, стано­
вится воплощением новых идей и принципов. История третьего со­
словия может служить наглядным доказательством всего вышесказан­
ного* '),— пишет он.
Нельзя не пожалеть, что статья эта первоначально появилась в
легальном органе—стремление скрыть свои мыс^га так, чтобы они стали
невидимыми для цензора и понятными' читателем, делало то, что мы
имеем перед собой последовательно-революционный взгляд, выражен­
ный эзоповским языком.
*) Г. В. Плеханов, Сомин., том I, стр. 194*
 — 63 —

Обусловленность государства „развитием сил составных его ча­

стей",— т.-е. борьбой классов и ее развитием, которая, достигнув из­
вестной степени интенсивности, приводит к переустройству государ­
ственной организации, как это было у третьего сословия— разве
это не речь совершенно оформившегося „марксида“ . По крайней
мере, по вопросам теории его воззрения к этому времени вполне
установились.
За эзоповским языком легальной журналистики слышится речь
революционера-марксиста.
" Крупных статей после этого в течение 18 8 1 года Г. В. Плеханов
не писал, и у нас нет ничего, кроме его переписки с Лавровым и его
воспоминаний в разных статьях, писанных впоследствии для характе­
ристики эволюции и роста его воззрений.
Нет у нас также достаточных объективных данных для суж де­
ния о его отношении в эту пору его раннего марксизма к вопросам
революционного движения в России, но несомненно, что и тут
основной перелом произошел именно в начале 1 881 г., во вся­
ком случае письмо его в редакцию „Черн. Пер.“ и изложенная там
minimum-программа много говорит об этом начавшемся повороте к
марксизму. К числу важнейших доказательств нужно признать и то,
что уже к середине 1 881 года Плеханов кардинально изменил свое
отношение к федерализму и выступал горячим защитником идеи
централизма *). Это тем более характерный и важный симптом, что
федерализм для бакунизма отнюдь не является случайным явлением.
В общей системе Бакунина идея федералистического устроения
будущей России непосредственно вытекала из его анархических воз­
зрений на государство и утопического экономического построения—
учения об общипе, как первичной ячейке социализма. Отрицание
федерализма если не означает полного и окончательного разрыва с
бакунизмом в русских делах, то, несомненно, указывает на то чрезвы­
чайно знаменательное, на наш взгляд, явление, что к этой эпохе от­
носится начало переоценки п р а к т и ч е с к о й программы „русского
социализма".
Однако вернемся к эволюции его теоритических взглядов. Статья
его „Нов. напр." имела большой успех. Такой строгий ценитель, как
Н. К . Михайловский, не только принял статью, но и постарался за­
крепить за „Отечественн. Записками" молодого ценного сотрудника.
Он заказал ему вторую статью, которую Плеханов и принялся под­
готовлять.

4 См. указания JI. Г. Д е й ч а » „О сближении и разрыве с II. В .“ ,— „Пролет.

Реи.“ .V> 2о.
 — 64 —

„По своей несчастной привычке" он готовил материал к другой

статье и вел жестокую войну с нуждой, которая отнимала у него
неимоверно много времени.
Когда от редакции „Отечественных Записок" он получил заказ
на новую статью, он был рад вдвойне и литературной удаче, и пер­
спективе некоторого улучшения материального положения. „Вчера я
получил из редакции „Отеч. Зап .“ 500 фр. Михайловский пишет мне,
что статья моя уж е набрана и будет помещена в ноябрьской книжке.
Он предлагает мне написать следующую статью не о Гумпловиче, а
о Родбертусе. Хотя,— говорит он,— Зибер и писал о нем в „Юрид:
Вестнике, но изложение его очень тяжелое, и притом „Юрид.
Вестник11 очень мало распространен. Я с удовольствием беру эту тему,
хотя сочинения Родбертуса очень трудно достать“ *). Поздней осенью
18 8 1 г . Плеханов приступил к своей статье о Родбертусе, на которой
нам следует остановиться несколько подробнее.

2 .
Значение этой статьи огромное, и прежде всего она должна занять
в литературе международного марксизма почетное место, как первая
попытка дать надлежащую оценку Родбертусу.
Представляется чрезвычайно интересным разбор экономических
воззрений Плеханова, при этом одной из центральных проблем был
бы вопрос о том, насколько оценка Родбертуса Плехановым предвос­
хитила ту, которую впоследствии дали Каутский и Энгельс, — нас
интересует в настоящем очерке эволюция и рост марксизма у Пле­
ханова, поэтому и в „Экономической теории К- Родбертуса" мы бу­
дем искать теперь материал для нашей непосредственной цели.
В „Нов. напр." он констатировал рост „историко-реалистической"
реакции против классической политической экономии и совершенно
резонно искал причину этого явления в тех изменениях, которые
произошли в соотношении классовых сил в современном обществе,
в появлении на арену нового решающего фактора—рабочего класса
и нового экономического явления— рабочего вопроса.
Таков ж е метод исследования и в „Родбертусе".
Теперь он обращает внимание своих читателей на то обстоятель­
ство, что те ж е самые причины вызывают и другое аналогичное
явление.
Вражда, замалчивание, которым немецкие экономисты встретили

*) Г . В. Плеханов, Письма к Лаврову, см. Л . Д е й ч , Г. В. Плеханов,

стр. 89.
 — 05 —

Родбертуса в начале его научной деятельности,— к семидесятым годам

превратились в любовь и почитание. С ним пошли в сношение и
старались привлечь его к своему „социально-политическому" союзу
так называемые катедер-социалисты; о нем заговорили, как о „самом
оригинальном представителе экономического социализма1', как о писа­
теле, „стоящем выше Лассаля, Маркса и Энгельса'4 !). Откуда такой
поворот в настроениях буржуазных экономистов? Естественно, ничто
беспричинно не совершается, а причиной такого внезапного „просвет­
ления" не могло быть внутреннее достоинство теории Родбертуса:
ничто в нем не изменилось за эти годы; изменение претерпело дру­
гое явление: изменились классовые отношения.
Борьба классов вступила в новую полосу, кардинально отличную
от того, что было всего одно-два десятилетия до того. Различные
перипетии этой борьбы отразились на литературной судьбе Родбер­
туса и обусловливали то или другое отношение к нему его ученых
современников из среды „ охранителей"2); до того, как появляется
современное рабочее движение, до теоретического завершения уче­
ния‘ Маркса буржуазия видела в Родбертусе представителя классиче­
ской политической экономии и ненавидела его наравне с другими
классиками— Марксом, Энгельсом и др. По автор „Капитала" не
только был последователем великих экономистов с колоссальным зна­
нием, но и был великим революционером; он возглавлял движение
современных рабочих и теоретически, и практически. «Буржуазия
вспомнила про Родбертуса, человека со смирным нравом и консерва­
тора, лишь тогда, когда экономическое учение Маркса вкупе с его
политическими воззрениями стали вдохновлять пролетариат к борьбе,
сознательно направлять эту борьбу в русло классовое— против бур­
жуазии, против капитализма, когда буржуазии понадобилось проти­
воядие против Маркса: Родбертус являлся меньшим из двух почти
неизбежных в настоящее время на Западе зол. II несомненно, что
именно этому стечению обстоятельств обязан он тем вниманием,
которое стали оказывать ему теперь катедер-социалисты“ *).
Иного критерия теперь у буржуазии не осталось. Все авторы в
ее глазах делятся на тех, кто признает за рабочим классом право
борьбы за свое освобождение, и тех, кто этого права за ним не
прнзнает. „Решающее значение имеют в их глазах практические
стремления авторов этих теорий и прежде всего, разумеется, вопрос
о политической самостоятельности рабочего класса. Писатель, высту­
пающий против организации рабочих в особую политическую партию,
*) II Л‘е х а н о в , Сочин., том I, стр. 21 7.
2) Т ам ж е, стр. 2 18 . ■
я) Там ж е , стр. 2 19 .
В. В а г а и я н , Г. В. Илехдиоп. '*>
 — tífí —

наверно, приобретает Симпатии буржуазных экономистов, какими бы

теоретическими соображениями он при этом ни руководствовался"1).
Я прошу обратить внимание на последние слова. Они написаны в
начале 1882 года! В них уж е совершенно очевидно и ясно высказана
мысль, оформление и защита которой является одной из великих
заслуг группы „Освобождение Т руда". Мысль о необходимости и
неизбежности организации рабочего класса в особую классовую поли­
тическую партию—то, что для западно европейского рабочего тогда
было очевидным и практически осуществляемым, то для России было
новым словом, то русскому пролетариату надлежало завоевать. Чита­
телю не трудно видеть, что эта мысль завоевывалась одной из пер­
вых. Но вернемся к статье.
Говоря все это, Плеханов ничуть не желает умалять значение
Родбертуса-экономиста. Отзывы и противопоставления врагов „не
уменьшают заслуг самого Родбертуса и не мешают ему занимать одно
из самых видных мест среди экономических писателей X IX века.
Ставить его „выше Маркса и Энгельса, конечно, невозможно"...
„Факты не позволяют утверждать, что автор „Капитала" заимствбвал
основные свои положения у Родбертуса. Они показывают, что Род-
бертус, Маркс и Энгельс одновременно выступили на литературное
поприще и что первый из названных писателей, с одной стороны,
Энгельс и Маркс, с другой, уж е с начала сороковых годов держ а­
лись самостоятельных, имевших, правда, много общего, но во мно­
гом и расходившихся, теорий"-). Эту мысль Плеханов в дальнейшем
доказывает или, было бы вернее сказать,— пытается доказать, ибо
окончательно вопрос .об отношении Родбертуса к Марксу был решен
Энгельсом, который выступил вооруженный фактами и цитатами.
Вопросом о том, как он справился с критикой учения Родбер­
туса, мы займемся ниже, но что очевидно— это то, что самая
постановка вопроса обнаруживает в авторе прекрасную мар­
ксистскую подготовку, а вся статья, скажем забегая вперед, весьма
солидные познания Маркса и превосходное умение владеть методом
Маркса— что всего важнее. Было бы опрометчиво утверждать, что
его марксизм этой эпохи был без изъянов. Наоборот, уж е не говоря
о том, что он только еще собирался отделаться от бакунизма в рус­
ских вопросах— и в западных делах у него было еще много изъян­
цев и недовершенных частностей. Впереди он имел еще много вопро­
сов решать. В двух первых статьях это заметно значительно.
Чрезвычайно характерное обстоятельство, которое бросается в

*) Г. В. П л е х а н о в. С очин., том I, ..тр. 220.

¡i) Там ж е , стр. 22о.
 ~ С7

глаза очень легко—в первой статье особенно, но не без того и во

второй— это то, что он еще плохо разбирает разногласия между
Марксом и Энгельсом, с одной стороны, и Лассалем,— с другой,
Феерический речи и героический образ великого трибуна сильно
мещали ему видеть те теоретические разногласия, которые существо­
вали между ним и великими учителями пролетариата, не давали ему
возможности видеть то, что отделяло их.
Впрочем, такое преклонение перед Лассалем у него сохранилось
значительное время. В 1887 г. появилась его брошюра „ Ф . Лассаль“ ,
которая носит на себе все следы такого преклонения. Отметим еще,
что „Родбертус* значительно смелее „Нов. напр.“ . Здесь уж е твер­
дое марксистское словоупотребление, последовательное проведение
терминологии, ясно выражено желание не скрывать свое привержен-
ство новому учению; в то время как в „Нов. напр." Плеханов н а р о ­
ч и т о избегает частого употребления имен Маркса и Энгельса и
лишь в случаях самых необходимых прибегает к этому,— в „Родбер­
т ус е ' все свои изыскания и возражения делает „от Маркса", не
боясь нн упреков в „слепой вере“ , ни презрительных покачиваний
головой со стороны какого-либо российского катедер-социалиста.
Над своим „Родбертусом" Плеханов работал зимой 1 8 8 1— 1882 го­
дов. Выше я уж е привел его извещение Лаврова о заказе статьи
редакцией „Отеч. Зап .“ . Рано зимой он пишет Лаврову: „Недавно
получил письмо от Михайловского, в котором он торопит меня со
статьей"').
К концу этой зимы он пишет: „Целые дни сижу я за своей
статьей, встаю со стула совершенно усталый, а время отдыха я как-то
не умею еще экономизировать, и оно пропадает даром, хотя и мог
воспользоваться им для переписки со своими знакомыми ).
Такую большую спешку можно объяснить, как это и видно из
вышеприведенного отрывка, исключительно соображениями практи­
ческими— нужны были деньги, это было время его наибольшей ну­
жды, что нашло частое, может показаться даже слишком частое,
отражение в его переписке с Лавровым.
В том самом письме, писанном ранней весною 188 г г., где он
говорил о своей „несчастной привычке",— он пишет Лаврову, что
его очень тревожит вопрос, куда он пошлет свою статью („Нов.
напр."), ибо в редакции петербургского „Слова" какие-то перево­
роты и междоусобия, а вследствие этого, как и всегда бывает к
таких случаях, экономический кризис. Я же, с своей стороны, н а х о ­

П 1'. В . П л е х а н о в , Письма к Л аврову,— см. Л. Д е й ч , Г. В. Плеханов,

стр. 9 1.
2) Там ж е, стр. 94.
6*
 - 68 -

дясь в состоянии хронического финанс ового кри­

з и с а (курсив мой. В. В.), очень рассчитывал на немедленное полу­
чение денег за статью"1). В октябре то го 'ж е года, получив известие
о том, что статья принята в „Отеч. З ап .“, Лавров пишет ему
письмо с поздравлением, на что Плеханов отвечает письмом от 31 /Х,
где, между прочим, говорит: „Благодаря Вашей поддержке, я, быть
может, получу возможность работать и развиваться, не имея в
п е р с п е к т и в е г о л о д н о й с м е рт и и л и з а д о л ж а н и я б е з
н а д е ж д ы у п л а т ы " 2) (курсив мой. В. /Л). Получив от Михайлов­
ского гонорар в 500 фр., он озабочен их распределением между
кредиторами: „Получивши 500 ф р., я должен уплатить с в о и д о л г и ,
к о т о р ы х на м н е б о л ь ш е , ч е м на р у с с к о м государ­
с т в е н н о м к а з н а ч е й с т в е . Уплачивая же долги, я должен иметь
в виду степень потребности в деньгах со стороны моих кредиторов,
т а к к а к в с е х з а р а з м н е у п л а т и т ь н е в о з м о ж н о (курсив
мои. В. В ). Напишите мне, пожалуйста, Петр Лаврович, нужны ли
Вам теперь деньги? Если да, я сейчас ж е Вам постараюсь выслать, если
же нет,—уплачу другим. Да будьте, пожалуйста, без церемонии в
этом отношении. Ведь, я и без того слишком уж е много злоупотре­
блял Вашей добротой. Кроме того, пришлите мне, пожалуйста, адрес
Геринг 3). В начале следующего 1882 г., сообщая Лаврову о ходе
своих литературных работ, Плеханов пишет: „Здесь, в Кларане, я
останусь еще на довольно продолжительное время- Опять застрял,
опять могу сказать словами псалмопевца: „ О к р у ж и л и м я т е л ь ц ы
м н о з и и т у ч н ы " , т.-е. м о и к р е д и т о р ы (курсив мой. В. В.).
опять надежда одна на „Отечеств. З а п .“ ‘). 6/II он вновь пишет Лав­
рову: „Многоуважаемый Петр Лаврович. Извините, что пишу на carte
postal— и е им ею п о к у п а т е л ь н о й с и л ы в д а н н у ю м и н у т у
(Курсив мой. В. В .). Ваш совет „не забывать о деле" пришел как
нельзя более кстати, так как, торопясь окончить статью о Родбер­
тусе, я отложил бы еще на некоторое время окончание перевода
„ М а н и ф е с т а ".Д л я м е н я с к о р о е о к о н ч а н и е э т о й с т а т ь и
было в о п р о с о м х л е б а и с р е д с т в о м п о с т а в и т ь с е б я в
т а к и е о т н о ш е н и я к с в о и м б л и з к и м , ч т о б ы о б о мне
н е с п р а ш и в а л а, м е ж д у п р о ч и м , Г е р и н г * 5) (курсив мой.
В. В.~). И так все время, вплоть до конца 8о-ых годов. Его пись­

*) Там ж е, стр. 86.

2) Там ж е , стр. 88.
3) Там ж е , стр. 90.
*) Т ам ж е, стр. 94.
'■) Там ж е , стр. 92.
 — (¡9 —

ма к близким людям этой эпохи пестрят подобного рода жало­

бами ’).
Статья о Родбертусе вклинилась в его работу над переводом
„М анифеста". Приступил он к переводу „Коммунистического Мани­
феста" ранней зимой 18 8 1— 1882 г.г., но заказ на нее он получил
уж е к концу 1 881 г.; в самом ж е начале организации Русской С о­
циально-Революционной Библиотеки была намечена к переводу эта
брошюра и поручена Плеханову; примерно к февралю он пишет
Лаврову: „Перевод „Манифеста“ я еще не. окончил. Дайте мне не­
множко управиться со статьей, и я очень скоро представлю Вам
рукопись „Манифеста". Я прошу Вас и все собрание редакции Рус­
ской Социально-Революционной Библиотеки не выходить окончательно
из терпения и повременить с „Манифестом". Мне не хотелось бы
передавать его в другие руки"2), 6 февраля он пишет Лаврову, что
„ввиду того, что из-за меня остановилось дело, я оставляю на не­
сколько дней Родбертуса и окончу перевод. Членам редакции Рус­
ской Социально-Революционной Библиотеки прошу Вас сообщить,
что я не исполнил обещания относительно доставки перевода через
полторы недели потому, что Родбертус отнял времени больше, чем
я думал. Впрочем, если собрание желает передать мой неоконченный
перевод кому-нибудь другому,— п усть' меня известят. Сознаю, что с
таким неисправным товарищем, как я, вести дело неприятно" 3).
Перевод не передали другому, он окончил его, и в марте был
отправлен в набор. Вероятно, к весне относится и предисловие его
к своему переводу, знаменитое в том отношении, что оно не огра­
ничивалось формальными моментами, а представляло собою подлин­
ный манифест молодого марксизма.
В нем уж е даны элементы того, что через полтора года приняло
форму гениального памфлета.
Оправдывая издание „Коммун. Манифеста" именно к этому вре­
мени, когда „вопрос о значении и задачах политической деятельно­
сти нашей партии становится жгучим практическим вопросом", он
далее продолжает: „Взаимная зависимость и связь политических и
экономических интересов трудящихся указаны в „Манифесте" с
полною ясностью. Авторы его сочувствуют „всякому революционному
1) В этом смысле, быть м ож ет, самое характерное— письма В . И. Засулич к
С . Кравчинскому („Группа Осв. Т р у д а ", сб. I, под ред. JI. Г. Дейча),— в них что ни
письмо, то настоящий стон от безденеж ья и нуж ды , в которой иребывали в 8о-х
годах плены группы, особенно П леханов, который к тому ж е был очень болен.
В. И. Засулич -почти в каждом письме ж алуется, и не столько ;ia себя, сколько за
„Ж о р ж а ".
3) Т ам ж е , стр. 94.
*) Там ж е, стр. 9 ;.
 — 70 —

движению против существующих общественных и политических отно­

шений. Но, отстаивая ближайшие непосредственные дели всякого
революционного движения, они в то же время не упускают из виду
его „будущности1*. Поэтому „Манифест" может предостеречь рус­
ских социалистов от двух одинаково печальных крайностей: о т р и ­
цательного отношения к политической деятельно­
с т и, с одной стороны, и з а б в е н и я б у д у щ и х и н т е р е с о в
и а р т и и,— с другой. Люди, склонные к первой из упомянутых край­
ностей, убедятся в том, что „всякая классовая борьба есть борьба
политическая" и что отказываться от активной борьбы с современ­
ным русским абсолютизмом з н а ч и т , к о с в е н н ы м о б р а з о м , е г о
п о д д е р ж и в а т ь (курсив мой. В. В.). С другой стороны, „Мани­
ф ест14 показывает, что успех борьбы каждого класса вообще, а рабо­
чего в особенности, зависит от объединения этого класса н ясного
сознания им своих экономических интересов. От организации рабо­
чего класса и непрестанного выяснения ему враждебной противопо­
ложности его интересов с интересами господствующих классов зави­
сит будущность нашего движения, которую, разумеется, невозможно
приносить в жертву интересам данной минуты"*).
Проблема организации самостоятельной политической партии про­
летариата, следовательно, далеко ие была плодом измышления не­
скольких людей, в один прекрасный момент почувствовавших, что
они потерпели неудачу в своих объединительных стремлениях; на­
оборот, потребность эта назревала параллельно с ростом марксизма.
Я это особенно подчеркиваю, ибо до сих пор историки нашей
партии склонны были рассматривать возникновение и рост загранич­
ного русского марксизма независимо и оторванно от п о т р е б н о ­
с т е й практического движения пролетариата. Мемуаристы изобра­
жают (точнее: с к л о н н ы изображать) дело так, будто группа
„Осв. Т руда" явилась, как результат интриг. Т ак ж е понимали дело
народовольцы в ту эпоху, как это прекрасно видно из писем Тихо­
мирова к Лаврову, которые Л. Дейч опубликовал в своем сбор­
нике 2). Если бы даже видимая сторона дела была и такая— и тогда
это не означало бы ничего иного, как то, что всякое новое, выдви­
нутое жизнью, явление встречает упорное сопротивление уж е суще­
ствующей обстановки и после ряда безуспешных попыток примирить
себя с существующим, втиснуть себя в действующие формы, выну­
ждено порвать с ними и создать себе новую, отвечающую своему
новому содержанию, форму; участникам всей этой борьбы и провод­
никам новых идей вся борьба ие может представляться иначе, как
*) Г. В . П л е х а н о в , Сочин., том I, стр. 150.
-) „Группа Осв. Т р у д а ", сб. ], под p e í. Л. Г. Д е й ч а , М. 1924 г.
 — 71 —

„склока", как „интриги1*. Дс^о историка иайти подлинные социоло­

гические корни нового явления. В данном случае борьба Плеханова
за право пролетариата организоваться в классовую партию— было
ответом на н е п о с р е д с т в е н н ы й голос п р а к т и ч е с к о й борьбы
пролетариата.
У ж е в начале 1882 года, по мнению Плеханова, было достаточно
элементов к тому, чтобы заложить основание такой организации
рабочего класса. „Рабочие наших промышленных центров, в свою
очередь, начинают мыслить и стремиться к своему освобождению".
Несмотря на все преследования правительства, тайные социалистиче­
ские организации рабочих не только не разрушаются, но принимают
все более широкие размеры. Вместе, с этим расширяется социалисти­
ческая пропаганда, растет спрос на популярные брошюры, излагаю­
щие основные положения социализма. Было бы очень желательно,
чтобы имеющая возникнуть русская рабочая литература поставила
себе задачей популяризацию учении Маркса и Энгельса, минуя
окольные пути более пли менее искаженного прудонизма".
Это пожелание тем более было своевременно, что народническая
интеллигенция искала тем временем себе нового авторитета в лице
Дюринга, а российские народники проповедывали нечто, имеющее
много сходств с „искаженным прудонизмом".
При этом тут ж е он пускается на маленькую хитрость, кото­
рую не понимать было трудно, ибо она была очень наивной
хитростью: „Правда, у пас до сих пор еще довольно сильно распро­
странено убеждение в том, что задачи русских социалистов суще­
ственно отличаются от задач их западно-европейских товарищей. Но,
ие говоря уж е о том, что окончательная цель должна быть одина­
кова для социалистов всех стран, рациональное отношение наших
социалистов к особенностям русского экономического строя возможно
лишь при правильном понимании западно-европейского обществен­
ного' развития. Сочинения ж е Маркса и Энгельса представляют
собой незаменимый источник для изучения общественных отношений
З ап ада"'). Чтобы была понятна читателю вся наивность этой хитро­
сти, напомню, что разговоры о том, что народникам всего лучше
защитить свое народничество на основе учения Маркса, тогда были
общими среди эмигрантов, и, в частности, сам Плеханов делал много
попыток убеждать в этом своих противников. Плеханов рассказывает
об этом в своей статье „Почему мы разошлись с ред. Вестн. Н. В .“
интересный эпизод, который происходил как раз той ж е весной
1882 г.; Плеханов рассказывает, что у них „возникла надежда притти

1) Г, В. П л е х а н о в . С о ч е н ., том I, стр. 151.

 — 72 —

к соглашению с „народовольцами1' на почве новой для нас тогда и

все более увлекавшей нас теории научного социализма. Мы не упу­
скали случая обратить внимание „народовольцев" на ее преимуще­
ства, и хотя они, как и все наши российские „ л ю д и д е л а " , были
довольно беззаботны на счет теорий, но самая их беззаботность
позволяла нам ожидать, что они без большого труда отстанут от
дурной привычки, усвоенной редакцией их газеты „ Н а р о д н а я
В о л я " , превозносить Дюринга за счет Маркса.
— Скажите, почему вы хвалите Дюринга и порицаете Маркса?—
спросил я весной 1882 г. одного из самых видных членов Исполни­
тельного Комитета.— Неужели вы не видите, что Маркс гораздо
основательнее Дюринга?— Мы, собственно говоря, ничего не имеем
против Маркса,— возразил мой собеседник,—но мы думаем, что наша
программа больше подходит к учению Дюринга. А вы как пола­
гаете?— Я ответил, что, по моему мнению, им выгоднее держаться
за Маркса: „В этом случае вы сделаете только одну ошибку, именно
при переходе от Марксова учения к своей программе; а держась за
Дюринга, вы будете ошибаться на каждом шагу, потому что он сам
целиком состоит из ошибок" ')• Куда как утешительный для народо­
вольцев аргумент! .
Само собой' разумеется, что увещевания ни к чему не привели,
по за это вряд ли кто станет винить Плеханова.
Став окончательно на точку зрения научного социализма, совер­
шенно естественно, первым импульсом он пытался повлиять на идей­
ное лицо единственной тогда революционной, организации, но столь
ж е естественно было и вполнё понятно то, что его постигла тут ж е­
стокая неудача на этом неблагодарном поприще.
Теоретическое развитие Плеханова на этом не остановилось. Он
неустанно думал над актуальными проблемами революции в России:
вопрос о государстве и его роли, федерализме и централизме, социа­
лизме и его отношении к политической борьбе, об общине и судьбах
капитализма в России,— словом, став на точку зрения научного со­
циализма, Плеханов переоценивал все ценности, как теоретические,
так и практические, которыми гордился российский самобытный со­
циализм.
Но прежде несколько слов о том, как шли и развивались органи­
зационные и тактические взаимоотношения, если будет позволено
так обозначить, между „Черным Переделом" и „Народной Волей".
Это развитие тоже имело свои перипетии и оказало не малое влия­
ние на то, что от момента возникновения марксизма ( 1 88 1 г., начало)

М „И скра", № 54: „Почему и как мы разош лись с редакцией В. II. В .“ .

до времени его организационного оформления (IX 1883 г.) прошло
так много времени.

3-

Плеханов зимой 1 881 года был, несомненно, марксист.

Но почему тогда ж е он не приступил к организации группы или
ячейки своих единомышленников? Каковы были те причины, которые
мешали ему в этом? .
Их было много. Но главной причиной была та чрезвычайно на­
пряженная борьба народовольцев с правительством, которая привела
к первому марта; геройские яркие образы Перовской, Желябова и
др.— создали такую всеобщую атмосферу восхищения и симпатии к
„Нар. Воле“, что всякий разговор о сколько-нибудь резкой и открытой
борьбе против нее казался безнадежным и, пожалуй, ненужным,
в р е д н ы м . Вредным потому, что „Народная Воля“ была единственно
деятельная революционная организация.
Больше того, исключительный героизм террористов, которые, по
крайней мере, боролись самоотверженно, сильно действовал и на
чернопередельцев—товарищей Плеханова, сближая их с народоволь­
цами.
Сближало их еще и другое обстоятельство. „Мысль о том, что
Россия не минет фазу к а п и т а л и з м а и что вследствие этого п р о ­
м ы ш л е н н о м у п р о л е т а р и а т у суждено стать главной силой ре­
волюционного движения, становилась для нас все более вероятной,
а потому мы тем яснее начинали сознавать, что н а м н е о б х о д и м а
п о л и т и ч е с к а я с в о б о д а . А это сознание в свою очередь распо­
лагало нас к сближению с „народовольцами" *). Располагало това­
рищей Плеханова—чернопередельцев—и иное соображение. „Мы, ж е­
невцы, ведя переписку с русскими товарищами, имели более верное
и ясное представление о положении революционного дела в России.
Мы, напр., знали, что народническое направление все более и более
теряет почву иод ногами и что немногие уцелевшие там единомыш­
ленники паши не прочь присоединиться к партии „Народная Воля“
как в революционных кругах, тс.к и среди передовой части общества” а).
Это обстоятельство, естественно, не могло не оказать сильного влия­
ния на „ народн иковосновной пункт расхождения— вопрос о поли­
тической борьбе— потерял свою остроту, в теоретическом ж е отноше­
нии народники от народовольцев отличались не бог весть как на

') „И скра" № 54: „П очему и как мы разошлись с редакцией В ести. Народн.

Воли*.
2) JI. Д е й ч , Г. В. Плеханов, стр. i сб. /
 - 74 —

много. Им ничто нс мешало вести переговоры о слиянии: »Мы, ж е­

невские сторонники „Черного Передела”, решили начать переговоры
с „народовольцами” о нашем к ним присоединении. После длившейся
некоторое время переписки с ним об этом } 1к. Стефанович летом
1 881 года отправился в Россию для продолжения этих переговоров
как с остатками .Черного Передела”, так и с партиен „Народн Во­
ля". Вскоре он сообщил нам о состоявшемся его, сообща с немно­
гими „чернопередельцами” , присоединении к „народовольцам", что,
понятно, для нас не было неожиданностью. Вслед за тем он стал за­
сыпать нас письмами со всевозможными предложениями об оказании
того или иного содействия террористической партии, к которой он
примкнул. И мы, конечно, охотно исполняли его поручения" ]). Но
так стремительно действовали лишь товарищи Плеханова, сам ж е он
относился много спокойнее к этой горячке, охватившей его еще не
оформившихся друзей. Он ясно видел много такого, чего друзья
его не замечали и замечать не могли. „Мы совсем не были убеждены
в том, что они (т.-е. народовольцы. В. В.) победят; напротив, мы
хорошо видели, что за ними нет ни одной серьезной общественной
силы, и потому их поражение временами казалось нам неизбежным.
В этом с л у ч а е я с п о л н о й у в е р е н н о с т ь ю м о г у г о в о р и т ь
о п я т ь - т а к и л и ч н о о с е б е . Но что касается меня, то я в пись­
мах к своим друзьям и на собраниях русской колонии в Париже,—
где я жил в то время,— не раз высказывал свое убеждение в том,
что, „покончив" с Александром II, партия „Народной Воли” нанесла
смертельный удар самой себе, и что па первое марта 1 881 г. мы долж­
ны смотреть, как на начало конца „народовольства" 2). 1акои диа­
гноз Плеханова вскоре подтвердился почти целиком; когда при­
ехали в Швейцарию Л . Тихомиров с женой, они оценивали положе­
ние дел точно так ж е. Но тогда совершенно непонятно, почему же
чернопередельцы продолжали вести с народовольцами разговор о при­
соединении? „Мы сочли себя нравственно обязанными поддержать
наших бывших товарищей, которых мы привыкли пенить на общем
деле, которые были на-голову разбиты ненавистным нам врагом и с
которыми мы уж е с 18 8 1 года не переставали поддерживать друж е­
ские сношения, помогая им всем, чем только мы могли тогда помочь.
Кроме того, партия „Народной Воли" пала не в один день, и в до­
вольно продолжительном процессе ее падения бывали моменты подъ­
ема, в к о т о р ы е с о в с е м у ж е с т ы д н о б ы л о бы с и д е т ь с л о ­
ж а р у к и (курсив мой. В. 2 ? .) ,'не поддерживая того движения, ко­
торое при всех своих недостатках было хорошо уж е тем, что явля-

!) Там ж е , стр. ю б .
.И ск р а" № 54: „Почему и к^к мы разошлись с ред. Вести. Нар. Воли*.
 — 75 -

лось единственным' в то время энергичным протестом против самр-

державия" *). И постольку и надлежало поддерживать народовольцев,
по мнению Плеханова, поскольку они одни являлись борцами против
самодержавия. Но не так думали его друзья и товарищи, которые,
как мы видели выше, зашли слишком далеко на этом пути „прими­
рения". „Настроение моих женевских товарищей не особенно радует
меня. Оно может быть формулировано словами— „соединимся во что
бы то ни стало, хотя и поторгуемся, сколько возможно” . История
хватает за шиворот и толкает на путь политической борьбы даже
тех, кто еще недавно был принципиальным противником последней11 2).
Нели этот отрывок что и говорит, то прежде всего то, что мы были
правы, утверждая, что Плеханов долгое время был среди своих това­
рищей чернопередельцев одинок, как марксист. На самом деле, что
означает фраза „ и с т о р и я х в а т а е т з а ш и в о р о т и т о л к а е т на
п у т ь п о л и т и ч е с к о й б о р ь б ы д а ж е тех, к т о е щ с н е д а в н о
б ы л п р и н ц и п и а л ь н ы м п р о т и в н и к о м п о с л е д н е й * , если не
то, что эти самые „мои женевские товарищи" еще только вчера от­
делались от народнического противопоставления социализма политике.
Но затем его пугало в этой поспешности принципиальная шаткость
членов его группы. Мы сейчас задним числом говорим о том, что „Ч . I I . “
развился в марксизм, и, Значит, в его учении был ряд элементов,
дальнейшее развитие которых привело его членов к научному социа­
лизму. Но разве из приведенного материала не ясно, что о д и н
л и ш ь ч е л о в е к оказался в состоянии до конца продумать и раз­
вить эти элементы, заложенные в народническом бакунизме? Все дру­
гие члены группы имели пред собой уж е продуманную цельную си­
стему и в этом смысле являлись как бы учениками его (выражение,
которое хотя и плохо, но все-таки передает взаимоотношение членов
группы). Им не приходилось каждому самостоятельно продумывать
эти противоречия, да к тому же и с помощью своего теоретического
вождя еще не освоились и не утвердились в новом понимании явле­
ний. Плеханов таким образом не без основания смотрит с большой
тревогой на настроение своих товарищей; в о’гличие от своих друзей
он знает, как на много оттолкнет назад нарождающийся марксизм
подобное соединение без оговорок: „соединение во что бы то ни
стало* могло привести к тому, что они— его товарищи— окончательно
могли уйти в лагерь народничества не только организационно, но и
принципиально. Примеров таких он имел перед собой не мало. По­
тому-то он так осторожен в вопросе о сближении. JI. Г . Дейч сви-
*) .И скра* Лч 54: „П очему и как мы разошлись с редакцией Вести. Народн.
Воли*.
Ч Г. В. П л е х а н о в , Письма к Л ав р ов у ,— см. Л . Д е й ч , Г. В. Плеханов, стр. 88.
 — 76 —

детельствует: „Г. В. стоял совершенно в стороне от всего этого (речь

идет о переговорах о слиянии с Н. В. В. В.). Но, прожив в Па­
риже, он осенью 1 881 г. переселился с семьей в Швейцарию, в Кда-
ран. Хотя и живя в Париже, он из наших писем знал, в общих
чертах, о происшедшем у нас изменении отношения к „Народи. Во­
ле", но лишь из личных бесед после его приезда в Ж еневу он убе­
дился, насколько далеко зашла у нас склонность присоединиться к
единственно действовавшей тогда в России революционной партии" *)•
Не будучи таким ярым сторонником сближения, как его женев­
ские товарищи, он и не избегал сотрудничества с народовольцами-
„К ак бы там ни было, а наши взаимные отношения все более и бо­
лее упрочивались. Еще в 18 8 1 г. я послал в редакцию „ Н а р о д н о й
В о л и " рецензию на брошюру Драгоманова „Le tyrannicide en Russie",
вышедшую вскоре после смерти Александра II. Редакция не напеча­
тала этой рецензии, не желая,— как писала она мне,— „поднимать по­
лемику", но благодарила за сочувственное отношение к памяти д ея­
телей i марта и приглашала к дальнейшему сотрудничеству” 2). К о ­
нечно, очень плохо, что они не напечатали рецензии Плеханова, это
ни в какой мере не могло способствовать упрочению сотрудничества,
но зато Исп. Комитет выдвинул его кандидатуру в редакцию „Всстн.
Нар. Воли". „Вскоре после этого у Исполнительного Комитета яви­
лась мысзь издавать за границей научно-революционный журнал. Ре­
дактирование этого журнала Комитет поручил покойному С- М. Крав-
чиискому и П. Л. Лаврову, при чем советовал им пригласить меня в
качестве третьего редактора. С. М. Кравчинский и П. Л. Лавров тот­
час ж е последовали этому совету, и таким образом я стал соредак­
тором „народовольческого” издания” 3). Об этом несколько подроб­
нее свидетельствует Дейч: „Когда я написал о согласии Плеханова
сотрудничать в народовольческих журналах, то вслед за этим от Ис­
полнит. Комитета партии „Народи. Воля“ мною получено было со­
общение о состоявшемся у него решении основать в Ж еневе жур­
нал, редакторами которого намечены были Кравчинский, Лавров и
Плеханов 4). Впрочем, это назначение и привело к окончательному
выяснению положения и к разрыву между этими двумя организациями.
Согласился он на предложение Псп. Комитета лишь как дисци­
плинированный член организации. „Я думаю, что партия имеет право

*) Там ж е , стр. i с 6.
2) .И ск р а" № 54: „Почему и как мы разош лись с редакц. Вести. Народн.
В оли” .
3) „И скра" № S4 ; „Почему и как мы разошлись с редакц. Вести. Народн,
Воли“ .
*) Л. Д е й ч , Г. В Л 1лехаиов, стр. 107.
 - 77 —

указать своему члену тот образ деятельности, который он находит

наиболее для него подходящим. Человек, имеющий понятие о дисци­
плине, не может поступить по своему личному усмотрению в том
случае, когда усмотрение это идет в разрез с мнением его товарищей.
Это— большая посылка. Я человек, причисляющий себя к социально­
революционной партии, желающий подчиняться всем требованиям
дисциплины,— посылка меньшая. Вывод отсюда ясен. Я отдаю во­
прос о соредакторстве в „Вестн. Народной Воли“ на решение своих
товарищей" '). Но он имел многое возразить против, и возражения
эти имеют столь большое значение для оценки позиции Плеханова в
деле сближения с народовольцами, что я позволю себе процитиро­
вать все относящееся к этому вопросу место из его письма к Лавро­
ву: „Прежде всего, в е щ ь , к о т о р у ю я г о в о р и л В а м к о н ф и ­
д е н ц и а л ь н о , несогласия наши с народовольцами вовсе уж е не так
незначительны, как это может показаться из письма к ним *). Письмо
это написано по разным соображениям, более или менее дипломати­
ческого свойства. Вы знаете мой образ мыслей; могу Вас уверить, что
он не переменился с того времени, как я оставил Париж. Нслп мы
не оттеняем, не указываем на свои разногласия в письме, то это объ­
ясняется тем, что мы надеялись и надеемся мирным путем повернуть
„ народовольчество “ на надлежащую дорогу (повторяю, я говорю это
только Вам). Но всякая надежда неразрывно связана с большим или
меньшим количеством неудачи. В случае неудачи с пашей стороны,
нам придется снова стать в оппозицию: удобно ли это будет для
меня, как редактора „Вестн. Народной Воли“? Затем, между мной и
Серг. Мих. 3) существует, как мне кажется, немаловажная разница в
воззрениях: он что-то вроде прудониста, я — не п о н и м а ю Прудона;
характеры наши тоже не совсем сходны: он человек, относящийся в
высшей степени терпимо ко всем оттенкам социалистической мысли,—
я г о т о в с о з д а т ь из „ К а п и т а л а " П р о к р у с т о в о л о ж е д л я
в с е х с о т р у д н и к о в „ В е с т н . Н а р о д и . В о л и * (курсив мой­
В. В.). Говоря вообще, это очень нехорошо с моей стороны, ио, воля
Ваша, орган только выиграл бы от такой определенности в программе.
Я очень жалею теперь, что я согласился участвовать в „Черном Пере­
деле* как „органе социалистов-федералистов". Я связан теперь в
своей полемике с Драгомановым, с которым рано или поздно нам при­
дется воевать не на жизнь, а на смерть. Боюсь, чтобы „Вестн. На­
родной Воли* не связал меня еще больше, если он будет пропове-

1) Там ж е, стр. 92.

2) Об этом письме подробности см. у Л . Г. Д е й ч а : ,,0 сближении и разрыве
с народовольцами",— „Прол. Рев “ № 20 за 1925 г.
3) Кравчинский.
 — 78 —

дывать федерализм. Я теперь решительный противник федерализма:

по-моему, лучше якобинство, чем эта мелко-буржуазная реакция. Вот
все, что я хотел сказать, решайте теперь Вы“ ’j. Цитата получилась
пространная, но в ней чрезвычайно много интсрасного и для нас
очень значительного.
Мы выше отметили уже, что он б о я л с я слишком поспешного
сближения своих товарищей,— он боялся, что они растеряют то малое
от марксизма, что имели, и окончательно подпадут под влияние на­
родовольцев (пример Стефановича!). Сам же он, сближаясь, ставил
себе как раз обратную задачу, он надеялся (как он конфиденциально
сообщает своему корреспонденту) „мирным путем повернуть „народо­
вольчество" на надлежащую дорогу",— эту надлежащую дорогу хоро­
шо знал Лавров, у которого Плеханов был всего несколько месяцев
до того; о н п о л а г а л п о в л и я т ь н а и д е о л о г и ю н а р о д о ­
в о л ь ц е в и п о в е р н у т ь е г о н о м а р к с и с т с к о м у р у с л у . Это,
разумеется, было утопично, но опять-таки чрезвычайно важная уто­
пия, отличающаяся большими достоинствами, чем иная «реалистиче­
ская п о л и т и к а ,
Приблизительно так ж е и рисует картину этого временного сбли­
жения между народниками и народовольцами и П. Б . Аксельрод:
„Мы заграницей— з а и с к л ю ч е н и е м о п я т ь - т а к и П л е х а н о в а—
слишком оптимистично -относились к психологической способности и
готовности народовольцев пойти нам навстречу и в то ж е время че­
ресчур пессимистически оценивали значение деятельности наших едино­
мышленников в России среди интеллигенции и передовых рабочих.
Мы считали чернопередельческую фракцию уж е обреченной на смерть,
и своей, пользуясь большевистской терминологией, „соглашательской
политикой" (по отношению к народовольцам) сами нанесли ей смер­
тельный удар. Один йз противников растворения чернопередельцев в
партии „Народной Воли“ с горечью писал мне поэтому со смертного
одра, что мы „предали" свое собственное детище. И объективно этот
упрек, посланный нам умирающим товарищем, не был лишен осно­
вания. Очень может быть, что при нашей настойчивой моральной и
идейной поддержке чернопередельцы в России, параллельно с нами,
эволюционировали бы в направлении к социал-демократии и таким
образом облегчили бы и-значительно сократили бы „муки родов* но­
вого революционного движения на русской почве" а).
Вслед за назначением редакции дело встало на долгое время. Ве­
роятно, был и ряд организационных причин, которые на значительное

» ') 'Гам ж е, стр. 9 ? .

П. К. А к с е л ь р о д , Пережитое и передуманное, стр. 387.
 — 79 —

время отложили работы по изданию журнала (недостаток денег, ор­

ганизация типографии и т. д.). Но очень большую роль в этом деле
сыграло то, что со стороны Плеханова были значительные колебания.
«Этому изданию еще не скоро пришлось выйти из состояния проекта:
дело затягивалось по многим причинам и пошло несколько быстрее
только после приезда за границу в 1882 году г. Тихомирова, бывшего
членом Исполнительного Комитета и редакции „ Н а р о д н о й В о л и " .
Да и г. Тихомирову, заменившему С . М. Кравчинского в редакции
предполагавшегося издания, удалось кое-как справиться с препят­
ствиями только к лету 1883 г., когда мы общими силами взялись за
составление первой книжки нашего журнала, получившего название
„ В е с т н и к а Н а р о д н о й В о л и ' '). Это название коробило Плеха­
нова. „Обращаюсь уж е к Вам одному по поводу н а з в а н и я ж у р ­
н а л а. С Вас. Игн. 2) я уж е говорил, и взгляды его на этот счет мне
известны. Нельзя ли придумать что-нибудь другое вместо „ В е с т н и к а
Н а р о д н . В о л и * ? Это название слишком уж е отдает чем-то офи­
циальным, точно „Правительственный Вестник1', „Русский Инвалид"
и тому подобное. В большей части социалистических изданий назва­
ние служит отчасти указанием их воззрений, как бы девизом, напр.,
„Hgalité", »F.mancipation“, „Volksstaat" и т. д. Зачем ж е нам брать
название, ровно ничего принципиального не выражающее. „Лишний
повод к насмешкам со стороны врагов",— по прекрасному выражению
Аксельрода. Все, с кем только я ни говорил по этому поводу, дер­
жатся того ж е мнения, без всяких подсказываний с моей стороны.
Я очень прошу Вас обратить внимание на это обстоятельство,— пра­
во, название вещь очень важная, влияющая даже на литературную
энергию сотрудников“ 3). Но Тихомирова и других членов народо­
вольческого центра убедить в обратном было трудно. Им это название
более нравилось, ибо оно подчеркивало .о ф и ц и а л ь н о е отношение
органа к Исп. Ком. „Н . В . О д н и м заглавием делоне ограничилось.
Соц.-дем. Плеханову работать в о ф и ц и а л ь н о м о р г а н е народо­
вольцев было делом чрезвычайно стеснительным; когда Плеханов сооб­
щил Тихомирову об этом своем затруднении, последний успокоил его
чрезвычайно оригинально: обещал ни более, ни менее, как сделаться
самому социал-демократом. Когда опубликуют переписку Тихомирова с
другими членами Исп. Ком. „Н. В.* (если она сохранилась) и с Лав­
ровым (которая, несомненно, сохранилась), мы будем иметь, вероятно,

*) „И ск р я" 54: „П очему и как мы разошлись с редякн. Вести. Народной

Волн11.
*) Тихомиров.
5) Г . В. П л е х а н о в , Письма к Лаврову,— см. JI. Д е й ч , Г. В. Плеханов,
стр. q6.
 — 80 —

больше материала для суждения, ибо тот устный договор, который

заключили Плеханов и Тихомиров, носит в себе много странного.
Пусть читатель посудит сам: „Мы с Тихомировым решили, что наш
будущий журнал со временем объявит себя социал-демократическим,
но сделает ото лишь после того, как ему удастся рассеять анархи­
ческие предрассудки нашей читающей публики" ‘). Чем руководство­
вался Тихомиров, дав такое обещание? „Я до сих пор не понимаю,
чем именно руководствовался г. Тихомиров, делая мне эту огромную
и совершенно неожиданную уступку: вероятно, тут на него повлияли
одновременно и его дипломатия, и его равнодушие к теории, и его
разочарование в народовольческой программе, и его желание при­
влечь пас к своей партии" 2). Но, ка,к бы там ни было, договор был
заключен. Плеханов засел за статью об А. П. ТЦапове. Мы / ниже
разберем эту статью, в ней ясно высказаны социал-демократи­
ческие положения, но «мне хотелось высказаться еще яснее, и я на­
писал для первой же книжки „ В е с т н и к а Н а р о д н о й В о л и "
статью „ С о ц и а л и з м и п о л и т и ч е с к а я б о р ь б а " , в которой
пошел еще дальше и критиковал самое „партию Народной Воли".
Моя критика отличалась значительной резкостью” 3). При чтении
статьи Тихомиров морщился и предлагал смягчить, как свидетель­
ствует сам Плеханов 4).
Пока шла подготовка номера „Вестн. Народн. Воли*, разыгрался
инцидент, который сразу определил отношение к народовольцам быв­
ших чернопередельцев. I [осле разгрома народовольцев в России, они
собрались в Швейцарии и вели с чернопередельцами совместную ра­
боту. Товарищи Плеханова пришли к окончательному заключению
вступить всей группой в „Н. В .“ и вокруг этого вели переговоры с
Исполнительным Комитетом Народной Воли в лице Ошаниной и Т и ­
хомирова. Они выразили согласие принять группу целиком в органи­
зацию. Однако в последний день они радикально изменили тактику.
На собрании с группой «Черн. Пер.* они, ссылаясь на „молодых то-

1) „И скра11 Д5 54: „П очем у и как мы разошлись с редакц. Вестника Народн.

Воли1'.
2) Там ж е.
3) Т ам ж е.
4) Т у т имеется, вероятно, ош ибка. С уд я по переписке его с Лавровым, он на­
писал сперва статью, затем зам етку. В от что пишет он в открытке от i/V III 1883 г.:
„М ногоуважаемый Петр Лаврович. С татья моя у ж е окончена и отправлена мною
сегодня в M orneaux Пас. И гн. Завтра я сам иду к нему, и, потолковавши, мы от­
правим ее тотчас ж е Вам в Париж. Кстати, замечу мимоходом, что в типографии
пет остановки из-за моей статьи,— у наборщиков есть пока другие рукописи. Т е
мерь я пишу маленькую закетку о кпиге Лристсва о Щ а п о в е " .
 — 81 —

варищей из России", которые, мол, „очень недовольны его сближе­

нием с нами, так как опасаются, что благодаря ему в движении
возьмет верх нежелательное для них влияие бывши х „чернопере-
делъцев“ *), Тихомиров отрекся от своего данного обещания. „Вме­
сте с тем он сказал нам, что по уставу партии мы можем быть при­
няты только по одиночке и по выбору, а не целой группой. Прежде
он находил возможным принять нас именно как группу. Когда мы
напомнили ему об этом, на него напала сильная зевота, и никакого
толка мы от него не добились” !). После этого инцидента Плеханову
ничего не оставалось иного, как заявить о своем выходе из редакции.
„Прежде всего имейте в виду, что не мне и не моим товарищам при­
надлежит активная роль в том неприятном для нас усложнении', ко­
торое препятствует нам назвать себя товарищами народовольцев,— пи­
шет он П. Лаврову.—С самого начала наших переговоров мы не предста­
вляли себе, что соединение может произойти иначе, как в виде сли­
яния двух групп, сближенных временем и ходом событий. В этом
духе мы вели переговоры с Мариной Никаноровной в Клараие, в
этом духе говорил я с В. И. 8). Теперь оказывается, что нас не по­
няли. Это, разумеется, очень печально, по не от нас зависит придать
нашим переговорам более отрадный оборот. Разбиться на атомы, что­
бы быть ассимилированными организацией II. В., мы не считали и не
считаем возможным" *). Несомненно, Тихомиров желал разбить орга­
низацию Ч. II. „на атомы", когда он выставил требование индивидуаль­
ного вхождения членов группы Ч. П. в „Нар. Волю". Желавшие оказать
решающее идейное давление на Н. В., естественно, были правы, кате­
горически отказавшись принять эти условия. .
Но тогда каково становилось положение марксиста-редактора на­
родовольческого журнала? Плеханову следовало уйти, и он ушел из ре­
дакции. Об этом ж е рассказывает П. Б. Аксельрод: „В письме от
15 июня 1883 г. Дейч сообщил мне, что Тихомиров и Ошанина
не соглашаются на наше вступление в организацию народовольцев
„ г р у п п о й 11. А между тем мы все время вели с ними переговоры
как коллектив, и о нашем присоединении к ним порознь, отдель­
ными индивидуумами, и речи не было. Именно в нашем объедине­
ний с „Народной Волей" втсачестве группы мы видели серьезный шанс на
то, чтобы „мирным путем повернуть11 ее на ту дорогу, на которую
мы уж е стали. Но когда Засулич, Дейч и Плеханов предложили
Тихомирову оформить наше соглашение с народовольцами, т.-е. напе­

•) „И ск ра" № 54: „П очему и как мы разош лись с редакц. Вестника Народи. В оли".
. 2) Там ж е .
3) Тихомировым.
4) Г . В. П л е х а н о в, Письма к Лаврову,— см. JI. Д е ¡i ч, Г. В. Плеханов11, стр. 90.
М. В а г a i! я и, Г. В. П ле хан о в . 6
 — 82 —

чатать заявление об основаниях, на которых это соглашение состоя­

лось, то он ответил, что по конституции организации народовольцев
присоединение к ней целой группы не допускается и что присоеди­
ниться к партии мы можем, только р а с п а в ш и с ь к а к г р у п п а , по
одиночке ’). П. Б. Аксельрод приводит отрывки из письма JI. Дейча
к нему той эпохи, которые дают ясное представление о настроении
Плеханова (Ж оржа)- „Тогда,— писал мне Дейч,— мы категорически
заявили им, что в таком случае никто из нас не присоединится к
ним, что из-за существующего у них устава мы не станем распадаться
„Нужно тебе заметить,— писал он дальше,— что,не чотря па внешнюю,
кажущуюся солидарность (с народовольцами), как .«и , так и мы со­
знаем, что по существу сильно отличаемся друг от друга, и мы с
Ж оржем думаем, что никогда народовольцы не сделаются сознатель­
ными социалистами, марксистами, а останутся бланкистами, энергич­
ными и предприимчивыми революционерами-заговорщиками“ 2). Оценка
чрезвычайно энергичная оказалась по существу совершенно правиль­
ной. „Поведение их,— писал Дейч Аксельроду,— возмущает своей
неискренностью, нетовариществом по . отношению к нам, которые и
последние два года всеми силами стремились содейстлшать, поступали,
как народовольцы, ие будучи ими по праву. М ежду тем ни в одном
вопросе, ни даже в мелочах мы пе видим с их стороны никакой
уступчивости... Ввиду неопределенности, сбивчивости теоретических
воззрений народовольцев, их шаткости в социализме и . их бланкизма,
мы могли бы присоединиться к ним только всей группой, когда имели
бы шансы своей солидарностью влиять на них, если бы они оставили
свои нечаевские приемы в отношении с близкими11 *). Конечно, „не­
чаевские приемы"— сказано сильно, но что дело расстроилось не без
участия „незримой руки", это стало совершенно ясно несколько позже,
хотя бы из инцидента с письмом Стефановича Дейчу, перехваченного
Тихомировым и Ошаниной. Письмо прошло через руки провокатора
Дегаева и попало не адресату, а в руки заграничных представителей
Исп. Комитета, которые и вскрыли его. Не следует преувеличивать значе­
ние Дегаева в этом инциденте. Его роль, вероятно, сводилась к тому,
что он с п о с о б с т в о в а л победе уж е существующих в организа­
ции тенденций, а тенденции эти, существовали и были направлены
против марксизма и „марксидов“ *).

*) II. Б . А к с е л ь р о д , Пережитое и передуманное, стр. 4 3 1 — 432.

2) Т ам ж е , стр. 432.
3) Там ж е , стр. 4 3 5 —4 34 .
4) Говоря это, мы ни в коей мере не считаем вопрос выясненным. Наоборот,
именно теперь особенно остро встает вопрос о том, почему народовольцы упорство­
вали из-за одного лица? Многое говорит за то, что письмо Стефановича, перехва­
ченное народовольцами, каким-то образом повлияло на обострение отношений, но ка-
 — 83 —

Не увенчалась успехом и попытка сотрудничания в „Вестн. Народн.

Воли“ . Тихомиров не захотел пустить „Социализм и политич. борьба"
без примечания, а Плеханов не мог оставить его примечание без
ответа: „Долинский f) уж е писал вам относительно того примечания
к моей статье, которое я не считаю возможным оставить без возраже­
ния" 2) ,— пишет он Лаврову. А Долинский писал Лаврову следующее:
„По моему мнению, статья недурна, и хотя я не нахожу) чтобы
автор, как обещает, вывел политическую деятельность именно из на­
учного социализма", т.-е. из марксовой теории, тем не менее статья инте­
ресна и полезна... была бы, если бы не и с т о р и ч е с к а я ее часть" :i). В
исторической части неприемлемой кажется Тихомирову оценка, дан­
ная Плехановым народовольчеству („наиболее беспринципное напра-
вление“ ); возражает он и против того, чтобы в первом номере была
помещена статья, направленная против захвата власти: „М еж ду тем
Плеханов категорически заявляет, что н и к а к и х и з м е н е н и й в
статье он делать не станет и не позволяет. Если ж е редакция сде­
лает п р и м е ч а н и я , то Плеханов требует для себя права сделать со
своей стороны примечание к примечанию редакции. При таких усло­
виях я вообще п р о т и в принятия статьи. Прошу Вас и Марину
Никаноровну сообщить мне ваше мнение Затем очень желал бы
знать мнение Русанова о с т а т ь е . Если вы т.-е. с М. Н., согласи­
тесь п р и н я т ь (говорю о М. Н. п. ч. дело выходит чисто партий­
ное уже) с примечаниями, то я, м. б., еще изменю свое мнение" 3).
Как Мария Никаноровна, так и Лавров согласились с Тихомировым.
Таким образом новая редакция „В. Н. В .“ не согласилась на воз­
ражения, и Плеханов взял свою статью обратно.
Т ак произошел окончательный разрыв с народовольцами.

ково именно было его влияние, и что оно в себе заключало, и заключало ли оно
нечто, что могло влиять на ход и исход переговоров,— это решить теперь очень
трудпэ за отсутствием материала; этот вопрос ещ е предстоит осветить. Во всяком
случае одно безусловно верно— члены Исп. Ком. Народной Воли не спроста вскры­
ли письмо. С удя по письму С . Кравчинского В. И. Засулич („Гр. О св. Т р .“ , сборн. 1,
стр. 2 2 1), эмиграция была крайне заинтригована е щ е .д о этого инцидента с пись­
мом тем,-что Стефановичу охранкой было разрешено отправить Д ейчу телеграмму и
письмо. Т акое явление не могло ие привлечь внимание всех: столь оно было необычай­
но, Кравчинский делает предположение: „они вероятно ведут с ним переговоры",— д о ­
гадка тем вероятнее, что до того со стороны охранки уж е были попытки „связать­
ся " с арестованными террористами, о чем Кравчинский под .строж айш им секре­
том* сообщ ает В. И. Засулич. Н е было ли логичнее предположить, что члены
И сп. К ом. имели сведения, либо получили таковые от Д егаева, о сущ ествовавш их
переговорах Стефановича с охранкой? Н е вернее ли будет предположить, что они
вскрыли письмо в надеж де найти в нем какое-либо указание?
*) Тихомиров. •
. 2) 'Г , В. П л е х а н о в , Письма к Лаврову, — см. 'J I . Д е й ч . Г. В . Плеханов,
стр. Ю [. '
s ) „Группа О свобож дение Т р уд а", сборник № I, стр. 245.
С>’
 , • _ р4 —

V 4'
■ Народовольцы прекрасно знали, какую силу они потеряли в лице
Плеханова. Если это мог отрицать Ш ишко, то только потому, что
ему не были, очевидно, известны письма Тихомирова к Лаврову, а
еще того вероятнее— по фракционной близорукости.
Тихомиров пишет П. Лаврову: „Итак, уважаемый Петр Лаврович,
это дело конченное. Хорошо или дурно, но мы остаемсй вдвоем, и
теперь нужно скинуть с журнальных счетов одного о ч е н ь ц е н-
н о г о р а б о т н и к а (как здесь, так и ниже курсив мой. В . В.).
Мое мнение, что Евгений (Л. Дейч. В. В.) будет стараться воору­
жить его, как и всех своих, против нас, так что в будущем я пред­
вижу только ухудшение отношений, хотя в данный момент мы с
Плехановым нб поссорились, а только честно и благородно разо­
шлись* ‘). Действительно, нигде нет ни прямых, ни косвенных ука­
заний на то", чтобы Плеханов поссорился с Тихомировым. Однако,
что отношения их резко ухудшились, почти совершенно прервались
после инцидента с письмом Стефановича,— это несомненно, и непо­
нятно, как мог Тихомиров обещать Лаврову сохранись „нам хоть
крохи его сотрудничества” . Он пишет: „Из моего письма вы теперь
знаете, как стоит дело с Ж о р ж е м . . . Будет ли он сотрудничать,—
я не знаю. Он обещал, но из этого еще ничего не следует, потому
что, повторяю, мое мнение (верьте или нет— но я пришел к нему
•годовым наблюдением),— что тут суть в Евгении,а не в нем"....
. . . „ Р а с п р о с т р а н я т ь с я о т о м, к а к я с т а р а л с я п р и в л е ч ь
Ж о р ж а и к а к ц е н ю е г о (если он без евгеневской лигатуры) —
считаю излишним: вы бы это должны были видеть очень хорошо,
'['очно так же вы можете быть уверены, что, насколько зависит от
Меня, я п о с т а р а ю с ь с о х р а н и т ь н а м д а ж е к р о х и е г о
с о т р у д н и ч е с т в а " ')... Читателю не трудно понять, что Тихоми­
ров все это пишет для наивного во фракционных склоках II. Лав­
рова, что все это он делает, ибо знает, как высоко ценит талант
Плеханова Лавров, но и Тихомиров чувствует в нем силу. И не
мудрено было. Кто иной, а Тихомиров не мог относиться без уваже­
*) „Группа О свобож д. Т р у д а " сборн. Jé i, стр. 246.
*) Там ж е , стр. 246. И опять встает совершенно резопный вопрос: почему Т и хо­
миров с такой злобой говорит о Евгении (Л . Д ейч): Отчасти это объясняется тем,
что Д ейч был „организатором" намечающейся группы, поддерживающим связь .со
всеми ее членами, и это обстоятельство прекрасно было известно Тихомирову; но
это ещ е не достаточное основание. Сам Д ейч ищет объяснения в том, что его
рецензия оказалась не по вкусу Тихомирову. Такое объяснение не отвечает все-
таки на основной вопрос. Из всех тех отрывков, которые опубликовал Л . Г. Дейч
из писем Тихомирова, явствует лишь одно,— что и самый инцидент с рецензией
явился результатом уж е сущ ествовавш ей натянутости в отношениях к нему.

/
 — 85 —

ния к литературным способностям Ж орж а, с которым он уж е один

раз работал в редакции „Земли и Воли". Передовицы Плеханова
много ослабляли влияние статей Тихомирова, и это он помнил.
Но уже два дня спустя он пишет в совершенно ином тоне.
„Мы положительно компрометируем себя такой чрезмерной (!) уступ­
чивостью, и я, право, не предвижу, где ей будет конец". По мне­
нию Тихомирова, сотрудничество членов новой группы сомнительно:
„По моему— нестоющее дело. От такого сотрудничества журнал только
страдает, а не улучшается. Вести его становится труднее, а не легче-
Что касается до того, что без них вести невозможно, то я этого не
понимаю. Трудно, мало людей— это правда. Но ведь они— при таком
настроении не плюс, а минус: разве имена... Н о и м е н а у ж е в о в с е
ж е не т а к и е , ч т о б ы о к у п и т ь в с е о с т а л ь н ы е н е у д о б ­
с т в а * *). Последняя фраза подчеркнута мною. Она показывает, во-
первых, что Лавров очень дорожил и м е н е м Плеханова,. во-вторых,
что Тихомиров окончательно убедился в невозможности склонить
Плеханова к сотрудничеству. Он в этом убедился особенно после того,
как узнал от Плеханова письменно, а от Дейча устно, что они гото­
вятся организовать группу. Как превосходный фракционный дипломат,
Тихомиров знал очень хорошо, что тем са-мым все возможности скло­
нить их к уступкам исчерпаны. Само собой разумеется, советуя отказы­
ваться от них, Тихомиров надеялся на их провал. Но ближайшее же
будущее показало, как жестоко ошибся в своих расчетах Тихомиров.
Разрыв произошел в конце августа, а уж е в двадцатых числах
сентября (25-го) появилось объявление об- издании „Библ. Соврем.
С.оц.“ ,где имеется извещение об организации группы „Освобождение
Т руд а". „Изменяя ныне свою программу в смысле борьбы с абсолю­
тизмом и организации русского рабочего класса в особую партию с
определенной социально-политической программой, бывшие члены
группы „ Ч е р н ы й Г1 е р е д е л “ образуют нынче новую группу —„ О с в о-
б о ж д е н и е Т р у д а " и окончательно разрывают со старыми анархи­
ческими тенденциями" 2).
Интересен вопрос о том, почему группа присвоила себе столь
туманное название. Об этом 11. Б. Аксельрод рассказывает: „Нас,
бывших чернопередельцев, собралось в Ж еневе в конце 1883 г. четыре
человека: Дейч, Засулич, Плеханов и я. Порвав окончательно с Т и хо ­
мировым и Ошаниной, мы собрались, чтобы обсудить и решить вопрос
об организации самостоятельной группы для литературной и устной
пропаганды научного социализма и социал-демократических учений,
с целью проложить путь для эволюции революционного движеиия в
*) Там ж е.
*) Г. В . П л е х а н о в Сочин., том II, стр.
 — 86 —

России в социал-демократическом направлении... Теперь едва ли кто

может представить себе, как глубоко сидели и как всеобщи были
тогда предрассудки против социал-демократии в русской революцион­
ной среде. Однако Плеханов все-таки предлагал нам назвать новую
(по направлению) группу социал-демократической. Но Дейч и Засулич
были против его предложения, ссылаясь на эти предрассудки и на
то, что, заявив себя открыто социал-демократами, мы с первого же
шага на новом пути вооружим против себя общественное мнение
всех революционных элементов"... „В конце концов мы согласились
принять предложенное опять-таки Плехановым название „ Г р у п п ы
Освобождение Труда" *). Это свидетельство чрезвычайно
интересно. Оно показывает, до какой степени серо было еще боль­
шинство членов гр. „О св. Труда“ : между Плехановым, пришедшим
к марксизму и социал-демократии в i S S i г., и его товарищами ле­
жало, по крайней мере, 3 года времени.
Спустя несколько дней он пишет Лаврову, извещая его о выходе объ­
явления: „Напишите мне ваше мнение об объявлении и о факте нашего
выступления. Вспомните при этом, что нам н и ч его д р у г о г о не о ста­
в а л о с ь д е л а т ь ' 8). Действительно ничего иного не оставалось делать.
Чтобы закончить эту главу и перейти к нашей основной теме,
напомню еще два позднейших отголоска этой полосы „сближения с
Народн. Волей11. . >
В примечании к „Объявлению14 он пишет:
„Ввиду неоднократно повторяющихся слухов о состоявшемся будто
бы соединении старой группы „Черн. П ер .“ и „Нар. Воли" мы считаем
нужным сказать здесь несколько слов по этому поводу. В последние
два года действительно велись между обеими группами переговоры о
соединении. Но, хотя два-три члена нашей группы даже вполне
примкнули к „Нар. Воле", полное слияние не могло, к сожалению,
состояться. Как читатель может увидеть из брошюры „Социализм и
политическая борьба", это слияние затрудняется нашим разногласием с
„Нар. Вол.“ по вопросу о, так называемом, „захвате власти", а также
некоторых практических приемах тактики революционной деятель­
ности, вытекающей из этого пункта программы. Обе группы, однако,
имеют теперь так много общего, что могут действовать в огромном
большинстве случаев рядом, пополняя и поддерживая друг друга“ 3).

х) II. Б . А к с е л ь р о д , Пережитое и передуманное, стр. 4 37, 438, 459.

*) Г. В. П л е х а н о в . Письма к Л аврову,— см. Л. Д е й ч. Г. В. Плеханов, стр. 10 2.
3) Г. В . П л е х а н о в , Сочин., том II, стр. 2 2 , На вновь опубликованных мате­
риалов ясно, что примечание это составлено Л. Дейчем, хотя об этом впоследствии
сам П леханов совершенно забыл и говорил о примечании как о своем. Оно и д о­
казы вает—как несомненно и из письма Д ейча,— что по сущ еству со стороны П ле­
ханова иа это примечание возражений не было.
 — 87 —

Мы ниже увидим, что дипломатические соображения заставляли

его так нарочито преуменьшать существующие разногласия, как и
соображения тактические или даже деликатности (Лавров так любил
единство революционных сил!). Г1о последним ж е соображениям в
письме от весны 1 884 г. он пишет Лаврову, выражая благодарность
за помощь своим арестованным товарищам: „Я вижу в этом факте
залог будущего объединения, нашей революционной партии, объеди­
нения, которого я желал и до сих пор не перестал желать всей
душой. Буду надеяться, что скоро нам нечего будет забывать в случае
каких-нибудь "несчастий, что все наши недоразумения и несогласия
исчезнут перед непобедимой логикой жизни". Я говорю, это сказано
из чувства деликатности, ибо такое единство, которого желал Плеха­
нов, ^вно было утопично. Для марксиста Плеханова „непобедимая
логика жизни" утверждала марксизм, а единство и согласие в марксизме
для его противников быто исключено заранее. Д а и к тому ж е всякий
разговор об о б ъ е д и н е н и и в 1884 г. после „Соц. и пол. борьбы">
после яростных публичных выступлений, разоблачающих утопизм народ­
ничества и самобытный российский социализм— был разговором всуе.
В это время речь должна была быть о том, к т о с л о ж и т о р у -
Ж и е, ибо борьба уж е была начата.
Возникает вопрос, который представляет большой интерес: почему
предметом своих нападений Плеханов избрал именно народовольчество?
Вопрос, повторяю, интересный, но легко решимый^-это была одна
единственная активная революционная сила, господствовавшая тогда
над сознанием передовой молодежи, теория, без преодоления которой
вряд ли мыслима была бы плодотворная работа.
Лично пройдя школу народничества, он знал хорошо, какая она
помеха на пути перехода передовых людей с точки зрения утопии на
точку зрения научного социализма.
Т от новый класс, который оформливался и готовился занять по­
ложение доминирующей силы в стране, не смог иначе действовать,
как предварительно заставив п р и з н а т ь с е б я .
Этого рабочий класс добивался двумя путями: стихийными своими
волнениями, спорадическими попытками организоваться в особую
классовую политическую единицу на п р а к т и к е и борьбой с народни­
ческим утопизмом— в т е о р и и .
Борьба Плеханова с народничеством была не чем иным, как отра­
жением в теории практического стремления рабочего класса завоевать
себе подобающее место в ряде классов и сословий молодой капита­
листической России.
Отсюда и то, на первый взгляд странное, явление, что самым
острым вопросом в этой борьбе был вопрос о праве пролетариата
 — 88 —

организоваться в классовую партию. И не только у нас в России— в

международном рабочем движении проблема необходимости и неиз­
бежности организации партии пролетариата выдвигалась не раз и
каждый раз именно в моменты, подобные нашим 8о годам —1 в
эпохи появления рабочего класса на историческую арену, как ре­
шающей силы. Стоит только упомянуть немецкое рабочее дви­
жение, для которого этот вопрос играл не менее важную роль,
чем у нас; нетрудно на „Коммун. Манифесте" видеть следы этой
борьбы.
Россия отличается от других стран лишь тем, что в ней этот
вопрос встал значительно ранее, чем ,у других народов. За четверть
века до буржуазной революции в России и гораздо ранее, чем бур­
жуазия пришла к сознанию организации своей собственной партии,
пролетариат народил свои революционные классовые организации
Ф „Южно-Русский Союз" Заславского, „Северно-Русск. Рабочий Союз“
Халтурина) и вступил в теоретический бой в защиту своего права
на революцию и гегемонию в ней.
Сознательным выразителем этого в значительной степени бес­
сознательного процесса явился Плеханов.
В первых своих марксистских работах Плеханов старательнейшим
образом избегает столкновения с народниками и народовольцами. Бе­
зусловно, он вел агитацию среди своих близких товарищей, и не­
устанно с 1 881 года пропагандировал идеи научного социализма, но
нам неизвестны выступления его, прямо направленные против на­
родничества, ни в печати, ни публично вплоть до 1883 года. Ни
один из мемуаристов не упоминает о его выступлениях против на­
родовольцев, хотя признанным оратором он был уж е тогда и поль­
зовался среди эмиграции большим уважением. Д а и, кроме того,
особенной робостью Плеханов никогда не отличался. Не выступал
он с нападением на своих теоретических врагов по двум вполне
основательным причинам: во-первых, у него была, очевидно, острая
потребность подвергнуть доскональному критическому пересмотру
свои воззрения, потребность в марксистском самоутверждении, если
можно так выразиться, потому-то он искал такие академические
темы для своих первых статей, как диспут с катсдер-социалистами,
экономическое учение Родбертуса, а, во-вторых, сознание, что „Народн.
Воля" худо ли, хорошо ли, а единственная организация, ведущая
борьбу с самодержавием (см. вышеприведенную цитату из его статьи
„Почему мы разошлись").
В 1883 же году наметился упадок народовольчества, признаки его
бессилия; в таком случае каждый лишний год господства т а к о й
теории над умами передовых людей страны есть величайшее зло,
 — 89 —

задерживающее рост развития революции,—долг всякого революцио­

нера вести с ней жестокую борьбу.
„Мы уверены, что пришла уж е пора критической оценки всех
элементов нашего народничества" *),— пишет он в своей заметке о
книге Аристова. Плеханов и начал критическую оценку всех
элементов народничества в своей брошюре „Социализм и полити­
ческая борьба".

• 5-
Выводы, к которым мы пришли выше, бесспорны, они являются
непосредственными выводами из фактов, и, кажется, трудно бы
спорить против них, но несогласных много, и среди них П. Б. Аксель­
род, к мнению которого нельзя не прислушиваться. .
Однако очень нетрудно доказать, что Г1. Б. Аксельрод неправ;
для этого следует только внимательно разобрать приводимые им
факты и материалы.
На самом деле, II. Б. Аксельрод пишет: „Эволюцию Плеханова
от народничества к марксизму и к социал-демократии легко просле­
дить по его литературным произведениям в промежуток времени с
1880— 1 881 г.г. до 1883 года. Как совершался этот процесс спе­
циально у Дейча и Засулич, я могу только догадываться, по в точ­
ности, конкретно, не знаю, потому что видались мы тогда довольно
редко, на короткие моменты, большей частью для какого-нибудь
практического дела, а из Цюриха посредством переписки я не мог—
или, по крайней мере, мне трудно было—следить за их идейной
эволюцией. Но мне кажется, что по существу мы в с е д о н а ч а л а
и л и п о ч т и д о с е р е д и н ы 1882 г о д а (курсив мой. В.В.) не
совсем ясно сознавали, что мы с т а н о в и м с я социал-демократами.
Подвигаясь вперед в эту сторону, мы вместе с тем еще не изжили
наше идейное прошлое и связаны были с ним некоторыми нитями.
У меня это противоречие отразилось, между прочим, в том, что на
'русское революционное движение я продолжал некоторое время
смотреть почти глазами революционного утописта русской разновид­
ности, в то время как ход рабочего движения на Западе я с самого
начала освещал в „Вольном Слове" под углом зрения социал-демо­
кратии1* '2). Мы в с е —тут употреблено совершенно напрасно; в том-
то и дело, что в числе в с е х не было Плеханова. .
О том, что ои с т а н о в и т с я социал демократом, Плеханов знал
уж е в i S81 году и знал отчетливо. Об этом свидетельствует он сам
(„Почему мы разошлись"), и это засвидетельствовано его статьями.
*) Г. В. П л е х а н о в , С о ч и л ., том II, стр. 2 0 .
а) П. Б . А к с е л ь р о д , Пережитое и передуманное, стр. 403.
 — 90 —

Момент перехода Плеханова на точку зрения марксизма, т. н.

критический период в его развитии,— это 18 8 1г ., начало. И напрасны
попытки II. Б. Аксельрода изобразить дело так, будто все члены
группы проделали е д и н о в р е м е н н у ю эволюцию.
Время ж ? с 1 881 года до 1883 года для Плеханова является го­
дами борьбы за д р у г и х с в о и х т о в а р и щ е й ; в 1 882 году он пи­
шет Лаврову: „В ы з н а е т е м о й о б р а з м ы с л е й , могу Вас уве­
рить, что он н е п е р е м е н и л с я с т о г о в р е м е н и , к а к я
о с т а в и л П а р и ж " 2) (курсив мой. В.В.). Это в том самом письме,
где он готов .создать" из „Капитала" Прокрустово ложе для всех
сотрудников „Вестника Народной Воли"!
А Париж он оставил в 1 881 году. О том, что он марксист,
Лавров знал хорошо, он даже обращается к нему с просьбой при­
помнить, где Маркс употребляет выражение „исторические кате­
гории". Правда, Плеханов ему отвечает незнанием: „К величайшему
моему сожалению и досаде, я н е м о г у п р и п о м н и т ь , где упо­
требляет Маркс выражение „исторические категории". Я пересматри­
вал сегодня у Гумпловича главу о Марксе, но и он передает это
выражение последнего, ие цитируя страницы. Мне кажется, что в
первый раз употреблено это выражение в „Misére de. la philosophie“ ,
хотя где именно и не могу сказать11 2); но тут важен не ответ, а то,
что Лавров знал о том, что он занимается Марксом с большим успе­
хом; и слова Плеханова: „вы знаете мой образ мыслей" не просто
оборот речи, а означает, что, еще будучи у Лаврова, он выказал
себя достаточно последовательным „марксистом".
Следовательно, вряд ли справедливы слова Аксельрода по от­
ношению к Плеханову, слова, которые в то ж е время, несомненно,
передают подлинное настроение других чернопередельцев.
П. Б. Аксельрод приводит и другие аргументы и доказательства:
„В конце октября 1 881 г., т.-е. недели три спустя после Хурской
конференции, Плеханов по возвращении из Парижа в Швейцарию
писал Лаврову: „Настроение моих женевских товарищей не особенно
радует меня. Оно может быть формулировано словами— „соединимся
во что бы то ни стало, хотя и поторгуемся, сколько возможно*.
История хватает за шиворот и толкает на путь политической борьбы
даже тех, кто еще недавно был принципиальным противником по­
следней*. Плеханов стало быть в таком существенном вопросе, как
вопрос об отношении русских социалистов к борьбе с абсолютизмом,
о с т а в а л с я е щ е е с л и не с о в с е м , т о в з н а ч и т е л ь н о й
м е р е и а п о ч в е с т а р о г о н а р о д н и ч е с т в а (курсив мой. В. В.).
*) Г. В. П л е i а и о в, Письма к Л аврову, см. Л . Д е й ч, Г. В. Плеханов, стр. 93.
3) Л. Д е й ч, Плеханов, стр. 87.
 — 91 —

Л между тем теоретически он, конечно, уж е в то время ближе всех

нас стоял к марксизму" -1). Это прямое недоразумение. Вся цитата
гласит: „ К а к в а м п о н р а в и л о с ь и з в е с т и е о б у с п е х а х о р ­
ганизации н пропаганды в среде городских рабочих,
г л а в н ы м о б р а з о м , в П и т е р е ? (курсив мой. В.В.). Настроение
моих женевских товарищей не особенно радует меня. Оно может
быть формулировано...* и т. д. .
Центр тяжести всей цитаты в чрезвычайно знаменительной пер­
вой фразе, а она говорит целиком против П. Б. Аксельрода. На
самом деле внимание Плеханова приковывает к себе уж е совер­
шенно нового порядка явление и с совершенно новой стороны—
„организация и пропаганда в среде городских рабочих". Помилуйте,
где ж е тут „старое народничество11? Им и не п.ахнет! Павел Бори­
сович делает ошибку, обусловленную тем, что он жил уж е тогда
вдали от Плеханова (в Цюрихе) и вряд ли был регулярно в курсе
того, что делалось в Ж еневе, и уж наверняка был лишен возмож­
ности проследить успехи Плеханова в марксизме, а в этом тихом
мещанском городе Плеханов пережил чрезвычайно бурный теорети­
ческий кризис и настойчиво работал над революционизированием со­
знания своих товарищей по „Черному Переделу” .
„Я припоминаю, что уж е летом 1880 г., когда я приезжал в
Ж еневу для переговоров об организационных и программных ре­
формах в чернопередельческой фракции, я впервые увидел у него на
столе раскрытую книгу Энгельса „Неггп Е. Dürings Uinvvalzung der
Wissenschaft“ . Само собой разумеется, что для такого человека, как
Плеханов, чтение' этой книги не могло остаться бесследным '*).
Именно „само собой разумеется"! Но тогда вызывает недоумение
та настойчивость, с которой П. Б . Аксельрод продолжает утверждать,
НТО даже после появления статьи „Новое направление полит, эконо­
мии" (I, 1 881 г.) Плеханов не был марксистом: „И все-таки в не­
легальных статьях Плеханова на этот период заметны были еще
следы народнических тенденций" “)... „Нисколько я помню, только
в предисловии к русскому переводу „Коммунистического Мани­
феста", появившемуся летом 1882 г., Плеханов выступил в печати
как вполне последовательный марксист— не только в теории, по и
на практике" *).
После „Нового направления в полит, экономии" Плеханов не­
легальных статей не п и с а л вплоть до предисловия к своему пере­

!) П. Б . А к с е л ь р о д , Пережитое и передуманное, стр. 405.

я) Т ам ж е , стр. 422.
3) Там ж е , стр. 422.
4) Там ж е, стр. 423.
 — 92 —

воду „Коммунист. Манифеста", где, даже но мнению II. Б. Аксель­

рода, Плеханов выступил как „вполне последовательный марксист".
Значит и это не аргумент.
Мы остановились на воспоминаниях И. Б. Аксельрода, ибо в
них особенно ясно выявлено то не точное, вернее сказать, путаное
представление, которое существует относительно этой ранней эпохи
зарождения марксизма. ■
Правильная ж е картина выглядит совершенно иначе.
Из всего „Черн. Передела" ранее всего пришел к марксизму
Г. В. Плеханов. Начало 1 881 года, время формулировки програм-
ного письма в ред. „Черн. Пер.“ и работы над статьей „Нов. напр.",
есть та самая грань, где и начинается сознательно м а р к с и с т с к о е
развитие Плеханова.
Иначе шло развитие всех остальных членов группы. Аксельрод,
например, еще весной 1882 г. сотрудничал в „Вольном Слове", ре*
путация которого была д а л е к о не марк£истская. '
Весной 1882 г. Плеханов писал Лаврову: „Получаете ли вы „Воль­
ное Слово"? Здесь все считают его органом Игнатьева. Меня ужасно
печалит сотрудничество там Павла. Правы или неправы обвинители
„Вольного Слова",— это другой вопрос, но раз публика относится к
нему подозрительно, то и на Павла падает некоторая тень. Здесь, в
Кларане, все осуждают его" 1). Аксельрод знал об этих слухах,
однако не придавал им значения, пока Драгоманов не разразился
резко полемической статьей против „Нар. Воли". „Статья эта в чрез­
вычайной степени возмутила В. И. Засулич, Плеханова и Дейча и
сделала для меня крайне затруднительным, чтобы не сказать психо­
логически невозможным, дальнейшее участие в „Вольном Слове" 2),—
рассказывает Аксельрод, но даже и после этого Аксельрод колебался
и не решался послать заявление о выходе из числа сотрудников.
Понадобилось особое давление, чтобы он решился на этот шаг.
Женевская часть „Ч. П .“ не только настояла на уходе Аксельрода
из «Вольн. Слова", но и написала открытое письмо Драгоманову
(датированное 20/V 1882 г.) 3), чрезвычайно резкое, под которым
стоит в числе других и подиись Аксельрода. Один этот инцидент
с „В. С ." был бы совершенно достаточен к тому, чтобы с несо­
мненностью установить, что Аксельроду к этому времени Маркс мало
чем помог, и он еще спокойно пребывал утопистом, что он и не

*) Г. В . II л е х а н о в, Письма к Лаирову, — см. Л . Д е Й ч, Г. В . Плеханов,

стр. 95.
2) 11. Б . А к с е л ь р о д , Пережитое и передуманное, стр. 41 3.
®) В . В а г а и я н, Опыт библиографии П леханова, стр. 13, где приведено
письмо с некоторыми сокращениями из „К ал. Нар. Воли*.
отрицает. Еще более подтверждает наше положение то, что вы­
яснилось из переписки Дейча той эпохи: Аксельродовское построе­
ние борьбы с еврейскими погромами и то, что он был одержим
сионистской идеей колонизации Палестины с целыо вывести туда всех
евреев и тем решить еврейскую проблему— все это никак не выдает в
нем хорошего марксиста; а ведь это относится к весне 1882 года!! i).
И по рассказам JI. Г. Дейча не трудно убедиться в правильности
защищаемого мною положения.
На самом деле Л. Г. Дейч пишет: „С : описываемой мною весны
1882 г., мы с В. И. Засулич, живя вблизи Плеханова, под его влия­
нием, особенно усердно стали заниматься изучением научного со­
циализма, при чем обращались к нему за разъяснением непонятных
мест, которые он очень охотно делал" 2).
Правда, уж е летом 1882 г. у Л. Г. возникла идея организации
группы, независимой от Исп. Ком. и ставящей себе задачу пропа­
ганды марксизма, но несомненно одно, что марксизм, который желал
пропагандировать Л. Дейч, не был тем м а р к с и з м о м , который к
этой эпохе проповедывал Плеханов. Еще весной 1882 г. он ведет
жестокие дискуссии с Ж оржем (Плехановым) о федерализме, защи­
щая против него точку зрения бакунистов. „ У нас здесь с Ж оржем,—
пишет он Аксельроду,— с о в с е м р а з н ы е в з г л я д ы н а с ч е т
ф е д е р а л и з м а и ц е н т р а л и з м а . Мы проспорили два дня чуть
не на ножах. Ж орж , по обыкновению, страшно горячился, доказывал,
что нужно стоять „за единую и нераздельную Россию "... и хотел
даже совсем не подписываться с нами, раз мы высказываемся п р я м о
за федерализм, или написать особое письмо с о в с е м в с в о е м
д у х е — чего мы не хотели41. Следует обратить сугубое внимание на
последние слова. Тогда и для Дейча не было секретом, что Плеханов
совсем не держится той слащавой кашицы из смеси двух воззрений,
которая господствовала в головах остальных членов будущей группы.
Насчет „единой и т. д .“, разумеется, передана мысль чрезвычайно
коряво. Гораздо лучше сб этой своей* борьбе с федерализмом, от
которого—сообенпо в интерпретации Драгоманова— пахло на сотню
верст национализмом и мелко-буржукзным областничеством— он сам
говорит очень отчетливо в письмах к Лаврову. У Дейча в эту раннюю
эпоху было столько же марксизма, сколько у Аксельрода, или лучше
сказать—научного социализма так же было мало, как и у других
его товарищей. Недаром по вопросу о централизме и федерализме
Аксельрод готов был солидаризоваться не с Плехановым, а с Дейчем.
1) С м . .Группа Осв. Т р “ , сб. I, стр. J 50 — 156 . :
2) JI. Д е й ч , „О сближении и разрыве с народовольцами",— „Пролетарок.
Р ев.“ Л» 20. •
 — 94 —

Дейч и не представлял себе те грандиозные перспективы создания

политической партии рабочего класса, которые к этому времени были
совершенно ясны и очевидны для Плеханова. ').
JI. Г. Дейч еще летом 1883 г. пишет Аксельроду:
„Таким образом, как видишь, мы решили быть самостоятельной,
солидарной группой, связанной общностью воззрений, товарищескими
приемами в отношениях друг к другу и общим делом. Беда только,
что мы никак не можем придумать удачного названия для нашей
группы; Ж о р ж предлагает: „русские социал-демократы", но мы в с е
находим это название н е в ы г о д н ы м , больше с практической точки
зрения, так как, при существующих у публики предрассудках, это
название на первых же порах оттолкнет от нас очень многих;1 кроме
того— это чересчур подражательно, неоригинально, претенциозно и
как бы навязывает нам те же. вполне приемы деятельности, которые
немцы практикуют, а это и невозможно пока у, нас, вследствие по­
литических условий России и ее особенностей и, в о о б щ е , в о в с е
не ж е л а т е л ь н о , чтобы потерялся сильно револю­
ц и о н н ы й д у х р у с с к о г о д в и ж е н и я . Но никакие другие

2) Это мое невинное замечание вызвало у Д ейча ответную реплику, которую

никак не могу считать удачной. •
Он пишет: „Г д е вычитал это сей всеведующий исследователь, знающий многое
такое о П леханове, что неизвестно было самому Г. В . От этого свойства всего прав­
дивого „учен ого", надо признать, очень мало выигрывают его глубокомысленные
'исследования. Н асколько мне известно, никак „грандиозных перспектив и т. д . ¡в
то время" у Плеханова не было д а и не могло быть, по той простой причине, что
он не был утопистом и всегда высмеивал „грандиозные перспективы” , которые
сравнивал с маниловскими мостами и т. п . И вот столь глубокий и проницатель­
ный знаток П леханова, его планов и невысказанных взглядов берется его коммен­
тировать. Каковы в действительности были наши, в том числе и Георгия В ал ен ­
тиновича, предположения насчет пропаганды и организации рабочих в описываемое
время, я сообщу в другой раз“ . Вся богатейшая ирония уваж аем ого JI. Г .
пущена здесь в холостую. Говоря о „грандиозных перспективах", я имел в виду
отнюдь не возможность непосредственной реализации собственными силами группы
каких-либо чрезмерных заданий, которых не было, не могло быть, а еж ели бы и
были оные задания, то носили бы очевидную печать маниловщины; не об этом у
меня идет речь, а о том, что, организуя группу, П леханов блестящ е представлял
себе у ж е т о г д а , что он закладывает основу пролетарской классовой партии,
разрабатывает ее ид еологи г,—-партии, которой предстоять руководить революцион­
ной борьбой (это ведь грандиозные перспективы, не правда ли, уважаемый Л . Г.г),
чему я выше привел не мало доказательств. В то время как Л . Г. Дейч и другие
его товари щ и н а п е р в ы х п о р а х ограничивали свой горизонт м и з е р н ы м и
задачами борьбы за самостоятельную группу, за откол от народничества. J I . Г.
Дейч сам превосходно знает, что путь, проделанный некоторыми из его товарищей
от черноперсдельчества к народовольчеству, был уготовлен и ему, еж ели бы не
расхож дения по вопросу о том, входить ли группой или единично, в то время, как
для Плеханова уж е с 18 8 1 г. всякий иной путь, кроме марксисткий, был исключен.
В этом разница, так следует меня понимать. А понимать так-^это значит одно­
временно понимать, какое больш ое преимущество быть сторонним наблюдателем.
 — 95 —

названия, которые мы придумывали, не подходящи, и Ж о р ж все высме­

ивает" Я полагаю, Ж орж (Г. В. Плеханов) был глубоко прав, вы­
смеивая всякие названия, выдумываемые с целью подчеркнуть свое
различие от с.-д. германской и свою сугубую солидарность с „русским
движением". Кто ж е были эти „мы“ , которые вели борьбу с „Ж орж ем ” ?
JI. Г. Дейч и В. И. Засулич. Сделаться социал-демократом, по мне­
нию JI. Дейча, значит потерять сильный реролюционный дух р у с ­
с к о г о д в и ж е н и я , т.-е. народовольчества. Мысль чрезвычайно
знаменательная; ведь письмо написано в то самое время, когда Пле­
ханов писал свой гениальный памфлет, а как еще незрел политиче­
ский разум автора письма 1 От него еще очень сильно разит неизжитым
утопизмом и народническими предрассудками!

!) .Группа О свобождение Т р у д а ", сб. iN« I, стр. 169— 170 . Комментируя выше­
приведенное место своего письма спустя 40 л е т ,Л . Г . Д ейч пишет: hC понятием*
„социал-демократы" во всем цивилизованном мире тогда связывалось представле­
ние с б определенной м и р н о й п а р л а м е н т с к о й п артии и ее д е я ­
т е л ь н о с т и при почти полном умалчивании ею о каких-либо решительных,
революционных приемах борьбы. В своем письме я указал Аксельроду на то, что
ввиду политических условий России парламентская деятельность в ней невоз­
можна, а потеря .революционного д уха наш его движ ения вовсе не ж елательна” .
И в том, и в другом пункте я, конечно, был безусловно прав: парламента у нас не
было, а „революционный д у х " , заимствованный нашими марксистами от предшествен­
ников, дал у нас блестящие результаты" (стр. 173 ).
Э то — недоразумение, которое Л . Г . Д ейчу выяснить нетрудно. Речь шла со­
всем не о парламенте (это было время господства исключительного закона против
социалистов) и не о том, перемять или нет целиком тактику и приемы борьбы
германских с.-д . Речь шла о том, будет ли б уд ущ ая группа последовательно мар­
ксистской в западно-европейском смысле или она создаст себе свою самобытную
российскую смесь „ф ранцузского с ниж егородским ". Д ейч, повидимому, полагает,
что у международной с .- д . оппортунизм—органический порок. Если это так (а как
иначе м ожно толковать его слова насчет „революционного д у х а ? '), то нам не
остается ничего, как крайне сож алеть, что у старого ветерана марксизма д ух рос­
сийского „самобытного социализма" не совсем выветрился и дает себя знать д аж е
спустя сорок лет. Не Л . Г . Дейч, а именно Аксельрод совершенно прав, когда
из этого места письма делает единственно возможный вывод, что самих членов
группы (кроме Плеханова) .см ущ ал а ещ е, повидимому, мысль об открытой и полной
солидарности с германской социал-демократией" (стр. 17 3 ). Возраж ения Л. Г. Дейча
на это замечание А ксельрода не выдерживает никакой критики. Единственным
аргументом исторического характера при этом является его ссылка на то, что и
Аксельрод „т ак ж е в то время согласился с нами, что неудобно нам назваться
„социал-демократами*, как согласился б е з всякого с п о р а и Плеханов,
н е м е д л е н н о отказавшийся от своего предлож ения" (стр. 173).
Читатель согласится надеюсь со мною, что и этот .аргум ен т" крайне не убеди­
телен и не точен. К а к это „Плеханов немедленно отказался"? Немедленно! А в
письме, посланном 40 лет тому назад (значит гораздо правильнее отражающем
тогдашнюю действительность, чем память Л . Г.) сохранились коварные слова:
„Ж о р ж в с е в ы с м е и в а в т ...“ — из писем Дейча особенно ясно, как и насколь­
ко, прав Аксельрод.
 Г л а в а III.

Группа „Освобождение Тр\?да“ .

• I.

Писать историю группы „Освобождение 'Груда“ не , входит в

мою задачу.
Но два десятилетия существования ее так тесно связаны с лич­
ностью и деятельностью Г. В. Плеханова, что не пытаться хотя бы
в основных чертах проследить судьбу и деятельность этой знамени­
той организации означает лишить себя возможности иметь правиль­
ное представление о деятельности Плеханова.
Прежде всего, чтб представляла собой группа? Была ли она цен­
тральным руководящим ядром существующей или будущей партии,
или это былл коллегия единомышленников, имеющая целью пропа­
ганду определенных воззрений.
Важно себе уяснить этот вопрос, ибо многие из дальнейших
столкновений молодых с группой обусловлены в значительной мере
ошибочным решением этого вопроса. •
Бели бы группа „Осв. Т р .“ смотрела па себя, как иа руководя­
щий центр, то историку не стоило бы особого труда доказать, что
члены группы действовали крайне вяло, что они допустили ряд со­
вершенно непростительных организационных ошибок и т. д.,— упреки,
которые сыпались на группу со стороны ранних' историков партии.
Но в том-то и все дело, что группа превосходно сознавала и невоз­
можность, и неосуществимость подобных заданий. Она на эту роль
не претендовала. '
Нели бы группа хотела превратиться в организацию „для дей­
ствия"— она должна была бы непрерывно набирать новых членов из
числа распропагандированных, направлять их в Россию, создавать
организации и объединять их вокруг себя. С этой точки зрения
были бы совершенно правы тс „молодые11, которые постоянно жало­
вались на совершенно невозможные условия работы с группой
 - 97 —

'„Осв. Т р .“ : организация не увеличивалась, новых отделов не откры­

вала, группа никого не собирала на конференции и смотрела очень
подозрительно на новообращенных, особенно Плеханов, на которого
особенно часто и особенно настойчиво жаловались.
Но и это не верно; группа себе не ставила и этих задач.
Она хотела быть и была группой крепко спаянных, идейно соли­
дарных революционеров, которые ставили себе задачу пропаганды
научного социализма. Они хотели подготовить вокруг себя последо­
вателей, на которых и должна была лежать забота организационного
строительства партии. С другой стороны, они хорошо знали, что в
России из рабочей среды идет , попутное течение, которому необхо­
димо последовательно классовое воззрение,— группа и разрабатывала
самую основу мировоззрения этого пока еще непоследовательного и
колеблющегося, но чисто-пролетарского почвенного движения. Мое
утверждение отнюдь не следует толковать в том смысле, будто Пле­
ханову и его товарищам не хотелось вести организационную работу.
Они, как бывшие народники, вероятно, очень тяготились необходи­
мостью ограничиться пропагандистской работой. Но это было неиз­
бежно на более или менее долгое время, и члены группы были бы
неисправимыми утопистами, ежели бы не сообразовали свои задачи
со своими силами и возможностями.
Т е неоднократные конфликты, которые происходили между груп­
пой и молодежью, были почти всегда вызваны тем, что „молодые"
не понимали этого своеобразия положения группы „Освобождение
Труда".
Но прежде чем перейти к рассмотрению этих конфликтов, сле­
дует заметить, что очень многими историками считается как бы за
некоторое умаление значения деятельности группы „О св. Т р .“ при­
знание того факта, что п а р а л л е л ь н о с возникновением и разви­
тием марксизма в его столь чистом и последовательном виде, н е з а ­
в и с и м о от него, шло развитие марксизма с разных сторон в самой
стране. В. И. Невский совершенно прав, отмечая в своей „Истории"
неоднократно такое „ самопроизвольное “ возникновение внутри страны
таких очагов марксизма, как совершенно прав он и тогда, когда на­
ходит, что в этом факте нет ничего, что умаляло бы хотя сколько-
нибудь роль и значение группы.
Сравнивая концепции этих самобытных круж ков с первой же
брошюрой группы „О св. Т р .“ , нетрудно видеть всю неизбежность
того, что подобные самозарождения должны были прекратиться в
момент проникновения в рабочую среду литературы группы.
На что указывали беспрерывно возникающие в разных концах
России более или менее пропитанные марксизмом концепции? На тот
В. В а г а н я н , Г. В. Плехмгав. 7
 — 98 —

cóBopriieHHo несомненным факт, что идеология группы „Осв. Т р .“ не

была идеологией группы затерявшихся где-то в эмиграции интелли­
гентов, а что она соответствовала реально существующим обществен­
ным отношениям и отвечала потребностям, по крайней мере, передо­
вого отряда рабочего класса.
Но тем самым и объясняется, почему проникновение литературы
группы „О св. Т р .“ в рабочую массу, в передовые интеллигентские
круги должно было раз навсегда устранить независимо возникающий
марксизм, потому что она (литература группы), как, лучше всего
выражавшая точку зрения пролетариата, как последовательнее и
всестороннее всего освещавшая н все противоречия современности,
как лучше всего раскрывающая перспективы борьбы пролетариата,
сама становилась программой действующих групп, центром собирания
сил, формирования организаций, давала лучшие аргументы в борьбе
с противниками.
Но литературу нужно было издавать, изданное— распространять в
России. А это была трудная • задача и требовала огромных сил и
средств. .
С самого ж е начала в группе было проведено естественным
путем разделение труда, целесообразность которого особенно остро
почувствовалась тогда, когда вмешательством германской полиции оно
было нарушено самым грубым образом.
И JI. Г. Дейч и II. J>. Аксельрод дают одну и ту же картину
распределения функций между членами группы:
„ Я н отчасти Финстер являлись среди членов нашей группы пра­
ктиками, организаторами, подобно тому, как Плеханов да отчасти
Аксельрод были ее теоретиками, редакторами. Насколько это было
тогда возможно, я стремился создать в России рабочую организацию,
для чего „после некоторой подготовки почвы" намеревался отпра­
виться туда, о чем заранее сообщил моим друзьям. Признавая целе­
сообразность этого плана, Георгий Валентинович высказывал лишь
опасение, чтобы я не провалился, почему советовал не торопиться
с отъездом"1),— рассказывает JI. Г. Дейч. То ж е самое свидетель­
ствует II. Б. Аксельрод во второй части своих воспоминаний: „На
плечах Л. Дейча лежали все материальные и административные за­
боты, связанные с существованием группы. С неистощимой энергией
он завязывал знакомства, которые могли бы в каком бы то пи было
отношении оказаться полезными для нас, изыскивал финансовые
источники, возился с типографией, вел переписку с различными го-

1) Группа „О свобож дение Т р у д а ". Из архивов Г . В. Плеханова, В. II. Засулич

и Л . Г. Д ейча, сборник I, стр. 48. С лова Jt. Г. следует толковать как пожелание,
ибо это „стремление"—увы! осталось лишь стремлением.
 - 99 -

родами, где била русская революционно настроенйая молодежь, за-

ведывал распространением наших издании,— вообще пел всю админи­
стративную работу группы. Через него шла также вся деловая пере­
писка между мной и женевскими товарищами“ ’). ’
Разделение труда было крайне целесообразное: JI. Г. Дейч пре­
красно справлялся со своей задачей и даже мечтал приступить к
организации рабочих ячеек в России; со своей стороны теоретики
не менее успешно справлялись со своей.
Плеханов пе ограничивался только писанием брошюр и статей—
он предпринял первое лекционное турил по швейцарским колониям,
которое повсюду проходило с большим успехом. Б январе 1884 г.
Дейч пишет Аксельроду: „Ж о р ж прочел здесь три реферата (в про­
должение 4-х дней) о „Земле и Воле", которые произвели полный
фурор, публика в восторге, повсюду только о нем и разговора.
Словом, в моральном и идейном отношении наша группа начинает
завоевывать почву п в Ж еневе. На рефераты приходил и Драгома­
нов, не преминувший задавать ехидные вопросы, на которые Ж орж
отвечал очень сдержанно, спокойно и мирно, чем вполне заставлял
Драгоманова конфузиться. Впрочем, подробности узнаешь от Ж орж а,
который в конце этой или на следующей неделе поедет к вам, раз
только будут деньги" 2). *
Плеханов действительно несколько позже побывал с лекциями в
других городах Швейцарии (Берн, Цюрих), о чем свидетельствуют в
своих воспоминаниях и Д е й ч 3), и Ингерман1). В течение ближай­
шего года возникли кружки, сочувствующие группе „О св. Т р .“ в
Цюрихе, в Берне. Нельзя ска/ать, чтобы отношение эмиграции к
вновь образовавшейся группе и ее деятельности было особенно со­
чувственное. Разумеется, отдельные выступления могли пройти более
или менее удачно, с большим или меньшим успехом, но как общее
правило следует признать, что в эмиграции существовало крайне

•) И з архива П. Б . Аксельрода, стр. 8>.

~) l'P- jjOcb. Т р .‘\ И з архивов Г. В. Плеханова, В. И . Засуличи, JI. Г . Д ейча,
сб. I, стр. 19 2 — 19 3.
3) „М е ж д у тем Плеханов, одерж ав немало блестящ их побед в Ж ен еве, направился*
наконец, в турнэ по Ш вейцарии. Он побывал в Б ерн е и Цюрихе, где имел столь
ж е колоссальный успех, как и в Ж е н е в е " ....„ Я долж ен ещ е отметить, что, н а­
сколько могу припомнить, это турнэ было путь ли не первым в то, время,— д о этого
никто другой не предпринимал поездок в д ругие города с лекциям и. Потом, как
известно, такие посещения иногородних стали обычным приемом за границей и
имели огромное влияние на развитие наш его революционного движ ения, в особен­
ности после возникновения (в 19 0 1 году) зпамснитой „И скры " (Группа „Осп. Т р .“ .
Ив архивов Г . В . П леханова, В . И. Засулич и Л . Г. Дейча, сб. I, стр. 34).
*) „Заря" № 5— 6 за 1923 г.

7*
 — iort
йрЛждеёное к гр ymie отношение. До какой степени это было гак,
можно судить по тому что Л. II. Аксельрод, приехав в Цюрих в
1889 году, застала таи следующую ешс картину: „Возникшая и 1 883 г.
группа ^Освобождение Труда", успевшая в продолжение шестилетнего
энергичного своего существования сделать чрезвычайно много для
развития и выяснения своих идей, не пользовалась популярностью.
Наоборот, общее отношение к этой новой революционной организа­
ции, к ее проргамме и тактике было отрицательное до последней
степени“ 1). Именно таково было отношение к группе с первых ж е
дней ее возникновения, при чем более или менее „мирная" вражда
со временем и в процессе борьбы принимала воинственный оттенок,
что и отмечает не без некоторого юмора JI. И. Аксельрод в своих
воспоминаниях.
Ингерман также свидетельствует о существовавшей тогда атмо­
сфере недоверия и вражды к группе среди народничествующей интел­
лигенции.
Как шла транспортировка литературы? Нужно полагать, крайне
неинтенсивно, во всяком случае, JI. Г. Дейч, который тогда и ведал
делом распространения изданий группы, рассказывает об очень малом.
В марте 1884 года, он сам был вынужден взять на себя переправу
литературы через швейцарско-германскую границу, где 9 марта его аре­
стовали, засадили в фрейбургскую тюрьму, а затем передали царскому
правительству, как уголовного преступника. Какой был это тяжелый
удар для группы, можно судить по вышеприведенным словам
Аксельрода.
Самое главное несчастие было, разумеется, в том, что с арестом
Дейча у группы уходил единственный человек, который мог быть ее
представителем и хозяином практических предприятий ее. С его ухо­
дом на много задержалась переправка литературы, значительно ухуд­
шилось материальные положение. Заменивший его Гринфест мало по­
мог делу, ибо к нему не было того доверия, как к Дейчу.
Успела ли группа все-таки переправить что-либо в Россию? Име­
ли ли ее идеи отклик внутри России? Имели, разумеется, на что
особенно указывают два документа, чрезвычайно интересные в том
смысле, что они содержат непосредственные ссылки на извещение об
издании Библиотеки Соврем. Социализма. Я говорю о „Письме",
которое упоминает в своей „Истории Р .К .Г 1." товарищ В. И . Невский. В
этом .Письме" не только имеются упоминания об „Извещении", но и
ссылки на статью Плеханова „Социализм и политическая борьба".
Но кроме этого письма нам пришлось читать брошюру-листовку

*) „ П о д Знам енем М ар кс и з м а " № 5— 6 аа 19 2 2 г., стр. 78.

 — 101 —

некоего народника Алексеева „Несколько слов о прошлом русского

социализма и задачах интеллигенции" (Петербург, ноябрь 1883 г.,
типогр. гр. народников, стр. 28), где имеется упоминание об „Изве­
щении". ,
Обе брошюры (Письмо и статья Алексеева) написаны в конце
1883 г * Следовательно, в это время брошюры эти читались и обсу­
ждались в рабочих и интеллигентских народнических ячейках. Это
знаменательно, мимо этого факта нельзя пройти. Совершенно несо­
мненно, что издания этой группы проникли в Россию в гораздо
большем количестве, чем удавалось транспортировать непосредственно
самой группе. Попадали нередко брошюры группы в Россию и че­
рез народников, которые не могли не читать и обсуждать эту по­
следнюю революционную новинку. Во всяком случае, не единичное
было явление среди действующих революционных кружков эти бро>
шюры: их знали, их читали, вокруг них велись жестокие споры уж е
в конце 1883 г. в нелегальных кружках. .

2 .
Были ли они известны тем кружкам рабочих и тем уж е наполо­
вину отошедшим от народничества к марксизму ячейкам интеллиген­
ции, которые к тому времени уж е народились? Несомненно.
Я полагаю, не было бы ошибкой думать, что и Благоеву были
знакомы эти издания; хотя у меня нет основания оспаривать устано­
вившееся воззрение, что Благоевская эволюция к учению Маркса *
началась независимо от литературы группы „О св. Т р .“ , тем не менее
не будет большой ошибкой предполагать, что Благоев и • его това­
рищи наверняка знали ее и лишь на основе предварительного зна­
комства с литературой обратились к группе с письмом.
Деятельность „партии русских социал-демократов" (благоевцев),
созданной в течение зимы 1883/1884 года представляет чрезвычайный
интерес для историка партии. Она впервые пыталась собрать социал-
демократически мыслящих: рабочих и интеллигентов в одну органи­
зацию, она ж е впервые (я в обоих случаях не говорю о Халтурине
и предшествовавших кружках рабочих, ибо вряд ли его можно счи­
тать социал-демократом, марксистом ж е особенно). Нас занимает во­
прос о связях этой интересной организации с группой „Осв. Т р .“ ,
Осенью 1884 г°Да она попыталась связаться с группой через
редакцию „Вестника Нар. Воли", послав ей вместе с письмом также
и проект своей программы для передачи группе. Группа „Осв. Т р."
этого письма не получала до февраля 1885 г., когда руководители
„партии" послали группе второе письмо. Об этом письме Гринфест
рассказывает Аксельроду: „Сегодня мы .получили на адрес тшкирл-
 — 102 —

фин письмо от одного петербургского кружка, который желает войти

с нами в сношение. Письмо это адресовано к Рольнику, и пишущие
просят его узнать у группы „Освобождение Труда*, получила ли она
предыдущее их письмо с их программой, которое они некоторое
время назад послали в группу через редакцию „Вестника На­
родной Воли“ , так как последняя обещалась доставить это группе;
если редакция „Вестника" не дала этого нам, то они просят нас вы­
требовать это от редакции, если ж е не поможет, то они просят
прислать адрес; тогда они пришлют в другой раз. Об их благонадеж­
ности, пишут они, можно узнать в редакции „Вестника". Они пи­
шут, что сношения с нашей группой для них необходимы. 13 сего­
дняшнем письме они пишут адрес для переписки и шифр. Подписы­
ваются они „петербургские социал-демократы". Это письмо послано
ими через человека, который ехал за границу с тем, чтобы человек
этот бросил письмо в почтовый ящик где-нибудь за границей. Мы
получили это письмо из Па'рижа. Сегодня Вера Засулич написала
Лаврову и требовала письмо и программу. Вы, конечно, не меньше
нашего будете'радоваться этому; наконец, русские стали нас искать"1).
Наконец русские стали их искать— это действительно должно
было много обрадовать Плеханова и его товарищей. С большим за­
позданием группа получила проект программы благоевиев. Этот
проект для Плеханова представлял тем больший интерес, что его
проект (1884 г.) был уж е готов, и он его печатал для рассылки по
* организациям.
Благоевская „программа" ни в какой мере не могла выдержать
сравнения с проектом Плеханова. Проект группы тоже нельзя было
считать совершенным— в нем были некоторые существенные уступки
„духу времени",— однако принципиальная часть программы была
строго выдержанная, марксистская. Благоевцы ж е, составляя свою
программу, находились под большим влиянием Лассаля, что было
отмечено группой. Группа не могла простить проекту благоевцев и
тот душок лавризма, который был очень силен в нем.
Подвергнув подробной критике,группа советовала не печатать проект
и не распространять его. Вероятно, одновременно благоевцам был
послан проект Плеханова и обещание сотрудничать в готовившейся
газете „Рабочий", первый номер которого помечен январем 1885 г.
Проект группы был принят благоевцами, и Плеханов написал свою
замечательную статью— письмо к петербургским рабочим („Современ­
ные задачи русских социалистов"), где с такой удивительной просто­
той намечает основные задачи, стоящие перед рабочими кружками

1) Из архива II. 1>. Аксельрода, стр. 107.

 — 103 —

в стране. Письмо Плеханова (вместе со статьей Аксельрода „Выборы

в германский рейхстаг и соц.-дем. партия") появилось в № 2 „Рабо­
чего” (июль 1885 г.). Третьего номера журнала выпустить благоевцам
не удалось, ибо вскоре ж е произошел провал типографии, после
чего организация просуществовала еще некоторое время, постоянно
теряя своих членов, пока в 1887 г. она ие была совершенно ликвидиро­
вана. Переписка „партии" с группой продолжалась в течение 1885 и
1886 г.г. Благоевцы очень много способствовали тому, что в конце
8о-х годов и Петербурге ходило крылатое выражение „нлехановство",
которое приводило в ярость народников и было синонимом ортодо­
ксального марксизма. Это выражение держалось очень долго, вплоть
до начала 90-х годов. Во всяком случае, еще т. М. Ольминский
застал его в Петербурге в группах.
Как читались произведения Плеханова, читатель может составить
себе ясное представление, прочитав блестящий очерк М. Горького
„Мои университеты", где удивительно художественно описано, как
в провинции читали „Паши разногласия" в конце 8о-х годов.
Из этого ж е рассказа совершенно несомненно следует, что один
из виднейших марксистов конца 8о-х годов, Федосеев, был знаком
с „Нашими разногласиями*, а, следовательно, в своей эволюции к
марксизму немалым обязан был литературе группы „О св. Т р .“ , и
что знаменательнее всего знакомился он с книгой не в Петербурге,
а в провинции.
Это очень важно отметить, ибо не только петербургские кружки
придерживались программы группы (а о таких кружках упоминают и
И. Д . Богданов, и М. Ольминский), но и ряд провинциальных, что
особенно ценно. Теперь можно считать уж е доказанным неправиль­
ность утверждения Плеханова', будто их проекты восьмидесятых го­
дов не были приняты местными организациями. Практическое значе­
ние этих проектов было исключительно великое: они давали возни­
кающим группам и кружкам возможность идейно самоопределиться.
Там они давали не только общее направление критики народниче­
ских программ, но и более или менее ортодоксальный и выдержан­
ный минимум практических требований, в чем марксисты особенно
нуждались. Сделать из теоретических посылок практические выводы
было делом ие столь легким, и мы видим, как повсюду в провинции
возникающие кружки выдвигают требования, на которых лежит неиз­
гладимая печать народнического утопизма. Роль проектов! и своди­
лась к очистке в этой области воззрении местных групп и кружков
от чужеродных примесей, вместе с брошюрами Плеханова эту
задачу проекты выполнили блестяще— все, что можно требовать от
проектов,
 — 104 —

3-

Тем временем в эмиграции вокруг группы собрался тесный круг

единомышленников, для которых задача марксистов в России рисова­
лась совсем не в том виде, как группе. В то время как группа занята
была мыслью о дальнейшей • разработке марксизма, об углубленном
изучении трудов Маркса и пропаганды его, молодежь искала себе
дела, практического применения своим силам. В частности Плеханова
занимали вопросы философии и мировоззрения, он занимался Геге­
лем, Фейербахом, что крайне раздражало молодежь, которая требовала
от него, чтобы он бросил занятия столь отдаленными вещами и присту­
пил к писанию брошюр для рабочих. Д . Б. Рязанов рассказывает об
этой ранней оппозиции против группы следующее: „Первый конфликт
относится уж е к зиме 1887— 1888 г.г. Во главе „оппозиции" стояли
Соловейчик и Слепцова. „Молодые" товарищи требовали для себя
известных прав как в области организационной, так и в области
литературно-издательской. Насколько мне известно из рассказов,
„молодые" требовали, чтобы литературе для рабочих отводилось и
больше средств, и больше места. Среди изданий группы „Освобо­
ждение Труда" организация первого русского „социал-демократиче­
ского союза", несомненно, являлась уступкой требованиям „моло­
дых". Сам Соловейчик уехал в Россию, где очень скоро был аресто­
ван. После трехлетнего заключения в „К рестах", тяжело отразивше­
гося на его психике, он был освобожден и кончил жизнь самоубий­
ством. К первой оппозиции принадлежал и Парвус, приехавший в
Швейцарию еще осенью 1887 года и принявший после очень дея­
тельное участие в дискуссии 1888 года"1). Такое расхождение было
неизбежно, поскольку группа и се молодые последователи по раз­
ному подходили к задачам изданий, предпринимаемых группой. Эта
оппозиция особых последствий не вызвала, однако показала группе,
что без конца оставаться кружком пропагандистов нельзя, что, пови-
димому, не избежать устройства более широкой организации, ставя­
щей себе цели не только углубление и пропаганду марксизма, но и
популяризацию его, и организацию, собирание сил. •
flo a ie долгих дискуссий был организован осенью 1888 г. „Русский
социал-демократический союз", в состав которого входила группа в
полном составе и ряд молодых представителей местных организаций.
Однако это не означало растворение группы в новом союзе, наобо­
рот, после этого группа, повидимому, еще острее почувствовала необ­
ходимость самостоятельного существования и тесного сплочения.

>) „П од Знаменем М арксизма" № п — 12 за 1923 г., стр. 7.

 — 105 —

Ренегатство Тихомирова много способствовало тому, что в кру­

гах как народовольцев, так и марксистов появилась тяга к совмест­
ным действиям. Когда появилось предисловие Тихомирова ко вто­
рому изданию своего труда „L a Russie sociale et politique", где он
отказывался от террора и решительно высказывался против револю­
ционных методов борьбы,— народовольцы пришли в негодование и
выпустили брошюру („рзспеканция"— как обзывает ее Плеханов)
„По поводу одного предисловия".
В первый момент к этому ответу „группы народовольцев* отнес­
лись чрезвычайно неодобрительно, и прежде всего марксисты *). Не

1) Засулич пишет Кравчинскому: „С ум асш ествие Тихомирова, наверное, такая

ж е выдумка, как и то, что его чуть ли не к награде представили, и что он едет,
а раз говорили д а ж е — уехал в Россию. Ничего подобного нету. Никандр несколько
дней тому назад был у Тихомирова и в восторге от него. Ем у-то именно и нра­
вится его нереволювдюиность. Мне она не нравится, но все ж е я не ви ж у права
поносить его личность так, как это делают хора народоволят (гордых тем, что
предки Рим спасли, но в свою очередь спасать его намерении не высказывающих,—
все студенты и барыш ни). От чего он отрекся? От террора, но террора для тер­
рора он никогда и не проповедывал, а дум ал, что с его помощью И с п . К ом. за­
хватит власть и, устранивш и вредные влияния на общ ину, даст ей возможность
превратиться в рай. Н у, если ему община, ее будущ ее действительно важ ны,
разве не дол ж ен был он за последние годы извериться в возмож ности осчастли­
вить ее своевременно, пока не разложился через террор. А тут, д олж н о быть, на
грех, прочитал какую -нибудь восхвалительную ? биографию К иселева, где было
умолчено, сколько засечено крестьян при введении их устава. Н у, он и думает
теперь, что 2-й К иселев менее утопичен, .чем захват власти посредством террора,
дум ает и говорит. Это очень печально, но кричать ему: .в ы долж ны повестить*,
.и зм енн и к", „нравственное ничтож ество" и т. п. не за что и, право, очень гадко.
Я как прочла эту брошюру (г-ю народоволят), долго искренне думала, что ее
писали К у н и Грюн (шпионы литературы). Аптекман (он в Мюнхене) тож е по
телеграмме д аж е спрашивал: .н е шпионы ли ее пи сали ' (.Г р уп п а О св. Т р .“ , сб. I,
стр. 202— 203). С пустя несколько Засулич в другом письме опять пишет: „Т и х о ­
миров меня очень занимает, и я с нетерпением ж д у его брошюры, которую он,
говорят, пишет под заглавием: „П очем у я перестал быть революционером". Но
если он заговорит в ней „п о д у ш е ", то -она м ожет оказаться, действительно, вред­
ной. В предисловии он просто декретирует прекращение революционности, а этим
никого н е проймешь, кроме таких, кому и без того революция д о смерти „обридла".
Д а , поступок его во всяком случае вредный (хотя, вероятно, не в его глазах вред­
ный), но не нечестивый. А ему, по всему вероятию, казалось не честным не за­
явить о перемене своих взглядов, раз они изменились помимо его воли, и раз он
серьезно относится к идеям, к теориям. Из-за чего ж е иначе мог он это сделать? В
награды, в прощение ни за что я не поверю, пока не уви ж у это на ф акте. Проживши
до сорока с л и ш н и м лет бескорыстным деятелем, вдруг пустить свою д уш у в про­
д а ж у , д а ещ е такую! Этого не бывает! Времена, правда, мрачные, много народу
подают втихомолку прошенья царю и едут на места в Россию. Но то люди д р у­
гого калибра, их занесло движением, куда по натуре им м ожно бы и не ходить.
А он инициатор, его не несло, а он сам двигался" (стр. 204).
/
 - 106 —

только письма Засулич, но и статья Плеханова в первом сборнике

„С .-Д ." крайне характерна именно таким неодобрительным отноше­
нием к народовольцам, которые не понимают, что логика их учения
неизбежно должна привести их к восхвалению мероприятий Киселе­
вых. Но такая ошибка недолго продолжалась, ибо вскоре появилась
брошюра Тихомирова „Почему я перестал быть революционером",
из которой несомненно явствовало, что это не было последователь­
ным додумыванием своих воззрений до конца, а самое неприкрытое
ренегатство '). Тот исключительный моральный распад, который царил в
эмиграции, угрожал несомненно всем добрым традициям, самому дви­
жению, молодому кадру. Конец восьмидесятых годов— самый мрачный
период разложения внутри страны не мог не вызвать такого ж е раз­
ложения вне ее, в рядах революционеров. Со стороны революционеров
было совершенно естественно стремление теснее сомкнуть ряды. Такое
течение было в рядах молодежи, такую линию заняла группа „Оси.
Т р .“ . Аксельрод обращается в августе х888 года к Лаврову с предло­
жением создать единый фропг, с каковой целыо он предлагает Лав­
рову вступить в редакцию „Библиотеки Современного. Социализма" *).

1) Засулич пишет С . Кравчинскому: „Д ороги е Сергей и Ф аниичка, пишу

только, чтобы покаяться относительно Тихомирова и поделиться своим беш ен­
ством. Вот у ж е 2 ночи, как я прочла его ответ, и от злости спать не йогу. Н ет,
что и говорить, ему обеспечено место в министерстве, и такого злого врага еще
не было у радикалов, каким будет он. Если те, что писали против него ругатель­
ную брошюру, заранее знали содерж ание его ответа, то были правы и только
жаль— безграмотны. Это чистейший К атков по злости, только в ю раз глупее и
описывает нравственное и умственное падение революционеров не своими словами,
а заимствованными из повестей „Р усск ого В естника". Д а и пяток у него, и а-
сл е д с т в с н н о г о монарха, главы п р аво сл авн о й ц е р к в и , К атков
никогда до такой степени не вылизывал. И ведь непохож е, чтобы с ума сошел:
тон спокойный и логика оставляет его лишь, когда заговорит о самодержавии.
Сверстников (нас с вами в том числе, значит) приглашает себе содействовать в
искоренении крамолы и намекает, что все в сущ ности с ним согласны,— только из
трусости помалкивают. О, что ото ещ е за чертовщина пошла! И ведь верно, что
мало найдется „сверстн иков", которые лишь с крайностями его брошюры не согла­
сятся. Вот тем-то и хорош марксизм, что не требует он веры, невозможны при
нем и такие перемены „вероисповеданий", мгновенные перекувыркивания кверху
ногами" (стр. 2о6).В другом письме вслед за тем она сообщ ает Кравчинскому: „Ч и ­
тали вы п октябрьской книж ке „Р усского Богатства" письмо .И з ссылки"?
Рассказываются страшные мерзости (вслух читать нельзя) о ссыльных, едва изме­
няя фамилии. Рассказывает раскаявшийся ссыльный. Н икандр его знает и всех;
дело идет о том городе, где и он был, и сестры Фаппички. „Н овое Врем я" с ра­
достью заявляет, что с почину Тихомирова нам, очевидно, предстоят целые ряды
разоблачений из атой сред ы " (стр. 207).
2) Он пишет Лаврову: „П и ш у Вам иод непосредственным впечатлением только
что прочтенной брошюры Тихомирова и прилагаемого письма от нескольких наро­
 — 107 —

Но Лавров был ненсфавим, и надежды на совместные действия

были очень небольшие. Причиной отказа своего участия он выста­
вил нетерпимость ко всем социалистическим организациям, обнару­
женную группой. „Я ие пойду ни в какую комбинацию, где, рядом
с социалистами, становятся либералы-несоциалисты; ни в какую ком­
бинацию, которая предлагает социалистам из утилитарных целей спря­
тать свое социалистическое знамя; но и ни в какую социалистиче­
скую комбинацию, которая оскорбляет и раздражает других социали-
стов-революционеров, а тем менее в ту, которая выступает с большею
резкостью против товарищей других оттенков, чем против людей ла­
геря, враждебного социализму вообще“ '). Разумеется, вряд ли мыс­
лимо было его совместное участие с Плехановым в единой редак­
ции. Когда Аксельрод еще раз, через год, обратился к нему с пись­

довольцев. Письмо это, хотя и помечено ю июля, передано мне, однако, только
вчера. В письме представители той части м олодеж и, которая воспитана на пред­
убеж дениях против социал-демократии, умоляют нас о соединении литературных
революционных сил для общей борьбы против общего врага. Брошюра Тихомирова,
призывающая эту м олодеж ь к отречению от всякой борьбы, является как бы на­
глядной иллюстрацией необходимости того „соглашения**, о котором говорится в
письме народовольческого круж к а. Н уж н о, впрочем, Вам знать, что я у ж е в про­
шлом году, виноват, каж ется, в феврале или январе этого года, сделал ш аг в этом
направлении. К сожалению, я обратился не по надлеж ащ ем у адресу. Предполагая
Нас, Тихомирова и М. II. (М. II. Полонскую. В. В.) составляющими одну группу и б у ­
дучи лично знаком с Тихомировым, я написал ем у через посетившего и В ас адвоката
письмо, в котором указывал ему на возникающую реакцию в среде революционной
интеллигенции и на необходимость в виду этого сближения м еж ду нашей и Вашей
группой. К ак первый ш аг в этом направлении, я предлагал совместное редактиро­
вание органа, проектировавшегося адвокатом. Я пошел даж е дальш е. Я написал
ему, что из опасения перехода органа в чисто либеральные руки Драгоманова мы
готовы всячески содействовать тому, чтобы редактирование перешло ц е л и к о м
к Тихомирову и к Вам. К онечно, если бы я тогда имел понятие о распадении
Вашего кружка, я бы обратился прямо к Вам, и весьма вероятно, что из этого
что-нибудь вышло бы до сих пор. К ак бы то пи было, теперь я считаю своей
обязанностью обратиться к Вам с тем ж е предлож ением (не в буквальном смысле»
конечно), с каким преж де обращался через Тихомирова к нему и к Вам ж е. Если
уж молодежь, которая теперь, увы , далеко ие отличается подвиж ностью мысли,
начинает сознавать необходимость сближения и соединения революционных сил
под знаменем учений научпого социализма, то тем непростительнее было бы нам
оставаться в прежнем разъединении и тем м е ш а т ь объединению и выступлению
революционной интеллигенции на новый путь борьбы. Иначе неминуемо предстоит
переход заметной части молодежи на сторону Тихомирова, который, в моих гла­
зах, отнюдь не продажный ренегат, а несчастная ж ертва наш его славянофидь*
ского социализма, словом, народничества. Я , впрочем, не стану доказывать здесь
логическую необходимость этого превращения для человека, преданного народни­
ческим „идеалам" и в то ж е время разочаровавшегося в своей вере в революцион­
ный .захват власти" (Из архива П. Г>. Аксельрода, стр. 34),
1) Из архива П. Б . Аксельрода, стр. ij.
 — 108 —

мом от редакции „С .-Д .“ , приглашая писать, о Чернышевском, то это

свидетельствовало скорее о крайнем миролюбии окружающих группу
сочувствующих, чем о каком-либо новом основании для новых пере­
говоров. Лавров статьи не послал.
Но еще ранее того, как группе удалось поставить свой орган
( яСоц.-Дем.“), образовался в Ж еневе круж ок Раппопорта, стоящий
на точке зрения группы по многим теоретическим вопросам, пред­
принявший издание журнала „Социалист", в котором члены группы
были приглашены участвовать.

IV-
Группа Раппопорта была интересным явлением, как промежуточ­
ная организация, ушедшая от народовольческой теории, но еще силь­
но увлеченная народовольческими приемами борьбы. Раппопорт пи­
шет Аксельроду: „Дело в том, что одна практическая группа соц.-рев.,
в которую входят как лица, действующие теперь в России, так и
некоторые из заграничных революционеров (последние в самом не­
продолжительном времени также будут работать в России), взяла на
себя инициативу создания с о ц и а л и с т и ч е с к о г о органа. Группа
эта, в лице своих членов входя в различные революционные русские
кружки, пользуется самыми широкими связями со всем, что есть в
настоящее время живого (в революционном смысле этого слова) в
России. Являясь в некотором роде сосредоточением всех групп (осо­
бенно центральных), группа эта выражает собою мнения всех их.
Орган пока будет только официозным, через некоторое время он
сделается официальным органом действующей в России соц.-рев.
партии" *).
Вряд ли можно эту саморекомендацию принять всерьез. Такие
промежуточные организации тогда действительно были, но не они
были „всем тем живым" в революционных кругах, которые действо­
вали в России. Но Плеханов, а вслед за ним и его товарищи при­
няли охотно предложение Раппопорта, увлеченные заботой привлечь
на свою сторону всю ту промежуточную революционную интеллиген­
цию, которая от народничества отошла, а к марксизму не пристала,
по крайней мере целиком. „Г. В. Плеханов писал о ней Аксельроду:
„Программа этой организации... почти целиком списана с нашей. В
ней есть несколько наивностей, несколько неловкостей, но общий
дух ее несомненно наш“ а). Поэтому-то Плеханову не трудно было
дать свое согласие на участие. „ Я имел уж е возможность обратиться

1) И з архива И . Б . Аксельрода, стр. u j ,

*) Там ж «, стр. п г .
 — 109

К Г. В. Плеханову, который вполне согласился принимать участие в

издании своими литературными произведениями. Для № I, который
предположен к выходу не позже 20—25 анреля, он обещал уж е
статыо. Программа органа такова, что товарищ Ваш заявил мне, что
на ней мы всегда можем сойтись. Вообще ж е г-н Плеханов обещал
всячески поддерживать это предприятие. Подробнее обо всем этом
мы поговорим при личном свидании. Я обращаюсь к Вам, уважаемый
Павел Борисович, с таким ж е предложением— участвовать в изда­
нии своими произведениями. И так как я уверен, что мы с Вами
сойдемся, что с программою Вы наверное согласитесь* то я бы пред­
ложил Вам приготовить статью для первого ж е № “ *).
В свою очередь Плеханов также пишет Аксельроду о необходи­
мости принять участие в журнале. Уговаривая Аксельрода, он пишет
„если бы „молодые народовольцы", которые теперь будут называть
себя социалистами-революционерами, только напечатали ту программу,
которую мне показывал Раппопорт, то и это уж е было бы огром­
ным щагом вперед в смысле идейного развития н а ш е г о движения" а).
Приводим еще одно ценное свидетельство. В. Засулич пишет об этой
поре Кравчинскому следующие строки: „Ж о р ж с Павлом пишут в
новом журнале „Социалист", под редакцией если не самого Полена,
то его двойника: Раппопорт— очень похож. Программу, как сами
увидите, взяли у нас, перефразировали лищь маленько и изложили
дюжим языком. Но они предполагают, что сами дошли до нее; а
соединяться намерения не имеют. Они называются „наследники На­
родовольцев", а пригласили в сотрудники. Редактор благосклонен,
но строг, делает Ж о р ж у внушения—даже насчет слога. Тот напу­
стил на себя безграничную кротость— поправляет, объясняет. Д а и
нельзя не быть кротким между массой националистических журналов
(„Свободная Россия", „Самоуправление11, „Свобода", „Борьба11, и ста­
рое „Общее Д ело"). „Социалист11 будет единственным, и если бы не
писать у них, Петр Лавров его бы тотчас ж е задавил, и Рус[ские] 8)
и друг, повернули бы. Он, Лавров, и то старается, ужасную напи­
сал статью для i -го № . Гегеля легче понять, о чем он говорит,
чем его* *).
В первом номере появилась как статья Плеханова („Политические
задачи русских социалистов"), так и Аксельрода. Могло с первого

!) Из архива И . Б . Аксельрода, стр. ш .

») Там ж е , стр. н о .
3) JI. Г. Дейч почему-то сокращенному слову „Р у с * приписывает непопятное
значение Р у с с к и е ; по нашему, это ош и бка,— повидимому, речь идет о Рус[анов]е,
который вместе с Серебряковым и др. т ак ж е учавствовал в „С оц и али сте11.
*) „Группа О св. Т р .“ , сб. I, стр. 2 1 а
 - по -
взгляд.-} казаться. Что го, что не удалось Аксельроду, то, с успехом
выполнил молодой Раппопорт: и одном и том ж е номере па-ряду со
статьями . Освободителей“ появились также и статьи Лаврова, Р у­
санова и др. народовольцев.
Но это было объединение, которое тем и было вредно, что не
имело иод собой принципиальной договоренности. Аксельрод пытал­
ся объединить на основе „научного социализма*, группа ж е Рап­
попорта после первого ж е номера испугалась слишком марксистского
уклона журнала. Во всяком случае, когда воврем я первого Париж­
ского конгресса Плеханов пытался сговориться с Раппопортом, тот
вел себя столь уклончиво, что вызвал крайнее раздражение со сто­
роны Плеханова. Последний, возмущенный „маккиавелнзмом“ сторон­
ников Раппопорта и его самого, отказался от дальнейшего сотрудни­
чества в „ Социалисте".
Это Парижское совещание также было организовано по инициа­
тиве Аксельрода. Говоря о своем желании попасть в Париж на
конгресс, Аксельрод пишет Кранчинскому: „Мечтал и я попасть в
Париж, надеялся там и с гобою встретит!.ся, но не сбыться этому
из-за финансовых соображений. Вот разве б р о ш е н н ы й м н о й в
обращение п р о е к т о к о н ф е р е н ц и и р у с с к и х, г р у п­
п и р у ю щ и х с я в о к р у г „ С о ц и а л и с т а " , приведен будет в ис­
полнение. Тогда уж придется сделать отчаянное усилие— и поехать
в Париж, а то от нас очутится там один только Ж о р ж против полу­
тора или больше десятков противников и полупротивников" ‘). С о ­
вещаниебыло неожиданным по своим результатам; Раппопорт вел
себя так, что Плеханову и Аксельроду нетрудно было заметить, под
чьим влиянием находились Раппопорт и его товарищи: побыв в Па­
риже среди старых народовольцев, он поддался их сильному влиянию.
Никакого дальнейшего разговора не только об объединении, ио
и об сотрудничестве в едином органе, не могло быть. Впрочем, далее
первого номера „Социалист* так и не пошел. Группа еще несколько
времени занималась изданием брошюр, пока не прекратила свое су­
ществование с арестом Раппопорта в 1890 г. на русско-румынской
границе, когда он попытался пробраться в Россию для восстановле­
ния связей. v / •

5­

В 1889 году французские гэдисты и бланкисты вместе с герман­

скими с.-д. организовали комитет для созыва международного съезда
социалистов. В этот комитет был выдвинут ср сророны гэдистов

:) И i архива II. Б. Аксельрода, стр. 79 (курсив .мой. В. В.).

 1 11

П. Лафарг, составлявший список организаций, которые надлежало

приглашать на конгресс.
Он, иовидимому, и заботился о том, чтобы были созваны дей­
ствительно представители групп, а не единичные видные социалисты-
Но в вопросе о русском представителе выбор Лафарга может вы­
звать большие недоразумения в наши дни. Несмотря на то, что он
сам лично хорошо знал Плеханова, обращения были посланы только
Лаврову и Степняку; Лавров— понятно, он представлял собой наро­
довольчество, но Степняк— трудно объяснимая кандидатура. Как бы
там пи было, а Степняк, узнав, что необходимо делегату предста­
влять организацию, указал Лафаргу на Плеханова, как на представи­
теля группы „Осв. Т р .“ , сам ж е— не представлявший никого— был
вынужден уклониться.
Степняк пишет В. И. Засулич: „Лафарг пишет, что Лаврова они
приглашали, но он отказался. Я не понимаю, почему; вероятно, п о ­
тому, что после падения „Вести. Народн. Воли“ он не считает себя
представителем какой-либо определенной группы, действующей в
России. Впрочем, может и по другому чему: кто их там разберет.
Я писал Лафаргу, объясняя, почему я лично не могу соваться в
этот конгресс, что ваша группа единственная из мне известных, ко­
торая удовлетворяет требованиям. Вы издаете на русском языке
орган паучн. соц. и состоите в органической связи с группами рабо­
чих, разделяющих ваши взгляды и даже посылающих вам деньги,
собранные из их взносов (о 15 рублях мы слышали! Может, теперь
и больше стало?), хотя вы формально и не выбраны ввиду специаль­
но русских условий, которые нужно принять во внимание, но вы в
такой ж ; степени можете считать себя представителями русских ра­
бочих, как Лафарг и inibieJ Это я писал Лафаргу, и думаю, что вы
с этим согласитесь. Т.сли нет препятствий со стороны здоровья
Ж орж а— что самое существенное,— то следовало бы, мне кажется,
сделать все возможное, чтобы не упустить такого хорошего случая.
Напишите, что об атом думаете вы и ваши" *).
Действительно, вскоре 4) группа получила официальное пригла-

Группа „О свобож дение Т р у д а ", сборник I , стр. 235.

2) Он пишет л о этого в том ж е письме: .П олучили ли вы и ваша группа при­
глашение от Л аф арга на марксистский конгресс в П ариже? Есл и нет, то, вероят­
но, получите завтра или вместе с лтим письмом. Они, было, меня пригласили че­
рез одного общ его знакомого, который не объяснил мне, что только представи­
тели групп приглашаются. Я послал нм, не долго думая, свою подпись и получил
в ответ чисто ф ранцузскую благодарность и изъявление всякого удовольствия с
приложением вопроса: „о т какой группы меня записать*. Конечно, я извинился:
мне ни и конгрессе, ни в призывном циркуляре места, очевидно, пет. А м еж ду
тем очень1 ж елательно было бы, что бы русский социалист был на таком конгрессе.
 — 112 -

шение ох Лафарга. В. И. Засулич рассказывает об этом в ответе

Кравчинскому: „Спасибо за рекомендацию нас Лафаргу. Мы действи­
тельно на-днях получили от него письмо, и все совещались, что от­
ветить, так как представителями рабочих явиться формально мы не
можем. Ваше письмо вывело нас из затруднения. Я так и отвечаю
Лафаргу, что, мол, от Степняка вы уж е знаете о нашем положении.
Если в июле здоровье Ж о рж а будет, как теперь, то с этой стороны
препятствий не будет. Скорее со стороны денег. Чтобы на свои, об
этом и думать нечего“ ’). Отсрочив по болезни посылку письма,
В. И. через некоторое время делает приписку: „Пока! я валяла
письмо, более или менее выяснилось, что денег на поездку Ж орж а
на конгресс не будет. Начинается у нас финансовый кризис. Воют
кредиторы в Ж еневе. Сегодня получила отчаянное послание от маль­
чиков (очень милых), сидящих у нас на типографском хозяйстве в
Ж еневе" 2). О том ж е крайнем материальном затруднении пишет
Аксельрод Кравчинскому: „О поездке Ж орж а (Плеханова) в Париж
для представительства на съезде я уж е возмечтал недели 3 тому
назад до получения приглашения Лафарга. С этой целью я попросил
кое-кого делать сбор,— но Цюрих страшно истощен сборами в поль­
зу лиц, бывших замешанными и изгнанными по делу о бомбах. Может,
удастся сколотить несколько десятков франков, но на эти деньги,
конечно, не поедешь в Париж. А ты бы написал об этом Раппопорту—
твое мнение, как беспристрастного, могло бы на пего и К -o произве­
сти некоторое впечатление. Ведь эти господа— олухи, с позволения
сказать: ни теорией, ни литературным или ораторским талантом их не
проймешь. Кто-то из парижан имеет быть представителем— вероятно,
на конгрессе поссибилистов. Растолкуй ты, пожалуйста, Раппопорту,
что, раз его компания выступает с органом, стоящим на пашей точке
зрения, их прямая обязанность помочь делу отправки на конгресс

Э то произвело бы очень хорош ее впечатление в России, д а и здесь было бы не

дурно выяснить солидарность русских социалистов всех направлений и течением
известного рода. Нас либо политикамц-головорезами, либо анархистами считают.
Если бы здоровье позволило Ж о р ж у , было бы чрезвычайно хорошо, если бы он
поехал. Что он произвел бы очень хорош ее впечатление и не посрамил бы русско­
го имени, это вы сами знаете. Я помню, как ещ е в мое студенческое время мы
зачитывались отчетами интернациональных конгрессов. Т епереш няя молодеж ь будет
читать с двойным интересом речи р у с с к о г о , особенно, если видно будет, что
они производят впечатление и были не из последних. Патриотизм, что будеш ь
делать? Я , вы знаете, во многом не согласен с ваш ей группой, но это не сущ е­
ственно. Агитационное значение б уд ет отличное, и затем пусть люди рассортиро­
вываются, как хо тят" (Группа „О си. Т р .“ , сборник I, стр. 234).
*) Группа „О свобож дение Т р у д а ", сборник I, стр. 209.
а) Там ж е , стр. н о ,
 — 113 -

наиболее даровитого представителя социал-демократического напра­

вления среди русских" *). .
Но общими усилиями удалось преодолен, финансовую нуж ду
и без помощи „богатых родственников11 из „Социалиста*, и Плеханов
вместе с Аксельродом поехали на конгресс.
После конгресса, в котором Плеханов принял самое живое уча­
стие, он пишет Степняку: „ Я теперь в Париже страшно устал;
сегодня кончился конгресс. Несколько дней я хочу остаться в П а­
риже для осмотра выставки. Вас хотелось бы мне видеть всем серд­
цем, а Энгельса всей головой, но я не думаю, что дело поездки
удастся, потому что нет денег. Если бы, паче чаяния, у вас оказалась
сумма, способная покрыть расходы, высылайте ее; я скажу большое
спасибо и приеду немедленно" 2).
Степняк, повидимому, оказал ему помощь, ибо Плеханов через
несколько дней действительно поехал в Лондон и познакомился с
Энгельсом. „В 1889 г. я, побывав на Международной выставке в
Париже, отправился в Лондон, чтобы лично познакомиться с Энгель­
сом. Я имел удовольствие, в продолжение почти целой недели, вести
с ним продолжительные разговоры на разные практические и теорети­
ческие темы" 3). Т ут ж е он указывает, что с ним был и Аксельрод,
который был свидетелем его разговоров о Спинозе с Энгельсом.
Вернувшись из Лондона, Плеханов осенью заболел и долго был
в крайней нужде, о чем свидетельствуют письма В. И. Засулич.
Группе удалось с большим трудом выпустить сборник „Социал-
Демократ" еще в августе 1888 г. Но более или менее регулярно вы­
ходящее обозрение организовать не удавалось за совершенным от­
сутствием средств. Только к началу 1890 г. группа смогла присту­
пить к изданию литературно-политического обозрения „Соц.-Дем.“ .
В течение 1890 года они выпустили три книги (в феврале, авг
густе н декабре), но с великими трудностями и при крайней матери­
альной нужде, которая настолько была сильна, что за 189 1 год не
было издано пи одной книги. Болес того, повидимому, материальные
условия и болезнь Плеханова мешали тому, чтобы делегаты группы
участвовали на втором Брюссельском конгрессе Интернационала, и
группа, как известно, вынуждена была ограничиться посылкой до:
клада за подписями Плеханова и Засулич. Доклад представлял собой
безжалостную, хотя и осторожную критику воззрений пародовол».-
цев и бакунизма.

1) И з архива П. Б. Аксельрода, стр. 79.

2) Группа „О свобож дени е Т р у д а ", сб. т, стр. 14 7.
3) Г. В. П л е х а н о в , Сочин., т. X I, стр. 2 1 — 22 (ст. „Бернштейн н мате­
риализм").
В. В а г а и я п. Г. В. Плеханов. 8
 - 114

Это особенно важное обстоятельство, ибо оно на много испорти­

ло отношение, которое не было особенно близким, но которое все-
таки не носило характера вражды между Плехановым и старыми
народовольцами во главе с Лавровым.
Доклад был написан летом, в нем о голоде не говорится ничего.
Всего несколько недель после конгресса было достаточно, чтобы
выяснилась вся ужасающая картина общественного бедствия, охватив­
шего страну. Все течения так или иначе реагировали на весть о голо­
де, не могла отделаться молчанием также и группа „Осв. Т р.“ , ко­
торая представляла собой пролетарское движение.
По инициативе Аксельрода была созвана группа, которая приняла
предложение его о создании .Лиги борьбы с голодом", объединяю­
щая все революционные цартии в борьбе на почве голода за кон­
ституцию, за Земский Собор.
Группа решила обратиться с соответствующими письмами в Па­
риж и Лондон и поручила Плеханову написать брошюру „Всерос­
сийское разорение" ‘). „Вернувшись из Морне домой, не дожидаюсь
ответа из Лондона и Парижа, П. Аксельрод организовал в Цюрихе
межпартийный кружок, который должен был положить начало пред­
положенному объединению „снизу" и этим оказать воздействие на
„верхи". Со стороны народовольцев в „Общество борьбы с голодом“
вошла группа молодежи, преемственно связанная с группой .Л ите­
ратурного социалистического фонда" 1887 г. Но преобладающее
влияние в обществе получили социал-демократы,— преимущественно,
из местной учащейся молодежи. Секретарем и непосредственным
руководителем общества был Як. Кальмансон. Деятельность Комите­
та началась с обращения к II. Лаврову". В обращении „Общество"
просило Лаврова не только о сочувствии, но и о том, чтобы он на­
писал специальную брошюру о голоде.
Ответ Лаврова крайне характерен. Он дает некоторое понятие о
том, каковы были взаимоотношения между этими двумя течениями
и каковы расхождения. „ Я н е и з б е ж н о стою не только на точке
зрения требования „конституции", а с а м ы м о п р е д е л е н н ы м
о б р а з о м на точке зрения с о ц и а л и з м а . ]'хли до Вас дошли
какие-либо сведения о тех рефератах, которые я читал в нынешнем
году в Париже, и о тех письмах, которые я писал на Брюссель­
ские конгрессы, то Вы могли видеть, что именно теперь, когда
столько русских социалистов готовы спрятать красное знзмя в

Т а и ж е пови ди м ом у н бы л и вы работан ы тум ан п ы е л о зун ги , в ы зв а в ш и е н е го д о ­

в а в * е .М о л о д ы х * . И з II т . А р х и в а я с н о , ч т о к о н е ц . В с . p a s s * .— у с т у п к а П л е х а н о в а
А ксельроду.
 - 115 —

карман (! В. В.), я считаю необходимым подчеркнуть, что н а ш и поли­

тические требования вытекают из наших с о ц и а л и с т и ч е с к и х
убеждений” ’).
Чрезвычайный интерес этого отрывка заключается в том, что со­
циалисты, готовые спрятать красное знамя в карман, были, по мнению
Лаврова, некто иные, как... члены группы „Осв. Т р .“ . Чтобы иметь
возможность сравнит!, точку зрения группы, мы приведем два отрыв­
ка из письма Аксельрода от имени группы, адресованного „О б­
ществу*: „Со стороны революционеров-социалистов было бы непро­
стительной ошибкой, вернее, преступлением перед собственным зна­
менем, если бы они не воспользовались кризисом, переживаемым
теперь Россией, в интересах возбуждения конституционно-демокра­
тической агитации—в обществе и народных массах* *). Успех подоб­
ной агитации, пишет Аксельрод, зависит от энергии и целесообраз­
ности способов деятельности революционных групп среди интелли­
генции и рабочих. Но что означает „демократически-конституционная
агитация*? Мы употребили выражение „демократически-конститу­
ционная агитация* потому, что оно без обиияков, вполне определен­
но и конкретно обозначает совокупность главных практических за­
дач, выпадающих на долю русских революционеров в настоящий
момент. Известно, что задачи эти являются, с точки зрения социаль­
ной демократии, органической составной частью социализма, а дея­
тельность социалистов в сфере их решения— одним из важнейших
фазисов в процессе подготовления социалистической революции.
Поэтому, ни на йоту не поступаясь своими принципами, не делая ни
малейшего насилия над своей социалистической совестью, мы можем
со всей доступной нам энергией способствовать распространению в
обществе и народе сознания необходимости конституционных поряд­
ков в России. И разумеется, чем активнее, последовательнее и са­
мостоятельнее— что не исключает союзных отношений к другим оп­
позиционным группам— социалистические элементы примут участие
в борьбе против самодержавия, тем плодотворнее будут результаты
ее для народных масс" 3).
Это целая программа, и вряд ли можно ее считать плохой
программой. Но ее осуществление требовало наличия политической
организации, способной ее реализовать— такой организации в стране
не было; надежды ж е на „Общество* были тщетные: от общества
с подобным составом вряд ли можно было ждать какого-либо целе­
сообразного действия. План, предложенный Плехановым в своей бро-

>) Т а м ж е , с т р . 1 1 9 . Т а м ж е , с т р . 1 2 2 . 3) Т а м ж е , стр . 1 2 3 .
8*
 116 —

miope, был аналогичный, и он-то и вызвал недовольство как среди

народовольцев, так и среди молодых марксистов. К концу осени, к
началу зимы Плеханов побыл некоторое время в Париже, где пы­
тался уговорить народовольцев к совместному действию.
, Но Лавров— от их имени, конечно— потребовал, чтобы Плеханов
публично отказался от своего доклада Брюссельскому конгрессу, без
чего ои не соглашался даже войти в Центральный Комитет Обще­
ства, который намечали сами члены в составе Плеханова, Лаврова и
Кравчинского. Последний ж е отказался формально под тем предло­
гом, что он далек и временем не располагает, а на самом деле он
превосходно понимал, какую цель преследовали члены группы „Осв.
Т р .“ — ему еще менее, чем Лаврову, улыбалась перспектива объедине­
ния па почве „научного социализма11 с марксистами, хотя он лучше
Лаврова отнесся к 'брошюре Плеханова. Он писал В. И. Засулич:
„Ж орж ева брошюра полагает конец всяким разногласиям, потому что
под его заключительными требованиями мы все подписываемся обе­
ими руками” ’).
Это была последняя попытка „собирания снл“, после которой
Плехановский скептицизм насчет объединительной горячки, охватив­
шей Аксельрода и других, вступил в свои права и поэтому устано­
вилась у группы более твердая и непримиримая линия.

6.

Выше мы уж е отмети/де, что решение вопроса о голоде вызвало

не только возражения со стороны народовольцев, но и со стороны
некоторых молодых марксистов.
Письма „О задачах борьбы с голодом в России" значительно
смягчили разногласия внутри марксистского лагеря, но еще ни в коем
случае не устранили. Наоборот, только после голода с особой силой
встал вопрос о пропагандистской литературе, который в свое время
был ликвидирован созданием Союза. Главою новой оппозиции стал
Ногихес-Тышко.
Об этой оппозиции на наш взгляд установилось очень неправиль­
ное представление, особенно стараниями польских товарищей. По их
мнению, протест Тытпко был протестом против всеподавляющего авто­
ритета Плеханова. Это обстоятельство, быть может, и играло не
малую роль, как непосредственная побудительная причина отхода
Тышко от русского движения, последовавшего значительно позже.
Причину оппозиции следует искать в другом— в вопросе об изда­
тельстве. Кгце менее было влияние его личного характера на отно-

*) Г р у п п а .О с в о б о ж д е н и е Т р у д я " , с б . i , с т р . 2 3 7 .
 — 117 —
*
шення его к польским партиям, а ведь это оостоятельство играло
исключительно большую роль в конфликте между Тышко и Плеха­
новым — ае меньшую, чем даже вопрос о характере издательской
деятельности группы.
Личный характер ничего не объясняет и в его столкновении с
Р. Люксембург на Цюрихском конгрессе.
Т е, кто обвиняют Плеханова во всех семи смертных грехах за его
поведение в Цюрихе, пытаются объяснять и понимать точно такое
ж е поведение Лнбкнехта и Энгельса.
. Плеханову гораздо труднее было, как русскому, отрешиться от
старого воззрения на решение польской проблемы, чем кому-либо
другому, а ведь грех Плеханова в польском вопросе сводился к тому,
что он продолжал придерживаться старых воззрений.
Разумеется, Плеханов не обязан был защищать националистиче­
ский П. П. С. в угоду ли Энгельса, который мог и не знать подлин­
ной природы этой буржуазной партии, или ис каким-либо иным со­
ображениям, однако нужно было время, чтобы выявилась вся нацио­
налистическая природа II. П. С.; такого времени потребовалось очень
не много, но до этого времени нельзя было требовать от Плеханова
иного отношения к польскому движению, чем это было установлено
во всем Интернационале.
Рязанов справедливо пишет: „Опираясь на старое требование
Маркса и Энгельса,— необходимость восстановления старой Польши,—
Польская Социалистическая Партия, в которую вошли в очень не­
большом количестве представители старого „Пролетариата" и в очень
большом количестве польские буржуазные националисты, прикры­
вавшиеся социалистической фразеологией, заняла сейчас ж е позицию,
крайне вредную для интересов русского рабочего движения. В то
время, как польские социал-демократы отстаивали с самого начала
необходимость тесной солидарной борьбы польского и руссхюго про­
летариата против царизма, польские социалисты употребляли все уси­
лия, чтобы дискредитировать или свести совсем на-нст успехи моло­
дого русского рабочего движения. Эта тактика через несколько лет
вынудила и Плеханова порвать с лидерами II. II. С .“ *).
После такой крайне шовинистической нелойяльностн, обнаружен­
ной П. Г1. С., Плеханов смело занял отрицательную позицию, но именно
теперь, когда никто ие мог его обвинить в великодержавном нацио­
нализме и всякий его оправдал бы, как человека, защищавшего ин­
тересы .международной солидарности рабочих. -
Но столкновение с польскими революционными с.-д. произошло

1) „П од Знаменем Марксизма" Л? п — J2 за 1923 г., стр. 1 0 - - 1 1 ,

 — 118 —

ранее того па много. Цюрихский конгресс собрался тогда, когда eme

Н. П. С. пользовалась большим кредитом в молодом Втором Интернацио­
нале. Столкновение на Цюрихском конгрессе по вопросу о допуще­
нии Р. Люксембург оказало рёшающее влияние на обострение отно­
шений. Однако историю оппозиции Тышко мы имеем в изложении
самого Плеханова, крайне субъективном, но несомненно более близ­
ком к истине, чем то, что дают воспоминания.
В чрезвычайно запальчивом тоне характеризуя главу оппозиции—
Тышко (а тем самым характеризуя неправильно, ибо, как известно,
возбуждение—плохой друг истины), Плеханов рассказхдвает Энгельсу,
что, познакомившись с] группой, тот неоднократно советовался отно­
сительно своей будущей деятельности, на что члены группы предло­
жили ему уехать в Россию на организационную работу но, получив
предложение, „Тышко неожиданно заявил, что он получил от одного
из своих друзей 15 т ы с я ч р у б л е й „для дела“ и что он считает себя
обязанным остаться з а г р а н и ц е й , чтобы сделать хорошее употреб­
ление из этих денег (!). Я до сих пор ис знаю, откуда взялись эти день­
ги; я думаю, что он имел их уж е во время переговоров с нами ("говорят,
что мать его очиь беогата). Как бы то ни было, г-н Погихес предложил
нам новые условия: i) он остается за границей; 2) он употребляет
п р о ц е н т ы с капитала для нужд движения; 3) во всяком предприя­
тии о н о д и н и м е е т с т о л ь к о г о л о с о в , с к о л ь к о м ы в с е:
все наши сношения с нашими товарищами в России он отныне бу­
дет вести один, мы должны ему передать все наши адреса, все наши
знакомства... Наши взаимные отношения стали очень холодными. Он
дал, однако, немного денег для наших изданий, но в то ж е самое
время он вел глухую кампанию против нас везде, где он только мог.
Он искал случаев составлять нам оппозицию" i). Такой случай по­
явился скоро: это был голод. „Мы говорили во всех наших брошю­
рах и во всех письмах, посылаемых в Россию, что наши товарищи
должны воспользоваться положением для к о н с т и т у ц и о н н о й
а г и т а ц и и . Г-н Иогихес третировал нас, как изменников социализма:
„для и с т и н н о г о социализма конституционная агитация не имеет
смысла". Отсюда вы видите глубину его идей. Но он еще не боролся
с нами открыто; ‘ он только угрожал нам, что перейдет на сторону
Л а в р о в а . Это иас очень мало трогало, тем более, что у Иогихеса,
по нашему мнению, было достаточно ума, чтобы понять, что Лавров
остается все более и более одиноким, изолированным. И в самом
деле Иогихес не совершил этой ошибки* *). Действительно, некото­
рая общность постановки вопроса между Тышко (и другими моло­
') „П од Знаменем М арксизма" № п — 1 2 за 1925 г., стр. 1 7 .
2) Там ж е , стр. 1 7 — 18 .
 — 119 —

дыми марксистами) и Лавровым была, но Тышко было прекрасно

известно, чт£> означало бы подобное превращение. Он привлек на
свою сторону Б . Кричевского и стал издавать „С .-Д . Библ.“ . Это
было уж е почти накануне Цюрихского конгресса. „Иогихес, который,
как я уж е говорил, б е с п р е с т а н н о интриговал и среди поля­
ков, и среди нас, основал з а д в е н е д е л и д о к о н г р е с с а
социалистический польский журнал „Рабочее Д ело"; во время кон­
гресса появился т о л ь к о о д и н н о м е р е г о. Но не важно. Он
послал некую Люксембург в качестве делегатки журнала. Делегатка
Иогихеса в компании с другим „товарищем" представила лживый
и иезуитский отчет о движении в П о л ь ш е . Вся польская деле­
гация с негодованием отвергла ее. Она обратилась ко м н е, указы­
вая, что, ввиду того, что она родилась в русской Польше и что ее
друзья работают там, она не хочет быть с п о л я к а м и , а хочет
быть с р у с с к и м и . Несмотря па протесты польской делегации,
Бюро допустило м-ль Люксембург. Поляки апеллировали к к о н ­
г р е с с у . Голосование происходило по н а ц и о н а л ь н о с т я м ; кон­
гресс аннулировал решение Бюро. Я голосовал с польской делегацией,
п р о т и в допущения м-ль Люксембург. Я не мог поступить иначе,
потому что, поддерживая предложение об аннулировании польской
делегации (т.-е. предлагая делегатам русской Польши войти в рус­
скую делегацию, делегатам Австрии в австрийскую и т. д.), я требо­
вал бы нового раздела Польши, другими словами— я сделал бы ко­
лоссальнейшую глупость. Г-н Иогихес воспользовался этим вторым
случаем, чтобы назвать меня— на этот раз открыто— предателем со­
циализма и союзником буржуазных патриотов (эти буржуа: это—
Мендельсон и его друзья). Г-н Кричевскии поднял еще больший
шум, и раскол совершился. Впрочем, гражданка Элеонора Маркс-
Эвелинг зиает перипетии этой борьбы членов конгресса против и за
прекрасную м-ль Люксембург (на конгрессе она фигурировала иод
другим именем)" i). Как и следовало ожидать, после конгресса борьба
должна была и приняла еще более ожесточенные формы. После того,
как мы имеем это письмо Плеханова, которое дает ключ к пониманию
природы оппозиции „молодых"— все старые предположительные ре­
шения этого вопроса следует отбросить. Ясно: из сравнения этого
письма с тем, что мы говорим выше о позиции Лаврова, неизбежно
вытекает, что „молодые" повторяли аргументы Лаврова; они были
смущены обвинениями, которые выдвигали „старые народовольцы"
против группы „О св. Т р.“ ; им также казалось, что Плеханов „сво­
рачивает красное знамя".

!) „П од Знаменем М арксиэма" „V и — \г за 1923 г., стр. 18.

 — 120 —

Вряд ли Тышко угрожал уходом к Лаврову, но что он неодно­

кратно, повидимому, укорял Плеханова Лавровым, это нам кажется
неоспоримым. Но тогда нам кажется совершенно излишним доказы­
вать, что „оппозиция" была политически крайне незрела и что Пле­
ханов имел большое основание быть крайне раздраженным. Впрочем,
вся эта борьба длилась недолго.
Плеханов порвал всякие связи с П. П. С ., а Тышко нашел при­
менение своим богатым силам в русской Польше, и таким образом
вторая оппозиция ликвидировалась, чтобы дать место новой, уж е
принципиальной оппозиции экономистов.

7-
Но до этого несколько слов о прорыве цензурного фронта, о по­
явлении марксизма и самой группы в лице Плеханова на страницах
легальной журналистики. Ленин справедливо говорит об этой полосе
истории марксизма в России: „Это было вообще чрезвычайно ориги­
нальное явление, в самую возможность которого не мог бы даже
поверить никто в 8о-х или в начале 90-х годов. В стране самодер­
жавной, с полным порабощением печати, в эпоху отчаянной полити­
ческой реакции, преследовавшей самомалейшие ростки политического
недовольства и протеста,— внезапно пробивает себе дорогу в п о д ­
ц е н з у р н у ю литературу теория революционного марксизма, изла­
гаемая эзоповским, но для всех „интересующихся" понятным языком.
Правительство привыкло считать опасной только теорию (революцион­
ного) народовольчества, не замечая, как водится, ее внутренней эво­
люции, радуясь в с я к о й направленной против нее критике. Пока
правительство спохватилось, пока тяжеловесная армия цензоров и
жандармов разыскивала нового врага и обратилась на него,— до тех
пор прошло немало (па наш русский счет) времени. А в это время вы­
ходили одна за другой марксистские книги, открывались марксистские
журналы и газеты, марксистами становились повально все, марксистам
льстили, за марксистами ухаживали, издатели восторгались необы­
чайно ходким сбытом марксистских книг" *). Своеобразие явления,
называемого легализацией марксизма, почти неожиданного раскрытия
цензурных ворот, отмечено у Ленина превосходно.
Вопрос о „легализации" марксизма был старым вопросом для рус­
ской публицистики. Еще Зибср в конце 70-х годов пытался разными
ухищрениями проповедовать учение Маркса, с некоторых кафедр
профессора пытались развивать экономические воззрения Маркса, но

*) IT. Л е и и и (В . У л ь я н о в ) , С обр с о ч „ i . V , стр. 12 8 .

 — 121

все ото было катедер-маркснзмом, чрезвычайно далеким от повседнев­

ной борьбы и уж никак не последовательного типа. В 8о-х годах и
речи быть не могло о каком-либо марксизме, и вдруг в послеголод-
пыс годы русские марксисты замечают некоторые цензурные лазейки,
образовавшиеся по причинам, о которых выше говорил Ленин.
Слишком усилившееся народничество, захватившее почти без­
раздельно господство над всеми передовыми изданиями пугало пра­
вительство. Всякую критику народничества поэтому оно расценивало,
как противоядие. Оно только не соображало, что есть противоядие,
которое возвращает к жизни. 'Гак оно и случилось и данном слу­
чае— марксизм не только возвратил жизнь революционному движе­
нию, по и сделал его непобедимым.
Марксисты энергично воспользовались наметившимися возможно­
стями. Струве издал в 1894 Г°ДУ свою книгу „Критические заметки",
направленную против народничества. Тем временем петербургским
марксистам стало известно, что Плеханов пишет книгу против народ­
ников. Осенью Потресов поехал за границу с целью убедить Плеха­
нова издать свою книгу в России легально. В письме, адресованном
Д. Б. Рязанову, Потресов рассказывает об этой своей поездке по­
дробные сведения: „В начале сентября (ст. ст.) 1894 г- я отправился
из Петербурга за границу, чтобы убедить Плеханова начать пользо­
ваться, наконец, орудием легальной печати, благо к этому времени
уж е успела выйти книжка П. Струве „Критпч. заметки" (в конце
авг. 1894 г.), и имя Маркса как-никак перестало быть запретным для
цензуры и па него уж е можно было ссылаться не только для того,
чтобы поносить „марксистов". Я знал Плеханова по своим встречам
с ним в 1892 !) и 1893 г.г. и прямо, нигде не останавливаясь в пути,

*) К этому времени относится как раз первый исключительно нелепый случай

с ним, когда его, по настоянию царского правительства, выслали из Ш вейцарии.
К крайней н уж д е , и без того угнетавшей его, было присоединено и это изгнание,
которое делало баснословно тяжелым положение как его, так и его семьи, и
только исключительная забота друзей и энергия Р. М. Боград (жены Г. В.) облег­
чили несколько положение. Поселился он в пограничной области во Ф ранции, в
Савойской глухой деревуш ке Морне, где его и встретил Потресов. В своих воспо­
минаниях последний описывает его крайне бодрым. „К щ е молодой, полный бодрости,
неистощимого остроумия, сверкающий, переливающий всей радугой знания, без ма­
лейшей тени растерянного, упадочного уныния, тогда столь свойственного многим,
и без малейшей тени склонности вечно' воображать Россию накануне событий,
размалевывая себе декорации ещ е пока не сущ ествую щ его дви ж ен и я®. С лова По-
тресова передают облик Плеханова несомненно правильно, как совершенно прави­
лен и его рассказ о том, сколь разносторонни были интересы и запросы П леха­
нова. „О н ж ил одновременно и всеми запросами европейской культуры, на уровне
европейской умственной ж изни— ее ф илософии, астстики, политики, экономики и
всеми деталями русской общ ественности” .
 — 122 —

направился теперь к нему, надеясь застать его в его обычном место­

пребывании, во французской деревушке близ Ж еневы. В Ж еневе я
узнал, однако, от жены его Розалии Марковны, что Плеханов вы- '
слан из французской Савойи (что было одно из косвенных послед­
ствий франко-русского альянса) и, не имея права жительства в Ж е­
неве, уехал в Лондой, где и пишет большую работу. Получив его
лондонский адрес, я двинулся к нему и, найдя его, был чрезвычайно
обрадован тем, 'что не встретил никакого сопротивления своему пред­
ложению: печатать то, что он пишет, не в Ж еневе нелегально, а ле­
гально в Петербурге. Плеханов очень скоро освоился с этой мыслью
и даже увлекся ею и предстоящей ему задачей пролезть сквозь „цен­
зурное ухо". Часть книги была готова, другую он написал при По-
тресове. В первой половине октября я вернулся в Петербург и тот­
час ж е сдал рукопись в типографию Скороходова. Последние главы
Бельтова были досланы Плехановым мне по моему петербургскому
адресу. Замечу кстати, что пи малейшего цензурирования текста с
моей стороны не было и пошло в печать буквально то, что было
дано Плехановым. Книга поступила в продажу 29 декабря и была
распродана меньше, чем в три недели" !). Какая баснословная удача
выпала на долю книги Г. В. Плеханова— общеизвестно. Название кни­
ги— столь неуклюжее— стало исключительно популярным, а самое
главное—-быстро стало известно в революционных кругах имя автора,
чем для революционной молодежи книга Бельтова приобретала значе­
ние не только блестящей теоретической работы, но и революцион­
ного манифеста, доказательством приближения момента выхода из
состояния кружковщины, выхода движения на широкую дорогу
партии.
Появление книги Плеханова было настоящим блестящим побе­
доносным триумфом марксизма.
Мартов рассказывает об этом следующее: „В начале 1895 г. мы,
как и все русские марксисты, были радостно взволнованы появле­
нием плехановского „Монистического взгляда на историю". Это было
настоящим сюрпризом для нас. В один прекрасный день я получил
под бандеролью • экземпляр „Развития монистического взгляда"
Н. Бельтова. Я стал перелистывать книгу, которая захватила меня с
первых страниц. Прочитав первую главу, я не сомневался. Автором
книги мог быть только Плеханов. Ближайшие дни мы все были за­
няты чтением и обсуждением книги. Вернув нас в мир теоретических
интересов, от которых нас отрывала повседневная практическая ра­
бота, и освежив нас умственно, она в то ж е время дала сильный

>) Г . В . П л е х а н о в , С о ч и в ., т о м V I I , с т р . S — g .
 — 123 —

толчек работе нашей мысли в направлении политических задач. Ч ув­

ствовалось, как марксизм, выходя, как теоретическое учение, так уве­
ренно и победоносно на арену легальной общественной жизни, не
может, как политическая партия, долго замыкаться в рамках круж ­
ковщины" i). В воспоминаниях П. Н. Лепешинского можно найти
прекрасное описание того, какое впечатление производила книга на
народовольческую молодежь. В ответ на книгу Бельтова посыпался
i-рад возражений со стороны народников. •
Если книга Струве поставила вопрос о судьбах капитализма, то
книга Бельтова фактически открыла дискуссию вокруг вопросов со­
циологических и философских, она поставила на очередь вопросы
мировоззрения —в этом было огромное освобождающее значение
„Монистического взгляда". За этими двумя книгами последовали
статьи В. Ильина (Ленина), самого Плеханова, Потресова и др. На­
чалась эпоха господства марксизма. Параллельно с указанными книгами,
сожженным цензурой сборником „Материалы к характеристике на­
шего хозяйственного развития" и „Обоснованием народничества"
марксисты приступили к изданию периодических органов. Первая
подобная попытка была сделана в Самаре („Самарский Вестник"—
1896— 1897), а затем и в столице, где один за другим следовали
„Научное Обозрение" (перешедшее к марксистам с 1897 г-)> „Новое
Слово" (март 1897— декабрь 1897 г,)> «Начало" (1899— всего четыре
книги).
Но это уж е было начало нового столетия, когда легальный мар­
ксизм у ж е изжил себя и должен был уступить место революционной
соц.-демократии.

8.

Переходя к экономизму и борьбе с ним группы „О св. Т р .“ , нам

следует отметить, что об одном из будущих вождей экономизма
Плеханов еще в эпоху „второй" оппозиции высказал крайне суровое,
но по существу вполне оправдавшееся суждение: „Кричевский при­
надлежит к тому типу талмудистов новейшего социализма, которые
умеют схватить его б у к в у , н о и е д у х . Он представляет нечто
вроде „истинного" социалиста, возмущающегося против всего, что
хотя бы сколько-нибудь противоречит формулам, запечатлевшимся в
его памяти" *). Эту характеристику и то обстоятельство, что с одним
из будущих вождей экономизма он сражался с начала девяностых
годов, следует подчеркнуть, ибо оно, по-нашему, указывает на то,

1) Ю . М а р т о в, Записки социал-демократа, стр. 245.

2) „П од Знаменем Марксизма" № I I — 12 за 1923 г., стр. 16.
 — 124 —

что жестоко ошибаются те, кто думают видеть в экономизме отра­

жение движения полукрестьяискнх масс в эпоху подъема стихийно­
экономической борьбы. Не так просто обстояло дело. Как увидим,
экономизм с самого ж е начала носил в себе зародыш европейского
оппортунизма, который давал себе чувствовать в Кричевском еще
в эпоху второй оппозиции. ■
В то время как 'Гышко ушел в польское движение и тем самым
избавился от постоянной борьбы с группой „О св. Т р .“ , борьбы, ко­
торая не могла под копен ие привести к оппортунизму, поскольку к
тому располагало пренебрежение к вопросам теории,— Крпчевскнй
остался в русском движении, возглавляя группу, оппозиционную
I Глеханову, и постепенно собирая вокруг себя всю недовольную и
оппортунистическую публику, которая имелась в эмиграции и при­
бывала из России. А число таких недовольных и оппортунистов уве­
личивалось с ростом уклона крупных российских организаций на
путь экономизма. Когда в 1898 г. в ноябре Союз русских соц.-дем.
созвал съезд,— первый съезд более или менее реформированного
союза,— то оказалось, что группа .О св. Т р .“ на съезде в меньшин­
стве. О чем шел' спор} Старые, наполовину личные столкновения
уступили место уж е принципиальным разногласиям.
Какие были основания для принципиального расхождения? На
этот вопрос подробный ответ мы дадим ниже, при рассмотрении во­
проса об экономизме; социальные корни экономизма, как оппортуни­
стического течения в рабочем движении, глубокие, и разумеется не в
заграничной групповой склоке следует искать их. Но ведь и самая
„склока" не была явлением случайным. Она более или менее иска­
женно отражала известный, уж е народившийся, процесс в самой
действительности. Болес того, группа „Оспоб. Т р .“ прекрасно знала
о существовании экономизма в стране еще в 1896 году, т.-е. зна­
чительно ранее того, как заграничная „оппозиция" подхватила
его; группа не без тревоги смотрела на возникновение этого .но­
вого явления, чреватого большими песчастиями для молодого дви­
жения. Отвечая „старому народовольцу" („Новый поход"), Плеханов
не скрывает эту свою тревогу. „Старый народоволец" ставит в укор
Плеханову „две брошюры молодых марксистов", которые говорят об
агитации, которые, по его мнению, показывают, что молодежь „уж е
отказалась присутствовать в качестве зрителя при „капиталистиче­
ской эволюции*, уж е находит недостаточным те способы „развития
классового самосознания"... которые ей рекомендуют учителя". Намек
был ясный, разрыв между учителями и молодым поколением, выросшим
в стране—явление, разумеется, чрезвычайно опасное. Вразумляя „ста­
рому народовольцу", что учителя ие только ие были против „аги-
 — [25 —

тации", но-и сами предвидели необходимость перехода к ней при на­

личии определенных условии, Плеханов пишет, что такие условия в
России наступили, рабочее движение выросло, стало необходимо вести
соц.-дем. агитацию: „О ней говорили в соц.-демократических кр уж ­
ках, о ней стали писать брошюры, при чем и т у т н е к о т о р ы е
у д а р и л и с ь в к р а й н о с т ь и с т а л и ч у т ь не с н е т е р п е н и е м
г о в о р и т ь о п р о п а г а н д е . Нее ото совершенно понятно и не­
избежно. В с е о т о с о с т а в л я е т , н е с о м н е н н о , з н а м е н и е
в р е м е н и ” 1). Тогда еще из тех двух брошюр вряд ли можно было
сделать много выводов о характере предстоявшей экономической
„реакции14, но и то, что я выше привел,-показывает, что группа „Осв.
Т р.“ гораздо ранее оппозиции заметила новое явление и увидела
возможность неправильных уклонов. Но тут ж е он выражает еще
надежду, что вследствие того, что агитатор и агитируемые непрерыв­
но будут сталкиваться с полицейским государством— результатом пе­
рехода от пропаганды к агитации может быть лишь ничем не замени­
мая школа п о л и т и ч е с к о г о воспитания. Такова была точка зре­
ния Плеханова в 1896 г. .
Не так думала оппозиция. Она опиралась как раз на те крайности,
которые с тревогой отмечал Плеханов.
Опираясь на доводы, почерпнутые из бернштейнианских источни­
ков, большинство заграничной оппозиции, вдохновляемое фактиче­
ски Кричевским, защищало „экономические" тенденции тех местных
комитетов, которые к тому времени открыто высказали свою точку
зрения. Группа ж е— со своим требованием усилить политический
элемент в деятельности партии, требованием публичных выступлений
с лозунгом долой самодержавие— осталась в меньшинстве; при таких
условиях продолжать редактировать издания Союза— означало взять
на себя ответственность за издания экономического направления,
поэтому группа отказалась от дальнейшего редактирования изда­
ний союза.
Д о того Кричевский не был членом Союза, хотя принимал нема­
лое участие в организации оппозиции.
На этом съезде приняли его и Теплова в Союз, превратили
„Листок Работника" в „Рабочее Д ело11 и избрали редакцию в соста­
ве Кричевского, Иваныпина и Теплова.
Атмосфера в организации после съезда стала исключительно на­
пряженная. Группа искала случая выступить с уничтожающей кри­
тикой, а союзники усиленно наговаривали на членов группы, назы­
вая их мелочными людьми, обвиняли их в дрязгах и личных интри­

*) С о ч н и ., т . IX , стр. 5 1 7 (курсив м ой. Л . П .). •

I
 — 126 —

гах. Но вплоть до 1900 г. такого яркого материала, которого они

искали, достать невозможно было, а опираться на статьи „Рабо­
чего Д ела", которое держалось двусмысленной недоговоренности,
было трудно.
Группу вывело из очень затруднительного положения „Credo"
Кусковой с „протестом" Ленина и письма Г. (Капельзон). Получив
эти материалы, Плеханов составил „Vademecum для ред. Рабоч.
Д ела", который снабдил блестящим предисловием, где разбирал доку­
менты и доказывал с исключительной убедительностью не только
наличие оппортунизма у авторов документов (что не признавала
ред. „Рабоч. Д ела"), но и немалую причастность самой редакции к
этому греху.
„Vademecum" не предвещал ни в какой мере наступление мира,
а ответная брошюра редакции: .О твет ред. „Рабоч. Дела" на письмо
II. Аксельрода и Vademecum Плеханова"— прямо указала на то, что
ближайший ж е съезд Союза не может не вызвать раскол. О самом
съезде имеется подробный рассказ Ю . М. Стеклова, в общем пра­
вильно передающий картину того, что произошло на этом удивитель­
ном „съезде", закончившемся рукопашной между правой и левой
(или одним из левых) его частей. Плеханов ушел с этого съезда,
в подавляющем большинстве состоявшего из экономистов (Кричев-
ский, Акимов, Иванышш, Теплов, Тахтарев, Якубова, Лохов, Бух-
гольц и др.) и организовал „Революционную организацию Социал-
Демократ". Это было в апреле 1900 г.
Плеханов был спокоен, ибо знал хорошо, что в недалеком буду­
щем приедут его несомненные сторонники, авторы протеста против
Credo— Ленин, Мартов, а также Потресов. Т о, что он эту группу
распознал по ее литературным манифестам, делает ему великую
честь, разумеется.
Но экономисты непрестанно интриговали, письмами и через по­
сылаемых людей распространяли самые дикие слухи среди местных
товарищей насчет характера дискуссии, ведомой группой, насчет
Плеханова, в частности насчет его „Vademecum’a“ .
Когда Ленин приехал в Россию, он был, повидимому, засыпан
такими сплетнями. Побыв некоторое время за границей и познако­
мившись с литературой, он писал II. К. Крупской: „Совершенно не
верное представление о „Vademecum’ e" господствует в России иод
влиянием россказней сторонников „Раб. Д ела". Послушать их— это
сплошной натиск на личности и т. п., сплошное генеральство и раз­
дувание пустяков из-за оплевывания личностей, сплошное употреб­
ление недопустимых приемов.
Далее Ленин констатирует принципиальный характер полемики
 — 127 —

группы с Союзом и характеризует борьбу Плеханова как „вопль

против стыда и позора"... „Если принципиальный раскол соединялся
с такой „дракой" (на IV съезде Загр. Союза Русск. С .-Д . дело до­
ходило буквально до драки, до истерики и пр. и пр., что и вызвало
уход Плеханова)— если это вышло так, то вина в этом падает на
м о л о д ы х . Именно с точки зрения экономизма вели молодые си­
стематическую, упорную и нечестную борьбу против гр. „О св. Т р .“ в
течение 1898 г. „Нечестную" потому, что они не выставили
о т к р ы т о своего знамени, что они буквально взваливали все на
„Россию" (замалчивая анти-„экономическую" соц.-дем. В России), что
они пользовались своими связями и всеми материальными рессурсамн
для того, чтобы отругать гр. „Осв. Т р .“, для того, чтобы ее нежела­
ние пропускать „позорные“ идеи и позорное недомыслие объявлять
нежеланием пропускать всякие „молодые силы" вообще. Эта борьба
против гр. „О св. Т р .“, это отрицание ее велось втихомолку, под сур­
динкой, „частным" образом, посредством „частных" писем и „частных"
разговоров — говоря просто и прямо: посредством и н т р и г " . . .
„Но тут на помощь к лицам „экономического" направления пришли
люди, которых соединяла с этими экономистами страшная вражда к
гр. „О св. Т р ." ‘). Это прекрасно сказано. Именно „нечестными"
средствами вели борьбу экономисты, и именно эти люди со „страш­
ной враждой" к группе руководили борьбой против ортодоксии.
Но Ленин и Потресов приехали в Швейцарию в 1900 г. в конце
лета и тем самым вопрос об экономистах отходил сам собой для
Плеханова в сторону.
Ленин и Потресов приехали с намерением предпринять совместно
со „стариками" издание журнала, а если возможно и газеты. С
целью договориться об условиях работы была устроена конференция
группы с приехавшими.
Однако было-бы очень большой наивностью полагать, что в этой
до предела напряженной атмосфере можно было спокойно и довер­
чиво говорить. '
С самого ж е начала встречи с Лениным Плеханов был крайне
мнителен и подозревал новую группу если не в симпатиях к эконо­
мизму, то в иных не менее с его точки зрения смертных оппортуни­
стических грехах. Он нервничал еще до того, как приехал Ленин,
во время предварительных переговоров с Потресовым. Обстоятельства
и подробности переговоров на „съезде" изложены тов. Лениным
самим в заметке „О том, как чуть не потухла Искра".
Необходимо остановиться на этом съезде больше, чем мы делали

Ц Л ен ин ски й сборни к X» ь
 — 128 —

до сего с другими моментами истории группы „Осв. Т р .“ , вследствие

особенного интереса его; на этом съезде складывались основы рево­
люционной тактики в России. Несмотря па чрезвычайный субъекти­
визм упомянутых записей В. II. Ленина, они до того хорошо отра­
жают борьбу на этом съезде, что мы можем теперь ясно восстано­
вить ее общую картину.
Ленин приехал в Цюрих к Аксельроду, который его принял „с
распростертыми объятиями'1. Это и попятно. .Для Аксельрода Ленин
был не только автор ряда блестящих легальных статей л книг— он
был автор брошюры „Задачи русских с.-д.“ и протеста против
„C r e d o — обстоятельство, которое имело огромное значение в этой
атмосфере страстной борьбы.
Вл. И. Ленин приехал в Цюрих с уж е сложенным мнением о
группе „Осв. Т р .“ и не особенно добрым мнением о миролюбии
Плеханова. Во всяком случае, он уж е в разговоре с Аксельродом
делает замечание, что „заметно было, что он тянет сторону Г. В.*, и
это он видел в том, что Аксельрод настаивал на устройстве типогра­
фии в Ж еневе. На это следует обратить внимание, ибо оно пока­
зывает, что наговоры экономистов в России уж е заранее создали у
работников в России, даже таких как Ленин, крайне невыгодное пред­
ставление о членах группы и особенно о Плеханове и о его „дикта­
торстве". Естественно, когда Аксельрод говорил о Ж еневе, Ленин
считал это за проявление желания подчинить все этой опасной
диктатуре. „Вообще ж е Павел Борисович очень „льстил" (извиняюсь
за выражение), говорил, что для них в с е связано с нашим пред­
приятием, что это для них возрождение, что „мы“ теперь полу­
чим возможность и против крайностей Георгия Валентиновича спо-т
рить— это последнее я особенно заметил, да и вся последующая
„гистория* показала, что это особенно замечательные слова были" ').
Тот факт, что Ленин принимает слова Аксельрода за лесть, показы­
вает, как он неверно себе представлял подлинное положение дел за
границей. Для него группа была безусловно права в споре с оиор-
тюнизмом, а члены группы и особенно Плеханов казались ему столь
сильны и авторитетны, что нх предприятие не могло быть никак рас­
сматриваемо единственным спасительным исходом для позиции группы.
А ведь фактически дело так именно и обстояло: Аксельрод ни­
чуть не преувеличивал. '
При создавшихся в эмиграции условиях группа исчерпала все
возможности борьбы с экономистами и в случае неудачи с предпри­
ятием Ленина ей ничего ие оставалось бы делать, как передать всю

1) Л е н и н с к н й с б о р н и к № i: „ К а к ч у т ь н е по тухла И с к р а ".
 — 129 —

практику экрномистам, а самим заняться высокой теорией; они оста­

лись бы оторванной группой литераторов— не более, в то время как
Ленин с его „предприятием" для них был могучей поддержкой „пра­
ктики", людей дела, они воплощали живое 'движение, действую­
щую партию.
И, несмотря на ото, съезд прошел крайне нервно. Причиной тому
не только предубеждение Ленина, не только неискренность Потресо-
вл (что совершенно ясно из рассказа Ленина)— причиной тому была
та исключительная подозрительность, которая выработалась у Плеха­
нова в процессе непрерывной склочной борьбы с экономистами.
1?. И. Ленин рассказывает: „Приезжаю в Ж еневу. Арсеньев
(А. И. Потресов) предупреждает, что надо быть очень осторожным
с Георгием Валентиновичем, который страшно возбужден расколом
и подозрителен. Беседы с этим последним действительно сразу пока­
зали, что он действительно подозрителен, мнителен и rechthaberisch
до пес plusultra. >1 старался соблюдать осторожность, обходя „боль­
ные" Пункты, но это постоянное держание себя настороже не могло,
конечно, не отражаться крайне тяжело на настроении. От времени
до времени бывали и маленькие „трения" ввиду пылких реплик
Георгия Валентиновича на всякое замечаньице, способное хоть не­
много охладить или утишить разожженные расколом страсти" ').
Особенно эти „замечаньица“ ! Плеханов не мог выносить не толь­
ко прямых примиренческих половинчатостей, по и простых упомина­
ний о возможной мягкости по отношению к экономистам, в то
время как Ленин и Потресов были настроены более мирно, во вся­
ком случае не столь резко. Объяснить это очень не трудно. Плеханов
вел борьбу уж е четвертый год, ему был совершенно ясен оппорту­
низм экономистов, и чем меньше были шансы на возможность скорой
организации партии революционной с.-д., способной отвергнуть ре­
шительно экономический оппортунизм, тем решительней и неприми­
римей были его отношения ко всяким, хотя и малым, хотя бы каж у­
щимся уклонениям от ортодоксии, незначительным послаблениям ре­
визионистам всяких толков. Это было неизбежно, это было разумно
и необходимо. .
Мы не хотим оправдать тон разговоров Плеханова: он был не­
допустимо запальчив, мы хотим только подчеркнуть законность за­
нятой им позиции: она была безупречна.
Как представлял себе задачу и характер .предприятия"— т.-е. того
периодического издания, которое было предположено к изданию— Лс-

*) Ленинский сборник Мг i : „К а к чуть но потухла Искра.

И В а г п н я и, Г. В. Плеханов. 9
шш и как отнесся к его предположениям Плеханов, рассказывает нам
сам Ленин: „У нас был проект редакционного заявления („О т
редакции"), в коем говорилось о задачах в программе изданий: написано
оно было в „оппортунистическом“ (сточки зрения Георгия Валентино­
вича) духе: допускалась полемика между сотрудниками, тон был скром­
ный, делалась оговорка насчет возможности мирного окончания спо­
ра с „экономистами* и т. и. Подчеркивались в заявлении и наша
принадлежность к партии, и желание работать над ее объединением.
Георгий Валентинович прочел это заявление,’ когда меня еще не
было, вместе с Арсеньевым и Верой Ивановной Засулич, прочел и
ничего пе возразил по существу. Он выразил только желание испра­
вить слог, приподнят!, его, оставив весь ход мысли. Для этой цели
А. Н. и оставил у него заявление. Когда я приехал, Георгий Вален­
тинович Не сказал мне об этом ни слова, а через несколько дней,
когда я был у пего, передал мне заявление обратно— вот мол, при
свидетелях, в целости передаю, пе потерял. Я спрашиваю, почему
он не произвел в нем намеченных изменений. Он отговаривается:
это ж е можно и потом, это недолго, сейчас не стоит. Я взял
заявление, исправил его сам (это был черновик, еще в России
набросанный) и второй раз (при Вере Ивановне) прочитал его
Георгию Валентиновичу, при чем я уж е прямо попросил его
взять эту вещь и исправить ее. Он опять отговорился, свалив
эту работу на сидевшую рядом Неру Ивановну, что было совсем
странно, ибо Веру Ивановну об этом мы не просили, да и ие смогла
бы она исправить, „приподнимая" топ и придавая заявлению харак­
тер манифеста" '). Отношение, само собой разумеется, не похвальное,—
однако совершенно ясно, что 11леханов был крайне недоволен заяв­
лением за его уступчивость, за его примиренчество, о чем далее
сам Ленин говорит.
Все конфликты, которые в таком изобилии следовали один за
другим на этом „съезде", явились следствием одного обстоятельства—
чрезвычайной нетерпимости Плеханова по отношению ие только к
своим врагам, по даже и таким друзьям, как Каутский. В. И. Ленин
рассказывает: „Я пе помню уж е точно, о чем говорили в этот день,
но вечером, когда мы шли все вместе, разгорелся новый конфликт.
Георгий Валентинович говорил, что надо заказать одному лицу
(Л. И. Аксельрод) статью на философскую тему, и вот Георг. Валеит.
говорит: „Я ему посоветую начать статыо замечанием против Каут­
ского— хорош де гусь, который уж е „критиком" сделался, пропуска­
ет в „Neue Zeit“ философские статьи „критиков" и не дает полного

') Л с м и и г к и й с б о р н и к Л' т: „ К а к ч у т ь ие п с т у х л а И с к р а " .

 — 131 —

простора „марксистам11 (снречь Плеханову). Услышав о проекте и та­

кой резкой выходке против Каутского (приглашенного уж е в сотруд­
ники журнала), Арс. возмутился и горячо восстал против этого, па-
ходя это неуместным. Георг. Валспт. надулся и озлобился, я присо­
единился к Арсеньеву, Павел Борисович и Вера Ивановна молчали.
Через полчаса Георг. Валенг. уехал (мы шли его провожать на па­
роход), при чем последнее время он сидел молча, чернее тучи. Когда
он ушел, у нас у всех сразу стало как-то легче на душе и пошла
беседа „по хорошему" *). Положение Плеханова было краппе тяже­
лое, поэтому он и „озлобился". Он надеялся, наконец, в этом пред­
приятии развернуть как следует полемику с ревизионизмом, а вы­
яснилось постепенно из разговоров (крайне неровных), что и тут он
вынужден будет считаться с целым рядом помех. В Потресове гово­
рил глубокий провинциал, который думал видеть в каждом европей­
ском авторитете недосягаемое, по Плеханов знал уж е всю „кау­
чуковую^ природу Каутского и ближайший конгресс в Париже, где
Каутский держал себя так неотчетливо, показал, что па страницах
органа революционной с.-д. сделать товарищеское напоминание было
бы очень полезно н кстати.
Но переговоры не клеились, потому что обе группы по разному
представляли себе дело и при этом вместо того, чтобы прямо, по де­
ловому выложить свои планы, они шли па долгие окольные разгово­
ры, которые ни к чему, кроме разлада, привести не,могли.
Ленин приехал за границу с безусловно рациональным планом
„предприятия". „Почему пас так возмутила идея полного господства
Плеханова (независимо от ф о р м ы его господства).''Раньше мы всег­
да думали так: редакторами будем мы, а они— ближайшими участни­
ками. Я предлагал так формально н ставить с самого начала (еще в
России). Арс. предлагал не ставить формально, а действовать лучше
„по хорошему" (что сойдет де на то ж е),— я соглашался. Но оба мы
были согласны, что редакторами должны быть мы как потому, что
^старики" крайне нетерпимы, так и потому, что они не смогут акку­
ратно вести черную и тяжелую редакторскую работу: только эти со­
ображения и решили для нас это, идейное ж е их руководство мы
вполне охотно признавали. Разговоры мои в Ж еневе с ближайшими
товарищами и сторонниками Плеханова (из молодых): члены группы
старинные сторонники Плеханова, работники, не рабочие,
а работники, простые, деловые люди, всецело преданные Плеханову,
разговоры эти вполне укрепили меня (и Арсеньева) в мысли, что
именно так мы должны ставить дело: эти сторонники сами заявили
нам, без обиняков, что редакция желательна в Германии, и б о э т о
к) Т а м ж е .
9*
 — 132 —

с д е л а е т нас независимее от Георг. Валент., что если старики будут

держать в руках фактическую редакторскую работу, ото будет рав­
носильно страшным проволочкам, а то и провалу дела. И Арс. по
тем ж е соображениям стоял б е з у с л о в н о за Германию" '). 'Гак об
:>том открыто н нужно было говорить. А вместо этого начинается
„ухаживание" за стариками, которое не могло не создать такое впе­
чатления у Плеханова, будто у молодых только благие пожелания и
энергия, а идейные вожжи должны быть в крепких руках.
Какую бурю должно было вызвать в „молодых" такое поведение
Плеханова— легко себе представит!.. Несколько страниц в статье Ле­
нина, посияшенных этому состоянию, являются настоящей исповедью
человека, разочаровавшегося в предмете любви.
Когда на последний день „съезда11 молодые заявили о невозможно­
сти ведения дела в такой атмосфере „ультиматумов", разыгралась малень­
кая сцена, с пашей точки зрения, неправильно истолкованная Лениным.
Придя к Плеханову, Потресов говорит сухо, сдержанно и кратко,
„ что мы отчаялись в возможности вести дело при таких отношениях,
к а к и е определились вчера, что решили уехать в Россию посовето­
ваться с тамошними товарищами, ибо па себя уж е не берем реше­
ния, что от журнала приходится пока отказаться. Плеханов очень
спокоен, сдержан, очевидно вполне и безусловно владеет собой, ни
следа нервности Павла Борисовича или Веры Ивановны (бывал и не
в таких передрягах! думаем мы, со злостыо глядя на него). Он до­
прашивает, в чем же собственно дело.'' „Мы находимся в атмосфере
ультиматумов",— говорит Арс., и развивает несколько эту мысль.— Что
ж е вы боялись, что ли, что я после первого номера стачку вам
устрою перед вторым?— спрашивает Плеханов, насёдая на нас. Он
думал, что мы этого не решимся сказать. Но я тоже холодно и спо­
койно отвечаю. Отличается ли это от того, что сказал А . Н.? Ведь,
он это самое и сказал. Плеханова, видимо, немного коробит. Он не
ожидал такого тона, такой сухости и прямоты обвинения.— Ну, ре­
шили ехать, так что.ж тут толковать,— говорит он,— мне тут нечего
сказать, мое положение очень странное: у вас все впечатления, да
впечатления, больше ничего: получились у вас такие впечатления,
что я дурной человек. Ну, что ж я могу с этим поделать?— Наша
вина может быть в том,— говорю я, желая отвести беседу от этой
„невозможной" темы,— что мы чересчур размахнулись, не разведав
брода.— Нет, уж если говорит!, откровенно,— отвечает Плеханов,—
ваша вина в том, что вы (может быть, в том сказалась и нервность
Арс.) придали чрезмерное значение таким впечатлениям, которым

М Л е н и н с к и й с б о р н и к Л“ i : „ К а к ч у т ь н е п о т у х л а И с к р а 1’ .
 — 133 —

придавать значение вовсе не следовало. Мы .молчим, и затем гово­

рим, что вот, де, брошюрами молено пока ограничиться. Плеханов
сердится:— Я о брошюрах не думал и не думаю. Н а м е и я не р а с-
с ч и т ы в а й т е . Гели вы уезжаете, то я ведь сидеть сложа руки не
стану и логу вступить до вашего возвращения в иное предприятие1'
Этот разговор вызквает у Ленина возмущение, он видит в этом
угрозу со стороны Плеханова с делыо примирить их со своим гос­
подством. Это неверное толкование и является, несомненно, резуль­
татом крайне нервной атмосферы, в которой даже невинные слова
приобретают особый смысл.
Разве Плеханов был не прав? Если все предприятие должно сво­
диться к издательству брошюр, то чем ж е это лучше того, что было
до этого? Он спокойно мог продолжать, следовательно, старую лямку,
пока не станет возможным предпринять что-либо более актуальное
и действенное, чем издательство брошюр. М ежду этим его заявлением
н последовавшим затем Ленин напрасно ищет противоречий. „И вот,
увидав, что угроза не действует, Плеханов пробует другой маневр.
Как ж е не назвать в самом деле маневром, когда он стал через не­
сколько минут тут ж е говорить о том, что разрыв с нами равноси­
лен для него п о л н о м у о т к а з у о т и о л и т и ч е с к о й д е я ­
т е л ь н о с т и , что он отказывается от нее и уйдет в научную, чи­
сто-научную литературу, ибо если де он уж с нами не может рабо­
тать, то, значит, ни с кем не может... Не действует запугивание, так,
может быть, поможет л е с т ь . . . Но после запугивания это могло
произвести только отталкивающее впечатление... Разговор бал корот­
кий, дело не клеилось; Плеханов перевел, видя это, беседу на ж е­
стокость русских в Китае, но говорил почти что он один, и мы вскоре
разошлись" ').
Предубежденный предыдущими конфликтами, Ленин был неспра­
ведлив к Плеханову. Не лесть, а горькая правда звучала в словах-его.
На самом деле, что ему оставалось после неудачи с „Искрой"
делать, как не политическое бездействие.’' как не занятия но социо­
логии и философии?
Конференция так и окончилась бы неудачей, если бы Потресову
не пришло на ум порешить вопрос компромиссом. Последняя беседа
с Плехановым передана Лениным подробно, и по записям В. И. видно,
что в этих разговорах были заложены зерна будущих трений внутри
редакции. „Приезжаем в Ж еневу и ведем п о с л е д н ю ю б е с е д у
с Плехановым. Он берет такой тон, будто вышло лишь печальное
недоразумение на почве нервности: участливо спрашивает Арс. о его

|) Л е н и н с к и й с б о р н и к № i : „ К а к ч у т ь не п о т у х л а И ск р а *1.
 - 134 —

здоров!.с и почти обнимает его—тот чуть ие отскакивает. Плеханов

соглашается на сборник: мы говорим, что но вопросу об организации
редакторского дела возможны три комбинации (i. м и —редакторы,
он— сотрудник; 2. мы все:—соредакторы; 3. он— редактор, мы—сотруд­
ники), что Mía обсудим в России все эти три комбинации, вырабо­
таем проект и привезем сюда. Плеханов заявляем, что он решительно
отказывается от третьей комбинации, решительно настаивает па
исключении э т о й комбинации, на первые ж е о б е комбинации с о ­
глашается. 'Гак и порешили: пока, в п р е д ь д о ц р е д с т а -
в л е и и я нами проекта повохчэ редакторского режима, оставляем ста­
ры!! Порядок: соредакторы все шесть, при чем два голоса у Плеха-
нова“ i). Далее разговор ведется исключительно Лениным и обсу­
ждают вопрос о том, где ж е скрыта причина разногласии. Я говорю о
необходимости допускать полемику. О необходимости между нами
голосовании— Плеханов допускает последнее, но говорит: по частным
вопросам, конечно, голосование, по основным невозможно. Я воз­
ражаю, что именно разграничение основных и частных вопросов будет
не всегда легко, что именно (по вопросу) об этом разграничении
необходимо будет голосовать между соредакторами. Плеханов упи­
рается, говорит, что это уж е дело совести, что различия между
основными и частными вопросами, дело ясное, что тут голосовать
нечего. 'Гак на этом сиоре — д о п у с т и м ы ли г о л о с о в а н и я
м е ж д у с о р с д а к т о р а м и п о в о п р о с у о б р а з г р а и ич е -
II ии о с н о в н ы х и ч а с т н ы х в о п р о с о в — мы и застряли, пе
двигаясь пи шагу дальше. Плеханов проявил всю свою ловкость, весь
блеск своих примеров, сравнении, шуток и цитат, невольно заста­
вляющих смеяться, по этот вопрос так-таки и замял, пе сказав прямо:
нет. У меня получилось убеждение, что он и м е н н о не м о г
у с т у п и -rt. з д е с ь , п о э т о м у п у н к т у , ие м о г о т к а з а т ь с я
. от с в о е г о „ и н д и в и д у а л и з м а 4 и от с в о и х „ у л ь т и м а -
т у м о в “ , ибо он по подобным вопросам не стал бы голосовать, а
стал бы именно ставить ультиматумы" 1).
Ленин не ошибся. Именно это было больное место Плеханова,
что делало тяжелым коллективную работу. Было величайшим дости­
жением для конференции и то, что, она приняла компромиссное
решение Иотресова: гораздо проще было по каждому отдельному
случаю сговориться, чем установить но всем вопросам какой-либо
единый уговор. Одно было твердо для Ленина, что для удачи дела
была абсолютно необходима самостоятельность „предприятия", убс-

*) Т а м ж е .
 /Клеине, которое в нем должно было укрепиться особенно после раз­
говоров с заграничными сторонниками Плеханова.
Ленин говорит, что н разговоре с ним эти молодые плехаповцы
„всецело высказывались за то, что старики- решительно неспособны
на редакторскую работу. Беседовал и о „з -х “ комбинациях и прямо
спросил его: какая, но ехо мнению, всех лучше. Он прямо и не к о ­
леблясь ответил: первая (мы— редакторы, они— сотрудники), но де,
вероятно, журнал будет Плеханова, газета— ваша. По мере того, как
мы отходили дальше от происшедшей истории, ми стали относиться
к пей спокойнее и приходить к убеждению, что дело бросать совсем
не резон, что бояться нам взяться за редакторство ( с б о р п и к а)
пока нечего, а взяться необходимо именно нам, ибо иначе пет абсо­
лютно никакой возможности заставить правильно работать машину и
не дать делу погибнуть от дезорганизаторских „качеств" Плеханова" ').
Он спустя три дня после этого (5/IX) из Пюрснберга пишет Х-у:
„Мы представляем из себя самостоятельную литературную группу.
Мы хотим остаться самостоятельными. Мы не считаем возможным
вести дело без таких сил, как Плеханов и гр. „Осв. Т р .“ , по отсюда
никто пс вправе заключить, что мы теряем хоть частицу нашей са­
мостоятельности" и).
В декабре появилось извещение об издании „Искры", а в конце
года— и первый номер ее.
Так зажглась та искра, которая должна была раздуться в мо­
гучее пламя. .
Вернемся, однако, к нашему рассказу. По существу, с момента
выхода „Искры" роль группы „Осв. Т р .“ свелась к минимуму.
Не роль, как хранительницы ортодоксии, все более становилась
излишней, но распустить ее, объявить ее несуществующей не реша­
лись, ибо сама группа „Искры" еще не чувствовала в себе достаточной
силы и нуждалась в огромном авторитету группы.
„Искра* с самого ж е начала взяла боевой тон против экономистов,
против союза и его органа „Рабочее Д ело“ . Определенный, ярко
ортодоксальный характер газеты пс мог не сделать ее центром ож е­
сточенных споров. Ближайшие же .месяцы привели к образованию
вокруг нее немалого круга сторонников, которые искали участия в
жизни партии, в организационном строительстве; одни технические
поручения их не удовлетворяли. У ж е в апреле у Ленина возникла
мысль организовать Лигу, которая позволила бы использовать силы
примыкающей периферии для партийной организационной работы и

1) Ленинский сборник Л" i: „К ак чуть ис потухла И скра".

-) Ленинский сборник № i.
 — ш —

тем дала бы возможность вылиться существовавшему недовольству в

партийную форму. Члены группы „О св. Т р .“ очень боялись нового
объединения эмигрантов, которое могло быть только гнездом склоки
и оппортунизма *). Поэтому переговоры затягивались.
В процессе обсуждения этого проекта, в мае, группа „Борьба'4
сделала попытку объединить заграничные организации. Мартов пи­
шет Аксельроду: „С другом беседовали о планах „Лиги", выработали
примерный устав, который пошлем вам. Но только что мы кончили
обсуждение этого дела, потребовавшего немало времени, как были
огорошены письменным предложением парижской группы „Борьба11
(Невзоров и К -o), предлагающей себя в посредники для попытки
„объединения" с Союзом. Грозясь каким-то „самостоятельным пред­
приятием", от которого они откажутся лишь в случае объединения,
они предлагают согласиться на конференцию из „С .-Д .“, „Союза11 и
нас. Мы ответили, что ничего ие имеем против конференции, но
оговариваемся, что намерены продолжать полемику с „Рабочим Д е­
лом" Друг— это Плеханов, который тогда приехал в Мюнхен на
несколько дней по редакционным делам. ■
Конференция, предварительно созванная в июне 19 0 1 г., со­
стояла из представителей почти всех действующих эмигрантских
организаций. .
Состав ее Мартов определяет приблизительно следующий: Ю.
Стеклов представлял группу „Борьба", Кричевский— рабочеделг.цев,
а Мартов—искровцев. Присутствовали еще— как предполагает тов.
1 0 . Стеклов— второй делегат от „Союза русских с.-д.* Акимов, пред­
ставитель „Бунда* Коссовский, представитель „Револ. организации
Социал-Демократ" Кольцов и второй делегат от группы „Борьба"
Г.. Смирнов. На конференции был принят единогласно проект общей
платформы, за исключением пункта о терроре, выдвинутого эконо­
мистами 3) и было постановлено созвать осенью съезд с целью объ­
единения с.-д. сил.
„Объединительный* съезд был созван летом 19 0 1 г. Перед тем ра-
бочедельцы, имели свой собственный съезд. На этом съезде экономи­
сты выработали ряд поправок к проекту объединительной платформы,
которые не могли быть приняты и были явно сделаны с целью со­
рвать съезд.

1) Они оказались... правыми и на этот раз. „Л и га” после раскола действи

тельно оказалась оппортунистической. Но и многие члены группы в том числе...
-) Письма П . Б . А ксельрода и Ю . О. М артова, стр. 30.
3) В се документы и подробности приведены в статье тов. Ю . С теклова т
„ 1Грол. Рев." Лг 5 за 1 923 г.
 Съезд бил созван в августе '). Объединение не состоялось. Ра-
бочедельцы уж е в ото время сильно теряли кредит, а „Искрл“ стано­
вилась центром собирания с.-д. сил в России и за границей.
После неудачи объединения гораздо успешней пошло дело орга­
низации „Лиги", и к концу 19 0 1 г. Лига уж е была организована.
Дальше, вплоть до II съезда, группа „Осв. Т р .“ как организация
не появлялась па сцепе, не играла никакой роли; в деле собирания
сил^партни центром была „Искра".
На второй съезд группа послала своими делегатами Г. В. Плеха­
нова и Л. Г. Дейча. '
После принятия съездом постановления о роспуске всяких
групп— автоматически распустилась и группа „Осв. Т р .“ , просуще­
ствовав ровно двадцать лет, в течение которых она крепко держала
знамя ортодоксии и тем заслужила себе почетную ненависть врагов
и оставила неизгладимую память по себе в истории революционной
соц.-дем.

*) П о д р о б н о с т и в той ж е с т а т ь е Ю . С т е к Л 'Вя.
 Глава IV.
Социализм и политическая борьба.
Общие замечания.
' i.
После двух с половиной лет настойчивой критической работы
Плеханов, наконец, летом 1883 года взялся подвести итог‘своим тео­
ретическим исканиям и опыту, с одной стороны, а с другой— прило­
жить научный социализм к решению насущных проблем российского
движения. ‘
Брошюра „Социализм и политическая борьба" и была, такой по­
пыткой: она была написана для первого номера „Вестника Народн.
Воли". Но по причинам, о которых я говорил уж е, статья не вошла
в „Вестник“ и была по решению группы „Осв. Труда" издана особой
брошюрой, примерно в конце сентября того ж е года.
Брошюра положила начало литературной пропаганде группы „Осв.
Труда" и была посвящена критике существовавшей тогда среди рус­
ских революционеров теоретической путаницы. 1
Время выступления группы „Осв. Т р уд а1* было избрано чрезвы­
чайно подходящее: именно в начале 8о-х годов выяснилось, что
дальнейшая судьба революционного движения в России много зави­
сит от того, как будут решены основные вопросы тактики, правиль­
ное разрешение которых настойчиво требовало пересмотра принципов
тактики и программы революционной партии.
„Социализм и политическая борьба11 и через год вслед затем
последовавшая книга „Н|ши разногласия" были посвящены решению
этих назревших вопросов революционного движения.
Прежде, чем перейти к рассмотрению вопроса о том, как и на­
сколько удачно была решена проблема группой „Осв. Т руда", в
двух словах напомним читателям, как отнесся официально пред­
ставлявший тогда революционное движение России орган Псп. Ком.
Нар. Воли —„Вестник"— к этой чрезнычпыно яркой и сильной критике.
 — 139 —

Когда вышла брошюра „Социализм и политическая борьба",

И. JI. Лавров в № 2 „Вестника1' посвятил ей библиографическую
заметку, критическую часть которой мы приведем здесь почти пол­
ностью, ввиду ее чрезвычайного интереса:
„Брошюра Г. В. Плеханова заключает в себе две составные части,
к которым, по моему мнению, нам приходится отнестись различно.
Значительная доля ее посвящена полемике против прежней и на­
стоящей деятельности „Народной Воли", заграничным органом кото­
рой имеет в виду быть наш журнал. Не особенно трудно было бы
доказать г. Плеханову, что его нападения могут быть встречены
весьма вескими возражениями (тем более, что,— может быть, вслед­
ствие поспешности,— он цитирует неточно), а его собственная про­
грамма действия заключает в себе, может быть, гораздо большие
недостатки и непрактичности, чем те, в которых он обвиняет партию
„Народной Воли". Но орган партии „Народной Воли" по'священ
борьбе против политических и социальных врагов русского народа;
эта борьба так сложна, что требует от нас в с е г о нашего времени
и в с е х н а ш и х трудов. Нам, по моему мнению, нет ни досуга, ни охоты
посвящать долю нашего издания на полемику против фракций рус­
ского революционного социализма, считающих, что для них полемика
с „Народной Волей" более современна, чем борьба с русским прави­
тельством и с другими эксплоататорами русского народа. Мы надеемся,
что само время окончит в нашу пользу эти споры. Разъяснять пункты
программы „Народной Воли“ для в с е х — наша обязанность, и мы
будем исполнять ее, устраняя в том числе и те недоразумения, ко­
торые вызвали полемику „Освободителей Т р уд а", но я пе считаю
полезным для нас, как русских социалистов-революционеров, подчер­
кивать это не особенно значительное разногласие новыми ударами,
направленными на фракцию, большинство членов которой может
быть не сегодня-завтра в рядах „Народной Ёоли“ . Сам г. Плеханов,
как он указал в предисловии к своей брошюре, совершил уже до­
статочно значительную эволюцию в своих политико-социальных убе­
ждениях, чтобы мы имели основание надеяться с его стороны на
новые шаги в этом ж е направлении. Тогда, может быть, он сознает
и еще одну сторону практической задачи всякой группы обществен­
ной армии, действующей против общего, еще опасного врага: именно,
что расстраивать организацию этой армии,— даже если в ней видишь
или предполагаешь некоторые недостатки,—дозволительно только
или врагам д е л а этой армии, к которым г. Плеханова я, конечно,
не причисляю, или группе, которая сама своей деятельностью, своей
силой и своей организацией способна стать общественной армией в
данную историческую минуту. Для „Освободителей Т руда" эта роль
 — 140 —

cinc находится, повидимому, в далеком,— да, пожалуй, и несколько

сомнительном,— будущем11.
Читатель видит, что Плеханов в своем письме к Лаврову, поме­
щенном в качестве предисловия к „Нашим разногласиям11, передает
почти дословно рецензию.
Надежда на то, что время решит спор между ними в пользу
Лаврова, оказалась тщетной, народовольцы оказались жестоко обма­
нуты судьбой, и совсем напрасно Лавров так великодушно отказы­
вается уделить место на страницах своего журнала спору с новым
направлением революционного социализма. Вскоре и для народо­
вольцев выяснилось, что критика нового направления била не в
бровь, а в глаз народовольчеству.
Еще более способно поражать современного читателя то самое
правило, которое преподает Лавров Плеханову,— „что расстраивать
организацию армии, — даже если в ней видишь или предпола­
гаешь некоторые недостатки, — дозволительно , только или врагам
д е л а этой армии, к которым г. Плеханова я, конечно, не причисляю,
или группе, которая сама своей деятельностью, своей силой и своей
организацией способна стать общественной армией в данную истори­
ческую минуту. Для „Освободителей Т руда“ эта роль еще находится,
повидимому, в далеком,— да, п о ж а л у й , и н е с к о л ь к о с о м н и ­
т е л ь н о м ,— будущем11. Не хотел бы я, чтобы поняли меня так, будто
я нахожу это правило неверным, наоборот, оно очень верно,—но тем
хуже для Лаврова, который не видел в новой группе потенциально
заложенную „общественную армию". Совсем не так долго пришлось
ждать И. Л. Лаврову, чтобы убедиться в том, что для „Освободи­
телей Труда" эта роль была очень не далекой перспективой. Направляя
это правило против .Освободителей", Лавров не видел, что одно
дело—судьба самой группы, которая могла в любое время распасться
от случайных причин, и другое дело— судьба воззрений ее, которая
имела тем больше оснований ждать себе победного будущего, что
она имела огромный опыт Запада перед собой.
Отвечая Лаврову, Плеханов пишет: „Ни для кого не тайна, что
наше революционное движение находится теперь в критическом по­
ложении. Террористическая тактика „Народной Воли" поставила пе­
ред нашей (I В. Б.) партией целый ряд в высшей степени жизнен­
ных и важных вопросов. Но, к сожалению, они до сих пор остаются
неразрешенными. Находившийся у нас в обращении запас бакунист-
ских и прудонистских теорий оказался недостаточным даже для пра­
вильной постановки этих вопросов". Не помогла делу и „Народная
Воля“ , и программе которой все исходные точки остались неизменны,
„и только практические выводы оказались диаметрально-противона-
 — 141 —

ложными прежним. Отрекшись от- политического воздержания, баку­

низм описал дугу в 180 градусов и возродился в виде русской разно­
видности бланкизма, основывающей свои революционные надежды на
экономической отсталости России. Этот бланкизм пытается теперь
создать свою особую теорию, и в последнее время нашел довольно
полное выражение в статье г. Тихомирова „Чего нам ждать от рево-
люции?“ . В этой статье употреблен в дело весь арсенал, каким только
располагают русские бланкисты для защиты своей программы. Г. Т и ­
хомирову нельзя отказать в умении владеть оружием: он ловко груп­
пирует говорящие в его пользу факты, осторожно обходит явления
противоположного характера) и не без успеха апеллирует к чувствам
читателя там, где не надеется подействовать на его логику. Оружие
его подновлено, подчищено, подточено. Но присмотритесь к нему
внимательнее, и вы увидите, что оружие это есть не что иное, как
старомодная шпага бакунизма, ткачевизма, украшенная новым клей­
мом: реакционных ;теорий мастер В. В. в Петербурге" *).
Непосредственно этой статьей Л. Тихомирова и была вызвана
книга „Наши разногласия"; в ней он систематически и последо­
вательно подверг суровому разбору все мировоззрение, все экономи­
ческие и политические доктрины, заблуждения и противоречия на­
родовольчества, научно обосновал те выводы, к которым он пришел ,
за год до того в своей знаменитой брошюре, подводя таким образом
итог наметившимся „нашим разногласиям*.
Заметка, которую посвятил Л. Т(ихомиров) этой книжке, велико­
лепна своей лаконичностью. Вот она полностью: „Объемистая книжка
Г. Плеханова (34 6 страниц), составляющая третий выпуск „Библио­
теки Современного Социализма*, посвящена, главным образом, напад­
кам на „Вестник Нар. Воли*, его редакторов и сотрудников. Разби­
рать полемику г. Плеханова и оценивать его приемы литературной
борьбы мы не станем: вкратце этого сделать нельзя по самому со­
ставу и характеру книжки, говорить ж е много едва ли стоит, так
как т у т г о в о р и т ь п р и ш л о с ь бы б о л ь ш е о г - н е П л е х а ­
н о в е , ч е м о з а т р а г и в а е м ы х им в о п р о с а х (курсив мой. В. JJ.).
При том ж е мы надеемся, что читателям и самим нетрудно будет
разобрать, насколько прав наш порицатель. Наконец, мы вообще при­
няли за правило: избегать резкой личной полемики и в данном
случае не видим необходимости изменить ему. В общей сложности—
ограничимся простой отметкой выхода книжки. Что касается вопро­
сов, затрагиваемых г-м Плехановым попутно, их посильная разработка

1) Г . 1$. П л е х а н о в , С о ч и н ., том II, с г р . 1 0 1 — 1 0 2 .

 будет составлять и впредь, как составляла до сих пор, предмет наших
постоянных стараний" 1).
Нетрудно заметить по приведенному отзыву, сколь растерян
„вождь" народовольцев. Можно себе представить, сколько листов он
изорвал прежде, чем остановился на этой совершенно беспомощной
формулировке ответа на критику, которая не щадила. Каждая строчка
заметки способна внушить недоумение. Непонятно, почему большой
статьи он не посвящает работу книги, почему критика воззрения
била понята как личная полемика?
И затем, почему это больше пришлось бы говорить „о самом г-ие
Плеханове” -' Всего за год до того, в момент расхождения Плеханова
. с редакцией „Вестника", тот ж е Тихомиров расточал похвалы по его
адресу и ничего худого сказать не мог о нем даже в частной коррес­
понденции,— что ж е он сказал бы публично по поводу книги, в ко­
торой меньше всего личного.’' Разумеется, это просто неприличный
прием, которым он хотел прикрыть свою беспомощность и досаду.
Народовольцы так и не собрались дать бой „Освободителям
Труда" и ушли со сцены, не ответив надлежащим образом на эти
два ярких, острых и достаточно безжалостных критических нападения
на них, после которых в кругах, не беспечных насчет науки, о народо­
вольческой теории говорили уже не без некоторой иронии.
Займемся ближе теми проблемами, которые были выдвинуты „но­
вым направлением'1.
Самый жгучий и важный вопрос революционного движения на­
чала восьмидесятых годов— отношение социализма к политической
борьбе— сам состоял из ряда проблем, постановку и разрешение
коих ниже мы постараемся проследить постепенно в трудах Г . В.
Плеханова.
Но пока несколько слов о той сумме идей и представлений, о
которой Плеханов пишет в вышеприведенном отрывке Лаврову и
против которой и было направлено острое критики не только этих
двух блестящих трудов его, но и многих статей на протяжении 8о х
и 90-х годов. '

2.

Первое поколение русских революционеров — семидесятники— в

теоретическом отношении не представляли СТолыпой определенности,
наоборот, в их сознании мирно уживались часто самые противополож­
ные воззрения: либеральный маниловский социализм с западно-европей­
ским анархизмом, фурьеризм— через петрашевцев, сен-симонизм, пру-

') „ В е с т и . Н а р . В о л к " № 5.
 — 143 —

доиизм совершенно свободно укладывались с материализмом Ф ей­

ербаха (унаследованным от Чернышевского) и с чрезвычайным почи­
танием Лассаля, чье имя к тому времени приобрело особую популярность
и славу; Дюринга и Конта читали так же много и охотно, как не-1
которое время спустя... Маркса и Энгельса, и почитали не менее.
На фоне этого сплошного эклектизма в России выделялись два
крайних направления— лавристы и бакунисты. „Первые склонялись к
немецкой социал-демократии, вторые представляли собою русское
издание анархической фракции Интернационала" *).
Т ак на самом деле и было: анархические симпатии и связи народни­
ческой и народовольческой интеллигенции общеизвестны. Обще­
известны сношения ветеранов эмиграции, вроде Н. Ж уковского, с
анархическими организациями Швейцарии. Аксельрод рассказывает,
что „враждебное отношение анархистов... к социал-демократии, еще
усилившееся... после Бернского конгресса, всецело разделялось, ко­
нечно, и русской эмиграцией, идейно примыкавшей к анархическому
Интернационалу*' 2). Это настроение достаточно ярко отразилось в
социально-революционном обозрении „Община". „О бщ ина"—очень
интересное явление. Орган так называемого революционного на­
родничества, она соединяла на своих страницах чайковцев и
бакунистов и выходила в тот переходный момент, когда „Земля
и Воля" готова была расколоться на две половины. . Первый но­
мер ее вышел незадолго до выстрела В. Засулич. Статья - программа
представляет собой подлинный манифест анархизма,— обстоятельство,
которое ими отнюдь не скрывалось: „Удовлетворительное решение
(социально-революционной) задачи может быть осуществлено лишь
свободным союзом автономных общин, гарантирующим полную свободу
лица в группе и группы (общины) в союзе равноправных групп
(общин). Мы смотрим на вольную федерацию общин, как на первый
шаг, с которого должна начаться^овая фаза общественного развития".
От всей программы веет бакунизмом самого ортодоксального толка;
редакция не только этого не скрывает,— он прямо заявляет: „Мы
считаем себя последователями федералистического Интернационала
и распространителями его идей на русском языке". Но и значи­
тельно позже влияние анархизма было велико. Читатель, вероятно,
припоминает отношение „Черного Передела" к столкновению
И. Моста с социал-демократией.
Маркс относился очень неодобрительно к „Черному Переделу"
за его излишнее пристрастие к анархизму, но, ведь, и противник

') Г . В . П л е х а н о в , С о ч и н ., т о м II, с т р . 3 2 .
2) П. К. А к с е л ь р о д , П ер еж и то е и передум анное, стр . 18 2 .
 — 144 —

„ Черного Передела"— „Нар. Воля", к которой Маркс относится с та­

кой симпатией, придерживалась анархических взглядов, хотя и при­
знавала политическую борьбу.
Д а это было очень понятно. Как террористы, так и народники
вышли из одной и той ж е анархической фракции, как те, так и дру­
гие принципиально стояли на почве анархической теории, и после
того как „эмпирически, под влиянием преследовании правительства “
(как говорит корреспондент „Нар. Воли11 о Хурском конгрессе), „Н а­
родная Воля" перешла к террору, „доктрина" осталась та ж е самая.
Какова же эта доктрина.''
„С анархической точки зрения политический вопрос является
пробным камнем всякой рабочей программы. Анархисты не только
отрицают всякие сделки с современным государством, но и исключают
из своих представлений о „будущем обществе" все, что напоминает
так или иначе государственную идею. „Автономная личность в авто­
номной общине",— таков был и есть девиз всех последовательных
сторонников этого направления* 1). На самом деле, если мы попы­
таемся бегло в-нескольких словах припомнить главные пункты учения
анархистов, которое легло в основу догмы народничества, то убедимся
в полной правоте приведенного утверждения Плеханова. Анархист
отрицает государство, и не какую-лйбо конкретную форму его, а
. государство, ^ак таковое. Ему совершенно недоступно поэтому по­
нимание необходимости борьбы за такой политический строй, кото­
рый всего лучше и более способствовал бы развитию классового са­
мосознания передового класса и способствовал бы благоприятному
исходу его борьбы за свое освобождение.
А что такое политическая борьба, как не борьба за определенный
политический строй? Понятно, почему анархисты должны были отри­
цать политику и борьбу за политические свободы.
Анархизм, по самому существу f своему, отрицал политическую
борьбу, и надлежало быть исключительно непоследовательным чело­
веком, чтобы из анархизма (любой его школы) притти к признанию
политической борьбы. .
Не повинен в этом нй один из последовательных анархистов, не
повинен и Бакунин. .
Гак ж е, как и его учителя, Бакунин не признавал государства,
считал необходимым условием освобождения человечества уничтоже­
ние государства, немедленное его разрушение и тем самым, конечно,
■считал политическую борьбу „политиканством", развращающим народ,
и яснее, категоричнее и смелее, чем его учителя, отвергал ее.
Остановимся несколько подробнее на учении Бакунина.
*) Г . В . П л е х а н о в , С о ч и л . , то м И,' с т р . 3 2 .
 — 145 —

3-
Бакунин не мог мириться с коммунизмом не менее, чем с госу­
дарством. Бели для „полнейшей свободы всех" необходимо разруше­
ние государства, чиновников и церкви, то тем более необходимо бо­
роться против тех, кто желает вместо современного классового госу­
дарства создать коммунизм. Вспомнить только его страстную филип­
пику против коммунизма в его ответе на речь Шарэ на конгрессе
„Лиги мира и свободы".
В противовес злостным „коммунистам", Бакунин отвергал всякую
политическую деятельность рабочего класса, при чем он это делает, в
некотором смысле, интересно, а именно пытается вывести свою анархи­
ческую доктрину из материалистических положений Маркса. Политиче­
ское, моральное рабство рабочего класса обусловлено его экономическим
рабством, поэтому,— говорит Маркс в уставе Международного Т ова­
рищества Рабочих,— экономическое освобождение рабочего класса— та
великая цель, которой должно быть подчинено политическое движение,
как средство. Бакунин на основании той же посылки делает иной вы­
в о д у именно: „всякое политическое движение, которое не имеет своей
целью н е п о с р е д с т в е н н о е , прямое, б е с п о в о р о т н о е и п о л ­
н о е экономическое освобождение рабочих, и которое не начертало на
своем знамени различным, но совершенно ясным образом принцип
э к о н о м и ч е с к о г о р а в е н с т в а , или, что то ж е самое, принцип
п о л н о г о в о з в р а щ е н и я к а п и т а л а т р у д у , т.-е. просто с о ­
ц и а л ь н о й л и к в и д а ц и и , — всякое п о д о б н о е политическое дви­
жение должно быть исключено из интернациональных движений".
Итак, ближайшая задача— полная и всесторонняя „социальная ликви­
дация", а не политические права, депутатские полномочия, которые
лишь развращают рабочих, обуржуазивают их, делая их прислужни­
ками капитала. „На пангерманском знамени написано: у д е р ж а н и е
и у с и л е н и е г о с у д а р с т в а в о ч т о б ы т о н и с т а л о . На со­
циально-революционном же, на нашем знамени, напротив, огненными,
кровавыми буквами начертано: р а з р у ш е н и е в с е х г о с у д а р с т в ,
уничтожение буржуазной цивилизации, вольная
о р г а н и з а ц и я с н и з у в в е р х п о с р е д с т в о м в о л ь н ы х с о ю-
з о в, —о р г а н и з а ц и я р а з н у з д а н н о й . ч е р н о р а б о ч е й ч е р н и
всег о о с в о б о ж д е н н о г о ч е л о в е ч е с т в а , с о з д а н и е но­
в о г о о б щ е ч е л о в е ч е с к о г о м и р а " . Хотя это сказано несколько
грозно, но читатель видит программу Бакунина в вопросе о полити­
ческой борьбе, и нам вряд ли необходимо сделать к ней какие-
либо разъяснения.
Но уничтожение всех государств, разрушение буржуазной циви­
В. Па г а к ян, Г. Б. Плеханов. 10
 — 146 —

лизации и т. д. относятся, ведь, к Западной Европе, где первобытно­

коммунистический народный быт разложен капитализмом.
А в новой для Европы стране, в России, дело обстоит иначе.
Бакунин был один из основоположников того учения, которое утвер­
ждало, что именно в России еше сохранилась потенция „социальной
ликвидации”, которую душит государство и которую нужно высво­
бодить из его лап. В России еще сохранилась община, которая, не
будь государства, несомненно, развернулась бы в подлинно коллекти­
вистический строй. Народ сам это прекрасно понимает,— народные
бунты есть не что иное, как протест отчаяния, глубокий и страстный
протест против чуждого общине внешней силы—государства. И если
народ не может победить, то потому, что он разрознен, общины
замкнуты, не чувствуют надобности в связи, поэтому и бунты полу­
чаются спорадические. Насущное дело революционной молодежи
и т т и в н а р о д , и установить всеми возможными средствами живую
бунтарскую связь между разъединенными общинами. Задача для ре­
волюционеров была ясная и определенная— „объединить народные
протерты, придать им стройный организованный вид“ . И в течение
семидесятых годов наши революционеры пытались разрешить ее все­
ми силами. „Хождение в народ“ было ответом революционной моло­
дежи на страстный призыв Бакунина.
Но, как и следовало быть, объективное развитие страны протекало
во все ускоряющемся темпе не взирая ни на какие социологические
построения утопистов, противоречие между политической формой,
всеми „имущественными отношениями" и „материальными производи­
тельными силами общества" приняли совершенно ясные очертания;
естественно, что и деятельность бакунизма становится полезной
лишь постольку, поскольку помогал разрешению этого противоречия.
Воодушевленный анархическими идеалами Бакунина, бунтарь шел
в народ „с тем, чтобы поднимать его против в с я к о г о в о о б щ е
г о с у д а р с т в а во имя свободной федерации свободных общин. Но
на деле выходило, что а г и т а ц и я , поскольку она возможна была в
деревне, сводилась к протесту против н ы н е ш н е г о п о л и ц е й с к о -
с о с л о в н о г о г о с у д а р с т в а . Проклинавший „ п о л и т и к у ' бун­
тарь на деле оказывался, прежде всего, п о л и т и ч е с к и м а г и т а ­
т о р о м , хотя в деревне „народные идеалы" ставили даже и для такой
агитации очень тесные пределы: в большинстве случаев крестьяне
упорно связывали с в е р о й в ц а р я все свои надежды на лучшее бу­
дущее* '). Это было, кстати, одно из тех основных противоречий,
которое привело к пересмотру бакунистской программы „Земли и

Л. Т у и , I-L t >рия революционных движенца в России, стр. 270,

 — 147 -

Воли". Противоречий в бакунистской системе очень много. .Б а к у ­

низм,— справедливо утверждает Плеханов,— не система, это ряд про­
тиворечий". В своих недрах это учение тлило элементы своего соб­
ственного разложения.
Старое бакунистское утверждение, что освобождение народа
должно произойти руками самого народа, в результате всенародного
бунта, отошло мало-по-малу на задний план, и вопрос о том, продол­
жать ли р е в о л ю п и о н и ы е— „б у н т а р с к и е “ — попытки в народе,
или, м а х н у в р у к о й на н а р о д , ограничить революционное дело
е д и н о б о р с т в о м и н т е л л и г е н ц и и с п р а в и т е л ь с т в о м 1),
на Воронежском съезде был, как известно, решен в пользу новых
методов борьбы.
На смену ортодоксального бакунизма „Земли и Воли“ при­
шло новое учение, представлявшее собою смесь якобинства с баку­
низмом, Бакунина и Ткачева. 11 если сама по себе смесь социа­
листических теории „латинских стран“ с русскими крестьянскими
„идеалами11, народного банка Прудона— с сельской общиной, Фурье—
со Стенькой Разиным (как определяет Плеханов бакунизм) не пред­
ставляла образец стройной теории, то, после того как на русской
почве ко всему этому еще присоединился славянофильствующий Гер­
цен и бланкист Ткачев,— получилась исключительно противоречивая
»самобытная“ теория,— та самая, что господствовала над ума&и рево­
люционной молодежи к моменту выступления Плеханова.
В этой „самобытной" доктрине более или менее свежей струей
явился бланкизм Ткачева. '

4-

Отношение Ткачева к политической борьбе определяется его от­

ношением к государству. В противовес Бакунину, он придавал исклю­
чительно большое значение государству.
Бакуписты не хуж е других знали, какую грандиозную силу пред
ставляло собою государство, по в то время, как они требовали уни­
чтожения государства и тем самым устранения той посторонней силы,
которая мешала естественному развитию общества и его устроению,
Ткачев считал роль государства для социального переустройства
огромной и проповедывал необходимость захвата его для осуществле­
ния революционных задач: „Для нас, революционеров, не желающих
более сносить несчастий народа, не могущих долее терпеть своего
позорного рабского состояния, для пас, не затуманенных метафизи­
ческими бреднями и глубоко убежденных, что русская революция,

') Там ж е, стр. 2 7 1 ­

1 0*
 148

как и всякая другая революция, не может обойтись б е ч в е ш а н и я

и ра с с т ре л а жандармов, прокуроров, министров, куп­
ц о в , п о п о в ,— словом, не может обойтись без „насильственного пе­
реворота",— для нас, материалистов-революционеров, в е с ь в о п р о с
с в о д и т с я к п р и о б р е т е н и ю силы власти, к о т о р а я те­
п е р ь н а п р а в л е н а п р о т и в н а с ' . „Нужно захватить власть и
превратить консервативное государство в государство р е в о л ю ­
ционное". i
Когда ж е это надлежить сделать? Какие требуются условия для
успешного захвата власти?
Самое подходящее время именно семидесятые годы, пока госу­
дарство в России еще недостаточно окрепло, пока „огонь экономи­
ческого прогресса" не подточил окончательно основы народной ж из­
ни. Развитие буржуазных отношений каждым своим успешным ш а­
гом прибавляет новых врагов к числу имеющихся,— нужно спешить
с захватом власти. „Теперь или очень не скоро, быть может, никогда!"
Могут возразить ткачевцу, что народные массы не готовы к то­
му,— но такой аргумент может лишь вызвать презрительную усмешку: -
народные массы никогда не могли и не смогут осуществить сами
в жизни идеи сознательной революции. „Неликую задачу нашей ре­
волюции могут осуществить только люди, понимающие ее и искренне
стремящиеся к ее разрешению, т.-е. люди умственно и нравственно
развитые, т.*е. м е н ь ш и н с т в о " ; и единственно доступное мень­
шинству средство борьбы— это з а г о в о р , а не централистическая
революционная деятельность, ставящая себе непосредственные задачи,
вроде бакунистской организации бунтов.
Такая теория на первый взгляд может показаться антибаку-
нистской. Однако во многом, если не во всем, Ткачев исходил из
идей Бакунина. На самом деле его боязнь развития капитализма бы­
ла основана на мысли о существовании в русском народе элементов
социализма. „У нас нет городского пролетариата,— это, конечно,
верно; но зато у нас совсем нет буржуазии. М ежду страдающим
народом и угнетающим его деспотизмом государства у нас нет ника­
кого среднего сословия; наши рабочие должны будут бороться лишь
с п о л и т и ч е с к о й с и л о й,—с и л а к а п и т а л а находится у нас еще
в зародыше"... Наш народ невежествен,— это также факт. Но зато
он в огромном большинстве случаев проникнут принципами общин­
ного владения; он, если можно так выразиться, коммунист по инстинкту,
по традиции"... Отсюда ясно, что, несмотря на свое невежество,
народ наш стоит гораздо ближе к социализму, чем народы Запада,
хотя спи и образованнее его". От этого, рассуждения Гкачева на
версту несет настоящим бакунизмом.
 — 149 —

Или мысль, например, подобно следующей: „Наш народ привык

к рабству и повинению,— этого также нельзя оспаривать. Но вы не
должны заключать отсюда (пишет он Энгельсу), что он доволен
своим положением. Он протестует, непрерывно протестует против
него. В какой бы форме ни проявлялись эти протесты, в форме ли
религиозных сект, называемых расколом, в отказе ли от уплаты по­
датей, или в форме восстаний и открытого сопротивления власти,—
во всяком случае, он протестует, и по временам очень энергично*.
Это ли не почти дословное повторение мысли Бакунина о том, что
„русский народ может похвастаться чрезмерной нищетой, а также
рабством примерным?14
„Страданиям его нет числа,— писал Бакунин,— и переносит он их
не терпеливо, а с глубоким и страстным отчаянием, выразившемся уже
два раза исторически, двумя страшными взрывами, бунтом Стеньки
Разина и пугачевским бунтом, и не перестающим поныне проявляться
в беспрерывном ряде частных крестьянских бунтов". .
Одновременно много черт, отличающих Бакунина от его смелого и
последовательного „ у ч е н и к а и прежде всего, конечно, то, что в
Бакунине еще осталось нечто от Гегеля, в то время, как Ткачев
чрезвычайно упрощен и мыслит прямолинейно и дубовато. Он не при­
знает никакой диалектики, и раз усвоенную мысль он развивает
последовательно до конца, т.-е. до абсурда.
Кроме этого, их отличает и нечто другое-, как я сказал, в отли­
чие от Бакунина, 'Ткачев признавал политическую борьбу и придавал
ей огромное значение; оно было обусловлено различным их отноше­
нием к государству, хотя, как читатель мог убедиться из приведен­
ных нескольких цитат, он не смог и не в силах был свести концы с
концами—связать политическую борьбу с социализмом. Старое про­
тивопоставление политики социализму осталось в полной силе.

5-
Народовольцы, против которых была направлена вся борьба моло­
дого марксизма, представляли собой смесь старого бакунизма с тка-
чевским якобинством.
В первом ж е номере „Народной Воли“ передовая заявляла: „Нам
кажется, что одним из важнейших чисто-практических вопросов на­
стоящего времени является вопрос о государственных отношениях.
Анархические тенденции долго отвлекали и до сих пор отвлекают
внимание наше от этого важного вопроса" '). Для первого раза это
') Литература партии Народной Воли, стр. 6. (Я цитирую по изданию 190 7 года,
легальному, по полному и без цензурных купюр: К -во „Борьба и П раво", М осква,
лена 2 руб, Т ип. Л. Г1, Поилавскрго. I
 — 150

Заявление било чрезвычайно знаменательное. Отказ от анархизма,

разумеется, был большим шагом вперед. Но было ли это действи­
тельно отказом? Борьба за народовольчество, которая теперь становит­
ся в порядок дня, имеет совершенно определенный смысл: „Прави­
тельство объявляет нам войну, хотим мы этого или не хотим ,—оно
нас будет бить. Мы, конечно, можем не защищаться, по от этого,
кажется, никто еще никогда не выигрывал. Наш прямой расчет—
перейти в наступление и сбросить с своего пути это докучли­
вое (! В. Л.) препятствие".
„...Необходимо обуздать правительственный произвол, уничтожить
это нахальное вмешательство в народную жизнь и создать такой го­
сударственный строй, при котором деятельность в народе не была
бы наполнением бездонных бочек Данаид" *).
С этой стороны, у народовольцев, действительно, исчезли
анархические тенденции, они твердо стали на путь полити­
ческой борьбы. Возражая ходячим предрассудкам против политиче­
ской борьбы, передовик „Народн. Воли" пишет: „Мы думаем совер­
шенно наоборот. Именно, устранившись от политической деятельно­
сти, мы загребаем жар для других, именно, устранившись от полити­
ческой борьбы, мы подготовляем победу для враждебных народу
элементов, потому что при такой системе действий просто дарим им
власть, которую обязаны были бы отстоять для народа. Но предрас­
судки рушатся под давлением фактов, и живая партия действия не
может долго оставаться во власти книжной теории" *). Совершенно
правильно. Книжная теория оказалась вдребезги раскритикованной
жизнью, что ни в коей мере не означает, что сама Народная Воля
не находится под гипнозом той ж е самой книжной теории.
Передовая статья № 2 „Народной Воли" представляет собою
удивительный образец того, как на народовольцев постепенно начало
оказывать сильное влияние настроение Ткачева: „История создала у
нас на Руси две главные самостоятельные силы: народ и государ­
ственную организацию. Другие социальные группы и поныне у нас
имеют самое второстепенное значение"... „Самостоятельное значение
нашего государства составляет факт чрезвычайно важный, потому
что, сообразуясь с этим, деятельность социально-революционной
партии в России должна принять совершенно особый характер" 3).
Какой ж е именно характер? К чему должна сводиться задача со­
циально-революционной партии? „Ниспровержение существующих

4) Литература партии Народной Боли, стр. 7.

2) 'Гам .ж е, стр. 8.
я) Т ам ж с ; стр. 4 1. .
 — 151 —

ныне государственных, форм и подчинение государственной власти

народу,— так определяем мы главнейшую задачу социально-революци­
онной партии в настоящее время, задачу, к которой невольно при­
водят нас современные русские условия" '). А условия эти таковы:
классовое отношение, соотношение сил отдельных классов и сословий
таково, что «для того, чтобы сделауь что-нибудь для народа, прихо­
дится, прежде всего, освободить его из-под власти этого правитель­
ства, сломить самое правительство, отнять у него его господскую
власть над мужиком" 2).
Для чего? Какова цель и задача такой политической деятель­
ности? У нее одна задача— „ произвести политический переворот в
пользу именно его (народа. В. В.). Передача государственной власти
в руки народа в настоящее время могла бы дать всей нашей истории
совершенно новое направление и развитие в духе народного общинно­
федеративного мировоззрения" 3). От всего изложенного так сильно
отдавало якобинством Ткачева, что бакунинское „общинно-федератив­
ное мировоззрение народа" кажется свежей струей. Но при внима­
тельном рассмотрении оказывается, что свежести в ней никак не
больше, чем в ткачевском якобинизме. Революционное правительство
переворота созовет Учредительное Собрание, которое будет состоять
на 90°/о от крестьян, „и если предположить, что наша партия дей­
ствует с достаточной ловкостью,— от партии" *). Что может дать
такое Учредительное Собрание, состоящее из членов партии Нар.
Воли? „В высшей степени вероятно, что оно дало бы нам полный
переворот всех наших экономических и государственных отношений;
мы знаем, как устраивался наш народ всюду, где был свободен от
давления государства; мы' знаем принципы, которые развивал в своей
жизни народ на Дону, на Яике, на Кубани, на Терекс, в сибирских
раскольничьих поселениях, везде, где устраивался свободно, сообра­
зуясь только с собственными наклонностями; мы знаем вечный лозунг
народных движений. I I pa i í o н а р о д а на з е м л ю, м е с т н а я а в ­
т о н о м и я , ф е д е р а ц и я (курсив мой. В. В.) — вот постоянные
принципы народного мировоззрения. II нет в России такой силы,
кроме государства, которая имела бы возможность с успехом стано­
виться поперек дороги этим принципам. Устраните государство, и на­
род устроится, может быть, лучше, чем мы можем надеяться" 5). Т а­
кова экономическая программа Народной Воли, таков тот социализм,

1) Литература партии Народной Воли, стр. 39,

2) Т ам ж е, стр. 4 1 — 42.
*) Т аи ж е, стр. 42.
*) Там ж е, стр. 42.
5) Там ж е, стр. 42,
 — ] 52 —

та „экономическая революция", которую сооиралась осуществить

после захвата власти партия Нар. Воли.
И ие без последовательности народовольцы делали из этой эко­
номической посылки тот вывод, что „экономическую революцию"
можно сделать лишь на протяжении восьмидесятых годов, имен­
но в это переходное время буржуазия составляла незначитель­
ную силу. Государство, потеряв веру в дворянство, всемерно благо­
приятствовало развитию буржуазии, оно, „как самая усердная аку­
шерка, хлопочет о благополучных родах этого уродливого детища
народа" *), и не без успеха, прибавляет при этом „Н. В .“ с сокру­
шением, и, таким образом, политический переворот в очень недале­
ком времени все равно неизбежно „совершится, но совершится в том
смысле, что власть перейдет в руки буржуазии. Наша роль при этом
выйдет самая жалкая"... „мы всем своим существованием, всей своей
деятельностью, ведением и неведением, подкапывали государство,
расшатывали и ослабляли его,— и все это собственно затем, чтобы
буржуазия могла легче его одолеть и сесть на его место" 2). Этого
печального будущего можно избегнуть, лишь проделав „экономиче­
скую революцию", т.-е- захватив политическую власть с целью осу­
ществить исконные идеалы народа. Как це трудно видеть, желание
народовольцев освободиться от анархических лоскутков осталось лишь
пожеланием—тень Бакунина преследовала народовольцев безжалостно.
У ж е в № з „Нар. Воли" была опубликована программа Исп. Кол.
Народной Воли, в которой попутно излагалась идеология партии Нар.
Воли почти в тех ж е словах, что и в вышеизложенных статьях. Про­
грамма отличается большей прямотой и смелостью, большей точ­
ностью выражений, что ни в коей мере не следует толковать в том
смысле, будто в ней меньше противоречий; наоборот, именно вслед­
ствие того, что в программе все вещи названы своим именем и даны
точные формулировки их, противоречия особенно выпукло сказались.
Программа констатирует существование в русской жизни двух
противоположных явлений: рабство народа, отсутствие у него прав,
его темнота, а с другой стороны—безграничное деспотическое само­
державие, поддерживаемое насилием и произволом. А между тем, в
самом народе, по мнению программы, живы еще права „народа на
землю, общинное и местное самоуправление, зачатки федеративного
устройства, свобода совести и слова". Эти принципы получили бы
совершенно новое направление, если бы устранить единственное к
тому препятствие—гнет государства. Для его устранения программа

!) Литература партии П ар. Воли, стр. 43.

-) Там ж е, стр. 84.
t — 153 —

ставит своей ближайшей задачей произвести политический перево­

рот и передать власть Учредительному Собранию, где Иен. Ком. и
оставляет себе право защитить перед народными представителями
свои демократические требования. Самое интересное в программе—
ближайшие мероприятия и намерения партии; они сводятся к агита­
ции и пропаганде, террору, организации тайных централизованных
обществ, „приобретению влиятельного положения и связей в адми­
нистрации, войске, обществе и народе" *) и, наконец, организации
и совершению переворота.
Чрезвычайно важно, как Исполнительный Комитет собирается
организовать переворот: „Ввиду придавленности народа, ввиду того,
что правительство частыми усмирениями может очень надолго сдер­
живать общее революционное движение, партия должна взять на
себя почин самого переворота, а не дожидаться того момента, когда
народ будет в состоянии обойтись без нее. Что касается способов
совершения переворота"... и далее следует отметка редакции: „эта
часть 5-го пункта не подлежит опубликованию11 а). Неопубликованная
часть пятого параграфа, несомненно, заключала в себе план либо
порядок и форму заговора,— об этом свидетельствует следующий
абзац, где мы читаем: „Каким бы путем ни произошел переворот,—
как результат самостоятельной революции или при п о м о щ и з а г о ­
в о р а ,— обязанность партии— способствовать немедленному созыву
Учредительного Собрания и передаче ему власти временного прави­
тельства, созданного революцией или з а г о в о р о м * 3). Ткачева очень
нетрудно узнать во всей программе, но нетрудно разглядеть и старые
полинявшие контуры бакунизма.
Читатель, надеюсь, убедился, что идеология народовольчества в
его новом отражении не лучше и не яснее старого. Прав Плеханов:
„Теоретический состав этого учения сложен до крайности. Западно­
европейский социализм утопического периода любезно лобызается в
нем с славянофильской реакцией против этого социализма; увлечение
передовыми движениями Запада мирно уживается с отрицанием тех
исторических сил, которые привели к расцвету западно-европейской
цивилизации; теоретическая боязнь „ошибок Запада* ведет к поли­
тическому повторению его ошибок; стремление к н о в о м у отражает­
ся в виде идеализации в с я к о г о с т а р о г о ," —словом, богатство и
разнообразие составных элементов народничества поистине порази­
тельно. Но богатство и разнообразие составных элементов еще не ру­

1) Литература партии Нар. Воли, стр. 85.

а) Т ам ж е , стр. 85.
3) Там ж е, стр. 86,
 — 154 —

чается за доброкачественность состава. При столкновении с практи­

ческой жизнью, этим пробным камнем всех программ и учении, рус­
ское народничество довольно скоро захромало на все ноги. Прежде
всего стали прихрамывать „вера в народ", игравшая некогда такую
большую роль в народническом миросозерцании. Передовая, самая
энергичная часть народников, под влиянием революционного движ е­
ния западно-европейского пролетариата, старалась вызвать в России
крестьянскую революцию". По, убедившись, что .современный
русский крестьянин не то, что крестьянин эпохи крупных народ­
ных движений", народовольцам пришлось окончательно проститься
„с мыслью о крестьянской революции"... Тогда явилась мысль
„о захвате власти"... Изменяя в этом духе свою программу, народ­
ники становились н а р о д о в о л ь ц а м и , не переставая, однако, быть
народниками, сохраняя все основные черты своего миросозерцания.
Однако и захват власти скоро окайался совершенно фантастическим
делом, и революциоиеры-иародники остались решительно уж е без
всякой, сколько-нибудь цельной и последовательной, программы".
Таково было положение в лагере революции, когда Плеханов
начал свою борьбу.
Такова та сулгма идей, против которой объявил борьбу Плеханов,
так обстояло дело с вопросом об отношении политической борьбы
к социализму, когда Плеханов, вооруженный Марксовым методом,
принялся зд его решение.

г. Условия успешное ведения борьбы за социализм; формы организации

политической борьбы пролетариата.
I
Критика Плеханова была тем безжалостней, что она перйона-
чалыго носила характер товарищеской критики— его суровые и логи­
ческие речи при этом приобретают еще ббльшую убедительность, а
его критические замечания становятся особенно разящими.
Вся та сумма идеи, которую мы изложили, как выше было отме­
чено, вошла в учение народовольчества в самом диком и своеобраз­
ном сочетании; бакунистское учение о самобытном российском ком­
мунизме, о своеобразии путей развития России— мирно уживалось с
ткачевским заговором меньшинства.
Заговор с целью захвата власти все более и более становился
центром внимания народовольцев. Тактика заговора, но учению того
же Ткачева, представляет собой то последнее средство, которое спо­
собно спасти русский самобытный коммунизм от уничтожения огнем
экономического прогресса, „Каждый день приносит нам новых вра­
 — 155 —

гов,—говорил II. II. Ткачев,— создает новые враждебные нам обще­

ственные факторы. Огонь подбирается и к нашим государственным
формам. Теперь они мертвы, безжизненны. Экономический прогресс
пробудит в них жизнь, вдохнет в них новый дух, даст им силу и
крепость, которых пока еще в них пет“ . Следовательно, малейшая
неосторожность заговорщиков, малейшая неудача, которая отклонит
удар заговорщика от намеченной цели,— и судьба коммунизма в Рос­
сии померкнет, упрочится либеральное правительство, с которым
будет труднее бороться, чем с самодержавием, современным „абсо ­
лютно-нелепым" и „нелепо-абсолютным" строем; огонь экономического
прогресса сож ж ет последние остатки коммунизма в пароде. „Под его
влиянием разовьется обмен, упрочится капитализм, уничтожится
самый принцип общины,— словом, река времен унесет тот камень, с
которого рукой подать до коммунистического неба" *). Такая исклю­
чительно узкая и пессимистическая была у народовольцев философия
русской истории, а «такая узкая и безнадежная философия русской
истории должна была логически вести к тому поразительному выво­
ду, что экономическая отсталость России является надежнейшим
союзником революции, а застой должен красоваться в качестве пер­
вого и единственного параграфа нашей „программы-минимум" 2). Это
чрезвычайно метко сказано. Вспомните вышеприведенные изречения'
Бакунина и Ткачева. Слушать их, так действительно получается,
что каждый новый рабочий, каждая вновь открытая фабрика еще
более уменьшают шансы социальной революции в России.
„Можно ли назвать революционным такой взгляд па взаимное
отношение различных общественных сил в России? Мы думаем, что
нет. Чтобы сделаться революционерами по существу, а не по назва­
нию, русские анархисты, народники и бланкисты д о л ж н ы б ы л и
прежде всего р е в олюциониз ир ов а ть свои собствен­
н ые г о л о в ы , а для этого им нужно было научиться понимать ход
исторического развития и стать во главе его, а не упрашивать ста-
руху-историю потоптаться на одном месте, пока они проложат для
нее новые, более прямые и торные пути" 3).
А, ведь, революционизировать свои собственные головы— это не
легкая вещь. Тяжелым грузом легло на сознание народовольцев, как
и на Ткачева, экономическое учение народников. Одно учение о
социалистических инстинктах русского народа чего стоит! Говорили
об общине массу красивых слов, но „ни автор „Государственности и
анархии*', ни редактор „Набата* нимало не задумывались, повидимому,

*) Т . В. П л е х а н о в , С очи в., том И, стр. 37.

*) Там ж е.
а) Там ж е.
 156

над вопросом о том, потому ли существует община, что народ наш

„проникнут принципами общинного землевладения", или потому он
„проникнут" этими „принципами", т.-е. имеет привычку к общине, что
живет в условиях коллективного владения землей" '). Это— не празд­
ный вопрос, это— тот самый главный вопрос, который и надлежало
решить всякому серьезному политическому деятелю. Красивые декла­
рации и красноречивые филиппики в защиту обшины, очага подлин­
ного социализма, не могут нисколько ослабить силу фактов, а факты
такие, что „всегда и везде, как только начиналось образование боль­
ших государств, з е м л е д е л ь ч е с к и е о б щ и н ы с их п а т р и а р ­
хальным бытом с л у ж и л и самой прочной основой
д е с п о т и з м а ' (курсив мой. В. В.), и только разложение общины
создает силу, способную покончить с деспотизмом. Не будущее, а
именно прошлое олицетворяет собой русская крестьянская община,—
это народникам не было понятно до самого конца 90-ых годов.
А Плеханов в 1883 году предвидел развал и распад общины и уже
в 1890 году в своем „Внутреннем обозрении* писал, подводя итог:
„Общины не спасли бы теперь никакие реакционные помпадуры и
никакие народники, даже в том случае, если бы меры, принимаемые
для ее спасения, и не обращались логикой вещей в новые причины
се погибели. Община погибнет потому, что существование ее не
имеет теперь никакого экономического смысла. Она является теперь,
в руках кулаков и в руках государства, лишь орудием эксплоатации*
народа. Но и в этом качестве она оказывается очень устарелой, по­
этому за нее не будут крепко держаться ни кулаки, ни госудаство" í).
Община должна была таким образом умереть, ибо она перестала
выполнять даже ту консервативную функцию, которая ей была свой­
ственна еще в 8о-х годах. Народникам такая проницательность не
была доступна. Находясь во власти фраз, они не замечали действи­
тельности, а жизнь развивалась, не спрашивая их. Как ни хотела
Народная Воля высвободиться из-под влияния книжных теорий, все-
таки, до конца дней своих, она оставалась во власти их.
Из области рассуждений о народных идеалах центр тяжести сле­
довало перенести на хозяйство н его изучение, если они действи­
тельно хотели стать на твердую почву действительности,, при этом
им надлежало оценить условия, разлагающие общину, определить
„силу и значение индивидуального принципа в хозяйстве современной
сельской общины в России" 3), затем следовало бы определить ход,

*) Г. В . П л е х а н о в . С очим., т. И, стр. 14 9 .
2) Там ж е, стр. 148.
3) Там ж е , стр. 4 1.
 — 157 —

ускорение и величину последней, далее перейти к изучению тех сил,

которым надлежит с его точки зрения предупредить разложение
общины, при чем „возник бы очень важный вопрос о том, явится
ли эта сила продуктом внутренней жизни общины, или результатом
исторического развития внешних условий?" Лишь в том случае, если
бы второе предположение оправдалось, надлежало спросить себя:
для переустройства экономической жизни данного класса достаточны
ли внешние силы? „Покончивши с этим вопросом, пришлось бы не­
медленно считаться с другим, а именно, где должно искать точку
приложения этой силы: в сфере ли у с л о в и й ж и з н и , или в
области п р и в ы ч е к м ы с л и нашего крестьянства? В заключение, им
нужно было бы доказать, что с и л а с т о р о н н и к о в с о ц и а л и з м а
у в е л и ч и в а е т с я с б о л ь ш е й б ы с т р о т о й , чем с о в е р ш а ­
ется рост и н д и в и д у а л и з ма в русской э к о н о ми ч е с к о й
Ж и з н и“ .

При подобном обсуждении вопроса статика общественных явле­

ний была бы заменена их динамикой, какими они становятся; п р о ­
ц е с с русской жизни, а не ее к а р т и н а , — вот что должно было
стать предметом исследований политического деятеля-народовольца.
Революционный опыт отвел народовольческую п р а к т и к у далеко
в сторону от народнической, однако народовольцы, как мы говорили
выше, считали себя в теории ортодоксальными н а р о д н и к а м и , и это
не могло не создавать жесточайших противоречий в их программе.
Если из старой народнической теории о самобытных путях русского
социализма народники выводили теорию, отрицания политической
борьбы, то из того же учения народовольцы-террористы выводили, что
„самобытность русского общественного развития именно в том и з а­
ключается, что экономические вопросы решались и должны решаться
у нас путем государственного вмешательства" *).
Сгладить вопиющие противоречия программы Народной Воли можно
было, лишь выдумывая себе все новые и новые фикции. Что такое
как не фикция, знаменитое утверждение народовольцев о том
что в будущем Учредительном Собрании при всеобщем изби
рат,ельном праве 9°%> депутатов будут сторонники социальной рево
люции? Эти фикции поддерживали энергию борцов, будили крити
ческую мысль, но разве они могли выдержать малейшее прикоснове­
ние логики? Не выдержит и другой, самый большой фантастический
элемент, называемый „захватом власти временным революционным
правительством", ибо, ведь, подобная постановка вопроса совершенно
несомненно изолирует революционеров от общества, которых „крас-

1) Г . В . И л с х а п о н , С о ч и н ., т. И, с т р . 14 9 .
 - 15В —

ный призрак' пугает, но тогда „настолько ли велики эти силы, что­

бы ие рискованно было отталкивать от себя такого союзника? Могут
ли наши революционеры действительно захватить в свои руки власть
и удержать ее хоть на короткое время, или все толки об этом пред­
ставляют собой не что иное, как выкраивание шкуры зверя, не только
еще пе убитого, но, по обстоятельствам дела, и не подлежащего
убиению? Вот вопрос, который становится в последнее время злобой
дня революционной России ’). Речь идет не о самом захвате власти,—
принципиально против этого акта революционной партии нельзя иметь
ничего, по для этого необходим целый ряд условий, которых не
имеется в России 8о-х годов.
„Мы должны сознаться, что отнюдь не верим в близкую возмож­
ность социалистического правительства в , России" 2),— говоря это,
11леханов ясно указывает, до какого предела может итти сегодня
реалистическая революционная политика, не зараженная фантазиями.
Таким образом другой, ие менее важной, фикцией является вера в
сдиновременность политической и экономической революций, пони­
мая под этим организацию общества на основе социалистического хо­
зяйствования. Но „социалистическая организация производства пред­
полагает такой характер экономических отношений, который делал
бы эту организацию логическим выводом из всего предыдущего раз­
вития страны" Такова ли логика развития России,— отсталой, с полу-
крепостническими отношениями в деревне, с еще не изжитыми остатками
феодальных зависимостей? Россия, промышленно абсолютно не развитая,
не имеет в самой ограниченной мере тех основ, из коих вытекал бы
социализм. И именно потому, что нет соответствующей посылки, ре­
волюционное правительство должно было бы на старой основе строить
повое социалистическое х о з я й с т р о .
„И на этой— узкой и шаткой— основе здание социалистической
организации будет строиться руками правительства, в которое войдут:
во-первых, городские рабочие, пока еще мало подготовленные к та­
кой трудной деятельности; во-вторых,'^представителя нашей револю­
ционной молодежи, всегда остававшейся чуждой практической жизни,
и, в-третьих, „офицерство", в экономических познаниях которого
весьма позволительно усомниться. Мы не хотим делать весьма вероят­
ного предположения относительно того, что, рядом со всеми этими
элементами, во временное правительство проникнут и либералы, ко­
торые будут не сочувствовать, а мешать социально-революционной

1) Г. В . П л е х а н о в , С очи и ., т. II, стр. 76,

-) Т аи ж е , стр. 78.
:|) Т ая ж е , стр. 79.
 — 159 —

„постановке партионных задач". Мы предлагаем читателю взвесить

лишь выше перечисленные обстоятельства и затем спросить себя:
много ли вероятности успеха имеет „экономический переворот11, на­
чавшийся при этих обстоятельствах? Точно ли выгодно для дела со­
циалистической революции существующее ныне „соотношение полити­
ческих и экономических факторов на русской почве"? *). Несомненно,
нет. Эта фикция есть прямой показатель и результат влияния анар­
хических учений и идеалов, доведенных программой Исполнительного
Комитета до конца, до завершения.
Не менее фантастическим должен показаться и самый захват
власти, который при той ситуации, о которой достаточно говорилось
выше, мог вылиться лишь во временную авантюру.
Но, критикуя народовольцев, Плеханов параллельно выдвигал свое
понимание вопроса, и мы попытаемся в не-полемической, догматиче­
ской форме изложить его воззрения на этот вопрос.

2.

1хли заговор с целью захвата власти революционной партией пред­

ставляет собой наименее выгодную форму борьбы за экономическую
революцию, то что ж е является кратчайшим и выгоднейшим путем?
— Классовая борьба,—-отвечает Плеханов.
Господствующий класс во всякой стране всегда стремится приспо­
собить общественную организацию к интересам и защите своего
господства. Д о тех пор, пока господствующий класс— носитель про­
грессивных 'общественных идеалов, общественные организации его
будут удовлетворять требованиям социального развития. Но в жизни
общества возникают новые прогрессивные элементы; эти новые про­
изводительные силы сталкиваются с общественными институтами, и
класс, который вчера еще представлял собой прогрессивное явление,
сегодня заклятый враг всякого прогресса. „Политическая власть сде­
лается в его руках самым могучим орудием реакции" ч). Таким обра­
зом представители угнетенного класса должны выбить из рук господ­
ствующего класса это страшное орудие. „Сама логика вещей выдви­
нет их на путь политической борьбы и захвата государственной власти,
хотя они и задаются целью экономического переворота" *).
Самая борьба протекает с огромным напряжением и через многие
частичные победы и завоевания, пока, „пройдя суровую школу борьбы
за отдельные клочки неприятельской территории, угнетенный класс

*) Г . В . П л е х а н о в , С о ч й н ., т. II, с т р . 7 9 . 1
г) Т а м ж е , с т р . 5 6 . _
5) Т а м ж е ) с т р . 56 — 5 7 , -
 — 160 —

приобретает настойчивость, смелость и развитие, необходимые для

решительной битвы. Но, раз приобретя эти качества, он может
смотреть на сйоих противников, как на класс, окончательно осужден­
ный историей; он может уже не сомневаться в своей победе. Так
называемая революция есть только последний акт в длинной драме
революционной классовой борьбы, которая становится сознательной
лишь постольку, поскольку она делается борьбой политической" ').
Таким образом вне политической борьбы, которая есть та же
классовая борьба, нет иных путей к экономической революции. „Эко­
номическое освобождение рабочего класса может быть достигнуто
путем политической борьбы, и только путем политической борьбы" 2).
Само по себе противопоставление социализма политической борьбе—
нелепость, ибо „социализм—это та ж е политика, но только политика
рабочего класса, стремящегося к своему экономическому освобожде­
нию. Политика рабочёго класса немедленно становится социализмом,
когда рабочий класс сознательно задается такой целью и сообразно
с нею организуется в особую партию. Поэтому п о н и м а ю щ и й ч е ­
л о в е к м о ж е т и д о л ж е н п р о т и в о п о л а г а т ь не с о ц и а ­
л и з м п о л и т и к е и не п о л и т и к у с о ц и а л и з м у , а п о л и т и ­
к у р а б о ч е г о к л а с с а— п о л и т и к е б у р ж у а з и и , п о л и т и к у
э к с п л о а т и р у е м ы х — п о л и т и к е э к с п л о а т а т о р о в (курсив
мой. В. В.). Такое противоположение имеет глубокий смысл, так
как оно основывается на борьбе интересов в современном обществе"...
„Там, где интересы общественных классов до такой степени противо­
положны и враждебны, как враждебны и противоположны интересы
рабочих и предпринимателей, уступки могут быть вынуждены только
силой, п о л и т и ч е с к а я ж е б о р ь б а п р е д с т а в л я е т собой
наиболее производительную затрату сил в с я к о г о
д а н н о г о к л а с с а , не и с к л ю ч а я и к л а с с а р а б о ч и х " *) (кур­
сив мой. В. В.).
У ж е к концу 8о-х годов, по вопросу об отношения к политиче­
ской борьбе, между социалистами не было прииципальпых разногла­
сий. Социал-демократ (т.-е. Плеханов) в разговоре с конституциона­
листом так характеризует положение дел к 1889 году: „ Я должен
заметить вам, что не понимаю вашего противоположения социализма
политической агитации. Социализм не мыслим без такой агитации.
Посмотрите на западно-европейские рабочие партии,— разве они рав­
нодушны к политической свободе? Напротив, политическая свобода

*) Г . В . П л е х а н о в , С о ч и н ., то м I I, с т р . 58.
*) Т а м ж е , т о м III, с т р . 8 9 .
3) Т а м ж е , том III, стр. 8 9 — 9 0 ,
 — 161 —

имеет в рабочих самых искренних и самых надежных защитников.

Т ак ж е относятся к политической свободе и русские социалисты.
Было, правда, время, когда они считали ее буржуазной выдумкой,
способной лишь сбить рабочих с толку и завести их на ложный
путь. Но это отошло в область предания. В настоящее время мы
все понимаем огромное значение политической свободы для успехов
социалистического движения и готовы добиваться ее всеми завися­
щими от нас средствами. Между нами много всяких разногласий, но
ищите хоть с диогеновским фонарем,— и вы все-таки не найдете в
нашей среде такого чудака, который вздумал бы говорить против
политической свободы".
Но что даст рабочему классу политическая борьба? Не только
экономические завоевания,— „самым главным и незаменимым резуль­
татом этой борьбы является его политическое воспитание" 1); при­
нимая деятельное участие в борьбе классов, рабочий только и может
стать на уровень понимания действительных задач своего класса,
только побеждая и терпя поражения в борьбе с эксплоататорами,—
рабочий постигнет искусство делать революцию, увидит подлинные
пути своего освобождения.
Но политическую борьбу, как и всякую борьбу, можно вести,
только будучи организованным. Ни один класс не побеждал еще>
не оформившись в особую организацию, тем более рабочий класс,
чья борьба отличается от всех известных исторических классовых
битв своим упорным и длительным характером, своими трудностями,
усугубляемая правовым и экономическим положением пролетариата.
Никакая политическая борьба не мыслима там, где борцы не имеют
организованного авангарда— политической партии,—это то, что Пле­
ханов завоевал для российского рабочего движения всего ранее. У ж е
в статье о Родбертусе, как я уж е отметил, у него имеется недву­
смысленное на этот счет указание; отметил выше я также и его
мнение по этому вопросу, высказанное в письме к П. J 1. Лаврову.
Почти одновременно было написано предисловие к русскому пе­
реводу „Коммунистического манифеста", где мы находим следующие
знаменательные слова: „Манифест показывает, что успех борьбы ка­
ждого класса вообще, а рабочего в особенности, зависит от о б ъ е д и ­
н е н и я э т о г о к л а с с а и я с н о г о с о з н а н и я им с в о и х
э ко но мическ их интересов. От о р г а н и з а ц и и рабочего
класса и н е п р е с т а н н о г о в ы я с н е н и я е м у в р а ж д е б н о й
противоположности его интересов с интересами
г о с п о д с т в у ю щ и х к л а с с о в (курсив мой. В. В.') зависит будущ­

1) Там ж е, том III, стр. 90.

В- В а г а и я н, Г. В . Плеханов. 11
 — 162 —

ноСть нашего движения, которую, разумеется, невозможно приносить

в жертву интересам данной минуты" ’). Разумеется, это сказано не­
сколько туманно, что объясняется тем, что писал он свое предисло­
вие в эпоху своего сближения с II. Лавровым, но ясное понимание
необходимости организации классовой политической партии на-лицо
в этом предисловии. '
А уж е спустя с малым полтора гола в брошюре „Социализм и
политическая борьба" мы находим знаменитые слова: „Мы думаем, что
единственной не фантастической целью русских социалистов может
быть теперь только завоевание свободных политических учреждений,
с одной стороны, и выработка элементов для образования будущей
р а б о ч е й с о ц и а л и с т и ч е с к о й п а р т и и России— с другой" 2).
Каковы задачи этой партии? „О на должна стать руководитель­
ницей рабочего класса в предстоящем освободительном движении,
выяснить ему его политические и экономические интересы, равно
как и взаимную связь этих интересов, должна подготовить его
к самостоятельной роли в общественной жизни России. Она должна
всеми силами стремиться к тому, чтобы в первый же период
конституционной жизни России нащ рабочий класс мог выступить
в качестве особой партии с определенной социально-политической
программой. Подробная выработка этой программы, конечно, дол­
жна быть предоставлена самим рабочим, по интеллигенция должна
выяснить им главнейшие ее пункты, как, например, радикальный
пересмотр современных аграрных отношений, податной системы и
фабричного законодательства, государственная помощь производи­
тельным ассоциациям и т. п. Все это может быть достигнуто путем
усиленной работы в среде, по крайней мере, наиболее передовых
слоев нашего рабочего класса, путем устной и печатной пропаганды
и организации рабочих и социалистических кружков* 3). Это— целая
программа-минимум, с некоторыми важными изъянами— „государствен­
ная помощь производительным ассоциациям14, например, страдающая
слишком большим • оптимизмом о сроке завоевания конституции.
Но что бесспорно в этом отрывке— это постановка вопроса: нужно
немедленно начать подготовку элементов будущей партии—органи­
зационно, тактически, программно. К ак представляет себе Плеханов
начало этой огромной работы? С чего следует начать практикам-
революционерам на месте, среди рабочих масс?
По его мнению, существует» масса мелких ячеек и кружков, ко­

J) Г. В. П л е х а н о в , С е ч и н ., том I, стр. 1 51 .
2) Там ж е , том II, стр. 8 5 .
3) Там ж е , стр. 84.
 — 163 —

торые образовались после разгрома землевольческих и северно-русских

рабочих ячеек,— нужно их сплотить в одно внушительное целое.
«Само собой понятно, что тайные рабочие общества не составляют
еще рабочей партии. В этом смысле совершенно правы те люди, ко­
торые говорят, что наша программа рассчитана более на будущее,
чем на настоящее" *). Но на этом основании не только нельзя осла­
бить силу и интенсивность работы, но, наоборот, их нужно удесяте­
рить, чтобы добиться полной умственной и политической эмансипа­
ции русского рабочего класса. „Способствуя образованию рабочей
партии, наши революционеры будут делать самое плодотворное, самое
важное дело, какое только можно указать „передовому человеку"
современной России. Одна лишь рабочая партия способна разрешить
все те противоречия, которые осуждают теперь нашу интеллигенцию
на теоретическое и практическое бессилие"... „ В о з м о ж н о б о л е е
скорое образование рабочей партии есть един­
ственное средство разрешения всех экономических
и п о л и т и ч е с к и х п р о т ив о р е ч ий с о в р е м е н н о й России.
На этой дороге нас ждут успех и победа; все ж е другие пути ведут
лишь к поражению и бессилию" 2).
Очень много сомнений вызывала эта программа практического дела,
выставленная Плехановым. Когда конституционалист в „Разговоре“
возражает социалисту (Плеханову): „Но, ведь, повторяю вам, при
современных условиях вся такая деятельность поневоле сведется к
самым ничтожным размерам, к вербовке отдельных личностей и
много-много к организации небольших рабочих кружков. Рабочие
массы останутся не затронутыми пропагандой, а, между тем, все
наши доводы в-ее пользу предполагают, именно влияние на массу",
то он этим выражает общее мнение. Плеханов отвечает ему: „Я не
говорю, что теперь можно было бы устраивать открытые рабочие
собрания в Москве или Петербурге. П р о п а г а н д а велась бы, ко­
нечно, в тайных кружках, а следовательно, влияла бы лишь на не­
большие группы лиц. Но через посредство этих лиц ее влияние не­
обходимо распространялось бы на массы. Тогда пропаганда станови­
лась бы уж е а г и т а ц и е й . Что такая агитация возможна,— это
Доказывается, между прочим, историей наших стачек. Возьмем хоть
знаменитую стачку на фабрике Морозова. Несколько о т д е л ь н ы х
л и н,— Волков, Моисеенко и другие,— стали во главе ц е л ы х т ы с я ч
р а б о ч и х , руководя ими во всех столкновениях с полицией и ф а­
бричной администрацией. Владимирского губернатора в особенности

*) Там ж е , стр. 343.

2) Там ж е , стр. 347, 349.
11*
 — 16 4 —

обижало то обстоятельство, что, между тем как рабочие не обращали

никакого внимания на его слова, они безусловно повиновались своим
вожакам. Вот вам и влияние на массу. Чтобы оно не осталось мимо­
летным,— Волкову и Моисеенко нужно было лишь обобщить требова­
ния рабочих, выяснить им общий характер их отношении к хозяевам
и правительству. А раз зашла речь об отношениях к этому послед­
нему, то вот вам уж е и повод для п о л и т и ч е с к о й а г и т а ц и и ” .
Д а и всякая умело проведенная стачка есть не что иное, как поли­
тическая агитация. „Преследуемые полицией рабочие не могут
остаться глухи к тому, что вы стали бы говорить им о свободе схо­
док, собраний, союзов, о неприкосновенности лица и жилища. Тот,
кто хоть немного знает русских рабочих, знает также, до какой
степени глубоко врезывается в их умы всякая общая мысль, всякое
общее положение, наглядно освещенное в подкрепленное такими
выдающимися событиями, как стачки и вообще столкновения с хо­
зяевами и полицией. Рабочие уж е не забывают их и при случае
сами повторяют, нередко в очень наивной, но, тем не менее, весьма
убедительной для их собратьев форме" '). Такая практика лучше
всего подготовляла элементы для будущей политической партии про­
летариата.
Написанная в 1884 году программа была попыткой дать некую
общую, приемлемую для всех существующих кружков, объединяющую
формулу ближайших и конечных целей. Несмотря на то, что она
страдала почти всеми теми недостатками, которые мы отметили выше
в программе-минимум брошюры „Социализм и политическая борьба",
тем не менее, она очень ценна, как первая марксистская программа
России. Огромное значение проекта программы не исчерпывается од­
нако этим. В деле упрочения мысли о необходимости самостоятель­
ной классовой партии пролетариата проект сыграл исключительно
большую роль.
В 1889 году Плеханов, обращаясь к рабочим, пишет: „Самая
первая, самая настоящая, но в то ж е время самая очевидная и са- •
мая бесспорная из всех ближайших задач русских социалистов за­
ключается в п о д д е р ж а н и и с в о е г о с у щ е с т в о в а н и я , к а к
о с о б о й с о ц и а л и с т и ч е с к о й партии, рядом с дру г ими
л и б е р а л ь н ы м и п а р т и я м и , образующимися или имеющими
образоваться для борьбы с абсолютизмом. Слиться с такими партиями
для русских социалистов значило бы совершить политическое само­
убийство, потому что в случае слияния не либералы примут их про­
грамму, а им придется принять программу либералов, т.-е. на долгое

!) Т а м ж е , том III, с т р . 2 5 — 2 6 .
 — 165 —

время оставить даже всякие попытки о социализме. Но, с другой

стороны, поддержать свое существование, как особой партии, русские
социалисты могут только при одном необходимом условии: именно,
при условии возбуждения сознательно политического движения в
среде рабочего класса. Вне этого класса социалистическое движение
не мыслимо. Движение, ограниченное тесными пределами интелли­
генции, ни в каком случае не может быть названо социалистическим.
Оно способно служить только преддверием и предвестием настоящего
социалистического движения, т.-е. д в и ж е н и я р а б о ч и х * ’).
О самобытном характерерусского социализма говорили те социа­
листы, о которых Плеханов пишет, что они „знают, что городская
революция означала бы победу городского рабочего населения", и
они боятся этой победы, так ж е, как боялось и боится ее парижское
„общество". Но какие ж е социалисты могут бояться победы рабочего
класса? Ясно, что только мелко-буржуазные социалисты, принципиаль­
ные враги освободительного движения пролетариата,— вот вам и пре­
словутый -„русский социализм"2). Если эти социалисты еще могли
говорить о самобытном характере русского движения, то русский
рабочий класс „прямо не в состоянии будет найти иной роли, чем
та, которую этот класс имел на Западе, совершенно так же, как не
могли бы наши современные художники не быть реалистами, если
бы даже и захотели этого. Русский рабочий класс—это тот класс,
которому суждена н а и б о л е е е в р о п е й с к а я р о л ь в русской
политической жизни, поэтому и партия, представляющая его интересы,
необходимо бует наиболее з а п а д н и ч е с к о й из всех русских
партий 3).
Но самое интересное суждение он высказывает в своих брошюрах
о голоде, к которым, в другой связи, нам еще придется вернуться.
Исходя из того основного принципа, что единственный путь, ве­
дущий социалистов к их великой цели,— есть путь „ с о д е й с т в и я
Р о с т у к л а с с о в о г о с а м о с о з н а н и я п р о л е т а р и а т а " : „кто
содействует росту этого сознания, тот социалист; кто мешает ему,
т°т враг социализма; а кто занимается делом, не имеющим к нему
непосредственного отношения, тот не имеет непосредственного отно­
шения к социализму1', он приступает к определению задач русских
социалистов. „Нам, русским социалистам, надо найти такой способ
действий, держась которого, мы, во-первых, ни на минуту не пере­
ставали бы способствовать росту классового сознания пролетариата,

*) Г. В . П л е х а н о в , Сочии., том III, стр. 17 .

2) Там ж е , стр. 17 .
3) Там ж е , стр. 2 }8 . ’
 — 166 -

т.-е. бьгть социалистами, а, во-вторых, скорее победили бы царизм,—

т.-е., следовательно, и голод, чем при всяком другом способе дей-
ствий“ ... „Но существует ли такой способ действий? Не только су­
ществует, но я с уверенностью говорю, что никакой другой способ
не приведет так скоро к победе над абсолютизмом, как именно тот,
который соединяет в себе, связывает в одно неразрывное целое
борьбу за политическую свободу с содействием росту классового со­
знания пролетариата" 1). Буржуазия у нас тот класс, которого инте­
ресы неминуемо толкнут на борьбу с самодержавием, но в своей
борьбе с абсолютизмом буржуазия не может обойтись без помощи
народа. „Всегда и везде, когда и где буржуазия вступала в борьбу
со „старым порядком", она опиралась па народ, и более всего, разу­
меется, на рабочий класс, как на более образованный и подвижной
слой трудящегося населения"... „Никакими софизмами нельзя вы­
черкнуть из истории тот факт, что решающая роль в борьбе запад-
но европейских стран за свое политическое освобождение принадле­
жала н а р о д у и т о л ь к о н а р о д у " 2). Но всегда и .везде бур­
жуазия употребляла все усилия к тому, чтобы использовать народ в
своих интересах- С этой целью она всемерно старалась содействовать
росту политического сознания рабочего класса, направляя его против
абсолютизма, при чем она это делала „с большой осторожностью,
постоянно заботясь о том, чтобы политически сознательный проле­
тариат не дорос как-нибудь, невзначай, до к л а с с о в о г о с а м о с о ­
з н а н и я , т.-е. до сознания враждебной противоположности своих
интересов с ее интересами" 3). Социалисты не могут оставаться рав­
нодушными и смотреть, как либеральная буржуазия действует; они
должны итти к рабочему классу не только с проповедью необходи­
мости политических свобод, но и с социализмом, содействуя росту
классового сознания пролетариата.
Как это сделать?
Это сделать нетрудно,— во всяком случае, менее трудностей к
тому, чем кажется, ибо „русский пролетариат обнаруживает самые
недвусмысленные признаки политического пробуждения. П о л и т и ­
ч е с к и он у ж е п е р е р о с б у р ж у а з и ю . О н р а н ь ш е ее
п р и ш е л к м ы с л и о п о л и т и ч е с к о й с в о б о д е ' (курсив мой.
В. В.). Рабочий класс, в среду которого проникла мысль о полити­
ческой свободе, это уж е сознательный рабочий класс. Но пока он
говорит только о политической свободе, его политическое сознание

!) Г . В . П л е х а н о в , Сочин., том III, стр. 400.

■-) Там ж е , стр. 4 0 1— 402.
3) Там ж е , стр. 40-3.
 — 167 —

находится еще в неразвитом состоянии, оно еще не стало к л а с с о ­

в ы м е г о с о з н а н и е м . На эту высшую ступень политического
развития рабочий класс поднимается т о л ь к о т о г д а , когда на.
учается понимать свои о с о б ы е к л а с с о в ы е и н т е р е с ы , свое
отношение к буржуазии, причины своего подчинения эксплоататорам.
Тогда политическая свобода перестает играть в его глазах роль пана­
цеи, сп о со б ен излечить общественный организм ото всех возможных
болезней. Тогда он ставит перед собой задачу своего экономического
освобождения, великую цель, „ к о т о р о й в с я к о е п о л и т и ч е с к о е
д в и ж е н и е д о л ж н о б ы т ь п о д ч и н е н о , к а к с р е д с т в о " 1).
Та же самую мысль гораздо более отчетливо выражена в статье „Ино­
странное обозрение" за 1890 г., где разбираются решения конгресса
испанской рабочей партии. Говоря о роли классовой партии, он пишет:
„Пока борьба рабочего класса с буржуазией ведется исключительно
на экономической почве, она имеет узкий характер, и цели ее не
выходят за пределы существующего общественного порядка. С п л о ­
чение пролетариата в особую п олит ичес ку ю партию
есть с у щ е с т в е н н ы й и б е з о ш и б о ч н ы й п р и з н а к того,
что п р о л е т а р и а т н а ч и н а е т по нима т ь свою р е в о л ю ­
ционную задачу. По л ит ич е с к а я борьба есть борьба
з а в л а с т ь , з а п р е о б л а д а н и е , з а г о с п о д с т в о . Но , д о б и в ­
ш и с ь г о с п о д с т в а , п р о л е т а р и а т не о с т а в и т к а м н я и а
к а м н е в с у щ е с т в у ю щ е м э к о н о м и ч е с к о м п о р я д к е . Вот
почему выступление пролетариата на путь политической борьбы всегда
означает также, что он начинает ставить себе более широкие эконо­
мические задачи. В этой борьбе пролетариат естественно и вполне
заслуженно третирует буржуазные партии, как враждебную и реак­
ционную силу" -). Т о, что было справедливо для испанцев, то с еще
ббльшии' основанием могло и должно было быть правильным и для
нашего движения. Волее отчетливо и более резко вряд ли мыслимо
было выразить тесную неразрывную связь и обусловленность целей
пролетарского движения формою его организации; роль партии про­
летариата и предстоящая ей гигантская задача Плехановым намечена
с гениальной ясностию. Но если вернуться к вопросу о решении вы-
шепоставленной задачи—а выше была поставлена задача о том, как
достичь того, чтобы пролетариат научился понимать „свои о с о б ы е
к л а с с о в ы е и н т е р е с ы " , — то для той эпохи могло быть лишь
одно единственное разумное решение этого достичь можно лишь
упорной пропагандой, которая вырабатывает революционеров, и аги-

*) Г . В . П л е х а н о в , С о ч и и ., т . III , с т р . 4 0 5 .
2) Т а м ж е , т . IV".
 — 168 —

тайней, задача и значение которой гигантские. „Благодаря ей, уста­

навливается и укрепляется необходимая связь между „героями" и
„толпой", между массой и ее вожаками. И тем натянутее становится
положение дел, чем более шатается старое общественное здание; чем
быстрее приближается революция, тем важнее становится агитация. Ей
принадлежит главная роль в драме, называемой о б щ е с т в е н н ы м п е ­
р е в о р о т о м . Отсюда следует, что, если русские социалисты хотят сы­
грать деятельную роль в предстоящей русской революции, они должны
уметь быть агитаторами" t). Но и агитационная деятельность имеет свои
организационные предпосылки. „Необходимым условием этой деятель­
ности является сплочение уж е готовых революционных сил. К р у ж ­
ковой пропагандой могут заниматься люди, ничем не связанные
между собой, даже не подозревающие существование один другого.
Конечно, отсутствие организации всегда отзывается и на пропаганде»
но оно не делает ее невозможной. В эпохи ж е сильиого обществен­
ного возбуждения, когда политическая атмосфера насыщена электри­
чеством, и когда то здесь, то там, по самым различным, самым не­
предвиденным поводам, происходят все более и более частые вспышки,
свидетельствующие о приближении революционной бури, короче,
когда надо агитировать или оставаться за флагом,— в такие эпохи
только о р г а н и з о в а н н ы е р е в о л ю ц и о н н ы е с и л ы могут
иметь серьезное влияние на ход событий. Отдельная личность стано­
вится тогда бессильной, революционное дело оказывается по плечу
только единицам высшего порядка: р е в о л ю ц и о н н ы м о р г а н и ­
з а ц и я м 2). Роль революционных организаций,— этих единиц выс­
шего порядка, несомненно, великая, и естественно, кто не беспечен
насчет победы, кто не хочет ограничиться только фразами, должен
глубоко задуматься над этим сложным вопросом организации рево­
люционных сил пролетариата.

3-
Но какова должна быть форма организации этой рабочей партии?
Если ее принципы выяснились уж е в 1883 году, то ее организацион­
ные формы намечались лишь к 1893 году, т.-е. к началу широкого
развития рабочего движения в России.
В этом году Плеханов писал;
„В России вообще, а не только между социал-демократами, пока
еще нет сильной революционной организации. Остается говорить лишь
о наших п о ж е л а н и я х на этот счет. А пожелания наши сводятся

*) Г . В . П л е х а н о в , С о т и н . i . 111, с т р . 4 1 4 .
s) Т а м ж е , с т р . 4 1 5 — 4 1 6 .
 — 169 —

к созданию подвижной боевой организации, вроде общества „ З е м л я

и В о л я “ или п а р т и и „ Н а р о д н о й В о л и " ,— организации, яв­
ляющейся в с ю д у , г д е м о ж н о н а н е с т и у д а р п р а в и т е л ь ­
ству, п о д д е р ж и в а ю щ е й в с я к о е р е в о л ю ц и о н н о е д в и ­
ж е н и е п р о т и в с у щ е с т в у ю щ е г о п о р я д к а в е щ е й и в то
ж е в р е м я н и на м и н у т у н е у п у с к а ю щ е й из в и д у б у ­
д у щ н о с т и н а ш е г о д в и ж е н и я . Скоро ли нам удастся осу­
ществить такой идеал? Не знаем. Но то несомненно, что мы тем
скорее придем к его осуществлению, чем скорее и полнее усвоят
наши революционеры принципы н а у ч н о г о с о ц и а л и з м а 14 *).
Это— замечательный отрывок, он показывает, как рано сложились
организационные принципы нашей партии. Но он сугубо замечателен
тем, что подводит итог всей предыдущей работе над решением орга­
низационных проблем. Только придерживаясь принципов научного
социализма можно решить труднейшие проблемы организации рево­
люционных сил.
Я отметил выше, что уже к концу 8о-х г.г. в социалистиче­
ском лагере вопрос о политической борьбе считался бесспорно ре­
шенным. Но это ни в коей мере не означало, что он вновь не воз­
никнет. Он был решен в той постановке, какую выдвигало народни­
чество, но на протяжении 90 г.г. стремительное развитие капитализма,
исключительно быстрый рост рабочего движения вновь выдвинули
старый вопрос об отношении социализма к политической борьбе с
не меньшей остротой, чем то было у истоков российской социал-де­
мократии. Т ак называемое экономическое направление— самый наив­
ный вид оппортунизма, свойственный начальному фазису классовой
борьбы пролетариата, с самого же начала появилось именно как ре­
зультат нового понимания этой проблемы. Известно, что экономисты
стояли на той точке зрения, что так как „рабочая масса" отзывается
только на вопросы, которые выдвигает перед ней жизнь, т.-е. на до­
просы экономические, то и следует временно отложить в сторону
широкие политические требования и вести свою агитацию исключи­
тельно на почве ее ближайших требований.
К ак видит читатель, тут нет и помину старого самобытного россий­
ского социализма и противопоставления его Западу, но тут имеется сме­
шение „класса" с „партией". Заставив авангард отстать до уровня самых
отсталых слоев рабочего класса, экономическое направление не только за­
крыло себе пути к правильному решению политических задач, но и к пра­
вильной их постановке. Экономисты не понимают, „что иное дело—весь
рабочий класс, а иное дело— социал-демократическая партия, предста-

*) Т у н , История революционных движений в России, стр. 279.

 — 170 -

вляюшдя собой лишь передовой, и вначале очень малочисленный,

отряд рабочего класса. Если рабочий класс данной страны, взятый в
его целом (т.-е., точнее, в большинстве своих членов), еще не созрел
для перехода к политической борьбе, то из этого вовсе не следует,
что „момент" такой борьбы еще не настал для партии, задавшейся
целью политического воспитания этого класса. Для партии момент
политической борьбы наступает каждый раз, когда она встречает по­
вод для политической агитации, а у нас в России поводы для такой
агитации встречаются никак не реже, чем поводы для агитации на
экономической почве“ . На самом деле в самодержавной политической
России всякий экокомический конфликт неизбежно выльется в по­
литический, коль скоро весь правительственный аппарат будет защи­
щать капиталистов против рабочих, борющихся с ними хотя бы только
на экономической почве; с какого бы конца рабочие ни нападали на
предпринимателей, их нападение неизбежно будет направлено и про­
тив правительства. Весь вопрос заключается в том, будет ли это на­
падение сознательное или нет.
Рабочий авангард— социал-демократия — должна своей агитацией
добиться этой сознательности, при чем „в разных слоях рабочего класса
политическая агитация непременно должна принимать различный
вид. Но необходимое разнообразие ее приемов не может и не должно
изменить ее содержание, заключающееся в в ы я с н е н и и в р а ж д е б ­
ности и непримиримой про т и в о п о л ожн ос т и инте­
ресов р а б о ч и х с и н т е р е с а м и ц а р и з м а " . Каждый наш
успех в этом деле будет новым поражением царизма. Смысл поли­
тической борьбы, ее цель— в этом, а не в чем ином. -
Еще до 900 г.г. с политической борьбой связаны понятия
заговоров, убийств, террора и т. д. Но „заговоры, кинжалы,
взрывчатые вещества, баррикады и манифестации,— все это не более,
как приемы политической борьбы, очень полезные и даже вполне не­
избежные при известных обстоятельствах, но вовсе не исключающие
возможности пользы и даже полной неизбежности других приемов
при других обстоятельствах. Сущность политической, как и всякой
другой, борьбы заключается в том, что каждая из борющихся сторон
старается разрушить или хотя бы только ослабить силы, поддержи­
вающие существование другой. Тот или иной прием хорош лишь по­
стольку, поскольку он служит для достижения этой цели“ . С этой
единственно революционной точки зрения понятно, что всякий успех
в деле приведения сознания рабочего класса в соответствие с его'
бытием и его задачами всего вернее разрушает здание абсолютизма,
а тем самым является и самым страшным оружием против него.
Но на этом основании никак не следует обвинять Плеханова в
 — 171 —

том, будто он является сторонником исключительно борьбы живым

и печатным словом. „Я безусловно настаиваю только на необходи­
мости политической борьбы, а вопрос об ее приемах всегда был и
останется для меня вопросом целесообразности. Приемы эти опреде­
ляются общим состоянием страны, соотношением существующих в ней
общественных сил, главное— степенью политического развития рабо­
чих. Чем дальше уйдет это развитие, тем разнообразнее будут стано­
виться приемы нашей политической борьбы с правительством. Теперь
мы боремся преимущественно посредством живого и печатного слова.
Но именно потому, что эти приемы борьбы в высшей степени целе­
сообразны; именно потому, что они хорошо влияют на политическое
развитие рабочих, у нас становится возможным употребление в дело
нового, могучего приема—демонстрации. События, имевшие место в
Харькове весной нынешнего года, может быть, знаменуют собою на­
чало новой эпохи в истории нашей борьбы. В течение этой эпохи
еще более разовьется политическое сознание рабочего класса, т.-е.,
следовательно, еще более вырастут наши силы, и тогда... Но зачем
забегать вперед: довлеет дневи злоба его“ .
С другой стороны, и утверждение экономического направления,
будто политическая борьба должна вестись пролетариатом, как клас­
сом, достигшим известной высоты развития,— неверное утверждение,
чреватое явными оппортунистическими выводами. „Я ж е думаю, что
политическая борьба должна быть н е м е д л е н н о н а ч а т а н а ш е й
п а р т и е й , которая представляет собой передовой отряд пролетариата,
его наиболее сознательный и революционный слой, и что политиче­
ская борьба нашей партии явится одним из самых могучих факторов
дальнейшего развития рабочего класса".
Понадобилось очень мало времени для того, чтобы сама жизнь
показала всю правоту позиции Плеханова.
Спустя несколько месяцев после этой статьи повторились и далее,
ие прекращаясь, ширились демонстрации и всеобщая политическая
активность пролетариата заставила даже экономистов заговорить о
политической борьбе, и Плеханов не без законной гордости пишет:
яДавно ли люди, мнившие себя опытными „практиками", старались
убедить „теоретиков" в том, что „толковать рабочей массе в России
об уничтожении капитализма, о социализме, наконец, об уничтоже­
нии самодержавия— вообще нелепость" и резко порицали группу
„Осв. Т руда" за то, что она, будто бы, хотела „взять самодержавие
на у р у \
Но если приемы политической борьбы определяются состоянием
страны, то каковы должны быть они в России начала 900 г.г.? Кто
должен вести ее, что может революционное движение выставить
 — 172 —

против самодержавия? В статье своей „Что ж е дальше?" Плеханов

пишет: „Самодержавию царя соответствует самодержавие его мини­
стров, а самодержавие его министров естественно дополняется само­
державием прочей чиновной братии. И ни одна из этих эманаций
«возлюбленного монарха* не собирается отрекаться от принадлежащей
ей частицы абсолютизма. Если наше общество хочет с а м о д е я т е л ь ­
н о с т и , то ему надо ее в ы р в а т ь ; в ы п р о с и т ь ее невозможно" *).
Совершенно правильно; но тогда встает вопрос о той с и л е , кото­
рая должна в ы р в а т ь у царизма политические права, ибо совер­
шенно бесспорно, что . п о л и т и ч е с к и е о т н о ш е н и я о п р е д е ­
л я ю т с я о т н о ш е н и е м с и л " . Вопрос политического освобожде­
ния России есть, таким образом, несомненно вопрос силы. Если это
так,—а это несомненно так,— то ясно, что тот, „ к т о не с о д е й ­
с т в у е т т е м и л и д р у г и м с п о с о б о м р о с т у с и л ы, с п о ­
с о б н о й п о л о ж и т ь к о н е ц с у щ е с т в у ю щ е м у у нас п о ­
р я д к у в е щ е й , т от р о в н о н и ч е г о не д е л а е т д л я о с в о ­
б о ж д е н и я с в о е й родины, а кто по той или д р у г о й
п р и ч и н е , х о т я бы, н а п р и м е р , п о п р и ч и н е н е у м е н и я
и л и н е т е р п е н и я , п р е п я т с т в у е т р о с т у э т о й с и л ы, т о т
с о в е р ш а е т т я ж к и й , х от я, м о ж е т быт ь , и н е в о л ь н ы й
г р е х п р о т и в с в о б о д ы " а). Но где искать эту силу?
„Наша сила есть сила трудящейся и эксплоатируемой массы и прежде
всего— п р о л е т а р и а т а . Как я уже сказал, общество может при­
обрести силу и политическое значение лишь в той мере, в какой оно
будет содействовать росту и торжеству революционной энергии рабочего
класса. Революционная же энергия рабочего класса достигнет наиболь­
шего напряжения лишь тогда, когда он ясно увидит нашу к о н е ч ­
н у ю цель: с о ц и а л ь н у ю р е в о л ю ц и ю , п о л н о е у н и ч т о ж е ­
н и е э к с п л о а т а ц и и т р у д я щ и х с я . Вот почему наше превра­
щение в ручных, будто бы, марксистов было бы очень невыгодно для
нас, даже с точки зрения нашей б л и ж а й ш е й п о л и т и ч е с к о й
ц е л и , не говорю уже об огромнейшей невыгоде его с т о ч к и
зрения бу д у щно с т и ру сс ког о рабочего движения.
И вот почему о таком превращении не может быть и речи. Мы бу­
дем поддерживать всякое движение, направленное против существую­
щего порядка вещей. Но мы ни на минуту не перестанем вырабаты­
вать в умах рабочих ясное представление о нашей конечной цели.
Мы х о т и м , ч т о б ы б о р ь б а с ц а р и з м о м с л у ж и л а д л я

О .„Ч т о ж е дальш е?* (оттиск из второй книж ки „Зари®), издание .И с к р ы ",

типография „И ск р ы ", сентябрь 19 0 1 г., стр. 14.
*) Там ж е, стр. i j .
 — 173 —

п р о л е т а р и а т а школой, в с е с т о р о н н е р а з в и в а ю щ е й его
к л а с с о в о е с а м о с о з н а н и е " 1)-
Всякую борьбу с успехом может вести лишь организованная сила,
поэтому .создание крепкой, стройной, единой и нераздельной орга­
низации русских социал-демократов составляет теперь с а м у ю н а ­
с у щ н у ю изо в с е х с т о я щ и х п е р е д н а м и б л и ж а й ш и х
п р а к т и ч е с к и х з а д а ч . Отсутствие такой организации уж е на­
несло нам о ч е н ь м н о г о в р е д а . Оно помешало нам всесторонне
использовать волнения текущего года в интересах нашего движения" 2).
Ж изнь опередила социал-демократию, она выдвинула задачи, выпол­
нение которых требует значительно больше организованности, чем
это представляла социал-демократия. Иные при этом говорят: „Нашей
партии очень трудно организоваться потому, что она, постоянно на­
ходясь под неприятельским огнем, постоянно несет тяжелые потери.
И это, конечно, верно. Но, с другой стороны, неприятельский огонь
страшен для нее потому, что она не организована. Т ут заколдован­
ный круг, из которого можно выйти лишь энергичным усилием воли.
Пусть она организуется. Организация, как хороший земляной окоп,
прикроет ее от неприятельского огня и низведет ее потери до возмож­
ного минимума. А эти потери теперь в самом деле огромны, и при­
том их вредное влияние быстро растет по мере того, как умножаются
и усложняются ее практические задачи" 3). Она поможет легко пе­
ренести преследования, быстро поправит неудачи. Кружковщина и
разъединенность слишком большая роскошь для партии. Медлить и
Ждать, когда естественным ходом вещей возникнет и окрепнет орга­
низация,— нельзя: „Ей безусловно необходима организация, объеди­
няющая в о д н о д и с ц и п л и н и р о в а н н о е ц е л о е все ее силы,
вносящая единство в ее деятельность и подчиняющая работу много­
численных кружков, рассыпавшихся по широкому лицу нашей земли,
Р у к о в о д с т в у в с е р о с с и й с к о г о ц е н т р а . Только при этом
условии она будет в состоянии сделаться тем, чем она о б я з а н а
сделаться, — руководитель ницей великого освободи­
т е л ь н о г о д в и ж е н и я в Р о с с и и " *).
Нужда в централизованной партии с единым всероссийским цент­
ром, строго дисциплинированной, была особенно подчеркнута расту­
щим массовым движением начала 900 годов. Оно ж е показало, какое
грандиозное значение имеет подполье. Возражая террористам, Плеха-
-------------- ' I
') Там ж е, стр. 24— 25.
2) Там ж е, стр. 26.
3J Там ж е, стр. 26— 27.
*) Там ж е, стр. 27.
 — 174 —

нов пишет: „ Е с т ь г о р а з д о б о л е е с и л ь н о е с р е д с т в о в о з ­
б у ж д е н и я м а с с ы (чем террор. В. В.). Средство это— ее соб­
ственная, непосредственная борьба с властью п у т е м в с е в о з м о ж ­
н ы х в и д о в н е л е г а л ь н о г о м а с с о в о г о д в и ж е н и я . Это
движение совершенно незаменимо по своему воспитательному значе­
нию; каждый его успех приближает нас к победе. А , между тем,
террор грозит сильно, задержать его, отдалив организованных револю­
ционеров от неорганизованной, но уж е созревшей для активной
борьбы и рвущейся на активную борьбу массы" '). Совершенно по­
нятно, почему он в годы жестокой реакции, после первой революции,
стал певцом подполья,— он оценил роль подполья еще в те ранние
годы. Подполье, подобно знаменитому кроту, рыло хорошо уж е тогда.
Отрывок, который я привел, должен доказать всякому беспри­
страстному читателю, что у Г. В. Плеханова проблема отношения
социализма к политической борьбе получила наипоследовательно ре­
волюционное решение. Тогдашние „ужасно революционные" социа­
листы-революционеры упрекали Плеханова в нереволюционности, в
частности Чернов особенно смеялся над тем ответом который дал в
конце своей статьи Плеханов на вопрос „Что же дальше?". „Даль­
ш е,— отвечал Плеханов,— продолжение начатой освободительной борь­
бы, в интересах которой мы должны:
1) организоваться;
2) принять все зависящие от нас меры для выяснения оппози­
ционным элементам общества истинного характера преследуемой нами
ближайшей политической задачи;
3) продолжать политическую агитацию в трудящейся массе"... и т. д.
Но Чернов смеялся потому, что ему не было ясно, что есть рево­
люционная тактика. Для него политическая борьба неизбежно свя­
зывалась с террористическими актами. Энергии и движению масс он
противопоставлял энергию и героизм лиц. Идеолог мелкой буржуа­
зии, естественно, не понимал силы и значения организации для по­
беды революции. Но революция, приближалась, и масса сметала лиц,
чтобы самой действовать вольно и беспрепятственно.
Демонстрации, стачки, всеобщая забастовка на Юге были этапами,
головокружительно быстро приведшими Россию к первой революции.
Политическая борьба стала фактом, против ее законности никто
уж е не спорил. Нужно было подвести итог и создать некий кодекс
своих теоретических и тактических воззрений: это и сделал II съезд
нашей партии. Комментируя проект программы, Плеханов в 1903 г.,
с большим внутренним удовлетворением, мог констатировать: „Теперь

*) Ta»í ж е , стр. 36.

 — 175 —

уж е никто из наших товарищей не сомневается в необходимости

крепкой организации того типа, который существовал в России во
второй половине 70-х и в начале 8о-х г.г. (организации „Земли и
Воли“ и партия „Народной Воли*) и который оказал тогдашним рус­
ским революционерам такие огромные неоценимые услуги". Действи­
тельно, ко II съезду против этих принципов спора в партии не было;
энергичная и настойчивая двадцатлетняя пропаганда Плеханова
сделала свое дело, хотя, как выяснилось, на самом втором съезде не
вся партия оказалась в силе последовательно усвоить себе этот един­
ственно революционный взгляд на организационные задачи нашей
партии.

4-
Принято считать, что в числе лиц, изменивших изложенному
выше взгляду, был и сам Плеханов; некоторые историки нашей пар­
тии эту версию упорно поддерживают. Во всяком случае, его поведе­
ние после второго съезда, разрыв с Лениным и кооптация меньше­
виков располагали многих к таким выводам.
Особенно усердствовали на этот счет меньшевики. Они и пустили
рассказ, будто Плеханов и на втором съезде, по вопросу об уставе,
Держался двойственной линии и колебался между Лениным и
Мартовым.
Но то, что в ы г о д н о меньшевикам, то уж , .наверняка, недобро­
качественно с точки зрения того ж е самого Плеханова.
Вопросом о его позиции после II съезда мы займемся особо;
теперь ж е, в двух словах, постараемся рассеять меньшевистскую басню
0 том, будто Плеханов на втором съезде, да и после него, выступал
против или колебался между Лениным (который, ведь, и защищал
ег° принципы) и Мартовым.
Борьба, разыгравшаяся вокруг первого параграфа устава на
Н съезде, была борьбой за фактическое осуществление тех органи­
зационных принципов, которые защищал Плеханов.
К о г о следует считать членом Р.С .-Д .Р.П .,— означало по тем усло­
виям: что есть сама соц.-дем. партия? Будет ли это строго ограни­
ченная, с ясными пределами организованная п а р т и я ? или круг
ЛИД, который не знает, где кончается боевое ядро, и где начинается
сочувствующая периферия,— бесформенное и ие поддающееся дис­
циплине общество единомыслящих.
Защищая так называемую строгую, „узкую " формулировку пер­
вого параграфа, и Ленин, и вслед за ним Плеханов защищали идею
необходимости в России централизованной, строго дисциплинирован­
ной, боевой партии, что, естественно, не могло быть по вкусу ни бун­
 — 176 —

довцам, ни экономистам, ни некоторой части искровцев, которая

чувствовала тягу к оппортунизму.
Было бы странно, ежели бы этот вопрос, столь важный и боль­
шой, не,вызвал страстной борьбы на съезде. По крайней мере, в
истории международного рабочего движения еще не бывало случая,
чтобы рабочая классовая партия при своем образований и оформле­
нии не прошла этой стадии жестоких дискуссий и разногласий по
этому основному организационному вопросу. Борьба между лассальян­
цами и эйзенахцами, между гэдистами и жоресистами в иной форме,
при иных обстоятельствах, по иным непосредственным поводам—
фактически были разрешением этой, на первый взгляд, простой, а
на самом деле кардинальной проблемы.
И хотя Ленину и Плеханову не удалось провести первый пара­
граф в своей формулировке, однако все остальные параграфы были
приняты централистские, чем значительно, если не совсем, был пара­
лизован первый параграф Мартова.
Рассказывая об этом, Мартов говорит, что к идее централизма
склонялись те „искровцы", для которых „основной определяющей
идеей стало создание организации, способной, по мановению руки
властного центра, к широким боевым действиям против самодержавия".
К тому ж е склонялись и те искровцы, которые в долгой и упорной
борьбе с оппортунистическими течениями прониклись недоверием к
массе средних партийных работников и искали в доведенной до
крайних пределов, централизации верного средства сохранять за по­
литикой партии „ортодоксально" марксистский характер, вопреки
всем возможным колебаниям широкой партийной среды. Выразителем
первой тенденции явился на съезде В. И. Ленин, второй— Г. В. Пле­
ханов, которые в возникших на съезде дебатах стали на сторону
самой крайней централизации *). Это верно. Не верно только, будто
Плеханов только потому и склонился к централизму, что боялся ре­
визионизма и оппортунизма. Конечно, не без того, по изложенные
выше его организационные воззрения, на наш взгляд, не оставляют
сомнения в том, что Плехановым руководил и здоровый организаци­
онный реализм, благодаря которому он еще в 1893 г. предпочитал
организационные формы „Земли и Воли" и „Народной Воли".
Нетрудно доказать это и более объективным материалом. В своей
речи по § I устава на II съезде Плеханов говорил: „ Я не имел пред­
взятого взгляда на обсуждаемый пункт устава. Еще сегодня утром,
слушая сторонников'противоположных мнений, я находил, что „то

!) „И стория российской социал-демократии", под редакц . Л . Мартова, изд.

„ К н и г а " , 19 18 г., стр. 82.
 - m —

сей, то оный на бок гнется". Но чем больше говорилось об этом

предмете, л чем внимательнее я вдумывался в речи ораторов, тем
прочнее складывалось во мне убеждение в том, что правда па стороне
Ленина. Весь вопрос сводится к тому, какие элементы могут быть
включены в нашу партию. По. проекту Ленина, членом партии может
считаться лишь человек, вошедший в ту или иную организацию.
Противники этого проекта утверждают, что этим создаются какие-то
излишние трудности. Но в чем заключаются эти трудности? Говори­
лось о лицах, которые не захотят или не смогут вступить в одну из
наших организаций. Но почему н е с м о г у т ? Как человек, сам
участвовавший в русских революционных организациях, я скажу, что
не допускаю существования объективных условий, составляющих
непреодолимое препятствие для такого вступления. А что касается
тех господ, которые н е з а х о т я т , то их нам и не надо. Здесь ска­
зали, что иной профессор, сочувствующий нашим взглядам, может
найти для себя унизительным вступление в ту или иную местную
организацию. По этому поводу мне вспоминается Энгельс, говоривший,
что, когда имеешь дело с профессором, надо заранее приготовиться
к самому худшему. (Смех.) В самом деле, пример крайне неудачен.
Если какой-нибудь профессор египтологии, на том основании, что он
помнит наизусть всех фараонов и знает все требования, которые
предъявлялись египтянами быку Апису, сочтет, что вступление в
нашу организацию ниже его достоинства, то нам не нужно этого
профессора. Говорить же о контроле партии над людьми, стоящими
в н е организации, значит играть словами. Фактически такой контроль
не осуществим" *).
Ссылаются обыкновенно на начало только что приведенной
Цитаты в доказательство его колебаний. Но совершенно ясно,
что тут шел разговор не о колебаниях принципиальных,— Плеханов
действительно не принимал участия непосредственно в выработке
устава, и, естественно, он должен был ознакомиться с уж е существую­
щими проектами. К ак человек „без предвзятых мнений", он со­
ставлял себе мнение о существующих проектах, или, говоря иначе,
он рассказывает в своей речи о том, как он устанавливал сходство
и противоречия двух этих проектов, с высказанными им принципами;
если это считать за „колебания", то, разумеется, Плеханов колебался.
Но тогда мыслима одна лишь непоколебимость—слепота!
Далее, отвечая Аксельроду; который сослался в своей речи на
7°-е годы, когда, по его мнению, числились членами землевольческой

1) Полный текст протоколов. Второй очередной съезд Росс. С о ц .-Д е м . Рабочей

Партии. Издание Центрального Комитета. Типография Партии. Стр. 15 . -
В. В а г а и я н, Г, В. Плеханов. 12
 — 178 —

организации люди, не входившие ни в одну из организаций, Плеха­

нов, говорит: „Тогда существовал хорошо организованный и прекрасно
дисциплинированный центр, существовали вокруг него созданные им
организации разных разрядов, а что было вне этих организаций^
было хаосом, анархией. Составные элементы этого хаоса называли
себя членами партии, но 'дело не выигрывало, а теряло от этого.
Нам нужно не подражать анархии семидесятых годов, а избе­
гать ее" *). \
Сторонники точки зрения Мартова аргументировали тем, что
быть членом партии имеет большое нравственное значение, что Пле­
ханов, естественно, не согласился считать за аргумент в пользу Мартова.
„Если где и полезно вспомнить пример семидесятых годов, то именно
в этом случае. Когда Ж елябов заявил на суде, что он не член Испол­
нительного Комитета, а только его агент четвертой степени доверия,
то это не умаляло, а увеличивало обаяние знаменитого Комитета. Т о
ж е будет и теперь. Если тот или другой скажет, что он сочувствовал
нашей партии, но не принадлежал к ней, потому что, к сожалению,
не мог удовлетворить всем ее требованиям, то ее авторитет только
возрастет". Трудно представить себе, что часть съезда, и не малая,
не понимала столь простые доводы. Еще менее было понятно другое
возражение, по которому принятие проекта Ленина помешает рабочим
вступить в нашу партию: „Не, понимаю я также, почему думают, что
проект Ленина, будучи принят, закрыл бы двери нашей партии мно­
жеству рабочих. Рабочие, желающие вступить в партию, не побоятся
войтн в организацию. Им не страшна дисциплина. Побоятся войти в
нее многие интеллигенты, насквозь пропитанные буржуазным индиви­
дуализмом. Но это-то и хорошо. Эти буржуазные индивидуалисты
являются обыкновенно также представителями всякого рода оппорту­
низма. Нам надо отдалять их от себя. Проект Ленина может слу­
жить оплотом против их вторжений в партию, и уж е по одному
этому за него должны голосовать все противники оппортунизма".
Это не в бровь, а в глаз будущим меньшевикам. Из этой речй
совершенно ясно, что вопрос о борьбе с оппортунизмом посред*
ством жестокого устава— о д и н из аргументов для Плеханова, хотя
и не последний.
Несколько времени спустя собрался II съезд Лиги революцион­
ной социал-демократии, где Плеханов вместе с Лениным защищал
точку зрения все того ж е строгого централизма.
Совершенно несомненно, по-моему, что всякие россказни насчет
колебания не имеют под собой никакой реальной почвы. Его речи и

1 ) Т а м ж е , стр. 16 .
 — 179 —
)
его поведение на обоих съездах так соответствуют его прежней пози­
ции и высказанным им принципам, что и особо долго доказывать не
следует вымышленность и недостоверность этого убеждения.
Внимательный читатель может убедиться, просматривая его
статьи после разрыва с большевиками, что он ни pá3 y пе делал по­
' пытки пересмотра своих принципов. Наоборот, спустя много лет в
эпоху борьбы с ликвидаторством, Плеханов неоднократно прямо от­
стаивал старую свою позицию II съезда. Приведу лишь один отрывок
в доказательство этого.
В своей статье „О б улыбке авгура“, представляющей собою от­
вет Ф . Дану на его обвинения, примерно, такого ж е содержания, о
котором я говорил выше, Плеханов пишет: „ Я отстаивал с Лениным
ту его редакцию (§ i устава), которая гласила, что членом партии
является всякий, принадлежащий к ее организации. М н е д о с и х
п о р к а ж е т с я , ч т о и н о г о о п р е д е л е н и я и б ы т ь не мо же т . . .
п о с к о л ь к у н е н а р у ш а ю т с я п р а в а л о г и к и (курсив мой.
В. В.). Они находили эту редакцию слишком „узкою" *).
Это очень категорично и не требует особых разъяснений. В эпоху
1904— 1908 г.г. не всегда он последовательно придерживался ее, очень
часто сам нарушал дисциплину, но объяснения всему этому периоду
его деятельности следует искать в других причинах. Мы займемся
ими особо.
Подведем итог.
В вопросе об отношении социализма к политической борьбе и,
в частности, о формах организации политической борьбы учейие
Плеханова представляло собой наиболее революционные и передо­
вые воззрения во всем Втором Интернационале. До сих пор счи­
тают, что в вопросе об отношении социализма к политической
борьбе заслуга Плеханова в том, что он установил правильное отно­
шение между ними. Это верно, но это не вся правда, если бы его
работа ограничилась этим, то за ним была бы лишь заслуга перене­
сения западно-европейского опыта на русскую почву. Но в том-то и
все дело, что его заслуга им не ограничивается. Не только в том
ег° великая заслуга, что он в 8о-х годах установил правильное от­
ношение между социализмом и политической борьбой, но и в том,
что он, последовательно работая над о р г а н и з а ц и е й политической
борьбы—выработал стройную организацио1шую систему централизо­
ванной, строго дисциплинированной классовой партии, которая одна
и могла и с м о г л а вести успешно борьбу с самодержавием, быть
гегемоном в буржуазной революции и продолжить далее борьбу за ко-

1) В т о р о е п р и л о ж е н и е к № 15 „ Д н е в п .“ , с т р . 5.
12
 — 180 —

печные цели". Но из статьи совершенно ясно, что этим ни в какой

мере не исчерпывается учение Плеханова о социализме и политиче­
ской борьбе; мы рассмотрели лишь условия успешного ведения по­
литической борьбы, но труднейшими проблемами были также и во­
просы о путях и целях ее.

6) Гегемония пролетариата в буржуазной революции.

i.
Я уж е говорил, что в решении вопроса об отношении социализма
к политической борьбе заслуга Плеханова далеко не ограничивается
тем, что он перенес на русскую почву опыт западно-европейского
рабочего движения. .
Его решение этого сложного вопроса имеет очень много своеоб­
разного, обусловленного особенностями развития России.
В чем эти особенности?
В том чрезвычайно важном обстоятельстве, что „социалистиче­
ское движение началось у нас уж е в то время, когда капитализм был,
еще в зародыше. Эта особенность русского исторического развития
не придумана славянофилами и славянофильствующими революцио­
нерами. Она составляет бесспорный, всем известный факт, который
принесет огромную пользу делу нашего рабочего класса, если только
русские социалисты не растратят своей умственной и нравственной
энергии па постройку воздушных замков в стиле удельно-вечевой
эпохи" *).
Вся мудрость революционной тактики заключалась в том, чтобы
учесть это безусловно важное обстоятельство и максимально исполь­
зовать его для целей социализма. Но еще более важна была задача
определить, как это своеобразие русской истории .должно было
влиять на видоизменение событий ближайшего будущего, как оно
должно было влиять на отношения классовых сил в этих событиях.
Самый заманчивый метод—перенесение на русскую почву ш а­
блона западных народов. На самом деле, все крупные западные наро­
ды пережили свои буржуазные революции, при чем не одну, а по
нескольку, и неизменно каждый раз взаимоотношения классов в этих
революциях складывались таким образом, что третье сословие руками
народа вытаскивало себе каштаны из огня, народ делал революцию
под руководством мелко-буржуазной и буржуазной интеллигенции и
непременно оказывался при этом в проигрыше. Если приложить этот
шаблон к России, то события должны были бы развернуться таким

Г. В. П л е х а н о в , С о ч и н ., т о м II, с т р . 2 7 1.
 — 181 —

образом, что рабочий класс вступил бы в революцию под руковод­

ством буржуазии и мелко-буржуазной интеллигенции.
Что России придется пережить буржуазную революцию—в этом
сомневаться было невозможно после того, как вопрос о судьбах
капитализма был разрешен в смысле грядущего в самом недалеком
будущем торжества его. Более того — было несомненно, что вся
надежда народников и народовольцев на то, будто момент поли­
тической революции будет одновременно и началом социалисти­
ческого переустройства— была фантастичной, ни на чем не осно­
ванной надеждой.
„Связывать в одно два таких существенно различных дела, как
низвержение абсолютизма и социалистическая революция, вести рево­
люционную борьбу с расчетом на то, что эти моменты общественного
развития совпадут в истории нашего отечества— з н а ч и т о т д а л я т ь
н а с т у п л е н и е и т о г о и д р у г о г о " 1).
Это ни в коей мере не означает, что моменты эти друг от друга
отдалены столь на много, что ни думать, ни заботиться о конечной
цели—о социальной эмансипации рабочего класса—не следует,— наобо­
рот, от революционеров зависит очень многое в деле сближения
этих двух моментов.
„Современное положение буржуазных обществ и влияние между­
народных отношений на социальное развитие каждой цивилизован­
ной страны дают право надеяться, что социальное освобождение рус­
ского рабочего класса последует очень скоро за падением абсолю­
тизма. Если немецкая буржуазия „ п р и ш л а с л и ш к о м п о з д н о " ,
то русская запоздала еще более, и господство ее ие может быть про­
должительным. Нужно только, чтобы русские революционеры, в свою
очередь, не „слишком поздно" начали дело подготовки рабочего
класса, дело, теперь уж е ставшее вполне современным и насущ­
ным". •
Буржуазная революция в России неизбежна, и она не может
протекать по западному шаблону, во-первых, вследствие вышеизло­
женного своеобразия русской истории, а во-вторых, потому, что опыт
Запада многому научил и еще научит русский рабочий класс, так
рано оформившийся в класс для себя.
Таково то своеобразное положение, которое делает также чрезвы­
чайно своеобразным задачи социализма в России. Определить эти
своеобразные задачи было тем важней, что их выдвинуло само рабо­
чее движение.
Прежде всего и естественно, возникает вопрос о характере гря­

*) Г . В . П л е х а н о в , С о ч и и ., т о м I I , с т р . 2 8 6 .
 — 182 —

дущей революции и участии в ней рабочего класса. Какую роль от­

водит рабочему классу такая оригинальная ситуация?
Роль революционного авангарда, прежде всего. Говоря о задачах
рабочей социалистической партии, Плеханов пишет в „Социализме и
политической борьбе", что она должна „выставить требование демо­
кратической конституции, которая, вместе с „правами человека", обеспе­
чила бы рабочим „права гражданина" и дала бы им, путем всеобщего
избирательного права, возможность активного участия в политической
жизни страны" *). Такая политическая программа вызовет сочувствие
всех сторонников демократии, все русское общество взялось бы
агитировать за такую программу, оно перестало бы смотреть на рево­
люционеров, как на люден с незрелой мыслью. „Этот невыгодный для
революционеров взгляд уступил бы место уваже'нию общества не толь­
ко к их героизму, но и к их политической зрелости. Постепенно это
сочувствие перешло бы в активную поддержку или, что вероятнее, в
самостоятельное общественное движение, и тогда пробил бы, наконец,
час падения абсолютизма. Социалистическая партия играла бы в этом
освободительном движении весьма почетную и выгодную роль. Ее
славное прошлое, ее самоотвержение и энергия придали бы вес ее
требованиям, и она имела бы, по крайней мере, шансы завоевать
таким образом н а р о д у возможность политического развития и вос­
питания, а с е б е —право открытого обращения к нему со своей про­
поведью и открытой организации в особую партию" 4).
Концепция получается совершенно ясная: социалистическая
рабочая организация, это—тот авангард, на котором лежит тяжелая,
но почетная обязанность организации общества, инициативы в борьбе
и при умелом^ и тактическом ведении дела также и руководство им.
Но никто не может гарантировать рабочему классу, что он, беря на
себя инициативу борьбы, руководя ею, не окажется в подсчете с
одними потерями без прав, без завоеваний. „Без силы нет и права.
Всякая конституция— по прекрасному выражению Лассаля— соответ­
ствует или стремится притти в соответствие с „ р е а л ь н ы м и , ф а к ­
тическими отношениями с ил , существующими в
с т р а н е“ . Поэтому наша социалистическая интеллигенция должна
позаботиться о том, чтобы еще и в доконституционный период изме­
нить эти фактические отношения русских общественных сил в поль­
зу рабочего класса. В противном случае, падение абсолютизма далеко
не оправдает надежд, возлагаемых на него русскими социалистами
или Даже демократами. Требования народа и в конституционной Рос­
сии могут быть оставлены совсем без внимания или удовлетворены
!) Г. В. П л е х а н о в , С о ч и н ., т о м II, с т р . 8 3 .
s) Т а м ж е , с т р . 8 5 — 8 4 .
 — 183 —

лишь настолько, насколько это необходимо для усиления его подат­

ной способности, ныне почти совершенно истощенной хищническим
характером государственного хозяйства. Сама социалистическая пар­
тия, завоевавши у либеральной буржуазии свободу слова и действия,
может очутиться в „исключительном" положении, подобно положе­
нию современной немецкой социал-демократии. В политике на бла­
годарность вчерашних союзников и нынешних врагов может рассчи- ,
тывать лишь тот, кому невозможно рассчитывать на что-либо более
серьезное" '). Эго говорит опыт западных революций. Из практики
рабочего движения западных народов можно привести не мало при­
меров подобного трагического финала. Участие в борьбе еще плохая
гарантия; но нужно добиться такого положения, при котором рабочий
класс не только был бы простым участником революционной борьбы
третьего сословия, одной из его составных частей, но чтобы сама
борьба протекала под фактическим руководством пролетариата. Это
и будет лучшей гарантией того, что ни общество не будет обмануто
в своих ожиданиях, ни рабочий класс в осуществлении своих задач,
которая сводится к созданию таких условий, крторые благоприятство­
вали бы его борьбе за окончательную экономическую эмансипацию.
Но как это сделать? Какими средствами рабочий класс сумеет
еще до конституционного периода изменить фактические отношения
общественных сил в свою пользу? Т .-е ., говоря проще, как рабочий
класс может в доконституционную эпоху готовиться стать руководи­
телем революции?
Средствами, верность которых уж е достаточно была испытана в
Западной Европе рабочим классом: организацией в самостоятельную
политическую партию, сплоченностью и ясностью своего ' политиче­
ского сознания. Я сказал: средства эти испытаны в Западной Европе.
Но есть существеннейшее различие: Западно-европейский проле­
тариат стал прибегать к этим средствам лишь после с в о и х буржуаз­
ных революций и верность этих средств он испытал не в революцию^
а в повседневной борьбе и в подготовке рабочего класса к про­
летарским революциям, в то время как в России пролетариат имеет
полную реальную возможность все эти средства употреблять на
дело подготовки рабочего класса к буржуазной революции в нашей
стране. Впрочем, и это различие обусловлено тем своеобразием эконо­
мики и классовых отношении России, о котором было сказано выше.
Спора быть не может, все приведенное нами трактует вопрос
чрезвычайно обще и глубоко теоретически. В „Социализме и полити­
ческой борьбе" еще не все (далеко не все!) ясно автору, однако не

•) Т а и ж е , с т р . 8 4 .
 — 184 —

видеть, что вопрос о гегемонии пролетариата перед Плехановым

встал уж е в 1883 году и что он пытается не случайно, а логически,
совершенно последовательно и связанно с общим ходом мысли дать
на него ответ, — не заметить этого можно лишь при явном нежела­
нии видеть факты.
И когда Лавров, возражая Плеханову, говорит о сомнительном
будущем группы „Осв. Т руд а” , Плеханов совершенно резонно ука­
зывает ему, что народовольческая программа стала тормозом рево­
люционному развитию и что альтернатива, которая стоит перед рево­
люцией в России, выражается в суровой и неумолимой формуле: либо
она поставит свое дело на карту заговора, либо выдвинет новую
силу, которая возьмет в свои руки д е л о о р г а н и з а ц и и и р у к о ­
водства революционным движением.
Такой новой силой должно быть рабочее движение: „Для социа­
листов было бы очень н е в ы г о д н о , если бы р у к о в о д с т в о б о р ь ­
б о й перешло в руки наших либералов. Это сразу лишило бы их
всего прежнего влияния и на долгие годы отсрочило бы создание
социалистической партии в передовых слоях народа. Вот почему мы
и указываем нашей социалистической молодежи на марксизм, эту
алгебру революции, как я назвал его в своей брошюре, эту „про­
грамму", научающую своих приверженцев пользоваться каждым шагом
общественного развития в интересах революционного воспитания
рабочего класса. И я уверен, что рано иди поздно наша молодежь и
наши рабочие кружки усвоят эту единственно революционную про­
грамму" *), усвоят для того, чтобы р у к о в о д с т в о революционной
борьбой не цередать либералам.
Проблема так именно и стояла: кому будет принадлежать руко­
водство борьбой и грядущей революцией? Из предыдущего очерка мы
узнали, как следует организовывать и сплачивать силы рабочего класса
и тем изменить в свою пользу фактическое соотношение сил в рус­
ском обществе. Мы ниже увидим, как себе представлял Плеханов
руководство революционной борьбой. Его основной элемент оста­
вался все та ж е забота о работе над политическим сознанием рабо­
чего класса. Народовольцы думали, что рабочие важны для революции,,
но они были очень далеки от того, чтобы смотреть на них, как на>
исключительных представителей революции. „Не так будет рассуждать
социал-демократ, убежденный в том, что н е р а б о ч и е н у ж н ы ;
д л я р е в о л ю ц и и и, а р е в о л ю ц и я н у ж н а д л я р а б о ч и>х
(курсив мой. В. В.). Для него пропаганда в рабочей среде будат
главной целью его усилий, и он не откажется от нее, не испытавши

*) I . В . П л е х а н о в , С о ч л и .* t . 11,. с т р . 1 0 4 .
 — 185 —

всех средств, которые находятся в его распоряжении, не сделавши

всех усилии, на которые он способен. И чем более будет проникаться
истинно-социалистическими взглядами наша революционная интелли­
генция, тем возможнее и легче будет казаться ей деятельность между
рабочими по той простой причине, что тем сильнее будет стремиться
Она к такого рода деятельности" 1).
Само собой разумеется, работа в рабочей среде трудная, но далеко
не безнадежная: опыт „Сев.-Рус. Раб. Союза" и „Земли и Воли" —
блестящие тому доказательства. Работа эта медленная, но без нее не
сделать ни шагу к свободе, ибо совершенно бесспорно, что „всякий
желающий поскорее добиться свободы, должен стараться заинтере­
совать рабочий класс в борьбе с абсолютизмом" 2)... 1олько посред­
ством этого мы можем избавиться от невыносимого ига абсолютизма.
Но западно-европейская история дает не мало примеров того, как
рабочий класс „очень часто боролся против абсолютизма под знаме­
нем и .под верховным руководством буржуазии. Отсюда явилась
умственная и нравственная зависимость его от вожаков либерализма,
вера в исключительную святость либеральных девизов, убеждение в
неприкосновенности буржуазного порядка. В Германии понадобилась
вся энергия и все красноречие Лассаля, чтобы только п о д о р в а т ь
Духовную связь рабочих с прогрессистами. Наше „общество" лишено
такого влияния на рабочий класс, и социалистам нет ни нужды, ни
выгоды создавать его заново. Они должны указать рабочим их
собственное, рабочее знамя, дать им вожаков из их собственной,
рабочей среды, короче, должны позаботиться о том, чтобы не бур­
жуазное „общ ество", а тайные рабочие организации приобрели гос­
подствующее влияние на умы рабочих. Этим в значительной степени
ускорится образование и рост русской рабочей социалистической пар­
тии, которая сумеет завоевать себе почетное место среди других
партий, после того, как она еще в пеленках способствовала падению
абсолютизма и торжеству политической свободы" 3).
Так, рабочие, проникнувшись идеей и принципами современного
социализма, сами уж е „сумеют пройти между Сциллой и Харибдой»
между политической реакцией государственного социализма и эконо­
мическим шарлатанством либеральной буржуазии" *).
По самой природе обсуждаемых вопросов „Наши разногласия" не
могли долго заниматься вопросом, нас интересующим, но один основ­
ной вопрос в этой книге был несомненно отчетливо и безоговорочно

*) Г. В. П л е х а п о в, Сочин., том II, стр. 342.

2) Там ж е, стр. 344.
3) Там ж е , стр. 346.
*) Там ж е , стр. 346.
 — 186 —

решен: вопрос об отношении пролетариата к предстоящей революции.

На утверждение Тихомирова, что рабочий класс очень важен д л я
революции, Плеханов набрасывает следующую блестящую ответную
программу:
„И пусть не говорят нам, что современные русские бланкисты не
отрицают значения подготовительной деятельности в среде рабочего
класса. Никакое сомнение невозможно на этот счет после того, как
„Календарь Нар. Воли" объявил, что городское рабочее население
имеет „особенно важное значение д л я революции" (стр. 130). Но
есть ли в свете хотя одна партия, которая не признавала бы, что
рабочий класс может оказать ей важную помощь в достижении ее
целей? Современная политика железного канцлера ясно показывает,
что такого сознания не лишено даже прусское юнкерство. Теперь
все обращаются к рабочим, но не все говорят с ними одинаковым
голосом, не все отводят им одинаковую роль в своих политических
программах. Это различие заметно даже на социалистах. Для демо­
крата Якоби основание одного рабочего союза имело более важное
культурно-историческое значение, чем битва при Садовой. Бланкист,
конечно, вполне согласится с этим мнением. Но согласится един­
ственно потому, что не битвы, а революционные заговоры являются
в его глазах главными двигателями прогресса. Если ж е вы предло­
жите ему выбирать между рабочим союзом и «кающимся дворянином"
в лице какого-нибудь начальника дивизии, то он едва ли задумается
предпочесть второго первому. Да оно и понятно. Как ни важны „для
революции" рабочие, но высокопоставленные заговорщики еще того
важнее, без них нельзя ступить • шагу, и часто весь исход заговора
может зависеть от поведения того или другого „превосходительства".
С точки зрения социал-демократа истинно-революционное движение
настоящего времени возможно только в среде рабочего класса: с
точки зрения бланкиста революция только частью опирается на ра­
бочих, имеющих для нее „важ ное", но не главное значение. Первый
полагает, что р е в о л ю ц и я имеет „особенно важное значение" д л я
р а б о ч и х ; по мнению второго, р а б о ч и е имеют, как мы знаем,
особенно важное значение д л я р е в о л ю ц и и . Социал-демократ хо­
чет, чтобы рабочий с а м с д е л а л свою революцию; бланкист требует,
чтобы рабочий п о д д е р ж а л революцию, начатую и руководимую за
него и от его имени другими, положим, хоть г.г. офицерами^ если
вообразить нечто вроде заговора декабристов. Сообразно с этим
изменяется и' характер деятельности и распределение сил. Один обра­
щается, главным образом, к рабочей среде, другой имеет с ней дело
только между прочим и когда этому не мешают многочисленные,
сложные, непредвидимые и все более и более возрастающие нужды
 — 187 -

начатого вне ее заговора. Это— различие огромной практической

важности; именно им-то и объясняется враждебное отношение со­
циал-демократов к заговорщицким фантазиям бланкистов" J).
Это — целая программа, имеющая гигантское значение для проч­
ного обоснования идеи гегемонии пролетариата. На самом деле
какой смысл имело бы учение о гегемонии пролетариата, если поло­
жение, выставленное народниками, стало бы исходным для суждения
социалистов? Оно свелось бы к простым словоизлияниям; гегемония
класса, который ставит своей целью быть помощником другому классу
в деле осуществления задач последняго—гегемонии реально означает
отрицание гегемонии, это означает— самому быть водимым, а не ру­
ководителем.
Своей отповедью Тихомирову Плеханов сильно укрепил положение
о необходимости в ближайшей революции гегемонии пролетариата.
Но, повторяю, при всем том „Наши разногласия" по своему хара­
ктеру лишь отчасти касаются интересующего нас вопроса.
О том, что самый характер и предмет книги не давали ему воз­
можности заняться им, свидетельствует и то, что в программе 1884 г.,
т.-е. того же года, что и „Н . Р .“ , по этому вопросу Плеханов пи­
шет значительно более отчетливо и ясно: „Одним из важнейших
следствий этого отсталого состояния производства было и есть до
сих пор неразвитое состояние среднего класса, который неспособен
У нас взять на себя и н и ц и а т и в у борьбы с абсолютизмом. Социа­
листической интеллигенции пришлось поэтому стать во главе совре­
менного освободительного движения, прямой задачей которого дол­
жно быть создание свободных политических учреждений в нашем
отечестве, при чем социалисты с своей стороны должны стараться
Доставить рабочему классу возможность активного и плодотворного
участия в будущей политической жизни России" 2).
Но самым интересным в этом отношении являются его „Совре­
менные задачи русских рабочих", где он делает сразу огромный шаг
вперед в этом вопросе и пишет, объясняя, почему он обращается
именно к рабочим: называя социал-демократию „партией рабочей по
преимуществу, я хочу только сказать, что наша революционная ин­
теллигенция должна итти с р а б о ч и м и , а наше крестьянство должно
итти за н и м и. При такой постановке вопроса, наша социал-демокра­
тическая партия может сохранить свой рабочий характер, вовсе не
впадая во вредную исключительность" 3). Повторяю, это чрезвычайно

Г. В . П л е х а и о Е . С о ч и и ., том II, стр. 356.

2) Там ж е , стр. 356.
3) Там ж е , стр. 363.
 — 188 —

знаменательно именно потому, что здесь сделана попытка дать в крат­

кой и ясной формуле отношение между рабочим авангардом — руко­
водителем и руководимыми классами и группами. Плеханов пред­
упреждает рабочих, что придет время, когда сами „высшие классы
будут просить вашей помощи в борьбе с царем, когда они сами бу­
дут толкать вас на борьбу за свободу. Но, пользуясь этим выгодным
для вас обстоятельством, вы все-таки должны начать эту борьбу на
свой собственный страх и для достижения своих собственных целей.
Не забывайте, что в политике нет благодарности, и если вы не бу­
дете думать сами о себе, то другие будут думать о вас лишь до тех
пор, пока им нужно будет пользоваться вашей силой. Но как только
дело дойдет до в ы г о д , принесенных борьбою, то высшие классы
будут помнить т о л ь к о о с е б е , да разве еще о том, чтобы дер­
жать вас в узде и в повиновении. Но если вы будете сильны и спло­
чены, если вы сознательно пойдете к своей цели, то вы сумеете
отстоять свои права и недаром затратите свои силы" ,).
Особую классовую политику за особые классовые цели— вот что
должен преследовать рабочий класс в будущей революции; эти осо­
бые классовые интересы пролетариата совпадут с интересами кресть­
янства, которое именно поэтому и пойдет за рабочим классом. Но
руководство пролетариатом революционной борьбой должно выра­
жаться в том, что он введет в революцию ясную классовую линию,
поворачивая события в направлении своих интересов.
От этих его заявлений до его речи на Парижском международном
конгрессе, последовавшем через четыре года, был лишь один шаг.

2. -

Но прежде всего два слова о программе 1 888 г. В ней Плеха­

нов делает значительный шаг вперед по сравнению с программой
1884 г>
Если в первом проекте еще видны заметные следы уступок наро-
довольству и народническим предрассудкам, то во втором проекте
нужды особой в этих уступках не было; и хотя изменения ситуации
не избавили второй проект окончательно от ошибок— кое-какие ошиб­
ки с первого проекта сохранились, тем не менее в проекте. 1888 г.
вопрос о роли рабочего класса в грядущей рабочей революции осве­
щен значительно яснее.
„Разложение общины создает у нас новый класс промышленного
пролетариата. Более восприимчивый, подвижной и развитой, класс

!) Т а м ж е , с тр . 3 7 1.
 — 189 —

этот легче отзывается на призыв революционеров, чем отсталое

земледельческое население. Между тем, как идеал’ общинника лежит
назади, в тех условиях патриархального хозяйства, необходимым по­
литическим дополнением которых было царское самодержавие, участь
промышленного рабочего может быть улучшена лишь благодаря раз­
витию новейших, более свободных форм общ еж ития.'В лице этого
класса народ наш впервые попадает в экономические условия, общие
всем цивилизованным народам, а потому т о л ь к о ч е р е з п о с р е д ­
с т в о э т о г о к л а с с а он м о ж е т п р и н я т ь у ч а с т и е в п е р е ­
довых стремлениях цивилизованного человечества.
На этом основании русские социал-демократы считают первой и глав­
нейшей своей обязанностью образование революционной рабочей
партии. Рост и развитие такой партии встретит, однако, в современ­
ном абсолютизме очень сильное препятствие" ').
Если сравнивать приведенный отрывок с тем, что он говорил в
своей статье „Современные .задачи русских рабочих", то мы выну­
ждены будем признать больше ясности в утверждениях 1885 года,
однако ие следует забывать, что программа, поневоле чрезмерно сжа­
тая, и должна была быть в своих утверждениях более осторожной,
чем статья. Точно так ж е, как в другой своей статье, относящейся
к тому ж е году, что и второй проект программы, Плеханов лишь
вскользь, хотя и настойчиво, говорит о гегемонии рабочего класса в
ближайшей революции. , v
Ведя беседу с либералом о том, „как добиваться Конституции",
социалист (Плеханов) весь центр тяжести переносит на вопрос о том,
как должны вести себя по отношению к движению рабочего класса
либералы и что должны сделать они для приближения' революции;
говоря об этом, нельзя было не указать либералу, какова будет роль
рабочего класса в этой революции: „вообразим себе, что петербург­
ское „общество", проникшись революционным духом, строит барри­
кады, между тем как рабочий класс остается в Стороне от этого
движения. Одной полиции, одних дворников было бы достаточно
для того, чтобы перевязать представителей „общества" и рассадить
их по участкам. Отсюда неизбежно следует такой вывод: д л я т о г о ,
чтобы д о б и т ь с я к о н с т и т у ц и и , мы д о л ж н ы в о в л е ч ь
рабочий класс в борьбу против абсолютизма, возбу­
д и т ь в нем с и м п а т и и к с в о б о д н ы м п о л и т и ч е с к и м
у ч р е ж д е н и я м . Д р у г о г о п у т и у н а с н е т и б ы т ь не м о ­
ж е т * *). Без рабочего класса и разговор о конституции приобретает

’ ) Г. В. П л е х а н о в , С о ч и н ., т о м 11, с т р . 402.
2) Т а м ж е , т . I I I , с тр . 1 6 . *
 - 190 —

комический характер, ибо не будет с и л ы, которая сумеет защитить

Земский Собор, скажем, от расправы будочника Мымрецова. Такой
с и л о й , единственно реальной силой, является рабочий класс. „П о­
литическая свобода будет завоевана рабочим классом, или ее совсем
не будет" *).
Через год после этого „разговора" в Париже собрался первый
международный конгресс социалистов.
Вот как формулировал перед представителями международного
пролетариата Плеханов перспективы революционного движения в
России: „ П р о л е т а р и а т , образующийся вследствие разложения
сельской общины, н а н е с е т с м е р т е л ь н ы й у д а р с а м о д е р ж а ­
в и ю. Если оно, несмотря на героические усилия русских револю­
ционеров, до сих пор не побеждено в России, то это объясняется
изолированностью революционеров от народной массы. Силы и само­
отвержение наших революционных и д е о л о г о в могут быть доста­
точны для борьбы против царей, как личностей, но их слишком мало
для победы над царизмом, как политической системой. Задача нашей
революционной интеллигенции сводится, поэтому, по мнению русских
социал-демократов, к следующему: она должна усвоить взгляды со­
временного научного социализма, распространить их в рабочей среде
и с помощью рабочих приступом взять твердыню самодержавия. Р е в о ­
люционное движение в России может восторжество­
вать только как ре в олю ц ио о е д в и ж е н и е рабочих.
Д р у г о г о в ы х о д а у н а с н е т и б ы т ь н е м о ж е т " 2).
Это было смело, но читатель видит, что только западно-европей­
ским товарищам могло показаться все это новинкой, для русских же,
которые вели к тому времени яростные дискуссии по этим вопро­
сам, у которых уж е совершенно ясно наметился взгляд, высказанный
так ярко и удачно Плехановым на конгрессе, все это было совер­
шенно привычной мыслью. Русские революционеры имели до того не
одну возможность по трудам того ж е Плеханова притти к этому
выводу.
Револк ция восторжествует в России как рабочая революция, но
что она даст принципиально нового, что вносит нового появление
рабочего класса на сцене в русскую историю? Многое, и прежде всего
то, что с его появлением всякие разговоры о якобы самобытных
путях должны быть совершенно отброшены: „В нашем отечестве
образование этого класса имеет еще большее значение. С его по­
явлением изменяется самый характер русской культуры, исчезает наш

*) Т а м ж е .
2) Г . В . П л е х а н о в , С о ч и в ., т о м I V , ^ т р . 5 4 .
 — 191 —

старый, а з и а т с к и й экономический быт, уступая место иному,

е в р о п е и с к о м у . Рабочему классу суждено завершить у нас великое
дело Петра: довести до конца процесс е в р о п е и з а ц и и Р о с с и и .
Но р а б о ч и й к л а с с п р и д а с т с о в е р ш е н н о н о в ый х а р а к ­
тер э т о м у д е л у , от к о т о р о г о з а в и с и т с а м о е с у щ е ­
с т в о в а н и е Р о с с и и , к а к ц и в и л и з о в а н н о й с т р а н ы . Нача­
тое когда-то сверху, железной волей самого д е с п о т и ч н о г о из
русских д е с п о т о в , оно будет з а к о н ч е н о с н и з у , п у т е м о с в о ­
б о д и т е л ь н о г о д в и ж е н и я с а м о г о р е в о л ю ц и о н н о г о изо
в с е х к л а с с о в , к а к и е т о л ь к о з н а л а и с т о р и к . Герцен заме­
чает в своем „Дневнике", что в России, собственно говоря, нет на­
рода, а есть только коленопреклоненная толпа и палач. В лице
рабочего класса в России создается теперь н а р о д в европейском
смысле этого слова. В его лице трудящееся население нашего оте­
чества впервые встанет во весь рост и позовет к ответу своих пала­
чей. Тогда пробьет час русского самодержавия" ‘).
Задача тем более трудная, что рабочий класс, выбиваясь с н и з у
собственными силами, должен был преодолеть не только сопротивле­
ние всех вековых общественных самобытных устоев, но и косность
интеллигенции. Интеллигенция должна была понять, что именно
. с и л а рабочего класса" и есть та сила, которая призвана спасти ре­
волюцию от бессилия. „Поймет или нет, но события ждать ее не
станут. Отсутствие союзников из „интеллигенции" не помешает на­
шему рабочему классу сознать свои интересы, понять свои задачи,
выдвинуть вожаков из своей собственной среды, создать свою соб­
ственную, р а б о ч у ю и н т е л л и г е н ц и ю .
Такая интеллигенция не изменит его делу, не оставит его на
произвол судьбы. Нужно, однако, еще раз заметить, что в своей
борьбе с самодержавием рабочий класс будет, по всей вероятности,
не один, х о т я , р а з у м е е т с я , т о л ь к о о н о д и н с п о с о б е н
п р и д а т ь ей р е ш и т е л ь н ы й о б о р о т " 4). За рабочим классом
пойдут и буржуазия, и „общество**, и торгово-промышленный мир,
но силу руководящую и последовательную составит рабочий класс,
только он способен доводить демократизацию страны до конца, за­
воевать политические права и свободу навсегда.
Когда Плеханов писал приведенные строки, иным казались они
до смешного несоответствующими действительному положению дел
в рабочем классе. Однако вскоре после того высказанное им теоре­
тическое положение получило подтверждение на практике. Празд­

*) Т а м ж е , то м 111, с т р . 7 8 .
2) Т а м ж е , с т р . 7 9 .
 — 192 —

нование в России i мая в самый глухой 18 9 1 год и речи четырех

рабочих особенно ярко иллюстрировали правильность того положе­
ния, что ранее, чем в России какой-либо класс пришел в сознание,
рабочий класс организовался и выступил на политическую авансцену
со своей собственной классовой точкой зрения.
В предисловии к этим четырем речам Плеханов пишет: „ У нас
привыкли толковать о русской самобытности, распространяться на ту
тему, что Россия не Запад. Привычка эта вкоренилась так сильно,
что даже мы, западники до конца ногтей, поклонники всего челове­
ческого и ненавистники всего „самобытного11, не можем не запла­
тить ей дань. Да, Россия не Запад. Да, русская жизнь имеет свои
неоспоримые особенности. Но в чем заключаются они, эти особенно­
сти? Не удаляясь в глубь времен, мы можем сказать, что теперь
они сводятся к следующему. П о л и т и ч е с к о е с о з н а н и е в р у с ­
с к о м ра б оч е м к л а с с е п р о б у д и л о с ь р а н ь ше , чем в р у с ­
с к о й б ур ж у а з и и. Наша буржуазия требует пока только субсидий,
гарантий, покровительственного тарифа и вывозных пошлин: русские
рабочие требуют п о л и т и ч е с к и х п р а в . Это значит, что р а б о-
чие о п е р е д и л и б у р ж у а з и ю , и что все д е й с т в и т е л ь н о
п е р е д о в ы е л ю д и д о л ж н ы с т а т ь п о д з н а м я р а б о ч и х " ').
Эго неоспоримый факт. Действительно все передовое, что не
хочет коснеть в болоте самобытности, неминуемо должно было стать
под Знамя пролетариата, поскольку рабочий класс носитель самых
передовых тенденций, а его партия не могла не быть самой запад­
нической из всех до нее существовавших, как Плеханов говорит во
„Внутреннем обозрении*1: „Рабочий класс прямо не в состоянии бу­
дет найти иной роли, чем та, которую этот класс имел на Западе...
Русский рабочий класс,— это тот класс, которому суждена н а и б о ­
л е е е в р о п е й с к а я р о л ь в русской политической жизни, поэтому
и партия, представляющая его интересы, необходимо будет более
з а п а д н и ч е с к о ю изо всех русских партий“ 2).
Под руководством своей западнической партии, методами запад­
ного политического движения, т.-е. классовой борьбой, пролетариату
России удастся осуществить свою задачу— завоевание политических
свобод и политических прав, низвержение самодержавия. Именно
подмеченное западническое существо пролетариата и его движения
и делает его гегемоном грядущей революции. На самом деле, Россия
стала на путь экономического развития Запада, — вся жизнь, весь
хозяйственный уклад в своем развитии следовал по пути Запада, а

’ ) Г. В. П л е х а н о в , С о ч и н ., т о м III, с т р . 2 0 8 .
2) Т а м ж е , с т р . 2 3 8 .
 - 193 —

интеллигенция, либеральная буржуазия и мелкая буржуазия продол­

жала старую болтовню о самобытных путях развития; один только
рабочий класс силою вещей, самим своим положением, в начале сти­
хийно, а затем и организованно и сознательно, выдвигал и отражал,
понимал совершенно отчетливо потребность и требования разви­
вающегося вперед к крупной промышленности нового хозяйствен­
ного уклада.
Только один рабочий класс был революционным до конца. Из
имеющегося материала и опыта собственного движения и своей борьбы
русский рабочий класс мог вывести непоколебимое убеждение в этом;
Плеханов, обозревая роль русского рабочего в революционном движе­
нии, писал: „Пролетариат — это тот динамит, с помощью которого
история взорвет русское самодержавие". Слова прямо пророческие.
Все своеобразие проистекало не от своеобразия хозяйственных
форм, не от своеобразия „путей России", а от того чрезвычайно
интересного обстоятельства, что задачу, которую по самому существу
своему должна была бы выдвинуть, поставить на очередь передовая
буржуазия, ставил и готовился разрешить рабочий класс.
По существу говоря, ни в одной революции буржуазия сама одна
не в силах бывала разрешить основательно, последовательно и до
конца задачи своей собственной революции. Всегда во всех до того
совершавшихся революциях основной решающей с и л о й бывал народ,
при чем чем ближе к концу X IX в., тем все более и более расплыв­
чатый народ вытеснял собою рабочий класс.
По в перспективе назревающей русской революции в развитии этой
общей всем европейским революциям особенности имелась еще и та,
что не только ее основной силой, но и ее дирижером должен был
быть рабочий класс. Эго нужно было рабочему классу России по­
нять, это необходимо было доказать ему, к этому нужно было
подготовить его; а подготовить пролетариат к этой основной его за­
даче можно было не иначе, как способствуя развитию его классо­
вого самосознания, ибо всю сложность предстоящей задачи мог по­
нять лишь политически сознательный рабочий класс.
Отсюда совершенно ясно, что вопрос о подготовке, практической
организации сил к грядущей революции сводился к вопросу о росте
классового сознания пролетариата. Все, кто способствует этому росту,—
тем самым работают на революцию; те же, кто препятствуют ему своею
деятельностью, являются злейшими врагами революции,— программа
действий, которая своей ясностью не оставляет никаких сомнений.
Но когда Плеханов развивал ее в своих двух брошюрах по поводу
голода— „Всероссийское разорение" и „О задачах социалистов",— то
не только в лагере врагов, но и в лагере единомышленников возникло
¡3. 13 3 Г Я н я н, Г. В Щ е х а ц 90, 13
 — 194 —

много недоразумений и послышалось много возражений. Однако все

возражения являлись результатом непонимания основных задач момента,
были продиктованы скорее неумением приложить революционную
теорию к разрешению революционных задач, чем ошибками Плеханова.
На самом деле, основываясь на заключительных словах „Всерос­
сийского разорения", некоторые соц.-демократы обвиняли Плеханова
в том, будто он забывал за политическими задачами страны классовые
задачи пролетариата. Это было, разумеется, ошибкой, и Плеханов в
своей второй брошюре дал надлежащую отповедь обвинителям.
Не в том дело, на что особенно напирали противники: тот, кто
выдвигает основной задачей социалистов непрестанную работу над
ростом классового сознания пролетариата, тот тем самым ни минуты
не упускает из виду великие цели пролетариата и его движения.
„Мы знаем, товарищи, путь, ведущий социалистов к их великой цели.
Он определяется немногими словами: с о д е й с т в и е р о с т у к л а с ­
с о в о г о с о з н а н и я п р о л е т а р и а т а . Кто содействует росту этого
сознания, тот социалист. Кто мешает ему, тот враг социализма. А
кто занимается делом, не имеющим к нему непосредственного отно­
шения, тот не имеет непосредственного отношения и к социализму.
Помня это, мы без всякого труда решим наши специально-русские
задачи" ').
Дело политического воспитания рабочего класса не может быть
оставлено на буржуазии: „Ес^ш в период борьбы с самодержавием
буржуазия будет единственной политической воспитательницей про­
летариата, то он не достигнет той степени сознательности и того ре­
волюционного настроения, какие свойственны были ему в том случае,
если бы за его политическое воспитание взялись социалисты. Д р у­
гими словами: с о д е й с т в о в а т ь р о с т у к л а с с о в о г о с о з н а н и я
п р о л е т а р и а т а— з н а ч и т к о в а т ь о р у ж и е , н а и б о л е е о п а с ­
н о е д л я с у щ е с т в у ю щ е г о с т р о я . Очень плохой совет дают нам
люди, убеждающие пас „на время оставить социализм". Не доктри­
нерство, а самый зрелый расчет и самый верный революционный
инстинкт заставляют нас'твердо и неизменно держаться социализма" 2).
Совершенно ясно таким образом, как жестоко ошибались те, кто
обвиняли Плеханова в том, будто он за политическими задачами дня
не видел великих целей пролетариата. „Рабочий класс, в среду ко­
торого проникла мысль о политической свободе, это уже сознатель­
ный рабочий класс. Но пока он говорит т о л ь к о о политической
свободе, его политическое сознание находится еще в неразвитом со»

') Г . В . I I л е х а и о в , С о ч , то м I I I , стр, 4 0 0 ,
2) Т а м ж е , стр . 4 0 5 .
 — 195 -

стоянии, оно еще не стало к л а с с о в ы м е г о с о з н а н и е м . На эту

высшую ступень политического развития рабочий класс поднимается
только тогда, когда научается понимать свои особые классовые инте­
ресы, свое отношение к буржуазии, причины своего подчинения
эксплоататорам. Тогда политическая свобода перестает играть в его
глазах роль панацеи, способной излечить общественный организм от
всех возможных болезней. Тогда он ставит перед собой задачу своего
экономического освобождения, великую цель, „ к о т о р о й в с я к о е
политическое движение д о л ж н о быть по д ч и н е н о ,
к а к с р е д с т в о " *).
Он совершенно справедливо чувствует себя более чем оскорблен­
ным упреками „некоторых молодых товарищей из России". „Когда в
статье „Всероссийское разорение" я писал, что все честные русские
люди, т.-е. все те, которые не продали царю своей совести и кото­
рые не хотят, по выражению поэта, в роковое время позорить гра­
жданина сан, должны агитировать в пользу созвания земского собора,
мысль об отказе от классовой борьбы была от меня дальше, чем когда
бы то ни было. И если, как мне пишут из России, некоторые моло­
дые товарищи с неприятным для них удивлением увидели в назван­
ной статье именно эту мысль, то мне остается только пожалеть, что
предлагаемые письма не пришли раньше" а). Тот факт, что Плеха­
нов — последовательный марксист, уж е делает невозможным то об­
винение, которое выдвигают „некоторые молодые". „Подобно немец­
ким коммунистам сороковых годов, мы будем поддерживать всякое
революционное движение, направленное против существующего по­
рядка. Но ни одно из них, какие бы размеры оно ни приняло, не
заставит нас спрятать свое собственное знамя. И лишь в той мере
будем мы желательными и сильными союзниками других, более или
менее революционных партий, в какой сумеем распространить среди
русского пролетариата наши с о ц и а л - д е мо к р а т и ч е с к и е идеи" 8),
и не только демократические элементы общества, но и „бедные
крестьяне (а таких большинство) непременно пойдут за социал-де­
мократами, если только те не пожелают оттолкнуть их, что, конечно,
невозможно" ').
Социал-демократия, авангард рабочего класса во главе гигантской
революции, объединяющая все демократические элементы и крестьян­
скую бедноту,— такова перспектива великих грядущих революционных
событий.

1 ) Там ж е , стр. 405.

2) Там ж е, стр. 409.
3) Там ж е , стр. 409.
*) Там ж е, стр. 4 10 .

13’
 — 196 —

Т ак постепенно кристаллизовалась в работах Плеханова идея ге­

гемонии пролетариата в буржуазной революции, хотя самый этот,
ставший впоследствии чрезвычайно ходким, термин еще не был в
ходу, не был распространен в революционном обиходе.

3-

Мы так долго останавливались на трудах Плеханова 8о-х годов

потому, что многие историки марксизма и социал-демократии в Рос­
сии,— преимущественно меньшевики, — склонны были, а т. А. Мар­
тынов даже написал целую большую статью в доказательство этого,
доказывать, что идея гегемонии пролетариата возникла в социал-де­
мократии России не ранее 90-х годов, автором этой мысли — утвер­
ждал тов. А . Мартынов — был не Плеханов, а Г1. Аксельрод.
Читатель, надеюсь, убедился в совершенной вздорности подобного
утверждения: идея гегемонии пролетариата проходит красной нитью
через всю литературу группы „Осв. Т р .“ , начиная с первой ею из­
данной брошюры Г. В. Плеханова „Социализм и политическая борьба".
Идея гегемонии пролетариата означала не что иное, как то утвер­
ждение, что пролетариат в России, силою объективного хода эконо­
мического развития, должен и выступит в качестве руководителя
революционной борьбой против абсолютизма, и что всякий, кто за
общественный прогресс в России, не может не способствовать тому,
чтобы рабочий класс подготовился к этой роли руководителя. Когда
он станет готовым к этой роли? Когда он придет к ясному классо­
вому сознанию. Следовательно, полезность деятельности лиц и групп
с точки зрения общественного развития России измеряется тем, на­
сколько их деятельность способствует развитию классового сознания
пролетариата.
Только фракционная ослепленность мёньшевистских историков не
позволяла видеть, что все эти мысли неустанно повторялись Плеха­
новым на всем протяжении 8о-х годов.
Пе Аксельрод, а именно Плеханов являлся творцом идеи гегемо­
нии пролетариата,— идеи, которая вытекала с неизбежностью из при­
ложения Марксова метода к решению российских задач, вытекала из
оценки революционных перспектив в России.
Но если в 8о-х и в начале 90-х годов проблема ставилась и раз­
решалась исключительно теоретически, то уж е непосредственно после
голода рабочее движение так усилилось и выросло, что к концу
90 х годов проблема революции стала вопросом ближайшей практи­
ческой деятельности. Отсюда и понятно, почему все вопросы, свя­
занные с революционной практикой, им?Цио 9 эту эпоху особенно
 — 197 -

ясно вырисовались и особенно отчетливо формулировались. В числе

других проблем революционной практики и вопрос о гегемонии про­
летариата остро выпятился в эпоху борьбы с экономизмом, ранним
и наиболее примитивным видом оппортунизма в России.
Потому с особенной силой выдвигались революционные моменты
и заострялись боевые лозунги, что появилось течение, п р и т у п л я ю ­
щ е е революционное острие движения.
В своей первой статье в „Искре" — „На пороге X X века“ , где
Плеханов с такой пророческой проницательностью предвидит в буду­
щем образование социал-демократической „горы** и „жиронды", об­
суждая задачи российского рабочего движения и перспективы его
развития, заканчивает статью словами: „Россия может и должна мно­
гому научиться у западно-европейских социалистов. Самый главный и
ничем не заменимый урок, даваемый нам всей историей западно-евро­
пейского социализма, заключается в том, что в каждой данной стране
ближайшие задачи и тактика рабочей партии определяются действи­
тельными общественными отношениями этой страны. Забывать об
этих отношениях, руководствуясь общими положениями социализма,
значит покидать почву действительности. Нам, русским соцпал-демо-
кратам, необходимо помнить, что X X век ставит перед нами такую
политическую задачу, которая с большей или меньшей полнотой уж е
решена на Западе; у нас во всей красе цветет то самодержавие, о
котором западно-европейские люди зпают только по-наслышке. Раз­
рушение самодержавия безусловно необходимо для успешного и
правильного развития нашей партии. Если между западно - европей­
скими социалистами и их великой целью стоит эгоизм имущих клас­
сов, то между зарождающейся партией и западно - европейской
социалистической семьей стоит, подобно китайской стене, с а м о ­
д е р ж а в н ы й ц а р ь с е г о п о л и ц е й с к и м г о с у д а р с т в о м . Но
нет такой стены, которую не могла бы разрушить человеческая энер­
гия. Р у с с к а я с о ц и а л - д е м о к р а т и ч е с к а я п а р т и я в о з ь м е т
на с е б я и н и ц и а т и в у б о р ь б ы с а б с о л ю т и з м о м (курсив
мой. Л. В.), и она нанесет ему смертельный удар, опираясь на более
или менее энергичную, прямую или косвенную, поддержку всех тех
элементов, на которые давит теперь тяжелое, неуклюжее здание не­
ограниченной монархии.
П о л и т и ч е с к а я с в о б о д а б у д е т п е р в ы м к р у п н ы м куль­
т у р н ы м з а в о е в а н и е м Р о с с и и X X в е к а ').
Д аж е Мартынов не собрался с духом отказать в яркой и смелой
постановке вопроса о гегемонии пролетариата Плехановым на стра­

4) Г . В . П л е х а н о в , Н а п о ро ге X X веч а, „Н ^ к р а" № г.
 — 198 —

ницах „Искры". Мы приведем еще более блестящее тому доказатель­

ство; прежде всего остановимся на его основной статье, направлен­
ной против экономизма— „Еще раз социализм и политическая борьба11.
На том основании, что Плеханов непрерывно подчеркивал необ­
ходимость использовать и поддерживать всякие революционные и
оппозиционные движения, направленные против царизма, его обви­
няли (не кто иной, как экономисты!) в том, будто он проповедует
сближение пролетариата с буржуазией в ущерб интересам классовой
борьбы. Ничего не стоило Плеханову доказать, что именно эконо­
мисты, а не кто-либо иной, являются теми, кто проповедует забвение
классовой борьбы. Точка зрения социал-демократов совершенно иная.
„Наша партия, не имеющая решительно никакой склонности к само­
убийству, возьмет на себя почин борьбы с абсолютизмом, а следова­
тельно, и г е г е м о н и ю в э т о й б о р ь б е ; чем более многочисленны,,
и разносторонни станут ее приемы, тем яснее сделается для всех
искренних врагов существующего политического порядка, — для всех
тех, в душе которых любовь к политической свободе не перевешивается
стремлением к эксплоатации рабочих,— что они должны поддержать
нашу партию в интересах своего собственного дела. Мало-по-малу
они привыкнут смотреть на ее победы и на ее поражения, как на
свои собственные победы и поражения. И наша партия сделается,
таким образом, о с в о б о д и т е л ь н и ц е й par excellence, центром, к
которому будут тяготеть все демократические симпатии и из которого
будут исходить все наиболее крупные революционные протесты. Тогда
в ее распоряжении окажутся такие силы и такие материальные сред­
ства, о каких безумно было бы и мечтать при нынешних условиях.
Но ни одна единица этих сил и ни одна копейка из этих средств не
будет затрачена на подчинение пролетариата какому-нибудь чуждому
влиянию и на достижение каких - нибудь вредных для него целей.
Напротив, все эти силы и все эти средства будут служить достиже­
нию его собственных целей и упрочивать его собственное влияние
на другие общественные элементы, потому что [направлять и распре­
делять их б у д е т е г о с о б с т в е н н ы й п е р е д о в о й о т р я д : с о ­
ц и а л - д е м о к р а т и ч е с к а я п а р т и я " !).
В сущности говоря, решительнее и яснее нельзя было и форму­
лировать идею гегемонии, которая приобрела в этой борьбе и свое
название. В приведенном отрывке не только дана точная формула
идеи — в ней заключается широко намеченная картина самого про­
цесса руководства, в чем и как оно должно проявляться.
В дальнейшем „Искре" было уж е не до теорий, она уж е п р а ­
к т и ч е с к и пыталась разрешить проблему, поскольку рабочий класс,
*) Г. В. ГГ л е х а н о в, Ещ е рач социализм и политическая борьба,— м3 аря“ Л? I.
 - 190 —

как могучая революционная сила, вышел на мостовую. Демонстрации

рабочих и план использования их, организации сопротивления поли­
цейским, план поддержки студенческих волнений, план использова­
ния аграрных волнений — все это было лишь попыткой блестящей и
чрезвычайно плодотворной приложить теорию к потребностям практи­
ческой политики, чем занималась вся „Искра" и, прежде всего,
Плеханов.
Возражая против проповеди мести правительству путем террора,
Плеханов писал: „Умерщвление— не убийство. Но оно не есть также
и путь к победе. К а р а я о т д е л ь н ы х с л у г ц а р я , о н о не р а з ­
р у ш а е т ц а р и з м а . Мы очень ценим самоотвержение лиц, подобных
Балмашову и Карповичу. Но мы стремимся к низвержению целой
системы. Мы стоим на классовой точке зрения. А с этой точки зре­
ния самым верным и совершенно не заменимым средством борьбы с
царизмом была и остается а г и т а ц и я в рабочем классе для разви­
тия его политического самосознания и о р г а н и з а ц и и его для
дальнейшей, все более и более упорной и победоносной агитации.
Т о л ь к о на ф у н д а м е н т е п о л и т и ч е с к о г о с а м о с о з н а н и я
р у с с к о г о п р о л е т а р и а т а м о ж е т быть в о з д в и г н у т о зда­
ние р у с с к о й п о л и т и ч е с к о й с в о б о д ы. Р у с с к о е р е в о ­
люционное движе н и е в о ст о ржес т ву е т, как д в иже ни е
р а б о ч е й м а с с ы , и л и с о в с е м не в о с т о р ж е с т в у е т " ').
Говоря о всеобщей стачке на юге, он опять вспоминает террори­
стов и противопоставляет им соц.-дем. тактику: „В прежнее время,
когда наше революционное движение было движением небольшого
слоя разночинцев и когда все его силы исчерпывались небольшими
партизанскими отрядами, гибель каждого отдельного борца обыкно­
венно зажигала в сердцах его немногочисленных товарищей ж а ж д у
м е с т и . Теперь, когда в движение вошли широкие слои пролета­
риата, гибнут уж е не отдельные лица; теперь кровь льется ручьями,
и теперь ж аж да мести горит в тысячах и тысячах рабочих сердец.
Но сообразно с ростом нашего движения растет и цель, которую
ставят себе мыслители. Гибель отдельных представителей власти не
име е т д ля них з н а ч е н и я . Их ж а ж д а ме с т и м о ж е т быть
у д о в л е т в о р е н а т о л ь к о к р у ш е н и е м в с е й , так позорно да­
вящей нашу страну, политической с и с т е м ы " . А к этой цели ведет
только один путь: п о л и т и ч е с к о е в о с п и т а н и е р а б о ч е й
м а с с ы . Над этим воспитанием и трудится российская социал-демо­
кратия. Это— свойственный ей род т е р р о р и з м а , и этот терроризм
несравненно страшнее и опаснее для правительства, чем терроризм

Г . В. П л е х а н о в , т. X I I , „ С м е р т ь С и п я ! к н а и н а ш и а г и т а ц и о н н ы е з а д а ч и * .
 — 200 —

„Первой манеры11 *). Т а к а я месть и т а к о й террор действительно

оказались страшнее самодержавию/ чем террор эс эров— индивидуаль­
ный террор. В другом месте, по поводу белого террора самодержавия,
Плеханов говорит: „Ответом на белый террор правительства должно
быть усиление революционной агитации в массе. На этом пути нам
придется испытать жесточайшее преследование. Много крови про­
льется на нем, много товарищей вырвет из наших рядов Молох в по­
лицейском мундире. Но мы не покинем его, так как о н о д н и
в е д е т к п о б е д е . Держась его, мы можем быть уверены, что силы
нашей революционной армии будут постоянно увеличиваться, что
на место павших борцов будут становиться новые, все более и
более многочисленные рекруты свободы, и что мы о т о м с т и м ца­
ризму, п о б е д и в его и не оставив в его безобразном здании камня
на камне" 2).
По поводу крестьянских волнений Плеханов писал: „Царская
власть, вообще, может в настоящее время т о л ь к о м е ш а т ь р а з ­
в и т и ю р у с с к о й н а р о д н о й ж и з н и . 11оэтому развитие русской
народной жизни делает положение царской власти все более и более
шатким. Г р а ж д а н с к а я с в о б о д а может быть принесена русскому
крестьянину только п о л и т и ч е с к и м о с в о б о ж д е н и е м России.
Поэтому русский крестьянин в ы н у ж д е н будет принять участие в
политическом освобождении России, если только захочет добиться
гражданской свободы. А в нем пробуждается уже сильное стремле­
ние к ней. Новые условия его быта вызывают в нем новые потреб­
ности и разбивают его старые предрассудки. Крестьянские волнения
прошлого года— только яп р о л о г п р о л о г а " великой драмы, кото­
рая готовится к постановке на русской исторической сцене и которая
озаглавлена двумя словами: „ п а д е н и е ц а р и з м а " 3). При этом,
если припомнить его слова о том, что инициатива и руководство
борьбой за падение самодержавия принадлежат рабочему классу, то
станет совершенно понятно подлинно революционная суть приведен­
ного отрывка: многомиллионное крестьянство, возглавляемое созна­
тельным пролетариатом, — это такая сила, одно появление коей на
исторической сцене приведет к развязке „великой драмы".
Я не буду умножать выписки, их можно было бы подобратьмного.
Я только хочу повторить то, что я говорил выше: уж е с 1902 года
социал-демократия очутилась перед таким высоким подъемом рабо­
чего движения, что вопрос о гегемонии пролетариата из теории стал

*) Г. В. П л е х а о н , т. X II, Всеобщ ие стдчки na íorá.

2) Г. В . Г! л с х а н о в, Белый террор „И ск р а“ Л» 48.
3) Г. В. П л е х а н о в , — Отмена круговой поруки,— „И скра“ Л& 38.
 - 2ó t -

вопросом практики, и понадобилось непосредственное приложение

теории к практике. „Искра" сделала в этом смысле все, что мыслимо.
II нельзя не отметить, что приложение показало, как верна была
сама идея гегемонии пролетариата, насколько она плодотворна при
ее последовательном использовании, а самое главное, как она неиз­
бежно вытекала из объективного хода вещей— практика осуществляла
гегемонию ранее того, как идея дошла до массы— лучшее доказатель­
ство ее бесусловной правильности.
Вопрос о гегемонии пролетариата был одним из жгучих вопросов
первой революции, но о том, как Плеханов понимал и применял эту
идею в эпоху 1905 — 1907 г.г., мы поговорим особо. Им же очень
много занимались в полемике с ликвидаторством. При чем в эпоху
борьбы с этим новым типом оппортунизма Плеханов вместе с нашей
партией защищал идею гегемонии от ликвидаторов, которые не прочь
были в числе прочих идей ликвидировать и эту.
Сам Плеханов, говоря о гегемонии пролетариата в своих воз­
ражениях А. Мартынову, замечает, что и большевики неправильно
поняли его идею, и что, якобы, попытка большевиков „конкре­
тизировать" идею была попыткой бланкистской. Разумеется, это
утверждение носит совершенно ясные следы тогдашних фрак­
ционных отношений. Два направления социал - демократии пытались
конкретизировать одну и ту ж е идею, высказанную в эпоху, когда
не было разногласий между ними,— только внимательный разбор по­
пыток, т.-е. тактик, этих двух направлений в революции дает воз­
можность судить о том, кому лучше удалось или, еще яснее, кто
действительно реализовал идею гегемонии пролетариата, а чья дея­
тельность коренным образом мешала конкретизации ее.
Мы этим займемся ниже, скажем лишь, забегая вперед, что са­
мый беглый обзор тактики большевиков и самого Плеханова в рево­
люции 1905 года покажет, что Плеханов жестоко ошибался в своем
утверждении. В 1905 году единственно подлинными и последователь­
ными защитниками идеи гегемонии пролетариата в революции были
большевики. .

в.* яЧ^ариат и либеральная буржуазия.

I.
Но если гегемония пролетариата в буржуазной революции таким
образом с самого ж е начала возникновения марксизма в России была
провозглашена, как нечто неизбежное и объективно обусловленное,
то тем самым принципиально намечалось и направление в правильном
 - 202 -

решении Вопроса об отношении к тем классам общества, которые

были непосредственно заинтересованы в будущей революции, вели
более или менее последовательную борьбу за нее, и которыми должен
был руководить пролетариат в борьбе против самодержавия. Такими
группами и классами были либеральная буржуазия, мелко-буржуазная
интеллигенция и крестьянство.
Вопрос об отношении пролетариата к более или менее оппози­
ционно настроенным классам и группам принадлежит к числу тех
проблем „Социализма и политической борьбы", которые всего более
занимали Плеханова, над разрешением которых он много трудился.
Д о самой первой революции — с начала своей социал-демократиче­
ской деятельности — Плеханов не выпускал из сферы обсуждения
эти вопросы, которые становились все актуальней по мере роста ра­
бочего движения: заслуга его в решении этих вопросов исключи­
тельно великая.
В „Социализме* и политической борьбе" Плеханов, подвергая су­
ровой критике программу Исп. Ком. Нар. Воли, касается и вопроса
об отношении к либералам. Критикуя требования „радикального эко­
номического переворота", он спрашивает: „Разве экономический пере­
ворот входит в интересы русского либерализма? Разве наше либераль­
ное общество сочувствует аграрной революции, которой, по словам
„Народной Воли", будут добиваться крестьянские депутаты? Западно­
европейская история говорит нам весьма убедительно, что там, где
„красный призрак" принимал хоть сколько-нибудь грозные'формы,
„либералы* готовы были искать защиты в объятиях самой бесцере­
монной военной диктатуры. Думал ли террористический орган, что
наши русские либералы составят исключение из этого общего пра­
вила? Если так, то на чем основывал он свое убеждение?" ')■
Эти вопросы были тем более законными, что народовольцы рас­
четы свои строили не только на одних рабочих и крестьянах, но и
на „общ естве". Рассчитывать, что представители „общества", т.-е.
средняя буржуазия и интеллигенция, поддержат захват власти с целью
коренного экономического переворота — значило, по меньшей мере,
увлекаться фантазиями. „К ак ни забито, как ни задавлено русское
общество, но оно вовсе не лишено инстинкта самосохранения и ни в
коем Случае не пойдет добровольно навстречу „$•. сному призраку";
указывать ему на такую „постановку" задач партии — значит лишать
себя его поддержки и рассчитывать лишь на свои собственные силы" *).
Совершенно правильно. А собственных сил народовольчества без

•) Г . В , П л е х а н о в , С о ч и н .) то м II, с т р . 7 5 .
*) Т а м ж е , с т р . 7 6 .
 — 203 —

„общества" было ни в коем случае не достаточно для подобных ради­

кальных переворотов: несколько отрядов революционной интелли­
генции, отдельные кружки городских рабочих и единичные кре­
стьяне были бы слишком узким основанием для захвата власти,
упрочения и экономического переустройства страны. „Мы думаем,
что единственно не фантастической целью русских социалистов может
быть теперь только завоевание свободных политических учреждений,
с одной стороны, и выработка элементов для образования будущей
р а б о ч е й с о ц и а л и с т и ч е с к о й п а р т и и Р о с с и и — с другой.
Они должны выставить требование демократической конституции,
которая вместе с „правами человека" обеспечила бы рабочим „права
гражданина" и дала бы им путем всеобщего избирательного права
возможность активного участия в политической жизни страны. Не
пугая никого далеким пока „красным призраком", такая политическая
программа вызвала бы к нашей революционной партии сочувствие
всех, не принадлежащих к систематическим противникам демократии;
вместе с социалистами под ней могли бы подписаться очень многие
представители нашего либерализма. И, между тем, как захват власти
той или другой тайной революционной организацией всегда останется
лишь делом этой организации и лиц, посвященных в ее планы, аги­
тация в пользу названной программы была бы делом всего русского
общества, в котором она усиливала бы сознательное стремление к по­
- литическому освобождению. Тогда интересы либералов действительно
„заставили" бы их „вместе с социалистами действовать против пра­
вительства", потому что либералы перестали бы встречать в револю*
ционных изданиях уверения в том, что ниспровержение абсолютизма
будет сигналом социальной революции в России. Вместе с тем, дру­
гая менее пугливая н более трезвая часть либерального общества
перестала бы видеть в революционерах непрактичных юношей, задаю­
щихся несбыточными и фантастическими планами" *).
Эта программа была на целую голову выше всех до того суще­
ствовавших программ. Говоря так, я не хочу сказать, будто в самой этой
программе все безупречно: — несколько спустя Плеханов свои мысли
будет выражать более точно и в отношении к русскому т.-н. „обще­
ству" он займет более определенную позицию. Но не) следует забы­
вать, что на лбу „программы" 1884 г. красуется печать эпохи; при
всей своей недоговоренности она была единственно мыслимая рево­
люционно-целесообразная программа.
Если либеральная буржуазия, так называемое общество, действи­
тельно настроена оппозиционно против самодержавия, то почему же
незаметно это? •
*) Т а м ж е , с т р . 8 3 .
 — 204 —

Ни в одной стране „общество11 не вступало в борьбу с „главным

врагом" до тех пор, пока не чувствовало за собой поддержку рабо­
чего класса, „народа", без такой поддержки оно было трусливо, ибо
оно было бессильно.
„Наше общество1* не может еще рассчитывать на такую поддержку
рабочих; оно не знает даже, на кого направит свое оружие рабочий-
инсургент: на защитников абсолютной монархии или на сторонников
политической свободы. Отсюда его робость и нерешительность,
отсюда овладевшее им теперь тяжелое и безнадежное уныние. Но
измените положение дел, обеспечьте нашему „общ еству" поддержку
одних только городских предместий,— и вы увидите, что оно знает,
чего хочет, и умеет говорить с властью языком, достойным гражда­
нина. Припомним петербургские стачки 1878— 1879 годов. Слух об
этих стачках интересовал далеко не одних социалистов. Они стали
событием дня, ими интересовался чуть ли не весь интеллигентный и
мыслящий Петербург. Вообразите теперь, что в стачках выразился не
только антагонизм интересов нанимателей и рабочих данной фабрики,
но также начинающийся политический разлад петербургского рабо­
чего класса с абсолютной монархией. Обращение полиции со стачеч­
никами дало не мало поводов к проявлению такого разлада. Пред­
ставьте же себе, что рабочие Новой Бумагопрядилыш требовали не
только повышения заработной платы для себя, но также известных
политических прав для всех русских граждан. Буржуазия увидела бы '
тогда, что ей нужно серьезнее, чем прежде, считаться с требовани­
ями рабочих. Кроме того, все те ее либеральные слои, экономическим
интересам которых успех стачечников не грозил бы прямым и непо­
средственным образом, почувствовали бы, что их политические тре­
бования приобрели, наконец, твердую почву, и что поддержка рабочего
класса делает гораздо более вероятным счастливый исход борьбы с
абсолютизмом. Политическое движение рабочих вдохнуло бы новую
уверенность в сердца всех сторонников политической свободы" *).
Политические требования „общества" реализуются только тогда,
когда рабочий класс поддержит их, отсюда совершенно ясно — Рос­
сии нужна не террористическая борьба, а серьезная деятельность в
рабочей среде, организация сил рабочего класса, агитация и пропа­
ганда в его среде принципа „современной социальной демократии".
Если представители „общества* не в состоянии в силу своего
положения вести Эту агитацию и пропаганду, то революционная интел­
лигенция может взять на себя эту задачу, может и должна взять ее,
ибо это вернейший путь к осуществлению политической свободы,

*) Г . В . П л е х а и о й ) С о ч . , т о м 11, с т р . 344.
 — 205 —

В своей очень популярной статье, писанной для рабочих, „ С о ­

временные задачи русских социалистов", Плеханов, объясняя им
тактику использования и поддержки либерального движения, объяс­
няет, исходя из того положения, что „между вашими врагами, к о ­
торые так часто соединяются против вас, между правительством и
высшими классами нет единодушия" *), царь хочет оставить себе
полную деспотическую власть самодержца, представители буржуазии
требуют конституционного правления. „Вот этот-то раздор в лагере
ваших врагов, вот эта-то необходимость ограничения царской власти
и облегчат вам завоевание политических прав и политической сво­
боды. Придет время, когда сами высшие классы будут просить ва­
шей помощи в борьбе с царем, когда они сами будут толкать вас
на борьбу за свободу. Но, пользуясь этим выгодным для вас обсто­
ятельством, вы все-таки должны начать эту борьбу на свой собствен­
ный страх и для достижения своих собственных целей” 5).
В политике, — говорил он не один раз, — нет благодарности, в
политической борьбе расчеты свои строит на благородных чувствах
другого класса только тот, кто сам слаб и немощен, рабочий же
класс, который составляет самую внушительную с и л у революции,
должен сам заботиться о своих правах, своих завоеваниях.
Все это нашло себе отражение в программе 1 888 года; крестьян­
ство не сочувствует революционному движению, „необходимым след­
ствием этого является бессилие и робость тех образованных слоев
высших классов, материальным и умственным интересам которых про­
тиворечит современная политическая система. Возвышая голос во
имя народа, они с удивлением видят, что он равнодушен к их при­
зывам. Отсюда— неустойчивость политических воззрений, а временами
и полное разочарование нашей интеллигенции'1 s). Но положение не
безнадежно, ибо в результате разложения общины и развития
капитализма появляется в России рабочий класс, которому и суждено
быть проводником передовых стремлений цивилизованного челове­
чества в России,— общество таким образом находит себе твердую
опору в проведении своих передовых стремлений.
Д о сих пор Плеханов лишь мимоходом, между прочими зада­
чами, останавливался и на вопросе об отношении к либералам; самая
задача, которую ставила себе к решению группа „Осв. Т р у д а "— за­
ставить революционную интеллигенцию обратиться к марксизму за
разрешением противоречий, в которых запуталось революционное
движение России, требовала того, чтобы неустанно, рискуя неодно-

') Г. Б. П л е х а н о в , Срчин,, том И, стр. 570,

”) Там ш , стр. 403,
 — 20G —

кратно повторять свои доводы и мысли, развивались общие положе­

ния марксизма. Но уж е конец 8о-х годов значительно изменил поло­
жение. Марксизм уж е имел известную аудиторию, заставил себя
слушать; противники распространения учения Маркса в лагере рево-
ционеров уж е не представляли силы ни в теоретическом, ни в пра­
ктическом отношении; тогда-то как раз у аудитории марксистской
возникла естественная потребность решения и конкретных вопросов
тактики. Одним из существенных вопросов тактики в эту переходную
эпоху был обсуждаемый вопрос, которому Плеханов стал уделять
гораздо больше внимания, чем до того. Основной работой, выясняю­
щей подробно и всесторонне его взгляд на вопрос об отношении
пролетариата к либералам, является его разговор с конституциона­
листом по вопросу о том, „как добиваться конституции".

2 .
Разговор начинает конституционалист постановкой действительно
интересного вопроса. Если социалисты также стремятся к политиче-
^ ской свободе, что и представители общества, то не целесообразнее
ли было бы им отбросить совершенно на время борьбы за политиче­
скую свободу вопрос о социализме? „Теперь у нас на очереди не
социальный, а политический вопрос. Посалите абсолютизм, добейтесь
политической свободы, а потом уж е и говорите о социализме. Тогда
это будет вполне своевременно, а потому и не напрасно; теперь ж е
только даром тратите силы" ’). При этом К . разъясняет Социалисту,
т.-е. Плеханову, что следует делать для того, чтобы добиться консти­
туции: советует перестать быть сектантом, отщепенцем, отложить в
сторону социализм и приступить к „политической агитации
Социалист совершенно законно удивляется такому противопо­
ставлению социализма политической агитации. „Социализм не мыслим
без такой агитации*, — говорит он и далее, разъясняя к-сту,
что мешает социалистам столковаться с либералами, он доказывает,
что в числе многих препятствии самое главное — отношение либе­
ралов к социализму. „Вы не враг социализма, но вы думаете, что
те, которые толкуют о нем в настоящее время, начинают дело с
конца. Вы советуете нам на время забыть о нем и, так сказать,
прикомандироваться к либералам. Мы смотрим на дело совсем иначе,
мы думаем, что, если бы наши либералы дайствительно хотели бо­
роться за политическую свободу, то они, в конце концов, не могли
бы придумать ничего лучшего, как пристать к социалистам" *). ^
!) Г . В . П л еха н о в , С о ч и н ., том Ш , с т р . j j , .
i) Т а м ж е , с т р . i } .
 Разумеется, либералы никогда не пристанут к социалистам, но,
быть может, социалисты’ могут временно бросить социализм? Если бы
такой поступок хоть немного приблизил. момент завоевания политиче­
ской свободы, разумеется, не было бы места колебаниям; но в том-то
и дело, что, „превратившись в либералов, социалисты только замед­
лили бы дело политического освобождения России" *), и это по той
чрезвычайно простой причине, что этим актом только ослабили бы
силу революции; в истории много тому примеров: „общество бессиль­
но без поддержки народа или, по крайней мере, наиболее развитой,
наиболее революционной части народа, т.-е. р а б о ч и х " 2), а советуя
отбросить на-время социалистическую пропаганду среди рабочих,
естественно, либералы лишь ослабляют тот отряд, без поддержки
которого они бессильны. ,
„В борьбе с правительством высшие классы, из которых состоит
„общ ество", никогда и нигде не играли роли „регулярной армии11.
Это чистая фантазия. Сами по себе они всегда были ш т а б о м б е з
а р м и и , как выражается Энгельс, говоря о немецкой буржуазии.
Чтобы создать армию, нужна народная масса, нужны силы рабочих.
Порукой в этом може? служить вся западно-европейская история
новейшего времени. А вот этой-то настоящей, а не фантастической
армии и не видит за собой „пока что" наше общество. Поэтому оно
и „нерешительно", зная, что правительство может раздавить его в
каждую данную минуту. Поэтому оно „сонно" и „недеятельно*. Вот
этому горю и должны помочь наши революционеры. А раз они возь­
мутся помогать ему, им уж нельзя будет даж е „на - время" забыть,
что они социалисты 3). Сознание, что они социалисты, не только не
ослабляет таким образом, а усиливает борьбу, которая не может не
быть сопряженной с насилиями.
Надежды на добровольную уступку царского правительства, на
внешние силы,— надежды пустые в лучшем случае, а, быть может, и
Чисто реакционные. „Борьба з а п о л и т и ч е с к у ю с в о б о д у д о л ж ­
на б ы т ь п е р в ы м ф а з и с о м р а б о ч е г о д в и ж е н и я в Р о с ­
с и и " 1). Но параллельно с этим имеет большой смысл и значение
борьба либерального общества. „Я вовсе не считаю бесполезной
борьбу высших и средних классов против правительства, я первый
приветствовал бы начало такой борьбы, потому что я понимаю все
ее в о з м о ж н о е з н а ч е н и е . Но я говорю, что это в о з м о ж н о е
значение не станет д е й с т в и т е л ь н ы м до тех пор, пока рядом с

!) Г. В . П л е х а н о в , С о ч ., том III, стр. 1 5 .

“I 'Гам ж е, стр. 16.
®) Т ам ж е , том IV, стр. 2 7 7 .
♦) Там том III, стр. jf),
 — 208 —

движением в обществе ие начнется движение в рабочей среде, и я

приглашаю нашу революционную молодежь содействовать этому по­
следнему движению, Я говорю ей, что только в рабочей среде она
найдет плодотворную почву для своей деятельности, что, пробуждая
сознание рабочего класса, она будет способствовать не только осво­
бождению этого класса, но и всех других прогрессивных классов в
России". Возражают, что ведь революционеры в огромном большинстве
в России не так решают вопрос. Но это происходит от очень про­
стого обстоятельства.
Революционеры чураются социал-демократического решения во*
проса потому, что они далеки от рабочих. „Пусть только идут наши
революционеры к рабочим, с а м а ж и з н ь с д е л а е т и х с о ц и а л -
д е м о к р а т а м и“ *), сама жизнь заставит их притти к соц,-демо­
кратическому решению проблемы.
Итак, не отказ от классовых позиций и классовой точки зрения,
а использование и поддержка всякого революционного движения,
направленного против самодержавия, — таков был вывод из спора
Плеханова с конституционалистом.
Падение самодержавия готовят „не одни только революционеры.
Сами по себе революционеры были бы не страшны для правитель­
ства. Непоправимая беда монархии заключается в том, что даже ее
самые верные подданные своей экономической деятельностью прибли­
жают ее гибель. Л ввиду этого и революционеры могут стать гроз­
ной общественной силой. Успех их дела обеспечивается всем скла­
дом и всем ходом нашей современной общественной жизни" 3). Сила
революционеров в том, что ослабляет самодержавие,— это совершенно
ясно. „Вопрос лишь в том, сумеют ли революционеры согласовать
свои усилия с направлением общественного развития. Говоря вообще,
в с я к и й протест против самодержавия согласуется, с этим направле­
нием. Но не всякий в одинаковой степени подрывает современный
политический порядок. Производительный и полезный труд может
быть более или менее производителен, более или менее полезен,
смотря по приемам и орудиям трудящегося. М ежду русскими рево­
люционерами теперь единства меньше, чем когда бы то ни было;
одни предпочитают один способ борьбы, другой—другой, третьи— тре­
тий— и т. д., до бесконечности, сказали бы мы, если бы число рус­
ских революционеров не было пока еще очень ограничено. Такое раз­
деление очень печально, так как оно ослабляет силы революционе­
ров. Но оно в то ж е время и неизбежно'4 3), неизбежно было в эпоху

>) Т а м ж е , с т р . 5 0 .
J ) Т а м ж е , стр . 2 3 $
3) Там ж е, стр, 2 35—256,
 — 209 —

перехода на новые теоретические рельсы. „Все такого рода пересмотры

вызывают множество споров и разногласий. Этим-то и объясняется
современное отсутствие единства между русскими революционе­
рами" *). Но программные споры между революционерами не могут
продолжаться вечно. „У ж е теперь, при всем разнообразии револю­
ционных взглядов, ясно, что только два направления могут у нас
рассчитывать на будущее: либеральное и социал-демократическое.
Все остальные „программы" представляют собою лишь эклектическую
смесь этих двух направлений и потому осуждены на исчезновение.
Постепенно взгляды наших революционеров настолько выяснятся, что
их перестанут удовлетворять программы-ублюдки, и тогда одни из
них с о в е р ш е н н о м а х н у т р у к о й на с о ц и а л и з м и впрягутся
в либеральную колесницу, другие же с о в е р ш е н н о у с в о я т с е б е
с о ц и а л и с т и ч е с к и е в з г л я д ы , т.-е. с д е л а ю т с я с о ц и а л - д е ­
м о к р а т а м и " а). Мысль, высказанная здесь, чрезвычайно интересная,
но страдает она большим оптимизмом, — понадобилось не менее
20 лет, в течение которых Россия два раза пережила буржуазную
революцию и совершила октябрьский переворот, для того, чтобы
эклектические программы исчезли окончательно. Мелкая буржуазия
оказалась гораздо более устойчивой, чем себе представляли в ту
эпоху,— и этот факт не мог не ввести основательное изменение в пер­
спективы и расчеты Плеханова. Гораздо скорее либералы пережили
свою оппозиционность, чем исчезла со сцены самая эклектическая из
всех программ и самая межеумочная из всех партий— партия социа-
листов-революционеров.
Но кого ж е тащит за собой либеральная колесница? „Из каких
элементов состоит наше „общество"? Частью из чиновничества, частью
из дворянства, частью из буржуазии. Чего можно ожидать от ка­
ждого из этих слоев? От чиновников в лучшем случае лишь „попу­
стительства", от буржуазии — „легальной" оппозиции против поли­
цейского и бюрократического произвола, от дворянства... но чита­
тель и сам знает, что от дворянства можно ожидать теперь, главным
образом, лишь выпрашивания денежных подачек у правительства.
На такой тройке далеко не уедешь. Правда, к трем перечислен­
ным и сильно перемешанным между собой слоям нужно прибавить
еще слой идеологов-разночинцев, людей „либеральных профессий",
по самым условиям своей жизни враждебных самодержавию. Слой
этот очень невелик, но на Западе он сыграл важную историческую
роль, увлекая за собой народ в борьбу за политическую свободу. У

*) Г. В: П л е х а н о в , С очи н., том Ш , стр. 256.

г) Там ж е, стр. 236.
В. В а г а н я н, Г. В , Плеханов. ' 14
 — 210 —

пас ему не суждено сыграть, повидимому, такой роли, потому что

он не имеет никакого влияния на народ. Опираясь на народ и пре­
имущественно на рабочее население крупных центров, либеральные
члены общества приобрели бы огромную силу, без поддержки, же
рабочего населения они— все равно, что несколько нулей без единицы
впереди: ничтожество, полнейшее ничто. И наши либералы даже и
не задумываются о необходимости выйти из своего ничтожества, у
них даже пет помышления о распространении своих политических
взглядов в народе. Можно ли рассчитывать на таких людей? Поми­
луйте, да, ведь, они и сами никогда на себя не рассчитывали!"
Может вызвать недоумение кажущееся противоречие: либералы
без рабочих полнейшее ничто, а революция при оппозиции либера­
лов становится грозной силой. Но тут никакого противоречия нет,
мысль эта равносильна тому утверждению, что только под руковод­
ством рабочего класса русское общество способно свергнуть само­
державие,—утверждение, которое не только не отрицает гигантского
значення для успешной борьбы рабочего класса, вообще оппозицион­
ное настроение „общ ества", но его предполагает, и, в свою очередь,
это ж е нисколько не противоречит тому, что оппозиция без боевой
активной силы рабочего класса не представляет абсолютно никакой
\ опасности для существования царской власти, для самодержавия,
есть „ничто", как говорит Плеханов.
Этот чрезвычайно энергичный отрывок является теперь, когда
мы имеем за собой уж е длинный путь проделанной борьбы, почти
пророчеством. Буржуазия на Западе действительно была в силе сы­
грать важную историческую роль, в России же, даж е при наличии
поддержки могучего революционным энтузиазмом рабочего класса,
она не ' смогла выйти из состояния трусливого шатания в начале
борьбы и постоянного предательства в процессе самой борьбы.
В России буржуазия тоже сыграла „важную историческую роль",
по только отрицательную, в гораздо большей мере и степени, чем по­
ложительную. Если ее сравнить с буржуазией западных стран, то tie
трудно будет установить, что свою историческую миссию западная
буржуазия худо ли, хорошо ли выполняла, постоянно прячась за
спиной народа,— русская же буржуазия и на это не оказалась спо­
собной. Русская буржуазия воистину показала себя нулем для рево­
люционной борьбы. Д аж е имея перед собой такую внушительную
единицу, как рабочий класс, она на практике, на деле, мало увели­
чила силу единицы. Меньше, чем то можно было ожидать на осно­
вании теоретических выкладок.
Однако ретроспективно нельзя судить о тактических положениях.
Всякая тактика обусловливается обстоятельством места- и времени,
 — 21 1 —

и совершенно понятно, почему в наших суждениях мы обязаны

оставаться на исторической почве. А судя с исторической точки зре­
ния мы должны подчеркнуть, что значение оппозиционной атмосферы
было исключительно важно тогда.
Но даже и с точки зрения наших современных понятий тактика
поддержки и использования либеральной оппозиции была безупреч­
ной тактикой. Д о того, пока эти нули способны увеличивать мощь
единицы, до того и пули ! для единицы 'имеют огромное значение
Но, ведь, не всегда нули с единицей увеличивают силу и значение
ее. Если продолжить ту жё аналогию, то нули з а единицей нечто
диаметрально противоположное нулям п е р е д ней. Одно и то же
явление способно усилить, но при известных лишь условиях,— при
других условиях оно ж е может стать тормозом развития. Такова
диалектика развития.
О либералах вопрос так именно и стоял: использовать их, п о к а
они представляют силу, направленную против самодержавия- Задача
политического деятеля таким образом сводилась к тому, чтобы учесть
момент, когда наступит переломный предел оппозиции против само­
державия. Мы увидим ниже, что определить этот момент оказалось
не столь легким делом, как может показаться с первого взгляда, и в
числе тех, кто не смогли определить этот предел, был сам Плеханов.
Но вернемся к началу 40-х годов.
В библиографической заметке, в том ж е номере „Соц.-Дем.“ , где
было помещено вышецитированное „Внутреннее обозрение", мы чи­
таем: „Экономически русская промышленная и торговая буржуазия
давно уже заняла видную роль в обществе. Ей недоставало полити­
ческого сознания и развития. С божьей помощью сторонники „патри­
архальной монархии" дадут ей его своими реакционными попытками
решения социального вопроса. Энергично ведя поход против „запад­
ного обскурантизма", они толкнут наших буржуа на путь з а п а д н и ­
ч е с т в а , сделают привлекательными для них западно европейские
либеральные идеи и этим сослужат огромную службу делу русского
прогресса. Пусть же работают прилежнее единомышленники „рус­
ского дворянина", пусть же реакционные дурачества все сильнее и
сильнее возбуждают против современного правительства общественное
мнение России. Это очень на-руку нашему брату, революционеру" ’).
В следующем, третьем номере „Соц.-Дем." опять-таки в заметке о
книге Доверина-Чернова Плеханов пишет: „Если наша торгово-промыш­
ленная буржуазия до сих пор еще не стала в оппозиционное отношение
к правительству, то причина этого явления кроется именно в его за-

I) Г. В. П л е х а н о в , Сочин., том IV , стр. 293.

■ . ' • ■ 14 *
 — 212 —

ботливэм отношении к ес нуждам. Между тем, как наши либералы

предаются отвлеченным рассуждениям о преимуществах „правового
порядка“ (вернее было бы сказать— предавались, так как теперь
наши либералы, превратившись в к о н с е р в а т о р о в , уже не дер­
зают распространяться о правовом государстве), царизм привлекает к
себе буржуазию всем направлением своей экономической политики.
Конечно, не будучи у власти, наши либералы (читай: консерваторы)
пс могли бы, если бы даже и захотели, подкупить буржуазию какими
бы то ни было материальными подачками. Но не в подачках и дело.
Самодержавие, одной рукой поддерживающее и охраняющее инте­
ресы нашей промышленности, другой рукой в то ж е самое время не
перестает вредить ее интересам. Русский капитализм уж е дошел до
той стадии развития, на которой отношения его с нашей современ­
ной политической системой по необходимости будут становиться все
более и более серьезными. Опираясь на это обстоятельство, наша
оппозиционная печать,— если бы только у нас была печать, достой­
ная этого названия,— могла бы теперь ж е начать целый поход против
самодержавия"... „Ставши на эту реальную почву, критикуя поли­
цейское государство с точки зрения тех самых экономических нужл>
которые оно старается удовлетворить, наша оппозиция впервые стала
бы серьезной общественной силой. Д о тех ж е пор, пока она будет
довольствоваться тем абстрактным либерализмом, который никак не
умеет поставить свою программу в связь с важнейшими экономиче­
скими интересами страны (по крайней мере, в такую связь, которая
была бы очевидной не только для теоретиков, но и для людей
практического дела), она по-прежнему не увидит в своих рядах ни­
кого, кроме „интеллигенции". И по-прежнему реакционеры будут
цинично смеяться над его полнейшим бессилием" ‘).
Отрывки этн интересны во многих отношениях. Во-первых, про­
водимое старательное выделение либералов и буржуазии в две раз­
личные группы по политическим идеалам и по сознательности, затем—
и это особенно важ но—отметка о фактическом консерватизме гром­
кой либеральной фразеологии, которая „никак не может поставить
свою программу в теснейшую связь с важнейшими экономическими
интересами страны". '

3-

Как он мыслил себе задачу непосредственно практического при­

ложения принципов к революционной повседневной деятельности?
Обсуждая „всероссийское разорение" от голода и говоря ó том,
что должно делать русское общество для ликвидации последствий
>) Г. В. П л е х а н о в , С о т , том IV, стр. 303. •

$
 — 213 —

его, Плеханов находит, что необходим ряд таких финансово эконо­

мических мероприятий, которые самодержавие, разумеется, не прове­
дет: „Эти реформы могут быть п р е д п р и н я т ы л и ш ь п о п о ­
ч и н у в с е й р у с с к о й з е м л и и о с у щ е с т в л е н ы л и ш ь п р и ее
д е я т е л ь н о м у ч а с т и и . Осуществите их—и вы похороните рус­
ский царизм. Но никакое правительство Никогда еще не поднимало
на себя руки. Поэтому, ничего не ожидая от царизма, надо действо­
вать в о п р е к и е му . Все честные русские люди, которые, не при­
надлежа к миру дельцов, кулаков и русских чиновников, не ищут
своей личной пользы в бедствиях народа, должны немедленно начать
агитацию в пользу созвания Земского Собора, долженствующего сы­
грать роль Учредительного Собрания, т.-е. положить о с н о в ы н о ­
в о г о о б щ е с т в е н н о г о п о р я д к а в Р о с с и и . Разумеется, в деле
подобной агитации непременно должны обнаружиться и фракционные
различия, существующие в среде людей революционного или оппози­
ционного образа мыслей. Но эти различия ничему не помешают.
Пусть каждая партия и каждая фракция делает дело, подсказываемое
ей ее программой. Результатом разнородных усилий явится новый
общественно-политический строй, который, в о в с я к о м с л у ч а е ,
будет .большим приобретением для всех .партий, кроме достаточно уже
опозорившейся п а р т и и к н у т а и п а л к и . Т о, что мы предлагаем
здесь, есть не утопия, измышленная изгнанником, оторванным от род­
ной почвы, а насущное, неизбежное дело. Вы можете, если хотите,
осмеять наше предложение сегодня. Но ваша апатия не разрешит
с т р а ш н о г о вопроса. Если не теперь, то через год, если не через
год, то через несколько лет, вам придется считаться с этим вопросом.
И тогда, как и теперь, перед вами будет лежать только один путь
действий: б о р ь б а с ц а р и з м о м . И чем раньше вступите вы на
него, тем больше выиграет вся Россия. П о л н о е э к о н о м и ч е с к о е
ра зоре ние нашей страны може т быть п р е д у п р е ж д е н о
л и ш ь п о л н ы м п о л и т и ч е с к и м е е о с в о б о ж д е н и е м " ').
Эта программа была принята не достаточно дружелюбно, как я
уж е сказал выше. Отвечая недовольным „молодым" из России, Пле­
ханов делает ряд чрезвычайно интересных замечаний и высказывает
несколько очень важных для нашей задачи мыслей, на которых мы
не можем не останавливать внимание читателей.
Буржуазия может быть верна' „престолу" лишь до гех пор, пока
„престол" остерегается протягивать руку к ее сердцу, т:-е. к ее ко­
шельку, и избегает введения подоходного налога. К ак только царизм,
проявивший до сих пор истинно-отеческую заботливость об интере-

•) Г . В . П л е х а н о в , С о ч и п ., т о м 111, стр . 3 5 3 — 354 *

 — 214 —

сах „всероссийского купечества", окажется не в состоянии играть

роль насоса, который, выкачивая содержимое народного кармана,
переливал его в карман буржуазии, эта последняя сейчас увидит,
что ей не остается ничего другого, как с честью похоронить своего
„обожаемого" родителя. И она не замедлит исполнить эту священ­
ную обязанность'* *). Но буржуазия пе единственная сила в России.
„Там , где буржуазия, там и пролетариат". „Пролетариат в сравни­
тельно короткое время расшатал все „основы" западно-европейского
общества. В России ж е его развитие и политическое воспитание
идет несравненно скорее, чем шло на Западе. В России пролетариат
растет, мужает и крепнет буквально не по дням, а по часам, как
сказочный богатырь. В какие-нибудь десять-двенадцать лет он изме­
нился до неузнаваемости* а). Общественное развитие России привело
к образованию тех общественных классов, которым суждено быть
могильщиком самодержавия. „Один из этих новых на Руси обще­
ственных классов,— и наиболее революционный из них: п р о л е т а ­
р и а т ,— уже теперь, в лице своих лучших представителей, хорошо
сознает свои политические задачи. Другой— о т с т а л ы й (курсив мой.
В. В.'), буржуазия— должен будет сознать с в о и под страхом разо­
рения. Это уж е огромный шаг вперед, это надежное ручательство за
лучшее будущее, это полное отрицание азиатского застоя, составляв­
шего когда-то отличительную черту России*... „Старый экономиче­
ский строй России рассыпается, как карточный домик, как гнилушка,
истлевшая и обратившаяся в пыль. И теперь все мы, враги суще­
ствующего порядка, чувствуем, наконец, твердую почву под ногами:
т е п е р ь п р и ш л о н а ш е в р е м я " ").
Совершенно правильно, теперь пришло „наше время", но оно
накладывает тяжелые обязанности на „нас", ибо задачи, которые
выпали на „наш у“ долю— грандиозны: предстоящая России револю­
ция— борьба за свержение самодержавия—требует от „нас“ гигант­
ских подготовительных, организационных и агитационных работ, вы­
полнить которые по плечу только рабочему классу; за короткий срок
он проделал уже огромный шаг в деле подготовки революции, выдви­
нул из своей среды сознательно авангард, задачи которого в более
* точной форме надлежало определить; более точной потому, что в
наличии уж е совершенно достаточно объективных условий для кон­
кретного и точного определения задач наиболее сознательного пере­
дового отряда.

*) Там ж е, стр. 382.

2) Там ж е, стр. 383.
3) Там ж е , стр. 384 — 385.
 - 21 5 -

Какую роль должен взять на себя социалистический авангард

пролетариата в предстоящей подготовке революции и в ней самой?
Вопрос поставлен не для того, чтобы ответить на него какой-либо
общей, ничего не говорящей фразой о пользе политической свободы
для социализма,— теперь уж е нужны точные, деловые, конкретные
указания. .
О том, каков был ответ в вопросах партийно-организационных—
я уж е говорил выше, но и по занимающему нас сейчас вопросу он
дал более точные ответы.
„Молодые" упрекали его в том, что он приносит в жертву п о ­
л и т и ч е с к о й борьбе социализм. Мы уж е выше убедились, как не­
основателен был подобный упрек. Однако вопрос, сам по себе пе
безынтересный, имеет огромное тактическое значение и от него нельзя
было отделаться простым опровержением.
Каково будет „наше" отношение к политической борьбе? „По­
добно немецким коммунистам сороковых годов, мы будем поддержи­
вать всякое революционное движение, направленное против суще­
ствующего порядка. Но ни одно из них, какие бы размеры оно ни
приняло, не заставит нас спрятать свое собственное знамя. И лишь
в той мере будем мы желательными и сильными союзниками других,
более или менее революционных партий, в какой сумеем распростра­
нить среди русского пролетариата наши с о ц и а л-д е м о к р а т и ч е -
с к и е идеи" ,).
Агитация за политическую свободу должна итти неразрывно с
развитием классового сознания пролетариата, забота о нем должна
быть одной из самых важных забот социалиста. „Наша политическая
агитация принесет для нас плоды только в том случае, если она бу­
дет с о д е й с т в о в а т ь р о с т у к л а с с о в о г о с о з н а н и я р у с ­
с к о г о п р о л е т а р и а т а . Классовое сознание пролетариата — это тот
щит, от которого отлетят, как горох от стены, все стрелы враждеб­
ных нам партий" 2). Такая последовательная классовая позиция могла
казаться несвоевременной и крайней, однако, как совершенно спра­
ведливо говорит Плеханов, „мы социалисты, а в глазах социалистов
у м е р е н н о с т ь в о в с е не з а с л у г а " 2) (курсив мой. Б. В.). Могли
возразить также, что слишком откровенные речи могут напугать ли­
бералов. „На ото я отвечу вот что: с нашей стороны нелепо было бы
умышленно запугивать их; но если они испугаются нас как-нибудь
невзначай, помимо нашей воли, то нам остается только пожалеть об
их совершенно, уж „несвоевременной*1 пугливости. Во всяком случае,

*) Т а м ж е , с т р . 4 0 9 .
а) Т а м ж е , с т р . 4 1 7 .
 - 21(1 -

мы считаем самым вредным родом запугивания— запугивание Социали­

стов призраком запуганного либерала. Вред, приносимый таким запу­
гиванием, несравненно больше той пользы, которую могло бы принести
убеждение г.г. либералов в нашей умеренности и аккуратности" ').
Мы не можем пройти мимо только что приведенного отрывка.
Читатель, вероятно, помнит вышеприведённую цитату, где он упре­
кает народовольцев, которые своим „красным призраком" пугают ли­
бералов и отпугивают от революции; мы там же указали, что на
том отрывке—печать 1883 года.
Тот отрывок, без только что приведенного, мог вызвать недоуме­
ние и, пожалуй, упрек в умеренности, нереволюционности, боязни
пугать либералов и т. д., хотя .и там по общему смыслу совершенно
несомненно, что речь идет об умышленном запугивании, однако до­
полненная только что приведенная мысль эта приобретает глубокий
смысл и значение. Действительно, самый вредный вид запугивания—
„запугивание социалистов призраком запуганного .Либерала". Эта
истина не раз вспоследствии была доказана экспериментально. Пу­
гать фантастическими рассказами о непосредственной экономической
революции не умно. Но на этом основании пугаться, иметь свои по­
следовательно продуманные воззрения— преступно с точки зрения
интересов революции.
Гвоздь не в запуганном либерале, дело в трусости общества, в
его вялости и нерешительности. Откуда оно взялось? „Общество
трусливо, потому что силы его слишком ничтожны перед силами
правительства. Pía силы ж е учащейся молодежи и революционной
„интеллигенции" оно тем менее может возлагать какие-нибудь поли­
тические надежды, что и молодежь и „интеллигенция*, не будучи в
состоянии справиться с правительством, беспрестанно просят у него
помощи. Несомненно, бывают обстоятельства, когда даже безнадежная
борьба нравственно обязательна для всякого честного человека. Не­
сомненно также, что в современной России обстоятельства сложились
именно таким образом. Но все, что ни сказали бы мы „общ еству" по
этому поводу, остается гласом вопиющего в пустыне. Общество будет
трусливо, оно не выйдет из своего политического бездействия до
тех пор, пока противники существующего порядка вещей не выставят
силы, способной померяться с силой правительства* а).
Это —его излюбленная мысль. Где ж е оно может найти эту силу,
не раз уже было указано- Плехановым: единственная с и л а , которая
в состоянии вывести общество от бессилия — это рабочий класс.

¡ ) Г. В. П л е х а н о в , С о ч и н ., том III , с т р . 4 1 7 .
®) Т а м ж е , стр . 3 1 6 .
 — 21 ? —

.Только рабочий класс способен нанести смертельный удар царизму

Буржуазия, как русская, так и западно-европейская, в лучшем случае
не пойдет в борьбе против него дальше бессильной оппозиции" *)
Только рабочий класс. II если находятся в изобилии филистеры, ко
торые с самодовольством указывают па то, будто рабочий класс Рос
сии „глуп и неразвит", то лучшим ответом на их клевету были непо
срсдственно вслед за голодом 1 891 г. последовавшие выступления
„Голод 1 891 года застал трудящуюся Россию в самом беспомощном
экономическом положении. Но, к счастью, для нее, в политическом
отношении она уж е н е б е с п о м о щ н а . Русский рабочий б е д н я к ,
но о н не д у р а к . И в этом обстоятельстве заключается надежней­
ший залог успеха для революционеров 2).
Недаром в 90-м году Плеханов, советуя русским соц.-демократам
вести агитацию за празднование i -го мая, писал: „оно будет больше,
чем всякое другое действие, способствовать развитию классового со­
знания в русском пролетариате. А когда разовьется это сознание,
когда русские рабочие возвысят голос в защиту своих интересов,
когда они хоть отчасти проникнутся теми стремлениями, которые
одушевляют теперь их западных братьев, тогда недолго просуще­
ствует и русское самодержавие. Метла рабочего движения навсегда
сметет его с лица русской земли" 3). Непосредственно вслед за голо­
дом (и даже в год самого голода) началось у нас празднование
i -го мая, много способствовавшее росту революционного авангарда
пролетариата.
Приблизительно к этой же эпохе относится другой, для нас
чрезвычайно важный документ: я говорю о докладе Брюссельскому
Конгрессу 1 891 года.
Этот доклад является итоговым отчетом. В нем Плеханов подво­
дит баланс своей политической и тактической деятельности 8о годов,
и с этой точки зрения доклад представляет исключительный интерес.
Что говорит он по интересующему нас вопросу? „Наши либералы
далеко не находятся у власти: человек с либеральными взглядДми
является Человеком подозрительным в глазах нашего правительства.
В качестве партии, оппозиционной нашему современному режиму,
либералы, очевидно, являются прогрессивной силой в нашей стране" ‘).
Но они не борются с правительством активно, ограничиваясь
лишь мирной оппозицией. „Либеральные идеи до сих пор очень
слабо захватили нашу промышленную буржуазию. В большинстве

!) Г. В. П л е х а н о в , Сочии., том III, стр. 97.

2) Там ж е , стр. 124.
*) Там ж е , стр. 140.
*) „Под знаменем марксизма", Лг 6— 7 за 1923 г., стр. 83.
 — 21 8 —

случаев наши либералы, так же, как и революционеры старого баку-

нистского закала, принадлежали к так называемой „интеллигенции".
Для многих людей из этого социального слоя либерализм часто
является только одной из фаз эволюции. Тот же самый человек,
который был „социалистом” на университетской скамье, становится
„либералом" по .получении диплома, когда удалось устроиться и со­
ставить себе положение" ').
'В ы ш е я уж е отметил, что Плеханрв отделяет понятие либералы
от понятия буржуазия, мы здесь имеем ясную и точную формули­
ровку его мысли. Либерал— это, прежде всего, остепенившийся интел­
лигент-радикал, отсюда и его различие от. западного своего прооб­
раза. „Западные либералы говорят, что рабочий может много выиг­
рать, живя в мире с капиталом. Русские либералы ничего не говорят
по этому поводу по той причине, что они отрицают самое существо­
вание пролетариата в России" 2). Они не прочь пококетничать с
народом, но под словом „парод" они разумеют, подобно своим на­
родническим теориям, крестьянство. Этим русское либеральное дви­
жение обрекает себя на бездействие и бессилие, ибо известно, „что
везде, где либеральные партии имели влияние на политическую жизнь
своей страны, они обязаны были этим влиянием поддержке народа
и, в особенности, пролетариата. Без этой ценной поддержки они те­
ряют всю свою силу, потому что вдали от народа либеральная пар­
тия—только штаб без армии, а штабы сами по Себе не могут никому
внушать страха" • 3). Царизм не без основания спокоен по части ли­
бералов: он подкупает буржуазию, и тем задерживает, ее переход в
либеральный лагерь, „сторонники которого рекрутируются, главным
образом, среди буржуазных идеологов „либеральных профессий" ').
Не они, а рабочий класс в состоянии ниспровергнуть самодержавие.
„С промышленным пролетариатом впервые в нашей истории появляется
революционная сила, способная ниспровергнуть царизм и ввести нашу
страну в великую семью цивилизованных пародов. II мы можем без
всякого преувеличения сказать, ч т о в с я д а л ь н е й ш а я э в о л ю ­
ц и я Р о с с и и з а в и с и т от у м с т в е н н о г о р а з в и т и я р у с ­
с к о г о п р о л е т а р и а т а " !). . •
Не трудно заметить, что Плеханов в кратких словах резюмирует
для делегатов конгресса те свои мысли, которые он развивал в те­
чение всех 8о-х годов. ,
Тем не менее, мы сочли важным остановиться на докладе, ибо

*) Г. В. П л е х а н о в , сочин., т. III, стр. 140.

*) „Под знаменем марксизма", № б— 7 за 192} г., стр. 8J-
а) Там ж е, стр. 84.
*) Там ж е , стр. 87.
 — 219 -

ои Дает ясную формулировку того, что понимает Плеханов под ли­

бералами и какую зависимость он устанавливает между ними и
буржуазией. Это важно именно потому, что, когда в дальнейшем на
сцене появятся подлинные идеологи буржуазии, тогдашние либе­
ралы потеряют свое самостоятельное значение и своим именем будут
украшать совершенно новое содержание. Либерал 8о-х годов многим
отличался от либерала 900 г.г.
С ростом рабочего движения неизбежно должен был уж е практи­
чески возникнуть ряд вопросов вокруг отношения к буржуазным
партиям.
Допустим ли компромисс с ними? Анархисты, которые в начале
90-х годов особенно шумели, выдвигали безоговорочно отрицатель­
ный ответ на этот вопрос.
Разумеется, вопрос этот не был столь остр для русских органи­
заций, как для германской партии, но все ж е ответ Плеханова на
этот вопрос, написанный для немцев, и для нас представляет инте­
рес, он позволяет нам выяснить развитие взгляда Плеханова на этот
вопрос. „Много говорят о том, что социалисты не должны вступать
ни в какие компромиссы с буржуазией. Тс, что говорят это, совер­
шенно правы, fio что называть компромиссом с буржуазией? Когда
пролетариат борется вместе и одновременно с либеральной буржуа­
зией против феодализма, не может ли тогда показаться, что проле­
тариат вступил в сделку с буржуазией? Совсем нет, так как всякий
к о м п р о м и с с с буржуазией есть политический договор, который в
той или иной форме должен задержать развитие классового самосо­
знания рабочих. Поскольку тактика социалистической партии в ка­
кой-нибудь, стране способствует прояснению этого самосознания,
смешно говорить о компромиссах, каковы бы ни были временные от­
ношения социалистов к другим политическим партиям** ').
Это почти то ж е, что было сказано им в письмах его о голоде,
но более ясно и более точно. Вопрос о компромиссе есть вопрос ре­
волюционной целесообразности. Это несомненно. Но анархисты неда­
ром метафизики, этого им не понять.
. 1 • .
4>
Конец 90-х годов почти целиком ушел на теоретическую борьбу
с народниками, с бернштейнианцами, неокантианцами, с легальным
марксизмом.
Плеханов занимался разработкой целого ряда' теоретических
проблем, пытался использовать „легальные возможности" для пропа­
ганды марксизма в России.
*) Г . В . П л е х а н о в, С о ч и н ., том I V , с т р . 2 5 7 . i
 — 220 —

На практике шла та ж е подготовка, то ж е накопление сил для б у­

дущего революционного взрыва. Вторая половина 90-х годов была
временем созревания тех возможностей, которые давно уже намети­
лись в рабочем классе, и о которых неустанно говорил Плеханов.
Нго пропаганда в этом деле играла исключительно важную роль. Вся
подрастающая революционная молодежь на его трудах училась на­
учному социализму, он своей пропагандой готовил основной кадр на­
рождающейся партии, его бодрые, смелые и строго выдержанные по­
лемические статьи имели и другое значение для подрастающего поко;
ления, осебенно в странах с запоздалым рабочим движением — они
давали блестящий материал для самоутверждения революционной
идеологии, для ее оправдания и особенно для оправдания ее миро­
вой борьбы — классовой борьбы, насильственной революции и т. д.
Но пока шла теоретическая борьба, назрели практические разно­
гласия; в 1898 году появились симптомы того, что вновь на оче­
редь дня станут вопросы, казалось бы, давно решенные. На этот
раз, как результат практики, как потребность самого рабочего дви­
жения, встали почти все те вопросы, над разрешением которых так
долго трудился Плеханов. В том числе и вопрос об отношении к
либеральной буржуазии. .
. Выдвинутые при новой обстановке старые вопросы тем не менее
не становились новыми; то обстоятельство, что в начале X X столетия
старые вопросы были вновь выдвинуты, несмотря на их решение, могло
натолкнуть на мькль, будто старое решение было неудовлетвори­
тельное. Но это не так. Не вследствие ошибок и недооценок в реше­
нии, а самой жизнью и самим потоком стихийного движения рабочего
класса снизу выдвинуты были они вновь на очередь. Т о , что было
теоретически выведено из разрозненных данных практики рабочего
движения нашей страны и опыта западно-европейских партий, то к
начйлу столетия нуждалось в проверке и испытании, то, что было
теоретически предположено, то практика реализовала и в процессе
реализации стремилась осмыслить и теоретически оформить.
И читатель не забыл, надеюсь, что до сих пор рассмотренные по­
ложения Плеханова блестяще оправдывались при проверке, как столь
ж е блестяще оправдало движение начала столетия учение Плеханова
об отношении к либералам.
Одним из ярких доказательств роста пролетариата было возник­
новение у нас экономизма.
Это было совершенно неизбежным последствием непрерывного
роста революционного движения. Были совершенно неизбежны по­
пытки препятствовать возникновению самостоятельности политической
партии пролетариата, известные слои рабочего класса, его наиболее
 — 221 —

привилегированная часть должна была вместе с радикальствующими

интеллигентами, примкнувшими к рабочему движению, выдвинуть
идею э т а п о в в борьбе пролетариата за свое освобождение и для
данного этапа идею необходимости совместной с либералами и ради­
калами борьбы с самодержавием; но при „ о т с у т с т в и и с а м о ­
с тоятельной политической рабочей партии такое
„ у ч а с т и е ” по н е о б х о д и м о с т и п р е в р а т и л о с ь бы в п р о ­
с тое с л и я н и е с р а д и к а л ь н о й или л и б е р а л ь н о й б у р ­
ж у а з и е й " 1). Эта точка зрения не чужда была и западно-европей­
ской буржуазии, всюду такие попытки были. „Но стремление навя­
зать рабочим этот символ веры означает лишь ж е л а н и е б у р ж у а ­
з и и э к с п л о а т и р о в а т ь р а б о ч и х в п о л и т и к е " 1).
Таким образом экономисты играли у нас роль подголосков либе­
рализма, „передатчиков" буржуазного влияния на рабочий класс. По­
длинный же представитель рабочего класса рассуждает иначе. „Рус­
ский рабочий класс страдает не только от капитализма, но и от не­
достаточного развития капитализма. Самым тяжелым для пролета­
риев последствием н е р а з в и т о с т и нашей э к о н о м и к и является
их п о л и т и ч е с к о е б е с п р а в и е , делающее из них рабов первой
встречной кокарды и чрезвычайно затрудняющее и х б о р ь б у с к а ­
п и т а л и с т а м и . Завоевание политических прав, разрушение абсолю­
тизма составляет поэтому необходимое условие правильного развития
этой борьбы. Русский социал-демократ выясняет рабочему не только
ту враждебную противоположность, которая разделяет его интересы
от интересов предпринимателей, но также и ту, которая существует
между его интересами, с одной стороны, и интересами самодержа­
вия— с другой. Но интересы самодержавия враждебны интересам не
одних только рабочих. Поэтому в борьбе с самодержавием заинтере­
сованы не одни только рабочие. Русская социал-демократия сделала
бы непростительную ошибку, если бы она упустила из виду это важ ­
ное обстоятельство и не сумела воспользоваться им в интересах осво­
бодительного движения пролетариата. Она не может игнорировать
те слои русского населения, в которых живет дух оппозиции. Маркс
и Энгельс высказали в „Манифесте Коммунистической Партии" ту
мысль, что коммунисты обязаны поддерживать всякое революционное
движение, направленное против существующего порядка. Эта мысль
сохранила все свое великое значение и для нашего времени. Она
должна руководить нас в наших отношениях к „общ еству". Мы не
только не имеем права игнорировать существующее в его среде оппо­
зиционное течение, но обязаны старательно и постфянно выставлять

') Г, В. П л е к а н о р , Сочвр,, Tt XII, стр. 36 ,

 — 222 —

па вид сторонникам этих течений те наши политические стремления,

которые делают из нас с а м ы х р е ш и т е л ь н ы х и с а м ы х н е п р и ­
м и р и м ы х в р а г о в а б с о л ю т и з м а . Нам нечего бояться с б л и ж е ­
н и я с оппозиционными слоями нашего общества; нам надо позабо- '
титься только о том, ч т о б ы о н и не п о д ч и н я л и н а с с в о е м у
в л и я н и ю и р у к о в о д с т в у . А такое подчинение сделалось бы
возможным,— и даже н е м и н у е м ы м , —только в том случае, если
бы восторжествовало э к о н о м и ч е с к о е н а п р а в л е н и е " ')■ Но
экономизм не восторжествовал и был разбит в борьбе, тем самым пер­
вая попытка проведения буржуазного влияния на рабочее движение
была не из удачных.
Разговор о ненужности особой политической партии при этом,
разумеется, сводился к походу против социализма в интересах поли­
тической борьбы, к забвению классовой борьбы и сближению проле­
тариата с буржуазией.
Нужно при этом отметить, что такую тактику Плеханов принимал
лишь до тех пор, пока борьба шла против самодержавия и в его
лице против остатков феодализма, для запада же, где имеется уже
пройденным этот этап, он в этом вопросе примыкал к точке зрения
крайних левых. „По вопросу о союзе с буржуазными партиями, кон­
грессу предложено было Гэдом решение, принятое за несколько дней
до того на конгрессе французской рабочей партии в И в р и и гласящее,
что союзы этого рода (не забывайте, товарищи, что речь идет о западе,
где у ж е существует конституционный порядок) всегда опасны для
социалистической партии и потому их надо довести до минимума, за­
ключая их только в исключительных случаях и только на время. Это
решение было принято конгрессом единогласно. .Разумеется, очень
можно усумниться в том, что оно вполне точно выражало взгляд
сторонников „нового метода". Но, они не возражали против него,
вероятно, успокоивая себя тою мыслью, что дело не в самом р е ш е ­
нии, а в е г о и с т о л к о в а н и и " . . . „Но хотя решение, принятое в
Париже относительно, союза с буржуазными партиями и может быть
ложно истолковано теми, которые найдут свою выгоду в ложном его
истолковании, все-таки не подлежит сомнению, что, принимая это
решение, Парижский конгресс сделал все, от него зависящее, для
того, чтобы ясно и точно ответить на стоявший перед ним вопрос 2).
Использовать либеральную буржуазию можно лишь постольку, по­
скольку она оппозиционна, а ее оппозиция в силу ее положения не­
избежно ограничивается борьбой с остатками феодализма. Ликвида­
ция самодержавия выдвигает на сцену двух смертельных противни­
*) Там ж е, стр. 99 —юо.
2) Там ж е, стр. 107, го8.

I
 — 223 —

ков,— буржуазию и пролетариат, — между которыми, разумеется, не

может быть никакого разговора о длительном союзе. Это логически
неизбежно вытекает из общей позиции Плеханова.
' Но вернемся к русским делам. Что упорно не понимали эконо­
мисты вслед за либералами, это то, что в политической борьбе нужна
сила, которой не может являться либеральная и радикальная интел­
лигенция. В этом— основной вопрос! „Мы должны быть с м и р н ы ,
потому что мы б е с с и л ь н ы . Это по-своему совершенно логично.
Кто т р е б у е т , тот должен быть готов, в случае отказа, в с т у п и т ь
в б о р ь б у . Для б о р ь б ы нужна с и л а . И с х о д борьбы зависит от
с о о т н о ш е н и я сил. Кто заранее сознает себя б е с с и л ь н ы м , тот
не т р е б у е т ничего; он только п р о с и т и н а д е е т с я . Все это
вполне верно и все это значит, что свободомыслящая часть русских
обывателей добьется своих благих пожеланий т о л ь к о в т о м с л у ­
ча е , е с л и б у д е т о б л а д а т ь с и л о й . Вопрос нашей политической
эмансипации есть в о п р о с с и л ы. Из этого само собой вытекает такой
вывод. К т о н е с о д е й с т в у е т , т е м и л й д р у г и м с п о ' с о б о м ,
р о с т у с ил ы, с п о с о б н о й п о л о ж и т ь к о н е ц с у щ е с т в у ю ­
щ е м у у н а с п о р я д к у в е щ е й , т о т р о в н о н и ч е г о не д е л а е т
♦
д л я о с в о б о ж д е н и я с в о е й р о д и н ы , а к т о п о т о й и л и дру­
г о й п р и ч и н е , х о т я бы, н а п р и м е р , п о п р и ч и н е н е у м е н и я
ил и н е т е р п е н и я , п р е п я т с т в у е т р о с т у э т о й с и л ы, т о т
с о в е р ш а е т т я ж к и й , х о т я , м о ж е т быт ь , и н е в о л ь н ы й
г р е х п р о т и в с в о б о д ы ” ').
Отсутствием этой силы и следует объяснить то, что русское об­
щество до сего времени выдвигает на борьбу с царизмом лишь от­
дельных благородных лиц из своей срелы, а не поднимается как
один человек. „Постыдная апатичность нашего общества легко объ­
ясняется тем, что оно не могло рассчитывать на деятельную п о д ­
д е р ж к у с о с т о р о н ы н а р о д а 1*... „В обществе явится бодрость и
надежда на лучшее будущее, когда оно увидит, что в народной
массе или хоть в некоторой, наиболее развитой ее части начинается
движение, способное поколебать непоколебимую прежде' основу „ в л а ­
с т и р о к о в о й * * а). Такое движение уже не о ж и д а н и е , не воз­
можность, а реальный ф акт—это революционное движение рабочего
класса. Массовые забастовки, стихийно прокатившиеся по России,
поддержка рабочими студенческих волнений—лучшее указание либе­
ралам, где та с ил а , которая выведет общество из состояния бесси­
лия. „Теперь ясно, что студенчество и общество могут быть сильны

*) Т а м ж е , с т р . 1 55.
2) Т а м ж е , стр. 1 5 4 , i $ S-
 — 224 —

не „заботливой благожелательностью царя, составляющей надежную

„опору" только для разбойников пешей и конной полиции, а п о д ­
д е р ж к о й с о с т о р о н ы р а б о ч е г о к л а с с а . Теперь борьба с ца­
ризмом, утрачивает свой некогда безнадежный характер. Теперь сама
жизнь внятно отвечает на вопрос, где можно найти силу, необходи­
мую для борьбы за политическую свободу" *). Таковдя сила уж е вы ­
ступила на сцену, и обществу остается лишь поддержать эту силу.
.П оддержка со стороны о б щ е с т в а ускорит рост и приблизит тор­
жество революционной силы народа" 4).
Ближайшая задача революции— низвержение самодержавия—есть
задача, осуществление которой в интересах не только рабочего клас­
са, но и общества; ясно, в каких пределах интересы авангарда ра­
бочего класса в этом пункте совпадают с интересами свободомыс­
лящей части общества. „ П о л н о е и в с е с т о р о н н е е совпадение на­
ших интересов с интересами передовых элементов общества, а сле­
довательно, и полное и всестороннее сочувствие этих элементов со­
циал-демократии возможно было бы только в том случае, если бы
мы, подобно нашим легальным б у д т о бы м а р к с и с т а м , отказа­
лись от мысли о будущей д и к т а т у р е р е в о л ю ц и о н н о г о п р о ­
л е т а р и а т а и ограничились проповедью „ с о ц и а л ь н о й р е ф о р м ы“ ,
не идущей дальше смягчения некоторых г р у б ы х и устранения н е-.
которых о т с т а л ы х форм эксплоатации человека человекбм. У по­
добившись таким будто бы марксистам, мы действительно могли бы
рассчитывать на симпатии решительно всего общества, за исключе­
нием только Разуваевых разных сословий, да небольшой горсти на­
родников старой и новой формации. Сочувствие к нам всех осталь­
ных общественных слоев и течений, несомненно, было бы сильнее, а
главное—цельнее. Но тогда мы превратились бы в смягченных и обла­
гороженных б у р ж у а и перестали бы быть партией р е в о л ю ц и ­
о н н о г о п р о л е т а р и а т а . А это обстоятельство значительно подо­
рвало бы нашу силу,, силу всего освободительного движения, иду­
щего из среды народа" 3).
Подорвало бы, ибо пролетариат, который составляет п о д л и н н у ю
реальную силу революции, черпает свою революционную энергию, до­
стигает наибольшей силы тогда, „когда он ясно увидит нашу к о н е ч ­
ну ю цель: с о ц и а л ь н у ю р е в о л ю ц и ю , п о л н о е у н и ч т о ж е ­
н и е э к с п л о а т а ц и и т р у д я щ и х с я . Вот почему ваше превра­
щение в ручных будто бы марксистов было бы очень невыгодно для
нас даже с точки зрения нашей б л и ж а й ш е й п о л и т и ч е с к о й
•) Там же, стр. 158— 159.
2) Там ж е, стр. 16 1.
3) Т ам ж е, стр. 16 3 — 164.
ц е л и , не говоря уж е об огромнейшей невыгоде его с т о ч к и з р е.
н и я б у д у т м о с т и р у с с к о г о р а б о ч е г о д в и ж е н и я . И вот
почему о таком превращении не может быть и речи. Мы будем под­
держивать всякое движение, направленное против существующего
порядка вещей. Но мы ни на минуту не перестанем вырабатывать в
умах рабочих ясное представление о нашей конечной цели. Мы х о ­
т им, ч т о б ы б о р ь б а с ц а р и з м о м с л у ж и л а д л я п р о л е т а ­
риата школой, в с е с т о р о н н е р а з в и в а ю щ е й его кла с с о­
в о е с а м о с о з н а н и е " *).
Если сравнивать в самых общих чертах взгляды Плеханова 900 го­
дов с той программой, которую развивал он в 8о-х годах, то читатель,
надеюсь, убедится, что все более и более конкретизируя, уточняя
формулировку, по существу Плеханов оставался верен тем ж е самым
своим утверждениям, которые были им высказаны в начале его социал-
демократической деятельности.
При желании можно было бы из „Искры“ приЕести много от­
рывков, показывающих, как он последовательно и умело применял
свои революционные положения к решению повседневных политиче­
ских задач, но, полагаю, в этом нет нужды,— весь приведенный до сего
материал совершенно достаточен для суждения о том, как Плеханов
разрешал вопрос, занимающий нас, и как с течением времени это
решение все более и более уточнялось и конкретизировалось.

5.
Наша программа формулировала ответ на этот вопрос следующими
словами: „Стремясь к достижению своих ближайших политических и
экономических целей, Российская Социал-Демократическая Рабочая
Партия поддерживает всякое оппозиционное и революционное движе­
ние, направленное против существующего в России общественного и
политического порядка, решительно отвергая в то ж е время все ре­
форматорские проекты, которые связаны с каким бы то ни было рас­
ширением или упрочением полицейско-чиновничьей опеки над тру­
дящимися классами" 2).
Внося таким образом в программу один из главных пунктов „Комм.
Маниф.“ почти целиком, Плеханов имел все основания не ждать ни­
каких возражений, однако вышло не так.' на съезде Плеханов столк­
нулся по этому вопросу с экономистами.
Разъясняя, почему он включил в свой проект программы этот
пункт, Плеханов говорит: „Выражение, о котором шла речь, почти
*) Там ж е , стр. 164.
2) „И ск р я" 2 1 , от i/V I 1902 г. „П роект программы Российской Социал-Демо­
кратической Рабочей Партии".
В. В а г а н я н Г. В. Плеханов. 1’
 — 2 2 Г> —
i
буквально взято из „Манифеста Коммунистической Партии". И мы
считали полезным повторить его в нашей программе. Мы считали
это полезным потому, что хотели оттенить различие своих взглядов
от взглядов народников и социалистов-утопистов. Народники и со­
циалисты-утописты высказывались против политической борьбы бур­
жуазии, будучи убеждены, что торжество политической свободы
упрочит экономическое господство буржуазии. Мы готовы поддер­
живать это движение потому, что оно облегчает нашу собственную
борьбу с существующим политическим порядком. Но, поддерживая
его, мы, согласно тому, что говорится в том ж е Коммунистическом
Манифесте, пи на минуту не перестаем развивать в умах рабочих со­
знание враждебной противоположности их интересов с интересами
буржуазии. И вот почему наша поддержка его не заключает в себе
ничего опасного для нас" *). Отвечая Мартынову, он разъясняет ему,
как он понимает этот пункт программы: „Я не понимаю, о чем, соб­
ственно, мы спорим. Тов. Мартынов говорит, что мы должны под­
держивать только демократические движения. Ну, а как быть с ли­
беральными движениями? Выступать против них? Этого мы не можем,
не уподобляясь тем немецким „истинным социалистам", над которыми
так едко смеется Маркс в Манифесте Коммунистической Партии.
Тов. Мартынов говорит, что мы не должны поддерживать либералов,
и поясняет это: мы должны критиковать их, разоблачать их поло­
винчатость. Это верно. Но это мы должны делать также и по отно­
шению к так-называемым соц.-революционерам. Мы должны разобла­
чать их узость, их ограниченность; мы должны показать пролетариату,
что истинно революционно теперь только социал-демократическое
движение. Но, разоблачая узость и ограниченность всех других дви­
жений, кроме социал-демократического, мы обязаны разъяснить про­
летариату, что, по сравнению с абсолютизмом, даже конституция, не
дающая всеобщего избирательного права, есть шаг вперед, и что
поэтому он не должен предпочитать существующий порядок такой
конституции. Повторяю, поддерживать движение, направленное про­
тив существующего порядка, не значит говорить пролетариату, что
оно достаточно широко, и этого отнюдь пе говорит наша программа" 9).
Текст речи передан очень сжато и, нужно полагать, не совсем
гладко, но при всем том по речи нетрудно составить себе пред­
ставление о том, какие выдвигались возражения экономистами про­
тив этого пункта проекта

*) Полный текст протоколов. Второй очередной съезд Российск. С оциал-Д ем о­

кратической Рабочей Партин. Издание Центрального Комитета, типография Партии.
*) Протоколы II съезда. •
 — 227 —

Поставленному и затруднительное положение Мартынову ни­

чего не оставалось, как говорить общие места насчет обязанностей
всякого социалиста разоблачать такие оппозиционные слои, которые
стоят „между революцией и реакцией". Отвечая ему, Плеханов сказал:
»Первым словом пропаганды, разъясняющей пролетариату необходи­
мость существования нашей партии, должна быть критика всех других
не социал-демократических, революционных и оппозиционных партий.
Отказаться от такой критики, значило бы для нас подписать смертный
приговор. Е с л и б ы т е п е р ь в с т а л и из г р о б а м о н т а н ь я р ы
3 г о д а , т о мы и их д о л ж н ы б ы л и б ы к р и т и к о в а т ь
с т д ч к и з р е н и я н а ш и х п р и н ц и п о в . Но это не значит, что
мы не должны были бы их поддерживать в их бор\бе с существую­
щим порядком" *). Это азбучно и вряд ли нужно было занять вни­
мание съезда рассуждением вокруг общих мест; противопоставить
себя буржуазным партиям, разумеется, надо— и в этом утверждении
Мартынова не было много новизны, но весь спор в том— как это
сделать.
„ Социалисты-утописты, например, так называвшиеся „истинные"
немецкие социалисты, противопоставляли себя буржуазным партиям,
Доказывая пролетариату, что ему не нужна буржуазная политиче­
ская свобода. Говорить так значило противопоставлять себя либе­
ральной буржуазии, поддерживая не ее, а полицейское государство.
И точно таким ж е образом противопоставляли себя либеральной
буржуазии наши народники и субъективисты. Мы противопоставляем
себя ей иначе. Мы поддерживаем ее, доказывая пролетариату, что ему
не бесполезна, а недостаточна, та политическая свобода, которую
Дает ему либеральная буржуазия, и что, поэтому, он сам должен
•ополчаться ради завоевания нужных ему п р а в "2). Пример, который
приводит Плеханов в этой ж е своей речи о буржуа и квартальном,
которые сражаются чрезвычайно выпукло, разъясняют его мысль.
«Вообразите квартального, олицетворящего полицейское государство>
Рядом с ним вообразите буржуа, вступающего в борьбу с кварталь­
ным и желающего отвоевать у него некоторые права для себя, но
Не для рабочего класса, и, наконец, представьте себе пролетария,
который смотрит на борьбу буржуа с квартальным и спрашивает
себя: „что же мне делать?". Социалисты-утописты отвечали: „не вме­
шивайся в эту борьбу, это семейная ссора твоих врагов,— кто бы из
Них ни победил, ты ничего не выиграешь или даже много поте­

*) Протоколы второго съезда Р. С .-Д . Р. П., изд. „П рибой", Ленинград, 1924 г.(
Стр. 2 1 } (курсив мой. Б . В.).
а) Там ж е , стр. 2 14 .
15*
 — 228 —

ряешь". Мы, стоящие на точке зрения современного научного со­

циализма, скажем пролетариату: исход этой борьбы не безразличен
для тебя, каждый удар, получаемый квартальным от буржуа, есть
шаг вперед по пути прогресса, и потому он принесет тебе пользу.
Но, борясь с квартальным, буржуа думает не о тебе, а о себе— к тому
ж е он не справится с квартальным, поэтому ты должен сам вме­
шаться в борьбу, вооружившись, по французскому выражению, до
зубов, для того, чтобы пе только повалить квартального, по и быть
в состоянии дать отпор буржуа, когда тот захочет лишить тебя
плодов победы11 '). По совершенно непонятной на первый взгляд
иронии судьбы другой оппортунист— Либер— также упрекал Плеха­
нова и всю пашу партийную прессу в том, будто она недоста­
точно бьет промежуточные образования и не охотно их разоблачает.
Плеханов справедливо возмущается этим упреком: „И уж е, во вся­
ком случае, не редакцию „Искры" и „Зари“ , составившую проект
программы, можно подозревать п стремлении замалчивать различия,
существующие между нами и другими партиями. В чем обвиняли нас
так часто и в печати, и в письмах, и на собраниях? В том, что мы
слишком падки на полемику. Но почему ж е мы были так падки на
нее? Потому, что мы дали себе слово бить, по выражению Лассаля,
умственной дубиной всякого, кто станет между пролетариатом и
ясным пролетарским самосознанием.,Ввиду того нет основании бояться
нашей будто бы склонности к компромиссам. От первого до послед­
него слова наш проект программы является истинно-революционным
в духе Маркса и Энгельса, и вот почему вы можете принять его
с совершенно спокойной совестью" 2). Но, несколько пристальнее
изучив аргументацию правого фланга съезда, нетрудно видеть, где
скрыт корень их кажущегося радикализма р иных пунктах:—они рас­
суждали, как те самые утописты, о которых выше говорил Плеханов.
По экономизм был прижат к стене и едва подавал признаки
жизни, а после съезда и совсем перестал существовать как особое
направление.

6.
• I
Мы уж е выше отметили, что либералы конца 8о-х годов рекру­
тировались из числа остепенившихся радикальствующих интеллиген­
тов с течением времени, по мере левения буржуазии, по мере назре­
вания ее классового самосознания, они должны были уступить свое
место иному элементу с ярко выраженным классовым лицом и идеоло­

1) Протоколы второго съезда Р. С .-Д . Р . П , изд. „П рибой", Ленинград, 1924 г.,

стр. 2 1 3 — 21 4. ,
, 2) Там ж е , стр. 21 4.
 — 229 —

гией; на смену ничего не говорящего народолюбия либералов So х

годов пришло антипролетарское буржуазное движение, возглавляемое
«Освобождением" Петра Струве. •
И это было в порядке вещей. Вышедший из рядов народничества
трусливый и сантиментальный либерал той эпохи, когда рабочий класс
еще только был в процессе собирания своих революционных сил, а
под словом народ неизменно понималось крестьянство—был чрезвы­
чайно обескуражен, когда после голода на историческую авансцену
выдвинулась такая буйная стихийная сила, как рабочий класс, пере­
ворачивавший вверх дном не одно до того установившееся понятие
и систему. Старый доморощенный либеральный интеллигент продол­
жал не понимать сути дела, не видеть противоречия между тем, что
есть, и тем, что он себе представляет, в то время как мелкая бур­
жуазия и молодой капитализм выдвигали на его смену нового чело­
века. •
Д о определенного момента буржуазии был выгоден такой опусто­
шительный поход рабочего класса на пережитки старины: поэтому
и его „новые люди“ присоединились к этому походу. Но шел он с
ним лишь до определенного момента,— до того момента, как не вы­
яснилось, что рабочий класс, его авангард, не только разрушает ста­
рые понятия и представления, но и создает свою новую классовую,
прямо направленную против капитализма систему, в которой насиль­
ственная революция занимает подобающее себе место повивальной
бабки нового общества.
Либеральная интеллигенция новой формации, которая вооружа­
лась марксизмом для борьбы с пережитком старых идеологии, мешаю­
щей во m h o i их отношениях развитию буржуазных порядков, совер­
шенно естественно отошла в лагерь врагов рабочего класса, когда
убедилась в невозможности помешать образованию классовой партии
пролетариата, когда увидела в этом походе на народничество прямую
угрозу капитализму, господству буржуазии.
Наиболее опасным врагом рабочего класса представлялись именно
они,—кто еще вчера был в числе друзей, а ныне развивал антипро-
летарскую, аатиреволюционную идеологию, противопоставляя рево­
люции— эволюцию, насильственным переворотам— мирные реформы.
Все это Плеханову было хорошо известно задолго до того, как
он выступил публично против Струве, и решение о необходимости
провести точное размежевание с новым либерализмом созрело в нем
еще в конце 90-х годов, о чем свидетельствует В. И. Ленин.
В записях „О том, как чуть пе потухла И скра' он рассказывает,
ЧТО одним и з основных принципиальных вопросов, по которым на­
метились расхождения между ним и Плехановым, бил вопрос о том.
 — 230 —

пригласить или нет Струве и Туган-Барановского в качестве сотруд­

ников предпринимаемого журнала: „Мы стоим за у с л о в н о е пригла­
шение... Г. В. [Плеханов] очень холодно и сухо заявляет о своем
полном несогласии и демонстративно молчит в течение всех наших
довольно долгих разговоров с П. Б. [Аксельродом] и В. И. [Засу­
лич], которые н е п р о ч ь и с о г л а с и т ь с я с н а м и . Так как Пле­
ханов ставил вопрос ультимативно: или он, или „эти прохвосты",
мы оба с Арс. [Потресовым] решили уступить и с самого начала ве­
чернего заседания заявили, что „по настоянию Г. В. [Плеханова]
отказываемся". Особенно бросается в глаза то, что Аксельрод и
Засулич не прочь были, очевидно, согласиться с Лениным и Потре­
совым. Кто был прав? Нет никакого сомнения, что разговор был
отнюдь не о теоретических разногласиях. Ленин выступал против Струве
еще с середины 90-х годов. Другое место показывает истинную природу
разногласия: „Наши заявления, что мы обязаны быть е л и к о в о з ­
м о ж н о снисходительны к Струве, ибо мы с а м и не без вины в его
эволюции, мы сами и Г. В. Плеханов в том числе не восстали тогда,
когда надо было восстать (1895, 1897). Г. В. Плеханов абсолютно
не хотел признать своей, хотя бы малейшей, вины, отделываясь явно
негодными аргументами, о т с т р а н я ю щ и м и , а не разъясняющими
вопрос11 1). Ленин и Потресов полагали, повидимому, еще использовать
Струве и Туган-Барановского, привлекая в журнал, создавая более
или менее приемлемые условия работы, Плеханов считал это немы­
слимым. Но это было обусловлено еще и тем, что Плеханов вообще
не мыслил журчал иначе, как жестоко „направленческим", если при
этом вспомнить, что он не мог простить Каутскому то, что последний
помещал в „Ncue Zeit“ статьи Бернштейна, станет ясно, как непри­
мирим должен был быть Плеханов в отношении к Струве.
Я полагаю, был прав именно Плеханов и уступка' Ленина - Пот-
ресова (которую последний обещал никогда не простить Плеханову!)
была необходимой уступкой. О том, что это так, рассказывает сам Ленин,
который .вскоре вслед затем имел „конференцию" со Струве; в записях
от 29/XII— 1900 г. мы имеем следующую картину: „По первоначаль­
ной передаче дела Арсеньевым [Потресовым] я понимал так, что
Бл. [Струве] идет к нам и хочет делать шаги с своей стороны —
оказалось как раз наоборот. Произошла эта странная ошибка от
того, вероятно, что Арсеньеву [Потресову] очень уж хотелось того,
чем „манил" Бл. [Струве], именно, политического материала, корре­
спонденций etc , а „чего хочется, тому верится", и Арс. [Потресов]
верил в возможность того, чем манил Бл. [Струве], хотел верить в

*) Л е н и н с к и й с б о р н и к № I , стр . 3 4 .
 — 231 —

искренность Близнеца [Струве], в возможность приличного modus

vivendi с ним' *).
Итак, Ленин и Потресов полагали, что Струве „идет к нам", а
что оказалось на деле? На деле Струве оказался человеком уж е
„осознавшим" себя, чувствующим представителем определенного по­
литического течения, который хотел равноправного участия в ж у р ­
нале. С точки зрения Струве единственно приличным modus vivendi
оказалось именно такое равноправие, что, разумеется, ни в какой
мере не входило в расчеты Ленина.
Такой исход переговоров нужно было предвидеть, он был зало­
жен в характере того критического похода, который предпринял
Струве против Маркса. Но Ленину нужен был еще предметный урок,
и он его получил.
„И именно это собрание окончательно и бесповоротно опровергло
такую веру. Бл. [ Струве] показал себя с совершенно новой стороны,
показал себя „политиком" чистой воды. Он приехал с п о л н о й
у в е р е н н о с т ь ю в н а ш е м б е с с и л и и — так формулировал сам
Арс. [Потресов] результаты переговоров, и это формулирование было
совершенно верно. Бл. [Струве] явился с верой в наше бессилие,
явился предлагать нам условия с д а ч и , и он проделал это в отмен­
но-умелой форме, не сказав ни одного резкого словечка, но обнару­
жив, тем не менее, какая грубая, торгашеская натура дюжинного ли­
берала кроется под этой изящной, цивилизованной оболочкой само­
новейшего „критика" ‘). Так-то. На опыте, чрезвычайно быстро один
за другим изживались остатки провинциализма у будущего великого
вождя Коммунистического Интернационала. Еще некоторое время ве­
лись переговоры с этим „изящным" торгашем молодого либерализма,
но все это естественно должно было кончиться неудачей. Плеханов
оказался глубоко прав в своей непримиримости *).
Письма Плеханова внесут не мало коррективов в наше предста­
вление о влиянии Плеханова на кристаллизацию линии „Искры" по
отношению к либералам. По крайней мере, два отрывка из этих пи­
сем, опубликованных в печати, чрезвычайно показательны. 26/VII
19 0 1 г. он пишет Ленину, касаясь мимоходом II. Струве: „Н е щадите
наших политических врагов; они не пощадят нас. По ком - нибудь

') Ленинский сборник № i, стр. 72.

*) Плеханов был лишь против того, чтобы в партийном органе дать место ли­
бералам á la Струве, но был не прочь работать в специально для этих целей со­
зданном политическом обозрении. Были д а ж е попытки предпринять издание такого
.обозрения" на „равных нач алах", объявление об издании которого частью было
написано Плехановым. Но предприятие потерпело неудачу.
 — 232

из нас придется панихиду петь, как говорит купец Калашников:

наша борьба есть борьба на смерть; давите голову змеи, пока можете
давить ее“ ‘). Если к этой красивой и образной цитате прибавить
тот крайне энергичный отрывок из письма к Засулич, который при­
веден тут же: „Чем более я думаю об Иуде (речь идет о П. Струве.
В. В.), тем более убеждаюсь, что он — точно Иуда, без малейшей
примеси чего-нибудь другого",— то станет ясно, как много дадут его
письма для восполнения нашего представления о его борьбе с „кри­
тиками" из либерального лагеря.
Но у нас имеется исключительной силы документ, который дает
публицистическое выражение этой борьбе. Я говорю о „Критике на­
ших критиков1', — серии статей, посвященных П. Струве.
Т о, что блесгяще подметил Плеханов в своей статье против
П. Струве в последнем— свойственно всем легальным марксистам.
„Г . П. Струве стоит „за социальную р е ф о р м у М ы уж е знаем,
что эта пресловутая реформа не идет дальше штопания буржуазной
общественной „ткани". В том виде, какой придается ей в теории
г. П. Струве, она не только не угрожает господству буржуазии, но,
напротив, обещает поддерживать его, содействуя упрочению « с о ц и ­
а л ь н о г о м и р а " . И если наша крупная буржуазия до сих пор и
слушать не хочет об этой „реформе", то это не мешает нашему
„п е о-м а р к с и з м у “ быть лучшим и самым передовым выражением
общих специально политических интересов буржуазного класса, как
целого. Теоретики нашей мелкой буржуазии видят дальше и судят
лучше, чем дельцы—вожаки крупной. Поэтому ясно, что именно
теоретикам нашей мелкой буржуазии будет принадлежать руководя­
щая роль в освободительном движении нашего „ с р е д н е г о к л а с с а " .
Мы нисколько не удивимся, если тот или другой из наших критиков
дойдет в этом смысле до с т е п е н е й весьма „ и з в е с т н ы х " и с т а ­
нет, н а п р и м е р , во г л а в е н а ш и х л и б е р а л о в " .
Именно так. Делец— плохой теоретик, и тут всегда дельцу на
подмогу идет мелко-буржуазный интеллигент, либерал нового типа,
который гораздо лучше, чем делец, выражает общие специально поли­
тические интересы буржуазного класса, к а к ц е л о г о ; а дошли они,
действительно, до степеней весьма „известных".
Это обязывало партию быть сугубо на-чеку и разъяснять рабо­
чему классу характер нового явления; нужно было, пользуясь всяким
подходящим обстоятельством, показать передовому рабочему, что
скрыто за этой проповедью мирных средств, какая классовая подо­
плека у этого нового реформизма.

) „Под знаменем марксизма" Лг 6— 7 за 1923 г., стр. 77.

 — 233 —

Резолюция второго съезда, предложенная Плехановым, и отмечает

как раз это:
«Принимая в соображение, что социал-демократия должна под­
держивать буржуазию, поскольку она является революционной или
только оппозиционной в борьбе с царизмом, что поэтому социал-
демократия должна приветствовать пробуждение политического со­
знания русской буржуазии; но что, с другой стороны, она обязана
разоблачать перед пролетариатом ограниченность и недостаточность
освободительного движения буржуазии всюду, где бы ни проявилась
эта ограниченность и недостаточность, — Второй Очередной Съезд
Р. С .-Д. Р. П. настоятельно рекомендует всем товарищам обращать в
своей пропаганде внимание рабочих на антиреволюционность и про-
тивопролетарский характер того направления, которое выразилось в
органе г. П. Струве „О свобождение". 1
Когда съезд перешел к обсуждению приведенной резолюции,
выяснилось, что дело не так просто, как могло казаться с первого
взгляда, что разногласия не только в формулах, но и в п о н и м а-
н и и вопроса. Мартов, выступая в защиту резолюции Старовера ’)
и возражая против резолюции Плеханова, сказал: „ Я высказываюсь
за резолюцию Старовера и против резолюции Плеханова и Ленина.
Первая ставит вопрос на деловую почву, в то ж е время оттеняя наш
принципиальный антагонизм с либералами. Вторая, дав правильную
формулировку нашего принципиального отношения к буржуазии,
кончает мизерным выводом: надо разоблачать одного литератора. Не
будет ли это—итти „на муху с обухом“ ? Съезд представителей русского
пролетариата сводит свое отношение к либеральной буржуазии на
отношение к одному писателю" 2). Чрезвычайно интересен ответ на
это Плеханова: „Наша резолюция имеет в виду не „Освобождение",

!) „Российская Социал-Демократическая Рабочая Партия— самостоятельная поли­

тическая партия пролетариата,— исходя из того положения своей программы,
которое гласит, что партия „поддерж ивает всякое оппозиционнее и революцион­
ное движ ение, направленное против сущ ествую щ его в России общ ественного и
политического порядка” , пе отказывается вступать и, если к тому представится
надобность, вступит при посредстве своих центральных учреждений во временные
соглаш ения с либеральными или либерально-демократическими течениями, при том,
однако, условии, что, во-первых, эти течения ясно и недвусмысленно заявят, что
в своей борьбе с самодержавным правительством они становятся решительно на
сторону российской социал-демократии, что, во-вторых, они не выставят в своих
программах требований, идущ их в разрез с интересами рабочего класса и демокра­
тии вообще, или затемняющих их сознание, и что, в - третьих, своим лозунгом
борьбы они сделают всеобщ ее, равное, тайное и прямое' избирательное право"
Протоколы второго съезда Р . С .-Д . Р . П ., стр. 330). ,
2) Протоколы второго съезда Р .С .-Д .Р .П ., изд. „П рибой",Л енинград, 19 2 4 ,стр. 530.
 — 234 —

а о п р е д е л е н н о е л и б е р а л ь н о е т е ч е н и е , органом которого
служит „Освобождение",— другого ж е течения нет. Отношение рабо­
чих к этому направлению должно быть ясно и определенно. В резо­
люции Старовера как раз нет общего принципа, и обращается
главным образом внимание на возможное соглашение, как будто
такое соглашение стоит на очереди, ч е г о е щ е н е т ' 1). Выступавший
затем Старовер доказывал, что теперь важно установить, что объеди­
няет, „на каких условиях возможно соглашение", ибо „ о н о ( с о г л а ­
ш е н и е . В. В.) на о ч е р е д и " , и в качестве примера сослался на сту­
денческое движение и на возможность земского демократического
движения.
На это Ленин совершенно резонно отвбтил ему: „Резолюция Ста­
ровера будет цонята неправильно: студенческое движение и „О сво­
бождение"— две вещи различные. Одинаковое отношение к ним будет
вредно. Имя Струве слишком известно, и рабочие знают его. Тов. Ста­
ровер думает, что надо дать определенную директиву; по-моему, нам
нужно определенное принципиальное и тактическое отношение" 2).
Но съезд был усталый (это было уж е 37-е заседание!), все вопросы
комкались, был скомкан и этот крайне интересный принципиальный
вопрос, два решения которого намечали ту самую новую межу, по
которой должен был пройти вскоре ж е принципиальный раскол—
спор о тактике партии в земской кампании был принципиально про­
должением этого смятого спора. Плеханов был во главе левых, Пле­
ханов придавал глубоко принципиальное значение этому разногласию;
а не прошло и одного года, как он сам пытался собственноручно
свести к минимуму разногласие, а обе резолюции рассматривать как
взаимно дополняющие.
Т о , что мы хотели доказать, читатель, вероятно, вывел сам
из всего того материала, который ь\ы привели выше. Начиная с
первых шагов своей социал-демократической, революционно - мар­
ксистской деятельности, Плеханов в числе других вопросов дал
подлинно революционное решение и по занимаемому нас вопросу;
постановления II съезда и формула нашей программы— прямой и не­
посредственный вывод из всего того, что Плеханов писал по этому
вопросу.
Непрерывно на протяжении двадцатилетней революционной борьбы
Плеханов уточнял и заострял свою основную мысль, представлявшую
собой приложение к русским условиям мыслей Маркса.
Выработанное таким образом воззрение Плеханова целиком вошло .
в сокровищницу коммунистической мысли.
• г Т а м ж е , с т р . 3 3 0 (к у р с и в м ой В. 11.).
'Г а м ж е , с т р . 3 3 1 .
 — 235 —

г. Пролетариат и мелко-буржуазная демократия (крестьянство .

и интеллигенция).
Но если либеральная .буржуазия занимала такое большое место
в политических расчетах Плеханова, то крестьянство, наоборот, было
им не дооценено, во всяком случае из всех общественных классов,
которыми рабочему классу надлежало руководить, и над которыми
рабочий класс должен был быть гегемоном, крестьянство занимало
в его расчетах незаслуженно малое место.
Объясняется это рядом причин. Во-первых, это было реакцией
против непомерного увлечения крестьянством народников и либералов,
во-вторых,— и это очень важно отметить,— крайне медленный процесс
разложения сельской общины, с одной стороны, и оптимистические
предположения о сроке русской революции— с другой, давали мало
оснований надеяться, что крестьянство к моменту революции будет
достаточно политически зрело, и затем западно-европейский пример,
где крестьянство нередко выступало как реакционная сила, — все
эти причины в совокупности мешали Плеханову с надлежащей объ-
активностыо оценивать роль крестьянства в предстоящей революции.
Однако было бы большой ошибкой на этом основании утвер­
ждать, что Коммунистическая Партия в огромном наследстве, ко­
торое она получила от Плеханова, не имела ничего по вопросу о
крестьянстве'.
И по вопросу о крестьянстве мы от Плеханова получили много
чрезвычайно ценных мыслей и суждений, которые в последующем
ходе революции вошли целиком в наше большевистское построение,
послджили о с н о в о й нашего большевистского учения. Во всяком
случае т е о р е т и ч е с к и Плеханов защищал >тот ортодоксально­
марксистский взгляд, который лег в основу учения Ленина о кре­
стьянстве. ■
У ж е с первых шагов марксизма в России враги его бросали ему
упрек в том, будто он не придавал никакого значения крестьянству:
метафизику, каковыми были и народники и либералы, очень не
трудно было из утверждений Маркса сделать ряд выводов, нелепость
которых для марксиста не подлежит сомнению. Так, например, из
утверждения марксистов, что община разлагается, выбрасывая при
этом из деревень пролетаризованную бедноту, служащую резервом
для промышленности, постоянный резерв—из которого рекрутируется
рабочий класс,— враги марксизма делали вывод, будто марксисты
учат, что социалисты в среде крестьянства не встретят поддержки до
момента, когда крестьянин не превратится в безземельного крестьянина.
 — 23С —

Нелепость подобного „вывода" очевидна, ошибка заключается в

том, что смешивается в одну кучу неизбежный процесс пролетари­
зации части крестьянства с сословно-классовыми интересами кресть­
янства, которые действуют параллельно с процессом экономической
дифференциации крестьянства под влиянием возникновения и раз­
вития в стране капитализма; осозшйше своих сослйвно-классовых ин­
тересов хозяйственно-устойчивыми крестьянами-собственниками, про­
тиворечие их с существующими порядками и остатками феодализма,
ие явились непосредственно и прямо следствием процесса развала об­
щины... Отвечая на подобные умозаключения, Плеханов справедливо
отмечает: „Мы думаем, что, в общем, русское крестьянство отнеслось
бы с большой симпатией ко всякой мере, имеющей в виду так назы­
ваемую „национализацию земли". При возможности сколько-нибудь
свободной агитации в его среде оно отнеслось бы с сочувствием и к
социалистам, которые не замедлили бы, разумеется, внести требование
такого рода мер в свою программу. Но мы ие преувеличиваем сил наших
социалистов и не игнорируем тех препятствий, того сопротивления
среды, с которыми им неизбежно придется считаться в сйоей деятель­
ности. Поэтому, и т о л ь к о п о э т о м у , мы думаем, что им следует,
на первое время, сосредоточить главное свое внимание на промыш­
ленных центрах. Современное сельское население, живущее при отста­
лых социальных условиях, пе только менее промышленных рабочих
способно к сознательной политической и н и ц и а т и в е , но и менее
их в о с п р и и м ч и в о к движению, начатому нашей революционной
интеллигенцией. Ему труднее усвоить социалистические учения,
потому что условия его жизни слишком непохожи на условия, по­
родившие эти учения. К тому же, крестьянство переживает теперь
тяжелый, критический период. Прежние „старо-дедовские устои“
его хозяйства рушатся, „сама несчастная община дискредитируется
в его глазах", новые ж е формы труда и жизни еще' только склады­
ваются, и этот сознательный процесс обнаруживает наибольшую
интенсивность именно в промышленных центрах. Как вода, размывая
и разрушая одну часть почвы, образует в других местах новые
осадки и отложения, так процесс русского социального развития
образует новые общественные формации, разрушая вековые формы
отношения крестьян к земле п друг к другу. Эти новые обществен­
ные формации носят в себе зародыши нового общественного дви­
жения, которое одно только и может положить конец эксплоатации
трудящегося населения России" *). 1
Таким новым общественным движением является рабочее дви-

) Г . U. П л е х а н о в , С о ч и н ., том II, стр . 8 7 .

 — 237 —

жсние, которое не может остаться безучастным к судьбам движения

крестьянства; социалистическая партия пролетариата, добившись по­
литической свободы, „должна будет начать систематическую пропа­
ганду социализма в среде крестьянства“ ').
И если обнаружится, что среди крестьянства имеются волмож-
ности сильного самостоятельного движения, то рабочая партия была
бы безнадежно доктринерской, если не изменила бы в соответствии
с этим распределение своих сил: „едва ли нужно прибавлять, что
наши социалисты должны были бы изменить распределение своих
сил в народе, если бы в среде крестьянства обнаружилось сильное
самостоятельное движение11 2).
Нам кажется совершенно несомненным, что вышеприведенная
первая попытка дать систематизированный ответ на вопрос об отно­
шении к крестьянству способна удовлетворить самого требовательного
марксиста.
На самом деле, стоит только не упускать из виду экономическое
состояние страны и классовые отношения 8о-х годов, этот действи­
тельно критический период для русского крестьянства, чтобы совер­
шенно оправдать, во-первых, чрезвычайно сдержанный характер ответа,
а, во-вторых, особенно настойчивое перенесение центра тяжести всей
деятельности в рабочую среду. Действительно, е д и н с т в е н н ы й
класс, который мог особенно быстро прийти к политической зрелости,
.был рабочий класс, в то время как крестьянство в эту эпоху пред­
ставляло собой еще совершенно не определившуюся, не дифферен­
цированную, очень косную массу, которая не изжила даже своего
с о с л о в н о г о лица. Строить свои революционные расчеты на нем
было бы чрезмерной близорукостью, ближайшую задачу революции
может выполнить лишь рабочий класс, гегемон грядущей револю­
ции— ему максимум внимания и труда должны посвятить истинные
революционеры. .
Повторяю, самый требовательный марксист наших дней не может
обвинить Плеханова ни в чем.
«Наши разногласия" лишь подвели подробный экономический
фундамент под вышеприведенное утверждение.
Когда хотят подчеркнуть недостаточную последовательность Пле­
ханова в 8о-х годах, обычно указывают на его «отношение к общине
и роль ее в грядущей социалистической революции. „Bce^i известно,
что современная сельская община должна уступить место комму­
низму, или окончательно разложиться. В то ж е время экономиче­
ская организация общины не имеет тех пружин, которые толкали

*) Т а м ж е , с т р . 8 8 .
 — 238 —

бы ее на путь коммунистического развития. О б л е г ч а я переход

нашего крестьянства к коммунизму, община не может, однако, со­
общить ему необходимой для такого перехода и н и ц и а т и в ы . На­
против, развитие товарного производства все более и более подры­
вает старый общинный принцип. И нет у пашей народнической ин­
теллигенции возможности одним решительным движением устранить
это коренное противоречие. На ее глазах некоторая часть сельских
общин падает, разрушается, становится „бичом и тормозом'4 бедней­
шей части общинников. Как ни печально для нее это явление, но
она решительно не в силах помочь ему в настоящее время. Между
„народом" и народолюбцами нет решительно никакой связи. Разла­
гающаяся община остается сама по себе, ее интеллигентные печаль­
ники— сами по себе, и ни та, ни другие не в состоянии положить
конец этому печальному положению дел. Как же выйти из этого
противоречия? Неужели нашей интеллигенции приходится махнуть
рукой на всякую попытку практической деятельности и утешаться
„утопиями* во вкусе Г. Успенского? Ничуть не бывало. Наши на­
родники могут спасти, по Kpáñueñ мере, некоторую часть сельских
общин, если только они пожелают апеллировать к диалектике нашего
общественного развития- Но и такая апелляция возможна только при
посредстве рабочей социалистической партии" 1).
Спора быть не может о том, что община разлагается, и при
своем распадении она выделяет силу (особенно в промышленных г у
берниях), которой революционеры не могут пренебречь. Сила эта
пролетариат. „Через них и с их помощью социалистическая пропа­
ганда проникнет, наконец, во все закоулки деревенской России.
Кроме того, своевременно сплоченные и организованные' в одну ра­
бочую партию, они могут послужить главным оплотом социалисти­
ческой агитации в пользу экономических реформ, предохраняющих
общину от повсеместного разложения. А когда придет час оконча­
тельной победы рабочей партии над высшими сословиями, то опять-
таки она, и только она, возьмет на себя инициативу социалистиче­
ской организации национального производства. Под ее влиянием—
а при случае и давлением— сохранившиеся сельские общины, дей­
ствительно, начнут переходить в высшую коммунистическую форму.
Тогда выгоды, представляемые общинным землевладением, станут
д е й с т в и т е л ь н ы м и , а не только в о з м о ж н ы м и , и народниче­
ские мечты о самобытном развитии нашего крестьянства осуществятся
по отношению, по крайней мере, к некоторой ее части. Таким обра­
зом с и л ы , о с в о б о ж д а ю щ и е с я п р и р а з л о ж е н и и о б щ и н ы

*) Г . В . П л е х а н о в , С о ч п н ., том II, с т р . 5 4 7 .
 — 239 —
\
в н е к о т о р ы х м е с т н о с т я х Р о с с и и, м о г у т п р е д о х р а н и т ь
ее о т п о л н о г о р а з л о ж е н и я в д р у г и х м е с т н о с т я х . Нужно
только уметь правильно и своевременно утилизировать и направить
эти силы, т.-е. как можно скорее организовать их в социал-демокра­
тическую партию" J).
Несомненно, все это— компромисс, который трудно мирился с тем
блестящим анализом экономических тенденций, господствовавших в
России, которую дал он сам в той же самой своей книге „Наши
разногласия".
Противоречия не скрыть и тем, что Плеханов значительно осла­
бляет силу своего утверждения оговорками и ограничениями.
Откуда эта невязка? Некоторые историки утверждают, что, на
самом деле, Плеханов в эту пору еше не изжил остатков своего
былого народничества. '
Это не верно. Нели бы это было так, тогда противоречивые и
непоследовательные суждения заметны были бы на всем протяжении
обоих его блестящих трудов. Однако ни один историк этого не утвер­
ждал и утверждать не в силах будет. Всему его строгому марксист­
скому построению противоречат лишь его два утверждения: об об­
щине и о терроре.
Не ясно ли из этого, что правы не историки, а сам Плеханов,
который дает, на наш взгляд, более правдоподобное объяснение
обсуждаемому факту? /
Нельзя было не считаться с установившимися предрассудками
революционной интеллигенции, нельзя было не уступать в пунктах,
где такая уступка не могла искривить общую линию ортодоксаль­
ного марксизма. И Плеханов уступил в двух пунктах наиболее
одиозных, но и наибезвредных для принципов, защищаемых им.
Разумеется, ожидаемого эффекта уступка не дала, но это про­
изошло не по вине Плеханова 2). У ж е к концу 8о-х годов была изжита
всякая иллюзия на счет того, что можно привлечь в лагерь револю­
ционного марксизма народническую < интеллигенцию путем уступок.
Правда, оптимистическая компромиссная формула „Наших разногла­
сий" еще сохранена в программе 1 888 года. Перечисляя требования

*) Там ж е , стр. 348.

2) Впрочем, недавно опубликованные Д . В . Рязановым черновые наброски
Маркса в ответ на письмо В. И. Засудит об обшине показывают, что т а к о е ж е
т о ч н о б ы л о и отношение Маркса к русской общине. Каковы бы ни были мотивы’
побудившие П леханова к такому компромисспому решению — одно теперь со­
вершенно несомненно: утверждения историков нашей партии о том, будто в Пле­
ханове сказались остатки народнических предрассудков— ни на чем не основаны.
Не скаж ут ж е они, что и Маркс был в плену у народничества!

i
 — 240 —

выдвигаемые социал-демократией, Плеханов резюмирует: „Эти требо­

вания настолько ж е благоприятны интересам крестьянства, как и
интересам промышленных рабочих; поэтому, добиваясь их осуще­
ствления, рабочая партия проложит себе широкий путь для сближе­
ния с земледельческим населением. Выброшенный из деревни в ка­
честве обедневшего члена общины, пролетарий вернется в нее со­
циал-демократическим агитатором. Его появление в этой роли изме­
нит безнадежную теперь судьбу общины. Ее разложение неотвратимо
лишь до тех пор, пока само это разложение не создаст новой на­
родной силы, могущей положить конец царству капитализма. Такой
силой явится рабочая партия и увлеченная ею беднейшая часть кре-
стьянства“ ').
Но уж е в разговоре с конституционалистом он говорит либе­
ралу: „Возражая против нас, все вы ссылаетесь на русского мужика;
мужик является в вашем представлении несокрушимой плотиной,
о которую должны разбиться все волны западно-европейского рабо­
чего движения. Допустим на минуту, что вы правы, что эта плотина
действительно так прочна, как вы воображаете. Тогда наше дело
становится безнадежным, но вместе с этим, и притом гораздо в
большей степени, обнаруживается безнадежность и вашего дела.
Если русский крестьянин не способен увлечься социал-демократи­
ческой программой, то еще меньше способен он проникнуться со­
знанием прелестей политической свободы. Всегда и везде, как только
начиналось образование больших государств, земледельческие общины
с их патриархальным бытом служйли самой прочной основой деспо­
тизма. Только с разложением *этого патриархального быта и с раз­
витием городского населения являлись силы, способные положить
предел неограниченной власти монарха. Россия не составляет исклю­
чения из этого общего правила" 2).
Однако только с голода можно считать более или менее выяс­
нившимся его взгляд на крестьянство. Голод имел много последствий
и обнаружил очень много такого, что творилось в глубине народной
жизни.
В числе многих подобных скрытых процессов в годы голода
ясно стало видно классовое расслоение, которое прошло по деревне
и продолжало протекать с возрастающей интенсивностью. При поли­
тических расчетах и планах в дальнейшем нельзя было упускать
из виду этот факт.
Как повлияло это обстоятельство на построение Плеханова?

!) Г . В . Плеханов, С о ч и н ., то м II, с г р . 4 0 4 .
2) Т а м ж е , С о ч н н ., том III, с т р . 2 1 .
 - 241 —

В письмах о голоде он пишет: „Крестьяне... Но тут я должен

заметить, что крестьянство не класс, а с о с л о в и е . В этом сословии
есть теперь и богачи („тысячники"), и бедняки (деревенская „голь“,
„кочевые народы"), и эксплоататоры, и их жертвы,— словом, люди,
принадлежащие к различным общественным к л а с с а м . Разумеется,
сельская буржуазия не станет сочувствовать социал-демократам, но
сельский пролетариат всегда был и будет естественным союзником
городского. Точно так ж б и бедные крестьяне (а таких большин­
ство) непременно пойдут за социал-демократами, если только те не
пожелают оттолкнуть их, что, конечно, невозможно" *). К ак он
практически представляет работу социал-демократии в крестьянской
среде, показывают следующие очень интересные строки. Предпо­
лагая, что Земский Собор уж е собран, и что буржуазия вынуждена
решать аграрную проблему, он пишет: „Положим, что поднимается
речь об уменьшении выкупных платежей. Что делают социал-демо­
краты? Непримиримые и неутомимые революционеры, они ведут бес­
прерывную агитацию; они громят одних, будят других; они обличают
скаредность буржуазии; они „идут в народ" и убеждают крестьян,
что их обманывают, их грабят буржуазные депутаты, не решаю­
щиеся с о в с е м о т м е н и т ь выкупные платежи. А к чему приведет
такая агитация? Крестьянин скажет, что социал-демократы совер­
шенно правы, и если он уже раньше не голосовал за их кандидата,
он подаст за него голос в следующий раз. Впрочем, может слу­
читься, что он и не станет дожидаться следующих выборов; может
случиться, что народ, как говорили во время Великой Революции,
о ч и с т и т Земский Собор новым революционным взмахом своей
руки. Но и в таком случае он будет действовать под руководством
социал-демократов.— Или представим себе, что Собор рассуждает о
подоходном налоге. Представители буржуазии видят, что необходимо
облегчить давящее крестьянина податное бремя; социал-демократы
опять бьют тревогу. Они требуют прогрессивного налога, от которого
совершенно была бы избавлена небогатая часть населения. Что
возразит бедный крестьянин против их требований? Помилуйте, какие
тут возражения? Он скажет, что они совершенно разумны, и он
перейдет на сторону социал-демократов, если не сделал этого
раньше. Положим, наконец, что на Соборе заговорили об увеличении
крестьянских наделов. Буржуазные представители надеются все
Уладить незначительными прирезками. Но социал-демократы и тут не
оставляют их в покое. Они добиваются п о л н о й э к с п р о п р и а ­
ц и и к р у п н ы х з е м л е в л а д е л ь ц е в и обращения земли в на-

') Т а м ж е , с т р . 4 1 0 .

• В а г а н ян, Г. В. Плеханов 16
 __ 242 __

ц и о п а л ь н у ю с о б с т в е н н о с т ь . Неужели крестьяне хоть одним

словом осудят их поведение?11 *).
Полную отмену выкупных операции, снятие налогов с маломощ­
ных крестьян, полная экспроприация крупных землевладельцев и
превращение земли в собственность народа— действительно, это про­
грамма, которой крестьянская беднота не может не увлечься. Клас­
совая точка зрения в крестьянском вопросе— одна из самых вер­
ных гарантий от ошибок при решении очень запутанной аграрной
проблемы. Известно, что величайшей заслугой нащей партии является
то, что она взяла на себе р у к о в о д с т в о в решении крестьянского
вопроса. Беспристрастный читатель должен будет согласиться, что в
общем, не конкретизированном виде это Плеханов предвидел в
начале 90-х годов. „П од руководством коммунистов (у Плеханова
с.-д., но этр однозначуще) очистить Земский Собор"— это очень живо
напоминает начало нашей революции.
В тех ж е письмах Плеханов разъясняет лозунг, который он дал во
„Всероссийском разорении", о восстановлении крестьянского хозяй­
ства. Лозунг этот смутил многих из „молодых" последователей Плеха­
нова: „восстановить крестьянское хозяйство? не значит ли это мешать
развитию капитализма?”— размышляли они. Нет, отвечает Плеханов.
„Что понимаем мы под восстановлением вконец расстроенного кре­
стьянского хозяйства? Восстановить крестьянское хозяйство значит,.,
как я говорил уж е выше, дать русскому земледельцу возможность
сеять х л е б , а ле г о л о д " ’). Но па какой основе произойдет э т о / i
восстановление? Трудно предсказать,— быть может, появление новой 1
аграрной буржуазии облегчит это, а, может быть, и другое. „В
разгаре революционного движения у крестьян может явиться жсла- ;
ние придать делу другой оборот: обеспечить себе настоящую, а не
на бумаге только фигурирующую поземельную собственность. И мы
непременно будем поддерживать крестьян в таком их намерении. Мы
постараемся повести их дальше, вплоть до экспроприации крупных
землевладельцев. А что из этого выйдет? Выйдет могучее револю­
ционное движение, отстраниться от которого значило бы изменить
принципам социализма. Ну, а если крестьяне, отняв земли у крупных
землевладельцев, переделят их между общинами? „ И- в том не вижу
я беды“ 8). •
Действительно, в том мало беды: если в процессе буржуазной рево­
люции крестьяне приступят к фактическому переделу земли между
общинами, какая ж е тут беда? Он задержит развитие капитализма в сель­

') Г . В . П л е х а н о в , С о ч и н ., том III. с г р . 41 0 - - - . 1 1 1 .

5) 'Г ам ж е , с тр . j) 1 8 - - 4/19.
 ' — 243 —

ском хозяйстве? Нисколько! Это будет только Способствовать росту

революционного движения в деревне. Аналогия напрашивается сама:
в октябрьские дни, когда мы объявили эс-эровский закон о земле,
нас ругали меньшевики. Разве трудно догадаться, что Ленин в
октябре рассуждал как раз по формуле Плеханова? „А что из этого
выйдет? Выйдет могучее революционное движение"... И вышло! Но
это утверждение противоречит формуле „Наших разногласий",—
заметит читатель. Противоречит лишь формально, но не по суще­
ству, и это формальное противоречие проистекает из тех уступок, о
которых я говорил выше. Если отбросить то, что явилось уступкой
революционной интеллигенции, то суждение получится, нисколько
не противоречащее тому, что было изложено. „По вопросу об общине
русские социалисты-утописты рассуждали так: община хорошее дело;
ее надо поддержать; с л е д о в а т е л ь н о , мы ее поддержим. Могли
быть и другие утописты, которые сказали бы: община тормозит наше
общественное развитие; ее надо устранить; с л е д о в а т е л ь н о , мы
устраним общину. Социал-демократы раз навсегда распростились с
утопиями; они сказали себе и другим: ход общественного развития
определяется не симпатиями той или другой группы людей к тому
или другому общественному учреждению, а соотношением обще­
ственных сил, от которого, в последнем счете, зависит самая проч­
ность вышеуказанных симпатий. Не от нас зависит изменить ход
экономической истории России. Но мы можем п о н я т ь его и,
сильные своим пониманием, явиться сознательными революционными
деятелями. Народники плачут о том, что община разлагается. Они
не видят того, что разложение общины создает новую обществен­
ную р е в о л ю ц и о н н у ю силу, которая приведет нас к политиче­
ской свободе и к социализму. Сила эта— пролетариат, с которым
мы должны, прежде всего, сблизиться. Вот и все“ ’).
' Этим разъяснением, заметим попутно, разбивается последнее со­
мнение насчет подлинных причин, вызвавших то место в „Наших раз­
ногласиях", которое я выше привел. Историки не могут не признать
своей ошибки.
Т о , что так ясно отобразил голод, внесло много ясности и
в построение Плеханова. Пока интеллигенция спорила о русском
социализме, о самобытной России, об исконных началах народной
Жизни, в глубине России совершался медленно процесс, который
основательно изменил экономическое лицо страны, отстранил тот хо­
зяйственный строй, который породил идеологию самобытности,
выдвинув вместо него совершенно иной. Этот процесс естественно

*) Г . И. П л е х а н о в , С о ч и н ., т. III, с тр . 41 9.
16 *
 — 244 —

оказал очень большое влияние на тактику социал-демократии по во­

просу об отношении к крестьянству.
Всего года два спустя после голода Плеханов писал польским то­
варищам: „Пока мы углублялись в историческое сознание русского
нарола“ , окончательно исчезла та экономическая почва, па которой
оно выросло. Дело тут не в том, что народ беднел все более и более,
как пи важно само по себе это явление. Дело в том, что к о л и ч е ­
с т в е н н ы е и з м е н е н и я в положении земледельца, беспрерывно
накопляясь, привели к глубокому к а ч е с т в е н н о м у его изменению.
Теперь русский земледелец совсем не тот идеализованный крестьянин,
с которым собирались иметь дело революционеры-народники 70 х го-
дон. Совершенно выбитый из своего старого веками завещанного
крестьянского обихода, он поневоле приходит в движение и поневоле
начинает расшатывать здание абсолютизма, прочно покоившееся иа
его широкой спине в течение целых столетий. Вот почему было бы
величайшей нелепостью, невероятнейшим позорнейшим доктринер­
ством думать, что русские социал-демократы н е д о л ж н ы в о з д е й ­
с т в о в а т ь на к р е с т ь я н с т в о . Совершенно наоборот. Мы о б я з а ­
ны воздействовать иа крестьянство, мы о б я з а н ы ■употребить все
усилия, чтобы внести в его среду революционное сознание, заботясь
только о том', чтобы к р е с т ь я н с т в о п е р е с т а л о в о з д е й с т в о ­
в а т ь на на с , т.-е. чтобы воспоминание об его „историческом созна­
нии" не поддерживало „интеллигентской" склонности к утопиям. В этом
смысле мы и говорим, что, воздействуя на крестьянство, интеллиген­
ция д о л жна (Т Е е р д о д е р ж а т ь с я т о ч к и з р е н и я п р о л е т а р и а ­
та. А кому ясен этот смысл наших слов, тот понимает, что— „ м н о г о "
или „ м а л о " у нас „ р а б о ч и х " , но правильная оценка современных
наших общественных отношений может быть дана толькб современ­
ным научным социализмом, и что дело не в числе рабочих, суще­
ствующих в данное время, а в общем направлении нашего экономи­
ческого развития" ').
Так медленно, шаг за шагом, накапливались элементы будущей
тактики большевизма. Я нарочно привел большие отрывки, чтобы
убедить читателя, что установившийся взгляд, будто Плеханов просто
обходил молчанием проблему отношения пролетарита к крестьянству,
не верен и нуждается в коренном пересмотре.
Из этого однако .делать вывод, будто между Плехановым и Л е­
ниным не было разногласий—было бы крайне поспешно и неверно.
Первые разногласия между ними возникли как раз по этому крайне
важному вопросу.

') А . Т у н , История революционны! д ви ж ен и й ,в России, стр. 278.

 — 245 —

Когда организация „Искра" в начале столетия приступила к выра­

ботке программы партии, пункты, где формулировались отношения про­
летариата к мелкому производителю, как раз и вызвали более всего
споров и борьбы между Лениным и Плехановым. Но эта борьба проте­
кала внутри организации, для внешнего,'же мира вся „Искра" высту­
пала как единая организация, и в ее борьбе Плеханову и в этом
вопросе принадлежит отнюдь не последнее место. ■
В эпоху „Искры" нужно было бы лишь с возможно большей
энергией проводить в жизнь программу, экспериментально наме­
тившуюся к концу X IX века, ее конкретизировать. Несколько-примеров
будет достаточно, надеюсь, чтобы доказать, что „Искра" это и делала,
пользуясь всеми удобными случаями и фактами.
Вразумляя экономистов, сколь необходима политика, и расска­
зывая им, как следует вести политическую агитацию, Плеханов ука­
зывает в числе других мер также и усиленное распространение ле­
тучек и воззваний. „Замечу кстати, что в листках и воззваниях нам
следует обращаться при этом не только к рабочим, но также и к
к р е с т ь я н а м , которых этот процесс касается всего ближе. Я уж е
сказал, что .многие промышленные рабочие имеют в деревне отцов и
братьев. Но ведь кроме п р о м ы ш л е н н ы х рабочих есть еще п
с е л ь с к о - х о з я й с т в е н н ы е . Такими являются те из крестьян,
которые по незначительности своего земельного надела живут п р о ­
д а ж е й с в о е й р а б о ч е й с и л ы. Эти крестьяне— те ж е пролетарии,
и горе нам, если мы позабудем об этом. Правда, промышленные ра­
бочие восприимчивее сельско-хозяйственных, и потому п е р в ы е наши
усилия естественно направляются на промышленные центры. Но чем
большим успехом увенчаются эти наши усилия, т.-е. чем более воз­
растет наше влияние на п р о м ы ш л е н н ы х рабочих, тем возможнее
и необходимее станет для нас революционное в о з д е й с т в и е на
д е р е в н ю . Зная это, мы уж е теперь должны прокладывать себе до­
рогу в нее всякий раз, когда к этому представляется удобный повод.
А между такими поводами едва ли не первое место принадлежит
хроническим голодовкам и сопровождающим их стеснительным распо­
ряжениям нашего попечительного начальства11 *).
Проект программы в целях „устранения остатков крепостного
порядка, тяжелым гнетом лежащих на крестьянах, и -в интересах
свободного развития классовой борьбы в деревне" 2) предлагает, как
известно: i) отмену выкупиых и оброчных платежей, 2) отмену зако­

*) Г. В. П л е х а н о в , Сочин., том X II.

2) .И ск р а " № 21, от i /V I — 1902 г. — „Ilpo eK Í программы Российской Социал-
Демократической Рабочей П артии",
 — 24G —

нов, стесняющих крестьянам распоряжение землей, 3) возвращение

выкупных сумм, 4) возвращение отрезков и 5) объявление недействи­
тельными кабальных сделок.
Я перечислил это не с тем, чтобы заняться генезисом приведен­
ных требований, меня здесь не занимает история аграрной программы,—
я это привел для того, чтобы был ясен тот отрывок из его коммен­
тария к программе, который разъясняет требования аграрной части
программы. Указывая иа то место, которое занимает мелкий произ­
водитель в обществе, на консервативный характер его стремлений,
Плеханов пишет: „В качестве партии, наиболее всех других заинте­
ресованной в торжестве демократических принципов политического
устройства, социал-демократия, с своей стороны, выставляет ряд тре­
бований, осуществление которых значительно облегчило бы положе­
ние мелкого крестьянства,— как и всей вообще трудящейся массы,—
ни мало не задерживая при этом быстрого хода современного эко­
номического развития. Эти требования и теперь местами обеспечи­
вают нашей партии сочувствие и поддержку некоторой части кре­
стьянства. Но этим сочувствием они, в большинстве случаев, дарят
ее именно, как партию д е м о к р а т и ч е с к у ю , а не как. с о ц и а л ь ­
н у ю демократию, не как п а р т и ю с о ц и а л ь н о й р е в о л ю ц и и .
Чтобы научиться ценить ее, как с о ц и а л ь н о - р е в о л ю ц и о н н у ю
п а р т и ю , они должны предварительно убедиться в том, что социаль­
ная революция представляет для них, как и для рабочего класса,
единственный действительный выход из нынешнего тяжелого поло­
жения. Но убедиться в этом именно и значит п е р е й т и и а т о ч к у
з р е н и я п р о л е т а р и а т а . Распространять это убеждение между
всеми вообще мелкими производителями (и мелкими лавочниками)
составляет бесспорную обязанность международной социал-демокра­
тии. На эту бесспорную обязанность указывает и наш проект, когда
говорит, что социальная демократия, организуя' пролетариат, руко­
водя всеми проявлениями его борьбы и выясняя ему историческое
значение и необходимость социальной революции, вместе с тем обна­
руживает перед всей остальной трудящейся массой безнадежность ее
положения в капиталистическом обществе и необходимость социаль­
ной революции в интересах ее собственного освобождения от ига
капитала"
Приведенным местом его „Комментарий" к программе оста­
лись крайне недовольны как эс-эры, так и критики из лагеря опор-
тунизма в лице пэпээсовцев. Они нападали на Плеханова за его

!) ,, 3 аря“ Л° „П роект программы Российской Социал-Демократической

Рабочей Партии".
 — 247 —

»догматически-отвлеченную“ постановку вопроса и противопоста­

вляли этой части его „Комментарий статью В. И. Ленина, помещенную
в этом ж е номере „Зари“ . Противопоставление— смешное. Разногла­
сия между Лениным и Плехановым по вопросу об отрезках были не
малые. Судя по переписке Мартова и Аксельрода эти разногласия
приняли очень острые формы в связи именно с этой статьей В. И. Л е­
нина, но они были совершенно не в той плоскости, где усмотрели
их публицисты Р. Р. S. Последние давали предпочтение Ленину за
ею реализм перед Плехановым, который им казался .окостеневшим
догматиком". Но как раз менее всего в вопросе об отношении к
крестьянству Ленин думал нарушить тот общий припцип, который
защищал Плеханов. Борьба шла по совершенно иной линии, о чем
мы будем иметь случай говорить.
Во время обсуждения съездом программы много упреков было
адресовано Плеханову и искровцам за недостаточную последователь'
ность и решительность программы в аграрной части. Возражая им,
Плеханов говорит: „Тов. Мартынов говорит, что отрезки не везде
имеют одинаковое значение, так как местами помещики налегали
особенно на выкупные платежи. Но здесь мы подкованы на обе ноги,
потому что мы требуем возвращения и отрезков, и выкупных плате­
жей. Поскольку ж е кабальные отношения вытекают из современного
положения вещей, способ борьбы с ними указывается другой частью
программы. Нам говорят, наконец, что наши требования мизерны. Это
напоминает возражения, делаемые нам анархистами, которые говорят
нам, что слишком мизерны требования, подобные, например, требова­
нию сократить рабочий день. По их мнению, надо начать с социали­
зации средств производства. Но это, конечно, только смешно. Когда
нас упрекают в том, что мы будто бы против обращения земли в
общественную собственность, то забывают, что наша конечная цель
именно и заключается в передаче всех средств производства в обще­
ственную собственность, по на пути к этой конечной цели мы доби­
ваемся ряда частных реформ. Требование возвращения отрезков при­
надлежит к числу частных требований. Но оно имеет одну особен­
ность. Оно имеет модернизацию нашего общества. Только такие тре­
бования и заключает в себе наша аграрная программа. Когда речь
идет о новейшем буржуазном обществе, мы стоим на точке зрения
Каутского и не считаем нужным вырабатывать особую аграрную про­
грамму. Мы далеки от оппортунизма á la David“ ’ ).
Возражая Махову, он говорит: „По мнению тов. Махова, возвра-

') Полный текст протоколов. Второй очередной С ъ е зд Росс. С оц .-Д ем . Рабочей

Партии. Издание Центрального Комитета. Типография Партии.
 — 248 —

щение выкупных платежей не только нежелательная, но и демагоги­

ческая мера. Чтобы успокоить его, напомню ему требование, выставлен­
ное в 1848 году Марксом в „Neue Rheinisclie Zeitung"— требование о
возвращении силезских миллиардов. Таким образом в ответ на упрек
в оппортунизме скажу только, что этот упрек относится и к Марксу.
Но и в самой аргументации Махова нет и намека, что эта мера
демагогическая. Пусть даже крестьяне разделят между собой полу­
ченные деньги. Я не вижу ничего худого в том, что сотни миллионов
пойдут на улучшение крестьянского хозяйства. Такое улучшение,
конечно, только увеличит дифференциацию между крестьянами, но
не будем этого бояться. Что касается Либера, то должен сказать,
что вторая часть его речи не похожа на первую. Сначала он говорил
нам об общих требованиях по отношению к крестьянам, а затем уж е
упрекал в отсутствии требований по отношению к сельско-хозяйствен-
ному пролетариату, т.-е. требовал конкретизации. Мы, конечно, не
думаем, что в нашей программе нет пробелов, но тов. Либер этих
пробелов не указал.
„Перехожу к вопросу о знаменитом чёрном переделе. Нам говорят:
выставляя требование о возвращении отрезков, мы должны помнить,
что крестьяне пойдут дальше этого требования. Нас это нисколько
не пугает. В самом деле: выясним себе 'значение черного передела.
Интересно мнение Энгельса по этому поводу: „В деревне,— говорит
он,—черный передел энергичнее всего пропагандируется именно
богатыми кулаками, которые надеются, что отобранная у помещиков
земля 'будет делиться „по деньгам", т.-е. перейдет к богачам". И
действительно такое движение в пользу передела было бы движением
в пользу буржуазии. Мы, конечно, не обязаны активно выставлять
программу для буржуазии, но если в борьбе против остатков крепост­
ных отношений крестьянство пошло по этому пути, то мы стали бы
задерживать это прогрессивное движение. Наша роль состояла бы
только в том, что, в отличие от наших противников социалистов-
революционеров, которые видят в нем начало социализации, мы
направили бы все силы, чтобы не оставить у пролетариата никаких
иллюзий на счет результатов этого движения. Признавая возможность
такого движения, мы должны себе сказать, что не мы, революцион­
ные социал-демократы, остановим этот процесс, крикнув ему, как
некогда крикнул Архимед римским воинам: „Остановись! Ты испор­
тишь нашу схему" *).
Такова общая позиция Плеханова в вопросе об отношении про­
летариата к крестьянскому движению, В ¡.Искре" уж е с самого начала

*) Полный текст протоколов.

 — 249 —

аграрно-крестьянский вопрос лучше всего и всего пристальнее изучал

В. И. Ленин. И когда крестьянские волнения стали во всей России
играть роль революционируюшего фактора, Ленин выступал в роли
руководящего и направляющего политику партии в этом вопросе.
Более того, аграрная часть программы формулирована под исклю­
чительным влиянием Ленина, так что исторйк нашей партии заслугу
решения аграрной политики соц.-демократии в огромной степени
отнесет за счет В. И. Ленина, особенно если иметь в виду ту
огромную работу, которую он впоследствии проделал в этой области.
Однако из вышеприведенного Совершенно ясно, что Ленин унасле­
довал от Плеханова основные элементы своей грядущей аграрной
политики. Это ни в коей мере не умаляет значения проделанной
В. И. Лениным работы. Наоборот, устанавливая генезис определенных
идей Ленина, мы лишь еще сильнее и отчетливее выявим то, что
подлинно принадлежит ему.

На вопросе об отношении пролетариата к мелко - буржуазной

интеллигенции, как его понимает Плеханов, остановлюсь лишь вскользь.
В дальнейшем история показала, что с а м о с т о я т е л ь н о г о значе­
ния она ие имела, внушительной силы, как единая группа, она не
составляла,— в силу своего промежуточного классового положения
она в разные этапы борьбы переходила’ то в одну, то в другую сто­
рону, не усиливая, впрочем, ни ту, ни другую сторону настолько,
чтобы приобрести значение самостоятельной общественной силы.
Это не трудно было предвидеть марксисту, и Плеханов, еще за­
долго до того, как практически интеллигенция показала себя поло­
винчатой и нерешительной, предвидел грядущую судьбу этой мелко­
буржуазной группы.
В эпоху народничества взгляд на интеллигенцию был- чрезвы­
чайно оптимистичен. Тогда „интеллигенция играла в наших револю-
ционныхчрасчетах роль благодетельного провидения русского народа,
провидения, от воли которого зависит повернуть историческое колесо
в ту или иную сторону. Как бы кто из революционеров ни объяснял
современное порабощение русского народа—недостатком ли в нем
п о н и м а н и я , отсутствием сплоченности и революционной э н е р ­
г и и , или, наконец, полной н е с п о с о б н о с т ь ю его к политиче­
ской и н и ц и а т и в е , — каждый думал, однако, что вмешательство
интеллигенции устранит указываемую им причину народного пора­
бощения" ').

*) Г. В. П л е х а н о в , С о ч и н ., том II, с тр . 1 3 2
 — 250 —

Интеллигенции было отведено так много места в расчетах всех

революционных фракций 70-х годов. Но это нисколько не означало,
что революционерам той эпохи— в большинстве своем из интеллиген­
ции— было ясно подлинное классовое лицо интеллигенции.
Наоборот, именно потому они так чрезмерно переоценивали роль
ее, что, во-первых, были идеалистами и, во-вторых, не знали классо­
вую природу интеллигенции; не знали и не могли поэтому объяснить
свое бессилие, причину безрезультатности своей борьбы. „Русская
интеллигенция" сама есть плод, хотя, правда, совершенно нечаянный,
петровского переворота, т.-е. начавшегося с тех пор обучения моло­
дежи в „школах и академиях". Устроенные более или менее по-евро­
пейски, школы эти прививали обучавшемуся в них юношеству многие
европейские понятия, которым на каждом шагу противоречили
русские порядки и прежде всего практика самодержавия. Понятно,
поэтому, что часть русских образоЬанных людей, не удовлетворяясь
величественной перспективой табели о рангах, становится в оппози­
ционное отношение к правительству. Так образовался у нас слой,
обыкновенно называемый интеллигенцией. Пока этот слой существо­
вал на социальной основе, восходившей чуть ли не к одиннадцатому
столетию, до тех пор он мог „бунтовать" и увлекаться какими ему
угодно утопиями, но не мог ровно ничего изменить в окружающей
его действительности. В общем ходе русской жизни этот слой был
слоем .лишних людей", он весь представлял собой какую-то „у м н у ю
н е н у ж н о с т ь " , как выразился Герцен о некоторых из принадлежа­
щих к нему разновидностей. С разрушением старой экономической
основы русских общественных отношений, с появлением у нас рабо­
чего класса, дело изменяется. Идя в рабочую среду, неся науку к
работникам, пробуждая классовое сознание пролетариев, наши рево­
люционеры из „интеллигенции“ могут стать могучим фактором обще­
ственного развития,— они, которые нередко в полном отчаянии опу­
скали руки, напрасно меняя программу за программой, как безнадеж­
ный больной напрасно бросается от одного медицинского снадобья к
другому. Именно в среде пролетариата русские революционеры найдут
себе ту « н а р о д н у ю " ' поддержку, которой у них не было до по­
следнего времени" ').
Что может сделать интеллигенцию могучим фактором? „Русская
интеллигенция никогда не имела ни экономической, ни материальной
силы. Она всегда была бедна и малочисленна, но у нее было свое
могучее оружие, которое мы назовем оружием и д е и . Бедная и мало­
численная наша интеллигенция, как главная представительница ум­

*) I . В . П л е х а н о в , С о ч и н ., то м Ш , с тр . 7Х.
 — 251 —

ственного труда, являлась весьма значительной общественной силой,

пока ее идеи хоть немного соответствовали общественному состоянию
России. Но если в идеях заключался источник ее силы, то те же
идеи могли явиться и причиной ее слабости” ... „Материальной и эко­
номической силы у нее, как мы уж е сказали, не было никогда, а в
настоящее время она утратила и с и л у и д е и . Вот почему она играет
теперь самую жалкую роль, умея лишь взывать к состраданию рус­
ского самодержца. Это состояние интеллигенции отражается и в ли­
тературе. Упадок современной русской литературы означает прежде
всего идейную беспомощность современной интеллигенции' *).
Такое плачевное состояние русской интеллигенции является ре­
зультатом того, что интеллигенция не шла далее мелко-буржуазного
социализма, а его идеи не развивались далее общих положений о
благе народа.
Такая неопределенность идеологии была обусловлена классовым
или скорее межклассовым положением интеллигенции: „Интеллиген­
ция нигде и никогда не составляла о б щ е с т в е н н о г о к л а с с а , это
противоречит самому понятию о таком классе. Интеллигенция могла
бы, в крайнем случае, составить лишь к а с т у , в качестве ученого
сословия1* lie беда в том именно и заключается, что она сама
склонна считать себя за особый общественный класс. „Наша так на­
зываемая интеллигенция и без того уж е слишком склонна считать
себя „ с а м о с т о я т е л ь н о й о б щ е с т в е н н о й с и л о й " , которой
нужно только придумать хорошенькую программку или,— как выра­
жается «Свобода",— „комплекс принципов", чтобы переделать по-своему
все общественные соотношения. Но и м е н н о п о т о м у наша „интелли­
генция" и не приобрела до сих пор всего возможного для нее влия­
ния на общественную жизнь. Пора уж е перестать играть словами.
Т о, что в известных кругах называется у нас интеллигенцией, со­
ставляет лишь небольшой общественный слой (слой неслужащих
образованных „разночинцев"), который не может иметь самостоятель­
ного исторического значения. Ввиду особенностей его положения,
этому слою всего естественнее было бы примкнуть к р а б о ч е м у
к л а с с у (это к л а с с в настоящем смысле этого слова), в среде кото­
рого нашего образованного разночинца ожидает в высшей степени
плодотворная роль. Но этого, разумеется, не будет до тех пор, пока
„в комплекс принципов" наших образованных разночинцев будет
входить убеждение в том, что они составляют „особый класс", хотя
и „не принадлежащий к числу древних политических формаций" 8).

*) Г . В . П л е х а н о в , С о ч и н ., то м Ш , с т р . 2 4 7 .
2) Т а м ж е , с т р . 2 6 9 . Г
:1) 'Г а м ж е , с т р . 2 7 0 .
 — 252 —

Такая точка зрения— единственно правильная—не только гарантиро­

вала Плеханова от переоценки роли интеллигенции, но дала ему
возможность правильно определить задачи интеллигенции и перспек-
' тивы ее деятельности.
Либо с рабочим классом—и тогда могучая революционная сила,
тогда из „лишних людей" интеллигенция становится необходимостью,
либо в буржуазно-либеральный лагерь,—но середина самостоятельного
существования, как класса, как общественной силы, для интеллиген­
ции невозможна.
Процесс размежевания, расслоения в лагере интеллигенции шел
очень долго, но шел именно в том направлении,в котором указывала
российская социал-демократия.
Не думаю, чтобы была нужда в большом количестве цитат для
доказательства вьГше высказанного положения. На всем протяжении
своей политической и литературной деятельности Плеханов исходил
из приведенного положения. Для нас было важно лишь установить,
что интеллигенция в политическом построении Плеханова не играла
самостоятельной роли.
Самый же вопрос об интеллигенции и ее судьбах вопрос, тре­
бующий особого рассмотрения и выходит за пределы поставленной
нами задачи. /

Закончим наше изложение взгляда Плеханова на отношение

социализма к политическрй борьбе.
Мы проследили возникновение и развитие отдельных элементов
этого основного политического вопроса и следует признать, что
, по разобранным нами вопросам Плеханов является в россий­
ской социал-демократии (нетрудно было бы доказать, что и во
всем II Интернационале) представителем самого последовательного
революционного воззрения, во-первых, а самое главное, что Плеханов
в этом вопросе является прямым и непосредственным подготовителем
российского большевизма,— все элементы его учёния о социализме и
политической борьбе вошли неприкосновенно в идеологию нашей
партии и составляли основу нашей тактики, начиная со II съезда.
 ГЛАВА V.
Конечные дели движения пролетариата,

а. Борьба с народничеством и вопрос о конечных целях.

Ч
I
В предыдущих главах мы проследили развитие воззрении Плеханова
на решение вопроса об отношении социализма к политической борьбу;
на всем протяжении своей революционной деятельности он рассма­
тривал политическую борьбу только как с р е д с т в о , никак не цель
движения рабочего класса, средство для достижения, для осуще­
ствления социализма.
Совершенно естественно, подобный взгляд обязывал продумывать
до конца не только вопрос о природе социализма, к реализации кото­
рого пролетариат должен концентрировать все силы свои, но и вопрос
о том, каковы необходимые условия завоевания социализма, пути,
по который пролетариат придет к коммунизму. ■
И скорее второй, чем первый вопрос особенно интересовал и
должен был привлечь внимание революционера; на самом деле,
В0пррС(0 сущности социализма есть вопрос, с одной стороны, о том,
каков будет тот общественный порядок, за который борется рабочий
класс, а с другой стороны, это есть вопрос о том, что в современном
капиталистическом обществе делает неизбежным наступление со­
циализма. Размалевывать картинки будущего общества— занятие,
достойное утописта— стало совершенно лишним и даже вредным
занятием для последователя научного социализма. И замечательно,
что спорами о сущности социализма чаще всего занимались предста­
вители мелко-буржуазного социализма. Марксисты ж е обсуждали
этого разряда вопросы лишь в меру необходимости и лишь в границах
научно-достоьерных и фактически-доказуемых. '
Совершенно иначе обстоит дело со вторым вопросом— о путях
и средствах завоевания социализма. Этот вопрос с самого ж е начала
возникновения научного социализма стал наиактуальнейшим вопросом
 — 254 —

рабочего движения. Вокруг него шла жесточайшая борьба в Первом

Интернационале между автономистами-анархистами и государствен­
никами - марксистами, а во II Интернационале между оппортунистами
и революционным крылом.
В тот момент, когда Плеханов пришел к марксизму, вопрос этот
не мог стоять иначе, как чисто-теоретически. Для западно-европей-
скрго социализма 8 0 -е годы являются началом того периода успехов
у урн и погони за парламентскими победами, который продол­
жался очень долго, на протяжении всей эпохи т. н. мирного разви­
тия, и на этой почве создал идеологию притупления классовых про­
тиворечий, возможности эволюции или врастания в социализм и т. д.,
то,что в дальнейшем оформилось в целую систему под пером Бернштейна.
Было бы жестокой ошибкой предполагать, что ревизионизм Берн­
штейна— начало оппортунистического извращения учения Маркса.
Задолго до Бернштейна— с самых восьмидесятых годов— наметились
те разногласия, которые в средине девяностых годов так выпукло
и „талантливо" сформулировал Бернштейн.
Постепенно изо дня в день, борясь и отвоевывая отдельные уча­
стки у неприятеля, пролетарская армия естественно выработала в своих
рядах многих закаленных борцов, но из тех же рядов выходили
соглашатели, которых осознать себя не давало лишь давление закона
или среды: напр., исключительный закон против социалистов в Гер­
мании; в странах, где таких препятствий не было, как во Франции,
рабочее движение с самого начала подъема после поражения 18 7 1 года
распалось на революционное и оппортунистическое направления, кото­
рые боролись друг с другом с чрезвычайным ожесточением.
,, Было много условий, способствовавших тому, что Плеханов с самого
же начала своего перехода на точку зрения научного социализма
примкнул именно к его революционному крылу. Но ко всем остальным
причинам следует прибавить и то, что объективно в общественных
условиях России того времени не было абсолютно никаких данных
для веры в мирное решение „социальных проблем", как тогда говорили.
Он был народником-бакунистом. Мы уж е выше, имели случай
горорить о значении этого факта для его эволюции. Но мы теперь
не можем не вспомнить это обстоятельство, ибо оно играло решаю­
щую роль и еще в одном направлении. Его бакунистсКое прошлое
долгое время обнаруживалось не только в том, что он вел жестокую
войну с анархизмом, но и в том исключительном интересе, который
"он уделял проблеме государства, его значению в переходную эпоху,
вопросу о насилии в революции и т. д ., а его народническая рево­
люционная практика не давала ему уповать на мирный исход став­
шего неизбежным социального преобразования
 — 255 —

i .

Восстание Плеханова против народничества было ничем иным, как

восстанием его против бакунизма. Хотя российская интерпретация
несколько видоизменила бакунизм, превратив его в специфическое
„бунтарство", однако теоретические основы его остались незатро­
нутыми . Народники верили в прирожденный социализм русского
мужика, который-де извращается под влиянием внешних „наносных"
общественных условий. Устраните эти внешние условия,— говорили
народники,— и тем самым вы дадите полную возможность русскому
народу взяться за организацию „автономных общин" на совершенно
коммунистических началах.
Среди этих внешних общественных условий самым лютым и самым
вредным является, разумеется, государство, тенденции которого диа­
метрально, противоположны коммунистическим стремлениям и потен­
циям русской деревенской общины.
Поэтому бунтари „считали своей обязанностью устранить те обще­
ственные условия, которые мешали, по их мнению, нормальному раз­
витию-народной жизни", а так как самым большим из этих условий
было государство, то вслед за Бакуниным бунтари считали своей за­
дачей в первую голову борьбу с государством; не с определенным
самодержавным государством, а с государством вообще, борьба, удач­
ный исход которой только и открывал возможность, по мнению народ­
ников, реализации социализма, победы коммунистических тенденций
русской общины.
Русскому анархо-бунтарю и в голову не приходило, разумеется,
при этом, что, ведь, „современное русское общинное земледелие отнюдь
не исключает товарного производства", очень метко отмечает Плеха­
нов. Он не имеет ни малейшего понятия о той „внутренней, неиз­
бежной диалектике', которая превращает товарное производство на
известной стадии его развития в „капиталистическое". Его не тре­
вожила мысль о том, что тенденции товарного производства могут
привести именно в результате особо интенсивной деятельности авто­
номных лиц и коммун, освобожденных от всяких мешающих „обще­
ственных условий", к отрицанию всякого, даже того минимального
г» значительной мере первобытного „коммунизма", который имеется в
наличии. Ему, разумеется, и в голову не приходила мысль „спросить
себя, достаточно ли разъединенных усилий „автономных" лиц и
коммун и корпораций для борьбы с этой тенденцией товарного
производства, грозящей снабдить в один прекрасный день неко­
торую i часть „прирожденных" коммунистов „благоприобретенными"
 — 256 —

капиталами и превратить их в эксплоататоров остальной массы на-

селеиия“ ‘ ).
Все горе анархистов заключается в том, что они имеют чрезвы­
чайно превратное представление о коммунизме и социализме, о кото­
ром они так много говорят. Им тем труднее оценивать должным
образом значение государства для осуществления задач социалисти­
ческой революции, что они не знают и не понимают условий этой
революции.
Плеханов глубоко прав: „ а н а р х и с т о т р и ц а е т с о з и д а ю ­
щую роль г о с у д а р с т в а в с о ц и а л и с т и ч е с к о й р е в о л ю ­
ц и и и м е н н о п о т о м у , чт о не п о н и м а е т з а д а ч и у с л о ­
в и й э т о й р е в о л ю ц и и " ’ ). Но, если так безнадежна была логика
анархизма, а тем самым и народничества, то горе порожденной им
„Народной Воли* заключалось совсем в другом.
„Народная Воля“ подводя итог всему предшествовавшему револю­
ционному развитию, подвергла существеннейшему пересмотру старые
анархические взгляды бакунистов. На опыте, практически бунтарь-
землеволец, ведя свою работу по разрушению государства вообще,
идеи государственности, не мог не убедиться, что, по существу
говоря, его борьба направлена не против всякого государства, а именно
против российского самодержавия, против абсолютизма. Воюя про
тив „идеи государственности", они фактически вели войну с бюро
кратической идеей и боролись-то не за осуществление коммунизма
а за устранение угнетающего народ произвола, за человеческие права
за право гражданина. Землевольцы вели политическую борьбу, отри
цая ее, они боролись за правовое государство, отрицая государство
Неизбежно должно было такое несоответствие между теорией и пра
ктикой привести к пересмотру теории. Это и сделала „Народная Воля“
Плеханов совершенно справедливо говорит, что народовольцам,
„взрывая Зимний дворец, нужно было, вместе с тем взорвать и наши
старые анархические и народнические традиции" 8). Но такой последова­
тельности они не обнаружили и их пересмотр остановился незавер­
шенным, незаконченным. Пересмотрев вопрос о политической борьбе,
о государстве, они остались на почве старой теории о самобытных
путях развития России, что создало новые противоречия между пра­
ктикой народовольцев и их теорией, противоречия, которые были тем
опасней, что они основаны были на доведенных до крайнего предела
народнических предрассудках.

*) Г . В . П л е х а н о в , С о ч и н ., т. Г, стр . 3 4 .
2) Т а м ж е , с т р . 3 5 .
Т а м ж е , т о м II, с т р . 4 1.
 Критику теории народовольцев мы уж е разобрали выше; остано­
вимся лишь на их учении о роли государства при переходе к социа­
лизму и критике его Плехановым.
Говоря о народовольческой теории, нам уж е пришлось упомянуть
о том, как они представляли себе пути и условия осуществления
социализма, В сущности, следовало бы во исправление обычно устано­
вленного представления сказать, что народовольчество по своим по­
литическим идеалам было резко дуалистично, при чем эта двойствен­
ность в народовольческой литературе нашло бессознательное отра­
жение: демократический радикализм до момента захвата власти,
диктатура демократической интеллигенции после захвата власти..
При этом трудно было не заметить противоречие, которое было
заложено в самом их учении. От старого бакунизма „Земли и Воли"
у народовольцев осталась лишь уверенность, что стоит только
устранить все „общественные условия", которые мешают развернуться
„автономнстической" потенции общины, как воцарится прирожден­
ный общинный комунизм. Во всем остальном это было новое учение
(по части завоевания государственной власти) с огромной примесыо
буржуазного радикализма.
Такова степень прогресса народовольчества по сравнению со ста­
рым бакунизмом. Суть этой эволюции заключалась в очень простом
факте— разуверившись в крестьянской революции, народовольцы
перешли на точку зрения з а х в а т а в л а с т и п у т е м з а г о в о р а
для того, чтобы вызвать эту революцию, которая, по их продолжав­
шим оставаться по преданию неприкосновенными верованиям, не
происходит только по причинам внешним.
К ак конкретно представляли себе народовольцы самый заговор?
„Партия должна иметь силы создать сама себе благоприятный момент
действия, начать дело и довести его до конца. Искусно выполненная
система террористических предприятий, одновременно уничтожающих
ю — 15 человек— столпов современного правительства, приведет пра­
вительство в панику, лишит его единства действий и в то ж е время
возбудит народные массы, т.-е. создаст удобный момент для нападения.
Пользуясь этим моментом, заранее собранные боевые силы начинают вос­
стание и пытаются овладеть главнейшими правительственными учре­
ждениями. Такое нападение легко может увенчаться успехом, если
партия обеспечит себе возможность двинуть на помощь первым за-
стрелыпикам сколько-нибудь значительные массы рабочих и пр. Для
успеха точно так ж е необходимо подготовить себе положение в про­
винциях, достаточно прочное для того, чтобы или поднять их при
первом известии о повороте, или хоть удержать в нейтралитете. Точно
так же следует заранее обезопасить восстание от помощи правительству
В. В а г а н я н, Г. В. Плеханов. 17
 — 258 —

со стороны европейских держав и т. д. Вообще подготовитель­

ная работа партии должна выполнить все, что необходимо для
успеха восстания, начатого партией,, и даже без всяких экстраорди­
нарных благоприятных условий, т.-е. при таком приблизительно поло­
жении, в каком находится Россия в настоящее время".
Именно революционеров, придерживающихся тактики, подобно
только что приведенной, Энгельс поразительно метко характеризовал,
как а л х и м и к о в р е в о л ю ц и и . „Они были алхимиками революции
и отличались такою ж е путаницей понятий и такой же ограничен­
ностью взглядов, какие были свойственны алхимикам старого времени".
Они, подобно всем заговорщикам, не искали в объективном ходе
общественного развития основания своим планам. Они по крайней
„ограниченности" и простоте своей не соображали, что даже заговор
в том смысле, как изображали они, совсем не из простых средств борьбы,
что для его удачи требуется много предварительных условий.
Всякий заговор осуществим лишь при условии, что заговорщики
рассчитывают встретить поддержку в определенных общественных
кругах; сама по себе организация з а г о в о р щ и к о в никогда реаль­
ной силы не представляла и представить не могла, ибо какую реаль­
ную силу могла собрать вокруг себя группа самоотверженных под-
полыдиковконспираторов?
На кого ж е рассчитывали сами народовольцы и на кого м о г л и
рассчитывать?
На крестьянство надежды у них было мало— и не без основания; они
не рассчитывали опираться на рабочий класс, хотя и считали его очень
важным, на-ряду с войском, „ д л я р е в о л ю ц и и " , и далее,в число
сил, на которую заговорщики могли бы опираться, программа причи­
сляет офицерство („гораздо удобнее воздействие иа о ф и ц е р с т в о :
более развитое, более свободное, оно более доступно влиянию"),
общество и передовую Европу, на сочувствие которой они много
рассчитывали („Партия должна знакомить Европу со всем пагубным
значением русского абсолютизма для самой европейской цивилизации,
с истинными целями партии, со значением нашего революционного
движения, как выражения всенародного протеста").
Самые беглые размышления совершенно достаточны, чтобы видеть,
что создать программу, которая могла бы объединить эти разнород­
ные группы в единый революционный лагерь, дело далеко не из лег­
ких и, пожалуй, вряд ли осуществимо.
На самом деле, единственное требование, которое объединит их,
было бы требование политических свобод. У ж е самые элементарные
конституционные права были бы совершенно достаточны, чтобы раско­
лоть эту „основу” тактики заговора; если заговорщики пойдут за ми-
 — 259 —

a ii Má л и с т а м и, т.-е. подпадут под влияние либеральной буржуа­

зии— они уйдут от революции, что народовольцы не желали, наоборот,
они выставляли „экономический переворот11, как цель, к осуществле­
нию которой должно стремиться правительство заговора; обратно,
они не имели никакого реального основания надеяться, что русское
„общество" поддержит их коммунистическую программу.
Совершенно естественно, почему „Н. В .“ после первого марта
вынуждена была писать: „Д а, событие i марта воочию доказало полную
несостоятельность культурных классов. Они не пошевельнули пальцем,
когда растерявшаяся, дезорганизованная власть, при дружном натиске,
пошла бы на какие-угодно уступки; когда достаточно было незначитель­
ного усилия, чтобы стряхнуть осмеянный опозоренный режим. Монархи­
ческий деспотизм как-будто изверился в свою силу; на его истрепанном
знамени только и можно разобрать теперь: трусость, лицемерие и ложь.
Питомцы ресторанов, во всеоружии разврата и невежества, являются
защитниками колеблющихся основ и объявляют войну гнилому западу
и мужицкому кабаку. Меры и личности правительства возбуждают
смех или негодование. Казалось бы, одно чувство гадливости должно
заставить раздавить гатчинское государство" *). Чрезвычайно метко
и сильно сказано, но что из сказанного следует? Мы не можем не
отметить, что не.столько результаты, сколько надежды народовольцев
способны внушить удивление.
Никогда еще никакое „общество" пе поддерживало партию
„экономического переворота" в ее борьбе за эту свою конечную цель,
если она бывала принципиальна и последовательна; Плеханов резонно
прибавлял к этому: а так как никакая партия не может быть теперь
последовательной сторонницей „экономического переворота", не вы­
ражая точку зрения и интересы пролетариата, то совершенно понятно,
что верным критерием для суждений о степени и пределах поддержки
обществом революционеров может быть только рабочий класс и его
интересы.
Но если бы удался заговор, то совершенно естественно, что заго*
ворщикам пришлось бы с неизбежностью объявить диктатуру для
поддержания в своих руках власти—с этой стороны народовольцы
были правы вполне, но при этом самый характер заговора предопре­
деляет и характер диктатуры. Т ак как это был бы изолирован­
ный заговор группы, то и диктатура в результате подобного заго­
вора не могла бы быть иной, как диктатурой группы революционеров,
опекающих передовой класс общества-пролетариат, такая диктатура
могла улыбаться народовольцам только потому, что они потеряли

!) Литература партии „Народной Вол стр. 246.

17*
 — 260 —

Последнюю веру в Творческую силу масс, они ей не доверяли, но идео­

лог пролетариата мог ли относиться иначе к подобным планам, как
резко отрицательно? Народовольцы имели все основания перестать
верить в традиционный „революционный дух“ народа, в возможность
широкой революционной самостоятельной борьбы многомиллионной
забитой крестьянской Руси; но они не смогли видеть в пролета­
риате силы, которую им не доставало, и тем самым они противопоста­
вляли себя рабочему классу, тем самым делая свое учение о „захвате
власти" сугубо утопичным и безнадежно антипролетарским.
Резко отрицательное отношение Плеханова к учению о заговор­
щическом захвате власти было, таким образом, совершенно законно.
Но из этого ни в коей мере не следует, что Плеханов принци­
пиально был против захвата власти. Быть против заговорщичества—
не значит быть принципиальным противником захвата власти. „По
нашему мнению,— пишет Плеханов,— он представляет собой последний
и притом совершенно неизбежный вывод из той политической
борьбы, которую, на известной ступени общественного развития,
должен начать всякий класс, стремящийся к своему освобождению.
Достигший политического господства, революционный класс только
тогда и сохранит за собой это господство, только тогда и будет
в сравнительной безопасности от ударов реакции, когда он направит
против нее могучее орудие государственной власти. Den Teufel halte,
wer ihn halt! говорит Ф ауст" ‘).
Отличительная черта э т о г о захвата власти заключается в том,
что она приводит не к господству заговорщических групп, а к дикта­
туре ц е л о г о к л а с с а . „Но диктатура класса, как небо от земли,
далека от диктатуры группы революционеров-разночинцев,—справедливо
говорит Плеханов.— Это в особенности можно сказать о диктатуре
рабочего класса, задачей которого является, в настоящее время, не
только разрушение политического господства непроизводительных
классов общества, но и устранение существующей ныне анархии про­
изводства, сознательная организация всех функций социально-эконо­
мической жизни. Одно п о н и м а н и е этой задачи предполагает раз­
витой рабочий класс, обладающий политическим опытом и воспи­
танием, освободившийся от буржуазных предрассудков и умеющий
самостоятельно обсуждать свое положение, р е ш е н и ' е ж е ее пред­
полагает, кроме всего сказанного, еще и распространение социалисти­
ческих идей в среде пролетариата, сознание им своей силы и уве­
ренность в победе. Но т а к о й пролетариат и н е п о з в о л и т захва­
тить власть даже самым искренним благожелателям. Не позволит

*) Г . В . П л е х а н о в , С о ч и я ., то м I I , стр . 7 6 — 77 *
 — 261 —

по той простой причине, что он проходил школу своего политиче­

ского воспитания с твердым намерением окончить когда-нибудь эту
школу и выступить самостоятельным деятелем на арену исторической
жизни, а не переходить вечно от одного опекуна к другому; не по­
зволит потому, что такая опека была бы излишней, так как и он
сам мог бы тогда решить задачу социалистической революции; не
позволит, наконец, потому, что такая опека была бы вредной, так
как сознательного участия производителей в деле организации про­
изводства не заменит никакая конспираторская сноровка, никакая
отвага и самоотвержение заговорщиков" '). Этого не могли понимать
народовольцы, им совершенно не была доступна мысль о том, что
одному только рабочему классу в современном обществе под силу
решать социальный вопрос. Для них самый захват был нужен для
того, чтобы уничтожить преграды к установлению анархического
общества в то время, как перед пролетариатом, захватившим власть
встанут совершенно иные задачи. * •
„Понявший условия своего освобождения и созревший для него
пролетариат возьмет (государственную власть в свои собственные руки,
с тем, чтобы, п о к о н ч и в ш и с с в о и м и в р а г а м и (курсив мой.
В. В.), устроить общественную жизнь на началах не а н а р х и и, ко­
нечно, которая принесла бы ему новые бедствия, но пан-архии,
которая дала бы возможность непосредственного участия в обсуждении
и решении общественных дел всем взрослым членам общества. До
тех ж е пор, пока рабочий класс не развился еще до решения своей
великой исторической задачи, обязанность его сторонников заклю­
чается в ускорении процесса его развития, в устранении препятствий,
мешающих росту его силы и сознания, и не в придумывании соци­
альных экспериментов и вивисекции, исход которых всегда более
чем сомнителен" 2). Прекрасные слова! В этом отрывке, однако, чита­
тель чувствует, что для Плеханова вопрос стоит в значительной мере
теоретически. С какой чрезвычайной легкостью произносит он слова:
„покончивши со своими врагами", он не имеет еще реального пред­
ставления о том, какая это трудная задача „покончить со своими
врагами", какая трудная и какая д о л г а я ! Быть может, в этом
повинна господствовавшая тогда народническая вера в возможность
легкой победы, всего же вероятнее, что здесь сказался общий тео­
ретический подход к вопросу. Но в этом отрывке нас занимает осо­
бенно его идея о п ан архии ,о всеобщем господстве. Ни в коем случае
не следует это понимать в том смысле, будто Плеханов мыслил социа-

1) Г . В. П л е х а н о в , С о и ш ., том II, стр. 77.

2) Там ж е, стр. 77—78.
 — 262 —

листический строй в формах государственных. Говоря о панархии

в противоположность анархии, Плеханов выдвигает идею организо­
ванности против идеи дезорганизации, которую носит в себе анархизм
во всех его проявлениях. Как прекрасно известно, и по мнению
Маркса и по мнению Ленина, социалистическое общество будет
отличаться своей максимальной организованностью, и разбить государ­
ственную машину, а затем довести ее до „отмирания" в системе
Маркса отнюдь не означает установление анархического „безначалия" .
Говоря иначе, панархия есть высшее проявление демократии— это
есть своего рода демократия в бесклассовом обществе, как ни противо­
естественно подобное сочетание слов. С другой стороны, совершенно
ясно в его представлении о будущем обществе влияние идеи пря­
мого народного законодательства, которую он выдвигает в первых
своих произведениях и ошибочность которой ом сам впоследствии
признал. ■
Если невероятен захват власти заговорщической организацией
революционеров, то где же резон для построения такой системы
классового захвата и диктатуры и не является ли это результатом
утопических желаний революционеров, возведенное в степень истори­
ческой необходимости?
Где искать прямых доказательств и твердых научных оснований
для подобного построения?
В истории,— отвечает Плеханов. „Чему учит нас, в этом случае,
история? Она показывает нам, что всегда и. везде, где процесс эко­
номического развития вызывал расчленение общества на классы— про­
тиворечие интересов этих классов неизбежно приводило их к борьбе за
политическое господство" ‘), подобная борьба шла напротяжении всей
истории, она шла между разными слоями господствующих классов,
как и между всем господствующим классом в целом и народом;
воины и жрецы, патриции и плебеи, аристократия и демос.
„Всегда и везде политическая власть была, рычагом, с помощью
которого добивавшийся господства класс совершал общественный
переворот, необходимый для его благосостояния и дальнейшего
развития" *). Стоит только припомнить пример очень недавней
борьбы третьего сословия с дворянством. „Т о с оружием в руках,
то путем мирных договоров, то во имя республиканской независи­
мости своих городов, то во имя усиления королевской власти— наро­
ждающаяся буржуазия вела в течение целых столетий беспрерывную
упорную борьбу с феодализмом, и уж е задолго до французской
революции могла с гордостью указывать врагам на свои успехи" *).

*) Г . И. П л е х а н о в , С о ч н и ., т . II, стр . 5 1 .
 — 263 —

Завоевывая шаг за шагом свои права, буржуазия, наконец, со­

здала себе возможность завоевания господства в современном обществе:
„ставя себе совершенно определенные, хотя со временем и изменяю­
щиеся, социально-экономические цели, почерпая средства для своей
дальнейшей борьбы из приобретенных уж е выгод своего материаль­
ного ^положения, буржуазия не упустила ни одного случая дать
правовое выражение достигнутым ею ступеням экономического про­
гресса и, наоборот, с таким ж е искусством пользовалась каждым
своим политическим приобретением для новьус завоеваний в области
экономической жизни" '). Конечно, государство есть надстройка над
экономикой, но и оно в силу диалектики событий и исторического
развития в известные моменты из следствия становится в свою очередь
причиной. „История есть величайший диалектик, и если в ходе ее
движения разум превращается, по выражению Мефистофеля, в бес­
смыслицу, а благодеяние становится источником страданий,— то не
менее часто в историческом процессе следствие становится причиной,
а причина оказывается следствием. Вырастая из экономических от­
ношений современного ему общества, политическое могущество
буржуазии, в свою очередь, служило и служит незаменимым факто­
ром дальнейшего развития этих отношений" а). Таково было течение
борьбы, которую вела буржуазия, оно ж е указывает направление
борьбы пролетариата. „Вопреки Прудону, пролетариат продолжает
смотреть на „политическую революцию", как на самое могуществен­
ное средство движения экономического переворота" 3).
На самом деле, „если, несмотря на полное несходство в других
отношениях, все классы, ведущие сознательную 'борьбу со своими
противниками, начинают на известной стадии своего развития стре­
миться обеспечить себе политическое влияние, а затем и господство,—
то ясно, что политический строй общества представляет собою да­
леко не безразличное условие для их развития. А если мы видим,
Кроме того, что ни один класс, добившийся политического господ­
ства, не имеет причин раскаиваться в своем интересе к „политике";
если, напротив, каждый из них достигал высшей, кульминационной
точки своего развития лишь после того, как он приобретал полити­
ческое господство, то мы должны признать, что политическая борьба
представляет собою такое средство социального переустройства,
годность которого доказана историей" *). .

>' Г. 13. П л е х а н о в , Сочин., том IÍ, стр. 52.

-) Там же, стр. 52.
3) Т ам ж е, стр. 55.
4) Там ж е , стр. 55.
 — 264 —

Политическая борьба, конечная победа которой может выразиться

лишь в захвате власти пролетариатом, в диктатуре его. Такова была
та система, которую выдвинул Плеханов против народовольцев.

2.

Откуда у русских революционеров получилось то полуфантасти-

ческое, полуутопическое представление о грядущей революции и об
„экономическом перевороте"?
Причины, породившие подобные явления, надо искать в чрезвы­
чайной отсталости общественных отношений нашей страны. Патри­
архальное море со слабыми еще признаками капитализма— наша страна
не могла не дать богатейшей пищи для самых рискованных теорий
и построений, которые никогда бы не возникли, будь у нас классовые
отношения более ясными.
Когда, возражая народовольцам, Плеханов доказывал им, что пере­
нятая ими у народников вера в прирожденный коммунизм русского
мужика— ни на чем не основанная вера и что, следовательно, взятие
власти кучкой заговорщиков ни в коем случае не будет означать
освобождения народа и победы „автономного начала" над „государ­
ственностью", вождь народовольцев Тихомиров писал ему в ответ
целый трактат в доказательство того, что русский народ „превосходно
знает, какова должна быть верховная власть". По его словам, рус­
ский народ представлял себе верховную власть „представительством
общенародным". Если до сих пор народ еще не сбросил самодер­
жавие, то только потому, что истинная природа абсолютизма еще
не была ясна. „Против государства классового, если только этот
характер его делается сколько-нибудь заметным, единодушно станут
миллионы народа". Он утверждает, что, разочаровавшись в самодер­
жавии царей, „народ наш может стать лишь сторонником своего
собственного самодержавия".
Но если даж е это и было верно—хотя всю утопическую фанта­
стичность и нелепость подобных построений прекрасно доказал
Плеханов,—то разве это само по себе гарантировало бы „экономи*
ческий переворот"? „Политическое самодержавие народа вовсе не
гарантирует его от экономического порабощения и не исключает
возможности развития в стране капитализма. Цюрихский кантон есть
один из самых демократических и в то ж е время один из самых
буржуазных кантонов Швейцарии. Демократическая конституция
становится средством социальной эмансипации народа только в том
случае, когда естественный ход развития экономических отношений
делает невозможным продолжение господства высших классов. Так,
 — 265 —

например, в передовых странах производство все более и более при­

нимает коллективный характер, между тем как индивидуальное
присвоение его продуктов предпринимателями вызывает целый ряд
болезненных потрясений во всем общественно-экономическом орга­
низме. Народ начинает понимать причину этих потрясений, и потому,
наверное, воспользуется, рано или поздно, политической властью
для своего экономического освобождения'1 *)• Это и есть единственно
научная постановка вопросг, которая народовольцам была органически
непонятна.
Если с этой ж е научной точки зрения перейти к стране не передо­
вой, а полукапиталистической, мелко-буржуазной, какою и была по
существу Россия, то и там задачи „самодержавного народа" опре­
делить не трудно. Перед ним прежде всего стал бы ряд экономиче­
ских задач, разрешения которых требовали интересы огромного
большинства народа, понадобилось бы самым энергичным образом
приступить к обеспечению интересов мелкого производителя. „Но,
идя по этой дороге, ие минуешь ни капитализма, ни господства
крупной буржуазии, так как сама объективная логика товарного про­
изводства заботится о превращении мелких индивидуальных про­
изводителей в наемных рабочих, с одной стороны, и буржуа-пред­
принимателей, с другой. Когда совершится такое превращение,
рабочий класс, разумеется, воспользуется всеми политическими сред­
ствами для смертельной борьбы с буржуазией. Но тогда взаимные
отношения общественных классов станут резко определенными, место
„народа11 займет рабочий класс, и народное самодержавие превратится
в диктатуру пролетариата11 ').
Совершенно ясно, что „самодержавие народа" в стране, которая
вся еще ноет под гнетом первобытно-крепостнических отношений,
не может отнюдь быть началом социалистического преобразования.
Странна была точка зрения народовольцев на социалистическую рево­
люцию, предстоящую, на Западе. Рассуждая по аналогии с нашим
общинником-крестьянином, они представляли себе самым важным
обстоятельством то, ч'го осознано вполне „европейским пролетарием
его права на фабрику проприетера11 2), они не могли понимать, что
„социалистическая революция подготовляется и облегчается не тем
или другим способом в л а д е н и я , а развитием производительных
сил и о р г а н и з а ц и е й п р о и з в о д с т в а . В придании этой орга­
низации общественного характера и заключается исторически-подгото-
вительное значение капитализма11 8).

1) Г. В. П л е х а н о в , Сочин., том И, стр. 287.

2) Там же, стр. 290.
 — 266 —

Впрочем, совершенно понятно, почему у народовольцев получался

такой именно взгляд— они ведь и в России считали за исходное не
земледелие, а землевладение.
Из всего вышеприведенного рассуждения народовольцев уже само
собой вытекает вывод, который был сделан Тихомировым: „Ближайшая
и первая задача победоносного временного правительства .состоит в
том, чтобы явиться на помощь народной революции. Захваченная
государственная власть должна быть употреблена для того, чтобы
повсюду революционизировать народные массы и организовать их
власть, а это такая задача, при выполнении которой революционеры
стоят на твердой почве. Т ут временное правительство даже ничего
не творит, а только разрешает силы, существующие в народе и
даже находящиеся в состоянии сильнейшего напряжения... Времен­
ное правительство не имеет тут нужды ни приневоливать народную
массу, ни учить ее. Оно только помогает ей с чисто внешней
i стороны".
Повторяю, этот вывод неизбежно вытекал из всех посылок на­
родовольцев. Но этот вывод основан на зыбком песке утопизма и
фантастических допущений. Д ля всякого, кто не безнадежно еще
погряз в народнически - бакунистском самообмане, ясно, что „социа­
листическая революция предполагает целый ряд мер для социали­
стической организации производства. И уж е по одному этому „чисто
внешняя11 помощь революционного правительства никоим образом
не может быть признана достаточной для удачного исхода такой
революции14 ‘), справедливо отмечает Плеханов. Но, кроме того,
есть еще два условия, „без наличности" которых за нее невозможно
и браться. Первое из этих условий имеет объективный характер и
заключается в экономических отношениях страны. Другое условие—
чисто субъективное и относится к самим производителям: недоста­
точно одной объективной, экономической возможности перехода к
социализму; нужно, чтобы, рабочий класс понял и сознал эту возмож­
ность" *). В наши дни нужно ли доказывать всю разительную спра­
ведливость этих слов? Насколько велико значение второго, субъек­
тивного момента в социалистической революции, показывает особенно
ярко пример Германии, где, несмотря на несомненно зрелые объек­
тивные условия, революция затягивается и проходит с великими жерт­
вами и мучениями, вследствие отсутствия у широких масс рабочего
класса сознания возможности и неизбежности социалистической ре­
волюции.

Г. В . П л е х а н о в , С о ч и н -, то м И , с т р . 3 0 3 .
 — 267 —

Некоторым итогом этой дискуссии с народовольцами явились

пункты о государстве в первом проекте программы гр. „О св. Т р .“ .
„Не вдаваясь в утопические фантазии относительно общественной
и международной организации будущего, можно теперь уж е пред­
сказать уничтожение важнейшего из органов хронической борьбы
внутри общества— именно г о с у д а р с т в а , к а к п о л и т и ч е с к о й
организации, противостоящей о б щ е с т в у , и охра­
няющей, главным образом, интересы его господствующей части. Точно
так ж е и теперь уже можно предвидеть международный характер
предстоящей экономической революции. Современное развитие между­
народного обмена продуктов делает необходимым участие в этой
революции всех цивилизованных обществ11 *),— пишет Плеханов. Как
видно читателю, идея „отмирания11, „уничтожения" государства в
социалистическом обществе Плехановым выражена в такой ясной и
недвусмысленноц форме, что всякий упрек сам собой отпадает.
Не менее,ясно и определенно говорит программа и о путях и
средствах совершения социалистической революции. „В настоящее
время рабочий класс передовых стран все более и более выясняет
себе необходимость указанного социально-политического переворота
и организуется в особую партию труда, враждебную всем партиям
эксплоататоров. Совершаясь из началах „ М е ж д у н а р о д н о й А с ­
с о ц и а ц и и Р а б о ч и х " , организация эта имеет, однако, прежде
всего в виду завоевание рабочими политического господства внутри
каждого из соответствующих государств. „Пролетариат каждой страны,
естественно, должен прежде всего покончить с своей собственной
буржуазией" 2). •
Разъясняя современные задачи русских рабочих, Плеханов пишет
петербургским рабочим, что они выиграют от политической свободы,
от Законодательного Собрания. „Конечно, нельзя ожидать серьезных
реформ от Собрания, в котором большинство будет состоять из
представителей высших классов. Но, во-первых, вы все-таки получите
таким образом несравненно больше, чем получили бы вы* сидя сложа
руки. А , во-вторых,— упорство высших классов также пойдет вам на
пользу, хотя и в другом отношении. Оно возбудит неудовольствие
народа, оно толкнет в ваши революционные ряды тех, которые, по
своей слабости и нерешительности, надеялись на мирный исход, на
милосердие царя, на благоразумие высших классов. Оно послужит
новым, самым убедительным доводом в пользу ваших идей, в под­
тверждение той истине, что полное освобождение трудящегося класса

') Г . В . П л е х а н о в , С о ч и н ., то м И , с тр . 3 5 8 .
2) Т а м ж е , с т р . 3 5 9 .
 - 268 —

возможно будет лишь тогда, когда класс этот захватит в с ю госу­

дарственную власть в свои руки и провозгласит р е с п у б л и к у
с о ц и а л ь н у ю и д е м о к р а т и ч е с к у ю * *).
Эту же самую идею второй проект 1 888 года передает следующими
словами: .Н о так как осьобождение рабочих должно быть делом
самих рабочих, так как интересы труда в общем диаметрально про­
тивоположны интересам эксплоататоров и так как поэтому высшие
классы'всегда будут препятствовать указанному переустройству об­
щественных отношений,— то неизбежным предварительным его усло­
вием является з а х в а т р а б о ч и м к л а с с о м п о л и т и ч е с к о й
в л а с т и в к а ж д о й и з с о о т в е т с т в у ю щ и х с т р а н . Только
это временное господство рабочего класса может парализовать усилия
контр-революционеров и положить конец существованию классов и
их борьбе" а).
•У
;>•

Мы' выше привели формулировку вопроса о диктатуре пролетариата

в обоих проектах программ группы „О св. Труда".
По отношению к проекту 1884 года, второй проект выражает идею
неизбежности диктатуры гораздо более ясно и отчетливо. •
Но и некоторую туманность проекта 1884 года следует отнести
влиянию программы германской соц.-демократии, ибо, как мог убе­
диться читатель, по вопросу о диктатуре у Плеханова не было ни­
каких колебаний с самого ж е начала.
Для того, чтобы оценить, какая действительная последователь­
ность и мужество были обнаружены Плехановым, следует припомнить
судьбу вопроса о диктатуре пролетариата хотя бы в программе герм,
соц.-дем.
К ак известно, Готская программа 1875 года, явившаяся програм­
мой компромисса между лассальянцами и эйзеназщами (марксистами),
ни в коей мере не могла считаться образцом последовательности и,
как блестяще доказал Маркс, также и революционности.
В ней ни единым словом не говорилось о диктатуре пролетариата,
в то время как в' программе „куча довольно путаных чисто-демо­
кратических требований", как говорит Энгельс. Критикуя Готскую
программу, Маркс прямо указал германским соц.-дем., что „между
капиталистическим и коммунистическим общестЕОм лежит период
революционного преобразования одного в другое. Бму соответствует
и политический переходный период, в котором государство не может

1) Г. В . П л е х а н о в , Сочин., том И, стр. 3 7 1— 372*

2) Там ж е, стр. 401.
 — 2 G9 —

быть ничем иным, как р е в о л ю ц и о н н о й д и к т а т у р о й п р о ­

л е т а р и а т а " '). ,
Несмотря на эти, очень недвусмысленные указания, авторы Эрфурт­
ской программы (Каутский и др.) не сочли возможным выразиться с
должной категоричностью по этому вопросу. Энгельс опубликовал
„Замечания" Маркса к Готской программе как раз в начале 18 9 1 г.,
желая дать материал для обсуждения, и вот как программа ортодок­
сально-марксистская, принятая на Эрфуртском партейтаге, говорит
об интересующем нас вопросе: „Борьба рабочего класса против капи­
талистической эксплоатации есть по необходимости политическая
борьба. Рабочий класс не может вести свою экономическую борьбу
и не может развить свою экономическую организацию без политиче­
ских прав. Он не может осуществить перехода средств производства
в общественную собственность, не овладев политической властью.
Сделать эту борьбу рабочего класса сознательной и единой и выяс­
нить ей необходимую цель— такова задача социал-демократической
партии". Ни в коей мере нельзя считать это ясной и определен­
ной формулой, во всяком случае замечание Маркса осталось в этом
пункте не использованным. Почему ж е это так случилось? По весьма
простой причине. У ж е тогда в германской социал-демократии наме­
тилось оппортунистическое крыло, которое оказывало сильное да­
вление на партию, а затем— очень большое влияние на формулировку
программы оказали тактические соображения.
Д о какой степени новая формула была неопределенна и в какой
мере влияли на нее оппортунисты, показывает ответ Грилленбергера
буржуазному депутату Беннигсену, когда последний цитировал
2 8 / 1 1 —1 891 г. вышеприведенное место из „Замечаний" Маркса к
Готской программе. Гриллепбергер признал, что Маркс действительно
хотел видеть „диктатуру пролетариата" включенной в партийную
программу. „Но господин Беннигсен забыл прибавить, что социал-
демократическая партия этого предложения н е п р и н я л а . Потому-
го именно Маркс, и был недоволен, что немецкая социал-демократия
так определила свои программные нормы, как считала это правильным
для германских условий, и что поэтому ни о к а к о й р е в о л ю ­
ционной диктатуре п р о л е т а р и а т а у нас н ик о г д а и
р е ч и н е б ы л о " . Не правда ли, сказано очень смело и даже более
чем смело? Это было сказано за полгода до самого партейтага, а не
вызвало особых возражении и никто не задумался над вопросом о
том, что член партии имеет возможность отказываться от революцион­
ных методов борьбы на самом з а к о н н о м о с н о в а н и и .

!) К . М а р к с , Замечания на программу германской рабочей партии, стр. 69.

I
 — 270 -

Правда, Бебель на том же самом Эрфуртсксм партейтаге сказал:

„Д а, я г л у б о к о у б е ж д е н , о с у щ е с т в л е н и е н а ш и х к о н е ч ­
н ых ц е л е й т а к б л и з к о , ч т о о ч е н ь н е м н о г и м из п р и ­
с у т с т в у ю щ и х в э т о м з а л е не с у ж д е н о д о ж и т ь д о
э т о г о д н я " . И, обращаясь к оппортунистам, он прибавил: „Бере­
гитесь, чтобы с вами не произошло то, что случилось с неразумными
девами в Евангелии—когда пришел жених, то у них не оказалось
масла в светильниках1*. Тем не менее программа все-таки осталась на
«
этот счет достаточно недосказанной и нерешительной, давая много
возможностей оппортунистам искажать революционно пролетарское
учение Маркса.
О том, какова должна была быть программа рабочего класса по
мнению Маркса, давала ясное представление программа французской
гэдистской партии, которую отредактировал сам Маркс в 1880 году.
Вернемся к Плеханову. Влияние на него программы гэдистов
совершенно несомненно. Но и при всем том заслуга его огромная.
Он с самого ж е начала во II Интернационале встал в ряды тех оди­
ноких революционеров, которые считали своим долгом держаться
последовательно революционной точки зрения, несмотря на ренегат­
ство и вой оппортунистов.

4- .

Последний раз ему пришлось спорить с Тихомировым уже не

народовольцем, а кающимся верноподданным „ батюшки-царя", все­
мерно стремящегося умолить прошлые грехи свои тем, что писал и
выдумывал „новые аргументы против революции, против насильствен­
ных переворотов11, против „рек крови". Возражая Тихомирову, Плеха­
нов писал: „Вопреки мнению нашего автора о насильственных пере­
воротах и политических катастрофах, мы с уверенностью скажем,
что в настоящее время история подготовляет в передовых странах
чрезвычайно важный переворот, относительно которого есть все осно­
вания думать, что он совершится насильственно. Он будет состоять в
изменении способа распределения продуктов *)• Экономическая эво­
люция создала жестокое противоречие между средством производства
и способом присвоения, которое непрерывно растет, и это противо­
речие бьет более всего рабочего. „Чтобы устранить вредное для них
противоречие между способом производства продуктов, с одной сто­
роны, и способом их распределения— с другой, рабочие должны
будут овладеть политической властью, которая фактически находится
теперь в руках буржуазии '). Таков неумолимый социологический
-------------- I
*) Г. В. П л е х а н о в , С-^чич., том III, стр. 53.
 — 271 —

закон. Экономическая эвцрюцня неизбежно приведет к политическим

катастрофам, которые, в свсю очередь, вызывают фундаментальны
изменения в области экономии общества.
О том же социологическом законе в политически-тактическом
аспекте он поучает Бурцева (того самого!). Не только у нас в Рос­
сии, но везде и всюду, следовательно, даже там, -где уж е имеются
„органы самоуправления", социалисты обращаются со своими требова­
ниями не к правительству, а к рабочему классу, которому они ста­
раются объяснить „цели партии". Конечно, для осуществления этих
целей социалисты должны иметь не только политические права, но
еще и нечто гораздо большее: именно политическую власть, без ко­
торой они всегда были бы только оппозиционной, а не господствую­
щей партией. Для переустройства общественных отношений „в духе
социалистических идеалов" необходимо господство социалистов. В
этом смысле можно и должно говорить, что перед социалистами
стоят, прежде всего, политические задачи ’). Этого Бурцев не пони­
мал, и— неудивительно. Мудрено было Бурцеву понимать столь голо­
воломную науку, как марксизм.
Но это мимоходом. Обратимся к одной из его интереснейших
популярных статей; я говорю о „Политических задачах русских со­
циалистов", помещенной в № i „ Социалиста*, который появился в
Ж еневе (1889 г., V I).
Популярно и в блестящей форме объясняя задачи, стоящие пе­
ред социалистами, он пишет: „Вообще не нужно обманываться на­
счет цели участия рабочих в политической жизни современных
обществ. К ак только пролетариат выступает на путь политической
борьбы за свои интересы, он, подобно всем другим классам, начинает
стремиться к полному политическому господству. Неотвратимый ход
экономического развития заботится о том, чтобы обеспечить ему
победу. „Все прочие классы приходят в упадок и уничтожаются с
развитием крупной промышленности, пролетариат ж е именно ею со­
здается", Правда, рабочий класс воспользуется своим господством для
того, чтобы положить конец разделению общества на классы, а сле­
довательно, и своему собственному классовому господству" 2). Но
как раз для такой коренной и всесторонней ликвидации классов
нужно классовое господство самого угнетенного класса— пролета­
риата. За то, что это будет так, а не иначе, говорит ие какое-
либо отвлеченное соображение, а неотвратимая экономическая не­
обходимость. „Без уничтожения классов немыслимо экономическое

Ч Г. В . П л е х а н о в , С о ч и н . , т. III, стр. 104.

Т а м ж е , стр. 90— 9 1 .
 — 272 ___

освобождение пролетариата. Но это уж е более отдаленная цель, к

которой пролетариат не мог притти без политического господства.
Следовательно, политическое господство должно быть непосредствен­
ной целью его политической борьбы с буржуазией. Эта ближайшая
цель также не может быть достигнута одним смелым скачком, одним
удачным политическим действием. Ее достижение предполагает бо­
лее или менее продолжительный процесс развития рабочего класса.
Но важно то, что соц.-дем. приурочивают к ней все другие части
своей программы и что в сравнении с нею все они являются второ­
степенными и подчиненными".
Именно так. Социал-демократия должна все остальные части
своей программы приурочить к этой „непосредственной цели". Борьба
за политические п р а в а , как необходимое условие дальнейшего раз­
вития рабочего класса и успешной борьбы за политическое г о с п о д ­
с т в о , которое является необходимым условием его экономического
освобождения. Этим, главным образом, и отличаются социал-демо­
краты от социалистов-бакунистов.
„В интересах будущности рабочего движения русские социа­
листы, усвоившие точку зрения социальной демократии, не смогут,
подобно анархистам, относиться к государству с голым отвращением.
Конечно, современная государственная власть по существу своему
враждебна интересам рабочих. Но, в з я в ш и г о с у д а р с т в е н н у ю
в л а с т ь в с в о и р у к и , революционный пролетариат сумеет сделать
ее самым действительным оружием своего экономического освобо­
ж дения". Так неустанно из года в год Плеханов внедрял в сознание
русских марксистов необходимость захвата власти, неизбежность
насильственного переворота и диктатуры пролетариата в переходную
от капитализма к социализму эпоху.
Установив надлежащую связь и зависимость между социа­
лизмом и политикой, он последовательно проду? ал до конца
вопрос о целях политической борьбы, о политических задачах
социализма.
Критикуя программу „федералистического социализма" „ Само­
управления", Плеханов писал: „Нам, непосвященным в тонкости
федералистического социализма, всегда казалось, что социализм во
всех „областях" должен стремиться не к „увеличению значения тру­
дящихся классов", а к полному уничтожению классов. Что ж е ка­
сается э к с п р о п р и а ц и и политической власти из рук в руки
и т. п., то мы всегда думали, что пока есть „привилегированное
меньшинство", то политические задачи социализма „сводятся" к
з ах ва ту власти ра бочим классом, к д и к т а т у р е про­
л е т а р и а т а".
 - 27 3 —

В данную эпоху своей марксистской деятельности Плеханов

свою пропаганду как литературную, так и устную неизменно закан­
чивал этой завершающей все его построение идеей д и к т а т у р ы
п р о л е т а р и а т а , конкретное содержание которой ему удалось ясно
продумать позже.^

5-

Но прежде чем перейти к рассмотрению того, как у Плеханова

развертывалась в дальнейшем борьба за конечные дели, мы не можем
не отметить один, крайне важный этап в его борьбе с народничеством,
который на первый взгляд имеет очень отдаленное отношение к об­
суждаемому вопросу. Я говорю о его л е г а л ь н о й борьбе с легаль­
ным народничеством по вопросам социологии и философии.
Действительно, в своих легальных работах против народничества
середины 90-х годов Плеханов мало, или почти совершенно, не ка­
сается вопросов и конечных целей движения пролетариата.
Но было бы глубочайшей ошибкой на этом основании неоцени-
вать либо преуменьшать значение таких работ, как „Монистический
взгляд" в деле установления правильного взгляда на конечные цели.
В чем значение теоретических изысканий эпохи борьбы с народни­
чеством и субъективизмом?
В том, что они собрали общественное мнение передовой русской
интеллигенции, сосредоточив ее внимание на рабочем движении—
ответит читатель и не без большого основания.
Но этого мало, им отнюдь не ограничивается значение таких тру­
дов, каК „Монистический взгляд" и ряда блестящих статей Плеха-
нова-Бельтова.
Для того, чтобы судить о степени влияния и о значении этой
борьбы, на-ряду с воспоминаниями J 1 . Мартова стоит только вспо­
мнить еще и свидетельство Б . И. Горева о том, какое имело влия­
ние это поразительное произведение на молодое поколение марксистов
того времени ').
Вся историческая обстановка толкала передовую интеллигенцию в
лагерь рабочего класса, ей недоставало только аргументов для само­
оправдания. Такой аргумент в блестящей форме дал Плеханов. Кроме
того, вся концепция марксизма была далека от российской действи­
тельности; русская интеллигенция ощущала колоссальную потребность
иметь не только применение марксизма к российской действитель­
ности, но и критику воззрений, господствовавших до того и выра­

*) См. Б . И. Г о р е в , Из партийного прошлого. (Воспоминания 18 9 5— 1905 гг.).

Госиздат, Лениград 1924 г., стр. ю .
18
В. В а г а н я н, Г. В. Плеханов.
 — 274 —

жавших общественные отношения, уж е ушедшие в область истории,—

таким воззрением был процветавший в 8о-ые годы субъективизм.
Наконец, тому же интеллигенту не давали покоя этические моменты:
вопрос о д о л г е перед народом, то, что в свое время носило очень
выразительное название одного из „проклятых вопросов", нуждался
в решении. Блестящий труд Бельтова потому и завоевал себе столь
почетную историческую известность, потому и стал знаменем, вокруг
котораго собиралось все, что было живого и передового в русской
интеллигенции, что он отвечал на эти вопросы. Чистые теоретические
суждения автора „Монистического взгляда11 имели, таким образом,
гигантское п р а к т и ч е с к о е значение. ,
Когда он прослеживал развитие т. н. общественного идеала, воз­
зрения на законы развития общества и природы и с фактами в руках
доказывал, что народники-субъективисты повторяют ч у ж и е зады— он
давал исключительной силы доказательство законности и прогрессив­
ности борьбы с этим „пережитком старины11 за новые передовые идеи;
когда Бельтов показал едким критическим сравнением с утопистами,
что общественные идеалы народников вовсе не впереди, а позади,
что, следовательно, он* требует для своей реализации не более не ме­
нее как поворота истории назад— передовая интеллигенция сочла до­
казанным свое право более не умиляться маниловскими идеалами по
старинному обычаю; когда он напомнил народникам, что еще в
40-х годах К . Гейнцен бросал Марксу тот упрек, которым особенно
щеголяли субъективисты— будто „ученики11 готовы итти на службу
к „Колупаевым и Разуваевым“ , и доказал им, что из учения Маркса
следует не „служение буржуазии, а р а з в и т и е с а м о с о з н а н и я
т е х с а мых п р о и з в о д и т е л е й , к о т о р ы е д о л ж н ы совре-
м е н е м с т а т ь г о с п о д а м и с в о и х п р о д у к т о в 11— он рассеял
один из самых тяжелых предрассудков, угнетавший сознание моло­
дого передового поколения; когда Бельтов со свойственным ему о д ­
ному остроумием сравнивал эклектическую кашицу субъективизма,
называемого учением о роли „критически - мыслящей личности11 с
мировозрением не лучшего качества Бруно Бауэра, и установил их
почти полное сходство—русский интеллигент не только аплодировал,
но и находил сам себе место в огромном историческом потоке, пере­
ставая считать себя центром мироздания,и привыкая искать прило­
жения своим скромным силам в действительности и ставить себе за­
дачи по плечу; когда он с изяществом тонкого знатока учил мате­
риалистической диалектике, тому, что на все явления природы и
истории следует смотреть с точки зрения и х р а з в и т и я , их в о з ­
н и к н о в е н и я и и с ч е з н о в е н и я , что „ к а ж д о е я в л е н и е
д е й с т в и е м т е х с а м ы х с и л , к о т о р ы е о б у с л а в л и в а ю т его
 — 275 —

Существование, рано или по з д н о , но н е и з б е ж н о

превращаются в свою собственную п р о т и в о п о л о ж ­
н о с т ь " — он вселял в передового интеллигента спокойную уверен­
ность в неизбежность падения царства эксплоатации и угнетения. Он
придавал необходимую стойкость и твердость размякшей интеллиген­
ции тем, что вселял веру в объективную обусловленность ее стрем­
ления свергнуть самодержавие.
Но если „идеалы" так безжалостно попраны и осмеяны, где же
искать оправдания борьбе за лучшее будущее, за уничтожение
эксплоатации, за социализм?
В законах развития общества, в действительности, в ясном пони­
мании той необходимости, которой подчинена в своем развитии обще­
ственная жизнь людей.
„Развитие общ ественной среды подчиняется c b o j
им с о б с т в е н н ы м з а к о н а м.— Это значит» что ее свойства также
мало зависят от воли и от сознания людей, как и свойства геогра­
фической среды. Производительное воздействие человека на при­
роду порождает новый род зависимости человека, новый вид его
рабства: э к о н о м и ч е с к у ю н е о б х о д и м о с т ь . И чем более растет
его власть над природой, чем более развиваются его производи­
тельные силы, тем более упрочивается это новое рабство: с р а з ­
в и т и е м п р о и з в о д и т е л ь н ы х сил у с л о ж н я ю т с я в з а и м ­
ные о т н о ш е н и я л ю д е й в о б щ е с т в е н н о м п р о и з в о д и ­
т е л ь н о м п р о ц е с с е : ход этого процесса совершенно усколь­
зает и з-п о д их контроля, п р о и з в о д и т е л ь о к а з ы в а е т с я р а ­
б о м с в о е г о с о б с т в е н н о г о п р о и з в е д е н и я " ').
Но рабство это не беспредельное и не вечное. Внутренняя логика
общественных отношений приводит к тому, что человек сознает при­
чины своего „порабощения экономической необходимостью". Такое
сознание есть победа разума над слепым законом. „Сознав, что при­
чина его порабощения его собственным продуктом лежит в анархии
производства, производитель („общественный человек") организует
это производство и тем самым подчиняет его своей воле. Тогда оканчи­
вается царство н е о б х о д и м о с т и и воцаряется свобода, которая
сама оказывается н е о б х о д и м о с т ь ю . Пролог человеческой истории
сыгран, начинается история" 2). Марксизм таким образом и есть та
теория, которая в силе преодолеть фаталистический характер мета­
физического материализма. Народники лишь но глубокому непонима­
нию могли упрекнуть эту теорию в проповеди квиетизма. „ Д е й '

!) Г . В . П л е х а н о в , С о ч и в ., то м V II * с т р . 2 4 5 1
*) Т а м ж е , с тр . 2 4 6 .
18*
 — 276 — , '

сТвие (законосообразная деятельность людей в общественно-произво­

дительном процессе) объясняет материалисту-диалектику историческое
развитие разума общественного человека. К действию ж е сводится
вся его п р а к т и ч е с к а я ф и л о с о ф и я . Диалектический матери­
ализм есть философия действия" *).
Какое ж е действие без героизма, без идеала, какой героизм без
героев?
Но „идеал" субъективиста, не связанного, не обусловленного дей-
ствителъностью, есть лишь провозглашение „торжества слепой необ­
ходимости". Диалектический материалист указывает, где следует искать
основу своему идеалу— в процессе развития действительности и в
этом деле слово не за героями. „Пока существуют „герои", вообра­
жающие, что им достаточно просветить свои собственные головы,
чтобы повести толпу всюду, куда им угодно, чтобы лепить из нее,
как из глины, все, что им вздумается,— царство разума остается кра­
сивой фразой, благородной мечтой. Оно начинает приближаться к нам
семимильными шагами лишь тогда, когда сама „ т о л п а " с т а н е т
г е р о е м и с т о р и ч е с к о г о д е й с т в и я и когда в ней, в этой се­
рой „толпе", разовьется соответствующее этому самосознание. Разви­
вайте человеческое сознание, сказали мы. Р а з в и в а й т е с а м о с о ­
з н а н и е п р о и з в о д и т е л е й , прибавляем мы теперь. Субъективная
философия кажется нам вредной именно потому, что она мешает
интеллигенции содействовать развитию этого самосознания, противо­
поставляя толпу героям, воображая, что толпа есть не более, как
совокупность нулей, значение которых зависит лишь от идеалов ста­
новящегося во главе героя" а). Диалектический материализм дает то
правильное понятие и представление о роли личности в истории и о роли
сознательной массы пролетариата, которое сделает борьбу за социал-
лизм делом исторически оправданным. Современный диалектический
материализм стремится к устранению классов; о н и п о я в и л с я
тогда, к о г д а это у с т р а н е н и е с д е л а л о с ь и с т о р и ч е с к о й
н е о б х о д и м о с т ь ю . П о э т о м у он о б р а щ а е т с я к п р о и з в о ­
дителям, которые д о л ж н ы с д е л ат ьс я героями бли­
ж а й ш е г о и с т о р и ч е с к о г о п е р и о д а . Поэтому в первый раз
с тех пор, как наш мир существует и земля обращается вокруг солнца,
происходит сближение науки с работниками: наука спешит на помощь
трудящейся массе; трудящаяся масса опирается на выводы науки в
своем сознательном движении" *). Итак, вместо абстрактных идеалов—

*) Г . В . П л е х а н о в , С о ч и н ., т о м V I I , с т р . 2 4 7 .
а) Т а м ж е , с т р . 2 4 8 — 2 4 9 ( к у р с и в м ой . В . В . ) .
Т ам ж е , стр . 249 (кур си в м ой . В . В .) .
 — 277 —

наука, вместо „критически мыслящих" героев— пролетариат, осознав­

ший свои классовые интересы, вот что сделает борьбу за социализм
верной и победоносной.
Повторяю, значение „Монистического взгляда" Плеханова заклю­
чается в том, что он дал исчерпывающий ответ на тревожные во­
просы растущего нового поколения революционеров, целиком оправ­
дал в его глазах этот крутой поворот общественного идеала, способ­
ствовал его марксистскому и материалистическому самоутверждению
подвел теоретический фундамент под практику растущего рабочего
движения. Только такая блестяще выполненная предварительная ра­
бота могла создать благоприятную почву для удачной борьбы с опор-
тунизмом, в сравнительно короткий срок превратившийся из евро­
пейской в русскую болезнь.
Более того, только эта последовательно-марксистская теоретиче­
ская работа, столь агрессивная по отношению ко всему ненаучному и
эклектическому, в огромной степени она и сделала то, что в России
оппортунизм так быстро локализовался, в такой короткий срок был
разоблачен и побежден.
На наш взгляд эта ж е предварительная теоретическая борьба опре­
делила, и не могла не определить, то различие, которое вскоре прояви­
лось в отношении к ревизионизму между Плехановым и Каутским.
Великое значение этого бессмертного труда заключается еще
в одном— „Монистический взгляд" есть самое законченное выраже­
ние р у с с к о й ш к о л ы марксизма, которая заслужила к себе почет­
ную ненависть оппортунистов всех стран за свою особую непримири­
мость и последовательность.

6. Борьба с ревионизмом.

I.
Ранее всего ревизионизм оформился и создал свою «теорию* в ря­
дах германской с.-д., самой большой партии II Интернационала.
Выше я привел то место из Эрфуртской программы германской
социал-демократии, которое трактует вопрос о переходном периоде.
Как самая программа, так и специально вопрос о социализме и
„конечной цели" движения пролетариата не могли не. стать централь­
ным пунктом дискуссии и борьбы; с каждым годом усиливающаяся
соц.-дем. вселяла уж ас в сознание буржуазно-филистерской Герма­
нии и ее либерально и радикально „социалистическое" крыло на про­
тяжении всего десятилетия после отмены закона о социалистах вело
жесточайшую борьбу против программ с.-д., против „соц.-дем. кар­
тины будущ его", .
 — 278 —

Вследствие такого характера похода на социал-демократию—вопрос

о будущем обществе неизбежно превратился в вопрос о судьбах
мелкого производства, вопрос об экономической политике социализма,
0 судьбе крестьянства; речь шла о завоевании избирателей из мелких
собственников— отсюда и возникало совершенно естественное стрем­
ление противников с.-д. дискредитировать социал-демократию в глазах
Того мелкого люда, который постепенно переходил на сторону проле­
тариата, убеждаясь на деле в общей с рабочим классом противопо­
ложности своих интересов с интересами собственников.
Но этим же не в малой степени объясняется и то, что даже
наиболее революционные и ортодоксальные социал-демократы при
обсуждении подобных вопросов высказывались чрезвычайно осторожно
и крайне обще, чго делало возможным самые невероятные толкова­
ния их слов.
Кроме этого, и параллельно с этим, в самой соц.-демократии
шел. другой процесс, зачатки которого мы выше уж е отметили в восьми­
десятых годах— процесс влияния на нее идей мелко-буржуазных и
буржуазных, процесс подчинения части соц.-демократии чуждым и
враждебным пролетариату идеологиям.
Длительное время он сказывался в том практицизме, который
охватывал огромную часть руководящей головки средних и ответствен­
ных работников профсоюзов, парламентской фракции, литераторов,
сопровождаемом ,нескрываемым презрением к общим вопросам, к
теории.
Борьба приняла особенно жестокие формы с момента выступле­
ния Фольмара, против которого с таким невероятно-резким напряже-
1 ием боролись так наз. „молодые". „Серьезные люди создают себе
идеал, но в то ж е время они знают, как длинен п у п , ведущий к
нему, и как многочисленны препятствия, которые предстоит побе­
дить; они отдают себе отчет в том, что строй, связанный с прошлым
тысячами нитей, не может сразу уступить место новому порядку ве­
щей, но что всякая эволюция совершается мало-по-малу и что нужно
желать и добиваться всего, но завоевывать его только по частям",
говорит Фольмар в своей речи в Мюнхене.' Декларация этих „серьез­
ных людей" была явным вызовом ортодоксальному марксизму.
„Мы должны, не теряя из виду общих целей, относящихся к
н е о п р е д е л е н н о м у б у д у щ е м у , переходить к более непосред­
ственному и от абсолютного к положительному; мы должны, на-ряду
с постоянной программой, установить программы действия для бли­
жайшего времени и сосредоточить наши усилия на частных требо­
ваниях, отвечающих самым настоятельным потребностям каждой дан­
ной минуты и имеющих наиболее шансов на успех".
 — 279 —

Таким заявлением, полным «трезвого практицизма", начал свою

карьеру оппортунизм. „Молодые" выступили с жестокой критикой
„формализма в партии", при чем подвергли самым резким нападкам
политику парламентских реформ, политику крохоборства, которую
партия вела до того и продолжала вести.
На Эрфуртском партейтаге Бебель, с одной стороны, возражал
против „молодых", указывая им, как необходима борьба повседневная
за улучшение положения рабочего класса, с другой стороны, обру­
шился на Фольмара. „Сущность содержания речи Фольмара;'— сказал
он,— можно резюмировать, как я писал в „Neue Zeit“ , такой формулой:
В о с об е н н о е т и, в с е г д а б у д е м д в и г а т ь с я в п е р е д м е д л е н ­
но. Фольмар, конечно, настаивает на необходимости итти вперед, но он
с тревогой в голосе убеждает нас считаться с действительностью и
итти вперед медленно*. Он хочет заменить борьбу за цели соц.-дем.
борьбой за реформы, что привело бы партию к вырождению. „До
сих пор мы боролись за все, чего могли добиться от современного
государства; но чего бы мы ни добились— это было лишь ничтожной
уступкой, по существу решительно ничего не меняющей в современ­
ном положении вещей. Мы должны не упускать из виду целого, и
к а ж д а я н о в а я у с т у п к а и м е е т д л л нас л и ш ь то з н а ч е ­
ние и т у цель, ч т о д е л а е т б о л е е б л а г о п р и я т н ы м и д л я
н а с у с л о в и я б о р ь б ы , в к о т о р ы х мы н а х о д и м с я , а н а с
с а м и х —б о л е е с п о с б б н ы м и о к а з ы в а т ь с о п р о т и в л е н и е " .
Мы не объявляем войну с противником, ибо он еще сильнее нас, но
мы сделаем все, что усиливает нашу позицию и приближает момент
объявления войны. „Осведомить массы относительно чувств наших
противников,— такова основная цель нашей парламентской деятель­
ности, а н е т о , ч т о б ы з н а т ь , д о б ь е м с я л и мы у д о в л е т в о ­
р е н и я в т а к о м - т о п у н к т е , и л и н е д о б ь е м с я . Мы всегда
вносили свои предложения, становясь на эту точку зрения.
„ Т о ч к а з р е н и я , н а к о т о р о й мы с т о я л и , б ы л а в с е г д а
т а к о в а : с а м о е в а ж н о е н е то, ч т о б ы д о с т и г н у т ь т о г о
и л и д р у г о г о,— д л я н а с с у щ е с т в е н н о в ы с т а в и т ь т а к и е
т р е б о в а н и я , к о т о р ы х н и к а к а я д р у г а я п а р т и я выста-
в 'и т ь и е м о ж е т " .
Он жестоко восстал против слов Фольмара, приведенных нами
выше. „Глубоко печально, что среди нас находится лидер, который
постоянно говорит партии: „Дети, путь, который предстоит нам, бес­
конечно длинен и усеян бесчисленными препятствиями; не идите
слишком быстро, и таким образом постепенно, хотя и очень медленно,
мы дойдем до своей цели". Это ошибочная и по существу своему
вредная тактика, б л а г о д а р я к о т о р о й в с я к о е з о о д у ш е в д е -
 — 280 —

ние о с т ы в а е т и при п о м о щ и к о т о р о й с п р и з н а н и е м
важности мелких уступок распространяются поня­
т и я , н е с о в м е с т и м ы е с с у щ н о с т ь ю н а ш е й п а р т и и и ее
задачами".
Обозревая рабочее движение за 18 9 1 г., Плеханов не мог
пройти мимо Эрфуртского партейтага и той острой борьбы, ко­
торую партия вынуждена была вести как против нарождающагося
оппортунизма, так и против т. н. „левых" уклонений к анархической
тактике отрицания парламентской деятельности. Он пишет. „Блестя­
щая победа, одержанная партией на последних выборах в рейхстаг, и
вызванное ею падение Бисмарка с его исключительным законом в
огромной степени увеличили силу и значение немецкой социал-демо­
кратии. Вследствие этого некоторые из ее приверженцев стали требо­
вать перемены ее тактики. В ее среде зародилось два новых напра­
вления: одно направление Фольмара и его мюнхенских сторонников—
в своей умеренности и аккуратности грозило превзойти даже фран­
цузских поссибилистов; другое— направление так называемой оппози­
ции— было сначала чем-то вроде социал-демократического бунтарства.
Оба эти направления произошли в сущности из одного и того ж е
источника: из преувеличенного представления о силах партии. Фоль-
мар думал, что эти силы дают возможность заключить выгодное пе­
ремирие с господствующими классами. А чтобы расположить эти
классы к уступчивости, он готов был если не совсем отречься от ко­
нечной цели партии— с о ц и а л и с т и ч е с к о й о р г а н и з а ц и и п р о ­
и з в о д с т в а , — то, по крайней мере, признать и объявить ее делом
очень отдаленного будущего, таким делом, ради которого социальная
демократия не должна отказываться от выгодных сделок с врагами:
лучше синица в руках, чем журавль в небе,— рассуждал мюнхенский
агитатор. Оппозиция думала иначе: ей казалось, что сила партии
теперь уж е достаточно велика для того, чтобы социал-демократы
могли вести пролетариат к восстанию. Приверженцы каждого из этих
новых направлений были сравнительно очень малочисленны. Но раз
они явились, с ними необходимо было считаться. Эрфуртский кон­
гресс должен был решить поднявшиеся споры.
„Явившись на конгресс, Фольмар скоро увидел, что о торжестве
его направления не может быть и речи. К ак человек сдержанный и
рассудительный, он, не вдаваясь в бесполезные препирательства, за­
ботился лищь о том, чтобы обеспечить себе не слишком постыдное
отступление. Выражая полную готовность подчиниться мнению боль­
шинства, он просил конгресс не принимать решений, унижающих его,
Фольмара, как политического деятеля. Таким образом, с этой стороны,
спор прекратился довольно скоро, хотя не знаем, па д о л г о ли.
 — 281 —

Опыт ближайших лет показал, что спор „прекратился" очень не

надолго. Накануне Бреславского портейтага (1892 г.) вновь всплыл
Фольмар, все с тем ж е „фольмаризмом", хотя и в другой области.
От отмеченной выше позиции до ревизии революционного учения о
государстве, его роли в переходную эпоху, о насильственной револю­
ции, для Фольмара был лишь один шаг. Его и сделал он в 1892 г.
в своей статье о „Государствсном социализме". Но в этой статье и
в дальнейших прениях в Бреславском партейтаге ему удалось свести
дело к вопросу о том, насколько полезно с.-д. огосударствление отдель­
ных отраслей производства, и принципиальный вопрос остался в тени.
Длительная эпоха мирного развития, отсутствие в ближайшей
перспективе революционных возможностей, повседневная практическая
деятельность выработали в партии новое поколение, которое иначе
не мыслило себе социализм, как естественное продолжение того со­
стояния, которое установилось. Сроки бесконечно удлинялись, конеч­
ная цель отдалялась на чрезвычайно далекое будущее,—все это уже
достаточно оформилось и нуждалось лишь в теоретическом выражении.
С 1896 г. на страницах „Neue Zeit“ Бернштейн и взялся за такое
теоретическое обоснование оппортунизма.
Глубоко ошибаются те, кто думает, что именно эта дата является
временем грехопадения Бернштейна, бывшего ближайшим другом
Энгельса и долгое время остававшегося ортодоксальным, или скорее
числившегося им. -
Еще в 1885 г. он писал в дополнительной главе к „коммента­
риям" Ж . Гэда и П. Лафарга к программе французской партии
следующие очень знаменательные слова: „Н ужно только отучиться от
грез о совершенном царстве будущего, н у ж н о т в е р д о д е р ­
ж а т ь с я того п р е д с т а в л е ни я, что п о н а д о б и т с я д ол ги й
п е р и о д р а з в и т и я , п р е ж д е чем п р и н ц и п с о ц и а л и з м а
п р о л о ж и т с е б е д о р о г у во в с е х о б л а с т я х с о ц и а л ь н о й
ж и з н и (курсив мой. В. В.).
„Спекулятивно, в собственном воображении, отдельные лица во все
времена умели подняться выше известных переходных стадий. Но прак­
тика всегда разрушала расчеты таких ф а н т а с т о в (курсив мой. В. В .).
„Смутные грезы— смертельный враг всякого .конкретного мышле­
ния. Между тем, именно в последнем нуждается рабочий класс. Без
конкретного мышления нет познанияj фактически существующих
отношений, а без такого познания нет планомерного установления
цели, целесообразного действования, главного условия освобождения
рабочего класса" ').

I) Э д. Б е р п щ т е й н , Спорные вопросы социализма. Бердиа 1923 г,

/
 — 282 —

Если это и не вполне реформизм, то показатель очень характер­

ного настроения у „ортодокса" Бернштейна, друга Энгельса.
Что же говорил он в своих этих ставших после того геростратовски-
знамснитых статьях о .проблемах социализма*?
Мы не можем здесь сколько-нибудь долго останавливайся на его
социологических и философских „пересмотрах", не можем сколько-
нибудь внимательно прослеживать и его ревизии Марксовой экономи­
ческой системы. Кроме того, что это займет у нас очень много вре­
мени - это отдалит нас чрезвычайно от обсуждаемого нами предмета,
да и ни с какой стороны не лежит по пути нашего исследования.
Припомним только те выводы, к которым он приходит.
Бернштейн ополчался против того, что настоящее противопоста­
влялось будущему, которое последует после захвата власти пролета­
риатом. „Н е веря в чудеса, в то ж е время ожидают чудес. П р о ­
в о д я т р е з к у ю ч е р т у : з д е с ь , мо л , к а п и т а л и с т и ч е с к о е
о б щ е с т в о , а т а м —с о ц и а л и с т и ч е с к о е " , — говорит он, предпо­
лагают переход одного в другое в виде какого-то внезапного скачка,
катастрофы. Однако все экономическое развитие от „Коммунистиче­
ского Манифеста" с совершенной очевидностью доказало несостоя­
тельность теории „катастроф". „Бели под существованием социализма
понимать организацию общества, управляемого во всех деталях на
строго-коммунистических началах, то я без колебаний заявляю, что
такое общество мне кажется очень отдаленным. Напротив, я убежден,
что уж е теперешнее поколение увидит многое из социализма осуще­
ствленным, если не в патентованной форме, то, по крайней мере, в
форме реальной. Постоянное расширение круга общественных обязан­
ностей, т.-е. расширение соответственных прав и обязанностей личностей
в отношении к обществу и общества к личностям; расширение права
контроля над экономическою жизнью со стороны общества, органи­
зованного в нацию или государство; развитие непосредственного
демократического управления в коммуне, округе и провинции и
расширение области ведения этих общественных группировок,— все
это для меня обозначает эволюцию к социализму или, если угодно,
осуществление социализма по частям,— писал он в 1898 г. в своей
статье „Теория катастроф ".— Сознаюсь откровенно, я вижу чрезвы­
чайно мало смысла и мало интереса в том, что обыкновенно понимают
под „конечной целью социализма". Э т а ц е л ь , к а к о в а бы о н а ни
, б ы л а , д л я м е н я е с т ь н и ч т о , а д в и ж е н и е — в с е " . Это и
была та самая формула, которую искала мучительно ревизионистская
часть партии—она стала ходячей формулой как в устах сторонников-
оппортунистов, так и противников—революционно - ортодоксального
крыла. (
 — 283 —

Но если это есть марксизм и социализм, то совершенно неизбежно

всякий разговор о захвате власти и диктатуре пролетариата должен
был показаться бланкизмом. Бернштейн в своих „Предпосылках1* так
прямо и пишет: „Партия еще питает эту надежду, но напрасно: она
окажется обманчивой. Партия должна, наконец, порвать с теорией
безграничной созидательной силы революционной политической власти,
с теорией проявления этой силы в форме революционной экспро­
приации', ибо это и есть бланкизм,—торжественно заявляет он.
Наивные марксисты предполагают, что они на много отошли от
теории старых буржуазных революционеров, на самом деле от их
теории захвата власти несет седой древностью эпохи буржуазных
революций, „Видя огромные изменения, происшедшие в условиях
военной стратегии, стали признавать, что шансы на успех восстаний
сознательного меньшинства чрезвычайно слабы, а потому на участие
масс, понимающих характер предстоящего коренного общественного
преобразования, стали указывать, как на необходимые условия для
осуществления этого преобразования. Но, ведь, это относится лишь
к внешним средствам и к воле людей, к идеологии. Здесь по-прежнему
не принимаются во внимание материальные основы социалистической
революции; старая формула: „присвоение средств производства и
обмена" остается без изменений, и ни одним словом не указывается,
изменилось ли что-нибудь при этом или изменилось ли что-нибудь
в экономических условиях перехода средств производства в собствен­
ность государства, благодаря великому революционному акту. Пере­
смотр коснулся лишь вопроса, к а к завоевать политическую власть;
что ж е касается до возможности экономической утилизации полити­
ческой власти, то в этом вопросе по-прежнему остаются при старой
формуле, выработанной еще в 1793 и 1796 г.г.“ . Т ак с течением вре­
мени „фольмаризм" превратился в бернштейнианство, спор о текущих
тактических разногласиях стал.вопросом о пересмотре основ марксизма.
В 1898 г. на Штутгартском партейтаге вопрос о бернштейнианстве
вызвал ожесточенные споры. Через год— на Ганноверском конгрессе
Бебель выступил с громадной речью теоретического характера против
Бернштейна; теоретические дебаты прошли с чрезвычайным ожесто­
чением. Бебель по интересующему нас вопросу сказал: „Но больше
всего я осуждаю то, что Бернштейн стремился форменным образом
напугать нас победой, добиваясь, чтобы она нам опротивела. Никто
не верит, что, проснувшись в одно прекрасное утро, мы очутились в
социалистической республике. Но совершенно нелепая тактика—по
возможности отодвигая цель в бесконечную даль— отнимать все, что
в высшей степени необходимо для борьбы: самоотвержение, вооду­
шевление, м уж ест в о ,-и всеми силами противодействовать вере а
 — 284 —

возможность победы, выдумывая искусственные трудности". Резолю­

ция, предложенная им, прошла огромным большинством голосов, в
ней партейтаг заявлял: „Партия не видит никакого основания изме­
нять ни свою программу, ни тактику, ни имя, т.-е. сделаться из
социал-демократической партии, какова она теперь, партией демокра­
тических и социалистических реформ, и она категорически отвергает
всякую попытку скрыть или изменить свои отношения к современ­
ному социальному и политическому строю и к буржуазным партиям".
В ' 1 9 0 1 г. на Любекском конгрессе, обсудив поведение Бернштейна,
постановили: „Конгресс признает без оговорок необходимость само­
критики для умственного развития нашей партии. Но совершенно
исключительный способ, которым товарищ Бернштейн пользовался
этой критикой в последние годы, оставляя в стороне критику бур­
жуазного общества и его защитников, поставил его в двусмысленное
положение и вызвал неодобрение большого числа наших това­
рищей “ .
Наконец, в 1903 г. Дрезденский съезд опять, бурно обсудив
оппортунистические попытки пересмотров тактики и программы с.-д.,
высказал решительное осуждение тем, кто проповедывал „приспо­
собление к существующему порядку вещей". Перед Дрезденом вновь
страстй' разгорелись с особой силой. Р. Люксембург, Парвус и др.
левые жестоко бичевали тех, кто уповал на „курятник11 буржуазного
парламентаризма, как на средство достичь победы социализма.
Год спустя оппортунизмом занялся Международный конгресс в
Амстердаме, но об этом несколько ниже.
Такова в общих чертах история того течения в социализме, или
вернее история борьбы ортодоксии с тем течением в социализме,
которое дало толчок к постановке и разработке вновь вопроса о
„конечных целях пролетариата" не только в германской, но и во всем
II Интернационале, в том числе и особенно в России, ибо бернштей-
нианство быстро перебросилось в русское движение и нашло там
весьма благоприятную почву для своего процветания.

II.

Ранее всего статьи Бернштейна встретили резкий отпор со сто­

роны Р. Люксембург и Парвуса,— это их большая историческая заслуга
перед пролетариатом.
Но нас здесь занимает не их критика. Мы хотим проследить
критику ревизионизма Плехановым, поскольку она вращалась вокруг
вопроса о конечных целях пролетарского движения.
Выступил ж е с критикой Плеханов один из первых весной 1898 г.,

¡
 - 285 —

т.-е. после того, как Бернштейн и его последователи перешли от

тактических вопросов к вопросам теории марксизма, в частности к
пересмотру материализма под крикливым и чрезвычайно многообщаю-
гцим лозунгом „назад к К анту". '
Тогда Плеханов выступил со своей знаменитой статьей „Бернштейн
и материализм* и затем рядом статей против Шмидта.
Совершенно естественно получилось на первых порах борьбы с
ревизионизмом разделение труда между ортодоксами, и Плеханову
досталась защита материализма и диалектики от неокантианской
реакции г.г. Бернштейнов, К. Шмидта и др.
Но скоро одна речь К . Каутского на Штутгартском партей­
таге вызвала запрос— открытое письмо „За что нам его благодарить?*
Плеханова, где он переходит к критике всего построения Бернштейна, \
и уж е в дальнейшем он направляет свои стрелы против всего реви­
зионизма во всем объеме.
Штутгартский партейтаг кончился очень внушительной победой
радикального крыла партии и ортодоксальной теории. Однако тут ж е
выяснилось и другое обстоятельство, что руководители и вожди
германской соц.-дем. склонны были рассматривать всю борьбу реви­
зионизма против теории Маркса, как внутрипартийную критику, как
дело чисто-германское, обусловленное чисто немецкими условиями и
легко изживаемое.
Слова Каутского, произнесенные им на съезде: „Бернштейн не
обескуражил нас, но заставил нас размышлять, будем ему за это
благодарны* *) и вызвали открытое письмо Плеханова. Чтобы не
создавалось превратного впечатления, мы должны отметить, что по­
добного взгляда держался не только Каутский. На съезде, кроме
воинствующей „левой", у всех ораторов было именно такое „средин­
ное* настроение.
Но речь Каутского была особенно неприятна наиболее револю­
ционным элементам, ибо он уж е выдвигался в первые ряды, как
один из наиболее последовательных и радикальных вождей партии, и
в своей критике Бернштейнова построения на страницах „Neue Zeit“ ,
вызываемый на печатное выступление левыми, и до, и после Ш тут­
гарта был уничтожающе резок. , '
На самом деле, если отбросить в сторону дипломатию и подойти
к вопросу беспристрастно, было ли за что благодарить Бернштейна?
Единственно мыслимая заслуга Бернштейна заключалась в том, по
мнению Каутского, что он поднял эти вопросы и дал возможность
партии вновь обсуждать все эти сложившиеся теоретические проблемы.

*) Г . В . П л е х а н о в , С о ч и н ., т о м X I , с т р . 2 3 .
 - 286 —

Но почему ж е это является заслугой Бернштейна? Очень не трудно

было Плеханову доказать, что неокантианская реакция имела своих
буржуазных адептов, гораздо более талантливых и знающих, чем
Бернштейн и Шмидт. Таким образом благодарности заслуживают
скорее они. Но и политические его идеи были основаны на таких эконо­
мических предпосылках, которые задолго до него с гораздо большим
знанием „цела" были провозглашены буржуазными учеными типа
Шульце-Геверниц и др.
И теория „притупления общественных противоречий11, и все его
аргументы против „теории катастроф" были теми основными пунктами
вокруг которых буржуазные ученые и вели войну против Маркса и
марксизма. Д аж е его призыв не застрять на догмах и итти дальше
Маркса имел своих предшественников в лагере классовых врагов
пролетариата. „ Марксова теория не есть вечная истина в последней
инстанции. Это верно. Но она является в ы с ш е й с о ц и а л ь н о й
и с т и н о й н а ш е г о в р е м е н и , и мы имеем столь же мало осно­
ваний выменивать эту теорию на мелкую монету „ э к о н о м и ч е с к и х
г а р м о н и й " новоявленных Бастиа и Сэев, как и приветствовать сде­
ланные в том ж е направлении попытки, к а к с е р ь е з н у ю к р и ­
т и к у , и дарить им свое одобрение" J). Ж естоко обрушившись на
ту мысль Бернштейна, что, будто, „по Марксу" социальная революция
должна явиться последствием „острого хозяйственного к р и з и с а П л е ­
ханов спрашивает Каутского: „Разве и Вы того мнения, что такая
„катастрофа” может быть только результатом огромного и притом все­
общего хозяйственного кризиса? Думаю, едва ли. Я думаю, что для Вас
грядущая победа пролетариата не связана непременно с о с т р ы м и
всеобщим хозяйственным кризисом. Вы никогда так схематически не
представляли себе дела. И, насколько я могу вспомнить, никто другой
не понимал дела в таком виде. Правда, революционному движению 1848 г.
предшествовал кризис 1847 г> Но из этого отнюдь не следует, что
без кризиса „катастрофа" не мыслима" 2).
На самом деле, было ли у Бернштейна основание так именно
толковать Марксово учение о социальной революции? Никакого осно­
вания, разумеется, разве только неспособность понимать слова и
смысл системы Маркса. Бернштейн рассуждал: так как международные
средства сообщения достигли исключительно широких размеров, то и
кризисы, столь острые, как бывали, немыслимы. Но если невозможны
„острые хозяйственные кризисы", то невозможна и социальная рево­
люция, что и нужно было ему доказать. „Но ведь никто не отрицает

*) Г . В . П л е х а н о в , С о ш н ., то м Х 1( с т р . 2 8 .
г) Т а м ж е , с т р . 3 2 .

i
 - 28? —

возможности повторения той ужасной „trade depression“ — промыш­

ленной депрессии, которую мы только что проделали. Разве такие
депрессии не доказывают самнм наглядным и поразительным образом,
что производительные силы современного общества переросли его
производственные отношения? И разве рабочему классу, действительно,
так трудно уразуметь смысл этого явления? Что периоды промышленной
депрессии, порождая безработицу, нужду и лишения, способствуют
чрезвычайному обострению классовой борьбы, это очень наглядно по­
казывает нам Америка '). ,
Нужно было очень мало времени, чтобы практика разбйла всякие
иллюзии ревизионизма на счет „мирного врастания в социализм".
X X век с самого начала ознаменовался явными признаками очень
недалекой грозы и, уж е во всяком случае, ничто не предвещало особо
мирного хода событий. Эта перспектива близких сражений делала
особенно опасным Бернштейна и его поход против „конечных
целей1' движения рабочего класса. Когда Плеханов писал, заканчивая
свое „Открытое письмо*: „Вновь начиная полемику с Бернштейном, мы
должны помнить упомянутые мною слова Либкнехта: будь Бернштейн
прав, мы могли бы похоронить нашу программу и все наше прошлое.
Мы должны настаивать на этом и о т к р о в е н н о о б ъ я с н и т ь нашим
читателям, что сейчас речь идет вот о чем: кому кем быть похоро­
ненным: с о ц и а л - д е м о к р а т и и Б е р н ш т е й н о м , или Б е р н ­
ш т е й н у с о ц и а л - д е м к р а т и е й“ *), то за очень малым исключе­
нием все германские соц.-демократы оценивали это, как совершенно ни
на чем не основанное преувеличение. Вся последующая история показала,
что Плеханов был очень большой оптимист, когда не „сомневался в
исходе этого спора“ : победителем из этого единоборства в 1 9x4 г.
вышел Бернштейн. Но непосредственно на ближайшее десятилетие
действительно не было партейтага, гд^ бы ни стоял в той или иной
связи вопрос о ревизионизме и неизменно всегда победителем— в
р е з о л ю ц и я х ! — выходили ортодоксы. А на деле, исподволь, оппор­
тунизм через все поры проникал в организм самой ортодоксальной
и самой большой, заслуженной марксистской партии. 1
Т ут ж е в своем открытом письме Плеханов обещает заняться кри*
тикой социологического построения- Бернштейна. „В статье, которую
я теперь пишу для „Neue Zeit“, я покажу, как плохо он себе усвоил
материалистическое понимание истории"4). Статью эту для «Neue Zeit“
он не написал, ибо свои русские дела— борьба с экономизмом—на­
грянули к этому времени и заняли все его внимание. Статья появи­

*) Г . В . П л е х а н о в , С о ч и н ., т о м X I , стр . 3 5 .
а) Т а м ж е , cTp¡ 3 1 .
 288 —

лась значительно позже в „Заре“ под заглавием „Cant против

К а н т а п р и у р о ч е н н а я к выходу русского перевода книги Берн­
штейна.
Когда вышла книга „Зари", где была помещена эта статья— № 2-3,
конец 19 0 1 года— Бернштейн уж е не нуждался в том, чтобы его
разоблачали. Он был уж е человек с международной „известностью” ,
его учение нашло себе адептов в кругах более или менее радикаль­
но настроенной буржуазной интеллигенции почти во всех странах,
где рабочее движение собиралось под знамя марксизма, в том числе
и в России.
Именно этим последним обстоятельством следует объяснить то,
что борьба против Бернштейна в русской соц.-демократии шла с особен­
ною остротою. Если в германской соц.-демократии Бернштейн вышел
из рядов самой партии и долгое время—в сущности до конца—это был
спор в рядах партии, внутри ее, то в России Бернштейн стал зна­
менем для той части буржуазной интеллигенции, которая до середины
90-х голов вела борьбу против народничества, идейным оружием
марксизма. Пример поразительно быстрой эволюции этой группы
российской интеллигенции показал с разительною ясностью, какова
природа ревизии, предпринятой Бернштейном. Именно она дала в
руки „легальных марксистов" оружие борьбы против марксовой теории
катастроф, против ортодоксии, против пролетарской классовой поли­
тики. '
Борьба, которая не могла пе вылиться в жестокий поход против
революционных традиций и последовательного марксистского „дог­
матизма", которым, по уж е не раз выше отмеченным причинам, была
заражена российская соц.-демократия. Я имею в виду группу „Осв.
Т р уд а", разумеется, как основное ядро и хранительницу марксистской
ортодоксии на всем протяжении истории соц.-дем. в России, против
которой вели свою борьбу все оппортунисты в России, начиная от
компании Струве и кончая авторами Credo, до II съезда ее.

3-

Ш прежде чем касаться упомянутой чрезвычайно интересной

статьи Плеханова, вернемся несколько назад. Под влиянием борьбы
с бернштейнианством радикальное крыло соц.-демократии должно
было остановить свое внимание на вопросах, которые с особой охотой
оппортунисты всех партий подвергали нападкам,—вопросах, связанных
с завоеванием политической власти.
Неотложную необходимость пересмотра вопроса чувствовали обе
стороны: радикалы,— надеясь обуздать оппортунистов принятием более
 — 289 —

о п р е д е л е н н о й резолюции, и оппортунисты,— полагая развязать

себе руки каким-либо двусмысленным постановлением авторитетного
конгресса. Вопрос тем более обострился, что во французской партии
жоресистов шли дебаты о том, насколько совместимо с социализмом
участие в буржуазном министерстве, при чем вожди давали-совершенно
недвусмысленно положительные отвегы. И так как этот вопрос был
основным вопросом для всех главных партий Интернационала, есте­
ственно следовало его поставить па обсуждение Всемирного Конгресса.
Еще до того, как этот вопрос был выдвинут к Международному
Парижскому Конгрессу, имело место одно вмешательство Плеханова
во французские дела, не первое, но, пожалуй, самое характерное
из всех.
Дело шло о споре между Ж« Гэдом и Ж . Жоресом по поводу
дела Дрейфуса. Гэд считал, что Ж орес нарушил основы тактики
социализма, изменил точке зрения классовой борьбы, вмешавшись в
эту борьбу двух фракций буржуазии.
Французские оппортунисты, потеряв и израсходовав последние
аргументы, обратились к видным представителям международного
социализма с анкетой.
Из русских социалистов на анкету ответили Г. Плеханов, Б. Кричев-
ский, II. Лавров и К- Шидловский. Читая ответы вождей II Интернацио­
нала, поражаешься прежде всего их отменной мягкости, туманности их
формул, невероятной путаности ответов, которые даются на эту
иезуитскую анкету „Petite Republique11. Д аж е А . Бебель, старый ветеран,
К- Каутский, даже Р. Люксембург в своих ответах удовлетворили
жоресистов, к великому гневу и неудовольствию гэдистов. Не
хочу обвинить Бебеля, Каутского, Люксембург в ревизионизме, хочу
подчеркнуть, что’ . к а у ч у к о в а я м а н е р а " прививалась вождям
международного пролетариата уж е с той эпохи; из немцев почти
единственный— В. Либкнехг вспомнил боевую удаль и отрицательно
отозвался о жоресистах и их поведении в дрейфусиаде, а из русских
Плеханов дал прямо блестящий ответ иа вопросы органа француз­
ского оппортунизма.
„Мне кажется,— пишет о н ,—что социалистический пролетариат не
только не имеет права, но и обязан вмешиваться в конфликты между
различными буржуазными фракциями всякий раз, как сочтет это по­
лезным для интересов революционного движения. Но это вмешатель­
ство могло бы быть полезно для интересов революционного движения
и могло бы иметь место лишь в тех случаях, когда оно придавало бы
больше энергии и силы борьбе между буржуазией, т.-е. собственни­
ками орудий производства,— с одной стороны, и пролетариатом, т.-с.
классом, эксплоатируемым собственниками этих орудий,— с другой.
В. В а г а к я н, Г. В . П л е х а н о в . 1 10
 — 290 —

„Для того, чтобы борьбу между буржуазией и пролетариатом

делать более активной и энергичной, необходимо, чтобы пролетариат
, все более проникался сознанием противоположности между его инте­
ресами и интересами его эксплоататоров. Революционное сознание
пролетариата,— вот тот страшный динамит социалистов, который изо­
рвет на воздух современное общество. Все, что проясняет это созна­
ние, должно быть признаваемо революционным средством и, следова­
тельно, одобряемо социалистами.
„Все ж е, что уменьшает ясность этого сознания,— антиреволю-
циопно и, следовательно, должно быть нами осуждено и отвергнуто.
Таков тот великий принцип, который должен лежать в основе всей
нашей тактики".
Это частный тактический вопрос, но в его разрешении, как в
капле воды, отразилась /сам ая глубира вопроса. Жоресизм был
самым последовательным видом оппортунизма, старого, с соб­
ственными традициями, со своей практикой и своей специфиче­
ской тактикой. Спор между Жоресом и Гэдом был не только спо­
ром между сторонником и противником гуманности,— это был спор о
судьбах революционного метода,— это был спор между ортодоксией и
оппортунизмом на самом скользком вопросе, и тут последовательность
и выдержка были особенно ценны и характерны. Недаром в резко
отрицательном суждении о жоресизме сошлись Плеханов со старым
■' солдатом революции В. Либкнехтом. / у
Плеханов рассказывает, что „в мае 1899 г. на международной
социалистической конференции в Брюсселе решено было, п о м о ­
е м у п р е д л о ж е н и ю , занести вопрос о завоевании власти проле­
тариатом в числе вопросов, подлежащих рассмотрению па предстоящем
конгрессе*' i). О причинах, побудивших его выдвинуть этот вопрос,
а немцев поддержать его предложение, он тут ж е говорит: „Послед­
ние годы ознаменовались появлением в этой литературе нового „ к р и ­
т и ч е с к о г о " направления, представители которого утверждали, что
движение— в с е, а конечная цель— н и ч т о, и настоятельно советовали
социальной демократии покинуть всякую мысль о революционном
способе действий и превратиться в мирную п а р т и ю с о ц и а л ь н о й
р е ф о р м ы . В своем логическом развитии это „ н о в о е “ учение не­
избежно должно было повести к пересмотру понятия о политических
задачах рабочего класса и к попыткам устранения из него всех тех
элементов, которые оказались бы несоответствующими „новому курсу".
Предлагая Брюссельской международной конференции поставить на

• t
]) Г. В. П л е х а н о в , Н есколько слов о последней Парижском международном
социалистическом конгрессе. ,
 — 291 —

очередь вопрос о завоевании политической власти пролетариатом, я

хотел заставить „критиков" высказать свою мысль до конца и тем самым
обнаружить ее истинное содержание. Т о ж е намерение имели, если
я не ошибаюсь, и поддержавшие мое предложение делегаты неко­
торых других стран с Либкнехтом во главе" *). Таковы были ож и­
дания радикалов от предстоящего Парижского конгресса. Какие
политические задачи должен поставить перед собой пролетариат,
борющийся за свое экономическое освобождение? Так прямо и не-
диусмысленно был поставлен вопрос.
Каков был ответ?
Конгресс „не привел к решительному объяснению между так на­
зываемыми д о г м а т и к а м и (которых под сердитую руку называют
также ф а н а т и к а м и и с е к т а н т а м и ) и так называющими себя
к р и т и к а м и . Д аж е более. На конгрессе было сделано много усилий
для того, чтобы о б о й т и те разногласия, существование которы* в
нашей среде теперь ни д«я кого не тайна. И я с сожалением должен
сказать, что эти усилия увенчались довольно значительным успехом" '),
Конгресс, особенно немцы, боялись открытых столкновений между
реформистами и радикалами. И резолюция, внесенная по этому во­
просу Каутским (Плеханов о^ень метко назвал ее „каучуковой"),
ставит себе задачу скорее п р и м и р и т ь враждующие стороны, чем
выявить подлинный характер оппортунйзма. Особенно поражает пер­
вая часть резолюции. „В современном демократическом государстве
завоевание политической власти пролетариатом не может быть до­
стигнуто просто путем какого-нибудь насильственного действия (eines
blossen Handstreichs), но может явиться лишь результатом длинной и
трудной работы в области политической и экономической организа­
ции пролетариата, а также результатом его физического и нравствен- '
ного возрождения и постепенного проникновения избранных им пред­
ставителей в муниципальные советы и законодательные собрания" ’).
Об этой первой части резолюции Плеханов совершенно справед­
ливо пишет: „
„Мысль, ‘ выраженная здесь, с о в е р ш е н н о справедлива.
Но зачем понадобилось кош-рессу высказывать эту мысль? Разве
на конгрессе бкли люди, отрицавшие ее справедливость? Нет,
таких людей на конгрессе не было. Или, может быть, в социали­
стической литературе цивилизованных стран стали выступать „кри­
тики", доказывающие, что для завоевания политической власти про­
летариатом достаточно одного удалого „соир de main"? Нет, о таких
критиках тоже ничего не было слышно, а было, наоборот, очень

*) Т а м ж е. 1

19*
 — 292 —

много слышно о критиках, оспаривавших правильность того неоспо­

римого положения Марйса, что сила всегда была повивальной бабкой
старого общества, беременного новым. Марксист, взявшийся вырабо­
тать проект решения, должен был прежде всего выразить свое отри­
цательное отношение к этим критикам, и только уж е после этого
перейти к указанию тех,— лишь постепенно возникающих,—экономи­
ческих, социальных и политических условий, при которых сила рабо­
чего класса может сыграть свою роль повивальной бабки в капита­
листическом обществе. Ему надо было держаться н а с т у п а т е л ь ­
н о г о образа действий. Каутский поступил не так. Он вспомнил,
что „критики" упрекают нас в „ б л а н к и з м е " , и, желая о б о р о ­
н и т ь с я от критиков, он пригласил конгресс высказаться против
людей, думающих, что рдного акта насилия достаточно для завоева­
ния пролетариатом „политической власти11 ’)...
Действительно, абзац был крайне , неуместен, но пе следует при
этом забывать, что Каутский сам в эту эпоху в самой германской
с.-д. занимал положение, которое трудно не называть „буфером" и,
как всегда бывает с подобного рода политиками, он гораздо больше
напирал на левых, чем па оппортунистов. Припомните только, как на
Ганноверском партейтаге досталось на-ряду с ревизионистами и левым!
Мы не будем останавливаться на том, как неудачно Плеханов попы­
тался исправить резолюцию Каутского:— когда даже наиболее орто­
доксальная партия в конгрессе занимает нерешительную позицию—
участь революционных резолюции следует считать • предрешенной;
Плеханов вынужден был подать свой голос за резолюцию Гэда (кото­
рая относилась безусловно отрицательно к участию в буржуазном
министерстве), не будучи во всем согласен с Гэдом. „Я не мог без­
условно одобрить это решение, так как оно совершенно запрещает
участие в (буржуазном министерстве, а я думал и думаю, — подобно
Каутскому,—что в некоторых исключительных случаях такое участие
может быть н е о б х о д и м о для защиты насущных интересов рабо­
чего класса. Все дело только в том, чтобы социалист, вступивший в
буржуазное министерство, своим дальнейшим поведением и своими
речами содействовал не з а т е м н е н и ю к л а с с о в о г о с а м о с о ­
з н а н и я рабочих,—как это делает Мильеран,—но е г о у г л у б л е ­
н и ю и р а з в и т и ю . Возможно ли это? Я думаю, что—да. И я
уверен, что даже сам Мильеран,— несмотря на всю двусмысленность
его социализма на розовой воде,— мог бы хорошо повлиять на фран­
цузский рабочий класс, в с м ы с л е р а з в и т и я е г о , с а м о с о з н а ­
н ия , если бы, убедившись в невозможности обуздать охранительное
- i i
!) Там же.
 — 293 —

рвение своих товарищей по министерству, он вышел в отставку, ска­

жем, после шалонских событий, и надлежащим образом, смело и откро­
венно, разъяснил свой поступок рабочим в особом воззвании к ним.
А человек, лучше Мильерана усвоивший себе классовую точку зре­
ния и имеющий более революционный темперамент, сделал бы еще
более. Вот почему я считал неправильным решение, п р е д л о ж е н ­
н о е Г э д о м . Но по существу н е п р а в и л ь н о е решение казалось
мне все-таки б о л е е б л и з к и м к и с т и н е , чем решение Каут­
ского с моим добавлением, о б е з о б р а ж е н н ы м Ж о р е с о м . По­
этому я решил г о л о с о в а т ь з а р е ш е н и е Г э д а “ ').
Удобная во всех отношениях резолюция Каутского прошла и
спустя очень немного времени подверглась весьма одобрительному
разбору Мильерана, тогда еще .социалиста" и вступившего за год
до того в министерство Вальдека-Руссо. „Во французском переводе
этс^го проекта вместо слов: не может быть достигнуто „ п р о с т о
путем какого-нибудь насильственного действия"
. оказались слова: вн е м о ж е т б ы т ь д о с т и г н у т о п у т е м к а к о ­
г о - н и б у д ь н а с и л ь с т в е н н о г о д е й с т в и я " , и благодаря этому
устранению одного, очень „ п р о с т о г о " словечка, акушерская
роль силы была объявлена совершенно излишней в применении к
„современному демократическому обществу". Я не знаю, по чьей
вине (или по чьей инициативе) произошло это и с к а ж е н и е н е м е ц ­
к о г о п о д л и н н и к а , но что оно было как нельзя на руку сторон­
никам „ н о в о г о м е т о д а " 2)— это не подлежало сомнению. Милье-
ран, именно основываясь на резолюции Каутского с этой очень
маленькой разницей, 7 октября 1900 г. доказывал вредоносность клас­
совой борьбы и осудил „насилие как способ социального преобра­
зования .
Так „примиренцы" сыграли на руку оппортунизму и буржуазии
в их лице. ‘
Таким образом первая попытка Плеханова провести через кон­
гресс II Интернационала ясное революционное решение вопроса о
„конечных целях“ и о захвате власти нужно считать потерпевшей
решительную неудачу. '
Парижский конгресс оставил у пего тяжелое чувство — ззкулис-
на'я борьба, дипломатия и примиренческое политиканство внушали
ему невеселые мысли. „С тех пор, как я оставил точку зрения полу-
анархического народничества семидесятых годов, я всегда стоял за

J) Г. В . П л е х а н о в , Н есколько слов о последнем Парижском иеж дународн.

социал. конгрессе.
2) Там ж е.
 — 294 —

„ п о л и т и к у " . Но если бы вы знали, товарищи, сколько п о л и т и ­

к а н с т в а принесла с собой „ н о в а я м е т о д а 11 как на между­
народный конгресс, так и на непосредственно за ним следовавший
национальный конгресс французских социалистов. Я до сих пор не
могу отделаться от тяжелого, поистине мучительного впечатления,
произведенного на меня этим политиканством. А , ведь, мы видели
только ц в е т и к и „новой методы, я г о д к и еще впереди. Нечего
сказать, отрадная перспектива" !). Перспектива, действительно, без­
отрадная. С тем большей настойчивостью он должен был взяться за
пропаганду своих идей и за разоблачение оппортунизма в статьях,
что иных средств под руками у него не имелось. Если ко всему рос­
сийскому опыту прибавить еще и этот горький опыт международного
конгресса— будет совершенно ясно, отчего его „Cant против Канта"
получилась столь страстная и решительная. .
/

' - 4-

Бернштейн начал свой поход против Маркса, не только иод зна­

к о м реализма и трезвой политики, но в защиту гуманности. „ У ж а с ы
насильственной р е в о л ю ц и и " ему казались чем-то посто­
ронним, привлеченным к системе Маркса в угоду диалектике. Чтобы
успокоить нервы чувствительного буржуа, он после того, как нис­
проверг „теорию катастроф", приступил к сокрушению диалектики н
восхвалению демократии. „Демократия,— говорит он,— является в прин­
ципе уничтожением классового господства, если не фактическим
уничтожением самих классов*. Отвечая ему, Плеханов пишет:
„Что демократия уничтожает классовое господство, это есть пе более,
как выдумка г. Бернштейна. Она оставляет его существовать в той
области, к какой собственно и относится понятие о классе, т.-е. к
о б л а с т и э к о н о м и ч е с к о й . Она уничтожает только п о л и т и ­
ч е с к и е п р и в и л е г и и высших классов. И именно потому, что она
не уничтожает э к о н о м и ч е с к о г о г о с п о д с т в а одного класса
над другим,— буржуазии над пролетариатом,— она не устраняет также
ни взаимной борьбы пролетариата с буржуазией, ни необходимости
для пролетариата бороться / всеми средствами, какие только могут в
данное время оказаться ц е л е с о о б р а з н ы м и " . Демократия не
устраняет классовой борьбы, она никак не гарантирует от „насиль­
ственных революций", но значит ли это, что радикалы столь крово­
жадны, что ничего иного, как кровавых революций, не желают? Нет,
далеко не означает. „Уж асы насильственной революции", в з я т ы е

*) Т а м ж е .

I
 — 295 —

с а м и по с е б е , ничего ж е л а т е л ь н о г о в себе ие заключают.

Но всякий, не ослепленный антиреволюционными тенденциями чело­
век, должен также признать, что демократическая конституция совсем
не обеспечивает от такого обострения классовой борьбы, которое
может сделать неизбежным революционный взрыв и революционную
диктатуру. И напрасно г. Бернштейн пугает революционеров тем сооб­
ражением, что классовая диктатура явилась бы признаком более низ­
кой культуры. Великим общественный вопрос нашего времени, вопрос
об уничтожении экономической эксплоатации человека человеком,
может быть решен, — как решались великие общественные вопросы
прежнего времени, — т о л ь к о с и л о й . Правда, с и л а е щ е не
з н а ч и т н а с и л и е : н а с и л и е е с т ь л и ш ь о д н а из ф о р м п р о ­
я в л е н и я с и л ы . Н о в ы б о р т о й ф о р м ы , в которой пролета­
риату придется проявить свою революционную силу, з а в и с и т не
о т е г о д о б р о й в о л и , а о т о б с т о я т е л ь с т в . Т а форма
лучше, которая вернее и скорее ведет к победе над неприятелем. II
если бы „ н а с и л ь с т в е н н а я р е в о л ю ц и я " оказалась в данной
стране и при данных обстоятельствах наиболее целесообразным спо­
собом действий, то жалким доктринером,—если не изменником,— ока­
зался бы тот, кто выставил бы против нее принципиальные сообра­
жения, вроде тех, которые мы встречаем у Бернштейна: „низкая
культура", „политический атавизм" ').
Жалким доктринером и изменником — это сказано прекрасно! На
самом деле, как и кто выбирает средство борьбы в революциях? Вся
(совокупность обстоятельств, соотношение классовых сил. Разумеется,
было бы очень хорошо, если бы революции делались по взаимному
соглашению. Но борьба, о которой идет речь, будет борьбой класса,
который желает опрокинуть все общественное здание, фундаментом
которого он Является и совершенно естественно в его задачу вхо­
дит в первую голову п р е о д о л е т ь сопротивление врагов— сделать
это можно только силой, а самая лучшая форма проявления силы—
диктатура класса. t
Это до очевидности ясно, и если Бернштейн не понимал, то
только потому, что он объективно выполнял дело буржуазии, кото­
рой и было выгодно как раз затемнение классового сознания проле­
тариата. От этой теоретической борьбы до отрицания классовой
борьбы рукой подать. И Бернштейн не остановился на этих туман­
ных теоретических шатаниях, он прямо поставил вопрос и дал очень
недвусмысленный ответ: „Имеет ли, например, смысл повторять фразу
о диктатуре пролетариата в такое время, когда во всевозможных

Г. В. П л е х а н о в , С о ч и н ., том X I, стр. 56.

 — 296 —

учреждениях представители социал-демократии практически стано­

вятся на почву парламентской борьбы, пропорционального представи­
тельства и народного законодательства, противоречащих диктатуре?
Она в настоящее время настолько пережита, что иначе нельзя согла­
сить ее с действительностью, как путем отнятия у слова „диктатура" его
истинного значения и придания ему какого-нибудь смягченного смысла".
Это, повторяю, была совершенно точная и ясная постановка во­
проса со стороны ревизионистов. Диктатура, если се не превратить
в нечто, что совершенно не похоже на диктатуру, потеряла всякий
смысл ,и представляет пережиток, и несомненно пережиток старых
буржуазных революций.
Но что такое диктатура? „Диктатура всякого данного класса озна­
чает,— как это прекрасно знал еще Минье, — г о с п о д с т в о этого
класса, позволяющее ему распоряжаться организованной силой обще­
ства для защиты своих интересов и для прямого или косвенного
подавления всех тех общественных движений, которые нарушают
эти интересы" ‘ ). Такова была диктатура буржуазии в эпоху Великой
Французской революции, которая отнюдь не прекратилась с револю­
цией, а продолжается до X X в. с некоторыми перерывами.
Задача пролетариата ясная— всемерно устранить условия возможно­
сти этой диктатуры буржуазии. „Парламентская и всякая другая легаль­
ная политическая деятельность представителей социал-демократии
содействует осуществлению этой важной задачи и потому з а с л у ж и ­
в а е т в с я к о г о у в а ж е н и я и о д о б р е н и я . Но она хороша тем,
что устраняет духовные „условия возможности" диктатуры буржуа­
зии и создает духовные „условия возможности" будущей диктатуры
пролетариата. Она не противоречит диктатуре пролетариата; она под­
готовляет ее. Называть ф р а з о й указание рабочим на необходимость
диктатуры их класса может только тот, кто утратил всякое пред­
ставление об „ о к о н ч а т е л ь н о й ц е л и " (Endziel) и думает лишь
о „движении" (Bewegung)... в сторону буржуазного социализма" *).
Оппортунисты считают диктатуру за атавизм. Т е самые политиче­
ские деятели, для которых „движение все,' а конечная цель ничто",
считают классовую диктатуру за несовершенное явление, остаток
низкой культуры... „Диктатура данного класса, как мы сказали, гос­
подство этого класса, позволяющее ему распоряжаться организован­
ной силой общества для защиты своих интересов и для 'подавления
всех общественных движений, прямо или косвенно угрожающих
этим интересам. Спрашивается, можно ли назвать политическим
атавизмом стремление к такому господству того или другого класса»

') Г . В . П л е х а и о в , С о ч и н ., т о м X I , с т р . 318.
 — 297 —

современного общества? Нет, нельзя. В этом обществе существуют

к л а с с ы . Т аи , где существуют классы, неизбежна к л а с с о в а я
б о р ь б а . Там, где есть к л а с с о в а я б о р ь б а , необходимо и
естественно с т р е м л е н и е к а ж д о г о из б о р ю щ и х с я к л а с ­
с о в к полной победе над своим противником и к полному
над ним господству* ’).
А как мыслимо это без наиболее целесообразной организации
своих сил?
Буржуазия это прекрасно понимала, когда она была угнетенным
классом; она стала отрицать классовую борьбу и осуждать завоева­
тельные стремления рабочего класса лишь под влиянием инстинкта
самосохранения. „Классовая диктатура представлялась ей совсем в
другом свете, когда она еще вела свою многовековую тяжбу с
аристократией и была твердо убеждена в том, что ее корабля не
потопит никакая буря. Рабочему классу не может и не должна
импонировать та будто бы нравственность и та якобы справедливость,
к которым взывают буржуа времен упадка. И это тем более, что
диктатура пролетариата положила конец существованию классов, а,
следовательно, их борьбе со всеми вызываемыми ею и теперь неиз­
бежными страданиями ’). -
Буржуазия времени ее молодости хорошо знала, что иначе как силой
нельзя добиться признания своих прав. „Это было как нельзя более
справедливо в наше время борьбы пролетариата с буржуазией. Если
мы вздумали уверять рабочих, что в буржуазном обществе сила уж е
не имеет того значения, какое она имела при старом „порядке", то мы
сказали бы им явную и вопиющую неправду, которая— как и всякая
неправда— только удлинила бы и увеличила бы „мучения родов" 2).
Но что такое сила? „Значение каждого данного класса всегда
определяется его с и л о й, но для признания его значения далеко не
всегда нужно и а с и л и е“ 2). Сила— это еще пе есть насилие, хотя
всегда обладатель силы прибегнет к насилию, если этого потребуют
обстоятельства, и не может не прибегнуть к ней. „Никакая цель не
может измениться оттого, что люди стремятся достигнуть ее с наи­
меньшими усилиями. Но когда люди твердо решили во что бы то
пи стало достигнуть данной цели, выбор средств зависит уж е не от
них самих, а от обстоятельств. И именно потому, что социал-демокра­
тия не в состоянии предвидеть все те обстоятельства, при которых
рабочему классу придется завоевывать свое г о с п о д с т в о , она не
может принципиально отказываться от н а с и л ь с т в е н н о г о с по-
i

!) Г. В. П л е х а н о в , Сочин., том X I, стр. 319.

2) Там ж е , стр. 320.
 — 298 —

с о б а действий. Она должна помнить старое, испытанное правило:

если хочешь мира, готовься к войне" *).
Оппортунисты особенно охотно останавливались на знаменитом
совете Энгельса избегать насильственных действий. Плеханов склонен
видеть в этих советах Энгельса влияние специальных немецких усло­
вий того времени. Примечательно и заслуживает внимания чрезвы­
чайно интересная сторона этой интерпретации Энгельса: та, которая
толкует мнение Энгельса, что „современное вооружение войска де­
лает безнадежным всякие попытки уличных восстаний" '). Это поло­
жение Энгельса следует понимать в том смысле, говорит Плеханов,
что „социалисты восторжествуют тогда, когда революционные идеи
проникнут в армию и когда „легионы" нашего времени заразятся
социалистическим духом, а до тех пор социалистической партии следует
избегать открытых столкновении с войсками" 2). Такое толкование
было много основательнее голословных толкований ревизионистов.
„Но возможно ли проникновение социалистических идей в армию?
Не только в о з м о ж н о , а прямо н е и з б е ж н о . Современная орга­
низация военного дела требует всеобщей воинской повинности, а
всеобщая воинская повинность несет в армию те идеи, которые
распространяются é народе. Чем шире будут распространяться в
массах социалистические идеи, тем более будут расти шансы успехов
инсургентов: ведь, мы уж е знаем от Энгельса, что исход уличной
борьбы всегда определяется кастроением войска. Нет никакого сомне­
ния в том, что не скоро „легионы" поддадутся нашему влиянию.
Но то, что отсрочено, еще не потеряно, как говорят французы. Рано
или поздно социалистические идеи все-таки проникнут в войско, и
тогда мы посмотрим, что останется от воинственного настроения
реакционеров и не перестанут ли они вызывать нас на улицу“ *)...
В превосходной интерпретации Плехановым знаменитого места из
предисловия Энгельса трудно найти какой-либо изъян. Но это только
одно решение вопроса. Энгельс отнюдь не был противником другого
его решения, а самое главное—Энгельс не думал своему утверждению
придать характер общего закона. Плеханов, став жертвой исковеркан­
ного текста Энгельса, был склонен в начале соглашаться с тем поло­
жением, будто восстание „такой способ действия, который при совре­
менной технике военного дела сулит социалистам не победу, а жесто­
кое поражение, и не перестанет сулить его до тех пор, пока сама
армия пе проникнется социалистическим духом" 3).

!) Г. В. П л е х а н о в , Сочин., том X I, стр. 321 .

2) Т ам ж е , стр. 324 .
3) Там ж е , стр. 325.
 — 299 —

Но не заметить внутреннего непримиримого противоречия между

этим универсализованным положением Энгельса и революционным
методом, сторонником и блестящим представителем которого он был,—
мудрено. Плеханов превосходно видел это противоречие. Но объяс­
нить его он мог лишь после того, как Лафарг опубликовал письмо
Энгельса; противоречие было вызвано тем, что практические деятели
партии не осмелились дать подлинное предисловие учителя. Плеханов
еще раз возвращается к этому вопросу, для того, чтобы сказать свое
настоящее слово. Возражая Масарику, который желал видеть в нем
„полное отречение от революции", Плеханов пишет: „Выходит, будто
Энгельс, подобно г. Тихомирову, . п е р е с т а л б ы т ь р е в о л ю ц и о ­
н е р о м " . В предисловии к новому издаию „ М а н и ф е с т а ком­
м у н и с т и ч е с к о й п а р т и и " мы старались показать, что Энгельс,
объявляя нецелесообразным революционный способ действий, имел
в виду собственно т о л ь к о современную /Германию и вовсе не при­
давал своим доводам и выводам того общего значения, какое при­
писали им „критики". Не знаем, насколько у б е д и т е л ь н ы были
наши рассуждения; но что они были в е р н ы , это показали недавно
опубликованные в парижском „Socialist’e" письма Энгельса к Jla-
фаргу. После опубликования этих писем все разглагольствования
о том, что сам Энгельс под конец своей жизни „ п о у м н е л 11
и „ п е р е с т а л б ы т ь р е в о л ю ц и о н е р о м " , лишаются всякого
смысла, и остается лишь вопрос о том, з а ч е м Э н г е л ь с , у м е в ­
ши й т а к я р к о и я с н о в ы р а ж а т ь с в о и мысли, в ы р а з и л ­
с я на э т о т р а з д о в о л ь н о т е м н о и с б и в ч и в о ? А на
этот вопрос возможен только один ответ: Энгельс уступил настоя­
ниям „ п р а к т и ч е с к и х политиков" своей партии. Приняв в сообра­
жение ту путаницу понятий, которую вызвала уступчивость Энгельса,
приходится признать, что она была неуместна, и что вообще не сле­
дует приносить интересы теории в жертву практическим интересам
минуты. Э т о п р е ж д е в с е г о о ч е н ь н е п р а к т и ч н о 111).
Он не ошибся, разумеется, предполагая влияние практиков на
Энгельса. Мы знаем, как эти практики реагировали на отступниче­
ство Бернштейна. Прекрасно сознавая всю пагубность и классовую
природу ревизионизма, они вели с ним двойную игру, ни разу не
поднявшись до степени настоящей революционной непримиримости.

!) Г. В. П л е х а н о в , Сочим., том X I, стр. 378. Д о какой степени значительны

были изменения, внесенные „практиками* в предисловие Э нгельса, и как реши­
тельно были исковерканы подлинные взгляды его— показывают опубликованные
Д. Б . Рязаповым купюры. Энгельс в свою очередь возмущался этим поступком
„практиков".
 — 300 —

Эти вожди практической борьбы, разумеется, не могли не влиять

на Энгельса в самом отрицательном смысле.
Каковы бы ни были практические интересы минуты — всего
п р а к т и ч н е е для рабочего класса сохранить чистоту своих воз­
зрений и своей теории.

5-

Когда, наконец, Дрезденский съезд германской соц.-дем., после

ожесточенных диспутов, вынес резкую резолюцию о ревизионизме,
то Плеханов в „Искре" с большим удовлетворением отметил эту по­
беду „Красного съезда11.
„Дрезденский съезд по всей справедливости может быть назван
к р а с н ы м с ъ е з д о м . Важнейшее из его решений относится к так
называемому в Германии р е в и з и о н и з м у , — б е р н ш т е й н и а н -
с т в у тож , — и представляет собою с м е р т н ы й п р и г о в о р этому
направлению. За этот приговор всемирная социал-демократия должна
быть глубоко благодарна Дрезденскому съезду: он оздоровит социал-
демократическую атмосферу в Германии и уж е одним этим окажет
в высшей степени благотворное влияние на ход международного со­
циалистического движения. Враждебная ревизионизму резолюция
красного съезда является хорошим презнаменованием для междуна­
родного социалистического конгресса будущего года" *).
Он имел в виду Амстердамский конгресс, который должен был
быть созван в 1904 г. Т а совершенно невероятная в летописях гер­
манской соц.-демократии резкость, с какой велась дискуссия на пар-
тейтаге, вызвала очень много нареканий со стороны сторонников
„приличных дискуссий". С обеих сторон ожесточение достигло исклю­
чительных размеров. Выступления ж е ревизионистов против Меринга
Плеханов не может иначе квалифицировать, как „отвратительными".
„А что касается направленных против ревизионизма страстных речей
Бебеля и некоторых его ближайших единомышленников, то на вся­
кого здорового человека они могли произвести только самое отрад­
ное, самое ободряющее впечатление. Удивительно не то, что левое
крыло германской соц.-демократии позволило себе решительно и
страстно напасть на ревизионистов, а то, что оно до сих нор счи­
тало нужным церемониться с ними" ').
Действительно, германская соц. - демократия очень долго церемо­
нилась с ревизионистами. Н о на Дрезденском с ъ е з д е эта церемония
далеко не была окончена. Это было лишь очень н е д в у с м ы с л ен н о е

1) Г . В . П л е х а II о в , К р а с н ы й с ъ е з д и к р а с н о й с т р а н е .
 — 301 —

предупреждение, но, увы, оно оказалось с а м ы м б о л ь ш и м , на что

хватило силы у вождей германской социал-демократии.
„Торжество ревизионизма означало бы гибель социал-демократии,
как партии революционного пролетариата, и решение, принятое Дрез­
денским съездом но вопросу о тактике, является, как мы сказали
выше, смертным приговором бернштейнианству... И если пока еще никто
из германских социал-демократов не заговаривает о похоронах г. Берн­
штейна, т.-е. о б и с к л ю ч е н и и е г о из партии, то это объясняется,
по всей вероятности, тем, что сбитый со всех своих теоретических
позиций, покинутый почти всеми своими сторонниками и постоянно
все сильнее и сильнее компрометирующий самого себя свойственною
ему беспредельной бестактностью, этот комичный рыцарь печального
образа кажется им несравненно более жалким, чем опасным. Для нас
нет ни малейшего сомнения в том, что они очень ошибаются. Г. Берн­
штейн до сих пор вовсе не так безопасен для их партии, как они
думают. Он еще немало повредит ей“ ’). Так и случилось, и мы
имеем очень большое основание, по моему мнению, удивляться ясному
, взгляду Плеханова.
Дрезденский съезд не решил вопроса о расколе с оппортунизмом—
он тем самым не решил и основного вопроса, но перед Амстердам­
ским международным конгрессом такая решительная победа радикаль­
ного крыла имела огромное моральное значение.
Недаром в Амстердаме резолюция радикалов ходила под назва­
нием „Дрезденской".
Подробно останавливаться на работе конгресса и освещении ее
Плехановым здесь пе будем. Нас интересует все тот ж е вопрос
о конечных целях и борьба с оппортунизмом, по которым на конгрессе
и были главные бои. Вся международная социал-демократическая
пресса была в восторге от конгресса. Не были особенно рады лишь
некоторые дальновидные революционеры вроде Де-Лиона и Плеханова.
„Конечно, мы, марксисты, представители революционного социализма,
одержали в Амстердаме решительную победу над международными
оппортунистами, и мы не можем не радоваться этой победе. Но о
чем спорили мы там с нашими противниками? Не более и не менее,
как о том, б ы т ь и л и н е б ы т ь р е в о л ю ц и о н н о м у с о ц и а ­
л и з м у ” 2). Но разве не характерно то, что на социалистическом
конгрессе была группа, и не малая, защищавшая эту „постыдную
тактику". „Я назову великолепным только тот съезд, который будет
свободен от таких больших недостатков. Когда и где состоится такой,

*) Г . В . П л е х а н о в , Красный съезд в красной стране.

2) Г . В . П л е х а н о в , В Амстердаме, стр. 8.
 — 302 —

действительно, великолепный, международный съезд? Не знаю. Скажу

больше: я не уверен даже в том, что он состоится когда-нибудь.
Очень возможно, д аж е—увы! — очень вероятно, что современный со­
циализм вплоть до самой революции, т .- е . до завоевания власти
пролетариатом, н е и з л е ч и т с я от о п п о р т у н и с т и ч е с к о й
я з в ы . Но именно потому у нас и нет оснований для оптимизма. Наш
неприятель потерпел поражение. Это О'^нь хорошо. Но напрасно
говорить, что теперь пришел конец международному оппортунизму. К
сожалению, это еще не так. Наш неприятель, хотя и поражен, но
еще не уничтожен" ^).
Он был прав, он был слишком прав! Пока французские, итальян­
ские и др. ревизионисты и оппортунисты не были разбиты какая
могла быть победа? Наоборот, именно этот конгресс поставил вопрос
о том, возможно ли единство с оппортунистами в одной партии. „ Я '
думаю, что нет, и в этом случае со мной согласны итальянские „ре­
формисты", давно уж е высказавшие твердую уверенность в том, что
р е ф о р м и з м (наиболее употребительное в Италии название о п п о р ­
т у н и з м а ) и революционный социализм составляют, в сущности,
д в е о т д е л ь н ы е п а р т и и . А что на Амстердамском съезде было, к
сожалению, немало оппортунистов, в этом вряд ли кто усумнится.
Правда, не многие из них выступали открыто, но это не мешало им
иметь значительное влияние на ход прений: их сравнительной много­
численностью на съезде и объясняется тот, на первый взгляд, стран­
ный и непонятный ф акт, что социалистические представители п р о ­
л е т а р и а т а могли целых три дня и как нельзя более серьезно спо­
рить о том, должен или не должен этот класс продавать б у р ж у а ­
з и и свое право первородства за чечевичную похлебку" '*)•
I Несколько странно, не правда ли, Плеханов у ж е меньшевик,
жестоко нападающий на Ленина, взявший под свою защиту „органи­
зационный, оппортунизм" Мартова и др., в международных вопросах
продолжает еще отстаивать ярко-революционные принципы. Но это
понять очень нетрудно, если не забыть, что он не считал Мартова
ревизионистом, он не видел оппортунистического содержания меньше­
визма. Он до первой революции все не мог мириться с тем, что
Ленин сравнивал меньшевиков с бернштейниапцами. После, когда
нам придется подробнее разбирать эту сторону деятельности Плеха­
нова, нам нетрудно будет убедиться, что эта жестокая ошибка
имела свои основания/ и причины.
В Амстердаме вопрос стоял приблизительно так ж е, как и в

1) Г. В. П л е х а н о в . В Амстердаме, стр. 9.
2) Там ж е, стр. 9 — ю .
 — 303 —

Париже. Припоминая резолюцию Каутского, он пишет: „Если рас­

сматривать эту резолюцию с чисто - теоретической точки зрения, то
ее с некоторыми оговорками можно, пожалуй, признать правильной.
Подобно тому, как в литературе все роды хороши, кроме с к у ч ­
н о г о , так и в политике все тактические приемы позволительны,
кроме н е ц е л е с о о б р а з н ы х . А учвстие социалиста в буржуазном
министерстве не может быть раз навсегда объявлено несообраз­
ным с пашей целью. Цель эта, как известно, заключается в замене
к а п и т а л и с т и ч е с к и х отношений производства с о ц и а л и с т и ч е ­
с к и м и . Этот переворот может быть совершон только социалисти­
ческим, т .- е ., иначе сказать, — только сознательным пролетариатом.
Поэтому вс е , ч т о р а з в и в а е т к л а с с о в о е с о з н а н и е п р о л е ­
та р и а т а , с о о б р а з н о с н а ш е й целью, и все, что з а т е м ­
н я е т е г о , п р о т и в о р е ч и т ей. С этой точки зрения, необходимо
рассматривать и вопрос о вступлении социалиста в буржуазное
министерство** ').
Если имеются в наличии условия, при^которых вступление в ми­
нистерство можно использовать в целях движения вперед сознания
пролетариата, то вступление в буржуазное министерство дело рево­
люционно-целесообразное и, следовательно, приемлемое. С этой,
единственно революционной, точки зрения целесообразности подойдя
к вопросу, марксисты не могут не дорожить - также и такими явле­
ниями, как, скажем, республика. Отвечая Ж оресу на его упрек в том,
что Бебель и Гэд равнодушны к республике, Плеханов пишет: „Маркс
давно и вполне правильно сказал, что республика есть наиболее
благоприятная для пролетариата форма правления, потому что в ней
достигает наибольшего развития борьба этого класса с буржуазией.
И этого, конечно, не позабыли ни Гэд, ни Бебель. Но если, при
наличности капиталистических производственных отношений, респу­
блика является одним из самых важных политических условий осво­
бождения рабочего класса, то ясно, что буржуазная республика не
может быть в гл азах. социалиста ц е л ь ю : она — только с р е д с т в о
f " т Т
для достижения цели: с о ц и а л ь н о й р е в о л ю ц и и . И именно по­
тому, что буржуазная республика есть с р е д с т в о , а не ц е л ь ,
социалисты о б я з а н ы / к р и т и к о в а т ь е е для того, чтобы развивать
р е в о л ю ц и о н н о е самосознание рабочих. А Ж орес поступает как
раз наоборот: он превращает буржуазную республику из с р е д с т в а
в ц е л ь и приходит в забавное негодование, когда сторонники рево­
люционного социализма восстают против такого превращения11 а). Этим

*) Г . В . П л е х а н о в . В А м стердам е, стр. 22.

2) Т а м ж е , с т р . 31.
 — 304 —

Ж орес покидает точку зрения пролетариата и становится иа точку

зрения революций прошлых веков, революций буржуазных. И не
■только Ж орес: последний лишь формулировал отношение оппорту­
нистов всех с.-д. партий. •
Как ни боролась оппортунистическая оппозиция, конгресс принял
несколько смягченную дрезденскую резолюцию.
Но самое ценное для нас в этих статьях его рассуждения о все­
общей стачке. Анархисты придавали всеобщей стачке значение сред­
ства совершать социалистическую революцию. Возражая им, Плеханов
пишет: „ С т а ч к а е с т ь о д и н и з с п о с о б о в к л а с с о в о й
б о р ь б ы на о с н о в е н ы н е ш н е г о п о р я д к а в е щ е й . Это оче­
видно. Р е в о л ю ц и я ж е , к которой стремится сознательный проле­
тариат, должна устранить этот порядок: з а м е н и т ь к а п и т а л и ­
стические отношения производства социалистиче­
с к и м и , при которых рабочая сила уже не будет товаром. Каким
ж е образом эта замена может явиться результатом такого способа
борьбы, который предполагает существование и продолжение суще­
ствования буржуазного порядка11 Разве для совершения револю­
ции достаточен отказ от работы? Как мыслимо строительство новой
жизни, обращение средств производства в общественную собствен­
ность, борьба с сопротивлением господствующих классов одной стач­
кой? „Чтобы „экспроприировать экспроприаторов" пролетариату не­
обходимо сломить сопротивление господствующих классов, т.-е. раз­
бить и х п о л и т и ч е с к у ю с и л у и организовать т а к у ю з а щ и т у
н о в о г о э к о н о м и ч е с к о г о п о р я д к а , к а к а я б ы л а бы с п о ­
с о б н а п о д а в и т ь всякие п о п ы т к и к а п и т а л и с т и ч е с к о й
к о н т р - р е в о л ю ц и и . Стало быть, „экономическая, революцион­
ная и насильственная" всеобщая с т а ч к а может привести к своей
цели, т.-е. к с о ц и а л ь н о й р е в о л ю ц и и только тогда, когда она
будет сопровождаться целым рядом п о л и т и ч е с к и х действий. А
из этого следует, что стремиться придать „стачке-революции" исклю­
чительно э к о н о м и ч е с к и й характер— значит н е п о н и м а т ь е е
з а д а ч и и с п о с о б с т в о в а т ь ее к р у ш е н и ю . Анархистское пред­
ставление, о ней, будучи' усвоено пролетариатом, привело бы его к
жесточайшей неудаче. Оно вредно для пролетариата, и поэтому ок
будет т е м м е н ь ш е р а с п о л о ж е н к е г о у с в о е н и ю , ч е м
б о л ь ш е р а з о в ь е т с я е г о с а м о с о з н а н и е " 2).
Всеобщая или, вернее, массовая стачка „позволит пролетариату
избежать столкновений с войсками, а в то же время она внесет та­
I

!) Г . В . П л е х а н о в . В А м сте р д а м е, стр. 41.

2) Т а м ж е , с тр . 4 1— 42.
 — 305 —

кое расстройство в ряды неприятеля, что он принужден будет отсту­

пить, если не положить оружия. Именно в этом смысле амстердам­
ская резолюция говорит, что всеобщая стачка „может послужить
крайним средством для того, чтобы добиться крупных общественных
перемен или отразить реакционные покушения на права рабочих" *).
Но если с этой точки зрения подойти к вопросу, то массовая
стачка представится в совершенно ином свете, она будет не чем
иным, как „ с у р р о г а т о м в о о р у ж е н н о г о с о п р о т и в л е н и я
в л а с т и " *).
Чем более будет обостряться борьба рабочего класса, тем менее
будет шансов на мирное решение социального вопроса и, очень может
быть,— тем больше укрепится вера во всеобщую стачку, как средство
соц. революции. Однако „никогда еще никакое д е л о не торжество­
вало вследствие б е з д е й с т в и я своих сторонников, и никогда
„скрещенные руки** не разрушат здания капитализма. Слушая рассу­
ждения о том, что пролетариат должен отказаться от надежды по­
бедить своих врагов в открытом бою, я вспоминаю, как у Щедрина
помпадур Бородавкин воевал с обывателями Стрелецкой слободы.
План сторонников „ стачки скрещенных рук“ несколько напоминает
образ действия щедринских стрельцов. Он не дурен, но ведь и у
Щедрина стрельцам все-таки пришлось вылезать на божий свет,
когда к т о - т о из оловянных солдатиков Бородавкина догадался
л о м а т ь и з б ы . Не спрячутся и рабочие от буржуазных усмотрите-
лей, когда тс решатся дать им кровавый урок. Д а и стыдно им
было бы прятаться. Самая мирная массовая стачка легко может по­
вести к массовому столкновению с войском. Эту возможность необ­
ходимо учитывать при соображениях о массовой стачке. О р у ж и е
к р и т и к и не м о ж е т з а м е н и т ь к р и т и к и п о с р е д с т в о м
о р у ж и я . Напрасно ссылаются на усовершенствования современной
военной техники. Сами собой не стреляют д а ж е наиболее усовершен­
ствованные ружья и пушки; чтобы употребить их в дело, нужны
солдаты, а солдаты современных капиталистических стран не оловян­
ные солдатики. Они выходят и з с р е д ы п р о л е т а р и а т а , и их
головы тоже не застрахованы от влияния социал-демократических
идей. В э т о м в с е д е л о . Вооруженные восстания и прежде окан­
чивались успешно только тогда, когда революционерам удавалось
„деморализовать** войска** 2).
Это и есть та главная сторона вопроса, на которую надлежит
обратить сугубое внимание. На практике первой русской революции

!) Г. В. П л ó х а н о в . В Амстердаме, стр. 45.

2) Т ам ж е , стр. 46.
20
В. В а г а н я н , Г. В. Плеханов.
\ -
 — 306 —

было совершенно убедительно продемонстрировано, какое имеет гро­

мадное значение массовая стачка, как суррогат восстания.
Это решение было дано уж е на пороге нашей первой революции,
в дни, когда шаги миллионов уж е слышны были наблюдателю. Это
было последнее боевое выступление против международного оппор­
тунизма, если не считать его „Патриотизм и социализм", посвящен­
ный жестокой критике нападений Ж ореса и других социал-патрио­
тов на лозунг „пролетарии не имеют отечества
Вслед за этим наступила целая* длительная эпоха, когда внутрен­
ние вопросы российской соц.-демократии поглотили все его внимание
и силы. .
Итог борьбы с оппортунизмом был подведен именно в буйную
эпоху 1905— 1907 годов. С одной стороны, на опыте нашей первой
революции подвергался испытанию старый метод Маркса, по мнению
оппортунистов, уж е устаревший для современности, и тем эмпири­
чески опытным путем была доказана его пригодность; с другой сторо­
ны, ее поражение привело к чрезвычайному усилению в рядах круп­
нейших соц.-дем. партий запада оппортунизма.
Русско-японская война и наша революция осветили текущее со­
стояние капитализма, чреватое скорыми катастрофическими столк­
новениями; они поставили вопрос о завоевании политической власти,
как реальную задачу не столь отдаленного будущего, как это пред­
ставлялось идеологам и вождям II Интернационала; в нашей рево­
люции Интернационал имел наглядный пример того, как проле­
тариат восставший предпочитает прибегнуть к мерам, наиболее целе­
сообразным в войне, для борьбы с буржуазией; ее поражение не
могло не усилить скептицизм в рядах революционеров, особенно у наи­
более обеспеченной рабочей аристократии, а вслед за ней и огромная
часть II Интернационала должна была отвернуться от революционных
методов борьбы, должна была по сути дела скатиться на позицию
ревизионистов по самому жгучему и боевому вопросу движения— по
вопросу о насильственной революции. Если наша революция дала
много радикальной части Интернационала, то она ж е показала очень
многое его оппортунистической части.
Д о какой степени справедливы были пессимистические выводи
Плеханова о борьбе с оппортунизмом во втором Интернационале—видно
теперь после войны, в эпоху революции. ДеГ!ствительно? до своей
гибели он не мог решительно отделаться от оппортунизма. Н9 его
пророческие слова оправдались и в другом смысле. С 1 9 1 4 г. весь
II Интернационал, оставшись без революционного крыла, стал
интернациональным объединением оппортунистов, и теперь совершенно
очевидно, что до социалистической революции „жиронда" рабочего
 — 307 —

движения воистину будет тянуть за фалды рабочий класс. Но он

жестоко ошибся, думая, что пролетариат потерпит до момента реши­
тельных сражений существование в своих рядах „жиронды".
III Интернационал, объединяющий „гору" рабочего движения всего
капиталистического и колониального мира, по самому принципу
своего построения не будет вмещать в себе принципиально и клас­
сово разнородные идеологии.

i в. Борьба с т. н. „легальным марксизмом".

I
Вернемся вновь к началу столетия и попытаемся посмотреть, как
отразилось на русской почве бернштейнианство и развернулась
борьба Плеханова с „критиком" марксизма в России.
В начале 90-х годов, особенно после голода, совершенно бесспорно
обнаружился характер экономической эволюции России. Накануне
еще можно было вести длиннейшие дискуссии по вопросу о том,
есть ли вообще в России капитализм, мыслим ли он? Еще не успели
опомниться от одурманивающих полуславянофильских речей о само­
бытных путях России, как с удивлением после голода люди стали
замечать, что не только мыслим, но и е с т ь в Р о с с и1и с п о й
к а п и т а л и з м , слабосильный, но достаточно одаренный всеми чер­
тами западно-европейского своего прототипа. Что же так сразу
открыло глаза русской интеллигенции?
Это делалось не сразу, тому было много причин. Незаметно,
изо дня в день развитие капитализма в стране обрабатывало
общественное сознание, а к началу 90-х годов наш российский
„чумазый" капитализм начал проявлять себя по „западно-европей-
скому“ образцу. Борьба вокруг таможенного тарифа 189 1 г. была
лишь одним из ярких проявлений такого сродства, однако сколько
хлопот она доставила идеологам; „самобытности"!
А последовавший подъем массового рабочего движения сделал
вопрос о борьбе со старыми народническими предрассудками очеред­
ным и боевым вопросом дня. Марксизм, до того уж е с десяток ле
ведший теоретическую борьбу с народническими предрассудками,
вступил в борьбу с легальными представителями народничества, непо­
средственно предшествуя и составляя начало последовавшего затем
подъема массового рабочего движения 1896 г.
Т ак как это были первые боевые столкновения— демаркацион­
ные линии были проведены начерно и лагерь марксизма объединял
много разнородных элементов. Этому способствовало и то обстоя-
20’
 — 308 —

тельство, что вследствие цензурных условий борьба шла вокруг прин­

ципов и теоретических положении, далеких от практики, находя­
щихся вне сфер непосредственной классовой борьбы.
Ha-ряду с Плехановым и Лениным боролась против народников
и более или менее значительная группа интеллигентов, из которых осо­
бенно выявлялись Струве, Туган-Барановский, Булгаков и др. „Это были
буржуазные демократы, для которых разрыв с народничеством означал
переход от мещанского (или крестьянского) социализма не к пролетар­
скому социализму, как для нас, а к буржуазкому либерализму” , как
совершенно справедливо отмечает В. И. Ленин. Но до поры до вре­
мени они были союзниками марксизма, вели с ним вместе борьбу на
страницах легальных органов. Название „легальные марксисты"
хорошо характеризовало эту группу будущих либералов. О том, что
они совсем не по-марксовски понимали марксизм, было тогда ж е дока­
зано В. И. Лениным. Но боязливое „своеобразие" понимания Маркса
вскоре перешло в прямой критический поход против марксизма и его
основ. Закон развития Маркса нужен был им только до тех пор и
постольку, поскольку он давал оружие для оправдания торжества
капитализма в России. Но он становился положительно вредным и
и опасным, поскольку он шел дальше этого и предвидел грядущую
неизбежную катастрофу и гибель капиталистического строя, насиль­
ственное свержение буржуазии и диктатуру пролетариата. Т акая пер­
спектива тем яснее выдвигалась, чем очевиднее становилась победа
капитализма в России и сопровождавший его бурный рост рабочего
движения в промышленных центрах. Д о 1896 года еще можно было
уповать на возможные соображения о том, что марксова фантасти­
ческая „схема" не имеет основания для реализации, но после гран­
диозных петербургских стачек этого сказать уж е никак нельзя было.
Отсюда и непосредственный толчек к постановке и обсуждению во­
просов, связанных с „конечными целями"; постановка на очередь этого
вопроса была тем законней, что „талантливый Бернштейн" начал
свой пересмотр именно в эту самую пору. '
Долгое время Плеханов не обращал внимания на Струве и на
иных легальных марксистов. Д аж е позже в эпоху „Искры" иа неод­
нократные предложения Ленина ответить Струве он отвечал отка­
зом, ссылаясь на то, что он ничего нового по сравнению с тем, что
говорили до того разного толка ревизионисты, не говорит.
Но взяться за ответ все-таки пришлось, ибо критические упраж­
нения Струве стали совершенно неприкрытым походом против идей
революции, против диктатуры пролетариата. В этих блестящих ста­
тьях, уничтожающе критикующих „наших критиков", дано много
чрезвычайно ценных теоретических страниц. Нас интересуют здесь
 — 309 —

лишь выводы, к которым пришел Плеханов, по вопросу о „конечных

целях ■>. •
Струве шел по проторенной дорожке Бернштейна. И он пытался
доказать, что ход общественного развития идет посредством п р и ­
т у п л е н и я п р о т и в о р е ч и й и он, подобно своему „талантливому"
предшественнику, находил основной изъян системы Маркса в его
диалектике развития. Отчего его так беспокоит ведущее вперед
противоречие?
На этот вопрос Струве отвечает: „ Я уж е оттенил то обстоятель­
ство, что если социальное развитие совершается по формуле восста­
ния противоположностей, то „общественный переворот" необходимо
должен представляться в виде политического переворота. Но это
представление, лежащее в основе знаменитого учения о диктатуре проле­
тариата, падает вместе с диалектическим ходом развития". В этом гвоздь
всего вопроса. Его тревожат политическая революция и „знаменитое
учение" о диктатуре пролетариата. „ Н а с т о я т е л ь н а я п с и х о л о ­
гическая потребность подорвать теоретическую
основу знаменитого учения о диктатуре пролета­
риата и о „политической революции", необходимой
для со ц иа л ьн о го о с в о б о ж д е н и я э т о г о класса, выну­
д и л а к р й т и к а П. С т р у в е , на з а р е д в а д ц а т о г о с т о л е т и я ,
о б о с н о в а т ь свои в о з р а ж е н и я ‘п р о т и в „ о р т о д о к с а л ь ­
н о г о " м а р к с и з м а на б о л е е ч е м н е д о с т а т о ч н ы х п о с ы л ­
к а х " 1),— говорит справедливо Плеханов. На самом деле, какие осно­
вания у современного исследователя утверждать, что противоречия
притупляются? Никаких, кроме субъективного желания. Доказать это
и было задачей статьи Плеханова. И поскольку Струве привлек всю
систему Маркса к суду и к ревизии для того, чтобы доказать несостоя­
тельность идеи неизбежности революции,— „насильственного перево­
рота",— постольку Плеханов шаг за шагом опровергал все хитросплете­
ния Струве как из области экономики, так и из области социологии.
Такие аргуметны, как то, что с развитием капитализма противо­
речия между рабочим классом и буржуазией притупляются, опроверг­
нуть было не труднее, чем другой, который Струве считал положи­
тельно неотразимым. Если противоречия,— гласил последний аргу­
мент,— обостряются и накопление богатства в одно,м классе общества
сопровождается накоплением нищеты, физического и нравственного
вырождения—в другом, то как может произойти коренное пере­
устройство общества? Если это— величайший из всех переворотов, i
то как его может совершить выродившийся рабочий класс?

*) Г . В . П л е х а и о в, С о ч н и ., т о м X I , с т р . 166.
 — 310 —

Они не понимали простого обстоятельства, что ^марксисты не рас­

считывают иа вырождающиеся элементы,они знают, что одновременно
капитализм „будит мысль тех пролетариев, которые не попадают в
разряд этих пассивных продуктов, и образуют из них все более и более
растущую а р м и ю с о ц и а л ь н о й р е в о л ю ц и й . У называя на рост
нищеты и т. д.,М аркс указывал также и на „ в о з м у щ е н и е р а б о ­
чего класса, кот орый п о с т о я н н о ра ст е т и п о с т о я н н о
обучается, о б ъ е д и н я е т с я и о р г а н и з у е т с я самим меха­
низмом капиталистического процесса производ­
с т в а " '). Стоит только посмотреть на передовые страны. „ У х у д ­
шение о б щ е с т в е н н о г о п о л о ж е н и я п р о л е т а р и а т а во­
в с е не р а в н о с и л ь н о с о з д а н и ю у.с л о в и й, з а т р у д н я ю щ и х
р а з в и т и е е г о к л а с с о в о г о с а м о с о з н а н и я . Конечно, только
анархисты á 1а Бакунин могли воображать, что б е д н о с т ь у ж е
с а м а п о с е б е есть лучший из всех возможных социалистических
агитаторов. Но, ведь, и з а ж и т о ч н о с т ь сама по себе далеко
не всегда является „ в н у ш и т е л е м " революционного духа. В с е
з а в и с и т о т о б с т о я т е л ь с т в в р е м е н и и м е с т а " '). Но они
не понимают не только это. Для них непонятны также и экономи­
ческие условия, необходимые для политической победы пролетариата.
Ревизионисты утверждают, что „политическая сила данного класса
определяется его экономической и социальной силой. Поэтому pocír
политической силы пролетариата необходимо предполагает рост его
экономической силы, и, наоборот, ослабление этой последней необ­
ходимо ведет за собой ослабление политического значения пролета­
риата*. Такой консервативный бакунизм очень близок к тому, что
говорит сам Струве. По его мнению, „для победы пролетариата необ­
ходима „организационная сила", которая может быть приобретена лишь
постепенно, на почве экономической организации и экономических
учреждений". В этом утверждении не все неверно, однако тут оно
выражено так, что верное трудно отделить от неверного. Раз­
умеется, пролетариат не мыслит себе переворот без „организационной
силы". „Но почему г. П. Струве думает, что эта сила может быть
приобретена только на почве „экономической организации", т.-е.—
если мы правильно его поняли— на почве кооперативных товариществ
и тому подобных „экономических учреждений"?.. Если бы организа­
ционная сила пролетариата могла развиваться лишь в той мере, в какой
развиваются его „экономические учреждения", то она н и к о г д а не
р а з в и л а с ь бы до с т е п е н и , н е о б х о д и м о й и д о с т а т о ч н о й
для создания новых отношений производства, потому что в к а п и т а -

Г . В . П л е х я н о в. С о ч и н ., том X I , с т р . 258.
 — 311 —
1 I
л и с т и ч е с к о м о б щ е с т в е названные учреждения рабочих всегда
будут совершенно ничтожны в сравнении с „учреждениями14, нахо­
дящимися в руках буржуазии" *). Справедлива не менее и мысль
о том, что эта сила приобретается постепенно, „но почему эта спра­
ведливая мысль должна исключать понятие с о ц и а л ь н о й р е в о ­
л ю ц и и ? Ведь, французская буржуазия т о ж е лишь постепенно при­
обрела свою организационную силу, а между тем сделала ж е она
свою социальную революцию“ 2).
Но этими предварительными соображениями о постепенном нако­
плении организационных сил не исчерпывается поход Струве против
социальной революции, наоборот, они лишь открывают критическое
шествие его.
Главный же аргумент его заключается в оспаривании состоятель­
ности самого понятия— социальная революция,— которое представляет
собой лишь описание явлений с помощью логических категорий, ибо
ие'только природа, но и интеллект не терпит скачков.
Но тогда как же быть „с теми социальными революциями, которые •
уж е совершались в истории? Считать ли их н е с о в е р ш и в ni и м и с я
или признать, что они не были революциями в том смысле, какой
придают этому слову правоверные марксисты"? 3) Правда, до сих пор
совершавшиеся революции были буржуазными, а предстоящая будет,
по мнению марксистов, пролетарской, но суть не в этом. „Если
понятие— социальная революция— несостоятельно потому, что природа
скачков не делает, а интеллект их не терпит, то очевидно, что эти
решительные доводы должнь^ в одинаковой мере относиться к а к к
революции б у р ж у а з и и , так и к революции про лета­
р и а т а . А если революция буржуазии давно уж е совершилась/ не­
смотря на то, что скачки „ н е в о з м о ж н ы " и изменения „ н е п р е ­
р ы в н ы 11, то у нас есть Éce основания думать, что в свое время
совершится и революция пролетариата, если только, разумеется, она
не встретит на своем пути других препятствий, более серьезных, чем
те, на которые указывает нам г. П. Струве в своих „гносеологи­
ческих" рассуждениях". Т о , что диалектика не объясняет явлеиий,
а лишь описывает их, это еще не есть основание для похода на
революцию, нужно доказать, что она ошибочно описывает, а это
доказать трудно.
Поход на скачки, подтверждаемые „гносеологическими" изыска­
ниями, опросом Канта и новейших буржуазных ученых, имеет един-

Г. В . П л е х а н о в , Сочин., том XI, стр. 239.

2) Т ам ж е , стр. 240.
3) Там ж е , стр. 2 41 .
 — 3 12 —

ственной своей целью найти средство обеспечить капитализм от рево­

люции. Но как это сделать— вопрос гораздо более трудный, чем это
представляется критикам.
Скачки — это то, что на всем протяжении истории борьбы
буржуазии с марксизмом особенно не пришлось по вкусу „крити­
кам". Начиная хотя бы с Тихомирова— если взять русских „крити­
ков" справа—и кончая Струве, всех особо тревожил именно этот
скачек. Причина совершенно понятная. Доказать, что природа не
делает скачков, а интеллект их не терпит, это означает ни более
ни менее как доказать то, что социальная революция— мдф и выдумка
и должна уступить свое место социальной эволюции. Почему последнее
выгоднее первого для буржуазии? Т ож е по весьма простой причине,
ибо она гарантировала бы буржуазии ее господство на вечные времена.
Все это до элементарности просто, и попытки „критиков" скрывать
смысл приведенного утверждения были тщетными,— обнаруживать
истинную природу их критики было очень не трудно. Плеханов
совершенно прав, когда говорит, что их собственный интеллект не
терпит скачков, по той простой причине, что они терпеть не могут
диктатуры пролетариата.
♦ На самом деле, если не такова причина в этом походе на скачки,
то чем ж е объяснить нежелание считаться с бесконечной вереницей
фактов, представляющих явное доказательство ежедневно подтверждае­
мых скачков, как в мире простых вещей, так и сложных явлений?
Д а и теоретически, так сказать, логически неизбежность скачков
очевидна.
Нам теперь повторять блестящие аргументы Плеханова пред­
ставляется тем менее нужным, что последовавшие вслед за этим два
„скачка“ в самой русской жизни,— знаменитый „скачек" 1905— 1907 г.г.
и война 19 14 — 19 18 г.г.,— делают совершенно бесцельным спор по
существу.
Важны нам для характеристики творчества Плеханова выводы, к кото­
рым он пришел, ведя борьбу с легальными марксистами. „ Т е з и с у , гла­
сящему, что с к а ч к о в н е б ы в а е т , а е с т ь т о л ь к о н е п р е р ы в ­
н о с т ь , с полным правом можно противопоставить а н т и т е з и с , по
смыслу которого в действительности и з м е н е н и е в с е г д а с о в е р ­
ш а е т с я с к а ч к а м и , но т о л ь к о р я д м е л к и х и б ы с т р о
с л е д у ю щ и х о д и н за д р у г и м с к а ч к о в с л и в а е т с я для
н а с в о д и н „ н е п р е р ы в н ы й " п р о ц е с с . Правильная теория
познания, конечно, должна примирить этот т е з и с и этот а н т и ­
т е з и с в одном с и н т е з е . Мы не можем рассматривать здесь, как
можно примирить их в области „ п р о с т ы х в е щ е й " . Это з а в е л о бы
нас слишком далеко. Здесь для нас достаточно знать и помнить, что
 - 3 13 —

в „ с л о ж н ы х в е щ а х " , с которыми нам так часто приходится иметь

дело при изучении природы и истории, с к а ч к и п р е д п о л а г а ю т
непрерывное изменение, а непрерывное изменение
н е и з б е ж н о п р и в о д и т к с к а ч к а м . Это — два необходимых
м о м е н т а одного и того же п р о ц е с с а . Устраните мысленно один
из них, и весь процесс станет невозможным и немыслимым" ’). Но,
упрекают „критики", всякое утверждение, что общественный переворот
есть резкое разграничение двух общественных формаций—капитали­
стической и социалистической — лишено разумных теоретических
оснований,— таких резких граней не бывает. Однако подобное возра­
жение менее всего охраняет, любезные сердцу критиков капиталисти­
ческие порядки. „Общественная эволюция совсем не исключает
социальных революций, которые являются его м о м е н т а м и . Новое
общество развивается „в недрах старого", но, когда наступает время
„ р о д о в " , тогда медленный ход развития обрывается и тогда „старый
порядок* перестает заключать новый в своих „недрах" по той простой
причине, что о н и с ч е з а е т в м е с т е с о с в о и м и „ н е д р а м и " .
Это и есть то, что мы называем с о ц и а л ь н о й р е в о л ю ц и е й . Если
г. П. Струве думает, что хочет иметь наглядное представление о
социальной революции, то мы еще раз отсылаем его к великому социаль­
ному перевороту, положившему во Франции конец существованию Ч'ого
самого „ancienne régime", внутри которого так долго развивалось
третье сословие. Г . Струве думает, что капиталистическому порядку
не суждено умереть такою быстрою и такою насильственною смертью.
Мы не препятствуем ему думать, как угодно. Но мы попросим его
привести в защиту своего мнения что-нибудь более убедительное,
нежели его нескладные и неладные соображения о „ н е п р е р ы в ­
н о с т и " 2).
Этот «ескладный довод „критиков", как и многие другие, имеет
не только логический и теоретический интерес. Для критика теория
лишь хорошее прикрытие, его основная задача побороть „или хотя
бы только ослабить известную практическую тенденцию: р е в о л ю ­
ц и о н н у ю т е н д е н ц и ю передового пролетариата. Их „критика"
служит им оружием в „духовной борьбе" с этой тенденцией, и их аргу­
менты имеют в их глазах цену лишь постольку, поскольку они помогают
, выставлять в неблагоприятном освещении ненавистное им понятие:
с о ц и а л ь н а я р е в о л ю ц и я . Эта практическая цель оправдывает все
теоретические средства. И если один .критик" выдвигает против
правоверных марксистов такое обвинение, которое совершенно не-

*) Г . В . П л е х а н о в , С о ч и н ., том X I , стр . 247.

2) Т а м ж е , стр. 249 — 2 5 0 .
 — 3 14 —

совместимо с обвинением, в то ж е самое время выдвигаемым против

них другим „критиком**, то тут нет п р о т и в о р е ч и я , а есть только
р а з н о о б р а з и е в е д и н с т в е . Оба „критика" вполне согласны
между собой в том, что надобно разрушить Карфаген, т.-е. понятие:
с о ц и а л ь н а я р е в о л ю ц и я . И это обстоятельство делает их
! единомышленниками, создает взаимное сочувствие между
ними“ *).
Истинная задача двух „критик**, с разных сторон, по разному,
нередко с противоположными аргументами обрушивающихся на мар­
ксизм— критики Бернштейна и критики Струве— в этом именно и
заключается.
Вы, консерваторы, защитники отживающих форм общественной
жизни,— упрекают „критиков**,— а они на дыбы: помилуйте, какой же
тут консерватизм,— вопят они,— ежели мы устанавливаем идею „социаль­
ной э в о л ю ц и и " ?
В том-то и дело, что социальная „ э в о л ю ц и я * * есть признак
р а з в и т и я лишь до определенного момента, когда эта эволюция
может и должна обрываться „скачком**— революцией во имя дальней­
шей эволюции уж е на новой'основе. Кто в такие моменты продолжает
настаивать на эволюции, тот, несомненно, является консерватором,
врагом подлинного развития.
В общественном развитии теперь это особенно ясно. „Решительное
отстаивание социальной реформы как нельзя • лучше уживается в
настоящее время с к о н с е р в а т и в н ы м и н с т и н к т о м б у р ж у а -
з и и “ 2), ибо буржуазные порядки в своей „эволюции** дошли уж е
до момента, когда дальнейшая возможность развития общества тре­
бует у с т р а н е н и я капитализма. В такой момент буржуазии осо­
бенно выгодна проповедь таких идей, которые говорят о возможности
с о ц и а л и з м а в к а п и т а л и с т и ч е с к о м обществе, ибо что может
быть невиннее такого „социализма**, который не покушается на суще­
ственные ограничения прав капиталистической собственности? И не
спроста именно в конце 90-х и в начале 900-х годов почти во всех
университетах буржуазных стран и в Германии, в особенности, стали
с кафедр проповедовать подобный „буржуазный социализм“ .
Утописты капитализма еще надеялись на то, что разговорами и
проповедями, через посредство своих идеологов, они могут предот­
вратить победу социализма п р о л е т а р с к о г о . А какая принципиаль­
ная разница была между „социализмом на капиталистической основе**
катедер-социалистов и „социальной реформой*1 неомарксистов, типа
Струве, Бернштейна и др.?
1) Г. В. П л е х а н о в , Сочин., том XI, стр. 252—253.
2) Там же, стр. 253.
 — 3 15 —

Никакой. „Это— вариация на одну и ту ж е тему“,— как справедливо

отмечает Плеханов. В своей известной книге г. Бердяев прекрасно
выражает то представление о постепенном реформировании капита­
листического общества, которое свойственно г.г. „критикам" á 1а
II. Струве. „Поправки, создаваемые самим капиталистическим разви­
тием,— говорит он,—до тех пор будут штопать дыры существующего
общества, пока вся общественная ткань не сделается сплошь новой".
Лучше выразиться невозможно. Беда только в том, что удачно
выразить данное представление еще не значит устранить из него
элементы ошибки. Возникновение „ н о в о й , общественной ткани11, как
следствие усиленного штопания с т а р о й , есть е д и н с т в е н н ы й ,
п р и з н а в а е м ы й г.г. „ к р и т и к а м и " с л у ч а й п е р е х о д а к о л и ­
ч е с т в а в к а ч е с т в о . Но это сомнительный случаи. Если я штопаю
ч у л к и , то они останутся чулками и не превратятся в п е р ч а т к и
даже в том крайнем случае, когда вся их „ткань" подвергнется
сплошному обновлению. Т о ж е и со штопанием дыр капиталистиче­
ского общества. Капиталистический способ производства утвердился
благодаря у с т р а н е н и ю феодально-цехового строя, а не благодаря
его з а ш т о п ы в а н и ю . И совершенно непонятно, каким образом и
почему штопание капиталистической „ткани" может и должно при­
вести (хотя бы путем самого медленного изменения) к у с т р а н е н и ю
к а п и т а л и с т и ч е с к и х о т н о ш е н и й п р о и з в о д с т в а и к за-
t
м е н е и х с о ци а л и с т и ч е с к и м и. Употребляемое г. Бердяевым
образное выражение лишь с большей яркостью оттенило несостоя­
тельность защищаемой г.г. „критиками" теории эволюции. Мы уж е
видели, что она может объяснять т о л ь к о и з м е н е н и е уж е суще­
ствующих вещей, а не в о з н и к н о в е н и е новых. Теперь мы с
ясностью видим, что она способна служить теоретическим руководством
т о л ь к о д л я т е х , ч ь и „ и д е а л ы " не и д у т д а л ь ш е „ н е ­
п р е р ы в н о г о " ш т о п а н и я дыр к а п и т а л и с т и ч е с к о г о об­
щ е с т в а . Тем ж е, которые стремятся к созданию нового обществен­
ного порядка, она, как говорится, с о в с е м ни к ч е м у . Это именно
теория буржуазной с о ц и а л ь н о й р е ф о р м ы , выставленная против
теории, приводящей к совершенно иным выводам, „идеалам" и,— это
самое главное, — п р а к т и ч е с к и м задачам" ^ .Б ерд яев по простоте
душевной разболтал лишь тайну „критиков". Их вера в то, что можно
путем непрерывного штопания с т а р о г о создать нечто н о в о е —
есть такая вера в чудо, которая может быть оправдана только
тем, что в глубине души никакого н о в о г о они и не ж дут и не
верят в возможность его реализации, считают его утопией.

*) Г . В . П л е х а н о в , С о ч и и ., то м X I , с т р . 256— 257.
 — 3 16 —

„Мы говорим о своей конечной цели не потому, что мы считаем

ее „ н а с в о з в ы ш а ю щ и м о б м а н о м " , а потому, что мы т в е р д о
у б е ж д е н ы в н е и з б е ж н о с т и е е о с у щ е с т в л е н и я. Заведомо
несбыточный идеал для нас не идеал, а просто безнравственные
п у с т я к и . Н а ш и д е а л , идеал революционной социал-демократии,—
это д е й с т в и т е л ь н о с т ь б у д у щ е г о . За его осуществление
ручается нам весь ход современного общественного развития, и вот
почему наша уверенность в его будущем осуществлении имеет в
наших глазах так ж е мало родственного с „религией", как и общая
нам с „критиками* уверенность в том, что „севшее" сегодня не
поленится „взойти" завтра. Это— вопрос более или менее безошибоч­
ного знания, а вовсе не более или менее твердой религиозной
веры“ ,). Но критик не согласен с Плехановым, да и не только с
ним. Представление о конечной цели—утопия, это лишь предмет
веры, ибо, говоря о ней, марксист покидает почву реализма.
Говоря это, разумеется, каждый из критиков считает реалистом
себя и наиболее реалистическим свое „учение*, а „ у т о п и ч е с к и м и
естественно оказываются все те задачи, для решения которых не­
обходимо устранить капиталистические отношения
п р о и з в о д с т в а * 2), то учение, которое не ограничивается в
постановке н решении задач пределами сегодняшних, наличных уж е
средств.
Критик охотно устанавливает критерием для суждения о реализме
данного учения его отношения к настоящему и его представление о
будущем. Утопист тот, кто на-ряду с текущими, выдвинутыми потреб­
ностями рабочих масс вопросами ставит к решению еще и такие
вопросы, которые не могут быть разрешены, и при этом, разумеется,
пи один критик не упускал случая сослаться на знаменитое предисло­
вие Маркса к „Zur Kritik“ .
Но, как и всегда и во всех случаях, они обнаруживают при этом
лишь глубокое непонимание Маркса. Образное объяснение Плеханова
роли передового отряда особенно хорошо показывает, где пункт их
грехопадения. „Процесс возникновения материальных условий, не­
обходимых для решения данной общественной задачи, не может
быть подмечен одновременно в с е м т е м „человечеством*, которому
со временем придется решать эту задачу. Это „человечество" состоит
из слоев и из отдельных лиц, отличающихся неодинаковой степенью
развития (слои) или даже неодинаковыми природными дарованиями
(отдельные лица). Т о, что уже понято одними, как историческая

J ) Т ам » ж е , с т р . 259.
2) Т а м ж е , с т р . 261.
 — 317 —

необходимость, часто еще даже и не подозревается другими. В группе

людей, идущих по одной дороге, почти всегда найдутся д а л ь н о ­
з о р к и е , видящие предметы на большом расстоянии, и б л и з о р у ­
к и е , различающие эти самые предметы только вблизи. Значит ли
это, что дальнозоркие лучше других различают направление общего
пути, и что поэтому их суждение о нем ближе к д е й с т в и т е л ь ­
н о с т и , чем суждение близоруких? Иные захотят, может быть,
упрекнуть дальнозорких в том, что они слишком рано поднимают
разговор о тех предметах, мимо которых придется со временем про­
ходить всей кампании. Но, во-первых, слишком рано говорить о
р е а л ь н о м п р е д м е т е еще не значит покинуть р е а л ь н у ю
п о ч в у . А кроме того, как судить о том, время или не время
поднимать тот или иной разговор? Представьте себе, что чем раньше
дальнозоркие люди заговорят, положим, о том доме, который стоит
на пути и в котором путников ожидает необходимый им отдых, тем
скорее они к нему приблизятся, потому что тем более они станут
торопиться. В таком случае дальнозоркие н е м о г у т з а г о в о р и т ь
с л и ш к о м р а н о , если только путники хоть немножко дорожат
своим временем. А, ведь, роль дальнозорких в этом случае очень
походила бы на ту роль, которую играют социал-демократы в общем
движении рабочего класса11 ')• Это не было понятно не только
критикам типа Струве, но и нашим оппортунистам из рядов „эконо­
мистов", о чем мы будем иметь«случай говорить ниже.
Понять это обстоятельство, означало бы понять и то, что, следо­
вательно, борьба за конечную цель для тех, кто сумел себе выяснить
ход развития общества, не только не утопична, но и единственно
реалистическая политическая линия. „Революционная социал-демократия
на практике представляет собою самую решительную, всегда вперед
стремящуюся часть пролетариата всех цивилизованных стран. Она
относится к остальной части пролетариата почти так, как д а л ь н о ­
з о р к и е относятся в нашем примере к б л и з о р у к и м (с тон разни­
цей, что между тем как дальнозоркие на близком расстоянии видят
хуж е близоруких, революционная социал-демократия даже' и ближай­
шие интересы рабочих понимает обыкновенно лучше, чем люди, не
признающие „конечной цели“ )“ а). Т ут и ’ не пахнет утопией. Тот
факт, что социал-демократия ставит себе борьбу за конечную цель,
уж е совершенно ясно говорит за то, что материальные условия, не­
обходимые для его осуществления, у ж е находятся в процессе своего
созревания. Что они у ж е возникли ' и что с катастрофической

Г. В. П л е х а н о в , С о ч и н ., т о м X I , с т р . 263.
2) Т а и ж е , стр. 264.
 - 3 18 —

быстротой приближалась эпоха реализации конечных целей пролета­

риата— нскоре стало ясно даже „близоруким"— наиболее отсталой
части пролетариата и даже некоторым, правда, очень немногочислен­
ным,— представителям передовой буржуазии, достаточно дальнозорким
и не ослепленпым, чтобы в и д е т ь .
Социал-демократия может исполнить роль „дальнозорких" только
потому, что она видит и с х о д развития существующим экономическим
порядкам. „Будучи выяснен, этот и с х о д неизбежно становится
нашей „конечной целью“ при первой ж е нашей попытке п о л о ж и ­
т е л ь н о г о у ч а с т и я в историческом движении" *).
Конечная цель может стать утопией только при одном условии,
если окончательный исход признан невозможным. „Невозможность
окончательного исхода л и ш а е т „ к о н е ч н у ю ц е л ь " р е а л ь н о й
о с н о в ы . Но что ж е означает собою это признание невозможности
окончательного исхода? Оно означает убеждение в том, что п р о ц е с с
развития капитализма будет продолжаться по­
с т о я н н о , т.-е., другими словами, что к а п и т а л и з м б у д е т
с у щ е с т в о в а т ь в с е г д а , или, п о к р а й н е й м е р е , т а к н е ­
о б о з р и м о дол г о , и что н е з а ч е м и з а д у м ы в а т ь с я об его
у с т р а н е н и и " . . . „Раз у человека возникло такое убеждение, ему и в
самом деле не остается ничего другого, как положить „ к о н е ч н у ю
ц е л ь " на божницу благочестивых утопий и признать ш т о п а н и е
д ы р единственной общественной деятельностью, имеющей под собой
р е а л ь н у ю п о ч в у . Но, ведь, это значит, что „конечная цель"
делается для социалиста у т о п и е й только тогда, к о г д а о н п е р е ­
с т а е т б ы т ь с о ц и а л и с т о м " 2).
Тогда, разумеется, „конечная цель" не только утопия, но вредный
„догматизм" и опасная „ересь" и что угодно „критикам" разного
толка. .Историческая миссия наших „критиков" заключается в „пере­
смотре" Маркса для устранения из его теории всего ее социально­
революционного содержания. Маркс, имя которого с увлечением
повторяется теперь пролетариями всех цивилизованных стран, Маркс,
который призывал рабочий класс к н а с и л ь с т в е н н о м у низверже­
нию нынешнего общественного порядка, Маркс, который, по прекрас­
ному выражению Либкнехта, был революционером и п о ч у в с т в у и
п о л о г и к е , э т о т Маркс очень несимпатичен нашей образованной
мелкой буржуазии, идеологами которой являются г.г. „критики".
Ее отталкивают его крайние выводы; ее пугает его революционная
страсть. Но „по нынешним хфеменам" трудно обойтись и совсем без.

<) 'Г а м ж е , с т р . 267.

*) Т а м ж е , с т р . 267— 268.

I
 — 3 19 —

Маркса. Е г о критическое оружие необходимо в борьбе с охрани­

телями всех реакционных цветов и с утопистами разных народниче­
ских оттенков. Поэтому надо очистить теорию Маркса от ее плевел;
надо противопоставить Марксу - р е в о л ю ц и о н е р у Маркса - р е ф о р ­
м а т о р а , Маркса - „р е а л и с т а ". „ М а р к с п р о т и в М а р к с а ! " И
вот закипает работа „критики" ').
Русские „критики" имели и свою специфическую задачу. Если
западно-европейский критик Бернштейн нуждался в Марксе, благо­
словляющем отказ от революционных методов борьбы, оправдывающим
их возведение практических повседневных завоеваний в принцип,
в своего рода „конечную цель", замены революционных методов—
реформизмом, то для российских критиков, представлявших молодую
буржуазию России, нужно было сверх того и нечто другое. „Они
„пересмотрели" теорию Маркса с точки зрения „ р е а л и з м а " , и
в результате их „пересмотра* получилась такая доктрина, которая,
давал „положительное объяснение" капитализму,
в т о ж е в р е м я о т к а з ы в а е т с я о б ъ я с н и т ь е г о не и з б е ж-
н о е п а д е н и е " , анализировать его с его „ п р е х о д я щ е й с т о ­
р о н ы " . С этой стороны „ п е р е с м о т р е н н ы й " н а ш и м и „ к р и ­
тиками" М а р кс а н а л и з и р у е т т о л ь ко старые, д о - к а п и ­
т а л ис т и чес кие с пос о бы п р о и з в о д с т в а и в ы р а с т а ю щ и е
на и х о с н о в е п о л и т и ч е с к и е ф о р м ы . Таким образом, наш
„неомарксизм" является самым надежным оружием русской буржуазии
в борьбе ее за духовное господство в пащей стране" 4). Совершенно
правильно отмеченная Плехановым специфическая потребность русской
буржуазии и выдвинула это неестественное сочетание обездушенного
„марксизма" с западноевропейскими буржуазными учениями к головах
„легальных" критиков.
К ак правильными оказались слова Плеханова, которыми он закан­
чивает свою критику Струве: г. Струве стоит за „социальную ре­
форму". Мы уж е Знаем, что эта пресловутая реформа не идет дальше
штопания буржуазной общественной „ткани". В том виде, какой
придается ей в теории г. II. Струве, она не только не угрожает
господству буржуазии,- но, напротив, обещает поддерживать его,
содействуя упрочению « с о ц и а л ь н о г о м и р а * . И если наша круп­
ная буржуазия до сих пор и слышать не хочет об этой „реформе",
то это не мешает нашему „ н е о м а р к с и з м у " быть лучшим и самым
передовым выражением общих специально-политических интересов
буржуазного класса, как ц е л о г о . Теоретики нашей мелкой бур­

*) Г . В . П л е х а н о в . С о ч и н ., то м X I , с тр . 269 .
3) Т а м ж е , с тр . 270. •
 — 320 —

жуазии видят дальше и судят лучше, чем дельцы-вожаки крупной.

Поэтому ясно, что именно теоретикам нашей мелкой буржуазии бу­
дет принадлежать руководящая роль в освободительном движении
нашего „ с р е д н е г о к л а с с а " . Мы нисколько не удивимся, если тот
или другой из наших критиков дойдет в этом смысле д о с т е п е ­
н е й весьма „ и з в е с т н ы х " и с т а н е т , н а п р и м е р , в о г л а в е
н а ш и х л и б е р а л о в " '). Они, действительно, дошли до степеней
„известных" во всех отношениях, они гораздо ранее, чем сама бур­
жуазия, „европеизировали11 своп взгляды и именно в качестве усвоив­
шего науку, умудренного опытом Запада наша мелко-буржуазная
интеллигенция стала во главе движения буржуазии.
На этом и закончим изложение борьбы Плеханова с , легальным
марксизмом, в защиту „конечных целей" пролетарского движения.
Обещанная им четвертая статья, в которой он думал разобрать, „как
понимали основатели научного социализма те „ с к а ч к и " , которые
называются с о ц и а л ь н ы м и р е в о л ю ц и я м и , и как они предста­
вляли себе будущую с о ц и а л ь н у ю р е в о л ю ц и ю п р о л е т а ­
р и а т а " 2), не появилась. Подробно об этом он говорит в своем
предисловии ко II изд. „Коммун. М аниф.“, о котором мы уж е выше
говорили.

г. Борьба Г. В. Плеханова с экономизмом и вопрос о конечных целях.

i.
Выше мне пришлось неоднократно коснуться экономизма, а в
третьей главе бегло рассказать историю возникновения т. неэконо­
мической оппозиции против газеты „О св. Т р .“ . По сути дела можно
было бы, удовлетворившись этими, правда, отдельными, но для наших
целей вполне достаточными данными, перейти к обсуждению зани­
мающего нас вопроса. Но я полагаю не лишним предварительно
сказать несколько слов по поводу тех упреков, которые адресуются
группе „Осв. ,Тр.“ некоторыми нашими историками.
1 Упреки эти недостаточно обоснованы, но, не взирая на то, про­
должают переходить из книги в книгу и могут вскоре приобрести
прочность предрассудка.
Некоторые наши историки упрекают группу „Освобождение Труда"
в том, что' она выступила против экономизма очень поздно. Я думаю,
подобный упрек— результат прямого недоразумения. /

*) Там ж е, стр. 2 7 1.
2) Там ж е, стр. 272.
3) В . И . Л е н и н , „К ак чуть не потухла И с к р а ".
 - 321 —

Нужно только в общих чертах вспомнить историю возникновения

экономизма, чтобы согласиться с этим.
Не без большого основания началом, так сказать, первым литера­
турным выражением нового „направления" считают брошюры „Пово­
ротный пункт в истории еврейского рабочего движения" и „О б агита­
ции", еще ранее вышедшая в Вильне. Эти две брошюры повидимому п
имеет в виду „Старый народоволец1', посылая свой упрек Плеханову,
и последний выразил тревогу о возможных оппортунистических вы­
водах именно из посылок этих брошюр. Могут сказать, что все
это было сказано не достаточно резко и решительно: однако нужно
помнить, что оба эти документа никак не могут быть отнесены цели­
ком к „экономической" литературе. В них, особенно в брошюре
„О б агитации", было много верных и ценных указаний, так что
естественно было приписать их уклонения в сторону от политики
лишь неудачным выражениям по существу правильных мыслей.
Впрочем, я отнюдь не хочу этим сказать, что недочеты и уклоны
брошюры „О б агитации" не были замечены членами группы: Аксель­
род в своем послесловии к изданию 1896 г. достаточно яспо отмечает
эго; я хочу отметить лишь то обстоятельство, что брошюра эта не
была достаточным основанием для начала боевых действий. Наобо­
рот, выдвинутый в ней лозунг о необходимости перейти от узкой круж ­
ковой пропаганды к широкой агитации— на деле проводился многими
комитетами, стоящими на точке зрения соц.-демократии, был, таким
образом, лозунгом отнюдь не исключительно „экономическим".
Первым подлинно тревожным признаком нарождения нового „на­
правления" была „Рабочая Мысль", которая с первых ж е номеров
стала иа путь открытого „экономизма".
Крайне интересно, что и самый термин „экономизм" родился
именно в ту пору, когда „молодые" завоевывали без труда (замещая
арестоьанных „стариков*) организации Союза борьбы, т.-е. не ранее,
чем в 1897 г.
Д о какой степени эта „последовательная* газета была ярко „эко^
комическая", показывает то обстоятельство, что заграничные эконо­
мисты вынуждены бывали не раз открещиваться от нее.
Но даже и это обстоятельство не следует переоценивать. „Рабо­
чая Мысль" была органом частной группы, она отражала мнения и
точку зрения отдельной организации; совершенно естественно, и зна­
чение ее в первое время было ничтожное. Опасным стало экономиче­
ское направление, когда после провалов стариков вся Петербургская
организация перешла в руки „молодых" и „Рабочая Мысль" стала
фактически, а после и юридически их органом. А это было никак
не ранее 1898 года.
В. В а г а н я н, Г. В. Плеханов 2 I
 — 322 —

Другой упрек, который бросается группе „Осв. Т р .“ — это то, что

она была оторвана от живой российской партии,— это верно, и осо­
бой мудрости не надобно для понимания того, что явилось причиной
такому положению. Но то, что группа была эмигрантской, т.-е. не могла
посредственно принимать участие живой практической деятельности
партии, это только создало то промедление темпа, о котором мы
выше говорили. Разумеется, если бы Плеханов был в России и мог
наблюдать текущую работу ячеек и отдельных организаций—п р о-
ц е с с в о з н и к н о в е н и я „экономического" течения был бы ему виден
и быть может (вернее— наверное) он на много ранее 1898 года открыл
бы борьбу против экономизма, как, вероятно, он начал бы борьбу с
нео-народничеством и либерализмом уж е со второй половины 90-х го­
дов. Он бы, вероятно, имел возможность гораздо* ранее того, как но­
вое течение оформилось, р а з о б л а ч и т ь оппортунистические тенден­
ции его.
Однако промедление было лишь промедлением темпа, отнюдь не
з а п о з д а н и е м критики. Это не пустая дискуссия; вопрос о том1,
насколько запоздала критика экономизма, есть вопрос о том, на­
сколько она была д е й с т в е н н а , а это не пустой вопрос.
Начиная с 1895 из России приезжало к группе немало людей. Они
приезжали с новыми деловыми тенденциями, скептически настроенные
против политики, с огромными претензиями на стариков по поводу
их нежелания, якобы, считаться с действительными запросами движе­
ния, упрекали их в оторванности от местной жизни.
Больше того, молодые, приезжавшие из России, предъявляли не
однократные требования к группе „Осв. Т р .“ дать им представитель­
ство в редакции изданий „Союза русских с .-д .".
„Отказ группы истолковывали как нежелание оторвавшихся от жи­
вой действительности людей дать простор подрастающему поколению
партии в то время, как дело обстояло совершенно- не так.
Старикам задолго до публичного выступления „молодых" было
известно, к чему идет дело. Они очень недвусмысленно говорили об
этом при каждом удобном случае. И нельзя сказать, как это делают
наши неосторожные историки, что их слова не оказывали влияния
на местные кружки.
В 1897 г. Плеханов пишет письмо в ред. „Рабочей Газеты", в ко­
тором говорит местным товарищам: „Нечего греха таить: в настоящее
время у нас в России нередко одна социал-демократическая группа
довольно равнодушно смотрит па то, что делают другие группы,
с в о и м д е л о м часто считается у нас только дело с в о е й г р у п п ы ,
а дела д р у г и х г р у п п трактуются почти как чужие, или, во всяком
случае, как такие, которые можно предоставить их собственной уча­

i
 — 323 —

сти, если только этого потребует хотя бы незначительный м е с т н ы й

интерес. Преобладание узкого группового духа составляет один из
величайших недостатков современного нашего социал-демократиче­
ского движения“ ‘). Для человека, подобно Плеханову, не ограничи­
вавшего себя пределами и интересами кружка, само собой раз­
умеется, должно было быть крайне приятно появление газеты, наме­
ревающейся обсуждать вопросы обще-русского движения. Весь даль­
нейший успех с.-д. в России зависит от того, как скоро создастся
там „стройно организованное целое". Но это не единственное усло­
вие успеха. „Вторым и не менее важным условием его дальнейших
успехов является выработка и распространение в наших рядах пра­
вильных взглядов на политические задачи нашей партии в России.
Если я не ошибаюсь, в настоящее время наши русские товарищи не
всегда помнят ту чрезвычайно важную мысль Маркса, что в с я к а я
к л а с с о в а я б о р ь б а е с т ь б о р ь б а п о л и т и ч е с к а я . Забыть об
этом хотя бы только на минуту можно лишь тогда, когда местные
групповые дела и практические задачи текущего дня сосредоточивают
на себе все внимание деятелей. Я уверен (орган), посвященный об­
суждению общерусских интересов, будет способствовать устранению
также и этой слабой стороны нашей социал-демократии. Я уверен,
кроме того, что, когда вы объясните вашим читателям, в чем состоят
истинные „настоящ ие", а не случайные, местные политические взгляды
русских социал-демократов, тогда под ваше знамя окончательно вста­
нут все те, которые и теперь уж е разделяют ваше стремление, но
удерживаются от полного слияния с вами ошибочным представлением
о политических стремлениях русских социал-демократов. Это очень
важный вопрос, дорогие товарищи. Его можно назвать вопросом-из
вопросов нашего революционного движения. Разъясняйте его, воз­
вращайтесь к нему, спорьте о нем на страницах нашего органа. Мо­
жет быть, скоро мне придется попросить у вас гостеприимства для
статьи по этому поводу. Но теперь я распространяться о нем не могу,
а только порекомендую вам послесловие Аксельрода к женевскому
изданию известной брошюры об агитации, она проливает на него
много света" J).
Нетрудно заметить, что как ни далек был Плеханов от непосред*
ственной 'деятельности в массах, тем не менее от него не только не
ускользнули намечающиеся явления, связанные с экономическими укло­
нениями—он превосходно видел усиливающееся чисто политическое
движение нео-народничества, которое он совершенно резонно считает

*) „Л етопи сь революции", кн. I, стр. 140.

) „Летопись революции", кн. I, стр; 1 41 *
2 1*
i
 — 324 —

обратной стороной особого пристрастия с.-д. к экономической борьбе.

Вряд ли нужно доказывать, что именно под влиянем этого письма
Плеханова „Рабочая Газета" стала целиком на точку зрения т. н.
политиков.
Но если правда то, что письмо Плеханова оказало большое влияние
на выяснение позиции группы „Рабочей Газеты",— ортодоксальных
с.-д.,— то как ж е можно утверждать, будто влияние группы „Осв. Т р .“
на борьбу между экономистами и политиками было ничтожное? И
этот взгляд— основанный исключительно на малом знакомстве с ф а ­
ктами— следует решительно отвергнуть.
Ровно год спустя состоялся первый съезд реорганизованного
Союза. Группа отказывается от редактирования изданий Союза, т.-е.
фактически уходит из Союза, предоставив экономистам вести все
дело, открыв все двери перед „молодыми подрастающими силами
партии". Имела ли группа право сделать это? Она была о б я з а н а
сложить ответственность за издания Союза с своих плеч, ибо ее
пребывание в единой организации с явно оппортунистическими эле­
ментами не только дискредитировало ее, но делало совершенно не­
возможной борьбу с этим новым видом ревизионизма.
Для тогр, чтобы судить, до какой степени этот рас­
кол был своевременен и как необходим был уход группы из Союза,
следует припомнить, что громадное большинство эмигрантских орга-
нииций были против группы и за Союз. Это отнюдь не означало,
что все они были заражены экономизмом, но им казалось справед­
ливым домогание молодых равного себе положения. Совершенно
естественно было уйти, с целью отстранить последний довод, казав­
шийся коё-кому деловым.
Таким образом уход группы был целесообразный и революционный
акт, и нам упреки наших историков в этом пункте еще менее понятны,
чем в первых двух рассмотренных случаях.
У ход группы из Союза экономисты пытались использовать в своих
целях,— обвиняли их в бегстве, говорили о личной обиде, о гене­
ральстве вождей и т. д. Как интенсивно шли эти толки среди „мо­
лоды*" можно судить по тому, что зимой 1888/89 г. об этих обвине­
ниях и о борьбе знала уж е ссылка, хотя в одностороннем освещении,
очевидно.
В ответ на недоумение Мартова по поводу брошюры Аксельрода,
Ленин писа i Мартону: „А что касается мягких упреков Г1. Б. нашим
мололым практикам, он (J1 нин) советовал мне не спешить солидаризи­
роваться с пооедпими и не брать их под свою защиту, ибо у него есть
сведения, что в Петербурге и за границей некоторые молидые деятели
точно начинают интерпретировать задачи партии странным образом.
 - 325 -

Не сообщая более конкретных подробностей, В. И. писал лишь, что

в ряде номеров петербургского органа „Рабочая Мысль" заметна
склонность замалчивать задачи политической борьбы и что з а г р а ­
н и ц е й п р о т и в П л е х а н о в а и в с е й г р у п п ы „ О с в . Т р ." в е ­
дется систематический походмолодыми эмигрантами
(в том числе и К- М. Тахтаревы*), к о т о р ы й е м у к а ж е т с я п о д о ­
з р и т е л ь н ы м " '). Все непосредственные связи были в руках Союза
и всех „молодых", которые эмигрировали прямо с мест. Естественно
было, что они и писали во все организации письма, неправильно ин­
формирующие места о положении дел. Всем „старикам" должны
были казаться чрезвычайно странными все те обвинения, которые эко­
номисты предъявили группе. Ленин не без большого основания не­
доверчиво отозвался о Тахтареве,— это был действительно один из
самых последовательных „экономистов" „молодых**.
Группа „Освобождение Т руда", не чувствуя за собой сколько-
нибудь прочной поддержки практиков и не имея перед собой
связного изложения воззрений противника, была в чрезвычайно за­
труднительном положении, и при всем том она не ограничивалась
намеками и ничего не говорящими упреками по адресу экономистов,
а вела с ними непримиримую борьбу. „Революционная организация
С .- Д .“ пыталась опираться на те группы и организации,— как сказано
в первомайской листовке 1900 г.,— которые имеют мужество реши­
тельно отвернуться от ложных друзей с.-д. и не затемняют положение
дел в нынеш-ей с.-д. России широковещательными фразами на ту
тему, что все обстоит благополучно". Правильная ли тактика? Не­
сомненно, правильная. Только таким путем группа „Осв. Т р .“ могла
сохранить свое непримиримо ортодоксальное лицо, свои революционные
воззрения и только так можно было вырвать российскую организацию
из-под влияния оппортунистических идей.
Группе эту задачу выполнять долго не удавалось в должной мере,
но это потому, что долго не налаживались связи со „стариками")
частью ушедшими в каторгу, частью заключенными в тюрьмы.
Дело значительно изменилось, когда Плеханов получил солидную
поддержку от Ленина, практику которого он знал и который, пови-
димому, в 1895 году еще оставил по себе прекрасное воспоминание.
У II. Н. Лепешинского в его „На повороте" имеется описание
всех обстоятельств появления в Минусинской ссылке „Credo" и со­
ставления ответа на него. Немедленно по составлении как „Credo",
так и ответ был переслан в Туруханск Мартову. Колония Турухап-

*) Ю. М а р т о в , Записки социал-дем ократа,, ки . I, стр. 4 0 1— 402 (Курсив

ной. В. £.).
 — 326 —

ска не только сама присоединилась к протесту, но и связалась с

Вятской ссылкой, которая также одобрила точку зрения Ленина.
Мартов совершенно прав, когда, оценивая эту „перекличку", пи­
шет: „Это взаимное „перекликание" различных мест ссылки, в кото­
рых тогда находились сотни борцов, собиравшихся вернуться к актив­
ной работе, сыграло большую роль в ускорении процесса мобилизации
социал-демократических сил, со всей силой развернувшегося в бли­
жайшие годы и позволившего создать впоследствии „искровскую"
организацию. Резкое выступление В. Ильина и его „колонии*1, в сле­
дующем году только опубликованное Г. В. Плехановым в его книжке
„Vademecum для редакции Рабочего Д ела", способствовало уяснению
рядовыми работниками тех кардинальных проблем движения, смут­
ное предчувствие которых вызывало в течение предыдущих двух лет
разноголосицу и путаницу воззрений как среди „отдыхавших" в
ссылке, так и среди занятых активной работой социал-демократов* *).
Какова ж е должна была быть радость Плеханова и других членов
группы, когда они получили этот замечательный документ.
Именно,, подкрепленный полученным одобрением старых заслужен­
ных практиков и имея перед собой столь яркий документ, как Credo,
Плеханов мог приступить к составлению своего «Путеводителя для
редакции Рабочего Д ела". Но читатель может думать, что претен­
циозное имя сборнику документов было дано по каким-либо лите­
ратурным соображениям.
Это неверно. „Vademecum" действительно должен был доказать
самим экономистам, что они— экономисты, ибо они (т.-е. те из них,
которые составляли окружение „Рабочего Дела") этому не верили и
отрицали свою причастность к ревизионизму.
Они очень настойчиво отмежевывались от Кусковой и Прокопо­
вич, от мыслей, высказанных в „C red o". Но ведь от того, что они
связи своих идей с воззрением авторов „Credo" не сознавали, это
еще далеко не означает, что' их не было.
Наоборот, они были чрезвычайно родственными явлениями, и Пле­
ханову доказать это не стоило большого труда.
i
а. „
В чем сущность „экономического" направления? Чего хотела „эко­
номическая" оппозиция и откуда она взялась? Постараемся в не­
скольких словах ответить на эти вопросы.
Многие историки склонны видеть в экономизме отражение идео­
логии того стачечного экономического движения, которое прокати­

I) Ю . М а р т о в , З а п и с к и с о н и а л - д е м о к р а т я , к н . г, с т р . 410,
 — 327 —

лось по промышленной России в последние годы перед новым

столетием! Если это и верно, то только в определенном, очень огра­
ниченном смысле.
Массовые экономические стачки, разумеется, имели чрезвычайно
большое значение: экономизм перекинулся из Западного края в про
промышленные районы и принял широкое распространение в сравни­
тельно короткий срок только потому, что стачки и экономическое
движение пролетариата создали крайне благоприятные условия для
этого.
Но при всем том это две вещи разные и смешивать их, либо при­
нять их за причину и следствие никак нельзя, не греша против исто­
рии. Стихийный стачечный „экономизм" является начальной формой
рабочего движения, его пережило рабочее движение всех стран. Д о мо­
мента возникновения и оформления сознательного авангарда движение
рабочего класса неизбежно „экономично", т.-е. ставит себе конкретные
экономические задачи и является естественным врагом всяких далеких
„конечных целей", которых оно не сознает, которых оно не видит
и о которых, следовательно, у него отсутствует всякое суждение.
Такой „экономизм* не только не опасен, сам по с Л е он является
лучшим и верным показателем того, что рабочий класс, охваченный
им, находится на пути к превращению в „класс для себя“ . Он стал
у нас чрезвычайно опасным потому, что его начали возглавлять
оппортунисты, которые появились на совершенно иной почве; оппор­
тунизм—это болезнь не начинающегося, а уже развитого рабочего
движения. Своеобразие нашего экономизма в том и заключается,
что у нас два процесса, протекших в других странах раздельно и на
довольно внушительном расстоянии, на некоторое время совпали.
Общеизвестен исторический факт, что экономизм, как оппорту­
нистическое течение, вышло из среды западных организаций, основ­
ной кадр которых составляли ремесленники.
Исторически установленным следует считать другой факт, что
среда, из которой вербовались экономисты, была отнюдь не
тот полукрестьянский, малосознательный рабочий молодняк, который
пришел на фабрику еще вчера— этот молодняк вскоре пробудился к
политической жизни и не только не пошел по экономическому пути,
а, совсем наоборот, наполнил ряды чистых политиков террористов
нео-народников, из которых образовалась партия соц.-рев. Правое
крыло соц.-дем., наоборот, вербовалось из числа развитых, полити­
чески совершенно сознательных представителей рабочих передовиков.
Именно поэтому они импонировали „старикам" и именно поэтому им
удалось после провала старого состава подполья занять быстро их
доесто. Эго крайне важно отметить, ибо этот факт еще больше пока­
 - 328 —

зывает, что экономизм, как оппортунизм, корми свои имеет там ж е, где
вырос ревизионизм западный, — в среде ремесленной и передовиков-
рабочих, т.-е. тех привилегированных слоев пролетариата и тех групп
мелко-буржуазной демократии, которые ближе всего стоят к бурж у­
азии и непосредственно подпадают под ее идеологическое влияние.
Е. Кускова и С . Прокопович— самые последовательные выразители
этого вила экономизма— в таких словах формулируют основные поло­
жения „нового" направления. „Основьой закон", который можно
вывести при изучении рабочего движения,— линия наименьшего сопро­
тивления; было время, когда такой линией на Западе была „полити­
ческая деятельность” — это было в эпоху создания „Комм. М анифеста".
„Но когда в политической деятельности была исчерпана вся энергия",
когда на арену выступила неорганизованная „черная масса",— тогда стал
неизбежным „кризис марксизма*. Внимательное наблюдение за ходом
развития рабочего движения от 18ц8 г. до бернштейниады привело
автора „Credo" к тому заключению, что подготовляется коренное
изменение, которое понемногу и совершается: „Изменение это про­
изойдет не только в сторону б о л е е э н е р г и ч н о г о в е д е н и я
э к о н о м и ч е с к о й борьбы, у п р о ч е н и я э к о н о м и ч е с к и х
о р г а н и з а ц и й , но главное, и это с а м о е с у щ е с т в е н н о е , в
сторону изменения отношения партии к остальным оппозиционным
партиям. Марксизм нетерпимый, марксизм отрицающий, марксизм при­
митивный уступает место марксизму демократическому,и обществен­
ное положение партии в недрах современного общества должно резко
измениться. Партия п р и з н а е т общество, ее узко-корпоративные, в
большинстве случаев, сектантские задачи расширяются до задач обще­
ственных, и ее стремление к захвату власти преобразуется в стрем­
ление к изменению, к реформированию современного обшества в демо­
кратическом направлении, приспособительно к современному положению
вешей, с целью наиболее удачной, наиболее полноЛ зашиты прав трудя­
щихся классов1*; такая чрезвычайно отчетливая формулировка автора
„Credo" применима к экономистам с большой оговоркой— не все шли
т а к д а л е к о , однако у всех основная тенденция была аналогична,
и „Credo" был общею всему экономизму идеальной формулировкой
воззрений. Основное положение его, что „линия наименьшего со­
противления у нас никогда не будет направлена в сторону политиче­
ской деятельности",— экономизмом принималось за неоспоримое поло­
жение, вследствие чего нельзя было миновать и утверждения автора
„Credo", что разговоры о самостоятельной рабочей полити еской партии
есть не что иное, как продукт переноса „чуж их задач, чужих резуль­
татов на пашу почву".
Не менее радикально и решительно расправлялся с марксизмом и
 — 329 —

тактикой гр. „Осв. Т р .“ другой из отмеченных нами авторов; в своем

письме к Г1. Аксельроду он пишет, что его точка зрения „далека как
от Шульце-Делича, так и о т н е к о т о р ы х п о л о ж е н и й К о м м .
М а н . " (курсив мой. В. В.). К числу .некоторых" положений при­
надлежит вопрос о социальной революции: „После Бельгии мне стало
стыдно теперь говорить о социальной революции"... К тому же раз­
ряду „некоторых" вопросов принадлежит вопрос о том, должен ли
рабочий класс бороться за свержение самодержавия: „Говорить теперь,
пропагандировать рабочим свержение самодержавия, .-а, з н а ч и т ,
п р о с т о - н а - п р о с т,о, р е в о л ю ц и ю (курсив мой. В. В ), это значит
подвергать их величайшей опасности, какая только была возможна
в истории". А что же делать рабочему классу в России? „Ничего
не ожидая, ни на кого не возлагая надежд, самим рабочим, при
существующей форме правления, теперь, немедленно, неустанно и шаг
за шагом добиваться политических прав". Нужно ли еще умножить
число цитат, чтобы стало ясно, какие принципы развивала оппозизия?
В статье, направленной против гр. „Осв. Т р .“ и ее программы, имеется
еще одна формулировка, не лишенная интереса: „...до сих пор в России
не было политической агитации, и мы полагаем, что для нее пока
еще нет в России места1'.
Итак, экономическое направление выступило противником созна­
тельного руководства авангардом пролетариата, его движением, против
организованной политической агитации и за борьбу на основах
повседневных экономических требований и запросов рабочего класса,
против сознательной революции, диктатуры пролетариата, против того,
что у западных критиков носило название „конечных целей*. Вначале
оппозиция восхваляла стихийность притив сознательности, против
планомерного руководства в процессе развития. Эта оппозиция „мо­
лодых* скрестилась с настоящим оппортунизмом западного типа
Прокоповича и Кусковой, воззрения которых ничем по существу не
отличаются от воззрения ревизионистов бернштейниаицев.
Мы уж е выше отметили, что „Рабочее Дело" упорно отказывалось
от экономизма и ревизионизма и доказывало, что не только оно само
не придерживается экономизма, h .j что такого направления в русском
рабочем движении не существует. Плеханову предстояло доказать
редакции „Рабочего Д ела", что, во-первых, экономическое направле­
ние—несомненный реальный факт и, во-вторых, что само „Рабочее
Дело" грешит весьма и весьма этим грехом. И он обстоятельным
разбором документов показал всю мелко-буржуазную природу оппо­
зиции, антимарксистский характер ее идеологии. А доказать это—зна­
чило доказать невозможность пребывания в рядах одной партии, по
меньшей мерс с наиболее последовательными из них.
 - 330 —

Группа „Осв. Т р .“ пыталась поставить вопрос об их исключении

из партии.— „Когда пишущий эти строки (Плеханов) поднял вопрос
об исключении из партии roen. N N , как человека, совершенно
отрицающего точку зрения социальной демократии... мое предложение
вызвало горячий протест со стороны наших ^„молодых", объявивших,
что они считают и будут считать его своим товарищем. NN остался
в „Союзе русск. соц.-дем.“ , и статья, которую он написал против
гр. „Осв. Т р .“ , прямо свидетельствует, что у него все осталось на том же
месте,—NN оказался неисправимым оппортунистом. Мы уж е привели
выше несколько ярких примеров из нее. Вот еще один перл: „политиче­
ская агитация может быть начата лишь тогда, когда сами рабочие
самопроизвольно (без революционной бациллы интеллигенции) начнут
борьбу с самодержавием". Г. В. Плеханов совершенно справедливо
указывает этим ярым сторонникам „агитации на экономической
почве", что еще задолго до них народовольцы-бунтари прекрасно
усвоили себе ту простую мысль, что „агитация должна опираться
на ближайшие экономические нужды рабочего класса", эта правиль­
ная, но старая мысль, однако, очень далека от той, что проповедуют
сторонники „экономического направления", и гр. „Осв. Т р .“ „восстает
не против а г и т а ц и и на экономической почве, а п р о т и в т е х
а г и т а т о р о в , к о т о р ы е не у м е ю т в о с п о л ь з о в а т ь с я э к о ­
номическими столкновениями рабочих с предпри­
нимателями для развития п о л и т и ч е с к о г о сознания
п р о и з в о д и т е л е й " (курсив его .В . В.).
Это не в бровь, а в глаз экономизму. Спор идет не о том, нужна
ли агитация на экономической почве, а о том, нужно ли использо­
вать столкновение рабочих с капиталистами для пробуждения поли­
тического сознания рабочего класса? Западно-европейское рабочее
движение, вопреки уверениям г. NN и ММ, тоже имело аналогич­
ный бунт против политики, но там так же, как и на русской почве,
он был выведен на свежую воду революционной социал-демократией.
. После опубликования такого верного путеводителя, как „Vademé­
cum", редакция „Раб. Д ела", разумеется, не могла утверждать ни то,
что она не ведает о существовании экономизма, ни то, что у самой
у ней неприкрытые симпатии к этому „направлению".
Рядом своих блестящих статей в „Заре" и „Искре" Г. В. Плеха­
нов искусно обнаружил в „новом" оппортунизме' несомненную бур­
жуазную сердцевину и антнпролетарские тенденции.
Сделать это— было р а в н о с и л ь н о добить его. После первого номера
„Зари" полемика между ней и „Искрой", с одной стороны, и „Рабо­
чим Делом", с другой, приняла крайне обостренный характер, но эко­
номизм от этого ни на йоту не выиграл. Единственно, что он еде-
 — 33 1 —

лал,— это понял всю опасность открытого разговора и перешел на

почву „педагогии", как выразился Б. Кричевский. „Тот не социал-
демократ, кто не признает необходимости политической борьбы рабочего
класса" 1),— писал Б. Кричевский,— но и на почве такого признания
возможны разногласия, и разногласия, существующие между гр. „Осв.
Т р .“ и „Союзом русск. с о ц . - д е м . о н думает, объясняются разным под­
ходом к вопросу. По мнению экономистов, нужна „известная посте­
пенность в а г и т а ц и о н н о й деятельности наших организаций, сообра­
зующейся с уровнем данного слоя рабочих"... Эта постепенность явля­
ется лишь „необходимым п е д а г о г и ч е с к и м п р и е м о м , в интере­
сах прочного вовлечения массы в движение и развития ее классового
сознания" *). Это сказано очень осторожно, но разногласия ни в коей
мере нельзя было считать изжитыми и исключенными,— наоборот, чем
далее, тем все явственней становилось оппортунистическое существо
экономизма, даже или скорее, особенно после того, как были со сце­
ны устранены ММ и NN , лицемерным нападением на которых „Рабо­
чее .Дело" скрывало свое истинное оппортунистическое лицо. В № 8
.Рабочего Дела* В. Ив-н(Иваньшин) обсуждает „организационные Задачи
русского рабочего движения", ухитряясь пи разу не останавливаться на
политической стороне организационной работы партии рабочего класса.
Номер ю „Рабочего Дела* посвящен вопросу о разногласиях между
„Искрой“ -„Зарей“ и экономистами. И Б. Кричевский („Принципы-,
тактика и борьба") и А . Мартынов („Обличительная литература и про­
летарская борьба") заняты этим.
Плеханов ответил на это едко и очень остро статьей „О тактике
вообще, о тактике николаевского генерала Реада в частности и о
тактике Б. Кричевского в особенности" („И скра", № ю , от х ноября
19 0 1 г.), в которой против точки зрения „диллетантов социализма"
на отношение п р о г р а м м ы и т а к т и к и выдвигает свое пони­
мание этого сложного тонкого вопроса, на котором не один социалист
спотыкался. Но об этом ниже. 1 .
Настойчивость, с которой „Рабочее Д ело" продолжало прежнюю
проповедь оппортунизма под разными прикрасами и с различными из­
менениями, приспосабливая его. к российской действительности,— ни
в какой мере не могла способствовать ни слиянию, ни сближению
двух направлений с.-д. Д а и вряд ли тому была особая нужда: под
давлением растущего движения пролетариата старый спор терял смысл—
он приобретал новое обличие и тем самым требовал нового межева­
ния, жизнь готовила молодой с.-д. новые разногласия на той же
старой почве.
1) „Раб. Д ело* № 7, стр. 2.
?) „ Р а б . Д ело" № 7, стр. ю .
 — 332 —

У ж е в январе 1902 года Плеханов имел возможность в передо­

вице „Искры" № 14 писать: „Давно ли люди, мнившие себя опыт­
ными „практиками” , старались убедить „теоретиков* в том, что
„толковать рабочей массе в России об уничтожений капитализма, о
социализме, наконец, об уничтожении самодержавия вообще, „неле­
пость", и резко порицали группу „Осв. Т р .“ за то, что она будто бы
хотела ьзять самодержавие на ура“ . Теперь голоса таких .критиков"
окончательно смолкли, теперь даже неисправимые „экономисты"
стараются придать своим речам политический оттенок". Он был прав.
К о II съезду партии, „экономисты", составлявшие большинство в
„Союзе русских соц>дем.", стали незначительной группой, не связан­
ной с широкой местной работой; во всяком случае на II съезде
.экономическая" точка зрения была представлена совершенно незна­
чительным количеством мандатов.
Весьма интересно то обстоятельство, что, несмотря на полную по­
беду точки зрения Плеханова - Ленина („Искры") в борьбе с эконо­
мистами, на II съезде он в начале еще не чувствует себя свободным
от боязни, что между ними— „теоретиками" и „товарищами из Рос­
сии11— „практиками" возможны разногласия по вопросам партийного
строительства. Вот один пример: говоря по поводу заявления т. Егорова
(экономист), протестокавшего против действия председате.)Я, который
не остановил Павловича (Красиков), Плеханов, между прочим, замечает:
„Нет. съезд есть самая высшая партийная инстанция, и тов. Павлович, до­
ложив съезду этот инцидент, ни в коем случае не нарушил партий­
ной дисциплины*. — Последовавшие на это утверждение „ ш у м н ы е
а п л о д и с м е н т ы " убеждают его в полной солидарности между ним
и съездом в толковании партийной дисциплины, и он продолжает:
„Говоря о дисциплине, я не знал, как смотрят на нее товарищи, ра­
ботающие в России. И вот я вижу, что большинство товаришей
разделяют мое мнение" '). На дальнейшем протяжении съезда он
почувствовал, что „товарищи из России" в значительной части со­
гласны с ними, „теоретиками", не только по вопросу о дисциплине.
На съезде экономисты занимали крайнее правое крыло е ю , и когда
съезд постановил ликвидировать „С ою з", — они ушли со съезда.

3.

Несколько позже, в дискуссии с большевиками, когда последние

указывали на близкое родство меньшинства с экономистами, Плеха­
нов был вынужден вернуться к экономистам.

*) П р о т о к о л ы И с ъ е з д а Р .С .- Д .Р .П ., стр. и — 13,
 - 333 -

Вопрос о его последующей, после-съездовской оценке экономизма

я здесь не затрагиваю, ибо он составляет предмет следующей главы.
Меня в этой статье об экономизме („Нечто об „экономизме* и об
„экономистах") интересует его взгляд на социальную природу эконо­
мизма. Он пишет: „Всякий, кто дал себе труд внимательно вдуматься
в его (экономизма. В. В.) теорию, понимает, что она угрожала самому
существованию социал-демократии в России. Люди, выработавшие ее
и занимавшиеся ее распространением в нашей среде, были идеоло­
гами м е л к о й б у р ж у а з и и , по ,самой природе своей неспособными
стать на точку зрения п р о л е т а р и а т а , и именно по этой .доста­
точной причине" старавшимися с у з и т ь у ч е н и е М а р к с а , —за ко­
торое они ухватились, как за самое стройное социологическое учение
своего времени,—до пределов своей собственной мешанской ограни­
ченности. Как всегда бывает, как всегда будет и как всегда должно
быть в случаях подобных экспериментов над знаменитым автором
„ К а п и т а л а " , теоретики „экономизма* оперировали с помощью не­
которых весьма существенных т е о р е т и ч е с к и х о ш и б о к . Важ ­
нейшими из таких ошибок являлись, как известно, два взгляда: во-
первых, взгляд на отношение э к о н о м и и к п р а в у в процессе
исторического развития человеческих обществ; во-вторых, и в тесной
связи с только что указанным,— взгляд на роль великих исторических
партий в деле развития самосознания тех классов, интересы которых
они представляют. Оба эти взгляда имели важное п р а к т и ч е с к о е
значение* *). ' *
Какое же? Практическое значение этих воззрений заключалось
в том, что усвоивший их пролетариат лишился бы совершенно спо­
собности вести борьбу за окончательную реализацию своих „конечных
целей". Из класса революционера он превратился бы в плетущегося
в хвосте у либеральной буржуазий благонравного раба. „Сообразно
с природой того общественного класса, который они представляли
в области идеологии, теоретики „экономизма" были, сами того не
подозревая, теоретиками „ с о ц и а л ь н о г о м и р а " , от которого про*
летариат не может ровно ничего выиграть, но, напротив, рискует
потерять даж е то, чего он уж е добился социальной войной11... „Не
будучи в состоянии попять отношение экономии к праву вообще, а
следовательно, и к общественному праву, теоретики „экономизма"
нередко выступали проповедниками таких политических идей, усвое­
ние которых пролетариатом очень значительно ослабило бы его энер­
гию даже в борьбе с существующим у нас политическим порядком11 ').

•) Г. В. П л е х а н о в , Нечто об „экономизме* и об .экон ом и стах®, —

„И скра* № 53.
 — 334 —

Одна проповедь такой теории— смертный грех перед пролетариатом, и

за одно это следовало вести с носителями таких воззрений жесто­
кую войну. Но экономизм имел еще другие грехи, которые даже
с точки зрения мелкой буржуазии нельзя было оправдать. „Они,
идеологи мелкой буржуазии, так сильно заинтересованной в торже*
стве политической свободы, выступали иногда союзниками царизма.
Правда, они делали это невольно и бессознательно. Но это не умень­
шало вредного влияния их учения, и это еще раз показывает, до
какой степени была в свое время для нас обязательна война с „эко­
номизмом* 1).
Давая такую совершенно справедливую характеристику эконо­
мизма, Плеханов отнюдь не забывает о существовании двух родов
экономизма. „М ежду „экономистами" - п р а к т и к а м и, с одной сто­
роны, и „экономистами “ -т е о р е т и к а м и — с другой лежала, п о с у ­
щ е с т в у и х с т р е м л е н и й , целая пропасть"1). И пропасть, обу­
словленная тем, что теоретики экономисты проповедывали б у р ­
ж у а з н ы е теории, в то время, как экономисты-практики отстаивали
интересы пролетариата на деле; разумеется, было простым „недора­
зумением" (понимая это слово не в узком смысле), что последние
ухватились за оппортунистические „теории" экономистов-теорети-
ков,— недоразумение, опять-так^ выясненное и ликвидированное прак­
тикой борьбы пролетариата.
Но, говоря о мелко-буржуазном характере экономизма, еще не
значило решить, вопрос о социальных корнях этого явления. Что
такое та мелкая буржуазия, идеологией которой явился экономизм?
Есть ли „экономическое направление" проявление „мелкобуржуазности
рабочих масс" или оно представляет собою идеологию определенных
групп пролетариата и некоторых слоев мелкой буржуазии?
Вульгарность и пошлости говорят те, кто, по аналогии с совре­
менностью, видят эту „мелкую буржуазию" в крестьянстве— непосред­
ственно или в виде пролетаризированного крестьянства промышленных
центров. Это шарлатанство и спекуляция на таких методах, научная
ценность которых в высокой мере сомнительна.
Пролетаризованное крестьянство крупных промышленных центров,—
именно в силу своего специфического положения собственников,
недавно лишенных собственности, — выдвигало идеологию не оппор­
тунистическую (которая, ведь, отличается пристрастием к бур­
жуазному порядку), а полуанархическую. Не зашита капиталисти­
ческих порядков и буржуазного общества, а ненависть ко всему
ому, что разрушило его хозяйство—таков непосредственный мотив,
одсознательно толкающий его на путь борьбы с к ап и т ал и з-
 — 385 —

мом в то время, как оппортунизм является идеологией мелко­

буржуазных слоев, лежащих между пролетариатом и буржуазией.
Оппортунизм является выражением интересов и воззрений таких
групп и слоев мелкой буржуазии, которые более или менее в ы г а ­
д ы в а ю т от буржуазных порядков, от победы капитализма. Таким
образом полуанархизм иео-народничсства был таким ж е мелко-бур.
жуазпыя явлением, как и экономизм, оппортунизм европейского
склада,— их отличительная черта только в том и заключается, что
основой первой явилась полукрестьянская масса, а второе является
идеологией ремесленной, интеллигенции и аристократии промышлен­
ного' пролетариата. ГоЬоря это, я, разумеется, заранее исключаю тот
вид экономизма, который я выше характеризовал как „стихийный
экономизм11, а Плеханов называет экономизмом практиков,—это явле­
ние другого порядка. •
Таким образом не в отрицании мелко-буржуазного характера
экономизма вопрос — никто этого не отрицает, а в том, что этот
мелко-буржуазный характер его он получил не от полупролетарских
масс, которые служили звеном между пролетариатом и крестьянством,
а от тех групп и слоев, которые составляли средостение между про­
летариатом и буржуазией.

Один из основных грехов экономизма — его поход против

конечных целей. Г. ММ (г-ин С. Прокопович—во всех отноше
ниях ныне „знаменитый") писал Аксельроду, после поездки в
Бельгию, крайне характерные слова: „Там воочию можно было
наблюдать (напр., в вопросе о национальной кассе) антагонизм
мелких ремесленников крупными мануфактурными рабочими, а тем
более интеллигенции, мечтающей о захвате власти и социальной ре­
волюции— с рабочими, защищающими свои р е а л ь н ы е и н т е р е с ы .
П о с л е Б е л ь г и и мне с т а л о с т ы д н о т е п е р ь г о в о р и т ь о
с о ц и а л ь н о й р е в о л ю ц и и " *). В этой удивительной тираде все
самобытно, все по-российски, неизбежно напутано, немного в возвы­
шенном стиле, а существо тирады—есть лишь перепев западного ре­
визионизма. Почему это Бельгия должна.была внушить такое раская­
ние г. ММ?— Причина этому — тот антагонизм между ремесленни­
ками и рабочими и последними, защищающими свои „реальные инте­
ресы", с интеллигентами, мечтающими о революциях, которых он
увидел там. Совершенно непонятно, почему все это должно
было внушать стыд за „социальную революцию"? Антагонизм между

!) Г . В . П л е х а н о в , С о ч и н ., т . X l t .
 — 336 —

ремеслом и фабрикой изживается по очень простому закону, кото­

рый также работает по направлению социальной революции.
„И откуда автор письма взял антагонизм между людьми, „мечтаю­
щими" о „социальной революции", и рабочими, защищающими свои
классовые интересы? О какой революции говорит он? О той, которая
передала бы власть в руки пролетариата и тем положила бы конец
господству капиталистов. Но разве ж е т а к а я революция противо­
речит „реальным интересам" рабочих? Нам кажется, что вовсе не
противоречит. Конечно, в Бельгии, как и повсюду, еще не мало ра­
бочих, плохо усвоивших идею рабочей („социальной* по терминоло­
гии автора письма) революции. Но от н е п о н и м а н и я до а н т а г о ­
н и з м а eme очень далеко. И если многим рабочим еще чужда идея
рабочей революции, то надо выяснить ее им, а не „стыдиться" гово­
рить им о ней. Но автор письма .после Бельгии* пришел к тому
убеждению, что „реальные интересы" исключают „мечты" вообще, и
мечту о рабочей революции в частности. Это убеждение лежит в
основе его письма и оно ж е легло в основу „Credo" *_). А настроение
это очень знакомо нам теперь, после того, как ьы выше более или
менее познакомились с походом старших современников „талантли­
вых учителей" г.г. ММ и NN.
„Будущий строй зависит не только от класса рабочих, но и от
комбинации в с е х условий производства, и в активную программную
деятельность рабочего класса входить не может: это величина неиз­
вестная, вероятно, даже и самому богу", — пишет глубокомысленный
автор письма. Но разве автор (забыл, что такое есть конечная цель?
„Будущий строп" есть ц е л ь и, к а к т а к о в а я , разумеется, не входит
в деятельность (активную, пассивную и т. д.), которая служит с р е д ­
с т в о м для достижения цели“ . Значение „будущего строя" для ра­
бочего движения гигантское и теперь, как и в дни утопистов,— но с
тем принципиальным различием, что утописты рисовали себе картинки
„будущего общества" с подробным изображением жизни в нем, а
для современных социалистов „будущий строй" фигурирует в их
программах лишь как указание на необходимость и на неизбежность
у с т р а н е н и я (а не только с м я г ч е н и я ) капиталистической экс­
плоатации и перехода всех средств производства и обращения про­
дуктов в общественную собственность. В этом смысле „будущий
строй" является главной целью социалистической деяте.)ыюсти, и
сказать, что он не должен входить в социалистическую программу,
значит или совсем не понимать се смысла, или окончательно отка­
заться от социализма" ').

*) Г . В . П л е х а н о в , П р е д и с л о в и е к „ V a d e m e c u m 'y * .
 337 —

Автор письма этого не поиимает, ибо он не понимает самых основ

материалистической точки зрения, не в силах установить надле­
жащей связи между бытием и сознанием, надлежащей зависимости
идеологической надстройки от общественного бытия. Знание этих
основ, разумеется, спасло бы автора письма от многих ошибок и
дало бы возможность установить правильное отношение между соц.-
дем. партией и рабочим классом, между-„интеллигенцией, мечтающей
о социальной революции“ ,и „рабочими, защищающими свои реальные
интересы". А роль ее для материалиста ясная: „она должна понять
экономическое и ( о б у с л о в л е н н о е им) социально-политическое
положение данной страны, которыми определяются э к о н о м и ч е ­
с к и е и н т е р е с ы и п о л и т и ч е с к и е з а д а ч и рабочего класса.
Уяснив эти интересы и эти задачи с а м о й с е б е , она должна н е ­
м е д л е н н о п е р е й т и к у я с н е н и ю их р а б о ч е м у к л а с с у .
Она должна стараться ускорить тот процесс, благодаря которому
с о д е р ж а н и е с о з н а н и я приспособляется к ф о р м а м б ы т и я .
Занимаясь этим важным и благородном делом, она не только м о-
ж е т , н о и д о л ж н а говорить и о социальной революции, и о за­
хвате власти рабочим классом, так как и та, и другой,— и революция,
и захват,— представляют собой необходимое предварительное условие
окончательного освобождения рабочего класса от ига капитализма" ‘).
Это так просто, для марксиста так очевидно, что не мало удивлений
достойно то, что в рядах соц.-дем. было много людей, внимательно
читавших, а кое-кто и следовавших автору письма.
Но в том-то и все дело, что марксизма-то у авторов „Credo" и
письм'а было мало. Их марксизм'был „фальсифицированным марксиз­
мом*. Они не понимали, что социалистом быть и воздерживаться от
обсуждения вопроса об уничтожении капитализма, о конечных целях—
дело совершенно неосуществимое. Автор „Credo“ был совершенно, не­
сомненно, ревизионист. Гораздо менее ясно экономические тенденции
были выражены в брошюре „Об агитации", в которой было высказано
не мало здравых суждений.
Но на ряду с верными положениями в этой брошюре, как я выше
говорил уж е, были и такие рассуждения, которые лили воду на мель­
ницу экономистов. Т ак, например, в вопросе о классе и партии
авторы „Об агитации" разбирались не яснее, чем авторы „Credo".
Их теория „фазисов" могла явиться лишь, как результат чрезвы­
чайно схематического и упрощенного представления об отношении
авангарда к основным кадрам класса. Если применить теорию трех
фазисов рабочего движения хотя бы к России, то получается явная

*) Г . В . П л е х а н о в , П р е д и с л о в и е к „ V a d e m e c u m 'y * '

В. '■а г а н я н, Г. В. Члеханоп.
 — :ns —
путаница. „В каком же „фазисе" движения находится в с я русская
рабочая м а с с а ? По-моему, она находится в н е с к о л ь к и х „ ф а з и ­
с а х " с р а з у . А если это так, то не легко определить наступление
того, искомого нашим автором, , момента", когда э к о н о м и ч е с к а я
борьба должна будет перейти в п о л и т и ч е с к у ю . Повидимому, он
для разных слоев рабочего класса наступит в разные „моменты". Как
ж е нам быть? По словам автора, агитатор всегда должен итти на
один шаг впереди пассы. Пусть будет так. По впереди какого именно
слоя пойдем мы, к а к п а р т и я ? Какой именно слой опередим мы на
один щаг? Мели — самых передовых, то момент перехода к политиче­
ской борьбе, вероятно, уже наступил. Если— самых отсталых, то он,
вероятно, никогда не наступит, потому что даже в самых передовых
странах до сих пор существуют и будут существовать вплоть до
окончательной победы социализма такие рабочие, которые слепы и
глухи по отношению к вопросам жизни" *).
Такая путаница получается от очень простого смешения всего рабо­
чего класса с его передовым отрядом—соц.-дем. партией. „Автор бро­
шюры „О б агитации*1 склоняется, повидимому, к той мысли, что поли­
тическая борьба с царизмом начинается только тогда, когда борющиеся
предъявляют правительству определенные политические требования,
т.-е. где заходит речь о той или другой законодательной реформе; а мне
эта мысль кажется ошибкой, сильно затрудняющей нам исполнение на­
шей политической задачи; в моих глазах первой реформой, которую мы
должны иметь в виду, является р е ф о р м а п о л и т и ч е с к о г о с о ­
з н а н и я р а б о ч е г о к л а с с а , и я полагаю, что, начав дело этой
реформы, мы тем самым начнем политическую борьбу с правитель­
ством, великую революционную борьбу за влияние на умы рабочих,
которая естественным и логическим ходом своим приведет и к из­
вестным требованиям со стороны правительства. Автор брошюры
„О б агитации" смешивает понятие „ к л а с с " с понятием „ п а р т и я "
и, сосредоточив свое внимание на предполагаемом ходе развития на­
шего рабочего движения, он забывает о политической инициативе
нашей п а р т и и ; а я считаю, что указанное смешение служит глав­
ным источником всех тех заблуждений, которые вызвали в послед­
ние годы так много споров и разногласий в нашей партии, и что
устранение этого смешения необходимо для того, чтобы мы могли
определить политическую о б я з а н н о с т ь с о ц и а л - д е м о к р а т и ­
ч е с к о й п а р т и и по о т н о ш е н и ю к р а б о ч е м у к л а с с у . В
самом деле, автор брошюры „Об агитации" не сторонник „экономи­
ческого" направления. Но мы уж е видели, что на некоторые его

*) Г. Н. П л е х а н о в , Em e раз социализм и политическая борьба.

«
 331# —

доводы, с полным основанием, могут опираться „чистые экономисты

И поскольку он смешивает класс с партиен, он бессознательно и
невольно вносит каплю своего меду в тот улей, в котором работают
теперь авторы известного „Credo" и их единомышленники" ').
' Для авторов брошюры „Об агитации" Плеханов находит более
мягкие слова, чем для авторов „Credo", ибо он знал, что авторы
брошюры— Мартов и др.— ортодоксальные марксисты и не собираются
пересматривать учение Маркса. Для Плеханова в эту пору именно
так и стоял вопрос. Кто критикует Маркса, ополчается против „ко­
нечных целей" пролетариата— тот враг; сугубый ж е враг тот, кто при­
нижает рабочее движение, победа которого будет „величайшим тор­
жеством нравственного -идеализма", до движения с „узкими, грубыми,
желудочными целями".
„Освободительное движение рабочего класса совершается в пользу
о г р о м н о г о б о л ь ш и н с т в а , и его торжество навсегда положит
конец эксплоатации одних людей другими 2),— напоминает он им.— Но
между борющимся пролетариатом и его великой целью стоит свирепый
и близорукий эгоизм высших классов, которые чувствуют себя пре­
красно при теперешнем общественном порядке и в лучшем случае
могли бы добровольно согласиться лишь на некоторые частные его
п е р е д е л к и . Благодаря этому свирепому и близорукому эгоизму, не
мало крови рабочих пролилось в X IX веке и, вероятно, не мало
прольется ее и в X X . И против этого эгоизма пролетариат имеет
лишь одно средство: объединение своих сил ради завоевания полити­
ческой власти. Когда рабочий класс тем или иным путем добьется
политического господства, тогда консервативное упорство эксплоата-
торов разобьется о революционную энергию экенлоатируемых, и тогда
будут устранены указанные нами противоречия, унаследованные X X ве­
ком от X IX ; царство капитализма будет окончено; начнется эпоха
социализма" 4).
X X век. осуществит лучшие и радикальнейшие стремления про­
шлого, X IX века. Однако уверенность в неизбежности победы ни­
чуть не должна забывать, что задача предстоит далеко не из легких.
„Наоборот, мы хорошо знаем, ка* тяжел путь, лежащий перед нами.
Нас ожидает на нем много частных поражений и тяжелых разочаро­
ваний. Не мало в течение этого пути разойдется между собой людей,
казалось бы, тесно связанных единством одинаковых стремлений. У ж е
теперь в великом социалистическом движении обнаруживается два
различных направления и, может быть, революционная борьба X X века
приведет к тому, что можно будет mutatis mutandis назвать разры-
*) Т ам ж е.
2) Г. В . П л е х а н о в , На пороге X X века.
 — 340 —

вом социал-демократической „ Г о р ы " с социал-демократической „ Ж и ­

р о н д о й " *). Говоря о соц.-дем . Жиронде, Плеханов произносил
почти пророческие слова. Не подозревал он (да и не только он один)
при этом, что он сам в решительную минуту не будет в рядах „Горы“ .
Но, каковы бы ни были судьбы лиц, судьба движения решена, победа,
несомненно, будет за пролетариатом, , 3 а него ручается как общий ход
социального развития в цивилизованном мире, так и— в особенности—
развитие той производительной силы, которую Маркс назвал самой
важной из всех: с а м о г о р а б о ч е г о к л а с с а . Социалистический
идеал все глубже и глубже проникает в среду пролетариата, разви­
вая его мысль и удесятеряя его нравственные силы. Людям, борю­
щимся во имя этого идеала, буржуазия уж е в настоящее время мо­
жет противопоставить лишь голое насилие, да бессознательность
некоторой—правда, пока еще очень значительной—части трудящихся.
Но бессознательность уступит место сознанию, передовые рабочие
подтолкнут отсталых и тогда... тогда буржуазии останется разве уже
„непротивление злу насилием14, потому что на стороне революционе­
ров будет тогда также и физическая сила".
Итогом всей борьбы Плеханова за „конечные цели“ , за этот чет-
верть-вековый период явилась программа нашей партии и коммента­
рии его к ней. Но прежде, чем перейти к вопросу о том, как наша
программа (автором которой является Плеханов) решает вопрос о
конечных целях движения пролетариата, нам следует остановиться на
одном вопросе, имеющем большой интерес.
Роль политической партии в борьбе за „конечные цели" выше
была выяснена. Но возникновение и рост целого ряда разно­
видностей оппортунистических и ревизионистских течений внутри
партии пролетариата, естественно, выдвинули один вопрос, край­
не важный, от решения которого зависело очень многое. К а­
ков предел допустимых разногласий внутри партии пролетариата?
Этот вопрос был настойчиво обсуждаем особенно в эпоху борьбы
с экономизмом и поэтому после разбора критики их похода на мар­
ксизм будет уместно рассмотреть вкратце и этот вопрос: как его
решал Плеханов? а

д. В каких пределах допустимы разногласия внутри партии?

Вопрос этот по существу не столько связан по содержанию с во­

просом о конечных целях, сколько—о партии. Однако мы его рас­
сматриваем здесь, ибо он возник и был решен именно и почти исклю­
чительно в продолжение этой жестокой войны с ревизионизмом.
I) Г. В . И л е х а н о п , Н а п >роге X X века.
 — 34 1 —

Нам уж е пришлось отметить, что за исключением Германии, где

рабочий класс имел одну мощную партию, во всех остальных стра­
нах социалистическое движение пролетариата было раздроблено
на целый ряд малых и больших политических течений и образований)
которые больше вели борьбу друг с другом, чем со своими непосред­
ственными классовыми врагами. ,
Впрочем, последняя фраза нуждается в уточнении. Борьба отдель­
ных социалистических групп и образований указывала, с одной сто­
роны, на очень неразвитое состояние рабочего движения в стране, а
с другой— имела ту безусловно положительную черту, что стимулиро­
вала отделение революционного крыла от оппортунистического
справа и анархического „слева" и дала возможность нам кратчайшим
путем притти к выделению того отряда, который должен был вести
классовую борьбу и выработать в ней революционные методы борьбы.
Но на известной ступени своего развития в рабочем классе неиз­
бежно возникают так ваз. примиренческие тенденцйи, ставящее себе
целью объединить силы рабочего класса. Появление подобного тече­
ния знаменует собой почти всегда подъем рабочего движения, оно
является самым верным признаком предстоящих боев. Но за примирен­
чеством может быть и очень часто скрывается сознательное или бес­
сознательное стремление ослабить революционный порыв рабочего
класса. Эго бывает очень нередко, почти во всех случаях, когда прими­
ренчество выдвигает лозунг „собирания социалистических сил во что
бы то ни стало", когда сторонники единства становятся на точку зре­
ния интересов момента и упускают из виду интересы движения в
целом; при этом, как опять-таки всегда случается, интересы момента
страдают гораздо более, ибо единство элементов социалистического
движения, расходящимися между собой в оценке конечных целей дви­
жения, лишь ослабляет силу революционного крыла, а слабость револю­
ционного крыла есть слабость всего рабочего класса.
Следовательно, далеко не всякое единство представляет благо для
рабочего класса. Бывают такие моменты, когда раскол и отделение
некоторых элементов из рядов партии— есть лучшее средство усилить
мощь партии пролетариата.
Эги вопросы особенно остро встали в конце 90-х г.г. и в начале
настоящего столетия.
С одной стороны, ревизионизм Бернштейна выдвинул вопрос о
том, как мыслимо существование в рядах одной партии принципиально
расходящихся групп, с другой стороны, тенденции к объединению
между французскими социалистическими партиями (гэдистов и жоре­
систов) поставили другой не менее важный вопрос о том, всегда ли
выгодно объединяться?
 — 342 —

В решении этого вопроса о двух сторонах Плеханов занимал крайне

левую позицию.
В 1898 г. он писал в своей статье - письме Каутскому свои зна­
менитые слова о том, „что сейчас речь идет вот о чем: кому кем
быть похороненным: с о ц и а л - д е м о к р а т и и Бернштейном,
или Б е р н ш т е й н у с о ц и а л - д е м о к р а т и е й " '). Это был прямой
вызов тому официально-благодушному отношению к дискуссии с
ревизионистами, которую обнаруживали вожди германской социал-
демократии,— вызов, который впоследствии так оправдался. При этом
он очень ехидно пишет: „ Я отнюдь не хочу вмешиваться во"внутрен­
ние дела германской социал-демократии и решать, следовало ли Вам
(т.-е. Каутскому. В. В ) принимать статьи Бернштейна в „Neue Zcit“ или
нет“ 8). Разумеется, не следовало Каутскому на страницах „Neue Zeit“
позволить кому бы то ни было начать поход против Маркса. Но все-
таки не в этом ведь основная опасность, что некто Бернштейн написал
плохую статью в журнале Каутского. Мало ли плохих статей появля­
лись на страницах очень хорошего журнала „Neue Zeit“ ? Опасность за­
ключается в том, что за этой плохой статьей много не пишущих никаких
статей последователей. Бернштейн— небольшая опасность; бернштей-
н иада— вот что представляет опасность совершенно исключительную.
Ее основная тенденция—ввести в соц.-демократию мелко-буржуазное
демократическое учение о социальной реформе. И тут совершенно
законно встает вопрос: может ли партия социальной революции тер­
петь в своих рядах целое реформистское течение?
„Во взглядах г. Бернштейна остались теперь лишь слабые следы
социализма. В действительности, он г о р а з д о б л и ж е к м е л к о ­
буржуазным сторонникам „социальной реформы"»
чем к р е в о л ю ц и о н н о й с о ц и а л - д е м о к р а т и и . А между тем,
он остается „товарищем", и его не просят удалиться из партии. Это
отчасти объясняется очень распространенным теперь между социал-
демократами всех стран л о ж н ы м в з г л я д о м на с в о б о д у
м н е н и й . Говорят: „как ж е исключить человека из партии за его
взгляды? Это значило бы преследовать его за ересь“ . Люди, рассу­
ждающие таким образом, забывают, что с в о б о д а м н е н и й необ­
ходимо должна дополняться свободой взаимного сближения и рас­
хождения, и чго эта последняя свобода не существует там, где тот
или другой предрассудок заставляет итти вместе таких людей, кото­
рым лучше разойтись ввиду различия их взглядов. Но этим неправиль­
ным рассуждением только отчасти объясняется тот факт, что г. Берн­

*) Г . В . П л е х а и о и , С о ч и н ., то м X I , с т р . 34.
2) Т а м ж е , с т р . 34.
 — 343 —

штейн не исключен из немецкой социал-демократической партии.

Главная же причина заключается в том, что его новые взгляды раз­
деляются довольно значительным числом других социал-демократов.
По причинам, о которых мы не можем распространяться в этой статье,
о п п о р т у н и з м приобрел много сторонников в рядах социал-демо­
кратии разных стран. И в этом распространении оппортунизма заклю­
чается самая главная из всех опасностей, угрожающих ей в настоя­
щее время. Социал-демократы, оставшиеся верными революционному
духу своей программы, и они, к счастью, почти везде еще составляют
большинство,— сделают непоправимую ошибку, если не примут свое­
временно решительных мер для борьбы с этой опасностью. Г. Берн,
штейн, взятый сам по себе, не только не страшен, но прямо смешон, от­
личаясь уморительпым сходством с философствующим Санчо-Пансой.
Но „бернштейниада“ очень страшна, как признак возможного упад­
ка" '). Этот ход мыслей крайне характерен для Плеханова эпохи
„Искры", а самое главное—это и есть то, что делало орга­
низацию „Искры" в глазах русских примиренцев и оппортунистов
„узкой", „догматичной* и т. д., и т. д. И в борьбе с русскими реви­
зионистами Плеханов не на словах, а на деле проводил эту политику
и это понимание „свободы мнений“ внутри организации.
Когда к концу 1899 года окончательно выяснились тенденции эко'
номистов, их оппортунизм, и большинство Союза русск. соц.-дем. встало
на точку зрения экономизма— гр. „Осв. Т руд а“ вышла из Союза и
организовала Русскую революционную организацию Соц.-Дем.
Но такая „нетерпимость* не была понятна западным социалистиче­
ским вождям,— по крайней мере, многие из них принадлежали к числу
„примиренцев во что бы то ни стало". У ж е тогда самый оппорту­
нистичный из всех вождей II Интернационала Э. Вандервельде на
Парижском конгрессе призывал к единству „социалистов 19 0 1 г .“ ,
ссылаясь на пример революционеров 1793 г. „Мне,— пишет Плеханов,—
эти слова тогда ж е показались странными". Аргумент, действительно,
очень не убедительный. „На самом деле, 1793 г. ознаменовался
Жесточайшей борьбой г о р ы с ж и р о н д о й . (Если эта борьба не
помешала французским революционерам дать хороший отпор общему
врагу, то это значит, что объединение революционеров н е с о с т а ­
в л я е т н е о б х о д и м о г о у с л о в и я и х у с п е х а . А если при­
нять во внимание еще и то, что победа монтаньяров над жиронди­
стами у д е с я т е р и л а с и л у с о п р о т и в л е н и я р е в о л ю ц и о н ­
н о й ф р а к ц и и , а примирение этих двух партий, наверное, очень
ослабило бы ее, то выходит, что в революционном деле д о б р а я

*) Г . В . П л е х а н о в , С о ч и н ., том X I , с тр . 6 3 — 64 .
 — 344 —

с с о р а и н о г д а б ы в а е т л у ч ш е х у д о г о м и р а , и что о б ъ ­
е д и н е н и е р е в о л ю ц и о н н ы х сил п о л е з н о не в с е г д а , а
т о л ь к о п р и и з в е с т н ы х у с л о в и я х, — вывод прямо противо­
положный тому, к которому хотелось притти Вандервельде“ 1). Д ей­
ствительно, прямо противоположный.
Если припомнить, что эта статья написана после „На пороге X X в.“ ,
где предсказывается возможность образования „горы" и „жиронды"
в рабочем движении, то вышецитироваиные размышления его, вы­
званные речью Вандервельде, становятся особенно ценными. „К то про­
поведует объединение, тот не должен ограничиваться общими сооб­
ражениями об его преимуществах, а должен внимательно исследовать
те конкретные условия, при которых приходится действовать борю­
щимся сторонам. Когда выяснятся эти условия, тогда само собой
обнаружится т о , ч т о я в л я е т с я п р е п я т с т в и е м д л я о б ъ ­
е д и н е н и я , и тогда его сторонникам и проповедникам останется
только у с т р а н и т ь э т о п р е п я т с т в и е , чтобы положить проч­
ное начало прочного мира“ *). В противном случае эти общие разго­
воры, вроде спора о пользе единства, останутся лишь пустой болтов­
ней. А выяснить эти конкретные условия единства, это значит прежде
всего определить, в каких пределах мыслимы и терпимы разногласия
в партии, которая представляет собой свободный союз е д и н о м ы ш ­
л е н н и к о в . В каких пределах е д и н о м ы с л и е т е р п и т р а з н о ­
г л а с и я ? — вот другой вопрос, который представляет не меньший
практический интерес, ибо ошибочное его решение ставит на карту
судьбу „добровольного союза единомышленников"—т.-е. партии.
Сторонники широкого толкования вопроса чаще всего ссылаются
на то, что революционная партия пролетариата не может не быть
последовательной сторонницей свободы мнения в своих рядах. Это
верно. Но что же означает быть сторонницей свободы мнения? Что
такое свобода критики? „Если бы социал-демократия с презрением
выбросила из своих рядов г. Бернштейна тотчас же после выхода в
свет его вышеназванной книги, то этот факт,— последствия которого,
наверное, были бы для нее очень полезны, — нисколько не помешал
бы ей оставаться в е р н е й ш е й з а щ и т н и ц е й с в о б о д ы м ы с л и
и с л о в а . Свобода мысли и слова обеспечиваются вовсе не тем, что
люди провотивоположных мнений мирно уживаются в рядах одной и
той ж е партии, а тем, что законы страны дают в с е м п а р т и я м
право думать все, что они хотят, и говорить все, что они думают.
Выбросив из своих рядов г. Бернштейна или какого-нибудь другого
ревизиониста, договорившегося до буржуазных теорий, немецкая со-

) Г. В . П л е х а н о в , О п о сл ед и . П ар и ж ск . м еж дун ар одн ом соци ал. кон гр ессе.

 — 345 —

циальиая демократия отнюдь не посягнула бы этим на непререкаемое

право этого господина критиковать какие ему угодно воззрения. Она
только воспользовалась бы своим собственным правом принимать в
свою среду только людей, признающих ее собственные взгляды. Когда
говорят, что социал-демократия должна обеспечить своим членам
полную свободу мнений, то забывают, что политическая партия совсем
не академия наук. „Философствовать значит не действовать; дей­
ствовать значит не философствовать,— справедливо замечает где-то
Ф чхте.— Пока я философствую, я не действую, а пока я не действую,
люди дела не имеют никакого права спрашивать у меня отчета в том
результате, к которому привела меня работа моей философской мысли.
Но когда я начинаю действовать, я перестаю философствовать и тогда
те люди дела, с которыми мне хотелось бы сойтись, не только имеют
полное право, но обязаны спросить меня, к какому именно выводу
я пришел, и не противоречит ли мой вывод их практическим зада­
чам. С в о б о д а м н е н и й в п а р т и и м о ж е т и д о л ж н а б ы т ь
о г р а н и ч е н а и м е н н о п о т о м у , что п а р т и я е с т ь с о ю з ,
свободно составляющийся из е д и н о м ы ш л е н н и к о в ,
как только единомыслие исчезнет, расхождение
с т а н о в и т с я н е и з б е ж н ы м . Н а в я з ы в а т ь п а р т и и , во имя
с в о б о д ы м н е н и й , т а к и х ч л е н о в , к о т о р ы е не р а з д е ­
л я ю т ее в з г л я д о в , з н а ч и т с т е с н я т ь ее с в о б о д у в ы ­
б о р а и м е ш а т ь у с п е х у е е д е й с т в и й " 1).
При этом не следует забывать, что единомыслие обязательно в
существенных для партии вопросах. „Но ни в т е о р и и всемирной
социал-демократии, ни в ее п р а к т и к е не было, нет и не может
быть вопросов, имеющих для нее более существенное значение, чем
те, о которых так горячо спорят ортодоксы с ревизионистами. О т
их р е ш е н и я в ту или д р у г у ю с т о р о н у з а в и с и т вся
ее б у д у щ н о с т ь " Поэтому-то в данном конкретном случае, по
вопросу о ревизионистах, Плеханов был чрезвычайно резко и непри­
миримо настроен. „Международные любители" „ т о в а р и щ е с к и х
п р и е м о в в п о л е м и к е " никак не могут понять, что . о р т о ­
д о к с и" , в с у щ н о с т и , с о в с е м не т о в а р и щ и р е в и з и о ­
н и с т а м и д о л ж н ы вести с м е р т е л ь н у ю б о р ь б у с ними,
если только не желают изменить своему собственному делу. Между
этими двумя направлениями лежит глубокая и непереходимая про­
пасть" *). На самом деле, что может быть принципиальнее расхожде­
ния ортодоксов и ревизионистов? Дрезденский съезд беспощадно и
решительно осудил „всякое стремление затушевать существующие и

О Г . В. П л е х а н о в , К расн ы й съ е зд в к р асн о й стр ан е.

 — 346 —

B¿e растущие классовые противоречия". Г. Бернштейн очень усердно,

хотя и безуспешно, затушевывал эти противоречия с помощью тех
статистических софизмов и тех теоретических параллогизмов, которые
в таком изобилии запасены были новейшими апологетами капитализма.
Дрезденский съезд самым категорическим образом высказался против
„политики приспособления к существующему порядку вещей", про­
тивопоставив ей „старую тактику партии, увенчавшуюся такими
крупными победами и основывающуюся на классовой борьбе";
г. Бернштейн был самым усердным пропагандистом и самым
настойчивым защитником „политики приспособления“ . Дрезденский
съезд объявил, что социал-демократия должна оставаться п а р т и е й
с о ц и а л ь н о й р е в о л ю ц и и ; г. Бернштейн настойчиво приглашал
ее превратиться в п а р т и ю с о ц и а л ь н о й р е ф о р м ы " 1). И не­
смотря на такое р а з н о м ы с л и е , оба течения остаются в пределах
одной партии. Могло ли это пройти бесследно для партии? Раз­
умеется, нет,— тем более, что много людей „по своему происхождению
и воспитанию склонны скорее бояться революционных стремлений
пролетариата, чем поддерживать их" ’), занимают в партии влиятель­
ное положение. Но чтобы держаться теоретических рамок, вернемся
к выяснению вопроса о том, каковы те существенные вопросы, по
которым единомыслие обязательно.
Часто говорят, что к числу таких основных вопросов относятся
принципы партии, и что в вопросах тактики разногласия терпимы-
Но и это отнюдь не решение вопроса. Ибо что такое тактика
партии? „Слово тактика заимствована политическими деятелями от
теоретиков военного искусства. Военное искусство состоит, как из­
вестно, в приспособленйи с р е д с т в , которыми располагает полково­
дец, в ц е л и , которую он преследует. Что касается т а к т и к и в
, собственном смысле слова, то под нею понимают искусство распола­
гать войска для битвы и руководить ими во время самой битвы. Это
понятие значительно уж е того, которое связывается ¿о словом так­
тика в политике. Политические деятели часто называют тактикой то,
что теоретик военного дела назвал бы стратегией. Но как бы там
ни было, всякий без труда согласится, что иное дело цель, пресле­
дуемая политической партией или военным начальником, а иное дело
приспособление к этой цели средств, находящихся в распоряжении этой
партии или этого полководца. Ясное представление о цели еще вовсе
не ручается за умелое пользование средствами. И кто, отправляясь на
войну, воображает, что ему достаточно знать, зачем она ведется, тот

!) Г . В, П л е х а н о в , К р а с н ы й с ъ е з д и к р а с н о й с т р ан е .
 — 347 —

рискует испытать тяжелые поражения*1 ')• Из этого совершенно ясно,

что люди, которые согласны по вопросам принципа, могут расходиться
в тактических вопросах. Но следует ли отсюда, что всякие тактиче­
ские разногласия, терпимы в пределах одной партии? Оппортунисты
и диллетанты социализма утверждают, что следует именно так пони­
мать. Однако „они говорят так единственно потому, что — в споем
качестве диллетантов— они невнимательно относятся к предмету. Им
представляется, что тактические вопросы отделены от принципиаль­
ных непроходимою пропастые. На самом ж е деле такой пропасти не
существует, и вот почему тактические разногласия, перейдя известный
предел, превращаются в разногласия принципиальные* ').
На самом деле, если обратиться к самому больному тогда вопросу
о борьбе жоресистов с гэдистамЬ, то, ведь, Жорес* утверждал, что
его разъединят с Ж - Гэдом лишь вопросы т а к т и к и . „И в извест­
ном смысле он, пожалуй, прав. Если под принципами понимать общие
положения социализма,— напр., то положение, что капиталисты
эксплоатируют рабочих; что эксплоатация должна быть устранена; что
для ее устранения необходима социализация средств производства
и т. п., то можно почти с уверенностью сказать, что Ж орес искренно
разделяет эти принципы. И тем не менее всякий видит теперь, что
Г эду и Вальяну невозможно итти вместе с Жоресом. Т а к т и ч е с к и е
разногласия, существующие между этими старыми борцами и красно­
. речивым другом его превосходительства барона фон-Милльерана, не­
сомненно, достигли теперь таких размеров, что стали п р и н ц и ­
п и а л ь н ы м и " х).
. Решить вопрос следует, имея в виду, что и тактика револю­
ционной партии имеет в своей основе определенные принципы, на
которые опирается партия, борющаяся за конечные цели пролетариата.
„Люди, несогласные между собой в этих последних, не могут итти
вместе, как бы ни было велико их единомыслие в том, что касается
общих положений социализма" ‘).
Как мыслимо, например, пребывание в одной партии с социали­
стом, который приемлет „конечную цель", но не может мириться,
скажем, с классовой борьбой? „Единомыслие по вопросу о конечной
цели, не может считаться условием, д о с т а т о ч н ы м для объеди*
нения практических борцов под знаменем одной партии" *). При
оценке с этой точки зрения надлежит твердо помнить, что „классо­
вая борьба пролетариата с буржуазией предполагает развитие клас­
сового самосознания рабочих. Поэтому нельзя считать истинными
стор9нниками классовой борьбы таких людей, которые навязывают ра­

') Г. В. II л е х а м о в, О тактике.
 — 348 —

бочей партии тактику, не только не развивающую это самосознание,

но прямо затемняющую его“ *). Т ут важно не то, что они желают,
не их субъективные побудительные мотивы, а объективный результат
их деятельности, их тактики. „Для того, чтобы две социалистические
группы (или организация, или фракции, или партии) могли объеди­
ниться с пользой для дела, необходимо, стало быть,— кроме едино­
душия по отношению к конечной цели,— чтобы ни одна из них не
придерживалась такой тактики, которая могла бы показаться другой
группе (или организации, или и т. д.), вредной для развития клас­
сового самосознания рабочих. Это предел, который не может и не
должен быть перейден. Как только тактические разногласия между
двумя группами перешли за него, они приобретают принципиальное
значение и тогда разрыв становится неизбежным: препятствовать ему
значит вредить делу". Т ак решал Плеханов два отмеченных выше
жгучих вопроса международного рабочего движения.
Читателю не трудно заметить, что с 1904 года роковым
образом Плеханов сам стал разыгрывать роль „примирителя" между
двумя „группами", тактические разногласия которых с первого же
момента своего возникновения перешли на почву п р и н ц и п и а л ь ­
н ы х о с н о в т а к т и к и . Его непримиримую революционную тактику
после раскола в нашей партии продолжал уж е В. И. Ленин и наша
партия, „жестокая нетерпимость" которой ко всякого рода оппорту­
нистическим образованиям в своих рядах известна даже врагам ее.
Но тут необходимо нам отметить, что последующая борьба двух
направлений в Р.С.-Д .Р.П . показала, что, кроме отмеченного выше, в
процессе борьбы пролетариата выяснился третий вид оппортунизма—
„организационный оппортунизм". С этим видом оппортунизма, нетерпи­
мого в партии, Плеханов вплоть до ликвидаторства не боролся, считая
его просто несуществующим,— это одно из самых интересных черт в
грехопадении Плеханова эпохи первой революции.

е. Программа II съезда и вопрос о конечных целях.

Как ни важны были оба „проекта* программы группы „Освоб.

Труда" (1884 г. и 1888 г.), как ни велика была роль этих проек­
тов в деле собирания и идейного формирования с.-д. организаций—
превратить их в программу партии было невозможно уж е с сере­
дины 9о-х годов, с момента начала подъема рабочего движения.
Внешним выражением такой неудовлетворительности проектов,
того, что жизнь выдвинула такие , конкретные задачи, на которые

!) Г . В . П л е х а н о в , О тактике. (
 — 349 —

проекты не давали ответа, служило то, что В. И. Ленин, при­

держивавшийся принципов проектов, вынужден был в 1896 г. рабо­
тать над своим новым проектом (Собр. сочин., т. I, стр. 283).
С ожесточением дискуссии между экономистами и ортодоксами
вопрос о программе неминуемо должен был выдвинуться; все
ортодоксы стояли на той ж е точке зрения, что и В. И. Ленин, а
именно, полагали, что „полемика только в том случае принесет
пользу, если она выяснит, в чем собственно состоят разногласия, н а-
с к о л ь к о о н и г л у б о к и , есть ли это разногласия по существу или
разногласия в частных вопросах; мешают ли эти разногласия совмест­
ной работе в рядах одной партии или нет. Т о л ь к о внесение в
полемику вопроса о программе может дать ответ на все эти, настоя­
тельно требующие ответа, вопросы; только определенное заявление
обеими полемизирующими сторонами своих п р о г р а м м н ы х взгля­
дов. Выработка общей программы партии, конечно, отнюдь не должна
положить конец всякой полемике,—но она твердо установит те основ­
ные воззрения на характер, цели и задачи нашего движения, кото­
рые должны служить знаменем борющейся партии, остающейся спло­
ченной и единой, несмотря на частные разногласия в среде ее чле­
нов по частным вопросам" *). На этом основании В. И. Ленин, воз­
вратившись из ссылки в 1900 г., занялся вновь подробным подготови­
тельным критическим рассмотрением всех до того существовавших
программных заявлений и проектов, набросал свои замечания о том,
как следует писать программу, что было известно в партийных кру­
гах под названием „новый проект 1900 2).
Однако проекты В. И. Ленина не вышли из кабинетов и не
стали предметом широкого обсуждения. За спешными организацион­
ными работами и повседневной борьбрй вопрос о программе временно
отодвинулся на второй план, хотя он не только не заглох, но с еще
большей настойчиЬостью встал после появления „Искры".
Сторонники „Искры", как выше я отметил, больше всего чувство­
вали необходимость программы— точно и ясно формулированных
принципов теории и тактики—для того, чтобы сйорее и основатель­
нее можно было провести межевание с оппортунистическим кры­
лом партии. Но лишь в середине 19 0 1 г. в связи с созываемой
.объединительной" конференцией в кругу „искряков" был вновь
поднят этот вопрос и практически поставлен к решению.
Согласно постановлению июньской конференции, осенью должен
был быть созван съезд заграничных с.-д. организаций с целью объ­

*) Н . Л е н и н ( В . У л ь я н о в ), С о б р . с о ч и н ., т . I , с т р . 378.
г) Т а м ж е , стр. 575.
 — . 45 0 -

единиться в единую партию. Мартой, извещал Аксельрода о том, что

съезд отложен, пишет: „Мы будем очень рады, если вы возьметесь
:¡a программу. Алексеев (член „Союза", очень сочувствующий нам и
делающий все, чтобы вызвать раскол в Союзе) пишет, что для того,
чтобы победить, нам необходимо явиться с принятым уж е проектом
программы. Теперь один вы могли бы этим заняться, чем бы очень
нас обязали" х). В переписке Мартова и Аксельрода— это первый слу­
чай упоминания о программе. Нужно полагать, что Ленин и до этого
возбуждал вопрос о необходимости создать свою программу, тем
более, что Аксельрод несколько позже в своем письме Мартову пи­
шет, что „Петров, т.-е. Ленин, зимой высказал предположение",
чтобы Аксельрод взялся за программу.
Быть-может, переписка Плеханова покажет нам, как относились
„искряки” к тому, чтобы Плеханов писал проект. Повидимому, до
того не раз обращались к нему и, получив 'отказ за перегружен­
ностью работой, обращались к Аксельроду со словами'. „Теперь одни
вы могли бы“ и т. д.
На предложение Мартова Аксельрод отвечает, что он за отсрочку
конференции (с экономистами), чтобы иметь возможность вырабо­
тать свой проект программы. Для этого он предполагал встретиться
с Плехановым, но, „в конце концов, приступить к составлению
проекта или наброска программы я мог бы и на свой риск и страх,
тем более, что брат (Г. В. Плеханов) все равно слишком поглощен
своими литературными работами, чтобы в настоящую минуту отвле­
каться в сторону. Так Kai# вследствие чрезмерного обременения те­
кущими работами пи Вы, ни брат не можете взяться за выработку
программы, то от моей попытки пойти навстречу Вашему желанию
дело ничуть не пострадает, если бы даже 'работа в этом направле­
нии и не подвигалась с желательной быстротой. Принимаясь за
выполнение Вашего поручения в сознании, что в Настоящий момент
нее равно некому другому за него взяться, я и работать буду с мень­
шим страхом и тревогой" *). Но всего менее Аксельрод был приспо­
соблен писать программу как вследствие того, что он был совер­
шенно оторван от „людей", так и потому, что он был болен.
В августе Аксельрод вновь возвращается к вопросу о программе
п пишет: „Во избежание недоразумения еще раз возвращаюсь к про­
грамме. Я не только из сознания долга,но и с интересом готов приступить
к составлению ее. Но если припомнит Петров (В. И. Ленин. В. В .)—
то зимою, когда он высказывал предположение, чтобы я взялся

*) П и с ь м а П . Б . А к с е л ь р о л я и ТО. О . М я р т о в а . с т р . 52.
2) Т а м ж е , стр . 54 .
 — 351 —

за это,, главным мотивом с моей стороны протии являлось опасение,

как бы работа не затянулась у меня слишком долго, между тем,
как он мечтал о том, чтобы проект чуть не к 2 — 3 педели был готов
к печати. Это опасение и теперь у меня есть. Ио я считаю себя
вправе все-таки приступить к делу потому, что этим никому и ни­
чему не помешаю, так как все равно псе, кроме меня, по уши за­
няты, каждый на своем посту, и никто не имеет возможности
отвлечься в сторону. Мели я ошибаюсь, если положение в эти дни
несколько изменилось и составление проекта уже кому-нибудь пору­
чено, то, пожалуйста, сообщите мне- А где недоконченный набро­
сок (вроде вступления) Петрова, который он читал брату и мне? Он
был бы теперь кстати" ‘). Очевидно, Аксельрод спрашивал тот самый
проект 1900 года, о котором я говорил выше. Проект этот еще зимой
был передан Плеханову, когда шли переговоры с последним о соста­
влении нового проекта программы.
Но Аксельроду писать проекта не удалось. „Объединительный
съезд11 прошел неудачно и без всяких программ, но на этом съезде
выяснилось даже для „нефракцпонных", что разногласия отнюдь не
ограничивались тактическими вопросами и что по ряду программных
вопросов экономисты стоят на явно оппортунистической позиции.
Это обстоятельство еще более способствовало тому, что вновь и еще
настоятельнее был выдвинут вопрос о программе.
Осенью состоялось совещание с экономистами, и непосредственно
вслед за тем Плеханов взялся'написать проект программы. В ноябре—
декабре он его написал и послал Мюнхенской редакции, куда он
намеревался выехать в январе 1902 г. для обсуждения проекта. Как
раз в декабре в Брюсселе было назначено заседание Международного
Социалистического Бюро, куда должен был поехать Плеханов, пред­
ставлявший там с.-д. России. На обратном пути— в январе— Плеха­
нова задержали в Мюнхене для обсуждения проекта.
Заманчиво рассматривать вопрос о программе в целом. Но поскольку
основным боевым вопросом тогдашней эпохи был вопрос о конечных
целях, поскольку решение этого вопроса в международном масштабе
было показателем степени выдержанной революционной последователь­
ности,— мы ограничимся прослеживанием судьбы лишь этого вопроса-
Разумеется, в перипетии борьбы за программу можно проследить
зарождение некоторых разногласии, ставших впоследствии особенно
важными, но тогда они играли второстепенную роль. В то время
главным боевым вопросом был вопрос о формулировке конечной цели.
Первоначальный проект Плеханова чрезвычайно расширенно и ясно

*) Т а м ж е , с т р . 55.

Ч
 — 352 —

формулирует вопрос о конечных целях. После общего теоретического

анализа, в котором констатировалось общее развитие обострения про­
тиворечия, Плеханов предлагает следующие пункты:
„...V I. Но в то ж е самое время, как растут и развиваются эти не­
избежные противоречия капитализма, растет также и недовольство
рабочего класса существующим порядком вещей, обостряется его
борьба с классом капиталистов, и в его среде все шире и все быстрее
распространяется сознание того, что только своими собственными
усилиями может он свергнуть лежащее на его плечах, иго экономи­
ческой зависимости и что для свержения этого ига необходима с о ­
циальная р е в о л ю ц и я , т.-е. уничтожение капиталистических
производственных отношений, переход средств производства и обра­
щения продуктов в о б щ е с т в е н н у ю с о б с т в е н н о с т ь .
„V II. Эта революция пролетариата будет освобождением всего
угнетенного и страдающего теперь человечества, так как она поло­
ж ит конец всем видам притеснения и эксплоатации человека
человеком.
„V III. Чтобы заменить капиталистическое производство т о в а р о в
социалистической организацией производства п р о д у к т о в для удо­
влетворения нуж д общества •и
и для обеспечения благосостояния всех
его членов, чтобы совершить свою революцию, пролетариат должен
иметь в своих руках п о л и т и ч е с к у ю в л а с т ь , которая сделает
его г о с п о д и н о м п о л о ж е н и я и п о з в о л и т е м у б е с п о ­
щ а д н о р а з д а в и т ь в с е т е п р е п я т с т в и я (курсив мой. В. В.),
которые встретятся ему на пути к его великой цели. В этом смысле
д и к т а т у р а п р о л е т а р и а т а составляет необходимое п о л и т и ­
ч е с к о е условие с о ц и а л ь н о й революции.
„IX . Но развитие международного обмена и всемирного рынка
установило такую тесную связь между всеми народами цивилизован­
ного мира, что эта великая цель может быть достигнута лишь путем
соединенных усилий пролетариев всех стран. Поэтому современное
рабочее движение должно было стать, и давно уже стало, м е ж д у ­
народным.
„X . Русская социал-демократия смотрит на себя, как на один из
отрядов всемирной армии пролетариата, как на ч а с т ь м е ж д у н а ­
родной социал-демократии. -
„X I. Она преследует т у ж е к о н е ч н у ю ц е л ь , какую ставят
себе социал-демократы всех других стран. Она обнаруживает перед
рабочими непримиримую противоположность их интересов с интере­
сами капиталистов, выясняет им историческое значение, характер и
условия той социальной революции, которую предстоит совершить
пролетариату, и организует их силы для непрерывной борьбы с их
 — —

эксплоататорами“ ') и, далее, следует различение конкретных задач

пашей партии— в разрешении ближайших целей— по сравнению с
с.-д. других стран. '
Чем следует объяснить тот факт, что вопросам о „конечных це-
лях“ уделено так много места? Из всех западно-европейских с.-д.
программ ни в одной не уделено такое внимание этому крайне важ­
ному, но сравнительно далекому вопросу, разве только программа
гэдпетои во Франции по энергичности выражении могла сравниться
с этим проектом Плеханова, но даже она не уделяет столько места
этому вопросу, казавшемуся западным социалистам с л и ш к о м
далеким.
Объяснить было очень нетрудно. Самая поздняя программа с.-д.
была именно наша, которая не могла пройти мимо той жестокой
борьбы, которую вели ортодоксы с ревизионизмом. Отзвуком этой
страстной борьбы явились ие только приведенные параграфы,— вся
теоретическая часть программы носит на себе следы борьбы с оппорту­
низмом, вся она составлена так, чтобы выделить и подчеркнуть те
пункты, на которые нападали ревизионисты; с другой стороны, Пле­
ханов пытался смягчить некоторые слишком определенные указания
и формулы марксистов с целью не дать оппортунистам повода для
нападок, особенно эта последняя тенденция сильно сказалась на
экономической части программы. Стоит лишь припомнить место о
кризисах: „ с б ы т товаров по необходимости отстает от их п р о и з ­
в о д с т в а , а это периодически причиняет б о л е е ил и м е н е е (зна­
менитое вы ражение! В. R. ) остры^ п р о м ы ш л е и н ы с к р и з и с ы ,
сопровождаемые более или менее продолжительными п е р и о д а м и
п р о м ы ш л е н н о г о з а с т о я , еще более уменьшающими число и
экономическое значение мелких производителей" 2) и т. д. Это зна­
менитое „более или менее11 много раз фигурировало в дальнейших
дискуссиях. '
К ак раз это обстоятельство и послужило камнем преткновения
при обсуждении в Мюнхене проекта Плеханова.
И Лениы, и Мартов находили, проект абстрактным, слишком отвле­
ченно-теоретическим и, что важнее всего, они обвиняли Плеханова
в том, что он уделяет слишком много внимания полемике с Берн­
штейном.
Ряд их возражений поддерживался молчаливо Аксельродом и
В. И. Засулич. Чрезвычайно интересны эти возражения В. И. Л е­
нина. Разумеется, абстрактный характер программы, се слишком отвле-

') .Ленинский сборник", кн. И, документы по выработке программы, документ I.

-) Ленинский сборн., кн. II.
!’> U i г и и п. Г И М лех :т« и.
 — 351 —

ченные теоретические рассуждения вместо определенных ясных

формул— много должны были мешать пропаганде на местах. На это
нельзя было не обратить серьезного внимания, как нельзя было
упустить и то, что в некоторых пунктах проект сбивался на описа­
тельное изложение, походя скорее на комментарии к программе, чем на
настоящую программу; но возражение подобно последнему о слишком
большом месте, уделенном полемике с оппортунизмом, показывало,
до какой степени Ленин и АЙртов находились под сильнейшим влия­
нием Каутского.
Заседание редакции (без Потресова) _„Искры", где и обсуждался
проект, состоялось в 20-х числах января.
О том, в каком направлении шла критика В. И. Ленина, показы­
вают его „Замечания" к проекту Плеханова ').
Ми не останавливаемся здесь на замечаниях к первым экономи­
ческим параграфам, ибо в другой связи выше мы вскользь рассмотрели
эти разногласия, в которых может быть недостаточно выпукло, но
достаточно резко обнаружилось расхождение по вопросу об отноше-
шении к крестьянству. По интересующим нас пунктам имеется одно
чрезвычайно примечательное замечание. К параграфу V III Ленин
делает следующую отметку к основной посылке: „для удовлетворения
(неясно) нужд общества и обеспечения благосостояния всех его
членов". Э т о г о м а л о (сравни Эрфуртскую программу: „высшее
благосостояние и всестороннее гармоническое усовершенствование")2).
Ленин требует более ярких и более сильных выражений для харак­
теристики социалистического общества и производства, в противовес
чему его коробят ясные и слишком определенные слова Плеханова
насчет того, каковы будут средства з а в о е в а н и я этих средств.
„Господин положения", „беспощадно раздавить", „диктатура"... до­
вольно с нас социальной революции а),— замечает далее Ленин по по­
воду второй части параграфа.
Со всех точек зрения приведенные замечания чрезвычайно ха­
рактерны и еще раз и особенно убедительно показывают, что
В. И. Ленин находился под сильным влиянием немецких теоретиков,
в частности Каутского, чья программа и служит все время образ­
цом для сравнения. Именно немецкая манера была к тому вре­
мени избегать говорить слишком определенно о диктатуре и о пере­
ходной эпохе борьбы за конечные цели, как раз Каутский к началу
столетия вел свою „каучуковую" тактику, которая и диктовала ему
необходимость стирать наиболее острые углы, чтобы не дразнить

') „Ленинский сборник*, кн. II, документ

*) „Ленинский сборник", кн. 2.
 — 355 -

бернштейнианцев, чтобы не создавать повода к резкой внутрй-

партийной борьбе.
Во всей редакции „Искры" Плеханов резче всего был против
„каучуковой" политики Каутского '), против того, что последний
печатает в органе партии ревизионистские статьи Бернштейна. На это
обстоятельство мы имеем прямое указание самого Ленина. На втором
Конгрессе Коминтерна, возражая Криспину на его ссылку на Э рф ур­
тскую программу, Ленин сказал: „В Эрфуртской программе ничего не
сказано о диктатуре пролетариата; и история доказала, что это не
случайность. Когда в 19 0 2— 1903 годах мы вырабатывали - первую
программу нашей партии, то перед нами все время бил пример Эрфур­
тской программы, при чем Плеханов особенно подчеркивал то об­
стоятельство, что если в Эрфуртской программе нет речи о диктатуре
пролетариата, то это теоретически неправильно, а практически является
трусливой уступкой оппортунистам".
Эрфуртская программа Каутского была, таким образом, „прими­
ренческой" программой, и совершенно естественно, почему Плеханов
был не только противником такого примиренчества, но и противни­
ком того, чтобы хоть в какой-либо мере сгладить острые углы,
,„антиде-мократические“ моменты в своем проекте.
Поэтому не Каутскому, а Гэду он больше был склонен дать
предпочтение, не методу замалчивания разногласия между ортодоксией
и ревизионизмом вождей немецкой с.-д., а резкой и определенной
тактике решительного межевания с оппортунизмом, которое проводили
гэдисты в своей борьбе с жоресистами; и нет никакого сомнения в
том, что как Лафарг, так и Гэд имели на Плеханова огромное
влияние— по крайней мере, в вопросах о диктатуре и методах борьбы
за конечные цели.
Проект Плеханова в силу такого расхождения, естественно, должен
был встретить большую оппозицию.
У ж е вопрос о том, начать ли программу с характеристики русских
дел, или с анализа законов развития капиталистического способа
производства, вызвал разделение голосов поровну (3 на 3). Выясни­
лось, что многие пункты подвергаются слишком резким нападкам и
могут быть не приняты при голосовании по пунктам, поэтому, когда
было внесено предложение о голосовании проекта по пунктам, Пле­
ханов взял свой проект обратно и отказался от дальнейшего участия
в обсуждении вопроса.

J) С м . об этом крайне интересное столкновение м еж ду Лениным и Потреео-

V вым, с одной стороны, и Плехановым—с другой, в рассказе Ленина , 0 ю м , как
чуть не потухла Искра" (.Ленинский сборник*, № i) .
23*
 Тогда В. И. Ленин принялся за составление проекта. Сохранились
три наброска, сделанных В. И. Лениным на протяжении февраля, из
которых н вырос проект программы, известной в кругу искровцев
под названием „проекта Ф рея“ .
Интересующий нас вопрос о конечных целях в этом проекте был
формулирован следующими словами:
„(V II) Освобождение рабочего класса может быть делом только
самого рабочего класса. Все остальные классы современного общества
стоят за сохранение основ существующего экономического строя | и
мелкий производитель, гибнущий под гнетом капитализма, становится,
действительно, революционным лишь постольку, поскольку он сознает
безвыходность своего положения и переходит на точку зрения про­
летариата] '). Для действительного освобождения рабочего класса
необходима подготовляемая всем развитием капитализма социальная
революция, т.-е. уничтожение частной собственности на средства про­
изводства, переход их в общественную собственность и замена капи­
талистического производства товаров социалистической организацией
производства продуктов за счет всего общества, для обеспечения
полного благосостояния и свободного всестороннего развития всех
его членов. .
„(V III) Эта революция пролетариата совершенно уничтожит деле­
ние общества на классы, а следовательно, и всякое социальное и
политическое неравенство, вытекающее из этого деления.
„(IX) Чтобы совершить эту социальную революцию, пролетариат
должен завоевать политическую власть, которая сделает его госпо­
дином положения и позволит ему устранить все препятствия, сто­
ящие на пути к его великой цели. В этом смысле диктатура про­
летариата составляет необходимое политическое условие социальной
революции.
„(X ) Русская социал-демократия ставит своей задачей— обнаружи­
вать перед рабочими непримиримую противоположность их интересов
интересам капиталистов,— зыяснять пролетариату историческое значе­
ние, характер и условия той социальной революции, которую пред­
стоит ему совершить, — организовывать революционную классовую
партию, способную руководить всеми проявлениями борьбы про­
летариата.
„(X I) Но развитие международного обмена и производства на
всемирный рынок создало такую тесную связь между всеми народами
цивилизованного мира, что современное рабочее движение должно

*) В прямых скобках— дополнительная поправка В. II. Ленина, которые приво­

дятся в .Ленинском сборнике' следующим документом вслед за проектом.
 — :i5 7 —

было стать и давно уже стало международным. И русская социал-

демократия смотрит на себя, как на один из отрядов всемирной
армии, пролетариата, как на часть международной социал-демокра*
тии“ ’).
Сравнивая эти параграфы с проектом Плеханова, нетрудно заме­
тить, что В. И. Ленин действительно вытравил из них все то, что
могло хоть сколько-нибудь показаться несдержанным и резким.
Получив в десятых числах февраля проект Ленина, Плеханов
пишет мюнхенской части редакции «Искры1': „Проект программы
только что получил. Скаж у пока одно: общая часть, по-.чоему,
с о в с е м не г о д и т с я . Но я напишу о ней потом. Теперь спешу
отправить письмо... Нше раз перечитал первую часть программы.
Неужели Павел Аксельрод и Вера Засулич з а н его ?"1). Вместе с
тем Плеханов пишет свой второй проект программы, значительно
изменив и переработав некоторые параграфы, сообразно с замеча­
ниями членов редакции. В то время как первый проект начинает с
анализа капиталистических отношении—второй начинает с установле­
ния международного характера с.-д. движения, который является ре­
зультатом развития международного обмена.
„2. Русские социал-демократы смотрят на свою партию, как на
один из отрядов всемирной армии пролетариата, как на часть м е -
ж д у н а р о д н о й с о ц и а л - д е м о к р а т и и . 3. Они преследуют ту же
к о н е ч н у ю ц е л ь , как и социал-демократы других стран. 4. Эта
к о н е ч н а я ц е л ь определяется характером и ходом развития бур­
жуазного общества", после этого проект приступает к законам
развития буржуазного общества” .
Всего замечательней в этом проекте то, что в нем вопрос о ко­
нечных целях значительно сжат, формулировкам придан более сдер­
жанный тон и особо боевые полемические места сняты или смягчены;
более того, желая итти на уступку мюнхенской части редакции, Пле -1
ханов из формулы о конечных целях выпустил слова „диктатура про- 1
летариата“ ! Соответствующее место во втором проекте гласит:
„ и . Международная социал-демократия стоит во главе освободитель­
ного движения трудящейся и эксплоатнруемой массы. Она организует
ее боевые силы, разоблачает перед ней непримиримую противополож­
ность интересов эксплоататоров интересам эксплоатируемых и выясняет
ее историческое значение и необходимые условия той социальной
революции, которую предстоит совершить п р о л е т а р и а т у , п о д ­
держиваемому другими слоями населения, страдаю­
щ е г о о т к а п и т а л и с т и ч е с к о й э к с п л о а т а ц и и. 12. Конечная

■) „ Л е н и н с к и й с б о р н и к " , к н . 2
 — 358 —

цель всех усилий международной социал-демократии состоит в у с т р а ­

нении к а п и т а л и с т и ч е с к и х о т н о ш е н и й п р о и з в о д с т в а ,
т.-е. в э к с п р о п р и а ц и и э к с п л о а т а т о р о в для передачи средств
производства в общественную собственность и в п л а н о м е р н о й
организации о бще с т в е нн ог о п р о и з в о д и т е л ь н о г о про­
ц е с с а для удовлетворения нуж д как целого общества, так и отдель­
ных его членов. 13. О с у щ е с т в л е н и е э т о й к о н е ч н о й ц е л и
будет освобождением всего угнетенного человечества, так как оно
п о л о ж и т к о н е ц всем видам экс п л о а т а ц и и о д н о й части
о б щ е с т в а д р у г о ю . 14. Для осуществления этой конечной цели
пролетариат, поддерживаемый другими слоями населения, эксплоати-
руемого высшими классами, должен иметь в своих руках п о л и т и ­
ч е с к у ю в л а с т ь , которая сделает его господином положения и
позволит ему побороть все препятствия, загораживающие путь с о-
ц и а л ь н о й р е в о л ю ц и и . 15 . Поэтому политическое воспитание
пролетариата занимает одно из самых важных мест в программе ме­
ждународной социал-демократии. 1 6. Но, несмотря на единство их
о б щ е й к о н е ч н о й ц е л и , обусловленное господством одинакового
способа производства во всем цивилизованном мире, социал-демократы
разных стран ставят перед собой неодинаковые б л и ж а й ш и е з а ­
д а ч и , как потому, что этот способ производства не везде развит в
одинаковой степени, так и потому, что его развитие в разных стра­
нах совершается в р а з л и ч н о й с о ц и а л ь н о - п о л и т и ч е с к о й
о б с т а н о в к е " ,). Читателю нетрудно, сравнивая приведенные
параграфы с соответствующим отделом Эрфуртской программы, за­
метить, что Плеханов свой проект подвел под программу немецких
с.-д. Это было сделано как уступка критике мюнхенской части ре­
дакции. Но сохранившиеся замечания Ленина показывает, что, усту­
пая, Плеханов шел навстречу Ленину в вопросе о конечных целях
больше, чем тот требовал в то время, как по вопросу, особенно
интересовавшему Ленина — по вопросу об отношении к „мелкому
производителю" формула была сохранена по существу старая.
Второй проект был подвергнут подробному разбору Лениным,
который обстоятельно критиковал каждый пункт проекта Плеханова.
Мы вместе с Лениным не можем не удивляться тому, что место резко
и ясно формулированной „диктатуры пролетариата" заняла какая-то
расплывчатая формула: но объяснение этому обстоятельству найти
очень не трудно. Сам Плеханов "пишет В. И. Засулич: „Против при­
бавки, касающейся диктатуры пролетариата, я ничего не имею. Фрей
(Ленин) нашел в бытность мою в Мюнхене, что в моем первом про­

!) Л ен и п ски й сб ор н и к, кн. 2.
 — 35У

екте о ней говорилось слишком „крикливо". Я заменил выражение

диктатура пролетариата выражениьм в л а с т ь проле­
т а р и а т а : э т о о д н о и т о ж е , ибо в политике кто имеет власть,
тот и диктатор. Но выходит, что теперь у меня сказано н е д о с т а ­
т о ч н о „ к р и к л и в о " . Прибавьте „крику"! *).
Таким образом смягчение явилось результатом уступок Плеханова
Ленину.
Проекты Плеханова и Ленина имели ряд расхождений более
или менее принципиального характера, но не настолько, чтобы нельзя
было согласовать их на одной общей редакции. В. И. Засулич
принадлежит инициатива предложения разрешить дело путем комис­
сионного обсуждения вопроса. Повидимому, эту мысль В. И. Засулич
выдвинула в начале марта, ибо в своем письме Белостокскому совеща­
нию комитетов Р. С .-Д . Р. Г1. В. И. Ленин пишет, что из двух вари­
антов „мы составляем теперь один общий проект", а 19 марта Плеханов
отвечает— очевидно, на запрос Засулич— согласием, чтобы оба проекта
согласовали в комиссии.
Но одновременно Плеханов выдвигает идею—передать оба проекта
на обсуждение членов Лиги. Аксельрод категорически высказывается
против этого: „Перенести обсуждение программы,— писал он Дейчу,—
на почву широких дебатов прямо-таки стыдно", он взамен этого
предлагал созыв нового пленума редакции. „ Я не могу представить
себе невозможности иритти к соглашению путем личных перего­
воров" Почти тогда же в ' письме Ленину Аксельрод пишет: В
письме к Плеханову я решительным образом высказался про­
тив перенесения п р о г р а м м н о г о спора редакции в печать и
даже на суд всей Лиги. Вернее, о п е ч а т и у меня даже и речи
не было, а только- о дебатах и голосовании Лиги, раньше, чем про­
ект не будет окончательно принят всей редакцией en bloc [цели­
ком]. Если и успею, сегодня ж е ему об этом подробнее напишу.
Помните, я высказал Вам опасение, что без новой конференции дело, ,
пожалуй, не обойдется. Мне кажется, чтобы предупредить зловред­
ную перспективу перенесения программного спора внутри редакции
в публику, самое разумное было бы предложить Плеханову при­
ехать к вам или кому-нибудь из вас (если нельзя в большем числе)
съехаться с ним в Цюрихе. Я не могу представить себе невозможно­
сти. притти к соглашению путем личных переговоров. Это было бы
прямо стыдно говорить в случае неудачи об .авангарде" и т. п. мис­

•) Проект соглаш ения, составленный В . И. Засулич. С м . Переписка Мартова

и Аксельрода, стр. 59.
2) П е р е п и с к а I I . А к с е л ь р о д а и Ю . М а р т о в а , с т р . 59.
сиях нашей фракции, прямо-таки нельзя было бы... При личном сви­
дании и цель „проекта комиссии“ сама собою была бы достигнута" ').
Высказываясь таким образом решительно против гласной дискуссии
по программе, он стоял за то, чтобы в основу комиссионного обсу­
ждения был положен проект Плеханова. 22 марта В. И. Ленин спра­
шивает у Аксельрода: „В. Дм. [Засулич| посылала вам программу
Г. В. [Плеханова) и наш проект „комиссионного улажения" дела
посредством арбитражной комиссии sui generis [своего рода]. Проект
этот, к а ж е т с я , проваливается по нежеланию Г. В. [Плеханова|, но
в точности я этого не знаю еще. Мне бы интересно знать, какое
впечатление произвел на вас новый проект Г. В. [Плеханова] и к
которому из 2-х проектов вы теперь склоняетесь" 2). В ответ на
этот запрос Аксельрод 25 марта отвечает: „Мое мнение таково, что
новый проект Плеханова гораздо лучше первого и легче вашего под­
дается частичным редакционным переделкам. В черновом виде я в
письме к сестре Засулич набросал проект этих поправок11 а).
Все члены редакции насоветовали Ленину посылать „Замечания"
его Плеханову, вследствие их крайней резкости. 27 марта он сове­
туется с Аксельродом по этому поводу и высказывает свои отрица­
тельные соображения насчет созыва нового съезда редакции. „Я
пришлю вам на-днях свои замечания на проект Г. В. [Плеханова]
(теперь они у больного друга) (т.-е. у Потресова. В. В.); я их показы­
вал здешним друзьям и они отсоветовали посылал, их Г. В. [Плеха­
нову] ввиду возникших предположений „арбитражной или согласи­
тельной" комиссии. Но вам-то лично послать их было бы мне очень
приятно, чтобы вы увидели мои Bedanken (соображения), изложен­
ные там систематически. Относительно ж е съезда я не думаю, чтобы
он мог т е п е р ь привести дела к благоприятному окончанию. Не
знаю, как решит вся коллегия (ее сегодня ж е ознакомим с вашим
планом), но я-то сильно боюсь, что при отсутствии подготовленного
уже 3‘ го проекта, при о т с у т с т в и и н о в о г о с о с т а в а г о л о с у ­
ю щ и х , при отсутствии т в е р д о г о соглашения о том, как именно
и между кем голосовать и к а к о е . ч н а ч ' е ппе п р и д а в а т ь г о л о ­
с о в а н и я м , наш Цюрихский съезд опять ничем пе кончится. А на­
счет важности выпуска программы вы1 т ы с я ч у р а з правы“ *). Не­
смотря на, такое отрицательное отношение Ленина, большинством
голосов комиссия была собрана и был выработан согласительный
проект, в основу которого был положен проект Плеханова. ,

1) Ленинский сборник, кн. 2, док. 15.

*) Ленинский сборн., кн. г.
я) 'Гам же.
 — 30 1 —

Первый вариант согласительного проекта вызвал ряд замечаний

11лсханова. Мюнхенская комиссия сообразно с ним изменила свой
первый проект; второй проект комиссии после определения социаль­
ной революции и ее целей так определяет средства и методы борьбы
переходной эпохи: „ ю . Чтобы совершить свою социальную револю­
цию, пролетариат должен завоевать политическую власть (классовая
диктатура), которая сделает его господином положения и позволит
побороть все препятствия. Организуясь для этой цели в самостоятель­
ную политическую партию, противостоящую всем буржуазным партиям,
пролетариат призывает в свои ряды все другие слои страждущего
от капиталистической эксплоатации населения, рассчитывая на их под­
держку, поскольку они сознают безнадежность своего положения в
современном обществе и становятся на точку зрения пролетариата".
Как совершенно справедливо отмечает В. И. Ленин, пролетариату
призывать „в свои ряды все другие слои страждущих" от капитализма
людей „совершенно невозможно". Да и по вопросу о диктатуре
над комиссией, повидимому, висела такая ж е нерешительность и
боязнь критики, и она избрала невинную хитрость— поместила „дик­
татуру класса" вне текста в скобках. Обсуждение этого проекта уже
протекало в середине апреля, когда Ленин был в Лондоне. Второй
проект комиссии включал в себе немало неясностей и расплывчатых
формул, много неточностей, и Вл. И. Ленин написал два „замечания1'
к нему.
Но к этому времени в Цюрихе собралась комиссия, которая под­
вергла вторичному обсуждению проекты. Аксельрод рассказывает в
письме к Ленину, что Плеханов оказывал живейшую помощь в деле
очистки комиссионного проекта.
Таким образом получился третий вариант комиссионного проекта,
к которому Плеханов сделал лишь ряд стилистических исправлений.
Огромную часть этих поправок комиссия приняла, и получился тот
проект, которым был опубликован в „Искре".
Часть программы, трактующая о конечных целях, в конце концов,
приняла следующую форму: „Заменив частную собственность на сред­
ства производства и обраш,ения общественною и введя планомерную
организацию о б щ е с т в е н н отп р о и з в о д и т е л ь н о г о процесса для
обеспечения благосостояния и всестороннего развития всех членов
общества, социальная революция пролетариата уничтожит деление
общества на классы и тем освободит все угнетенное человечество,
так как положит конец всем видам эксплоатации о д н о й ч а с т и
о б щ е с т в а д р у г о й . Необходимое условие этой социальной рево­
люции составляет диктатура пролетариата, т.-е. завоевание пролета­
риатом такой политической власти, которая позволит ему подавить
 — 362 —

всякое сопротивление эксплоататоров. Ставя себе задачу сделать про­

летариат способным выполнить свою великую историческую миссию,
международная социал-демократия организует его в самостоятельную
политическую партию, противостоящую всем буржуазным партиям*
руководит всеми проявлениями его классовой борьбы, разоблачает
перед ним непримиримую противоположность интересов эксплоатато-
ров интересам эксплоатируемых и выясняет ему историческое значе­
ние и необходимые условия предстоящей социальной революции. Вме­
сте с тем, она обнаруживает перед всей остальной трудящейся и
эксплоатируемой массой безнадежность ее положения в капиталисти­
ческом обществе и необходимость социальной революции в интересах
ее собственного освобождения от гнета капитала. Партия рабочего
класса, социал-демократия, зовет в свои ряды трудящееся и экспло-
атируемое население, поскольку они переходят на точку зрения про­
летариата" *). Далее следует абзац о разнице ближайших задач с.-д.
партий разных стран. Программа, принятая II съездом, в этой своей
части ничем не отличается от только что приведенной формулировки.
К ак всякое коллективное произведение, наша программа была ре­
зультатом компромисса. В занимаемом нас вопросе Плеханов предста­
влял левое, наиболее резкое, так сказать, якобинское крыло, в то
¡время как все остальные члены редакции занимали позицию европей-
' ской ортодоксии, представляемой Каутским. Мы потому так долго
и задерживались над историей этого вопроса, что полагали чрезвы­
чайно важным это его положение не только для характеристики
личности, но и для правильного понимания мировоззрения его.
Но то, что Плеханов не смог сделать -в программе,— он сделал в
комментарии к ней, которую поместил в „Заре".
Он жестоко обрушился на оппортунистов за их утверждение,
будто противоречия в современном обществе притупляются,, за их
поход против конечных целей пролетарской борьбы. Хотя социальная
революция неизбежна, но „необходимое политическое условие" этой
революции составляет диктатуру пролетариата, против которой на­
стойчиво борется ревизионизм. Доводы критиков против диктатуры
смущают не одного ортодокса, поэтому Плеханов в своих коммента­
риях подробно останавливается на разъяснении и обосновании кате­
горически выраженного мнения проекта по этому вопросу.
Проект говорит о диктатуре пролетариата, как о политической
власти, которая сделает его господином положения и даст возмож­
ность ему подавить всякое сопротивление эксплоататоров. Нужна ли
пролетариату такая власть? Не может ли он совершить социальную

*) Т а м ж е .
 — 363 —

революцию без нее? Не противоречит ли это идее демократии?— вот

вопросы, на которые должен был дать ответ Плеханов.
«Когда буржуазия боролась с аристократией, стремясь заменить
ф е о д а л ь н ы е производственные отношения к а п и т а л и с т и ч е ­
с к и м и , теоретики много раз, очень горячо и очень красноречиво
высказали то убеждение, что т о л ь к о с и л а м о ж е т д а т ь ей
п о б е д у и что в обществе, опирающемся на насилие, н е т д р у ­
г о г о в е р х о в н о г о в л а д ы к и , к р о м е с ил ы. Руководимая этим
убеждением, она не остановилась перед самыми „ к р а й н и м и " сред­
ствами, если только они были ц е л е с о о б р а з н ы . Она сознательно
искала п о л и т и ч е с к о г о господства, понимая, что без него не мо­
гут осуществиться ее с о ц и а л ь н ы е с т р е м л е н и я " . Когда же, на­
конец, буржуазия добилась власти, она воспользовалась ею для того,
чтобы окончательно разбить сопротивление аристократии и на буду­
щее обеспечила себя от нее; далее она „позаботилась о том, чтобы
обезопасить свой общественный порядок от всяких посягательств со
стороны пролетариата. В своем стремлении к этой последней цели
она, как это известно всем и каждому, тоже не остановилась перед
крайними средствами и не колеблясь апеллировала, если это казалось
ей нужным, к верховному владыке всякого общества, разделенного
на классы, т.-е. к с и л е . Одним словом, она понимала, что е е д и ­
к т а т у р а составляет необходимое п о л и т и ч е с к о е у с л о в и е ее
с о ц и а л ь н о г о о с в о б о ж д е н и я и ее г о с п о д с т в а " .
Почему ж е она теперь не может понять то, что ей когда-то было
так понятно? Именно теперь, когда ее господство клонится к упадку,
а созданный ею общественный порядок колеблется под революцион­
ным напором, пролетариата, она объявляет догматизмом всякий раз­
говор о диктатуре. Когда буржуазия была революционной, она защи­
щала идею борьбы классов, пользу и целесообразность диктатуры,
теперь она боится всего, что напоминает ей о революциях, и поэтому
ее идеологи так вкрадчиво говорят о социальном мире. Но „ ч т о
в р а г с о в е т у е т , т о в е р н о х у д о “ . Если против ь>ысли о дикта­
туре пролетариата восстают защитники нынешнего общественного
порядка и 'находящиеся под их влиянием мелко-буржуазные „кри­
тики" Маркса, то это происходит именно потому, что эта диктатура
представляет собою необходимое политическое условие социальной
революции".
Ссылаются на рост д е м о к р а т и и , но— разве демократия решает
вопрос о борьбе классов? „Ссылки па то, что передовые капитали­
стические страны все более и более приближаются к д е м о к р а т и ­
ч е с к о м у р е ж и м у , совсем не убедительны. Такой режим еще не
устраняет к л а с с о в , а ‘следовательно, и к л а с с о в о й б о р ь б ы, а
 — 364 —

следовательно, и необходимости для угнетенного класса добиться

политического господства, чтобы устранит^ социальную причину
своего угнетения. Кто хотя отчасти разделяет то мнение, что совре­
менные демократические конституции делают излишней диктатуру
рабочего класса, тот сознательно или бессознательно склоняется к
той мысли, что „социальный вопрос" может быть „решен* без на­
рушения существенных интересов эксплоататоров, т.-е. что дело обой­
дется без с о ц и а л ь н о й р е в о л ю ц и и . Но такой мысли, разумеется,
ие может разделять никто из тех, которые причисляют себя к ре­
волюционной с о ц и а л-д е м о к р а т и и. И вот почему все сторонники
э т о й социал-демократии обязаны разъяснять пролетариату, что ему
надо стремиться в диктатуре, если он хочет устранить к а п и т а л и ­
с т и ч е с к и е производственные отношения и заменить их с о ц и а ­
л и с т и ч е с к и м и . В программу политического воспитания рабочих
непременно должно войти усвоение ими идеи будущего политического
господства их класса, каким бы путем ни привела их к нему история:
н а с и л ь с т в е н н ы м ил и м и р н ы м . Если бы даже господство в стране
досталось в руки пролетариата мирно... Но где же это мыслим мир­
ный приход к власти революционной социал-демократии? Пример
английской рабочей партии и приход Макдональда к власти показы­
вает, что м и р н о е „завоевание" власти наперед исключает возмож­
ность применения диктатуры. С другой стороны, этот же факт экспери­
ментально доказывает, что если рабочий класс хочет вести свою
классовую политику, а не стать игрушкой н руках буржуазии— он дол­
жен отрешиться от всяких иллюзий насчет возможности мирного
прихода к власти при торжественных демократических выборах. Нет
другого пути к социализму, как путь насильственного переворота и
диктатуры пролетариата.
На втором съезде была создана специальная программная комис­
сия, которая предварительно обсуждала и рассматривала все возра­
жения к проекту.
Повидимому, главными противниками проекта выступали эконо­
мисты и бундовцы. Пытался ли В. И. Ленин на съездовской комиссии
бороться за свою формулу —нам неизвестно, ибо подробных записей о
деятельности этой комиссии не имеется. О работах в этой комиссии,
председателем коей был Г. В. Плеханов, Л. Д. Троцкий рассказывает
следующее: „Представители группы „Рабочего Дела" Мартынов и А ки ­
мов, представители „Бунда" Либер и др. кое кто из провинциальных
делегатов пытались внести поправки, в большинстве неправильные
теоретически и мало продуманные, к проекту программы партии, выра­
ботанному, главным образом, I [лехановым. В комиссионных прениях Пле­
ханов был неподражаем и... беспощаден. По каждому поднимавшемуся >
 — .3 6 5 —

вопросу и даже вопросику он без всякого усилия мобилизовал свою

выдающуюся эрудицию и заставлял слушателей и самих ошюнситок
убеждаться п. том, что вопрос только начинается там, где авторы
поправки думали закончить его. С ясной, научно-отшлифованной
концепцией программы в голове, уверенный в себе, в своих знаниях,
в своей силе, с веселым ироническим.огоньком в глазах, с колючими
и тоже веселыми усами, с чуть-чуть театральными, но живыми и
выразительными жестами, Плеханов, сидевший председателем, осве­
щал собою всю многочисленную секцию, как живой фейерверк уче­
ности и остроумия. Отблеск его вспыхивал обожанием на всех лицах
и даже на лицах оппонентов, где восторг боролся со смущением" ,).
Съезд кончился по вопросу о программе победой ортодоксии, и в
частности в части, касающейся конечных целей, программа осталась
неизмененной.
Наша программа вызвала бешеные нападки не только с.-р*ов,
которые критиковали больше всего с точки зрения эклектиков, ко­
торым ортодоксальный характер нашей программы должен был пока­
заться крайним доктринерством; с критикой проекта выступил Берн­
штейн, который пытался доказывать, что наш проект много уступает
ревизионизму; особенно много он останавливался на тех пунктах, где
Плеханов старался путем смягчения и уточнением некоторых формул
вырвать у ревизионистов возможность ссылаться на „прогресс жизни
и науки". Однако Бернштейн хорошо знал, что паша программа
была победой ортодоксии и параграфы о конечных целях, вероятно,
ему не доставили много удовольствия. ■

ж. Судьбы демократии в переходную эпоху.

На первый взгляд частный небольшой вопрос о судьбах демокра­

тии— в решении Плеханова превращается в поучительный пример
диалектического и революционного подхода к решению проблем)
связанных с конечной целью.
Вопрос неизбежно сам собой должен был выдвинуться в связи с
борьбой пролетариата за демократию. Что такое политическая свобода
и нужна ли она пролетариату? Этот вопрос был решен марксизмом
в безусловно положительном смысле. Для дальнейших завоеваний
пролетариата политические свободы—демократия—должна была играть
роль наиблагоприятствующей среды.
/Гаким образом демократия не только не является самодовлеющей
Целью борьбы пролетариата, она является одной из лучших, но все-

*) „ П о д з н а м е н е м м а р к с и з м а " № 5- 6 Lia 1922 г ., с т р . 8— 9.

 — 366 —

таки с р е д с т в для завоевания социализма. Подобное решение

должно было жестоко оскорбить чувство не только автономистов-
анархистов, но и тех, кто в длительной борьбе за демократию стал
ее обоготворять, тех „чистых политиков", для которых демократия
превращалась в какую-то обетованную землю.
Самые лучшие из таких „.чистых политиков" походили на ры­
царей печального образа. „Самый благородный из всех их“— Степняк-
Кравчинский— писал в начале 90-х годов: „Нас оскорбляет мысль,
что мы можем смотреть на свободу, лйшь как на орудие для чего-то
другого, как-будто чувства и потребности свободных людей чужды
нам, как будто за обязанностями к народу мы не понимаем обязан­
ностей к самим себе, к человеческому достоинству". Тогда же,
отвечая ему, Плеханов писал: „Специалист, воображающий, что
оскорбляет науку, молодой человек, запасающийся знаниями с целью
служения делу свободы, ошибается не больше „чистого политика",
специалиста политической свободы, который полагает, что унижают
ее люди, стремящиеся сделать ее, п о л и т и ч е с к у ю свободу, ору­
дием п о л н о г о всестороннего освобождения пролетариата" *). Оши­
бается каждый из них по-своему, но оба эти типа схожи тем, что
превращают свою богиню (специалист— „чистую науку", а политик—
демократию) в бесплодную девственницу. „Но политическая сво­
бода еще менее науки может остаться „ Х р и с т о в о й н е в е ­
с т о й " . Она не может не служить житейским нуждам человече­
ства. Кто имеет известные политические нрава, тот не пользуется
ими только по неразумию. Покончив с самодержавием, русская бур­
жуазия естественно будет пользоваться добытыми ею политическими
правами всякий.раз, когда найдет полезным пользоваться ими. И она
будет пользоваться ими не только в том отрицательном смысле, ко­
торый имеют обыкновенно в виду „чистые политики". Она не только
будет говорить и писать свободно, „не предвидя от сего никаких
последствий", „от редакции не зависящих", она сделает свои поли­
тические права орудием своего экономического благосостояния. Она
и заговорит-то о политических правах только тогда, когда поймет
важность их, как „ с р е д с т в а " . А рабочие должны вести себя иначе?
Они должны спокойно смотреть, как обделывают свои делишки г.г.
предприниматели, в руках которых сама свобода превращается в ору­
дие эксплоатации? Или, может-быть, рабочим тоже позволительно
пользоваться сврими правами? А если позволительно, то плохо ли
делают люди, старающиеся научить их этому заранее? Ведь между
„чистым политиком11 и социалистом разница только в том и ' заклю­

Г . В . П л е i а п о в, С о б р . с о ч и н ., том III, с т р . 406.

 - 367 —

чается, что первый говорит пролетарию (когда находит нужным

говорить с ним): „старайся разбить сковывающие тебя цепи рабства,
старайся приобрести политические права", а второй прибавляет: „и
умей пользоваться ими, умей, опираясь на них, дать отпор буржуа­
зии". Вот и все! Где же тут обида политической свободе? И может
ли от этого оскорбиться ее честь и помрачиться ее красота?" *). Не
может, конечно, и „чистые политики" самой постановкой вопроса
обнаруживали изрядную степень политической наивности, самую не­
скрытую метафизику в суждениях.
Но что означает дать совет рабочим уметь пользоваться полити­
ческими правами? Это тем более важный вопрос, что по этому во­
просу в рядах социал-демократии ясного суждения не высказывалось
в эту эпоху борьбы с ревизионизмом. Быть-может, именно для того,
чтобы не давать повод вновь упрекнуть в слепом следовании при­
мерам давно минувшим буржуазным революциям, а быть-может, и
не желая давать новый повод и новый материал для дискуссий, на
прямые вопросы радикальных— центр партии давал уклончивые ответы
и избегал открытой постановки вопроса.
Ни практики ни теоретики не пожелали взять на себя
инициативу п о с л е д о в а т е л ь н о г о и о т к р ы т о г о решения во­
проса, каждый из них удовлетворялся более или менее туманными
формулами, допускающими не одно, а несколько толкований. Один
лишь П. Лафарг по этому вопросу высказывался охотно и всякий
раз высказывался с чрезвычайной последовательностью и бесстрашной
прямотой. Совершенно несомненно в этом вопросе, как и в ряде
других, на Плеханова Г1. Лафарг оказал огромное влияние.
Будет ли пролетариат дорожить демократией в дни своей дикта­
туры? Будет. Но он будет еще более дорожить своей диктатурой, ко­
торая является ведь единственной гарантией успеха революции. Могут
ли столкнуться диктатура пролетариата с демократией? Не только мо­
гут, но это почти неизбежно. Тогда как же быть с демократией?
«Каждый данный демократический принцип должен быть рассма­
триваем не сам по себе в своей отвлеченности, а в его отно­
шении к тому принципу, который может быть назван основным
принципом демократии, именно к принципу, что salus populi
suprema 1ех. В переводе на язык революционера это значит, что
успех революции— высший закон. И если бы ради успеха рево­
люции потребовалось временно ограничить действие того или
другого демократического принципа, то перед таким ограниче­
нием преступно было бы останавливаться. Как личное свое мнение,

() I ’ . В . П л е х а н о в , С о ч и м ., то м III , с т р . 407.
 — 368 -

я скажу, что даже на принцип всеобщего избирательного права надо

смотреть с точки зрения указанного мною основного принципа демо­
кратии. Гипотетически мыслим случаи, когда мы, социал-демократы,
высказались бы против всеобщего избирательного права. Буржуазия
итальянских республик лишала когда-то политических нрав лиц,
принадлежащих к дворянству. Революционный пролетариат мог бы
ограничить политические права высших классов, подобно тому, как
внешне классы ограничивали когда-то его политические права.
О пригодности такой меры можно было бы судить лишь с точки зре­
ния правила: salus revolutiae suprema lex. И на эту ж е точку зрения
мы должны были бы стать и в вопросе о продолжительности парламен­
тов. Нели бы в порыве революционного энтузиазма народ выбрал очень
хороший парламент— своего рода chambre introuvable,— то нам следо­
вало бы стараться сделать его д о л г и м п а р л а м е н т о м ; а если
бы выборы оказались неудачными, то нам нужно было бы стараться
разогнать его не через два года, а если можно, то через две
недели" '). '
Речь эта, как известно, не понравилась части II съезда)
где она была произнесена, в подтверждение выступления Посадского.
Протокол регистрирует: „ р у к о п л е с к а н и е , на н е к о т о р ы х
с к а м ь я х ш и к а н ь е , г о л о с а : „ в ы не д о л ж н ы ш и к а т ь " .
П л е х а н о в : „ П о ч е м у ж е нет? Я о ч е н ь п р о ш у т о в а р и щ е и
не с т е с н я т ь с я " . Нг о р о в в с т а е т и г о в о р и т : „ р а з т а к и е
речи вызывают рукоплескания, то я обязан ши­
к а т ь " ')• Пгоров— экономист. Но не только экономистам было не по
себе от этой речи,—даже люди, считавшие себя последовательными
марксистами, член группы „Искра" Мартов был шокирован этой
последовательностью.
Докладывая на II съезде Лиги революционной ¿оц.-демо­
кратии о II съезде партии, он, дойдя до этого выступления
Плеханова, сказал: „Эти слова вызвали негодование части делегатов,
которого легко можно было бы избежать, если бы тов. П л е х а н о в
д о б а в и л , что, р а з у м е е т с я , н е л ь з я с е б е п р е д с т а в и т ь
т а к о г о т р а г и ч е с к о г о п о л о ж е н и я дел, при к о т о р о м
п р о л е т а р и а т у для у п р о ч е н и я с в о е й п о б е д ы прихо­
д и л о с ь бы п о п и р а т ь т а к и е п о л и т и ч е с к и е п р а в а , к а к
с в о б о д у п е ч а т и " . . . На это Плеханов с места ехидно отбла­
годарил Мартова за его запоздалые советы, выкрикнув с места
„М ега“ ...
Я не думаю, чтобы была большая необходимость в разборе тех

!) Речи Г. И. П л е х а н о в а .
 — 369 —

бесчисленных возражений, которые последовали как со стороны

буржуазных ученых (Б. Кистяковский и др.)» Tat< и с° стороны т.-н.
социалистов (особенно усердствовал на этот счет В. Чернов). Наша
революция является таким исключительно богатым и очевидным дока­
зательством правильности речи Плеханова, что можно говорить теперь
лишь о том, насколько критиковавшие ее буржуазные и мелко-бур­
жуазные ученые и публицисты ошибались, а это не интересно.
Когда Октябрьская революция' разразилась и партии пролетариата
п р и ш л о с ь в силу необходимости одно за другой ограничивать
демократические права, завоеванные в февральские дни, горе-социа­
листы и просто буржуазные газетчики припомнили Плеханову эту
его речь. А после разгона нашей партией Учредительного Собрания
бесславный председатель его—В. Чернов— прямо обвинил Плеханова
в Том , что большевики лишь р е а л и з о в а л и то, что Плеханов н а м е ­
ти л и ч е м у он учил их. Ответ Плеханова представляет безуслов­
но огромный интерес.
„Должны ли мы, революционеры, в своей практической деятельности
д ерж ал ся каких-нибудь безусловных принципов?"— спрашивает'он в
статье „Буки А з— Ба“ *) и отвечает тут же: „ Я всегда говорил и
писал, что у нас должен быть только один безусловно принцип:
б л а г о н а р о д а —в ы с ш и й з а к о н . И я не раз пояснял, что в
переводе на революционный язык принцип этот может быть выражен
еще так: Высший закон это успех революции".— Не трудно заметить,
что это та же алгебраическая формула, которую он выдвинул на
II съезде.
Основа этой формулы—диалектика Гегеля. Научный социализм по­
добно Гегелю не знает „ничего абсолютного, ничего безусловного,
кроме беспристрастной смерти или вечного возрождения". Все 3 -висит
от обстоятельств времени и места—это верно по отношению ко
всем общественным явлениям, это сугубо верно по отношению к
„правилам политической тактики или вообще политики11. Сторонник
научного социализма и на вопросы политической тактики смотрит с
точки зрения обстоятельств времени и места: „О н и на них отказы­
вается смотреть как на .6 е з у с л о в н ы е. Он считает наилучшим те из
них, которые вернее других ведут к цели; и он о т б р а с ы в а е т , к а к
н е г о д н у ю ветошь, т а к т и ч е с к и е и по л и т ич е с к и е пра­
в и л а , с т а в ш и е н е ц е л е с о о б р а з н ы м и . Нецелесообразность—
вот единственный критерий его в вопросах политики и тактики".
Все утописты вопят при этом о безнранственности подобной
точки зрения. Но почему она безнравственна? Потому, что она в

*) .Н аш е единство" Л» 14 и 16 от и и 15/1— 19 18 г:
В В а г а II я и, Г. В. П леханов.
 — 370 -

основу своих суждений кладет благо народа? или благо революции,

которая и есть благо народа?
„Не человек для субботы, а суббота для человека". Эти слова
применительно к обсуждаемому вопросу будут гласить: „не революция
для торжества тех или других тактических правил, а тактические
правила для торжества революции. Кто хорошо поймет это положе­
ние, кто станет руководствоваться им во всех своих тактических
соображениях, тот и т о л ь к о т о т покажет себя истинным рево­
люционером. Его силы могут быть малы, они могут быть очень велики,
но и в том и в другом случае он найдет для них наиболее произ­
водительное приложение".
В противном о у ч а е революционер будет наказан в меру своей не­
последовательности. Все это блестящие рассуждения Плеханова кануна
смерти имеют величайшую ценность. Но как он применил эти совер­
шенно верные мысли к крайне актуальному тогда вопросу— о раз­
гоне Учр. Собрание?.. .
„Учредительные Собрания имеют такой характер,— пишет он:—
если бы парижский пролетариат, быстро оправившись от жестокого
поражения, нанесенного ему Кавеньяком, к великой радости фран­
цузского Учредительного Собрания 1848— 1849 г>г* положил насиль­
ственный конец деятельности этого органа реакции, то я не знаю,
кто из нас решился бы осудить такое действие? Французское Учре­
дительное Собрание названных годов было враждебно пролетариату".
Это верно, и как раз эта аналогия и показывает, как необходим
был для русского пролетариата разгон этого еще не сорганизовавшегося
гнезда контр-революции. Но Плеханов с этим не согласен: „А то
Собрание, которое разогнали на этих днях „народные комиссары",
обеими ногами стояло на почве интересов трудящегося населения
России".—Это было бы верно, если бы Советы, которые и про­
тивостояли Учр. Собранию, не были подлинными народными органами
власти. С возникновением и оформлением сверху до низу Советов,
объективно» роль Учр. Собрания стала контрреволюционной, чего
Плеханов не понимал Но это не интересно для нас в данной главе.
Важно установить, что до последних дней своих Плеханов был диалек­
тиком, прекрасно сознающим великое значение того принципа целе­
сообразности, которое он проповедывал еще на II съезде. Сам он
как раз после II съезда менее всего удачно подставлял арифметиче­
ские цифры на место знаков в алгебраической формуле, им так
блестяще защищаемой/ Но это была не его вина и уже отнюдь не
вина формулы, а его беда, вызванная отсутствием конкретного опыта
| и знания арифметики общественных сил той страны, по отношению
к которой он хотел применить свою верную формулу.
 — 371 -

3. Роль насилия в борьбе за конечные цели и террор.

Вопрос о демократии, как я выше указал, был в предшествующую
эпоху решен исключительно метафизически, но, несмотря на это, он не
стал вопросом большой дискуссии, и лишь случайной вскользь под­
вергался обсуждению и то лишь принципиально. Не то было с во­
просом о насилии в борьбе за социализм и о терроре. Существование
в революционном движении направления, ставящего все на насилии,
таким образом подменявшее— не только в теории! —силу насилием
(анархисты разных фракций), а еще того более возникшее у нас
террористическое движение естественно должно было держать этот
вопрос в центре внимания Плеханова. Вопрос сам по себе не боль­
шой и представляет собою один из образцов (блестящих, как увидим
ниже) применения диалектической формулы целесообразности к дей­
ствительности, но тем не менее на нем придется останавливаться
несколько подробнее: по этому вопросу всего более несуразностей
приписывается Плеханову. ^

' I.

Террор, как система, очень недавнего происхождения в России.

Он оформился и был теоретически обоснован буквально на глазах
Г. В. Плеханова и при его энергичнейшем участии, хотя и отрица­
тельном. В ¿дной из предыдущих глав я уж е проследил как заро­
ждение терроризма, так и начало борьбы Плеханова с этой повой си­
стемой. Там же я отметил, что было бы большой ошибкой в противовес
террористам назвать народников п р о т и в н и к а м и террора. Известно,
что „Земля и Воля" отнюдь не избегала террора. Народники были
противниками террора, как с и с т е м ы , считали чрезвычайно вредными
попытки положить в основу деятельности революционной организа­
ции, сделать основным средством борьбы террор.
Последующая история показала, что правы были народники, но
в ту переломную эпоху трудно было иметь беспристрастное суждение
и временами колебались даже народники в своей твердости, особенно
в первые моменты, в начале деятельности террористов, когда кучка
отважных революционеров вела тяжелую, сверхчеловеческую борьбу
с самодержавным правительством. *
Было время после первого марта, когда шли совсем не шуточные
переговоры о вхождении „Черного Передела" в „Народную Волю“ ,
которые окончились неудачей, нужно полагать, вследствие неприми­
римости народников, которые видели в Плеханове уж е совершенно
оформившегося „марксида" и резонно полагали, что вхождение „Чер-
24*
 - 372 —

ного Передела" с ним во главе в „Н. В .“ не может не оказать силь­

ного влияния на программу и тактику— на идеологию терроризма. В
своем „Почему мы разошлись?" Плеханов допускает участие Дегаева
в неудаче этой попытки объединения социалистических революцион­
ных сил; допуская частичное влияние посторонних факторов, мы по-
Jiaraev, что правы те, кто полагают главную причину неудачи в том,
что члены Исп. Комитета видели в Плеханове, который отнюдь
не скрывал своих симпатий по адресу социал-демократии, представи­
теля определенных тенденций, враждебных народовольчеству.
Во всяком случае, попытки объединить обе революционные орга­
низации потерпели крах, и в сентябре 1883 года появилось „О бъ ­
явление об изд. Библ. Совр. С оц.“ с извещением об организации
группы „Осв. Труда". -
Как ни странно, но этот факт не оказал особенного влияния на
отношение двух групп, и первоначально тон их полемики был зна­
чительно мягок: со стороны группы „Осв. Т р .“ был ряд попыток
смягчить наиболее спорные пункты, стереть наиболее острые углы
разногласий, имея в виду привлечь этим народовольческую интел­
лигенцию в новую организацию, на тбчку зрения научного соци­
ализма.
Сле4ы такого компромисса легко заметить на первой блестящей
брошюре, изданной гр. „Осв. Т р .“ ,— „Социализм и пол. борьба” .
Нужда в таком бережном отношении к предрассудкам передовой
интеллигенции была чрезвычайно большая; хотя „Н . В.“ после пер­
вого марта быстро клонилась к упадку, однако предрассудки в головах
народовольцев сидели очень крепко, особенно по некоторым вопро­
сам. Было, разумеется, много наивности в стремлении группы „Осв.
Т р .“ сделать „Н. В .“ марксистской. Плеханов был глубоко наивен,
к о г а писал:
„Ми думаем, что партия „Народной Воли" обязана стать марксист­
ской, если только хочет оставаться верной своим революционным
традициям и желает вывести русское движение из того застоя, в ко­
тором оно находится в настоящее время".
Само собой разумеется, было бы очень хорошо, если'бы она дей- '
ствительно м о г л а стать на точку зрения марксизма. Но в том-то и
дело, и это не трудно было тогда ж е заметить, что народовольчество
органически, хотя бы в силу его эклектизма, не способно было стать
на точку зрения такого по существу догматически последовательного
учения как марксизм. Была совершенно исключена возможность
перехода людей, сшинавших свою теорию из лоскутков дюрингиан-
ства, бакунизма, бланкизма, отчасти лавризма, на точку зрения науч­
ного социализм'а.
 — 373 —

Чем ж е тогда объяснить такое обращение Плеханова к „Н. В .“ ?—

Соображением все той же дипломатии, конечно.
Но народовольцы не были склонны к дипломатии и политике
примирения: в ответ на эту миролюбивую брошюру они устами
Л. Тихомирова жестоко otpyiui^HCb на группу: утописту-бланкисту
мудрено было понять Плеханова.
Плеханов принялся за „Наши разногласия", совершенно убе­
жденный в бесплодности всякой дипломатии с руководителями „Н. В “ .
Но если он совершенно махнул рукой на вождей и руководителей
„Н. В .“, то его еще долго не покидала надежда вербовать в той
среде, где более всего симпатией пользовались народовольцы— среди
учащейся и демократической интеллигенции— последователей науч­
ного социализма. Ж естоко критикуя Тихомирова и в его лице
идеологов и вождей народовольства, он бережно пытается объяснить
рядовым „террористам*1 и „народникам11 отношение марксизма к тер­
рору, к крестьянству, к общине. Нас сейчас интересует вопрос о терроре.
Каково будет отношение рабочей партии к террору? „Мы нисколь­
ко не отрицаем важной роли террористической борьбы в современном
освободительном движении. Она естественно выросла из наших со­
циально-шуштических условий. И также естественно должна спо­
собствовать изменению их в лучшую сторону. Но, взятый сам по себе,
так называемый, террор только разрушает силы правительства, очень
мало способствуя сознательной организации сил его противников.
Террористическая борьба не расширяет сферы нашего революционно­
го движения; напротив, она сводит его к героическим действиям не­
больших партизанских кучек. После нескольких блестящих успехов
наша революционная партия видимо ослабела от сильного напряже­
ния и не может уж е оправиться без притока свежих сил из новых
слоев населения. Мы рекомендуем ей обратиться к рабочему классу,
как самому революционному из всех классов современного общества*'.
Приведенная цитата замечательна во многих отношениях. В ней
сдержанно, но почти целиком, высказано то самое, что в свое время
выдвигал он против терроризма в былые годы своего народничества.
На самом деле, сравнивая его взгляд начала его чернопередельчества
с тем, что он здесь говорит, внимательный читатель не откажет нам
в праве утверждать, что его взгляд на террор принципиально мало
изменился с того времени; новым является то, что вместо крестьян­
ства, работу среди которого он противопоставлял терроризму, теперь
он выдвигает рабочий класс, „самый революционный из всех классов
современного общества1’ , к которому он и предлагает обратиться со­
временными террористам. Но он тогда считал, что терроризм поме­
шает успешной деятельности среди крестьян, в то время как теперь
 — 374 —

он утверждает, что, обращаясь к рабочим, террористы сделают свою

борьбу „более широкой, более разносторонней, а потому и более
успешной11. Как это понять? Быть может, Плеханов советует органи­
зовать „рабочую партию" с тем, чтобы она взяла на ссбя руковод­
ство‘ также и террором?
Наоборот, и это, пожалуй, самое примечательное в его аргумен­
тации, оно показывает, что, уступая народовольческим предрассудкам,
Плеханов не шел далее того предела, когда эти уётупки могли бы
хоть на йоту замедлить рост классового сознания рабочего класса:
„Мы хотим обратить самое торжество революции на пользу рабочего
населения нашей страны, а потому считаем необходимым содейство­
вать его умственному развитию, его сплочению и организации. Мы
в о в с е не х о т и м , ч т о б ы т а й н ы е р а б о ч и е о р г а н и з а ц и и
п р е в р а т и л и с ь в тайные п и т о м н и к и для р а з в е д е н и я
т е р р о р и с т о в из р а б о ч е й с р е д ы " (курсив мой. В. В.).
Тогда как ж е надлежит понимать его утверждение, что, обращаясь
к рабочему классу, террористы делают свою борьбу „более успешной11?
На этот вопрос он дает ответ тут ж е: „Есть д р у г и е с л о и н а с е д е -
н и я, которые с гораздо большим удобством могут взять на себя
террористическую борьбу с правительством. Но, помимо рабочих, нет
другого такого слоя, который в решительную минуту мог бы повалить
и добить раненое террористами политическое чудовище. Пропаганда
в рабочей среде не устранит необходимости террористической борьбы,
но зато она создаст ей новые, небывалые до сих пор шансы“ . Это пре­
красно сказано, по в этих прекрасных словах содержится внутреннее
противоречие, которое происходило именно оттого, что, по сообра­
жениям дипломатии, он свои мысли не договаривает: ведь, если ин­
теллигенция, на которую он и намекает, говоря „есть другие слои
населения'1,— способна лишь ранить, а не повалить зверя; если пова­
лить одного раненого зверя может лишь рабочий класс,— то прямо
из этого вытекает то заключение, что не следует тратить порох на
террор, пока пролетариат еще не готов к выполнению своей миссии,
что надлежит сейчас все силы приложить к тому, чтобы организо­
вать рабочий класс, сделав его способным „повалить зверя11, и лишь
тогда и ранить зверя, когда будет уверенность, что есть возможность
повалить его. Что касается до заключительного предложения приве­
денной цитаты, которое дало повод многим критикам утверждать,
что группа „Осв. Т р .“ сочувствовала терроризму, то, полагаю, чита­
тель согласится со мной, что оно прямо противоречит точке зрения
Плеханова и является несомненно самой крупной уступкой народо­
вольческой интеллигенции, уступкой, которая, однако, ничуть не за­
темняла основного взгляда Плеханова. Как на курьез, укаж у, что
 — 375 —

на знаменитом Кенигсбергском процессе прокурор цитировал это

место из книги Плеханова, чтобы доказать, что соц.-дем. п р и з н а е т
террор и поддерживает его. Прокурор, разумеется, этим обнаружил
отнюдь не свои богатые знания.
Но это лишь мимоходом.
Чтобы понять подлинный смысл этой уступки, нужно вспомнить
пункт о терроре в .Проекте прогр. группы „О св. Т р .“ 1884 г.“ . Он
гласит: „Группа „Освобождение Труда" в то ж е время признает
необходимость террористической борьбы против абсолютного прави­
тельства и расходится с партией „Нар. Воли" л и ш ь (! В. В.) по
вопросам о так называемом захвате власти революционной партией
и о задачах непосредственной деятельности социалистов в среде ра­
бочего класса11. Эта диверсия проекта еще более утверждает нас в том,
что это была одна из попыток изолировать верхи „Н. В .“ . Именно
потому, что среди народовольческой интеллигенции терроризм имел
•такую безраздельную власть, борьба с бланкизмом могла рассчитывать
на успех, лишь признавая и этот его предрассудок.
„Проект программы" и „Наши разногласия" относятся к одному
и тому ж е приблизительно времени. „Наши разногласия" были напи­
саны против тихомировской: „Чего нам ждать от революции", кото­
рая означала, что бланкизм одержал верх в „Н. В .", окончательно
уничтожая всякую надежду на теоретическое сближение ее с мар­
ксизмом. В такие моменты, когда партийные верхи заканчивают свой
теоретический „рост",— партийная масса очень часто далеко отстает,
особенно народовольческая „масса"; в эпоху 8о гг. Группа „О св. Т р .“
пыталась использовать этот разброд в народовольческом лагере, она
уступала по пункту наиболее застаревшего предрассудка, надеясь на­
толкнуть передовую интеллигентную молодежь на путь научного со­
циализма. >
Когда второй раз „Проект" был подвергнут пересмотру (1888 г.),
ситуация была уж е совершенно иная. „Н . В .“ окончательно потеряла
власть над умами, самый свирепый „якобинец" Тихомиров готовился
принести повинную голову царскому правительству и, несмотря на
то, что в эту эпоху тяжелого безвременья борьба за интеллигенцию
еще продолжалась, группе „О св. Т р .“ уж е не было никакой нужды
вести дипломатию, она могла формулировать свою точку зрения в
выражениях, наиболее соответствующих ее теоретической позиции,
что она и сделала. Во втором проекте Плеханов так формулирует
отношение группы к террору: „Главным средством политической
борьбы рабочих кружков против абсолютизма русские социал-демо­
краты считают агитацию в среде рабочего класса и дальнейшее рас­
пространение в нем социалистических идей и революционных орГани­
 — 370 - 0

заций. Тесно связанные между собою в одно целое, организации

эти, не довольствуясь частными столкновениями с правительством,
не замедлят перейти в удобный момент к общему, решительному на
него нападению, п р и ч ем не о с т а н о в я т с я и п е р е д т а к
н а з ы в а е м ы м и т е р р о р и с т и ч е с к и м и д е й с т в и я м и , если
э т о о к а ж е т с я н у ж н ы м в и н т е р е с а х б о р ь б ы 11.
Террор таким образом занимает подобающее ему место о д н о г о
и з с р е д с т в б о р ь б ы , которое можег быть применено, если этого
потребует революционная целесообразность.
Но террор— одна из сложнейших тактических проблем. Он имеет
не одно лицо, не одну форму. Определить свое отношение к терро­
ру— это прежде всего означает определить свое отношение по край­
ней мере к двум его видам', индивидуальному и массовому. На жаргоне
той эпохи это звучало иначе: тогдашние революционеры, произнеся
эги слова, неизменно припоминали два классических примера, харак­
теризующих оба упомянутых вида террора: „ I м а р т а 11 и „93 г о д 11.
Чем настойчивее эпигоны народовольцев выдвигали тактику „людей
i марта11, тем она становилась менее приемлемой, ибо сами они по
своим принципам, по идеологии своей ушли далеко от людей i марта.
С течением времени, примерно к концу 8о-х гг,, как мы уж е выше
отмстили, народовольчество разложилось и мало-по-малу приближа­
лось к нормальному мелко-буржуазному радикал-либерализму. Мы
уж е в первой главе отметили в воззрениях Ж елябова близость к
радикализму. Эта близость стала с у щ н о с т ь ю н а р о д о в о л ь ч е ­
с т в а 8о - х гг. Орган эпигонского народовольчества „Самоуправле­
ние11, например, прямо отрицал „путь народной революции11, как и
путь дворцовых или г о р о д с к и х революций: „такой способ дей­
ствия, не говоря уж е об его трудности, может привести к нежела­
тельному результату: мы не хотим менять одну деспотию на другую1';
вместо этих путей одинаково негодных „Самоуправление11 рекомен­
дует: „путь легальной агитации в печати, в земствах и т. д ., орга­
низацию легальных общественных протестов и легального давления
на правительство11; но так как наверняка одним „легальным11 /путем
ничего не достигнешь, то „Самоупр.11 рекомендует включить в число
путей борьбы с абсолютизмом также и „пути людей i марта11.
„Ну, а что, если правительство не испугается наших „ф актов11 и
в ответ на наш терроризм упорно будет продолжать свой собствен­
ный „террор11? Как в сем разе поступить надлежит?— спрашивает
Плеханов. „Самоуправление11 не отвечает на этот вопрос. Оно уве­
рено, что чему не помогут легальные протесты, поможет „путь людей
i -го марта11, и— делу конец. А вот нам все нажегся, чго не меша.ю
бы „затратить свои силы на городскую революцию11 и путем людей
 - 377 —

93-го г о д а п р и т т и т у д а , к у д а мы не д о й д е м , с л е д у я
л и ш ь по п у т и л ю д е й i - г о м а р т а . Против русского деспотиз­
ма динамит недурное средство, но г и л ь о т и н а — е щ е л у ч ш е . Оно,
конечно, такой программы нельзя принять „социалистам-революцио-
нерам, уверенным в том, что „городская революция1* „ведет к замене
одной деспотии другой*'. Но, ведь, и то сказать, страшен сон, да
милостив бог. Ведь, вон на Западе „городские революции“ не всегда
же вели к деспотизму14. Путь людей 93 года, предпочтение гильо­
тины динамиту хорошо выясняет ег,о отношение к вопросу о роли
и месте насилия, о ее формах, в эпоху борьбы за конечные цели
движения пролетариата; в этом вопросе Плеханов в отличие от со-
циалистов-утопистов и либералов разных толков грядушую револю­
цию мыслит в фирмах, близких по методам к 93 году.
Всего два года спустя он вновь возвращается к этому вопросу,
чтобы с исчерпывающей полнотой осветить свою точку зрения на
этот вопрос.
Празднуя столетие Великой французской революции, буржуазия
охотно вспоминала 89 год и столь же охотно проклинала 93, с бла­
годарностью отзывалась о жирондистах,—называя их защитника­
ми свободы и законности, и поносила монтаньяров за их террор и
диктатуру. Плеханов напоминает буржуазии, при каких чрезвычайно
суровых условиях монтаньяры были вынуждены прибегнуть к наси­
лию*/; У правительства, взявшего на себя борьбу с бесчисленными
в н е ш н и м и и внутренними врагами, не было ни денег, ни достаточ­
ного войска—ничего, кроме безграничной энергии, горячей поддержки
со стороны революционных элементов страны и громадной смелости
принимать все меры для спасения родины, как бы произвольны,-без
законны и суровы они ни были. Призвавши к оружию всю молодежь
Франции и не имея ни малейшей возможности вооружить и содер­
жать свои армии на ничюжные средства, которые давали налоги,
монтаньяры прибегли к реквизициям, конфискациям, насильственным
займам, принудительному курсу. ассигнаций, словом, заставили запу­
ганные ими имущие классы содействовать спасению страны денежны­
ми пожертвованиями рядом с народом, отдававшим для этого спасе­
ния свою кровь4*. К этим внешним причинам присоединялись внутрен­
ние причины, борьба между городской беднотой за собственность и
буржуазией, которая этой собственности лишат» ся не хотела, „Борьба
между тогдашним пролетариатом и имущим классом по роковой, не­
отвратимой необходимости должна была принять террористическиГрха-
рактср. Только террором и мог отстаивать пролетариат свое господ­
ство в свэем тогдашнем положении, полном самых перачрешимых эко­
номических противоречий. Если бы пролетариат обладал тогда боль­
 — 378 —

шею развитостью, если бы в тогдашней экономической жизни суще­

ствовали условия, необходимые для обеспечения его благосостояния,
то ему не было бы никакой надобности прибегать к террористическим
м ер ам Н ео д н ок р атн о буржуазия прибегала к террору, который от­
личался от террора монтаньяров тем, что он бывал несравнимо жестче.
„С июньскими инсургентами она справлялась гораздо свирепее, чем с
лионскими ткачами, восставшими в 1 8 3 1 году, а с „коммунарами"
18 7 1 г.— еще свирепее, чем с июньскими инсургентами. Террор, прак­
тикованный буржуазией над пролетариатом, далеко, бесконечно да­
леко оставляет за собою все (страшно преувеличенные реакционерами)
ужасы якобинского террора. Робеспьер является просто ангелом в
сравнении с Тьером, а Марат—чудом доброты и кротости в сравне­
нии с буржуазными строчилами времен знаменитых майских расправ“ .
Буржуазии всех цивилизованных стран еще предстоит пережить
„великий бунт“ рабочего класса, который, вероятно, не будет отли­
чаться жестокостью: возвращаясь к вопросу о якобинском терроре
конца прошлого века, мы скажем в утешение буржуазным писателям,
содрогающимся при одном воспоминании о нем, следующую, как нам
кажется, бесспорную истину.
„Предстоящий теперь в цивилизованных странах „великий бунт"
рабочего сословия наверное не будет отличаться жестокостью. Т ор­
жество рабочего дела до такой степени обеспечено теперь самой
историей, что ему не будет надобности в терроре. К о н е ч н о , б у р ­
ж у а з н ы е р е а к ц и о н е р ы х о р о ш о сделают, если п о с т а р а ­
ю т с я не п о п а д а т ь с я в ж е л е з н ы е о б ъ я т и я п о б е д о н о с ­
н о г о пролет ариа т а. Они п о с т у п я т бла г о ра з у мно , если
не б у д у т п о д р а ж а т ь м о н а р х и ч е с к и м з а г о в о р щ и к а м
п е р в о й р е в о л ю ц и и . A l a g u e r r e , с о т me á l a g u e r r e !
справедливо говорит пословица и в разгаре борьбы
з а г о в о р щ и к а м м о ж е т п р и й т и с ь п . л о х о (курсив мой. В. В.).
Но, повторяем, успех пролетариата обеспечен самой историей".
Он был чрезмерным оптимистом, -думая, что задача социалисти­
ческого переустройства — из тех задач, которые можно осуществить,
не встречая бешеного сопротивления буржуазии. Но это был
оптимизм, вызванный переоценкой объективного момента в рево­
люции и, с другой стороны, недооценкой силы сопротивления
господствующей системы. Наша революция показывает, что на­
прасно пролетариат доверится возможности легкой победы над
буржуазией, наоборот, очевидно «великий бунт“ во всех цивилизо-
• ванных странах будет сопровождаться не менее упорным и упрямым
сопротивлением буржуазии, чем то, которое оказало дворянство,
феодалы — буржуазии э конце X V III в. Нет никаких оснований по­
 — 379 —

лагать, что в какой-либо стране буржуазия будет менее свирепа, чем

у нас, и, вероятно, не менее, чем нам, рабочему классу других стран
придется вести временами очень жестокую борьбу с сопротивляющейся
буржуазией, но „á la guerre, comme á la guerre!“ — справедливо гово­
рит он. Грядущей революции не миновать методов 93 года, но от­
ветственность за применение их падает на голову тех, кто и не хочет
видеть неизбежное.
Ha-ряду с этим, почти единовременно, как бы для того, чтобы
с особой силой выявилось все величие массового террора эпохи
революций, все бессилие единичного террористического акта, — он
во внутреннем обозрении ко II книге „С о ц .-Д е м .“ пишет об инди­
видуальном терроре, описывая поражение народовольцев: «Мужество
этих людей, их преданность делу свободы очевидны для всякого-
Но что могут сделать, или, выразимся точнее, на что могут надеяться
эти мужественные люди? Они представляют собою лишь слабые, рас­
сеянные остатки когда-то грозного ополчения. Их гибель с порази­
тельным равнодушием переносится тем обществом, которое они на­
прасно стараются возбудить своими взрывами. И каждый новый тер­
рористический „ф акт" приносит лишь новое доказательство того, что
героизм отдельных и при том очень немногих личностей недостаточен
для борьбы с целой политической системой. Мужество людей, в роде
Ульянова и его товарищей, напоминает нам мужество древних стои­
ков: вы видите, что, при данных взглядах па веши, при данных
обстоятельствах и при данной высоте своего нравственного развития,
эти люди не могли действовать иначе. Но вы видите в то ж е время,
что их безвременная гибель способна лишь оттенить бессилие и дрях­
лость окружающего их общества, что их мужество есть мужество
отчаяния. Террористические попытки способны, пожалуй, вызвать неко­
торые укоры совести в некоторых присмиревших „интеллигентах", не
успевших еще возвести в догмат пассивное подчинение передового
меньшинства реакционному правительству. Но вдохнуть новые силы в
этих интеллигентов они не в состоянии".
Величие якобинского террора в том, что это было выражением
воли восставших масс, слабость ж е н а ш е г о терроризма — в его
изолированности от масс. Мужество отдельных террористов уж е
потеряло и то значение, которое имели они лет восемь до этого,
а потеряло оно его потому, что общество, интеллигенция из этого
страшного десятилетия вышла опустошенной, лишенной духов­
ного содержания. Интеллигенция была деморализована, политиче­
ская мысль сильно ослабела. Старая интеллигенция обанкротилась
раньше, чем новая народилась. А кого увлечет еще „идеология
Мести" кроме интеллигенции? Рабочий класс?
 - 380 -

Но эта новая сила появилась на общественной арене, как сила,

которая должна бьма перестроить все прежние представления, все
прежние методы борьбы. Пролетариат пришел со своим новым миром
и своей идеологиеч, новыми методами и своей тактикой.
Вопрос о терроре быстро сошел со сцены и на длительное время
уступил свое место целому ряду животрепещущих вопросов, чтобы
вновь вспыхнуть с особой силой в 900 х годах, когда’ появилась пар­
тия мелко - буржуазной интеллигенции, социально - революционная,
возродившая в значительно измененном виде старое иародничество—
его идеологию и во многом его тактику.

2 .
Социал-демократия в России вступила в X X столетие с полным
сознанием тех величайших трудностей, которые предстоит ей пере­
жить. Однако это сознание нисколько не мешало ей видеть и спою
силу, которая росла к началу нашего столетия с баснословной бы­
стротой. По целому ряду объективных причин, рассмотрение которых
не входит в нашу задачу, рабочее движение в России росло и разви­
валось чрезвычайно энергично. Социал-демократия си^ою вещей
становилась единственно - революционной партией страны, поскольку
она являлась возглавляющей движение и борьбу рабочего класса,
роль которого в России была значителыю отлична от той, которую
рабочий класс играл на Западе. В нашей стране, полуфеодальной,
полукапиталистической, пролетариат ранее всех других классов осознал
себя. Мы имели социал-демократию и идеологию социалистической
революции ранее того, как у нас „общество", буржуазия и интелли­
генция, осознало задачи буржуазной революции.
Не только мелкая буржуазия, но и буржуазный либерализм вы
ступил иа сцену, перекрашенный в социалистический цвет. И если
буржуазный либерализм скоро выцвел и обнаружил свою подлинную
природу,- то мелко-буржуазный социализм, этот особый вид бур­
жуазного радикализма, длительное время соперничал с социализмом
пролетарским и представлял болилую опасность для дела революции.
Всеобщий революционный подъем начала века вызвал к жизни
народничество, которое, обновившись, и стало идеологией „межеумоч­
ной" мелкой буржуазии.
Искровцы, в частности Плеханов, занятые борьбой с экономизмом,
не придавали особого значения нарождающемуся народничеству.
Г. Слндомирский рассказывает, что Плеханов на приглашение притти
возражать Чернову, отвечал: „Я партии с.-р. не признаю, такой пар­
тии в России нет“ ,( Правда, вообще говоря, г. Г. Сандомирский
 — 38 1 —

очень ненадежный свидетель, но передаваемое им очень похоже на

правду, отношение Плеханова к с.-р. действительно было такое — он
и х н е п р и з н а в а л . Но это било до приезда за границу практиков
и до того, как с.-р. при общем сочувствии интеллигенции и общества
начали проповедь, а затем „факты" — террора. Тогда „Искра" была
вынуждена начать жестокую борьбу с эс-эрами по всей линии, а осо­
бенно по вопросу о терроре. Особенно настаивал на этом Ленин, В. И.,
который и устно при встречах, и письмами убеждал Г. В. Плеханова
обрушиться на с .- р . И Плеханов, действительно, начал жестокую
борьбу против них.
Как раз 19 0 1 и 1902 года ознаменовались целым рядом демонстра­
ций и террористическими актами Карповича, убившего Боголепова, и
Балмашова, убившего Сипягина. „Искра“ сразу же стала на сторону
демонстрации и выступила против террора. Такое категорическое
предпочтение демонстрации и массовых выступлений нервировали не­
терпеливых из среды революционеров. Но демонстрации обходятся
очень дорого, уносят много жертв— так аргументировали они, и эти
доводы смущали даже некоторых со ц .-д ем . Для Плеханова доводы
„нетерпеливых" не были новы, он их прекрасно учитывал; жертвы,
конечно, будут, но их можно свести к минимуму целым рядом мер:
увеличивая число демонстрантов, организовывая отпор полиции. „Она
(полиция) еще нигде не встретила отпора. А отпор психологически
необходим, потому что если его еще долго не будет, то демонстра­
ции станут утрачивать свое воспитательное влияние на массу и при­
обретать в ее глазах зтч ен и е опыта, доказывающего полную невоз­
можность открытого сопротивления власти. И тогда неизбежно,
естественно, возникнут такие формы борьбы, которые отдалят рево­
люционеров от рабочей массы и чрезвычайно сильно затруднят им
решение их важнейшей задачи, о которой они не должны забывать
нигде и никогда,— задачи систематического и неуклонного содействия
всестороннему развитию классового самосознания пролетариата". И
3 jo , действительно, так случилось очень скоро, некоторые с.-д. скло­
нились к террористической борьбе из-за мести. Сопротивляться, ра­
зумеется, нужно; но целесообразно — лишь организованное сопроти­
вление. Как ж е организовать ею ? О п ы т покажет и выработает
соответствующие методы. Однако, не дожидаясь опыта, нужно вести
ряд подготовительных работ, в том числе подготовить группы, кото­
рые хорошо усвоили тактику уличной борьбы; он цитирует брошюру
об „уличных беспорядках", по поводу которой он делает следующее
очень интересное замечание: „Он (автор брошюры) советует в самом
начале борьбы народа с войском к а к м о ж н о с к о р е е „ и з ъ я т ь
из о б р а щ е н и я " г р а ж д а н с к о е , п о л и ц е й с к о е и в о е н н о е
н а ч а л ь с т в о . Этот совет сам по себе очень недурен. Революционная
социал-демократия, вероятно, и сделает рекомендуемый автором сме­
лый шаг в то ^ремя, когда она, крепко организовав свои силы и
приобретя решительное влияние на народную массу, а следовательно,
и на весь ход общественных событий, о к а ж е т с я в с о с т о я н и и
в з я т ь на с е б я п о ч и н в о о р у ж е н н о г о в о с с т а н и я д л я
нанесения последнего смертельного удара издыхаю­
щ е м у ц а р и з м у . Это будет счастливое время". А пока что, в на­
стоящее время, „в числе задач одно из самых первых мест занимает,
по нашему мнению, организация такого сопротивления предержащим
властям, которое, не будучи — пока еще преждевременным — откры­
тым восстанием, вместе с тем обеспечило бы участникам демонстра­
ции возможность давать хорошую сдачу полицейско-казацкой орде".
Теперь, конечно, он ставит демонстрантам скромные задачи защиты
себя от полиции, но перспектива вооруженного восстания, которая
рисуется ему, как завершение предпринятых демонстраций и органи­
зации сопротивления, поразительно интересно и чрезвычайно характерно
для Плеханова - революционера эпохи „Искры". Приведенные слова
невольно требуют сравнения с его первым во всех отношениях заме­
чательным „стачечным террбром": каждое из двух предложений—
интереснейшие попытки сочетать конкретно массовое действие с тер­
рором. Впрочем, об этом лишь мимоходом: подробно развивать я не
имею возможности здесь. Сама идея стачечного террора была крайне
проста и отнюдь не фантастична, как ни в какой мере не была уто­
пией возможность организации обороны демонстрации, которая при
росте и развертывании революционного движения не могла не стать
начальным фазисом, исходной формой вооруженного восстания; та­
ким образом основная мысль статьи о демонстрациях была совершенно
ясна, и схема чрезвычайно проста. И все-таки, несмотря на сною
простоту и ясность, она вызвала протесты и возражения, которые
особенно усилились после его статьи „Смерть Сипягина".
В этой передовой Плеханов, выражая официальную точку
зрения „Искры", оправдывает Карповича и Балмашова, пере­
кладывая всю ответственность за убийство на господствующую
политическую систему России, по одновременно не скрывает
от себя, какими опасностями угрожает революционному дви­
жению возрождение терроризма. Д аж е люди, казалось бы, не
связанные с терроризмом, под влиянием свирепых репрессий и
усиления реакции поговаривали о целесообразности террористических
действий. „Опыт 70-х годов показал, что от таких разговоров не­
далеко и до мысли о „ с и с т е м а т и ч е с к о м т е р р о р е " . Но тут-то
и заключается серьезная опасность для нашего освободительного
 — 383 —

движения. Е с л и б ы э т о д в и ж е н и е с т а л о т е р р о р и с т и-
е с к и м , т о о н о т е м с а м ы м п о д о р в а л о бы с в о ю с о б с т в е н ­
н у ю с и л у “ . Это понятно, это особенно понятно для пролетариата*
которому терроризм принесет несравненно больше вреда, чем какому
бы то ни было иному общественному классу, ибо „состав рабочей
армии таков, что для него самым удобным и самым действительным
приемом борьбы являются д е м о н с т р а ц и и и в о о б щ е в с я к о г о
р о д а м а с с о в ы е у л и ч н ы е д в и ж е н и я . Терроризм ж е доступен
для нее лишь при самых редких и исключительных обстоятельствах.
При наших нынешних условиях он привел бы к тому, что из нее
выделились бы и слились бы с террористами - интеллигентами отдель­
ные личности и группы личностей, вся ж е остальная масса стала бы
гораздо менее активной, вследствие чего только замедлилось бы —
если бы не прекратилось совершенно — д е л о п о л и т и ч е с к о г о
в ос п ит а ния на ше г о п р ол е т а риа т а и надолг о отсрочи-
л о с ь бы п а д е н и е а б с о л ю т и з м а " .
Терроризм абсолютно вреден не только поэтому: он сугубо
вреден тем, что он неизбежно Приводит к отрыву партии
от масс пролетариата. „Но такое возбуждение не выдерживает
и отдаленного сравнения с возбуждением, вызываемым в ра­
бочих личным непосредственным участием их в массовых
уличных движениях. В этом последнем случае возбуждение распола­
гает к с а м о д е я т е л ь н о с т и , между тем как сочувствие к терро­
ристам не только не исключает п а с с и в н о г о отношения к обще­
ственной жизни, н о д а ж е п о д д е р ж и в а е т и у к р е п л я е т е г о,
приучая население смотреть на революционную партию, как на благо­
детельную, но постороннюю ему силу, которая сама все делает, сама
поразит всех врагов свободы и сама обеспечит торжество революции.
Т е р р о р и з м и з о л и р у е т р е в о л ю ц и о н н у ю па ртию и тем
о с у ж д а е т е е на п о р а ж е н и е " , а изолированная партия рабо­
чего класса погибнет бесславно, ибо „в н а ш е в р е м я т а й н а п о ­
л и т и ч е с к о г о у с п е х а з а к л ю ч а е т с я в и с к у с с т в е вызы­
в а т ь д в и ж е н и е м а с с ы . Когда идея политической свободы
овладеет у нас в с е й р а б о ч е й м а с с о й , — к а к о в л а д е л а о н а
у ж е н е к о т о р ы м и е е с л о я м и , — тогда и у нас будут происхо*
вить демонстрации, подобные гельсингфорсской11.
Сегодня эти строки поражают нас своей ясностью и революционной
мудростью, но в те дни, как ни ясна была позиция „Искры“ , она вызывала
жестокие нападения со стороны эс-эров, а отчасти и со стороны групп,
сочувствующих „И скре". Возмущал их и призыв „Искры" к демонстран­
там— сопротивляться. Месть за и з б и е н и е и репрессии,— говорили они,—
не дело отдельных отрядов; это дело всей организации, которая должна
 — 384 —

взять на себя дело мести. Мстить же организации могут, лишь при­

меняя террор — самый действительный, по их мнению, способ и
средство мести. И так думали пе только с. р. — такие упреки посы­
лали „Искре" даже бундовцы („Arbeiterstimme", № 2 8 )— все они
обвиняли искровцев в том, что они проповедуют, когда следует дей­
ствовать, когда нельзя ждать. Понятно, почему Плеханов так
резко вел полемику и с таким удовольствием цитировал слова Лав­
рова, направ :епные против Ткачева: „Вы не можете ждать? Слабо­
нервные трусы, вы д о л ж н ы терпеть, пока не сумели вооружиться,
ие сумели внушить доверие народу. Вы не хотите ж д а т ь ! Вы не
хотите? Право? Так из-за вашего революционного зуда, из-за вашей
барской революционной фантазии вы бросите на каргу будущность
народа. Года через два народ мог бы победить; по вот, видите ли,
русской революционной молодежи невтерпеж- Надо сейчас, сию
минуту... Нет, если бы самые скептические мнения о вас были верны,
я все таки не верю в существование революционной партии, которая
не хочет, не может ждать минуты, когла победа будет возможна,
когда победа булет вероятна. Только за народ, только с народом
имеете вы право итти в бой“ ...
Вскоре ростовские стачЕ<и показали, до какой степени были правы
искровцы — Плеханов— в своих ожиданиях массовых демонстраций.
На улицу вышла рабочая масса и естественно в споре со рсеми
сторонниками немедленной мести позиция „Искры" чрезмерно укре­
пилась.
Но параллельно с дискуссией на страницах печати шли жесто­
кие схватки и на собраниях, где часто террор бывал одним из
главных вопросов спора. У нас имеется два свидетельства об одном'
и том же (повидимому) сражении, где Плеханов - развивал чрезвы­
чайно интересные соображения о терроре Великой Французской ре­
волюции. Г. Сандомирский так описывает выступление Плеханова на
этом собрании: „Однажды, полемизируя с анархистами о терроре,
Плеханов заявил буквально следующее: Мы вовсе не зарекаемся
навсегда от террора. К о г д а в л а с т ь о ч у т и т с я в н а ш и х р у ­
к а х , мы п е р в ы м ж е д о А г о м п о с т а в и м на К а з а н с к о й
п л о щ а д и в и с е л и ц у , и Н и к о л а ю II п р и д е т с я п о з н а к о ­
м и т ь с я с н е й ... (Курсив наш. В. В.). Эти слова, встреченные
аплодисментами со стороны единомышленников, вызвали бурю него­
дования со стороны противников и крики: — Позор! Якобинцы!
Вешатели!11.
Очевидно, описывая то же собрание, В. Поссе пишет о самом
собрании подробнее: „Говорит он (Г. В. Плеханов) с продуманной
жестикуляцией, говорит красно, точнее пестро: так и сыплктся
 — S85 —

остроты, цитаты, в том числе из Крылова, ссылки на героев Гоголя

и Щ едрина... Несмотря на это, или именно потому, слушать его
было жутко, ибо легкая, шутливая форма особенно ярко оттеняла
зловещую жестокость содержания. Нападая на террор социалистов-
революционеров, о н в о с х в а л я л т е р р о р В е л и к о й Франц.
р е в о л ю ц и и , т е р р о р Р о б е с п ь е р а (Курсив наш. В. В.). К а­
ждый социал-демократ, — говорил Плеханов, — должен быть терро­
ристом á 1а Робеспьер. Мы не станем подобно социалистам-револю-
ционерам стрелять теперь в царя и его прислужников, но после
победы мы в о з д в и г н е м д л я н и х г и л ь о т и н у на К а з а н с к о й
площа ди. . .
„Не успел Плеханов закончить этой фразы, как среди жуткой ти­
шины переполненной залы раздался отчетливый возглас:
„ — Какая гадость!
„Сказано это было громко, но спокойно, убежденно и потому
внушительно. .
„Плеханов побледнел, вернее: посерел и на минуту смешался.
Окружавшая Плеханова толпа молодых поклонников и пиклонниц
поддержала своего учителя неистовыми аплодисментами, а по адресу
протестанта понеслись негодующие крики: „Вон, вон его!“ .
О „ — Это наверное кто-нибудь из русского консульства,— говорил
В. Д . Бонч-Бруевич, в то время ярый поклонник Плеханова. ¿
„Но протестантом оказался не служащий русского консульства, а
довольно известный революционер Надеждин, старавшийся теорию
социал - демократов соединить с практикой социалистов - революци­
онеров.
„Обещание Плеханова поставить на Казанской площади гильотину
мне очень памятно, так как оно порвало последнюю нить, соединяв­
шую меня с руководителями тогдашней социал-демократии".
Я не думаю, чтобы все, что рассказано В. Поссе, было верно.
Вряд ли Плеханова могло бросить в столь ощутительное смущение
восклицание одного лица (как пишет Поссе) или группы анархистов
(как вспоминает Сандомирский). Плеханов знал, перед какой ауди­
торией он говорит, и не мог не ждать отпора со стороны анархистов,
но не в этом вопрос. Важно ^ самое существо заявления, и тут, не­
сомненно, Поссе не изменила память. Стоит только вспомнить при­
веденную выше мною цитату о динамите и гильотине, о предпочте­
нии „пути людей 9з года" перед „путем людей i марта", чтобы
сказать, что это его мысль, что так он думал издавна, и что в этой
мысли громадная революционная заслуга Плеханова. Мысль эта могла
казаться столь неожиданной только В. Поссе и могла возмущать
лишь таких „гуманных" анархистов, как Г. Сандомирский. Я надеюсь,
В. В а г а и я н, Г. В. Плеханов. 25
 — 386 —

мне удалось доказать, что этот доклад с приведенными сильными,

энергичными формулировками не является не только принципиально
новым, но прямо дЬсловно воспроизводит его взгляд на террор,
который он не переставал развивать, начиная, по крайней ‘ мере, с
1884 года.

3- *

В 1903 году революционная волна поднялась так высоко, волне­

ния, стачки, демонстрации так участились, что вопрос о революции
становился вопросом дня.
Со своей стороны правительство в ответ на развитие и рост
революционного движения усилило репрессии, доведя их до размеров»
совершенно исключительных. Белый террор в стране свирепствовал с
исключительной беспощадностью.
Тако^ жестокое давление правительства должно было и вызвало
взрыв негодования и гнева у сознательной интеллигентской молодежи
и среди передовых рабочих. Создалась атмосфера, очень благоприят­
ствующая быстрому росту террористического настроения.
Страстно обсуждался вопрос о том, каков должен быть ответ на
белый террор. Ответ эсэров был ясен и, казалось бы, прост: „на
белый террор правительства нужно ответить красным террором",— но ^
этот ответ лишь на первый взгляд казался ясным, на самом деле был
очень сложен. Впрочем, сложным он казался лишь передовым рабо­
чим, ибо с.-р. решали его очень просто.
Каков ж е был ответ соц.'дем.?
„Если белый террор я в л я е т с я ес т е ст в енным отве­
т о м ц а р с к о г о п р а в и т е л ь с т в а на в о з р а с т а н и е м а с с о ­
в о г о д в и ж е н и я р а б о ч и х , то н о в ы й и у с и л е н н ы й рос т
массового дв ижения рабочих является необходимым
о т в е т о м р е в о л ю ц и о н н о й с о ц и а л - д е м о к р а т и и на б е л ы й
террор царского правительства.
‘ „Употребляя слова в их истинном значении, мы прибавим к
этому, что теперь настоящий— к р а сн ы й —террорист пе тот, кто,
вступив в ту или другую „боевую организацию", совершает покуше­
ние на жизнь того или другого помпадура, а тот, кто содействует
единственному истинному революционному движению наших дней—
массовому движению пролетариата. В самом деле, что такое террор?
Это— система действий, имеющих целью у с т р а ш и т ь политического
врага, распространить ужас в его рядах. Но изо всех неприятных
царскому правительству явлений современной русской общественной
Жизни ни одно не имеет такого опасного значения для него, и ни
одно не внушает ему такого ужаса, как именно рост революцион*
 — 387 —

мого сознания в народной массе. Ведь, это правительство потому и

старается испугать нас в ы с ш е й м е р о й н а к а з а н и я , что наша
агитационная деятельность доводит его д о в ы с ш е й с т е п е н и
с т р а х а . Ведь, оно'поэтому и г р о з и т нам, что боится г р о з н о й
силы массового революционного движения. Вследствие этого револю­
ционная агитация в массе и должна быть признана теперь самой
страшной для правительства и единственной в самом деле опасной
для него разновидностью терроризма". ,
И опять-таки Плеханов не может и тут не противопоставлять
индивидуальный террор с.-р. массовому террору Франц. революции,
который и нужно подготовлять широкой агитацией и организацией
масс: „История не знает более страшного терроризма, чем терроризм
Великой Франц. революции, который выдвинул на историческую сцену
настоящих титанов и „божьей грозой" пронесся над Францией,
беспощадно разрушая все остатки „старого режима". Но чем был
этот терроризм?. Когда он начался? Откуда черпал он свою гигант­
скую силу? В чем состояла тактика его сторонников? По справедли­
вому замечанию Малуэ, он начался 14 июля 1789 года взятием
Бастилии. Его сила была силой революционного движения народа.
Главной отличительной чертой тактики его сторонников было стре­
мление во что бы то ни стало поддерживать и усиливать револю­
ционную самодеятельность масс. Э т о т терроризм вызван был не
„разочарованием" в силе массового движения, а, наоборот, непоко­
лебимой верой в эту силу. Е г о представители были руководителями
французского народа в его героическом единоборстве с соединенными
силами европейской реакции. История э т о г о терроризма чрезвычайно
поучительна для русского революционера. Но она поучительна именно
Потому, что непрестанно твердит нам о необходимости п о д г о т о ­
влять нашу рос сийс ку ю народную массу к взятию
н а ш и х в с е р о с с и й с к и х б а с т и л и й“ .
Только агитация в массе дает революции ту силу, которая помо­
жет ей „не оставлять камня на камне от безобразного, здания
царизма".
Я думаю, взгляды Плеханова на террор столь выяснены, что я мог
бы на этом покончить, если бы не еще два чрезвычайно интересных
эпизода, относящихся уж е к первой половине революции.
Я имею в виду статью Плеханова о терроре в „Vorwarts’e" с
особым мнением редакции Ц.О . герм, соц.-дем. и то, что изменилось
СЬ
в его позиции по отношению к террору в дни революции 1905 года.
Статью в „Voi'warts’e" он написал после окончания Кенигсберг­
ского процесса,, где прокурор использовал так некстати цитату из
„Наших разногласий". Г. В. Плеханов восстанавливает там взгляд
25*
 — 388 —

соц.-дем. на террор и развивает уж е знакомые нам воззрения в более

систематическом видь: „Наш современный политический порядок
ставит влиянию со«нательных социалистов на народную массу
чрезвычайно много препятствий. Для преодоления этих препятствий
необходима трата очень больших материальных средств и моральных
усилий. Ж изнь выработала у нас целый слой так называемых
п р о ф е с с и о н а л ь н ы х р е в о л ю ц и о н е р о в , т.-е. людей, которые
посвящают революционной деятельности всю свою жизнь и все свои
силы. Эти профессиональные революционеры представляют главный
и трудно заменимый фермент революционного брожения в массе. И
если бы они занялись „террором" вместо того, чтобы вести пропа­
ганду и агитацию в рабочей массе, то распространение революционных
идей в этой массе, наверное, от того не прекратилось бы, но шло
бы, несомненно, с л а б е е и м е д л е н н е е .
„Поэтому мы осуждаем особенно строго именно террористическую
деятельность профессиональных революционеров", — говорит он; к
террору прибегают люди, разочаровавшиеся в массовой работе, ему
сочувствуют люди, стояшие далеко от рабочего движения, которым
импонируют геройство и самопожертвование террористов. „Эти люди
не знают, ч т о п р и р у с с к и х п о л и т и ч е с к и х у с л о в и я х
д е я т е л ь н о с т ь п р о п а г а н д и с т а и л и а г и т а т о р а требует
г о р а з д о б о л ь ш е самоотверженности, чем самое смелее покушение.
Это забывают иногда даж е западно-европейские социалисты, которые,
не одобряя террога, как орудия борьбы, говорят, однако, по временам
о наших террористах, как о г е р о я х par excellence. Этим они немало
вредят нашему делу, делу пролетариата, делу воспитания массы для
решительной и радикальной борьбы с царизмом".
Порторяю, мысли этой статьи,— как нетрудно судить читателю,—
его привычные мысли; мы думаем обратить внимание читателей на
примечание редакции „Vorw arts'a", которое сильно окрылило с.-р « в.
В примечании говорится о солидарности с точкой зрения Плеханова
в целом, но „нам кажется,— гласит примечание,— что не п о т е р я н ­
н а я н а д е ж д а на пролетарское рабочее движение порождает в
настоящее время покушения, по приобретенное на опыте убеждение,
что рабочее движение, е1 лине прибегнет к этому средстну, не будет
иметь при царском абсолютизме возможности действительного разви­
тия". Нам кажется, что людей, решающихся на такое дело, движет
рядом с возмущением, отчаянием против совершенных царскими
сыщика «и злодеяний, также и надежда, что таК| наконец, должен
быть и так только и может быть очищен путь для настоящего рабо­
чего движения. Нельзя также не признать, что при настоящем поло­
жении вещей в России такой акт, если сам по себе, конечно, не
 — 389 —

обеспечивает надолго избавления, то, однако, в данный момент

облегчает страшный гнет, лежащий у всех на душе, и потерявшим
надежду вселяет новую надежду, обесчещенным—чувство восстано­
вленной чести*. ,
Примечанйе это было продиктовано тем настроением, кото­
рое вызвало у западно - европейских социалистов убийство фон-
Плеве. Огромное значение имело при суждении, ранумеется, и незнание
сил рабочего класса России, неверие в его мощь и революционную
сознательность. Ближайшие же месяцы показали, как правы были
русские соц.-демократы и насколько недооценивали силы русского
пролетариата западноевропейские соц. дем. Однако примечание это
свою долю вреда успе.ю примести. В течение двух месяцев с
лишним „Револ. Россия" вела на его основе нападение на социал-
демократию.
Но в России разразилась революция, было не до теоретических споров.
И нот тут-то и сказался весь якобинский темперамент Плеханова.
Припомнил он свои сонеты дем жст антам дезорганизовать ряды
противников путем „изъятия" начальников, как гражданских, так и
военных. .Тогда еще рано было привлекать внимание читателей к
этому шагу, и мы говорили о нем только п р е д п о л о ж и т е л ь н о .
Теперь настала пора говорить о нем, и мы заявляем категорически:
д е з о р г а н и з а ц и я п р а в и т е л ь с т в е н н о й власти, — к а к и х
б ы „и л ъ я т и й“ он а ни п о т р е б о в а л а , — п р е д с т а в л я е т с о б о й ,
ввиду современной военной техники, совершенно
необходимое условие удачного в о ор у же н н о г о вос­
с т а н и я - Поэтому революционеры должны уметь дезорганизовать
правительственную власть в нужную для них м и ьуту"1). Но как это
сделать, минуя метод террора? Можно было предполагать, что Пле­
ханов, так много боровшийся против террора, в самый критический
момент также будет советовать „изъять из оборота начальников"..,
путем агитации. Так и изображали дело соц.-рев., которые имели
зуб против Плеханова. Но, на самом деле, Плеханов был бы плохим
революционером, если бы не смог в нужный и решительный момент
правильно применить свой ж е собственный метод, по которому
лучшим способом борьбы является тот, который дает максимальную
пользу при данных конкретных условиях,— пользу для пролетариата,
конечно. „Но дезорганизация неприятеля, очевидно, предполагает
ряд таких действий, которые называются у нас т е р р о р и с т и ч е ­
с к и м и . Стало быть, берясь за оружие, мы изменим свое отношение

*) Г . В . П л е х а н о в . Вроэь итти, вместе би ть,— .И скра" № 87 от ю ф е­

враля 1905 г. ,
 — 390 —

к террору по той простой причине, что тогда коренным образом-

изменится и его значение, как приема революционной борьбы. Если
бы мы вздумали практиковать его в обыкновенное время, то мы ч
совершенно отклонились бы от своей прямой и самой важной задачи;
от агитации в массе. Поэтому мы обыкновенно отвергали его, как
н е ц е л е с о о б р а з н ы й прием борьбы. А в момент восстания он
о б л е г ч и т у с п е ш н ы й и с х о д нашей революционной массовой
агитации; поэтому, готовясь к восстанию, надо отвести ему надлежа­
щее,— хотя, как видит читатель, и строго п о д ч и н е н н о е , — место
в нашем плане военных действий.
В 70-х годах первые проповедники терроризма" смотрели на
него именно как ня дезорганизацию правительственной в л а с т и . Они
так и называли его д е з о р г а н и з а т о р с к о й д е я т е л ь н о с т ь ю .
В течение долгого, очень долгого времени „террор" дезорганизовал
не правительство, а самих революционеров. Во время восстания он
дезорганизует врагов революции. И не найдется ни одного социал-
демократа, который, откажется прибегнуть к нему в такое время.
Кто борется, тот хочет победить. Кто хочет победить, тот должен
соблюсти те условия, от которых зависит победа. Это признание
чрезвычайно важной роли „дезорганизаторской деятельности" откры­
вает социал-демократической партии путь для соглашения с разными
О
террористическими группами или существующими, или могущими
возникнуть в ближайшем будущем. Т ут опять мы говорим, конечно,
не о программном, а о чисто практическом соглашении: ты сделаешь
то, между тем как я сделаю вот это; ты захватишь неприятельский
обоз, между тем как я нападу на него с такого-то фланга и т. д .“ 1)-
Он жестоко ошибался, — не все социал-демократы понимали столь
простые вещи. Его ж е софракционеры чинили ему препятствия и эти
превосходные якобинские советы встретили отклик лишь у больше­
виков.
Мартов свидетельствует, что в 1905 году „был момент, когда
даже Плеханов, давнишний противник террористических методов,
поставил в Совете партии вопрос о соглашении с социалистами-
революционерами на предмет террористических актов, вполне целесо­
образных в данных политических условиях. Соглашение было сорвано
лишь вследствие ультиматума Аксельрода и Мартова, заявивших, что
они выйдут в таком случае из состава Совета и будут апеллировать
к партии. Среди большевистских элементов партии симпатии к
террору также возросли, но в общем и целом партия устояла на
своей прежней, позиции отрицания террора". Это очень ценное свиде­

t) Т а м ж е .
 — 391 —

тельство Мартова. В нем Плеханов рисуется к тому ж е, как превосход­

ный диалектик, умеющий руководствоваться не только в теории, но
и в вопросах практики интересами революции. Под давлением мень­
шевиков вопрос был снят с очереди, но он не остался без влияния
на его публицистические статьи и выступления.
Отголосков этого можно найти в печатных произведениях 1905
года немало. В „Дневнике" № 3, например, он пишет: „Газеты на-
днях сообщали, что в Петербурге одним из предводителей черной
сотни выступил какой-то статский советник, сопутствуемый какими-
то прилично одетыми господами в цилиндрах. Д о ва.й этой прилично
и неприлично одетой сволочи нам, разумеется, нет никакого дела.
По отношению к ним мы можем признать только один прием:
т е р р о р 11. Заметные следы его сохранились в предисловии к 1-му
тому собрания его сочинений.
Мы не думаем останавливаться на политической позиции Г. В.
Плеханова в первой революции,— это выходит за пределы настоящей
главы; однако, умеренность и тактический оппортунизм его этой
эпохи ничуть не умалят значения того взгляда на террор, который
развивал Плеханов до 1904 года. Свое настоящее завершение и
подлинное революционное развитие этот взгляд нашел в тактической
системе российского большевизма, а затем и российского коммунизма.
В этом смысле В. Чернов и .буржуазные писаки, которые в 1 9 г7 г->
после Октября, бросали Плеханову обвинение в том, что н а ш и воз­
зрения на террор суть развитие е г о учения, были правы.
' Праьы были они тогда, когда называли Плеханова якобинцем.
1 В нем было очень много якобинского. JI. Б. Каменев передает
, слова В. И. Ленина „В П л е х а н о в е ж и в е т п о д л и н н ы й я к о -
б и н е ц “ — такую высокую похвалу В. И. Ленин воздавал редко кому.
Изложенное выше не оставляет ни тени сомнения на счет того,
что Плеханов действительно заслужил такое почетное название.
 о

ГЛАВА VI.

Об улыбке авгура.
(От второго съезда до первой революции).

I.
Быть-может, во всей политической биографии Плеханова нет
периода более интересного, чем этот маленький промежуток времени
от второго съезда до начала первой революции.
Он многознаменателен тем, что именно в эту пору стало совер­
шенно очевидно, что пути партии и Плеханова расходятся, и это
стало ясно не только для членов партии и непосредственных участ­
ников в борьбе на съезде и вне его,— он сам не мог ие видеть этого.
Н автором съезде по основному боевому вопросу— организацион­
ному— Плеханов п о д д е р ж и в а е т Ленина. .
Непосредственно вслед за вторым съездом партии центральные
учреждения сделали попытку собрать и сколотить партию. Как
ни резки были разногласия на съезде, надежда на подчинение
меньшинства воле съезда еще не была окончательно потеряна. Пред­
ставители большинства съезда были стиль еще уверены в возможно­
сти мирного исхода, что делали представителям оппозиции ряд усту­
пок. Ленин и Плеханов были готовы принять старый состав редакции,
при условии предоставления большинству одного места в Совете от
редакции. Это предложение Глебова— члена Ц .К -—показалось оппо­
зиции недостаточным.
Тем временем как Плеханов, так и Ленин предлагают всем ушед­
шим оппозиционерам в порядке частных переговоров и товарищеских
увещеваний сотрудничать в „Искре". Мартов рассказывает: „С Л е­
ниным] я виделся раз. Он просил меня передать всем предложение
о сотрудничестве. Я сказал, что [формальный] ответ дам, когда мы
вместе ббсудим это формальное предложение, а пока отказался. Он
много говорил о том, что, отказываясь сотрудничать, мы „наказываем
партию", что никто не ждал, что мы станем бойкотировать газету" *)•
1) Письма П. Б. Аксельрода и Ю. О. Мартова, стр. 87.
 — 393 —

Но до этого ли было оппозиционерам, которые готовились к долгой

кампании? „Жду Александра] Николаевича] и Веру Ивановну],
чтобы выработать план кампании" *), пишет Мартов и излагает план
действий оппозиции, который сводится к тому, чтобы требовать не
только ввода всей старой редакции, но и кооптации не менее
2 членов оппозиции в Ц .К . „Это условие прямо необходимо, ибо
наших практиков в противном случае ждет самая постыдная травл я"2),—
оппозиция готовится с самого ж е начала таким образом к жестокой
воине и с этой целью хочет захватить не только Ц .О ., но и обеспечить
себе возможность ведения „практической . работы* на местах. Когда
эта тенденция оппозиции стала ясной, Ленин и Плеханов взяли бо­
лее твердый курс— они выдвинули требование безусловного подчине­
ния оппозиции воле большинства съезда. Мартов пишет от 13 сен­
тября: „Общая позиция наших „победителей" теперь такова: ни­
каких уступок и полное подчинение. Прежние обещания восстановле­
ния стар[ой] ред[ак]ции взяты назад, отчасти потому, что япримири­
тели" своей двусмысленностью подали надежду, что нас можно будет
развратить атмосферой „примирительства“ и откупиться меньшим; с
другой, потому, что пришли из России вести об агитации наших
друзей и сильно раздражили „победителей"... „Лен[ин] и 11.ле>[анов]
угрожают нам тем, что никаких литературных] предприятий нам „не
разрешат", а против нашего „бойкота“ выступят с буллой об отлу­
чении. Наше настроение от всех этих буффонад не понижается: все
говорит за то, что серьезные с.-д-ы будут с нами, и что, б о р я с ь
р е ш и т е л ь н о , мы с в о е г о д о б ь е м с я. Теперь, с приездом Ста­
ровера, мы сообща (нас тут 1 6 человек) обсудим практические шаги
на первое время, пошлем человек 6 в Россию и будем бомбардировать
Д . К-предложениями об утверждении нашей литературной] группы113).
Впрочем, Мартов здесь явно преувеличивает под впечатлением иду­
щих отовсюду сплетен, ибо, придерживаясь принципиально „твердой"
линии, сторонники большинства вели непрерывные переговоры, и не
кто иные, как Ленин и Плеханов, предлагали оппозиции принять
участие в обсуждении вопросов о выяснении подлинных разно­
гласий.
Но оппозиция вела жесточайшую агитацию за бойкот централь­
ных учреждений, что по весьма справедливому утверждению Ленина
не могло не привести к расколу.
К двадцатым числам сентября приехал за границу другой член

*) Там ж е.
2) Там же, стр. 88.
3) Там ж е, стр. 9 1—92.
 - 394 —

Ц. К .— Ленгник, который и возобновил вновь официальные перего­

воры со старой редакции. Ленгник устраивал ряд совещаний с мень­
шинством, в которых наивный член Ц. К . занимался весьма непроизво­
дительным делом. По словам тов. Ленина, „он опровергал наивные
россказни и взывал к партийному долгу меньшевиков".
Это было совершенно безнадежным делом, ибо даже самые мир­
но настроенные оппозиционеры к этому времени уж е не могли исхо­
дить из интересов п а р т и и , а, рассуждая и вставляя требования,
имели в виду интересы группы. „Во всех наших действиях, планах и
переговорах мы о б я з а т е л ь н о й б е з у с л о в н о д о л ж н ы п о м ­
нить интересы, с т р е мл е ни я и н а с т р о е н и е о ппо з и ции,
о б ъ я в и в ш е й с е б я с о л и д а р н о й с н а м и“ ‘) ,—пишет Аксельрод
Потресову и Мартову 24 сентября. Оппозиция уж е имеет свой не­
легальный центр-бюро в составе: Аксельрода, Дана, Мартова, Потре-
сова и Троцкого, имеет своего секретаря, готовится выпускать свой
орган, а самое главное имеет свою собственную фракционную дисци­
плину, в силу которой ни один из членов оппозиции не выступает
иначе как „посоветовавшись11 и от имени „оппозиции11. При таких
условиях, разумеется, всякие примиренческие речи не могли не п о ­
казаться смешными, а всякие уступки fe целях .изживания“ разно­
гласий— утопией. „Наконец, 4 октября тов. Плеханов объявляет, что
сделает п о с л е д н ю ю попытку покончить с этой нелепостью. Соби­
рается собрание всех шести членов старой редакции в присутствии
нового члена Д . К . Битых три часа доказывает тов. Плеханов нера­
зумность требования „кооптировать" четырех из „меньшинства" на
двух из „большинства". Он предлагает к о о п т и р о в а т ь д в о и х ,
чтобы, с одной стороны, устранить всякие опасения, что мы хотим
кого-то „чаезжать", задавить, осадить, казнить и похоронить, а с
другой стороны, чтобы охранять права и позицию партийного ^боль­
шинства". К о о п т а ц и я д в у х т о ж е о т в е р г а е т с я " 2). Для
всякого, кто умел видеть вещи так, как они есть на самом деле,
было совершенно очевидно, что дальнейшие разговоры о примирении
ни к чему не приведут,— поэтому 6 ноября Плеханов и Ленин’ обра­
тились ко всем старым сотрудникам „Искры", оказавшимся в оппозиции,
с предложением сотрудничать. «Редакция Ц. О. заявляет, что она счи­
тает Ваше отстранение от сотрудничества ничем с ее стороны не
вызванным. Какое-либо личное раздражение не должно, конечно,
служить препятствием к работе в Центральном Органе партии. Если
ж е Ваше отстранение вызвано тем или иным расхождением во взгля-

!) Т а м ж е , с т р . 95 (к ур с и в м ой. В . В . ) .
,¿) I I . Л е н и н ( В. У л ь я н о в ) , С о б р . с о ч и н ., то м V , с т р . 430.
 — 395 —

дах между Вами и нами, то мы считали бы чрезвычайно полезным

в интересах партии обстоятельное изложение таких разногласий.
Более того. Мы считали бы чрезвычайно желательным, чтобы харак­
тер и глубина этих разногласий были как можно скорее выяснены
перед всей партией на страницах редактируемых нами изданий ')•
На это последовали отказы со стороны меньшевиков, которые тре­
бовали опубликования своего отказа на страницах „Искры". По на­
стоянию Плеханова они не были опубликованы. Я не могу не оста­
новить внимание читателей на одном указании в письме т. Троцкого
Аксельроду по поводу этого обращения редакции Ц .О . Он пишет:
„Недурно также указание на то, что нам будет дана свобода мнений
и совести,— это после указаний Плеханова, что д е б а т ы п о с п о р ­
н ы м в о п р о с а м м о ж н о б у д е т о т к р ы т ь не р а н е е , к а к ч е ­
р е з г о д , к о г д а „ п а р т и я о к р е п н е т " 2). Эго интересно во мно­
гих отношениях. Режим; „осадного положения", который протрубили
меньшевики в эту пору, особенно охотно приписывался Ленину. Из
этого отрывка совершенно несомненно, что между Лениным и Пле­
хановым не было никаких разногласий в понимании партийной дис­
циплины и организационных вопросов.
Но, скажет читатель, заметно противоречие между этим заявле­
нием и попытками Ленина и Плеханова привлечь к сотрудничеству с
обещанием дать возможность выявить свою точку зрения.
Т ут нет никаких противоречий. Тогда, когда Плеханов говорил
это— как на съезде, так и непосредственно после него,— была еще на­
дежда на то, что наша партия ясно сознает, чт*> есть дисциплина
пролетарской партии. Но времени понадобилось немного для выясне­
ния того, что такого сознания и помина нет, что воспитанные на
кружковой узкой деятельности люди не умели подняться выше груп­
повых интересов, что длительное пребывание в атмосфере постоянной
„свободы от партийной дисциплины" выработало у нас целую категорию
лиц, которые не имели никакого представления о том, чтО есть пар­
тии и ее дисциплина. Поэтому нельзя было не считаться с этим,
нельзя было не попытаться соединить все партийные элементы во­
круг Ц.О. Противоречия тут нет. Между заявлением на съезде и по­
следними попытками Ц .О . отношение такое же, как между идеалом
и его к о м п р о м и с с н ы м осуществлением.
Лишенная опорных организаций оппозиция приступила к борьбе
за местные комитеты, с одной стороны, и за захват Лиги револ. с.-д.,
с другой. Рассылались на места люди, писались пространные письма)
используя для этих целей весь аппарат старой „Искры“ и все ее связи.
J) Там ж е.
• *) Письма П. Б . А ксельрода и Ю . О, М артова, стр. до.
 — 396 —

Было совершенно естественно со стороны Ц .К . точно установить

права и обязанности Лиги, которая после съезда партии и после вы­
бора центральных учреждений стала организацией с весьма неясными
задачами. Но „оппозиция" успела захватить в свои руки Лигу и когда
заправилы Лиги узнали о намерении Ц.К* выработать устав ее — вспо­
лошились. „ ю октября Ц.К. обращается с циркуляром к Лиге, заявляя
о вырабатываемом им уставе и приглашая членов Лиги к содействию.
Съезд Лиги в то время пыл отклонен администрацией ее (двумя го­
лосами против одного). Ответы сторонников меньшинства на этот
циркуляр покачали, что пресловутая лойяльность и признание реш е­
ний съезда были лишь фразой, что на деле меньшинство решило
безусловно н е п о д ч и н и т ь с я центрлльным учреждениям партии,
отвечая на их призывы к объединенной работе о т п и с к а м и , пол­
ными софизмов и а н а р х и ч е с к и х фраз. Нд пресловутое открытое
письмо члена администрации, Д^йча, мы ответили вместе с Плехано­
вым и другими сторонниками большинства решительным выражением
„протеста" против тех грубых нарушений партийной дисциплины,
при помощи которых должностное лицо Лиги позволяет себе тормо­
зить организационную деятельность партийного учреждения и при­
зывает к такому же нарушению дисциплины и устава других товари­
щей “ ‘ ).
Почувствовав, до какой степени ненадежна их позиция, меньше­
вистские руководители Лиги поспешили п р е д у п р е д и т ь Ц. К-, со­
звав съезд Лиги. „Внезапно, „как гром из ясного неба", на головы
членов Л^ги обрушился циркуляр Ц.К-» из которого они, ожидавшие
со дня на день очередного съезда своей организации, узнали, что
Ц .К . „приступил к выработке" нового устава для Лиги. Члены Лиги
(большинство) ответили, что устав своей организации о н и н а м е ­
р е н ы с а м и с е б е в ы р а б о т а т ь , а администрация созвала съезд
Лиги" 2). Такая странная амбиция способна была взорвать хоть ка­
кой миролюбивый Ц .К .! Однако даж е такой анархический акт, как
желание с а м и м в ы р а б о т а т ь с е б е свой устав, не вызвал реши­
тельных действий со стороны партийных центров; наоборот, в ответ
на это Ц.К. отказался представить сьой проект и тем самым как бы
признал право этой, ничем от других не отличающейся, организации
писать себе уставы по собственному желанию.

*) Н. Л е н и н (В. У л ь я н о в ) , Собр. сочин., том V, стр. 434.

2) Л . М а р т о в , Борьба с „осадным положением” , стр. 39 (курсир мой. В. J}.),
 — 397 —

И Ц-К- и Ц .О . в лице Ленина и Плеханова пришли на съезд

Лиги с благим желанием непосредственным участием повлиять на ход
решений. Борьба приняла исключительно острые формы,— гораздо бо­
лее острые, чем на съезде.
У ж е с выбора президиума стало очевидно, что большинство съезда
Лиги не на стороне „большинства11 второго съезда партии. Для по­
лучения большинства меньшевики прибегли к самым непозволитель­
ным мерам, в том числе— пер. весом двух голосов лишили права го­
лоса Bt-ex тех, кто был в России, что вызвало, понятно, возмущение
Плеханова и всей „твердой11 части съезда. Вторая схватка произошла
по вопросу о том, докладывать ли одному Ленину, как делегату
Лиги, или дать содоклад Мартову. После бурной борьбы Мартову
съезд предоставил слово, как „корреспонденту".
В то время, как доклад Ленина касался изложения происшедшей
на съезде борьбы, Мартов доклад свой построил на весьма зыбком
основании,— передаче сплетен и ряда прямых клеветнических выхо­
док по адресу как Ленина, так и Плеханова. Это привело к уходу
„твердых" со съезда до окончания обсуждения второго пункта по­
рядка дня. „Т о в. Плеханов заявил протест против „ с ц е н ы " ,— это
была, действительно, настоящая „сцена",— и удалился со съезда, не
желая излагать приготовленных им уж е возражений по существу
доклада. Ушли со съезда и почти все остальные сторонники боль­
шинства, подав письменный протест против „недостойного поведения"
тов. Мартова" 1).
Решающим моментом съезда Лиги стало обсуждение все того же
вопроса об уставе,— на этот раз об уставе Лиги.
Меньшинство защищало анархический лозунг,— мы сами себе со­
ставим устав, уснащало защиту его крепкими словами, от которых
Плеханов приходит в негодование и взывает к „достоинству съезда",
но это было напрасно: съезд не желал стать выше обычных эми­
грантских личных перебранок,— это еще более обостряло *и без того
резко-нервное настроение съезда. А нервничать былс^ из-за чего, ибо
принцип, провозглашенный меньшинством, не мог не привести все к
тому ж е кустарничеству; организационный оппортунизм острее всего,
резче всего сказался именно в этой попытке толковать § 6 устава
съезда партии в анархическом смысле.
Возражая меньшевикам, Плеханов говорит: „Как понимаем мы
автономию организации и кто может определить пределы этой авто­
номии? § 8 партийного устава говорит следующее: „Все организации,
входящие в состав партии, ьедают автономно все дела, относящиеся

!) Н . Л е н и н ( В. У л ь я н о в ) , С о б р . с о ч и н ., то м V , стр . 435.
 — 398 —

специально и исключительно к той области партийной деятельности,

для заведывания которой они созданы". Всякий комитет, вырабаты-;
вающий себе устав, должен выяснить, как понимает он этот пункт.
Может быть, я не понял докладчика, но мне показалось так: если
все организации ведают свои дела автономно, то мы автономны в
выработке устава. Такое рассуждение неправильно- § 6 говорит, что
комитеты создаются высшими инстанциями; значит, они не могут быть
автономны в создании своей организации, в выработке своего устава.
Если бы это было так, то они были бы автономны по отношению к
целому, к партии. Это уж е не бундистская точка зрения, а прямо
анархическая. В самом деле, анархисты рассуждают так: права инди­
видуумов неограничены; они могут прийти в столкновение; каждый
индивидуум сам определяет пределы своих прав. Пределы автономии
должны быть определены не самой группой, а тем целым, частью
которого она является- Наглядным примером нарушения этого прин­
ципа может служить „Бунд*. Значит, пределы автономии определяет
или съезд, или та высшая инстанция, которую создал съезд. Власть
центрального учреждения должна основываться на нравственном и
умственном авторитете. С этим я, конечно, согласен. Всякий пред­
ставитель организации должен позаботиться, чтобы учреждение имело
нравственный авторитет. Но из этого не следует, что если нужен
авторитет, то не нужно власти. Пели бы тов. Ленин, которого назы­
вают представителем помпадурского централизма, смотрел так, он был
бы не более, как анархист. Представлять авторитет идей— авторитет
власти,— это анархическая форма, которой не должно быть здесь
места. Мне говорят, будто этот параграф нужно понимать так, что
Ц.К- организует комитеты там, где их нет. Будто бы это так? А как
ж е понимать параграф об объединении и направлении их деятельно­
сти? Это что? Теперь, когда началось царство единства... ( Г р о м к и й
с м е х...) Вам это смешно? Нас этот смех не удивляет. Мы отвечаем на
него презрительным пожиманием плеч! Ц.К- имеет право и обязан­
ность, если не организовать на-ново там, где уж е что-нибудь есть, то
реорганизовать эти учреждения таким образом, чтобы их деятельность
не вредила деятельности целого" 1).
М ожет показаться странным современному читателю, что такие
элементарные вещи нужно было доказывать и с боем отстай-
вать,— однако более половины съезда ушло на борьбу именно вокруг
Этого вопроса о пределах и природе автономии местных организаций
и о праве Ц .К . реорпцшзовать данный комитет. В процессе этой дис­
куссии отдельные положения чрезвычайно выпукло обрисовались. На

J ) „ П о д З н а м е н е м М а р к с и з м а " Л» 6 — 7 'а а 1 9 2 3 г*— Р е ч и и р е п л и к и , с т р . 1 0 1 , 102Í

 — 399 -

вопрос Дейча: „если не утвердят устава, будет ли Лига существо­

вать" *), Плеханов отвечает вопросом: „Можно или нет продолжать
существовать, если устав не получит утверждения? (М о ж н о.
К о н е ч н о , м о ж н о ! ) На основании какого ж е устава? На основании
того устава, который Ц. К . находит несоответствующим интересам
партии? Если бы я так поступал, я бы поступал не как член пар­
тии" '). Этот диалог вполне уяснил суть вопроса тут ж е для многих
членов фракции твердых, особенно для Плеханова. Он, защищая
предложение Конягина, говорит: „Несомненно, резолюция т. Коня-
гина: „Устав Лиги вступает в силу лишь с момента утверждения его
Ц. К .“ представляет большие неудобства, и я при других обстоятель­
ствах был бы против нее. Но я был бы против нее только потому,
что она представляет из себя аксиому, и что странно ставить на
голосование аксиому. Но в настоящее время понятия так спутались,
что многие аксиомы подвергаются сомнению. Поэтому я нахожу, что
резолюцию т. Конягина принять необходимо. Резолюция ж е т. Мар­
това, насколько я понял, гласит так: „Мы должны выработать устав
и готовы представить его на рассмотрение Ц. К- Если смысл этого
предложения таков, что мы выработаем устав и будем держаться
его даже в том случае, если он будет забракован, то я— категорически
против такого предложения, и целый лексикон щедринских слов не
мог бы убедить меня в противоположном. Нельзя иначе поступить,
как голосовать за предложение тов. Конягина" 2).
Я не могу не привести еще одну речь Плеханова, так блестяще
защищавшую точку зрения тов. Ленина. Он говорит: „Во внутренних
делах мы автономны, это так. А во внешних? Кто определяет пре­
делы, рамки автономности каждой организации? ( С ъ е з д ! § 13!)
§ 13 надо истолковывать. Дать право интерпретировать закон, значит
дать право отменять его. Кто будет интерпретировать этот закон?
Относительно определения своих внешних отношений мы не можем
не быть автономными. Эта точка зрения „Бунда", которая с треском
провалилась, а вы становитесь на нее. Вот почему резолюция т. К о ­
нягина должна быть принята" ’). Но резолюция Конягина вместе со
всеми поправками, в том числе и Плеханова, была отвергнута. Мень­
шинство перешло на обсуждение вопроса о приеме новых членов
Лиги (^ I устава Лиги). Немедленно встал вопрос: имеет ли право
Ц. К- вводить новых кандидатов? Меньшевики жестоко возражали
против поправки Конягина по этому вопросу.
Выступая в защиту поправки, Плеханов мотивировал следующими
словами необходимость предоставления Ц. К . этих прав: 6 партий­

>) Там ж е, стр. 102.

 — 400 —

ного устава ясно говорит: „Ц. К . организует комитеты... распределяет

силы"... если Ц. К . организует комитеты, то он их реорганизует, а как
он может их реорганизовать, если он не может вводить новых чле­
нов? Т о же самое относится и к распределению новых сил. Далее
§ 9 говорит: „Все постановления Ц .К . обязательны для всех партий­
ных организаций". И так как все постановления... обязательны для
всех партийных организаций, то я нисколько не сомневаюсь, что
если Ц. К- постановит ввести в нашу организацию новых членов, то
мы и обязаны их принять" *). Но съезд отклонил и эту поправку.
Тогда член Ц. К-, присутствовавший на съезде,— т. Ленгник,— признал
съезд незаконным и ушел, вместе с ним ушли и все „твердые" с
Лениным и Плехановым во главе. Представитель Ц. К-» Ленгник пере­
носит вопрос о Лиге в Совет партии, который выносит постановле­
ние, признающее действия Ленгника правильными. Оно ж е предла­
гает члену Ц. К. реорганизовать Лигу путем введения туда новых
членов.
Такое постановление не могло не вызвать жесточайшего обостре­
ния отношений. Угроза раскола стала вновь с совершенной реаль­
ностью.

3-

Приблизительно к этому времени относится разговор Плеханова

с Даном, который бежал из ссылки и приехал в Ж еневу как раз
в дни начала раскола. О своем разговоре с Даном Плеханов рас­
сказывает, что он происходил в его квартире, в присутствии Ленина.
яВы тогда только что бежали из ссылки и, приехав в Ж е ­
неву, застали здесь начало раскола между большевиками и меньше­
виками, так много навредившего с тех пор нашей партии. Я был
тогда не на стороне меньшевиков, потому что считал их поведение
на II съезде— на котором раскол и получил свое начало— ошибочным.
Но я считал разногласие незначительным и употреблял все усилия
для восстановления мира в среде еще так недавно единодушных сто­
ронников „Искры*. Когда вы пришли ко мне по приезде в Ж еневу,
я сейчас же дал вам понять, что готов очень многое сделать в инте­
ресах мира. Вы согласились взять на себя роль посредника и, в ка­
честве такового, явились ко мне на кврртиру для переговоров со мной
и с Лениным. Во время нашей беседы я, обсужлая требования, предъ­
явленные меньшевиками, выразил ту мысль, что они противоречат
духу некоторых постановлений съезда. В ответ на это ьы спросили

*) «Под Знам. Марксизма" Л5 6 —7 33 *9г3 г*— Речи и реплики, стр. 104.

*) Статья написана в виде письма и Ф . Дану.
 — 401 —

меня, неужели я могу говорить об этих постановлениях б е з у л ы б ­

к и а в г у р а ? Вопрос этот так неприятно поразил меня, что я пре­
кратил переговоры с вами и даже оставил без ответа ваше письмо,
посвященное тому ж е вопросу о мире. Повторяю, при нашем разго­
воре присутствовал т. Ленин" !).
Вся меньшевистская часть партии именно с этой „улыбкой авгура*
говорила не только о съезде, но и о партии, и Дану не в первый
раз удается выпалить очень удачную фразу, особенно хорошо характе­
ризующую его и его единомышленников.
Только такой баснословный цинизм меньшинства и привел к тому,
что после съезда Лиги вопрос о расколе стал вопросом наиболее
актуальным. Всем стало совершенно ясно, что над партией повисла
непосредственная опасность раскола. В. И. Ленин рассказывает: .А тм о­
сфера раскола после съезда Лиги надвинулась так грозно, что Пле­
ханов решил кооптировать старую редакцию. Я предвидел, что оппо­
зиция не удовлетворится этим, и считал невозможным переделывать
решение партийного съезда в угоду к р у ж к у . Но еще менее считал
я позволительным становиться поперек дороги возможному миру в
партии, и поэтому вышел из редакции после № 5 1 .И скры", заявив
при этом, что от сотрудничества не отказываюсь и не настаиваю даже
на опубликовании о моем выходе, если установится добрый мир в
партии" 3). Плеханов этот рассказ Ленина оспаривает: „О н говорит:
„Ат«осфера раскола после съезда Лиги надвинулась так грозно, что
Плеханов решил кооптировать старую редакцию. Это не точно. По
уставу Плеханов не имел никакого права „ р е ш и т ь " это: коопта­
ция могла быть только е д и н о г л а с н о й 11. Я просто „решил", что
неуступчивость партийных центров наносит огромный ущерб партии
и что поэтому надо своевременно сделать уступки. А так как я
был убежден, что тов. Ленин не согласится с этим, то я „ р е ш и л "
в ы й т и в о т с т а в к у , о чем и д о в е л д о с в е д е н и я тов. Ле ­
н и н а . Он позабыл или нашел неудобным вспоминать об этом".
Оспаривал он и второе утверждение Ленина. „Когда я сказал
тов. Ленину, что я хочу выйти из редакции, не считая возможным
поддерживать св 'им участием в ней политику неуступчивости, веду­
щую партию к гибели, тов. Ленин возразил: „нет, уж лучше я выйду,
потому что, если выйдете вы, то всякий скажет: очевидно, Ленин
неправ, если с ним разошелся даже Плеханов". На другой день
тов. Ленин подписал свою отставку ’). Теперь трудно сообразить,

!) Г. В. П л е х а н о в , П р ило ж . к J í i j „Д невника социал-демократа" (курсив

мой. В. В.).
2) JI. М а р т о в , Борьба с „чсадн^ положением11, стр 81— 82.
®)_,Там ж е .
. В а г а н я н, Г. В . Плеханов. 26
 — 402 —

почему понадобилось Плеханову приведенное „исправление", по су­

ществу дела оно не только не уличает в чем-либо Ленина,— с но
только показывает, что Плеханов рассказал не в с е , не более. Вот
как Мартов передает Аксельроду суть дела: „Плеханов пришел
к нам с „белым флагом “ 1 После эпизода с Советом на следующий
день,— т.-е. в день вашего отъезда,— Плеханов пригласил Веру Ива­
новну и Александра Николаевича и заявил, что „соир d’etat не удался"
и что он решил немедленно с д е л а т ь в с е у с т у п к и , лишь бы
избежать открытого раскола. Он предлагает нам: кооптацию всех в
редакцию б е з в с я к и х у с л о в и й , кооптацию нескольких в Ц .К .,
два места в Совете, узаконение Лиги. Т о г д а он с т а в и т Л е н и н у
у л ь т и м а т у м , и е с л и Л е н и н не с о г л а ш а е т с я , о н у х о ­
д и т " *). Совершенно несомненно: Плеханов р е ш и л кооптировать.
Но что ж е означало его желание уходить? Смысл этого жеста был
очень прост; альтернатива стояла перед Плехановым крайне сложная:
либо с Лениным— и тогда раскол, либо принять условия оппози­
ции— и тогда... Плеханов по крайней „непрактичности" своей не
замечал, что и т о г д а не м и н о в а т ь раскола, ибо Ленин не лицо,
Ленин целое направление, революционная непримиримость коего ему
хорошо была известна.
Т ут впервые, с особой очевидностью обнаружил Плеханов, как на
много он отстал от практической жизни партии, живой, настоящей
партии, а не ее отдаленного отражения в женевских кафе. М и м о
него оба крыла социал-демократии в течение двух месяцев от съезда
успели оформиться: он все думал, что речь идет о споре между
Лениным и им, с одной стороны, и добрых гюлдюжины— с другой.
Если бы это было верно, то, конечно, он был бы прав: в интересах
партии можно жертвовать одним человеком, если даже один этот—
В. И. Ленин. Но он жестоко просчитался, ибо, повторяю, за время,
пока он был озабочен примирением и переговорами с Даном и др.,
жизнь на много подвинулась вперед в смысле дифференциации обще­
ственных сил не только в лагере либеральной буржуазии, но и в
рядах социалистов: гора и жиронда родились. Таким образом, под­
няв белый флаг— в целях устранения войны— на одном из фортов
собственной позиции и не озаботившись выступлением единовременно
и единым фронтом со своими товарищами—Плеханов только ослабил
позицию большинства и тем самым лишь у с и л и л борьбу, ибо мень­
шинство начало войну за остальные позиции с еще большим остер­
венением.
Получив, таким образом, официальное приглашение, оппозиция

I) Переписка П. Б. А ксельрода и Ю . О Мартова (последний курсив мой. П.Л-)-

 — 403 —

изложила свои „воззрения" на условия примирения в следующих

выразительных словах, посланных Плеханову Потресовым 3 ноября:
„Многоуважаемый Г. В.
„Мы принимаем ваше предложение выработать условия для устра*
нения возникшего в партии конфликта. Вот наши условия:
„ I . Переговоры ведутся между нынешней редакцией II. О. и Ц. К.
с одной стороны, и представителями оппозиции, сложившейся в
результате решением съезда партии—с другой.
„2. Восстанавливается старая редакция „Искры11.
„3. В состав Ц. К. вводится определенное количество членов оппо­
зиции; точнее это количество определяется при переговорах. С мо-
ентл начала переговоров, всякая кооптация в Ц. К . приостанавли­
вается.
„4. В Совете два места предоставляется членам оппозиции.
„5. Съезд Лиги и его решения признаются законными. В адми­
нистрацию Лиги кооптируется член ее меньшинства.
„Р. S. Мы ставим эти условия, как е д и н с т в е н н о о б е с п е ­
ч и в а ю щ и е п а р т и и возможность избежать развития возникающих
между ними разногласий в хронический конфликт, грозящий самому
существованию партии11 *).
Исключительный цииизм этого документа заключается, конечно, в
том, что авторы его, подобно Д ану, смотрели на партию, на централь­
ные ее учреждения, на съезд, словом, на все, что должно было быть
для „организованного представителя авангарда пролетариата11 святыней,
с у л ыб к ой авгура.
Письмо Старовера передается через нарочного Ц. К . в Россию.
Плеханов продолжает вести с Мартовым и К*о переговоры. Мартов
пишет в уж е цитированном письме от 4 ноября: „Сегодня Плеханов
дал ответ: Ц. К . не решился дать ответ, не списавшись с сочленами.
Пока и Ленин не дал ответа, но Плеханов предложил послать
редакции формальный запрос— дают ли они на кооптацию, незавк"
симо от того, что ответит Ц. К .? Мы и послали такое письмо. Вероятно,
Ленин не даст окончательного ответа, прячась за спину Ц. К ., и побудит
последний отказать. Т огда,—по с л о в а м Плеханова,—Ленин, вероятно,
согласится на кооптацию и у й д е т под сень Ц. К., а Плеханов предла­
гает нам вести (вместе с ним!) в „Искре" войну против Ц. К .“ . И
далее прибавляет: „Как бы то ни было, Ленин разбит. „Робеспьер
пал",—говорит Плеханов,— и Плеханова теперь ругательски ругают его
вчерашние адъютанты. Плеханов очень удручен11. Для оппозиционного

!) Г . В . П л е х а н о в , Второе прилож. к № 15 .Д н е в н и к а -с.-д .": Об улыбке

авг/рч.
2 1*
 — 404 —

склочника, каким выказывает себя Мартов во всем этом томе переписки

разумеется, не было понятно, почему Плеханов удручен, и он готов
это приписать мелким вопросам, вроде вопроса об устранении
некоего г-на Р у 1) из редакции.
Однако тут была глубокая трагедия в положении Плеханова, и
его удрученность этим и была обусловлена. Он понимал всю цинич­
ную антипартийность поведения оппозиции, и, с другой стороны,
боялся раскола.
А оппозиция тем временем готовит за пазухой камень на всякий
случай. „Мы пока что продолжаем готовить „Крамолу" (моя статья
уж е набирается), чтобы, если Ленин не уступит и редакцию, тотчас
ж е выступить. Если ваше первое письмо поступит к № I, будет
очень хорошо" 2),— пишет Мартов от 9 ноября и попутно сообщает:
„Плеханов, повидимому, достаточно тверд в своем решении" 8).
Спустя неделю Мартов пишет вновь: „Ленин прислал Плеханову
официальное заявление, что, ввиду требования Плеханова о кооптации
нас, он, Ленин, выходит из редакции. Мы с Плехановым сегодня
обсуждали вопрос: как быть? Дело в том, что ленинцы усиленно
возбуждают „народ" против Плеханова, обвиняя его в том, что он,
вопреки „воле съезда", хочет ввести в редакцию „мартовцсв".
Этим должна быть создана подходящая „обстановочка" для после­
дующей борьбы Ц. К., руководимого Лениным, с „Искрой". На уступки
со стороны П. К. Плеханов потерял надежду. Дабы помешать расчету
Ленина, мы выработали такой план: как только приезжает сюда член
Ц. К- (его ожидают на-днях), Плеханов заявляет в Ц. К-, что, ввиду
отказа Ленина, и при данных трудных обстоятельствах, он, Плеханов,
не берет на себя единоличную ответственность кооптировать 4 членов,
что#он считает безусловно необходимым, а потому спрашивает мнение
Ц .К . Одно из двух: либо Ц.К.— если желает, чтобы „ Искра" выходила,
должен будет ответить, что признает в данных обстоятельствах не­
обходимой кооптацию, и тогда с Плеханова снимается ответствен­
' ность, и Ленин теряет одно орудие в борьбе с нами. Либо ж е Ц .К-
уклоняется или прямо заявит, что кооптация таких-то нежелательна,
и тогда нам остается такой исход: Плеханов объявляет в „Искре" о
своих переговорах с Ц .К . и апеллирует к комитетам, чтобы в течение
2-месячного срока они прислали свой ответ на такой ж е вопрос: до
получения ответа мы входим в редакцию,и выходим из нее,если ответ
будет отрицательный, и в таком случае odium нашего внеофициаль-
ного положения „начальство" возьмет на себя. О последнем исходе мы
!) „ Повидимому JI. И. А ксельрод". Прим. ред. „Переписки” .
s) Письма П. Б. А ксельрода и Ю . О. Мартова, стр. 97.
*) Т ам ж е , стр. 98.
 — 405 —

еше с Плехановым не столковались (мы думали, что, если Ц .К- отве­

тит отрицательно, то Плеханов уйдет, и тогда, по уставу, Совет
должен назначить новую редакцию), но, судя по всему, и Плеханову
понравится этот выход. Напишите, как ваше и Троцкого мнение по
этому поводу"? *) Такая длинная выписка не оправдала бы терпение
читателя, если бы в этих досужих „планах11 того времени, вырабаты­
ваемых за спиной Плеханова в лагере, и формально (на половину), и
по существу ему враждебном, не отражалась вся напряженная атмо­
сфера вокруг Плеханова, то окружение, которое в процессе перегово­
ров обволакивало его.
У ж е по этому отрывку ясно, что меньшинство вело хитрую и
тонкую игру с Плехановым. Они старались выработать такие „планы",
которые бы усыпили бдительность Плеханова и вполне удовлетворили
их требованиям, „интересам, стремлениям и настроениям" их группы.
А наивный Плеханов тем временем, думая, что он готовит почву для
единства, ставит Ленина в такие условия, когда тот не мог не подпи­
сать свое отречение.
Ленин, действительно, в этот день окончательно подписал свое
заявление об уходе из редакции, которое гласило: .
„Не разделяя мнения члена Совета партии и члена редакции
Ц.О. Г. В. Плеханова о том, что в настоящий момент уступка мар-
товцам и кооптация шестерки полезна в интересах единства партии,
я слагаю с себя должность члена Совета партии и члена ред. Ц. О.
„Р. S. Во всяком случае, я отнюдь не отказываюсь от посиль­
ной поддержки своей работой новых центральных учреждений
партии"2).
Как ни хорохорилась оппозиция, как ни гремела о том, что „Ленин
разбит", однако этот отказ застиг ее врасплох. Не менее сомнений
вызвало оно и у Плеханова. Во всяком случае, вплоть до 26 ноября
он не рисковал решить вопрос о кооптации. 25 .ноября Ц .К. прислал
в ответ на письмо Старовера от 3 ноября ультиматум Последнее
слово Ц .К. не понравилось оппозиции. Но прежде, чем ответить Ц.К.»
они вновь обратились того же числа к Плеханову с письмом, где
писали: „Мы еще раз напоминаем вам, что мы считал^ бы желатель­
ным восстановление старой редакции с предоставлением членам мень­
шинства ее, в лице вашем и Ленина, полной свободы в изложении
своих взглядов. Мы надеемся, что восстановление того органа, в
котором мы столько времени работали вместе, совершится рано или

*) Письма П. Б. А ксельрода и Ю . О. Мартова, стр, 99.

2) Л . М а р т о в , Борьба с „осадиым полож ением ", стр. 8а.
 — 406 —

поздно, и что Ваши благожелательные попытки достигнуть объедине­

ния завершатся успехом. От имени четырех членов бывшей редакции.—
С т а р о в е р " '). Воистину великодушный был народ оппозиция! Оли
предлагают б о л ь ш и н с т в у добровольно превратиться в меньшинство,
чтобы пользоваться беспредельной милостью нынешнего меньшинства.
Спустя 9 лет Плеханов это прекрасно подметил сам. Но неужели
тогда он не приметил такого простого обстоятельства? Несомненно,
приметил. Однако такова логика примиренчества— всегда перереши-
вать направо. .
В ответ на это письмо последовала кооптация 26 ноября старой
редакции, и вот оппозиция пишет Ц .К. ответ на ультиматум, в кото­
ром сказывается вся зазнавшаяся грубость мелко-буржуазной оппорту­
нистической оппозиции. Они прямо издеваются над Ц .К.: „Сообщен­
ное нам тов. Старовером заявление, являющееся ответом на его
письма, повергает нас в немалое изумление" 2). В ответ па согласие
Ц .К. кооптировать их в редакцию, „ответ“ гремит: „По этому пункту
мы ничего не можем ответить Ц .К ., так как, с одной стороны, не
можем вступить в редакцию помимо приглашения нынешнего редактора
„Искры", а, с другой стороны, Ц .К . уставом партии не предоставлено
раздавать места в Ц .О .“ 2). Все беззастенчивое лицемерие этого
заявления особенно хорошо видно, если его сравнить с письмом
Мартова, приведенным выше. Пока не пригласили их*—они строят
планы, как склонить Ц-К. на согласие, а когда им удалось без Ц .К .
добиться кооптации— независимая мина, беспардонные издевательства.
На предложение Ц .К . одно место в Совете предоставить оппозиции —
следует ответ: „Такое предложение Ц. К-та представлялось бы нам
совершенно излишним, так к а к ' достаточной гарантией нормального
и достойного отправления Советом своей функции при настоящих
условиях мы считаем совершенное сегодня тов. Плехановым пополне­
ние редакции Ц . 0 .4-мя бывшими редакторами „Искры" 2) и т. д. в таком
ж е духе.
Я не без умысла много останавливался на разборе документов и
писем, исходивших из лагеря меньшевиков. Они, по-моему, с исклю­
чительной очевидностью доказывают, что Плеханов попал в плен к
чуждому ему направлению. Чуждому не только по своим организа­
ционным понятиям и представлениям, но на первых порах и- по более
принципиальным вопросам.

_ j

!) Второе приложение к Л’ 15 „Д невника с . - д . ; .

JI. М а р т о в , B oj-ьба с .осадны м полож ением ", стр. 51.
 — 407 —

4-

Он сам несколько лет спустя возвратился к этому инциденту, и

крайне интересно припомнить, как он понимал и толковал свой
поступок. Интересно это припомнить теперь, при рассмотрении об­
суждаемого нами начала борьбы, так как оценка, данная им, по-нашему
мнению, превосходная, хотя и несколько запоздалая.
Комментируя письмо Старовера от з/X I, он пишет: „Старовер гово­
рил в пей не только за себя, но также за JI. Мартова, В. Засулич и
II. Б. Аксельрода. Из них JI. Мартов был па II съезде выбран одним
из 3-х редакторов „И скры ", тогда ж е признанной центральным орга­
ном партии, а остальные ,3 лица входили в состав старой редакции
того ж е названия. JL Мартов объявил, что не войдет в новую
редакцию, пока в нее не будут приняты эти лица. Второй пункт
ультиматума, заключающегося в письме Старовера, сводился, стало-
быть, к требованию принять Старовера, Засулич и П. Аксельрода в
редакцию Ц.О. И это требование объявлялось в том же письме
одним из условий, „ е д и н с т в е н н о о б е с п е ч и в а ю щ и х п а р т и и
возможность избежать развития возникших между нами разногласий
в хронический конфликт, грозящий самому существованию партии".
Кто ж е возводил его в ранг такого важного, можно сказать, роко­
вого условия? Т е ж е Старовер, Засулич и Аксельрод, поддержанные
Мартовым. Это значит, что Старовер, Засулич и Аксельрод говорили:
„или пусть нас выберут в редакцию Ц.О., или мы будем поддерживать
конфликт, грозящий самому существованию партии". Излишне дока­
зывать, что такое поведение, вероятно, не заслуживающее похвалы
даж е и с анархической точки зрения, было достойно всякого пори­
цания с точки зрения социал-демократии. Вот почему я и находился
тогда, как сказано выше, в таком настроении, которое выражается
словами: хоть плачь" ’). Да, но и при всем этом Плеханов не счел
для себя возможным порвать всякие связи с подобными членами партии,
а повел разговоры дальше и наткнулся на разговор об „улыбке
авгура11. Грешили также Аксельрод и Засулич. „Мне было до послед­
ней степени тяжело сознавать, что даже эти заслуженные товарищи,
поседевшие под революционным знаменем, способны на такое тяжелое
нарушение партийной дисциплины. Лица, с которыми я был близок
тогда, могут, надеюсь, засвидетельствовать, как сильно страдал я от
этого сознания. Я говорил себе: „если эти заслуженные ветераны
способны так страшно грешить против партийной дисциплины, то
чего ж е надо ожидать от неопытных новобранцев? Какую будущ-

*) Второе прилож . к Дг 15 „Д невн ика с.-д .“ .

 — 408 —

ность готовят нашей молодой партии такие анархистские склон­

ности? Повторяю, мне было совсем не до улыбок" *).
Мы выше уж е видели, по свидетельству Мартова, что Плеханов
был „очень удручен", друзья между собой об этом говорили откро­
венно, и поэтому для них не было ни в какой м^ре тайной и то, от­
чего он удручен. „С этими товарищами, ломившимися теперь в ре­
дакцию „Искры“ , я не только работал вместе до нашего II съезда.
Я был совершенно солидарен с ними,— или, если угодно, они были
совершенно солидарны со мной,—на этом съезде по всем вопросам
программы. Мы разошлись лишь во время споров о первом § партий­
ного устава. Я отстаивал с Лениным ту его редакцию, которая гла­
сила, что членом партии является всякий, принадлежащий к ее
организации. М н е д о с и х п о р к а ж е т с я , ч т о и н о г о о п р е ­
д е л е н и я и б ы т ь не м о ж е т . . . п о с к о л ь к у н е н а р у ш а ю т с я
п р а в а л о г и к и " ^ .Н о , в конце концов, боровшиеся искровцы были
единодушны в вопросах тактики. „Это убеждало м^ня в том, что для
серьезного конфликта нет никакого основания и что, стало быть,
надо как можно скорее уладить, хотя и возникший, но неоснователь­
ный конфликт. Т ак как съезд предоставил мне и Ленину право
пополнения редакции новыми членами (кооптация), то я предложил
немедленно ж е когптировать двоих их 3-х товарищей, которые, как
выше сказано, ломились в редакцию „Искры". Ленин готов был
принять это предложение; но наша „оппозиция" отклонила его: она
находила, что 4 больше 2, и что для нее удобнее будет, если она
войдет в редакцию в своем полном числе" ‘).
Принять их арифметику, означало бы изменить состав
' центральных организаций так, как не ожидал съезд. Естественно,
что „Ленин и слышать не хотел о принятии всех 4-х оппозиционных
кандидатов" ‘). Но вопрос об улаживании конфликта стоял на очереди,
п он, не ожидая уступчивости ни со стороны Ленина, пи его про­
тивников, наметил себе ноьый план передать оппозиции сформировать
свой собственный кабинет. Это, конечно, было очень радикально, но
на это не могли согласиться ни члены Ц .К ., ни Ленин. „Состоявшийся
в ноябре 1903 г. съезд Заграничной Лиги Русской Революционной
Социал Демократии довел дело до того, что мы стояли перед откры­
тым расколом. Приходилось из двух зол выбирать меньшее. Я нашел,
что меньшим злом будет исполнение требований нашей оппозиции.
Ленин и тут не согласился со мной. Результатом нашего разногласия
был его выход из редакции „Искры". Этим выходом он затруднил
мое положение в том смысле, что заставил меня безраздельно нести

•) В т о р о е п р и л о ж е н и е к № 15 „ Д р е в п и к а со ц и а л -д ем о к р ат а" (к ур си в м ой . В . В -)-
 — 4 09 —

ответственность за уступки „мартовцам"1)... После колебаний и пере­

говоров „я, наконец, решил поставить твердокаменных перед совер*
шившимся фактом, т.-е. произвести кооптацию всех 4-х членов литера­
турной оппозиции, я поспешил довести о своем решении до сведения
оппозиции, несмотря на то, что все обстоятельства дела выяснились
для меня довольно поздно вечером" '). Вопрос о кооптации был
решен, 26 ноября была произведена эта „бескровная" революция.
Плеханов очутился в объятиях новых друзей. „Мое положение
в среде кооптированных редакторов „Искры" было не сладко" ‘),—
откровенно признается Плеханов. И оно, действительно, было не
сладко.

5-

Но вернемся несколько назад. Ленин фактически ушел из

редакции i ноября, хотя заявление датировано 18 числом. № 52
„Искры" уж е вышел без участия Ленина, под единоличной редакцией
Плеханова. В этом номере помещена передовая статья „Чего не делать",
являющаяся в некотором роде программной статьей, намечающей
или, по крайней мере, нащупывающей некую новую линию. Она
имеет очень большое значение для понимания эволюции взглядов
Плеханова, и нам следует остановиться на ней.
Следует при этом помнить, что появлению этого номера предше­
ствовали опять переговоры. Избранная на съезде редакция в составе
Плеханова и Ленина, оставшись на съезде без Мартова, решила
временно отложить печатание материалов и извещения о съезде,
полагая уладить конфликт. Но, как мы видели выше, конфликт не
только не уладился, но разрастался изо дня в день.
После ухода Ленина из редакции i ноября Плеханов медлил с
выпуском номера, при чем написанную им передовую он показал пред­
ставителю Ц. К., который отметил, что печатание этой статьи будет
нарушением принятого уговора временно избегать перенесения в пе­
чать борьбы и „дрязг". Но Плеханов, очевидно, не замечал никакого на­
рушения уговора в своей статье, ибо, как- свидетельствует тов. Ленин,
он еще ю ноября пишет члену Ц .К . в ответ на его запрос о судьбе
№ 52 с извещением! „Напечатать сообщение о съезде значит: i) или
напечатать о том, что Мартов и другие не участвуют в „И скре", или
2) отказать в этом Мартову,— и тогда он напечатает об этом в осо­
бом листке. В обоих случаях это доводит до сведения публики о
расколе, а и м е н н о э т о г о н а м и н а д о т е п е р ь и з б е г н у т ь“ *)•

1) Второе приложение к № 15 „Диевника социал-демократа".

2) „ П р о л е т а р с к а я Р е в о л ю ц и я " , № 2 ( 2 5 ), с т р . 35.
 — 4 10 —

Он „не замечал",— но это нисколько не оправдание. При всем том

его статья была началом оглашения „дрязг".
Движение пролетариата в России теперь крепнет, и в связи с этим
становится особенно ответственной роль, исполняемая его передовым
отрядом. Централистская же организация последнего требует, чтобы
члены центров партии были людьми с огромной о с м о т р и т е л ь ­
н о с т ь ю . „Они должны быть поистине мудры, как змии", ибо „ка­
ждая ошибка, сделанная центром, неизбежно будет распространяться
по всей окружности" *).
Одно из основных зол, которое, нужно избегать,— это прямоли­
нейность, которая особенно опасна в практической области. „Она тем
более опасна здесь, что легко может быть принята за т в е р д о с т ь
х а р а к т е р а , с которой она на самом деле не имеет ровно ни­
чего общего, прямолинейность гораздо легче становятся обыкно­
венным упрямством, отнюдь еще не обеспечивающим ни ясности
политической мысли, ни твердого стремления к раз намеченной цели:
известно, ведь, что прямолинейные и упрямые люди часто бывают
непостоянны" !). Говоря вообще,—это, быть может, и мудрое правило,
но не в применении к конкрецтному случаю, по поводу которого
написана статья. Это было прекрасным доказательством совершен­
нейшей беспомощности Плеханова; он не мог видеть в нежела­
нии Ленина итти на уступки ничего иного, как только упрямство.
Ж елая доказать ту совершенно правильную мысль, что в политике
не должно быть раз навсегда принятых правил, „кто хочет стать
достойным победы, у того должно оставаться неизменным одно только
желание: во что бы то ни стало притти к своей цели. Все остальное
у него может и должно быть изменчиво, потому что все остальное
имеет для него лишь о т н о с и т е л ь н у ю ценность" 1). Плеханов
приводит следующий пример о ревизионизме и ревизионистах: „Пред­
ставьте себе, что наш центр, который, разумеется, должен состоять
из решительных и непримиримых врагов „ревизионизма", имеет де^о
с одной или несколькими группами таких социал-демократов, которые
прежде поддавались влиянию „ревизионизма" и боролись с „ортодо­
ксами" во имя „свободы критики", но теперь увидели ту опасность,
которая в нем заключается, признали все основные положения „орто­
доксального" социализма,—марксизма т о ж ,— и теперь только, вслед­
ствие некоторой непоследовательности, и, так. сказать, и н е р т н о ­
с т и мысли, защищают те или другие „догмы", любезные „ревизио­
нистам". Как должен отнестись наш центр к таким группам? Предать
их анафеме? Исключить их из партии? Это было бы, пожалуй, легко

2) Г . В . П л е х а н о в , Ч его не делать.
 \
— 4 11 —

и уж , конечно, как нельзя более „прямолинейно11. Но было ли бы это

целесообразно? Другими словами, было ли бы это полезно д л я
единства нашей партии и для борьбы с тем же
„ р е в и з и о н и з м о м 11? Мы думаем, что —н е т " ').
Это невероятное рассуждение Плеханова было поразительно, и
припомнить, что оно явилось ответом на аргументы против экономи­
стов, примкнувших к меньшевикам. На самом деле, конкретно, что
было плохого, ежели некоторые экономисты пришли к убеждению,
что они ошибались и примкнули к с.-д.? Ничего не было плохого в
самом факте превращения отдельных экономистов, речь шла не об
этом, а о том, что экономисты прямо утверждали, что Мартов и К-о
п о с л е съезда осуществляли то, что экономисты выдвигали на съезде
против ортодоксов, а это означало не то, что экономисты п р и ш л и ,
а нечто совсем другое: что Мартовы докатились до них.
Не видеть и не понимать этого можно было лишь при исключи­
тельных попечениях о „ликвидации конфликта11.
Далее, чит^я назидание нашему центру, Плеханов пишет: „Наш
центр должен обладать большим запасом в о и н с т в е н н о с т и : воин­
ственность необходима ему, как представителю революционного класса.
Но там, где интересы нашей партии требуют м и р а , он обязан быть
м и р о л ю б и в ы м , м я г к и м и у с т у п ч и в ы м . Руководитель орга­
низованного пролетариата, отстаивающий дело первостепенной важ ­
ности, он, н е и м е е т п р а в а поддаваться своим воинственным
наклонностям, когда они противоречат п о л и т и ч е с к о м у
р а с ч е т у 11 г).
Хорошо, очень хорошо, и даже дальше, когда он говорит: „Р ез­
кость хороша только там, где она уместна. Неуместная ж е резкость
достойна скорее Собакевича,чем „ортодоксального" социал-демократа111),
он говорит сущую истину. Не нужно бы только прикрываться
фиговым листком и прямо следовало поставить вопрос— требуют ли
интересы нашей партии мира с теми, кто смотрел на всю эту партию
по сути дела „с улыбкой авгура11? Разумеется, нет!
Когда Плеханов говорит „единая революционная с.-д .",— он гово­
рит у ж е пустяки. Единства не было, и только неисправимый
„примиренец11 не мог видеть этого. „В числе тех задач, которые мы
должны решить под страхом самого гибельного застоя, нет задачи
наиболее важной, чем з а д а ч а н а ш е г о с а м о в о с п и т а н и я в
д у х е п а р т и й н о й д и с ц и п л и н ы . Без дисциплины вообще не
мыслимо никакое организованное политическое действие. Тем более
необходима она при наших российских условиях, лишающих нас всякой

') Г . В . П л с х а л о в , Ч е г о не д е л а т ь .
 — 4 12 —

законной возможности действовать открыто. Наконец, еще более

нужно стремиться к самоьоспитанию в духе дисциплины нам, русским
революционерам, главный недостаток которых заключается, как известно,
в а н а р х и ч е с к о м и н д и в и д у а л и з м е , чрезвычайно затрудняю­
щем дружную совместную работу. Наш центр о б я з а н очень строго
относиться к нарушению дисциплины в наших рядах" ’).
Казалось бы, в чем ж е дело. Однако и тут есть но, продиктован­
ное несчастной страстью Плеханова к „примирению14 „враждующих
братьев". Наша дисциплина не солдатская, она имеет в основе добрую
волю революционера. „Все, что укрепляет эту основу, полезно для
нашего революционного воспитания; все, что расшатывает ее, вредно
для него. Укрепляется она многими и разнообразными воздействиями.
Мы не станем перечислять их: это было бы слишком долго. Скажем
только, что в их ряду т р е б о в а н и е п о в и н о в е н и я занимает
не первое место. Далеко нет“ '). Камень в огород опять тех ж е самых
„твердых", к числу которых принадлежал сам он. Более того, требо­
вание безусловного повиновения было его собственным . требованием
еще в августе-сентябре.
Трудно будет в дальнейшем разобраться в развитии воззрений
Плеханова, если мы недостаточно оценим ту фразу, которой он закан­
чивает статью: « Че м м е н е е з н а ч и т е л ь н ы р а з н о г л а с и я ,
с у щ е с т в у ю щ и е м е ж д у ч л е н а м и о д н о й и той ж е пар­
тии, тем в р е д н е е д л я не е р а с к о л ы , в ы з ы в а е м ы е т а ­
к и м и р а з н о г л а с и я м и . Когда мы воевали с „экономистами",
всякий неглупый человек мог бы без труда понять, из-за чего ведется
война. А теперь в наших рядах господствует такое единомыслие, что
новый раскол не имел бы никакого серьезного основания и показался
бы понятным и извинительным разве только глупым людям" ‘).
И раздраженный тон статьи, и неприкрытые намеки на „неприми­
римых", и излишние подчеркивания миро юбия—были все результатом
именно этого неверия Плеханова в существование особо глубоких
разногласий.
Но к ю и как может определить, насколько глубоки разногласия?
Келейные беседы, перманентные совещания, переговоры и беседы
через ультиматумы никак не в силе уяснить вопрос. Единственный
судья,—это партия, единственный путь уяснения вопроса о разногла­
сиях—гласное обсуждение вопроса.
До опубликования статьи Плеханова вопрос о целесообразности
гласного обсуждения, как мы видели, задерживался, но теперь уж е
ничто не мешало гласному обсуждению вопроса.

!) Г . В . П л е х а н о в , Ч е г о ы е д е л а т ь .
 — 413 —

Ленин в ответ на эту статью и написал свое знаменитое письмо

в редакцию „Искры": „Пора, в самом деле, решительно отбросить тра­
диции сектантской кружковщины, и в партии, опирающейся на м а с с ы ,
выдвинуть решительный лозунг: п о б о л ь ш е с в е т а , пусть партия
знает в с е , пусть будет ей доставлен в е с ь , р е ш и т е л ь н о в е с ь
м а т е р и а л для оценки всех и всяческих разногласий, возвра­
щений к ревизионизму, отступлений от дисциплины и т. д. По­
больше доверия к самостоятельному суждению всей массы пар­
тийных работников: они, и только они, сумеют умерить чрезмерную
горячность склонных к расколу группок, сумеют своим медленным,
незаметным, но зато упорным воздействием внушить им „добрую
волю" к соблюдению партийной дисциплины, сумеют охладить пыл
анархического индивидуализма, сумеют одним фактом своего равно­
душия документировать, доказать и показать ничтожное значение
разногласий, преувеличиваемых тяготеющими к расколу э ементами*- *).
Плеханов говорил об исключительно ответственном положении
наших партийных центров. Ленин справедливо указывает ему, что
именно поэтому „необходимо, чтобы в с я п а р т и я систематически,
исподволь и неуклонно в о с п и т ы в а л а себе подходящих людей в
центре, чтобы она видела перед собой, как на ладони, в с ю д е я т е л ь ­
н о с т ь каждого кандидата на этот высокий пост, чтобы она озна­
комилась даже с их индивидуальными особенностями, с их сильными
и слабыми сторонами, с их победами и .поражениями" *). Только
таким образом партия сможет выделить себе достойных руководителей.
Отвечая на это письмо Ленина, Плеханов пишет: „Свет свету рознь.
Партия, опирающаяся на м а с с у , должна защищать великие к л а с ­
с о в ы е и н т е р е с ы , и ей нужен такой свет, при котором она ьы-
ступила бы с наибольшей выпуклостью. А это совсем не тот свет,
в котором нуждаются люди, привыкшие вглядываться в мелочи и
дрязги кружковой жизни, которые могут казаться важными и достой­
ными освещения лишь до тех пор, пока великие классовые интересы
не сделались могучими факторами общественного развития* *).
Но кто нуждался в свете в передовицы „Чего не делать",—
об этом он не говорит; Ленин советует обратиться к массе членов
партии, Плеханов отвечает: „Он как-будто забыл, что именно „сек-
танты“, пропитанные духом „ к р у ж к о в щ и н ы " , особенно охотно
пристают к м а с с е со своими ничтожными (?! В.В.), хотя и ож е­
сточенными распрями, иногда с полной искренностью приписывая им

*) Н. Л е н и н (В. У л ь я н о в ) , Собр. сочин., том IV , стр. 516.

2) Там ж е, стр. 317.
3) От редакции „И скры ", № 53.
 - 414 —

значение мировых вопросов, и наивно воображая, что устные иди

печатные толки о них могут значительно содействовать ее политиче­
скому воспитанию" '). Это пустая отговорка, Ленин имеет в виду
определенные распри, которые надлежит вынести на суд, те самые,
о которых сам Плеханов еще вчера думал, что они касаются основ­
ных вопросов тактики и нарушают организационные принципы пар­
тии. Ленин имеет в виду не ошибки вообще, а определенные ошибки
вчерашних вождей, которые не так незначительны, как теперь хочет
это изобразить Плеханов, когда пишет: „Нам думается, что есть
такие „частичные" поражения, которые очень досадны для отдельных
руководителей, но которые не заслуживают теперь серьезного внима­
ния партии и которыми с удобством может заняться, — как выра­
жается Щедрин,— лет через тридцать „Русская Старина". О т а к и х
поражениях пусть пока квакают лягушки того или иного Г1ошехонья“ .
Трудно сказать, кому должно быть адресовано это ехидство о
поражениях, „ о ч е н ь д о с а д н ы х д л я о т д е л ь н ы х р у к о в о ­
д и т е л е й " , но, судя по всему, он хотел бы это адресовать на два
фронта.
Плеханову нужно было немного времени совместной работы со
своими новыми союзниками, чтобы убедиться, как опасны нередко для
партии даже частичные ошибки.
Но борьба имеет свою логику, как ее имеет и всякое разногла­
сие. Начатая этой „перепиской" борьба между Плехановым и Лени­
ным приняла принципиальный характер, в то время как организацион­
ные расногласия между Плехановым и обоими флангами шли своим
чередом.
Ж естокая ошибка смешивать эти два параллельных разногласия.
Исключительный подъем рабочего движения предреволюционной
эпохи привел к тому, что принципиально Ленин и Плеханов разо­
шлись в ряде тактических вопросов, но параллельно с этим по вопро­
сам организационным Плеханов н и к о г д а не переходил на точку
зрения „организационного оппортунизма" своих коллег по новой
фракции, и вплоть до эпохи борьбы с ликвидаторством был последо­
вательным сторонником большевистских взглядов на партийное
строительство.
Нам поэтому кажется целесообразным проследить перипетии
развертывавшейся борьбы за овладения центральными органами мень­
шинством, а затем уже перейти к рассмотрению развития его такти­
ческих воззрений в новую уже эпоху высокого подъема рабочего
движения кануна революции и в эпоху самой революции.

*) О т р е д а к ц и и „ И с к р ы ^ 'Л * 53 .
 — 4 15 —

6.

Войдя в редакцию п составляя там подавляющее большинство,

меньшевики, разумеется, первым делом должны были озаботиться о
наибольшем укреплении этого завоевания.
С этой целью они привлекли к тесному сотрудничеству, кроме
четырех бывших редакторов, еще Троцкого и Дана, составили себе
фактическую редакцию, в которую не включили, разумеется, Плеха­
нова и пригласили официально к сотрудничеству рабочедельцев.
Это еще Плеханову не было известно, когда он начал жестокую
войну с большинством. Наоборот, он еще продолжает все силы при­
кладывать к тому, чтобы оставшаяся единственная крепость большин­
ства Ц .К . перешла на тот же путь примиренчества, что и Ц.О .
После кооптации совершенно естественно изменилось и соотно*
шение сил в Совете партии. Против двух представителен Ц.К->—
в том числе и тов. Ленина, который немедленно ж е после ухода из
Ц.О. был кооптирована Ц-К-,—меньшинство имело двух от Ц .О .— Мар­
това и Аксельрода и перешедшего на их сторону и поддерживающего
их Плеханова.
Этими тремя голосами против двух голосов большинства Плеханов
провел в Совете резолюцию, которая гласила: „Совет партии, сожа­
лея о распрях, существующих теперь в Р.С .-Д .Р.П ., глубоко убежден:
I) что существование этих распрей обусловливается тем, что Ц .К - по
своему составу представляет лишь одну часть партии, и 2) что для
их устранения необходимо изменение его состава п у т е м к о о п т а ­
ц и и лиц, принадлежащих к так называемому „меньшинству" партий­
ного съезда или солидарных с ним" *).
Несмотря на это, Ц .К . еще держался крепко, хотя надежды на
отстаивание в руках большинства центральных учреждений, которое
по самой структуре центральных организаций не имело большой
автономии, было мало.
Мы не можем пройти мимо одного очень важного обстоятельства.
Мотивы, руководившие Плехановым в этой его исключительно настой­
чивой борьбе с большинством, сводились к тому, что он относился
чрезвычайно скептически к тому, действительно ли большевики
представляют большинство в партии? Это очень важное обстоятель­
ство, которое нельзя упустить из виду. Он сомневался и его сомне­
ния укрепились после того, как выяснилось, что огромное большин­
ство эмигрантских кружков против большевиков. В его глазах
соотношение сил в эмигрантских кругах отражало подлинное со*

!) О р л о в с к и й , С о в е т п р о т и в п а р т и и , Ж е н е в .1 , 1904 г ., ст р . 5.
 - 416 —

отношение внутри России. Ми увидим ниже, как жестоко оши­

бался он,— теперь ж е в подтверждение этой моей мысли я сошлюсь
на письмо Дана и ответ Плеханова, написанные спустя 9 лет, в дни
борьбы с ликвидаторством.
На упрек Дана в том, что Плеханов в эпоху кооптационной горячки
сам относился очень враждебно к большевикам и отзывался о них
крайне резко, Плеханов пишет: „На II с х е м е , после ухода бунди-
стов, за мной и Лениным оказалось большинство одного голоса.
Это очень немного. И именно потому, что это очень немного, я
считал себя нравственно обязанным быть уступчивым по отношению к
оппозиции. Я говорил Ленину: „Если мы при данных обстоятельствах
ухитримся своей неуступчивостью вызвать раскол в партии, то мы будем
31 служивать того, чтобы нас побили бамбуковыми палками по пяткам,
как бьют китайских мандаринов, когда возникают бунты во вверенных
им провинциях. Положим, за нами было большинство, и только
анархически настроенные люди могут отказать в повиновении боль­
шинству, хотя бы оно и было лишь большинством одного голоса. Но,
ведь, и мы не должны забывать, что i голос есть только один голос, и
что присутствованшие на съезде делегаты разделились на дв4 ночти
равные части11. Иногда, раздраженный упорным повторением ссылок
на волю большинства, я напоминал им анекдот о фршцузском депу­
тате, завистники которого говорили: „он был выг'.ран большинством
одного голоса, да и этот го .ос принадлежал глухонемому*. Об этом
напоминании я сообщил потом и вам. Что же постыдного в подоб­
ных напоминания? Кажется, ничего“ *).
Нужно ли доказывать, что Плеханов жестоко ошибался? Если бы
такое доказательство нужно было, достаточно было бы обратиться к
резолюциям местных комитетов, которые в огромном бо ьшинстве
высказались п р о т и в меньшевиков и новой редакции Ц.О., непосред­
ственно вслед за кооптацией, обратившейся с письмом к местным
комитетам 2). Письмо эго и до сих пор может почитаться как обра­
зец фракционного фарисейства. В нем история раскола передана с
такими искусными искажениями, что местным комитетам нужна
была исключительная сознательность и последовательность, чтобы
дать должный отпор, и, несмотря на то, от юр дали надлежащий.
Екатеринославский, Тверской, Астраханский, Сибирского союза,
Саратовский, Одесский, Уфимский, Средне-Уральский, Пермский,
Бакинский, Сормовский и др. комитеты вынесли большевистские
резолюции, с прямым порицанием деятельности меньшинства, и, не-

J) Второе прилож. к Mi 15 „Д невпика с.-д .“, стр. 8— 9.

3) С м . текст его в брош. Н . Ш а х о в : Борьба sa съезд, стр. 14.
 — 4 17 —

смотря на это, Плеханов считал большинство съезда— несерьезным

большинством. Почему? Потому, что Плеханов по старой памяти
продолжал видеть в наших местных комитетах какие-то кружки.
Пренебрежительное отношение к местным комитетам еще лучше
подчеркивает, до какой степени Плеханов был оторван от России.

7- ,

Раз начав примирительную политику, Плеханов не мог не подвести

и некоторую идейную почву под нее. Такое подведение идейной
основы он начал своей статьей „Чего не делать*, но основные мысли
ее он развивал в дальнейшем в ряде крупных статей. У ж е в 53 но­
мере новой „Искры" он пишет „Нечто об экономизме и экономистах",
где пытается обосновать свою мысль о необходимости терпимо отно­
ситься к экономистам, пришедшим в наши ряды.
Беспощадная борьба, которую с.-д. вели против экономизма,— была
очень важна и нужна. Но если теперь, уж е спустя несколько лет
после того, как экономизм окончательно добит, если теперь обра­
титься к оценке этого движения, то по новому толкованию Плеха­
нова выходило, что не так уж повинны экономисты в своих ошибках,—
ибо ими руководило самое честное побуждение, когда они шли в
рабочую среду. Они стремились „в о ч т о бы т о ни с т а л о п р и ­
дать нашему социалистическому движению широкий
м а с с о в ы й х а р а к т е р . До сих пор социализм был делом интелли­
генции; рабочие проникались его идеями лишь в качестве о т д е л ь ­
н ы х л и ц, в лучш, ,х случаях— о т д е л ь н ы х к р у ж к о в , которые тем
более отдалялись от м а с с ы , чем яснее становилось их социалистическое
сознание.'Но социализм, отдаляющийся от массы, обречен на полное
бессилие и остается возвышенной мечтой, благородным духовным раз­
влечением немногих умственных эпикурейцев. И это б е с с и л и е отда­
лившегося от массы с о ц и а л и з м а составляет с и л у ц а р с к о г о
п р а в и т е л ь с т в а , опирающегося на б е с с о з н а т е л ь н о с т ь м а с с .
Чтобы уничтожить эту темную силу и чтобы придать социализму
тот характер, который он имеет в передовых странах цивилизованного
мира,— т.-е. характер могучего фактора развития всей общественной
жизни, —необходимо связать его идеалы с житейскими нуждами
российского пролетариата, необходимо сделать его идеологическим
выражением тяжелой повседневной борьбы этого класса со своими
угнетателями. Но так как эта борьба находится еще в зачаточном
состоянии; так как она еще не вышла из той с т а д и и , на которой
поле зрения борющихся ограничивается их ближайшими э к о н о м и ­
ч е с к и м и интересами; так как отношение этих интересов к суще­
В. В а г а и я н, Г. В. Плеханов. 27
 — 418 —

ствующему у нас п о л и т и ч е с к о м у порядку еще совсем не ясно

рабочему классу, то в ы р а ж е н и е должно быть приведено в соответ­
ствие с т е м, ч т о в ы р а ж а е т с я , и наша социалистическая проповедь
должна принять по преимуществу э к о н о м и ч е с к и й характер" !).
Эта проповедь, сделав свое дело, приведет пролетариат к тому
состоянию развития, когда и политическая агитация станет на оче­
редь. Это, разумеется, во многом ошибочное воззрение, но оно
смягчается рядом обстоятельств и прежде всего тем, что те, против
кого были направлены удары— народовольцы, сами плохо понимали
положения марксизма. В поисках теории экономисты практики попали
в плен к авторам Credo и др. злокачественных документов и, таким
образом, люди, преданные пролетариату, оказались в плену буржуазной
теории. Когда же им стало ясно, особенно после мильеранской
истории, антипролетарское содержание исповедуемой им теории, они
пришли к ортодоксальному марксизму. „Многие из них уж е и стали
таковыми. И вот с этими-то людьми н а м н е о б х о д и м о т е п е р ь
с т о л к о в а т ь с я . Их мы не имеем права называть н е т о л ь к о
в р а г а м и , но д а ж е и п р о т и в н и к а м и : о н и —н а ш и т о в а ­
р и щи , х о т я бы о н и и о т л и ч а л и с ь от н а с н е к о т о р ы м и
о т т е н к а м и м ы с л и " *). Оттенки мысли могут привести к спору, а
„спор—отец всех вещей". „Очень может быть, что мы в н а с т о я ­
щ е е в р е м я вынуждены будем спорить с тем или другим из тех
товарищей, которые к о г д а - т о выступали „экономистами" на прак­
тике. Н о н а ш и в о з м о ж н ы е с п о р ы с н и м и н е д о л ж н ы
мешать полному товарищескому сближению между
н а м и . Эго сближение является теперь олним из очень важных для
нас очередных практических вопросов. Число наших непримиримых
врагои, число сознательных врагов революционных стремлений проле­
тариата, - с каждым днем растет и не может не расти в возрастающей
прогрессии. Перестанем ж е дробить наши силы“ а). Быть может, всего
труднее достигнуть единодушия в организационных вопросах, но и
тут можно найти общий язык. „Что касается организационных вопро­
сов, то соглашение здесь, пожалуй, покажется нам гораздо более
затруднительным, если мы припомним все те споры, которые велись
между „экономистами" и „политиками" по поводу „демократизма* в
организации. Но и здесь нам надо начать с „ликвидации” старых
споров, старых полемических увлечений и старых односторонностей" 3).
Эти елейные примиренческие речи не могли не вызвать жестокого
отпора со стороны „твердокаменных". Не без основания Мартов в

•) Г. В. П л е х а н о в , Нечто об .экономизме' и об „экономистах*.

а) Г. В. П л е х а н о в , Забавное недоразумение.
 — 4 19 —

письме к Аксельроду писал, что больше всего от большевиков

достается Плеханову. Но не только от большевиков. Крутой поворот
в сторону меньшинства не остался незамеченным либералами, которые
расценивали это, как поворот к оппортунизму. Люди, наблюдавшие
со стороны, ясно видели, к чему клонится меньшинство. Дли Плеха­
нова наступила пора „недоразумений": то грустных, то забавных, и
они были обусловлены тем, что его новая позиция никак не мирилась
с теми теоретическими положениями, которые он защишал в течение
20 лет. Отвечая Струве, который видел в статье „Чего не делать"
„знаменательный поворот", отвечая ему, он писал: „Я предлагаю
«милому ребенку" попробовать доказать мне,что, например, содержа­
ние книги „ К вопросу о развитии монистического
в з г л я д а на и с т о р и ю " хотя бы чуть-чуть, хотя бы на одну йоту
противоречит тому, что я говорю в статье „ Ч е г о н е д е л а т ь " .
Гретхен никогда не докажет этого по той причине, что и нельзя
доказать это. Статья „ Ч е г о не д е л а т ь " представляет собой лишь
последовательное применение к частному случаю обших теоретических
взглядов, излагаемых и защищаемых Бельтовым" *). Это верно. Не
верно только то, что Плеханов молчаливо допускает, будто приме­
нение, о котором он говорит — у д а ч н о е .
Т от принцип целесообразности, от которого он исходит, еще не
был достаточен для правильного решения вопроса, к этому надлежало
еще прибавить достаточное'’ знание действительных соотношений сил
и конкретной обстановки. За недостатком этих знаний Плеханов счел
за це лесообразное именно то, что менее всего было им, и что, вместе
того, чтобы привести к укреплению сил рабочего класса, привело к
его крайнему ослаблению и дезорганизации.
О том, что это так, он имел прекрасный случай убедиться, получив
много резолюций от разных местных комитетов, которые отмечали то ж е
самое— повг рот его вправо, к оппортунизму. Отвечая на одну из таких
резолюций, он писал: „Хотя автор .этого письма сам ьыражается, как
видит читатель, несколько „небрежно", но выписанные мною строки
все таки произвели на меня сильнейшее впечатление. Я стал опа­
саться, что меня скоро заподозрят в сочувствии к г.г. Бернштейну,
Мильерану и прочим «критикам Маркса" г). Если не это, то
стремление прикрывать ревизионистов, ^действительно, видели
товарищи, писавшие письма, и не без большого основания, как
мы видим. На самом деле, Плеханов продолжал защищаться
софизмом. Были экономисты— мы против них боролись, они пришли

*) Г . В . П л е х а н о в , З а б а в н о е н едоразум еви е,
3) Г . В . П л е х а н о в , Г р у с т н о е н едор азум ен и е.

27*
 — 420 —

к ортодоксии— имеет ли смысл теперь бороться и не заключать

единство с ними? „Если бы была возможность закончить э т о
междоусобие т а к и м миром, то мы не заслуживали бы названия
серьезных людей, если бы не воспользовались ею. Я убежден, что
такая возможность в настоящее время существует в полной мере. Я
печатно высказал это убеждение и готов еще и еще раз делать это.
Если тот или другой товарищ думает, что я ошибаюсь, то пусть он
скажет мне это; пусть он возьмет на себя труд доказать мне, что
существующие в нашей среде группы бывших „экономистов" до сих
пор еще чужды точке зрения „ортодоксального марксизма". Эго
будет „ в о п р о с ф а к т а " , о котором можно споррть даже с очень
большим увлечением, но по поводу которого ни один здравый чело­
век не упадет на землю, не станет видеть окружающие его предметы
„немного криво" и не закричит: „караул, изменяют принципам* *).
Говоря о „вопросе факта", Плеханов лишь зама.чывал себе самому
известные ему „факты ". Анархические деяния меньшинства, отноше­
ние к партии с „улыбкой авгура", децентралистские стремления оппо­
зиции и борьба с дисциплиной,— все это было не чем иным, как
воскрешением „экономизма" в искровском лагере меньшевистской
частью ортодоксов; таким образом совершенно естественно, почему
не было таких групп, которые были бы чужды ортодоксии— сам Ц О.
в большинстве своем пришел от ортодоксии к экопомизм\', по крайней
мере, по вопросам организационным на7 первых порах. Так что при­
крытие оппортунистов Плехановым заключалось именно в незамечании
этого факта. Вместо того, чтобы разоблачить подобные уклонения в
сторону оппортунизма, он упорно переносил вопрос на такую пло­
скость, где споры в громадной степени должны были стать бесполез­
ными: а не укажешь ли мне старого экономиста—ревизиониста? И так
как он оных не находил и даже, наоборот, в „личной беседе" со
многими убедился в их чи^тои ортодоксальности, то и начал громить
их противников, которые рассуждают формалистски. „А я говорю,
что мы должны уметь п о д н я т ь с я в ы ш е ф о р м а л и з м а , что нам
нужно те.-ерь держаться н е ю р и д и ч е с к о й , а п о л и т и ч е с к о й
т о ч к и з р е н и я . В этом состоят наши р а з н о г л а с и я . Человек,
сумевший возвыситься н а д ф о р м а л и з м о м , рассуждает по с у ­
щ е с т в у ; человек, сумёвший подняться до п о л и т и ч е с к о й точки
зрения, справляется н е с у с т а в о м , или, вернее, н е т о л ь к о с
у с т а в о м , н о й с ф а к т и ч е с к и м п о л о ж е н и е м дел, с д а н ­
н ы м с о о т н о ш е н и е м с ил. А каково у нас в партии это положе­
ние? На что указывает нам это соотношение?" ’)•

!) Г . В . ГГл е х а н о в, Г р у с т н о е н едор азум ен и е.

 — 421 —

Интересно, на что? В ответ на это он исповедуется: „Я принадлежал

на съезде партии к б о л ь ш и н с т в у , которое,— как это видно из
только что вышедших протоколов съезда, —и произвело выборы в
партийные центры. Но боиьшинство это было совершенно незначи­
тельное большинство. Д о того незначительное, что когда, на одном
из последних заседаний, один из наших перешел к м е н ь ш и н с т в у ,
то съезд оказался разделенным на д в е р а в н ы е ч а с т и ,— обстоя­
тельство, нашедшее свое выражение в формулировке одной из его
резолюций. Выходило, что л ю д и , в ы б р а н н ы е о д н о й п о л о ­
в и н о й , д о л ж н ы б ы л и р у к о в о д и т ь в с е м и . Я тогда же
почувствовал, что это было ненормально. Но я еще не знал тогда, к
каким практическим неудобствам приведет такая формальность.
Впоследствии я увидел, что неудобства эти страшно велики, и
постарался устранить их, насколько это от меня зависело. Я сделал
известную товарищам кооптацию. И для меня очемидно, что наш
Ц .К . обязан поступить таким же образом: он д о л ж е н п р и н я т ь
ме р ы к тому, ч т о б ы я в и т ь с я в ы р а ж е н и е м в с е й н а ш е й
па р / г ии, а не о д н о й т о л ь к о е е ч а с т и . Эго, разумеется, не
обязательно с точки зрения устаиа, но этого, несомненно, требует
интерес дела. И пока это требование не будет исполнено всеми,
„кому ведать надлежит", до тех пор наш Ц е н т р а л ь н ы й Комитет
останется, так сказать, э к с ц е н т р и ч н ы м . И ему нужно сделаться
в самом деле ц е н т р а л ь н ы м ' ‘).
Читатель помнит, что на ближайшем же заседании Совета Пле­
ханов провел в таком ж е духе резолюцию. Его собственное призна­
ние о своих сомнениях насчет большинства знаменательно, но вряд
ли много способствует тому, чтобы рассеять как смешное, так и груст­
ное недоразумение. Наоборот, ближайшее же его выступление с
фельетоном против большевиков лишь укрепило недоумевающих в их
догадке насчет того, куда именно поворачивает Плеханов.

8.

Тем временем в редакции Искры назрел острый конфликт, кото­

рый крайне характерен и важен для определения позиции Плеханова
в борьбе и его положение среди борющихся ст< рон.
Он сам писал много спустя: „Производя кооптацию, я хотя и
нападал на непримиримость „большевиков", но в то ж е время со­
всем не скрывал от „меньшевиков“ своего взгляда на их поведение:
я резко и определенно говорил им, что считаю его непростительным
нарушением партийной дисциплины. М о е п о л о ж е н и е в с р е д е

1) Г. В ^ П л е х а н о в , Г р уст н о е недоразум ение.

 — 422 —

к о о п т и р о в а н н ы х р е д а к т о р о в „ И с к р ы * б ы л о не с л а д ­
к о " 1). Мы уж е выше отметили, что меньшевики сорганизовали
„негласную" фактическую редакцию и Плеханова очень быстро вы­
били из седла. Первое столкновение произошло из - за статьи
Тр цкчги в № 64 „Искры“ . Плеханову статья не понравилась, и он
требовал снятия ее, все остальные редактора, за исключением
отсутствовавшего Аксельрода, были за напечатание. Запросили Аксель­
рода и, не дожидаясь его ответа, статью пустили в машину. Сам по
себе эпизод был ликвидирован, но в связи с этим немедленно встал
принципиальный вопрос, который Мартов передает в письме след,
образом: „Повидимому, специально в вопросе об эпизоде с этой статьей
мое письмо его (Плеханова. В. В.) успокоило, и он, хотя и говорит, что мы
Л Ж ' 1 ф о р м а л ь н о поступили неправильно, но не склонен из этого
делать casus belli. Но с тем большим упорством он ставит вопрос аа
„принципиальную почву", которая сводится к следующему: „я не могу
быть в коллегии, которая систематически пропускает статьи сотруд­
ника, который, по мнению одного члена коллегии, вреден, понижает
своими писаниями литературный уровень „Искры". Или Троцкий
п е р е с т а е т б ы т ь в о о б щ е с о т р у д н и к о м , или Плеханов выхо­
дит. Для него „морально" неволможно работать при сотрудничестве
Троцкого. Рядом с этими заявлениями, жалобы на существование
„негласной редакции" и прочие пустяки не имеют значения" '). Мень­
шевики не согласны, разумеется. „На деле aut-aut, которое
вытекает из постановки вопроса Плехановым, ввиду того, что Т роц­
кий п р е д л а г а е т у с т р а н и т ь с я (уехать в Россию), сводится к
следующей дилемме: или уходит Плеханов, или мы н е п р е п я т ­
с т в у е м Т р о ц к о м у у с т р а н и т ь с я . Но, поскольку этот вопрос
для меня в указанном смысле п р и н ц и п и а л ь н ы й , постольку я
считаю себя обязанным препятствовать этому. И на самом деле, во­
прос стоит так, как я его поставил: уступив Плеханову на этом
пункте, мы теряем морально-принципиальную основу своей позиции,
теряем право держать в своих руках партийный орган. Устраняя
такого сотрудника, как Троцкий, мы фатально отказываемся от рас­
ширения сотрудничества других работников, фразой становится
н а ш е п р е д л о ж е н и е и р а б о ч е д е л ь ц а м , и борьбистам, и
б -льшинству писать в .И скре" *). И ранее Плеханов вел борьбу с
Троцким— ему не нравилась его манера писания, и ранее бывали
столкновения на этой почве, но теперь это не из о б ы к н о в е н н ы х

1) Второе приложение к № 15 „Дневника с.-д.“ (курсив мой. В. В.).

2) Пеэеписка П . Б. Аксельрода и Ю . О . Мартова, стр. 102 (последний курсив
мой, В. В.)
 — 423 —

редакционных разногласий. Вся острота постановки вытекала из

того, что и П леханов и Мартов, перенеся вопрос на Троцкого, лишь
стремились нейтрализовать самую борьбу, которая шла совершенно не
об этих частностях. Речь шла о том, к т о б у д е т д е р ж а т ь в
с в о и х р у к а х п а р т и й н ы й о р г а н : одни ли меньшевики, или
какая-то коалиционная коллегия, поскольку было для меньшевиков
совершенно очевидно, что Плеханов не во всем с ними, что в Пле­
ханове пока еще сидит жестокий централист.
Мартов продолжает: .Д ля меня дело представляется hochprinzipiell.
Не касаясь того, что Плеханов нас кооптировал, з н а я , что с нами
в „Искру" идут и Троцкий, и Д ан (хотя он теперь это отрицает),
не касаясь того, что во всем этом с его стороны много личной, уни­
жающей его и неблагородной ненависти к данному лицу" *) и т. д.
Дальнейшее не важно, интересно то, что Плеханов отрицал, будто
он приняi в „Искру" вместе четверки — шестерку. Дальше Мартов
не удерживается и еще немного приоткрывает завесу. „Есть основа­
ние надеяться, что и усиленное сотрудничество Дана его беспо­
коит" 2); это—Ш еханоба. Следовательно, совершенно ясно, что лич­
ный вопрос о т. Троцком есть фиговый листок, а смысл всего был
в окончательном устранении Плеханова и отвоевании „Искры". Хитрый
Мартов, не желая пугнуть старика Аксельрода, так передает свои
планы на будущее: „ Я думаю, что, если мы проявим всю твердость в
этом принципиальном вопросе, мы —как бы ни бйли велики временные
неудобства—очень много выиграем в конечном счете, показав партии,
что у нас есть твердая ligne de conduite и что мы для времен­
ных удобств не жертвуем принципами (а уступки Плеханову, повто­
ряю, представили бы такую жертву). Поэтому для меня ответ ясен:
отказ Плеханову в его требовании, которое он должен оформить и
представить в письменном виде, и принятие соответствующей принци­
пиальной резолюции; Под вопросом у меня стоит только одно: или
мы остаемся без Плеханова, или мы заявляем, что все уходим, оста­
вляя его одного в редакции, продолжая понемногу сотрудничать и
выступая, когда нельзя в „И скре", с отдельными брошюрами (не за­
водить своего органа). Но этот исход, который был бы более „при­
мирительным", имеет все неудобства, связанные: i) с потерей Ц.О .
2) с потерей Совета, 3) с увяданием „Искры" и 4) с еще большим
падением престижа ее, чем какого можно ожидать от ухода Плеха­
нова, которого репутацию уход по т а к и м мотивам окончательно
докапает в глазах более серьезных членов партии. Вероятно, этот

1 ) Т а м ж е , стр. 103.
3) Т а м ж е , с т р . lo ^ ,.
 — 424 —

исход все признают негодным. Следовательно, допустить уход Пле­

ханова и стараться о почетном отступлении для него, если он захо­
чет его принять, в виде отдачи ему „Зари“ и предложения—раз он
перестанет быть редактором Ц .О .— поднять несколько п о л и т и ч е ­
с к у ю роль Совета, который тогда станет „идеальным14 в смысле бес­
пристрастия *). Здесь все рассчитано на то, чтобы подкупить Аксель­
рода, на самом ж е деле они и не замышляли добровольно выйти из
Ц.О., и уж е никак не заботились о „неувядаемом" процветании его.
Через два дня (4 апреля) Плеханов принес заявление о выходе
из редакции, не дожидаясь того, как решат его незаконные „соре­
дакторы". Мартов взывает к помощи Аксельрода: „Необходим н е ­
м е д л е н н ы й ваш приезд. Быть может, беседа ваша с Плехановым
обеспечит нам наиболее удобную обстановку его выхода” а). От ге­
ройства до трусости несколько минут, достаточных для смены масок.
Мартов по существу жестоко трусил ухода Плеханова, ибо он пре­
красно сознавал— не так, как Плеханов,— как ничтожны их силы в
России, в живой партии, знал, что во всех центральных органах они
укрепились т о л ь к о благодаря плехановскому повороту, не имея
реальных сил и прав удержаться на этих позициях. Он знал кроме
того, какое важное средство вербовать себе сторонников— централь­
ные учреждения.
Аксельрод приехал в Ж еневу, Троцкого временно устранили из
„Искры", и Плеханов взял свой ультиматум обратно.
Первое столкновение было временно изжито, чтобы потом возоб­
новиться с еще большей силой.

9-

Как раз в эту пору упорство Ленина особенно разъярило Плеха­

нова. Оно и понятно. Он почувствовал ясно, что все его попытки
„примирения" по существу сводились к пустым словесам, прикрываю­
щим фракционные дела и деяния одной и отнюдь не лучшей части
партии.
Мартов в вышецитированном письме говорит о том, что им при­
ходится- удерживать Плеханова от очень резких выступлений против
Ленина. Это, повидимому, верно. Весь расчет Плеханова был построен
на том, что, изолируя самого непримиримого из всех твердых — Ле­
нина, ему удастся довести дело объединения до конца. С этой
.целью он пишет вторую свою большую статью против Ленина:

<) П е р е п и с к а '/ ! . Б . A ic : e л ь р о д а и 1 0 . О . М а р т о в а , с т р . 1 0 3 — 104.

2) Т а м ж е , с т р . 1 0 5 . .
 — 425 —

„Централизм или бонапартизм14, подзаголовок которой еще более

обострял статью в направлении твердокаменных. Однако, как ни был
остр язык Плеханова, как ни были страстны его речи, статьи его
не становились убедительными. '
Возвращаясь все к тому же, не дающему покоя, вопросу о том, не
прикрывает ли он ревизионистов, Плеханов рассуждает: мы против
ревизионистов, ибо они против революционного социализма, но те,
кого защищает Плеханов, они не из этого порядка люди. „Интере­
сы нашего дела,— т.-е. т о г о ж е о р т о д о к с а л ь н о г о м а р к с и з ­
м а ,—требуют, чтобы мы не отталкивали от себя ни б ы в ш и х эко­
номистов, не н ы н е ш н е е наше „меньш инство"1). В самом деле.
Разве Мартов, Аксельрод и др. не защищали нашу программу от ре­
визионистов? И разве мы не единодушны в вопросах тактики?
Расхождение по первому параграфу устава—дело второстепенное.
„ Я и теперь продолжаю думать, что ленинская формулировка (§ i
устава) была удачнее. Но ведь это— частность, на основании которой
архи-нелепо было бы делить наших товарищей на козлищ и овец,
на непримиримых и умеренных" '). И если товарищи уральцы, кото­
рым адресована статья, напомнили ему „Красный съезд в красной
стране"— где прямо проповедуется непримиримость по отношению к
оппортунистам, так ведь то подлинные оппортунисты. „По отношению
к г. Бернштейну надо быть к а к м о ж н о б о л е е н е у с т у п ч и в ы м ,
а по отношению к тов. Мартову надо быть у с т у п ч и в ы м к а к
м о ж н о б о л е е . Неужели все это не просто? Неужели все это не
ясно? Неужели все это не понятно само собой?" *).
Далеко нет! Если Мартов и боролся против Бернштейна под
сенью „Зари" и „Искры" по вопросам программы и если он не рас­
ходился с революционным крылом по части тактики, то ведь это
еще не псе! Плеханов забыл свои собственные речи на съезде Лиги, он
забыл, что оппортунизм и анархизм могут проникнуть в организацию
и по другому не менее широкому пути—организационному. Д а и
совсем не окончательно проверено, действительно ли „мы были едины"
по вопросам тактики? Резолюция Старовера далеко не указывала на
это единстно и вещала в грядущем много сюрпризов.
Он жестоко обрушивается на уфимцев за идею, что Ц .К . имеет,
не может не иметь права раскассирования организации. По существу
не было ничего нового в этой идее, но Плеханов приходит в него­
дование и пишет: это право Ц .К . может использовать в целях под­
бора съезда. „Съезд, составленный из креатур Ц .К ., дружно кричит

>) Г . В . П л е х а н о в , Ц ен трали зм или б о н а п а р т и з м .

 — 426 —

ему: „ура“ , одобряет все его удачные и неудачные действия и руко­

плещет всем его планам и начинаниям. Тогда у нас, действительно,
не будет в партии ни большинства, ни меньшинства, потому что
тогла у нас осуществится идеал персидского ш аха". Это, — утвер­
ж дает Плеханов,— никак не централизм, это б о н а п а р т и з м .
„ Я —ц е н т р а л и с т , но не б о н а п а р т и с т . Я стою за создание
сильной централистической организации, но я не хочу, чтобы центр
нашей партии съел всю партию, подобно тому, как тощие фараоновы
коровы съели жирных. И, по моему глубокому убеждению, никто из
рассудительных социал-демократов не имеет никакого права быть
уступчивым в этом вопросе, потому что этот вопрос касается самого
существования нашей партии, как партии сознательного, растущего
и развивающегося пролетариата". Читатель, вероятно, не забыл ту
его речь на съезде Лиги, где он защищал право Ц .К . включить в
данную организацию того или иного члена партии, право на реорга­
низацию. Любой прекрасно знает, что и это право совершенно до­
статочно, чтобы поднять крик о бонапартизме, и ведь он сам удосто­
ился лестного прозвища этого. Если централизм— то совершенно не­
сомненное централизований управление, если управление— то как оно
мыслимо без права реорганизации? Ну, а ни один мудрый Соломон
не сумеет сказать, как мыслимо существование такой централизован­
ной партии, в которой от съезда до съезда не будет такой органи­
зации, которая могла бы представлять всю партию и от ее имени рас-
кассировывать комитеты, ведущие антипартийную политику.
Все эти пустяки, выдуманные Плехановым, были использованы для
того, чтобы прикрыть борьбу с централизмом за автономизм, которую
на деле вели меньшевики. Для самого же Плеханова статья была
одним из этапов борьбы за Ц .К . для меньшевиков. Закончил он
статью обвинениями против Ц .К . „Ц .К . потому и не желает коопти­
ровать в свою cpeiiy товарищей из „меньшинства*, что он опасается
противодействия их нынешним его чудовищным и „смеха достойным"
претензиям. Он превосходно знает, что „меньшинство “ затем и хо­
тело бы ввести в него сразу своих представителей, чтобы попытаться
остановить и образумить его, пока не поздно" *). Статья о бонапар­
тизме была понята, как статья, направленная против Ц .К ., и Плеханов
в следующем ж е номере пишет письмо Ц.К- („Теперь молчание невоз­
можно"!), Где он просит прямо и точно ответить— солидаризирует ли
Ц.К. во всем с Лениным и его политикой. Ц .К . молчит и благодаря
этому молчанию „ п о л и т и к а Л е н и н а и м н о й и, н а с к о л ь к о
я з н а ю, в с е м и д р у г и м и п р и н и м а л а с ь з а п о л и т и к у Ц е н ­
т р а л ь н о г о К о м и т е т а . Прервите же Ваше молчание. Скажите
нам прямо и решительно: как понимаете Вы централизм, что д у м а е т е
 — 427 —

Вы о „бонапартизме*, или,— короче,—одобряете ли Вы политику

Ленина** 1).
Вопрос был поставлен прямо и своевременно, ибо в рядах Ц.К.
происходили постоянные колебания к концу весны по вопросу о том,
не принять ли кооптацию? ■
После съезда, путем кооптации из большевиков число членов
Ц.К. дошло до 9. Вскоре, однако, он провалился в своем большин­
стве, и остались лишь три члена его плюс Ленин и Ленгник за гра- -
ницей. Вопрос о примирении стал обсуждаться в Ц.К. уж е более
настойчиво.
Примиренцы особенно усилили свою агитацию и колебания в ря­
дах Ц .К . увеличились после того, как большевист..кая часть шртии
за границей подняла вопрос о созыве нового съезда. При таких усло­
виях, да при исключительно бесплодной борьбе в Совете, когда в
партии распря продолжает итти все с большей остротой, созыв нового
съезда был необходим.
Попытки провести через Совет решение о созыве съезда, потер­
пели поражение. При этом обнаружилось, что и в самом Ц .К. были
разногласия о съезде. Когда выяснилось, что большинство Ц.К. про­
тив съезда, оба представителя в Совете подали в отставку. Конфликт
был временно ликвидирован тем, что выбрали нового делегата т. Гле­
бова с тов. Лениным представлять Ц.К* в Совете. Т ов. Глебов, будучи
противником съезда, потребовал отказа Ленина от агитации за съезд,
угрожая уходом из Ц .К . Ленин не согласился и письмом сделал ряд
попыток разъяснить Глебову всю неосновательность его ультиматума.
Наступило относительное равновесие, которое, конечно, не могло быть
сколько - нибудь долгим.
Примиренческие тенденции сильно захватили членов Ц.К-, и они в
составе 3 членов в июле приняли декларацию, признающую возмож*
ным соглашение с меньшинством. Ленин протестовал, но безрезуль­
татно. Декларация признавала фракционное дробление „глубоко про­
тивным интересам пролетариата и достоинству партии", выражала
убеждение в необходимости и возможности полного примирения
враждующих сторон а) и не скупилась насчет похвал по адресу Ц.О.
Эго была полная капитуляция перед меньшевизмом.
В ответ на это было организовано Бюро комитетов большинства
для агитации за созыв III съезда партии и для руководства органи­
зациями, стоящими на точке зрения большинства. '

<
*) Г . В . П л е х а н о в , Теперь молчание невозможно.
?) Н. J Í e E E H (В. У л ь я н о в ) , Собр. сочин., том V, стр. 585 .
 — 428 —

После этого должно было стать для Плеханова совершенно ясно,

что Ленин совсем не намерен связать себя с оппортунистическим
крылом партии и вопрос о единстве отходит на задний план. Еще
несколько раз делается попытка привлечь Ленина в редакцию Ц.О.,
но это— автоматическое продолжение попытки, ставшей уже лицеме­
рием.

ю.

Плеханов надеялся изолировать Ленина завоеванием Ц .К . Надежды

оказались тщетными. И после такой крутой смены курса Ц.К- в пар­
тии не наступило успокоения.
Вскоре вслед за тем разразилась борьба, в которой Совету при­
шлось принять исключительно нелепую меру, лишив партийное из­
дательство (Ленин Боич-Бруевич) права дать заголовок партии к
своим изданиям, и далее инцидент с Амстердамским конгрессом пока­
зал, как бесплоден был маневр, как он мало дал пользы.
Д а и местные комитеты не замедлили резко осудить действия и
декларацию Ц .К . *)• Что всего примечательнее, так это то, что Плеха­
нов и после неудачи с Ц .К. не убедился в совершенной бесплодности
его попытки, и мы хотим сделать предположение, проверка которого
мыслима только, когда будет опубликована переписка его самого с
ближайшими друзьями и фракционными единомышленниками той
эпохи.
Нам кажется совершенно несомненным, что Плеханов так много
добивался единства, боясь своего меньшевистского окружения, с ко­
торым он не мог никак окончательно слиться.
Только страстное желание создать некую организацию, способную
освободить его от обязанности быть в одной из фракций— с обеими
у него были разногласия,—закрывало ему глаза на давно уже выяс­
нившуюся невозможность единения путем уступок либо сговоров.
По существу, его положение прямо диктовало ему стать за созыв
съезда, но это радикальное требование он усвоить не мог вследствие
основной ошибки, допущенной с самого начала им.
Д о какой степени он отвлеченно мыслил, показывает его речь на
собрании членов Р. С .-Д . Р . П. 2 сентября 1904 года в Женеве.
Возражая на ссылку о воле большинства, которую, по мнению
„твердых" он нарушил,— возражения те же, что мы выше цитировали,—
он говорит об упреке в оппортунизме меньшевиков. „ Нужно, чтобы
слова имели человеческий смысл. Какой ж е Мартов оппортунист?

1) Сами резолюции приведены частью в Y томе Собр. сочин. Л е н и н а .

 — 429 —

Какой оппортунист Аксельрод или Старопер? Когда Каутский услы­

хал, что их называют оппортунистами, то он расхохотался. Обвине­
ние их в оппортунизме совершенно бессмысленно, а между тем этим
обвинением прикрывалась братоубийственная борьба, благодаря кото­
рой падали наши политические акции и поднимались акции с.-р. и
„Освобождения". Эту вредную борьбу необходимо было прекратить,
и на это я еще осенью прошлого года указал Ц. К. и в том ж е на­
правлении действовал я, пользуясь своим законным правом коопта­
ции. Такова моя первая интрига" *),— Го-рдо завершает он столь сокру­
шительный аргумент. Действительно, Каутский и Р. Люксембург воз­
ражали большевикам и не одобряли их. Но, упоминая об этом, он
только еще ярче показал, что по отношению к русскому движению
он был так ж е далек, как Каутский. Какой, говорит он, оппортунист
Старовер? Однако спустя восемь лет сам признался, что через все
статьи почтенного Старовера красной нитью проходила черточка, за­
ставившая его и даже Аксельрода протестовать. По его мнению, кто
не пишет громовых статей против Маркса, тот не оппортунист. Но
ведь Маркса можно и не критикуя и с к а з и т ь , и искажать в таких
областях,, где менее всего можно было ждать.
Говоря об обвинении „твердокаменных" против Ц. К ., он сказал:
„Интрига" Ц. К. состоит в том, что он будто бы принял некоторые не­
законные меры к умиротворению нашей партии. В принципе я не
отрицаю возможности для Ц. К .,— как и всякой другой коллегии или
всякого отдельного лица,— принять незаконную меру.
Но разбирать и исправлять его ошибку надо законным порядком,
а „твердокаменные",— эти, повидимому, неуклонные сторонники дис­
циплины,— поступают совсем незаконно, осыпая Ц. К. бранью и реко­
мендуя товарищам не повиноваться ему. Вот она дисциплина „твер­
докаменных" ’ ). Не правда ли, интересно? Когда меньшинство не
подчинилось большинству и нарушило дисциплину, Плеханов их
громил. Сам перешел на сторону нарушителей дисциплины, перетя­
нул в тот лагерь Ц. К. и, когда большевики сражаются против нару­
шителей дисциплины, сам же кричит: „Караул! Нарушают дисципли­
н у". Забыл в горячке фракционной борьбы, что по всем законам
логики бить нарушителей дисциплины, значит б о р о т ь с я з а д и с ­
ц и п л и н у и обнаруживать отменную дисциплинированность.
Третьей своей крупной статьей против Ленина— „Рабочий класс
и социал-демократическая интеллигенция* - он закончил фактически
один круг, ни в коей мере не удачный и уж отнюдь не плодотвор­
ный период его борьбы за единство Р. С .-Д . Р. Г1.
*) Краткий отчет о собрании членов Р . С .- Д . Р. П. 2 сентября 1904 г. в
Ж ен еве (брошюра).
 — 430 —

Статья представляет собой блестящий очерк,посвященный вопросу,

который формулирован в заголовке, но она не только не разбивает
Ленина, а изумительно тонко и остроумно д о п о л н я е т брошюру
Ленина („Что делать?11), в которой в силу поставленных перед ней
задач ряд теоретических положении слабо разработан.
Плеханов некстати забыл, что* лишь год до того на II съезде пар­
тии сам возражал Мартынову, который как раз нападал на ту
ж е главу этой брошюры Ленина, которую разбирал сам Плеханов
в своем фельетоне. Он сам в оправдание Ленина говорил:
„Он (Акимов. В. В.) утверждает, что весь наш проект пропитан
духом, столько раз цитированной здесь фразы Ленина. Но говорить
так может только тот, кто не понял ни этой фразы Ленина, ни на­
шего проекта. В самом деле, какая мысль лежит в основе нашей
программы? В ее основе лежит коренная мысль исторической теории
Маркса,—та мысль, что развитие производительных сил определяет
собой развитие производственных отношений, которые в свою очередь
определяют собой развитие общества. При чем тут фраза Ленина?
Вообще, и тов. Акимов удивил меня своей речью. У Наполеона была
страстишка разволигь своих маршалов с их женами; иные маршалы
уступали ему, хотя и любили своих жен. Тов. Акимов в этом отношении
похож на Наполеона— он во что бы то ни стало хочет развести меня
с Лениным. Но я проявлю больше характера, чем наполеоновские
маршалы; я не стану ра^одиться с Лениным, и надеюсь, что и он не
намерен разводиться со мной (т о в . Л е н и н , с м е я с ь , к а ч а е т
г о л о в о й ) . Перехожу, наконец, к тов. Мартынову. Он говорит:
„социализм вырабатывается всем пролетариатом, включая сюда и со­
знательную его часть, т.-е., поясняет он, всех тех, которые перешли
на его сторону". Если тов. Мартынов хочет сказать это, то я не
вижу основания разводиться не только с Лениным, но и с ним. При
такой формулировке пролетариат охватывает и знаменитую бациллу—
а тогда не о чем и спорить. Тогда остается только обратиться к
тов. Акимову, чтобы он окончательно выяснил нам, в каком падеже
следует говорить о пролетариате вообще и о бацилле в частности"
(стр. 13 2 — 133).
Эпиграфом статьи стоит весьма мудрое, но не всегда справедливое
изречение: „лучше поздно, чем никогда". Нельзя было более убе­
дительно доказать всю неосновательность этой избитой мудрости.
Очень нередки случаи, когда гораздо лучше н и к о г д а , чем
поздно. Высказав свои совершенно серные по существу и допол­
няющие Ленина теоретические мысли т о г д а — принес бы еще
одну пользу нашему движению, плюс ко всему остальному, а
сказав поздно, оы эти п р а в и л ь н ы е мысли использовал для
 — 431 —

защиты экономистов новой формации, т.-е. превратил их в мысли

неправильные.
Но в своей защите новых экономистов он не смог итти так далеко,
как он хотел того !); как раз к этому времени разногласия его
с* меньшевиками достигли таких размеров, что совместная работа
в одной редакции оказалась немыслимой.
и.
Раздоры шли все по тому ж е вопросу, о том, кто будет руко­
водить „И скрой", и что из себя она должна представлять. Мартов
и другие меньшевики, желая закрепить за своей фракцией не только
идейное руководство, но и всю газету, пытались устранить Плеханова
от непосредственного участия в делах, но с непременным условием
сохранить фирму. С этой целью они пытались еще ранее особо при­
близить Троцкого и Дана. Но мы уж е видели, как неудачно закон­
чилась эта попытка. Однако меньшевики исподволь притягивали
к редакции и других. Вскоре действительно Дан оказался столь при­
ближенным, что стало „неудобно" его не вводить в редакцию.
Вновь разгоралась борьба, все перепитии которой нам неизвестны,
да и мало интересны для нашей цели. Отметим только, что борьба
приняла столь острые формы, что конфликт захватил почти всю редак­
цию Плеханова раздражали не только фракционные интриги, но и
совершенно неоспоримые признаки подготовки меньшинства к расколу.
Мартов жалуется Аксельроду: „Сегодня Плеханов передал Рыбаку,
как обвинения против нас, целый ряд сплетен, которые ему мог ска­
зать только Дейч: что мы скрываем деньги, полученные из России,
и т. п.“ 1). Поверить его словам, так на самом деле можно думать, что
тут только сплетни, а за шесть месяцев до того он писал Аксельроду:
„Этот молодец (нижегородец Николай) еще привез с собой 2.500 руб.
и обещает еще доставать. Ввиду „соединения касс“ , состоявшегося
в форме образования комиссии с JI. Гр. (Дейчем), стал вопрос: „пока­
зывать" ли эти деньги? Мы р е ш и л и , ч т о п о к а д е л о с о г л а ­
ш е н и я т а к н е п р о ч н о , п о к а з ы в а т ь не т с мыс ла , л у ч ш е
д а в а т ь к о м и с с и и д е н ь г и п о н е м н о г у . В этом смысле состо­
ялось соглашение с Николаем, который из России привез впечатле­
ние, что Ц К- „двуличен", почему и стоял за то, чтобы ему не слиш­
ком „класть палец в рот". С Николаем установлено так, что об
его „капитале", из которого он теперь ж е выдал $оо руб. Льву
Григорьевичу в комиссию, знают только Блюм, я и Мартын. Имейте
это в виду11 ‘j. Это была настоящим образом подготовка к расколу:
создали себе орган, создали свой центр, а теперь создают свою

*) П е р е п и с к а П . Б . А к с е л ь р о д а и Ю . О . М ар то ва , стр. 113.
 — 432 —

.материальную базу", а как т лько Плеханов заикается об этом,

Мартов вопит „сплетня " 1
Это крайне раздражало Плеханова, который устраивал постоянные
„сцены", чем, по словам Мартова, „отравлял коллективную жизнь"
меньшевиков.
Плеханов оказался в полном смысле в плену, когда в Совете от
Ц .К. оказался Аксельрод. Когда были по два от фракции— тогда
Плеханов р е ш а л , а теперь вместе с редакцией Ц.О. и Ц.К- ушел из
его рук и Совет. Таким образом собственными руками Плеханов себя ,
сдал в плен.
По вопросу о Троцком он победил, ибо имел силу; по вопросу
ж е о Дане дело обстояло хуж е. Мартов угрожал перенести дело
в Совет, а это означало заставить Плеханова уйти, ибо Плеханов так
ультимативно и ставил вопрос: или он, или Дан. Борьба в редакции
затянулась и фактически не прекратилась до его ухода из нее.
А тем временем вопрос о созыве съезда сильно подвинулся вперед.
По^ле того, как Ц. К- на запрос местных комитетов, возьмет он на
себя созыв съезда, не дал прямого ответа, Бюро комитетов большинства
взяло на себя эту заботу. В процессе бешеной борьбы выяснилось, что
значительно больше половины комитетов стоят за большевиков. Тогда
в марте Ц- К- присоединился к точке зрения необходимости созыва
съезда и, таким образом, был избран Орг. Комитет, который и созвал
съезд. Тщетная шла переписка между комитетом и Советом о признании
съезда. Совет принял против съезда ряд резких и категорических резо­
люций, деятельно отредактированных Плехановым. Когда некоторые
товарищи распространили слух, будто он разошелся с членами Совета
по этим резолюциям, он открытым письмом отрицал это. Он призна­
вал съезд незаконным и не хотел поддерживать его. Съезд, несмотря
на то, собрался (IV— V — 905 г.) в Лондоне из одних большевиков
представлявших большинство партии, а меньшевики собрались в Же-)
неве на конференцию. Участвовал на ней и Плеханов. В отчете ска­
зано, что он участвовал в двух комиссиях.
Но он не мог мириться с фактом раскола, а меньшевики, как деловые,
не только примирились, но сами деятельно продолжали раскольничество,
поэтому, когда конференция постановила „признать потерявшим всякое
значение Совет партии, констатировала, что сама она объединяет лишь
часть с.-д. — и что „Искра" не может считаться официальным органом
всей партии, а лишь органом ее определенных организаций, и отка­
залась, подобно „большевистскому" съезду, назначить „Центральный
Комитет": взамен последнего создали „Организационный Комитет",
поручив ему вступить в переговоры с большевистской фракцией о вос­
становлении единства", то этими „решениями остался н е д о в о л е н
 — 433 —

Г. В. Плеханов, обвинявший конференцию в санкционировании рас­

пада партии, и в знак протеста вышел из редакции „Искры" *).
Д о середины 1906 г. т.-е., до объединительного съезда оставался в
стороне от „меньшевиков* ’ ). /
Т ак кончилась первая эпопея Плеханова объединителя, к таким
жалким итогам привела его дружба и поддержка людей, смотрящих
на партию с „улыбкой авгура*.
Он оказался в стороне от большой дороги партии, а сама партия—
ослабленной предыдущими годами борьбы и склоки, разбитой на два
лагер н, враждующих меж собой. Большая ли была его л и ч н а я вина?
Полагаю, беспристрастный читатель согласится со мной, что личной
вины за ним не было— его воодушевляла мысль создания единой
партии. Но такова уж е логика .примиренчества"— оно никогда не
приводило и не приведет к доброму концу попытки примирить не­
примиримое.
На протяжении ближайших летних месяцев* когда выяснилось,
что между Плехановым (а тем более меньшевиками) и Лениным —
существенные тактические расхождения, он (Плеханов) не пытался
вновь поднимать вопроса об объединении— он примирился с расколом
и пытался лишь ослабить межфракционную борьбу, с этой целью он
особенно горячо защищал идею федеративного объединения цен­
тральных организаций обеих фракций (Ц-К- и О.К.О- В „Дневнике*
№ 2 он посвятил этому вопросу целую статью („Враждующие между
собой братья*), где он отстаивал необходимость федерации.
Объединительные тенденции особенно усилились в России в пред­
октябрьские и непосредственно последовавшие за тем дни. Это чрез-
вычапно характерно и понятно. Как раз в моменты очень бурного
роста борьбы у рабочих должно было возникнуть это стремление

•) Вот письмо его о выходе из редакции „И скры ” , написанное 29 мая 1905 г.;
„Товарищ и. Решения конференции, нанесшие смертельный удар центральным учре­
ж дениям нашей партии, заставляют меня слож ить с себя звание редактора Ц . О.
и пятого (выбрдниого вторым, законным съездом) члена С овета. Г . Плеханов".
К письму была сделана следую щая приписка: .П ользую сь этим случаем, чтлбы
печатно спросить ту часть партии, роторая признает ебяздтельными решения
„третьего съ езда", ж елает ли она, чтобы я по-прежнему предстдвлял эту теперь,
увы, р (зорвамную партию в М еждународном социалистич^ком бюро. Я могу остать­
ся представителем Российской Соииал Демократической Партии только * том
случае, если это пожелаю т обе фракции. Г . I I . “ .
„Пролетарий11 перепечатал это письмо со следующей припиской от редакции:
, 0 т р е д а к ц и и . П.) поводу Р. S . тов. Плеханова мы можем заявить, что вопрос
о представительстве партии в М еж дународном Бюро т . Плехановым поставлен
в настоящ ее время на решение Ц .К -та партии. „Пролетарий" № 5, 26/V I— 1905 г.).
а) История Российской Социал-Демократии, под редакцией Л. Мартова.
В. В а г а н я н, Г. В. Плеханов.
 — 434 —

забыть временно распри фракционные для создания „единого фронта"

против самодержавия. На местах самочинно комитеты начали ф еде­
рирование. Таким образом Центральному Комитету и О-К- ничего
не оставалось, как следовать под давлением масс по этому же
пути. В ноябре такой федеративный центр и создался. Условиями
федерации были: созвать объединительный съезд и издать „Пар­
тийные Известия". Федеративный Ц-К- существовал до IV объедини­
тельного съезда.
 Г Л А В А V II.

В эпоху первой революции.

(1904— 1908 гг.).

а. Плеханов делается меньшевиком,

i.

Мне уж е пришлось выше отметить, что самой характерной осо­

бенностью эволюции социально-политических идей Плеханова в ту
эпоху была та раздвоенность, которую можно было заметить уж е
вскоре после его перехода на сторону меньшинства.
Ленин глубоко прав, когда в своей брошюре „Ш аг вперед" пи­
шет: „Напрасно рассчитывает тов. Плеханов на невнимательного чита­
теля, думая представить дело так, что большинство безусловно вос­
ставало против личной уступки насчет кооптации, а не против перехода
с левого крыла партии на правое. Вовсе не в том суть, что тов.
Плеханов, во избежание раскола, сделал личную уступку (это весьма
похвально), а в том, что, вполне признавши необходимость с п о р и т ь
с непоследовательными ревизионистами и анархическими индивидуа­
листами, он предпочел спорить с большинством, с которым он разо­
ш елся и з -з а м е р ы возможных практических уступок анархизму. Вовсе
не в том суть, что тов. Плеханов изменил личный состав редакции,
а в том, что он изменил своей позиции спора с ревизионизмом и
анархизмом, перестал отстаивать эту позицию в Ц. О. Партии“ *).
Этого простого обстоятельства Плеханов никак не мог усвоить еще
долгое время, а когда, наконец, усвоил, то стал искать объяснения
этому странному факту в якобы бонапартистских тенденциях боль­
шинства! .
Все теоретические разногласия, относящиеся будто бы к той
поре, сплошные безделицы. Ф акт совершенно несомненный, что пер­
вым принципиальным вопросом, из-за которого он разошелся с боль­
шинством, был вопрос о том, будет ли кооптация „переходом на
правое крыло" или нет. Отсюда в известной мере предопределялось

*) Н . Л е н и н (В. У л ь я н о в ) , Собр. сот., том V , стр. 448 —449.

<
 — 43G —

и ближайшее направление дискуссии: ему надлежало доказать, что

сторона, куда он переместился—не правая сторона. И как ни нелепа
была защита подобного рода положения, Плеханов с блеском, достой­
' ными лучшего применения, отстаивал его.
В'процессе этой борьбы тщетны оказались все попытки Плеха­
нова найти существенные принципиальные разногласия теоретического
характера и, по существу говоря, все его блестящие статьи только
и делали, что прикрывали подлинно-оппортунистическую практику
меньшевиков.
Напротив, в эту эпоху, когда непосредственная политическая
борьба велась на страницах Ц.О. враждебно большевикам и Ленину
било невозможно высказаться по вопросам текущей политики, Пле­
ханову приходилось писать по вопросам тактики и теории, и он раз­
вивал последовательную линию революционной с.-д. Но эта последо­
вательность была уж е с т р е щ и н к о й . На самом деле, на его „Чего
не делать" последовал ответ „О свобождения", который видел в его
статье признак поворота направо, на путь „реалистической" поли­
тики— это было правили^, и Ленин несомненно прав, когда пишет:
\ „Восторги г. Струве были совершенно естественны: ему не было дела
! до тех „хороших" целей, которые преследовал (но мог не достигнуть)*
I Плеханов; г. Струве приветствовал и не мог не приветствовать тот
п о в о р о т в с т о р о н у о п п р р т у н и с т и ч е с к о г о к р ыл а на­
ш е й п а р т и и , который начался в новой „Искре", как видят теперь
все и каждый. Не одни только русские буржуазные демократы при­
ветствуют каждый, хотя бы самый мелкий и временный, поворот к
оппортунизму во всех социал-демократических партиях. В оценке
умного врага реже всего бывает сплошное недоразумение" *).
Плеханов ж е видит в статье Струве „сплошное иедоразу-
мение", явившееся результатом политической наивности. Он на­
поминает Струве, что если даже согласиться с тем, что в но-
просе о ближайших задачах политической борьбы и есть между
ними согласие, то* и тогда это еще не сделало бы их менее
непримиримыми врагами, ибо цели обоих противоположны. Ц 'ль
Струве „состоит в том, чтобы з а в о е в а т ь п о л и т и ч е с к у ю
с в о б о д у , но в то ж е в р е м я п о м е ш а т ь п р о л е т а р и а т у
д о й т и до п о л н о г о с о з н а н и я в р а ж д е б н о й п р о т и в о л о ж -
н о с т и с в о и х и н т е р е с о в с и н т е р е с а м и б у р ж у а з и и " \), в
то врёмя как цель революционного с.-д. Плеханова состоит как раз
в обратном— как можно скорее довести пролетариат до этого со зн а -

*) Н. Л е н и н (В. У л ь я н о в ) , С о б р . сочин., том V , стр. 448.

2) Г . В . П л е х а н о в , Забавное недоразумение. I
 — 437 —

НИЯ) ибо он убежден, что „ д а ж е б о р ь б а с а б с о л ю т и з м о м

б у д е т с т а н о в и т ь с я у нас тем р е ш и т е л ь н е е и тем п о б е ­
д о н о с н е й , чем с к о р е е и чем б о л ь ш е н а ш п р о л е т а р и а т
п р о н и к н е т с я ид е ями р е в о л ю ц и о н н о й социал-демо кра­
т и и“ *). ^
Тогда совершенно понятно, что с точки зрения, цели револю­
ционного социал-демократа деятельность Струве— этой либеральной
Гретхен— „представляется и должна представляться в р е д н о й , п о ­
с к о л ь к у э т а д е я т е л ь н о с т ь н а п р а в л е н а на з а т е м н е н и е
к л а с с о в о г о с а м о с о з н а н и я п р о л е т а р и а т а . Поэтому принцип
целесообразности побуждает меня,— пишет Плеханов,— б о р о т ь с я
с е д и н о м ы ш л е н н и к а м и Г р е т х е н , а не с б л и ж а т ь с я с
н и м и *). Отсюда ни в коем случае не следует сделать вывод, будто
либеральное движение имеет своей целью только затемнение классовой
сознательности пролетариата— поскольку оно направлено против ца­
ризма, оно встретит поддержку в рабочем классе, хотя для этого ра­
бочему классу не нужно становиться под одно знамя с либеральной
Гретхен.
Несмотря на то, что этот вопрос для нашей партии и в частности
Плехановым был совершенно правильно решен еще задолго до вы­
ступлений „либеральной Гретхен"— русским соц.-демократам долго еще
приходилось выслушивать незаслуженные упреки даже от своих едино­
мышленников. Значительно позже, когда Р .С .-Д .Р .П . отказалась от
участия на Парижской конференции, многие из западных с.-д. упрекали
нашу партию в том, что она не поддерживает движение, направленное
против царизма. Венский „Arbeiter Zeitung" в статье по поводу конфе­
ренции бросил упрек Р.С .-Д .Р .П . в tc jm , что она не согласилась уча­
ствовать в совещании оппозиционных партий и организаций, находя в
этом нежелании доказательство отказа от поддержки „противоказацкого
движения” . Плеханов справедливо пишет в ответ ей: „На практике нам
до последних лет не приходилось п о д д е р ж и в а т ь „ п р о т и в к а ­
з а к о в " какие бы то ни было другие оппозиционные или револю­
ционные направления. Но это произошло не по нашей вине. Это
произошло единственно потому, что, когда— по-ле затишья 8о-х и
начала 90-х годов—мы выступили на арену борьбы с „казаками", на
этой арене н е б ы л о н и к а к и х д р у г и х о п п о з и ц и о н н ы х и л и
р е в о л ю ц и о н н ы х э л е м е н т о в . Собственно в России мы после
указанного затишья выступили первыми застрельщиками в борьбе с
„казаками". Нам первым пришлось испытать на себе всю дяжесть
„казацких" преследований; и нам оставалось лишь сожалеть о том,

О Г. В. П л е х а н о в , З аб авн о е н едоразум ени е.

 — 43 8 —

что нас слишком слабо п о д д е р ж и в а л и — тогда еще слишком

слабые— д р у г и е э л е м е н т ы , в р а ж д е б н ы е ц а р и з м у . Не лег­
кое бремя борьбы с „ казаками“ до сих пор лежит главным образом
на спине с о ц и а л - д е м о к р а т и ч е с к и х р о с с и й с к и х „ п р о л е т а ­
р и е в " , как в этом легко можь’Т убедиться „Arbeiter Zeitung", дав
себе небольшой труд ознакомиться со статистикой совершающихся
в России арестов и ссылок" *)■ Именно так. Там, где все бремя борьбы
лежало на пролетариате, там можно было и следовало говорить об
обязанностях либералов поддерживать пролетариат и упреки следовало
адресовать им, а не с.-д.
Западно-европейские с.-д. просто плохо себе представляли по*
длинное состояние дел внутри страны и отсюда делали совершен­
но неверные выводы. Но Струве был бы наивен, если бы не предви­
дел все эти возражения Плеханова. „Освобождение" было широко
осведомлено о фактах, которые приводит Плеханов в ответ „Arbeiter
Zeitung", как прекрасно было известно автору передовой статьи
(П. Струве) и то, что еще некоторое время „Искра" будет повторять ра­
дикальные фразы и давать правильное освещение вопросам и ф ак­
там, но при всем том, или вернее именно поэтому, суть поворота, „по­
беда реалистического понимания над доктринерским утопизмом"— была
указана не без ясности. Забавным показалось Плеханову то, что
Струве не заметил, что в основе его статьи лежит мысль о необхо­
димости свою тактику сообразовать с „требованиями политической
погоды". „Если все течет, все изменяется; если у политического д е­
ятеля, преследующего великую историческую цель и имеющего, как
говорят французы, le diable au corps (чорта в теле), может
и должно оставаться неизменным одно только желание: во
что бы то ни стало добиться победы; если все остальное
имеет для него лишь относительную, ценность, то ясно, что
принцип целесообразности является главнейшей за­
поведью его п р а к т и ч е с к о г о р а з у м а . Для такого деяте­
ля во всякое данное время наилучшее средство есть то, которое
вернее всех других ведет к ц е л и " 2). Это правильно. Но из отзыва
Струве он как раз и должен был вывести, что должно быть его но­
вая попытка применить теорию к конкретной обстановке о т в о д и т
его от цели, коли Струве хвалит, а вывода этого он не сделал.
Это было лишнее доказательство тому, что поворот был проделан
им надолго, а не временно, как думал В. И. Ленин.
Чем объяснить этот поворотг Я уж е выше вскользь говорил об

') Г. В . П л е х а н о в , Пора объясниться.

’■) Г. В. II л с х а I! о и, Забавное недоразумение.
 — 439 —

этом: Плеханов отставал невероятно от российской действительности,

от рабочего движения внутри страны, он ставил перед рабочим клас­
сом задачи, которые были слишком узки и слишком примитивны
для столь широкого и могучего движения, как то, что поднималось
внутри России И характерно, что дальнейшие расхождения Плеха­
нова с рабочим движением идут неровно, зигзагообразно; то он вы­
растал до уровня настоящего вождя и передового идеолога его, то
оставался на уровне новоискровского оппортунизма, то отступал
даже правее того.
Это еще лишний раз показывает, что мы правы. Перемеживаю-
щиеся влияния революционного темперамента с трезвым учетом не­
известной ему конкретной обстановки и создали ему эту крайнюю
неровность тактической линии.

2 .
Такая неровность тактической линии началась уж е с первого же
порыва предвещающего революцию. Земская кампания, план исполь­
зования ее —Аксельрода, борьба вокруг этого „плана" между Лени­
ным, „Искрой1' и Плехановым— вот исходная точка этих принципиаль­
ных чрезвычайно интересных и богатых колебаний. '
После жестоких поражений на Дальнем Востоке для либерального
.общества" стало совершенно ясно то, что революционеры так
давно и так настойчиво повторяли: царский абсолютизм вел Россию
к гибели и единственное спасение ее— свержение самодержавия. У ж е
к концу господства Плеве начались протесты „общества*1, вылившиеся
в дни правления его преемника Святополк-Мирского в широкое дви­
жение петиций и банкетов, приведшее к созыву знаменитого съезда
земств, „осмелившихся требовать" конституции.
Само по себе это было чрезвычайно значительным явлением, пред­
вещающим катастрофическое приближение революции и, разумеется,
рабочий класс не мог относиться безучастно к этому движению.
Вопрос о том, как использовать земское движение, как относить­
ся к нему— стал на ряд месяцев центральным вопросом тактики, пока
пе разразилась революция в самом начале 1905 г.
К.ак стоял вопрос? Рабочий класс в стране составляет пока „един­
ственную силу“ ,— как говорил Плеханов выше,— реально борющуюся
против „казаков", обстоятельства, объективный ход вещей толкают
либеральную буржуазию на этот путь борьбы с „казаками". Задача
рабочего класса,— выводит Аксельрод,— усилить движение земской
демократии против царизма и в процессе этой поддержки и выявить
себя как самостоятельную политическую силу и организоваться.
 — 440 —

Известно, как жестоко обрушился на эту протрамму Ленин. Ему

тем ле!че было обнаружить оппортунизм Аксельрода, что весь его
план исходил из положения, явно противоречащего всей революцион­
ной тактике и теории старой „Искры*1. Как заставить земцев дви­
гаться по пути к революции? Поддерживая их, заключая с ними со­
глашения, воздействуя на его передовые элементы, вовлеченные в
кампанию петиций и банкетов—был ответ Аксельрода. Нет,— отвечал
Ленин,— „именно в настоящий момент центральным фокусом полити­
ческой деятельности пролетариата должна быть организация внуши­
тельного воздействия на правительство, а не на либеральную оппози­
цию. Именно теперь* всего менее уместны соглашения рабочих с зем­
цами о мирном манифестировании,— соглашения, которые неизбежно
превратились бы в чисто водевильные подстраивания эффектов,—
всего более необходимо сплочение передовых, революционных эле­
ментов пролетариата, для подготовки решительной борьбы за свободуь|).
Именно в этот момент было наиболее подходящим воспитывать в ра­
бочих сознание того, что „настоящее" освободительное движение в
„обществе“ неминуемо и неизбежно окажется таким ж е мыльным пузы­
рем, как предыдущие, если не вмешается сила рабочих масс, способ­
ных и готовых на восстание" 2). Что могут для этого делать рабочие?
„Дело рабочего класса—расширять и укреплять свою организацию,
удесятерять агитацию в массах, пользуясь всяким шатанием прави­
тельства, пропагандируя идею восстания, разъясняя необходимость
гго на примере всех тех половинчатых и заранее осужденных на
неуспех „ш агов", о которых так много кричат теперь"3). На земские
протесты рабочим, разумеется, необходимо откликаться, но не так,
как предлагает Аксельрод, а устраивая собрания, разбрасывая листки,
организуя демонстрации. „Серьезная поддержка рабочими земских хо ­
датайств должна состоять не в соглашении об условиях, па которых
земцы могли бы говорить от имени народа, а в нанесении удара
врагам народа '). Эго было принципиальное разногласие, основы ко­
торого были еще заложены в двух революциях II съезда. Аксельрод
лишь логически развивал и конкретизировал резолюцию Потресова,
который авансом обещал либеральным и либерально-демократическим
течениям „соглашение*.
В. И. Ленин выпустил свою критику особой брошюрой :i), на ко­

|) И . Л е н и н (В. У л ь я н о в ) , С сбр. сочив., том V I, стр. 2 1.

а) Там ж е , стр. 22.
8) Там ж е, стр. 2 2 . . '
*) Там ж е , стр. 23.
В . И. Ленин, Земская кампания и план „И скры“ , изд. „Вперед*,
Ж еп е в а iyo4 г.
 — 441 —

торую и ответил Плеханов также отдельным оттиском-статьей „О

нашей тактике по отношению к 6opi6e либеральной буржуазии с
царизмом". Брошюра Плеханова есть попытка критики построения
Ленина. Но( самая критика своеобразна: она основана не на защите
положений, выставленных Аксельродом, а нападений на отдельные места
брошюры Ленина.
Основной тезис, который он защищает, сводится к мысли, что
нам нужно радоваться тому, что России предстоит пережить бурж у­
азную революцию и стараться придать этой революции возможно
более широкий размах, а неизбежному и необходимому участию в
ней пролетариата сообщить возможно более с о з н а т е л ь н ы й х а ­
р а к т е р " ’). Это бесспорно, но как раз об том и идет спор: „как
это сделать?*.
Аксельрод, по мнению Плеханова, рекомендует свой план—защи­
щает идею деятельного участия рабочего класса в борьбе с абсолю­
тизмом, участие, которое не может не привести на опыте к раз­
очарованию в революционности буржуазной демократии, степень ко­
торой и является мерой политической зрелости пролетариата. Но
Ленин не только не отрицал, а как раз, наоборот, выставлял, как мы
видели выше, требование, чтобы не превратили рабочих в силу, дей­
ствующую под флагом и в соответствии с видами либералов, а чтобы
они выступили сами на непосредственную борьбу с абсолютизмом, от
этого не только результаты, но и опыта будет во много раз боль­
ше. Возражая Ленину, он пишет далее: „Мы должны взятъ на себя
задачу организовать всестороннюю политическую борьбу под руковод­
ством нашей партии и стараться з а с т а в и т ь „все и всякие оппози­
ционные слои" п о м о г а т ь н а м в б о р ь б е с ц а р и з м о м ; но ког­
да з е м с к и й „оппозиционный слой" придет в движение, мы ока­
жемся оппортунистами и чуть не изменниками, если захотим з а ­
с т а в и т ь этот элемент содействовать пролетариату в его борьбе
с царизмом". Как будто тут выходит возражение Ленину. Но откуда
это следует? Ничего подобного из брошюры Ленина ие выписать при
всем желании. Оппортунизм Аксельрода заключается не в том, что
он хочет заставить „земщв содействовать", а в том, что он выбирает
такой путь „воздействия", который приведет как раз к обрат­
ному результату— земцы используют пролетариат в своих (отнюдь
не пролетарских!) интересах. Плеханов полагает, что Ленин высказы­
вается против, „внушительных д е м о н с т р а ц и й „ К о г д а мы советуем
нашим практикам позаботился^ о том, чтобы рядом внушительных
демонстраций напомнить „недовольным земцам", о политической про­
1) Г . В . П л е х а н о в , О нашей тактике по отношению к борьбе либеральной
бурж уази и с царизмом.
 _ 442 —

грамме пролетариата, против нас будет выдвинуто обвинение в оппор­

тунизме, я Ленин на все голоса закричит: „Караул! Измена! Чудеса,
да и только" 2). Чудеса, что и говорить, да только не в том, что по­
ражает Плеханова. На самом деле, чего ради он упорно не хочет точно
воспроизводить „план" Аксельрода? Ведь Аксельрод настаивал на том,
чтобы „внушительные демонстрации" шли к земским собраниям (да
не сразу, чтобы не пугать, а— предупредив!) на поддержку им, а
Ленин как раз и выставлял требование, чтобы эти внушительные де­
монстрации шли н а п о м и н а т ь о „политической программе проле-
тариата“ .
Плеханов, пародируя Ленина, пишет, что н о в ы й Ленин не по­
хо ж на Ленина старого из „Что делать?"; старый Ленин, по его мне­
нию, защищал марксистские положения, а новый Ленин рассуждает
метафизически. „ Я согласен со с т а р ы м Лениным и сожалею о том,
что н о в ы й Ленин сжег почти все, чему тот поклонялся, и покло­
нился почти всему, ,что тот сжигал" 4). Это результат простого обмана
зрения: новый Ленин развивал основные положения, высказанные
старым Лениным, только новый Плеханов отходит в сторону, и по­
этому естественно ему должно было казаться, будто Ленин поклонял­
ся чему-то новому: если путь, проделанный Плехановым, принять за
прямую, то тогда все прямые воистину должны казаться зигзагами.
Возражает Плеханов и на те слова Ленина, которые он направил
против Аксельрода за его боязнь запугивать либералов. „Мы вообще
не можем руководствоваться в своей дятельности паникой и страхом
буржуазии. Ну, еще бы! Конечно, нет. Э то—аксиома. Но такую ж е
аксиому представляет собой и та мысль, что мы в своей деятельно­
сти должны руководствоваться тем соображением, что мы не долж­
ны без надобности пугать тех, которые в данное время могут быть
полезны нам" *). Без надобности! Революция уж е у порога, все об­
щественные слои так или ичаче готовятся к ней, а рабочему
классу говорят: „осторожней, чтобы не пугнуть какого-нибудь князя
Трубецкого"— это уж е нечто большее, чем „без надобности": еще
рабочие только готовятся поднять кулак против царизма, а у ж ин­
теллигентские нянюшки цепляются за его руки и кричат: „не со­
здавай паники, ты превращаешь твою кампанию в р ы ч а г д л я
реакции".
Разве Ленин был не прав, когда говорил: „Пугаясь уличных
листков, пугаясь всего, что идет дальше цензовой конституции*', г.г.
либералы всегда будут бояться лозунга: „демократическая республика"

Г, В . П л е х а н о в , О нашей тактике по отношению к боры 5е либер. буржуа­

зии с царизмом.
 — 443 -

и призыва к вооруженному всенародному восстанию. Но сознатель­

ный пролетариат отвергнет с негодованием самую мысль о том, чтобы
мы могли отказаться от этого лозунга и от этого призыва, чтобы мы
могли вообще руководиться в своей деятельности паникой и страхом
буржуазии". Плеханов возмущенно вопрошает Ленина: „Разве в
письме редакции „Искры11 речь идет об отказе от лозунга „демокра­
тическая республика" и от призыва к вооруженному восстанию? Пусть
Ленин потрудится указать мне то место письма, в котором он вы­
читал это. Он не укажет такого места, потому что е г о н е т и б ы т ь
н е м о г л о . Редакция „ И с к р ы " говорила н е ч т о п р я м о п р о ­
т и в о п о л о ж н о е " 1). Почему ж е нечто противоположное? Последо­
вательность и логика прежде всего! Или мы теперь выставляем свои
неурезанные лозунги и готовил свою организацию к вооруженному
восстанию— тогда не миновать пугнуть кое-какую часть либеральной
буржуазии, либо мы не хотим пугать, пугаемся призраком запуган­
ного либерала, тогда вывод не делать— значит быть очень непоследо­
вательным человеком.
Плеханов напоминает, что тактика запугивания есть тактика анар­
хизма. Правильно, но Ленин и не держался этой тактики, он
лишь не хотел не только запугивать „общество", но не позволял,
чтобы и его самого запугивали,—только и всего.1
„Новый Ленин находит, что именно в настоящий момент пре­
ступно переносить центр тяжести с обращения к правительству на
обращение к земству. Т ут уж е я не скажу: „верно", потому что
тут —или умышленная путаница, достойная самого пушистого лисьего
хвоста, или невольное „недоумение", простительное только з е л е ­
н о м у г и м н а з и с т у , как выразился Энгельс в полемике с Ткаче­
вым. О б р а щ е н и е о б р а щ е н и ю — р о з н ь . К п р а в и т е л ь с т в у
мы „обращаемся1', стараясь повалить его, а к о б щ е с т в у мы „об­
ращаемся", стараясь побудить его к более энергичной борьбе с пра­
вительством и ... и, как выражался с т а р ы й Ленин, — продиктовать
ему „положительную программу действий". Ларчик открывается, как
видите, совсем просто” ,). Не так просто, во всяком случае, для Аксель­
рода, чей ключ к тому ларчику, который смастерил Плеханов,
никак не подходит. Не Ленин, а именно Аксельрод упустил из виду
первое „обращение" и перенес центр тяжести и все внимание в своем
плане на второе обращение. Ленин ж е говорил прямо, напоминая
Аксельроду, куда следует обратить особую силу удара: на правитель­
ство. Первый вид „обращения11— грворил Ленин— в момент, когда мы

*) Г . В . П л е х а н о в , О нашей тактике по отношению к борьбе либерально)?

буржуазии с царизмом.
 — 444 —

переживаем начало революции, есть доминирующая забота револю­

ционера, из него второй вид обращения сам собой вытекает.
„Товарищи, осуждающие нас, согласны с нами в том, что России
предстоит теперь пережить н е п р о л е т а р с к у ю , а б у р ж у а з н у ю
р е в о л ю ц и ю . Но, между тем как мы советуем п р о л е т а р и а т у ,
которому суждено сыграть главную роль в этой буржуазной револю­
ции, своевременно позаботиться о том, чтобы в начинающейся борьбе
приняли участие все те б у р ж у а з н ы е э л е м е н т ы , которые только
могут участвовать в ней, наши мнимо радикальные товарищи хотят,
чтобы б у р ж у а з н а я революция совершена была силами одного
п р о л е т а р и а т а " ')■ Это не так. Никто не советовал сделать бур­
жуазную революцию в России силами о д н о г о пролетариата. Ниже
мы будем иметь случай подробно говорить о движущих силах рево­
люции и различных решениях этого вопроса. Мы,— „оппортунисты",—
хотели бы хоть отчасти свалить тяжесть предстоящей политической
борьбы с плеч пролетариат на плечи буржуазии. Они,— „радикалы",—
хотят, чтобы эта тяжесть целиком легла на спину пролетариата" *).
Повторяю, насчет того, чтобы „целиком", мы еше поговорим ниже, но
главное все таки в том (как это Плеханов не понимал?), что русская
буржуазия в силу исторического прошлого России не способна была
с самого ж е начала итти дальше „конституции" и что, следовательно,
в о л е й - н е в о л е й вся забота об окончательной демократизации Рос­
сии целиком должна была лечь на плечи пролетариата и его ближай­
шего союзника— крестьянства.
Странное впечатление оставляет на читателя эта брошюра. Напра­
вленная в защиту Аксельрода и уснащенная вполне достаточной до­
зой всяких крепких слов по адресу Ленина, она не оставляет у чита­
теля впечатление, очень благоприятное для Аксельрода. Наоборот,
Плеханов старательнейшим образом обходит все те пункты, где
Аксельрод явно ошибался и на которые особенно жестоко нападал
Ленин. Эго была очень странная защита Аксельрода. Спустя восемь
лет Ленин, перечисляя заслуги и революционные моменты в деятель­
ности Плеханова после II съезда, писал об этой его брошюре, что в
ней „Плеханов защищал аксельродовский план земских кампаний таким
образом, что обходил молчанием как раз главные ошибки его" 2), т.-с.,
говоря проще, во всех главных пунктах, где Аксельрод ошибался и
Ленин критиковал, Плеханов молчанием соглашался с последним.
Это не без основания Ленин считает за заслугу Плеханова. Имен­
но в эти полгода — конец 1904 и начало 1905 года— революционный
темперамент Плеханова сказался с особой силой.
*) Там ж е .
*) »Г1,уть П равды" № 77.
 — 445 —

3-
Но еще не успели закончить спор о земской кампании и сама зем­
ская кампания едва стала выходить на более или менее широкую
дорогу либеральных требований, как грянула революция. Всем извест­
ное кровавое воскресенье было началом первой русской революции.
У ж е теперь не могло быть никаких сомнений насчет того, что ре­
волюция наступила.
Было совершенно очевидно, что великая революция в России уже
факт, и сообразно с этим надлежало и решить вопрос о задачах с.-д.
рабочей партии. '
Как отозвался Плеханов? Не менее определенным и пламенным
призывом к подготовке к вооруженному восстанию.
Статья „Врозь итти, вместе бить" представляет замечательный
образец того, как высок был революционный темпсрамепт’ Плеханова,
когда он освобождался от „конкретной" России. Рационалистическое
построение тактики, соответствующей конкретным условиям, ему все
время после 1904 года не удавалось, ибо сами конкретные условия
были ему незнакомы.
Но тогда, когда революционные подъемы освобождали его из-под
этой угнетавшей его отсталой конкретности, тогда в нем заговаривал
„якобинец", и необузданной революционностью он очень близко под­
ходил к Ленину. ■
Так было прежде всего после 9 января. Правительство в этот
день показало всему рабочему классу и передовому „общ еству", что
оно не остановится ни перед чем, „не желая итти на уступки и хо­
рошо сознавая в то ж £ время, что его неуступчивость подбивает
масла в огонь общественного неудовольствия, правительство деятельно
готовится к бою и спешит вооружить тех, которые „по долгу службы"
и по личному влечению стоят на его стороне" *). Реакционеры не
краснобаи, поэтому они не говорят, а вооружают всех тех, кто может
защитить их интересы.
Петербургом не кончился, а начался свирепый разгул жестокостей
реакционеров,чувствовавших совершенно реахьн'о угрозу быть сметенны­
ми революцией. За Петербургом Варшава, за ней Могилев. „Горе нашей
стране, если она не возмутится виилу всех этих кровавых подвигов
цдрских людоедов! Горе тем сторонникам политической свободы, ко­
торые не ополчатся теперь на смертельную борьбу со смертельными
врагами всякого поступательного движения" 1).

Г. В . П л е х а н о в , В р о з ь итти, вм есте б и ть.

 — 446 —

На кровавые бесчинства бандитов - должен последовать ответ, и

этот ответ может быть один: „Громкий, дружный, единодушный крик,
призывающий к вооруженному сопротивлению всех мужественных лю­
дей российского государства, всех врагов царского самодержавия. К
нашему боевому кличу, знаменующему собой нашу принадлежность к
международной социал-демократии: „Пролетарии всех стран, соединяй­
тесь! должен быть прибавлен теперь нами другой боевой клич, вы­
ражающий осознание той политической обязанности, которая лежит
теперь на нас, как на партии, представляющей интересы самого пере­
дового, самого революционного класса современной России: „Враги
царизма, вооружайтесь!— таков тот клич, который должен выйти из
наших рядов и, как энергичный революционный призыв, громко раз­
даться по всей России" *).
Но могут возразить, в о о р у ж е н н о е с о п р о т и в л е н и е , это—
такой акт, который неизбежно в свое,м логическом развитии приведет
к вооруженному восстанию. „И это будет справедливо. Но не менее
справедливо и то, что нас ни на минуту не может смутить подобное
замечание. Легенда о том, что наше учение бесповоротно приговари­
вает нас к „мирным способам действия, сочинена была нашими про­
тивниками из лагеря народников, никогда не бывших в состоянии
понять его учение. Впоследствии, под влиянием нашей полемики, сами
народники почти позабыли эту легенду, и теперь ее повторяют ино­
гда в своих речах только либеральные адвокаты, начитавшиеся Берн­
штейна и не умеющие надлежащим образом поставить защиту своих
социал-демократических клиентов. На самом деле социал-демократия
в каждое данное время и в каждой данной стране отстаивает те
средства борьбы, которые она, по обстоятельствам времени и места,
находит наиболее целесообразными. Там, где наиболее целесообразны
„мирные" средства, она отрицает насильственные действия; там, где
наиболее целесообразны насильственные действия, она поворачивается
спиной к „мирным" средствам. Что ж е касается в частности нашей
социал-демократии, то российская действительность ни в каком слу­
чае не могла развить в ней пристрастие к „ з а к о н н о с т и " ’).
Мы не можем не вспомнить его призыв к вооруженному сопро­
тивлению во время нападений' на демонстрации, которые он давал в
январе 1902 года. У ж е тогда вопрос о необходимости этих мер был
совершенно ясен всем ортодоксальным с.-д. „Вопрос не в том, неиз­
бежно ли восстание, а в том, близок ли его момент, наступает ли,
наконец, то время, когда подготовка к нему явится серьезным делом
серьезных революционеров, а не праздной забавой революционных

J) Г. В . Плеханов, Ироэт. итти, вм есте бить.

 _ 447 —

недорослей. Теперь не может быть споров по этому поводу. Д виж е­

ние 9 января было лишь первым, неуверенным, плохо обдуманным
и малосознательным шагом рабочего Геркулеса, стряхивающего с себя
политическую дремоту" '). За этим первым шагом не могут не после­
довать другие, более обдуманные и решительные. Реакционеры это
хорошо знают, они не могут не знать, что пролетариат не может
пошевелиться без того, чтобы не затрещало безобразное здание ца­
ризма, отсюда и суровая кровавая борьба. „Мы обязаны позаботиться
о том, чтобы при таких столкновениях народ был вооружен не цер­
ковными хоругвями и не крестами, a чем-нибудь более серьезным и
действительным. Вопрос о вооруженном столкновении' нашего проле­
тариата с царским правительством становится на очередь неотвратимой
логикой истории. Мы, с своей стороны, можем сделать только одно:
п о с т а р а т ь с я р а з р е ш и т ь е г о в п о л ь з у п р о л е т а р и а т а " *).
Но* скажет в ужасе с.-д. филистер, вы забыли слова Энгельса о
том, что народное воссстание заранее обречено на неудачу вследствие
усовершенствования военной техники. „И пусть говорят нам, что
нынешняя усовершенствованная военная техника заранее осуждает
народное восстание на неудачу. Если бы это стояло даже вне всякого
сомнения, то и тогда нам все-таки не следовало бы отказываться от
мысли о поддержке т а к о г о в о с с т а н и я , потому что пассивное
отношение нашего народа к гнусностям, совершаемым его правитель­
ством, было бы самым ужасным из всех возможных видов его пора­
жения, сделав его неизлечимым рабом и осудив его на вечную поли­
тическую незрелость. А , кроме того, необходимо помнить, что убе­
ждение в невозможности удачного восстания совсем не так основа­
тельно, как это кажется на первый взгляд. Ф . Энгельс, высказавший
его в своем знаменитом предисловии к книге Маркса о борьбе клас­
сов во Франции, считал его правильным т о л ь к о в п р и м е н е н и и
к из в е с т н о м у п е р и о д у в ра з в ит ии и з в е с т н ы х стран
З а п а д н о й Е в р о п ы . И он сам^был очень недоволен теми, которые,
ссылаясь на его авторитет, объявили удачные народные восстания
невозможными ныне нигде и ни при каких условиях" *). На Западе вос­
стание не имеет шансов на успех еще и потбму, что там правитель­
ство имеет поддержку в лице „общ ества", а у нас: „Наше положе­
ние вместе со свойственными ему огромными и многочисленными не­
выгодами имеет, однако, ту очевидную и важную выгоду, что наш
пролетариат п о к а е щ е с о в с е м не о д и н о к в своей борьбе с
правительством" *). Пролетариат у нас может рассчитывать на под­
держку других слоев населения. „Если иа Западе и з о л и р о в а н

) Г. В . П л е х а н о в , В р о з ь и т т и , в м е с т е битт,.
 _ 448 -

до поры до времени— п р о л е т а р и а т , то у нас в и з о л и р о в а н ­

ном п о л о ж е н и и о к а з ы в а е т с я к а к раз т о т враг, с к о т о ­
р ы м мы в е д е м т е п е р ь б о р ь б у не на ж и з н ь , а н а с м е р т ь ,
т.-е. ц а р с к о е п р а в и т е л ь с т в о . Это в огромной степени увеличи­
вает шансы восстания" *). Но тогда совершенно ясно, что одна из
задач пролетариата сделать все возможное, чтобы общество не пере­
стало нас поддерживать. Следует отметить, что вопрос о сохранении
благожелательного отношения общества значительно меньше зависел
от пролетариата, чем это казалось Плеханову. Врозь итти, вместе
бить— это ни в какой мере нельзя было считать окончательно ясным
решением вопроса об отношении к „общ еству", за этим теоретиче­
ским, общим утверждением как раз и должно было следовать кон­
кретное решение вопроса.
Будто бы противоречия существовали между его постановкой
вопроса о вооружении и Ленина, а не между 'ним и редакцией
„Искры*. „Если успешное восстание невозможно теперь у нас без
сочувствия к нему со стороны „общества* и без дезорганизации сил
правительства, то даже при соблюдении этих условий оно будет
совершенно немыслимым, если явится делом сравнительно небольшой
кучки заговорщиков. В о о р у ж е н н о е в о с с т а н и е п о б е д и т , к а к
в о с с т а н и е ш и р о к о й м а с с ы , и л и не п о б е д и т н и к о г д а и
н и п р и к а к и х п р е д в а р и т е л ь н ы х у с л о в и я х . И вот почему,
подготовляя вооруженное восстание и зовя к оружию всех врагов
царизма, наша партия должна помнить, что — как сказано в пере­
довой статье ¡N2 85 „Искры"— коренным и ничем не заменимым усло­
вием успешного восстания является жгучая потребность народной
массы напасть на самодержавие с оружием в руках" *). Передовая
статья эта со своим нелепейшим лозунгом прямо расходится с Плеха­
новым. Передовица говорит: „ ж г у ч а я п о т р е б н о с т ь н а п а с т ь
н а с а м о д е р ж а в и е и в о о р у ж и т ь с я д л я э т о г о " . Вот куда
должны мы направить свои усилия— „н а п р о п а г а н д у в м а с с а х
с а м о в о о р у ж е н и я д л я ц е л е й в о с с т а н и я " 1 ). Помилуйте, ка­
кая тут „жгучая потребность*, когда плехановское построение цели­
ком и полностью опирается на необходимость вооружаться кое-чем
более реальным, чем „потребность". Говоря о заговорщиках, Плеха­
нов кивает в сторону большевиков, но это лишь полемические кра­
соты. На самом ж е деле разве не ясно, что своей теорией дезорга­
низации правительства, рвоим пламенным призывом к вооружению и
к вооруженному сопротивлению, своим призывом не гнушаться даже

!) Г. В. П л е х а н о в , Врозь итти, вместе бить.

*) „Д невник социал-демократа®, .Ni 1 .
 — 449 —

террором s целях дезорганизации сил противника, Плеханов очень

близко подошел к Ленину.
В. И. Ленин расценивал эту статью как первый шаг Плеханова
к ликвидации своего уклонения в сторону оппортунизма: „Плеханов,—
писал он в заметке „Из повоискровского лагеря*— в передовице
№ 87 „Искры" проводит с успехом, мягко и уступчиво кивая Мар­
тову, тактику kill witli kindness (убить посредством мягкости). Расшарки­
ваясь перед автором передовицы № 85, Плеханов п о с у щ е с т в у
дела целиком опровергает его и проводит именно те взгляды, на
которых настаивал всегда „Вперед". В добрый час! Только посчи­
тайтесь еще родством с Мартыновым, почтеннейший диалектик",—
звал Ленин и искренно жалел, что „бедному Плеханову" долго еще
придется „выпутываться из новоискровского хлама“ .
Вот почему Ленин как раз в эту пору сделал ряд попыток при­
влечь паевою сторону Плеханова. Последний спустя несколько лет в
„Дневнике" упоминает о том, что в начале 1 9 0 5 г. Ленин обратился к
нему с письмом, где приглашал с ним отстоять против оппортуни­
стов взгляды революционной с.-д. Такое письмо действительно было.
Ответ нам неизвестен, но последовавший затем Ла i „Дневника* еще
более давал материала для такого заключения, что в колебаниях
Плеханова наступил перелом.
Говоря о слухах, распространенных в связи с мукденским пора­
жением в „обществе" о созыве совещательного органа при царе, Пле­
ханов пишет: „Мы во что бы то ни стало должны помешать этой
комедии. Нашей стране нужен не кое-как спроворенный с о б о р
„ г о с у д а р с т в е н н ы х х о л о п о в " и „ с и р о т " , годных только на
то, чтобы прикрывать именем народа царские грехи и ошибки. Нет,
ей нужно У ч р е д и т е л ь н о е Собрание, созванное на
основе всеобщего прямого и равного избиратель­
н о г о права, в л а с т н о п р о в о з г л а ш а ю щ е е в о л ю и с п о ­
собное требовать строго отчета у всех тех, которые
в и н о в н ы в н а ш и х б е д с т в и я х " 1). Только Учредительное С о ­
брание может вывести страну из состояния позора. Но его созвать
нельзя с согласия царского правительства. Оно никогда не согласится
на созыв такого собрания. П о э т о м у н е о б х о д и м о с в е р г н у т ь
ц а р с к о е п р а в и т е л ь с т в о " 1). Долой царское самодержавие, да
здравствует самодержавие народа! — таков был тот лозунг, который
нужно было реализовать вооруженным восстанием. Повторяю, это
был один из моментов наибольшего сближения между Лениным и

*) т
, Д невник социал-демократа", Л« !•
В . В а г а и я н, Г. Б. П леханов 29
 — 450 —

Плехановым, Сближения были и далее в дни революции, но уже

совершенно иного порядка.
Почему же прервалось это сближение, и какие обстоятельства
вызвали дальнейшее идейное правение Плеханова? Обсуждение
вопросов тактики более или менее близкого будущего, — а
известно, что при обсуждении подобного порядка вопросов
недостаточен революционный темперамент, если даж е он соче­
тается с тонким диалектическим умом, как у Плеханова, с прекрас­
ным знанием общих социологических основ марксизма, — для этого
совершенно необходимо еще и правильное представление о конкрет­
ной действительности, полное знание арифметики борющихся сил.
Первым подобным вопросом, вставшим на очередь дня, был
вопрос о временном революционном правительстве. Па этом вопросе
Ленин и дал теоретическое сражение Плеханову. В „Искре" вопрос
о временном революционном правительстве поднял Троцкий, чем вы­
звал особенный переполох в лагере наших российских ревизионистов.
Приблизительно к этому времени и воспользовавшись этим, оппор­
тунисты приняли ь за обсуждение вопроса, и в лице Мартынова дали
отрицательный ответ на возможность участия с.-д. во временном
революционном правительстве.

4-

Мы уж е выше привели энергичные слова Плеханова о борьбе за

Учредительное Собрание. Это было настроение подавляющего боль­
шинства с.-д. Естественно в связи с этим лозунгом возник ряд
вопросов: „Как именно должно произойти это низвержение тепе­
решнего правительства? Кто должен созвать это Учредительное
Собрание, которое теперь готовы выставить—с признанием всеоб­
щего и т. д. избирательного права — своим лозунгом и осво­
бождении? В чем именно должно состоять действительное обес­
печение свободных и выражающих интересы всего народа выборов
в такое собрание" *). Чем сильнее становилась революция, тем
вопросы эти становились назойливей, и мимо них пройти не было
никакой возможности. Весна I 9 °S г°Да— время наиболее заметного
роста революционной волны; во всех революционных партиях этот
вопрос стал более или менее от стливо. Встал он и перед с.-д., в
рядах которой намечались различные ответы. Парвус- I роцкий дали
положительный ответ; со стороны большевиков выступил В. И. Ле*

i) Н . Л е н и н ( В. У л ь я н о в ) , С о б р . с о ч и н ., т о м V J , с т р . х г i ,
 — 451 —

ним с защитой лозунга временного революционного правительства и,

наконец, в дискуссию с Лениным вступил Г. В. Плеханов с резкой
критикой защищаемого им лозунга.
Первая статья Ленина „Соц.-дем. и временное революционное
правительство" была ответом на брошюру Мартынова. „Не трудно
понять, что при самодержавии действительно свободные всенародные
выборы в Учредительное Собрание с полным обеспечением действи*
телыю всеобщей, равной, прямой и тайной подачи голосов не только
невероятны, но прямо невозможны. И если мы не зря выдвигаем
практическое требование немедленного низвержения самодержав­
ного правительства, то мы должны ж е выяснить себе, к а к и м
и м е н н о д р у г и м п р а в и т е л ь с т в о м хотим мы заменить прави­
тельство низвергаемое, или иначе сказать: как мы смотрим на отио-
%
шение социал-демократии к временному раволюционному правитель­
ству" *). Это была совершенно конкретная постановка вопроса.
Естественно и ответ на него должен был быть конкретным. Пугаться
мартыновских жупелов— „бакунизм", „заговорщик", „бланкист"—
значило наперед отказаться от решения вопроса. Социал-демократия
не может гнаться и за тем, чтобы быть „революционнее всех". „За
революционность оторванного от классовой почвы демократа, щего­
ляющего фразой, падкого на ходкие и дешевые (особенно в аграр­
ной области) лозунги, мы и не подумаем угоняться; мы, напротив
того, всегда будем относиться к ней критически, разоблачать дей­
ствительное значение слов, действительное содержание идеализируе­
мых великих событий, уча трелвому учету классов и оттенков внутри
классов в самые горячие моменты революции г). Мы— с.-д. партия
пролетариата— будем вести свою политику смелой и решительной
борьбы за низвержение самодержавия и за установление револю­
ционной демократической диктатуры. Она не будет социал-демокра­
тической. „Этого н е м о ж е т б ы т ь , если говорить не о случайных,
мимолетных эпизодах, а о сколько нибудь длительной, сколько-ни­
будь способной оставить след в истории революционной диктатуре.
Этого не может быть, потому что сколько-нибудь прочной (конечно,
не бозусловно, а относительно) может быть лишь революционная
диктатура, опирающаяся на громадное большинство народа. Русский
ж е пролетариат составляет сейчас меньшинство населения России.
Стать громадным, подавляющим большинством он может лишь при
соединении с массой полупролетарием, полухозяйчиков, т.-е. с мас­
сой, мелко-буржуазной городской н сельской бедноты. И такой со­

*) Н . Л е н и н ( В. У д ь я н о п ) , С о б р . с о ч и н ., т о м V I , с т р . х э i .
2) Т а м ж е , с т р . 132.
 — 452 —

став социального базиса возможной и желательной революционно­

демократической диктатуры отразится, конечно, на составе револю­
ционного правительства, сделает неизбежным участие в нем или
даже преобладание в нем самых разношерстных представителей рево­
люционной демократии" ').
Огромная масса поднимается на борьбу с царизмом и полуфео­
дальным общественным строем; пролетариат должен итти во главе
этой борьбы. Вот этого не понимал Мартынов и его коллеги, по­
этому выводы его получались отрицательные. На чем было основано
отрицательное решение проблемы оппортунистами? На невероятном
смешении всех понятий. Х од рассуждения их был примерно таков:
„Находясь во временном правительстве, социал-демократия будет
держать в руках власть; а социал-демократия, как партия пролета­
риата, не может держать в руках власть, не пытаясь осуществить
нашей программы-максимум, т.-е. не пытаясь осуществить социали­
стического переворота. А на таком предприятии она неизбежно в
настоящее время потерпит поражение и только осрамит себя, только
сыграет на руку реакции. Поэтому-де участие социал-демократии во
временном революционном правительстве недопустимо" г). Т ут явно
спутаны понятия демократического и социалистического переворота.
Господствует схема, будто бы „в начале очередь за либеральной
крупной буржуазией— уступочки самодержавия, потом за револю­
ционной мелкой буржуазией—демократическая республика, наконец,
за пролетариатом— социалистический переворот. Эта картина верна в
общем и целом, верна „на долгом", на каком - нибудь протя­
жении столетия, но составлять себе по этой картине план соб­
ственной деятельности в революционную эпоху,— для этого надо
быть виртуозом филистерства. Если русское самодержавие не сумеет
вывернуться даж е теперь, отделавшись куцой конституцией, если
оно будет не только поколеблено, а действительно с в е р г н у т о ,
тогда, очевидно, потребуется гигантское напряжение револю­
ционной энергии всех передовых классов, чтобы отстоять это
завоевание. А это „отстоять" и есть не что иное, как революцион­
ная диктатура пролетариата и крестьянства. Чем больше мы завоюем
теперь, чем энергичнее мы будем отстаивать завоеванное, тем меньше
сможет отнять впоследствии неизбежная будущая реакция, тем легче
будет задача для пролетарских борцов, идущих вслед за нами" s).
Вот против этого хода мыслей и ополчился Плеханов в статье «К вопросу

l ) Н . Л е н и н (В. У л ь я н о в ) , С о б р . с о ч и н ., то м V I , с т р . 131.
*) Т а м л ее, с т р . 1 3 4 .
s) Т а м ж е , с т р . 137. ,
 — 453 —

о захвате власти". Но ставя вопрос так, как в заголовке его статьи,

Плеханов с самого начала делает вопрос крайне трудно решимым,
ибо он слишком узко толкует проблему, в то время как Ленин
выдвинул совсем не эту, относительно частную, проблему, а вопрос о
временном революционном правительстве.
Быть может, это все равно? Нет, и Плеханов прекрасно знал,
что он суживает вопрос в своей статье, однако он считал именно
эту часть обсуждаемого вопроса особенно спорной. О том, что в
социалистической революции пролетариату не обойтись без захвата
власти, без дикатуры, которая должна быть первым актом такой
революции,—могут сомневаться и оспаривать только Бернштейны. Но
совсем другое дело—буржуазная революция, предстоявшая России.
„В этой буржуазной революции пролетариату тоже суждено сыграть
решающую роль, и вследствие этого могут показаться странными
взгляды тех людей, которые, всеми силами поддерживая революцион­
ные стремления пролетариата, вмосте с тем не одобряют тактики,
направчяемой к захвату им политической власти" 1). Не только могут
показаться. „Вперед" прямо называл эту точку зрения новой „Искры"
оппортунистической. Кто прав? Плеханов пытался решить этот
вопрос, опираясь на „Обращение" Центрального Совета Союза Ком­
мунистов к своим германским членам, написанное Марксом. По мнению
Плеханова, ¿это архиреволюционное „Обращение" предлагает как раз
ту тактику, которую рекомендует теперь русским товарищам „Искра"
и которую „Вперед" осуждает, как жалкое измышление жалких
филистеров" ’).
Для вящшей убедительности Плеханов ссылается еще на письмо
Энгельса к Турати и заканчивает свою статью победоносными сло­
вами: „Итак, участвовать в революционном правительстве вместе
с представителями мелкой буржуазии значит изменять пролетариату.
Вот что говорит нам паша справка. И из этого следует, что с точки
зрения марксизма не „Искра", а „Вперед" проповедует оппор­
тунизм— и притом самый худший, самый вредный оппортунизм".
Однако если вдуматься хорошенько в его исторические справки да
припомнить своеобразие конкретной обстановки, разницу в соотно­
шении сил борющихся классов— станет совершенно ясно, что Плеха­
нов глубоко неправ, и Ленин был прав в своей речи на третьем
съезде, заявив: „Мы очень ценили и ценим Плеханова за все те
„обиды", которые он нанес оппортунистам и которые навлекли на

*) Г. В . П л е х а н о в , К вопросу о захвате власти,— .И ск р а " Л" 96 от 5 апреля

1905 г.
2) Н. Л е н и н (В. У л ь я н о в ) , Собр. сочин., том V I, стр. 169.
 — 454 —

него почетную вражду массы лиц. Но за защиту Мартынова мы его

ценить не можем" а). Это действительно было не что иное, как за­
щита Мартынова и его оппортунистической концепции и даже
искусственное сужение вопроса было сделано с явной целью защи­
тить позицию новой „Искры*.
Выше мы отметили, что люди, утверждающие, будто пролета­
риату нельзя участвовать во власти в предстоящей буржуазной рево­
люции, путают предстоящую демократическую революцию с социали-
- стической. На самом деле, когда большевики утверждали обратное,
они только подчеркивали основную мысль социал-демократической
тактики предшествовавшей эпохи о гегемонии пролетариата в бур­
жуазной революции. Социал-демократы утверждали всегда, что пред­
стоящая революция усилит буржуазию, но она ж е создаст для про­
летариата благоприятные условия для развития и усиления его
борьбы за конечные цели.
В России решающей силой в борьбе против самодержавия вы­
ступает революционный народ, т.-е., главным образом, пролетариат
с мелко-буржуазной демократией. В среде самого народа существуют
расхождения и классовая борьба, но против самодержавия их инте­
ресы совпадают и поэтому против самодержавия царя он— револю­
ционный народ— выставляет требование самодержавия народа. Когда
и при каких условиях мыслима победа? Только при революционной
диктатутре революционного народа, т.-е., главным образом, рабочих и
крестьян. „Весь вопрос о революционной демократической диктатуре
имеет смысл при полном ниспровержении самодержавия. Возможно,
что у нас повторятся события 1848— 1850 г.г., т.-е. самодержавие будет
не свергнуто, а ограничено и превратится в конституционную монар­
хию. Тогда ни о какой демократической диктатуре не может быть
и речи. Но если самодержавное правительство будет действительно
, свергнуто, то оно должно быть заменено другим. А этим другим
может быть лишь временное революционное правительство. Оно
может опираться только на революционный народ, т.-е. на пролета­
риат и крестьянство. Оно может быть только диктатурой, т.-е. орга­
низацией не „порядка", а организацией войны. Кто идет штурмом
на крепость, тот не может отказаться от продолжения войны и
после того, как он завладеет крепостью. Одно из двух: или возь­
мем крепость, чтобы удержать ее, или не итти на приступ и заявить,
что хотим только малое местечко около крепости" *). Т ак принци­
пиально ставился вопрос со стороны большевиков, а все критические
нападки Плеханова показывали не только то, что он не понимал и

*) Н . Л е н и в ( В. Ульянов), С о б р . с о ч и п ., то м V I , с т р . 171.
 — 455 —

не знал конкретной России, но и то, что он глубоко скептически

относился к силе и сознательности русского пролетариата, о гегемо­
нии которого он говорил на всем протяжении своей революционной
деятельности. Впрочем, эти оба недостатка взаимно были обусловлены:
скептицизм его вытекал непосредственно из незнания, из книжного
представления о российском пролетариате.
Он сравнивал Россию 1905 г. с Германией 1850 года, когда
Маркс писал свое „Обращение", со страной, где уж е во время рево­
люции мелко-буржуазная демократия была организована и крепка,
в то время как для рабочего класса и его организации идея само­
стоятельной политической партии была новой и достаточно дикой
идеей. Разумеется, при таких условиях дело обстояло бы очень
плохо для рабочих и очень хорошо для тех, на чьей стороне орга­
низованность, а следовательно, и сила, да и наконец, ежели бы дело
в России обстояло так, как в Германии 1850 г., т.-е. стоял бы еще
на очереди вопрос об организации самостоятельной политической
партии, то не было ли сплошной утопией все его учение о гегемонии
пролетариата?
Но в России разве так обстояло дело? Пролетариат имеет пар.
тию с более чем 25-летним теоретическим и более чем ю-летним
практическим стажем, и мелко-буржуазная демократия политически
крайне не организована; пролетариат— гегемон в революции, и
вдруг этот гегемон должен ограничить себя и принести все выгоды
победы, полученной под • его руководством, другому классу. Забыл
Плеханов свои ж е слова в ответ венскому „Arbeiter Zeitung", как
забыл и свое учение о гегемонии пролетариата, о руководстве' в ре­
волюции рабочим классом всеми революционными силами.
Из „мудрой" теории новоискровцев неизбежно вытекал анархи­
ческий принцип, давно осужденный марксизмом.
На самом деле, если задача пролетариата заключается в руковод­
стве борьбой за то, чтобы к власти пришла мелко-буржуазная демо­
кратия, если единственной формой влияния на эту демократию
является давление на нее рабочего класса и если единственной фор­
мой успешного давления есть массовое давление, то совершенно
естественно, что меньшевики считали лучшим путем развития бур­
жуазной революции— путь развития с н и з у .
Новойскровцы не только это заключение делали, но и упрекали
большевиков в том, что они, не довольствуясь этим, думали дви­
нуть революцию и сверху, через временное революционное правитель­
ство. Они были правы в своем упреке; только, упрекая большеви­
ков в таком деле, они показывали, как они далеко отошли от мар­
ксизма.
 — 456 —

Когда Плеханов собрался ответить на эти нападения Ленина,

у него конфликт с „Искрой" лошел до наивысшего напряжения, и
он вышел из редакции и перестал сотрудничать; второй номер „Д нев­
ника1' ему удалось выпустить лишь в августе 1905 г., где он и от­
ветил Ленину.
Если отвести все полемическое, то статья построена на той же
идее, на которой была построена впоследствии его статья о двух
линиях в революции, исходной точкой которой служит знаменитое
место из „ 18 Брюмера".
Великая революция X V III в. поднималась со ступеньки на сту­
пеньку, поэтому она проделала максимум исторической работы, в то
время как февраль».кая революция скакнула на несколько ступенек
сразу и пошла по нисходяшей, увлекая и партии, которые при этом
теряли равновесие. Отсюда вывод, который делает Плеханов: „Чем
был он вызван? Группировкой составных частей тогдашнего буржуаз­
ного общества. Эта группировка была неблагоприятна для револю­
ции и обусловила собой ее бессилие. Не так ли? Конечно, так. А
если так, то не ошибаются ли те люди, которые думают, что подъем
на „несколько стуненек сразу" доказывает с и л у революционного
движения? Не увлекаются ли они предрассудками прошлого? Не
являются ли они революционерами „старого поколения*? Очень на
это похоже" *).
Ничего не похоже. Ленин не утверждает, что при всяких усло­
виях переход на несколько ступеней сразу есть признак силы; он
требует только не делать схему себе из этих слов Маркса и не тру­
бить повсюду, что дело партии пролетариата бороться за соблюдение
подобной постепенности. Т ак как,— рассуждает Плеханов,— предста­
вления Маркса и Энгельса „об условиях и ходе революционных движ е­
ний основывались,— по свидетельству Энгельса,— на прежнем истори­
ческом опыте, особенно на опыте Великой Французской революции* *),
то, умозаключает он: „ясно, что вероятный, — и, разумеется, ж ела­
тельный,— для них ход событий представлялся им тогда именно
в виде п о д ъ е м а с о с т у п е н ь к и на с т у п е н ь к у , а н е в в и д е
с к а ч к а ч е р е з н е с к о л ь к о с т у п е н е к с р а з у * 1).
Откуда это ясно? Дело заключается отнюдь не в том, что ж е-
л а т е л ь н о , а в том, что будет, что может быть при данном со­
четании борюшихся сил. Но почему же, по его мнению, „тот ход
движения, который мы наблюдаем в Великой Французской револю­
ции, обеспечил максимум полезной исторической работы выступав­
ших одна за другой более или менее прогрессивных партий. Это

,;) Г . В. П л е х а н о в , „Д н ев н и к со ц и а л -д ем о к р ат а" N 2.
 - 457 —

видно из слов самого Маркса. Пока еще не достигнута была первая

„ступенька", партия, которой предстояло господствовать по ее до­
стижении, направляла главную часть своей силы на борьбу со старым
порядком, а не на то, чтобы лягать более передовые партии, на кото­
рые она оииралась. Таким образом ее работа приобретала п о л о ж и ­
т е л ь н о е , а не о т р и ц а т е л ь н о е значнение" '). Все это было бы
очень хорошо, если бы не носило оттенок простого схоластического
и нежизненного толкования текста.
По практическому ж е вопросу, интересующему нас сейчас, он
дает прямой и недвусмысленный ответ, после разбора Энгельсовой
статьи против Бакунина.И,приведя выводы Энгельса, он пишет: „Я утвер­
ждаю, что к нашему спору они имеют т о л ь к о о д н о о т н о ш е ­
ние : именно они говорят нам, что у ч а с т и е с о ц и а л и с т о в ,
в качестве меньшинства, в б у р жу а з н о м револ юцио н­
ном п р а в и т е л ь с т в е не т о л ь к о с м е ш н о и б е с ц е л ь н о ,
но п р я м о н е п о з в о л и т е л ь н о , п о т о м у ч т о о н о д а е т б у р ­
жуазии возможность политически эксплоатировать
п р е д с т а в и т е л е й п р о л е т а р и а т а . Но меня-то ведь не смутишь
этим выводом. Я говорю как раз то ж е самое. По моему, вообще
участвовать в буржуазном,— или в мелко-буржуазном, это все равно,—-
правительстве социал-демократы могут т о л ь к о к а к м е н ь ш и н ­
с т в о , потому что, если они будут б о л ь ш и н с т в о м , то прави­
тельство сделается уж е п р о л е т а р с к и м , а не б у р ж у а з н ы м ,
а тогда перед ним во в.есь свой рост встанет вопрос о с о ц и а л и ­
с т и ч е с к о й р е в о л ю ц и и " *). Эго и называется схоластика самая
типичная, нам уж е известная. Его смущает вопрос о том, „каким обра­
зом нам удастся в этом случае избежать смешного и печального по­
ложения испанских бакунистов, т.-е. не подвергнуться майоризации,
политической эксплоатации, и не получать пинков со стороны „раз­
ношерстных" мелких буржуа* '). Разумеется, судьба быть майоризо-
ванным— печальная судьба, но ведь это только так теоретически рас­
суждает Плеханов, так пугает, а несколько ранее он хорошо знал,
что мелкой буржуазии не будет иного исхода, как примкнуть к
одному из основных классов. Либо с рабочим классом — и тогда
полная победа над царизмом и решение всех задач мелко-буржуаз­
ной демократии, либо за буржуазией — и тогда победа царизма и
буржуазии.
Плеханов приводит слова Маркса: „Мелкий буржуа, подобно
историку Раумеру, состоит из „с одной стороны" и из „с другой
стороны". Таков он в своих экономических интересах, и п о т о м у

*) Г . В . П л е * я и о в , „Л .н е в п и к с о ц и а л - д е м о к р а т а " .^4 2.
 — 458 -

таков в своей политике, в своих религиозных, научных и худож е­

ственных взглядах. Таков он в своей морали, таков во всем. Он—
живое противоречие. И дальше прибавляет: „Но именно потому, что
он живое противоречие, наше отношение к нему н е м о ж е т не
б ы т ь д в о й с т в е н н ы м . М ы будем п о д д е р ж и в а т ь его в его
р е в о л ю ц и о н н ы х стремлениях; мы будем противодействовать ему
там, где он выставит, в борьбе с крупной буржуазией и с проле­
тариатом, р е а к ц и о н н ы е требования. А ввиду этого нам с и ­
д е т ь с н и м в о д н о м п р а в и т е л ь с т в е н е в о з м о ж н о " ’).
Именно поэтому!— Д а ведь вся цитата говорит как раз за то,
чтобы вопрос был вырешен по Ленину; участвуя во временном рево­
люционном правительстве, рабочие кроме того, что воспрепятствуют
реакционной экономической политике, поставят себе две задачи:
„ i ) беспощадную борьбу с контр-революционным попытками и 2) от­
стаивание самостоятельных интересов рабочего класса" г). Это доста­
точно большие задачи, чтобы представители пролетариата вошли
в правительство. Да и самая идея гегемонии становится сплошной
нелепостью, если согласиться с Плехановым. На самом деле, каков
руководитель (гегемон!), который боится взять на себя гегемонию не
только в борьбе, по и п о с л е п о б е д ы ? !
Но, быть может, гегемония на самом деле после победы будет
означать сдачу своих принципиальных позиций? По крайней мере по
Плеханову выходит так: „Если бы мы, борясь за осуществление
нашей программы - минимум, должны были превратиться в мелких
буржуа, то ее значение для нас, как социал-демократов, было бы не
ж и з н е н н ы м , а с м е р т е л ь н ы м . А если мы не превратимся в мел­
ких буржуа, то, даже борясь за эту программу, мы не можем не при­
ходить в частые столкновения с мелкой буржуазией". ') Ну и что
же? Частные столкновения с мелкой буржуазией отнюдь еше не озна­
чают разрыв с ней. Решающим моментом туг будет вопрос о том,
когда наступит тот момент, когда мелкая буржуазия сумеет превра­
тить разногласия по вопросам минимум-программы в повод для раз­
рыва, а такой момент может наступить лишь тогда, когда она (мел­
кая буржуазия) почувствует себя совершенно гарантированной от
реставрации самодержавия. А ведь это и является непосредственной
задачей временного рабоче-крестьянского правительства—не только
свалить, но и добить самодержавие.
У мелкой буржуазии— реакционные экономические идеалы,— гово­
рит Плеханов, и говорит это, разумеется, совершенно справедливо,

•) Г . Б. П л е х а н о в , „Д нсвпик социал-демократа" -V i.
т) И . Л е н и н (В. У л ь я н о й ) , С сб р . сочин., т. VI, стр. 31 5.
 — 459 —

но ведь задача временного революционного правительства не в эко­

номической революции: его задача с в е р х у помочь идущей с н и з у
силе окончательно и до конца доделать демократическую револю­
цию, а в этом интересы революционной мелкой буржуазии не рас­
ходятся с интересами пролетариата. „Наш отказ от участия в .дем о­
кратической" диктатуре,— от участия, которое на самом деле озна­
чало бы лишь подчинение пролетариата мелко-буржуазным диктато­
рам,— не только не ослабит силы революционного движения, но
в огромной степени и увеличит ее и именно потому очень умножит
шансы р е с п у б л и к и " . Это очень интересно, но совсем не верно:
он считает, что участие пролетариата в „правительстве" было бы
равносильно повторению московского похода Наполеона. Но, ведь, На­
полеон погиб от того, что он не рассчитал силы и оторвался от
„почиы", а пролетариат, идя в правительство, разве забегал бы впе­
ред? И разве много смелости выставить в буржуазной революции
требование доведения „до конца" ее?
Он думает, что диктатура революционного народа— мысль на­
родническая, а мы „стремимся к д и к т а т у р е п р о л е т а р и т а .
А пока она невозможна, мы требуем, чтобы партия, предста­
вляющая интересы этого революционнейшего в России, как и
везде, класса, оставалась в о п п о з и ц и и к о в с е м б у р ж у а з ­
н ым п а р т и я м , к о в с е м х о з я е в а м , х о з я й ч и к а м и по-
л у х о з я й ч и к а м , л и ш ь п о д д е р ж и в а я и х в т о й ме р е , в
к а к о й о н и с т а н о в я т с я р е в о л ю ц и о н н ы м и " 1). И думает
это так потому, что полагает, что „разногласия между нами и мел­
кими буржуа (ремесла, промышленность и земледелие) неизбежно
возникнут г о р а з д о р а н ь ш е , ч е м п о д н и м е т с я в о п р о с о
„ к о н е ч н о й ц е л и 4 с о ц и а л и з м а , и что, следовательно, нам не­
возможно делаться составаой частью и х революционного правитель­
ства" ’). Т ут опять-таки немилосердно запутывается вопрос, и припи­
сываются большевикам мысли, им не свойственные. Это было бы так,
ежели пролетариат (его партия) не. понимал задач демократической
революции. Но, ведь, понимать эти задачи и означает вести политику
рассчитанную на сохранение единства революционного народа до окон­
чательного закрепления демократических завоеваний. „ У нас, в Рос­
сии, капитализм далеко еще не созрел для своей гибели. Поэтому
нас, российских социал-демократов, в мелко-буржуазном правительстве
не ожидает ничего, кроме разочарований и... пинков. Товарищи,
одобряющие идею такого участия, хотят диктатуры мелкой бурж у­
азии и пролетариата; их усилия могли бы привести только к д и к '

*) Г . В . II л с х а н о й , „ Д н е в н и к с о ц и а л -д е м о к р а т а " .'i 2.
 — 460 —

т а т у р е м е л к о й б у р ж у а з и и над представителями пролета­

риата" *).
Говорить это мог лишь человек, который заражен непре­
одолимым скептицизмом насчет силы и значения пролетариата не
теоретически, а конкретно, на деле, в конкретный момент середины
1905 года. Еще одно замечание Плеханова, которое бросает яркий
свет на характер скептицизма и недоверия Плеханова, .на природу
его ошибки. По его мнению, итти вместе с мелкой буржуазией
означает подчиниться руководству партии мелкой буржуазии. „Вы
должны будете и т т и в м е с т е с „ с о ц и а л и с т а м и - р е в о л ю ц и о -
н е р а м и “, с тем отрядом российской революционной армии, кото­
рый теперь уж е марширует под знаменем х о з я й с к о - п р о л е т а р ­
с к о й д и к т а т у р ы " 1), пишет он, а итти с ними не означает ли
у н и ч т о ж и т ь себя, как партию пролетариата? „Не только согласиться
с „социалистами-революционерами" относительно тех или иных рево­
люционных действий,— подобное соглашение вполне допустимо и
даже необходимо „по нынешнему времени11,— а именно пойти вместе,
в тесном союзе, нога в ногу и плечо с плечом. И тогда „социали­
сты-революционеры" с торжеством воскликнут: . с о ц и а л - д е м о к р а ­
т и я п е р е с т а л а с у щ е с т в о в а т ь " . И они не солгут... если только
ваше место, место людей, изменивших прямой и очевидной обязан­
ности представителей рабочего класса, место ублюдков бланкизма и
жоресизма, не займут другие бойцы, марксисты, оставшиеся верными
своему революционному долгу* *). Повторяю, на мой взгляд этот
финал его долгих исканий по вопросу о нашей тактике дает бле­
стящий материал для понимания сути его ошибки.
Что означало итти в союзе с мелкой буржуазией? Означало ли,
что с.-д. дает мелко-буржуазную демократию на съедение соц.-револю-
ционерам и считается с ними, как с партией, представляющей ее?
Ничего подобного большевики и не утверждали. Наоборот, вся работа
большевиков с самого ж е начала была направлена к тому, чтобы найти
пути для отделения от соц.-рев., реакционная идеология которых
уже показала свое вредное влияние до первой революции—революцион­
ное движение мелко-буржуазной демократии, а особенно крестьян­
ства. Под чьим руководством (гегемонией!) пойдет революционная
борьба мелкой буржуазии и крестьянской демократии: под руковод­
ством ли пролетариата (с.-д.) или под руководством буржуазии (с.-р.)—
так стоял вопрос. Такая постановка вопроса, разумеется, не исклю­
чала возможность временных соглашений для совместных действий
с эсэрами.

*) Г . В . П л е х а н о в , „Д н евн и к соп и ал д ем ок р ата* № 2.

 — 461 —

В вопросе о земской кампании мы отметили, что расхождения

с Лениным никак не означали полной солидарности с Аксельродом.
Тогда он значительно, расходился с меньшевиками не только по
организационным, но и по вопросам тактики, теперь ж е, спустя
слишком полугодие бурной революционной эпохи, после I I I съезда,
Плеханов значительно сблизился с меньшевиками по вопросам так­
тики, оставаясь в организационных вопросах с ними несогласным.
„Не думайте, что я пристрастен к сторонникам „Искры". Нисколько!
У них очень много своих недостатков. Их организационные взгляды
из рук вон плохи. Но их тактика несравненно лучше тактики „твер­
докаменных" 1).— Это очень важно, отметить.

5-

Статья о временном революционном правительстве сильно запо­

здала с выходом вследствие того, что после ухода из „Искры" ему
уж е было негде писать. Когда появилась она, перед пролетариатом
стояли уж е совершенно новые сочетания борющихся сил.
Восстание в Лодзи, на броненосце „Потемкин", широкие аграр­
ные волнения, наконец, Булыгинская конституция, которая создала
очень благоприятные условия для сплочения всех оппозиционных
сил под лозунгом активного бойкота— все это предвещало крупней­
шие события. Наконец* бурный, совершенно исключительной силы
стихийный рост стачек привел страну к октябрьскому манифесту,
который нельзя было не рассматривать, как принципиальную уступку
царизма революционному пролетариату.
Но можно ли было рассматривать эту ступень, как предел до­
стижения? H tT , и н а этом сходилась вся революционная демократия.
Вслед за манифестом прокатившиеся погромы и ответные еще более
грандиозные взрывы стачечного движения указывали на рост револю­
ции, рост, ближайшим этапом которого могло быть только воору­
женное восстание. Послеоктябрьские месяцы протекают под этим
непосредственным лозунгом подготовки к вооруженному восстанию.
Нам нужно остановиться на „Дневниках" Плеханова и опреде­
лить его отношение к этим событиям. „Дело политической свободы
не сегодня-завтра восторжествует на нашей родине; в этом теперь
нельзя уж е сомневаться; в этом можно быть уверенным, не греша
утопическим оптимизмом, и этой отрадной уверенностью мы о б я ­
з а н ы г е р о и ч е с к о м у п р о л е т а р и а т у нашей с т р а н ы . Т е
уступки, которые делает теперь правительство так называемому обще-

*) Г . В . П л е х а н о в , „ Д н е в н и к с о ц и а л - д е м о к р а т а " Л? 5.
 — 462 —

ствепиому мнению России, представляют собой первую политическую

победу российского пролетариата" '). Т ак начинается его статья,
оценивающая октябрьские победы. Гегемония пролетариата, неизбеж­
ность руководства пролетариатом борьбой с самодержавием— маркси­
стами признавалось с самых первых его шагов. Таким образом
победа октября была и победой марксизма. Но победившему проле­
тариату предстоят гигантской важности задачи впереди, за реше­
нием которых с трепетом следит весь мир.
К ак решить? Как вести в дальнейшем борьбу? „Д л я борьбы
с царизмом наш пролетариат обратился к о в с е о б щ е й п о л и т и ­
ч е с к о й с т а ч к е , т.-е. как раз к тому средству борьбы, на которое
современный западный пролетариат смотрит, как на самое действи­
тельное,— п р и н а с т о я щ и х у с л о в и я х , — средство своей освобо­
дительной борьбы с буржуазией" J). Российские всеобщие стачки и
по размеру, и по характеру отличались от всех до того имевших
место в Европе, где всеобщие стачки кончались неудачно, или во
всяком случае не столь удачно. „Вот почему всеобщая стачка, кото­
рая началась в России по почину московских рабочих, принявшая
решительно небывалые размеры, эта грандиознейшая стачка имела
значение в высшей степени важного социально-политического опы­
та" '). Этот опыт показал буржуазии Западной Европы, какая мощ­
ная сила пролетариат.
Но зато она „воочию показала все колоссальное значение про­
летариата в современной общественной жизни и она прибавила
новый запас гордой самоуверенности в сердцах пролетариев всех
стран. В таких гигантских размерах, как у нас, и с таким
блестящим успехом, как в России, всеобщая политическая стачка
еще нигде не практиковалась. Самоотверженно борясь с ца­
ризмом, российский пролетариат в то ж е время прокладывал путь
для социалистической революции всемирного пролетариата. Вот по­
чему консервативная буржуазия видела несчастье в его возрастав­
шем успехе, и вот почему международный пролетариат приветствовал
этот возрастающий успех с таким восторженным сочувствием" *).
Всеобщая стачка была тем экзаменом, который, блестяще выдержав,
пролетариат России ввел в семью цивилизованных народов Россию.
„Я еще не знаю, скоро ли нам удастся созвать социалистический кон­
гресс в Петербурге, но я не сомневаюсь, — и никто не может сомне­
ваться в этом,— что в лице нашего пролетариата наша страна в самом
деле вошла в семью цивили ованных народов" 'J. Но кончилась ли
борьба, решена ли задача? Нет, и теперь после манифеста борьба

1 ) Г. В . П л е х а н о в , .Д н е в н и к с о ц и а л - д е м о к р а т а " № 3.
 — 463 —

более, чем когда бы то ни было, примет сложную форму, ибо так­

тика, принятая Витте:—разбить единый оппозиционный антицарист-
ский фронт мелкими уступками,— тактика действительно опасная.
Нужно использовать политическое недовольство буржуазии до
конца — говорит Плеханов,— в интересах революции мы должны рас­
строить расчеты хитрого царедворца. Но как?
Плеханов говорит о тех, кто кричит об измене буржуазии: „В
последнее время, по поводу Государственной Думы, у нас много кри­
чали о какой-то измене буржуазии. Но чему собственно могла изме­
нить буржуазия? Во всяком случае не революции, потому что она
никогда не служила революционной идее. Что паша буржуазия не
имеет ни малейшего намерения становиться в ряды революционной
армии, в этом должны были убедить нас уж е теоретические подви­
ги ее идеологов в modern style, направлявших главные свои умствен­
ные усилия на то, чтобы убедить читающую публику в несостоятель­
ности самого понятия: революция" ')• Следовательно, буржуазии и
не нужно было изменить революции. Весь вопрос заключается в том,
будет ли она удовлетворена уступками Витте? А с другой стороны,
сумеет ли этот хитрый министр удовлетворить ее, имея за собой
придворную реакционную камарилью?
„Чтобы буржуазия заключила мир с Николаем II, необходимо,
чтобы наш п о л и т и ч е с к и й порядок хоть отчасти, хоть наполови­
ну был приведен в соответствие с нашими э к о н о м и ч е с к и м и от­
ношениями, которые характеризуются господством к а п и т а л а . Ка­
питал—оппортунист по самому существу своему. Он ни копейки не
истратит для торжества идеи; он презирает даж е своих собственных
идеологов,— и их-то, может быть, более, чем всех других,— но он
хорошо понимает свои собственные выгоды, очень он хорошо знает,
что царское самодержавие стоит теперь поперек дороги всему эко­
номическому развитию России и тем противоречит самым важным
его экономическим интересам. Поэтому он не может не добиваться
политических прав, и пока г.г. Треповы будут мешать осуществле­
нию плана г. Витте, до тех пор наша буржуазия останется недоволь­
ной. Это надо помнить нам в своей тактике. Политическое недо­
вольство нашей буржуазии в высшей степени выгодно для дела рос­
сийской революции, и мы сделали бы огромную ошибку, если бы не'
использовали его целиком" '). Так рисуется тактика социал-демокра­
тии по отношению к либеральной буржуазии Плеханову.
Но тут противоречия не заметить мудрено.
Плеханов стоит за продолжение революции, за то, что для под-ь-

1) Г . В . П л е х а н о в , „Д н евн и к со ц и а л -д ем о к р ат а" № 5.
 — 464 —

ема. революции октябрь—лишь ступенька. Но что ж е означает это

утверждение? Что значит следующий шаг для революции? Значит
непосредственная борьба за Учредительное Собрание, а так как мы
уж е выше говорили, что Учредительное Собрание мыслимо, лишь
когда удастся свалить самодержавие и организовать временное револю­
ционное правительство, то совершенно ясно, какова должна быть не­
посредственная цель восстания, в неизбежности которого не сомне­
вались даже меньшевики. ‘
Но если с этой точки зрения подойти к вопросу, то вся тактика
Плеханова построена на песке, ибо никакая буржуазия за пролета­
риатом при тех конкретных условиях, в которых развертывалась ре­
волюция, не пойдет на вооруженное восстание, особенно после тех
грандиозных всеобщих стачек, о которых говорил Плеханов выше.
Ленин был глубоко прав. Пора было уж е после октября .разме­
жеваться” . Направо— самодержавие и либеральная буржуазия, которых
сплотило фактически то, что они не хотят передачи Учр. Собранию
всей власти единой, полной и нераздельной. Налево— социалистиче­
ский пролетариат и революционное крестьянство или, шире, вся ре­
волюционная буржуазная демократия. Они хотят полноты власти для
Учр. Собрания. Они могут и должны заключить для этой цели бое­
вой союз, не сливаясь, конечно, друг с другом. Им нужны не бу­
мажные проекты, а боевые меры, ие организация канцелярской рабо­
ты, а организация победоносной войны за свободу" ‘). С этой точки
зрения все, о чем заботился Плеханов, если не было оппортунисти­
ческой сдачей позиции, то было несомненно запоздалым, по крайней
мер на полгода. И когда он, задним числом, пытается обезвредить свою
резолюцию, принятую на II съезде партии, разъясняя ее в духе меньшеви­
ков, то читатель чувствует всю сбивчивость и фальшь положения Пле­
ханова. „Мне могут сказать, что резолюция, предложенная мной вто­
рому съезду и принятая им, похожа на резолюцию, принятую так
называемым третьим съездом и неодобряемую мной. Внешнее сход­
ство действительно есть, но только внешнее. Моя резолюция н е
и м е л а о б щ е г о х а р а к т е р а ; она не давала общей „директивы*';
она направлялась специально против г. II. Струве, который еше не­
давно фигурировал в качестве м а р к с и с т а , и буржуазная пропо­
ведь которого могла быть принята некоторыми неопытными пролета­
риями за проповедь умеренного социал-демократического направления.
При том ж е моя резолюция дополнялась резолюцией Старовера, ко­
торую так называемый третий съезд просто на просто „отменил* 2).

í) 1 Г. Л е н и н (В. У л ь я н о в ) , Собр. сочин., том VIÍ, сгр. 55.

) Г. В. П л е х а н о в , „Дневник социал-демократа" JV5 3.
 — 465 —

Дополнялась! Плеханов забыл свои ж е слова о резолюции Старовера,

но за то мы не забыли. Разве не характерно это его стремление
свести всю свою резолюцию к разряду предупредительных решений
против зловредного влияния одного лица? Ведь это как раз и гово­
рили меньшевики па втором съезде, возражая Плеханову. Если к то­
му ж е читатель не забыл борьбу Плеханова против либерального
органа „Освобождение*1, против Струве, как п р е д с т а в и т е л я н а ­
р о ж д а ю щ е г о с я л и б е р а л и з м а в Р о с с и и , то станет ясно, что
все тщетные его старания преследуют одну и очень неблагодарную
задачу— сгладить из своего политического и революционного насле­
дия все то, что противоречит тактике меньшевизма. Но этого д е ­
лать было невозможно, тем более, что его революционные положе­
ния легли в основу тактики большевиков.
Он утверждает: „ Н е с м о т р я на с в о ю а н т и п р о л е т а р с к у ю
и анти р е в о л ю ц и о н н у ю т о ч к у зрения, л и б е р а л ь н а я
б у р ж у а з и я может, своей о п п о з и ц и е й п р а в и т е л ь с т в у ,
п р и н е с т и п о л ь з у р е в о л ю ц и о н н о м у п р о л е т а р и а т у и,
в с л е д с т в и е э т о г о , мы п о с т у п и л и б ы в о п р е к и п р я ­
м о м у и о ч е в и д н о м у и н т е р е с у р е в о л ю ц и и , е с л и бы ра з
навсегда повернулись спиной к этой буржуазии,
с к а з а в с е б е и д р у г и м , ч т о от не е р е ш и т е л ь н о н е ч е г о
Ж д а т ь т е п е р ь д л я д е л а с в о б о д ы ” 1).
Может принести! Но она теперь не будет поддерживать борьбу
пролетариата за Учредительное Собрание, за вооруженное восстание,
а может ли, должна ли, имеет ли право пролетариат отказываться
от своей задачи на том основании, что он этим „отпугнет11 либера­
лов? А что он отпугнет,— прекрасно сознавали не одни большевики.
„Для успеха вооруженного восстания необходимо то, что на язы­
ке предержащих властей называется деморализацией войска. А что­
бы „деморализовать11 войско, необходимо иметь хоть часть офицеров
на своей стороне. А чтобы иметь их на своей стороне, необходимо,
чтобы вооруженному восстанию сочувствовало „общ ество", к которо­
му принадлежат также и офицеры. Вот почему в ся к а я б е с т ак т-
н а я ,— а следовательно, и ненужная,— в ы х о д к а , у м е н ь ш а ю щ а я
с о ч у в с т в и е о б щ е с т в а „ к р а й н и м п а р т и я м 11, в т о ж е
самое время у м е н ь ш а е т ша н с ы у с п е х а в о о р у ж е н н о г о
в о с с т а н и я " '),— пишет он. Это верно, разумеется, если рассуждать
абстрактно, но конкретно— это было совершенно пустое мудрство­
вание. Никакая «тактичность11 не спасла бы буржуазию от ее неиз­
бежного „правения", которое уж е было фактом; после октябрьского

!) Г . В . П л е х а н о в , „Д н е в н и к со ц и а л -д е м о к р а т а " № 3.
•д а а г а н я н, Г, В . Плеханов. 30
 — 466 —

манифеста она тяготилась положением революционной крамолы и на­

стойчиво хотела стать „оппозицией его величеству", пролетариату
нельзя было безнаказанно не считаться с этим, не видеть этого.
На этом же чрезвычайно шатком тактическом „принципе" и было
построено его отношение к вопросу о бойкоте Думы. „Допустим,
что тактика бойкота Госуд. Думы, еще так недавно вызывавшая
между нами такие горячие споры, была, на самом деле, наилучшей
тактикой при данном настроении городов. Но по отношению к де­
ревне это допущение очевидно невозможно. Всякий понимает, что
при своей страшной политической неразвитости крестьянство совер­
шенно неспособно было бы понять идею бойкота, и всякий должен
понять также, что, при умелом воздействии на ход волостных выбо­
ров, мы могли бы вызвать целый ряд таких столкновений крестьян с
администрацией, которые в короткое время создали бы сознательную
оппозицию в деревне. Этого одного было бы достаточно для того,
чтобы отказаться от бойкота. Л , кроме того, надо помнить, чю вы­
борная агитация в деревне выдвинула бы на сцену аграрный вопрос,
обострение которого сразу придало бы революционный оборот всему
делу. Если уж дорожить громким словом бойкот, то можно сказать,
что лучшим средством бойкотировать идею Булыгинской Думы было
бы составление крестьянских наказов, говорящих выборщикам, чтобы
они выбирали только таких людей, которые согласились бы на пе­
редачу земли в руки народа и на созвание Учредительного Собра­
ния, имеющего задачей урегулировать и узаконить эту передачу. От
т а к о г о „бойкота" Булыгинская Дума разлетелась бы в щепки, ме­
ж ду тем как если бы мы захотели разгонять собрания крестьянских
выборщиков, то от этого произошло бы только умножение черных
сотен. Наша партия хорошо сделает, если примет во внимание это
соображение при неизбежном,— вследствие изменения избирательного
закона,—новом обсуждении вопроса о нашем участии в выборной
агитации" 1). Наша партия вскоре приступила к обсуждению этого
вопроса, и решила его, как увидим ниже, совсем в ином духе, чем
того советовал Плеханов.
Но пока страна стояла перед неизбежным вооруженным восста­
нием и Плеханов не мог обойти этот вопрос. Рабочий класс не мог
не вооружаться хотя бы для отпора „черносотенным гориллам". Во­
прос о вооружении пролетариата стал вопросом практическим. Но
„недостаточно приобрести револьверы или кинжалы, надо еще на­
учиться владеть ими. Революционеры семидесятых годов были боль­
шими мастерами в этом отношении и нашим товарищам еще очень

1) Г. В. П л е х а н о в , „Дневник социал-демократа" № 3 .
 — 467 —

далеко до них. Нам необходимо как можно скорее пополнить этот

пробел своего революционного о б р а з о в а н и я . Умение хорошо
владеть оружием должно стать в нашей среде предметом законной
гордости со стороны тех, которые им обладают, и предметом зави­
сти со стороны тех, которые его еще не достигли. Ввиду неслыхан­
ных зверств, совершаемых контр-революционерами, мы в свою очередь
должны быть готовы на все 2).
Мы живем в такое время,— говорит далее Плеханов,— когда не
только ружья, но и револьверы сами начинают стрелять, но само­
произвольная стрельба оружий „гибельна для нашего дела". „Что ве­
ликие исторические вопросы разрешаются в конце концов только
огнем и мечом, что пролетариату, не только русскому, но и западно­
европейскому, нельзя будет обойтись без „критики посредством
о р у ж и я э т о было доказано и признано задолго до революции, но
„вооруженное восстание дело не шуточное, от него зависит вся
дальнейшая судьба движения, и потому легкомысленная болтовня о
нем составляет настоящее преступление перед революционным про­
летариатом" '). Оно требует подготовки и тщательно обдуманного
собирания сил пролетариата. А это можно сделать лишь объедине­
нием с.-д. сил в России.
Таковы были взгляды Плеханова на положение дел в России,
так решал он вопросы тактики накануне декабрьского вооруженного
восстания.

6.

Мы уж е отметили выше, что по исключительно единодушному

мнению всех оппозиционных и революционных организаций и партий
революционная волна после октября не только не спала, но она об­
наружила стремительный рост. На самом деле, последние три месяца
бурного 1905 г. были наивысшим пунктом подъема первой револю­
ции. Друг за другом последовавшие всеобщие стачки, образование
Советов'Раб. Депутатов, восстания во флоте, бурные крестьянские
бунты, сопровождавшиеся погромами помещичьих усадеб и в
довершение всего вооруженное восстание в Москве— все это про­
истекало на протяжении этих трех знаменитых месяцев.
Не успел еще появиться 3 номер „Дневника" Плеханова, как на
голову петербургского пролетариата обрушился целый ряд неудач
(срыв стачки— поддержки кронштадтцев, срыв борьбы за 8 ч. рабочий
день, аресты Сов. Раб. Депутатов и т. д.), с другой стороны, московские
рабочие объявили всеобщую забастовку, превратив ее в восстание.

*) Г . В. П л е х а н о в , .Дневник социал-демократа* № 3 .
30*
 — 468 —

Но судьба восстания известна, как известно и то, что после не­

удачи Москвы на некоторое время наступило состояние упадка в ра­
бочей среде, был разгромлен ряд организаций. Так создалась благо­
приятная почва для критического пересмотра опыта последних трех
месяцев. Критиковал его Ленин и Плеханов. Нас интересует оценка
событий обоих великих мыслителей, наиболее ярких представителей
двух течений внутри Р .С .-Д .Р .П .
Плеханов находил прежде всего неосмотрительным прибегнуть к
такому опасному инструменту, как всеобщая стачка, особенно после
такого жестокого опыта, как у голландцев в начале столетия. „Эти
стачки были предприняты без надлежащей осмотрительности. Соци­
ально-психологические условия, без которых невозможен был их
успех, отсутствовали если не целиком, то в значительной степени.
Поэтому их исход не оправдал возлагавшихся на них ожиданий. Я
потому говорю: „не оправдал возлагавшихся на них ожиданий", что
даже те из нас, которые считают эти стачки у д а в ш и м и с я , не мо­
гут не признать, что они у д а л и с ь не в т о й ме р е , в к а к о й
у д а л а с ь п е р в а я , о к т я б р ь с к а я , з а б а с т о в к а . Я же лично
думаю, что эти две стачки потерпели неудачу и потерпели се именно
от того, что они предприняты были без осмотрительности, так на­
стойчиво рекомендованной пролетариату международным Амстердам­
ским съездом и международной социалистической литературой" *).
Каковы ж е те условия, которые должны привести стачку к победе?
Преодоление враждебного отношения к ней малосознательных слоев
пролетариата, привлечение равнодушных к действию, создание усло­
вий, при которых стачечники встретят поддержку и сочувствие среди
окружающих.
Без этих условий стачка несвоевременна и опасна, ибо она-то и
привела „к вооруженному восстанию в Москве, в Сормове, в Бах-
муте и т. д. В этих восстаниях наш пролетариат показал себя силь­
ным, смелым и самоотверженным. И все-таки его сила оказалась не­
достаточной для победы. Это обстоятельство не трудно было пред­
видеть. А потому п е н у ж н о б ы л о и б р а т ь с я з а о р у ж и е " 1).
Ж изнь показала несостоятельность тактики с.-д., значит нужно изме­
нить ее, а изжить ее— это означает перейти к торможению движения,
к введению элемента сознательности в стихийный революционный
процесс,— пропагандой принципов социал-демократии.
„Дневник" № 3, содержание которого мы выше привели, ни в коей
мере не принадлежит к числу самых блестящих страниц деятельно­
сти и творчества Плеханова.
1) Г . В . П л е х а н о в , „Д н евн и к с о ц и а л -д е м о к р а т а ” № 4 (п о сл ед н и й к у р с и в
м о й . В . В ).
 — 469 —

И вопрос отнюдь не в том, что он критикует. Критика критике

рознь. Одно дело, критически разбирая опыт столь грандиозного
массового движения, как всеобщая стачка и вооруженное восста­
ние последних трех месяцев, наметить себе все то н о в о е , что
оно вносит в тактические воззрения пролетарской партии, и совер­
шенно другое дело о с у ж д е н и е , после неудачи, великого порыва
рабочего класса.
Могут упрекнуть меня в том, что я предполагаю заранее суще­
ствующим что-то новое, привнесенное этой волной движения; но
упрек будет несправедливый, допущение мое вытекает из того, что
единодушно признавалось всеми. Всякое крупное движение, в кото­
ром участвуют десятки тысяч рабочих, вносит новое в сокровищни­
цу классового опыта— это несомненно. На самом деле никто не со­
мневается в том, что после октября революция шла на подъем, что
декабрь был наивысшим пунктом этого подъема, что никогда еще такая
большая масса не была втянута в борьбу. Разве из этого не следо­
вало само собой, что не только победа, но даже поражение этого
грандиозного движения должно было ввести много опыта в проле­
тарский обиход, должно было особо осветить некоторые не совсем
ясные стороны искусства делать революцию, и прежде всего на прак­
тике должно было проверить значение всеобщей стачки, как сред­
ства, как оружия в революции.
Чтобы, стало ясно, как жестоко неправ был Плеханов и как мало
извлек он пользы из этой, правда, неудачной, но грандиозной борьбы
масс, вспомним в двух словах то, что заметил в этой борьбе Ленин.
В. И. Ленин увидел в декабрьских событиях то великое, что
Плеханову, издали,— с трепетом взирающему на то, как борьба вы­
ходила из берегов нормальной буржуазной революции,—не было за­
метно. „От стачки и демонстраций к единичным баррикадам. От еди­
ничных баррикад к массовой постройке баррикад и к уличной борь­
бе с войском. Через голову организаций массовая пролетарская
борьба пер'ешла от стачки к восстанию. В этом величайшее истори­
ческое приобретение, русской революции, достигнутое декабрем
1905 г.,— приобретение, купленное, как и все предыдущие, ценой
величайших жертв" ’ ). Плеханов „критикует* всеобщую стачку; кри­
тикует ее как средство непосредственной борьбы и Ленин, но какая
грандиозная разница! „Соединение массовой, политической стачки с
вооруженным восстанием диктуется опять-таки всем положением ве­
щей. При этом слабые стороны стачки, как самостоятельного сред­
ства борьбы, выступают особенно наглядно. Все убедились, что чрез-

*) Н . Л е н и н ( В. Ульянов), С о б р , с о ч и н ., т о м V II , ч . I I , с т р . 48 .
 — 470 —

вычайно важным условием успеха политической забастовки является

ее внезапность, возможность застигнуть правительство врасплох. Т е ­
перь это невозможно. Правительство научилось в декабре бороться
со стачкой и подготовилось очень солидно к этой борьбе в настоя­
щий момент. Все указывают на крайнюю важность железных дорог
во всеобщей стачке. Остановятся железные дороги— забастовка имеет
все шансы стать всеобщей. Не удастся добиться полной остановки
железных дорог— и забастовка, почти наверное, не будет всеобщей.
А железнодорожникам забастовать особенно трудно: карательные
поезда стоят в полной готовности; вооруженные отряды войска рас­
сыпаны по всей линии, по станциям, иногда даже по отдельным
поездам. Забастовка может означать при таких условиях,— мало того:
неизбежно будет означать в большинстве случаев,— прямое и непо­
средственное столкновение с вооруженной силой" !). Стачка— под­
чиненная форма, она не может не вылиться в вооруженную борьбу,
рассчитывать на внезапность— значит рассчитывать на очень шаткие
свои преимущества. И если к тому же вспомним, что события в
России особенно подчеркнули необходимость в революции решитель­
ного наступления, станет совершенно ясно, что стало источником
заблуждения Плеханова. Источником ошибки Плеханова была его
точка зрения на революцию, ее задачи, на ее движущие силы, сло­
вом, ошибка Плеханова не была каким-либо случайным эпизодом—
это было совершенно неизбежное следствие из его позиции.
Гут для оценки важна не фраза „не нужно было браться за
оружие11— фраза, которую впоследствии Ленин назвал „геростратов­
ской11,— в конце концов это крайне неудачная фраза, и ей нельзя ни­
как приписать смысла сознательного враждебного приговора. Но она
особенно хорошо подчеркивает ту исключительную растерянность, ко*
торую обнаружил Плеханов перед великими событиями.
Чрезвычайно важна его оценка всеобщей стачки, оценка, в
которой Плеханов ни в коей мере не обнаруживаем не только по­
следовательности, но и смелости, так сказать общественной муже­
ственности, столь свойственной вождям действующих масс, а не тео­
ретикам по преимуществу, каким был Плеханов. '
Между его позицией по вопросу об отношении к либеральной
буржуазии, его оценкой декабрьских событий и его позицией по
вопросу об отношении к Государственной Думе было полное прин­
ципиальное согласие, и одно последовательно вытекало из другого.
Если либеральная буржуазия представляет оппозиционную силу,
которую Витте вырывает у революции, а с.-д. должны —ценою отказа

Ч Н. Л е н и н ( В. У л ь я н о в ) , С о б р . с о ч и н ., то м V II , ч . II, ст р . 14— 1 5 .
 — 4 71 —

от слишком пролетарских методов борьбы— отстоять, то, естественно,

хороша была забастовка октябрьская— ее принимало „общество", и
в свою очередь было неосмотрительно объявлять всеобщую стачку
после октября, ибо против нее была вся либеральная буржуазия,
которую новая всеобщая стачка толкала в объятия Витте, и, на­
конец, из нее ж е совершенно естественно вытекает, что если методы
борьбы должны быть иные— вместо стачек агитация и пропаганда,
а лучший повод агитации— выборы в Гос. Думу, то необходимо уча­
ствовать в выборах и вести широкую агитацию.
В М з он говорил о необходимости вести выборную агитацию
хотя бы среди крестьян, а после декабря он уж е пишет: „Выборная
агитация в деревне поставила бы ребром вопрос о земле. Л раз был
поставлен этот вопрос, крестьяне без труда увидели бы, где их
друзья и где их враги. У ж е одного этого соображения достаточно
для того, чтобы понять несостоятельность идеи бойкота. А кроме
него можно было бы привести много других. Место не позволяет
мне сделать это; ограничусь кратким формулированием того, что я
не раз говорил в личных беседах с товарищами с тех пор, как нача­
лись споры о бойкоте Думы. Н е т о л ь к о в д е р е в н е , н о и в
городе участие наше в в ыборной агитации даст
нам в о з м о ж н о с т ь д о в е с т и до м а к с и м у м а влияние
н а ш е на ш и р о к и е с л о и т р у д я щ е г о с я н а с е л е н и я . П о ­
э т о м у я п р о т и в б о й к о т а " 1). Ясно— почему:— декабрь показал,
что не только крестьяне, но и рабочие нуждаются в том, чтобы их
на таком „благодарном" предмете агитации, как Гос. Дума, поднять
до необходимого уровня сознательности.
Разве это не показывает, что он рассуждал исключительно тео­
ретически и был совершенно незнаком с конкретной ситуацией в
России, с рабочим классом, с уровнем его развития и с ростом его
политического сознания? Разве это не обнаруживает источник и
природу его скептицизма?
К вопросу о выборах в Думу он вернулся, вынужден был вер­
нуться несколько раз в следующих номерах своего „Дневника".
На целый год с лишним Государственная Дума стала в центре
тактических споров в рядах с.-д., поэтому мы остановимся несколько
на нем.
7-
Государственная Дума, вырванная у самодержавия октябрьскими
всеобщими стачками и вереницей предшествовавших массовых боевых
выступлений, вначале почти всеми революционными партиями рас­

*) Г . В . П л е х а н о в , „Д н евн и к со ц и а л -д ем о к р ат а* № 4.
 — 472 —

сматривалась как недостаточная уступка, и до декабря, пока движе­

ние шло в гору, надежды росли и лозунг „Учредительного Собрания*
господствовал и воодушевлял. Д аж е в рядах меньшевиков была очень
немалая часть, стоявшая за бойкот Думы и продолжение борьбы
за Учр. Собрание. Но после декабря меньшевики целиком отошли
от этой позиции, и с.-д. опять разделилась на два резко отгороженных
лагеря.
Разгорелась жестокая борьба и прежде всего вокруг вопроса о
том, что есть поражение декабрьского революционного шквала? Два
различных решения этого основного вопроса прекрасно формулированы
Лениным. „Не нужно было браться за оружие,— говорят одни,— при­
зывая к выяснению рискованности восстания и к перенесению центра
тяжести на профессиональное движение.— И забастовки 2-я и 3-я и
восстание были ошибками. Другие ж е полагают, что нужно было
браться за оружие, ибо иначе движение не могло подняться на выс­
шую ступень, не могло- выработать необходимого практического опыта
в делах восстания, не могло освободиться от узких сторон одной
только мирной стачки, исчерпавшей себя в качестве средства борьбы.
Для одних, следовательно, вопрос о восстании практически снимается
с очереди,— по крайней мере, впредь до новой ситуации, которая
заставила бы нас еще раз пересмотреть тактику. Приспособление к
„конституции" (участие в Думе и усиленная работа в легальном
профессиональном движении) вытекает отсюда неизбежно. Для других,
наоборот, именно теперь вопрос о восстании ставится на очередь, на
основании практически приобретенного опыта, доказавшего возмож­
ность борьбы с войсками и наметившего непосредственные задачи
более упорной и более терпеливой подготовки следующего выступления.
Отсюда лозунг: „долой конституционные иллюзии!" и отведение легаль­
ному профессиональному движению скромного, во всяком случае, не
„главного" места" *). Разногласия по тактике партии в во­
просе о выборах в Думу были лишь одной частью общих так­
тических разногласий. „Долой конституционные иллюзии!"— дикто­
валось уверенностью в том, что революция не только не потерпела
окончательного поражения, а поднялась на высшую ступень своего
развития, и задачи партии сводятся к тому, чтобы подготовить, собрать
и сорганизовать рабочий класс для следующего и решительного
нападения на самодержавие. Я не ставлю здесь вопрос о том, на­
сколько правилен учет борющихся революционных сил. Теперь
историкам ретроспективно ничего не стоит доказать, что уже в
январе 1906 г. было достаточное количество видимых признаков на­

6 1) Н . Л е в и н ( В. Ульянов), С о б р . с о ч и н ., т о м V I I , ч . I , ст р . 68 — 69 .
 — 473 —

ступающего перелома. История теперь повидимому прочно установит

тот факт, что декабрь является высочайшим пунктом развития первой
русской революции. И с этой точки зрения разумеется, поскольку
был ошибочен учет конкретной ситуации, должна была быть оши­
бочной и тактика, построенная на нем. Но в том - то и дело, что
история пишется ретроспективно, в то время как тактика строится
на сегодняшнем дне, по горячим следам событий и расчет на завтра
нередко оказывается ошибочен. Революционер не обладает „апте­
карскими весами". Для наших целей крайне важно не столько и с т о ­
р и я , сколько сохранение субъективной оценки событий того времени,
только при таком условии мыслимо сравнение воззрений и тактиче­
ских лозунгов.
Таким образом если „именно теперь вопрос о восстании ставится на
очередь", как говорит Ленин, то участие в выборах в Думу на основе
избирательного закона 1 1 декабря означало бы несомненное и преступное
затемнение сути вопроса для широких масс. С одной стороны, про-
поведывать борьбу за Учредительное Собрание, а с другой— участвовать
в выборах в Госуд. Думу— означало бы именно такое затемнение во­
проса. „Как бы мы ни смотрели на вещи, как бы мы ни толковали своих
взглядов, какие бы мы ни выставляли оговорки, во всяком случае, уча­
стие в выборах неизбежно имеет тенденцию порождать мысль о под­
мене Учредительного Собрания Думой, о созыве Учредительного С о ­
брания через Думу и т. п. Показывать лживость и фиктивность пред­
ставительства в Думе, требовать созыва революционным путем Учреди­
тельного Собрания и в то ж е время участвовать в Думе —это тактика,
способная в революционный момент лишь сбить с толку пролетариат,
лишь поддержать наименее сознательные элементы рабочей массы и
наименее совестливые, наименее принципиальные элементы из числа
вождей этой массы. Мы можем заявить о полной и полнейшей само­
стоятельности наших с.-д. кандидатур, чистой и чистейшей партий­
ности нашего участия, но политическая обстановка сильнее всех заяв­
лений. На деле не выйдет, не сможет выйти сообразно этим заяв­
лениям. На деле получится неизбежно, вопреки нашей воле, не
социал-демократическая и непартийная рабочая политика при тепе­
решнем участии в теперешней Д ум е11 *). Поэтому именно большевист­
ская конференция в Таммерфорсе приняла резолюцию, в которой,
объявляя решительную борьбу „этой, как и всякой иной" подделке
народного представительства, одновременно советует „всем партийным
организациям широко использовать избирательные собрания не для
того, чтобы производить, подчиняясь полицейским ограничениям,

!) Н. Л ен и н ( В. Ульянов), С о б р . с о ч и и ., т . V I I , с т р . 63.
 — 474 —

какие бы то ни было выборы в Государственную Думу, а для того,

чтобы расширить революционную организацию пролетариата и вести
во всех слоях парода агитацию за вооруженное восстание" 1).
Мартов утверждает, что Ленин на конференции согласился на
бойкот лишь под давлением делегатов с мест. Если это и так, то
оно в высшей степени знаменательно и лишний раз доказывает, что
В. И. Ленин был одарен совершенно исключительным чутьем дей­
ствительности. В Таммерфорсе в декабре, когда еще пе были точно
известны подлинные размеры поражения, он чувствовал это пораже­
ние и пытался строить тактику партии на этом еще недостаточно
уясненном предчувствии. Во всяком случае спустя много лет Ленин в
„Детских болезнях левизны" писал, что в то время как бойкот
Булыгипской думы был правилен и обогатил пролетариат превосход­
ным опытом, бойкот Первой Думы был ошибкой: „Ошибкой, хотя
и небольшой, легко поправимой, был уж е ^бойкот большевиками
„Думы" в 1906 г. “ Но ни это совершенно справедливое
мнение Ленина поздних лет, ни его таммерфорсское мнение
не говорит нисколько против большевиков. Оно только показы­
вает, до какой степени глубокая вера во временный характер пора­
жения прочна была в сознании членов нашей партии. Только на
передовых пунктах были заметны проявления наступающего спада
революционной волны, а вся многомиллионная Россия еще поспевала
к декабрю. Поэтому партия так решительно была настроена, поэтому
делегаты заставили Ленина встать на защиту бойкота. Д о какой
степени сильна была идея бойкота, показывает то обстоятельство,
что даже меньшевики пе осмелились до самого объединительного
съезда практически приступить к нарушению тактики бойкота. Неда­
ром Плеханов откровенно признал, что его точка зрения на Думу
была неприемлема даже для его товарищей. „Моя мысль (об участии
в выборах) осталась неразвитой по той простой причине, что я сам
считал ее н е п р и е м л е м о й для нашей партии. А неприемлемой
для нашей партии она казалась мне потому, что критерий, которого
я держусь в своих суждениях о нашей тактике, слишком непохож
на тот, к которому прибегает в суждениях этого рода большая
часть моих товарищей" 2).
Каков тот критерий, которого придерживается Плеханов,— мы уж е
знаем:— развитие политического сознания рабочих и крестьян. „Пусть
мне докажут, что бойкот Думы дает новый толчек этому развитию,
и я стану самым горячим сторонником бойкота, ни на волос не из­

*) I I . Л е н и н ( В. У л ь я н о в ) , С о б р . с о ч и н ., т о м V I I , стр . 54.
а) Г . В . П л е х а н о в , „Д н евн и к со ц и а л -д ем о к р ат а* № 5.
 — 475 -

меняя при этом себе, так как я останусь верен основному положению
того, что я назвал бы, пожалуй, философией марксистской тактики:
л у ч ш е в с е х т о т т а к т и ч е с к и й прием, к о т о р ы й б о л ь ш е
всех других способствует развитию самосознания
и н т е р е с у ю щ и х н а с с л о е в н а с е л е н и я " 1). Рассуждая вообще,
нет ничего плохого в этом принципе:— это— один из самых общих и
самых основных тактических принципов партии пролетариата. Но для
данного конкретного случая его необходимо было расшифровать. Рас­
шифрованный большевиками, он, этот принцип, принял вид бойкота
- Думы. Было ли это справедливо? Несомненно. По крайней мере
исходя из тех посылок, о которых я выше говорил.
Обратное решение было бы прямым признанием того, что рево­
люция кончилась, что она идет на ущерб. Какие имелись в начале
1906 г. данные для этого? Все говорило, наоборот, за то, что на бли­
жайшее время следует ожидать новой волны, которую следует всеми
силами и всеми средствами превратить в девятый вал для самодер­
жавия. Ибо не только не были сколько-нибудь решены элементарные,
жизненные вопросы пролетариата,— стояли нерешенными еще вопросы
которые подняли всю крестьянскую Русь, не удовлетворена была ни
в какой мере даже радикальная буржуазия.
Демократическая революция не только не завершена, она только
еще начинает в реальных, конкретных формах осуществляться и
может быть реализована лишь Учредительным Собранием, которого
и требует почти весь- революционный народ. „Либо мы должны при­
знать демократическую революцию оконченной, снять с очереди вопрос
о восстании и стать на „конституционный" путь, либо мы признаем
демократическую революцию продолжающейся, ставим на первый план
задачу завершения ее, развиваем и применяем на деле лозунг вос­
стания, провозглашаем гражданскую войну и клеймим беспощадно
всякие конституционные иллюзии** *). Т ак стояла альтернатива, и
никакого реального основания для решения ее в духе Плеханова
не было.
„Если бы это было так, то паше участие в выборах в самом деле
было бы совершенно излишне и даже очень вредно. Тогда можно
было бы только удивляться тому, что народ, требовавший Учреди­
тельного Собрания, принимает участие в выборах в Думу. Н о , в е д ь ,
э т о т а к ! П. Орловский принимает с в о е м н е н и е з а д е й с т в и ­
т е л ь н о с т ь * * 2),— возражает Плеханов, и, возражая таким образом,
он проявляет не трезвый учет конкретной обстановки, его уверен­

f) Г . В. Плеханов, .Д невник с о ц и а л - д е м о к р а т а " № 5.

2) Н . Л е н и н ( В. У л ь я н о в ) , С о б р . с о ч и н ., т о м V I I , с т р . 81.
 - 476 -

ность в то, что требование Учредительного Собрания не есть требование

народа, а представляет собою результат „психологической аберрации",
не продиктовано холодным анализом фактов:— этих фактов он не
знал. Либо знал крайне не достаточно: вся его тактика была по­
строена на глубочайшем скепнщизме, иа неверии в силу „народа",
на заранее предпосланном допущении, что все равно никакого со­
вместного рабоче• крестьянского нападения на царизм невозможно
до тех пор, пока .весь народ" не будет требовать Учредительного
Собрания:
„В действительности Учредительное Собрание требовал далеко
не весь народ. А н у ж н о , ч т о б ы о н в е с ь е г о т р е б о в а л
(курсив мой. В. В.). И наша реакционная бюрократия делает все
от нее зависящее для того, чтобы заставить народ потребовать
Учредительного собрания. И в народе вее больше и больше разви­
вается настроение, из которого может выйти такое требование. Но
именно только р а з в и в а е т с я - Это целый процесс, и мы еще не в
конце его, мы даже, пожалуй, еще не в середине".
Это написано не в 1904 году, а в самый буйный момент рево­
люции, - п о с л е декабря! Если народное „настроение р а з в и ­
в а е т с я " , значит революция не окончена, значит молчаливо при­
нимается за бесспорное основное допущение большевиков, что рево­
люция развивается. Основой для построения своей тактики он избрал
другой критерий, чем Ленин:— степень сознательности „народа". А
где резче мог проявиться его спектицизм, как не здесь?
Но мыслимо ли строить свою тактику на принципе: „пока весь
народ"? Весь народ требует Учредительного Собрания— это отнюдь
не означает, что вся 12о-миллионная Россия без различия классов
стоит за Учр. Собрание. Это означает— это должно означать, иначе
всякая революция была бы делом безнадежным,— что авангард пере­
довых революционных классов— рабочих и крестьян и даже ради­
кальной мелкой буржуазии— выставляет это требование и борется за
него. Является ли это действительно мнением этих классов?— озна­
чает иначе:—являются ли эти партии выразителями их интересов и
взглядов? Решить этот социологический вопрос можно, но он не дол­
жен затемнять истинную природу борьбы и ее задачи.
Это был последний этап его движения к меньшевизму. Он на
протяжении слишком двух лет проделал путь от ортодоксально­
последовательной точки зрения револк ционного марксизма к меньше­
визму, при чем начало 1906 года есть время его окончательного пере­
хода на точку зрения меньшевиков.
Но в Ns 5 „Дневника” он еше критикует меньшевиков, и не без
большого остроумия, а— что главное—не без большого основания,
 — 477 —

„Т ак называвшиеся у нас м е н ь ш е в и к и в своих тактических рас­

суждениях были всегда ближе к истине. Но подойти к истине вплот­
ную им всегда мешали два обстоятельства: во-первых, опасение того,
что „ б о л ь ш е в и к и " объявят их „ о п п о р т у н и с т а м и " . Это опа­
сение нередко заставляло их придавать своим правильным решениям
вид отвлеченной революционности, опутывавшей их густым туманом
фразеологии. Пример: их знаменитое „революционное самоуправле­
ние", ничего никому не выяснившее и многих сбившее с толку. Во-
вторых, их espits отличаются большим пристрастием к с х е ­
м а т и з м у . Это пристрастие сильно и неприятно поражало меня на
их конференции. Некоторые „меньшевики" так и говорили там: „в
такой-то и такой-то резолюции должна быть дана схема нашего буд у­
щего движения". Нечего и говорить, что в этом пристрастии к схемам
нет ни одного атома марксизма. Но не мешает прибавить, что это-то
пристрастие и придает их тактике вид какого-то... скаж у, пожалуй,
не находя сейчас лучшего выражения...—п е д а н т и з м а . Они решают,
например, участвовать в выборах. И это прекрасно. Но в их головах
сидит с х е м а , наперед намечающая разные „ф азы " будущего нашего
общественного развития. Поэтому они спешат прибавить: будем уча­
ствовать в выборах, но только до такого то момента, а после этого
момента мы поступим вот так и вот эдак" '). Зло и не без ехидства
отмечено. Действительно, в меньшевиках вмещались эти две души в
едином теле. Но, ведь, и то сказать, хорошо было Плеханову быть
последовательным до конца, когда он не встречался непосредственно
с рабочими и не испытывал на себе их давление, а, ведь, практики-
меньшевики здорово ощущали на себе это непрерывное давление,
толкающее их на „схематизм", на „педантизм", на „непоследователь­
ность" с целью спасти основное меньшевистское воззрение.
Однако не следует думать, что критика Плеханова от этого ста­
новится более правильной по существу: это есть критика меньшевизма
с п р а в а , он блестяще доказывает лишь, что, будь последовательней,
меньшевики должны были бы прийти к позиции Плеханова, но не более.
Критику слева дал Ленин. С обоих флангов одинаково бичевали непо­
следовательных меньшевиков. Но между этими двумя критиками была
огромная разница. Ленин жестоко обрушился не только на меньшевиков,
но и на эту п р а в у ю позицию Плеханова, который находил даже
меньшевиков слишком смелыми с их требованиями „революцион­
ного самоуправления". „Плеханов клонит к тому, чтобы отозвать
меньшевиков от „революционного самоуправления** назад, к трезвой
и деловой работе в Думе. Мы клоним к тому,— чтобы от револю-

*) Г . В . П л е х а н о в , „Д и е в н и к с о ц и а л -д е м о к р ат а" № 5.
 — 478 —

ционного самоуправления сделать шаг вперед, к признанию необхо­

димости цельных, планомерных, наступательно действующих органов
восстания, органов революционной власти. Плеханов снимает практи­
чески с очереди лозунг восстания (хотя и не решается сказать это
прямо и определенно); вполне естественно, что он отвергает и лозунг
революционного самоуправления, которое без восстания и без обста­
новки восстания было бы смешной и вредной игрой. Плеханов не­
множко последовательнее своих единомышленников— меньшевиков" ’).
Д а и насчет схематизма у него выходит не очень-то ладно. Разумеется,
у меньшевиков этого греха было сколько-угодно, но и Плеханов был
богат на этот счет. Он упрекает меньшевиков за их советы, за их
ответы иа весьма конкретные вопросы, с ним нельзя не согласиться:
ответ ни к чему не годный. Ну, а каков ответ Плеханова? Никакой.—
В этом все дело. Слабость Плеханова в этом пункте и скрывалась.
Плеханов находит, что тактический схематизм был лишь излишней
привеской. „Тактический схематизм „меньшевиков" нисколько не со­
действовал п р е д в и д е н и ю с о б ы т и й . Он был только вредным
привеском ко взглядам, вполне верным, по большей части, в своей
основе" '). Нет, дело не так было просто. Схематизм меньшевиков
не был отнюдь механическим привеском: это был органический порок.
Он думает при этом, что он свободен от этого греха только
благодаря своей последовательности. Это ошибка: будь он свя­
зан с рабочими массами, для которых вопросы вроде того —куда
мы выбираем? зачем нужно выбирать? что будет делать наш делегат
в Думе? что он может делать? и т. д.— были насущными вопросами
дня, ему не миновать бы этих двух путей: либо схематизм меньше­
виков, либо тактика большевиков.
Если ошибка меньшевика заключалась в исключительно оппорту­
нистическом извращении марксизма, схематизации его, сведении его
к ничего не говорящим „поскольку— постольку", то корень ошибки
Плеханова заключался в крайне неудачной конкретизации тактических
принципов, являвшейся результатом совершенной оторванности от
российского движения, незнакомства с ним.
Эта особенность была не раз отмечена в большевистской литера­
туре. И при всем том его эволюция в сторону меньшевизма уже бли­
зилась к завершению. Он на объединительном Стокгольмском съезде
выступил как фракционный меньшевик, с защитой их точки зрения.
Таким образом, несмотря^на-все разногласия с большевиками, Плеха­
нов только весной 1906 г. (как мы увидим ниже) стал официальным

4) Н . Л е н и н (В. У л ь я н о в ) , Собр. сочин., том V II, ч. I, стр. 87.

!) Г. В. П л е х а н о в , „Д иевник социал-демократа* № 5.
 — 479 —

меньшевиком. В своем отчете петербургским рабочим тов. Ленин

прямо говорит, что Плеханов был „настоящим идейным вождем мень­
шевиков на съезде" ‘ ), н говорит, разумеется, с большим осно­
ванием. Д а и сам Плеханов впоследствии упоминал, говоря об
объединительном съезде, что с этого момента он официально перешел
к меньшевикам.^}

6. Плеханов-меньшевик.

I.

Объединительный съезд собрался при несколько изменившихся

политических обстоятельствах. Весна 1906 года ознаменовалась целым
рядом крупнейших волнений крестьян, солдат, забастовкой рабочих, а
вместе с тем, с другой стороны, полной победой кадетов на выборах
в первую Думу. Этот двусторонний процесс и делал чрезвычайно
трудным определение общей политической линии. Наметившиеся два
решения тактических вопросов все резче расходились с приближением
весны и с выяснением размеров победы кадетов.
Почему должно было так расходиться решение вопроса двумя
флангами с.-д.? В силу отмеченного выше противоречия в самой
действительности.
Если верно, что революция переживает канун нового подъема (а
это не отрицали и меньшевики), то совершенно несомненно, что
лозунгом ее должно быть— вооруженное восстание, т.-е. ее лозунгом
не может пе быть применение методов и опыта декабря (соединенное
применение мирной стачки с вооруженным восстанием). Из этого рас­
суждения вытекает неизбежно, что Дума, которая не может обрести
силу, кадетская Дума—есть лишь иллюзия, внедряет обманчивые
надежды в рядах пролетариата и особенно революционной мелкой
буржуазии, ослабляя их таким образом как раз перед новым подъемом.
Революционная тактика должна быть направлена как раз на преодо­
ление этой конституционной иллюзии— самой вредной и развращаю­
щей особенно в революционные дни— путем разоблачения и бойкота
Думы. Кадеты сотнями газет с миллионным тиражем распространяли
такую иллюзию и, распространяя, они лишь обнаружили хороший
классовый нюх.
А соц.-дем. не могли не бороться жестоко с этими иллюзиями,
ибо тогда всякое утверждение о том, что революция идет на подъем,
должно было стать прямым издевательством над логикой и последова­
тельностью.

*) Н . Л е н и н ( В. У л ь я н о в ) , С о б р . с о ч и н ., т о м V II , ч. I, ст р . 213,
 — 480 —

Но тот, кто подверг ошибочной критике декабрьский опыт, тот

неизбежно дойдет до тактики, которая, будучи субъективно с.-д-ой,—
объективно будет направлена на защиту партии, господствующей
в Думе, т.-е. кадетов.
На самом деле, если революция идет на подъем, а предстоящий
подъем не должен применить методы декабря, то нужно тогда
стараться придать этому новому подъему направление более или
менее конституционное и, таким образом, вся вера в то, что
революция идет на подъем, сводится к поддержке тактики кадетов.
Меньшевики во главе с Плехановым и держались этой точки
зрения в Стокгольме. Зародыши этой опортюнистической теории мы
имели уже в № 3 „Дневника11 Плеханова.
Но ее наибольшее и наилучшее выражение можно найти лишь в
речах на Стокгольмском съезде и после него.
Является ли Дума главной формой движения, стоит ли она на
„столбовой дороге11 революции? Вот тот вопрос, вокруг которого, по
существу говоря, вертелись все дебаты при обсуждении всех четырех ')
крупных вопросов порядка дня съезда.
Ответ большевиков был ясен. „Вам кажется, что главная форма
борьбы— парламентаризм. Смотрите: движение безработных, движение в
войсках, крестьянское движение. Главная форма движения не в
Думе, она может играть лишь косвенную роль“ — говорит Ленин в
ответ меньшевику Птицыну. Стоит только сравнить эту мысль Ленина
с тем, что против него возражает Плеханов, чтобы понять, как глубоки
и как принципиальны были разногласия между ними. „ Т . Руденко
сказал, что в комиссии он формулировал наш спор словами: нам надо
решить, стоит ли Дума на столбовой дороге революции, и что на
этот вопрос т. Ленин ответил: нет! Это в самом деле было так. И
это хорошо характеризует разницу наших взглядов. I I о н а ш е м у ,
Д у м а с т о и т на с т о л б о в о й д о р о г е р е в о л ю ц и и . Не следует
обходить ее11 3). Разумеется, обходить ее не следовало Сы, если бы
Дума на самом деле оказалась на главном пути революции.
Но если революция идет на подъем, и признаком этого подъема
является как раз в н е д у м с к о е движение рабочих и крестьян, а
партия, которая составляет большинство Думы— кадеты, стремится
бороться с этим внедумским движением, то разве не очевидно, что
Дума, быть может, и лежит по столбовой дороге, но не как содей-

!) Аграрный вопрос, текущ ий момент, Гос. Дума и вооруженное восстание.

а) Протоколы Объедин. съезда Р. С .-Д . Р . П ., состоявш егося в Стокгольме
в 1906 г., стр. 2 0 1.
3) Т а м ж е , с т р . 247 (К у р си в м о й . В . В .) .
 — 481 —

Ствующий намечающемуся подъему фактор, a как помеха, ícaii

препятствие. • .
Чем она может препятствовать подъему? Иллюзиями мирного
конституционного решения основной проблемы революции—вопроса
об Учредительном Собрании. Д о какой степени такие иллюзии имеют
силу, показывает то влияние, какое она имела на меньшевиков,
которые сами сеяли эту иллюзию. Плеханов говорит: „Для нас наша
резолюция важна, как указание на тот путь, который ведет к уси­
лению и обострению конфликтов, неизбежных в настоящее время между
правительством и Думой. Это для нас самое главное; это основная
мысль нашего проекта“ '). Но что дадут эти столкновения и к чему
они приведут, к чему они могут привести при наличии царского
правительственного аппарата и военного механизма? Правильно, что
войска— большой аргумент, но его нужно расшатать, по мнению
Плеханова. „Наша резолюция указывает на один из путей, ведущих
к этой цели. Столкновения Думы с правительством заставят заша­
таться пе одного военного. Вот и все. Где ж е вы открываете здесь
антирсволюционную ересь? Наша резолюция не ставит вопроса: и л и
мирная работа в Думе, и л и революция. Она говорит: Дума, как
орудие таковой революционной агитации, которая приведет нас к
Учредительному Собранию.— Это для нас не единственное орудие. По
оно одно из важнейших орудий, и пренебрегать им—значит делать
огромную политическую ошибку" s). Дума, как орудие революцион­
ной агитации, Дума с кадетским большинством в качестве пути к У чре­
дительному Собранию,— нужно было обладать исключительным опти­
мизмом в оценке силы „бессильной Думы“ 3). Бойкотировать Думу,
чтобы иметь возможность вести внедумскую борьбу декабрьскими
методами, использовать Думу (или вернее выборы в нее) для этой
борьбы— такова была позиция революционного крыла соц.-дем.
Из этого различия в оценке текущего момента и создавшейся
ситуации вытекало и различие в оценке текущей тактики партии. В
то время, как меньшевики, и наиболее последовательный из них—
Плеханов, ратовали за Д ум у, ратуя таким образом объективно за
поддержку кадетов, большевики переносили центр тяжести на необхо­
димую подготовку к предстоящему (по убеждению обеих фракций)
подъему революции. Необходимо немедленно приступить к непо­
средственной подготовке рабочего класса, к восстанию,— говорили
большевики, выдвигая на обсуждение съезда вопрос о вооруженном

!) Протоколы О бъединенного съезда Р .С .- Д - Р .П ., состоявшегося в Стокгольме

в 1906 г., стр. 246.
а) Там ж е , стр. 2 4 7 .
3) Там же, стр. 249.
а г а к я о, Г. В. П ле хан о в. 31
 — 482 —

восстании. Bu заговорщики, — кричали в ответ меньшевики, — вы

переносите центр тяжести нашей деятельности к „технике заговора",
вы хотите навязать нашей партии обязанность вооружать народ. „Мы
думаем, что такого обязательства партия взять па себя не может, и
это мы выражаем в нашей резолюции. По нашему мнению, положение
дел таково: только силой народ может вырвать права у тупых сторон­
ников реакции, но эта сила пока еще не достигла надлежащих
размеров, ее надо увеличивать путем агитации, поэтому наша резолю­
ция обращает главное внимание на необходимость революционной
агитации; с другой стороны, наши противники полагают, что момент
для решительного столкновения уж е наступил, поэтому в их резолюции
главное место отводится технической подготовке к восстанию; в этом
и заключается различие наших взглядов. Резолюция так называемых
„большевиков" прямо говорит, что вооруженное восстание является
в настоящее время не только необходимым средством борьбы за
свободу, но уже фактически- достигнутой ступенью движения; я
решительно отрицаю это“ *).
Отвечая па ссылку тов. Луначарского на пример пруссаков после
Иенского поражения, Плеханов сказал: „Пруссаки видели, во-первых,
что с Наполеоном необходимо бороться, а во-вторых, что для борьбы
у них еще нет достаточно силы, и они сосредоточили, свое внимание
на подготовке масс населения к борьбе с французами; они сократили
срок военной службы и организовали военное дело так, чти через
прусские полки в короткое время прошла значительная часть насе­
ления. Вот то же нужно делать и нам; н ам н а д о п о д г о т о в л я т ь
н а с е л е н и е к н а ш е м у в о е н н о м у д е л у , а этого не сделаешь
технической подготовкой; для этого необходима широкая револю­
ционная агитация" 2). Это противопоставление характерно: почему
революционную агитацию нельзя было совместить с непосредственной
подготовкой и обучением рабочих искусству восстания: Тов. Орлов­
ский прекрасно отметил эту слабость Плеханова: „Т о в. Плеханов ука­
зал, что мы должны подражать примеру пруссаков после Иенского
поражения: поднимать и организовывать массы. Он выразился бук­
вально: „нужно, чтобы через наши полки прошло возможно более
народа". Совершенно согласен! Чем больше рабочих пройдет через
наши полки— партийные организации, и в частности боевые дружины,
тем лучше. • Это совершенно большевистская постановка вопроса и,
если т. Плеханов внесет ее в свою резолюцию, я думаю, мы скоро

! ) П р о т о к о л ы О б ъ е д . с ъ е з д а Р .С .- Д .Р .П ., с о с т о я в ш е г о с я в С т о к г о л ь м е в 1906 г .,
стр. 321. ■
2) Т а м ж е, стр. 322.
 — 483 —

столкуемся. Нели же мы по-прежнему будем толковать о восстании,

как о социальном явлении, то предлагаю вовсе не принимать никакой
резолюции“ '). Его аргумент бил его же и поддерживал только пози­
ц и и большевиков. '.)то на мои взгляд лишний раз подчеркивает,
какая была реальная непримиримая разница между его старой пози­
цией революционного с.-д. и его новой, меньшевистской, позицией.
Товарищ Барский справедливо отметил, возражая Плеханову:
„Вся разница состоит в том, что Дума, по мнению тов. Плеха­
нова, может сыграть н сыграет роль Конвента Великой Французской
революции. По я думаю, что ото иллюзия, что в России нет эле­
ментов для создания из Думы Конвента. Значит, если револю­
ция будет развиваться дальше, то центр ее будет не в Думе, а в
восстании* 2). ’
Так только вопрос и мог стоять: если верно, что революция раз­
вивается, то ее центром может быть только восстание".
¿/Н о если для понимания всей позиции Плеханова и его тактиче­
ского построения было очень важно хорошо выяснить суть и влияние
конституционных иллюзии, то для понимания субъективной побуди­
тельной причины его правой концепции, приведшей его к поддержке
кадетов, была особенно важна его теория „гарантий от реставраций",
которую Плеханов развивал в докладе и заключительном слове по
аграрному вопросу.
Он рассуждал: „Чтобы разбить деспотизм, необходимо устранить
его экономическую основу. Поэтому я—против национализации теперь;
когда мы спорили о ней с с.-р-ми, тогда Ленин находил, что мои
возражения были правильны. Ленин говорит: мы обезвредим нацио­
нализацию; но, чтобы обезвредить национализацию, н е о б х о д и м о
н а и т и г а р а н т и ю п р о т и в р е с т а в р а ц и и ; а такой гарантии нет
и быть не может. Припомните историю Франции; припомните историю
Англии; в каждой из этих стран за широким революционным разма­
хом последовала реставрация. Т о ж е может быть и у нас; и наша
программа должна быть такова, чтобы в случае своего осуществления
довести до минимума вред, который может принести реставрация.
Наша программа должна устранить экономическую основу царизма,
национализация ж е земли в революционный период не устраняет этой
основы. Поэтому я считаю требование национализации антиреволю-
ционным требованием. Ленин рассуждает так, как будто та респуб­
лика, к которой он стремится, будучи установлена, сохранится на

О Протоколы О бтед. съезда Р .С .-Д .Р .П ., со.гтоявш. в Стокгольме в 1906 г.,

стр. 523. ' ■ :
а) Там ж е, стр. ;гН. . . : '
31 *
 — 4 8 1 —

вечные времена, и в этом-то 'Заключается его ошибка. Он обходит

трудность вопроса с помощью оптимистических предположений" *).
Но разве из того положения, что нет никаких гарантий от ре­
ставрации, следует, что в революции передовому классу следует самому
сознательно ограничить свои требования? сузить свои задачи?
Как раз наоборот, отсутствие гарантий и диктует выставлять в мо­
менты натиска в с е , чтобы в моменты отступления осталась хотя бы
часть. Ленин пишет Я . М. Свердлову: „Будем требовать всего в смысле
общедемократического натиска, при успехе получим вс е, при не­
успехе-'—часть; н о , и д я н а б о й , о г р а н и ч и в а т ь с я т р е б о в а ­
н и е м ч а с т и н е л ь з я " . Не так, повидимому, думал Плеханов.
Не касаясь по существу вопроса о том, насколько резонен его этот
аргумент в защиту муниципализации против ленинской национализа­
ции,— следует отметить, что приведенный отрывок из речи показывает,
что одной из основных забот Плеханова после октября стал вопрос
о том, чтобы закрепить додекабрьские завоевания. Это не означало
отнюдь, что он был противником больших завоеваний, это следует
понять в том смысле, что Плеханов н е в е р и л в силу, мощь» доста­
точную сознательность рабочей революции и считал,— по принципу
лучше меньше, да прочней,— что в задачи наиболее сознательной и пере­
довой части пролетариата входит не борьба за дальнейшее расширение
революции н е п о с р е д с т в е н н о , а попытка закрепить уж е пройден­
ную ступень, чтобы облегчить дальнейшую б рьбу за расширение
революции. .
Вся утопичность и ненаучиость подобного построения очевидны.
Но это очень важно для понимания психологических причин
движения Плеханова вправо, особенно стремительно пережитого им
после октября-декабря. Отсюда ж е и нетрудно понять, почему он
считал захват власти не только „утопией", но и „ в р е д н о й у т о*
п и е й " . Отсюда и его, на первый взгляд странное, а на самом деле
очень интересное и не без остроумия подмеченное, замечание. „Далее.
Заметьте, мы с Лениным, с одной стороны, очень близки, а с дру­
гой—далеки друг от друга, Ленин говорит: „мы должны доводить
дело революции до конца". Т ак 1 Но вопрос в том, кто из нас доведет
до конца это дело? Я утверждаю, что не он" 2). А кто же? Не
меньшевики ли, у которых не хватало смелости (я говорю об об­
щественной смелости, конечно) делать неизбежные выводы из своей
основной посылки о подъеме революции? Плеханова в такой непосле-

!) Протоколы О бхсд. съезда Р. С .-Д . Р. П ., состоявш. в Стокгольме в 1906 г,,

стр. 44. '
*) Т а м ж е , с т р . 116,
I
 - 485 -

довательности упрекнуть нельзя было, он ставил все точки над i, но

поскольку он это делал— он отходил от меньшевиков, да и кроме
того сам Плеханов не мало был осведомлен насчет того, что он не
представляет то воззрение, которое имеет много шансов на внуши­
тельную победу в рядах пролетарской партии.
Непосредственно вслед за съездом Плеханов предпринял обосно­
вание той позиции и той тактической линии, которую избрало
большинство съезда в „Письмах о тактике и бестактности11.

2.

Объединительный съезд принял предложение меньшевиков о

создании с.-д. фракции в Думе; было сказано, что всюду, где не
были еще закончены выборы, следует прекратить бойкот и участво­
вать в них.
Но не успели съехаться депутаты и не успела сконструироваться
Дума, как произошел первый и основной конфликт между Думой и
правительством. Выставленные Госуд. Думой требования были откло­
нены Горемыкиным безусловно. По поводу этого резкого конфликта
Плеханов обращается к рабочим с открытым письмом, горячо при­
зывающим „не поддаваться провокации, не поддаваться агитации
искренних, но неразумных людей", призывающих к оружию, ибо их
агитация сделает рабочих орудием реакции. „Революционеры нападают
на Государственную Думу, — говорит себе Горемыкин, — это очень
хорошо теперь, когда наш отказ исполнить требование Думы при­
ведет к столкновению между нами и ею. Чем ниже падет Дума в
глазах народа, тем слабее станет он поддерживать ее, и тем легче
будет зажать ей рот, а если понадобится, то и вовсе разогнать ее. А
с революционерами я справлюсь потом посредством пулеметов".
„Товарище рабочие!
„Вы непременно должны расстроить этот план г. Горемыкина. Не
смущайтесь тем, что в Думе господствуют буржуазные партии. Не
потому ненавидит Думу г. Горемыкин, что в ней преобладает бур­
жуазия, а потому, что буржуазия, преобладающая в ней, требует
свободы для всех (I? В. В.) и земли для крестьянства (! В. В .).
„Не против буржуазии направлен отказ г. Горемыкина, а против
всего народа. И весь народ должен заставить г. Горемыкина пожа­
леть об этом отказе: в е с ь н а р о д д о л ж е н е д и н о д у ш н о п о д ­
д е р ж а т ь Д у м у " ').
Это было горячо, но мало убедительно. В целях спасения рево­

‘) Г . В. П л е х а н о в , П исьм а о такти ке и б естак тн о сти (п р и л о ж . к ж ?рн .

„Д н ер ц и к ").
 — 48G —

люции (которая не может быть шюи, как рабочей резолюцией)

передать руководство буржуазии, а самому рабочему классу взять
на себя скромную задачу поддержки либеральных кадетов'— это
никак не уживалось с учением о гегемонии пролетариата, во имя
которого и в осуществление которого, якобы, Плеханов и выдвигает
свою новую теорию.
Д а и советы все построены на чрезвычайно шатком основании
общих утверждений, которые не могут не быть крайне схематичными
и ограниченными. Так, например, кадетская буржуазия совсем не
была склонна требовать свободу д л я в с е х и землю— для крестьян,
далее поддержать Д уму рабочий класс мог только внедумским д а­
влением, а оно отнюдь ие похоже на то, что требует Плеханои,
От такой поддержки не сдобровать прежде всего либеральной, кадет­
ской Думе!
Такая безоговорочная поддержка Думы со стороны Плеханова
шла значительно далее того, что принял съезд, но этого нужно было
ожидать. Плеханов не мог не додумать до конца мысль, высказанную
съездовским большинством, а конечный пункт логики этой мысли
именно и была поддержка кадетов.
„Письма о тактике11 представляют большой интерес, на них сле­
дует задержаться несколько, в них Плеханов пытается теоретически
обосновать тактику большинства съезда, т.-е. ту самую, которая при­
вела его к безоговорочной поддержке кадетов.
Говорить о' тактике это означает говорить о „политических зада­
чах, выдвинутых перед" рабочим классом „нынешним политическим
моментом" '), задача тем более трудная, что принципиальные общие
основы тактики партии приобрели для большинства членов партии
значение предрассудка. „Трудность состоит для нас ие в том, чтобы
сознать противоположность интересов буржуазии и пролетариата. В
наших рядах сознание этой противоположности приобрело уж е, можно
сказать, п р о ч н о с т ь п р е д р а с с у д к а . Трудность состоит в том,
чтобы, сознавая эту противоположность и поступая всегда и вполне
сообразно этому своему сознанию, определить те приемы пашен дея­
тельности, которые дали бы нам возможность использовать — в
интересах освободительного движения пролета­
р и а т а —нынешнее- оппозиционное настроение нашей буржуазии" ').
Задача трудная, ее успешное решение сделает честь любому вождю
трти и пролетариата. Но совершенно необходимым предварительным
условием успешного решения вопроса являются не только теорстнче-

•) Г. В . П л е х а н о в , П и сьм а о тактике и б естактности (п р и л . к ж ури-

„Д н е в н и к "), стр. о.
 — 487 —

ские знания, но п знакомство с действительностью, а следовательно—

умение] видеть границы, где „оппозиционное" движение и настрое­
ние буржуазии перестает действовать в интересах освободительного
движения пролетариата. Вместо этого анализа конкретной обстановки
и соотношения борющихся классовых сил внутри России Плеханов
прибегает, как и полагается в теоретических работах, к помощи
цитат Маркса, ссылка на которого тем менее убедительна, что мнения
Маркса приводились, не считаясь с теми конкретными условиями,
когда и по поводу чего они были высказаны.
Он говорит: „Маркс прекрасно понимал, чго либеральная гер­
манская буржуазия боролась с абсолютизмом вовсе не ради интере­
сов пролетариата. Основатель теории исторического материализма,
яснее, чем кто-нибудь другой, видел ограниченность либеральных
стремлений. Но в то ж е время, и именно в качестве исторического
материалиста, он не мог не презирать рассуждения людей, смущав­
шихся или возмущавшихся тем вполне естественным обстоятельством,
что политические представители буржуазного класса преследуют бур­
жуазные цели". Он говорил: „Пролетариат не спрашивает, относятся
ли буржуа к народному благу, как к своей главной или как к своей
побочной цели, хотят_ли они, или нет, воспользоваться пролетариа­
том, как пушечным мясом. Пролетариат спрашивает не о том, к чему
они в ы н у ж д е н ы . Оц спрашивает, что более облегчает ему до­
стижение его собственных целей: современный политический порядок,
или ж е господство буржуазии, к которому стремятся либералы" и
т. д. Этим самым вопрос переносится,—-согласно всему духу Мар­
ксова учения,— ь'з с у б ъ е к т и в н о й области в о б ъ е к т и в н у ю , из
области соображений о нравственных свойствах либеральной бурж у­
азии в о б л а с т ь п о л и т и ч е с к о г о р а с ч е т а . И нам, сторон­
никам учения Маркса, давно уж е пора^бы перенести вопрос в эту по­
следнюю область. Таким перенесением мы спасли бы себя от многих
бестактностей и многих промахов" ’).
Мысли совершенно резонные, по бьющие как раз самого же
Плеханова. На самом деле, объективно что вынуждена была делать,
скажем, господствовавшая в то время в Думе партия либеральной
буржуазии,—кадеты? Они были вынуждены итти на сделку с цариз­
мом, и это не взирая иа свои прекрасные слова и декламации на­
счет свободы, народного представительства, прав парода и т. д. Что
означала при этих условиях поддержка кадетов? Разве пе ясно должно
было быть всякому революционеру, что, как раз с точки зрения п о л и ­

') Г . В . П л е х а н о в , П исьм а о так ти к е и б естак тн о сти (п р и л о ж . к ж ури.

„ Д н е в н и к " ) , с т р . I I --- 1 2 . .
 — 488 —

т и ч е с к о г о р а с ч е т а , этот момент всего менее благоприятствовал

тактике оппортунистической поддержки кадетов. Для партии проле­
тариата тактика цоддержки либеральной буржуазии была самой не­
практичной. При создавшихся конкретных российских условиях ие
эта, а как раз другая группа буржуазной демократии — крестьян­
ство— была объективно вынуждена довести борьбу до конца, хотя
субъективно она, быть может, менее того сознавала, чем следо­
вало бы. Тут-то как раз и следовало забыть шаблоны, чтобы избе­
жать промахов.
Плеханов изображает точку зрения большевиков словами, которые,
будь они правдой, могли бы быть достойны самого строгого осужде­
ния со стороны марксиста. „Если интересы противоположны, то про­
летариат не может итти рядом с буржуазией; а если иногда кажется,
что это было бы ему выгодно, то это— вредная иллюзия, буржуазия
обманет, буржуазия изменит, буржуазия предаст и т. д. и т. д.
Стало быть, пролетариату нечего и пытаться изолировать реакцию,
опираясь на поддержку непролетарских слоев населения. Стало быть,
ему нечего и задумываться о том, что „ и д я в р о з ь , б и т ь в м е с т е " .
Это все оппортунизм"1). Но в том-то и дело, что они не соответ­
ствуют действительности. Большевики не то говорили и не за это
упрекали меньшевиков в оппортунизме, а за то, что они забывали ин­
тересы революционной демократии, принеся нх в жертву инте­
ресам и временным успехам либерализма, за то, что они из бо­
язни крестьянской демократии шли на поддержку кадетов; а ведь
это нечто совсем другое! Большевики упрекали меньшевиков в том,
что они, сами ослепленные конституционными иллюзиями, сеяли их
в рабочей массе и этим способствовали понижению революционной
силы и напора известного круга рабочего класса.
Отвечая на последний упрек, Плеханов в своем втором письме
пишет: „С точки зрения социал-демократа конституция может быть
плоха не тем, что она существует, существование конституции необхо­
димо и полезно,— а тем, что она плохо выражает собою фактическое
соотношение сил в стране. Когда социал-демократ убедится в том, что
данная конституция неудовлетворительна в эт^м последнем смысле,
то он, конечно, постарается убедить в этом также всех тех, чьи ин­
тересы он представляет и защищает, т.-е. всех рабочих. Но, убе­
ждая в этом рабочих, он будет восставать н е п р о т и в „ к о н с т и т у ­
ц и о н н ы х и л л ю з и й " в о о б щ е , а п р о т и в и л л ю з и и по о т н о ­
ш е н и ю к д а н н о й к о н с т и т у ц и и , которая устарела или кото­
рая уж е с самого появления своего была неверным выражением дей­

1) Т а м ж е , с т р . ¡ 2 ,
 — 489 —

ствительного соотношения сил" *). Само собой разумеется, говоря о кон­

ституционных иллюзиях, ни один большевик не понимал это в анархи­
ческом смысле отрицания всякой конституции. Плеханову это ясно, и
он лишь красоты ради слога придирается к этому. Суть вопроса Пле­
ханову прекрасно известна. Как он отвечает иа это обвинение? „Вы
восстаете против нынешней нашей конституции, хотя и выражаетесь
так, как будто бы восставали против конституции вообще. (?! В. В.)
Я вполнесогласен с вами, хотя и пе одобряю, как вы видели, ваших
неправильных выражении. Д а, нынешняя наша конституция из рук
вон плоха. Она пе выражает собою фактического соотношения сил
в нынешней России; она является лишь запоздалой попыткой бюро­
кратии скрыть это истинное положение, изобразить его в неверном
виде, о т о л г а т ь с я о т и с т о р и и . На этот счет разногласий между
нами быть не может, и если вы захотите отозваться о нашей кон­
ституции еще резче, то я спорить и прекословить не буд у” 2). Боль­
ше того, он находит, что „задача партии прямо вести борьбу с
иллюзиями, особенно распространившимися среди трудового крестьян­
ства, оно предъявляет широкие требования к Думе, ибо верит, будто
у ней широкие права. Ясно, стало быть, что народ находится в
большом заблуждении насчет истинного положения дел; ясно,
стало быть, что у него есть большие иллюзии на счет нынешней на­
шей конституции. Эти иллюзии необходимо разрушить; н а р о д д о л ­
ж е н у з н а т ь то, ч т о е с т ь ; он должен узнать, что бюрократия
до последней степени обрезала права его представителей. Это необ­
ходимо для того, чтобы мы могли добиться такой конституции, ко­
торая правильно выражала бы соотношение общественных сил в со­
временной России" 3). Он находит, что до этого момента он согласен
с большевиками; я полагаю, что не во всем; во всяком случае не
полное согласие, обусловленное тем, что Плеханов не договаривает свою
мысль по вопросу о „представительстве11.
Есть ли Дума представительство народа? Отнюдь нет, ибо гигант­
ское большинство народа имеет в ней ничтожное представительство,
и главные борющиеся силы в стране находятся вне стен ее.
Правительство, имеющее в своих руках весь аппарат принуждения
и всю фактическую силу, реальное правительство и не идет в Думу, оно
предпочитает действовать внедумскими „учреждениями", и, с другой
стороны, рабочий клггсс не пошел в Думу, не хочет ограничи-

*) Г. В . П л е х а н о в , Письма о тактике и бестактности (прилож. к ж урн.

„Д н евн и к"), стр. 16 — 17 .
2) Т ам ж е , стр. 18. '
3) Там ж е , стр. 19 .
 — 490 —

вать себя пределами Думы и предпочитает внедумскую арену

для борьбы. •
При таких условиях говорить о малом количестве прав, которые
все ж е лучше, чем совсем без прав, можно только в том случае, если все
средства внедумской борьбы пролетариата считать исчерпанными, если
исходить из того положения, что революция идет на ущерб и „вне-
думские" методы теряют свое значение главного средства борьбы.
Быть может, это и было бы не только последовательно, но и в зна­
чительной мере правильно, ибо теперь ясно, что тогда действительно
было переоценено значение внедумских методов, революция несомненно
шла на убыль, но этого как раз и не собирается утверждать Плеханов.
И не только Плеханов. Молчаливо вся „революционная демократия"
исходила из того основного допущения, что революция лишь на время
замедлилась и что ближайший этап революции— это переход к непо­
средственной борьбе за Учредительное Собрание. Поэтому становится
совершенно непоследовательным его аргумент в пользу мобилизации
всех сил революции на защиту Думы. Непоследовательным и крайне
неубедительным. „Для того, чтобы народ убедился в том, что права,
отведенные его представителям, ничтожны, необходимо, чтобы он на
опыте увидел, как мало могут сделать его представители, снабженные
этими ничтожными правами, в своей борьбе со всесильной бюрокра­
тией. Когда он увидит, как мало может сделать для него нынешняя
бесправная Государственная Дума,— он поймет, что дело не в том,
чтобы иметь представителей, а в том, чтобы эти представители были
поставлены в такое положение, в котором их воля стала бы законом.
Иначе сказать, он отбросит тогда свои иллюзии на счет нынешней
нашей конституции и примется добывать себе другую, н а с т о я щ у ю
конституцию. Л это именно то, к чему мы все стремимся; это
именно то, „ ч т о и т р е б у е т с я д о к а з а т ь " ')■ Это ли требуется
доказать, мы увидим. Теперь же два слова по существу этого рассу­
ждения. Реальная ситуация в стране такова, что друг другу противо­
стоят две силы, воюющие с переменным успехом, и рядом с ними
правительство учиняет третью, п р и з р а ч н у ю силу, которая объек­
тивно тяготеет к поддержке правительства; при таких условиях
советовать воюющему пролетариату центр тяжести своего внимания
переместить на поддержку этой третьей призрачной силы, тяготеющей
к правительству, не означает ли сеять иллюзию и посредством ее
мешать борьбе? Означает, несомненно. Кто от этого выиграет? Г1ра-
' вптельство. Кто проиграет? Гот, кто добровольно ослабит свою впе-

С. I!. П л е х а н о в , П и сьм а о такти ке п б естактности (и р и л о ж . к ж ури.

„ Д н е в н и к 1’ ), с тр . 19— 20.
 — 491 —

думскую борьбу, т.-с. пролетариат,— борьбу, которая и решает, ведь,

псе дело.
Эго все теория, возражает Плеханов, а никакая теория не спо­
собна заменить народу собственный опыт. „Никакие речи, резолю­
ции, воззвания не могут заменить народу вообще и рабочему классу
в частности его собственный политический о п ы т , приобретаемый
лишь благодаря его собственной политической д е я т е л ь н о с т и " ').
Это правильно, но, ведь, опыт опыту рознь. Опыт в Д у м е есть опыт
кадетских сделок с царским самодержавием, а вот опыт октября-де­
кабря был опытом масс, и из него рабочий класс вынес как раз ту
самую мудрость, которую проповедывали большевики. Это отнюдь
пс означает, что большевики пренебрегали первым видом опыта. Когда
борьба идет па ущерб, тогда, разумеется, и опыт в Д ум е— есть опыт,
которым пролетариат не может и отнюдь не будет пренебрегать. Но
Плеханов строит свою тактику не при убывающей революции:— по
общему убеждению пролетариат стоял перед неизбежным вооружен­
ным восстанием, а при таких перспективах революционер пе может
ни минуты колебаться: вместо опыта компромиссов вождей он вы­
двинет опыт непосредственной массовой борьбы на улицах.
Эту истину Плеханов прекрасно понимал до своего превращения
в правоверного меньшевика, но после он понимать ее перестал и стал
даже ругать якобинцами и бланкистами тех, кто это понимание не
утерял. •
На упрек в таком бичевании своего революционного прошлого
он ответил третьим письмом, при чем он отводил упрек этот тем, что
стремился доказать, будто большевики-то как раз и отступили от тех
позиций, которые защищала старая „Пскра“ . Разумеется, очень было
остроумно изобразить эту „эволюцию" сравнением с поездом, на ко­
тором Ленин делает путь от станции „Марксизм" к станции „Бланкизм",
но все-таки даже за этими остроумными ответными репликами основ­
ной вопрос скрывать стало невозможно.
Нужно было прямо ответить на другой вопрос, который выдвигали
большевики— вопрос о трудовом крестьянстве, о крестьянской демо­
кратии. „ Трудовое" крестьянство издавна было тем китом, на котором
держались утопические упования русских бланкистов. Достаточно
напомнить Ткачева и Тихомирова (разумеется, я имею в виду Тихо­
мирова „первый номер"). Чем больше идеализировали бланкисты трудо­
вое крестьянство, тем крепче держались они за свою заговорщицкую
тактику. И чем больше приближается к станции: „Бланкизм" поезд,
уносящий Ленина от станции „Марксизм", тем чаще этот, если мож­

■) 'Г а м ж е , стр . 21.

 — ' 492 —

но так выразиться, теоретик начинает говорить о крестьянстве язы­

ком с.-р-ов. В этом отношении весьма поучительна его брошюра о
пересмотре аграрной программы нашей партии. Это очень, очень
плохой знак“ 1). Почему ж е плохой знак? Крестьянство тоже бур­
жуазия, хотя и мелкая,— говорит Плеханов.— „И если уж Ленин
более или менее неправильным путем пришел к той правильной мысли,
что при известных исторических обстоятельствах пролетариат может
иметь политические интересы, общие с мелкой буржуазией, то ему
следовало бы спокойнее относиться к мысли тех, которые говорят,
что при нынешней нашей политической обстановке противополож­
ность экономических интересов буржуазии и пролетариата не мешает
этим двум классам иметь отчасти общие политические интересы11 2).
Этими словами Плеханов выдал себя головой, как. человека, рас­
суждающего издалека о делах российских, а —что еще важней— они
показывают, как односторонне он оценивал все то, что делалось в
России. Чтобы противопоставить этому общему и абстрактному су­
ждению о двух буржуа, между которыми разница лишь количествен­
ная (один м е л к и й ит. д.), приведу рассуждения Ленина по этому во­
просу: „Большевики утверждали и утверждают, что именно в эпоху бур­
жуазно-демократической революции прочным и серьезным союзником
пролетариата (впредь до победы этой революции) может быть только
крестьянство. Крестьянство есть тоже „буржуазная демократия", но
совсем иного „цвета1*, чем кадеты или октябристы. Перед э т о й
буржуазной демократией, независимо от того, чего она хочет, п о ­
с т а в л е н ы и с т о р и е й цели действительно революционные по от-
шеншо к „старому порядку" в России. Эга буржуазная демократия
в ы н у ж д е н а бороться против самых о с н о в помещичьей власти н
связанной с ней старой государственной власти. Э т у буржуазную
демократию объективные условия не „вынуждают" стремиться всеми
силами к сохранению старой власти, к завершению революции путем
с д е л к и со старой властью. Эта буржуазная демократия является,
поэтому, по ее тенденциям,—обусловленным тем, что она в ы н у ж д е ­
на делать, — р е в о л ю ц и о н н о й д е м о к р а т и е й . И большевики
определяли тактику социалистического пролетариата во имя буржуазно­
демократической революции так: пролетариат должен вести за собой
крестьянство, не сливаясь с ним, вести против старой власти и старого
порядка, парализуя неустойчивость и шаткость либеральной бурж у­
азии, колеблющейся между народной свободой и старой властью".

*) I'. В . П л е х а н о в , П и сьм а о тактике и б е с т а к т н о с т и (п р и л о ж . к ж у р и .

„Д н е в н и к "), стр. 35.
а) Т а м ж е , с т р . 56.
 — 493 —

Во г какая разница между мелкой и просто буржуазией; этого

Плеханов не различал н поэтому делал жестокие ошибки.
Но еще Плеханов только заканчивал печатание своих писем, как
роспуск Думы изменил в значительной мере постановку ряда вопро­
сов и привел к большим колебаниям Плеханова влево.

„Дневник" № б— одно из очень примечательных выступлений Пле­

ханова за этот период его меньшевизма.
Начать с того, что этот номер „Дневника" прошел при молчании
буржуазной прессы. Для того, чтобы понять значение этого много­
знаменательного факта, следует сказать, что почти все его выступ­
ления после первого номера „Дневника", особенно после третьего,
встречались кадетами с чрезвычайным одобрением. Профессор Гримм,
Изгоев, Милюков („Плеханов и бойкот",— „Речь" 1906 г. ¡N» 26 от 20/Ш),
Галич, Бланк, Кускова, Ковалевский,— все эти либералы и полулибе-
ралы считали крайне выгодными для с?бя выступления Плеханова и
пользовали их для борьбы с „анархистскими" тенденциями в соц.-дем.
П. Милюков даже удосужился заняться специально вопросом о внутри­
партийных отношениях с.-д. По выходе „Писем о тактике" он счел
необходимым „поддержать11 Плеханова в его борьбе против больше­
виков статьей „Г. Плеханов и г-жа Кукш ина".
Известно, какую огромную роль играл упрек, брошенный больше­
виками Плеханову за такую „поддержку" на Стокгольмском съезде.
Ответ его вряд ли можно считать сколько-нибудь убедительным.
Разумеется, когда большевики упрекали Плеханова, они не имели в
виду обвинить его в сознательном желании помочь буржуазии, но
тот факт, что такое длительное время враги ему рукоплескали— был
лучшим показателем того, что он делал ошибки, вредящие делу ра­
бочего класса.
Но вот вышел № 6 „Дневника" и не только не вызвал похвал,
но даже не был, как будто, замечен.
В чем была причина?
В том, что у Плеханова, под влиянии разгона Первой Думы,
взял верх революционный темперамент над меньшевистской теорией,
и он в этом номере своего «Дневника" выступил с революционными
лозунгами, хотя и несколько непоследовательно.
В эти летние месяцы меньшевистский Ц .К - особенно нервничал',
своими оппортунистическими резолюциями и постановлениями он
постоянно натыкался на сопротивление местных организаций; менял
свои лозунги, но не находил такого, на котором он мог объединить
 494 —

партию. Лозунг „за возобновление сессии Думы", особенно пришед­

шийся по вкусу кадетам, под'влиянием энергичных протестов усту­
пает место новому лозунгу „в защиту Думы против камарильи для
созыва Учредительного Собрания"; когда ж е и он не был переварен
партией, его сменил третий „за Думу, как орган власти, который
созывает Учредительное Собрание"— и все это на протяжении очень
короткого времени.
Не только лозунги, но и средства борьбы рекомендовались Ц .К .
самые различные и противоречащие друг другу.
При таких условиях и в такой атмосфере оппортунистического
разложения и разброда в рядах меньшевиков, „Дневник" Плеханова
был чрезвычайно отрадным явлением.
Недаром в 1 91 2 г. Ленин, перечисляя заслуги Плеханова после
его грехопадения, не забыл упомянуть и этот № „Дневника".
Плеханов нё только не ослабляяет лозунг Учредительное Собра­
ние какими бы то нн было приписками, он прямо строит свою тактику
на постановке этого революционного лозунга.
Разгон Думы, рассуждает Плеханов, нельзя было не предвидеть.
Вопрос был в том, когда царское правительство сочтет для себя вы­
годным это сделать. Оно сочло таким удобным моментом именцо’
лето 1906 г., и не без большого основания, ибо чем дальше, тем больше
его главная опора— войско— разлагается. Но значит ли это, что следует
горевать по этому поводу? Нет, ибо в роспуске горя меньше для
сторонников свободы, чем это кажется малодушным. „Наше „общее
горе“ вовсе не уак велико, как это может показаться на первый взгляд.
Ход общественного развития определяется соотношением обществен­
ных сил, а что касается этого соотношения, то „роспуск" Думы из­
менил его не в сторону реакции, а в сторону революции" *). Это
лишний опыт для того, чтобы массы, охваченные конституционными
иллюзиями, окончательно отрезвились. О чем же горевать? „Горевать
можно только о том, что, благодаря „роспуску" Думы, должна рас­
таять, „яко тает воск от лица огня", всякая надежда на м и р н о е
решение переживаемого Россией кризиса. Но .уж е с самого начала
этого кризиса всякому деятелю, не ослепленному политическим док­
тринерством, яснс было, что такая надежда принадлежит к числу
совершенно не основательных „мечтаний" 1). ' .
Особенно интересна его критика знаменитого выборгского воззва­
ния. Отмечая, что этим воззванием депутаты перводумцы лишь подчерк­
нули, что нет в данный момент путей мирного развития, он продолжает:
„Я считаю неправильной ту точку зрения, на которую стали депутаты в

') Г . В . П л е х а н о в , „ Д н е п п и к с о ц и а л - д е м о к р а т а " Ли 6.
 — 495 —

споем воззвании. Рекомендуемый ими отказ от уплаты податей и от

исполнения воинской повинности является актом самосо несомнен­
ного революционного значения. Но если бы сознательная часть на­
шего народа ограничилась таким отказом, то этим сила его револю­
ционного сопротивления правительству была бы доведена до минимума,
что, разумеется, вовсе не в интересах освободительного движения.
Почему ж е депутаты пе рекомендовали народу ничего другого? По­
тому ли, что все другое казалось им нецелесообразным? Или потому,
что им хотелось сохранить за народным протестом характер з а к о н ­
н о с т и ? Но это последнее вряд ли удастся. „Законное" сопротивление
властям очень скоро перейдет в „незаконное". Что ж е касается целе­
сообразности, то на войне наиболее целесообразно то, что наносит
наибольший вред .неприятелю, а способ, рекомендуемый народу вы­
боргским . манифестом, именно и не принесет неприятелю всего
того вреда, который нужно и должно нанести ему в интересах
свободы" ').
Воззвание не разбирает одного основного вопроса: соответ­
ствует ли интересам народа такое представительство, которое может
быть распущено ранее, чем ему удастся „выполнить народные требо­
вания. Достаточно было поставить этот вопрос, чтобы он сам от­
ветил за себя отрицательно. А отрицательный ответ на этот вопрос
прямо и привел бы депутатов к тому выводу, что интересы народа
требуют созыва Учредительного Собрания, и что если этому созыву
будет предшествовать созыв новой Думы, то на участие в этой Думе
надо смотреть лишь как на один из этапов на пути к этой цели,
как на один И з видов революционной работы, подготовляющей поли­
тическую почву для названного собрания. Все остальное содержание
манифеста должно было расположиться вокруг этой главной мысли,
и все оно должно было логически вытекать из нее" *).
Тактика „врозь итти и вместе бить“ общепринята в революцион­
ной среде, но и она имеет много условий для своего успешного
осуществления, и самым главным условием является то, чтобы была
полная сговоренность в рядах тех, кто хочет „вместе бить". „Для
того, чтобы „вместе бить“ неприятеля своею пропагандой, партии,
враждебные нашему старому порядку, должны предварительно сго­
вориться между собой насчет о с н о в н о й и д е и э то .н п р о п а ­
г а н д ы . А после разгона Думы такой и д е е н может служить только
идея У ч р е д и т е л ь н о г о С о б р а н и я , к а к п о л и т и ч е с к о г о
средства удовлетворения экономических и всех
п р о ч и х н у ж д н а р о д а " '). Это, разумеется, верно, но в том и была

■) Г . Н . П л е х а н о в , „ Д н е в н и к с о ц и а л - д е м о к р а т а " Л? 6.
 — 49G —

проблема, что по отношению к лозунгу Учредительное Собрание

интересы наиболее сильных и значительных классов не одинаковы.
Таких классов он выделяет три: пролетариат, но „так как
к л а с с о в ы е интересы пролетариата решительно ни в чем не расхо­
дятся с о б щ е н а р о д н ы м и , то ему нет никакой надобности забы­
вать ради общих интересов всего народа об интересах своего
класса" *). Затем „трудовое крестьянство", к которому он относится
более сдержанно, но и при всем том „ е г о классовый интерес мо­
ж ет при известных условиях довольно сильно разойтись с обще­
народным. Но его классовый интерес не только пе может постра­
дать, вследствие созыва Учредительного Собрания, но, наоборот,
только таким Собранием он и может быть удовлетворен и огражден
сколько-нибудь серьезно" *). Поэтому и трудовое -крестьянство, на­
верное, отнесется сочувственно к созыву Учредительного Собрания.
Наконец, третий класс, представителем которого является кадетская
партия. Есть много веских оснований сомневаться, что его интересы
совпадут с общественными. „ А вот что касается тех общественных
слоев, которые были представлены в Думе кадетской партией, то
есть некоторое основание думать, что к мысли о созыве Учредитель­
ного Собрания они отнесутся с известным недоверием, именно вслед­
ствие опасения за свои „классовые" интересы. Их может смутить
вопрос о „справедливом вознаграждении" за долженствующие отойти
к крестьянам частновладельческие земли. Они могут подумать, что
в глазах Учредительного Собрания наиболее справедливым возна­
граждением за такие земли явится вознаграждение, равное нулю. И
надо признать, что подобное опасение не было бы лишено основа­
ния (интересно сравнить это с его жалостливыми словами в защиту
«бедных помещиков", которых оказалось нельзя пустить по миру в
эпоху второй революции. В. В.). И именно поэтому общественные
слои, представляемые кадетской партией, должны теперь решить
вопрос о том, какой интерес им дороже: свой классовый, или же
общенародный" ').
Правильно, имеино та общественная группа, которую предста­
вляла кадетская партия, всего менее была склонна поддержать Учре­
дительное Собрание. Напрасно только Плеханов полагает этот во­
прос еще не решенным. „Отрицательное отношение кадетской партии
к пропаганде в народе идеи созыва Учредительного Собрания на­
глядно показало бы всем, имеющим очи, что кадеты защищают обще­
ственный интерес лишь до известного предела, лишь до тех пор,
пока он не придет в столкновение с их классовым интересом, а в

<) Г . В . П л е х а н о в , „ Д н е в н и к с о ц и а л - д е м о к р а т а " Л? 6.
 - 497 -

случае такого столкновения они принесут первый интерес в жертиу

второму" *). Это звучит наивно, особенно в наши дни. Кадеты уже
решили вопрос об отношении к Учредительному Собранию отрицатель­
но, и Плеханов знал это хорошо. Тогда рассуждения его лишь подтвер­
ждали большевистское решение проблемы: боевое соглашение проле­
тариата с партиями революционной демократии (левее кадетов) для
завоевания Учредительного Собрания; дальнейшая цепь сама собой
нанизывается: логика обязывает.
Завоевать Учредительное Собрание можно, лишь признав то глав­
ное и основное средство борьбы, которое было впервые выработано
в октябрьские-декабрьские дни. А как можно было признать это, не
признавая временного революционного правительства?
Но так далеко „Дневник" не идет,—наоборот, есть много таких
частных и принципиальных промахов, которые делают эту брошюру
образцом того, как человек с высоко-революционным темпераментом,
даже под свежим влиянием роспуска Думы, не мог отвязаться от
всех идейных привесков меньшевизма.
Мысли, высказанные им тут, о вооруженном восстании показы­
вают это особенно наглядно.

4-
Но, ведь, революционный темперамент—дело не бог весть какое
надежное. Когда прошла первая. волна возмущения и выяснились
перспективы новых выборов в новую Думу, в Плеханове заговорил
меньшевик в наиболее крайнем своем проявлении, в своей наиболь­
шей последовательности.
Эго не было отнюдь похвально, но, тем не менее, было совер­
шенно неизбежно, и иначе быть не могло.
Вопрос, который стоял перед социал-демократией между роспу­
ском Первой и созывом Второй Думы, отнюдь не сводился к акаде­
мическим теоретическим спорам, как в этом упражнялся в первом
своем письме („Заметки публициста") Плеханов.
И критика решений кадетского съезда с точки зрения высокой
теории (правда, не без изъяна), и длинные рассуждения насчет тру­
довиков с привлечением всех и вся для доказательства очевидных
вещей вроде того, что трудовики утописты и являются идеологами
мелкой буржуазии, - все это, разумеется, никак не могло быть хоро­
шим доказательством учета Плехановым всего многообразия конкрет­
ных явлений.

*) Г . В . П л ехан ов, „ Д н е в н и к с о ц и а л - д е м о к р а т а " № 6.

В. В а г а н я и, Г. В . П л е х .т о и . 32
 — 498 —

Более того, никакими „Письмами" нельзя было скрыть того несо­

мненного факта, что тактика большинства IV съезда потерпела ж е ­
стокий крах. Провал оппортунистической тактики прямо ставил
перед партией вопрос о том, насколько терпимо такое положение,
когда ничтожным большинством меньшевики, забрав в свои руки
партийные учреждения, приводят партию к позорнейшим политиче­
ским провалам. Но еще менее было основания выносить подобное
состояние большевистской фракции, когда в партию влились Бунд,
латыши и поляки. Тогда, по признанию меньшевистского „Соц.-Дем.
силы стали равными. Но если в партии равные силы, то как же быть
с неравными силами в Ц .К .? Большевики стали требовать нового
съезда.
Предстоит основательный пересмотр тактики IV съезда хотя бы
с точки зрения приспособления ее к уж е значительно изменившимся
условиям,— как же это мыслимо делать без созыва съезда?
Не так смотрели меньшевики, которые, чувствуя, за кем будет
большинство, не хотели созывать съезд. К числу жестоких против­
ников созыва У съезда принадлежал и Плеханов.
В № 7 своего „Дневника" он пишет: „Мое мнение об уместно­
сти нового съезда скажу в двух словах. Созывать новый съезд
т е п е р ь значило бы тратить средства партии и ее время самым
непроизводительным, больше того: самым преступным образом. Но
Ленин рассуждает не так. Он думает: почему не созвать новый
съезд? Я ничего не потеряю, если опять останусь в м е н ь ш и н ­
с т в е , и много выиграю, если б о л ь ш и н с т в о окажется на моей
стороне. Вот он и старается. Интересы пролетариата тут совершенно
не при чем, и рабочие должны с негодованием отклонять всякие
попытки преждевременного съезда: это—шалости интеллигенции".
Почему преждевременного? Логика покидает Плеханова, как только
он начинает защищать ненадежное дело. Ведь, Ленин имел гораздо
больше оснований писать о том, что Плеханов и др., борясь против
созыва V съезда, б о я т с я е г о , боятся остаться в меньшинстве, и
Этот упрек, разумеется> был гораздо ближе к истине.
Вопрос о созыве нового съезда сделался в последние месяцы
лета и в начале осени самым боевым вопросом, который протекал
тем острее, что его созыв мотивировался необходимостью выработать
тактику партии на выборах во Вторую Думу.
Статья Плеханова против созыва съезда вызвала жестокую и
справедливую отповедь Ленина. Когда в партии речь идет о том,
быть ли ей партией революционного пролетариата, или продолжать
делать бесконечную вереницу ошибок под руководством оппортуни­
стического Ц .К ., соображения вроде того, что съезд обойдется
 — 499 —

Дорого, нельзя было квалифицировать иначе, как самыми резкими

словами. В чрезвычайном раздражении Плеханов бросил упрок
польским товарищам в том, что они, не зная русских условии, со
стороны вмешиваются во внутрипартийную борьбу Р .С .-Д Р.П. и
тем мешают русскому пролетариату самому решить свои дела. Это
естественно оскорбило поляков, которые в специальном открытом
письме доказывали Плеханову, что для них вопрос о созыве V съезда
есть не внутрипартийное дело Р .С .-Д Р .П ., и связано тесно с вопросом
о тактике партии на Предстоящих выборах. Чем ближе подходило
время выборов, тем резче становились отношения обоих направле­
ний, тем насущней становилась потребность в съезде. „
Разногласия шли уж е не о бойкоте Думы: после решения Объедини­
тельного съезда,— речь могла итти лишь о формах участия в выборах;
и вопрос, который особенно страстно обсуждался, был вопросом о том,
позволительно^ ли с.-д. вступить в избирательные соглашения с непро­
летарскими партиями, и если да, то когда, в какой стадии выборов
и в какой форме.
Объединительный съезд постановил в резолюции по вопросу о
1Госуд. Думе: „Всюду, где еще предстоят выборы и где Р.С.-Д .Р.П . мо­
ж ет выставлять своих кандидатов, не вступая в блоки с другими
партиями, она должна стремиться провести своих кандидатов в
.Думу" *). Сам Плеханов в своем № 6 „Дневника", как выше было
приведено, доказывал, что только на требование Учредительного
'Собрания можно собрать всех подлинных врагов самодержавия, но
всего спустя четыре месяца, не дожидаясь решений всероссийской
конференции, созываемой в начале ноября, Плеханов пишет свое
иОткрытое письмо к сознательным рабочим" на страницах буржуаз­
ной газеты „Товарищ ", где проповедует безусловное соглашение с
непролетарскими партиями:
„Выборы приближаются, и Столыпин проведет своих людей в
Д ум у, если мы не сумеем провести большинство оппозиционное.
Положение сторонников политической свободы значительно ухудши­
лось вследствие того, что крупная буржуазия и крупные землевла­
дельцы, которые еще недавно относились к правительству с недо­
верием, теперь поддерживают его, испугавшись революции, и хотя
реакционная политика правительства открыла глаза народной массе,
опасность ничуть не уменьшилась, ибо народ не организован. Борьба
с организованным противником невозможна без организации. Поэтому
организация наших сил составляет нашу первую задачу. Но этого
мало. На войне необходимо м а н е в р и р о в а т ь . Нам нужно поста­

*) Н . Л е н и в (В. У л ь я н о в ) , С о б р . с о ч и н ., том V I I , с т р . 195.

32*
 — 600 —

вить свои силы в такую обстановку, при которой они могли бы нане­
сти противнику наибольший урон. А чтобы мы могли достигнуть
этой цели, нам следует помнить, что кроме нашей партии,— п а р т и и
п р о л е т а р и а т а , —в России существуют еще и другие партии, гото­
вые бороться за политическую свободу. Эти партии не идут так
далеко вперед, как партия пролетариата, но они все-таки идут впе­
ред, и п о с к о л ь к у они идут вперед, п о с т о л ь к у мы должны их
поддерживать в своих собственных интересах: поддерживая их, мы
увеличиваем действие наших собственных сил. Это надо помнить
всегда и везде'* *). Это „мудрое" политическое правило, которое пре­
подносит Плеханов „сознательным рабочим", не только не выясняет
вопрос о том, с кем можем мы заключать соглашение, но значительно
затемняет его сознание и путает его расчеты своей крайней неяс­
ностью. Что означают слова: „итти вперед"? Разумеется, кадеты
более передовые люди, чем „черносотенные гориллы", однако, чтобы
они шли вперед— что для революции, ведь, и означает стоять за даль­
нейшее движение вперед революции— в это не верил и сам Плеханов
летом того ж е 1906 года.
■При своих расчетах Плеханов исходил отнюдь не из того допу­
щения, что революция идет, а, наоборот, из не вполне ясно осознан­
ного допущения, что революция уж е кончилась и работа нашей пар­
тии должна состоять в том, чтобы тормозить спускающийся поезд с
тем, чтобы не докатиться до исходного начала, до господства
помещиков.
Но даже и при этом то теоретическое правило, которое он
преподносит, ни в коей мере нельзя считать сколько-нибудь соответ­
ствующим революционной тактике пролетариата. Он пишет: „На вы­
борах мы должны действовать с величайшей осмотрительностью. Там,
где нельзя сомневаться в том, что нам удастся провести с в о е г о
с о б с т в е н н о г о к а н д и д а т а , мы можем и должны действовать
н е з а в и с и м о от других партий. Там же, где мы не можем быть
уверены в победе нашего кандидата, мы о б я з а н ы в о й т и в с о ­
г л а ше н и е с д ру г ими партиями, ж е л а ю щ и м и б о р о т ь с я
с н а ш и м с т а р ы м п о р я д к о м . Если мы не войдем в такое согла­
шение, то произойдет самая вредная путаница: провалится на выбо­
рах, скажем, кадет, а пройдет, скажем, „октябрист" или даже черно­
сотенец. Правительству только того и надо. Оно от всей души будет
радоваться нашей ошибке. И мы не только повредим своему делу; мы
покроем себя стыдом в глазах всех мыслящих и честных людей в

1) Г . В. П л е н н о е , Открытое письмо к сознательным рабочим,— газета „Т о*

еарш ц ", вторник октября (13 ноября) 1906 г., X» ю ь
 — 601 —

России и за границей" ‘). Тот, по его мнению, кто не последует его

плану, тот лишь поможет правительству победить сторонников сво­
боды, т.-е. поступит как враг свободы.
И в подтверждение своей чрезвычайно шаткой позиции он пи­
шет свое второе письмо— заметку публициста с критикой тактики
большевиков. „Спор о том, „бойкотировать" Думу или не „бойкоти­
ровать", сводился к вопросу о том, на что следует решиться ввиду
указанной альтернативы: принять ли участие в конституционном дви­
жении народной массы или ж е повернуться к нему спиной, объ­
явив,— как это сделал Ленин весной 1906 года,— что Дума стоит не
на большой дороге нашего освободительного движения. Наши идеологи
пролетариата в своем тогдашнем большинстве предпочли повернуться
спиной к движению того самого народа, который они хотели уве­
рить в превосходстве своих политических „лозунгов". Этим они дали
печальное доказательство того, что „не понимают своих собственных
принципов“ . Они верили в чудодейственную силу своих „лозунгов*
и не подозревали, что признание народной массой справедливости
этих „лозунгов" может явиться только „последствием этих ошибок",
т.-е. ее собственно политического опыта" а). Х уж е извратить картину
того, что было, и большего непонимания происшедшего нельзя было
обнаружить. „Конституционное движение народа"— это звучит пря­
мым сарказмом и над конституцией Виттенской Думы, и над движе­
нием народа, который (подлинный настоящий народ, а не кадетская
партия) показал на улицах, в деревнях и на фабриках, как он умеет
бороться вне Думы.
Но конституционное движение народа имеет для Плеханова
подсобное, вспомогательное значение, оно служит ему оправданием
для его новых тактических построений. Идеологи пролетариата (т.-е.
большевики) ошиблись тогда, переоценив свои силы. „Все те немно­
гочисленные и более или менее непоправимые промахи, которые сде­
ланы были идеологами пролетариата в продолжение 1906 года,
объясняются преувеличением своих сил со стороны этих идеологов,
стремлением опередить революционный процесс развития. Чтобы
избежать в будущем повторения подобных ошибок, необходимо про­
никнуться тем убеждением, что стремление опередить исторический
процесс развития не может привести ни к чему, кроме частых и
жестоких поражений" 3). Менее туманно это означало поддержку

*) Там ж е.
2) Г. В. П л е х а н о в, Заметки публициста: Новые письма о тактике и бестактности.
3j Г. В. П л е х а н о в, Заметки публициста: Новые письма о тактике и бестактно»
сти, стр. 55 — 56,
 — 502 —

в новых выборах кадетов. Предстоящие выборы имеют колоссальное

значение. „И, готовясь принять участие в них, идеологи пролетариата
должны р е ш и т е л ь н о о с в о б о д и т ь с я о т в с я к о г о д о к т р и ­
н е р с т в а " 1). Смысл этого прорицания еще более прост: идеолог про­
летариата, если он не хочет покрыть имя свое позором, должен поддер­
живать кадетов. „Не затушевывайте противоречий, обнаруживайте их,
поскольку вы способны на это, со всем лором убеждения; но умейте по­
казать, что и м е н н о в и н т е р е с а х д а л ь н е й ш е г о р а з в и т и я
э т и х п р о г р е с с и в н ы х по с в о е м у с у щ е с т в у п р о т и в о р е ­
чий необходимо поразить р е а к ц и ю , не о т с т у п а я
перед ну жны» и для этой цели из бир а т е ль ными согла­
ш е н и я м и . Вот только и всего. И сим победиши!" а). Для победы
над реакцией— избирательные соглашения, а с кадетами— Учредитель­
ное Собрание?
Или Плеханов забыл слова Кузьмина-Караваева, этот ужас либе­
рального профессора перед народным „мы сами возьмем''? Он сам
ответил в свое время этому кадетскому „знамению времени": „История
ясно говорит, что прочна только та свобода, которая была взята на­
родами. Но г. Кузьмин-Караваев б о и т с я такой свободы. Нечего
сказать, хорошо его свободолюбие11,— издевался он 3), разбирая статью
Кузьмина. Все это он не забыл, но примирить со своей новой пози­
цией (или скорее новой сдачей старых позиций) он не мог иначе,
как сделав еще несколько шагов вправо.
Таким движением вправо была выдвинутая им идея „полновластной
Д ум ы ".— Думы, у которой должна была по замыслу Плеханова быть
сосредоточена вся полнота власти. Оправдывая свой более чем стран­
ный лозунг, он пишет: „Это— общая формула, в которую каждая
партия будет на место а л г е б р а и ч е с к и х знаков ставить желатель­
ные ей определенные а р и ф м е т и ч е с к и е величины. Кадеты не могут
представить себе полновластную Д ум у так, как должны представлять
ее себе социал-демократы. Но и тем,и другим н у ж н а полновластная
Дума. Поэтому и те, и другие обязаны бороться за нее" *). Но
.полновластная Дума*1 это еще ничего конкретного не говорит. Тем
лучше,—отвечает Плеханов. „Именно потому, что эта общая формула в
своем алгебраическом виде совершенно точно выражает самую насущ­
ную теперь, и для „левых", и для „крайних левых", политическую за­
дачу, она дает возможность и тем и другим сохранить в с ю п о л ­

*) Там ж е , сгр. 57.

s) Т ам ж е, стр. 6о.
а) Г . В . П л е х а н о в — „Д невник социал-лемократа0 Л 7.
*) Г. В. П л е х а н о в , Гласный ответ одному из читателей „Т о в а р и щ а ",—
газета „Т овари щ " 24 апреля (7 декабря) 1906 г., 122.
 — 503 —

н о т у всех остальных своих политических и социальных требований.

Становясь на ее точку зрения, вовсе нет надобности предварительно
„урезать* эти остальные требования. Нет надобности, потому что
полновластное народное представительство с а м о е с т ь п р е д в а р и ­
т е л ь н о е у с л о в и е осуществления всех остальных политических и
социальных требований, всех передовых партий. Б е з н е г о ни одно
из них не осуществится. К о г д а о н о б у д е т н а - л и ц о , тогда
начнется борьба за подстановку в общую алгебраическую формулу
определенных арифметических величин, и тогда левые партии станут
в боевой порядок против крайних левых. Но теперь у нас вместо полно­
властной Думы есть пока только полновластный г. Столыпин. Поэтому
теперь и левые и крайние левые партии о б я з а н ы в м е с т е в ы с т у ­
п а т ь против тех, которые не хотят полновластного, а пожалуй и
вовсе никакого народного представительства. Это ясно, как дважды
два—четыре" *). Этот ответ Ленин назвал „сенатским разъяснением".
На самом деле, подобно всем такого сорта разъяснениям, оно
приспосабливало решения съезда и конференции к своим оппорту­
нистическим построениям и тактике дня. Полновластная Дума по­
явилась в результате попыток создать не только избирательные со­
глашения, но и выработать для них е д и н ы й л о з у н г . Единый ло­
зунг в избирательной кампании в с е х оппозиционных правительству
партий— таков был смысл этого, вызвавшего много недоумений, письма.
Письмо это тем характерней, что написано оно как раз несколько
дней спустя после того, как собралась конференция и вынесла со­
вершенно точное и определенное постановление о самостоятельных
Избирательных лозунгах. Какое влияние оно оказало на борьбу двух
направлений? Оно прежде всего своей чрезвычайной последователь­
ностью обнаружило логику меньшевистской позиции.
Не может быть соглашений на первой стадии избирательной кам­
пании бс 5 единой избирательной платформы— вот мысль, которую вы­
сказывали непрерывно большевики и которую безусловно подтвер­
ждал Плеханов,— подтверждал тем, что сам, будучи безоговорочным
сторонником таким соглашений '*), выставил в качестве избирательной
платформы полновластную Думу 3). А что такое общая платформа,
*) Г. В . II л е х а ы о в, Гласный ответ одному из читателей „Т о в ар и щ а*,— газета
„Т о в а р и щ " 24 ноября (7 декабря) 1906 г. № 122.
2) Читатель „Т о в ар и щ а" ставит первый вопрос: „Н а какой стадии выборов д ол ж ­
ны произойти изб рательные соглаш ения?*,— на что Плеханов отвечает: „Т а к как
у нас нет перебаллотировок, то соглаш ения долж ны иметь место на первой ж е
стадии, иначе они явятся хорошей горчицей после скверного уж ина".
*) На второй вопрос читателя: „К ак о ва могла бы быть обш ая избирательная
платформа левых и крайних левых партий?",— он отвечает прям о:,Н а второй вопрос нет
и не может быть другого ответа, кроме этих двух слов: п о л н о в л а с т н а я Д у м а " .
 504 —

как не-идейный блок? Идейный блок с кадетами есть не что иное,

как самая неприкрытая сдача соц.-дем. и пролетарских позиций.
Да и самый лозунг „полновластная Дума" в самом благоприятном
для Плеханова случае не означал ничего иного, как то, что он окон­
чательно дезориентировался в конкретной обстановке России.
Выбирать Думу, которая будет полновластна, на основании закона
1 1 декабря, под наблюдением и при терроре столыпинской полиции,
было по меньшей мере фантастикой; но даже, если считать, что это
требование в какой-либо мере было бы реализуемым, что дало бы оно
рабочему классу? Плеханов находит, что при помощи такой единой
платформы удалось бы победить черносотенцев. Но странно как
Плеханов не мог понять, что при создавшихся тогда условиях, когда
кадеты сражались прочив левых именно этим аргументом — „борьба
с черносотенной опасностью",— прикрывая таким образом свою боязнь
„левой опасности,“ — как он не мог понять, что его „полновластная11
играет объективно роль, очень выгодную для кадетов.
Сам Плеханов допускает различное понимание полновластной Думы.
Как же можно выставлять для непосредственной агитации лозунг, ко­
торый будет истолкован по-разному разными .„сторонами", договари­
вающимися для совместной борьбы?
Если исходить из особо часто повторяемых Плехановым положе­
ний, что все то хорошо, что способствует развитию классового со­
знания пролетариата, и плохо то, что его затемняет, то новое измыш­
ление Плеханова следует считать самым плохим, ибо оно ие может
дать ничего, кроме обмана широких трудовых масс.
И затем нужно считать за прямое недоразумение его утвержден!^,
будто кадетам полновластная Дума нужна— она им не нужна; они
хотели не полновластной, а „законодательной" Думы.
Письмо было встречено чрезвычайно резко не только со стороны
большевиков; не могли, разумеется, согласиться с Плехановым и ка­
деты. „Речь" писала в ответ на его письмо: „ С точки зрения партии
народной свободы, если есть какой-нибудь лозунг, употребления ко­
торого надо избегать, как не только двусмысленного, но и крайне
опасного, то это именно есть лозунг „полновластной Думы“ . „Речь"
находила нсфантастическим лишь требование ответственного мини­
стерства и читает нотации Плеханову о том, что партия народной
свободы никогда не требовала осуществления власти Думой, превра­
щенной во временное правительство.
В Милюкове говорил реалист, человек дела (правда, буржуазно­
либерального), и не ему было поддерживать фантастический план еди­
ной и столь шаткой платформы, если бы он и согласился, то лишь
для обмана народа. Но такое согласие он мог дать не Плеханову, за
 — 505 —

которым не осмеливались итти даже меньшевики, он мог бы делать

любой обмен и не без удовольствия, если бы было за что.
Плеханов даже после этого ответа не понял своей жестокой ошибки.
Он пишет: „Партия народной свободы требует „осуществления вла­
сти... д у м с к и м м и н и с т е р с т в о м , опирающимся на доверие боль­
шинства народных представителей". По мнению „Речи", это очень
хорошо; по моему ж е мнению, это так относится к тому, что мне
кажется хорошим, как расстояние от Москвы до Твери относится к
расстоянию от Москвы до Петербурга. „О б этом можно спорить",—
как любил говорить когда-то один из моих литературных противни­
ков, но „взаимно исключать друг друга", кажется, нет оснований: ведь,
люди моего образа мыслей н е м о г у т б ы т ь против „думского мини­
стерства"; ведь, „думское министерство" з а к л ю ч а е т с я в их п о л и ­
т и ч е с к и х с т р е м л е н и я х , к а к ч а с т ь з а к л ю ч а е т с я в це­
л о м ,— неужели „Речь" этого не понимает?" '). „Речь" это прекрасно
понимает, но „Речь" знает также нечто другое, что Плеханову не­
безызвестно. „Речи" вообще не нравится идея народа, известным об­
разом настроенного и обладающего „всей полнотой власти". Потому-то
она и хочет не п о л н овластной, а только п о л увластной Думы. И
ей неприятно входить даже и в самые кратковременные соглашения
с людьми, отстаивающими идею народного полновластия; она боится,
что такие соглашения, при всей своей кратковременности, могут уве­
личить силу распространения опасной,— с ее точки зрения,— идеи" 4).
Выходит по Плеханову- что не то что с.-д. рискует усилить кадетов,
заключая с ними на обшей платформе соглашение, а, наоборот, к.-д.
боятся проиграть, боятся у с и л и т ь революцию.
Выходит таким образом, что его „полновластная"— революцион­
ная: это совершеннейшая ошибка, разумеется. Несомненно, кадеты боя­
лись всяких разговоров о каком бы то ни было полновластьи, ибо они
прекрасно знали, что полновластье народного представительства есть
завершение революции, а какой кадет хотел ее завершения? Им нужно
было приостановить революцию, они хотели уступочек и полусвободы,
но отнюдь не полновластие го представительства. Они правели с ка­
ждым часом, и всякие разговоры о том,-чтобы их поддерживать для
упрочения каких-либо отвоеванных позиций для следующего шага
вперед, были лишь пустыми разговорами и вредной илюзией.
Что мог означать повторяемый им тем не менее в этой ж е статье
совет поддержать даже эту партию „полусвободы", как не абсолютную
растерянность? Ничто не могло доказать ни врагам, ни друзьям, будто
*) Г. В. П л е х а н о в, Пора объясниться (Письмо в редакцию),— газета „Т ова-
ги щ “ , четверг Т4 (27) декабря 1906 г., 15 9 .
2) Там ж е.
 — 506 —

Плеханов остался тем, чем был. Поэтому, когда он пытается в ответ

кадету Фридману доказывать, что он остался тем ж е, чем он был, а
изменились все другие—впечатление получается именно такой совер­
шеннейшей растерянности.
В чем основной недочет в рассуждениях Плеханова? Прежде всего,
разумеется, в том, что он с самого начала принял за синоним бур­
жуазной демократии кадетскую партию. На самом ж е деле это было
непростительной ошибкой.
В буржуазной революции нельзя не поддерживать буржуазных д е­
мократов, а раз это так— выводит Плеханов,—значит поддерживай ка­
детов. Вся ошибка вытекала из первого упомянутого нами допуще­
ния. На самом то деле, ведь, к числу буржуазных демократов принад­
лежали все, начиная от с.-р. и правее до кадетов включительно, и
дело с.-д. политического деятеля, как совершенно справедливо и не­
однократно подчеркивал Ленин,—заключается в том, чтобы посмо­
треть и взвесить, какая из этих буржуазно-демократических партий
является носительницей подлинной способности к борьбе тех бур­
жуазно мещанских масс, которые представляют они. Подойти с этой
точки зрения означает неизбежно осудить позицию Плеханова,
ибо было несомненно, что в момент революции кадетская партия
не выражала ни настроения, ни интересов боевой части буржуазной
демократии (крестьяне и городские мещане, которые тянулись к на­
родническим партиям), ни ее денежной части (которая чувствовала
исключительную тягу к октябристам и монархистам): кадеты выражали
тот промежуточно-интеллигентский слой, который в революции менее
всего представлял силу. Не следует при этом путать вопрос ни с ко­
личеством полученных кадетами голосов в Первую Думу, ни с исто­
рией реакционных годов, когда более или менее долгое время кадет­
ская партия стала выражать интересы и мнения городского служи*
лого люда и средней буржуазии,— тому был ряд других причин, на
которых мы останавливаться не можем подробно. Важно отметить,
что ошибка Плеханова, присущая всей тактике меньшевизма в большей
или меньшей степени, имела именно эти источники.
Мы не можем тут же не отметить, что самый факт выступления Пле­
ханова на страницах буржуазной газеты был беспримерным наруше­
нием и партийной дисциплины, и тем более установившейся в социа­
листическом мире традиции.

6.
Все начало 1907 г. заняли выборы во Вторую Думу. Перипетии
этой борьбы нас здесь мало интересуют, тем более, что непосред­
ственно в ней Плеханов принимал очень мало участия,
 — 507 —

Остановимся песколько на его письмах— Заметках публициста*,~

направленных к своему оправданию и к обоснованию своей позиции.
Будем только очень кратки, ибо, как ни старается Плеханов придать
этим письмам характер теоретического обоснования своей тактики,
реально в них теория никак с его практикой не связывается, и его
общие теоретические рассуждения кажутся роскошными лоскут­
ками, пришитыми к ч у ж о м у поблекшему одеянию.
Ж елая доказать кадетскому публицисту, что именно он является
последовательным, а большевики уклонились от старой с.-д. линии,
Плеханов обвиняет их (большевиков) в том, что они поддаются
иллюзиям массы и что они плохо знакомы с тем, как и насколько
отстала масса в России. Марксисты говорят: „Наши стремления
являются сознательным выражением бессознательного процесса раз­
вития. И это совершенно верно в той мере, в какой они правильно
понимают этот бессознательный процесс. Но чтобы правильно понять
его, недостаточно итти „впереди” всех иллюзий массы. Наоборот.
Н у ж н о у ме т ь к р и т и к о в а т ь эти иллюз ии и н у ж н о иметь
гражданское мужество не оставлять светильник
к р и т и к и п о д с п у д о м . Вот в чем первая обязанность вождя.
Я полагаю, что Парвус лучше сделал бы, если бы прямо сознался
в своей ошибке. Он ошибся не один; ошиблись многие, почти все" 1).
Да иные от ошибок в эпоху революции пострадали основательно, и
всего сильнее потрясенным вышел из этого испытания сам Пле­
ханов, ибо кроме этого прекрасного свойства держать высоко „све­
тильник критики" нужно еще кое-что, чтобы не блуждать бесцельно
и не дезориентировать ни себя ни ту массу, которую ведёт вождь.
Но ошибки ошибкам рознь. Он сам пишет про большевиков:
„Наличные силы движения преувеличивались до такой степени, что
всякие напоминания о благоразумии стали казаться признаком „от­
сталости". Нечего и говорить, что такое настроение умов было как
нельзя более благоприятно для распространения в среде наших идео­
логов пролетариата взглядов Реада-Ленина, вся тактическая мудрость
которого без остатка исчерпывается лаконическим возгласом: „ну-тка на
ура! “ . Дело дошло до того, что даже люди, понимавшие несостоятель­
ность этой тактической мудрости, не всегда решались восставать против
нее, опасаясь обвинений в оппортунизме11 !). Эго в одном отношении
верно— в отношении к самому Плеханову, при чем в отрицательном
смысле. Действительно, ему с самого начала революции казалось, что
силы пролетариата слишком малы, и он на протяжении всех двух
слишком лет революции изображал собою того благоразумного, ко­

*) Г . В . П л е х а н о в, З а м е т к и п у б л и ц и с т а : Н о в ы е п и с ь м а о т а к т и к е и б е с т а к т н о с т и .
 — 608 —

торый тащится, ухватившись за фалды пролетариата. Естественно ему

должна была показаться безрассудной тактика большевиков.
Впрочем, в своем отношении к русскому рабочему классу и к его
роли в революции он был не один, его поддерживали Гэд и Лафарг.
В сущности говоря, роль Гэда в двух случаях чрезвычайно интересна
в идейной и политической жизни Плеханова: в эпоху первой рево­
люции и в эпоху второй. Но у нас материалов должного количе­
ства нет, и мы ограничимся лишь указанием на эту проблему. Т е ­
перь же отзыв Гэда очень сильно подбадривает его, хотя, с другой
стороны, ответ Каутского на его анкету должен был заставить его
много задуматься над свой позицией. И, действительно, читая защиту
лозунга „полновластная Дума* от нападений как справа, так и слева,
читатель не может не чувствовать крайней неуверенности Плеханова
в правильности единой алгебраической формулы.
Защищает он свое право выставлять такой алгебраический лозунг
очень искусно, однако от этого ничуть обвинение не становится ме­
нее веским. Там, где каждый день есть непосредственно новая арифме­
тика— там алгебраические формулы лишь иллюстрируют исключитель­
ную оторванность от действительности, от борьбы. Какая ж е могла
быть речь об алгебре в процессе революции? „
Когда Дума была избрана, Плеханов неустанно вновь продолжал
свою проповедь поддержки кадегов и осторожной тактики. „Если
бы социал-демократические депутаты выставили какое-нибудь тре­
бование в п р о т и в о в е с требованию ответственного министерства,
то они поступили бы „в противовес" своей прямой о б я з а н н о с т и ,
как представителей народа. Неответственное министерство есть на­
смешка над народным представительством, и социал-демократические
депутаты о б я з а н ы протестовать против этой насмешки по мень­
шей мере так ж е энергично, как и депутаты, принадлежащие к бур­
жуазные и мелко-буржуазным партиям. Их усилия должны быть на­
правлены не к тому, чтобы найти какой-нибудь п р о т и в о в е с этому
требованию, а к тому, чтобы п о д д е р ж а т ь е г о о г р о м н ы м
в е с о м и р е д с т а в л я е м о г о им к л а с с а * 1). Но ведь п о д д е р ­
ж а т ь кадетское ответственное министерство, не выставив свое по­
следовательно классовое требование, и означает обезличить себя и
свести себя на положение в о д и м о г о либерально-мещанской партией
кадетов. Нет, отвечает Плеханов, оно не только не задержит рост
революционных сил, но его ускорит, а если уж е достигнута такая
степень роста, что силы революции переросли силы правительства, то

*) Г . В. П л е х а н о и, Заметки публициста: Новые письма о тактике и бестакт­

ности, стр. 1 4 1.
 - 509 —

ответственное министерство будет лишь стимулом, сигналом к реши­

тельному бою.
Самообман — вредная вещь. Не следует думать, что такая сте­
пень роста сил имеется в наличии. „Со стороны социал-демократиче­
ских депутатов всякий с а м о о б м а н по вопросу о нынешнем со­
отношении общественных сил был/ бы преступен, потому что он был
бы в то ж е время о б м а н о м п р о л е т а р и а т а , о б м а н о м в с е х
т е х э л е м е н т о в н а с е л е н и я , к о т о р ы е , как это показали по­
следние выборы, в с е б о л е е и б о л е е г у с т ы м и р я д а м и с о ­
б и р а ю т с я в о к р у г п р о л е т а р с к о г о з н а м е н и . Наша рево­
люция еще только готовится. Ее силы быстро растут: силы реакции
быстро убывают. Роковым образом приближается тот момент, когда
революция станет сильнее реакции, когда решительный бой сделается
не только возможным, но нравственно обязательным для всех искрен­
них врагов старого порядка. Роковое приближение этого, для всех
нас желанного, момента могло бы быть замедлено—и з а м е д л е н о
на о ч е н ь д о л г о е в р е м я ! —только неразумием тех революционе­
ров, которые, подобно нашим „большевикам", хотели бы принять бой
в такое время, когда силы революции еще превышаются силами
реакции, и когда такой бой лринес бы победу правительству“ *).
Итак, революция растет и во имя ее ускорения необходимо под­
держать кадетов; создавая эту новую формулу, Плеханов исходит все
из той ж е черносотенной опасности. Может показаться теперь, будто
Плеханов был прав, исходя из опасности победы реакции. Во всяком
случае, июнь 1907 г. доказал, что непрерывно шел спуск революции,
и тенденция ее к понижению, к прекращению могла быть видна хотя
бы из того, что число экзекуций и полевых судов за 1907 г. не­
прерывно росло, как росло и число погромов в то время, как число
успешных стачек и выступлений также непрерывно уменьшалось.
■ Но такое суждение будет верно лишь исторически и, если угодно,
может дать некоторый материал для понимания внутренних мотивов,
неосознанных политическим деятелем. Для нас ж е крайне важно уста­
новить, что надежда на возможный подъем революции была всеобщей,
и Плеханов, как видно из приведенного выше отрывка, не менее
других был уверен в том, что революция копит силы для ближайшего
решительного боя.
С этой точки зрения тактика, защищаемая Плехановым, и ка­
жется особенно ошибочной. Ибо, как раз исходя из подобного ж е
оптимистического понимания процесса, кадеты пугали радикальное

1) Г . В. П л е х а н о в , Заметки публициста! Новые письма о тактике и бестакт*

u ó c m , стр. 1 4 1 —-142.
 — 510 —

тсрыло опасностью „черносотенной победы", желая этим отвлечь его

от революционного пути.
Не следует думать, что вышеупомянутая надежда была признаком
'неумения учитывать конкретную обстановку. Нет, она является осо­
бенностью всех искренних и преданных революционеров и вытекает
из того несомненно правильного и ценного положения, что истинный
революционер должен итти „первым в бой и последним из боя*.
С этой точки зрения никто не будет винить Плеханова в отсутствии
революционной стойкости. Но диссонанс тем острее и ошибка тем
чувствительней.
Совсем накануне Лондонского съезда за границей был пущен слух
о том, что Вторую Думу собираются распустить. Встревоженный Пле­
ханов задается по этому поводу вопросом: „А что если разгонят, что
станет и станет ли что? Станет несомненно", — говорит Плеханов.
Потоку освободительного движения можно ставить весьма различ­
ные преграды, но остановить его нельзя по той простой причине,
что его существование обусловливается наличностью многих самых
насущных общественных Нужд. Пока эти нужды существуют, не
прекратится и поток освободительного движения, а эти нужды пе­
рестанут сущестЬовать только тогда, когда исчезнет то, что пытаются
отстоять реакционеры, замышляющие coup d’état" ‘). .
И это правильно, говоря вообще, как совершенно справедливо и
то, что только сила народа может отстоять Думу, правительство только
в лице организованного народа встретит ту силу, которая сделает
ля него невыгодным разгон Думы. Поэтому организация и созна­
тельность—вот что сделает народ опасным для самодержавия.
Он много прав и тогда, когда утверждает, что эта сила в народе»
появится тогда, когда он перестанет питать иллюзии насчет Думы,
„тогда народ сумеет взглянуть на Думу с правильной точки зрения".
Однако метод борьбы против этих иллюзий, предлагаемый им, странен.
„Главная отличительная черта кадетской партии состоит вовсе не в том,
что она считает революцию невозможной в н а с т о я щ у ю м и н у т у ,—
te настоящую минуту революция в самом деле невозможна,— а в том, что
она вообще стремится избежать революции, почему и отрицает рево­
люционную идею полновластного народного представительства. Поэто­
му единственным,— и единственно действительным,— способом борьбы
с „ к а д е т с к о й " опасностью является тот, который был бы в т о ж е
время и самым естественным и действительным способом борьбы
с опасностью, грозящей со стороны нашей ч е р н о с о т е н н о й б ю ­
р о к р а т и и : систематическое, непрерывное и неустанное распро*

J) И з д а т е л ь с т в о . О т г о л о с к и ' , с б о р н и к , й п р ел ь 1907 г ., с т р . 41.

 — 511 —

странение в массе идеи полновластного народного представительства11 ').

Приравнение кадетской опасности черносотенной—чрезвычайно приме­
чательно, но полновластное представительство, которое все-таки ставит
себе задачу быть о б щ е й п л а т ф о р м о й , от этого обстоятельства
ничуть не выигрывает— оно остается фантастической алгеброй.

7­

В конце апреля собрался V сгезд партии в Лондоне.

На этом съезде нам придется остановиться несколько подробнее, ибо
в речах на нем Плеханов дошел до кульминации своего меньшевизма.
Первое и основательное столкновение на съезде было по вопросу
о том, надлежит ли включить в порядок дня вопрос теоретической
оценки общего положения, или съезд должен сосредоточить все
свое вниманйе на вопросах практической деятельности, на конкретных
вопросах.
Позиция, которую занимал по этому вопросу Плеханов, предопре­
делялась фракционным решением меньшевиков, но й первая вступи­
тельная речь его давала основание думать, что он не только фрак-
ционно, но и в полной уверенности и убежденности защищал этот
„деловой порядок дня".
На самом деле, во вступительной речи он сказал: „Что между
нами существуют большие разногласия, это неоспоримо; но мы все-
таки должны сделать попытку столковаться, а для того, чтобы стол­
коваться, нам необходимо рассмотреть спорные вопросы спокойно,
sine ira et studio. И это облегчается для нас тем обстоятельством,
что в нашей партии почти совсем нет р е в и з и о н и с т о в 11 *). Это
удивительная мысль, которая показывает, до какой степени Плеханов-
меньшевик плохо оценивал и недостаточно вникал в те процессы,
Которые кругом него протекали. Не говоря уж е о теоретическом ре­
визионизме эмпириомонистов разных школ, анархосиндикализма ко­
торых он должен был и не мог не заметить, ибо они совершались
почти преимущественно в лагере большевиков, в собственной мень­
шевистской фракции страстно боролась нарождающаяся организа­
ционная ревизия— ликвидаторство. Господствующий тон на мень­
шевистской фракции— упадочность, который не мог не быть ему
знакомым, он пропустил мимо незамеченным.
Отсюда совершенно понятна была и его „деловая" тенденция:
если нет в наших рядах ревизионистов, то какие ж е могут быть
йновь разговоры об основных вопросах теории и тактики?

*) Т а м ж е , с т р . 43.
' а) Г . В . П л е х а н о в , Мы и он и , стр. 23.
 — 5 12 —

Но с точки зрения большевиков вопрос этот не мог стоять так

просто, ибо они совершенно справедливо считали меньшевиков за
прямых оппортунистов и самого Плеханова за тактического ревизи­
ониста. А когда более или менее долгий период времени (а в эпоху
революции два с лишним года— это очень большой промежуток вре­
мени) борются два крыла революционной партии, подвести итог и
оценивать с точки зрения теории, с точки зрения более длительных
задач и конечной цели движения, общий путь—является абсолютно
необходимым, хотя бы для того, чтобы сказать, которая из двух бо­
рющихся сторон держалась правильной ортодоксальной линии.
Поэтому-то самый факт отказа от постановки теоретического во­
проса в порядок дня съезда был проявлением оппортунизма, и Ленин
был глубоко прав, когда сказал на съезде: „А я думаю, что оппорту­
низм сказывается у нас именно в том, что с обсуждения первого
действительно общепартийного съезда хотят сн»ть общие вопросы
об основах нашей тактики в буржуазной революции. Не снимать
теоретические вопросы должны мы, а поднимать всю нашу партийную
практику на высоту теоретического освещения задач рабочей пар­
тии" ’). Плеханов, возражая, ссылался на то, что он не боится теоре­
тических споров. „Если бы мы хотели избежать обсуждения руково­
дящих принципов, если бы мы хотели отступать от вас, то нам
выгоднее всего было бы отступить в бесплодные пустыни отвлечен­
ных рассуждений. Но мы не хотим затеряться в этих пустынях, и
потому говорим вам: при обсуждении каждого отдельного вопроса
поднимайтесь на всю достижимую для вас теоретическую высоту, но
не вдавайтесь в отвлеченности, эти абстрактные споры нас и поссорят,
и мы не исполним воли пославших нас, как выразился предыдущий
оратор. Именно распри из-за отвлеченностей были бы, изменой тем
людям, которые послали вас сюда, товарищи-большевики" 2). Это
была отговорка. Теоретическое обсуждение отнюдь не есть отвлечен­
ность, подвести итог предыдущему о п ы т у отнюдь не означает от­
ступать в „бесплодные пустыни отвлеченных рассуждений". Предлагая
вместо оценки прошлого пути заняться вопросом о том, что мы бу­
дем делать, если разгонят Думу, Плеханов только подчеркивал, как
меньшевики боялись этих общих оценок. Всякая такая общая оценка
лучше всего и яснее всего обнаруживала их оппортунизм. Чем конкрет­
нее вопрос, тем легче прикрывать оппортунизм деловыми соображениями
и тем успешнее можно оправдать себя ссылкой на отдельные поло­
жения и принципы,— поэтому оппортунисты всех времен выдвигали

*) Лондонский съезд Р .С .-Д .Р .П ., полный текст протоколов, стр. 43.

2) Г. В . П л е х а н о в , Мы и они, стр. 26.
 — 513 —

именно эту точку зрения конкретных обсуждений, противопоставляя

их теории и общим суждениям. Из всех общих вопросов, выдвину­
тых большевистской фракцией, съезд принял лишь вопрос об отно­
шении к буржуазным партиям. '
Плеханов был болен, а потому на съезде не мог участвовать
сколько-нибудь регулярно.
Он выступал лишь по трем вопросам порядка дня: по вопросу об
отчете думской фракции, об отношении к буржуазным партиям и
о рабочем съезде.
Мы остановимся на первых двух речах, как чрезвычайно характер­
ных для определения его тактических воззрении.
Тышко, говоря против тактики думской фракции, против ее систе­
матического урезывания с.-д. лозунгов в целях сохранения единства с
буржуазной оппозицией, напомнил съезду позицию старой „Искры” : „Я
припомню вам, что вы с большой пользой могли бы еще теперь про­
читать в „Искре" превосходные статьи против жоресистов, вотиро­
вавших бюджет своему „ответственному" республиканскому прави­
тельству ( П л е х а н о в : „ С т а т ь и э т о мо и , н о с ю д а о н и не
и м е ю т о т н о ш е н и я “ ). Самое прямое. Но другие времена —дру­
гие песни" 1). .
Свои принципиальные возражения Плеханов начал дискуссией
с Тышко о жоресизме: „Я стою теперь на той самой точке зрения,
на которой стоял тогда, когда боролся с жоресизмом. Тому, кто
находит это странным, тому, кто думает, что только жоресист мог
притти к моему взгляду на наши задачи по отношению к Думе и
^ буржуазным партиям, я напомню о вожаке французских маркси­
стов, Жюле Гэде. На Парижском международном съезде я вместе
с ним боролся против жоресизма. И тот ж е самый Ж юль Гэд вполне
одобряет теперь мои тактические взгляды. Что же? Скажут ли мои
противники, что Жюль Гэд тоже стал жоресистом?“ ®). Чрезвычайно
интересно, но не с точки зрения аргументации, аргумент очень слаб:
если Ж . Гэд, человек совершенно незнакомый с конкретными рос­
сийскими условиями, с соотношением борющихся общественных сил,—
высказался за позицию Плеханова, то единственное, что это доказы­
вает, это то, что Плеханов плохо знает Россию,— не более того. Тут
интересно отметить, какое огромное значение для Плеханова имеет
Гэд и его мнение. Впоследствии роль его была почти роковой для
Плеханова. Но это лишь мимоходом, основное ж е то, что хочет до­
казать Плеханов, будто он остается старым Плехановым—было совер*

*) Лондонский съ езд Р .С .-Д .Р .П ., иолный текст протоколов, стр. 195.

а) Г. В. П л е х а н о в , Мы и они, стр. 32.
В. В а г а н я п , Г. В. Плеханов. 33
 — 514 —

шенио не доказано. Нам нет нужды вновь повторять все выше­

сказанное.
Специальную защиту фракции никак нельзя считать сильной. Все
грехи ее он готов простить ей из-за одного того, что Российская
с. д. удостоилась иметь ее.
В чем упрекали фракцию?
В стремлении стушевать свою с.-д. программу ради создания „обще­
национальной" оппозиции, в том, что она искала единой платформы
с буржуазными партиями в Думе, якобы для изолирования реакции,
в „укорачивании" с.-д. лозунгов, в том, что думская фракция строила
свои законопроекты на принципе практической проводимости голо­
сами буржуазных партий и уклонялась от общих социалистических
выступлений и внесения таких ж е проектов'.
Защита Плехановым фракции от этих обвинений вытекает из его
переоценки самого факта представительства. „Товарищи, на наших
глазах совершилось событие огромной исторической важности. В лице
социал-демократических депутатов российский пролетариат впервые
открыто выступил на сцену парламентской борьбы. Мне трудно опи­
сать то радостное волнение, с которым я читал, например, первую
речь т. Церетели" '). Это радостное волнение и делало совершенно
невозможной сколько-нибудь объективную оценку деятельности фрак­
ции. Он говорит, что наша фракция не обязана была изложить нашу
программу, ибо „паша программа была изложена нашими представи­
телями уж е в Первой Думе. Излагать ее во второй раз значило бы
вдаваться в неумное и потому скучное повторение. И такое повторе­
ние былб'-'тем менее уместно, что нужно было прежде всего дать
надлежащий отпор представителю старого порядка" 2). Но это ука­
зывает на то, что Плеханов готов в угоду кажущимся практическим
внутридумским „успехам" принести в жертву внедумскую агитацию
и внедумскую мобилизацию сил. А что такое оппортунизм, как ríe
предпочтение внутрипарламентских успехов внепарламентским зада­
чам? „Утверждать долее, что наша фракция, требуя парламентской
анкеты, должна была изложить и те тактические соображения, кото­
рые побуждают ее выставлять такое требование. Но и это пустяки!
Для нас самих, конечно, важно знать, почему именно мы выставляем
в Думе то или другое требование. По нет решительно никакой на­
добности говорить депутатам других партии: мы требуем этого по­
тому, что таков характер нашей тактики. Депутатам других партий
нет до этого „ п о т о м у ч т о " ровно никакого дела" *). Странный
Г. В. П л е х а н о в , М ы и они, стр . 36.
s) Т а м ж е , с т р . 37.
3) Т а м ж е , с т р . 39.
 — 5 15 —

аргумент, который становится понятныMj л и ш ь принимая во внимание

вышеотмеченное.
Нет дела депутатам других партий, но, ведь, не для них и гово­
рит член думской с . -д. фракции, а для внедумских пролетарских масс.
Отвечая большевистским ораторам, упрекавшим его за его лозунг
„полновластная Д ум а“, он говорит, что этим он дал формулу, под
которой буржуазия не могла не видеть „псевдоним: Учредительное
Собрание'1. Но его отвергла буржуазия. „Почему отвергла либераль­
ная буржуазия .мою платформу? Потому, что она увидела в ней „псев­
доним Учредительного Собрания", как выразился один из ее публи­
цистов. А как относится либеральная буржуазия к Учредительному
Собранию: с презрением или же со страхом? Кажется, что именно
со страхом. Стало быть, и мою платформу, требовавшую Учредитель­
ного Собрания, хотя бы и под псевдонимом, буржуазия отвергла
со страхом, а не с презрением. Исли наша буржуазия боится Учре­
дительного Собрания, то тем хуже для нее. Мы обязаны разъяснить
народу, почему она’ его боится. И поскольку мы подвинем вперед
развитие его сознания, ровно постольку мы будем действовать в духе
стокгольмской резолюции. Но, ведь, это значит, что я, предложивший
лозунг: „полновластная Д ум а", дал нашим практикам прекрасный
повод для воздействия на народ в указанном резолюцией духе. Где
ж е мой оппортунизм?" *).
Любопытно, как Плеханов не мог понять, где его оппортунизм.
Ясный революционный лозунг „Учредительное Собрание" он заме­
няет „псевдонимом**, т.-е. таким названием, которое расшифровать
требовало гораздо больше политического навыка, чем это имелось
у крестьянства и пролетариата, при чем псевдоним выбирается такой,
который может быть раскрыт каждой из сторон по-своему, и когда
ему говорят, что это означает дать оружие в руки врагов для об­
мана народных масс, он делает удивленные глаза и спрашивает: „где
же тут оппортунизм?".
Народу непонятна идея Учредительного Собрания, -г- говорит он.
‘ „Но ему, не знающему, чтЬ такое Учредительное Собрание, легко по­
нять, чт'Ь такое полновластная Дума, и когда он начнет борьбу за
такую Думу, он будет со^евать и для усвоения идеи Учредительного
Собрания, потому что, ведь, и на самом деле такая Дума, которая имела
бы п о л н у ю в л а с т ь , обладала бы властью Учредительного Собрания,
б ы л а бы т а к о в ы м " Легко понять! — особенно после того,
как оную „полновластную** будет толковать каждая сторона по-своему.

*) Г . В . П л е х а н о в , М ы н о н и , стр. 43— 44.

2) Т а м ж е , с т р . 45.
 — 516 —

Д а и какое тут Учредительное Собрание, ежели на этом лозунге рабо­

чий класс “вошел бы в идейную связь с кадетской буржуазией? Он сдал
бы тогда все позиции свои буржуазии, руководство революции (геге­
монию!) либеральной партии кадетов, а под руководством кадетов
народ дошел бы не до Учредительного Собрания, а до сделки
с царизмом.
Когда Роза Люксембург назвала Плеханова и др. п о ч т е н н ы м и
о к а м е н е л о с т я м и , — она была права.
Если не вкладывать в эти слова обидного смысла, то они озна­
чали, что Плеханов продолжал мыслить старыми аналогиями в то
время, как жизнь на много подвинулась вперед и выдвинула массу
новых вопросой, совершенно непохожих на прежде существовавшие
отношения и новые комбинации общественных сил.
Такая окаменелость особенно ясно сказалась в речи Плеханова
по вопросу от отношении к буржуазным партиям. „Нам говорят:
вы делаете пролетариат орудием буржуазии. Это совсем не верно.
Мы д е л а е м б у р ж у а з и ю о р у д и е м п р о л е т а р и а т а . Прошли
те времена, когда пролетариат служил орудием буржуазии, миновали
без возвратам Теперь пролетариат является Демиургом нашей рево­
люционной действительности. Теперь он — главная сила. И это дает
ему особые права, это налагает на него особые обязанности. Гегель
говорит в своей „Философии истории", что народ, являющийся носи­
телем великой исторической идеи, может рассматривать все другие
народы, ка.кддрудие для осуществления его великой цели: он может
топтать их ногами и может употреблять их, как средства. Мы стоим
не на национальной, а на классовой точке зрения. Но и мы думаем,
что пролетариат, этот носитель великой идеи нашего времени, может
топтать ногами все о т ж и в ш е е и пользоваться всем с у щ е с т в у ю ­
щ и м для своей великой цели. Он может и он должен поступать
так, ибо он был, есть и будет главным двигателем революции в на­
стоящее время" *).
Он утверждает, что буржуазия (мы бы сказали: буржуазная де­
мократия) должна стать орудием в руках пролетариата— как общая
мысль, это совершенно правильно, но, ведь, не об этом' спор, а о том,
как это реализовать? Плеханов находит лучшим средством такого
использования поддержку пролетариатом половинчатой буржуазии.
Большевики ж е на этом основании обвиняли его в оппортунизме.
Разве они не были правы? И разве Ленин не был прав, когда, отве­
чая ему, говорил: „Плеханов говорит: все сколько-нибудь прогрессив­
ные классы должны стать орудием в руках пролетариата. Я не сомне­

*) Г . В . П л еха н о в , М ы и о н и , стр . 56 .
 — 51 7 —

ваюсь, что таково желание Плеханова. Но я утверждаю, что на деле

из меньшевистской политики выходит совсем не это, а нечто обратное.
На деле, во всех случаях в течение минувшего года во время так
называемой поддержки кадетов меньшевиками, именно меньшевики
были орудием кадетов. Т ак было и при поддержке требования дум­
ского министерства, и во время выборных блоков с к.-д. Опыт показал»
что орудием в этих случаях оказывался именно пролетариат, вопреки
„желаниям" Плеханова и других м-ков. Я уж е и не говорю о „пол­
новластной Д ум е", и о голосовании за Головина" ‘). Для того,
чтобы из основной правильной (и давнишней) посылки Плехано­
ва сделать революционный вывод, было необходимо отделаться,
от старых представлений о прогрессивной буржуазии. „Необхо­
димо со всей определенностью признать, что либеральная буржуазия
стала на контр-революционный путь, и вести борьбу против нее.
Только тогда политика рабочей партии станет самостоятельной и не
на словах только революционной политикой. Только тогда мы будем
систематически воздействовать и на мелкую буржуазию, и .на кресть­
янство, которые колеблются между либерализмом и революционной
борьбой" 2). Против либеральной буржуазии с целью вурвать из ее
лап крестьянство — таково должно было быть конкретное решение,
чтобы не скатиться к оппортунизму.

8.
В чем следует искать причину такого отклонения Плеханова от
своей собственной революционной линии эпохи, скажем, старой
„Искры"? ;п''
Много фактов говорят за то, что основная причина этого явления—
его скептицизм по отношению к степени развития, сознательности и
подготовленности русского рабочего класса.
Вот один пример. К ак в своей речи на съезде, так и в своем
предисловии к брошюре „Мы и они", он пишет: „Наши большевики
делают тактическую ошибку, тождественную с логичёскъй ошибкой,
называемой petitio principii. Они считают у ж е д о с т и г н у т о й на­
родом ту ступень революционного сознания, на которую его еще н а д о
п о д н я т ь с помощью его собственного политического опыта"... „Со
временем, когда политическое воспитание нашего народа будет з а ­
к о н ч е н о, их тактика может, пожалуй, оказаться применимой и
плодотворной. Но в этом заключается не оправдание этой тактики,
а именно ее осуждение: если она может быть хороша т о л ь к о т о г д а ,

') Лондонский съезд Р .С .-Д .Р .П ., полный текст протоколов, стр. 330.

2) Т ам ж е .
 — 518 —

когда у ж е закончится политическое воспитание народа, то ясно, что

н е о н а будет способствовать этому воспитанию; а, между тем, в нем-
то и состоит важнейшая политическая задача нашего времени" ').
Эго очень характерно, хотя совсем не верно. Это самый неприкры­
тый, скептицизм. А такой скептицизм у него смог возникнуть и укре­
питься потому, что оп строил свою тактику вдали от России, имея
непосредственный опьт участия в рабочем движении 8о-х годов.
Но он хочет этот свой скептицизм превратить в основание для
построения целой тактической системы. «Как я уж е сказал на съезде
и как я повторил это здесь, в основе всей тактики „большевиков"
лежит утопическая уверенность в том, что народ уж е достиг той
ступени политического развития, которая на самом деле только еще
должна быть достигнута в Гюлее или менее близком будущем. Иначе
сказать, большевики предполагают уже решенною ту политическую
задачу, в решении которой и должно обнаружиться наше политиче­
ское искусство. До какой степени это вредно, читатель мог еше недавно
видеть из тех доводов, которые приводились „ большевиками“ п р о ­
т и в — это не описка; я написал то, что хотел написать, т.-е. п р о ­
т и в — бойкота Третьей Думы. Теперь бойкот излишен, — говорят
они,— так как теперь уж е разрушены конституционные -иллюзии на­
рода. Я оставлю в стороне вопрос о том, насколько бойкот Первой
Думы мог содействовать такому разрушению, и обращаю внимание
читателя только на ту психологию, которая обнаруживается в этой
аргументации против бойкота. Мы видим тут л и ш ь п о в о е в ы р а ­
ж е н и е с т а р о й , у т о п и ч е с к о й у в е р е н н о с т и в т о м, ч т о з я -
д а ч а , п о д л е ж а щ а я р а з р е ш е н и ю , у ж е р е ш е н а , „конститу­
ционные иллюзии" уж е разрушены и, следовательно, в России опять
„все готово", так как остается лишь подумать о „решительном вы­
ступлении". И такой утопизм обнаруживают в среде „большевиков"
даже противники бойкота, т.-е. люди, хотя бы только случайно делаю­
щие правильный шаг. О бойкотистах нечего и говорив: их психо­
логия решительно ничем не отличается от психологии „социалистов-
революционеров* 2). Но по дороге он считает возможным крайне схе­
матизировать и представлять в крайне упрощенном (а тем самым и
неверном) виде воззрения большевиков антибойкотистов, т.-е. Ле­
нина. Ш самом деле, чем мотивировал ненужность и вред бойкота
III Думы Ленин? Он писал: „И с точки зрения соотношения между
прямым революционным путем и конституционно-монархическим „зиг­
загом", и с точки зрения массового подъема, и с точки зрения спе­

*) Г . В . П л е х а н о в , Мы и опи, стр . 5 и 6.
2) Т а м ж е , с т р . ю .
 — 51 9 —

цифической задачи борьбы с конституционными иллюзиями современ­

ное положение вещей самым роковым образом отличается от того,
которое было два года тому назад. Тогда монархически-конституцион-
ный поворот истории был не более, как полицейским посулом. Т е ­
перь этот поворот—факт. Было бы смешной боязнью правды неже­
лание прямо признать этот факт. И было бы ошибкой выводить из
признания этого факта признание того, что русская революция за­
кончена. Нет. Д ля этого последнего вывода еще нет данных. Мар­
ксист обязан бороться за прямой революционный путь развития, когда
такая борьба приписывается объективным положением вещей, по это,
повторяем, не значит, чтобы мы не должны были считаться с опреде­
лившимся уже фактически зигзагообразным поворотом. С . этой сто­
роны ход русской революции определился уж е вполне" '). Это так
ясно, что совершенно непонятно, как мог Плеханов спутать эту
совершенно верную марксистскую аргументацию с анархическими
полумыслями. Читатель видит, что вся его теория насчет „утопизма*
большевиков— плод простого недоразумения в самом благоприятном
случае.
Впрочем, есть еще один предрассудок, который сильнейшим обра­
зом мешает Плеханову уразуметь и дать надлежащую оценку опыту
российской революции— это то схематическое представление о револю­
ции, по которому при удачной „восходящей линии“ постепенная'
смена классов в революции должна итти от буржуазии через мелкую
буржуазию к пролетариату. Он пишет: „Если предположить, что уж е
исчезли все те предрассудки народа, которые мешают ему разорвать
сковывающие его иепи рабства; если проникнуться тем убеждением,
что совсем уж е близко время диктатуры „пролетариата и крестьян­
ства", то станет ясно, что социальная демократия не может отно­
ситься к „партии народной свободы" иначе, как о т р и ц а т е л ь н о :
ведь, кадеты по необходимости—в силу инстинкта самосохранения
представляемых ими классов— примкнут тогда к „ р е а к ц и о н н о й
м а с с е " и будут всеми силами поддерживать правительство. Стало
быть, достаточно допустить, что задача уже решена, чтобы вполне и
сознательно одобрить резолюцию, принятую на пашем последнем
съезде по вопросу об отношении к буржуазным партиям. Но как дол­
жен смотреть па эту резолюцию человек, понимающий, что задача не
решена, а только еще ждет от нас своего решения. Если этот чело­
век способен думать логично, то он скажет, что ход развития нашей
общественной жизни еще не поставил наших либералов за одну скоб­
ку с реакционерами; что между теми и другими еще неизбежна борьба,

!) Н. Л е н и н . ( В. У л ь я н о в ) , С о б р . с о ч и н ., т о м V I I I , с т р . 448.
 — 520 —

и что партия пролетариата о б я з а н а воспользоваться этой неизбеж­

ной борьбой в интересах своего собственного дела. А именно это и
говорят „меньшевики", и именно потому, что они говорят это, они
осуждают лондонскую резолюцию об отношении к буржуазным пар­
тиям, к а к н е с в о е в р е м е н н у ю и п о т о м у н е с о с т о я т е л ь -
н у ю“ *). Мы эту длинную цитату привели, чтобы читатель мог ви­
деть, как непосредственно была связана конкретная тактика, защища­
емая Плехановым, с этой схемой.
Что означает его ироническое допущение, что „совсем уж е близко
время диктатуры пролетарйата и крестьянства"? Оно означает не
чго иное, как то, что он считает эту диктатуру невозможной в бур­
жуазно-демократической революции. А почему он ее считает невоз­
можной? Оттого, что по его схеме сперва должна притти к власти
буржуазия, затем крестьянско-мещанская демократия, а уж после —
пролетариат.
Эта схема, как и всякая схема, страдает диким несоответствием
с действительностью.
Вообще говоря, этот порядок правилен и исторически неизбежен,
но именно исторически, как закон на д о л г о е в р е м я, на целые
исторические эпохи. При конкретном ж е применении к русским усло­
виям неизбежно становился вопрос о том, а кто ж е тот класс, ко­
торому суждено довести до конца буржуазно демократическую ре­
волюцию? Буржуазная демократия, руководимая пролетариатом. Что
есть буржуазная демократия? Или скорее: какая часть этой демократии
пойдет под руководством пролетариата до конца в революции? Кре­
стьянство и мелкий городской люд. Своеобразие нашей истории в том
именно и заключалось,— это говорил он сам в былые годы!—что наша
буржуазия оказалась правее тех задач, которые выдвигала ее ж е ре­
волюция. Иначе какой смысл имело бы учение о гегемонии пролета­
риата, автором которого является Плеханов?
Революция 1905 г. показала, что есть только одна форма, в ко­
торую может и ^должна вылиться гегемония пролетариата— рабоче-
крестьянская диктатура. Этого не понимал Плеханов, ибо он страдал
глубоким недоверием к силам рабочего класса, недоверием, которое у
него появилось в позднюю эпоху.
Но вернемся к прерванному нами обозрению.
Не успели еще делегаты переехать границу, как II Дума была
разогнана и Столыпин опубликовал свой новый избирательный закон,
таким образом произведя свой coup d‘ ¿tat 7/VI.
Положение сразу значительно выяснилось. Было несомненно, что

Г . В . П л е х а н о в , М ы и о н и , стр. I J .
 — 52 1 —

революция зашла в тупик и что ее поражение дело не из маловероят­

ных. При таких условиях вопрос о бойкоте был бы величайшим уто­
пизмом или проявлением анархического антипарламентаризма вообще.
Я уж е выше отметил, что Ленин отверг идею бойкота. Хотя в
рядах большевиков и образовалась фракция бойкотистов, но общий
тон был антибойкотпстский.
И все же бойкотисты вели агитацию, и Плеханов вновь на стра­
ницах „Товарища" повел жестокую кампанию против бойкота. Отве­
чая Б. Авилову, он пишет: „У нас уж е давно так повелось, что чем
легковернее и легкомысленное рассуждает человек, тем охотнее при­
нимают его за „крайнего" и самого надежного защитника интересов
„трудящегося народа" вообще и интересов пролетариата в частности.
Но лично мне политическое легкомыслие никогда не казалось поли­
тической заслугой. Я разошелся с нашими „большевиками" как раз
потому, что всегда считал себя обязанным отличать желательное от
существующего. И если г. Б. Авилов насмешливо спрашивает: не
слишком ли господа „воспитатели'* недооценивают воспитанность
масс?— то я отвечу ему другим вопросом: ие слишком ли господа бой­
котисты преувеличивают эту воспитанность? А на этот счет опыт преж*
них лет не оставляет, как мы видели, решительно никакого со­
мнения: господа бойкотисты до сих пор постоянно преувеличивали ее
самым ребяческим образом. В этом заключалась их коренная ошибка,
наложившая свою печать навею их тактику “ ’). Тактика ж е, которую
рекомендует сам Плеханов, сводится к старому совету, что „участие
в выборах не только полезно, но прямо необходимо".
Но он не только боролся против бойкотистов, но и решился на
страницах буржуазной газеты к р и т и к о в а т ь партийные документы
и постановления, п а р т и й н у ю и з б и р а т е л ь н у ю п л а т ф о р м у .
„ Я далек от мысли защищать нашу избирательную платформу. Я на­
хож у, что она неудачно написана. Скаж у больше, выражусь яснее.
По-моему, она не только н а п и с а н а н е у д а ч н о , но,— и это, ко­
нечно, главное,— п л о х о п р о д у м а н а . И я отдаю себе полный
отчет в том, что, говоря это, я отнюдь не делаю комплимента нашей
партии: плохо продуманная и неудачно написанная избирательная
платформа— это такой промах, который доказывает, что у нас в пар­
тии не все обстоит благополучно“ а).
Отвечая Кизеветтеру, в той ж е статье он пишет, что, несмотря
на „доктринерскую фразеологию", простота и ясность „марксистскцй

!) Г . В. П л е х а н о в , Н овая погудка на старый лад,— .Т о в ар и щ " №3 2 7 от 2 J

июля (7 августа) 1907 г.
2) П л е х а н о в , Неосновательные опасения,— «Товарищ * JS 397 от 12/25 сентя­
бря 1907 г.
 — 522 —

истины* „в надлежащую минуту озарит своим ярким светом даже

самые закоснелые в тупом доктринерстве умы; даже такие умы делают­
ся более доступными для правильных взглядов, когда уж е нельзя
ограйичираться фракционными раздорами и „подсиживаниями” , а при­
ходится делать живое дело и брать на себя огромную политическую
ответственность. Кто из нас не содрогнется перед мыслью о том, что
он может оказать услугу черной сотне? Но если бы такая надежда
и не оправдалась, если бы доктрины оказались неисправимы, то и
тогда еще нельзя было бы считать потерянным дело правильной так­
тики. Верно то, что людей, способных понять вышеупомянутую,
простую и ясную истину, в нашей среде гораздо больше, нежели не­
исправимых доктринеров. Их особенно много в среде рабочих, не за­
раженных фракционным фанатизмом. И эти люди спасут положение
вопреки доктринам. На этих людей д у х н а ш е г о у ч е н и я будет
иметь более сильное влияние, нежели б у к в а той или иной резолю­
ции или вообще того или другого партийного документа. И вот
почему я, не скрывая от себя недостатков нашей избирательной
платформы, считаю себя вправе назвать неосновательными опасе­
ния г. Кизеветтера. Партия российского пролетариата не позабудет
своей обязанности. Каковы бы ни были некоторые ее элементы, она
не может явиться и, конечно, не явится пособницей черной сотни" ').
Речь идет у Плеханова о платформе Ц .К ., принятой на конференции
от 2 i 23/V II— 19 °7 г -> которая требовала самостоятельных выступле­
ний с.-д., на выборах запрещала соглашения с другими партиями и
допускала их лпшь при перебаллотировках, и то с партиями „левее
кадетов". Во второй ж е стадии платформа допускала соглашения со
всеми оппозиционными партиями вплоть до к.-д. Против платформы
и выступил Плеханов.
Эго было' грубое нарушение партийной дисциплины, совершенно
непозволительное особенно в разгар борьбы. Это было не что иное,
как призыв через буржуазную газету не подчиниться постановлению
Ц -К и действоватытомимо него, т.-е. это был явный акт дезорганизации.
При том ж е это был не единственный акт. Вычитав из явно тен­
денциозных источников сведение о якобы состоявшемся постановлении
московской организации бойкотировать кооперативы, он пишет статью
все в тот ж е „Товарищ" с целью бороться с большевистским Угрюм-Бур-
чеевым „Возможно ли это?“ ; статья ни в какой мере не делает
чести ее автору, который считает возможным обратиться к москов­
ской партийной организации через буржуазную газету с вопросом:

*) Г . В . П леханов, Неосновательные опасеиия,— „Т овари щ " № 327 от 12/25

сентября 1907 г.
 — 523 —

„Т ак как ошибка, подобная той, которую „Русь" приписала москов­

ским „большевикам", повредила бы не одним „большевикам", а всему
рабочему движению, то никто из нас не может отнестись равнодушно
к известию об их новой тактической ошибке. Вот почему было бы
очень желательно, чтобы московские „большевики” печатпо ответили
мне, верно ли это неверное известие? Возможно ли это“ ? '). Можно
ли было терпеть все это в пределах партии? Нет, разумеется, и Ц .К.
вынужден был реагировать на это выступление Плеханова достаточно
резко. С этого начался маленький эпизод, который в истории партии
носит название „плехановского инцидента".
Суть этого инцидента заключается в том, что после этой статьи
Ц .К. па заседании от 15/IX принял резкую резолюцию, предложенную
Тышко, по которой предполагалось на будущем съезде предать Плеха­
нова партийному суду. Эта резолюция была принята против голосов
меньшевиков, которые заявили солидарность с Плехановым. Такое
несогласие внутри Ц.К. побудило большинство принять решение гласно
объяснить причины этого инцидента. Но по настоянию большевистской
части Ц .К . (против поляков) особой листовки по этому поводу не
было выпущено и ограничились только опубликованием резолюции
в „Известиях Ц-К.“ . Плеханов в ответ на это написал в „Товарище"
статью— запрос меньшевикам; „Слово принадлежит меньшевикам (От­
крытое письмо моим единомышленникам в партии)".
Резолюция, - говорит Плеханов,— „объявляет мою статью вредной
для партии. Такое мнение очень огорчило бы меня, если бы его
высказали люди, собственные произведения и собственная деятель^
пость которых кажутся мне полезными, но я считаю произведения и
деятельность „большевиков"— поскольку в них обнаруживаются отли­
чительные черты „большевизма"— весьма вредными для нашего рабо­
чего движения. Стало быть, нечего и мне огорчаться мнением, выска­
занным в резолюции. При том ж е я всегда открыто высказывал свой
взгляд на проказы „большевиков11. С какой же стати буду я огор­
чаться тем, что и „большевики" не сочли нужным скрывать с в о е
мнение о м о е м поступке. Надо быть справедливым” 2). Но тут ошибка,
конечно, принципиальная. Резолюцию приняли не большевики, а Ц.К.,
хотя и большевистскими голосами. Таким образом вновь он перед-
совершенно чуждой аудиторией демонстрировал свой совершенно
недисциплинированный нрав, выставив перед буржуазными читателями
„Товарища" Ц .К . партии, как фракционную организацию.

>) Г. В . П л е х а н о в , „Возм ож но ли это? — „Товарищ * № 381 от 26 сентября

(9 октября) 1907 г.
2) Г. В. П л е х а н о в , Слово принадлежит „меньш евикам ",— „Товарищ * JS 390
от 6/19 октября 1907 г.
 — 524 —

Но, с другой стороны, он был прав, обращаясь к меньшевикам, ибо

не только три члена Ц.К», но и все другие меньшевики по сути дела
были ответственны наравне с Плехановым. По поводу статьи, пишет он:
„Большевики вознегодовали. И, п о - с в о е м у , они были правы. С и х
т о ч к и з р е н и я нет никакого противоречия между д у х о м нашего
учения и б у к в о й нашей последней платформы. С и х т о ч к и з р е ­
н и я должно казаться, что платформа проливает на вопрос о нашей
избирательной тактике весь тот свет, какой только в состоянии про­
лить на него политическая мудрость. С и х т о ч к и з р е н и я и нельзя
одобрить никакую другую избирательную тактику, кроме тактики,
рекомендуемой платформой. Всякие поправки к этой тактике, а я,
каюсь, намекал именно н а н е о б х о д и м о с т ь в н е с т и в н е е н е ­
к о т о р ы е п о п р а в к и д е й с т в и е м , — не могут не представляться
с этой точки зрения излишними, вредными, достойными порицания" *).
А с точки зрения меньшевиков?— резонно спрашивал он. „Если вы
с „большевиками" не согласны, если вы наших споров с ними не за­
были, если вы думаете, подобно мне, что споры эти еще далеко не
окончены, что в нашу избирательную платформу нужно внести извест­
ные поправки действием,— вы понимаете, что я говорю о некоторых,
необходимых для борьбы с черной сотней, избирательных соглашениях,
например, о тех, о которых писал JI. Мартов,—тогда ваше молчание
не только вредно, оно прямо непостижимо" 2). Т ак отвечайте же
прямо,— настаивал и нажимал Плеханов. „Прервите ж е ваше стран­
ное и неуместное молчание! Говорите! Дайте „прямой ответ" на тот
„проклятый вопрос", который ставится перед вами не моим капризом,
а самой жизнью. Слово принадлежит „меньшевикам*! 2). Такой
нажим сильно тревожил меньшевиков, и Дан жалуется в письме к
Мартову, что Плеханов „лезет на самую острую фракционную драку
как раз в тот момент, когда для такой драки нет уж е или нет еще
нужных предпосылок".
Во всяком случае вскоре ж е стало очевидно, что Плеханов в этом
инциденте не только не выигрывает, но сильно дискредитирует себя
даже в глазах своих единомышленников. Правда, он еще отозвался
резко па постановление Петерб. Ком. Р. С .-Д . Р. П., но это было
возражение раздраженного от досады человека.
II. К . вынес постановление: „Петерб. Комитет приветствует решение
Центр. Ком. Р. С .-Д. Р. П. призвать -в порядку тов. Г. В. Плеханова,
превратившегося в постоянного сотрудника буржуазной газеты и
решившего в своей последней статье открыто со столбцов этой газеты
!) Г . В. П л е х а н о в , С лово принадлеж ит меньшевикам (.О ткры тое письмо к
моим единомышленникам в партии"),— .Т о в ар и щ ” № 390 от 6/19 октября 1907 г.
а) Там ж е.
 — 525 —

призвать к нарушению партийной дисциплины в избирательной кампа­

нии. Такой образ действия тов. Плеханова, как и все его выступления
против партии в буржуазной печати, заслуживают, по мнению Пет.
Комитета, самого сурового порицания со стороны членов партии" ').
Д о какой степени он был раздражен, показывает его ответ на это
постановление: „Разногласия между мной и „большевиками" так
велики, что вся моя деятельность непременно должна казаться им
вредной. В свою очередь, я до такой степени отрицательно смотрю
на деятельность „большевиков"— п о с к о л ь к у в н е й п р о я в л я ю т ­
с я о т л и ч и т е л ь н ы е ч е р т ы „ б о л ь ш е в и з м а " , — что если бы
они когда-нибудь вздумали меня одобрить, то я, подобно Фокиону,
спросил бы их: разве я сказал какой-нибудь вздор? Но если это
так,— а, ведь, это в самом деле так,— то ясно, что порицание, выска­
зываемое мне Петербургским комитетом, может только укрепить мою
уверенность в моей правоте" *). Это хорошо характеризует степень
его раздражения и фракционного задора,— не больше. Дальнейшие же
его суждения о дисциплине показывают, что в глубине сознания он
соглашался с его критиками, что он поступил как человек, который
быть может, того не ведая, мешал своей ж е партии.
Как бы то ни было, а реакция с головокружительной быстротой
осенью 1907 года расправилась с остатками революции, реакционная
Дума была избрана, а революция фактически была ликвидирована.
Россия стояла накануне мрачного 1908 г.
Через каких-нибудь полгода не осталось ничего большего, как подво­
дить итог всему, что было, и уразуметь опыт и вытекающие из него уроки.
А когда стали подводить итог, то оказалось, что в арсенале мень­
шевиков от революции осталось только одно „новое" приобретение:
лучшая тактика в революции для партии пролетариата— это поддержка
кадетов. Итоги, которые Плеханов вкупе с другими своими товари­
щами, подводили, походили, скорее, на защитительную речь за мень­
шевистскую тактику. Более того, в своей итоговой статье („Заметки
' публициста",— .Гол. С .- Д .“ № 3) Плеханов делает попытку оправдать
ретроспективно все свои отклонения вправо даже от меньшевизма.
Все это, разумеется, ничего нового не прибавило ко всему тому,
что было уж е сказано на протяжении „первой революции". Эти
итоговые статьи („Уроки прошлого—сб. „Тернии без роз" и „Заметки
публициста"— „Голос С .-Д .“ № 3) всего отчетливей показали, что весь
грандиозный опыт первой революции прошел почти даром для Плеха­
нова. Он укрепился в вопросах тактики на своих ревизионистских пози­
циях 1905— 1907 годов. ---------------
') 1’. В. П л е х а п о в, Ч то хорош о— то хорош о,— Д о в а р и щ ” № 402 от 2о ок*
тября (2 ноября) 1907 года.
 Г Л А В А VII.

Борьба с ликвидаторством,

i.

Не успели делегаты Лондонского съезда доехать до своих организа­

ций, как Столыпин произвел свой государственный переворот 3 июня.
Революция фактически кончилась.
Страшный террор царского самодержавия ни в коей мере не был
и не мог быть смягчен куцой столыпинской Думой. Военнополевые
суды, экзекуционные отряды, погромы черносотенных банд на целый
год стали косить ряды революционеров. Оставшиеся в живых частью
наполнили собой тюрьмы, частью ушли в подполье, а огромная часть
дезертировала из рядов партии. Уход из партии, индифферентизм и
апатия, разочарованность, нытье стали особенным излюбленным заня­
тием интеллигентской части партии, но и рабочие во многих местах
бросали подполье и уходили в 'экономические легальные организации.
Наступило мрачное безвременье, в полном смысле слова, для подполья,
для революционеров, для передовой общественной мысли. Старые
революционные идеалы и понятия подвергались жестоким нападкам и
вместе с окончательным убеждением в том, что революция кончилась,
в известных кругах партии укрепилось и убеждение в необходимости
ликвидировать старое подполье и дореволюционные методы партстрои­
тельства и партработы.
Об одном из сопровождающих этот кризис явлений— бегстве ин­
теллигенции— Ц. О. партии „Соц.-Д ем .“ в первом номере дает значи­
тельный материал: „В последнее время з а о т с у т с т в и е м интелли­
гентных работников окружная организация умерла**,— пишут в коррес­
понденции с Кулебацкого завода (Владимирская окружная организа­
ция центрального промышленного района). .Наши идейные силы тают
как снег“ ,— пишут с Урала. .Элементы избегающие вообще нелегаль­
ных организаций... и примкнувшие в партии лишь в момент подъема
и существовавшей в это время во многих местах фактической свободы
покинули наши партийные организации".
 — 527 —

Конечно, этот процесс ухода чуждых партии элементов имел

огромное оздоровляющее значение. Но отрицательная сторона явле­
ния заключалась в том, что значительное количество рабочих, осо­
бенно из меньшевиков, также поддались этому паническому на­
строению: более или менее передовые и сознательные уходили в
легальные организации, менее сознательные просто уходили из
рядов партии.
Разумеется, в укреплении и укоренении такого настроения имела
огромное значение гибель революции, но само настроение существо­
вало задолго до того. Если мы внимательно присмотримся к тому,
что творилось в рядах социал-демократии, преимущественно в лагере
меньшевиков, то не трудно будет заметить, что еще в самый разгар
революции, до неудачного декабрьского восстания, когда еще не
было никакого разговора о возможности неудачного окончания рево­
люции, а меньшевики расхрабрились до тою , что защищали „почти
большевистские лозунги", еще тогда шли разговоры, которые не
могли не вызвать тревогу даже в таких людях, как Мартов ').
В начале перспектива удачной революции, всенародный подъем

!) В октябре 1905 года он пишет из Петербурга Аксельроду, рассказывая ему

о С о ве те Рабочих Депутатов: .О б этом Совете, отношении партии к нему, о ж и ­
влении самой партри и надеж дах на ее конструирование в .л егальную "— обо всех
придется написать Вам особо, когда я соберу воедино очень еще смутные впеча­
тления. С к а ж у лишь, что, вместе с толстяком, я надеюсь, мы проведем в ж изнь идею
В а ш е г о рабочего съезда (пишу Ваш его, ибо т о л с т я к и м н о г и е р а б о ч и е
в Совете склонны, ради о б ш е р а б о ч е г о съезда, вовсе игно­
р и р о в а т ь з а д а ч у п а р а л л е л ь н о й о р г а н и з а ц и и с.-д . с и л)“ . Переписка
II. Б . А ксельрода и Ю . О . Мартова, стр. 146). Т о л стя к — это Парвус. Настроение
это имело очень много шансов стать общераспространенным, ибо как раз перед
декабрем стал чрезвычайно усиливаться тот, на наш взгляд, важный процесс, кото­
рый в двух словах Мартов передает Акселтроду в том ж е письме: „П рестиж с.-д.
стоит н е в е р о я т н о в ы с о к о . Нечто подобное трудно было себе представить.
Демократия заискивает; в последние дни началось „м ассовое" о б р а т н о е
п р е в р а щ е н и е о с в о б о ж д е н пев в .м а р кс и с то в " (притом, обык­
н о в е н н о , в „м е н ь ш е в и к о в ").— Переписка И. Б. А ксельрода и Ю . О. Мартова,
стр. 14 б(К ур си в мой. В В ). Именно так! Д алее Мартов пишет: .В лияние (идейное)
так колоссально велико, что „захват власти" при бурном обороте дальнейших
событий начинает иногда казаться почти неизбежным (это не вначит, что такой
захват представляет н е ч т о з а м а н ч и в о е ; я-то боюсь, что это будет поворот­
ным пунктом революции и не х уж е , чем была якобинская ..иктатура)". А х,
меньшевики, меньшевики, вы никогда не были л у ч ш е . самих себя. Трусость
(политическая) всегда была вашей основной чертой. К ак вспомнишь, да как
посравнишь эту трусливую, откр вгнно выраженную „и д ею ” со всем, что говорил
В. И . Ленин о якобинстве революционной с.-д ., о „плебейском способе рас­
правы с врагами"...— становится ясно, почему им не суж дено было стать во главе
революции.
 — 528 —

должны били высоко поднять авторитет партии, мелко-буржудзное

интеллигентское окружение пролетариата, наиболее передовые слои
буржуазии должны были чувствовать тягу к умеренному социализму.
Но интеллигентская периферия, которая по моде, поддавшись общему
порыву, пристала к меньшевистскому крылу партии, должна была от­
хлынуть от нее в дни поражений, а с другой стороны, должна была
подготовить лучшую почву для привития идеи, игнорирующей „задачи
организации с.-д. сил“ .
В 1906 г. в феврале Мартов пишет из России Аксельроду об опросе
петербургских рабочих перед тем, как провести бойкот. Конференция
приняла бойкот, и вот, объясняя это явление, Мартов пишет, что
такое малое количество голосов, полученных меньшевиками, есть резуль­
тат апатии и абсентеизма масс. „По моим наблюдениям, эти, по своей
вине не голосовавшие, глав[ным] обр[азом], рабочие, воспитанные мень­
шевиками и тянувшие к ним: такие о с о б е н н о н е о х о т н о , в о з ­
вр а щ а ю т с я после д в у х м е с я ч н о й ] свободы к по дполь­
ным к р у ж к а м , и н у ж н ы б ы л и п о д ч а с героические
у с и л и я , ч т о б ы и х з а с т а в и т ь с о б р а т ь с я . При этом при­
бавлю, что большинство р у к о в о д и т е л е й - м е н ь ш е в и к о в э т и х
героических усилий не прилагало, ибо у них „ н е т а п п е т и т а " к
п о д п о л ь щ и н е : в этом отношении б о л ь ш е в и к и д е й с т в о в а л и
б о й ч е е " ,). Да, метко сказано. У них не было „аппетита" к подполь-
шине. Д а и откуда взяться было этому аппетиту у людей, облеплен­
ных со всех сторон бывшими „освобожденцами"? Мартов, обобщая
ликвидаторские тенденции, распространяет ее и на тех рабочих, ко­
торые подали голоса за бойкот, т.-е. за позицию большевиков. На­
прасно высказывавшими за бойкот руководила как раз боевая актив­
ность революционного настроения.
Таким образом уже во второй половине 1906 г. самими меньшеви­
ками была обнаружена тенденция у правого крыла партии ликви­
дировать подполье, и у столь большого количества из них, что вождь
и идейный вдохновитель меньшевизма мог говорить о ней в таких
выражениях, как о явлении массовом, з а м е т н о м .
Но и до этого ликвидаторские тенденции сказывались и не
в частной переписке, а в печатных произведениях и на заседаниях
конференции.
Зачатком такого ликвидаторства была идея рабочего съезда.
Вопрос о созыве рабочего съезда был выдвинут Аксельродом в
середине 1905 г. и практиками-меньшевиками на юге осенью того ж е
года, независимо друг от друга.

‘ ) П ерепи ска П . Б . А к се л ьр о д а и Ю . О . М артова, стр. 149.

 - 529 —

2.

На осенней 1905 г. меньшевистской конференции юга, по свиде­

тельству Чсрсванина, этот вопрос был поднят неким рабочим, по про­
званию „Кузнец*. Ч1реванин передает, что „его руководящими идеями
были: у нас нгт сше рабочей партии. Нужно собрать рабочий учре­
дительский съезд, чтобы он положил основание социал-демократи­
ческой рабочей партии" 1). Этот рабочий на юге вел энергичную
кампанию, при чем конференция его точку ярения не разделила
и отвергла. Но если он, этот южный рабочий, надеялся собрать с.-д.
настроенных рабочих, то тб, что выдвигал Аксельрод в своей бро­
шюре о рабочем съезде, было уж е нечто совершенно иное.
Аксельрод не отрицал существующую партию, как рабочий „Кузнец".
Перед рабочим съездом, по мнению Аксельрода, встанет много кон­
кретных вопросов первостепенной важности. Но и Аксельроду идея,
что именно рабочему съезду, его соц.-дем. элементу, предстоит, р е о р ­
г а н и з о в а т ь и р е ф о р м и р о в а т ь партию, совсем не Ч 'ж да,
наоборот, и он выдвигает если не точно такую, то аналогичную задачу
перед рабочим съездом.
Так как,—рассуждает Аксельрод,—„на свою интеллигентскую социал-
демократическую партию мы смотрели, как на переходную организа­
цию и орудие в историческом процессе образования классовой, полити­
ческий организации рабочих маг.с“, и так как теперь политические усло­
вия и поднятие сознательности рабочих масс в процессе революции
позволяют перестроить партию на иной организационной основе, то
ее нужно немедленно строить, для чего необходим созыв рабочего
съезда, который весьма многое облегчит.
Идея рабочего съезда висела над меньшевиками и в каждый нужный
момент кто-либо ухватывался за нее: московские меньшевики— самые
правые, группа Ларина, Щ е г л о , сам Череванин и др. В сущности говоря»
в планах москвичей, сторонников рабочего съезда, было мало социал-
демократического, как совершенно справедливо констатировали на
Лондонском съезде большевики.
На съезде Аксельрод, говоря о рабочем съезде, мотивировал не­
обходимость его созыва тем, что необходимо создать партию классовую,
про етарскую. „Я утверждаю, что партия наша является по происхо­
ждению своему и до сих пор еще остается революционной организацией
не рабочего класса, а мелко-буржуазной интеллигенции ( Ш у м , п р о ­
т е с т ы с о с т о р о н ы б - к о в , в о з г л а с ы : „ с л у ш а й т е ! " ) для
революционного воздействия на этот класс. Д а, наша партия истори-

М Ч е р е в а н и н , Лондонский съ езд Р. С .-Д . Р. II., 1907 г , сгр. 63.

В. В п г л н ч н , Г. В. П лехан о в. 34-
 — 530 —

чески сложилась, в силу всей совокупности условий своего возник­

новения и развития, в организацию революционной интеллигенции и
до сих пор сохраняет еще этот характер11.
Говорят, в нашей партии много рабочих, но они либо новички,
либо роли никакой не играют. „Партия наша должна еще претерпеть
радикальные изменения, чтобы она стала в глазах самих рабочих их
настоящим отечеством". *)< Такое радикальное изменение и явится в
результате рабочего съезда, именно он создаст партию рабочего класса.
Нужно, чтобы рабочий перестал быть объектом воздействия и обработки
интеллигенции. Партия не может сама, путем развития, превратиться в
р а б о ч у ю п а р т и ю , это может произойти лишь на основе и через
рабочий съезд.
Читателю не следует, по-моему,— после речи Аксельрода на съезде—
доказывать, что идея рабочего съезда была идеей ликвидаторской.
О том, что сами меньшевики это прекрасно знали, свидетельствует
Череванин. ,
В дни революции Аксельрод не имел сторонников, разве один-
другой смельчак объявили себя открыто сторонником съезда. Но скрыто
многие сочувствовали идее Аксельрода, на Лондонском съезде уж е
почти большинство меньшевистской фракции съезда стояло за рабо­
чий съезд. И за съезд, как средство-ликвидации партии.
Череванин говорит, что „некоторые меньшевики на фракционных
собраниях совершенно последовательно договаривались до этого. Один,
например, прямо предлагал „проститься с партийной организацией, так
как там группируются только нежизнеспособные элементы". На другом
собрании он снова предлагал „ликвидировать партийную организацию
и повести открытую работу в профессиональных союзах и других мас­
совых организациях" 2). Восстал против этого настоящего ликвида­
торства, ничем не маскированного, Плеханов. „Он решительно восстал
против того, чтобы „от позиций, которые мы занимаем внутри партии,
отступить на позиции беспартийных организаций". К сожалению, я
незнаком с отношением Плеханова к рабочему съезду" *). Это отно­
шение принципиально противоречило тому, что говорил Аксельрод.
В то время, как последний не верил в возможность развития нашей
партии в массовую рабочую партию, основа воззрения Плеханова
составляет как раз уверенность в неизбежности этого развития.
■ На пленуме съезда положение Плеханова было чрезвычайно за­
труднительное. С одной стороны на фракции ему стали ясны ликви­
даторские выводы некоторых его товарищей по фракции, с другой

!) Полный текст протоколов Л .я л о и ск . съезда Р. С .-Д . Р. П., стр. 3 7 1.

а) Ч е р е в а н и н , Лондонский съ езд Р. С .-Д . Р. П., 1907 г ., стр. 79.
 — 531 —

стороны, вйступая и защищая фракционную точку зрения, он выну­

жден был говорить так, чтобы скрыть это перед большевиками.
Отсюда и его защита точки зрения Аксельрода получилась крайне
своеобразная. Он возражает большевикам, а читатель чувствует, что
он возражает как раз ораторам, выступившим на фракции меньшевиков.
На самом деле он говорит: „Собираются на съезды дворяне, соби­
рается торгово-промышленная буржуазия. Почему ж е не собраться
пролетариату? И почему нам не поставить на его обсуждение то, что
Лассаль назвал идеей рабочего сословия? Будьте уверены, товарищи,
что если встанет перед рабочим съездом эта идея, то он решит ее в
с. д-ском смысле. И это будет огромным шагом вперед, одним из тех
шагов, по поводу которых Маркс говорил, что каждый из них важнее
целой дюжины программ. Но это-то как-будто и пугает вас! Вы
видите в рабочем съезде попытку разрушить нашу
п а р т и ю . У нее б ы л о м н о г о о ш и б о к , но у н е е г о р а з д о
б о л ь ше заслуг, и она д о л ж н а с у щ е с т в о в а т ь в и н т е р е ­
с а х д а л ь н е й ш е г о р а з в и т и я п р о л е т а р и а т а " *). ■
Вдумайтесь в подчеркнутые мною слова, к кому как не к своим
коллегам по фракции он обращает эту свою тираду? Докладчик (б-к)
совершенно справедливо в заключительном слове подчеркивает этот
противоликвидаторский характер речи Плеханова: „Мне приятно было
слушать т. Плеханова, который, думая направить удары против нас,
направил их на своих ж е. Когда Плеханов говорил: все-таки с.-д.
партия есть авангард рабочего класса, боюсь, что его соседн ска­
жут: „Cartílago delenda est“ > „а все-таки партия должна быть раз­
рушена" *).
Череванин приводит факт, который, по-нашему, чрезвычайно зна­
менателен; говоря о различном отношении к партии во фракции, он
пишет: «Это различное отношение к прртии проявилось не только в
общих дебатах, но и при обсуждении отдельных конкретных вопросов
и вызывало иногда бурные сцены на фракционных собраниях. Оно
характерно сказалось также в речи, с которой один из кавказцев
обратился на прощание к Плеханову, как представителю Тифлиса, и
в которой он приветствовал его, между прочим, и за борьбу, кото­
рую тот вел против „ о р г а н и з а ц и о н н о г о а н а р х и з м а * некото­
рых меньшевиков'* 3). „Организационный анархизм"— это хорошо ска­
зано Плехановым. .Н овая метода", чтобы употребить любимое его
выражение, угрожала основам организационного строительства партии

*) Поли, текст протоколов Лондонск» съезда Р. С .-Д . Р. П ., стр. 393.

J) Там ж е , стр. 402. .
а) Ч е р е в а н и н , Лондонский съ езд Р . С .-Д . Р. П ., 1907 г., стр. 86.
34*
 — 532 —

пролетариата, она разрушала всякую организацию. Этот кавказец был

Н. Н. Рамишвили.
Как ни Пыл Плеханов резок с большевиками,— он не мог не за­
метить уж е на Лондонском съезде нашей партии нею разницу между
последовательными партийцами и людьми, готовыми ликвидировать пар­
тию ради чечевичной похлебки „организационного анархизма".
Фактически с 1907 г. начинается его открытое расхождение с
меньшевиками по этому вопросу, переш'едшее вскоре в прямую ьражду
и принципиальную борьбу.
О том, как резко расходилось мнение Плеханова с меньшевиками
о рабочем с i езде, и о том, что его позиция противоречит коренным
обра ¡ом тенденциям меньшевиков, Г1 юханов узнал и убедился лишь
после Лондонского съезда. Для этого понадобилось м иом столкно­
вений с ответственными меньшевиками и в частно ти с Потресовым.
II уж е ретроспективно, припоминая целый ряд встреч и разговоров,
Плеханову нетрудно было устаниить, что по существу идеоло!ия
ликвидаторства имеет довольно почтенный возраст.
У ж е после Мангеймского съезда германск. соц. демократии Пле­
ханову, оказывается, пришлось слышать разговоры г> ликвидации пар­
тии. „После Мангеймского съезда,— рассказывает ■ н,— местная русская
колония пригласила меня и г. Потрес<ва высказать наш взгляд на
значение рабочего съездз. В течение целого вечера я доказывал, что
идея рабочего съезда о т н ю д ь не и с к л ю ч а е т с о б о ю и д е и
с у щ е с т в о в а н и я н а ш е й п а р т и и , к а к т а к о в о й . Когда мы
с г. Потресовым вышли на улицу, он, высказывавшийся на собрании
мало и неопрсделе нно, упрекнул .меня в непосзед< вател» ности, кото­
рая за к |Юча.;ась, по его слонам, в том, что, признавая необходимым
рабочий съезд, я в т > же время признавал необходимой и нашу пар­
тию. Сам же он, отстаивая идею съезда, отрицал идею партии® ').
Потресов в ответ ловит его в ошибке: Плеханов указква , что
Мангенмскпй партейтлг собрался в 1907 г , а на само ¡ де/е съ> зд про­
исходил в 1906 г., и при ЭГ ’Ч замечает: „Ошибка для Плеханова не из
приятных, ввиду некоторых обстоятельств, о которых я, к сожале­
нию, не могу распространяться". Пам. к П>тресова Плеханов понимает
как указание на его речь при .открытии Лондонского съезда, где оп
сказал: „что,-в н а ш е й п а р т и и п о ч т и с о в с е м п е т р е в и з и о ­
н и с т о в " -). I/ идств) такого напоминания заключалось в том, что
Плеханов, не взирая на разговор после Мангейма с Потресовым, на
съезде пе указал на его ревизионизм. . ^

М Г. В . П л е х а н о в , О моем „сек р е те ".

2) Полный текст протоколов Л он дон скою съезда Р . С .- Д Р. П., стр. 19-
 - 533 -

„Это так „тонко", что сейчас же и рвется. Открывая съезд, я,

признаюсь, совершенно лаоыл о г. Потрем же и о моем мангеймском
разговоре с ним в частности, т о ч н о тл;о ж е, ка;; я позабыл на ту ми­
нуту о теоретическом ревизионизме г.г. Богданова н Луначарского
с братпеп. На этом основании можно, ножа ivfl, сказать, чти моя
указанная речь неверно изображала положение дет в нашей партии.
Но и это бу,:ет неосновательно: Я имел п виду элементы партии,
более важные, нежели те, которые приставляли собою г. Потресов,
с одной стороны, и Богданов— с друюи. Вообще моя речь en ques-
tion никакого ручательства за г. Потресова в себе не содержала. П 'и
том ж е для него с г. Богдановым достаточно словечка: „почти" ’).
Объяснения Плеханова никак не можем считать удовлетворитель­
ными не потому, что они не разбивают Потресова—последний м г
только в качестве соломинки хвататься за подобные аргументы; ми по­
лагаем, что самая постановка вопроса о ревизионистах и партии была
неверная. Такие ревизионисты были, и он вскоре их увидел на
заседаниях собственной фракции. Д а и самый м епьш евтм , так сказать,
„ортодоксальный меньшевизм" 4), разве не махровый ревизионизм?
„Ликвидаторская" тенденция, к сожалению, не новость в среде мень­
шевиков,— пишет он значительно позж е.— Мне пришлось встретиться
с нею уж е на нашем партийном Лондонском съезде /907 года.
Но тогда она была еше очень слаба. На одном из . /самых последних
заседаний меньшевистской фракции тов. Фрилрих высказа >ся, как
самый несомненный „ликвидатор". Но он был едва ли не одни (я не
считаю Хр\сталспа, который, но недора (умению, тоже заседал тогда
с нами). Я с жаром вочражал ему. Пели не ошибаюсь, это мое воз­
ражение (¡стремно было сочувственно Ыромным большинством това­
рищей; но особенно горячо рукоп гескала ему кавказская делегация.
Один из ее членов, тов. Петр, tvt же на собрании выразил мне бла­
годарность от ее имени, с насмешкой отозвавшись в то же время о
тех из наших „вож дей", которые, по его мнению, не твердо стоят
на точке зрения партии" 3). Говоря так, как он говорил при открытии
Лондонского съезда, он только показал, особенно большевистской
части сьезда, что он еще не распознал природу меньшевизма, в
большой дкре сходную с характером и тенденциями западно евро­
пейского оппортунизма. Его еще продолжали вводить в заблуждение
словесные уверения меньшевиков в преданности марксистским догмам,

1) Г. В . П л е х а н о в , О моем „с ек р е те ".
2) Термин „ортодоксальный меньш евизм" принадлежит М артову, который в
Переписке с Аксельродом противопоставляет опыт .ортодоксальны х" — П леханову.
“) „Д невник социал-демократа" № 9. .
 — 534 —

именно догмам, ибо самый марксизм они извращали жестоко и на

каждом шагу в продолжение всей революции.
Петр— это Н. Н. Рамишвили, он, действительно, там выступил
большим „патриотом" партии, но Плеханов несколько ослабляет силу
ликвидаторской части фракции меньшевиков. Вот что говорит Чере­
ванин: „Полное разочарование в партии, с которым на фракционных
собраниях выступали м н о г и е с т о р о н н и к и р а б о ч е г о с ъ е з д а ,
встречало среди меньшевиков не мало и противников" *). Быть может,
и это самое вероятное, Плеханов действительно не встретил возра­
жений: на том заседании, где выступал он, Череванин как раз не'
присутствовал, а всего вероятнее он за сочувствием идее рабочего^
съезда не замечал ликвидаторов, которые предпочитали не говорить.
Но что не мало было во фракции меньшевиков людей с явно
ликвидаторскими тенденциями, указывает и то обстоятельство, что
Н. Н. Рамишвили так горячо благодарил Плеханова за речь.
От этого знаменательного столкновения прошло всего несколько(
месяцев, за время которого революция была усмирена. Наступила
эпоха гонений и репрессий, которая могла послужить лишь почвой для
пышного расцвета дезертирства и ликвидаторства. Лишь малые обломки
старой партии продолжают геройскую работу по укреплению органи­
зации, восстановлению связей. Ликвидаторы тем временем неми­
нуемо должны были столкнуться с открытыми оппортунистами типа
Кусковой— Прокоповича, поскольку в своем рвении они дошли д о л и ’
берального легализма. Во второй половине 1908 г. корреспондент
«Пролетария» уж е отмечает этот процесс консолидации ревизио­
нистов, а Мартов «спешит» несколько позже подробно информиро­
вать Аксельрода об этом (Переписка стр. 198).
Конец 1908 года— время, когда оформилось ликвидаторство. У ж е
в октябре 1908 г. яПролетарий" звал в защиту партии все живые;
и партийные элементы всех фракций. | 1:
Вплоть до выступления Плеханова девятым номером своего яДнев-*
ника“ дело борьбы с ликвидаторством вели большевики, польские'
с.-д., латыши. .
А что делали верные партии элементы меньшевиков? г,
Долгое время большевики пытались вызвать противников ликви­
даторства из лагеря меньшевиков на открытое объяснение.
Неоднократно были прямые запросы на страницах большевистской],
прессы,— запросы, которые были весьма своевременны и били прямо в,
точку, ибо как раз осенью 1908 г. происходило основное размежевание
меньшевизма, и особенно Плеханова с ликвидаторством. Об этом , он

I) Ч е р е в а н и н , Л о н д о н ск и й съ е з д Р . С - .Д . Р . П. -

I
 — 535 —

сам подробно рассказывает в своей брошюре , 0 моем секрете". Мы

уж е видели, что п р е д в а р и т е л ь н о г о материала у Плеханова было
совершенно достаточно. Но нам кажется целесообразным напомнить
еще несколько фактов, которые проливают свет на вопрос о том,
как шло дальнейшее накопление разногласий между Плехановым и
„ортодоксальными* меньшевиками,

3-
О, т.-н. „плехановском инциденте" мы уж е говорили. Т о, что
меньшевики не выступили в его защиту, конечно, должно было зна­
чительно охладить отношения между ними. Но совсем не тут был
корень расхождения, и напрасно меньшевики старались после свалить
все на эти мелкие личные „обиды" и уколы.
Причины расхождения медленно накапливались с течением време­
ни, особенно в результате совместной работы над изданием газеты, а
после!—пятитомника.
Разговор о газете был поднят вскоре после Лондонского съезда.
На запросы м-ков Плеханов в письме, адресованном Потресову, отве­
тил согласием участвовать в предполагаемой газете ,). В начале ян­
варя Мартынов и Дан эмигрируют за границу, надеясь издать новую
руководящую газету, которую думают назвать „Искрой". Мартов по
этому поводу пишет: ,Д[ан] и М[артынов] ехали с твердым намере­
нием возобновить „И скру". Я к этому намерению отношусь о ч е н ь
с к е п т и ч е с к и и думаю, что дальше отдельн[ых] изданий —брошюр
и сборников—мы пока за границей итти не можем" *). Аксельрод по
этому поводу делает ему ряд замечаний, считая совершенно необхо­
димым создание центра, коллектива, который объединит „жизнеспо­
собные элементы нашего движения".
Это свое предложение Аксельрод передал и Плеханову, и он от­
ветил в конце января следующее: „Я думаю,— писал он,— что, как ни
уныл вообще современный момент, он чрезвычайно благоприятен для
правильного с о ц и а л - д е м о к р а т и ч е с к о г о д е й с т в и я . Неудача
побуждает к размышлению, а размышление ведет к дискредитирова­
нию большевизма, как оно повело когда-то,— в начале 8о-х г.г.,— к
дискредитированию народовольчества. Нужно только действовать,—
действовать в двух направлениях: I. Теоретическое выяснение задач
партии в настоящее время. 2. Собирание рассыпаыпейся храмины
меньшевизма в России. Было бы большой ошибкой ограничивать

*) В . В - я и, Опыт библиографии П леханова, стр. 63, где текст письма приве­

ден полностью.
2) Переписка П. Б . Аксельрода и Ю . О. Мартова, стр. 178 .
 — 53 6 -

дело одной л и т е р а т у р о й . Нужно обратиться к меньшевикам в

России, кликнуть клич между ними, и если бы нам удалось собрать
хоть небольшую горсть их, мы должны дорожить этой горстью, ко­
торая положит начало будущему торжеству с о ц и а л - д е м о к р а т и ­
ч е с к и х принципов над большевистским б а к у н и з м о м . По-моему
надо начать теперь,— лучше сказать, п о в т о р и т ь при новых, более
благоприятных условиях,— то, что мы сделали в 1883 году: создание
элементов для будущей партии". Это письмо показывает, что Плеха­
нов еще в январе 1908 г. не осознал природу ликвидаторства и ¿рже
не чувствовал его наступление, если, разумеется, отрывок передан
достаточно полно. Он сам пишет так, что с трудом можно ировести
грань между Аксельродом и им. Однако^ эта грань существует, и она
заключается в том, что Плеханов исходит из наличия партии, и из
сознания предстоящей огромной роли подполья, в то время как
Аксельроду и Мартову основной посылкой служит отрицание как
той, так и другого. То, что он говорит против большевиков в этом
письме— целиком обусловлено тем, что он еще продолжает верить в
то, будто Аксельрод и Мартов работают над восстановлением партии.
Не менее характерен его призыв к старым методам организации
партии.
Впоследствии ликвидаторы одним из основных обвинений против
„консерваторов" будут выдвигать именно это обстоятельство, что они
призывают к возврату к прежним формам строительства партии Какая
ж е это прежняя форма? Подпольная, прежде всего. И с этой точки
зрения чрезвычайно знаменательно это письмо Плеханова. Он еще
изображает себя палладином меньшевизма, занят мыслью о том, как
и чем легче и лучше поразить „бакуннстов-болыпсвиков“ , а н а с т о я ­
щ и е меньшевики его старательно выделяют, чувствуя разницу точек
зрения.
5 Невзирая на это, непосредственно вслед за этим появился анонс
о предстоящем выходе меньшевистской газеты „Голос соц.-дем.“ — и
он вошел в ее редакцию: под анонсом стояла и его подпись. Пишет
предисловие к брошюре Голубя „Через плотину интеллигентщины’',
где берет на себя неблагодарную задачу защиты Аксельрода и его
позиции по вопросу о рабочем съезде ').

! ) Голубь возмущается тем, что Аксельрод с иронией относится к партии ра­

бочего класса, говоря о ней, что она еше в состоянии зародыш а: „Рабочий класс
является не т лько силой настоящ его, а и силой б уд ущ е ю . Он долж ен иметь
г л а в н ы м образом свою социалистическую партию и, рекомендуя ему органию -
ваться в политическую си ту, нельзя относиться с полуиронией к этому переменно­
му и великому главному..." (Г. В . П л е х а н о в , Предисловие к брошюре С . Голубя
„Ч ерез плотину интеллигентщины") и с нашей топки зрения (да и с точки зрения само­
 — 537 —

В фепрале месяце он из письма Аксельрода узнает о конференции

меньшевиков в Ж еневе, где Мартов держался позиции, явно
ликвидаторский характер которой сохраниися даже в передаче.
По словам Мартынова, он „руководился не столько теоретической
непримиримостью (по отношению к большевизму), сколько безусловно
отрицательным отношением к попыткам воскресить нелегальные фир­
мы деятельности" *). Но так как на' конференции победила средняя
более или менее прикрытая форма ликвидаторства, то сотрудничество
продолжалось.
Меньшевики легальные из России предприняли издание знамени­
того пятитомника „Общественное движение в России и начале
X X в .“ , в редакцию которого согласился войти и Плеханов.
А тем временем партийные отношения чрезвычайно усложнились
целым рядом „дел об экспроприациях” и вопросом о „партийных
деньгах". Борьба меньшевиков против партии, естественно, до иена
была и приняла определенную форму борьбы против Ц .К . Вся 'Дея­
тельность ликвидаторской части была направлена к тому, чтобы рас­
строить уж е намечающуюся и налаживавшуюся работу по собиранию
сил и восстановлению организации.

4*
Весной и летом были отредактированы почти все статьи пятитом­
ника, пока очередь , не дошла до статьи Потрссова. ..Первую поло­
вину,— в интересах точности выражусь иначе, скаж у: первую ч а с т ь , —
своей статьи г. Потресов сам привез за границу и сам же прочел ее
в заседании предполагавшейся редакции „Общ. Д виж ени я",— расска­
зывает Плеханов.— Выслушав его, я невольно воскликнул: „Вы стоите

го Плеханоиа, как выяснится несколько позж е) совершенно резонно возмущ ается,

а Плеханов лащищает Аксельр да: „П . Б. Аксельрод н и к о г д а н е с о м н е в а л ­
с я в т о м , ч т о у р а б о ч е г о - с о ц и а л и с т а о д н а п а р т и я— с о ц и а л -
Д е м о к р а т и я . Но он видит, что эта партия, к сожалению, пока ещ е не вышла
из состояния зародыш а,— тут у А ксельрода именно сояолен ие. а вовсе не полу-
ирония— и он ставит своим товарищам на вил, что не пролетариат сущ ествует для
эгои, п о 'а ещ е очень молодой, партии, а эта, пока ещ е очень молодая, партия су­
щ ествует для пр лстяриата. Разве ж е это не так?" Защ ита к у д а как слаба, сшита
белыми и .т сам и , ос бенно категорическое „н и когд а", котяре е никого ни в ■ ем не
уоедит, кроче как в том, что нельзя, будучи сторонником партии, защ ищать ликви­
датора. Плеханов не дно^ратио бывал за эти годи незаконного сож ительства с
„ортодоксальными" меньшевиками так наказан. Разве так-таки „никогда не сомне­
вался*? Л сам Аксельрод тем временем вел переписку с Мартовым у ж е совсем как
настоящий ликвидатор с ликвидатором, на равных условиях, без дискуссий.
•) Переписка 11. Б. Аксельрода и Ю . О. Мартова, стр. j8 j .
 — 538 —

на точке зрения того, что у нас называлось когда-то легальным

марксизмом!“ И я твердо убежден, что я был прав. Читатель согла­
сится с этим, если я скажу, что человек, взявший на себя трудную,
но весьма благодарную задачу изобразить „эволюцию общественно­
политической жизни и предреволюционную эпоху", не нашел нуж ­
ным коснуться развития нашей р е в о л ю ц и о н н о й мысли. Наша ре­
волюционная литература привлекла к себе его внимание лишь по­
стольку, поскольку в ней принял участие... г. П. Струве. Это неве­
роятно, но это так! В качестве материала, заимствованного г. Потре­
совым из нелегальных изданий, у него фигурировала только выписка,
сделанная им из корреспонденции г. П. Струве, напечатанной в ж е ­
невском „Работнике". Весь остальной материал, на который опирался
наш изумительный историк, был набран из внутренних обозрений
наших легальных журналов. Это опять невероятно, но это опять
так". Рассказ Плеханова очень хорошо передает первое резкое столк­
новение с ликвидаторством. Очень важно отметить, что и повод
столкновения, и обстановка вполне обеспечивали быстрый переход
разногласий на принципиальную почву. Не говоря уже о том, что
статья Потресова была скорее манифестом ликвидаторства, чем исто­
рией,— вопросы, затронутые в статье, сами по себе сохранили актуаль­
ный интерес для Плеханова и для партии.
Резкая критика его не встретила особо дружной поддержки у
других редакторов. Однако они заставили Потресова внести ряд
коррективов в статью, но и эти исправления не удовлетворили Пле­
ханова, как и Аксельрода. „Д а оно и понятно: они состояли в том,
что г. Потресов надергал цитат из сочинений членов группы „Осв. Т р .“ ,
не умея ни понять мысли, заключающейся в этих цитатах, ни распо­
ложить их в надлежащей исторической перспективе. Но я еще ре
считал возможным разорвать на этом основании; я ждал второй
части статьи. Пришла она,— и я опять получил то ж е безотрадное
впечатление „легального марксизма", чуждого самомалейшего пони­
мания революционной постановки вопроса. Не считая возможной ка­
кую бы то ни было „конспирацию" на этот счет, я поспешил сооб­
щить о своем впечатлении Мартову" '). .
В письме Мартову Плеханов подверг н,е менее суровой критике
вторую часть статьи Потресова. В ней он подробнейшим образом
излагал критические замечания Струве и его друзей против Маркса,
а когда доходило дело до ответных выступлений марксистов-орто-
доксов, ограничивался' лаконическими замечаниями, „что Плеханов с

1) Г. В. П л е х а н о в , О моем „секрете"
 — 539 —

цифрами в руках опроверг это". Мог ли Плеханов удовлетвориться

подобными лаконическими ссылками на него?
Он не был удовлетворен этими бездоказательными ссылками.
„ Я говорил, что надо дать возможность читателю самому судить о
том, в самом ли деле"-.. Плеханов удачно возразил своими „цифрами"
названным „критикам". И я прибавлял, что с этими господами спорил
не один Плеханов. Им возражали Л. И. Аксельрод (Ортодокс) и
В. И. Засулич. Обо всем этом обязан был, по моему мнению, упомянуть
г. Потресов, осмелившийся писать об эволюции нашей общественной
мысли" *). Об этом он написал Мартову. Мартов пытался разрешить
конфликт, так же как и с первой частью, введя ряд исправлений. Но
Плеханову было совершенно достаточно и первой переделки. Он по­
требовал, чтобы Потресов „заново написал всю статью и дал именно
цельную картину эволюции идей вместо того очерка смены программ
и публицистических ( л е г а л ь н ы х ! Г. Í 7.) платформ, которые он
нам дает“, на что не согласились другие члены редакции. Они вы­
думывали разные компромиссные решения, но ни одно из них не
было приемлемо, разумеется, и Плеханов был прав, отвергнув всякий
компромисс.
Они многое испортили бы, не исправив ничего.
Всякий компромисс означал бы примирение с легализмом, так
полно выраженным в статье Потресова,— мог ли с этим мириться Пле­
ханов? „Я не могу смотреть на тяготение Потресова к легализму, как
на терпимую в нашей среде тенденцию. Я утверждал, что терпимое
отношение к этому легализму было бы с моей стороны политическим
самоубийством, отречением от всего того, чему я служил в течение
всей моей сознательной жизни. Но я чувствовал в то ж е время, что
ребром поставить вопрос об удалении г. Потресова значило получить
отказ. Я увидел себя вынужденным выйти из редакции, и я написал
Мартову, что отныне мне с г. Потресовым не по дороге" *).
Прав ли был Плеханов? Несомненно, прав. Теперь уж е у него не
могло быть ни тени сомнения насчет ликвидаторства, его истинного
содержания, его ревизионистской сути и целей его деятельности.
Ибо что означал инцидент с Потресовым и солидарность с ним
всей головки „ортодоксальных" меньшевиков?.. Т о, что все они за­
ражены теми ж е настроениями, что и Потресов.
А что означал Потресов сам? „Что ж е обозначал непреоборимый
легализм" его? „Именно то, что он покинул точку зрения революци­
онного марксизма и возвратился в лоно тех „легальных марксистов",
под влиянием которых сложилось все его мировоззрение, и которые,

*) Г. В . П л е х а н о в , О моем .секрет е".

 — 540 —

подобно их родоначальнику г. Струве, всегда обнаруживали органи­

ческую неспособность усвоить эту точку зрения. Я обращаюсь к
марксистам-революционерам, к какой бы фракции нашей партии о,ш
ни принадлежали, и спрашиваю их: можем ли мы допустить, чтобы
эти легальные кисляи прогулива лись под руку с нами? Не будет ли
это изменой нашим взглядам"? *)
Безусловно будет. Это была бы совершенно неприкрытая измена
партии, ибо Потресов был п р о т и в п а р т и и . „Заседание редакции,
в котором г. Потресов прочел первый,— так сильно поразивший
меня,— очерк i й части своей статьи, происходило у меня в каби­
нете,— рассказывает далее Плеханов.— Потресов пришел ко мне часа
за п >лтора до заседания и в разговоре со мной высказал, что н е
в и д и т с м ы'сла в с у щ е с т в о в а н и и н а ш е й п а р т и и , к а к
н е л е г а л ь н о й о р г а н и з а ц и и . Мог ли я не связать в своем уме
этого его мнения с тем фактом, признанным самим JI. Мартовым,
что „А . Н. не может вынти из ро.:и историка журнальной (т.-е. ле­
гально/;! Г. II. )пу0Л(1Цистики?“ ') Более toro, оно было тесно связано
со всем тем, что он до того слышал и видел, но что не укладыва­
лось до поры до времени в единую систему и что ясно обрисовалось
лишь теперь, когда реальные результаты этого движения он увидел
в столкновении, на деле.
Меньшевики-ликвидаторы не хотели верить этой тесной связи между
Потресовым публицистом и ликвидаторством, они утверждали что Пле­
хановым руководило исключительно чувство личной обиды. Но разве
это серьезно искать причины целого общественного янления в лич­
ной обиде чьей-либо? Ведь, не Плеханов в ы з в а л ликвидаторство,
не он его выдумал. Если Потресов и говорил, что э ю дело рук Пле­
ханова, то тол! ко потому, что он был ликвидатор. На самом же
деле как раз самое интересное обстоятельство во всем этом эпизоде
между Плехановым и Потресовым заключается в том, что Плеханов
угадал в Потресове, по тому, как его статья отражает историю рево­
люционной мысли, целое течение в соц.-дем., которое уж е возникло
и развивало практическую деятельность. „К ак свидетельствует т. Але­
ксей Московский, едва ли не в то самое время, когда г. Потресов
фигурировал передо мной в роли „историка журнальной (легальной!)
публицистики", облыжно выдавая историю этой публицистики за
исюрию нашей обшественно-цолитической мысли, одно лицо, близ­
кое к редакции „Голоса Социал-Демократа", внушало московским
рабочим, что „надо распустить все". Если я почуял, что с органиче­
ской неспособгостью г. Потресова „выйти из роли историка журналь-

0 Г. В. П л е х а н о в , О моем „секрете*
 — 541 -

ной (легальной Г. П.) публицистики* дело обстоит ие так просто,

как уверяли меня Мартов и его друзья, то ведь этим доказывается
лишь то, что я обладаю недурным чутьем революционера! Не так ли?" ').
Конечно, это является неплохим доказательством хорошего рево­
люционного чутья, но трудно не отметить при этом, Ч Т ' > , сознательно
или бессознательно, он слишком много раз заставлял свое ..ре <>лю-
ционнос чутье" за эти полтора года с лишним подчиниться ф рак­
ционной дисциплине меньшевиков-ликвидаторов, с которыми он рас­
ходился. несомненно, разногласие с которыми можно было не заме­
тить только при очень пламенном желании жить в мире. V
Впрочем, есть одно указание его, которое дает нам возможность
предполагать, что не столько он не з а м е ч а л самое явление, сколь­
ко он упорно не хотел придать ему более или менее широкое значе­
ние, а самое главное, он не мог верить и не имел достаточно пово­
дов к тому, чтобы убедиться в том, что и его ближайшие д р ул я—
Аксельрод, Мартов и др.—тоже заражены им.
Вот что он пишет в своей брошюре, отвечая Потресову: „Мои
разгневанный Цицерон говорит с гордым сознанием своего достоин­
ства, что в своих предыдущих работах он „достаточно по фобно
развертывал свою точку зрения на партийное строительство, на наше
организационное наследство". Я уж е сказал, как я смотрю на пред­
ыдущие работы г Потресова. Они всегда неприятно поражали меня
печальней слабостью идейного элемента. Чго касается его „точки
зрения* на ход развития нашей партии, то я считаю не лишним при-*
бавить здесь следующее. В „Искре" г. Потресов дописался до того,
что я собирался полемизировать с ним и предлагал II. Б. Аксельро­
ду подписать вместе со мной протест против искажения г. Потресо­
вым идей группы „Осв. Т р .“ . 11. Б. Аксельрод соглаша^я на это,
но события,— дело было в 1905 г.,— отблекли наше внимание в дру­
гую сторону. Однако г. Потресов знает, что я не был согласен с
ним. Я не скрыл от пего своего несогласия с ним. Он возражал- Ьго
возражение можно формулировать так. Коренная ошибка „Осв.
Т р .“ заключалась в том, что она согласи4ась признать существова­
ние нашей партии, как таковой, т.-е.— говоря на нынешнем жарго­
не— в том, что она не была ликвидаторской. Подобными разговорами
и объясняется то уиорстно, с которым я, но признанию Мартова, в
течение нескольких месяцев обрашат внимание своих товарищей по
редакции „Гопоса* на , настроение" г. Потресова. Но, как говорят
французы, самые глухие изо всех глухих— это те, которые не хотят
слышать" Таким образом, несомненно, что он самый факт с^ще-

*) Г. В. П л е х а и о в, О моем „секрете".
 — 542 -

ствования ликвидаторства- в рядах маньшевиков знал, но приписывал

его отдельным лицам.
Как бы там ни было, а к концу 1908 года он совершенно убе­
дился в ликвидаторстве головки меньшевистской фракции. «Когда я,
убедившись в полной неисправимости г. Потресова, как историка
нашей общественной мысли, окончательно решил выйти из редакции
сборника „Общ. Д виж ение", я прекрасно понимал, что его ретро­
спективное ликвидаторство находилось в самой тесной логической
связи с его ликвидаторством настоящего времени, т.-е. с его убежде­
нием в ненужности существования нашей партии. Поэтому я написал
Мартову, что отныне мне с г. Потресовым не по пути" ').
„Ортодоксальные*4 меньшевики считали для себя возможным вести
переговоры с ревизионистами, с либералами, которые ничего общего
с марксизмом не имеют и лишь извращают и критикуют Маркса. Для
Плеханова такие деяния, разумеется, не могли не быть самыми убий­
ственными аргументами против возможности совместной работы. Он
писал Дану, в ответ на его приглашение пересмотреть свой отказ:
„Вы говорите о крушении наших легальных литературных пред­
приятий и находите, что оно повредит марксизму. В этом состоит,
дорогой Ф . И. [Дан. В. В.], ваша первая ошибка. Вы принимаете
А . Н. [Потресова. В. Б.] за марксиста, а он показал своей статьей,
что он т а к ж е далек от марксизма, как, напр., N. N .,2) и по той же
причине, потому что не умеет ценить з н а ч е н и е р е в о л ю ц и о н ­
н о й т е о р и и и не х о ч е т п о т р у д и т ь с я п о н я т ь э т у т е ­
о р и ю . Его статья есть признание исключительной важности ле­
гальной литературы, признание, которое в России, при русской цен­
зуре и при несомненных заслугах нашей нелегальной литературы,
само уж е есть lése revolution; мимоходом скаж у: оттого-то Потресов
и не написал в „Г . С .- Д .“, что он смотрит на подпольную литера­
туру с великолепным презрением легального филистера.
По вашему плохо то, что пятитомник рушится. А я вам скажу,
что если в нем будет печататься статья А. Н., то не печалиться
надо о его крушении, а р а д о в а т ь с я е му : он станет органом рас­
пространения бернштейнианства" 3).
Меньшевистские „ортодоксы" не послушались этого совета, и пути
их разошлись с Плехановым.
Они еще некоторое время вел переговоры, с ним несколько вре­
мени еще кокетничали, стремясь оставить, его в редакции „Гол.

1) Г. В. П л е х а н о в , О моем „сек р ете".

2) М. М. и N. N .— псевдонимы С . Прокопович и Е . Кусковой в эпоху экономизма.
а) Г. В . П л е х а н о в , О моем „с ек р е те ".
 — 543 —

С .-Д .“ . Но, ведь, и тут все тот же вопрос неизбежно должен был
стать на очередь, как совместить его участие с участием Потресова?
С тенденцией остальных членов редакции?
В мае 190 года он вышел из редакции „Голоса". В письме он
отмечает, что фактически перестал участвовать в „Голосе" с декабря
1908 г.
Мы уж е выше привели его свидетельство о том, что ему были
давно известны ревизионистские тенденции Потресова. Спрашивается,
почему же так долго он терпел? „Видел я „струвизм" и в г. Потре-
сове. И тоже до поры до времени льстил себя топ надеждой, что
г. Потресов разовьется в марксиста и по тому самому перестанет
быть „струвистом". А потом я увидел, что и эта надежда не осно­
вательна, и тогда я сказал и себе, и другим: б а с т а , я П о т р е -
с о в у не т о в а р и щ ! Эти другие сердятся на меня за это решение,
но я опять скажу: я не изменю его, даже если бы против него
восстали все обитатели Марса и все жители земли. И факты уж е
начинают доказывать, что я прав. Одного письма т. Алексея, напе­
чатанного в № ю „Социал-Демократа", достаточно, чтобы видеть,
как тесно связано было ретроспективное ликвидаторство, обнаружив­
шееся в статьях г. Потресова, с тем ликвидаторством нынешнего
дня, которое составляет теперь язву нашей партии и вызывает такое
сильное ликование в рядах наших официальных ревизионистов" 1).
Так решительно были порваны связи с ликвидаторством. Первое
публичное его выступление против этого ревизионистско-струвист-
ского течения было в августе 1909 г., когда он возобновил свои
„Дневники" номером девятым.
Восстановив, таким образом, ход, эволюцию, его отношения и
разногласия с „ортодоксально-меньшевистским* ядром, или, что то ж е
самое, с ликвидаторами, обратимся к разбору его к р и т и к и л и к ­
видаторства.

5-
Для того, чтобы дать представление об исходной точке его
Критики, остановимся на Ks 9 „Дневника* в целом.
Основная статья Ла 9 „Дневника" посвящена разбору статьи
С ., помещенной в № 15 „Голоса Социал-Демократа". '
Исходя из положения, что наша партийная организация рас­
строена, он ставит себе вопрос, „как выйти из этого положения"?
Решение этого вопроса „консерваторами" С. не кажется разумным.
Ему кажется совершенно неосуществимым возврат к старым фор-

*) Г. В . П л е х а н о в , О „моем ссср е т с".

 — 544 —

мам партетроительства. Рабочий класс перерос кружковщину, следо­

вательно, пути нужно искать не там. Где же? „Нам приходится
думать не о старых, уж е изведанных путях,— продолжает. С .,— даже
не о починке старого, а о полной перестройке всего партийного зда­
ния1'. Но как это сделать? Рабочие сами, по мнению С., указывают
путь к решению вопроса своей тягой в легальные организации. „Когда
рабочая жизнь из пашен старой партийной ячейки уходит в откры­
тые и полуоткрытые рабочие организации, профессиона :ыше союзы,
культурно-просветительные общества, кооперативы, кассы взаимопо­
мощи и пр.— куда направляются живые слои рабочего класса, мы
говорим: вместе с живыми слоями пролетариата туда должна на­
править свои силы соц.-дем. партия". ' .
Итак, вместе с живыми силами в легальные и полулегальные
экономические организации.
Разумеется, трудно что-либо иметь против необходимости рабо­
тать в экономических рабочих организациях.. „Нетрудно понять, что
российская социал-демократия изменила бы самой ссбе, если бы
вздумала игнорировать все эти профессиональные союзы, культурно-
пр светигельные общества, кооперативы, кассы взаимопомощи и
т. д.,— отвечает Плеханов,—я вполне понимаю и очень ценю негодо­
вание т. С. против тех наших партийных стародумов, которые пре-
неб егают указанными организациями, а иногда даже и прямо вос­
стает против них. Это—близорукие люди, недоросшне до понимания
великих задач соц.-демократии" *).
П 1еханов напрасно так много уступает С ..—таких людей в соц.-
дем. было более, чем мало.
Но, при (навая работу в экономических органп пциях, разве решают
в прос? „Н.ниа партийная работа пррдпо кагает, как мы видим ото
ш рассуждений самого тов. С ., наличность двух условий: во-первых,
указанных ^рабочих " организаций; во-вторых, с о ц . -демократической
п а р т и и , которая должна направить свои силы туда ж е , „куда на­
правляются живые слои рабочего класса". Соц.-демократическая пар­
тия способствует созданию открытых и полуоткрытых организаций.
Это очень хорошо. Но способствовать чему-нибудь она булет в
состоянии то ько в том случае, если она сама не перестанет суще­
ствовать. Стало быть, для тою , чтобы решить ту задачу, которую
ставит передней т. С ., партия наша должна прежде всего обеспечить
свое существование. А если она должна обеспечить свое существо­
вание, то почему же наш автор не согласен с теми товарищами,
которые говорят, что „нужно укрепить существующую нелегальную

1 „ Тневник . оц.-дсм." № 9 (август 1909 г .)— Оппортунизм, раскол или борьба

за влияние в партии.
 — 545 —

партийную организацию"? Водь, кто хочет существовать, тот, есте­

ственно стремится „ у к р е п и т ь " свое существование. Неужели
тов. С. этого не понимает?" *)
Очень хорошо понимает, да только он говорит на несколько
ином наречии. Для него соц.-дем. партия это не та, что существо­
вала, боролась, которая после революции ослабла, но еще живет и
борется за свое существование,—он понимает под этим словом б у ­
д у щ у ю , несуществующую еще с.-д. М ежду этими двумя соц.-дем.
разница огромная. „Характеризуя эту разницу, я позволю себе заме­
тить, что, по здравому рассуждению, партийной работой может быть
названа только такая работа, которая совершается партией . А если
данная работа только еще поведет к созданию партии в более или
.менее отдаленном будущем, то она при известных обстоятельствах
может быть признана весьма плодотворной, но п а р т и й н о й рабо­
той можно будет назвать ее только вопреки самым элементарным
требованиям логики. В тот промежуток времени, в течение которого
будет совершаться работа, долженствующая привести к созданию
партии, мы будем иметь дело не с партией, а с чем-то другим. С
чем ж е именно? Понятно,— с чем: во-первых, перед нами будут ука­
занные выше рабочие организации: кассы взаимопомощи, коопера­
тивы, культурно-просветительные общества, профессиональные союзы
и пр ; а во-вторых,— те люди, которые поставили себе целью на­
править свои силы в эти организации для того, чтобы создать со
временем Росс. Соц.-Дем. Рабочую Партию. >1. пока не говорю: нра­
вится мне это, или нет. Я только утверждаю, что будет именно
так, потому что иначе быть не может по условиям задачи (чтобы
выразиться языком математиков). А если иначе быть, не может по
условиям задачи, то к чему ж е мы приходим? Ясно, что мы прихо-]
дим к л и к в и д а ц и и п а р т и и . Опять замечу: я пока не говорю,
нравится мне или нет то обстоятельство, что мы к этому приходим.
Я только утверждаю, что мы неизбежно приходим к этому, следуя
логике тех „условий задач", которые даны нам не кем иным, как
нашим т. С . Почему ж е этот товарищ так обижается, когда его
подозревают н .ликвидаторстве"? По очень простой причине,—такая
обидчивость, весьма неуместная, помогает прикрыть свое отступление, '
свое деяние, свое ликвидаторство. С. защищается ссылками на ста- '
рые решения и старые споры, по что могут доказать такие ссылки
на прошлые разногласия по вопросам тактики или принципа, когда
тут стоит вопрос организационный и стоит совершенно своеобразно?

') „Д невник социал-демократа" № 9 (А вгуст 1909 г.)— Оппортунизм, раскол или

борьба за влияние партии.
В. В ш а м я н, Г. В. Плеханов. 35
 — 546 —

„Речь идет не о том, следует или не следует итти „в открытые

или полуоткрытые рабочие организации*, и не о том, хорошо или
дурно стремление „сделать с.-д. вождем рабочего движения во всех
его формах, организовать под знаменем Р . С.-Д.' Р. П. широкие ра­
бочие массы“ . Речь идет о том, кто должен взяться за эту „новую"
работу: нынешняя наша партия, или ж е люди, по той или иной
причине покинувшие ее ряды, повернувшиеся к ней спиной и задав­
шиеся целью создать со временем новую партию, более соответствую­
щую их идеалу. Вопрос в том, правы ли товарищи, упрекающие этих
людей в „ликвидаторстве", и может ли какая бы то ни было партия
терпеть в своей „среде товарищей", стремящихся к ее ликвидации"1).
А когда вопрос становится таким образом—ответов может быть
лишь два. Действия практиков-ликвидаторов сводятся к таким
деяниям, которые в практике соц.-дем. назывались очень определен­
ным именем. Проповедь „малых дел", угашающая революционный
дух организованных передовых рабочих,— это ли не антипролетарское
деяние? „Вот какое прекрасное влияние на рабочих приобретают,—
или, по крайней мере, стремятся приобрести,— „социал-демократы",
повернувшиеся спиной к партии. Такому влиянию могли бы радо­
ваться разве только блаженной памяти „экономисты". Но нет, я
несправедлив к ним. Т а к о е влияние показалось бы нежелательным
даже и тем крайним,— и к слову сказать, весьма неумным,— пред­
ставителям „экономизма", которые группировались когда-то вокруг
„Рабочей Мысли*. Т а к о е влияние отнюдь не есть соц.-дем. влия­
ние; это влияние— по д уху своему с о в е р ш е н н о в р а ж д е б н о е
с о ц . - д е м о к р а т и и . Наши товарищи, покидающие партийные пози­
ции ради с.-д. работы в широких рабочих организациях, на самом
деле распространяют и упрочивают в этих организациях анти социал-
демократическую тенденцию1).
Не на всю соц.-дем. С . желает распространить свое „новое“ уче­
ние о ликвидации, он готов допустить некоторое исключение для
Кавказа. Но „нельзя” в одно и то ж е время высказываться против
„ликвидаторства" на Кавказе (и в некоторых других местностях) и
за „ликвидаторство" в России. Само собою понятно, что ликвидация
партии в остальной России не могла бы быть безразличным или
даж е отрадным явлением для кавказских товарищей, желающих дей­
ствовать под ее знаменем. Т у т нужно выбирать: и л и „ликвидатор­
ство", и л и борьба с ним. Tercium поп datur (третьего нет). Говоря
это, я имею в виду, разумеется, товарищей, руководящихся не сво­

х) „Д невник со ц .-д ем .* 9 (август 1909 г.)—Оппортунизм, раскол или борьба

за влияние в партии.
 — 547 —

ими личными интересами, а интересами нашего общего дела. Для

тех, которые руководствуются своими личными интересами, для тех,
которые думают только о своей революционной карьере, есть, ведь,
и такая карьера,— для них существует, конечно, третий выход. Вели­
кие и малые люди этого калибра могут и даже должны в настоя­
щее время лавировать между „ликвидаторскими" и „анти-ликвида-
торскими" течениями; они должны при настоящих условиях всеми
силами отговариваться от прямого ответа на вопрос о том, нужно ли
бороться с ликвидаторством; они должны отделываться от такого
ответа „иносказаньями и гипотезами пустыми*, потому что, ведь, еще
неизвестно, какое течение возьмет верх,— „ликвидаторское" или „анти-
ликвидаторское",— а этим мудрым дипломатам хочется, во всяком
случае, быть у праздника: они во что бы то ни стало желают быть
на стороне победителей. Повторяю, для таких людей есть и третий
выход. Но тов. С ., вероятно, согласится со мной, если я скажу,
что это не настоящие люди, а только „игрушечного дела людишки".
О них толковать не стоит: они— прирожденные оппортунисты; их
девиз— „чего изволите" ‘).
Девятый номер „Дневника* вызвал резкий отпор со стороны
„Голоса С .- Д .“ , особенно привлекло его внимание, по весьма по­
нятной причине, последнее замечание о революционном карьеризме *).
Привлекло оно и внимание Ленина. В 4 7 —48 номере .Пролета­
рия" он пишет: „Поживем— увидим, действительно ли согласится с
Плехановым „тов. С .* — коллективно-меньшевистский тов. С ., или он
предпочтет сохранить себе в качестве руководителей некоторых игру­
шечного дела людишек и прирожденных оппортунистов. Одно ми
можем смело заявить уж е теперь: из меньшевиков-р а б о ч и х, если
им полностью изложат свои взгляды Плеханов, Потресов („убеж ден­
ный ликвидатор" по отзыву Плеханова, стр. 19 „Дневника") и „игру­
шечного дела людишки" с девизом „чего изволите",— не найдется,
наверное, десяти из сотни з а Потресова и з а „чего изволите" в м е ­
с т е . За это можно ручаться. Плехановского выступления достаточно,
чтобы меньшевиков-р а б о ч и х оттолкнуть и от Потресова, и от .чего
изволите". Наше дело— позаботиться о том, чтобы рабочие-меньше-

^ „Дневник соц.-дем. “ № 9 (А вгуст 1909 г.)— Оппортунизм, раскол или борьб*

за влияние в партии.
2) До чего это задело их, показывает замечание Мартова в письме к А ксель­
Роду; „Непосредственный спор с Плехав[овым] я вынес в особую статью. В ней я
старался не взять слишком враждебного] тона. Н о в конце я не мог пройти
мимо его фразы о революционном] карьеризме. З а н е г о е г о н а д о о б р у-
г а т ь “ , и он его, действительно, обругал. Но это если что и доказало, то только
то, что Плеханов наступил на чью-то очень близко стоящего к .Г о л о с у ”, мозоль.
35*
 — 548 —

вики, особенно те, которые трудно поддаются пропаганде, исходя­

щей от большевиков, о з н а к о м и л и с ь полностью с № 9 „Д нев­
ника" Плеханова. Наше дело позаботиться о том, чтобы рабочие-
меиьшевики всерьез взялись теперь за выяснение и д е й н ы х о с н о в
расхождения между Плехановым, с одной стороны, Потресовым и
.чего изволите",— с другой" 1).
С одной стороны, он видит задачу в том, чтобы добиться от ра-
бочих-меиьшевиков выяснения сути расхождения Плеханова с ликви-
' даторами, с другой стороны, он ставит себе задачу толкать далее
на основательное межевание самого Плеханова.
„Плеханов изображает раскол внутри меньшевиков из-за ликви­
даторства, как раскол по организационному вопросу. Но в то же
время он дает материал, показывающий, что дело далеко не ограни­
чивается организационным вопросом. Плеханов проводит п о к а две
межи, из которых н и о д н а еще ие заслуживает названия генераль­
ной. Первая межа решительно отделяет Плеханова от Потресова,
вторая решительно отделяет его от „фракционных дипломатов",
игрушечного дела людишек и прирожденных оп портун истов “ 2).
Т о , что недосказано у Плеханова, Договаривает Ленин: „Совер-
/пенно очевидно, что Потресов обрисован Плехановым (признан теперь
Плехановым, вернее будет сказать), как м е л к о - б у р ж у а з н ы й д с-
м о к р а т-о п п о р т у н и с т. Совершенно очевидно, что, поскольку
меньшевизм, представляемый всеми влиятельнейшими литераторами
фракции (кроме Плеханова), у ч а с т в у е т в этой потресовщине (в
„Общественном движении"), п о с т о л ь к у меньшевизм признан те­
перь Плехановым за м е л к о - б у р ж у а з н о е о п п о р т у н и с т и ч е ­
с к о е т е ч е н и е . Поскольку меньшевизм, как фракция, мирволит
Потресову и прикрывает его, меньшевизм признан теперь Плехановым
за мелко-буржуазную оппортунистическую фрак­
ц и ю " :1)- Прямо сам Плеханов этого не говорит еще в № 9 своего
„Дневника", но вывод получается такой. Сам Плеханов несколько позже,
в следующих номерах „Дневника", говорит об этом уже ясно и
открыто.
Чрезвычайно интересно ответное выступление меньшевиков k j
Голоса С .-Д .". Кроме письма Потресова, на которое Плеханов
ответил брошюрой „О моем секрете", где оп рассказал вышеприведен­
ные факты насчет хода расхождения и историю столкновения его
с Потресовым на почве статьи, меныпевикн-ликвидаторы вели кам­
панию против него на страницах „Гол. С .-Д .“ . В одном ном ере
*) Н Л евин ( В. Ульянов), С о б р . сочин., том X I , стр. 296.
Т а м ж е , стр. 297.
Т а м ж е , стр . 2 9 8 — 299.
 540 -

Маленького журнйльчика били даны сразу две статьи Мартова: протйв

большевиков— „О ликвидаторстве" и против Плеханова — „Г. В. Пле­
ханов против организационного оппортунизма". X? 16 — 17 „ Голоса“
больше, чем наполовину б ш посвящен тому, чтобы доказать, что
ликвидаторства в нашей партии нет, и что это злой умысел больше­
виков, при чем по адресу Плеханова еще продолжают расточать
всякие приветливые слона,—надежда была слишком прозрачная.
Но в переписке Мартова-Аксельрода есть места, прекрасно харак­
теризующие настоящее отношение меньшевиков к Плеханову *)• Они
рассматривали его выступление как предательство по отношению к
фракции, что по существу не было неверно. Но предавать фрак­
цию, когда фракция предает п а р т и ю , не значит ли выказать
исключительную преданность партии?

6.

К концу года в начале 1 91 0 г. в № ю Ц.< >. „Соц.-Демократ“

появилось письмо, корреспонденция из Москвы, Алексея Московского,
паиравленное против ликвидаторства •
Письмо Алексея Московского произвело большое впечатление.
Ц .О . нашей партии— „Соц.-Д ем .*— поместил письмо с припиской, ко­
торая заканчивается словами: „Все серьезные с.-д. без различия фрак­
ций—мы убеждены—оценят глубоко верную п а р т и й н у ю позицию
тов. Ал. Московского" 2). Но наш Ц .О . говоря это, видел в письме
симптом продолжающегося межевания в рядах меньшевиков. Плеха­
нов же в лице Ал. Московского имел себе большую поддержку, ибо
Ал. Моск. был работник практический, связанный с текущей повсе­
дневной работой и его слово было словом веским для эмигранта.
„ Я не только слышал о тов. А. Московском, но имел удоволь­
ствие лично познакомиться с ним на нашел последнем Лондонском
съезде. Когда я разрывал с ликвидаторами, воскрешающими тради­
ции блаженной памяти „ экономизма", я был твердо уверен в том,
что меньшевики-революционеры, подобные т. А. Московскому, одо­
брят мой шаг. И мне было очень приятно узнать, что т. Алексей
держался в Москве той тактики, за которую я высказался в своем
»Дневнике" :|).

') П е р е п и с к а П . Б. Аксельрода и 1 0 . О. Мартова, стр. 195.

*) .Социал-Демократ"— К вопросу о новых фракционных группировках и о
строительстве партии.
• ) .Дневник социал-демократа" Jís ю (февраль 19 10 г.)— „Ш ила в мешке не
утаить".
 Повторяю, удовлетворение его было законное. Точка зрения
А л . Московского, действительно, очень была похожа на ту, которую
развивал Плеханов, да к тому ж е „оно показывает, что между на­
шими „практиками" есть люди, способные и желающие взять на себя
почетный труд восстановления политической организации нашего ре­
волюционного пролетариата—той политической организации, которая,
по условиям нашей современной действительности, может быть только
т а й н о й " ‘).
И при этом, картину работы меныпевиков-ликвидаторов автор
письма дал столь безотрадную, что вызвал лишь справедливый гнев и
возмущение всех истинных партийцев. Особенно возмутило Плеха­
нова то, что „роль коммивояжера ликвидации" принял на себя в
1908 г. один из самых видных меньшевиков, близко стоящих к ре­
дакции „Голоса С оц.-Д ем .".
К то был этот видный меньшевик? Тов. Щгорь], псевдоним тов.
Б. И. Горева. По его словам, значительно преувеличено было это
приключение с ним. Недавно, вспоминая этот инцидент, он говорил
мне, что его слова были переданы за границу неправильно. Но что
х о т е л сказать тов. Горев— это не столь важно, гораздо важнее, что
поняли из его речи его слушатели, а об этом рассказывает нам кор­
респондент Плеханова следующее: „И. в феврале или марте 1909 г.
читал в Москве доклад в заседании меньшевистского коллектива о
ликвидации старых партийных учреждений и организаций, считая их
существование реакционным явлением, с которым прогрессивная часть
должна бороться самым энергичным образом. Доклад этот вызвал
бурю негодования и т. Н. (был такой работник из рабочих) чуть не
наградил ц-к‘иста тумаками за неслыханную дерзость, как он сам
выражался. Тов. *** писала (вам) об этом подробно...“ 2). Т о ж е са­
мое рассказывает Датико; такую ж е картину передает А. Московский
в своем письме от мая 1 9 1 0 г.
Справедливо ли было возмущение Плеханова? Я полагаю, что несо­
мненно оно было справедливое и законное.
На самом деле, каково: член Ц .К . п а р т и и едет в Москву, застает
организацию в полной лихорадке дискуссии о том, нужна или нет
партия, и не только не выступает самым резким образом против ли­
квидаторов, а сам выступает оным или во всяком случае говорит
так неопределенно, что ликвидаторы принимают его за своего сто­
ронника, а партийцы готовы стульями изгнать его.
Но все эти разногласия организационного порядка; пока что

!) .Д невник соп.-дем., № то— „Ш ила в мешке не утаиш ь".

3) „Д невникеош -дем .“№ и (и ю й ь 1910 г.).— „Вниманию Центрального Комитета".
 — 551 —

вся эта дискуссия лишь показала, как широко распространилось ли­

квидаторство, но скоро наметились и те самые п р и н ц и п и а л ь ­
н ы е вопросы, по которым должны были, по мнению В. И. Ленина,
пройти новые межи.
Поводом послужила статья Мартынова, которая была направлена
против фельетониста „Пролетария" и была озаглавлена „Кто ликви­
дировал идейное наследство?".
Вопрос тем более уместен, что еще до того Плеханов отметил
принципиальные расхождения с Потресовым— по вопросам, казавшим
последнему „пустяковыми". Мартынов хотел доказывать Каменеву,
что не меньшевики ликвидировали идейное наследство группы
„Осв. Т р .“ Для доказательства этого рискованного положения ему
пришлось переворачивать вверх дном многое в истории Р.С .-Д .Р.П ., в
числе вопросов своеобразно модернизованных был вопрос о гегемо­
нии пролетариата. Борьба за восстановление в неискаженном виде
учения группы о гегемонии—таков был первый принципиальный
вопрос.
Попытаемся теперь систематически изложить разногласия и точку
зрения Плеханова и начнем с вопросов организационных.

7-

Есть ли у нас партия?

Ликвидаторы утверждали без колебания, что ее нет.
„ И с т о р и ч е с к о е р а з в и т и е , — торжественно заявлял Левиц­
кий,— л и к в и д и р о в а л о с т а р у ю организацию"; совершенно по­
нятно было с его стороны, когда он после констатирования этого
факта, звал бежать из партии: „естественно, что при таком положе­
нии вещей, перед наиболее чуткими элементами скоро должен был
встать и действительно стал вопрос: кто не желает оказаться совер­
шенно оторванным от жизни вообще, и от жизни рабочих в особен­
ности, тот необходимо должен у й т и и поискать другого, более
соответствующего места, где не совсем безнадежно было бы искать
ответы на проклятые вопросы... Перефразируя то ж е самое, можно
сказать: кто не желает способствовать з а к р е п л е н и ю той самой
ликвидации (уже без кавычек), которую совершала неумолимая жизнь
тот должен был бежать оттуда, г д е с к о в а н а б ы л а в с я к а я
инициатива, всяк ое тво рчество и всяк ое искание".
Но насколько это было логично звать бежать из партии, которой
уж е нет— это мы теперь трудно поймем. У ликвидаторов эти два
процесса— ликвидация партии и стремление завоевать партию для
своих ликвидаторских идей—шли солидарно.
 Ликвидируя партию, они не останавливались на НоЛ-дороГе, наи­
более смелые из них шли до конца и подобно Стиве Новичу ')
утверждали: „ У конспиративной партии теперь нет политических за­
дач. Ей, нелегальпо-конспиратпвноЛ, нечего делать, как организации
массовой пролетарской секции политического характера нечего де­
лать в условиях огромного экономического застоя и свирепой поли­
тической реакции". Т ак неразрывно сливались эти два вопроса: отри­
цание подполья с отрицанием партии.
А отрицать подполье, значит звать уйти из него, что прекрасно
понимали „легальные ликвидаторы". „И больший размах, и ббльшая
глубина содержания, и более яркая политическая окраска—все это
приложится без особых затруднений, л и ш ь т о л ь к о в с е а к т и в ­
ные силы б е з о г о в о р о ч н о п о р в у т с и л л ю з и я м и о В О З ­
М О Ж Н О С Т И „в о с с т а и о в и т ь“ о т ж и в ш е е и направятся в л е-
г а л ь п о е движение". Левицкий сш,е в середине 1 91 0 года вещал:
„Многие думают, что стоит только восстановить „иерархию" и все
пойдет как по маслу, что достаточно „сочетать" элементы старого с
новым или перевести „иерархию" через Вержболово... Сторонники
этого взгляда не понимают, что реставрация „иерархии",— если бы
она даже и была возможна,— оказалась бы совершенно бесплодной:
мертвое стало бы хватать живое и тормозить его развитие вперед,
ибо старые формы совершенно не приспособлены для руководства
движением, развивающимся в новой обстановке". Бундовец Коссов-
ский под тон ликвидаторам твердил, что он считает „вредной и без­
рассудной попытку реставрировать дооктябрьское подполье и вернуть
ему былое значение".
Если в эпоху 1908— 1909 и начала 1 91 0 года ликвидаторство было
лишь делом практических деятелей, то читатель видит, что уж е с
середины приблизительно 1 91 0 года ликвидаторство открывает забрало,
иснользовывая все печатные (легальные и том числе) и устные воз­
можности для борьбы с пашей партией, для борьбы с подпольем.
Подобно всем оппортунистам и ликвидаторы параллельно с тем
кричали, что в нашей партии нет никакого ликвидаторства. И чем
бесстыднее была их деятельность, тем громче были крики со сто­
роны „Голоса Соц.-Дем.“ и легальных органов.
Но справедливо Плеханов писал: „чем усерднее пытаются уверить
нас в том, что ликвидаторства не существует, тем несомненнее ста­
новится его существование. Оно подтверждается с самых различных

*) Стива Н ович— это Ст. Иванович, ю т самый, который теперь упражняется

на страницах кадетско-контр ревслюционой „З ар и 11 в клевете против Советской
России.
 сторон и иногда самым неожиданным образом. Странность эту надо
объяснить, вероятно, тем, что в официальных разъяснениях до све­
дения читателя доводится только официальная правда, которая,—
мы, россияпе, очень хорошо знаем это,— нередко представляет собой
прямую противоположность истине. Но когда официальная правда
противоречит истине, эта последняя не теряет своего значения н не­
редко очень больно напоминает о себе самим официальным разъ-
яснителям. Шила в мешке не утаишь“ '). И впрямь шило в мешке
трудно утаить.
Как можно было утаить столь широко охватившее одну часть
партии настроение? Голосовцы вовсе и не хотели утаить его, ибо
они сами представляли его,— они делали это в целях борьбы и как
средство борьбы. Они тоже, говорили о социал-демократии, но они
понимали ее по своему, как новую, которую еще предстоит органи­
зовать.
Эта новая партия многим отличается от старой, и прежде
всего она не хочет иметь чего-либо общего со старой, с ее кружками,
ячейками, подпо-льной иерархией. Выставляя требование подхода к
новой работе, ликвидаторы ломали старые организации, а могли ли
социал-демократы мириться с этим, оставаясь самими собой? Разумеется,
нет. Социал-демократы, чуждающиеся „ликвидаторства", „оставшиеся
верными партийному знамени" — не могли согласиться с „новаторами":
„тут мы не можем согласиться с вами, не изменяя самим себе. Т ут
мы скажем вам: для того, чтобы делать „новое дело", нет надоб­
ности создавать новую организацию, покидая кадры старой, нужно
только поддержать, укрепить, расширить и видоизменить, сообразно
новым требованиям нового времени, нашу старую партийную органи­
зацию... Мы, русские соц.-дем., находимся теперь в таком положении,
в котором нам совершенно невозможно отказаться от старых мехов.
Ирония этого'исключительного положения такова, что те из наших
товарищей, которые, отказавшись от употребления старых мехов, бе­
рутся за изготовление новых, сами с грустным удивлением констати­
руют, что новое вино превращается у них в кислятину, годную разве
только на приготовление мелко-буржуазного уксуса. Это исключитель­
ное положение надо понять, и с ним нельзя не считаться“ 2).
Но, горячатся ликвидаторы,—старые ячейки питались исключи­
тельно революционными лозунгами, они не годятся для решения и
проведения современных практических вопросов.

„Д невник соц.-дем.‘‘ , № ю — Ш ила в мешке не утаишь.

') «Дневник соц.*дем.“ № 9 — Оппортунизм, раскол или борьба за влияние в
партии. ,
 — 554 —

„Странный довод! Ведь партийная ячейка— не цель, а средство,—

справедливо напоминает Плеханов.— Положим, что прежняя партий­
ная ячейка, в самом деле, вся приурочивалась к той цели, о которой
говорит тов. С. Что ж е мешает приурочивать ее теперь к новой
цели? Тов. С . скажет, может быть, что этому мешает самое строе­
ние партийных ячеек. Я спорить и прекословить не стану: ведь я
уж е согласился с ним в том, что наше партийное здание должно
перестраиваться сообразно требованиям времени. Но когда тов. С.,
под предлогом перестройки нашего здания, приглашает нас покинуть
его и начинает строить нечто другое и совершенно новое, тогда я
протестую, напоминая ему как об элементарных требованиях логики,
так и о насущных интересах российской социал-демократии".
Но до использования ли им, ежели они решили одним ударом
покончить с этим, связывающим инициативу, подпольем. „Что хотят
„ликвидировать" наши „ликвидаторы"? Т ак называемое п о д п о л ь е ;
к а к о е подполье? революционное. Кто ж е может, кто должен стре­
миться к упразднению р е в о л ю ц и о н н о г о подполья? К этому
должны и могут стремиться очень и очень многие: реакционеры,
включительно до пьяных горилл черной сотни, консерваторы, либе­
ралы и даже буржуазные демократы. Но здесь бесполезно говорить
о них; здесь у нас речь идет только о тех, которые причисляют себя
к соц.-дем. А что касается их, то очевидно, что указанное стремле­
ние могут и должны иметь т о л ь к о оппортунисты, не в меру
соблазнившиеся удобствами «легальной деятельности". Соц.-дем. ре­
волюционного направления, хотя и знающие цену „легальных возмож­
ностей'*, но видящие в то ж е время, как они малы и шатки при
нынешнем режиме, хорошо понимают, что без революционного „под­
полья" теперь обойтись невозможно" ’).
С первых ж е шагов не трудно было заметить кровное родство
ликвидаторства с оппортунизмом, связь тем более очевидная, что
ликвидаторство есть особенно по вопросу организационного строи­
тельства партии подчас буквальное воспроизведение экономизма,
приспособленного к новой обстановке. А кому не известно то простое
обстоятельство, что экономисты были представителями оппортунизма
в России? „Люди, нападающие теперь на революционное „подполье",
очень охотно выдают себя за н о в а т о р о в , уверяя всех и каждого,
что их склонность к упразднению этого„подполья" является про­
дуктом н о в ы х у с л о в и й , созданных революционным взрывом 19 0 5—
1906 годов. Но это одна „словесность". На самом деле о необхо­
димости упразднить „революционное подполье* много распростра­

!) Г. В . Плеханов, О том, что п о л езн о ум еть с в я з ы в а т ь свои мысли.

 - 555 —

нялись лет десять-двенадцать тому назад авторы так сильно нашу­

мевшего в то время „Credo"— этого символа веры последовательного
и откровенного „экономизма". К доводам этих авторов нынешние
наши упразднители „подполья" ничего не прибавили, кроме непо­
следовательности и, пожалуй, неоткровенности. А ведь лица, напи­
савшие „Credo", были чистокровными опцортунистами и верными
последователями Бернштейнов, Ж оресов и т. д .“ . Только ревизионисты
могут отрицать подполье и, наоборот, нынешнее отрицание подполья
есть не что иное, как воскрешение старого оппортунизма под новой
маской. Это было очевидно.
При таких условиях можно ли совмещать признание подполья и
защиту ликвидаторов? „ П р и з н а ю щ е м у н е о б х о д и м о с т ь „ п о д ­
п о л ь н о й ” р а б о т ы , нечего делать между людьми, э т у р а б о т у
,„ л и к в и д и р у ю щ и м и " и л и хотя бы т о л ь к о п о д д е р ж и в а ю ­
щи м и „ л и к в и д а т о р о в " по тем или д р у г и м к р у ж к о ­
в ы м с о о б р а ж е н и я м " . На самом деле, какого сторонника под­
полья не покоробит соседство с ликвидатором? Однако и такие
непоследовательные были среди голосовцев, которые из соображений
фракционной сплоченности и солидарности оставались в рядах
ликвидаторов. Правда, иные в целях успешной борьбы с партий­
цами прикидывались, будто им также дорого подполье, но это
не исключает и наличие в их лагере истинных сторонников подполья,
сознающих хотя бы из опыта, сколь немыслимо ведение какой-либо
работы в столыпинской России без подиолья, исключительно легально.
«Такой странный „полуликвидатор" упразднению революционного
подполья совсем ие сочувствует, а рассуждает так, как будто бы
сочувствовал ему от всего сердца. И потому на каждом шагу проти­
воречит сам себе. И потому на каждом шагу обнаруживает свое
печальное неумение связывать свои мысли. Он уверяет нас,— и мы
верим,— что он сам „шел" и „пойдет" в „подполье". Он знает, что
в наше время революционер „подполья" не минует. Но он строго
запрещает восклицать: „да здравствует подпольный крот“ ! Этот воз­
глас грешит, по его твердому убеждению, непростительным в серьез­
ном человеке романтизмом11.
Но почему и не грешить таким романтизмом, если он является
лучшим и ярким показателем подлинного революционного и партий­
ного содержания? если он окрашивает настоящее революционное дело?
„Т о в. С. Лидов пойдет в подполье,— он сам обещает поступить так.
Для чего? Для „подпольной" революционной работы. Поскольку он
будет заниматься такой работой, постольку он сам, своей собственной
персоной» превращается в „подпольного крота". Всякий подлинный
революционер должен пожелать такому подпольному крбту удачи и
 — 556 —

не может ие адресовать ему привет „да здравствует пйдполышй

крот"! Пока т. С. Лидов будет заниматься своей работой „подполь­
ного крота“ , его не перестанет преследовать полиция. Она употре­
бит все усилия для того, чтобы изловить его. И чем скорее она
достигнет этой своей цели, т.-е. чем скорее она положит конец
„подпольной" деятельности моего старого товарища С. Лилова, тел
больше пострадает дело пролетариата, в интересах которого он
„пойдет в подполье". Сочувствие каждого революционера будет—
на стороне подпольщика и его право и его обязанность воскликнуть
в его честь „да здравствует подпольный крот!" *).
Меньшевики в виде особо ехидного прозвища дали Плеханову
звание „певца подполья". Но это прозвище могло показаться обид­
ным только подлинным ликвидаторам! „Революционное подполье"
всегда было ненавистно реакционному надполью. Это вполне понятно.
Ненавидя революционное подполье, реакционеры из надполья пови­
новались инстинкту самосохранения. Люди более или менее либе­
рального образа мыслей некогда имели обыкновение любезно улы­
баться при встречах с героями подполья; однако искренней любви
они никогда к ним не питали. Скорее наоборот: они всегда недо­
любливали их, испытывая по отношению к ним то чувство, которое
Базаров в „Отцах и детях" Тургенева внушал дядюшке Кирсанову.
Когда борьба поколений.сменилась более или менйс развитой борь­
бой классов, эту нелюбовь либералы перестали даже скрывать; полу-
социалисты всяких сортов были органически неспособны проникнуться
тем революционным настроением, „которое необходимо для того,
чтобы пойти в подполье и вынести свойственные ему иногда иоистине
ужасные условия жизни и деятельности. Революционное настроение
всегда казалось и кажется им признаком политической неразвитости".
Они предпочитают дипломатические переговоры с каким-нибудь Трс*
повым, им кажется „это лучшим залогом торжества" политической
свободы, нежели „подпольная" деятельность революционеров. Но вот
что странно: в последнее время у нас начинают глумиться над „под­
польем" даже те, которые сами принадлежат или, по крайней мере,
еще недавно принадлежали к числу его граждан. Один из органов
„беззаглавных" политиков заметил однажды, что у нас существует
теперь „подпольное" издание, поставившее себе целью доказать, что
не нужно никакого „подполья". Больше того: та мысль, что даже
революционеры могут и должны смеяться над революционным „под­
польем", начинает приобретать у нас прочность предрассудка. Выра­
жаясь так, я' хочу сказать, что мысль эта распространяет теперь свое

*) Г. В. П л е х а н о в , О том, что полезно с в я з ы в а ть свои мысли.

 — 557 —

влияние даже на таких людей, которые усвоили ее, повидимому, без

всякой критики и никогда не задумывались над ее огромным отри­
цательным значением" '). Это действительно убийственно подмечено:
подпольные издания, которые борются с подпольем! Замечательно и то,
что к хору голосовцев присоединился некий неизвестный хор, кото­
рый начинал прямое зубоскальство по адресу подпольшиков и под­
полья, беря своп аргументы из арсенала „Голоса". Стихи о карье­
ризме, о тупости и неподвижности, об узколобых обитателях под­
полья, которые ходили по рукам и выходили альманахами, несомненно
были состряпаны по лексикону, взятому со страниц ликвидаторских
органов.
Возражая этим безымянным стихотворцам, Плеханов справедливо
писал о разнице карьеризма в надполье и подполье. „Исли человек
старается „ проползти ужом“ , скажем, к местечку частного пристава,
то он, очевидно, руководствуется инстинктом хищничества. А если
он „проползает" к месту редактора „подпольного" издания, то
инстинкт хищничества в нем, очевидно, очень слаб: на этом местечке
не разживешься. Чем же руководствуется человек, который, допу­
стим, в самом деле „проползет уж ом “ к такому местечку? Ясно, что
преимущественно тщеславием. Тщ еславие,— нечего и говорить,—
огромный недостаток. Но чем ж е тщеславится в данном случае такой
человек? Тем, что он занимает видное место в деле служения рево­
люционной идее. Выходит, что и Терситы бывают очень разные:
н а д п о л ь н ы е — стрем’ятся к наживе; п о д п о л ь н ы е — тщеславятся
пользой, приносимой ими великому движению. Терсит, да не тот,
как бывает Федот, да не тот. Маркс, воевавший когда-то с недостат­
ками деятелей германского революционного мира, справедливо заме­
чает, однако, чтр мир этот все-таки стоит несравненно выше так
называемого общества. Об этом забывают у нас многие из тех, ко­
торые любят называть себя марксистами" ‘).
Подпольное тщеславие отличается основательно от тщеславия
„легального надполья“ . Наша мачеха-история издавна загоняет в
„подполье" огромное большинство тех благородных людей, которые
не желают, по энергичному выражению Рылеева, „позорить гражда­
нина сан*. И именно потому, что она загоняет в него огромное
большинство таких людей, оно издавна играет чрезвычайно благо­
творную роль в истории умственного развития России. А в послед­
нюю четверть века его благотворное влияние очень явственно сказа­
лось также и в нашей практической жизни" ‘).
Роль подполья в России столь значительна, и в русской культуре

*) Г. В . ' Г л с х а и о и , В з ащ и ту „и о д п о д ь н *.
 — 558 —

его значение так велико, что отрицающие его сегодня и позорящие

его вообще по существу выступают против всего того, что было луч­
шего в русской истории последнего полустолетия.
С 70-х годов прошлого века „нелегальная печать опережает ле­
гальную. Если вы хотите убедиться в этом, то сравните легальное
народничество с нелегальным: вы без труда увидите, насколько пер­
вое уступало второму в смелости, последовательности и ясности
мысли. Когда критика жизни свела к нулю наше легальное народ­
ничество, тогда наши легальные народники стали путаться в самых
жалких и плоских противоречиях !). В 8о-е и 90-е годы марксизм,
зародившись только что, ведет с „народовольцами жаркий спор по
вопросу о том, может или не может Россия миновать капитализм.
Спор этот ведется в „ п о д п о л ь н о й " печати. В легальную печать
он проникает лишь ю лет спустя. Это означает, что легальная пе­
чать отстала тогда от нелегальной на целое десятилетие. Другими
словами, это показывает, что „подпольный мир* пролагал тогда до­
рогу русской общественно-политической мысли. Тому, кто претендует
на знание этого мира, непременно должно быть известно это обстоя­
тельство" *).
Наконец, в годы, предшествовавшие 1905— 1906 г.г., стремление к
легальности было соединено с критикой Маркса и, наоборот, под­
полье наиболее последовательно отстаивало революционную орто­
доксию. Кроме Польши, нет еще другой страны в Европе, где под­
полью была бы отведена столь великая идейная роль, как в России.
„И мы позабудем об этом, мы станем изображать подполье чем-то
вроде новой разновидности темного царства, средой ограниченности
и карьеризма, не способной привлечь к себе никого, кроме „крепонь-
ких лбоми овечек и „уж ей ", ползущих к „редакционным14 местам!
Нет, это не достойно революционеров! Пусть поступают так критики,
имеющие „дар лишь одно худое видеть" ‘).
Откуда такая ненависть к подполью? У тех, кто нападает на под­
полье, она порождается бессилием: „они устали, им хочется отдохнуть,
им уж е не по силам тяжелое и беспрерывное подвижничество само­
отверженных деятелей „подполья", они спешат превратиться в мирных
обывателей, и вот они подрывают корни того дуба, жолудями кото­
рого они сами некогда питались; и вот они бегут из „подполья",
стараясь уверить себя и других, что их бегство из него есть не
измена делу, а лишь постановка его на более широкую основу. Но
смеясь над революционным „подпольем", эти несчастные на самом
деле смеются лишь над самими собой" *).

1) Г . В . П л е х а и о в, В з а щ и т у „ п о д п о л ь я '
 — 559 —

Нападающие на подполье не учитывают не только его прошлую

роль и значение, они не понимают его настоящее значение. „Гово­
рят, • что область подпольной деятельности до последней степени
узка, что в ней негде развернуться, нельзя найти простор для боль­
шого политического таланта. И я, разумеется, прекрасно понимаю,
что удобнее заниматься социал-демократической агитацией во Фран­
ции, Англии, Бельгии и даж е Германии и Австрии, нежели в Рос­
сии. Но и тут точно так ж е, как и в вопросе об историческом раз­
витии нашей о б щ е с т в е н н о й м ы с л и , необходимо помнить, что
теже политические условия, которые до крайности стеснили п р а ­
к т и ч е с к у ю д е я т е л ь н о с т ь российского социал-демократа, при­
дали ей огромное значение, чрезвычайно увеличив ее удельный вес.
И тут никогда не следует забывать, что ни в одной стране цивили­
зованного мира революционное „подполье* не играло такой колос­
сальной практической роли (даже в чисто культурной области), какую
оно сыграло в России. Опираясь на теорию научного социализма,
наше социал-демократическое „подполье" сумело произнести „маги­
ческие слова*1, открывшие перед ним образ будущ его"; оно вывело
трудящуюся массу из ее вековой спячки: оно разбудило классовое
сознание пролетариата, и если,—чтобы употребить здесь пророческое
выражение Петра Алексеева,— мускулистая рука рабочего нанесла
уже не один страшный удар существующему у нас порядку вещей,
то и это нужно в значительной степени записать в актив того же
„подполья". Ведь не даром ж е рабочие чуть не при каждом своем
столкновении с предпринимателями старались войти в сношения с
„подпольными" деятелями. И не даром даже крестьяне, собираясь
воевать с помещиками, разыскивали революционных „орателей" (т.-е.
ораторов)".
Д а, применяя знаменитое восклицание Гегеля к подполью, русский
социал-демократ воистину не может не крикнуть по его адресу:
„Крот, ты хорошо роешь!11. „По русской пословице, суженого конем
не объедешь. При современных условиях нашей практической дея­
тельности .подполья" конем не объедет ни один социал-демократ,
не желающий увязнуть в трясине самого гнилого оппортунизма. Д а
здравствует наш „подпольный крот1-! Д а растут и крепнут паши
.подпольные11 организации! Докажем, что ошибаются г-да Гучковы,
злорадно возвещающие в Гос. Думе „о том внутреннем разложении,
которое охватило наши революционные партии1*!
Суженого конем не объедешь! Не от воли русских соц.-дем. зави­
сит отказ от подполья. Пока господствуют те общественные порядки,
которые делают невозможным для рабочего класса легальную борьбу
за свои конечные цели, до тех пор подполье должно существовать,
 — 560 —

до тех пор всякий революционный соц.-дем. не может не восклик­

нуть: „Д а здравствует подполье!". Эти пламенные строки и вызывали
особенную ненависть и злобу ликвидаторов на Плеханова.
Но какая нужда и смысл ведения работы в эпоху полного развала
по восстановлению подпольного аппарата? Несколько позже, в 19 и
году, когда стало заметно подниматься общественное настроение и
рабочее движение вновь пошло на подъем, ликвидаторы-голосовцы
вновь вспомнили, что надлежит поработать над возрождением
Р. С.-Д. Р. II. ,
Вот тогда-то особенно справедливо прозвучали слова Плеханова:
„социал-демократ, не последовавший советам Левицких, Ежовых,
Маевских и подобных им деятелей, т.-е. не бежавший со своего
партийного поста и не закрывший глаз на самые насущные и самые
законные партийные интересы, естественно должен был стремиться к
возрождению своей партии, не дожидаясь „заметного пробуждения
среди рабочих интереса к общественно-политической жизни11. Разу­
меется, ему,— если только он не принадлежит к числу социал-демо­
кратических недорослей,— не могло быть чуждо сознание той, весьма
простой для взрослого социал-демократа, истины, что названное
п р о б у ж д е н и е будет сильно способствовать названному в о з р о ­
ж д е н и ю . Но именно потому, что он остался на своем партийном
посту; именно потому, что он не потерял веры в великую политиче­
скую миссию своей партии, несмотря на ее временное ослабление,
именно по этой причине он должен был питать непоколебимое убе­
ждение в том, что ее возрождение является одним из необходимейших
условий ускорения процесса пробуждения российского пролетариата,
„а это убеждение не могло не привести его к работе над возрожде­
нием партии. Но так относиться мог лишь революционный с.-д., а
ликвидатор, не только явный, но и скрытый, успевший дезертировать
из подполья, „успокоив свое разочарование в недрах той или другой
легальной рабочей организации, неизбежно должен был стать равно­
душным к дальнейшей судьбе партийной организации. Если он почему-
нибудь пс присоединился к хору Маевских и не вопил: „бегите из
нее, бегите", то все-таки разговоры о возрождении партийной орга­
низации должны были вызвать иа его устах скептическую улыбку11 *).
Уйдя в легальную организацию и там ожидая благоприятной
минуты, он будет „работать* в легальных организациях, и в процессе
работы на каждом шагу наталкиваться на полицейские препятствия,
„властно1* напоминающие о необходимости тайной соц.-дем. органи­
зации. Поэтому наступает такая минута, когда человек, бежавший из

„ Д н е в н и к с о ц .- д е м ." № ц .
 — 561 —

подполья, снова убеждается в том, что без „подполья" ему обой

тись невозможпо. Тогда оп „совещается" с другими беглецами из
партии и вместе с ними решает, что заметное пробуждение среди
рабочих интереса к общественно-политической жизни „властно" дик­
тует необходимость возрождения Р. С .-Д . Р. П .“ ').
Чем выше поднималось рабочее движение, тем туманнее стано­
вились речи ликвидаторов, тем чаще они повторяли о том, что
Р. С .-Д . Р. П. должна быть партией рабочего класса. Это вызывало
законные недоумения, еще более, чем их прямые ликвидаторские речи.
~ „В каком смысле Р. С .-Д. Р. Партия должна быть партией рабо­
чего класса? В том ли, что ей надо охватить в е с ь рабочий класс?
Нет, от этого очень далека даже и немецкая соц.-дем., которую уж,
конечно, никто не побоится признать классовой партией, и вообще
это вряд ли возможно когда-нибудь и где-нибудь. Может быть, в
нашу партию должны войти по крайней мере все э к о н о м и ч е с к и е
организации рабочего класса? Нет, это несбыточно"... да и вряд ли
желательно. Во всяком случае, это ни в какой мере не гарантия от
оппортунизма. „Классовая партия пролетариата есть не что иное,
как организация, охватывающая в целях политической борьбы все
сознательные, т.-е. социал-демократические, элементы этого класса.
Может ли такая организация открыто существовать в современной
России? Нет. „Если это так, а это несомненно так, то совершенно
ясно, что Р. С.-Д. Р. Партия в настоящее время не может не быть
„подпольной". Еще в 1 9 ю году эту истину партийцы должны были
так страстно доказывать, а спустя менее года Плеханов констатирует:
„Теперь к „подполью" опять начинают относиться совсем иначе.
Господа, держащие нос по ветру, уверяют даже, что никто и ни­
когда не отворачивался от „подполья". И если „совещание деятелей
легальных рабочих организаций" собирается „возродить" нашу пар­
тию, то отсюда видно, как далеко распространилось теперь понима­
ние необходимости революционного „подполья" ‘). Т ак с течением
времени русская действительность и рабочий класс восстановил в
своих правах подполье, даже к сознании ликвидаторов. Но так как
они все остались ликвидаторами, то и это сознание принимало у них
форму антипартийную, ликвидаторскую.
Иным еще неискушенным меньшевикам казалась дикой идея
легальности во что бы то ни стало при режиме Столыпина; они не
могли связывать воедино призыв ликвидировать подпольную партию
с признанием борьбы за низвержение самодержавия. Одному из таких
провинциалов „Голос" прочитал длинное наставление на счет того,

1) „ Д н е в н и к с о ц .- д е м .“ X» 14.
И. В я г а н я н, Г. В. Плеханов.
 — 562 —

что никто нс должен ругаться за то, что меньшевики пе возьмут

на себя благородную задачу свержения абсолютизма. Сомни­
тельно, чтобы „Glorgien"— вопрошавший меньшевик — остался очень
доволен наставлением; в Плеханове оно вызвало справедливое
возмущение. „Редакция приглашает русский рабочий класс свалить
и Столыпина, и военное положение, и конституцию 3-го июня,
и диктатуру поместного дворянства. Короче: она приглашает
его сделать революцию. Но наступлению революции должны
содействовать сознательные усилия социал-демократов. Эти усилия
должны быть организованы. Как? В этом весь вопрос. Одни
говорят, что организация социал-демократических усилий п р е ж д е
в с е г о предполагает существование социал-демократической партии,
которая при нынешних наших политических условиях может
быть только нелегальной, „подпольной"; другие п р е ж д е в с е г о
бегут из „подполья", оправдывая свой побег необходимостью,— кото­
рой, надо заметить, никто не отрицает,— использовать легальные воз­
можности, „обеспеченные" нам конституцией 3-го июня" '). Это ско­
рее издевательство над подпольем, над партией, чем ее признание.
Разговор о том, что рабочий класс устроит „не семь, а семьдесят
семь бунтов" за признание „открытого существования рабочего дви­
жения* есть лишь пустая „революционная" фраза, которой особенно
изощрялись ликвидаторы. „Бороться за открытое существование рабо­
чего движения вообще и с.-д. рабочей партии в частности, значит
бороться за политическую свободу". Она заключается в непонимании,—
или в преступно-дипломатическом замалчивании,— того, что созна­
тельные элементы пролетариата должны в целях политической борьбы
сорганизоваться в соц.-демократическую (еще раз: по необходимости
„подпольную") партию, бегство из которой есть измена делу полити­
ческой борьбы в частности и пролетариата вообще*... „Если наш
пролетариат и сделает „семьдесят семь бунтов", то это произойдет
помимо участия „легальных" Гамлетов, издевающихся над революцион­
ным подпольем. Когда пролетарские „бунты“ в самом деле обеспечат
населению России политическую свободу; когда русским социал-демо­
кратам не будет уж е надобности итти в подполье, столь ненавистное
легалистам, тогда эти последние, вероятно, примкнут к социал-демо­
кратической партии, составив ее правое крыло" 2). В этом огромная
опасность, это и хуже всего, скажем мы сегодня, этого и должен
бояться всякий истинный революционер и защитник пролетарской
точки зрения. В начале столетия Плеханов сам стоял на этой точке

*) „Л невннк социал-демократа* № ю.
г) А р к о м е J , Рабочее движ ение и соц.-дем. иа К авказе, стр. 2 1.
 — 563 —

зрения, но после первой русской революции он вряд-ли понял бы это.

Он был вождем и руководителем II Интернационала, а это определяло
границы его революционной „практики". Но и при всем том мы не можем
не согласиться с его превосходными словами: „Российский соц.-демократ
должен дойти до крайней степени падения для того, чтобы сделаться
л е т а л и с т о м в такое время, когда на всех действиях правительства
лежит печать б е з з а к о н и я , беспримерного даже в России, и когда
„права" российских „граждан", более, нежели когда бы то ни было
прежде, зависят от безграничного и циничного полицейского произ­
вола. А между тем в нашей среде, кажется, все более и более рас­
тет число „ликвидаторов*1, презрительно отворачивающихся от опро­
тивевшего им революционного „ п о д п о л ь я " во имя „ л е г а л ь н о й "
деятельности. Нет такого угла в России, где бы не копошились,—
и иногда с немалым „успехом",— эти с о ц и а л - д е м о к р а т и ч е с к и е
о к т я б р и с т ы . Проникли они, повидимому, и на Кавказ, где гос­
подствовало между нашими товарищами совсем другое‘ настроение и
где наши товарищи высоко держали революционное знамя “ '). Социал-
Демократический октябризм— это хорошо характеризует ликвида*
торство.

8.
Нелегальная партия и легальная деятельность, деятельность в
легальных организациях— это, конечно, не из самых лучших комби­
наций, вообще говоря, но самая лучшая система использования сил
пролетариата при создавшихся тогда условиях. На самом деле желатель­
ной формой была бы полная возможность легального существования
социал-демократии. Подполье, ведь, не является предметом страсти
революционеров, а в некотором роде тем неизбежным злом, без кото­
рого при нынешних условиях сама революционная деятельность не
мыслима. Поэтому совершенно понятно, почему тот, кто против
подполья, тот против революционной работы в России, тот скаты­
вается к либерализму.
Но как же революционные с.-д. решают вопрос о сочетании
этих двух форм? Над этим вопросом стоит несколько остано­
виться.
Ликвидаторы утверждали, что их окрестили так только за то,
что они стоят за участие в легальных организациях. Это была, разу­
меется, вопиющая неправда и мошенничество. „Ликвидаторами у
нас называли тех, которые стремились „ликвидировать" Росс. С .-Д .
Раб. Партию. Правда, между людьми, имевшими это похвальное на­

*) Таи же.
36*
 — 564 —

мерение, были и такие, которые участвовали в легальном рабочем

движении. Но это обстоятельство в данном случае ровно ничего не
изменяет: л и к в и д а т о р а м и э т и х л ю д е й н а з ы в а л и н е з а
то, ч т о о н и у ч а с т в о в а л и в л е г а л ь н о м р а б о ч е м д в и ж е ­
н и и , а и м е н н о з а т о ,— и т о л ь к о з а т о , — ч т о о н и с т р е м и ­
л и с ь л и к в и д и р о в а т ь Р. С .-Д . Р. П. Им присваивалось это
название в той ж е самой мере, в какой присваивалось оно госпо­
дам, не принимавшим в легальном рабочем движении ровно никакого
участия, но стремившимся к ликвидации нашей партийной органи­
зации. Оно и понятно: участие в легальном рабочем движении есть
в данном случае признак совершенно безразличный" '). Значит ли
это, что оно безразлично в том смысле, что революционный с.-д. не
придает особого значения участию в легальных организациях?
Нет, и даж е наоборот, как мы сказали выше, только сочетание
легальных форм с подпольными сделает деятельность нашей партии
продуктивной.
Упрек, будто Плеханов не признает важности легальных рабочих
организаций, раздававшийся не только из лагеря ликвидаторов, но и
со стороны некоторых примиренцев большевиков, был прямым не­
доразумением, которое могло создаться под влиянием того, что
Плеханов особенно напирал на роль подполья. Но это объяснялось
тем, что в первый момент ликвидаторы всего сильнее ополчились на
подполье, но отнюдь не пренебрежением или недооценкой Плеха­
новым легальных возможностей. .
Отвечая одному из таких большевиков— тов. Киселеву, Плеханов
высказывает ту мысль, что условием расцвета нашей партии является
самодеятельность подпольных рабочих ячеек и что интеллигентская
помеха такой самодеятельности окончательно убьет партию.
Это совершенно справедливо, но только почему оно адресовано
большевикам вообще, а не одним примиренцам^—непонятно. Именно
большевики с самого ж е момента бегства интеллигенции из партии
выдвинули не только отрицательные последствия бегства, но и поло­
жительные результаты его — пролетаризацию ячеек партии. Именно
большевики вели непрерывную борьбу за орабочение руководящих
аппаратов партии и они же начали эту кампанию в 1908 г. с особой
силой.
Плеханов совершенно справедливо говорит: .Спорные вопросы,
раздирающие теперь нашу партию, выдвигаются тем чрезвычайно
важным обстоятельством, что она (с.-д.) возникла и действует в таких
политических условиях, которые несравненно более благоприятствуют

!) .Д н е в н и к с о ц и а л - д е м о к р а т а " № 14 ( к у р с и в м о й . В . Л ..)
 — 565 —

процветанию разных социалистических с е к т , чем социал-демокра­

тической п а р т и и , к а к т а к о в о й . Чем характеризуется сектантство?
В письме своем к Швейцеру Маркс отвечает на этот вопрос кратко,
но в то же время удивительно глубоко. По его словам, секта вы­
двигает на первый план, как вопрос своей чести, „parole d’honneur",
не то, что имеется в ней о б щ е г о с классовым движением, а то
что о т л и ч а е т ее от него. И она, отдельная секта, стремится подчинить
себе движение ц е л о г о к л а с с а . Это поистине золотые слова, которые
должна была бы всегда помнить наша партия в своих сношениях с
рабочими организациями, находящимися за ее пределами. К сожале­
нию, эти золотые слова нередко забывались некоторыми руково­
дящими органами нашей партии, а, может быть, были им и вовсе
неизвестны" '). Эго верно. Но опять-таки эти верные слова ни в
коей мере не следует адресовать большевикам, для которых никогда
классовое не покрывалось ничем частным, групповым. Именно с точки
зрения общеклассовых задач большевики вели жестокую войну с
меньшевиками, а не в интересах каких-либо групп, и только исходя
из интересов класса большевики добивались организации партии без
оппортунистического крыла.
Наоборот, сектантство было особой печатью ликвидаторства,
„чувство фракционной чести“ очень нередко руководило многими
из голосовцев, которые приносили в жертву классовое— фракционной
солидарности.
Но вернемся к вопросу. Наше отношение к легальным органи­
зациям должно сводиться к тому, чтобы „не препятствовать много-
разлйчным выступлениям наших легальных рабочих организаций, а
лишь способствовать тому, чтобы каждое Выступление каждой из
них оказалось наиболее плодотворным в смысле развития классового'
самосознания пролетариата* ‘). А этого никак нельзя добиться,
Противопоставляя партию легальным организациям.
„Мы, социал-демократы, представляем теперь собой то, чем были
Коммунисты лет 6о тому назад. Мы—передовой отряд рабочей армии.
Правда, теперь рядом с социал-демократической партией почти ни­
где нет других рабочих партий. Но если рядом с ней почти нигде
нет других рабочих партий, как политических организаций, то
одновременно с ней везде существует очень много других рабочих
организаций, не задающихся политическими целями: профессиональ­
ные союзы, потребительные и другие товарищества, о-ва самообра­
зования и т. д. И социал-демократия ни в каком случае не должна
играть роль рабочей партии, п р о т и в о с т о я щ е й другим рабочим

i) .Д н е в н и к с о ц и а л - д е м о к р а т а " Л4 и .
 — 566 —

организациям. Это было бы ее смертным приговором, так как

означало бы ее превращение в секту" ’).
И социал-демократия, как ни научна ее точка зрения, может
превратиться в секту, если она упустит из виду это важнейшее
обстоятельство. Нужно уметь опираться на диалектику общественного
развития; передовой отряд, который пе видит массу, следующую
за ним, не умеет, руководя и направляя ее движение, использовать
все ею созданные организации, рискует превратиться в секту.
„Мы, марксисты, так охотно ссылающиеся на объективный ход
вещей, должны ж е научиться верить в объективную логику рабочего
движения. Наша теория— не догма, а изображение эволюционного
процессами этот процесс обнаруживает явления, следующие одно за
другим („различные фазы*). Если данное рабочее выступление соот­
ветствует лишь первой фазе,— это еще далеко не дает нам права от­
казать ему в нашей сочувственной поддержке. За первой фазой сле­
дует вторая, за данным выступлением, соответствующим первой фазе,
последует второе, соответствующее второй. Тут есть своя диалектика,
на которую нам следует опираться. Мы имеем право ополчиться
против данного выступления рабочих только тогда, когда оно вызы­
вает те или другие явления, так или иначе нейтрализующие силу
объективной логики „эволюционного процесса". И не только имеем
право: мы обязаны ополчаться против подобных выступлений. А все
остальные, все те, которые облегчают действие указанной силы,
должны быть поддержаны нами, хотя бы в головах их участников
и оставалось еще много неясного и незрелого. Когда рабочие вы­
ступления направляются в надлежащую сторону, тогда нельзя сомне­
ваться в том, что их участники скоро „проглотят" все наши прин­
ципы и научатся, как выражается Энгельс, тому, чего они сейчас не
в состоянии понять. В этом смысле,—и, р а з у м е е м с я , т о л ь к о в
э т о м ,—Маркс сказал когда-то, что одни шаг действительного ра­
бочего движения важнее целой дюжины программ (конечно, хоро­
ших). И в этом же смысле,— и опять таки только в этом,— Энгельс,
говоря об американском движении, писал: „Гораздо важнее, чтобы
движение расширялось, развивалось гармонически, пускало корни и
обняло, по возможности, весь американский пролетариат, чем чтобы
оно с самого начала' двигалось вперед по теоретически с о в е р ш е н н о
правильному пути. Учиться н з собственных ошибках, „ у м у д р я т ь с я
благодаря потерям",— вот лучший путь к теоретической я с н о с т и
понимания" *).
Я выше отметил, как напрасно Плеханов ополчался на больше-

*) .Д н е в н и к с о и п а л -д е м .* Л ? 12.
 — 567 — *

викой. Что может быть более большевистского, чем только что

приведенный отрывок? Ему самому не следовало только на основании
этого совершенно правильного положения сделать жестокую ошибку
и защищать идею „рабочего съезда" ликвидаторов, который не „так
или иначе", а весьма решительно угрожал „нейтрализовать силу
объективной логики эволюционного процесса" попыткой лишить
рабочий класс его самого лучшего оружия— партии, не следовало—
именно с этой, изложенной так превосходно им самим точки зрения—
защищать тех, кто хотел принести в жертву бесформенному д в и ­
жению класса партию, в этом никак нельзя винить большевиков,
в этом повинен сам Плеханов.
„Мы убеждены, что н е о б х о д и м о п о д д е р ж и в а т ь „ ш и р о ­
к о е " р а б о ч е е д в и ж е н и е , н е р а с т в о р я я с ь в н е м, т.-е. не
с к р ы в а я с в о и х о с о б ы х в з г л я д о в и не у н и ч т о ж а я с в о е й
о с о б о й о р г а н и з а ц и и . За это ликвидаторы провозглашают нас
отсталыми людьми, „ревнителями древлего кружкового благочестия',
„хранителями старых заветов", „певцами подполья" и проч. и проч.
Нашим противникам хочется уверить своих читателей в том, что мы
отстали от рабочего движения и сделались неспособны понимать
его нужды. Это было бы обидно, если бы не было старо. Т е упреки,
которыми осыпают нас нынешние наши ликвидаторы, представляют
собой лишь новое издание упреков, выдвигавшихся’ против нас
„экономистами" *),— не без большой и законной гордости говорит
Плеханов. Как должна поступать теперь социал-демократия? На
этот вопрос был дан ответ в № 9 „Дневника" и этот ответ я выше
привел уж е,— ограничусь лишь ссылкой на него. Ответ на этот во­
прос, как и ответ на первый разобранный мною вопрос о том, есть ли
партия и нужно ли подполье— ответ Плеханова был совершенно
такой ж е, какой давали „большевики-ленинцы", и попутные вы
лазки его по адресу „сектантства твердокаменных* были лишь отрыж­
ками старых дискуссий, либо результатом самой несомненной ошибки
и путаницы.

9­
Я уж е отметил, что дискуссия организационная вскоре пере­
шла на принципиальную почву. Заканчивая основную статью в
№ 9 „Дневника", Плеханов писал: „Мое нынешнее положение не­
сколько напоминает положение французского крестьянина X V III века,
который, говорят, не раз кричал: „Vive le roí sans gabelle! 2). Так и

1 ) „Д невник социал-демократа" Л» 1 2 .
2) Д а здравствует король без соляного налога!
 568 — .

я от всей души готов кричать: да здравствует меньшевизм без ликви­

даторства, т.-е. революционный меньшевизм. Но при всем том, я не
забываю,— и не забываю именно потому, что я не заражен фракционь
ным фанатизмом, так легко переходящим во фракционный кретинизм,—
что меньшевизм не цель, а средство. Целыо было и остается для
меня теоретическое и практическое торжество в России марксизма.
И если бы меньшевизм перестал, по моему мнению, способствоват-
этой великой цели, то я, конечно, сумел бы расстаться с ним. Т ор­
жество „ликвидаторства" было бы именно тем поворотом, благодаря
которому меньшевизм сделался бы из революционного течения оппор­
тунистическим или даже вообще враждебным соц.-демократии. И
тогда я не защищал бы его, а боролся бы с ним, как говорится, до
последнего издыхания".
Разумеется, несколько странно звучит сочетание слов „революцион­
ный меньшевизм", но не в них суть дела. Он, когда писал свой
„Дневник*1 № 9, еще надеялся, что дело так далеко не зайдет, что
ликвидаторство еще не стало господствующим течением среди мень­
шевиков. „С ним еще можно бороться. С ним должно бороться. И
с ним будут бороться все те меньшевики, которые не желают раскола
в нашей партии и питают отвращение к оппортунизму. Эти товарищи
поймут, — т . - е . лучше сказать: они, конечно, уж е понимают, — что,
не желая раскола в партии и питая отвращение к оппортунизму
можно итти только по одному пути: по пути укрепления и расши­
рения нашей н е л е г а л ь н о й партийной организации и борьбы за
идейное влияние в ней". Не оппортунизм, не раскол, а борьба за
влияние в партии — таков был его лозунг. Обращаясь к тем партий-
цам-меньшевикам, которые колебались вступать в открытую борьбу с
ликвидаторством, он торопил их. „Надо спешить, пока еще не поздно,
пока „ликвидаторство" не сделалось у нас господствующим течением;
мы уж е знаем, что это течение по прямой линии направляется в не­
вылазное болото оппортунизма и враждебных соц.-демократии мелко­
буржуазных стремлений. Caveant cónsules!" *),
Торолить он имел все основания. У ж е в ответ на фельетоны
„Пролетария" Мартынов готовил свои статьи, подвергающие ж есто­
кой фальсификации историю с.-д. мысли, а с разных сторон начались
пересмотры старой соц.-демократической идеи гегемонии пролетариата
в буржуазной революции,
Мартынов изображал историю марксистской мысли в России так,
что ни один знающий се не мог ее узнать. Он старательнейшим
образом очищал марксистские произведения гр. „Осв, Т руда" ОТ рево*

1) „ Д н е в н ц к с о ц .- д е м о к р а т а " Д; д,
 — 569 —

люционного содержания и особенно тщательно старался доказать,

что все классические произведения членов группы „Осв. Т р .“ и все их
публичные выступления были чисты от идеи гегемонии пролетариата,
которая является продуктом позднейшей эпохи.
Почему он это делал? К ак я сказал, статья Мартынова была от­
ветом Каменеву, который утверждал, что Потресов, как истый лега-
лист, не заметил в произведениях Плеханова самой основной идеи—
идеи гегемонии пролетариата; нам незачем повторять, что Каменев
был глубоко прав: мы выше уж е проследили развитие этой чрезвы­
чайно плодотворной и одной из революционнейших идей Плеханова.
Но почему же Мартынов пытался фальсифицировать историю? Для
защиты Потресова. „Настроение, выразившееся в статье г. Потресова»
может быть охарактеризовано одним словом: л е г а л и з м . Именно в
силу этого настроения г. Потресов оказался таким плохим историогра­
фом нашей общественной мысли. Оно лишило его всякой способности
понять роль революционного „ф актора" в истории этой мысли. Под
его влиянием он сделался ретроспективным ликвидатором". Его ретро­
спективное ликвидаторство не могло не иметь в основе настоящее ликви­
даторство. Восстать против Потресова поэтому ни Мартынов, ни его
соредактора от „Голоса" не могли, поскольку сами страдали этим гре­
хом. Отсюда и необходимость защищать ретроспективно^ ликвидатор­
ство Потресова. „Во всяком положении есть своя логика. Логика вашего
(Мартынова. В. В.) положения есть логика легализма. Логика легализма
ведет к отрицанию всех революционных идей. Идея гегемонии пролетари­
ата принадлежит к их числу. Поэтому вы стали ретроспективно ликви­
дировать эту идею в изданиях группы „О св. Т р .“ , с которой вам
по выражению Фамусова, хотелось бы „роднею счесться" Подобно
бернштейнианцам и их российским последователям — экономистам,
Мартынов должен был пересмотреть старое революционное наследие
для оправдания своего ликвидаторства. Это понятно, но столь же
понятно, что безнаказанно подобные пересмотры не проходят: Мар­
тынов не мог „пересматривать* революционные воззрения Плеханова,
не фальсифицируя его; он и приписал ему идею Тихомирова, против
которой Плеханов сражался особенно яростно, что „р а б о ч и й о ч е н ь
в а ж е н д л я р е в о л ю ц и и * , и не только приписал ему чуждое уто­
пическое утверждение, но и объявил это тем „принципиально новым*,,
что внесено было, якобы, Плехановым в революционную мысль.
— „Зачем,— спрашивает совершенно резонно Плеханов,— стараетесь
вы перевести нас нз теоретическую позицию г. Тихомирова, т.-е. за­
ставить нас покинуть точку зрения пролетариата? Затем, чтобы под

„Д н евц и к с о ц . - д е м . ю .
 — 570 —

предлогом отстаивания „идейного наследства" отбояриться от идеи

гегемонии пролетариата. А почему вы почувствовали потребность
отбояриться от нее? Опять-таки потому, что вы на всех парусах не­
сетесь к населенному бернштейнианцами и прочими оппортунистами
берегу легализма. Легалисту нечего делать с идеей гегемонии проле­
тариата: 'Она только стесняла бы его во всех его практических вы­
ступлениях. Вот почему наши бернштейнианцы и всегда были против
нее. Они предпочитали ей идею гегемонии... „Союза Освобожде­
ния" *).
Быть противником гегемонии пролетариата означает быть сторон­
ником гегемонии либеральной буржуазии, — эту простую истину не
усвоили меньшевики-ликвидаторы, ее же не могли и пе смогут усвоить
оппортунисты всех стран.
Из них одни сознают это положение и сознательно идут на
ликвидаторство гегемонии пролетариата в пользу буржуазии, другие
бессознательно,— но у всех результаты их деятельности одни и те же.
Разве Плеханов не был прав, когда на упоминание насчет его „от­
цовства" ответил Мартынову, который был не менее других грешен
в ликвидации гегемонии пролетариата: „Отец русской социал-
демократии не обязан признавать себя отцом всех русских социал-
демократов и всех русских социал-демократических течений. При­
мер: никакой историк не убедил бы меня в том, что я был отцом
наших „экономистов". А так как вы, т. Мартынов, бывший эконо­
мист; так как вы лишь впоследствии стали склоняться к моему
образу мыслей; так как вы не дошли до него по той весьма доста­
точной прйчине, что заразились по пути л и к в и д а т о р с т в о м , —
то выходит, что мы с вами в родстве не состоим. Поэтому вы-
вступая в полемику со мной, не имели никакого основания вспоми­
нать о „наготе отца". Ры лучше сделали бы, если бы не забывали,
что можно уподобиться одному из сыновей Ноя (тому, от которого
произошел Фаддей Булгарин), даже и тогда, когда имеешь дело с
совершенно посторонним человеком" 2).
Возражая на его статью из „Необходимого дополнения к дневни­
кам Г. 13. Плеханова", где Мартынов пытается выкрутиться из чрез­
вычайно затруднительного положения „фальсификатора истории
русской марксистской мысли“ , Плеханов в № 13 своего „Дневника"
дает чрезвычайно интересный очерк развития своих взглядов на ге­
гемонию пролетариата. Мы не будем повторяться, потому что нам
уже выше пришлось проследить развитие этой идеи у Плеханова, но

'I „ Д н е в н и к с о ш и л - д с м о к р а т а " .N2 ю .

2) Т а м ж е, 1 3.
 — 571 —

остановимся на ряде критических замечаний, которые не могут не

осветить ярким светом его идею и его взгляды эпохи борьбы против
ликвидаторов.
Мартынов утверждал, что идея гегемонии пролетариата стала
доминирующей идеей в середине 90 х годов, при чем он приписывал
авторство Аксельроду; но важно не . это обстоятельство, а то, что
если это утверждение Мартынова высказано столь категорически, то
как ж е можно говорить о том, что он ликвидировал идею гегемонии
пролетариата? Для того; чтобы ответить на это, следует вспомнить,
что Мартынов приписал Плеханову народническую мысль Тихомирова
о том, что „рабочие важны д л я революции". Плеханов справедливо
указывает, что это само уж е делает совершенно бессмысленной идею
гегемонии. „Но я ,— как вы должны были в этом убедиться,—не мог
не заметить и того, что после подмены вами истинных (т.-е. социал-
демократических) положений группы „Осв. Т р .“ народовольческими
(с ее точки зрения, совершенно ошибочными) положениями JI. Тихо­
мирова сама идея гегемонии пролетариата утрачивала в вашем изло­
жении всякий серьезный смысл. И это совершенно независимо от
вопроса о том, кто первый и когда начал излагать названную идею:
я или П. Б. Аксельрод, в 8о-х или 90-х годах, в начале или в конце
того или другого десятилетия. Если то „ п р и н ц и п и а л ь н о - н о ­
в о е " (напоминаю: курсив ваш, любезнейший товарищ), что было
внесено в революционную мысль группой „О св. Т р .“ , т.-е. мною,
Аксельродом и другими,— сводилось к тому, что „рабочий класс ва­
жен для революции", и если эта группа „никогда ие упускала из
виду" (ваши слова, т. Мартынов) этой основной предпосылки, то са­
мая идея гегемонии пролетариата должна была превращаться у нее
или в жалкую логическую ошибку, или в жалкое политическое ли­
цемерие. Могла ли она серьезно говорить о гегемонии того класса,
который существовал в ее представлении не für sich (не для себя), а
für anders (для другого), для революции? Гегемон, существующий не
для себя, не für sich, a für anders, есть не гегемон, не руководитель,
а, в лучшем случае, союзник, помощник какого-то другого высшего
общественного элемента, для успехов которого он „очень важен" ').
Такая подмена не могла пройти бесследно. Если бы Мартынов был
прав, то, разумеется, гегемония пролетариата потеряла бы всякое ре­
волюционное содержание и превратилась бы в простую оппортунисти­
ческую фразу. Но, как читатель мог убедиться, это не так, Мартынов
путает. Из этой теоретической путаницы выйти тем путем, которым
ведет рассуждение Мартынов, невозможно, и невозможно прежде

') „Д ч е в н и к * с о ц и а л - д е м о к р а т а " .4® 13.

 — 572 —

Bcjro потому, что он не хотел понимать истинное мнение чле­

нов гр. „Осв. Т р.“ , а навязывал им свои желания и делал попытки
примирять историю с ее фальсификацией Потресовым и ликвидато­
рами. Задача не из легких, особенно если иметь перед собой такого
неумолимого врага, как Плеханов, который сам имел полную возмож­
ность восстановить свои собственные взгляды, попутно убийственно
высмеивая Мартынова. „Маркс и Энгельс пришли к идее социали­
стической революции. Что это значило? Для них, как для людей,
стоявших на точке зрения диалектического материализма, это зна­
чило, что объективный ход общественного развития роковым образом
ведет к замене капиталистических отношений производства социа­
листическими, и что, стало-быгь, движение общественной экономики
в ту сторону, где ей предстоит эта замена, служит мерой экономи­
ческого прогресса. Подобно этому, для нас, членов группы „Осв. Тр “ ,
твердо державшихся диалектического материализма Маркса-Энгельса,
идея гегемонии пролетариата была равносильна тому убеждению, что
объективный ход экономического развитии России роковым образом
ведет к выступлению пролетариата в качестве руководителя (гегемона)
освободительной борьбы со старым порядком, и что, стало быть, ме­
рой нашего общественного прогресса, приближающего нас к полити­
ческой свободе, служит подготовка пролетариата к этой роли гегемона
(руководителя) в освободительной борьбе. По мнению Маркса и Эн­
гельса, социалистическая революция явится, как результат более или
менее продолжительного процесса общественного развития. Подобно
этому мы, члены группы „Осв. Т р .“ , думали, что гегемония проле­
тариата явится, как результат более или менее продолжительного
процесса экономического развития России. Продолжительности про­
цесса, роковым образом ведущего к социалистической революции?
Маркс и Энгельс никогда не объявляли равной нулю. Подобно этому
и мы, члены группы „Осв. Т р .“ , никогда не считали равной нулю
продолжительность того процесса, в результате которого пролетариат
явится гегемоном в освободительной борьбе. Повторяю, Маркс и Эн.
гельс стояли на диалектической точке зрения; мы, члены группы
„Осв. Т р .“ , тоже держались ее. А вы, т. Мартынов, приступаете к
нам с элементарной логикой метафизика, говоря мне: „если в эпоху
издания брошюры „Социализм и политическая борьба" и книги „Наши
разногласия" вы не были убеждены в том, что пролетариат уж е го­
тов к своей роли гегемона, то вам чужда была тогда идея гегемонии
пролетариата; вы доработались до нее только впоследствии". Мне
трудно столковаться с вами" *). Не только столковаться, по д а ж е по-.

1] „Д п е в и и к со ц и а л -д ем о к р ат а* Ai 15.
 — 573 —

иимать друг-друта было чрезвычайно трудно, ибо спорящие сто­

роны говорили на разных языках. Д о какой степени было трудно,
видно хотя бы из того, что ликвидаторы отказывались видеть идею
гегемонии в речи Плеханова на Международном Парижском кон­
грессе, которая как-раз и „выражала"— по справедливому разъяснению
Плеханова— то мое непоколебимое убеждение, что объективный ход
экономического развития России роковым образом ведет к выступле­
нию пролетариата в качестве руководителя освободительной борьбы
со старым порядком, и что, стало быть, мерой нашего обществен­
ного прогресса, приближающего нас к политической свободе, служит
подготовка пролетариата к этой роли гегемона в освободительной
борьбе. Не больше, но и не меньше. .Это было совершенно ясно, и
лишь ликвидаторы не поняли ничего или не хотели понять в указан­
ной речи, ибо,как мы показали выше многими цитатами, борьба эта
была лейт-мотивом всей литературной деятельности Плеханова, начи­
ная с „Соц. и полит, борьба". .Сколько раз в наших бесчисленных
и бесконечных спорах с народовольцами на собраниях в русских и
заграничных колониях я уж е в середине 8о-х гг. повторял, поясняя
своим оппонентам, к а к понимаем мы роль пролетариата: дайте нам
500 тысяч сознательных рабочих, и от русского абсолютизма пе
останется и следа. Неужели вы думаете, т. Мартынов, что человек,
неустанно твердивший это, имел в виду гегемонию либералов? Как
бы не так! Гегемония, очевидно, должна была достаться той партии,
за которой пошли бы сознательные рабочие баталионы, т.-е. партии
социал-демократической" 1). Пятьсот тысяч! А политические ренегаты,
считающие себя учениками Плеханова, так и очутились за баррика­
дами, когда такие 500 тысяч пришли и начали д е й с т в о в а т ь !
Но уж такова трагедия революционера Плеханова, что его непо­
средственное окружение всегда относилось к нему, как копна сена к
Арарату.
Мартынов, захлебываясь, цитирует против Плеханова то место из
„Наших разногласий", где говорится о деле создания у нас рабочей
партии на западно-европейский образец, желая изобразить его дав­
нишним легалистом. „Многие и многие не понимали меня в то врем я,'—
замечает по этому поводу Плеханов. К числу многих прибавились
ликвидаторы , ).
„В своем качестве ликвидатора вы не можете придавать большое
значение нелегальной партии. Но что касается группы „О св. Т р .“ , то
в с е ее члены были в т о в р е м я (доброе старое время!) как нельзя
более далеки от ликвидаторства и потому полагали, что даже н е л е -

>) .Д н е в н и к с о ц и а л д е м о к р а т а " № 13.

 - 574 -

г а л ъ н а я социал-демократическая партия может совершить великое

историческое дело: встать во главе пролетариата, призываемого исто­
рией к руководящей роли в борьбе за политическую свободу. Это
не предположение, это не воображение, это,— как выражались сла­
вянофилы,— „быль". И об эту быль в мелкие кусочки разбивается вся
ваша аргументация" 1). Д а и какие это аргументы, продиктованные
самым несомненным оппортунизмом? С одной стороны, признание ге­
гемонии пролетариата, с другой' стороны — отрицание, ликвидация
средств и путей ее реализации,— это ли не жесточайшая форма оппор­
тунизма?
„Скаж ите, т. Мартынов, отказываетесь ли вы теперь от этой
идеи? Я полагаю, что нет, т.-е., что вы п о к а е щ е не отказываетесь
от нее. Но посмотрите сами, может ли претендовать на гегемонию в
освободительном движении та партия пролетариата, которая суж и­
вает свою политическую программу на формулу: „борьба за свою
собственную легализацию"? Эта узкая формула воскрешает „эконо­
мизм", как он выражался даже не в журнале „Рабочее Д ел о ",—
который вы редактировали с таким успехом, т. [Мартынов,— а в га­
зетке „Рабочая Мысль". Но экономисты имели резон, ибо они прямо
отрицали гегемонию пролетариата и стояли за руководство либералов.
А Мартынов? „Вы до сих пор держитесь, — по крайней мере, я так
полагаю,— за идею гегемонии пролетариата. Но вы существенно иска­
зили то „принципиально-новое", что лежало в основе всей полити­
ческой пропаганды группы „О св. Т р.“ от. начала и до конца ее
существования. Вместо того, что было новым в действительности, вы,
рассудку вопреки, приписали мне нечто старое, общепризнанное еще
в эпоху „народовольства". И, поступая так, вы опять сближались с
„экономистами", т.-е., вернее, опять возвращались на их точку
зрения" ').
А трудно ли было Мартынову это сделать? Вернулся ли он полно
к „экономизму"? „Говорят, что первая любовь есть самая сильная. Вы,
г. Мартынов, вернулись к своей первой любви — к.прекрасной Д ул ь­
цинее „экономизма". Теперь, кажется, ясно, что те литературные
подвиги, которые вам предстоит совершить, будут совершены вами в
честь этой дамы вашего сердца Конечно, об этой даме можно ска­
зать, как говорит Мефистофель о Марте: „красотка очень перезрела".
Но надо надеяться, что она помолодеет под благотворным влиянием
вашего горячего чувства" 1). Я этот отрывок привел отнюдь не с
злой мыслью напс нить тов. Мартынову эту баталию, в которой без­
условная правота на стороне Плеханова. Я полагаю, всякий заме­

*) „ Д н е в н и к с о ц и а л - д е м о к р а т а * № 13.
 — 575 —

тит без труда, что приведенные обратные слова столь же хорошо быот
Мартынова, сколь... самого Плеханова недавнего времени... Стоит
только вспомнить, что говорил Ленин после II съезда насчет при­
роды экономизма и экономистов, приставших к партии, и рядом с
этим ответы Плеханова, напоминавшие притчу о блудном сыне, чтобы
согласиться, что Плеханову понадобилось слишком много времени
и излишняя конкретизация тенденции экономизма для того, чтобы
он согласился с Лениным.
Вернемся, однако, к вопросу о том, почему ликвидаторов так бес­
покоит идея гегемонии пролетариата? Отчего они так рьяно взялись
за ее ликвидацию?
Внутренняя связь между партиен пролетариата, ее политической
мошыо и идеей гегемонии пролетариата так тесна, что ни один
сколько-нибудь последовательный человек (хотя ликвидаторы вообще
последовательности никогда не соблюдали) не смог бы ликвиди­
ровать одно, не ликвидируя другого. Больше того: если бы даже
ликвидаторы и не хотели ликвидировать гегемонию, одним фактом
ликвидации подпольной партии они ставили на карту судьбу геге­
монии,— так тесна их связь. „Д о последнего времени кавказская со­
циал-демократия держалась идеи г е г е м о н и и п р о л е т а р и а т а в
о с в о б о д и т е л ь н о й б о р ь б е . Теперь ликвидаторы,— вернее ска­
зать, наиболее откровенные между ними,— оспаривают эту идею,
отрекаются от нее. Она кажется им нецелесообразной. И они правы.
О н а в с а м о м д е л е н е ц е л е с о о б р а з н а . . . с их т о ч к и з р е ­
н и я . А с точки зрении р е в о л ю ц и о н н о й социал-демократии дело
представляется в совершенно ином свете" ‘).
Почему? Почему они так ополчились против идеи гегемонии, и
почему она так нецелесообразна с их точки зрения? „Нетрудно
понять, что с т о л ь с в о й с т в е н н о е н а ш и м „ л и к в и д а т о р а м "
презрение к „подполью" неизбежно должно сопрово­
ж д а т ь с я,— по к р а й н е й м е р е , в г о л о в а х , н е с о в с е м л и ш е н ­
ных л ог ики, — о т р и ц а н и е м и д е и г е г е м о н и и п р о л е т а ­
р и а т а * г). Приведя свидетельство Аркомеда об исключительном
влиянии пролетариата на крестьянство на Кавказе, Плеханов пишет:
„Это ясно. Но ясно и то, что такое воздействие должно было быть
н е л е г а л ь н ы м , должно было исходить и з р е в о л ю ц и о н н о г о
п о д п о л ь я : всякий ребенок понимает, что наши „ л е г а л ь н ы е
в о з м о ж н о с т и " совсем не оставляли для него места. Поэтому тот,

!) С . Т . А р к о м е д , Рабочее движение и социал-демократия на К авказе,

стр. 2 2 .
*) Там ж е, стр. 2 }.

I
 — 576 -

кому дорого такое воздействие, являющееся одним пз пажиейших

способов осуществления идеи гегемонии пролетариата, по необходи­
мости будет дорожить и революционным „подпольем". И обратно,
тот, кто презрительно фыркает по адресу „подполья", не только не
дорожит идей гегемонии пролетариата, но по необходимости скло­
няется или к полному ее отрицанию, или хотя бы к такому ее
„разъяснению", при котором она утрачивает всякий революционный
смысл “ *).
Действительно, легче верблюду пройти сквозь игольное уш ко, чей
ликвидатору переварить идею гегемонии пролетариата. „Социал-демо­
кратические октябристы" были бы плохими легалистами, ежели бы
они не принесли в жертву чечевичной похлебке столыпинской ле­
гальности идею гегемонии. „Надо обеспечить себе хоть небольшие
„легальные возможности". Надо „ б о р о т ь с я за л е г а л ь н о с т ь“ . А
чтобы наша работа не привела к новому поражению, мы должны,— рас­
суждают „ликвидаторы",— прежде всего подумать о том, чтобы нас
поддержала буржуазия. Но идея гегемонии пролетариата не нравится
буржуазии. Что ж е делать? Salus populi suprema 1ех (благо народа—
высший закон). Принесем эту идею в жертву народным интересам'1 2).
Этот логический прием Бернштейна повторяют теперь ликвидаторы.
Ну, чем не бернштейнианство суждение Ана (Н. Жорданиа), который,
ссылаясь на изменившиеся соотношения общественных сил, приходит
к заключению, что „во главе революции (первой. В. 5 .) действительно
стоял пролетариат, и если (революция) не победила, это потому, что
пролетариат не может стоять во главе буржуазной победоносной
революции, ибо если она победоносна, она будет не буржуазная,
а социальная" 3). '
Ну, а если бы во главе революции стояла буржуазия? Тогда и
той куцой конституции, что имелась в России, не получилось бы.
Схема, по которой пролетариату надлежит не руководить в револю­
ции, а поддерживать лишь требования буржуазии, — есть самая не­
сомненная сдача марксизма либерализму. На самом деле, если даже
принять либеральное положение Жордании, что в буржуазной рево­
люции пролетариат не может быть руководителем, а руководство
должно быть в руках средней оппозиционной буржуазии (сиречь
кадетов), то как ж е быть с теми гигантскими слоями, „которых нельзя
смешивать ни с пролетариатом, ни со „средней буржуазией", и ко­
торые тоже заинтересованы в успехе освободительной борьбы? 3 а

!) А р к о м е д , Р а б о ч е е д в и ж е н и е и с о ц .- д е м . иа К а в к а зе , стр. 23—24.
2) Т а м ж е , с т р . 26.
а, Т а м ж е , с т р . 27.
 — 577 —

к е м п о й д у т э т и с л о и? З а „ с р е д н е й б у р ж у а з и е й " или
з а п р о л е т а р и а т о м ? Само собою понятно, что сознательная бур­
жуазия должна будет стараться повести их за собой, а сознательный
пролетариат обязан сделать все, от него зависящее, для того, чтобы
подчинить их с в о е м у руководящему влиянию. Если это ему удастся,
то он опять окажется во главе освободительного движения, т.-е. в
роли гегемона. Политическая логика— то же, что природа: гони ее в
дверь, она влетит в окно" ‘).
Если пролетариат захочет последовать совету Ана, то он должен
будет отказаться прежде всего от борьбы с буржуазией за влияние
на промежуточные слои. „Н о подобное самоотречение равносильно
политическому самооскоплению. Захочет ли пролетариат подвергнуть,
себя такой операции?" *). Не только не захочет, но он и показал,
что путь, избранный им, есть путь как раз обратный тому, что пред­
лагает ему Ан и вместе с ним и по-иному ликвидаторы. Призрак
запуганного буржуа, которым в свое время бернштейнианцы запу­
гивали соц.-демократов, теперь вновь очутился в достойных руках
ликвидаторов. „Не подлежит никакому сомнению, что только поли­
тические романтики, опьяневшие от революционных ф р а з , захотели
бы пугать ее из любви к искусству. Но пусть вспомнцт тов. Ан,
когда кадеты,—которых он считает идеологами средней буржуазии,—
обнаруживали некоторое поползновение заигрывать с революционе­
рами? Т о л ь к о т о г д а , к о г д а д о с т и г л о с в о е й н а и в ы с ш е й
точки руководимое пролетариатом освободительное
Д в и ж е н и е . Это можно доказать документально. И если бы теперь
опять началось широкое революционное движение, то г. Милюков
опять высказался бы за созыв Учредительного Собрания; прайда, те­
перь революциошюе движение должно было бы стать несравненно
более глубоким и широким для того, чтобы наученные опытом кадеты
поверили в его непобедимость, но это ничуть не изменяет дела.
Политический младенец—тот социал-демократ, который во имя ложно
понятого „принципа" отказывается использовать для своей великой
Цели всякое (между прочим, и кадетское) движение против суще*
ствующего порядка. Но, право ж е, немного политической зрелости
обнаружит и тот, который испугается призрака „запуганного"
г. Милюкова 2).
Читатель не забыл, что Милюков действительно в 1 9 1 7 г- в т е‘
чепие пятнадцати дней вылинял свою „конституционную" шкуру не­
сколько раз под великим давлением революционного пролетариата,

') А р к о м е д , Рабочее движение и соц.-дем ократия на К авказе, стр. 29.

®) Гам ж е, стр. jo.
В В а г л н я н, Г. I!. Плеханов 37
 — 578 -

пока благополучно не дошел до Учредительного Собрания. Нередко

говорят: пути истории неисповедимы? Неверно; они ужасно монотонны»
повторяются в общем и целом не один раз: Милюков ничем не лучше
своих собратьев из Франции и Германии, а Жорданиа пошел ничуть
не далее Бернштейна в своем пересмотре, в своей новой ревизии.
„Нели бы тактика „ликвидаторов" восторжествовала у нас на­
долго, то неизбежным следствием этого явилось бы прекращение
революционного движения, п о с к о л ь к у х о д е г о з а в и с и т о т
с о з н а т е л ь н ы х у с и л и й с о ц и а л - д е м о к р а т о в . А это, в свою
очередь, крайне уменьшило, бы шансы той „ б о р ь б ы з а л е г а л ь ­
н о с т ь " , с планами которой наши социал-демократические октябри­
сты носятся теперь, как с новым евангелием. К счастью, октябризм
с о ц и а л - д е м о к р а т и ч е с к и й так ж е несостоятелен, как и октя­
бризм б у р ж у а з н ы й . Недалеко то время, когда его будут сты­
диться многие и многие из его нынешних сторонников и пособников.
Вот почему мы, российские революционные социал-демократы, не
имеем повода „смотреть на будущность с боязнью". Мы не знаем,
какой именно в и д примут события нашей внутренней жизни. Но
мы хорошо знаем, что, какой бы в и д ни приняли они, о б щ е е н а п р а ­
в л е н и е их хода будет гораздо благоприятнее для нас, нежели для
наших врагов" ’ ); и нежели для ликвидаторов, разумеется, поскольку
они являются защитниками наших врагов в нашем собственном лагере-.
Но мы не можем закончить рассмотрение вопроса о гегемонии
пролетариата, не сказав два слова о межевании, предпринятом Плеха­
новым в нашу сторону. Как ни странно, а и тут он ухитрился найти
разногласия с большевиками, хотя, как мог убедиться читатель, его
понимание и толкование гегемонии пролетариата местами почти бук­
вально совпадают с большевистскими формулами и ретроспективно
подтверждают тактику большевиков в первой революции. „Не по­
думайте,— говорит он, обращаясь к Мартынову,— пожалуйста, что,
ополчаясь на впе за вашу попытку „восстановить теперь действитель­
ную историю*, я хочу показать свою солидарность с фельетонистом
„Пролетария11. Нет, я с ним совсем не солидарен. И те, которые
говорят, что тактика большевиков была лишь „конкретизированием"
идеи гегемонии пролетариата в нашем революционном движении,
впервые выдвинутой нами, т.-е. группой „О св. Т р .“ ,— говорят нечто
несообразное" 2).
Вот как! Это очень интересно, как он докажет „несообразность"
этой мысли. „Тактика большевиков была не осуществлением идеи

1) Л р к о м е д , Рабочее движение и соц.-дем . на К авказе, стр. j i .

*) .Д невник соииал демократа" № ю .
 - 579 —

гегемонии пролетариата, но ее практическим отрицанием", непрости­

тельным отрицанием, как он говорит. Это уже положительно интри­
гует читателя, и он с нетерпением ждет разоблачений Плеханова. А
он-то спокойно продолжает ниже говорить об эс-эрстве Ленина и о
его бланкизме, т.-е. те самые слова, которые, как мы видели выше,
говорил он не раз в эпоху первой революции. „К то, подобно Ле­
нину, мог серьезно спрашивать себя, на какой месяц должны мы
назначить вооруженное восстание, тот, по своим тактическим поня­
тиям, конечно, был гораздо ближе к г. Тихомирову и к Ткачеву^
нежели к группе „Осв. Т р .“ . И не удивительно, что Ленин корен­
ным образом разошелся с этой группой в таком важном вопросе,
как вопрос о захвате власти революционерами" *)•
Действительно, расхождение было коренное, но мы уже имели
случай убедиться, что как раз тут-то Плеханов и не был прав, тут
как раз он сам на деле, на практике боялся додумывать свою идею
гегемонии до конца. Равно пустяком теперь звучит и обвинение
большевиков в том, что на них, якобы, лежит немалая доля ответ­
ственности за бегство „меньшевистских Гамлетов" из подполья и из
партии. Против фракционной борьбы большевиков меньшевики выдви­
гали не менее, если не более, сильную фракционную сплоченность и
»дипломатию“ , и если они не выдержали поражения роволюции, то
причиной тому отнюдь не большевики. Ликвидаторы, хватающиеся
за всякую соломинку, хватались не раз и за этот аргумент, но стоило
ли Плеханову повторять этот пустяшный аргумент в оправдание
»,меньшевистскимв Гамлетам и с.-д. октябристам?

ю.
Вернемся к вопросу о генеральном межевании. В № 9 „Дневника"
Плеханов, приветствуя раскол в лагере большевиков— между Лени­
ным и отзовистами, ультиматистами и т. д.— писал: „Раскол вообще
неприятная вещь. Но иногда он необходим, и тогда нужно мириться
со всеми его неприятными сторонами. Кроме того, бывает так, что
одно зло предупреждает другое, большее. Раскол в большевистской
Ф р а к ц и и может,— не говорю, непременно будет,— способствовать
упрочению нашего п а р т и й н о г о единства. А это очень полезно.
Поэтому я приветствую раскол между большевиками. Да, скажут
мне, вы приветствуете его потому, что он ослабляет силы ваших про-
Тивников-большевиков. Отвечаю: нет, я приветствую его, н е с м о ­
т р я н а то, ч т о о н у в е л и ч и в а е т с и л ы м о и х п р о т и в н и *

*) „ Д н е в н и к с о ц .- д е м .“ № ю.
87*
 - 580 -

к о в-б о л ь ш е в и к о в “ '). Эго справедливо, но это ж е ко многому обя­

зывало. Тов. Ленин, по его мнению, сделал очень хорошо, отмежевав­
шись от своих соц.-дем. „м и н у с о в “ (как он называл Богданова и др).
А тов. Плеханов? Не следует ли и ему задуматься насчет межевания?
Следует, и он пишет: „К ак большевикам грозили опасностью раз­
личные элементы, которые лучше всего будет обозначать общим
термином анархо-социализма, так и меньшевикам угрожают элементы,
точнее всего характеризуемые словом „ликвидаторы11. Большевики
отмежевались от анархо-социалистов; нам пора отмежеваться от
„ликвидаторов". Таким образом произойдет „генеральное межевание",
которое облегчит сближение между большевиками и меньшевиками
на почве общей партийной работы" г). Т ак представлялся Плеханову
вопрос о межевании.
Но у большевиков была очень ясная линия межевания, а у мень­
шевиков дело обстояло не так просто. Когда Плеханов писал свои
вышеприведенные слова, он еще думал, что межевание произойдет
по организационным вопросам, а всего два-три месяца спустя во­
просы принципиальные стали не менее остро, и тогда генеральное
межевание приняло действительйо то направление, о котором гово­
рил Ленин.
С кем ^ на какой почве производить межевание-—таким образом
решалось как большевиками, так и Плехановым в одном и том же
направлении.
Когда совещание расширенного пленума редакции „Пролетария1'
приняло резолюцию об отзовизме и ультиматизме и решило раскол в
большевистской фракции, Ленин написал свой план межевания. В
нем всем отведено свое место, а вывод сделан ясно и решительно.
„Наша партия не может итти вперед без решительной ликвида­
ции ликвидаторства.'А к ликвидаторству относится не только пря­
мое ликвидаторство меньшевиков и их оппортунистическая тактика.
Сюда относится и меньшевизм наизнанку", т.-е. отзовисты, ультима­
тисты, богостроители. „Сюда относится непониманиё партийных задач
большевиков, задач, которые в 1906— 1907 годах состояли в с в е р ­
ж е н и и меньшевистского Ц.К.» н е о п и р а в ш е г о с я на большин­
ство партии (не только поляки и латыши, даже бундовцы не поддер­
живали тогда чисто-меньшевистского Ц.К-),— задач, которые теперь
стоят в терпеливом воспитании партийных элементов, в сплочении их,
в создании действительно единой и прочной пролетарской партии.
Большевики очищали почву для партийности своей непримиримой
борьбой против антипартийных элементов в 1903— 1905 и в 1906—

*) „ Д н е в н и к с о ц и а л - д е м о к р а т а * М 9.
 — 581 —

1907 годах. Большевики должны теперь п о ст р о и т ь п а р т и ю , п о ­

строить из фракции партию, построить партию при помощи тех
позиции, которые завоеваны фракционной борьбой" *).
Нужно ли решительно отмежеваться от ликвидаторства? Нужно,—
•и на этом сходились и Ленин, и Плеханов.
Но что это означает? Плеханов утверждал, что это не только не
ослабит силу отдельных фракций, но и усилит их и, таким образом,
создаст в партии здоровую атмосферу борьбы двух фракций за влия­
ние, а Ленин находил, как видит читатель, что решительная ликви­
дация пе может не привести к решительному превращению ортодо­
ксальной фракции большевиков в партию. Это было основное расхо­
ждение между Лениным и Плехановым, и именно это, а не большая
или меньшая решительность в деле проведения ликвидации ликви­
даторов.
Насчет решительности действия Плеханов не уступал Ленину и,
поскольку это позволяли ему имеющиеся в его распоряжении рес-
сурсы (а их у Плеханова было не очень много: лишь его „Дневники",
острое перо и партийный авторитет), он действовал решительно, было
бы вернее сказать: он в ы с к а з ы в а л с я за очень решительный образ
действия.
Вряд ли нужно долго доказывать, как прав был в этом расхо­
ждении Ленин. . На самом деле, если меньшевику Плеханову отречься,
как он это и сделал, и отмежеваться от ликвидаторства не только
организационного, но и теоретического, и если при этом он будет
достаточно последователен в ортодоксии, революционен и последова­
телен, то совершенно неизбежно придет к большевизму ленинского
направления.
Когда Плеханов не пытался продолжать „ретроспективные" межи,
он вполне и всегда сходился с Лениным,— вспомним только вопрос о
гегемонии пролетариата.
Я говорил, что в решительности оп никак не уступал больше­
викам. Стоит сравнить его оценку резолюций знаменитого пле­
нума Ц К-, созванного в начале 1 91 0 года. Пленум был попыткой
разоблачить и заклеймить ликвидаторство с обоих крайних флангов,
это было, с другой стороны, первой попыткой собрать воедино истинно­
партийные силы. Это было последней данью примиренченству, охва­
тившему значительные круги нашей партии.
И, именно потому, что заправилы этого пленума были увлечены
идеей примирения во что бы то ни стало со всеми „партийно-стой­
кими" элементами, резолюции пленума вышли значительно - бесцвет-

*) II. Л е н и н (В. Ульянов), С о б р . с о ч и н ., том X I , с т р . 278— 279.

 — 582 —

пыми, недоговоренными, нерешительными, рассчитанными скорее на

достижение е д и н о г л а с и я , чем на выяснение позиций.
Плеханов решительно не мог мириться с подобного рода тенден­
циями. Он превосходно знал, что есть много таких условий, при
которых лучше решительное межевание и раскол, чем прикрашенные
резолюции,— т.-е. придерживался позиции, во всем сходной с той,
которую поддерживал на пленуме т. Ленин. Может показаться не­
сколько странным и смелым наше утверждение. В „историях" обычно
рассказывается, что плехановцы и были те, кто в союзе с примиренцамн-
большевиками провели эти резолюции. Но, во-первых, плехановцы—
не Плеханов, а, во-вторых, не следует забивать следующее: Плеханов
стоял за примирение и выработку средней линии, но не между теми
элементами, которые пытались объединить примиренцы-большевики.
Он считал возможным примирение лишь между той частью меньше­
виков, которую представлял он, и той частью большевиков, которую
представлял Ленин.
Легко заметить, что в эту эпоху и для этого фазиса борьбы для
Плеханова большую роль играло то обстоятельство, что Ленин высту­
пил со своим „Эмпирио-критицизмом". Но это мимоходом, а теперь мы
приведем два отрывка из его „Дневника", № и , где он критикует
резолюцию пленума.
Резолюция в целях примирения в своей теоретической части по­
вторяет много положений, которые общеизвестны, чем ее авторы
придали ей пухлость и такую внешность, которая наводит Плеханова
на очень невеселые сравнения. „Своей внешностью наша резолюция
напоминает резолюцию, принятую, по настоянию Ж ореса, на Т улуз­
ском съезде французской социалистической партии, а также . те
резолюции, которые принимались недавно на съездах итальянской
партии под влиянием „ннтегралиста" Ферри. Эти резолюции,— т.-е.
тулузская и „интегралистские" резолюции Ферри,—отличались болез­
ненной пухлостью, потому что страдали недостаточной определен­
ностью содержания. А недостаточная определенность их содержания
обусловливалась тем, что авторы их боялись, как выражается Крылов,
„раздразнить гусей". Известно, например, что авторы и сторонники
тулузской резолюции (к числу их, к сожалению, принадлежит даже
заслуженный Вальян) довели свой страх перед гусями, можно ска­
зать, до последней крайности: они отказались внести в нее упо­
минание о резолюции против а н а р х и с т о в , принятой на Лондон­
ском международном съезде 1896 г. Согласитесь, что дальше этого
миролюбие в с о ц и а л и с т и ч е с к о м лагере итти ие может. И, ко­
нечно, миролюбие— прекрасное чувство; но продиктованная Жоресом
пухлая тулузская резолюция, избегавшая называть вещи их собствен*
 — из —
ними именами, упрочила во французской партии не мир, а лишь
путаницу понятий, Мешающую ей приобрести надлежащее влияние на
французский пролетариат. Я очень боюсь, что такова ж е будет и
судьба пухлой резолюции „о положении дел партии", „единогласно
принятой" нашим Ц .К .“ *)•
Оно действительно, судьба ее таковой и оказалась, что нетрудно
было предвидеть, разбирая по пунктам резолюцию. В них мысли и на­
стоящие названия вещей так искусно маскировались в целях единства,
что должны были внушить, разумеется, немалую долю опасения всем
истинным сторонникам единства. „Второй параграф пухлой резолюции
говорит, что рабочее движение в России переживает момент круп­
нейшего исторического перелома, а наша социал-демократическая пар­
тия—острый кризис. Это— истина, не принадлежащая к числу изби­
тых мест. Это та истина, которую мы должны признать не потому,
что она всегда и везде разумеется само собою, а потому, что мы знакомы
с н ы н е ш н и м с о с т о я н и е м р а б о ч е г о д в и ж е н и я и с ны­
нешним положением социал-демократической пар­
т и и в Р о с с и и . „Перелом" и „кризис" в самом деле находится на­
лицо. Но именно потому, что они находятся на-лицо, мы, обсуждая
„положение дел", должны мыслить и говорить ясно и определенно,
не боясь никаких гусей и не прибегая к дорогой „интегралистам" и
жоресистам дипломатической туманности. Но на это-то, как видно,
и не могли решиться наши patres conscripti* ').
Д аж е то место, которое наша „непримиримая" фракция, во главе
с т. Лениным, провела,—квалификацию ликвидаторства как результат
буржуазного влияния на пролетариат,— даже это утверждение при­
миренцы пленума обставили таким количеством лишних слов, что
сделали его очень растяжимым и туманным.. „В переводе на простой,
свободный от дипломатической туманности язык это значит, что
реакция, усилившая влияние буржуазных идеологий на российский
пролетариат, породила, с одной стороны, „ликвидаторов", а с другой —
„отзовистов", „ультиматистов" и прочих анархо-синдикалистов. По­
чему же авторы резолюции не предпочли этого простого языка? Почему
они не назвали течений, вызванных к жизни нынешней реакцией,
теми именами, которые давно уж е присвоены им в нашем партийном
обиходе? Причина тому все то ж е нежелание „раздразнить гусей".
Они сочли нужным сделать уступки ликвидаторам, „с одной стороны"
и анархо-синдикалистам— „с другой". А почему они сочли нужным
сделать эту уступку? Очевидно, по той ж е причине, по которой
делаются вообще всякие уступки: уступают только тем, с которыми

*) .Д н е в н и к с о ц и а л - д е м о к р а т а * 11.
 — 584 —

находят нужным считаться; находят нужным считаться только с теми,

которые сильны. Выходит, стало быть, что авторы резолюции не захо-
. тели назвать двоякое зло, существующее в нашей партии и знаме­
нующее собой усиление буржуазного влияния на наш пролетариат,
именно потому, что это двоякое зло сильно. Но мне кажется, что
с сильным злом надо было бороться, а не входить в сделку" ').
Природа всех примиренцев всех времен одинакова—они не ре­
шительны и боятся собственной тени: от этого всегда примиренцы
накреняли неизменно чашу весов в пользу оппортунизма, сами того
не ведая. „Но неужели авторы резолюции не понимают, что нельзя
с дипломатической мягкостью относиться к тому (двоякому) злу,
которое, по их ж е собственным словам, свидетельствует о росте
буржуазного влияния на пролетариат? Против такого зла нужно
громко, прямо и резко кричать на всех крышах“ *). А этого сделать
примиренцы не могли, они не способны просто понять это.
Они провели параграф, который гласит: „Неотъемлемым элементом
с.-д. тактики при этих условиях является преодоление обоих укло­
нений путем расширения и углубления соц.-дем. работы во всех
областях классовой борьбы пролетариата и разъяснение опасности
этих уклонений". Но ее авторы позабыли свою собственную, так
' торжественно возвещенную мысль о том, что тактика с.-д-тии всегда
должна быть рассчитана на то, чтобы дать максимум результатов.
Может ли дать такой максимум та „тактика", которая, с одной сто­
роны, приглашает бороться с вредными „уклонениями", а с другой—
боится назвать эти самые „уклонения" их настоящим именем? Пле­
ханов резонно считает, что подобная тактика даст минимум резуль­
татов. «Некоторые наши товарищи в разговоре со мной доказывали,
что в настоящее время борьба с ликвидаторством должна быть до­
ведена до м и н и м у м а . Этим своеобразным „минималистам", наверно,
очень понравилась пухлая резолюция. Но она ни в каком случае не
может понравиться тем, которые признают и понимают, что раз
данное явление признано злом, то для всякого последовательного
человека обязателен в борьбе с ним не минимум, а максимум уси­
лий '). И не только с ликвидаторством справа, но и с ликвидатор­
ством анархо-синдикалистов, с богоискательством и философским
ревизионизмом—всюду нужно применять именно этот решительный
способ и правило.
Под видом самоновейших идей преподносятся рабочим такие
теории, которые с социализмом ничего общего не имеют. Против
подобных фальсификаций социализма следует решительно бороться.

„Д н ев н и к со ц и а л -д е м о к р ат а" № п.
 — 585 —

„Но для того, чтобы борьба с ним дала „максимум результатов", мы

обязаны не прикрывать их дипломатическим многословием, а, напро­
тив, разоблачать их перед пролетариатом во всей их смешной и жал­
кой наготе“ ').
Т ак в вопросе о ликвидации ликвидаторства Плеханов шел в ногу
с большевиками, хотя он ожидал от нее совершенно других резуль­
татов, чем ожидал Ленин. Плеханов рассматривал социал-демократию,
как е д и н у ю партию, объединяющую все партийные элементы, и
совершенно естественно и последовательно он должен был прийти
к отрицанию уж е существующих фракций, к проповеди ликви­
дации, в то время как Ленин полагал видеть всю истинно-рево­
люционную и ортодоксальную марксистскую часть партии объединен­
ной под знаменем большевизма; Плеханов не видел никакого добра
в прошлой фракционной борьбе— Ленин находил, и совершенно ре­
зонно, что в этой борьбе у нас сложились элементы будущей рево­
люционной пролетарски-ортодоксалыюй партии.
Плеханов рассматривал обе фракции соц.-дем., как равноправные
в смысле идеологическом. Ленин исходил из положения, что меньше­
визм сам по себе есть измена марксизму, и что единственно марксист­
ской п а р т и е й в России является большевистская фракция.
Поэтому, когда Плеханов в № I I своего „Дневника", наравне с
такой жестокой критикой половинчатости и нерешительности резо­
люции Ц .К ч выставляет лозунг уничтожения фракций, он лишь пока­
зал, что последовательности мышления еще не достаточно для устро­
ения партии,— для этого необходимо еще и решительное уменье
межеваться по всей линии и вглубь. „Уничтожение фракций далеко
не означает собою примирения между революционным марксизмом с
одной стороны и оппортунизмом—с другой. Совершенно напротив!
Оно в огромной степени углубит эту борьбу" ‘J. Сперва уничтожим
фракцию, чтобы затем стало возможным идейное межевание— это было
равносильно ослаблению своей позиции и усилению позиции против­
ников. Только после принципиального межевания почва для уничто­
жения фракций была бы прочная.
Но II Интернационал таскал за фалды Плеханова. Ни один из
вождей II Интернационала в эту эпоху декаданса не понял бы
мысль Ленина, что решительное межевание настоятельно требовало
не с п е ш и т ь с объединением, не спешить с собиранием сил, не
отмежевавшись, не очистившись от всякой оппортунистической
скверны.
Когда он говорил о соединении сил „всех ортодоксов", он полагал

*) .Дневник социал-демократ»" № ~ п .
 — 586 —

своих сторонников в таком ж е количестве, как и сторонников Ленина.

Но за Лениным была вся подпольная Россия, а за Плехановым? В
этом был гвоздь вопроса. Когда Ленин говорил: наша фракция— это
и есть партия,— он констатировал несомненный факт. Вся действи­
тельно ж и в а я партия шла именно за нашей фракцией, что не за­
медлило сказаться очень скоро, как только открылась маленькая
возможность для развертывания рабочего движения.
Говоря это, я не хочу сказать, что большевики были против соби­
рания сил ортодоксальных партийцев обоих лагерей. Наоборот, внеся
полную ясность в вопрос о разногласиях насчет перспектив, я дол­
жен отметить, что в это время как раз было очень сильно течение
к сближению, к „блоку* в борьбе с ликвидаторством с обеих сто­
рон. Плеханов писал еще в № ю своего „Дневника": „Чем закончится
этот кризис, проникший до самых глубоких слоев нашей партии? Я
не решаюсь ответить на этот вопрос: тут есть несколько различных
в о з м о ж н о с т е й . Для меня всего желательней был бы переход в
д е й с т в и т е л ь н о с т ь той из них, которая состоит в тесном и
искреннем сближении под знаменем научного социализма всех истинных
социал-демократических элементов для дружной работы над органи­
зацией,— ие забудем этого: по необходимости „подпольной" в значи­
тельной и, можно сказать, руководящей своей части,— сил рево­
люционного российского пролетариата. Такое сближение возродило
бы нашу партию и сделало бы ее способной с честью выполнить свою
ближайшую историческую миссию: руководительство („гегемония!")
всеми живыми общественными силами в их более или менее близком,
но неизбежном столкновении с торжествующей теперь реакцией.
Думаю, что в лагере „меньшевиков"— в России и за границей—
найдется немало таких товарищей, которым, как и мне, подобный
исход был бы наиболее желателен” i). Ленин еще ранее того, в ответ
на № 9 „Дневника", подчеркнул эту необходимость.
Когда начали упрекать Плеханова за его „блок" с большевиками,
он отвечал: „ Б л о к а с большевиками нет. А есть только то, что
часть „большевиков" так же энергично отстаивает нашу партию, как
и часть „меньшевиков". И тех, и других называют теперь п а р т и й ­
ц а м и . Было бы до последней степени печально, если бы у нас не
оказалось „партийцев" в ту критическую минуту, когда малодушие и
оппортунизм начали угрожать самому существованию нашей партии.
II как нельзя более характерно то, что это естественное отрадное
сближение большевиков с меньшевиками для защиты партии вызы-

*) .Дневник социал-демократа* № ю .
 — 587 —

вает так много недоразумений" '). Говорят, что есть тактические

разногласия, которые мешают сближению и совместной работе. Но
„из того, что ликвидаторы с такой ж е энергией осуждаются частью
меньшевиков, как и частью большевиков, еще не следует, разумеется,
что обе эти части согласны между собой по вопросам тактики. С ка­
зав: „не нужно ликвидаторов", я еще не сказал: таковы мои такти­
ческие взгляды. Но что ж е из этого?* Разногласия и возможны, и
необходимы; важно, чтобы они не привели к обособлению частей
партии, к фактическому расколу; а „против этого нет лучшего лекар­
ства, как то взаимное сближение между большевиками и меньше­
виками, о котором я говорю, и в котором иные кружковые дипломаты
|видят чут ь не заговор* *). Заговора, конечно, никакого не было, но
читатель видит, что основная мысль, мучившая Плеханова, как изжить
фракционную обособленность, все-таки никак не решается им более
или менее удачно,— он не может мириться, по весьма понятным при­
чинам, с тем, что меньшевики оппортунисты, что тактические разно­
гласия между ними и большевиками давно перешли те границы,
когда они могли быть разногласиями внутри единой партии. Он забыл
применить более или менее широко свои ж е знаменитые слова по
поводу Ж ореса и Гэда.
Но если он на этом неизменно останавливался в беспомощном
состоянии, то по отношению к оппортунистам, т.-е. к тем, оппорту­
низм коих для него был очевидным, он неумолимо-последователен.
„В нашей партии далеко не все обстоит благополучно. Мы должны
устранить недостатки ее организации, исправить ее тактические ошиб­
ки. Этого также никто не оспаривает. Но одно дело устранить не­
достатки и исправить ошибки, а иное дело ликвидировать. Кто ли­
квидирует, тот не исправляет, á~ уничтожает. А так как мы не мо­
жем желать уничтожения своей собственной партии, то мы не можем
не бороться с ликвидаторами. Мир внутри партии прекрасное дело.
Но есть пределы и для миролюбия. За этими пределами миролюбие
становится вредным для партии и потому достойным осуждения.
Если вы хотите ж и т ь , то вам нельзя оставаться в мире с человеком,
поставившим себе целью у б и т ь вас. И точно также, если вы хо­
тите, чтобы ваша партия продолжала существовать, вы не можете
мириться с людьми, желающими ее ликвидировать. Т ут надо выби­
рать одно из двух: и л и приверженность к партии, и л и мир с ли­
квидаторами. Т р е т ь е г о т у т б ы т ь не м о ж е т " *). Эго совер­
шенно верно. Но Плеханов упорно не понимал, что, по существу
говоря, Мартов и Дан были правы, объявляя свое направление „орто-

*) Г . В. П л е х а н о в , Наш е полож ение,— „Рабочая Газета" № i ea 1910 г.

 — 588 —

доксалышм" меньшевизмом. Последовательный меньшевизм не мог ие

быть ликвидаторством— одно из другого неизбежно вытекало. А отсюда
с неизбежностью вытекало, что этот суровый приговор был по существу
приговором и над меньшевизмом.
Трагическое положение Плеханова в этой борьбе было обусло
влено тем, что он, борясь с ликвидаторством, вместе с Лениным,
неизбежно становился „большевиком", т.-е. последовательно 'проду­
мывая и развивая свои революционные положения, он приходил на
большую дорогу партии, а, становясь на точку зрения и позиции
большевиков— он сталкивался со своим собственным вчерашним прош­
лым. И сквозь все его статьи красной нитью проходит именно такая
двойственная позиция, которая тяготила его не менее, чем Ленина,
в переписке которого не мало, вероятно, сетований и жалоб на не­
устойчивость и натянутость отношении с Плехановым. Эта двойствен­
ность богато отражается в литературе той эпохи. Она ж е ставила
его в пол »жение примиренца.
В 19 ю году он принимает участие вместе с большевиками-при-
миренцами в парижской „Рабочей газете" и мотивирует это тем, что
с его точки зрения теперь наступило время, когда нужно думать не
о том, что разъединяет, а о том, что объединяет. „Если я иногда
поддерживал большевиков, а иногда, наоборот, меньшевиков, то это
происходило по той, весьма простой причине, что иногда те, а иногда
другие были более правы с м о е й т о ч к и з р е н и я " . Но это как-
будто бы простое объяснение, к сожалению, не столь ясно или скорее
совсем не ясно. Конечно, именно это им руководило, когда он при­
мыкал то к одному то к другому, но что это объективно означало?
Мы будем иметь случай еще вернуться к этому вопросу.
„Читатель может быть уверен, что я сумею оставаться самим со­
бой, умея поддерживать в то ж е время полезные начинания как
меньшевиков, так и большевиков. Впрочем, я уж е сказал, что самые
эти названия теперь уж е устарели в весьма значительной степени.
Теперь, когда все более и более планомерные, все более и более
настойчивые усилия ликвидаторов грозят разрушить нашу партию,
нам следует больше помнить о том, что соединяет, а не о том, что
разделяет друг от друга нас, партийцев" *).
Т ут ж е он принимает участие в журнале „Мысль" и в газете
„З везд а"— оба органа ортодоксального крыла большевиков s). Правда,

!) Г . В. П л е х а н о в , „Н аш е полож ение" („Рабочая газета" JS i за 19 10 г.).

2) Об организации газеты „З в е з д а “ тов. Полетаев рассказывает: „ В 19 10 голу
я бил делегирован совместно с другим членом С .-Д . ф ракции Гос. Д ум ы , И. П .
Покровским, на Копенгагенский социалистический конгресс. Т ам , на совещании с
Владимиром Ильичей Лениным, Зиновьевым и Каменевым, было решено издавать
 — 58 !) —

сотрудничестьо протекает шероховато; в журнале он воздерживается

участвовать уж е с 3 номера, ему не нравится слишком резкий и не­
примиримый тон статей Ленина, он недоволен отношением к ним
редакции, но в газете .Звезда" он участвует значительное время, его
имя в качестве сотрудника переходит по наследству от „Звезды* к
„Невской Звезде" и к „Правде".
Такая натянутость в отношениях и разногласия в понимании за­
дач объединения с.-д. сил обнаружились перед Всероссийск- К онф е­
ренцией в Праге. Еще в мае месяце Ц К приступил к реальному осу­
ществлению постановления Пленума П К о созыве конференции.
Но совещание, созванное при загр. Бюро Ц К , оказалось в большинстве
примиренческим и захотело созвать конференцию из в с е х групп на
основе „соглашения на равных правах". Это было явио ликвида­
торское или в лучшем случае прикрывающее ликвидаторство сове­
щание. Поэтому представитель большевиков ушел из этого сове­
щания и Ц К назначил новую Организ. Ком. для созыва Всеросс.
Конференции. В июле Орг. Ком. обратилась к Плеханову, группе
„Вперед" и группе „Правда" (Троцкого) с предложением участвовать
на предстоящей конференции. Плеханов отказался участвовать.
Мотивы отказа— ярко фракционный состав предстоящей конфе­
ренции, созываемой О . К-
Были еще несколько попыток привлечь его к делу созыва кон­
ференции. Но Плеханов отвечал неизменно отказом. Наконец перед
самой конференцией ( i 6 января 1 91 2 г.) на обращение уж е самих
конферентов он вновь ответил отказом участвовать на „фракци­
онной" конференции.
Такое нерешительное и двусмысленное положение, занятое Пле­
хановым, давало много надежды ликвидаторам. Когда они узнали,
что Плеханов отказался участвовать в Пражской Всероссийской Кон­
ференции, они попытались заполучить его на свою сторону. Всю по­
лемику по этому поводу он вел на страницах „Дневника". Больше­
вики, rio мнению Плеханова, представляли небольшую часть партии,
в то время как „другая" сторона, представлявшая „гораздо более
значительную часть партии", была теоретически неопределенна, не-

газету при С .-Д . ф ракции Го с. Д умы, вначале из-за отсутствия средств, еж енедель­
ную. В газете было предложено участвовать и П леханову. В одном из каф е со­
стоялось организационное совещание при участии Ленина, П леханова, Покровского,
меня и ещ е одного старого партийного товарища, фамилии которого не помню.
Было решено, что в редакцию войдут: от групиы П леханова— Н. И. И орданскнй,
от С .-Д . ф ракции Гос. Д умы — Покровский, от больш евиков— В . Д . Бонч-Бруевич
и я . Техническая организация была поручена мне" („Пролетарская революция"
М 4 за 1923 г ., стр. 3).
 — 500 —

устойчива, или даже прямо с ликвидаторскими тенденциями, как го­

ворил он в своих письмах. Отсюда и необходимость политики „всем
сестрам по серьгам". Политики, которая заранее была обречена на
неудачу. .
Я отметил это незначительное замечание о „значительно большей
части партии” , которую представляла якобы „другая сторона*, ибо в
этом корень слабости позиции Плеханова. Критерием для него все-
таки была „за-граница‘ , эмигрантские кружки, среди которых дей­
ствительно огромная часть была антиленинской. Он не мог перенести
центр тяжести суждения в Россию, в то самое подполье, которое
быстро росло и которое почти безраздельно находилось под влиянием
большевиков.
Последовавшая затем полемика между Плехановым и обеими ор­
ганизациями крайне поучительна. „Листок 3 . Б. Ц . К - “ открыл поле­
мику критикой письма Плеханова и указанием на все преимущества
Совещания перед О. К ., созданного путем „внутрипартийного пере­
ворота". Плеханову напоминает подобный ответ „зазывание в свою
лавочку*. Если организация, созданная путем „переворота", неспособ­
на охранять интересы партии, то как ж е другая организация будет
бороться за эти интересы, ежели в ее составе имеются люди, отри­
цающие партию? Ежели люди, составляющие это Совещание, ни разу
не выступали с разоблачением ликвидаторов, если они прямо и от­
крыто не говорят, будут ли они звать на свою конференцию ликви­
даторов или считают для себя обязательным, единственно правиль­
ное положение: кто объявляет партию несуществующей— сам не су­
ществует для партии?
Первая часть основной статьи „Дневника" № 15 эти вопросы как
раз и обсуждает. Характеристика „Совещания" получается в резуль­
тате убийственная. .
„Совещание состоит при 3 . Б. Ц. К-, а в этом Бюро принимает
деятельное участие тот самый тов. И[горь], который приобрел себе
печальную известность тем, что в Москве советовал „распустить все“ ,
т.-е. разрушить всю партийную организацию" *). Разве не в праве
партиец относиться с недоверием к способности такого Бюро защи­
щать интересы партии? Более того. „Совещание" с о з д а н о „ п р и "
д е я т е л ь н о м у ч а с т и и т о г о т е ч е н и я в р о с с и й с к о й соци-
а л-д е м о к р а т и и, к о т о р о е с ч и т а л о с е б я в п р а в е п е ч а т и о
с омневаться в с у щ е с т в о в а н и и Рос с ийс кой Социал-
Д е м о к р а т и ч е с к о й Р а б о ч е й Па р т ии, а и н о г д а (напом­
ню д л я п р и м е р а г. П о т р е с о в а) и п р я м о о т р и ц а т ь е г о * 1).

*) „Дневник" № i$ — „Всем сестрам по серьгам".

 — 691 —

Можно простить многое, но «нельзя забыть ликвидаторских подви­

гов течения, опирающегося теперь на „Совещание при 3 . Б. Ц. К . “ .
Те, кто собираются „восстанавливать" партию, в свое время не удо­
суживались выступать против тех, кто готов был упразднить эту са­
мую партию. „Могут ли они назвать между своими единомышленни­
ками хоть одно лицо, которое в свое время протестовало бы против
ликвидаторских подвигов? Они не ответят на этот вопрос, так как,
если бы они захотели ответить на него, им пришлось бы сознаться:
„нет, не можем", а это было бы крайне выгодно для защищаемого
ими дела“ ').
Плеханов прекрасно знает, что всуе упоминаемые „местные и на­
циональные организации", которые поддерживают будто бы „Сове­
щание", в самом лучшем случае поддерживают по той простой при­
чине, что сами они издавна являются оппортунистическими (Бунд)
или поддерживают условно (Кавказ, Петербург, район и т. д.). Д а и
наконец, если речь идет о поддержке мест, то Орг. Ком. большеви­
ков может выставить (и выставил на страницах „С .-Д .“) во много
раз больше поддерживающих организаций.
Намечающийся подъем революционного движения и рост анти-
#ликвидаторского настроения партийных масс, разумеется, может толк­
нуть не одного „кислятину" на более решительный и революционный
путь: „Правда, вы люди гибкие, и если, благодаря новому революци­
онному подъему, наши, действующие на местах, „организации и груп­
пы" обнаружат сильное недовольство против врагов подпольной дея­
тельности, то вы, пожалуй, сами поспешите взять в свои надежные
руки знамя борьбы с „ликвидаторством" и устремитесь на защиту
революционного „подполья". Зная, как много на свете наивных лю­
дей, я допускаю, что подобная изворотливость обеспечит вам сочув­
ствие некоторых искренних революционеров из социал-демократиче­
ской среды. Но надолго ли? И позволительно ли основывать на та­
ких... недоразумениях возрождение нашей партии" а). Разумеется, это
была бы совершенно непростительная наивность, которую ни один
опытный революционер не может или скорее не должен допустить.
Плеханов и не склонен был итти на подобные наивные уловки лик­
видаторов. Но ведь он с самого начала статьи обещал дарить „всем
сестрам по серьгам". „Серьги", которые он подносит большевистской
„сестре", до такой степени многознаменательны и характерны, что я
позволю себе несколько подробнее остановиться на второй части статьи.
Не будем задерживаться на „правилах приличия и мягкосерде-

*) „Д певпик" № 1 5 - „Всем сестрам по серьгам".

2) „Д невник* J8 i j .
 — 51)2 —

чия", которыми он начинает свое слово по адресу „ленинцев"—

основным вопросом остаётся все тот ж е вопрос о том, на каких
условиях мыслимо единство и собирание партии? Единственное
условие, обеспечивающее действительное единство партии, есть ре­
шительное межевание от всех тех элементов, кто, по признанию '
plenum-a Ц К является „проводником буржуазного влияния на про­
летариат".— Такова программа объединения Ленина, принятая Н-й
Парижской группой.
Плеханов с этим согласен, но не вполне: „Размежевание с теми,
„кто проводит буржуазное влияние на пролетариат", безусловно не­
обходимо. Но размежевание размежеванию рознь. Одно дело то
размежевание в плоскости идей, которое проповедуем давно мы,
меньшевики-партийцы, а иное дело то размежевание в плоскости
организации, которое совершено было породившим Т[ехн.] К[омис.]
„Совещанием членов Ц К ", и которое означает не что иное, как
раскол. Вообразить, что всякий правоверный социал-демократ обязан
стремиться к расколу, значит именно видеть „авантаж" партии в
уничтожении и истреблении той или -другой ее части" 1). Но что
значит эта воистину меньшевистская фраза о размежевании „в пло­
скости идей"? Такое размежевание у ж давно происходило. Не так
много лет до того Плеханов прекрасно понимал, что „межевание в
области идей" неизбежно переходит в межевание организационное,
ежели идейное межевание задевает принпипы тактики и программы
партии.
Разбирая резолюцию парижских большевиков, он пишет: „П-я
Парижская группа терпеть не может ликвидаторов. Хвалю ее за это.
Но как ж е не видит она, что раскол есть лишь один из способов
ликвидации Р.С.Д .Р.П .? Как не понимает она, что большевистские
рассуждения на тему о будто бы существующих в российской соци­
ал-демократии „ д в у х п а р т и я х " по своему смыслу совпадают с
заявлением меньшевиков-ликвидаторов о том, что наша партия суще­
ствует только в „диалектическом" смысле. Если ликвидаторские по­
пытки заслуживают строжайшего осуждения,— а они в самом деле
заслуживают его,— то их надо осуждать, „от кого бы они ни исхо­
дили". И когда П-я Парижская группа, энергично призывая к рас­
колу, равносильному „ликвидации", гремит против ликвидаторов, я
говорю ей то же, что сказал выше ликвидаторам, группирующимся
тепёрь вокруг 3 . Б. Ц. К.:
Чем кумуш ек считать трудиться,
Не лучше ль на себя, кума, оборотиться* *).

*) „Дневник* Мг 15.
 — 59 3 —

Таким образом выходит по Плеханову, что и тот, кто ликвиди­

рует партию, и тот, кто требует „ликвидации ликвидаторов11— одина­
ково достойны осуждения? Одинаково ^вредны партии? Где искать
источник такой странной ошибки и непоследовательности Плеханова?
В его давно наметившейся эволюции к центризму. Самым блестящим
доказательством подобной эволюции может служить его рассуждение
о единстве, как международной проблеме: „И что значит объедине­
ние или сближение с проводниками буржуазного влияния па проле­
тариат? Если от грехов такого сближения или объединения свободен
только тот, кто стремится к расколу, то весь сознательный между­
народный пролетариат погряз в грехах по самую шею, так как он
еще на своем Амстердамском съезде торжественно заявил, что в ка­
ждой стране должна быть только одна социал-демократическая пар­
тия, подобно тому, как есть в ней только один пролетариат. Ам­
стердамский международный социалистический съезд отверг—заметьте
это— тактику Ж ореса, клонившуюся к политическую сближению
пролетариата с буржуазией. Почему отверг? Потому что нашел ее
опасной именно в смысле буржуазного влияния на пролетариат. Он
отнюдь пе хотел такого влияния; он нашел нужным „размежеваться".
Но, производя размежевание, он в то же самое время звал фран­
цузские социалистические организации к единству. Это значит, что
по его мнению единство не исключает размежевания. Что скажет об
этом „И Парижская группа"? Ей остается толгко обвинить весь со­
знательный международный пролетариат в беспринципности и в по­
стыдной склонности к мизернодипломатическим попыткам сблизиться
с проводниками буржуазного влияния" l)- Н Парижская группа этого
не объявила, но не потому, что это не было бы верно—это совер­
шенно точно соответствовало бы основному греху и преступлению
центра II Интернационала,— а потому, что тогда не имелось на-лицо
достаточно материалов для суждения о р е з у л ь т а т а х и о п р и р о д е
объединенчества, охватившего вождей международного социализма.
„Но решительно во всех социал-демократических партиях Запада су­
ществуют реформисты (ревизионисты тож); неужели ж е во всех >
этих партиях должен начаться раскол? Неужели ж е отвращение за­
падных марксистов от расколов есть признак любви к мизерной ди­
пломатии" '). Разумеется! Единственно-правильной тактикой для рево­
люционной части западных партий была бы тактика решительного
раскола с ревизионистами. Для Плеханова, неудержимо идущего
вправо, крайне характерна постановка вопроса.
Какой ж е путь он сам считает целесообразным? Он считает

*) .Д невн ик " № 1J;

В. В а г а и я н, Г. В. Плианой. 38
 — 594 —

лучшим выходом из положения, если инициативу созыва конферен­

ции возьмет на себя какая-либо крупная местная организация, при
чем права представительства лишаются лишь те группы, которые
открыто вышли из партии, или не принадлежат к ней. Ну, а как с
ликвидаторами? „Никто не может закрыть дверь конференции перед
такими организациями, которые, принадлежа к партии, сочувство­
вали ликвидаторам или даже запятнали себя ликвидаторскими дей­
ствиями. У нас нет граждан второго разряда. Утверждать, что сто­
ронников „Голоса С .- Д .“ можно пустить на конференцию только в
том случае, если кто-нибудь другой возьмет на себя ответственность
за их последующее поведение, может только человек, не привыкший
вдумываться в логический смысл своих речей. У „Г. С .-Д .“ есть сто­
ронники за пределами партии. Дверь на конференцию может отво­
рить перед ними только сама конференция. Другими словами и х
право доступа на конференцию может явиться только д е л о м б у ­
д у щ е г о . Но у „Голоса С .-Д .“ есть сторонники также и в пределах
партии. Я очень жалею об этом, но не могу не видеть, что это так.
Что касается э т и х его сторонников, то они у ж е т е п е р ь имеют
такое ж е право быть поставленными па конференции, как и все мы,
несогласные с ними, члены партии. Неужели ж е нужно доказывать
эту азбучную истину" *)?
Т ак наказывает себя непоследовательность.
Какая же разница тогда между ним и „Совещанием"? Разница
таким образом сводится лишь к признанию или непризнанию отдель­
ных публицистов и групп? Если придерживаться формальных момен­
тов и если основываться на букве устава, то, конечно, все организа­
ции, которые входят в партию, имеют право голоса. Но все дело
заключается в том, что само по себе это не критерий, или по мень­
шей мере очень плохой критерий для такого момента, как 1 9 1 1 / 1 2 г.,
когда стояла задача собирания подлинно партийных сил.
О том, как неудобно провозгласить такой неопределенный кри­
терий для созыва конференции, он вскоре убедился, когда к нему
обратились вновь за участием в новых попытках организовать те силы
партии, которые остались за бортом Пражской конференции.
После того, как Пражская конференция большевиков с огром­
ным успехом была проведена, все оставшиеся за бортом, „другая сторо­
на*, начали злобный поход против решений ее и объявили ей бойкот.
Одновременно начались вновь попытки создать антибольшевистскую
конференцйю.
В Пражской конференции не принимал участия и Плеханов, но

„Дневник" № ij ,
 — 595 —

в деле создания протпволешшского блока он участия никакого не

принимал. Наоборот, новая „инициативная группа" и новый O .K .
уж е на этот раз из меньшевиков разных оттенков, вызвали в нем
большое недоверие к себе и резкую критику-
Отвечая на письма Игрека, представителя О. К- ') и „инициативи-
стов“ „редакция Дневника*' — Плеханов запросил о том, как ж е думают
инициаторы новой конференции быть со старыми учреждениями партии?
Игрек отвечает незнанием критерия для различения старых, партийных
групп от яинициативных". Плеханов пишет ему ответ, разоблачая
псевдоним „инициативные": „За этой формальной точкой зрения, на
которую вы становитесь в вопросе об инициативных группах, кроется
определенное содержание. С о д е р ж а н и е э т о л и к в и д а т о р с к о е ,
ибо созываемая вами конференция, по существу, является у ч р е д и ­
т е л ь н о й . А всякое учредительное собрание предполагает уничто­
жение, ликвидацию старых учреждений. Против подобной постановки
вопроса мы можем только протестовать", а протестовать следовало,
ибо „другая сторона" становилась на явно анархическую, не партий­
ную точку зрения.
Инициативисты не брались решать сами и предоставляли с а м и м
о р г а н и з а ц и я м решить вопрос о том, считают ли они сами себя
соц.-дем-;кими. „Только „старые" партийные организации в праве
разбираться в том, какую из новых групп они допустят и какую не
допустят на свою конференцию, конференцию этой самой „старой"
Р.С.-Д.Р.'П. Ваш ж е принцип—типично анархический. Позволяя ка­
ждой группе самостоятельно решать вопрос не только о своем отно­
шении к с.-д. партии, но и о своей принадлежности к ней, этот
принцип открывает доступ в партию самым отъявленным ее врагам и
ликвидаторам" 2).
Неудовлетворенный ответом Игрека, Плеханов не вошел в комис­
сию по созыву. Неудовольствие было именно принципиального харак­
тера. Могут ли создавать партийные органы люди, ликвидировавшие
партию? Таким образом, речь шла не о том, как относиться к
новым учреждениям, „а о том, насколько законно будет оно с точки
зрения партийного устава. Мы утверждали, что оно вместе со всеми
другими учреждениями, которые могла бы создать конференция, бу­
дет не законно, е с л и в его создании примут участие не только
члены партии, но и „деятели", до сих пор по тем или иным обстоя­
тельствам стоявшие за ее пределами. Почему не законно? Это яснее

!) О. К . была организована на совещании представителей с.-д. латышского

края, бунда, с.*д. П. и Л . и Обл. З акав к. Орг. (Мартов и А к с.— стр. 2 2 1), которое
и избрало О. К . для созыва всеросс. конференции.
2) яД невник социал-демократа" Лг 16.
'В *
 — 596 —

ясного, по той простой причине, что в создании или переделке того

или другого партийного учреждения имеют право принимать участие
только представители п а р т и и . Конечно, представители
партии, собравшись на съезд или на конференцию, могут пригла­
шать к участию в своей работе н тех или других деятелей, до тех
пор к партии почему-либо не принадлежавших. Бессмысленно было
бы пытаться отнять у.ни х такое п р а в о 1' *). Но пока их не пригла­
сила конференция, они не члены партии, они не могут участвовать
на конференции. „Сущ ествует ли старая партия или нет? Г. Потре­
сов во всеуслышание заявил, что не существует. Если он прав, то
нам не остается ничего другого, как признать ее „ликвидирован­
ной”,— по вине или не по вине известных групп, это все равно,— и
приняться за учреждение н о в о й . Для этого нам нужно будет со­
звать конференцию (или съезд), которая (или который) по необхо­
димости будет иметь учредительный характер. На т а к у ю конф е­
ренцию (или на т а к о й съезд) могут с одинаковым правом явиться
как члены старой, „ликвидированной" партии, так и деятели, к ней
не принадлежавшие (инициативные группы или что-нибудь подобное):
старое партийное право умерло вместе со старой партией, на него
уж е невозможно ссылаться. Конференции (или съезду) еще только
предстоит выработать нормы нового права, новой партии. Это верно.
Но это в е р н о т о л ь к о в том случае, если верно заявление г. П о­
тресова, что старая партия перестала существовать" *). Для тех же,
кто старую партию не хотел сдать на слом Потресовым, разумеется,
такой взгляд был равносилен попытке превратить в систему
ликвидаторство. Плеханов решительно возражает, отказывается от
участия в этой конференции и требует конференции на „законном"
основании. '
„Законное основание" большевики понимали в том смысле, что
нужно созвать4 конференцию тех групп и организаций (и только тех),
которые ие только не отрицают нашу партию и не разрушают ее, но
которые р а б о т а ю т реально над укреплением партии. Только такая
организация и была „законна". Плеханов, говоря: „законное" основа­
ние, придавал этому привкус романтической старины, когда социал-
демократические элементы эмиграции выражали пролетарское броже­
ние и рост движения пролетариата в стране и когда „законно" озна­
чало: в соответствии и согласии со всеми группами и течениями,
стоящими на ортодоксальной „почве".
Такое представление естественно постоянно сталкивалось с боль­
шевистской „твердокаменностью", для которой давно уж е е д и н ­

*) „ Дневник соц.-дем.“ № 16.

 — 597 —

с т в е н н ы м критерием стала живая партия: подпольная и действую­

щая в самой России.
Разногласие й по этому вопросу ни на йоту не должно осла­
бить гигантское значение его блестящей статьи, разоблачающей ини­
циативную группу меньшевиков. Разоблачение Плеханова значительно
укрепило позицию большевиков. „Дневник" № i 6 был прямой под­
держкой т. Ленина в деле борьбы с антипартийными элементами, не
только не признававшими, но объявившими открытую борьбу против
Пражской конференции и бойкотировавшими ее решения. Ц. О.,
говоря об отношении нелегальной партии к легальной работе, пи­
сал: „И решения пленума Ц. К- в январе 19 10 года и январская
всероссийская конференция 1 91 2 г. вполне подтвердили этот взгляд
партии. Полная определенность и устойчивость его характеризуется,
пожалуй, всего нагляднее последним „Дневником" т. Плеханова
(№ 16 , апрель 1 91 2 г.). Говорим: всего нагляднее, ибо именно Плеха­
нов занял тогда нейтральную позицию (по вопросу о значении ян­
варской конференции)“ . Разоблачив' „инициаторов", Плеханов пре­
красно понимал, что никакое собирание сил партии не мыслимо без
„твердокаменных", и, быть может, подсознательно, смутно чувствовал,
что подлинная революционная партия пролетариата может вырасти
только на почве январской конференции. Во всяком случае он дер­
жался в стороне от всякого рода российских „инициативных групп" *).
Все попытки вовлечь его в знаменитый августовский блок есте­
ственно должны были и окончились неудачей.
В мае однако размолвка между Плехановым и большевиками при­
нимает значительные размеры; Плеханов снимает свое имя со списка
сотрудников „Правды" и „Невской Звезды", мотивируя— письмом в
редакцию обеих газет— это тем, что „плехановцы” в газете поставле­
ны в худшие условия, чем „ленинцы"; поводом послужило, как объ­
яснила редакция газет, то, что она не соглашалась печатать все пи­
сания „плехаиовцев"; для того, чтобы понять, какой огромный резон
был у редакции отделить Плеханова от плехаиовцев, следует только
вспомнить то, что мы говорили об окружавших Г. В. Плеханова по­
клонниках той эпохи. Ни литературно, ни политически они не пред­
ставляли той ценности, из-за которой следовало бы терпеть какую-
либо долю неудобств и, разумеется, редакции законно стремились
отделить Плеханова от них. Т о, что этого им не удалось и Плеханов
публично уш ел—в этом редакция не была виновата. Но мы должны
отметить, что это была лишь видимая, внешняя причина, в основе же
этой размолвки лежали разногласия, о которых мы говорили выше.

)) „Социал-Демократ* № 28—
 — 598 —

Это состояние размолвки продолжалось до февраля 1 91 3 г.: 6/11

в Л; 30 „Правды" редакция в примечании к статье Дневницкого
упоминает о полученном ею письме меньшевиков-партийцев о возоб­
новлении их участия в „Правде".

ю.

Прежде чем перейти к последней эпохе борьбы с ликвидатор­

ством уже в легальной печати, я должен остановиться на одном чрез­
вычайно интересном обстоятельстве— наметившемся идеологическом
кризисе в лагере народников и влиянии его на решение Плехановым
вопроса о единстве и собирании сил социализма в России.
Почти одновременно с с-д. переживало кризис и народничество,
но кризис этот носил иной характер. Левое( крыло народничества не
могло довольствоваться господствовавшим В их среде эклектизмом'
оно стремилось подвергнуть ревизии „ортодоксальное народничество"
с точки зрения марксизма. Во главе этих ревизионистов стояли
Суханов и ряд других молодых публицистов.
Но новое течение явилось не только попыткой ревизии народни­
чества, но ставило себе задачу объединить силы социализма в Рос­
сии на основах более или менее „пересмотренного" марксизма.
Течение это оказалось крайне слабым и пользовалось известным
влиянием лишь в кругах интеллигентских, тем пе менее уже с конца
19 ю года группа имела возможность высказываться на страницах
„Современника” , а начиная, примерно, с 1 91 2 г. журнал почти
целиком перешел в их руки.
Одновременно за границей другая группа вела переговоры об орга­
низации за границей органа, ставящего себе задачей пропаганду при­
мирения всех социалистических сил России. Такую газету сколотили,
один номер выпустили к июлю 1 91 3 г., но это был и последний
номер. Заграничная группа имела мало общего с теми теориями,
которыми увлекались российские,— их объединяла мысль „собирания
всех социалистических сил“ .
К ак ни странно на первый взгляд, Плеханов— активнейший враг
соц.-революционеров, сокрушитель народничества, враг всякого сорта
оппортунизма, на некоторый порядочный срок увлекся также этим те­
чением; с конца 1 91 2 г. оп принимал участие в „Современнике" и дал
интервью в единственном номере „Ю га". О его взглядах на этот во­
прос дает ясное представление его ответ корреспонденту „Ю га", который
спросил в интервью: „Думаете ли вы, что в числе подготовительных
мер должно быть и объединение социалистических партий?" i). Ответ

') „ Ю г " Л" i (июль 1913 год). Н аш и интервью.

 — 599 —

ero на вопрос столь характерен, что я не могу не привести из него

две выписки. „Да, я убежден в этом,— ответил Плёханов:— я полагаю,
что объединение очень нужно, и .что недаром нам, представителям
России, напоминают о нем представители западных стран в каждом
заседании Международного Социалистического Бюро. (Эти мои слова
вам, наверное, подтвердит и И. А. Рубанович" *).
Я особенно обращаю внимание на это невольное признание. К а­
ково должно быть положение представителя России в Исполкоме
II Интернационала, где постоянно и непрерывно долбят о необходи­
мости единства особенно в России, от которой в Исполкоме имеются
представители двух течений, разницу между которыми очень трудно
улавливал зап.-евр. социалист? Да к тому ж е постоянно, почти на
каждом конгрессе, идет между ними перепалка. Не было ни одного
съезда и заседания Бюро, где бы по какому-либо поводу с.-д. (почти
всегда Плеханов) не выступили против с.-р-ов. Когда Плеханов был
еще вдали от верхушки Интернационала, был силою вещей занят тео­
ретической войной во всем Интернационале и у себя против оппор­
тунизма, вся практическая работа его была сосредоточена на преодоле­
нии ревизии разных толков— и среди них неонароднической, тогда
он был самый непримиримый представитель левого фланга Интерна­
ционала, и поэтому естественно в этих упреках он не видел ничего
странного и легко находил им надлежащее объяснение.
Наша первая революция фундаментально растрясла весь Интерна­
ционал, который от теоретических абстракций должен был спуститься
до уровня событий дня, открывающих перед социалистами великие
перспективы. Первым и непосредственным ответом были смелые и ре­
шительные слова, подобно „Пути к власти" Каутского, но они ж е —
эти смелые слова— вызвали на левом крыле Интернационала настрое­
ние боевое, активное и решительное. Невероятно быстрое, почти к а ­
тастрофическое приближение войны, которую нельзя было не чув­
ствовать, толкало левую часть Интернационала, более молодых во­
ждей, иа путь прямой революционной борьбы, но оно ж е и откололо
из левых рядов наиболее видных вождей, занявших позицию цент­
ризма, а оппортунистов окончательно разоблачило, как явных нацио­
нал-либералов.
Как этот процесс отразился на Плеханове? Влияние упомянутой
общей тенденции проявилось прежде всего в позиции его по вопросу
о единстве.
О взглядах его па единство с.-д. мы достаточно говорили. Его

') Там ж е .
 — GOO —
. i •
борьба за объединение двух течений в Р.С.-Д.Р.Н. с самого ж е начала
была симптомом его перехода на позицию центризма и была явно
обречена на неудачу. Но еще более характерны были его новые на­
строения распространить идею единства и на мелко-буржуазную пар- -
тию с.-р.
На самом деле, чем он мотивировал необходимость единства в с е х
социалистических сил, когда даж е с.-д. силы собрать оказалось
немыслимым? Он утверждал, что именно потому, что слишком
разъединены с.-д. силы, объединение всех социалистических сил не­
избежно. „К тому ж е и пролетариат, как русский, так и западный, не
позволит нам долго пребывать в состоянии раздробления. Он п р и и у­
д ит нас объединиться. Вы знаете, что аппетит приходит во время еды.
Раз мы начнем объединяться, то нам естественно будет спросить себя,
что именно препятствует нам объединиться с социалистами-революцио-
нерами" 1). Что мешало бы? Вопрос о том, быть или не быть капита­
лизму,— решен. Соц.-рев. на опыте убедились в том, что единственная
сила в России— пролетариат, а соц.-деи. дали надлежащую оценку
крестьянству. „Мои товарищи тоже очень многому научились, осо­
бенно начиная с 1902 г., т.-е. с того времени, когда крестьянство
энергично приступило к самовольному земельному равнению. Они
несравненно лучше поняли свою обязанность „поддержать все посту­
пательные общественные движения, направленные против существую­
щего порядка". Сама жизнь строит мост для нашего сближения. Нам
нужно только не бояться вступить на этот мост. В международном
социализме наших дней существуют очень различные оттенки, но, не­
смотря на существование этих различных оттенков, по природе своей
современный социализм один. А так как он один, то в каждой
стране должна существовать только одна, единая, социалистическая
партия. Я думаю, что скоро мы все согласимся в этом, что, конечно,
ие помешает нам, по издавна установившемуся обычаю, наговорить
друг другу разных крепких слов в процессе соглашения" *).
Все это было бы верно, если бы... не было при этом совершено
два греха: забыл Плеханов, что с.-р-ы— это ие те, кто ревизуют
народничество с точки зрения марксизма, хотя и „подправленного", а
те, кто их объявили вне рядов с.-р-ов и от имени которых Чернов
в том же номере „Ю га" отвечал, что он относится скептически к
возможности объединения, а затем, и это самое главное, он не пере­
ставал делать те самые ошибки, которые он сам в начале столетия
объявил ошибками, проистекающими от диллетантства. Он забыл свои
собственные слова о пределах, терпимых внутри партии тактических

*) „ Ю г “ № i (и ю л ь 1915 го д а). Н аш и и н тервью .

 — G0 1 —

и принципиальных разногласий, а также и организационных— как

показала его борьба с ликвидаторством. Но он забыл потому, что он
вместе со II Интернационалом клонился к сдаче основных позиции
непримиримой ортодоксии.
В каждой стране должна быть одна социалистическая партия—это
совершенно правильно, но когда так говорил Плеханов в начале
столетия, он имел в виду партию пролетарского социализма, а когда
он это повторял перед войной— он повторял формулу, ставшую
общей во II Интернационале— в смысле единства мелко-буржуазного
и пролетарского социализма. Д а и только ли в начале столетия?
Не далее, как в 1 91 0 году о своем отчете о Копенгагенском
конгрессе, Плеханов писал: „Копенгагенский съезд еще раз напомнил
пролетариату о н е о б х о д и м о с т и е д и н с т в а . В каждой стране
есть только один пролетариат п потому должна существовать только
одна социалистическая партия. Т ак постановил Амстердамский съезд
в 1904 г. Многие наши иностранные товарищи,— в особенности
жоресисты,— думают, что Россия до сих пор не выполнила амстердам­
ского постановления. Однако это не так. Со времени нашего
Стокгольмского съезда 19 0 6 г . в России есть т о л ь к о о д н а партия
сознательного пролетариата. В ее среде существуют большие разногла­
сия. Некоторая часть ее— так называемые ликвидаторы— повидимому,
не прочь произвести раскол. Если она успеет в этом намерении, то
мы будем апеллировать к Интернационалу, и он, конечно, выскажется
с таким ж е редким единодушием против наших раскольников, с каким
он только что высказался в Копенгагене против чешских сепаратистов.
Но пока ликвидаторы не произвели раскола, мы остаемся объединен­
ными. Амстердамское постановление иа счет единства не касается,
конечно, наших отношений к партии „социалистов-революционеров".
Точка зрения этой партии не есть точка зрения пролетариата. Т ова­
рищи жоресисты, как видно, этого не знали" 1).
Он остерегся сказать, что их точка зрения есть точка зрения
мелкой буржуазии, но это и так было ясно. Таким образом, что ж е
изменилось? Ревизия народников новой формации? Но как ни радост­
но было видеть ревизию народничества с точки зрения марксизма,
все-таки нельзя было забыть, что речь могла итти лишь о новых
соц.-дем., ушедших из рядов народничества и оставивших мелко­
буржуазный социализм, а не о слиянии с другой партией.
Трагическое противоречие, которое разрешилось очень скоро—
с объявлением войны, заключалось в том, что весь арсенал старых
революционных идей, весь строй революционной тактики и стратегии

*) Г . В . I I л е х а н о в , М е ж д у н а р о д н ы й со ц и али сти ческ и й с ъ е з д в К оп ен гаген е.

 — 602 —

в эти последние годы перед войной прикрывали не только для чужих,

но и от самих вождей их подсознательное и бессознательное подчи­
нение оппортунизму в новой области, по в такой, которая скоро
должна была стать подавляющей.
Д о того, в эпоху мирного более или менее и последовательного
развертывания событий, этот процесс мог проявиться лишь в единичных
случаях, незаметно, в частных вопросах— нужна была основательная
и решительная встряска и крутая смена событий, такая катастрофа,
как воина, чтобы до основания, до самого дна раскрыть перед рабо­
чим классом скрытый процесс опортунистического отравления его
международного боевого штаба.

II.

В феврале 1 91 3 года Плеханов вновь вернулся в. „Правду". Это

было вызвано не только неимением других органов печати и не­
возможностью сорганизовать самому газету— это было ответом на ту
беззастенчивую борьбу с подпольем и революционными традициями
нашей партии, которую вели в легальной прессе ликвидаторы. К
числу многих возможностей для них открылась еще одна, очень
удобная трибуна—газета „Л уч", которую им удалось соорудить
именно для этой цели— борьбы с подпольем. Они вели свою работу,
прикрываясь криком о единстве, и особенно обнаглели в своей борьбе,
когда в думской фракции произошел раскол между большевиками
(шестерка) и меньшевиками (семерка). Ленинцы чинят новый раскол!
— вопили ликвидаторы из „Луча:“ — они добились ослабления фракции
Думы, они вносят в ряды рабочего класса рознь и дробят наши силы,
вина за раскол на правдистах!— кричали они.
Именно такое обострение борьбы толкнуло вновь Плеханова на
то, чтобы забыть все разногласия и бороться вместе с ленинцами
против ликвидаторов.
Дело не в том,— говорит он в статье по поводу раскола думской
фракции, —кто повинен в том или ином расколе, дело заключается в
том, где следует искать главное препятствие для устранения раскола.
А подойдя с этой стороны, Плеханов пришел в выводу, крайне
ценному для правдистов и убийственному для „Луча".
„Газета „Луч* хочет навязать нашим партийным элементам
объединение с такими господами, которые в тяжелую для нашей
партии годину, в то время, когда она истекала кровью, подвергаясь
ударам на время восторжествовавших реакционеров, изменили ей,
кричали, что ее ие только не надо защищать, но. надо бежать из
нее без оглядки (так писал г. Маевский), словом, отнеслись к ней
 — 603 —

несравненно хуж е, нежели библейский Хам к своему ослабевшему

отцу. Эти почтенные господа были меньшевиками. Эго обстоятельство
вызвало новый раскол: раскол в рядах меньшевиков. Часть их восстала
против Маевских, объявив их поведение совершенно недостойным
социал-демократов. Другая часть меньшевиков, из-за фракционных
соображений,— главным образом, из ненависти к товарищу Ленину,
сочла нужным поддержать господ Маевских. Вот эта-то последняя,
одаренная столь широкой „терпимостью", часть меньшевистской фракции
и возмущается теперь теми „нетерпимыми" товарищами, которые
полагают, что интерес партии заключается не в том, чтобы объеди­
нить ее с людьми, посягавшими на самое ее существование. Любве­
обильный Иисус говорил: все прощается, но грех против духа святого
не простится. Каждый преданный член нашей партийной организации
должен сказать теперь, несколько видоизменяя только что приведен­
ные слова: все может быть прощено, кроме покушения на жизнь
пашей партии. И, чтобы сказать это, вовсе не надо быть большевиком.
Мы, меньшевики-партийцы, думаем совершенно так же. И мы уверены,
что скоро будет думать так весь сознательный российский пролета­
риат. Ведь легко ж е понять, что одно дело—объединение проле­
тарских сил, а другое дело—объединение (в газете „Луч") с такими
джентльменами, объединение с которыми нравственно невозможно
для людей, понимающих, что такое вераость своему партийному
знамени" \).
Для того, чтобы стало возможным действительное объединение, ,
абсолютно необходимо выбросить из рядов партии тех, кто ее лик­
видировал в годы реакции, „для объединения пролетарских сил не­
, обходимо, чтобы оставались на своем нынешнем месте, т.-е- за пре­
делами партии, те рыцари печального образа, которые, будучи объ­
единены фракционной склокой, в о л о ч и л и в г р я з и с в о е п а р т и й ­
н о е з н а м я " !). Какое значение имели эти блестящие слова для
защищающих партийное знамя правдистов, показывает отзыв автора
письма из Кракова (В. И. Ленин?) тов. Подвойскому. Он пишет,
характеризуя с.-д. течения за границей: „ П л е х а н о в ц ы . Они
примкнули к „Правде1*. Статья Плеханова в № ¡6 и м е е т б о л ь ­
ш о е з н а ч е н и е . Плеханов колебался в течение целого года после
январской конференции и теперь ходом борьбы вынужден поддержи­
вать 6 рабочих депутатов и выступить против единства с ликвидато­
рами, „волочившими в грязи партийное знамя", как выражается Пле­
ханов. В ы с т у п л е н и е П л е х а н о в а о б л е г ч а е т ¿ 6 л и ж е п н е

i) „П равда” № >6 (19 1 з г,)— К вс просу о расколе соц.-дем. фракции

IV Гос. Думы,
 — 604 —

на м е с т а х р а б о ч и х б е к о в с м е к а м и - антиликвидаторами.
Э т о с б л и ж е н и е н а д о п о д д е р ж и в а т ь в с е м и с и л а м и " ')
(Курсив мой. В. В.). Из этого нетрудно заключить, как было ветре*
чено это выступление ликвидаторами. На Плеханова посыпался
буквально „град пуль" из страниц „Луча". Самая блестящая серия
его статей, направленных против ликвидаторов, так прямо и названа
„Под градом пуль".
В первой из этих „беглых заметок*1 он отвечает Вано, который
напомнил Плеханову те времена, когда он вел жестокую борьбу с
большевиками, особенно на Лондонском съезде. Но, ведь, и там Пле­
ханов вел борьбу с ликвидаторством, о чем не мог умолчать даже
ликвидатор Череванин. ,
*/8 партии,—говорит Вано,— заодно с ликвидаторами. „Я держался
бы слишком плохого мнения о сознательном пролетариате России,— от­
вечал Плеханов,— если бы допустил, что 2/з его могут быть в насто­
ящее время „заодно с бывшими ликвидаторами*1. Но, во всяком случае,
я не божусь и ничего не утверждаю голословно, а обращаюсь к со­
знательному пролетариату и приглашаю его подумать о том, м о ж е т
л и он, не и з м е н я я с в о е й з а д а ч е , о п р а в д а т ь п о в е д е н и е
г о с п о д л и к в и д а т о р о в ? Д о сих пор я не слыхал сколько-нибудь
внушительного ответа в положительном смысле" 4).
Ликвидаторы утверждают, что они не против политической партии
пролетариата, а лишь „отрицали старую организацию этой партии".
„Ликвидаторы отрицали старую организацию нашей партии; они
доказывали, что она „уж е труп и оживить ее нет никакой возможности".
Именно это я и говорил. Кто утверждает, что партия, к которой он
принадлежит, уже умерла („уж е труп“ ), тот сам умер для партии. А
если они не имеют в ней никаких прав, то можно ли упрекать тех
людей,— напр., меня грешного и моих ближайших единомышлен­
ников,— которые отказываются признавать их своими товарищами? И
можно ли кричать о расколе, если те, которые хотят объединить
партийные силы, отказываются протянуть руку этим господам, так
усердно рывшим могилу своей собственной матери, которая была
жива, но сильно ранена и окружена превосходными силами временно
восторжествовавшего неприятеля?" *).
Да мыслимо ли разрушение партии „вообще11? „Нельзя разрушить
партию вообще. Можно разрушить только данную партию. И когда
данную партию разрушает человек, сам к ней принадлежащий, тогда
его называют и з м е н н и к о м . И если бы целые стада товарищей

') „Пролетарская Револю ция" № 2 (14) аа 1923 г., стр. 443.

2) Г , В. П л е х а н о в , Под градом пуль: Беглые заметки. Заметка № i ,
 — 605 —

Вано восстали против такого названия и завопили, что оно слишком

резко, то мы все-таки не могли бы ради них переиначить русский
язык: смысл слова и з м е н н и к все-таки остался бы совершенно
определенным, и это слово как раз подходило бы для характеристики
человека, попытавшегося разрушить свою собственную партию. Из­
менник есть изменник ’)• Говорят, ликвидаторы сами ничего не ликви­
дировали, а лишь констатировали факт: партия все равно уж е не
существовала. Но как ж е тогда быть с а/з п а р т и и , которая стоит
якобы за „Лучом"? „ Я уж е признал, что, когда ликвидаторы подни­
мали свою преступную руку на нашу партию, она находилась в очень
тяжелом положении. Но чем тяжелее в данное время положение
данной партии, тем энергичнее обязан отстаивать ее существование
каждый преданный ее член. Кто поступает иначе; кто сам старается
нанести ей удар ножем в спину, тот позорно изменяет своему партий­
ному долгу, и того не оправдают никакие адвокаты— даже несрав­
ненно более искусные, нежели совсем неискусный т. Вано" ')•
Можно лн говорить тогда о единстве с изменниками партийному
знамени, с разрушителями партии? „Тот, кто навязывает нам единство
с ними, продолжает стоять на точке зрения фракционной склоки. Он
защищает их ради фракционного кумовства. Но соображения фрак­
ционного кумовства могут быть убедительны лишь для некоторых
отдельных групп лиц и для некоторых отдельных лиц. Они не могут
существовать для пролетариата. Пролетариат не захочет поддерживать
раскол ради тех, которые копали могилу нашей партии. Он не
забудет, что если наша партия не лежит в сырой земле, если она
отстояла свое существование в тяжелую годину, то это произошло
в о п р е к и у с и л и я м „ б ы в ш и х " л и к в и д а т о р о в . Этого для
него вполне достаточно, чтобы знать, с кем итти и от кого сторо-
ниться“ *).
На Плеханова вслед за Вано ополчились одиннадцать передовых
рабочих за его статью о расколе. Отвечая им, он писал: „В моей
статье речь шла о том, и только о том, что лучше расстаться с не­
сколькими, более чем сомнительными, „товарищами*1, нежели делать
раскол" 2).
„Одиннадцать ссылались на Аксельрода и Засулич; но это не аргу­
мент. Если бы они сами захотели отождествить себя с этими рыца­
рями печального образа, то тем хуж е для них. Пролетариат вовсе не
обязан следовать примеру хороших людей там, где они поступают

*) Г . В. П л е х а н о в , Под градом пуль: Беглые заметки Заметка JSfe i . •

2) Г . В . П л е х а н о в , Под градом пуль: Беглые заметки. Письмо к один­
надцати „передовым” рабочим. '
 — 606 —

дурно. Напротив, он обязан напомнить им, что им следует вести

себя иначе" !). Как иначе? Им следует вести войну с людьми, изме­
нившими партии.
А пока что— „когда мы клеймим поведение этих* несчастных; когда
мы кричим, что им не место в той политической организации, кото­
рую они пытались разрушить, повинуясь постыдным внушениям
фракционного фанатизма, — нам говорят, что мы идем наперекор
партийному единству, нас объявляют раскольниками. Где ж е спра­
ведливость? Где здравый смысл? Неужели так трудно понять, что
единство станет возможным и расколы прекратятся у нас только
тогда, когда сознательный пролетариат сумеет отодвинуть на надле­
жащее место тех господ, которые в своем раскольничьем ослеплении
доходили до того, что руководствовались правилом: пусть погибнет
партия, лишь бы только восторжествовал наш кружок" *).
Рабочий, который этого не понимает, не видит— отсталый, а не
передовой. „Товарищи. Помните, что и н о е д е л о — б р а т а т ь с я
с л ю д ь м и , и з м е н и в ш и м и п а р т и и , а и н о е д е л о— о б ъ е д и-
н я т ь ж и в ы е с и л ы п р о л е т а р и а т а " ,).
Но из всех пяти беглых заметок самые страстные посвящены все
тому ж е А. Н. Потресову, который в „Луче11 написал статью „Я
обвиняю Плеханова!11. „Под суд“ — таков подзаголовок статьи, в которой
Плеханов жестоко разоблачает Потресова. •
„В н а с т о я щ е е в р е м я я о б в и н я ю г. П о т р е с о в а и е м у
п о д о б н ы х , — т.-е. Ежова, Маевского и Левицкого,— в о в с е н е в
т о м, ч т о о н и о т р и ц а л и и д е ю п о л и т и ч е с к о й п а р т и и
п р о л е т а р и а т а . В доказательство сошлюсь на факт, который
относится к самому последнему времени и к о т о р ы й н и к а к не
м о г о с т а т ь с я н е и з в е с т н ы м н а ш е м у 3 о л я “ 2).
Ведь, Потресов читал статью первую „Под градом пуль“ ,— как же
он мог думать, будто Плеханов инкриминирует ему ту мысль, что
„пролетариату не нужно иметь своей партии'1?
В свое время его обвиняли в том, что он противопоставлял пар­
тии рабочий съезд. Но одно дело сказать, „что пролетариату вооб­
ще не нужно иметь своей партии, а другое дело противопоставить
идею рабочего съезда идее данной партии. В первом случае человек
совершает, как сказано мною выше, только т е о р е т и ч е с к у ю
о ш и б к у , во втором он становится в известное п р а к т и ч е с к о е
о т н о ш е н и е к той партии, о которой идет у него речь, т.-е.— так,
как г. Потресов принадлежал к Р. С .-Д. Р. II , — к своей собствен-

!) Там ж е .
2) Г , В . П л е х а н о в , Под градом пуль: Заметка № 4. П од суд.
 — 607 —

пой партийной организации. Это совсем не одно и то же. Теорети­

ческие ошибки о б н а р у ж и в а ю т и, если нужно, о с м е и в а ю т -
За них ие судяг. Что же касается возможных практических отноше­
ний к своей собственной партии, то совершенно ясно, что между ними
бывают такие, которые заслуживают самого строгого осуждения" ').
Но после того, как Потресов заявил, что наша партия „уж е пе
подлежит ликвидации, так как ее на самом деле уж е нет, как орга­
низованного целого11, после этого как раз и наступил момецт, когда
нужны были суровые слова. „Теперь практическое отношение г. По-
тресова к партии приняло характер до такой степени недопустимый
с партийной точки зрения, что мне пришлось высказаться уж е го­
раздо более определенно и резко, чем по поводу мангеймского
разговора. Поэтому к мангеймскому разговору я уж е более не воз­
вращался, т.-е. уже не поднимал вопроса о том, как относится г. По­
тресов к и д е е нашей партии. Теперь передо мной было уже со­
вершенно определенное преступление против партийной органи­
зации" ‘).
Ибо разве не преступление объявить партию несуществующей, и
разве можно с ч и т а т ь человека, отрицающего партию, членом этой
партии? „Люди, для которых наша партия не существует, сами пе
существуют для нашей партии. И когда джентльмены, не существую­
щие для партии, обнаруживают желание играть в ней известную
(даже руководящую) роль; когда они величают себя такими ж е рав­
ноправными членами, как и те, которые не переставали служить ей
верой и правдой, тогда мы говорим, что они издеваются и над логи­
кой, и над сознательным, политически развитым пролетариатом России.
Тогда мы говорим: вы для партии не более, как непогребенные
мертвецы" 2). =
Попытка ликвидаторов прикрыться „иконами" была тем неудачней,
что, напр., Засулич не могла последовательно защитить ликвидаторов,
и из ее защиты выходило немало хлопот: на письмо В. И. Засулич
в „Луче“ последовала отповедь Плеханова в шестой заметке „Под
градом пуль", а на ее вторую статью(„Ж ивая Ж изнь" 19 декабря 1 91 3 г.)
Ленин ответил в „Просвещении" заметкой о том, „как В. И. Засу­
лич убивает ликвидаторство". Оба раза услуги Засулич не принесли
много пользы ликвидаторам.

1) Там ж е .
Там ж е. Д о какой степени „П од градом пуль“ действовали на ликвидато­
ров,— показывает и х попытка жаловаться М еж дуиародн. С о д . Бюро, о чем они
торжественно сообщили в йЛ уч е к* Об этом Мартов пишет Аксельроду: что его
друзья из „Л у ч а" „потеряли головы ". Мартов прав; ликвидаторы потеряли голову,
по как тут ие потерять головы под ударами логики Плеханова?
 — 608 —

Возражения Плеханова ей были резки, но эту резкость следовало

объяснить тем, что он сам очень ценил Засулич и ставил высоко ее
мнение. „В. И. Засулич не понимает того обвинения, которое было
выдвинуто мною против ее клиентов. По ее мнению, оно сводится
к тому, что они работали вне партийной организации. Но это не так!
Выдвинутое мною обвинение шире, как шире те преступные деяния,
которые были совершены ее клиентами. Эти господа работали не
только вне партийной организации,— они старались разрушить ее и
даже отрицали самую идею „подполья*, они приглашали наших
с.-д. «безоговорочно порвать" с преданиями прошлого и направить
все свои силы на путь легального движения (В. Ежов). Испрашиваю
В. И. Засулич, одобряет ли она все это?“ Вопрос стоял прямо: одоб­
рит ли Засулич „социал-демократический октябризм*?
Именно то обстоятельство, что член группы „Освоб. Т р .“ вы­
ступает в такой непрезентабельной роли, толкало его на такие ж е ­
стокие слова, которые он при других обстоятельствах вряд ли на­
писал бы по адресу Засулич. „В. И. Засулич усматривает злоб­
ный раскольничий фанатизм в том, что я резко осуждаю действия
людей, поднявших руку на собственную партийную организацию. Это
показывает, как мало развито понятие о партийной дисциплине даже
у таких людей, которые, несмотря ни на что, все-таки должны быть
отнесены к числу наилучших представителей российской социал-де­
мократии. Пока это понятие останется у наших товарищей в том
зачаточном состоянии, в каком мы наблюдаем его у В. И. Засулич,
до тех пор расколы будут повторяться у нас с правильностью астро­
номических явлений. К счастью, плохим пониманием обязанностей,
налагаемых дисциплиной на каждого члена партии, страдают, главным
образом, „интеллигенты". Сознательные рабочие могут много сделать
для устранения этого, преимущественно „интеллигентского", недо­
статка. А так как когда-нибудь надо начать, то я предлагаю им на­
чать теперь же, строго и нелицеприятно высказавшись по делу П о­
тресова, Ежова, Левицкого, Маевского" ’).
Это была одна из блестящих страниц в деятельности Плеханова.
Чтобы судить о том, как своевременно и ценно было выступление
Плеханова по вопросу о единстве и его страстные речи об „изменни­
ках партии", стоит только прочитать раздел „О единстве11 в том же
письме из Кракова 2). Его автор неоднократно ссылается на Пле­
ханова.

*) Г . В. П л е х а н о в , Под градом пуль: Беглые заметки. Зам етка № 6 —

В. И. Засулич, ликвидаторы и раскольничий фанятизм.
2) Н ельзя не рекомендовать все это интересное „Письмо из П раги"— оно на­
печатано в „П ролет. Революц." Jw г (14) за 1923 г., стр. 449— 450.
 — 609 —

12 .
Нетрудно будет доказать что по вопросу о единстве в нашей
партии на-ряду с отмеченными выше отклонениями Плеханов развивал
мысли, которые блестяще были доказаны в большевистской практике,
но они всегда сопровождались многими такими положениями, кото­
рые делали его позицию о единстве безнадежной. „В настоящее
время в социал-демократической партии каждой западной страны есть
два течения: марксистское и ревизионистское. К ое-где,— напр., во
Франции,— в большинстве оказываются ревизионисты; кое-где,—напр.,
в Германии,—марксисты. Всегда и всюду между марксистами и реви­
зионистами происходит немало столкновений. Но до последней сте,
пени редко и лишь там, где рабочее движение еще не очень сильно
развито,— напр., в Голландии и отчасти в Италии,— столкновения
эти обостряются до того, что приводят к расколу11. Почему же на
Западе раскол не хроническое явление, как в России? Потому, что
там развита дисциплина. „ У нас наоборот! Хотя принципиальные раз­
ногласия между фракциями до сих пор не были так велики, как,
напр., разногласия между марксистами и ревизионистами в Германии,
однако течение, оставшееся в меньшинстве, всякий раз считало себя
обязанным нарушать дисциплину11 *). Само собой разумеется, отмечен­
ный факт действительно очень важен: недисциплинированность, край­
не развитой индивидуализм много способствуют расколу.
Но, с другой стороны, разве то, что в западно-европейских рабочих
партиях ревизионисты и марксисты продолжают оставаться в одной
партии, было такое преимущество? Он забыл то, что сам писал после
Дрезденского съезда германской с.-д., или скорее не забыл, а, того
не подозревая, усвоил точку зрения вождей II Интернационала, ко­
торые в этом пункте как раз никогда пе грешили особой решитель­
ностью'. Но, с другой стороны, объясняя социальные корни такого
индивидуализма и недисциплинированности с.-д. в отсталых странах»
он писал: „Прежде на Западе, как и у нас, в социалистических орга­
низациях преобладала и н т е л л и г е н ц и я . Но по мере того, как в
него вовлекалась рабочая м а с с а , изменялась и та психология, кото­
рая определяет собою внутреннюю жизнь социалистических партий:
психология „интеллигентов11 все более и более отступала на задний
план перед психологией рабочих. Не сознание определяет собою бы­
тие, а бытие определяет собою сознание. Потому-то п с и х о л о г и ­
ч е с к и е причины и не могут считаться наиболее глубокими причинами

4) Г. В . П л е х а н о в , Пятнадцатилетие Р- С .-Д . Р. П .,— „З а Партию" J 5 4

за 1 9 1 5 г.
В. R а г а н я II. Г. В. Плеханов. * 39
 — 010 —

исторического развития. Они сами являются следствием с о ц и а л ь ­

н ы х причин11. Когда вместо индивидуалиста-интеллигента решающая
роль в партии перейдет к рабочему, который по положению своему
высоко дисциплинирован, — тогда и исчезнут психологические причи­
ны раскола. Пролетаризация, „орабочение11 партии не может не при­
вести к укреплению дисциплины в партии. „В настоящее время я
могу сказать, что так или иначе, а пролетариат уж е пришел. Отныне
внутренняя жизнь партии все в большей и большей степени будет
определяться психологией пролетариата, а не психологией интелли­
генции. Это значит, что наша предварительная история очень близка
к своему окончанию. Отныне мы имеем право видеть в наших раско­
лах,— как ни жестоко свирепствуют они пока у нас,— лишь плод ста­
рого времени, осужденный на исчезновение условиями новой,
н а с т у п а ю щ е й эпохи" ')•
Эго блестяще оправдалось в очень скором будущем: конец 1 91 3 г.
и начало 1 91 4 г., а позже и вся история нашей партии от 1 91 7 г.—
тому исчерпывающее доказательство и подтверждение.
Такая двойственность в вопросе о единстве и еще плюс то „несо­
гласие по ряду вопросов", о котором пишет автор письма из Крако­
ва, создавали условия, при которых Плеханов оказывался постоянно
на известном расстоянии от газеты и несколько настороже. Было
совершенно естественно с его стороны попытаться создать свой
собственный орган в России. Он это и сделал весной 1 91 4 г. 2)-

!) Та м же.
2) В своих воспоминаниях т. Ю репев рассказывает об этом следую щее: „В конце
апреля м есяца или в начале мая, в Петербург приехал представитель заграничной
группы плехановцев— студент-болгарин Николай Петрович С т о я н о в . Оп имел
поручение от Г. В. Плеханова организовать в России легальную социал-демокра­
тическую антиликвидаторскую (обгединенческого направления) рабочую газету.
Плехановцы в П етербурге были крайне слабы; они не имели партийной организа­
ции. Все, чем располагал в Петербурге П леханов,— это были отдельные связи с
рабочими, группа литераторов и... „плехановская фракция'* в четвертой Государ­
ственной Ду ме — Б у р ь я н о в . К нему и явился Николай Петрович С т о я н о в .
Несколько оглядевш ись, он вкупе с Бурьяновым начал налаж ивать связи как в
легальных марксистских круж ках, так и в партийном п одполье". Стоянов связался
с „межрайонцами*, которые создали партийную редакцию. .С оглаш ен и е м еж ду
ними и плехановцами насчет издания газеты и направления ее было достигнуто.
Была составлена „паритетная" редакция. От плехановцев в нее входили: Стоянов,
Бурьянов и Загорский, от нас— „А ндрей" (я), Егоров и Ф леровский. Секретарем
редакции был избран Стоянов, „з а в х о з о м "— Бурьянов; экспедиция была поручена
А . М. Новоселову („Пролетарская Револю ция" № i (24) за 1924 год, стр. 124).
Но редакция не сработалась, вследствие разногласий м еж ду плехановцами и
„м еж районной", и поэтому последние уш ли, оставив газету плехановцам.
Разногласия были естественны. К ак и „правдисты"— плехановцы хотели иметь
редакцию в Ж ен е ве , в то время, как межрайонцы с этим не мирились.
 - 6 11 —

Акт издания своей собственной газеты никак нельзя было назвать

особенно удачным шагом, приближающим партию нашу к единству.
Наоборот, она (новая антиликвидаторская газета) должна была неми­
нуемо ослабить силы революционной части, поскольку „Единство11 не
хотело быть исключительно антиликвидаторской, но хотело стать
трибуной для пропаганды некоей средней и своеобразной линии в
вопросе о единстве. Оправдывая выпуск газеты, Плеханов писал в
первом своем письме к сознательным рабочим: „ У меня давно была
нравственная потребность поговорить с ними (т.-е. с сознательными
рабочими.!?. В.) о некоторых важнейших вопросах нашего движения.
Но я не имел практической возможности сделать это. Великий
итальянский поэт-изгнанник X III века, Данте, заметил однажды, что
тяжело подниматься по чужим лестницам. Точно также и нашему
брату—писателю—тяжело, а иногда и прямо невозможно нести свою
рукопись в чужой орган, т.-е. в такое издание, направление которо­
го не совпадает с его собственным'1 !). Тут, вообще говоря, много
справедливого. Если разногласия столь значительны, что данный орган
тебе „чуж ой11, то, разумеется, всегда будут неудобства, которые
изжить очень трудно. Но ведь есть определенные условия, при кото*
рых мыслимо существование руководящей партийной прессы. К числу
таких обязательных условий принадлежит то, что официальный
орган партии выражает официальную линию, и всякие уклонения
от руководящего мнения большинства д о л ж н ы сознательно обречь
с е б я 'н а неудобства, которые вытекают из этого. Если рассуждать
применительно к конкретному вопросу, то получится следующая
картина: ликвидаторы с одной стороны и партийцы— с другой бо­
рются. В группе партийцев самая большая сила— ленинцы и их газета
„П равда". Что было предпочтительнее— иметь собственную газету с
ничтожным тиражем или писать в „Правде11 с десятком тысяч чита­
телей, но подвергаясь некоторым ограничениям?
Для дела, разумеется, последнее, ибо ведь и ограничения-то ка­
сались вопросов, которые существенного значения для принципиаль­
ной позиции и для этой определенной задачи не имели.
На кого могла рассчитывать новая газета? На’межфракционных?—
Их были единицы. На межрайонцев? Их было не больше. Газета не
вызывалась необходимостью, и если она все-таки появилась, то только
как результат настойчивого желания Плеханова и его „фракции11
реализовать свою идею объединения соц.-дем. сил.
„Всем сестрам по серьгам",— когда уж е не было никаких сомне-

Г. В. П л е х а н о в , Что нуж но для того, чтобы стало возможным объеди ­

нение наш их сил,— „Единство* № I за 1 9 1 4 г.
39*
 — 612 —

ыий насчет того, кто есть подлинная партия и кто выражает волю
и мнения передовых рабочих масс,— была самая неуместная из всех
мыслимых тактик.
Поэтому, издав „Единство", Плеханов очутился уж е под перекрест­
ным огнем обеих сторон.
Он пишет: „Печальная особенность нашего нынешнего положе­
ния, его огромная затруднительность именно в том и заключается,
что невозможно поправить его, перейдя на какую-нибудь одну сто­
рону. П е р е й т и на о д н у с т о р о н у вовсе не з н а ч и т
в з я т ь с я з а д е л о о б ъ е д и н е н и я н а ш и х сил. П е р е й т и на
одну сторону значит работать яротив объединения с
э т о й , а не с д р у г о й с т о р о н ы , и т о л ь к о " 1).
Но о каких сторонах говорит Плеханов? Ведь, не далее, как меся­
цев шесть до того, он утверждал что „та сторона" прикрывает
„изменников". Какие ж е еще стороны? Была лишь одна сторона, и
он создал еще одну „полу-сторону" и тем самым увеличил под
флагом борьбы за единство препятствия для объединения.
„История отвела нашему сознательному пролетариату чрезвычайно
почетную роль. Он должен явиться руководителем всех тех слоев
населения, которые борются с реакцией и застоем. В нашрй среде
это отрицается только немногими неврастениками, растерявшими свой
политической багаж под влиянием тяжелых переживаний последних
лет. Но кто руководит, тот объединяет. Кто объединяет других,
тот должен уметь сплотить воедино свои собственные силы, сделать
свой собственный дом недоступным для позорной драки между ча­
стями одного и того ж е целого" *).
А так как мы уже выше „убедились", что переход на одну
какую-либо сторону пе объединяет, а мешает этому, то лозунгом
„Единства11 и должен был стать: выход из фракции,— лозунг, кото­
рый был непонятен фракционным дипломатам. „Они даже не пред­
ставляют себе, как это можно быть вне фракции, они не понимают,
что ч е м б о л ь ш е е ч и с л о с о з н а т е л ь н ы х п р е д с т а в и т е л е й
п р о л е т а р и а т а о к а з а л о с ь бы за п р е д е л а м и ф р а к ц и й ,
т е м б о л е е в о з м о ж н ы м с т а л о бы о б ъ е д и н е н и е н а ш и х
с ил. Это потому, что действительное объединение наших сил
остается невозможным до тех пор, пока его судьба будет находиться
в руках фракционных политиканов" ').
Это была самая нерасчетливая тактика. Не мог ж е Плеханов не
видеть, что такой призыв есть одновременно призыв к организации

!) Г. В. П л е х я н о в, Что нужно для того, чтобы стало возможным объеди­

нение наших енл,—„Единство" № i за 1914 год.
 — Г. 1 3 _

новой фракции „вышедших из фракции", со всеми недостатками,

присущими мелким беспочвенным фракциям. .
Ленин был прав, когда упрекнул Плеханова в том, что он пере­
шел на позицию „примиренчества". „С точки зрения фракционеров
мои усилия представлялись слабостью, если не капризом. Тов. В. Ильин
презрительно отмечает, что я выступал в роли „ п р и м и р е н ц а " .
Но, во-первых, я не знаю, почему достойно презрения старание
п р и м и р и т ь между собою тех, которые, по самому своему обще­
ственному положению и по историческому призванию, о б я з а н ы
ж и т ь в м и р е , т.-е. различные фракции пролетариата. Во-вторых, я
старался собственно пе примирить между собой эти фракции, а по­
казать их идеологам, до какой степени противоречит между фракцион­
ная „склока" великим задачам рабочего движения, и до какой сте­
пени психология этой „склоки11 коренится в старых навыках и н т е л ­
л и г е н т н о й к р у ж к о в щ и н ы " ').
Но, ведь, как раз это и называется примиренчеством. Почему это
ликвидаторы и партийцы „обязаны жить в мире", да еще „по своему
общественному положению" и „по историческому призванию*1? Исто­
рическое призвание пролетариата— отметать все, что мешает ему
осуществить свои великие цели. Ликвидаторство бы.:о самой опасной
помехой,— этого не понимали примиренцы, и за это не кто иной, как
сам Плеханов, их бичевал, а теперь тот ж е Плеханов стал на эту
ошибочную в корне точку зрения.
„Я видел, что эти люди остаются младенцами, несмотря на то,
что многие из них носят довольно большие бороды. И уж е по
одному этому я не мог тесно примкнуть ни к одной фракции. Мне
оставалось, чтобы употребить здесь выражение одного французского
писателя,— брать мое добро там, где я его находил, т.-е. поддержи­
вать в данное время ту фракцию, которая поступает, как следует,
оставляя за собой право немедленно ополчиться против нее, когда
она понесет вздор. Я всегда следовал этому правилу, которое одно
только и достойно 'человека, стоящего на точке зрения целого. Но
с точки зрения частей (т.-е. фракций) правило это остается совер­
шенно непонятным, а потому непонятным делается и мое поведение.
Вот почему тов. В. Ильин с удивлением говорит, что я , д о 1903 г.
написавший массу превосходных сочинений (это его слова), стал
обнаруживать смешную непоследовательность п о с л е этого года,
т.-е. тогда, когда началась так-называемая война мышей и лягушек,
борьба между большевиками и меньшевиками. Х м е л ь н о м у непо-

1) Г. В II л е х л и о в, Письмя к сознательным рабочим: Письмо 4 ,— „В д ч и ствэ",

№ 4 за 1 91 4 год.
 - 6 14 —

нятно поведение т р е з в о г о . Р а с к о л ь н и к у непонятен человек,

осуждающий раскол" ‘). .
Сказано с великим достоинством, особенно тогда, когда он го­
ворит о точке зрения целого. Но где это целое и что есть целое? В
партии, где одна часть „прикрывает изменников", такое целое было
бы несчастней для пролетариата,— вот что перестал понимать Плеха­
нов. А перестал он это понимать потому, что чем далее, тем более
в нем II Интернационал убивал революционера. Или, лучше сказать,
в нем, как в зеркале, отражался процесс самоубийства II Интерна­
ционала, который особенно ускоренно шел после Базельского кон­
гресса и который не мог не внушить серьезных опасений революци­
онерам уж е накануне войны.
На самом деле, как иначе объяснить эту фарисейскую роль Межд.
Соц. Бюро, которое взяло на себя душеспасительное дело объедине­
ния всех соц.-дем. течений, фракций и групп?
Бюро, в котором сидело значительное количество матерых оппор­
тунистов, подобно Вандервельде, естественно не могло видеть в своем
объединении партий, в которых так ярко выражена революционная
тенденция. Да и противоречило все это „обычаям" II Интернационала,
который за последние ю лет систематически преследовал и проводил
политику „примирения" марксистов и оппортунистов.
Отсюда и постоянные напоминания Соц. Бюро Плеханову о не­
обходимости объединиться, соблюсти амстердамскую резолюцию 2) и
т. д. и т. д.

*) Там ж е.
а) Кстати, об амстердамской резолюции. Она была принята, как естественное
дополнение к резолюции об оппортунизме. Плеханов по этому поводу писал:
„П осле того, как была принята в комиссии дрезденская резолюция, Бебель, К аут­
ский, Ферри, Адлер, Вандервельде и Трульстра предложили, как естественное до­
бавление к ней, резолюцию, гласящую, что в каждой стране должна быть о д н а
социалистическая партия, подобно тому, как есть т о л ь к о один п р о л е т а р и а т .
Г. Рубанович заявил по этому случаю, что он голосовал бы ва объединение с нами,
если бы мы отменили касающуюся социалистов-революционеров резолюцию нашего
II съезда. Этого заявления его никто из иностранцев не понял, и никто на него
не обратил внимания: не до него тогда было. Но неужели г. Рубанович вправду
вообразил, что „ р е з о л ю ц и я о б е д и н с т в е * хоть сколько-нибудь касается
его партии? Совсем ж е нет. Резолюция имеет в виду п р о л е т а р с к и е партии,
к числу которых „соц.-револ.“, как это всем у нас известно, не п р и н а д л е ж а т “.
Э то опять заставляет нас напомнить ему его „объединительный" ответ на интервью
„Ю га “ , но особенно ценен оказывается конец его статьи. „Единогласно принятая
с ъ е з д о м резолюция об единстве принесет большую пользу французскому про­
летариату. Ж орес много лет, не переставая, кричал о необходимости объединения!
не угодно ли теперь объединяться с партией Гэда-Вальяна... на почве амстердам­
ской резолюции, т а к р е ш и т е л ь н о о т в е р г н у в ш е й о п п о р т у н и з м “ . Та к
 - 6 15 -

Для того, чтобы понять, какую цель преследовали оппортунисты

из Бюро, и в чью пользу они .объединяли", следует только прочесть
письмо Мартова из Петербурга от 2 июня, где описывается пребыва­
ние Вандервельде в Петербурге ')•
Правда, в моменты наибольшего напряжения борьбы с ликвидатор­
ством и, следовательно, наибольшей революционной последователь­
ности, когда Плеханов отталкивал от себя идеи о возможности при­
мирения (а это бывало, как мы видели, не раз, особенно в моменты
когда ликвидаторы обнаруживали себя особенно цинично и без
прикрас),— в такие минуты он прекрасно сознавал м е ж д у н а р о д н ы й
х а р а к т е р ликвидаторства.
В один из подобных моментов он писал: „Вообразить, что можно
понять наше „ликвидаторство", ограничивая свое поле зрения исклю­
чительно русскими условиями, значит уподобиться тем буржуазным
политико-экономам, которые считают северо-американские тресты
порождением т е х о с о б ы х у с л о в и й , в которые поставлена хозяй­
ственная жизнь Северо-Американских Штатов. На самом деле этими
особыми условиями объясняются только в и д о в ы е п р и з н а к и ка­
питалистических организаций, получивших в Северной Америке на­
звание трестов; р о д о в ы е ж е п р и з н а к и таких организаций,
существующих также и во многих капиталистических странах, о б ъ ­
я с ня ют с я общим характером современного капита­
л и з м а . Т о ж е и с нашим „ликвидаторством". Его р о д о в ы е п р и ­
з н а к и , общие ему, напр., с „ликвидаторством" итальянских рефор­
мистов, объясняются общей природой современного оппортунизма.
Особенные же условия нынешней нашей общественно-политической
жизни делают понятными т о л ь к о е г о в и д о в ы е п р и з н а к и ,
напр., те, которыми оно отличается от итальянского ,*ликвидаторства“ .
Видовые признаки у него, без всякого сомнения, есть, но из-за них
никак не следует забывать об его р о д о в ы х признаках..Это тяжкий
грех против логики. Людям, склонным совершать его, я советовал бы
внимательно следить за деятельностью итальянских реформистов. Это
будет очень для них полезно, так как Италия есть, в некотором
роде, отчизна ликвидаторского вдохновения" („Кое-что об Италии",
„Мысль" № i за 19 ю г.). Это сказано превосходно, и аналогия подме­
чена чрезвычайно удачная.

торжествовал Плеханов тогда, а кто оказался прав в свсрих расчетах? Разумеется,

оппортунисты. Резолюция Амстердамского конгресса об,, оппортунизме (как и ее
оригинал— дрезденская) оказались бумажной декларацией, а объединение Ж ореса
с Гэдом воплотилось в дело, которое привело французскую партию до позора
Ж . Гэда.
1) (См . А к се л ь р о д „П е р е п и с к а “ стр. 97 прищ.).
 — 616 —

Но все дело в том, что даже в такие моменты он (и тут следует

отметить, что не только он один, но и все революционное крыло
Интернационала) не представлял реально круг, охваченный „ликви­
даторством". Для него, как и для всего левого крыла Интернационала,
суть ликвидаторства в международном масштабе, его истинная при­
рода оставалась прикрытой за старыми ветхими словами „ревизионизм",
„бернштейнианство". Познать истину,— что не только ревизионисты
разных старых школ, но и целый слой былых ортодоксов больны..
оппортунизмом—было чрезвычайно трудно. „Центризм* Каутского,
тогда уж е обнаруживший себя в споре с Р. Люксембург, никто не
хотел считать чем - то родственным ликвидаторству, а, ведь, родство-
то было!
Понимал ли Плеханов настоящие ликвидаторские взгляды и сим­
патии вождей Бюро, начиная с Вандервельде и кончая К аут­
ским? 1). По наивной его вере в „антиликвидаторские", якобы, симпа­
тии Каутского, можно думать, что он искренно верил в „революцон-
ные“ намерения Бюро.
К ак бы там ни было, но на настойчивые упреки и напоминания
Бюро Плеханов отвечал неоднократным ходатайством перед ним о
созыве совещания с целью объединения и выработки условий
объединения. Были даж е несколько попыток созыва совещаний, к о ­
торые кончались неизменно неудачей.
Бюро предприняло, наконец, такое совещание, которое было со­
звано в средних числах июля 19 14 года. В совещании участвовали:
Ц.К- (большевики), представители августовского блока, представитель
Бунда, Г . В. Плеханов, впередовцы, Гл. Упр. С.-д. Польши и Литвы,
левица П.П.С. и латышские с.-д.
На совещании очень энергичное участие принимал Плеханов. В
основу „соглашения" легла резолюция, писанная Плехановым. Но
с самого ж е начала выяснилось, что Ц.К-, ленинцы и латыши совсем
не склонны п а р т и ю принести в жертву оппортунистическому при­
миренчеству. Они отказались принять резолюцию до ее обсуждения
местными организациями. Это было равносильно категорическому
отказу. Совещание приняло ряд резолюций против ленинцев и поста­
новило выпустить воззвание к рабочим России с призывом бороться
против раскольнической политики „группы Ленина1*.
То-есть в итоге получилось из всего объединения нечто совер­
шенно неожиданное для Плеханова. Я не говорю: для Бюро, ибо

*) Сошлюсь опять на переписку Мартова с Аксельродом. У ж е в 1910 году

позиция Каутского была „подмоченной". Письмо от 2 6 /V III тому блестящее дока­
зательство.
 6 17 —

оппортунисты из Бюро не представляли себе, что реально означает

отказ Ц .К . и „правдистов" от участия в объединении; для них как
раз и надо было объединить- все оппортунистические силы против
революционного крыла. Но каково было Плеханову, превосходно знав­
шему мощь правдизма в России и так высоко оценивавшему Ле*
нина и его фракцию?
Д ля него должно было быть совершенно ясно, что он попал в
неприятное положение ортодокса, собирающего все оппортунисти­
ческие течения против ортодоксии: сказка о курице, высидевшей
утят.
Чем кончилось бы это объединение,— сказать очень трудно, ибо
спустя всего дней пятнадцать разразилась мировая война, которая
должна была провести совершенно новые межи.
 Г л а в а IX.
Плеханов во II Интернадионале.

I.

Плеханов принадлежит к числу тех малочисленных вождей Вто­

рого Интернационала, которые принимали участие в нем с момента
его возникновения и до его гибели.
Но еще задолго до момента формального учреждения II Интер­
национала, имя Плеханова стало известным благодаря его работам.
Его „Социализм и политическая борьба“ и .Наши разногласия"
вызвали большой интерес в тогдашних марксистских кругах, особенно
среди немецких с .-д . На эти блестящие памфлеты обратил особое
внимание Ф . Энгельс. Для того, чтобы понять причину такого инте­
реса к работам, которые имели своим предметом специально рус­
ские дела, следует вспомнить те условия, при которых протекало в на­
чале 8о-х годов развитие марксизма.
Полное пренебрежение к теории среди тех, которые считали себя
последователями Маркса, доходило до удивительных размеров. Обще­
известен факт, что появление статей Энгельса против Дюринга на
' страницах германской партийной газеты вызвало большое недоволь­
ство так наз. практиков. Они снисходительно пожимали плечами по
поводу страсти Ф . Энгельса заниматься пустяками; строго выдержан­
ных, ортодоксальных марксистов было очень мало, а имевшиеся были
очень молоды. Каутский еще только начал свою теоретическую ра­
боту, Гэд занимался текущей политической борьбой, Лафарг вел
ожесточенную борьбу с французским мелко-буржуазным оппорт­
унизмом, но еще не успел приступить к более или менее основательным
работам, Лпбкнехт и Бебель вели парламентскую борьбу и руково­
дили подпольной партией.
Появление Плеханова в качестве непримиримого ортодокса, кото­
рый к тому же охватывает вопросы всесторонне и глубок-о, который
 — G I9 —

в своих работах обнаружил исключителыю-верное понимание уче­

ния Маркса, должно было быть для Энгельса настоящим праздником.
На самом деле историка развития марксизма не может не пора­
зить то обстоятельство, что во всем международном рабочем движе­
нии первые настоящие свои победы теория Маркса одержала именно
иа русской почве. Ибо кроме трудов Маркса и Энгельса— во всей
интернациональной марксистской литературе 8о-ых годов нет ни одного
памятника, который был бы равен этим великолепным памфлетам
Плеханова.
Но имя Плеханова по весьма понятным причинам не становилось
широко известным. В 8о - х годах его знал и ценил лишь очень
ограниченный круг вождей рабочего движения Германии, Франции
и Швейцарии, да старый Ф . Энгельс, который особенно был заинте­
ресован им. Выступление на международном конгрессе было его пер­
вым значительным выступлением перед западными революционерами.
. Выше мы уж е говорили о том, как Плеханов был приглашен на
первый конгресс Второго Интернационала (Париж 1889 г.). Д аж е на
общем фоне чрезвычайно революционных деклараций и речей, кото­
рые раздавались с трибуны этого торжественного собрания, слова
Плеханова о предстоящих рабочему классу России задачах показались
крайне смелыми, чересчур революционными. Тем не менее, западные
социалисты были в восторге от речи Плеханова, еще и потому, что
именно он подчеркнул, что путь, проделанный Западом, есть путь,
которого ждет Россия, что то, что выставлялось до сего, как самое
верное доказательство зрелости России к революции,— оно то как
раз и указывало на баснословную отсталость России, и что в России,
как и во всем цивилизованном мире, есть один революционный дина­
мит, который взорвет капитализм и царство угнетения— это проле­
тариат. Хотя присутствие марксиста от страны, которую до того
считали „самобытной" и которую русские революционеры, начиная
с Бакунина, изображали как у ж е совершенно готовую к „народной
революции" и было крайне лестно и очень приятно марксистским
партиям, особенно германской с.-д., однако конгресс остерегался
переоценивать значение выступления представителя группы „Осв. Т р .“
и продолжал считать представителем русского революционного дви­
жения не Плеханова, а Лаврова, старого ветерана, воплощавшего
„славные традиции". Спустя тридцать лет Плеханов в „открытом письме
к петроградским рабочим" ( 1 91 7 г. X ) вспоминает, что только узкий
круг ортодоксов (Лафарг, Либкнехт и др.) отнеслись восторженно к
его речи. Оно и понятно, хотя речь Плеханова была в стиле первого
конгресса, вероятно, за нее охотно награждали большим сочувствием
и аплодисментами, но при всем том Плеханов был иа этом конгрессе
 — 020 —

лишь представителем интеллигентской группы,— не более. Газетная

передача его знаменитой речи занимает буквально несколько строчек.
Плеханов начал в Интернационале на -его самом левом крыле
далеко не в качестве первоклассного вождя.
Да оно и понятно. Французы его знали, как очень талантливого,
подающего большие надежды теоретика, немцы знали не хуже о той
борьбе, которую он вел с народничеством, хвалили его памфлеты,
вожди высоко ценили его талант и последовательность, но при всем
том он был в их глазах представитель маленького интеллигентского
кружка, ибо рабочее движение, которое он представлял, не занимало
сколько-нибудь видное место в мировом революционном движении.
Недаром, спустя два года, Плеханов пишет в начале доклада
Брюссельскому конгрессу: „Русские социал-демократы не представлены
на конгрессе международной социал-демократии в этом году. Их от­
сутствие не причинит вам никаких практических затруднений: наш
голос не мог бы иметь большого значения в ваших решениях или—
лучше сказать —он не имел бы н и к а к о г о веса" *), а заканчивает
доклад словами: „Мы поставили себе обязанность покрыть всю Россию
сетью рабочих обществ. До тех пор, пока цель эта не будет достиг­
нута, мы будем воздерживаться от участия в ваших заседаниях. До
того момента всякое представительство русской социал-демократии
было бы фиктивно. А мы не желаем фикций. Мы убеждены, что в
скором времени наше воздержание не будет больше иметь оснований.
Очень возможно, что на следующем международном конгрессе вы
увидите среди вас действительных представителей русских рабочих"2).
Это была горькая правда, но— правда.
Русская с.-д. не могла говорить со всеми наравне, а быть на поло­
жении „бедной родственницы"—занятие не из достойных.
Значительно изменились отношения к делегации российской
с.-д. начиная с Цюрихского конгресса. Прежде всего Плеханов сам
на этом конгрессе впервые выступил с докладом по вопросу, не
связанному специально с русским движением—по вопросу о войне, а
затем, что особенно важно для нас, выступил как представитель
последовательного интернационализма и ортодоксального марксизма.
Тот факт, что на всем протяжении его доклада много раз его
прерывали французские жоресисты, голландцы и другие оппортунисты
возгласами „да здравствует анархия!", показывает, насколько в докладе
Плеханова элемент интернационализма и коммунизма был резко
выражен.

*) „ П о д З н ам ен ем М аркси зм а" № 6— 7 за 19 2 5 г ., стр. 79.

г) Т а м ж е , стр. 89.
 — 621 —

На самом деле, с ранних лет Второй Интернационал на своих кон­

грессах устраивал показательную картину общего примирения и не­
обычайного единодушия; существовавшие разногласия и резкие фор­
мулировки не только не выясняли и прямо не ставили на решение, а
старательнейшим образом обходили.
В этой атмосфере насыщенной торжественности выступление
Плеханова не могло не быть диссонансом. Может быть, и всего
вероятнее, что вопрос этот предложили Плеханову, боясь того, что
обсуждение его примет резкие формы и другой более известный
европейский авторитет усугубит смысл разногласия. За это говорит
многое и прежде всего то обстоятесьство, что на Брюссельском кон­
грессе тот ж е вопрос против того ж е Ньювеигуйса защищал Либ-
кнехт, при чем ему стоило очень много труда не превратить конгресс
в место острых столкновений национальных страстей. Выступление
другого Немца с докладом либо француза было бы шагом нетактич­
ным, и Цюрихский конгресс превосходно иллюстрировал это. Огром­
ное значение имели и другие соображения. Как раз перед Цюрихским
конгрессом республиканская Франция окончательно сговорилась с
царским самодержавием. Это обстоятельство и послужило внешним
побудительным поводом к постановке вновь вопроса о войне на об­
суждение конгресса. Тогда же Интернационал справедливо расцени­
вал союз Франции с Россией как прямую угрозу европейскому миру.
Назначение докладчиком р у с с к о г о с.-д. было настоящей демон­
страцией.
О чем шел спор? О том, как бороться с войной до ее возникно­
вения и когда она начнется.
Гоиландский социал-анархист Домела Ньювенгуйс проповедывал и
на двух конгрессах Интернационала пытался проводить свою точку
зрения. Резолюцию голландцев, предложенную Д . Ньювенгуйсом, Пле­
ханов излагает конгрессу в следующих словах: „Конгресс постановляет
предложить международной рабочей партии быть готовой и в случае
объявления правительством войны немедленно ответить всеобщей заба­
стовкой, и везде, где рабочие могут иметь влияние на войну, в тех
странах на объявление войны ответить отказом от военной
службы" ').
Эта чрезвычайно характерная утопически - анархическая тактика

1) Г. В. П л е х а н о в , Сочин., том IV , стр. 329. Резолютивная часть предложения

Ньювенгуйса гласит: „Конгресс заявляет, что рабочие социалисты втянутых в
войну стран должны на объявление войны правительствами отвечать отказом запас­
ных явиться на служ бу (военная стачка), всеобщей стачкой, в особенности в тех
отраслях производства, которые связаны с войной, и призывом к женщ инам, чтобы
они удерживали дома своих мужей и сыногей".
 — (522 —

борьбы с войной никак не могла быть принята марксистским конгрес­

сом. Возражая Ныовенгуйсу, Виктор Адлер писал: „В странах, где ра­
бочий класс имеет возможность распоряжаться своим оружием, он не
будет устраивать забастовки, а прямо начнет борьбу за власть, гра­
жданскую власть; в тех же странах, где такой возможности нет, резо­
люция Ньювенгуйса походила бы па угрозу „незаряженным оружием", а
известно, как опасны такие угрозы, особенно когда противник знает,
что оружие не заряжено! Но еще больше возражений выдвигалось
против этой тактики соображениями практического характера. Приня­
тие такой резолюции поставило бы страны с большими с.-д. .партиями
в совершенно невозможное положение с точки зрения обороны, и
таким образом получилось бы не прекращение войны, не борьба с
войной, а способствование победе той страны, где менее всего сильна
партия пролетариата. В тех конкретных условиях такая революция
поставила бы в наипривилегированные условия самодержавную
Россию, где основное солдатское ядро ни с какой стороны не было
задето даж е краешком культуры, не говоря уж е об интернациональ­
ной пропаганде.
Второй и, пожалуй, основной аргумент— это совершеннейший
утопизм плана военной забастовки. В чем она может выразиться? В
отказе дать солдат, в пропаганде ухода из рядов войска. Но ни то,
ни другое средство не осуществимо при буржуазно - империалистиче­
ской, сильной государственной власти.
Дело не в том, чтобы вести какую-либо специфическую борьбу
против войны—нужно хорошо понять, что война—это не какое-либо
частное явление, которое можно уничтожить ранее того, как капита­
лизм будет уничтожен— война есть неизбежное порождение капита­
лизма и самое действительное средство борьбы с ней—есть борьба за
низвержение буржуазии. Такова была точка зрения немецкой с.-д.,
которую защищал Плеханов.
М ежду прочим, Бебелю, защищавшему эту точку зрения и на­
поминавшему об опасностях со стороны варварской России, Д. Ньювеп-
гуйс бросил упрек в шовинизме, в проповеди национальной вражды
против России. Защищая Бебеля, Плеханов сказал: „Вы ставите в
упрек Бебелю его речь против России. Если бы он нападал на рус­
ский народ, он был бы шовинистом, и я, защищая его мнение, был
бы предателем своей родины (французы кричат: „В ы им и я в л я е ­
т е с ь ! Д а з д р а в с т в у е т а н а р х и я 1 !). Но дело обстоит не так, как
вы это себе представляете. Бебель нападает на официальную Россию,
на властителя Севера, голодом морящего свой народ, на поставщика
виселиц, и не нам упрекать Бебеля за эти нападки. В нашей не­
счастной стране интересы нации диаметрально противоположны инте-
 — 023 -

ресам правительства. Все, что делается в пользу последнего, является

ущербом для нации, и, наоборот, все, что подкапывает правительство,
выгодно народу. Вот почему мы можем быть благодарны Бебелю за
то, что оп еще раз разоблачил вампира всея Руси. Браво, друг, вы
хорошо сделали, не теряйте случая сделать это еще раз, обличайте
наше правительство как можно чаще, поставьте его к позорному
столбу, бейте сильнее... Таким образом вы окажете нам большую
услугу. Что касается нашего н а р о д а , — наши немецкие друзья
хотят с в о б о д ы для него, и, быть может, придет то время, когда
немецкие социалистические батальоны будут бороться за нашу свобо­
ду, как некогда армии Национального Конвента боролись за свободу
народов того времени" *)... Это время так и не пришло. Социал-
демократия Германии погибла ранее того, чем завоевала себе „баталь­
оны". И теперь пролетарской Германии нужна „армия Национального
Конвента" для победы над собственным своим детищем— с.-д. контр­
революцией. Но это спустя двадцать лет. В дни Цюрихского кон­
гресса Плеханов был глубоко прав, тем более, что его оппонент
анархист не признавал накакой опасности за нашествием деспотиче­
ской России на Европу.
На конгрессе победила точка зрения немцев. Что всего примеча­
тельнее во всем изложенном,— это то, что из всех выступавших по
вопросу о войне один Плеханов вел непоколебимо-интернационалист­
скую линию. Не говоря уж е о французах, представителях т.-н. боль­
шинства (жоресисты), которые не давали Плеханову говорить и, нако­
нец, оборвали его речь враждебными возгласами s), даже такие
маститые вожди германской с.-д., как Бебель, — и те выступали как
парламентарии— государственные мужи, и на этом сплошном дипло­
матическом фоне ярко и выгодно выделяется речь Плеханова против
официальной деспотической России.
Это не могло не шокировать европейских с.-д., уже тогда привы­
кавших к дипломатическим полусловам, хотя его выступление не
могло ие поднять его в глазах немецкой делегации.
Только с Лондонского съезда Плеханов становится в первые ряды
признанных вождей Интернационала, занимая самое крайнее неприми­
римое его крыло вместе с Гэдом и некоторыми другими.

•) Г . В . П л е х а н о в , С очи»., том IV , стр. 16 3— 164.

2) На Цюрихском конгрессе Францию представляли только „ж орссисты ", ибо
„гэдисты " были замяты выборами. Редакция „ L ’Ere nouvelle" (журнал гэдистов)
сделали следующее примечание к заметке Плеханова о конгрессе: „Мы жалеем,
что наиболее видные представители французского пролетариата, как Вальян и
Гэд, не были на Цюрихском конгрессе. И х присутствие остановило бы некото­
рые возгласы членов французской делегации и обуздало бы тех, кто недостойно
держал себя".
 — 62 4 —

Лондонский конгресс (1896 г.) был первый, на котором российская

делегация присутствовала, как делегация организованного русского
пролетариата, а не как представители заграничных групп.
Излишне доказывать, какое огромное значение имело для Интер­
национала появление на его конгрессах подлинных руководителей
действующего и борющегося в России пролетариата. В такой стране,
как Россия, до конца X IX столетия продолжавшей быть страной
крепко сколоченного деспотизма и остававшейся угрозой мира и д е­
мократии,— появление соц.-дем. движения было величайшим фактом.
Интернационал естественно с великим энтузиазмом отметил в своей
резолюции этот факт и принял в свою семью новый важнейший
отряд.
Конгресс приветствовал появление представителей от русских ра­
бочих специальной резолюцией, принятой единогласно: „Конгресс
считает нужным указать на чрезвычайно важный и небывалый до
сих пор факт присутствия представителей от русских рабочих орга­
низаций на международном съезде. Он приветствует пробуждение
русского пролетариата к самостоятельной жизни и от имени борющихся
рабочих всех стран желает русским братьям мужества и непоколеби­
мой бодрости в их тяжелой борьбе против политической и экономи­
ческой тирании. В организации русского пролетариата конгресс видит
лучшую гарантию против царской власти, являющейся одной из по­
следних опор европейской реакции" *).
Но это имело и другое последствие: до сего времени Плеханов
был на положении критикующего сектанта, а на этом конгрессе он
уж е выступает как вождь политической организации, которая, правда,
еще не сконденсировалась в единую партию, но имеет уж е за собой
идейную достаточно победоносную историю и практическое движение,
еще только развертывающееся1 но носившее в себе все зародыши
крупнейшего мирового значения движения. Начиная с Лондона Пле*
ханов вместе с Гэдом непрерывно до Амстердама возглавляет левое
крыло Интернационала; он— непримиримая оппозиция против оппор­
тунизма и ревизионизлча, против Бернштейна, Жореса, против Ван­
дервельде, даже против Каутского, за его примиренчество в отноше­
нии к ревизионизму.
И на его работах на Парижском конгрессе и на его оценках дея­
тельности Амстердамского конгресса я выше достаточно долго задер­
живался,— останавливаться специально не следует вновь.
Плеханов, как мне приходилось неоднократно отмечать, находился
под сильнейшим влиянием французского марксизма. Однако не сле­

!) Г . В. Плеханов, С о ч и н ., том IX , стр. 393.

 — 625 —■

дует преувеличивать это влияние. В частности, в эту пору оппозиция

интернациональному правящему центру Плеханов неоднократно рас­
ходился с Гэдом, при чем каждый раз не столько в постановках
вопроса, сколько в их решениях. Плеханов, все время придерживаясь
принципов диалектики, исходил из положения о наибольшей целе­
сообразности данной меры при конкретных обстоятельствах места и
времени, в то время, как Гэд нередко вдавался в утопические пре­
увеличения, обусловленные тем, что ему и его партии непрерывно
приходилось сражаться направо, против Ж ореса. Самым характерным
случаем может быть названо обсуждение вопроса о мильераиизме на
Парижском конгрессе, во время которого между Плехановым и 1'эдом
произошло расхождение по этой линии.
На протяжении от 1896 до 1904 года Плеханов не раз выдвигал
к обсуждению на Международном Бюро и конгрессах те самые во­
просы, которые всего более опошливали ревизионисты. Лучшим тому
примером может служить постановка им вопроса о завоевании власти
на Международном Бюро 1899 г., а затем и на Парижском конгрессе.
Именно такое постоянное оппозиционное поведение и такие рево­
люционные устремления не могли не привести к резкому раздражению
оппортунистов и ревизионистов. Больше всего ненавидели они Пле­
ханова. Общеизвестны слова бельгийского оппортуниста Ансееле,
который выразил удивление смелости представителей столь незначи­
тельных партий, как русская, польская и т. д. Они легко берутся
решать вопросы в революционном духе, ибо реализовать эти решения
они все равно не смогут; насколько бельгийцы недобросовестно испол­
няли решение конгресса, насколько они были оппортунисты, было
во всем Интернационале известно. Характерна не суть бестактной
выходки Ансееле, а то, что он свой упрек адресовал именно Пле­
ханову; бельгийский оппортунист не спроста сказал это— он выразил
точку зрения всего оппортунистического крыла Интернационала,
которое сильно ненавидело Плеханова и примыкающих оппозиционеров.
Но ненависть Ансееле— почетная ненависть; он ее удостоился
своей десятилетней непримиримой борьбой с европейским ревизио­
низмом.

2. •

К числу других вопросов, в которых Плеханов занимал неприми­

римо революционную позицию, принадлежал вопрос о войне. Если
обсуждение этого вопроса в Цюрихе носило чисто теоретический
характер, то позиция, занятая им в Японской войне, была прекрас­
ной иллюстрацией интернационализма на деле, на практике.
Точка зрения его, как ц всей русской социал-демократии, была
В. В а г а н ян , Г. В. Плеханоз. 40
ясная: поражение царского правительства в войне с Японией не мо­
ж ет не привести к победе народа над самодержавием. Правитель­
ство, которое ведет войну не только с Японией, но и со своим па­
родом, не могло рассчитывать на отношение более благоприятное.
Многие склонны недооценивать значение этого факта: интерна­
ционалистская позиция была единственно мыслимой позицией для
соц.-дем.,— говорят они. Это, разумеется, верно, и если бы мы имели
только один факт отношения его к японской войне— было бы трудно
делать очень смелые предположения !). Но мы имеем еще и другой
материал, который по своему значению гораздо ценнее, ибо он дает
продуманные и ясные ответы на вопросы, волновавшие тогда всю
европейскую революционную мысль.
Я имею в виду его ответ на анкету „La vie socialiste“ — „Патрио­
тизм и социализм11. Это своего рода декларация ортодоксально-рево­
люционного крыла Интернационала, которая тем убедительней, что
вся она построена на противопоставлении последовательного интер­
национализма— ревизионизму.
Вопросы, которая задает „La vie socialiste“ — крайне интересны:
„ i) Что вы думаете о том месте „Манифеста коммунистической пар­
тии1', в котором сказано, что рабочие не имеют отечества. 2) К каким
действиям, к какой форме пропаганды обязывает социалистов интер­
национализм ввиду милитаризма, „колониализма" и их причин и
последствий. 3) Какую роль должны играть социалисты в междуна­
родных сношениях (таможенные тарифы, международное рабочее
законодательство и т. д.). 4) Какова обязанность социалистов в слу­
чае войны" 2). Почему понадобилась анкета и откуда выплыли именно
эти, а не другие вопросы? Непосредственным поводом послужило
одно заявление Эрве, никогда не отличавшегося ни знанием мар­
ксизма, ни устойчивыми принципами.
Но Эрве был только п о в о д , а подлинную причину следует
искать все-таки в том, что революционная и ревизионистская части
Интернационала уж е в 1905 году столкнулись на вопросе о патрио­
тизме,— вопросе, который приобрел особую остроту в связи с русско-
японской войной и угрозой новых войн.
Ревизионисты всех оттенков, начиная от Бернштейна и Жореса,
твердили издавна, что Маркс 1847 г. и Маркс „зрелых лет"— не одно
и то ж е; они неоднократно выдвигали идею „эволюции воззрений

■) Т ем более, что некоторые товарищи склонны совершенно ие считать его

позицию по отношению к японской войне— интернационалистской, основываясь
на воспоминаниях и частных б е се д ах.
2) Г . В. П л е х а н о в , „Д невник соц.-дем окр.“ № 2.
 — 627 —

Маркса" на революцию, на методы борьбы за социализм, на законы

развития капитализма. Теперь, когда встал вопрос о том, как отно­
ситься социалисту к идее отечества, оппортунистическое крыло Интер­
национала вновь сделало много усилий для того, чтобы ослабить
силу положения „Коммунистического Манифеста*, гласящего, что
„рабочие пе имеют отечества".
Ж орес назвал его „пессимистической бутадой", а Бернштейн был
того мнения, что „интересующаяся" нас „теза" может быть „оправ­
дана" тем, что, когда Маркс и Энгельс писали свой знаменитый Ма­
нифест, „рабочие везде лишены были права голоса, т.-е. всякого
участия в администрации". „Объяснение" дикое и в нем не много
логики. Но справедливому мнению Плеханова: „если бы они были
правы, то выходило бы, что теперь, когда пролетариат передовых
капиталистических стран уж е имеет большую часть тех полити­
ческих нрав, которых не доставало ему накануне революционного
движения 1848 г.; теперь, когда даже русский пролетариат недалек от
приобретения прав гражданина, пределы социалистического интерна­
ционализма должны быть сужены в пользу патриотизма. Но это зна­
чило бы, что и н т е р н а ц и о н а л и з м д о л ж е н о т с т у п а т ь по
м е р е у с п е х о в и н т е р н а ц и о н а л ь н о г о р а б о ч е г о д в и ж е­
н и я. Мне кажется, что дело происходит как раз наоборот, что
интернационализм все глубже проникает в сердца пролетариев, и что
теперь его влияние на них сильнее, чем это было в эпоху появления
„Манифеста коммунистической партии". Мне кажется,что „теза" Маркса
и Энгельса нуждается не в о п р а в д а н и и , а. только в п р а в и л ь ­
н о м и с т о л к о в а н и и " 1).
А такого-то правильного истолкования давать не могут оппорту­
нисты, ибо они пытаются похоронить как раз интернационализм,
т.-е. то, из чего исходит Маркс, в „Коммунистическом Манифесте".
Откуда появилось в Манифесте это положение? Оно было отве­
том на обвинение идеологов буржуазии коммунистов в том, что те
хотят „уничтожить отечество". „Ясно, стало быть, что у авторов
Манифеста речь шла об „ о т е ч е с т в е " , понимаемом совершенно в
определенном смысле, т.-е. в том смысле, который придавали этому
понятию буржуазные идеологи. Манифест объявил, что т а к о г о
отечества рабочие не имеют. Это было справедливо в то время; это
остается справедливым теперь, когда пролетариат передовых стран
пользуется известными, более или менее широкими политическими
правами: это останется справедливым и иа будущее время, как бы ни
были велики те политические завоевания, которые еще предстоит

*) Г . В . П л еха н о в , „Д н е в н и к с о ц и а л -д ем о к р ат а" № - 2 .

40*
 — 628 —

сделать рабочему классу" '). Не следует при этом запутывать вопрос

и усложнять его привнесением в него вопроса о народности, который
иначе и ставится, и решается. Говоря об „отечестве будущего", .оппор­
тунисты тем самым путают эти два вопроса. „Отечества будущ его",
как нам изобразил их Ж орес, с о в с е м не п о х о ж и на то „отече­
ство", которое имели в виду буржуазные публицисты, нападавшие
на коммунистов, и о котором говорили Маркс и Энгельс, возражая
этим публицистам. Многочисленные и разноцветные „отечества" буду*
щего являются в изображении Ж ореса ничем иным, как н а р о д ­
н о с т я м и . Если бы авторы „Коммунистического Манифеста" сказали,
что рабочие не принадлежат ни к каким народностям, то это было
бы не „пессимистической бутадон", а просто смешной нелепостью.
Но они говорили не о народностях, а об отечестве, и вдобавок не
о том отечестве, которое б у д е т с у щ е с т в о в а т ь , по мнению
Ж ореса, в счастливом царстве коммунизма, а о том, которое суще­
ствует теперь, при гнетущем господстве капиталистического способа
производства. А э т о отечество имеет, как я сказал, черты, делающие
его очень мало похожим на те будущие „отечества", о которых гово­
рил Ж орес со свойственным ему красноречием“ '). Какие же это черты?
Сами оппортунисты не могут не видеть их: „отечество"— это прежде
всего есть теперь выражение „национальной исключительности, вза­
имного недоверия между народами и угнетения одного народа дру­
гим"— как говорит Ж орес. Разве Маркс был неправ, когда утвер­
ждал, что такого отечества пролетариат не имеет? Оппортунисты
утверждают, что отрицание отечества есть отказ от культурных при­
обретений и завоеваний народа. Но это просто неверно; как раз
успехи культуры приводят к пониманию узости идеи патриотизма,
идеи отечества. „Иное дело культурные завоевания данного народа,
его цивилизация, а иное дело „отечество". Необходимым условием
существования капитализма служит отсутствие средств производства
у огромнейшей части населения. Подобно толу, необходимым психо­
логическим условием любви к с в о е м у о т е ч е с т в у является то не­
уважение к правам ч у ж и х о т е ч е с т в , которое сам Ж орес назы­
вает д у х о м и с к л ю ч и т е л ь н о с т и . И если революционный проле­
тариат в самом деле должен „освободить все воли", то уж е по одному
этому он должен подняться в ы ш е и д е и о т е ч е с т в а " '). Отече­
ство—категория историческая и, как всякое историческое явление,—
переходящее по своему существу. „К ак идея п л е м е н и сменилась
идеей о т е ч е с т в а , сначала ограниченного пределами г о р о д с к о й
о б щ и и ы, а потом расширившейся до н а ц и о н а л ь н ы х пределов, так

Ч Г . В. П л е х а н о в , „Д и ев н и к со ц и а л -д ем о к р ат а" № г.
 — 629 —

идея отечества должна отступить перед несравненно более широкой

идеей ч е л о в е ч е с т в а . За это ручается та самая сила, благодаря
которой образовалась и видоизменялась патриотическая идея: с и л а
э к о н о м и ч е с к о г о р а з в и т и я " 1). Патриотическая идея терпела
снльные изменения и бывала сильна всего более в те моменты, когда
она оттесняла классовую рознь, что случается не часто. Для осуще­
ствления такого „чистого" патриотизма необходимо, „во-первых, не­
развитое состояние борьбы классов, а, во-вторых, отсутствие боль­
шого, бросающегося в глаза сходства в положении угнетенных клас­
сов двух или нескольких „отечеств". Где борьба классов принимает
острый, революционный характер, расшатывая старые, унаследованные
от прежних поколений понятия, и где, кроме того, угнетенный класс
легко может убедиться в том, что его интересы очень сходны с инте­
ресами угнетенного класса чужих стран и противоположны интересам
господствующего класса его собственной страны, там и д е я о т е ч е ­
с т в а в весьма значительной степени утрачивает свое прежнее
обаяние" *).
А для того, чтобы она утратила свое обаяние, работает „сила
экономического развития". „Капитализм, который по самому характеру
своему должен стремиться выйти за пределы всякого данного „оте­
чества" и проникнуть в каждую страну, захватываемую международ­
ным обменом, служит могучим экономическим фактором, расшатыва­
ющим и разлагающим ту самую идею отечества, которая,— в с в о е м
н о в е й ш е м в и д е , —им ж е вызвана была некогда к жизни. Отно­
шение между эксплоататорами и эксплоатпруемыми, — несмотря па
многочисленные и часто очень важные местные различия,— по своему
с у щ е с т в у одинаковы во всех капиталистических странах. Поэтому
сознательный п р о л е т а р и а т всякой данной капиталистической
страны чувствует себя несравненно ближе к пролетарию всякой дру­
гой капиталистической страны, чем к своему соотечественнику— к а­
п и т а л и с т у . А так как, по условиям современного мирового хо ­
зяйства, социалистическая революция, которая положит конец гос­
подству капитала, должна быть м е ж д у н а р о д н о й , то в умах
сознательных рабочих идея о т е ч е с т в а , — объединяющего в одно
солидарное и полное „исключительности" целое все классы обще­
ства,— по необходимости должна уступить место бесконечно более
широкой идее солидарности революционного человечества, т.-е.
„ п р о л е т а р и е в в с е х с т р а н " . И чем шире делается могучая река
современного рабочего движения, тем дальше отступает психология
п а т р и о т и з м а перед психологией и н т е р н а ц и о н а л и з м а " *),

!) Г . В . П л е х а н о в , „Д н ев н и к со ц и а л -д ем о к р ат а" № 2.
 — G 30 —

Интернационализм отнюдь не означает отказ от работы на благо

родной страны. Наоборот, он совместим с самой неустанной работой
в ее пользу. „Но он совершенно несовместим с готовностью поддер­
живать родную страну там, где ее и н т е р е с ы п р и х о д я т в п р о ­
тиворечие с интересами революционного че ловече­
с т в а , т.-е. с о в р е м е н н о г о м е ж д у н а р о д н о г о д в и ж е н и я
п р о л е т а р и а т а , т.-е. п р о г р е с с а . Интересы этого движения
представляют собой ту высшую точку зрения, с которой современный
социалист, не желающий изменить своим взглядам, должен оценивать
все международные отношения как там, где ими выдвигаются вопросы
в о й н ы и ми р а , так и там, где речь заходит о к о м м е р ч е с к о й
п о л и т и к е в о о б щ е и о „ к о л о н и а л и з м е " в ч а с т н о с т и . Для
такого социалиста salas revolutiae suprema 1сх“ *).
Такова та общая алгебраическая формула, из которой и следует
исходить при решении конкретных задач и конкретной тактики
борьбы. Читатель согласится без Труда со мной, что изложенное
представляет собой блестящий образец пролетарского интернациона­
лизма против оппортунистического социал-патриотизма Ж ореса и
Бернштейна.
Не возбуждает никаких возражений и ответ на четвертый вопрос,
который дает такое ж е суммарное алгебраическое решение вопроса о
войне: „Характер мертвой догмы имеет, например, то мнение, что
социалисты должны быть против в с я к о й войны. Ьще наш Черны­
шевский писал, что такие абсолютные приговоры несостоятельны, и
утверждал, что Марафонская битва была благодетельнейшим собы­
тием в истории человечества. Не менее догматично и то мнение, что
мы, социалисты, можем сочувствовать только о б о р о н и т е л ь н ы м
войнам. Такое мнение правильно лишь с точки зрения к о н с е р в а ­
т и в н о г о suum cnique, а международный пролетариат, последова­
тельно держась своей точки зрения, д о л ж е н с о ч у в с т в с и н о
о т н е с т и с ь к о в с я к о й в о й н е,— о б о р о н и т с л ьп о й и л и и а­
с т у п а т е л i н о й, это все равно, к о т о р а я о б е щ а е т у с т р а н и т ь
какое нибудь важное препятствие с пути социальной
р е в о л ю ц и и (курсив мой. В. Л.). Несомненно, одпако, что в настоя­
щее время войны между цивилизованными народами во миогпх отно­
шениях очень сильно вредят освободительному движению рабочего
класса. Вот почему сознательные элементы этого класса являются
самыми решительными и надежными сторонниками мира" '). По во­
просу о методах борьбы с войной ti о, нонедешш пролетариата вою­
ющих стран он повторяет свои аргументы в Цюрихе.

Г. В. П л е х а н о в , „Д н е в н и к со ц и ал -д ем о к р ата" № 2.
 — 0 31 —

Всякую попытку искать корни „патриотизма" Плеханова в какой-

то ссдой древности, на мой взгляд следует бросить. Примечательнее
всего то, что до 1905 г. Плеханов не только держался последова­
тельно-интернационалистских воззрений, но был самым левым и орто­
доксальным его проповедником во всем Втором Интернационале. Не
видеть этого факта, не дооценивать его значения нельзя.

3-

Мы уж е отметили выше, что Амстердамский конгресс в известном

смысле грань. У ж е на V II Штутгартском конгрессе Плеханов высту­
пает как подлинный вождь II Интернационала, окруженный почетом
и уважением даже его заклятых врагов— оппортунистов.
Что изменилось?
Очень многое. Между V I и V II конгрессами произошла первая
русская революция. Это имело решающее значение.
Но и кроме того имел крайне важное и столь ж е решающее зна­
чение для Плеханова и другой факт— объединение французских со­
циалистов и „объединительные" попытки в российской с.-д.
Эти два факта для него были роковыми. Остановимся на обоих
фактах внимательно.
Об отношении Плеханова к первой русской революций я говорил
выше. Чрезвычайно интересное совпадение мнений и взглядов Плеха­
нова и Гэда на первую революцию— не случайный факт, как не слу­
чайно и то, что паша революция значительно усилила оппортунисти­
ческое крыло Интернационала. Усилило не количественно, а факти­
чески его удельный вес тем, что значительно ограничило пределы
революционной оппозиции, толкнув се направо, в ряды "центра.
Левое крыло Второго Интернационала правело под непосредственным
влиянием русской революции. Можно проследить шаг за шагом, как
Плеханов и Гэд по мере роста левого крыла российской с.-д.— больше­
визма— и в борьбе с ним отходят направо в вопросах международного
рабочего движения.
Нще в конце 1904 года Плеханов писал свои знаменитые и бле­
стящие статьй об Амстердамском конгрессе, где в противовес радост­
ным реляциям социалистической прессы о пс.беде ортодоксии над
оппортунизмом предостерегающе-трезво призывал не переоценивать
победы. „Наш неприятель хотя и поражен, но еще не уничтожен",—
писал он, имея в виду оппортунизм; а спустя всего несколько меся­
цев— х мая 1905 года— сам пел победные гимны по поводу объеди­
нения французских социалистов.
О бъеди н ен и е последних состоялось, к а к и звестно, на основании
 — «32 —

постановления Амстердамского конгресса, признававшего, что в ка­

ждой стране должна быть одна пролетарская партия.
Когда конгресс вынес это постановление, наша партия уж е была
разбита на две фракции, но никто, и менее всего Плеханов, не ожи­
дал раскола ее на две партии, а спустя полгода после конгресса, когда
Плеханов писал о французском объединении, только слепой мог не
видеть неизбежность pa¿кoлa российской социал-демократии, две
фракции которой раздельно заседали в это время— одна в Лондоне
(III съезд Р. С .-Д . Р. П.), а другая в Ж еневе (конференция меньше­
виков).
К ак я выше уж е говорил, Плеханов не был согласен ни с мень­
шевиками, ни тем более с большевиками. Он стоял за объединение,
на точке зрения объединительной амстердамской резолюции.
Понятно поэтому его отношение к факту объединения француз­
ских социалистов. Так как ему бросали упрек в том, что он своей
тактикой лишь защищает оппортунистическое крыло партии, ему
нужно было доказать, что объединенческая тактика не есть прикры­
тие оппортунизма и идет по пути завоевания рабочей массы у реви­
зионистского крыла.
В своей статье он как раз это и доказывает. „Если бы нас спро­
сили, уверены ли мы в прочности только что состоявшегося объеди­
нения, то мы, не колеблясь, ответили бы отрицательно. Такой
уверенности у нас, к сожалению, пока еще нет. Мы сказали бы даже
больше. У ж е теперь, когда только еще начался медовый месяц
объединения, мы видим во французской социалистической печати
признаки, которые показывают, что разногласия, вызывавшие такие
жестокие раздоры между французскими социалистами, далеко не
устранены" ’). Соглашатели и после объединения продолжают д е-
л а т ь оппортунистическое дело. „Но, несмотря на это, мы решительно
присоединяемся к тем, которые радуются делу, начатому еще в августе
прошлого года в Амстердаме и законченному в Париже 23— 24 апреля.
Оно представляет собой большую победу революционного социа­
лизма,— иначе называемого о р т о д о к с а л ь н ы м м а р к с и з м о м , —
н а д о п п о р т у н и з м о м " *).
Почему же?
Потому что, видите ли, на Амстердамском конгрессе вопреки
Ж оресу была принята дрезденская резолюция. Всего месяцев
шесть до того он сам прекрасно знал, что одно дело принять
резолюцию, другое дело эту резолюцию реализовать, знал также,

*) Г . В . П л е х а н о в , О бъединение ф ранцузских социалистов,— „И скра"

JV5 99 от i мая 1905 г.
 — 633 —

что сама дрезденская резолюция была смягчена и обезврежена

„центром" в достаточной мере.
Победу ортодоксии он видит еще в том, что в „объединительной
декларации" было сказано, что социалистическая партия является
партией классовой борьбы, что ее парламентская группа должна
выделиться в особую фракцию и голосовать против бюджета, „нако­
нец, что даже при исключительных обстоятельствах она не имеет
права входить в договоры с другими парламентскими группами, если
не получит предварительно разрешения на такой шаг от представля­
емой ею партии. Прощай, „республиканский блок ь1 Прощай, независи­
мость социалистических депутатов! Отныне все они будут подчинены
контролю организованного социалистического пролетариата, который,
надеемся, сумеет предохранить их от повторения политических оши­
бок, доставивших большинству из них не совсем лестную известность
в течение последних лет" '). Торжество было, по крайней мере, прежде­
временное, но оно очень характерно. Разумеется, было бы не плохо,
если бы левой гэдистской партии удалось в должной мере использовать
это условие объединения—в борьбе с жоресизмом, но ближайшие же
годы показали, что, уступая в этом пункте, жоресисты наверстали
с лихвой в целом.
Не только Плеханов, но и Гэд и Лафарг оценивали объединение
как маневр революционной соц.-дем. Истинные намерения, которые
толкали их на объединение, были, разумеется, самые наиреволюцион-
ные. „Мы не очень верим в прочность только что создавшегося
объединения социалистических сил Франции. Общественная жизнь
современного „демократического" государства слишком богата со­
блазнами, способными вовлечь в политические грехи социалистов,
склонных к оппортунизму. Возможно, что прежние разногласия,
повидимому, совершенно устраненные теперь „объединительной де­
кларацией", скоро возобновятся во французской социалистической
среде с новой силой. Но в чем мы уверены совершенно твердо, так
это в том, что в случае нового раскола огромная часть тех рабо­
чих, которые шли когда-то за оппортунистами, останется в руках
р е в о л ю ц и о н н о й социалистической армии. И эта твердая уверен­
ность заставляет нас сильно радоваться выгодному и почетному для
революционеров миру, заключенному в Париже 2 3— 24 апреля"').
Это была и есть основная ошибка объединительства, примирен­
чества. Нужны совершенно исключительные обстоятельства и своеоб­
разная ситуация, чтобы о б ъ е д и н е н и е с оппортунизмом прошло

!) Г. В . П л е х а н о в , О бъединение французских социалистов,— „И скра" Л» 99

от i мая 1905 г.
 — 634 —

более иди менее безвредно для революционного крыла и дало бы

возможность ему завоевать массы у оппортунистов.
Как общее правило, следует считать такой метод покорения масс
самым опасным и неплодотворным.
Жоресисты были значительно сильнее гэдистов. Партийная интел­
лигенция, литераторы, ораторы, парламентские деятели в громадном
числе были за ними. Разве не естественно было ожидать общего
п р а в е й и я гэдистов?
Разумеется, и для жоресистов объединение не прошло даром,
однако в результате все-токи французскаи партия оказалась из крайне
левой—центристской. И Гэд, и Лафарг значительно были обезврежены
таким образом в Интернационале.
Объединению французских социалистических партий можно было
бы радоваться, если бы оно действительно привело коновому расколу
или, вернее, к исключению из партии ее оппортунистически-интелли-
гептского крыла.
Но это могло случиться лишь при условии последовательно-левой
тактики вождей гэдистов. А они-то как раз после Амстердама делали
много шагов навстречу центру, становясь временами значительно
правее центра, прямо в ряды оппортунистов.
В этом, повторяю, значительную роль сыграла русская революция,
по отношению к которой Плеханов и Гэд заняли позицию значи­
тельно правее Каутского.
Таким Образом вместо завоевания масс получилось как раз обрат­
ное: пленение вождей оппортунистическими мелко-буржуазными
„пришельцами".
Плеханов жестоко ошибся в своих ожиданиях, как ошиблись и
Гэд, и Лафарг. Объединение революционного и оппортунистического
крыла никакой пользы ие дало и является самой плохой системой
борьбы за массы.
Источником ошибки Плеханова, я полагаю, является следующее
обстоятельство. В западно-европейском интернациональном масштабе
его значительно сбивало с правильной тактики то полу-фаталисти-
ческое воззрение, которое оп стал ироповедывать непосредственно
накануне и после Амстердамского конгресса.
Повидимому,— полагал он,— оппортунизм не изжить пролетариату
до момента социалистической революции и Интернационалу не осво­
бодиться от этой язвы.
Этот фатализм неизбежно требует „ужиться" с оппортунизмом,
как бы это ни было противно революционному темпераменту, как бы
это ни казалось противным природе пролетарской партии.
Ошибка ясна в наши дни. Партия пролетариата— не парламент,
 — 635 —

ис народное собрание. Это жестоко централизованный и дисципли­

нированный. передовой отряд единомышленников, не только одина­
ково относящихся к конечной цели, но и придерживающихся одина­
ковых принципов тактики и организации партии. Поэтому никакого
фатализма, все, что противоречит и не идет в ногу, безжалостно
следует выбросить за борт.
Читатель помнит, что Плеханов ранее так именно и мыслил, что
ие противоречит нисколько тому, что он впоследствии не мог никак
мириться с этим воззрением, когда его последовательно развивал
Ленин.
Т ут сыграло огромную роль второе обстоятельство, о котором я
выше говорил. Это нарождение у нас партии мелко-буржуазной
кулацкой деревни— партии социалистов-революционеров.
Наличие ее и борьба с ней много мешали тому, чтобы Плеханов
мог уразуметь мелко-буржуазный характер меньшевизма.
Он не боялся меньшевизма, но страшно опасался торжества
эс-эровщины. И не эс-эровщипыу как течения вне партии, а проникно­
вения крестьянской идеологии в пролетарскую партию. Поэтому-то
оп с таким особенно настойчивым упорством боролся с „бланкиз­
мом" Ленина.
Он не дооценивал значения и последствия российского оппорту­
низма (меньшевизма) потому, что вопреки его ожиданиям. партия
эс-эров стала силой и отнюдь не маленькой; она, как он полагал,
угрожала ортодоксально-марксистским воззрениям. Нсонародпический
эклектизм эс-эров, их левые фразы, их пристрастие к террору могли,
по его мнению, оказать влияние на принципы тактики пролетарской
с.-д., как и па ее программу. Была ли такая реальная опасность?
Нет. Разумеется, до поры до времени часть малосознательных рабочих
шла за с.-р-ами, увлеченные их фразой, но и это увлечение не могло
быть долговременным. Завоевать отряды рабочих и крестьян, идущих
за эс эрами, можно, не умерив тон своей агитации, а противопоставим
их революционной фразе— свои подлинно-революционные воззрения.
Всю его борьбу с программой национализации ничем нельзя объ­
яснить, как этой боязнью крестьянско-кулацкой стихии эс-эровщины.
Одним нз самых сильных аргументов против временного револю­
ционного правительства у Плеханова был тот, что там пролетариат
будет пленен крестьянско-кулацкой эс-эровщиной.
И тут мы подходим к одному крайне' интересному вопросу, мимо
которого нельзя пройти, говоря о его эволюции к „центру1'. Я го­
ворю об оценке роли крестьянства"’в буржуазной революции. Чита­
телю нетрудно вспомнить, как Плеханов трезво и чрезвычайно рево­
люционно-диалектично ставил вопрос о крестьянстве и его роли до
 — 636 —

второго съезда нашей партии. Нетрудно далее сопоставить это с тем,

что он говорил по этому ж е вопросу в 1905 г., и сделать вывод о
существовании несомненного противоречия, либо уклонения направо.
Я это уклонение иначе не могу объяснить, как влиянием борьбы
с кулацко-эсэровской идеологией.
До тех пор, пока не было организованной партии у кулацкой
„демократии", крестьянский вопрос решался как одна из проблем,
подлежащих разрешению пролетарской партии. После формирования
этой сильной партии деревенской буржуазии вопрос о крестьянстве
становился для него вопросом именно об этой буржуазии, передовой
и организованной, а не о той крестьянской бедноте, которую еще
следует завоевать. Субъективно он боролся с эс-эровщиной, а выходило
на деле, что Плеханов добровольно отдавал на съедение деревенской
буржуазии всю крестьянскую бедноту.
В этом была основная ошибка Плеханова, и это же, на мой взгляд,
отличает его от меньшевиков. Конечно, партия кулацкой буржуазии
угрожала многими чрезвычайными затруднениями и борьба с ней была
бы одновременно борьбой за союз пролетариата с крестьянством, идея,
которую с такой настойчивостью проповедывал Ленин и которая
отнюдь не была чужда и Плеханову.
Борьбу с кулацкой буржуазной идеологией нельзя было универса­
лизировать как борьбу с крестьянским собственничеством вообще.
Несомненно, он переоценивал значение, силу и влияние партии
с.-р. Оттого, что они говорили очень много о крестьянстве, еще не
означало, что они выражали и н т е р е с ы всего крестьянства.
Поскольку интересы крестьянства были неразрывно связаны с судь­
бой революции, а последняя зависела от пролетариата, постольку
только та партия и могла всего устойчивее выражать и н т е р е с ы
крестьянства, которая намечала самый короткий путь к объединению
в борьбе этих двух классов.
Такой партией могла быть лишь партия пролетариата, очищенная
от всякого рода оппортунистических привесок.
Борьба с оппортунизмом, с одной стороны, и анархо-эсэровщи-
ной, с другой, и есть настоящая борьба с опасностью мелко-бур­
жуазного перерождения. Одно упускать в угоду другой — худший
метод защиты партии от влияния мелко-буржуазной идеологии и
лучшее средство самому попасть в ее плен, чему прекрасный пример
сам Плеханов.
Таким образом все эти причины вместе взятые не могли не при­
вести к тому, что Плеханов в продолжении первой революции в Ин­
тернационале занял место в центре вместе со всеми „умудренными"
опытом вождями его.
 — 637 —

4-

Когда на седьмом Штутгартском конгрессе обсуждался вопрос о

профсоюзах и отношении к ним партии, Плеханов оказался защит­
ником нейтральности профсоюзов, занимая таким образом позицию
далеко не .левую.
Остановимся несколько на его отношении к вопросу о профсою­
зах и о всеобщей стачке. Речь его на конгрессе не передает всей аргу­
ментации его, а протоколы комиссии конгресса нам неизвестны, поэтому
мы воспользуемся его статьями о Мангеймском партейтаге герм. с.-д. и
против Лабриолы (одна появилась д о, другая п о с л е конгресса).
Профессиональные союзы,— пишет Плеханов, возражая Давиду,— это
школа социализма. „Никому из марксистов не приходило в голову
утверждать, что профессиональные союзы, к а к э к о н о м и ч е с к и е
о р г а н и з а ц и и , должны служить средством для достижения цели:
п о л и т и ч е с к о й п а р т и и . С точки зрения Маркса, п о л и т и ч е ­
с к а я борьба, наоборот, служит с р е д с т в о м для достижения э к о ­
н о м и ч е с к о й цели: обобществления средств производства^ Но, как мы
уж е видели, борьба, которую ведут профессиональные союзы, разви­
вает классовое сознание рабочего и приводит его к усвоению соци­
ализма. В этом смысле профессиональные союзы и являются „школой
социализма". И как школа есть с р е д с т в о для приобретения зна­
ний, которые являются ц е л ь ю , так и профессиональные союзы слу­
жат средством превращения пролетариата из бессознательного класса
в сознательный, из „класса в себе“ в „класс для себя". Давид при­
бавил потом: „само собою разумеется, что профессиональные союзы
должны быть проникнуты социалистическим духом” . Это „ д о л ж н ы "
получает правильный смысл только в том случае, если мы смотрим
на профессиональные союзы именно, как на средство полного разви­
тия пролетарской мысли" *).
Все это верные соображения. Разумеется, партия пролетариата
есть организация передового и наиболее сознательного его отряда,
но требуется, чтобы этот передовой отряд подходил к своему отста­
лому основному кадру тактично и умело, чтобы не оттолкнуть тех,
кто еще не усвоил себе социалистическую точку зрения. „Н о те
члены этих союзов, которые у ж е д о р о с л и до нее, обязаны пони­
мать, что рабочая партия есть передовой отряд, следовать за которым
непременно должна остальная часть рабочих, если только она хочет
до конца отстаивать свои классовые интересы *).

!) Г . В . П л е х а н о в , О т обороны к н ап аден и ю , стр . 45 8 — 4 5 9 .

-’) Т а м ж е , с т р . 459.
 — 638 —

Эго нужно подчеркнуть особенно потому, что оппортунисты всех

стран искажали революционные воззрения и сводили свою работу к
„мелким делам". Все ото правильно. Но не в этих общих соображе­
ниях была суть мангеймского сражения. Там был поставлен вопрос о
том: быть или пе быть профессиональным союзам нейтралышми по
отношению к партии пролетариата.
На этот вопрос последовал чрезвычайно дипломатический ответ
Бебеля-Легина, который пытался, с одной стороны, отстаивать равен­
ство политического (партия) и экономического (профсоюзы) движе­
ния пролетариата,— резолюция говорила, что „союзы не уступают по
своему значению партии “, а с другой, по возможности, найти сред­
нюю формулу, на которой помирились бы как правые, сторонники
нейтральности, так и левые. Поэтому-то, когда Каутский попытался
внести большую ясность в эту компромиссную резолюцию, он встретил
ие только возражения со стороны правых ревизионистов, по и са­
мого Бебеля. Старый испытанный вождь германских рабочих сделал
ошибку, и оппортунисты были совершенно правы, когда после Ман­
гейма кричали всюду о победе ревизионистов.
Их значительной победой было и то, что Бебель внес большую
сдержанность и осторожность в вопрос о всеобщей стачке, чем то
было в решениях Иенского партейтага. Разумеется, всеобщая стачка
не из простых орудий и ее следует применять с величайшей пред­
усмотрительностью, но важно не само по себе решение вопроса о
стачках, а смысл его. Смысл же этого решения был фактическим
отказом от политики наступления, это было поражение революцион­
ной тактики и переход на рельсы мирных завоеваний; резолюция о
всеобщей стачке была первой значительной уступкой бюрократии
профессиональных союзов.
С кем оказался в этом споре Плеханов? С Бебелем против левых.
Это характерно. Разумеется, Бебель— великий вождь рабочего класса,
однако не всегда быть с Бебелем означало быть правым. В данном
вопросе Бебель делал большую ошибку,— не заметить этого нельзя
было.
Вопрос о нейтральности профессионального движения до Ш тут­
гарта Плеханов защищал вскользь. На международном конгрессе он
работал в комиссии „партии и профсоюзы" и там более основательно
пытался аргументировать свою точку зрения. Но что можно было
прибавить на этот счет к тому, что было сказано Бебелем и его не­
вольными союзниками— профессиональными чиновниками? Х од мыслей,
защищаемых Плехановым в комиссии, можно проследить по статье
против Лабриолы.
Политическая партия пролетариата представляет собой высший
 — G 39 —

вид организации политической борьбы, ибо она организована на

„одинаковом понимаиги конечной пели движения"— па общности
идеологии, па ее чистоте. А чистота идеологии „свидетельствует о
правильном понимании „экономического положения “ и безусловно
необходима для того, чтобы пролетариат мог отмежевать свои „эко­
номические предпосылки" от „экономических предпосылок" других
классов. Но „чистоты идеологии" можно требовать т о л ь к о о т п а р ­
т и и : в п р о ф е с с и о н а л ь н ы й с о ю з непременно должны быть при­
нимаемы д а ж е т а к и е р а б о ч и е , которые еще не поднялись на
высоту пролетарской идеологии, для которых еще не ясна конечная
цель пролетарского движения и которые пока еще ограничиваются
борьбой за лучшие условия продажи своей рабочей силы. Поступать
иначе было бы неразумно, потому что дробились бы силы пролетари­
ата и тем осложнялась бы его позиция но отношению к капиталу.
Недаром ж е Штутгартский международный съезд в своей резолю­
ции об отношении партии к профессиональным союзам постановил,—
согласно моему предложению,— что никогда ие следует упускать из
виду единства профессионального действия" *). Это верно. Но что
это доказывает против сторонников „партийности"? Единство профес­
сионального движения— это одно, а вопрос о руководстве, о харак­
тере работы в профсоюзе, о роли партии пролетариата в нем— нечто
совсем другое.
Пролетарская партия именно в интересах успешного ведения своей
борьбы ие может пе вносить элемент „политических разногласий" в
профессиональное движение.
Всякий разговор о „школе социализма" становится пустым разго­
вором, если профессиональные союзы будут находиться вне поли­
тики, будут нейтральной к борьбе партией. А поскольку этого не
будет (против т а к о й нейтральности высказывался и сам Плеханов),
то тогда естественно встает вопрос о том, кто ж е будет делать и
направлять политику внутри и через профессиональные союзы: пар­
тия пролетариата с „чистой идеологией" или мелко-буржуазные поли­
тические образования? Только тесное сближение профсоюзов с пар­
тией пролетариата может превратить его в „школу социализма". Ilpe-
красно учитывая это, конгресс и постановил: „борьба пролетариата
будет тем плодотворнее и успешнее, чем т е с н е е б у д е т с в я з ь
м е ж д у п р о ф е с с и о н а л ь н ы м и союзами и па ртийными
о р г а н и з а ц и я м и , при чем не следует упускать из виду единство
профессиональной организации". •

1) Г . 13. П л е х а н о в , О т оборон ы к н ап аден и ю , стр. 348— 349.

 — 640 —

Теория нейтральности была первым проявлением его центризма в

международных вопросах.
Непосредственно около этого времени Плеханов открыл острую
полемику с анархо-синдикализмом, которая сыграла не малую роль в '
деле укрепления его центристских настроений.
Перейдем к этой интересной борьбе его с анархизмом.

5-

I С анархизмом Плеханов боролся долго и упорно. Борьба эта была

I тем ожесточенней, что с самого начала он пришел к марксизму, пре­
одолевая анархо-народничество.
Принципиально, с точки зрения теории, вся его борьба против
народничества была борьбой одновременно и против анархизма, про­
тив бакунизма в его российской интерпретации. Но народничество
отнюдь не чистый анархизм. В чистом, не специфизированном виде
анархизм не существовал в эти ранние годы в России, хотя было немало
русских в эмиграции, придерживавшихся анархической доктрины,
более того— двое русских были родоначальниками двух школ анархизма.
Для русского движения это было совершенно естественно: недиффе-
1 ренцированность, слабость классового расслоения внутри страны неиз­
бежно должна была привести к тому, что господствующей теорией
революции стало народничестро — амальгама анархических идей с
элементами учения утопических социалистов; точно так ж е, как
странным образом „марксидами" выступали лавристы - эклектики,
все учение которых стояло в непримиримом противоречии с учением
Маркса.
Но на Западе, где классовая борьба приняла открытые формы
классовой войны, научный социализм— подлинное мировоззрение про­
летариата— на всем протяжении второй половины X IX столетия имел,
с одной стороны, „левые фразы'1 анархизма уж е в его чистом виде и
правые уклонения реформизма— два уклона, которые попеременно уси­
ливались за счет мелко-буржуазного влияния и давления на про­
летариат.
Начало девяностых Юдов было временем расцвета покушений и
бросаний бомб. Являлось ли это специальной тактикой борьбы за
анархию (как утверждали многие) или это было отчаянным, геройским
актом потерявших всякое терпение безработных и неимущих (как это -
объяснили Реклю и др. аиархо-коммунисты),— нас здесь этот вопрос
мало занимает. Важно то, что именно в эти несколько лет анархизм
и отношение к нему сильно занимали соц.-дем. европейских стран.
Цюрихский конгресс был вынужден заняться этим вопросом в комис-
 — G41 —

сип по отношению социалистов к войне, докладчиком от которой

выступил Плеханов.
Дискуссия с Д . Ныовепгуйсом должна была естественно сосредо­
точить внимание Плеханова на анархизме и когда германское партий­
ное издательство обратилось к нему с предложением написать бро­
шюру против анархизма, он был вполне подготовлен к тому, чтобы
написать ее в кратчайший срок ').
' Тон брошюры— неизбежный результат того общего негодования,
которым были охвачены все с.-д. организации во всех цивилизован­
ных странах, особенно в Германии и Франции. Германские с.-д.
испытывали всю огромную вредность анархических „прямых действий"
после неудачных покушений на императора Вильгельма, давших
повод Бисмарку для введения „исключительного закона". Равашоль
был не хуже Нобилинга, но и не лучше: оба одинаково играли на
руку реакции.
Всякий индивидуальный акт террора, произведенный в момент
неблагоприятный, становится актом антиреволюционным, ибо он задер­
живает массовое движение, дает возможность господствующему
классу его дезорганизовать. Отсюда чрезвычайная резкость выступле­
ния с.-д. против сторонников „прямого действия", отсюда же и тот
запальчивый тон, в каком написана полемическая часть брошюры
Плеханова. *
Для того, чтобы судить о том, насколько общим явлением было
резкое раздражение против анархистов и насколько мягок был в своей
брошюре Плеханов, следует припомнить исключительно резкие высту­
пления Либкнехта и Бебеля.
Брошюра не исчерпывает всей темы, но не по вине Плеханова:
противник не только не выдвигал принципиальные вопросы, вроде
вопроса о власти, но нарочито избегал всяких теорий и все внимание
сосредоточил на „действии", на террористических актах, поэтому
Плеханов был вынужден отбросить ряд теоретических вопросов,
имеющих первостепенный интерес, как, например, вопрос о госу­
дарстве и о существующих по этому .вопросу разногласиях между
социализмом и анархизмом; тем не менее, брошюра свою задачу
выполнила хорошо, а это все, что можно требовать от агитацион­
ной брошюры. ‘

*) Он пиш ет Ф иш еру: „ Я очень польщен предложением, которое вы делаете

м ае— написать брошюру против анархистов, тем более, что в настоящ ее время
они причиняют слишком много вреда международной рабочей партии. Я согласен
с предлагаемым вами п л а н о м " („П од Знаменем М арксизма" № и — 1 2 за 1923 г .,
стр. 28).
' 41
и. В .1 г а н я и, I . В. П теханов.
 — G 42 —

Но если в 90-х годах анархизм был представлен эпигонами, часто

вырождающимися до авантюризма, то новое столетие принесло с со­
бой заметное оживление в лагере анархистов.
Начало столетия ознаменовалось возникновением так называемого
анархо-синдикализма, которое явилось в значительной степени дви­
жением, имеющим шансы покорить известные круги рабочих.
Чем было обусловлено возрождение анархизма?
Нерешительностью социалистического движения, которое самые
революционные вопросы решало в лучшем случае „каучуковыми"
резолюциями. Терпимое отношение II Интернационала к оппорту­
низму привело к укреплению жоресизма и бернштейнианства во всех
почти партиях. Такое очевидное предательство, как министериализм
Мильерапа, и относительно мягкое отношение к этому явлению
центра и правого крыла Интернационала не могли не вызвать
в известных кругах пролетариата уклонения в сторону отрицания
политических партий и их роли в социалистической революции,
к отрицанию государства иего роли в пролетарской революции.
Повсюду замечавшееся оппортунистическое приспособление к бур­
жуазно-парламентским порядкам со стороны фракции представитель­
ных органов должно было вызвать резкое отрицание парламента
и парламентской борьбы: наконец, растущая нужда, обострение
борьбы предпринимателей с трудом, рост дороговизны и безрабо­
тица неминуемо должны были вызвать переоценку стачечной борьбы
и преувеличение роли синдикатов— экономических организаций про­
летариата.
Вот в самом общем виде причины, которые способствовали
возрождению анархизма в виде анархо-синдикализма.
Новое движение всего сильнее было в двух странах— Италии
и Франции, где особенно процветал реформизм и министериализм.
По существу подлинный успех т.-н. революционного синдикализма
начинается лишь после поражения русской революции, когда весь
Второй Интернационал начал склоняться вправо, подчиняясь реви­
зионизму и оппортунизму.
Ленин глубоко прав, когда в „Детских болезнях" пишет: „Анар­
хизм нередко являлся своего рода наказанием за оппортунистические
грехи рабочего движения. Обе уродливости взаимно пополняли
друг друга".
Отражением такого усиления анархо-синдикализма на русской
почве явилась организация внутри нашей фракции— большевиков—
разных групп, схожих с синдикалистами, сочувствующих им и про­
пагандирующих это модное течение, путем переводов статей и книг
с итальянского и французского языков.
 — 643 —

Успехи анархо-синдикализма были внушительными, хотя и не

первыми предупреждениями II Интернационалу. Как реагировали па
него вожди его?
Только малая часть революционного крыла приняла вызов и ста­
вила вопросы о завоевании власти и путях, ведущих к нему. Блестя­
щая книжка К . Каутского была образцом подобного революционного
решения вопроса о власти, хотя она и не явилась непосредственно
ответом на анархо-синдикалистские нападки.
Плеханов посвятил анархо-синдикализму ряд блестящих статей ')
теоретического характера, где уж е прямо и непосредственно полеми­
зировал с ними— как и с другими представителями анархизма—по
всем вопросам пх мировоззрения. Начиная от Лабриолы (самого
„нового1') и кончая индивидуалистом Текером и коммунистом Э.Реклю,
вновь проходят перед читателем многочисленные анархические уче­
ния, при чем в этой серии много места уделено вопросу о государ­
стве не в пример брошюре 18 54 года.
Но какая огромная разница между тем, как его ставит Каутский,
и тем, как это делает Плеханов.
Каутский интересуется вопросом о том, каков путь к власти,
которую пролетариат должен будет завоевать в недалеком будущем,
и естественно он занимается анализом тех социально-экономических
условий, которые делают неизбежной борьбу за власть.
Плеханов в своем споре с анархо-синдикалистами вопрос ставит '
абстрактно-теоретически. Он нисколько не подвергает пересмотру i
свои прежние мысли о необходимости завоевания власти и диктатуры |
пролетариата, но от него ускользнула политическая современность,
назревающие противоречия капиталистической системы, возникшие
новые формы капитализма: финансовая капитал с его политикой им­
периализма, которые делали вопрос о пролетарской революции акту­
альным вопросом.
Еще более примечательно то обстоятельство, что на всем протя­
жении дискуссии с синдикалистами Плеханов говорит об оппорту­
низме, как о давно изжитой болезни. „Всем еще памятен Э. Берн­
штейн11— как будто этот ж е Э. Бернштейн и его друзья Давид
и компания не были живы, пе побеждали исподтишка, медленно,
но верно, не предавали II Интернационал, как будто в Мангейме
не они заставили старика Бебеля сдать революционные позиции и не
их деятельность создала фактически анархо-синдикалистские уклоны
в рабочем движении.

1) О ни бы ли п ереведен ы н а итальян ски й язы к.

41*
 — 644 —

Плеханов был очень неправильного мнения о синдикализме, ему

казалось это движением части итальянской и французской социали­
стической интеллигенции. Такое представление страдало большим
оптимизмом.
Синдикализм имел много последователей среди рабочих-передо-
виков,— в этом был симптом, в этом была большая опасность.
Как ни превосходны были его статьи против синдикализма, как ни
велика их теоретическая ценность, они явились лишь новым этапом
по пути его отступления к центру.

6.
Копенгагенский конгресс совпал с его острой борьбой с ликви­
даторством. Отсюда тот ясный боевой революционный тон, какой он
придал своей борьбе с „организационным национализмом" чешских
сепаратистов.
Плеханову в Копенгагене пришлось бороться с деятелями англий­
ских и французских профсоюзов, которых шведские социалисты
упрекали в недостаточной интернациональной солидарности, и с чеш ­
скими сепаратистами.
Незадолго перед Копенгагенским конгрессом в Швеции была
объявлена громадная забастовка, протекавшая чрезвычайно упорно.
Профессиональные организации Швеции не могли собственными
силами выдержать борьбу и поэтому обратились к профсоюзам дру­
гих стран за помощью. Самыми щедрыми оказались профсоюзы самых
малых стран, а такие мощные организации, как английские и фран­
цузские, отказались от сколько-нибудь внушительной помощи, моти­
вируя формальными причинами.
Конгресс поднял по этому поводу вопрос „о международной
солидарности".
Плеханов принадлежал к тем, кто энергично отстаивал необхо­
димость более решительного перехода английских организаций на
путь Интернационала. „Слабая сторона английского рабочего движе­
ния заключается в том, что оно до сих пор слабо проникнуто духом
международного социализма. Отсюда— недостаток интереса к рабо­
чему движению других стран" ‘). Не лучше понимали задачи между­
народной солидарности французские синдикаты, которыми руководят
революционные синдикалисты. О них совершенно справедливо Пле­
ханов замечает: „Не всякий, кто кричит: „революция, революция”
или „всеобщие стачки, всеобщие стачки", понимает задачи и условия
революционного движения современного пролетариата" '), а задачи
*) I . В . П л е х а н о в , В о вт о р о й к о м и с с и и К о п е н г а г е н с к о г о с ъ е з д а .
 — 645 —

и условия эти требуют развития в сознании широких рабочих масс

самого последовательного интернационализма.
С этой точки зрения особенно было важно мнение конгресса
о чешских сепаратистах.
Основываясь на штутгартской резолюции о профсоюзах, которая
признавала необходимость теснейшего союза профсоюзов с партией
пролетариата, чехи во главе с Немецем требовали организаций проф­
союзов по национальностям. Им совершенно резонно возражали, что
это означало бы крайнее ослабление проф. организаций Австрии, где
много предприятий, состоящих из рабочих разных национальностей.
Но тут дело не ограничилось борьбой лишь рабочих двух нацио-
налыюстей—тут шла борьба двух принципов: „чешско-австрийское
столкновение совсем не следует понимать, как спор между органи­
зованными рабочими д в у х н а ц и о н а л ь н о с т е й . В данном случае
спор идет между сторонниками о р г а н и з а ц и о н н о г о н а ц и о н а ­
л и з м а, с одной стороны, и о р г а н и з а ц и о н н о г о и н т е р н а ­
ц и о н а л и з м а , с другой” ‘). Речь о немецком насилии была лишь
хорошим прикрытием национализма чехов, не более.
Далее, ссылка на штутгартскую резолюцию не только пе оправды­
вала чехов, а как раз, наоборот, по смыслу этой резолюции конгресс
должен был осудить их образ действия. „Немец говорил, что в его
стране резолюция Штутгарта останется невыполнимой до тех пор,
пока профессиональная организация не будет приспособлена к поли­
тической, т.-е. пока профессиональные союзы не сделаются, в свою
очередь, национальными. Он забывал, что штутгартская резолюция,
рекомендуя тесное сближение между партией и профессиональными
союзами, делает весьма существенную оговорку: о н а з а я в л я е т ,
ч т о с б л и ж е н и е э т о н и в к а к о м с л у ч а е не д о л ж н о
вредить единству профессионального д в и ж е н и я“.
Эта оговорка, внесенная в резолюцию по моему предложению,
была принята в штутгартской комиссии о профессиональных союзах
подавляющим большинством голосов, Т . Беер, бывший в Штутгарте
докладчиком по Этому вопросу, обратил особое внимание съезда на
то, что сближение между политическими партиями и профессиональ­
ными союзами не должно быть достигаемо за счет единства этих
последних. Ни один голос не раздался па съезде против этой суще­
ственной оговорки. Социалистический Интернационал торжественно
высказался за единство профессиональных организаций" *). Чешские
сепаратисты потерпели жестокое поражение.
Его позиция во второй комиссии была, несомненно, интернациона­

i) г. В. П л е х а и о в, В о второй комиссии Копенгагенского съезда.

 — 646 —

листской и боевой. Однако пе следует полагать на этом основании,

■ что ои вновь занял свое старое почетное место на крайне ле­
вом крыле. В Интернационале он продолжай занимать центр
и вел именно такую центристскую примиренческую политику. Это
особенно хорошо видно из оценки конгресса. Бонье (гэдист) во
фракции выразил крайнее недовольство бесцветными резолюциями
конгресса, Фишер в Германии одобрил компромиссные резолюции
именно за их компромиссный характер. Из его речи выходило, что
международные съезды всегда должны принимать компромиссные
резолюции. Возражая обоим, Плеханов пишет: „Тов. Фишер неправ.
Однако неправ и тов. Бонье, осуждающий „бесцветные" копенга­
генские резолюции. Все зависит от обстоятельств времени и места.
Если бы последние выборы в Дании и Бельгии дали более благо­
приятные для социалистов и либералов (в Дании— радикалов)резуль­
таты, то очень возможно, что в обеих названных странах некоторая,
вернее, очень значительная часть социалистов захотела бы повторить
„опыт" Мильерана. И в таком случае вопрос об участии социалистов
в буржуазном министерстве стал бы перед Копенгагенским съездом
во всей своей остроте и вызвал бы в нем такие Сури, каких мы не
переживали даже в Амстердаме. Известно, что следующий м еж ду­
народный съезд 1 91 3 года состоится в Вене. К тому времени ход
событий даст, пожалуй, международным ревизионистам столь желан­
ную для них возможность повторить мильерановский „опыт" в том
или другом государство, а, пожалуй, и в обеих вышеназванных
странах. И тогда Венский съезд ознаменуется глубоко драматическими
столкновениями двух противоположных течений современного соци­
ализма: нечего говорить, что мы, марксисты, не только не сдадимся
без боя, но, согласно глубоко-вгрному тактическому правилу нашего
старого Либкнехта, перейдем от обороны к наступлению. Но это
дело будущего и при том только в о з м о ж н о г о будущего. А пока
что ревизионизм в своих международных проявлениях остается
весьма сдержанным. В Копенгагене он не только не сделал попытки
сколько-нибудь серьезно изменить тактику международного соци­
ализма, но, наоборот, сам вынужден был до некоторой степени при­
способляться к ней. Поэтому для очень бурных прений пе было
никакого повода" *). Мысли, высказанные здесь, многознаменательны.
Почему нужно было ожидать повторения опыта Мильерана для
перехода в наступление? Разве мало было к тому оснований?
Разве только в мильеранизме про?;влялся оппортунизм? Много
было оснований для бурь, да мало осталось революционного по­

*) Г. С. П л е х а н о в , Международный социалистический съезд в Копенгагене.

 — 647 —

роху в пороховницах вождей II Интернационала — вот что было

вернее.
Но в Европе уж е пахло настоящим порохом, и Интернационал это
чувствовал, весьма смутно, неясно, по чувствовал. Поэтому-то
и в Штутгарте и в Копенгагене одним из существеннейших вопро­
сов был вопрос о возможной воине и методах борьбы с ней.
Потому-то, когда на Балканах вспыхнула война, Интернационал
с такой поспешностью собрался на Базельский чрезвычайный
конгресс.
Такая чрезвычайно спешная конференция, созванная под непо­
средственной угрозой всемирной войны для оглашения д е к л а ­
р а ц и и , была не признаком силы— как тогда обманчиво казалось,—
а признаком бессилия перед надвигающимися гигантскими событиями.
Это может показаться парадоксом, но это факт.

7;

Как решался вопрос о войне на этих трех конгрессах кануна ми­

ровой войны?
Штутгартский конгресс - первый конгресс II Интернационала, где
все крупнейшие вожди оказались в центре и где слева выступала
радикальная молодежь. '
Прежняя оппозиция—Плеханов, Гэд и др.— оказалась бок-о-бок
с Каутским и Бебелем, а на их месте теперь уж е выступали оппози­
цией молодой Либкнехт (по проф. вопросу), Р. Люксембург и В. И.
Ленин— по вопросу о войне.
Если в проф. комиссии революционная точка зрения потерпела
поражение, то в военной резолюции левым удалось провести не­
сколько дополнений, которые сделали ее чрезвычайно „богатой мы­
слями" и более точно „указывающей задачи пролетариата". Резолю­
ция подтверждала прежние постановления междуи. конгрессов,
констатируя капиталистический характер современных войн, отмечала,
что они могут быть изничтожены лишь с уничтожением капитализма,
давала директивы парламентским фракциям. „Поэтому конгресс счи­
тает обязанностью всех рабочих и их представителей в парламентах
всеми мерами бороться с вооружениями как на суше, так и на море,
изобличая классовый характер буржуазного общества и мотивы, ко­
торые им руководят при поддержании национального антагонизма, а
также отказывать во всякой денежной поддержке такой политике и
стараться, чтобы пролетарская молодежь воспитывалась в социалисти­
ческих идеях братства народов и чтобы в ней постоянно поддержи­
 — 648 —

валось се классовое самосознание" *). Далее резолюция требует де­

мократическую милицию и отмечает в практике рабочего движения
ряд случаев, когда пролетариат прибегал к действительным мерам
борьбы с милитаризмом. Идея перечислить такие случаи в резолюции
принадлежала Ж оресу, и Ленин называет эту идею „счастливой".
И, наконец, что важнее всего, резолюция заканчивается крайне
важным и решающим заявлением следующего содержания: „Конгресс
заявляет: если грозит вспыхнуть война, то обязанностью рабочего
класса во всех заинтересованных странах и долгом их представителей
в парламентах является приложение, при помощи Интернациональ­
ного Бюро, путем энергичных и координированных действий, всех
возможных усилий для того, чтобы помешать воине всеми способами, ‘
которые будут ими признаны подходящими и которые, само собой
разумеется, могут быть различными в зависимости от степени обо­
стренности классовой борьбы и общего политического иоложения-
Если же война уж е возникла, несмотря на все эти меры, то они
обязаны приложить все усилия к тому, чтобы се как можно скорее
прекратить, и всеми силами использовать вызванный войной эконо­
мический и политический кризис для того, чтобы всколыхнуть наи­
более глубоко лежащие общественные слои и ускорить падение ка­
питалистического господства" 2). Эта резолюция многому обязывала.
Чрезвычайно характерно, что и Бебель и Гэд внесли резолю­
ции, в которых приведенного абзаца пе было. Нам неизвестно, как
относился к этому вопросу Плеханов, вряд ли он был против по­
правок Ленина-Люксембург, но, повидимому, он так ж е, как Гэд и
Бебель, не видел особой нужды подчеркнуть, что война должна быть
использована для ускорения падения капитализма.
Как понимал свое добавление Ленин, показывает его возражение
полуанархисту Эрве, который тогда изображал собою ужасного ре­
волюционера и повсюду выступал за ответ войне стачками. Ленин
писал: „Он не понимал, с одной стороны, того, что война есть не­
обходимый продукт капитализма, и пролетариат не может зарекаться
от участия в революционной войне, ибо возможны такие войны и
бывали такие войны в капиталистических обществах. Он не понимал,
с другой стороны, того, что возможность „ответить" на войну зави­
сит от характера того кризиса, который война вызывает. В зависимо­
сти от этих условии стоит выбор средств борьбы, при чем эта борьба
должна состоять (это— третий пункт недоразумений или недомыслия

1) „И нтернационал и мировая война", Материалы, собранные К, Г р ю н б е р г о м,

Госиздат, 1 9 1 9 г., стр. ¡8.
2) Там ж е, стр. 19 — 20, '
 — 649 —

эрвеизма) не в одной замене войны миром, а в замене капитализма

социализмом. Не в том суть, чтобы помешать только возникновению
войны, а в том, чтобы использовать порождаемый войной кризис для
ускорения свержения буржуазии. Но за всеми полуанархическими
нелепостями эрвеизма таилась одна практически верная подкладка:
дать толчок социализму в том смысле, чтобы не ограничиваться пар­
ламентскими только средствами борьбы, чтобы развить в массах со­
знание необходимости революционных приемов действия в связи с
теми кризисами, которые война несет с собой неизбежно,— в том
смысле, наконец, чтобы распространить в массах более живое созна­
ние международной солидарности рабочих и лживости буржуазного
патриотизма" *). Это и было то новое, что следовало внести в созна­
ние интернациональной с.-д. плюс к тому, что уж е было сказано в
Цюрихе, это и было то, что внесла жизнь.
Такое понимание вопроса было совершенно чуждо центру— в том
числе и Плеханову. Это была та грань, которая должна была впо­
следствии разделить Интернационал на две части. Интернациональный
центр жил на старом накопленном багаже и не хотел видеть нзаре-
вающее.
В Копенгагене вопрос о войне встал при несколько своеобраз­
ных условиях. На этот раз не Эрве, а Кейр-Гарди и Вальян явились
застрельщиками стачечного решения вопроса о войне, и Ледебуру
пришлось восстать против этого способа борьбы с войнами.
Кто такие Кейр-Гарди и Вальян? „Кейр-Гарди-несомненно, весьма
почтенная личность. Но эта несомненно почтенная личность стоит
во главе одной из самых оппортунистических партий, какие только
существуют в нынешнем социалистическом мире. Точно так ж е и
Вальян— чрезвычайно почтенный человек. Но этот чрезвычайно по­
чтенный человек принадлежит к оппортунистическому большинству
французской социалистической партии. Вожаком этого большинства
является тот ж е Ж °р ес. А что представляет собой Ледебур? Одного
из самых видных представителей революционного марксизма в Гер­
мании. Стало быть, если мы поверим наивным людям, то у нас вый­
дет, что в Копенгагене германский марксизм перестал быть револю­
ционным, между тем как в защиту революционной традиции опол­
чились английские и французские оппортунисты. Вероятно ли это?
Возможно ли это? И невероятно, и невозможно". Это действительно
и невероятно, и невозможно.
Разгадку тому Плеханов ищет в том факте, что принятие такой
резолюции ни к чему не обяжет слабых во всех отношениях социа­

1) Н. JI е н II л (В. У л ь я н о в ) , С об р . сочин., том V IH , стр. 502,

 — 650 —

листов Англии и Франции, где на профессиональные организации со­

циалисты не имеют почти никакого влияния, в то время как немцы
относятся крайне серьезно к такой резолюции, ибо она во всем Ин­
тернационале более всего обязывала их. „Если бы Копенгагенский
съезд постановил, как этого хотели Кейр-Гарди и Вальян, что на
объявление войны пролетариат должен отвечать стачкой, то в Англии
его решение имело бы значение лишь доброго совета, которому
могли бы последовать, а могли бы и ие последовать профессиональные
союзы. Т о ж е приходится сказать и о Франции, где влияние соци­
ализма,— отчасти благодаря вреднейшим „опытам" Мильерана, Вивн-
ани, Бриана и нм подобных,— тоже слабо“ '). Они, [себя ни к чему
не обязывая, завоевали бы голоса на выборах,— пишет Плеханов,—
выезжая па боязни перед „пруссаком".
А немцы? „На ее (Германии. В. В.) пролетариат социализм имеет уж е
огромное влияние. И если бы немецкая социал-демократическая партия
сказала: „на войну надо отвечать стачкой", то это значило бы, что она
принимает на себя, во имя всего германского пролетариата, совершенно
определенное практическое обязательство, а не только дает добрый
совет, относительно которого еще совершенно не известно, захочет
ли его принять рабочий класс. Но стачка, хотя бы только в извест­
ных отраслях, предполагает для своего успеха,— и даже для своей
в о з м о ж н о с т и , — наличность известных условий. Не удивительно,
что паши немецкие товарищи, смотрящие па постановление о стачке
не как на добрый совет, а как на серьезнейшее практическое обяза­
тельство, спрашивают себя, прежде чем голосовать за такое поста­
новление: можно ли быть наперед уверенным, что в случае объявле­
ния войны всегда будут на-лнцо необходимые для стачки конкретные
условия. Об этом в самом деле стоит подумать серьезным людям.
Но когда серьезные люди начинают думать об этом, тогда пустые
крикуны вроде известного Густава Эрве обвиняют их в нерешитель­
ности, в трусости, в отсутствии революционного духа, в шовинизме
и т. д .“ *).
Ситуация— чрезвычайно характерная для II Интернационала: люди,
которые у себя на родине играли роль соглашателей со своей бур­
жуазией, для других стран выступают как сторонники решительных
действий. Лицемерие, которое отнюдь не было чуждо и немецким
с.-д. „ В о е в а т ь с в о й н о й " н а д о н е с л о в о м , а д е л о м . В
области ж е дела, состоящего прежде всего в организации массы и в
развитии ее самосознания, наши -немецкие товарищи стоят впереди
всех других. И можно утверждать, не опасаясь ошибки, что именно

1) Г. В. II л е х й я о в, Международный социалистический съезд в Копенгагене,

 — 651 —

германский сознательный пролетариат сумел бы наилучшим образом ,

использовать в интересах революции то положение, которое созда­
лось бы в Европе войной, скажем, между Германией и Англией.
Толки о том, что, отклоняя предложение Кейр-Гарди— Вальяна, не­
мецкая партия прегрешила против революционного социализма, ли­
шены всякого основания. Т. Ледебур, выступивший докладчиком по
этому вопросу, был прав, говоря, что съезд может удовольствоваться
штутгартской резолюцией. В самом деле, она гласит, что, в случае
надобности, социалистические партии обязаны употребить в дело все
средства, которые íim покажутся наиболее подходящими для пред­
упреждения войны. Эта алгебраическая формула обобщает всякие
возможности, т.-е., между прочим, возможность не т о л ь к о в с е ­
о б щ е й с т а ч к и , н о и в о о р у ж е и и о г о в о с с т а н и я. А этого
достаточно" ').
Этого с избытком достаточно, если только его делать. Каких-ни­
будь четверть года спустя „паши немецкие товарищи" показали пре­
восходно, что их партия— самая лучшая и сильная партия Интерна­
ционала— была не лучше любой другой партии. Все вожди II Интер­
национала— и те, кто говорил революционно, и те, кто лицемерил—
оказались мазанными одним миром.
Д о какой степени центр— фактически руководящий Интернацио­
налом—был нерешителен, видно из того, что вопрос этот был пере­
дан на „изучение к следующему конгрессу" íi лишь вспыхнувшая
балканская война заставила это колеблющееся болото произнести
решительные слова за борьбу против войны.

8.

Базельский чрезвычайный конгресс, созванный Международным

Бюро 17/X I 1 91 2 г., выпустил свой знаменитый манифест, полный
революционного протеста против империалистической войны.
На этом конгрессе Плеханов не присутствовал. Но, несомненно, и
он относился к этому манифесту крайне сочувственно, ибо весь
II Интернационал был крайне взволнован безумной перспективой все­
европейской войны; Балканы были прелюдией мировой войны— это
прекрасно понимали руководители Интернационала, этого нельзя было
не устрашиться.
Как бороться с этой грядущей страшной войной, от одной мысли о
которой весь рабочий Интернационал приходил в уж ас и негодование?
Превратить в о й н у— в г р а ж д а н с к у ю войну.

Г. В. II л е %а н о в, Международный социалистический конгресс в К о п ен гаген е .

 — 652 —

Вот единственно мыслимый и правильный ответ, который был про­

диктован революционным темпераментом заслуженнейших борцов за
рабочее дело. .
Приведя штутгартскую и копенгагенскую резолюции, манифест
отмечает особенную ценность интернациональной солидарности про­
летариата в такое время, когда всего реальнее стала всемирная война.
„Пролетариат повсюду в одно время восстал против империализма, и
каждая секция Интернационала противопоставила правительству своей
страны сопротивление пролетариата и восстановила общественное мне­
ние своего народа против всяких воинственных фантазий. Таким пу­
тем осуществилось грандиозное сотрудничество рабочих всех стран,
которое уж е много сделало для сохранения мира. Страх правящих
классов перед пролетарской революцией, которая явилась бы послед­
ствием всеобщей войны, служит весьма прочной гарантией мира.
Конгресс требует от социалистических партий энергичного продолже­
ния их деятельности и применения всех тех мер, которые покажутся
им необходимыми" '). Противопоставить с в о е м у правительству со­
противление и мощь пролетариата своей страны—такова была первая
задача отдельных секций Интернационала, одобренная Конгрессом.
Определив для каждой из наиболее заинтересованных соц. секций
их специфические задачи, манифест формулирует в чрезвычайно ре­
шительных и определенных выражениях требования и задачи Интер­
национала в случае войны: „О н требует, чтобы рабочие всех стран
противопоставили капиталистическому империализму могущество ин­
тернациональной солидарности пролетариата. Он предостерегает пра­
вящие классы всех государств против того, чтобы они военными дей­
ствиями не увеличивали еще более те несчастия, которые терпит
рабочий класс благодаря капиталистическому способу производства.
Он требует мира, он на нем настаивает. Пусть правительства хорошо
запомнят, что при современном состоянии Европы и настроении умов
в среде рабочего класса возникновение войны не окажется безопас­
ным для них самих. П у с т ь о н и в с п о м н я т , ч т о ф р а н к о ­
германская война вызвала революционный взрыв
коммуны, что ру с ск о -я по н с к ая война пробудила
д в и ж е н и е р е в о л ю ц и о н н ы х с и л р у с с к о г о н а р о д а . Пусть
они не забудут того, что затруднения, вызванные взаимным соперни­
чеством государств в производстве чудовищных затрат на военные и
морские вооружения, были причиною того, что социальные конфликты
в Англии и на континенте стали осложняться забастовками в небы-

■J „Ицтернационал п мировая война". Материалы, собранные К. Г р ю и б е р г о м ,

сгр. 35. . ■
 — 653 —

валой степени. Они безумцы, если не понимают, что одна лишь

мысль о страшной войне возбуждает у пролетариата всех стран чув­
ство гнева и негодования. Рабочие считают преступлением стрелять
друг в друга из-за выгод капиталистов, из-за честолюбия династий
или из-за хитросплетений тайных соглашений" ') .
Манифест удивительно уместно упомянул франко-прусскую и
русско-японскую войну. Коммуна и наша первая революция могли
если не вполне, то отчасти определить, как воевать с войной: пре­
вратив войну в революцию.
Базельский манифест этого и требовал.
Не следует удивляться такому обстоятельству, как не следует
полагать, что это явилось особой победой левой части Интернацио­
нала. Проект манифеста был составлен никем иным, как В. Адлером,
а в переработке его принимали участие Бебель, Ж орес, Вальян, была
там и Р. Люксембург и представитель Р. С. - Д. Р. П. (тов. Л. Каменев).
Но споров особых не было и все единодушно голосовали за эту
боевую декларацию.
Быть может, перечисленные вожди обманывали себя и рабочий
класс? Ничуть не бывало. У громадного большинства говорило непо­
средственное чувство, революционный темперамент, другая ж е, оп­
портунистическая, часть отражала, несомненно, существовавшую у
мелкой буржуазии б о я з н ь войны.
Во всяком случае, единогласие было невиданное, подъем и волна
антимилитаристских демонстраций были громадны.
Но Базельский манифест не только не исключал возможность
социал-патриотизма, или, вернее, он не только не гарантировал ре­
волюционную борьбу, — манифест был продиктован настроением
практической беспомощности перед возможной войной. Не такие
торжественные манифесты могут дать нам материал для суждения о
процессах внутреннего разложения центра Интернационала, о подпа­
дении его под'влияние оппортунизма.
В частности, по отношению к Плеханову, который в вопросах об
отношении к войне продолжал держаться „алгебраической формулы**
Цюриха, самым характерным был процесс, отмеченный нами выше. Я
говорю о его политике по вопросу о единстве партии, о его борьбе
за т. н. „единство партии" и единство революционных сил.

9-

Вопрос, который надлежало решить, есть вопрос о том, разде­

лил ли Плеханов судьбу всего Второго Интернационала в качестве
1) Там ж е, стр. 56 (К урсив мой. В.В.).
 — 65 4 —

одного из его вождей, или в его учении были такие черты, дальней­
шее развитие которых неминуемо должно было привести к его уходу
от рабочего движения.
Сторонники последнего решения вопроса исходят почти исключи­
тельно из знаменитого места вводной главы „Истории русской
общественной мысли", и уж е отсюда, идя назад, ищут в более
ранних произведениях— не была ли теория там „классового с о т р у д ­
н и ч е с т в а " подготовлена в скрытом виде.
М. Н. Покровский, бегло разыскивая „корни его оборончества",
упирается в знаменитую формулу исторического процесса „О снов­
ных вопросов марксизма", которую с некоторыми ограничениями
считает „все ж е еще приемлемой для всякого марксиста".
Отсюда начинается теоретическое грехопадение Плеханова, и
нужно полагать, именно здесь он начинает проявлять себя идеологом
и теоретиком „технической интеллигенции", достигнув накануне
войны особенных успехов на этом новом для себя поприще.
Я полагаю, не следует особенно много доказывать, как неверна
эта схема. Плеханов до „Основных вопросов" в своем меньшевизме
доходил до Геркулесовых столпов, до лозунга „полновластная Дума"
и до призыва „ввести в избирательную платформу партии исправле­
ния действием",— т.-е. до прямого призыва к дезорганизации.
И тот ж е Плеханов п о с л е „Основных вопросов" вел жестокую
войну за г е г е м о н и ю п р о л е т а р и а т а , з а п а р т и ю и п р о т и в
л и к в и д а т о р с т в а , против анархо-сиидикализма, против бого­
искательства и махизма.
Все это никак не является идеологией технической интеллиген­
ции, чему блестящее доказательство то, что во всех этих вопросах
Плеханов шел рука-об-руку с Лениным,— на что верней компас!
Показателем того, что он при всем том медленно, но неуклонно
правеет, явилось то, что составляло предмет р а с х о ж д е н и я между
Лениным и Плехановым в эту эпоху: вопрос о единстве.
Если даже считать преувеличенными рассказы о его переговорах
с группой Б. Савинкова, об объединении всех социалистических
течений (в том числе и с.-р-овских) в единую социалистическую
партию, то самый факт его сотрудничества в „Современнике" и его
интервью в „Ю ге" достаточны, чте^ы сказать, что от былого непри­
миримого революционного ортодокса осталась к концу Второго
Интернационала'лишь центристская страсть к „объединению", к со­
биранию воедино революционных и „социал-реакционных11 течений.
Проблема собирания социалистических сил внутри страны— была
той проблемой, которую решить в духе непримиримого интернаци­
онализма он не смог, по уж е неоднократно указанным мною причи­
 — 655 —

нам, а решать ее в духе с о г л а ш е н и й неизбежно должно было и

привело к пересмотру многих деталей и частностей, к попыткам
стирать по возможности острые углы, делающие „объединение" не­
возможным; и пе в области теории, где Плеханов сохранял свою
непримиримость долго еще после своего оборонческого грехопадения,
а в области принципов практической политики были центризмом
подточены многие из тех деталей, которые являются необходимыми
опорными пунктами для соблюдения равновесия системы.
Если философия русского исторического процесса неудачна,— а
она несомненно в некоторых своих частях не только неудачна, а
прямо неверна и не научна,—то в этом можно видеть теоретическую
ошибку, пример неправильного применения правильной формулы к
действительности, но не более того.
Нельзя ж е не принимать в расчет его своеобразную теорию „со-
трудничества“ , — скажут нам.
Я и не предлагаю отказываться от оценки этой теории; она мо­
ж ет быть понята только как формула оборончества, которая развер­
нулась впоследствии так пышно в его патриотитеских статьях. Но
с в я з ь , которую устанавливают с его теоретическим наследством—
фантастическая связь.
Теорию сотрудничества можно понять лишь как последнее звено
в цепи развития идей „единства".

Плеханов был заслуженнейшим вождем Второго Интернационала.

Он разделил судьбу всего Интернационала. А последний не мог не
потерпеть жестокое поражение от такого исключительного удара,
как война, ибо Интернационал,— употребляя справедливое выражение
одного из виднейших вождей его, Каутского,— стал „орудием мир­
ного времени".
В этом и выразилась победа мелко-буржуазного оппортунизма.
Сделать Интернационал из организации боевых сил пролетариата
для революционных войн обществом „мирных завоеваний",— такова
была задача оппортунизма с самого ж е начала его возникновения.
Внешним и самым ярким проявлением того, что эта оппортунисти­
ческая тенденция побеждает, было все растущее стремление вождей
Интернационала сохранить единство с оппортунистами в о ч т о бы
то ни ст ало.
Мысль, провозглашенная окончательно Амстердамским конгрессом,
что в каждой стране один пролетариат, поэтому должна быть и
одна партия пролетариата, одна секция Интернационала,— сама по
себе правильная мысль. Но ее дальнейшая реализация показала, что
 — С56 —

вожди Интернационала были склонны достичь этого единства ценою

сдачи революционных позиций. ‘
Плеханов долгое время крепился и именно в этом пункте не
хотел итти на уступки мелко-буржуазному социализму. Но уж е с
1903 г., начиная борьбу за сохранение единства с ревизионизмом в
лице меньшевиков, он вступил на тот путь, который неминуемо
должен был привести его к „теории сотрудничества классов". Он
разделил судьбу всех вождей II Интернационала, судьбу всего
II Интернационала. -
 Г л а в а X.

Зоина и вторая революции.

i. *

Как раз за две - три недели до созыва предположенного IX кон­

гресса вспыхнула европейская, вскоре ставшая всемирной, война.
Интернационал только собирался торжественно отпраздновать
четверть века своей работы,—как противоречия капиталистической
системы разразились в самой катастрофической форме.
Было ли это неожиданно для Интернационала?
Нисколько. Базельский манифест почти за два года до того,
как .разразилась война, пророчески описал возможное начало все­
мирного пожара: австро-сербский, мало-азиатский, германо-англий­
ский и германо-французский; таковы были те узлы, которые завяза­
лись в начале второго десятилетия нашего века и месяцем позже,
месяцем раньше, по тому или по другому конкретному поводу, но
они должны были привести к войне. Война была неминуема, она
диктовалась логикой господствующей капиталистической системы.
Отсюда совершенно ясно, что вопрос о том, кто начал войну,
кто нападал, кто оборонялся, были по существу вопросами, прикры­
вающими подлинную природу войны и подлинные ее причины.
На самом деле, обе коалиции вели и м п е р и а л и с т и ч е с к у ю
политику, у обеих коалиций ц е л и были совершенно одинаковы:
завоевать новые рынки для капитала своей страны, подчинить себе
новые народы для грабежа и эксплоатации, обе коалиции на протя­
жении десятилетий вели друг против друга войну при самых мирных
условиях, на глазах у всего революционного пролетариата и всего
мира' вооружались до зубов,—могли ли быть неожиданности тут?
II при всем том начало войны было чистейшей неожиданностью
для всего Интернационала.
Международное Социалистическое Бюро заседало последний раз
В. В а г а н я н, Г. В. Плеханов. 42
 — G 5S —

перед, конгрессом, когда первые признаки возможности войны —

ультиматум Австрии, предъявленный Сербии 23/V II 1 91 4 г. — заста­
вили вождей Интернационала поставить на обсуждение вопрос о
возможных мерах для предотвращения войны. Но события так ката­
строфически быстро шли, что черепашьи шаги деклараций и мани­
фестов никак не успевали за событиями. 25/V II дипломатические
сношения между Австрией и Сербией прервались, 28/VII была
объявлена война между этими двумя странами.
Бюро заседало от 20 до 29/V II. Ввиду предстоящих катастрофи­
ческих событий, было решено не только не откладывать созыв кон­
гресса (который еще на предыдущем конгрессе было решено созвать
в Вене 23/V III), а ускорить срок созыва до 9/VIII и местом избрать
Париж. Во главу обсуждения было решено поставить вопрос „Война
н пролетариат” .
Бюро приняло единогласно решение: „Обязать пролетариев всех
заинтересованных народов не только продолжать, но и усилить их
демонстрации против войны, в пользу мира и в пользу третейского
разрешения австро-сербского конфликта. Немецкие и французские
пролетарии окажут на их правительства более энергичное, чем когда-
либо, давление, с тем, чтобы Германия воздействовала на Австрию
умеряющим образом и чтобы Франция получила от России обеща­
ние пе вмешиваться в этот конфликт. Пролетарии Великобритании
и Италии, с своей стороны, окажут поддержку этим усилиям, по­
скольку они смогут" *). В тот ж е день окончания занятий, 29/VII, был
устроен интернациональный митинг, где представители всех крупных
партий клялись вести суровую борьбу с войной.
Представитель немецкой с.-д. Гаазе на этом митинге сказал свою
речь, ставшую знаменитой. „Австрия, — заявил он, — одна вино­
вата в войне. Повидимому, Австрия рассчитывает на Германию,
но германские социалисты заявляют, что тайные договоры не связы­
вают пролетариата. Немецкий пролетариат заявляет, что Германия
не должна вмешаться даже в том случае, если вмешается Россия.
Немецкая буржуазия, напротив того, заявляет, что Германия должна
вмешаться потому, что Австрия напала на Сербию. Равным образом,
с не меньшей логичностью и вместе с тем с не меньшей нетерпимо­
стью, французская буржуазия также полагает, что Франция должна
вмешаться. Французский пролетариат думает так ж е, как и мы.
Пусть наши враги остерегутся. Может случиться, что бедные
классы, испытывающие нуж ду и угнетение, наконец пробудятся и

') „Интернационал и мировая u o ih u ". М аюрналы, собранные К. Г р ю н ­

б е р г о м , стр. 48.
 — 659 —

установят социалистическое общество” !). На эту по тем временам сме­

лую речь последовал ответ Ж ореса, крайне своеобразный в том смысле*
что антимилитаризм в нем соединен со странной верой в миролюбие
французского правительства. Теперь, после того, как опубликованы
многие документы, ясно, как жестоко ошибался Ж орес и стоявшая
за ним интеллигентская и мелко-буржуазная Франция, которая наивно
переносила на правительство свой суеверный страх перед германским
нашествием.
Как бы там ни было, а противовоенное настроение, казалось, было
устойчивое. Столь ж е решительно были против войны руководители
профсоюзов.
Но события развертывались с колоссальной быстротой. Не успел
Гаазе уехать из Брюсселя, как стало ясно, что Германия примет участие
в войне, и что Франция также пе останется безучастной.
Представитель с.-д. Германии выехал в Париж для согласования
действий обеих партий и еще по дороге в Париж, в Брюсселе, он
узнал об убийстве Ж ореса. i/Y III в день, когда срок ультиматума,
предъявленного Германией России и Франции, истек, встретились
представители обеих партий. О чем они вели беседу— трудно ска­
зать. Ясно одно, что эта встреча обе стороны взаимно вполне удовле­
творила: они видели насквозь друг друга и не трудно было каждому
из них в словах собеседника найти своему оппортунизму оправдание.
Французы тут ж е на этом собрании заявили, что они будут во ­
тировать кредиты на войну. Слова французских парламентариев о том,
что они будут отпускать деньги на о б о р о н и т е л ь н у ю войну, это
именно и означали, ибо Мюллер (делегат герм, с.-д.) был прав, заявляя,
что, „по мнению германских социалистов, различие между обороняю­
щейся и нападающей стороной, которому еще недавно придавали
существенное значение, является устаревшим. Настоящий конфликт
вытекает из общих причин, которые резюмируются в понятии капи­
талистического империализма, и ответственность за этот конфликт
падает на правящие классы всех участвующих стран. Таким образом
Мюллер заявил, что весьма мало вероятна гипотеза, при которой
одна сторона явится исключительно нападающей" *).
Гели французская партия без боя стала под патриотическое знамя
„защиты отечества11, то в германской с.-д. преобразование из наи-
ортодоксалыюй революционной партии в патриотическую шло мучи­
тельно. Реальный смысл означенного преобразования заключался в том,
что партия обрела свое настоящее лицо, более соответствующее тому

>) „И нтернационал и мировая Eoíiua“ . Материалы собранные К. Г р ю н б с р г о м,

стр. 48— 49. '
а) Там яге, стр. 45.
 — 660 —

новому содержанию, которое за последние годы выработалось под

старым именем и под старой традиционно-революционной фразеологией.
Но подобное преобразование без резкой внутренней борьбы и ломки
не происходит.

2.

Еще 31 числа в руководящих кругах фракции господствовало

настроение отказа от голосования кредитов. Ледебур рассказывает,
что на заседании президиумов фракции и партии „единодушно го­
сподствовал взгляд, что партия н е б у д е т голосовать за военные кре­
диты, которых, повидимому, потребует правительство" *). При этом
сам Ледебур предлагал составить единую интернациональную декла­
рацию и огласить через социалистов-депутатов во всех парламентах,
что не было принято, взамен этого решено было послать в Париж
Мюллера. Каковы были первоначальные задания ему на этом (#бра-
нии— сведения разноречивы; каковы получились результаты—мы выше
видели.
Пока что во всей Германии того ж е 3 1 числа было объявлено воен­
ное положение. Все демонстрации протеста, собрания и митинги—
воспрещены. „Vorwarts" уверял еще читателей, что хотя они выну­
ждены считаться с военным положением, но они остались на прежних
позициях. „Обязательные постановления, изданные военными властями,
налагают на нас ограничения и грозят закрытием нашей газеты.
В на ших у б е ж д е н и я х и в на ше й пр и н ц и п и а л ь н о й пози ­
ц и и , к о н е ч н о , н и ч е г о не и з м е н и л о с ь " 2). Но параллельно с
этим провинциальные органы, руководимые оппортунистами, и профес­
сиональные чиновники, т.-е. та самая главная сила ревизионизма, ко­
торая издавна точила изнутри партию,— уж е i/V III писали боевые
патриотические статьи. На время получилось дробление единой с.-д.
общественного мнения.
Но это только казалось. Фактически ж е, когда за день до зна­
менитого заседания рейхстага собрались со всех концов депутаты,
выяснилось, что огромное большинство партии охвачено патриотиз­
мом. В громадной фракции из ю о человек с лишним нашлось слиш­
ком мало мужественных голосов, да и те не решались ради принципов
интернационализма нарушить единство с оппортунистами. На фрак­
ции число „непримиримых" было до 14, но они оказались неприми­
римыми до ворот рейхстага. Каутский, которого, по свидетельству
Э. Давида, пригласили „в качестве историко-теоретического авторитета"

!) Т а м ж е , с т р . 353.
2) Т а м ж е , стр . 87 ( к у р с и в мой В . В ).
 — G6 L —

на это знаменитое заседание з/У Ш ,— ничего не нашел лучшего, как

предложить „ воздержание “ . Оппортунисты из фракции его не поддер­
жали, тогда он согласился на „голосование с выставлением условий",
т.-е. пожелал сделать оппортунистическое дело и прикрыть его „ле­
вой фразой". Левизна этой фразы была подмоченная, а все ж е свое
дело Каутский сделал: он внес свои „историко-теоретические" по­
знания в декларацию фракции, выработанную в специальной комиссии,
куда вошел и он.
Со ступеньки на ступеньку: когда готова была декларация, ее
представили на просмотр имперскому канцлеру, который, оказы­
вается, счел за лучшее выкинуть из нее одну фразу; фраза эта ни­
чего по существу не меняла и нисколько не украшала декларацию,
но двухсмысленное лицемерие, выраженное в ней, все-таки нужно
было каутскианцам: оно могло прикрыть их предательское поведение.
Канцлер резонно нашел, что для имперского правительства самое
лучшее поведение есть безусловное одобрение.
Оп посоветовал выкинуть, по сведениям С. Грумбаха, следующие
слова: „С т о г о м о м е н т а , к а к в о й н а с т а н е т з а в о е в а т е л ь ­
н о й , мы в о с с т а н е м п р о т и в и е е в с е м и с а м ы м и р е ш и ­
т е л ь н ы м и м е р а м и " ‘ ). Канцлеру не пришлось особенно трудиться
на этот счет.
4/VIII голосованием в рейхстаге и оглашением Гаазе декларации—
германская с.-д. узаконила свое окончательное перерождение в социал-
патриотическую оппортунистическую партию.
Что делалось во Франции? •
Выше я уж е отметил, что французские социалисты с самого на­
чала стояли на той точке зрения, что французское правительство
не желает войны и что в случае „нападения" на республику они
будут за вотирование кредитов. Ж орес на интернациональном ми­
тинге в Брюсселе 29/VII сказал: „Для нас, французских социалистов,
наши обязанности просты: н ам н е н у ж н о п о б у ж д а т ь н а ш е
п р а в и т е л ь с т в о к п о л и т и к е мира. О н о о с у щ е с т в л я е т
е е. Я , который никогда не колебался навлечь на свою голову не­
нависть наших шовинистов своим постоянным стремлением к франко­
германскому сближению, имею право сказать, что и в н а с т о я щ и й
м о м е н т ф р а н ц у з с к о е п р а в и т е л ь с т в о ж е л а е т мира и
р а б о т а е т н а д е г о с о х р а н е н и ем. Французское правительство
является лучшим с о ю з н и к о м м и р а и союзником того достойного
удивления английского правительства, которое приняло на себя ини­

I) „И т ер н ац н о и ал и мировая войиа". МатериалЫ| собрапцые К- Г р ю и б е р -

гои, стр. 339.
 — fifi2 --

циативу посредничества. Следует лишь дан. России советы благора­

зумия и терпения. Что ж е касается нас, то нашей обязанностью
явится настаивать на том, чтобы правительство обратилось к России
с энергичным советом воздерживаться от вмешательства. Но если
Россия, к несчастью, не примет этого во внимание, то нашей обязан­
ностью будет сказать: „Мы пе знаем другого договора, кроме того,
который связывает нас с человечеством" 1).
Говоря так, Ж орес несомненно был самым жестоким образом об­
манут и мистифицирован министерством иностранных дел, но даже
и при этом крайне характерно настроение социалистов: они с самого
начала ждали нападения, отражая таким образом настроение мелко­
буржуазной массы городских рантье и торговцев.
Д о момента объявления ультиматума Германией России, социали­
сты занимались хождением по министерствам, упрашивая „влиять на
Россию*. 31 июля был убит Ж орес, i августа была объявлена война
России со стороны Германии.
Генеральная Конфедерация Труда, руководимая революционными
синдикалистами, покорно констатировала в тот ж е день, что „обстоя­
тельства оказались сильнее нас“ , а на следующий день’ иа митинге
Дюбрейль 'заявил: „Оставаясь верными тем обязательствам, которые
мы всегда признавали, мы считаем своим долгом отстаивать незави­
симость и неприкосновенность пашей республиканской и желающей
мира Франции в том случае, если она подвергнется нападению"... „П е­
чальная судьба насильно приводит нас к оборонительной войне. Мы
поведем ее, но с единственной лишь целью обеспечить право на
жизнь нашей дорогой родине— Франции, без всякой мысли о ре­
ванше и с полной решимостью с уважением относиться ко всякому
чужому отечеству" 2).
З / У Ш Германией была объявлена война Франции, и Пьер Рено-
дель писал: „Палаты завтра или послезавтра должны будут произ­
нести свое решение, вотируя те кредиты, которых от них потребует
правительство. Эти кредиты будут вотированы единогласно. Импе­
риалистический германизм, изобличенный несколько дней тому назад
в одном из манифестов, опубликованных социалистическою партией)
проявил всю свою грубую натуру, и настал, повидимому, час, когда
Европа, для того, чтобы не попасть под его ярмо, должна з а ст а в и ть
его искупить те злоупотребления грубою силой, которые были им
допущены" 3). ' ' ' . . . . .'

*) Там ж е, стр. 49 (курсив мой. В. В.).

, 2). ..Интернационал и мирои^я война'*. Матералы, собранные К - Грюнбер­
г о м , стр. 187. '
3) Таи же, стр, 194.
 — 6G3 —

Но существу для французской партии это не било ни в какой

мере нарушением ее принципов, поскольку ее большинство было
жореснстское.
Однако дело не ограничилось большинством. Руководимое Гэдом
меньшинство партии покорно и без боя последовало за большинством
и даже послало в „министерство обороны* своего вождя, тем самым при­
неся в жертву жоресизму последнее, что осталось ценного и револю­
ционного в гэдизме. ,
От Амстердама до 1 91 4 года—за десять лет история французского
ортодоксального гэдизма представляет собой такую ж е историю ка­
питуляций перед оппортунистическим жоресизмом, как было в гер­
манской партии. Но еще совсем незадолго до начала войны этого
факта гэдисты не хотели признавать.
На одиннадцатом национальном конгрессе партии (14 — 16/VII
1 91 4 г.) во время обсуждения вопроса о том, какую позицию пар­
тия будет занимать на Венском конгрессе Интернационала по вопросу
о предложении Вальяна—Кейр-Гарди, /^оресисты выдвигали требование
поддержать идею всеобщей забастовки на заводах, работающих на
войну, а гэдисты, меньшинство конгресса, продолжали отстаивать
точку зрения ортодоксии и требовали присоединения к резолюциям
„Штутгарта, Копенгагена и Базеля“ .
Н ужна была катастрофа всемирной войны, нужен был тот ж и ­
вотный уж ас перед „германским нашествием", который охватил
французского мелкого буржуа, чтобы обнаружилась под революцион­
ной фразеологией настоящая разъеденная оппортунизмом сердце­
вина французского социализма.
Ни в какой мере не следует пренебрегать психологическим мо­
ментом. Париж был охвачен действительным ужасом, и это обстоя­
тельство играло огромную роль.
Стремительное нападение немцев на Бельгию, нарушение всяких
нейтралитетов, быстрое продвижение вперед способствовали укреп­
лению настроения паники среди парижской мелкоты и интеллигенции.

3­

19 августа 19 14 г. Мартов пишет из Парижа Аксельроду: „П ле­

ханов также остается здесь, но я еще не встретился с ним* J).
Отсюда ясно, что Плеханов начало войны провел в Париже.
О том, что он начало войны проводил в Париже,-—свидетель-

' ) П е р е п и с к а Ю . О .М а р т о п а и I I . Б . А к с е л ь р о д а , с т р . 2 99 .
 — 664 —

ствует и тов. Троцкий '). Наконец, о том свидетельствует он сам,

рассказывая в письме от 30/IX о своей речи перед отъезжающими
на фронт волонтерами.
Повидимому, вернувшись из Брюсселя, он ждал в Париже Ме­
ждународного конгресса и был застигнут войной. Это обстоятельство
крайне важно, ибо оно дает ключ к пониманию полной картины
патриотического падения Плеханова.
Не находись он во Франции, в кругу Гэда и его друзей, с кото­
рыми у него было исключительно тесное идейное единство, не был
бы так безнадежно задушен его революционный темперамент, часто
заменявший ему отсутствовавшие у него связи с реальной массой
своей страны и Европы.
Т о, что вызвало во всех социалистах всех стран чувство самого
горького разочарования— предательское голосование 4/VIII с.-д. фрак­
ции германского рейхстага,— могло вызвать в нем бурные вспышки
„якобинского", что не раз бывало до этого и заставляло забывать
его оппортунистические прегрешения.
Но этого не случилось. Наоборот, находясь в атмосфере , беше­
ного мещанского испуга, который царил во всем Париже, вместе со
всеми рантье, забыв азбуку марксистской диалектики и увлекшись
идеей защиты республиканской Франции от нападения кайзера -
Плеханов произнес речь перед русскими волонтерами, уходящими
на фронт, он одобрил вступление Гэда в министерство, он произно­
с и л речи перед эмигрантским Парижем.
О чем он там говорил? Трудно теперь восстановить сколько-ни­
будь точно его точку зрения в самые первые моменты военного
угара. Всего вероятнее предположить, что он начал свою карьеру
социал-шовиниста с „патриотизма республиканской Франции".
Во всяком случае далеко не сразу у Плеханова установился в
окончательном виде тот социал-патриотизм (самый последовательный
по всем Интернационале), который мы дмеем в его письмах к .бол­
гарскому товарищу 3 . П .“ .
О позиции Плеханова начала войны дает приблизительное пред­
ставление его реферат, прочитанный им в Лозанне, в начале осени
1 91 4 г.

!) „В самом начале войны, собираясь во Ф ранцию , я... просил по телеграф у из

Цюриха Плеханова (о позиции которого тогда у ,м е н я , да и у всех „цю рихчан",
не было никаких определенных сведений) прислать мне письмо к Г э д у — на сл у­
чаи, если бы мне пришлось обратиться к нему за содействием. Вскоре после
получения этого письма, будучи ещ е в Ш вейцарии, я узнал о подвигах II л е х а-
н о в а в П а р и ж е и тогда ж е решил письмом его не пользоваться" (Л. Т р о ц-
к и й , Война ц революция, т. II, стр. 365. ’ • " " ' '
 — 6 С)ó —

Суля по воспоминаниям Н. К. Крупской, доклад бил организо­

ван непосредственно после приезда Плеханова из Парижа и на этом
реферате впервые после воины публично встретились Ленин и Пле­
ханов. Н. К- Крупская пишет: „Плеханов сыграл крупную роль в
развитии В. И., помог ему найти правильный революционный путь, и
потому Плеханов был долгое время окружен для него ореолом; вся­
кое самое незначительное расхождение с Плехановым он переживал
крайне болезненно. И после раскола внимательно прислушивался к
тому, что говорил Плеханов. С какой радостью он повторял слова
Плеханова: „Не -\очу умереть оппортунистом". Д аж е в 1 91 4 г., когда
разразилась война, Вл. Ильич страшно волновался, готовясь к высту­
плению против войны на митинге в Лозанне, где должен был говорить
Плеханов. „Неужели он ие поймет?"— говорил В. И .“ ’)ЛД-Т1Я того,
чтобы понять смысл этого тревожного вопроса, следует помнить два
обстоятельства: во-первых, позиция Плеханова к этому времени, как
мы увидим ниже, была еще не совсем установившейся, его аргументы
еще носили на себе печать возмущения и не вылились в закончен­
ную систему, а, во-вторых, первые месяцы осени были временем общего
межевания, при котором и в процессе которого происходил ряд очень
-важных личных перестановок.
Ленин пишет, характеризуя это межевание: „Месяцы сентябрь и
октябрь были тем периодом, когда в Париже и в Швейцарии, где
было больше всего эмигрантов, больше всего связей с Россией и
всего больше свободы, наиболее широко и полно шла в дискуссиях,
на рефератах и в газетах новая размежевка по вопросам, поднятым
войной. Можно с уверенностью сказать, что не осталось ни одного
оттенка взглядов ни в одном течении (и фракции) социализма (и
почти социализма) в России, которые бы не нашли себе выражения
и оценки. Все чувствуют, что пришла пора точных, положительных
выводов, способных служить основой для систематической практи­
ческой деятельности, пропаганды, агитации, организации. При та­
кой обстановке было крайне ценно и важно для интернационализма,
чтобы Плеханов понял всю свою ошибку.
Но спасения Плеханову, как и всем вождям Второго Интерна­
ционала, не было. Не случай и не какая-либо ошибка была причиной
их падения: объективная логика вещей сильнее субъективного жела­
ния людей; как ни твердил Плеханов: „не хочу умереть оппортуни­
стом", а пришлось, ибо он был вождем II Интернационала.
Лозаннская дискуссия между Плехановым и Лениным со значи.
тельной обстоятельностью передана в „Голосе“ . Корреспондент га-

I) „ П р а в д а " № 83 от и |и у е л я 1 92 4 г
 — 66Г. —

зсты (И. К.) передаст, что „т. Плеханов и самом начале своего
доклада расчленил вопрос на две части: ж е л а т е л ь н о е отношение
к войне, которое до сих пор рекомендовали конгрессы, и ф а к т и ­
ч е с к о е , которое проявили национальные секции Интернационала в
процессе вооруженного конфликта. Несомненно, что резолюции всех
конгрессов осуждали войну. „Мы спорили с Домелой Ныовепгуй-
сом,— говорит Плеханов,— еще на Цюрихском международном соц.
съезде лишь о способах борьбы против войны, и события подтвер­
дили правильность марксистской точки зрения". Идея всеобщей
стачки, поддерживаемая Ныовенгуйсом, потерпела в вихре военной
трозы поражение. Ни технические условия, ни психологический мо­
мент не дали возможности пролетариату организовать революцию с
скрещенными руками. И докладчик рисует потрясающую картину
шовинизма, охватившего Германию в день объявления войны, пода­
вленное состояние духа французского пролетариата, забывшего все
синдикалистские формулы перед опасностью немецкого вторжения'* 1).
Это важно отметить. Действительно, начало войны 1 91 4 года пора­
зительно наглядно показало, как беспомощна тактика, предложенная
не только анархистом Ныовенгуйсом, по и (что избегает упоминать
Плеханов) оппортунистом Вальяном. Германский пролетариат до са­
мого дня объявления войны представлял собою сплошную митингую­
щую демонстрирующую и угрожающую массу, а объявление моби­
лизации и затем последовавший разгул шовинизма не только сде­
лал психологически невозможными забастовки, но и увлек значи­
тельные круги рабочих. '
Россия перед войной представляла собой сплошное бушующее
море. Забастовки за все лего не прекращались; едва не вспыхнуло
вооруженное восстание в Петербурге, и те ж е самые руки, которые
строили баррикады, после объявления войны повисли беспомощно,
парализованные общей атмосферой шовинизма.
Я у ж не говорю о французских рабочих, у которых действи­
тельно было подавленное с самого начала настроение, о чем очень
много позаботились как буржуазные газетчики, так и „социалисти­
ческие” ораторы. Такое подавленное настроение—плохой друг „все­
общих стачек" и 'других боевых выступлений такого рода.
[Г£ Констатировав этот несомненны:'! факт, Плеханов задается вопро­
сом о том, все ли было сделано социалистами для борьбы с войной?
Ответ явно отрицательный. Но тут и начинается то интересное явле­
ние, что Плеханов, подобно слепому на один глаз, все косит в. сто­
рону немцев, не замечая недостатков противной стороны.

•) „ Г о л о с " Л?Л» 3 1 , 32 и зз за 1914 v .— В 0 ж д и р у с с к о й с .-д . о в о й н е .

 — 667 —

Он говорит: „Немецкие соц.-дем. не выполнили своего долга, не­

смотря на признание Гаазе в Брюсселе, что нынешняя воина вы­
звана Германией, толкавшей Австрию на конфликт с Сербией. И тот
ж е Гаазе, прикрываясь через несколько дней смехотворной для дан­
ного случая формулой, „что социал-демократы признают за каждым
народом право па существование", голосовал во главе огромной
соц.-дем. фракции миллиарды, предназначенные „на отрицЙше за
Бельгией того ж е права на существование". В Брюсселе Гаазе счи­
тал Германию виновницей происшедшего конфликта и грозил прус­
скому юнкерству революцией. Ведь не могла ж е на него действовать
аргументация Бетмана-Гольвега" '),— и говорит совершенно справедливо.
Поведение германской с.-д . ни с какой стороны нельзя признать
интернациональным.
Причину этого шовинизма Плеханов видит в торжестве оппорту­
низма. „Все поведение немецкой с.-д.— это сплошное торжество оппор­
тунизма, на которое до сих пор, к сожалению, мало обращали вни­
мания. К теории, к принципам за последнее время создалось, по мне­
нию докладчика, чрезвычайно пренебрежительное отношение и т. д.
Плеханов вспоминает в высшей степени характерный разговор с
Виктором Адлером в 1898 г. о Бернштейне. Адлер защищал Берн­
штейна следующим образом: „Конечно, Бернштейн сказал глупость,
но если на него нападать, то он скажет их еще больше. Кроме того,
подобными вопросами интересуются в Европе 2 — 3 человека, вы
да Карл (Каутский). Ах, этот бедный Карл? Я его видал только что
и оп мне говорил с таким видом, как будто Бернштейн совершил
детоубийство.— А знаешь, Бернштейн отрицает теорию ценности.— Ну
и плевать,— ответил я. Вот теперь-то н сказывается,— говорит Пле­
ханов,—эта беззаботность по части теории, дошедшая до таких гер­
кулесовых столбов, что „Vorwiírts" призывает бороться за „немец­
кое человечество", заменяя лозунг классовой борьбы— борьбой расо­
вой" Опять-таки критика правильная и указание очень меткое,—
именно оппортунизм свел в могилу не только германских с.-д., но л
весь II Интернационал. Но так далеко Плеханов птти не хочет. ■
Распространить этот диагноз на бельгийскую и французскую пар­
тии оп затрудняется, ибо считает вопрос более сложным и пута­
ным. „Мы далеко не удовлетворены отношением французских товари­
щ ей,—говорит докладчик,—но к ним нельзя относиться с т е м : ж е
осуждением, как к германским с.-д., ибо французы были поставлены
в положение законной самообороны. Т а к о й . народ, который имеет
в прошлом Великую Революцию, такой народ, который вписал

*) «Голос* X s .V s v ji, 52 и ; з з а 1 9 1 4 г . — В о ж д и р у с с к о й с .- д . о в о й н е .
 — G l )8 —

в историю бессмертную страницу Коммуны, имеет право на суще­

ствование, на защиту своей самостоятельности" '). Все. что касается про­
шлого, верно, но какое имеют отношение все эти прошлые заслуги к
настоящему? Разве народ Великой Революции не имел своей бурж у­
азии, свой финансовый капитал, фактически кредитовавший царскую
Россию против революции, разве финансовой буржуазии „страны
Коммуны" не нужны были рынки, разве не она зарилась на Сирию,
эксплоатнровала колонии, много раз превосходящие ее числом на­
селения, территорией и т. д.?
Говоря о славных прошлых делах французского п а р о д а , когда
к ответу призвана франпузскаая б у р ж у а з и я— не значит ли слу­
жить хорошую службу именно последней, прикрывая ее грязные
дела и намерения славным именем революционного народа?
Впрочем, Плеханов не совсем одобряет позицию французских
социалистов. „Французские социалисты, по мнению Плеханова, могли
голосовать за кредиты, но следовало в историческом заседании 4-го
августа сказать всю правду о России. Нужно было папомнить, что
финансовая олигархия своим золотом помогла задавить революцию и
тем ослабила силу России, что она помогла господству людей, дезор­
ганизовавших политическую и экономическую жизнь нашей страны,
что она задушила в России инициативу и все ее способности, в том
числе и военные. И Плеханов приводит в пример Суханова, который
был не ответственным вождем масс, а просто честным офицером, и
все ж е он нашел в себе мужество для произнесения перед судом
защитительной речи, в которой предсказал Цусиму. Т ак ж е должны
были бы поступить и французские социалисты" ’). Это чрезвычайно
характерно по своей противоречивости, если не по своей политиче­
ской наивности. Вотируя кредиты, французские социалисты т е м с а-
м ы м поддерживают царскую Россию, какая была тогда цена их упо­
минанию в декларации о прегрешениях „своей" буржуазии?
И разве поддерживать французских социалистов в этом деле—
не означает поддерживать на деле царскую Россию в ее завоева­
тельных стремлениях!
Плеханов приводит в их и в свое оправдание еще некоторые мо­
ральные соображения: „В эти роковые дни, когда нейтралитет Бель­
гии был нарушен, когда вмешательство Англии не было еще обеспе­
чено, когда французский народ, уверенный в своей гибели, пережи­
вал минуты отчаяния, когда город революционных традиций, Париж,
был охвачен подавленным настроением, могли ли социалисты повер­
нуться спиной к стране? И как русским социалистам было не итти с

■) Т а м ж
 — fil> 9 —

ними? Представьте себе русского рабочего, у которого все товарищи

по заводу, по синдикату, идут защищаться, идут на верную смерть.
Что должен был делать он? Не должен ли он был стоять там, где
стояли его товарищи, его класс" '). Софизм, быощий в глаза. Не
как аргумент важен этот отрывок, а как показатель того, какая
атмосфера царила в рядах социалистов накануне и непосредственно
в дни войны.
Разумеется, Плеханов за вступление Гэда в правительство, как он
оправдывает совершенно Вальяна за его призыв Италии вступить в
войну за Францию. „С каким бы глубоким уважением ни относиться
к Вальяну, но нужно признать, что в Вальяне осталась старая блан­
кистская закваска. А ведь известно; что Бланки призывал пролета­
риат к оружию и защите страны, так как буржуазия, по мнению
Бланки, была бессильна, труслива и неспособна выполнить эту задачу.
И все-таки нужно согласиться с Вальяном, что луганская резолюция
едва ли может кого-либо удовлетворить1* 1)...
По вопросу о позиции русской с.-д. Плеханов находит, что
„единственно, кто выполнил свой долг,— это наша маленькая думская
фракция. Правда, и в их выступлении есть некоторые недочеты. Так,
например, в декларации нужно было указать, что слйбость России—
результат правительственной политики, нужно было дать более кон­
кретную критику, а не общие места. Но все-таки поведение нашей
думской фракции—лучшее во всей Европе" s). ,
Выступивший вслед за тем тов. Ленин, соглашаясь с критикой
позиции немецких с.-д., порицал стремление Плеханова оправдать
всецело французов. Корреспондент так передает основные аргументы
Ленина: „Нынешняя война показала, какая огромная оппортунисти­
ческая волна поднялась из недр европейского социализма. Европей­
ские оппортунисты для своей реабилитации пытались прибегнуть к
старому, заезженному аргументу „целости организации". Немецкие
ортодоксы отказались от своей позиции, чтобы сохранить формальное
единство партии. Он, тов. Ленин, всегда указывал на оппортунизм,
кроющийся в подобной постановке вопроса, всегда боролся против
примиренчества, поступающегося принципами. Все резолюции Вандер­
вельде и Каутского страдали этой оппортунистической склонностью—
сглаживанием очевидных противоречий. Каутский даже договорился
в своей статье „О войне" до того, что оправдал всех, заявив, что
все правы со своей точки зрения, ибо с у б ъ е к т и в н о считают себя
в опасности и с у б ъ е к т и в н о считают попранным'свое право на
существование. Конечно, у французов подобное настроение было по­

*) „ Г о л о с " 3 1 , 32 и зз за 1 9 1 4 г.— В о ж д и р у сск о й с .-д . о 'в о й н е .

 — 67 0 —

нятнее с точки зрения психологии момента, человечности, а потому

и более симпатично, но все ж е социалист не может рассуждать,
исходя лишь из одного страха перед нападением, и нужно откровенно
сказать, что в поведении французов было больше шовинизма, чем
социализма" '). Больше шовинизма, ибо они исходили из того поло­
жения, что Франция обороняется в этой воине, в то время как та­
кая постановка по существу для данной империалистической воины
есть постановка оппортунистическая. „Нынешняя война вовсе не
с л у ч а й н о с т ь , зависевшая от того или иного нападения, а подго­
товленная всеми условиями развития буржуазного общества. Она
была предсказана давно и именно в такой комбинации и именно на
такой линии. Базельский конгресс ясно говорил о ней и даже пред­
видел, что предлогом к* конфликту послужит Сербия"... „ Т о л ь к о
т о г д а соц. - дем. и с п о л н я ю т с в о й долг, к о г д а б о р ю т с я
с ш о в и н и с т с к и м у г а р о м с в о е й с т р а н ы . И лучшим при­
мером этого выполнения долга являются сербские соц.-дем."... „Наша
задача,—говорит Ленин,— заключается не в том, чтобы плыть вместе с
течением, а в том, чтобы превратить национальную, ложно-националь­
ную войну в решительное столкновение пролетариата с правящими
классами". Критикуя затем вступление социалистов в министерство,
Ленин указывает на ту ответственность, которую накладывают на
себя социалисты, солидаризируясь со всеми шагами правительства.
„ Лучше уйти в нейтральную страну и оттуда с к а ­
з а т ь п р а в д у . Л у ч ш е о б р а т и т ь с я к п р о л е т а р и а т у со
с в об о д ным, н е з а в и с и м ы м словом, чем с т а н о в и т ь с я
м и н и с т р о м " , — так заканчивает свою краткую речь оппонент 1).
Ответная реплика Плеханова показывает, что основным пунктом
его грехопадения в военном вопросе был вопрос о праве защиты:
„Конечно, каждый обязан бороться прежде всего с шовинизмом
своей страны, но в случае объявления воины нужно решить, кто на­
падает, и со всей силой обрушиться на виновника" Ниже мы зай­
мемся разбором этого аргумента в другой связи, а теперь несколько
слов об эволюции взглядов Плеханова. '

, 4-

Мы так много места и внимания уделили дискуссии, ибо она

дает хоть некоторый материал для характеристики первоначальных
пунктов разногласий. v
По вопросу об эволюции взглядов Плеханова на войну следует

*) „ Г о л о с " .М-Л» 31, •¡¡г и 5 ? .— П о ж д и р у с с к о й с .- д . о п о й н е.

отметить, что, повидимому, от речи перед волонтерами до доклада в
Лозанне особых изменении не произошло. В первый период патрио­
тического уклонения вправо для него вопрос стоял, преимущественно
как вопрос о Франции. Но из этого отнюдь не следует, что по во­
просу о России он в начале держался иной, чем позже, точки зре­
ния. Это означает только, что выводы из раз принятого им за исход­
ное положение Плеханов делал не сразу, а на протяжении некото­
рого времени. О том, что ои не делал сколько-нибудь заметных
принципиальных колебании и последовательно развивал лишь и за­
вершал патриотические воззрения, видно хотя бы из сравнения только
что приведенного нами изложения его речи с его интервью русскому
профессору, которое появилось в „Русском Слове“ и которое было
дано, очевидно, в середине сентября,— с его письмом „К товарищам"
от 30/IX (примерно такого же содержания с некоторыми вариа­
циями письмо известно под именем „Письма в ред. газеты Речь“),
где Плеханов приблизительно восстанавливает основную мысль своей
речи волонтерам и своего интервью.
Он пишет, что содержание его „напутственного слова" сводится
к тому, что „в войне Австро-Венгрии и Германии с Францией, Бель­
гией и Англией интересы м е ж д у н а р о д н о г о п р о л е т а р и а т а
и с о ц и а л ь н о г о п р о г р е с с а находятся на стороне трех послед­
них государств, и что поэтому каждый, дорожащий указанными
интересами, должен желать победы именно этим государствам (Фран­
ции, Англии и Бельгии). Товарищи, к которым обращался я в своем
„напутственном слове", вполне согласились со мной, что и понятно,
так как они готовились с оружием в руках выступить на защиту
французской республики". Заметьте, читатель, что нет ни слова о
России, хотя во время произнесения речи Россия была гораздо „бо­
лее воюющая держава", чем, скажем, Англия.
В своей беседе с профессором он повторил эту ж е мысль в бо­
лее афористической форме: „Дело союзных армий— дело самой циви­
лизации". Но в этой беседе была некоторая новая мысль, которую
он перед волонтерами, повидимому, ие счел удобным развить. Он
говорил профессору о возможных экономических последствиях по­
ражения России следующее: „В разговоре с профессором я имел в
виду не русско-германский торговый договор 1904 г., а тот договор,
который н а в я з а л а бы России Германия, е с л и бы в ы ш л а п о ­
б е д и т е л ь н и ц е й из нынешнего международного столкновения. И
я высказал уверенность в том, что Германия постаралась бы сделать
Россию своим вассалом в экономическом отношении, а это очень
вредно отразилось бы на дальнейшем ходе русского экономического,
социально-политического (по пути к конечной пели нашей партии—
 — 072 -

демократической республике) развития России*1. Мысль не бог весть

какая богатая и уж , во всяком случае, в с е р е д и н е сентября она
не блистала особой новизной, после многих подобного сорта „эконо­
мических* изысканий „Русск. Вед.“ , „Речи** и др. газет. По эволю­
ция несомненная: ои нашел силы говорить о ц а р с к о й России, как
о четвертой жертве германского империализма.
После этого последовала его дискуссия с Лениным, изложенная
нами выше. Как ни трудно было ему свыкнуться с мыслью о том,
что царское самодержавие ведет „справедливую войну" — избежать
такого вывода было невозможно, если не нарушаются права логики,
А ведь Плеханов всегда отличался бесстрашной последовательностью.
15 октября он писал в органе английских с.-д. „Justice", что
утверждение, будто Германия ведет войну против русского абсолю­
тизма, неверно. „Не во имя свободы объявила Германия войну. Нет,
товарищи. Она ведет ее за экономическое господство. Она стремится
провести в жизнь определенную империалистическую программу. Что
ж е касается моей родины, то, побежденная Германией, она сделается
ее экономическим вассалом. Германия поставит Россию в такие тя­
желые условия, что чрезвычайно затруднит ее будущее экономиче­
ское развитие. И так как экономическая эволюция является базой
* эволюции социальной и политической, то Россия, в случае своего
поражения, потеряет всякую или почти всякую возможность поло­
жить конец царизму“ ‘). Это уж е зрелый и последовательный р у с ­
с к и й патриотический социализм, необходимо было только его тео­
ретически обосновать и в деталях додумать. Плеханов занялся этим
делом в письме к болгарскому товарищу 3 . Г1. от 27/Х 1 91 4 г. '
/ Письмо к 3 . Г1. и последовавшее затем спустя несколько месяцев
второе письмо к Нусикову представляют собой квинт-эссенцию его
военно-патриотической позиции, теоретическое обоснование не только
его, но и всего последовательного оборончества. Прежде чем разо­
брать эту теорию, проследим в общих чертах его эволюцию, которая
была эволюцией лишь в вышеотмечеином условном смысле.

5-

Конец 1 91 4 года и начало 1 91 5 г. было временем наибольших

толков об Италии. Я уж е выше отметил, что после резолюции Л у­
ганской конференции итальянских и швейцарских социалистов, резко
высказавшейся против вмешательства Италии в войну за ее нейтра­
литет, Вальян на столбцах „Humanité* обрушился на итальянских ин-

1) . Г о л о с " № 37 за 1914 г .— П и с ь м о П л е х а н о в а .
 — 673 —

терпационалистов в статье под очень характерным заглавием: „Мораль­

ные п политические калеки". .
Привел я выше и несколько виноватое суждение Плеханова на этот
счет. Прошло всего три-четыре месяца, и Плеханов, очутившись в Ита­
лии, сам стал на точку зрения Вальяна и более чем ясно высказался про­
ш в нейтралитета. В интервью сотруднику миланского реформистского
„И Lavoro“ , отвечая па вопрос корресиодента: „Вы против итальян­
ского нейтралитета?'*—он говорит: „Теоретически я считаю неосно­
вательными рассуждения о пользе нейтралитета. Итальянские товарищи
утверждают, что, поддерживая войну, они должны будут итти вместе
с буржуазией, lio они ие видят или пе хотят согласиться с тем, что,
страшась союза с итальянской буржуазией, они делаются слугами не­
мецкой буржуазии и играют на-руку милитаризму кайзера, написав­
шему на своем знамени: политический и экономический разгром по­
бежденных народов, резню и разрушение. Бельгия служит тому
наглядным примером" ‘). Против нейтралитета, за втягивание все боль­
шего количества государств в братоубийственную войну на стороне
„союзного оружия**,— такова стала позиция Плеханова.
Вскоре после письма к болгарскому товарищу,— а это, как извест­
но, совпало с решительным межеванием по линии отношения к
войне как среди с.-д., так и среди с.-р.— был поднят вопрос об
объединении сил как со стороны интернационалистских течений, так
и среди т.-н. „оборонцев".
/ Плеханов и cío последователи, с одной стороны, и группа
Авксентьева со стороны с.-р-ов, чувствуя совершенное совпадение
взглядов по кардинальному вопросу дня, начали переговоры о со­
вместном выступлении. Результатом этих переговоров был „Манифест
к русскому народу1', написанный Плехановым 2) по поручению rjtyn-
пы объединенных оборонцев.
До какой степени уродливая, иереволюшюиная, немарксистская
была идея объединения в с е х социалистических течений от с.-р-ов
до большевиков включительно, высказанная Плехановым еще в
1 91 3 г. (см. ,,Ю г“), прекрасно иллюстрировала листовка-еженедедь-
ник „Призыв1*, объединившая вокруг себя Плеханова, Алексинского,
Кубикова и др. с.-д. с Авксентьевым, Бунаковым, Лебедевым и др. с.-р.
„Призыв*1 начал выходить осенью 1 91 5 г. при регулярном участии
Плеханова. В своих статьях Плеханов шел гораздо дальше своих
коллег по „Призыву", последовательно додумывая до конца все по­
ложения оборончества^

!) „Н аш е С лово1* №Л» $ и 6 за 1 91 5 г.— Интервью с Г. В . Плехановым.

2) См. „О войн е", изд. „О гн и ", Петроград 1 9 1 7 г., стр. 6.
Н. В а г а н я н, Г. В. П ле хан о в. 43
 — G 74 —

Ни разу не опускаясь до уровня Алексинского, он системати­

чески разоблачал там стыдливое лицемерие своих коллег, которые
пытались, строить разные тактики по отношению к союзникам и
России.
По поводу голосования военных кредитов, папр., Авксентьев раз­
вивал теорию, будто французские социалисты могут и должны, а
русским нельзя советовать вотировать кредит на войну, русским
нужно воздержаться. На это Плеханов совершенно резонно отве­
чает, что разногласия тут по существу „совершенно незначительные“ .
К ак мотивирует Авксентьев? Он говорит: „Мы за оборону, мы при­
зываем всю демократию к- действительной организации этой оборо­
ны... Но мы против способов ведения войны правительством. Пе
организует он страну для отпора врагу, а дезорганизует ее, не укре­
пляет, а ослабляет11 *). Плеханов совершенно справедливо отвечает
ему: „Кто не против войны, а только против и з в е с т н ы х с п о с о ­
б о в се ведения, тот поступит логичнее, подав свой голос за воен­
ные кредиты,— ибо без денег невозможны н и к а к и е способы отра­
жения врага,— ио в то ж е время энергично выступив против прави­
тельств, практикующих в р е д н ы е с п о с о б ы " '). Оставив в стороне
вопрос о том, как мыслимо „энергичное выступление против прави­
тельств" без нарушения „обороноспособности" данного государства,
мы должны сказать, что проповедь воздержания для русских соци-'
алпстов была равносильна лицемерной дани перед своим прошлым,
дань, трусливо прикрытая и все-таки противоречащая патриотической
позиции. Плеханов был во многом грешен, но в трусости и непо­
следовательности никто его никогда не мог винить. Поэтому он,
вопреки Авксентьевым, додумывал мысли до конца. Он сам спра­
ведливо пишет: „Но во всяком положении есть своя логика. Раз
поставленный историческими событиями в положение революци­
онера, который ради самых насущных интересов своего дела должен
поддерживать войну с германским империализмом, я и д у д о к о п ц а,
не смущаюсь никаким тактическим „преданием", утверждаю, что
добро следует делать даже и в субботу, и что если голосование
в пользу военных кредитов хоть немного подвинет нас к нашей
цели, то мы не имеем права не голосовать в их пользу11 s). К великому
сожалению, слова эти верны. Он шел „до конца11 даже там, где
его друзья боялись переступить старые, для них уж е давно поте- ,
рявшне живой смысл, понятия и представления.

*) Г. В . П л е х а н о в , Вопроси войии к. социализма, изд. „ О п ш “ , Петроград,

19I7 Г ., С Т р. 21.

2) ‘Гам ж е , стр. 27.

 — 675 —

Сотрудники „Призыва** еще продолжали держать себя с некото­

рым смущенным уважением по отношению к немецкому пролетари­
ату. В своем бешеном патриотическом походе на немцев они
стыдливо умалчивали: „а как ж е немецкий пролетариат?
Плеханов и тут не может скрыть, что логика его позиции не
может не привести к ненависти и вражде не только к германскому
империализму, по и к немецкому пролетариату. На самом деле,
если он не оставил точку зрения классовой борьбы, а войну импе­
риалистическую признает, не обнаруживает ли оп этим вопиющую
непоследовательность? Нет, отвечает Плеханов, ибо сама война есть
классовая борьба народа, подвергнувшегося нападению, с завоевате­
лями. Защищая французский пролетариат от обвинения в забвении
классовой борьбы, оп пишет: „ Н е т , он н е о т к а з а л с я о т к л а с ­
с о в о й б о р ь б ы . О н в е д е т е е э н е р г и ч н е е , ч е м к о г д а бы
т о н и было. О н о т д а е т е й в с е с и л ы и ж е р т в у е т д л я
не е с в о е ю ж и з н ь ю . Но по в и н е г е р м а н с к о г о юн к е р а
н к а п и т а л и с т а его к л а с с о в а я б о р ь б а в р е м е н н о при­
няла вид борьбы с иностранным з а в о е в а т е л е м " 1).
Т ут само собой п совершенно естественно вспоминается
знаменитое место из его „Введения** к „Истории русской общ.
мысли": „Х од развития всякого данного общества, разделенного на
классы, определяется ходом развития этих классов и их взаимными
отношениями, т.-е., во-первых, их в з а и м н о й б о р ь б о й там, где
дело касается внутреннего общественного устройства, и, во-вторых,
их более или менее дружным с о т р у д н и ч е с т в о м там, где захо­
дит речь о защите страны от внешних нападений" 4). Но почему ж е
это правило, которое принимает такой высоко-теоретический, социо­
логический вид, справедливо по отношению к французам и неспра­
ведливо по отношению к немцам? Потому что,— пишет он, — „ э т и
по с л е д ние вошли в союз с юп к с р а ми и к а п ит а л и ст а ми
д л я э к с п л о а т а ц н и р а б о ч и х в с е х д р у г и х с т р а н“ .
Но ведь н французы в союзе не бог весть с какими угнетен­
ными. Французские финансовые магнаты, клерикалы и роялисты, с
которыми блокировались („сотрудничество классов**!) Гэд и Самба,
ничем не были лучше прусских юнкеров и капиталистов. Но Плеха­
нов этим не смущается, он продолжает настаивать на своем: „Ф ран­
цузский, бельгийский, русский и т. д. рабочие, врасплох-застнгнутые
этой неслыханной изменой, не имели времени даже на то, чтобы
предаваться негодованию, какого она заслуживает. Нм некогда

1) Г . В . I I л е х а н о в , В о п р о с ы в о й н ы и с о ц и а л и з м а , ст р . 56 .
*) Т а м ж е , с т р . 57 .
43*
 — 676 —

плакать, не время рыдать,— надо, не теряя ни минуты, с оружием

в руках отстаивать свои кровный интерес от разбойного нападения
иа него со стороны н о в о г о т р о й с т в е н н о г о с о ю з а : i ) ю н к е ­
ра, 2) к а п и т а л и с т а и 3) п р о л е т а р и я ц е н т р а л ь н ы х им п е ­
р и ii“ ‘). „Врасплох"— после Штутгарта, Копенгагена и Базеля, где
было почти предсказано в деталях начало войны! Врасплох— когда
иа глазах у всего Интернационала в течепне десятилетий обе коали­
ции одинаково бешено готовились ко всемирной войне! А затем
каким ужасным кощунством звучит имя Маркса после этих под­
черкнутых слов!
Со ступеньки па ступеньку, последовательно, Плеханов не мог пс
ирптти к крестовому походу против немецкого пролетариата: „Союз
германского пролетариата с немецкими империалистами представляет
собой краппе печальный, но неоспоримый факт. Его, безусловно, при­
знают, напр., такие члены германской социал-демократической оппо­
зиции, как Отто Рюле. Только этим фактом и обтясняется позорное
поведение немецких п р о ф е с с и о п а л ь п ы х с о ю з о в, которые
идут не за Лнбкнехтом и Рюле, а за Шепдеманом и другими, им по­
добными, „реальными политиками". Ввиду этого о т к л а с с о в о й
б о р ь б ы о т к а з ы в а е т с я не т о т , к т о п р о п о в е д у е т в о ор у­
ж е н н у ю б о р ь б у с не н т р а л ь и ы м и и м п е р и я м и, а т о т,
к т о с к л о н я е т с я к м и р у с н и м и " 8). Не интернационалист тот,
кто утверждает, что австрийские и немецкие р а б о ч и е—друзья фран­
цузских п русских рабочих. „Нет, германские и австрийские рабочие
пе могут теперь быть признаны д р у з ь я м и рабочих тех стран, за
жителями которых они иод военным предводительством юнкеров и
под высшим политическим руководством капиталистов охотятся,
как за дичыо. У т о г о , кто хочет э к с п л о а т и р о в а т ь,
п е т о б щ и х и н т е р е с о в с т е м, к о т о р ы й ж е л а е т и з ­
б а в и т ь с я о т э к с п л о а т а ц и и " 2). Легко себе представить,
каково было удручаюш,се впечатление от этих речей, которые „Р ус­
ские Ведомости" немедленно ж е услужливо преподносили русским
рабочим.
Когда уж е совсем накануне революции февраля 1 91 7 г. он раз­
бирает речь Ф . Т у рати в парламенте,— речь, которая была самым
ярким доказательством шовинистической природы оппортунизма,
читатель видит перед собой пе былых врагов ортодокса Плеханова
против ревизиониста Туратп, а двух е д и н о м ы ш л е н н и к о в , из
коих один додумался и высказал все до конца, а другой только еще

Ó Г . И. П л е х а н о в , В о п р о си войны соц и ал и зм а, стр. 58 .

2) Т а м ж е , ст р . 59 .
 — Г,77 -

собирается выйти из-под гнета партии н стать ия. путь „защиты

своего отечества".
Это был последний пункт эволюции Плеханова, по и последняя
точка его падения.

в.
' /
Вернемся теперь к его оборонческой теории. Может быть, было
бы последовательнее мне продолжить разбор его воззрений в том
ж е порядке, как в других главах, по такое занятие мне предста­
вляется в данной главе крайне неплодотворным. Все воззрения
Плеханова на войну в наши дни представляются лишенными всякого
разумного смысла и основания (с точки зрения интернационализма,
разумеется), так жестоко они были осмеяны победоносными „угне­
тенными" союзниками; все и всякие „законы" пе только „нравствен­
ности и права1', по и физического существования целых народов,
так бесстыдно были попраны империалистами Франции, Англии и
т. д., что сегодня даже слепому ясны характер пережитой войны и
общая всех империалистов виновность, а тем самым и ответствен­
ность за нее перед пролетариатом всех стран.
Повторяю, сегодня менее, чем когда-либо, имеет смысл восстана­
вливать в деталях аргументы и ошибки Плеханова.
Из всей суммы ошибок, которые составили общую позицию Пле­
ханова, мы остановимся лишь па тех немногих, которые легли в
основе и имеют теоретический интерес и в паши дни.
Вопрос о характере войны, о его сущности — ие праздный во­
прос. Правильное решение этого вопроса имеет решающее значение
для определения отношения к войне. Ведь, пе могут ж е марклкты
огульно отвергнуть всякие войны. Бывают войны за освобождение
наций, бывают войны, ставящие себе целью угнетение наций. На во­
прос, благо или зло война, не может быть одни общий ответ— год­
ный для всех времен. Есть войны, которые имеют огромнейшее про­
грессивное значение и являются необходимым этапом в прогрессивном
развитии человечества. Есть войны, которые вредны й Являются пе
только тормозом прогресса, но и прямым фактором регресса.
Вот почему крайне важно для определения отношения к воййе
предварительно решить, какова данная конкретная война, из-за чего
она ведется, какие классы ее ведут, ради какой политической пели
она ведется— словом, какова ее сущность.
Как это сделать? „Как ж е найти „действительную сущность*
войны, как определить ее? Война есть п р о д о л ж е н и е п о л и ­
т и к и . Надо изучать политику перед войной, политику, ведущую н
 — IÍ78 —

Приведшую к войне. Нели политика была империалистическая, т.-с.

защищающая интересы финансового капитала, грабящая и угнетаю­
щая колонии и чужие страны, то и война, вытекающая из этой по­
литики, есть империалистская война. Нели политика была национально­
освободительная, т.-е. выражавшая массовое движение против на­
ционального гнета, то война, вытекающая из такой политики, есть
национально - освободительная война". Когда так ясно и опреде­
ленно ставится вопрос, тогда по отношению к воине 1 91 4 года дать
столь ж е ясный и определенный ответ очень не трудно. II Интер­
национал на своих съездах на этот счет давал неоднократно точные
и ясные ответы.
Какова была политика капиталистической Европы? Штутгартский
конгресс ответил: „Войны между капиталистическими государствами
являются в общем последствием их конкуренции на мировом рынке,
так как каждое государство стремится не только к обеспечению за
собой известного рынка, но и к приобретению новых рынков пре­
имущественно путем порабощения другого народа и отнятия его тер-
ритории“ *). Конкуренция на мировом рынке, борьба за новые рынки,
с этой целью борьба за порабощение других народов— политика отнюдь
не национально-освободительная, а ярко империалистическая, за­
хватническая.
Конгресс ие ограничился этим. Он угрожает революцией, как
ответом на войну, которая пе может не стать мировой. ■
Копенгагенский конгресс подтверждает анализ, данный на Ш тут­
гарте, а Базельский манифест прямо указывает на те главные государства,
чья политика является прямой угрозой миру: Германию, Англию, Фран*
цию и царскую Россию. Именно эти государства ведут империалист­
скую политику, которая пс может не привести к империалистской
войне: „Конгресс считает, что искусственно поддерживаемая вражда
между Великобританией и Германской империей представляет собой
самую большую опасность для европейского мира. Он приветствует
попытки рабочего класса обоих этих государств уничтожить этот
антагонизм. Он полагает, что иаилучншм средством в этом отноше­
нии будет заключение соглашения об ограничении морских воору*
жений и об уничтожении права морских призов. Конгресс пригла­
шает английских и германских социалистов усилить их пропаганду
в целях заключения такого соглашения. Смягчение антагонизма между
Германией, с одной стороны, и Англией и Францией, с другой,
устранит величайшую опасность для всеобщего мира. Оно поколеблет
могущество царизма, который эксплоатирует этот антагонизм в своих

I) .И н т е р н а ц и о н а л it м и р о в а я в о й н а " , с т р . ! / •
 — 679 —»

интересах. Оно сделает невозможным всякое нападение Австрии на

Сербию и обеспечит общий покои. Все усилия Интернационала должны
быть направлены к этой цели. Конгресс констатирует, что весь Соци­
алистический Интернационал единогласно признает эти существенные
принципы внешней политики" '). Социалисты оказались бессильными,
империалистическая политика привела к войне. Можно ли было после
этого говорить о национально-освободительном характере этой войны?
Само собой разумеется, нет. Воина была, несомненно, империалисти­
ческая, захватническая и пе только с одной стороны: обе стороны
одинаково были повинны в ведении империалистической политики, на
обеих сторонах лежала ответственность за войну.
Тезисы В. И. Ленина прямо ставят вопрос о виновности обеих
сторон в империалистической войне и показывают, как, оставаясь
верным точке зрения резолюций конгрессов, следовало разоблачать
обман и мошеннические фразы шовинистов обеих воюющих коали­
ций, прикрывающих подлинное лицо войны. „Когда немецкие буржуа
ссылаются на защиту родины, на борьбу с царизмом, на отстаивание
свободы культурного и национального развития— они лгуг, ибо прус­
ское юнкерство с Вильгельмом во главе и крупная буржуазия Гер­
мании всегда вели политику защиты царской монархии и пе преминут
при всяком исходе войны направить усилия на ее поддержку; они
лгут, ибо на деле австрийская буржуазия предприняла грабительский
поход против Сербии, немецкая— угнетает датчан, поляков и фран­
цузов (в Эльзас-Лотарингии), ведя наступательную войну против Бель­
гии и Франции ради грабежа более богатых и более свободных стран,
организуя наступление в момент, который нм казался более удоб­
ным для использования их последних усовершенствований в военной
технике и накануне проведения так называемой большой военной
программы Россией. Когда французские буржуа ссылаются точно так ж е
на защиту родины и проч., ош г также лгут, ибо на деле они защи­
щают отсталые в отношении капиталистической техники, более ме­
дленно развивающиеся страны, нанимая на свои миллиарды черносо­
тенные банды русского царизма для наступательной войны с целью
грабежа австрийских и немецких земель. Обе воюющие группы наций
не уступают друг другу в жестокости и варварстве при ведении
войны” . .
Таков истинный характер войны, разразившейся в августе 1 91 4 г
правильно предвиденный конгрессами Интернационала. II все-таки,
когда разразилась война, как раз по этому вопросу произошло оп*
нортунистическое предательство.

1) Т а м ж е , с т р . — 56 ;
 f.SO —

Плеханов пе спорит против того, что воина— империалистическая,

как пе возражает и против того, что она явилась результатом импе­
риалистической политики т.-п. великих держал, он только выдвигает
специфически социал-патриотическое понимание вопроса и тем сво­
дит к чистейшей: бессмыслице само ото положение. На самом деле,
оп рассуждает: империализм заключается в политике капитали­
стически развитых стран завоевать себе рынки, новые колонии, в
подчинении себе новых областей, населенных другими народностями,
иначе говоря в стремлении промышленно развитых пародов подчи­
нить своей эксплоатации остальные пароды, ибо на-ряду с эксплоа-
тациси классов существует и эксплоатация одного парода другим.
„Неужели вы думаете,— обращается оп к Иуснмову,— что если воз­
можна экономическая эксплоатация одного класса другим, то эко­
номическая эксилоатация одной страны другою принадлежит к области
вымысла?" Вымысла тут никакого пет. Достаточно вспомнить судьбу
всех колониальных стран; по если ото так, продолжает Плеханов,
значит, следует всемерно вести борьбу с эксилоатирующей нацией,
подобно тому, как пролетариат ведет борьбу с классом-эксплоатато-
ром. Заключение совершенно резонное: борьбу вести надо, это долг
всякого интернационалиста. ■
Весь вопрос в том, кто ж е эти угнетенные папин? Плеханов от­
вечает: Бельгия, Сербия, Франция, Россия, которых Германия желает
экономически подчинить себе; и, таким образом, в то время как
война со стороны Германии — империалистическая, для названных
стран (нетрудно заметить, что все эти страны— союзницы России!)
она является оборонительной.
Большего софизма, более открытой замены марксизма шовиниз­
мом вряд ли можно себе представить.
Что делали до войны Англия, Франция и Россия?. Готовились к
B o ñiíe с Германией, вооружались непрестанно для ограбления ее.
„Удивительно ли, что два разбойника напали раньше, чем т р о е
успели получить заказанными ими новые ножи? Разве это пе софизм,
когда фразами о „зачинщиках" замазывается всеми социалистами, бес­
спорно, единогласно признанная в Базеле о д и н а к о в а я „ в и н о в ­
н о с т ь " буржуазии всех стран?" Разумеется, софизм самой низ­
кой пробы. II когда несколько ниже Плеханов пишет о защите ot
эксплоатации, в читателе буквально возмущается чувство меры.
Судите сами: „Мы должны восставать против эксплоатации
одного народа другим, как восстаем против эксплоатации трудя­
щейся массы господствующими классами. Эксплоататор у г н е т а е т ,

•) I'. В . П л е х а н о в , О n o iin c , к - в о „ О г г т ” , П е т р о г р а д 1917 г ., ст р . 74.

 — G 81 —

__ с л е д о в а т е л ь и о, а п а д а с т; эксплоатпруемып ст р емит с я
о с в о б о д и т ь с е б я о т у г н е т е н и я ; с л е д о в а т е л ь н о , -обо­
р о н я е т с я " '). Это русское самодержавие в роли угнетенного!
Французская „демократия", та самая, которая неоднократно устраи­
вала экзекуции в Марокко, воевала за Сирию, грабила африканских
чернокожих! Л стоит ли перечислять все „гуманные", „оборонитель­
ные" зверства английской буржуазии: Достаточно было во время
воины подавления ирландцев. Но Плеханов был слеп от патриотизма
и не только ие выразил порицания жестокой разбойной расправе
английской буржуазии с угнетенными ирландцами, а нашел в себе
печальное мужество даже выступить п р о т и в тех, кто не обманно,
а действительно были угнетены и боролись за свое освобождение.
* Разве этот факт не говорит за то, что вся новая „теория" была
выдумана для оправдания шовинизма"?
Страна, которая сама угнетает десятки пародов и в состоянии
держать их под своим разбойничьим владычеством, ведет войну за
еще большее угнетение других пародов, может ли быть угнетенной
страной? А уж е' в начале войны было известно, что Россия стремится
завоевать Галицию, Армению и Константинополь, что Франция за­
рилась на Сирию, что Англии нужна была Месопотамия и Аравия,
что всем им вместе—германские колонии и т. д., и т. д.
Ссылка на войны эпохи 1789— 1870 г.г. есть особо яркое дока­
зательство того, что люди либо разучились мыслить, либо сами за­
путались в собственных софизмах.
Войны той эпохи отличались от современных войн своим харак­
тером и своим существом.
Тогда войны были национально освободительные. Как справед*
лнво пишет Ленин: „Прежние войны, на которые нам указывают,
были „продолжением политики" многолетних национальных движе­
ний буржуазии, движений против чужого, ино-националыюго гнета
и против абсолютизма (турецкого и русского). Никакого иного во­
проса, кроме вопроса о предпочтительности успеха той или другой
буржуазии, тогда и быть не могло; к войнам подобного типа мар­
ксисты могли з а р а н е е з в а т ь народы, р а з ж и г а я национальную
ненависть, как звал Маркс в 1848 году п позже к войне с Россией,
как разжигал Энгельс в 1859 году национальную ненависть немцев
к их угнетателям, Наполеону III и к русскому царизму". А теперь?
Теперь эпоха упадка и загнивания капитализма, теперь эпоха господ­
ства реакционной буржуазии в союзе с феодалами, борющейся про­
тив пролетариата, теперь войны будут неизбежно продолжением

1) Г . В . П л е л а n o n , О поГш е, стр . 68.

 — RS2 -

империалистской политики,— совершенно ясно, что сравнивать эти две

эпохи нельзя, как нельзя оправдывать своп шовинизм ссылкой па
отношение Маркса и Энгельса к тем—национально-освободительным
войнам. -
Значит ли это, что теперь не мыслимы национально-освободитель­
ные войны? Нет, не значит, ибо империалистские великие державы
угнетают много национальностей, населяющих колонии и покоренные
ими страны, борьба этих покоренных народов против своих угнетате­
лей есть действительная, национально-освободительная война. „Война
против империалистических, т.-е. угнетательских, держав со стороны
угнетенных (например, колониальных народов) есть д е й с т в и ­
т е л ь н о н а ц и о н а л ь н а я в о й н а . Она возможна и теперь. „За­
щита отечества" со стороны национально-угнетенной страны против
национально-угнетающей не есть обман, и социалисты в о в с е не
п р о т и в „защиты отечества'1 в т а к о й вой н е'. Тут скрыто разре­
шение не только вопроса о национально-освободительных войнах, но
и о праве нации на самоопределение, как совершенно справедливо
указывает В. И. Ленин. „Самоопределение наций есть то ж е самое,
что борьба за полное национальное освобождение, за полную неза­
висимость, против аннексий, и от т а к о й борьбы — во всякой ее
форме, вплоть до восстания или до войны— социалисты н е м о г у т
отказываться, не переставая быть социалистами".
Если от этого решения вопроса обратиться к тому, как Плеханов
устанавливает связь между признанием права нации на самоопреде­
ление вплоть до отделения с оборончествохч, станет ясно, как грубо
недиалектична была концепция, придуманная Плехановым для при­
крытия своего отхода от марксистского решения вопроса.
Так как каждая нация имеет право на самоопределение,— рассу­
ждает Плеханов,— а последнее нельзя понимать иначе, как право на
борьбу за свою самостоятельность, и далее — так как центральные
державы напали на Бельгию, Сербию, Францию, Россию и т. д. с
целью превратить их в свои колонии, т.-е. лишить их экономической
(по меньшей мерс) независимости, то нужно поддержать Францию,
Россию и т. д., ибо они ведут „справедливую", „освободительную"
и т. д. войну.
Точь-в-точь подобное лее суждение, но с обратным расположе­
нием сторон, высказали на свое оправдание социал-шЬвинисты Гер­
мании н Австрии. В чем софизм и ошибка этого рассуждения? Все
в том ж е вопросе о целях воины; речь идет псе о том ж е вопросе:
действительно ли какая-либо из воюющих коалиций находится в
положении стороны обороняющейся, т.-е., по справедливому разъяс­
нению того ж е Плеханова, действительно ли какая-либо из воюющих
 — 683 -

великих держав угнетаема и борется против угнетения? Достаточно

поставить этот вопрос, чтобы отрицательный ответ сам собой возник
у каждого читателя.
Россия угнетала сама десятки, а может быть и слишком сотню
пародов,—против чьего ж е угнетенья она объявила войну, а до этого
вела военные подготовки?
Разумеется, Франция была страна со значительно отсталой техни­
кой, по сравнению с Германией, но кто ее мог угнетать, когда немалые
колонии ее сами стонали под ее республиканской пятой, а се бур­
жуазия готовилась к „реваншу".
Ссылка па право нации иа самоопределение была ссылкой со­
фистической и ничего пе доказывающей. Этот революционный ло­
зунг патриотические социалисты тщетно хотели превратить в при­
крытие для себя.
Но если эти революционные фразы не были в состоянии скрыть
позорный провал общей тактики социал-патриотизма и оборончества,
то какими жалкими должны были казаться всякого рода фразы из
старого социалистического жаргона для прикрытия специально рус­
ского шовинизма, к которому Плеханов, как последовательный чело­
век, не мог не докатиться.
Один из самых ходячих аргументов из старых запасов был тот,
что поражение России замедлит ход экономического развития, а зна­
чит и отдалит наступление социализма. Аргумент этот Плеханову
казался столь веским, что он не уставал его повторять; на самом же
деле в этом аргументе софизма не менее, чем во всяком другом, а
правды еще меньше.
Он рассуждает: так как источник нашего освободительного дви­
жения—в экономическом развитии страны, то все сторонники осво*
бодительного движения должны быть за это развитие. „Яхть ли у
нас основание опасаться того, что поражение России в нынешней
войне будет вредно для ее дальнейшего экономического развития?
Д а, у нас есть полное основание опасаться этого. Почему? Очень
просто. За это ручается нам сущность империалистической политики.
Она состоит в том, что парод победитель превращает побежденный
народ в предмет экономической эксплоатации. Вследствие такой
эксплоатации ускоряется экономическое развитие народа-победителя
и замедляется экономическое развитие побежденного народа® 1). Если
даже признать все это за правильное, то, ведь, с таким ж е успехом
немцы могут спросить: а если Германию, страну безусловно передо­
вую, победит Россия, Франция и т. д.,— разве это не задержит эко­
номическое развитие Германии?
t) 1 '. В . П л е х а н о в , О во и н е, стр. 3 R.
 — G 8i —

Но в таком виде это утверждение и по существу неправильно:

нужно, чтобы пролетариат страны победительницы дал время своей
буржуазии переварить награбленное, а тот опыт, который мы проделали,
показывает, как были правы тс, кто издевался над I [лехаиовым за
его однобокую „арифметику".
Предвидя возражения, что он, защищая идею победы России,
защищает царизм и реакцию, он возражает, что тактика оборонцев
в стране должна быть направлена к тому, чтобы разъяснить народ­
ным массам, как царизм ослабляет силу его сопротивления немцам.
Излагая примерную речь оборонца перед русскими трудящимися, оп
предполагал говорить: „Всем известно, что немецкий император был
надежным защитником нашего старого порядка. Защищая его, оп
знал, что делал. Оп понимал, что существование этого порядка вы­
годно пе для русского народа, а для немецких юнкеров и империа­
листов, так как облегчает победу Термании над Россией. Вот почему,
с п р а в и в ш и с ь с в н е ш н и м в р а г о м , ты непременно должен
пбстараться как можно скорее покончить с врагом внутренним; тебе
надо подумать о том, чтобы раз навсегда вырвать свою судьбу из
рук упрямых „ослов" реакции" *). Приведя эту импровизацию, он спра­
шивает: „Как вы полагаете, дорогой товарищ, большую ли услугу
окаж ут русскому царизму люди, которые станут держать перед рус­
ским народом такие речи?“ . Несомненно, большую и очень полезную.
Люди, которые говорят рабоцим: ты не бастуй и не бунтуй, иди иа
на войну и завоюй . русским капиталистам Галицию и Армению, а
у ж после, когда ты все это выполнишь, подумай о себе и о своих
классовых интересах, люди эти— разумеется, прямо и непосредственно
вольно или невольно—помогали русским империалистам.
Он считает, что укрепление веры в царя, которое может быть в
результате победы — м е н ь ш е е з л о для русского пролетариата,
„нежели поражение. Д аж е усилив на время царизм, победа приве­
дет, в конце концов, к его гибели, так как, благодаря ей, Россия
избежит тех препятствий, которые были бы воздвигнуты поражением
на пути ее экономического развития. Ведь, я марксист. Я знаю, что
э к о н о м и ч е с к о е р а з в и т и е л е ж и т в о с н о в е в с я к о г о д р у-
т ог о, и я в п о л н е в е р е н с е б е , к о г д а у т в е р ж д а ю , ч т о то
я в л е н и е , к о т о р о е г р о з и т н а м э к о п о м н ч е с к им з а с т о е м,
у г ро ж а е т т а к ж е у в е к о в е ч и т ь н а ш с т а р ы й п о л и т и ч е ­
с к и й с т р о й , т.-е. у в е к о в е ч и т ь ц а р'п з м“ По, ведь, сам по
себе царизм величайший тормоз экономического развития России.
Поражение царского правительства было бы безусловно рсволюци-

*) Г . В . П л е х а н о в , О в о й н е , Г Ь р и -.к ск , и з д а н и е ( к у р с и в м о и . В . В ).
 — 685 —

ционно, оно вызвало бы освободительное движение угнетенных нации,

возрождение войны внутри страны за землю для крестьян, против
самого реакционного правительства в мире.
Плеханов ослепленный рассуждает по этому вопросу поразительно
схоже с шовинистами Германии. Т е брали на себя задачу развязы­
вать революцию в России, Плеханов приписывал такую роль победе
союзнического оружия. „Т ут надо принять во внимание также и то,
что п р и н ы н е ш н и х о б с т о я т е л ь с т в а х поражение германского
империализма -будет сильно способствовать возникновению револю­
ционного движения в самой Германии, а это в свою очередь ослабит
шансы русского царизма. Такое поражение будет в то ж е время и
поражением правого крыла германской социал-демократии. Ну, как
ж е не сказать, что н е б л а г о п р и я т н ы й д л я Г е р м а н и и и с х о д
п ыи е ш н е й войны к р а й и е ж елателен в интересах рево­
л ю ц и о н н о г о с о ц и а л и з м а в с е г о м и р а " 1). Это и называется
социал-шовинизмом самой чистой воды: победа „моей страны" благо
для побежденных: пусть лучше ограбит буржуазия „моей страны"—
от этого выигрывает не только она одна, но п все человечество и
даже, оказывается, „рабочий Интернационал".
• Впрочем, следует отмстить, что II Интернационалу действительно
от победы кос-какпе крохи перепали... ■
В этом вопросе также истинно интернациональной было лишь
позиция, защищаемая Лениным:
1) „ С точки зрения рабочего класса и трудовых масс всех паро­
дов России наименьшим злом было бы поражение царской монархии
и ее войск, угнетающей Польшу, Украину и целый ряд народов
России и разжигающей национальную вражду для усиления гнета
великороссов над другими национальностями и для укрепления реак­
ции и варварского правительства царской монархии".
2) „Превращение современной империалистической войны в
г р а ж Д а и с к у ю в о й н у есть единственно правильный пролетар -
скнй лозунг, указываемый опытом Коммуны, намеченный Базельской
( 1 91 2 г.) резолюцией и вытекающей из всех условий империалистской
войны между высоко развитыми буржуазными странами. Как бы ни
казались велики трудности только превращения в ту или иную минуту,
социалисты никогда не откажутся от систематической, настойчивой,
неуклонной подготовительной работы в этом направлении, раз воина
стала фактом".
}) .... Во всех передовых странах война ставит на очередь лозунг
с о ц и а л и с т и ч е с к о й р е в о л ю ц и и , который становится тем на-

’) Г. 13. П л е х а н о в , О войне, Н арн ж ск . издание (курсив мой. И. В.).

 — 686 —

стщиее, чем больше ложатся тяжести войны на плечи пролетариата,

чем активнее должна будет стать его роль при воссоздании Европы,
после ужасов современного „патриотического* варварства в обста­
новке гигантских технических успехов крупного капитализма. Исполь­
зование буржуазией законов военного времени для" полного затыка­
ния рта пролетариату ставит перед ним безусловную задачу созда­
ния нелегальных форм агитации и организации".
Я не задерживаю внимание читателя более подробным разбором
„аргументов" Плеханова, ибо в них много противоречия, часто они
крикливы и истеричны (О воине, гл. VIH), а главное, просто уста­
рели теперь, после окончания войны. Полагаю, не следует останавли­
ваться и на его аргументах „от Канта", ибо они многозначительны
лишь со стороны теоретической, а не как сколько-нибудь убедитель­
ные аргументы за оборончество.
Перейдем теперь к его позиции во второй российской революций.

8.

И тут « своих тактических суждениях Плеханов пе обнаружил

пи особой новизны, пи особой проницательности.
Нельзя считать, что Плеханов хуж е кого-либо видел симптомы на­
растающий революции. Его теория возможности борьбы с „неспособ­
ным к обороне" царским правительством есть прямой результат того,
что он учитывал революционную ситуацию, созданную войной.
Если шовинизм и острая общественная реакция начала войны за­
ставили убрать с Петербургских улиц баррикады, то это еще не зна­
чило, что нм удалось убить „гидру революции".
Наоборот! Вполне следует согласиться с Плехановым, что неизбеж­
ное поражение царских войск будет иметь отрезвляющее от шови­
низма значение, нельзя только пе пожалеть, что Плеханов из этого
правильного положения вывел ту патриотически-утопическую тактику,
которую оп еще в декабре 1 91 4 г. рекомендовал русским с.-д.: вести
агитацию за то, чтобы этот неизбежный революционный взрыв отло­
жить до момента, когда „русским удастся справиться с внешйнм вра­
гом". Логика, как видите, из рук вой слабая.
Если поражение царских войск неизбежно (хорошо иль плохо—это
безразлично), если оно приведет к отрезвлению масс от шовинизма
и если массы (т.-е. рабочие и крестьяне) убедятся в том, что царизм
и есть главный враг народа (потому ли, что он ведет войну, является
помехой развития страны, угнетает трудовой народ, или потому,— как
думает Плеханов,— что он не может обеспечить оборону страны), то
 — 687 —

слыхано ли, чтобы эти массы ж д а л к конца войны? И в силе ли

кто-нибудь добиться такой задержки? Нет положительно никакой
силы, которая бы 'была в состоянии осуществить эту странную, но
меньшей мере, программу Плеханова. В процессе осознания массой
этих условии наступит такой момент, когда она, вопреки утопистам-
патриотам, начнет гражданскую воину против царизма. А гражданская
война против царизма— есть революция. Ясно: война создала чрезвы­
чайно напряженную революционную ситуацию, особенно в России.
II тот, кто ие хочет сделаться врагом трудящихся, должен все свои
силы приложить не к тому, чтобы задерживать, а к тому, чтобы
ускорить неизбежное. ■
Прошло несколько более года, и всем стало очевидно, что война
беременна большой революцией, и именно в России, где империали­
стическая пень имела свое самое слабое звено.
Показателем такого отчетливого сознания могут служить многие
места из статей Ленина, ие худшим показателем служит и статья
Плеханова „Д ве линии революции".
Плеханова натолкнуло на размышление о двух линиях то состоя­
ние крайнего возбуждения в либерально-оборонческих и буржуазных
кругах, которое господствовало во второй половине 19 1 $ года.
Со дня па день увеличивавшееся общественное возбуждение тол­
кало земскую, и городскую „демократию" направо. Съезды город­
ских и . земских союзов так резко поправели как в своих взглядах
на вопросы о целях войны, так и во взглядах па внутренние вопросы,
что вызвали нарекания и возмущения даже газеты „Д ен ь". Партийная
социал-патриотическая газета опасалась, что таким образом создадутся
условия, при которых пролетариату не трудно будет видеть и с т и н-
н ы е намерения русской буржуазии. Более того— им хорошо было
известно много фактов, которые предвещали рост революционного
настроения масс. До какой степени очевидны были симптомы на­
растания революции, можно судить по тому, что к середине осени
и 1 91 5 года почти все „демократические" (читай: буржуазные) га­
зеты выражали опасение, что „ответственная оппозиция" не угонится
за ходом жизни.
Это обстоятельство п вызвало тревожные размышления Пле­
ханова.
Исли „ответственная" оппозиция, т.-е. кадеты, составлявшие основ­
ную силу т.-н. „прогрессивного блока", пе угонится за ходом жизни,
то, значит, неизбежно дело ликвидации реакции перейдет в руки
„безответственной" оппозиции, т.-е. социалистов, а известно по „схеме
Маркса", что, „если названная оппозиция ие обманет наших упований,
и если ей удастся одолеть наших реакционеров, то можно опасаться,
 — 6S8 —

что события пойдут у лас но толу ж е самому направлению, но ко­

торому шли они во Франции в 1848— 18 5 1 годах“ *). А общая схема
этой революции Марксом дана как революция, протекавшая но и и с­
х о д я щ е й липни, в противовес революции 1789 г., которая разви­
валась по в о с х о д я щ е и линии,
Знаменитое место из „18 Брюмера" общеизвестно. С этим ходом
мыслей мы уж е раз встретились при разборе его воззрений на рево­
люцию 1<ш6 года. Но то, что там не было договорено, было открыто
сказано здесь: „Предположим, что наше общественное движение
пойдет так, как шла,— по неоспоримо верному замечанию Маркса,—
Великая Французская революция. Это значит, что сначала власть по­
падет в руки н а ш и х „конституционалистов": левых октябристов,
прогрессистов и кадетов. Потом она достанется т р у д о в и к а м . На­
конец, лишь после того, как пройдены будут эти предварительные
фазы, лишь после того, как движение примет самый широкий раз­
мах,— властью овладеют самые крайние левые" -). Пели эта схема пра­
вильна и придумана Марксом, как незыблемый шаблон для всех вре­
мен и безотносительно к конкретному сочетанию общественных сил,
то, разумеется, из пего неизбежно вытекает, что революционер дол­
ж ен сперва помогать кадетам, затем трудовикам п т. д., пока очередь
п'е дойдет до него.
Беда только в том, что к этой либеральной схеме Маркс никакого
отношения не имеет и его имя напрасно всуе упоминает Плеханов.
Маркс умел искать причины движения революции по двум линиям
в соотношениях борющихся классов.
Поставить вопрос на эту конкретную почву, означает, прежде
всего, отказаться от метафизических формул и схем и обратиться к
проделанному уж е опыту 1905 г. Что показывает этот опыт?— Т о, что
„две линии" в р у с с к о й революции сводятся к борьбе двух клас­
сов за гегемонию в революции: пролетариат и либеральная бурж уа-'и
зия боролись за руководство массами. *'
Это было в первой революции, где пролетариат потерпел пора- '
жсние потому, что класс, который шел за пролетариатом, решительно
штурмовавший царизм, действовал нерешительно.
Эти две линии будут и в предстоящей революции. При чем мел­
кая буржуазия теперь будет более решительна. Ленин говорит в
ответ Плеханову, что задача пролетариата „беззаветно смелая рево­
люционная борьба против монархии (лозунги конференции янв. 1 91 2 г.,

•) Г. В. П л е х а н о в , Воп росы войны н социализма, стр. ю .

2) Там ж е, стр. 6.

/
 — 689 —

„три кита“ ), борьба, увлекающая за собой все демократические массы,

т.-е. главным образом крестьянство. А вместе с тем беспощадная
борьба с шовинизмом, борьба за социалистическую революцию Европы
в союзе с се пролетариатом. Колебания мелкой буржуазии не слу­
чайны, а неизбежны, они вытекают из ее классового положения.
Военный кризис у с и л и л экономические и политические факторы,
толкающие ее— и крестьянство в том числе— влево. В этом объек­
тивная основа полной возможности победы демократической рево­
люции в России".
Помилуйте,— как бы в ответ Ленину пишет Плеханов,— как раз та­
кая тактика и приведет к нисходящей линии революцию!
Тогда что ж е сделать, чтобы направить революцию по восходя­
щей линии?— поддерживать пока кадетов, ибо теперь, т.-е. во время
войны, „ответственная оппозиция" делает очень полезное, даже
прямо необходимое дело, и мы совершили бы огромную, непрости­
тельную стратегическую ошибку, показали бы себя безрассудными
доктринерами, если бы стали пренебрегать им" *). Какое ж е „необхо­
димое" и „полезное" дело делала .ответственная оппозиция"? Под­
держивала то самое царское правительство, которое, по ее ж е трус­
ливому уверению, вело страну к гибели. Почему она его,поддержи­
вала? Потому, что она была несколько опытнее Плеханова и хорошо
знала, что ее империалистические интересы коренным образом расхо­
дятся с интересами народных масс, и предпочитала действовать с
царизмом против народа. Это и создало как раз непримиримое про­
тиворечие между народными массами и т.-п. „ответственной оппози­
цией". При таких условиях разговоры о „необходимой и полезной"
работе равносильны сдаче до-чиста всех пролетарских позиций и пе­
реходу на точку зрения дюжинного либерала.
II, как всякий либерал, оп находит и в этом исключительно без-
•традном для себя сочетании общественных сил кое-что успокоитель­
ное. Оп подбадривает публицистов из „Д н я ", доказывая нм, что
крайне не рационально „вредить с в о е м у с о б с т в е н н о м у д е л у “ .
Он уверен, что „не все еще потеряно", что движение пойдет,
руководствуясь намеченными им „правильными стратегическими по­
нятиями" но „восходящей линии". По как плохи эти „надежды", видно
хотя бы из того, что материалисту Плеханову пришлось искать за­
щиты у убогеньких идеалистических „стратегических п о н я т и й " .
Россия катастрофически быстро приближалась к революции по
путям и в формах, предвиденных Лениным. Что могло лучше иллю­
стрировать правильность тактики, как революционная практика? А

•) Г. В . II л е х а н о в , Воп росы войны и социализма, стр. п .

В. U а г а и и н, Г. В. Плеханон. , 44
 — 690 —

практика конца 1 91 7 г. заставила заговорить даже военнопромышлен-

ников! ,
Когда в феврале разразилась революция, Плеханов по телеграфу
'прислал статью в „Русское Слово", где он в несколько более расши­
ренном виде излагал содержание своего письма к Бурьянову. П о­
стоянство— вещь прекрасная, но постоянство, обнаруженное Плеха­
новым перед великой русской революцией, была показателем непо­
движности. Плеханов за все продолжение первой революции так и не
выходил за пределы идей свой брошюры „О войне".
' Гражданский мир с буржуазией, поддержка временного правитель­
ства н война до победы над Германией— таков тот триединый лозунг,
который он выдвинул еще 14 марта на страницах сытинской газеты.
Когда ж е в конце марта Плеханов вернулся в Россию, он, по
существу говоря, занялся пе русской революцией', не изучением кон­
кретных отношений борющихся сил, а поставил себе задачу проио-
ведывать идею войны до победи. Когда он писал в ответ Ленину:
„Я вовсе не расположен был вступать в публицистические схватки.
Т е п е р ь у м е н я д р у г а я з а б о т а " *),— он говорил сущую правду:
во всей „публицистике* „Единства" не было ни грана подлинной
живой и жизненной публицистики. „Другая забота"— была забота о
пропаганде идей, которые уж е на второй месяц революции казались
совершенно устаревшими даже самым рядовым рабочим, а спустя
несколько месяцев эти „другие заботы" выражались в измышлениях
гневных и бессильных проклятий по адресу тех, кто шли"во главе проле­
тарских отрядов и вовлекали все больше людей в сферу своего влияния.
Социально - политические воззрения Плеханова не были обога­
щены ни единой новой мыслью за время второй революции. Т а свое­
образная либерально-патриотическая смесь, которую мы имеем в таком
ярком букете статей из „Единства"— лишь завершили его’ меныневизм.
Основной заботой Плеханова стала борьба за сохранение единого
фронта пролетариата с буржуазией. Ои говорил рабочим: „в т о м -
то и з а к л ю ч а е т с я в е л и к о е с ч а с т ь е р у с с к о г о п р о л е ­
т а р и а т а н а ш их д н е й , ч т о е г о к л а с с о в ььй и н'т е р“е с с о ­
в п а д а е т т е п е р ь в б о р ь б е з а н о в ы й с т р о й с [и н т с р с -
сами в с е х тех с л о е в н а с е л е н и я , к о т о р ы е х о т я т раз
н а в с е г д а п о к о н ч и т ь с п е р е ж и т к а м и с т а р о г о ” п о р я д-
к а“ 4). Он не спрашивал себя, что значит „покончить с пережитками
старого порядка" и действительно ли одинаково понимание этой за­
дачи у обоих классов?

!) Г. В . П л е х а н о в , Год на родине, стр. 19.

s) Там ж е, стр. 31. ,
 — Г,91 —

Чрезвычайно характерен консерватизм его. Задача левых пар­

тий, rio его мнению, сводится не к продолжению революции, а к
с о х р а н е н и ю уже завоеванного.
„Задача левых партий в России заключается в систематическом
упрочении позиций, добытых только-что совершившейся револю­
цией",— писал он 17-го апреля. Каковы ж е были эти позиции? Господ­
ство кадетов и октябристов. Таким образом задача пролетариата
была очень примитивна— поддержка кадетского Временного Прави­
тельства, завоеванного „славной мартовской революцией".
Когда в апрельские дни пролетариат и армия напомнили о своем
нежелании стоять на одном месте и ограничивать революцию под­
держкой кадетского Временного Правительства, Плеханов был одним
из первых в том лагере, который понял, к чему сводится альтернати­
ва: или гражданская война и прекращение империалистической бой­
ни, или соглашение с кадетским Временным Правительством, т.-е.
продолжение войны. Но он подобно всему оппортунистическому
крылу „демократии“ не понимал, что в т о р о е решение не только не
избавляло России от гражданской войны, но сделало бы ее ареной
еще более жестокой, еще более кровавой войны генералов и оголте­
лой буржуазии против пролетариата и крестьянства.
Т от напряженный и исключительно упорный консерватизм, кото­
рого держался он, явился результатом его решения военной проблемы.
Если в дни царского самодержавия были условия, мешающие ¡
обороне страны, то после „славной11 мартовской революции они <
исчезли, и, следовательно, создались наиблагоприятные условия для,
организации „революционной обороны", поэтому он вел ожесточенную^
войну не только с большевиками, но и со всеми теми, кто не находил1
в себе смелости в этой борьбе становиться либо в одну, либо в дру­
гую сторону. Он, как исключительной последовательности человек,
не мог мириться с позицией т.-н. „революционной обороны* Чер­
нова— Церетели. „Полуленинство“ их, с его точки зрения, было не
менее, если не более опасным явлением, чем „проповедь самого Ле­
нина". Будучи цельным и последовательным человеком, Плеханов,
естественно, должен был относиться с несравненно большим уважением
к своему последовательному врагу, чем к расхлябанным противникам:
.Если нужно выбирать между Лениным и „миролюбцами" из „Рабочей
Газеты то я предпочту Ленина, как человека более смелого и после­
довательного*',— писал он прямо. На самом деле, как жалки и убоги
должны были казаться представители т.-н. „революционной демокра­
тии", которые интернационалистическими ф р а з а м и хотели и себе
и другим прикрыть оборонческую и патриотическую с у щ н о с т ь
своих воззрений.
44 ’
 _ 692 —

Но точка зрения, которой придерживался Плеханов, неминуемо

должна была привести его к вопросу о том, как ж е быть все-таки с
рабочим классом и крестьянством, которые не желают слушаться
медоточивых речей Черновых-Церетели, ни истерически-патриоти-
ческих реляций „Единства"?
Плеханов был безусловным сторонником т.-н. „твердой власти"
В ответ на „июльские дни“ он писал в „Единстве": „Проклятие тем,
которые начинают гражданскую войну в эту тяжелую для России
годину. И горе тем, которые не умеют о т в е т и т ь насильникам
ничем, кроме хороших слов. На кого н а п а д а ю т , тот не может
н е з а щ и щ а т ь с я , если верит в правоту своего дела". Кто же
такие тс, кого так жестоко проклинает Плеханов? „Сторонники Ле­
нина", которые „начинают гражданскую войну", а кто такие те, кто
должны ответить на „насилие" насилием?— „демократическое боль­
шинство". .
Понимал ли Плеханов, что он накликал таким образом из боязни
р е в о л ю ц и и контр-революционного зверя из бездны? Было ли ему
ясно, что т.-н. „твердая власть" была синонимом диктатуры буржуа­
зии, и что, борясь п р о т и в диктатуры пролетариата, он фактически
боролся за диктатуру генералов?
Я полагаю, ^то на эти вопросы может быть дан лишь отрицатель­
ный ответ. Субъективно, несомненно, он полагал иметь „твердую
коалиционную власть", объективно ж е такая власть не могла быть
иной, как контр-революционной и антипролетарской властью белых
генералов. Вся утопическая безжизненность и беспомощность плеха­
новской позиции в этом вопросе сказалась особенно остро. Твердая
коалиция есть прежде всего диктатура торгово-промышленного буржуа.
Потребность в „твердой власти" имелась несомненно, речь шла
лишь о том, чья будет эта власть. Твердая власть появляется не по
желанию чьему бы то ни было, она является результатом победы
одного из борющихся классов. Безнадежно противоречиво было его
суждение потому, что он как раз этой победы одной какой-либо
стороны и не хотел. Требуя „твердой власти", он основу для ее твер­
дости искал в коалиции, которая охватила бы от „торгово-промыш-
ленников" до представителей „революционной демократии".
Но для решения этой задачи ему нужно было не только доказы­
вать в ы г о д у подобной коалиции, но и показать, что все те, кого
он прочит в правительство, не „заинтересованы в восстановлении
старого режима". Он бесстрашно делал это. С совершенно серьезным
видом он доказывал, что, невзирая на ряд ошибок, совершонных ка­
детами, не они, а те, кто „сеют анархию", являются контр-револю-
ционерами. „Контр-революции нередко ищут в кармане II. Н. Милю-
 — 693 —

ковл. Т а м е е н е н а й д у т 11— уверенно писал он перед корнилов­

скими днями. Корниловский бунт показал даже слепому контр-рево-
люционные замыслы кадетской партии, но Плеханову н этого было
мало, он выступил с защитительной статьей в пользу кадетов,— статьей,
которая никакой чести ему, как политическому деятелю и его прони­
цательности, не делает. ,
Заботы о п о б е д о н о с н о й войне до такой степени лишили
его чувства и сознания конкретной действительности, что он в самый
жестокий разгар классовой борьбы—во второй половине августа—
говорил, обращаясь направо и налево: „Нели мы не придем к согла­
шению, то что будет? Будет ваша гибель ( о б р а щ а я с ь н а п р а в о ) .
Будет ваша гибель ( о б р а щ а я с ь н а л е в о ) . Будет гибель всей
страны".
Плеханов в роли мелодраматического глашатая сверхклассового
мира и ангела-примирителя классов,— что могло быть более трагиче­
ского и недостойного!
После корниловских дней Плеханов не питал более никаких иллю­
зий насчет дельней шей судьбы всякой коалиции. Он с возрастающей 1
настойчивостью твердил о приближающейся „победе Ленина*.
„В н а с т о я щ е е в р е м я ,— писал от 2 1 сентября,— Л е н и н у
остается сделать только несколько шагов, чтобы
в о с т о р ж е с т в о в а т ь о к о н ч а т е л ь н о " . Через день он пишет в
ответ „Д н ю ": „ Д е н ь говорит, что победит дурак. Это неверно. П о­
бедит Ленин. А Ленин— вовсе не дурак. Он свое дело знает". Еще
через день он вновь возвращается к этой теме по поводу демократи­
ческого совещания и пишет: „Кто сказал А тот должен сказать Б “ .
Раз произнесено А будет произнесено и Б. За это ручается объек­
тивная логика событий".
И так далее, вплоть до Октября.
Параллельно с тем в его статьях господствует сознание абсолют­
ной беспомощности, которое охватило его. Если „победа Ленина"
неминуема, то конец войне столь ж е неминуем. Оп прекрасно со­
знавал это. „Будь проклят, кто в настоящее время заговорит о мирс“ —
таков лейт-мотив его последних статей:* гневные, но бессильные
проклятия потерявшего голову человека.
Все позиции Плеханова после 1 9 1 4 года — это одна сплошная
цепь жесточайших ошибок.
Раз приняв ошибочную позицию по отношению к войне, Плеханов
последовательно пересмотрел до конца самого себя и все свое наслед­
ство. Это было совершенно неизбежно, поскольку Плеханов был
всегда бесстрашно последовательным человеком.
 — 694 —

Когда совершилась Октябрьская революция, Плеханов не был

в числе тех, кто пошли организовывать поход против рабочего
класса. Он не хотел сорок лет своей революционной деятельности
опозорить на склоне лет пролитием крови того рабочего класса,
которому он служил.
Но он далеко пе был в числе тех, кто вместе с рабочим классом
шли на баррикады за торжество рабочего дела. Он был в том лагере,
где выступление рабочего класса считалось бунтом против „славной
революции марта".
Тридцать лет до того, как Россия пережила свои великий
переворот, никто иной, как сам Плеханов предсказал не только ее
характер, но и последовательную смену форм ее проявления.
Кроме того,.что она будет „рабочей революцией", она пройдет
две фазы, которых не миновала ни одна буржуазная революция: „В
семнадцатом веке Англия пережила свои революционные бури. В этом
веке в Англии совершились две революции: одна, которая привела,
м еж ду прочим, к казни короля Карла I, а другая, закончившаяся
„веселым пирком“ и восшествием на английский престол новой дина­
стии. Английская буржуазия совершенно различным образом отно­
сится к этим революциям: первая в ее глазах не заслуживает даже
имени революции и называется просто „великим бунтом", другая
величается „славной революцией" (gloriouse Rcvolution). Тайну этого
различного отношения к двум революциям разъяснял еще Огюстен
Тьерри в своих статьях об английских революциях. В первой англий­
ской революции большую роль играл народ, во второй—он, можно
сказать, почти совершенно не участвовал. Известно, что когда народ
выступает на историческую арену и начинает по мере сил и пони­
мания решать судьбы своей страны, высшие классы (в данном случае
буржуазия) чувствуют себя очень неловко. Народ всегда „груб“, а
когда он проникается революционным духом, то он становится, кроме
того, еще и непочтителен; ну, а высшие классы всегда стоят за тон­
кую деликатность и за почтительность, по крайней мере требуют ее
от народа. Вот почему высшие классы и склонны всегда именовать
„бунтами" те революционные движения, которые ознаменовываются
преобладающим участием в них народа.
Французская история особенно богата „великими бунтами" и
„славными революциями". Но во Франции дело происходило обыкно­
венно обратно тому, как это было в Англии X V II века. В Англии
„великий бунт“ предшествовал „славной революции". Во Франции
дело начиналось обыкновенно со „славных революций", и только уже
после них имели место „великие б у н т ы Т а к было в течение всего
X IX столетия. В 1830 г. совершилась в Париже „славная револю­
 — 695 —

ция“ , а в 1 8 3 1 году в Лионе происходит довольно-таки „великий

буцт“ ткачей, напугавший всю буржуазию. В феврале 1848 года
совершилась до такой степени „славная революция'1, что ее превоз­
носил сам Ламартин почти столь ж е усердно, как превозносил самого
себя.
Все шло не то, чтобы совсем уж хорошо, но хоть сносно до
тех пор, пока в июне не начался новый „великий бунт“ , заставив­
ший буржуазию кинуться в объятия военной диктатуры. Четвертого
сентября 1870 года произошла самая „славная“ из всех французских
революций, а 18-го марта следующего года самый великий из всех
французских бунтов.
«Буржуа утверждают, что „великие бупты" всегда портили во
Франции дело „славных революций11. Но то утверждали почтенные
буржуа.
И российская революция имела спою „славную революцию" и свой
„великий бунт", при чем не какой-нибудь буржуа, а сам Плеханов
спустя около 30 лет объявил, что наш „великий бунт" не только
испортил дело „славной революции", но прямо привел страну к гибели.
В этом совпадении величайшая трагедия революционера, из даль­
нозоркого вождя и теоретика превратившегося в близорукого поли­
тического обывателя.
Не теперь, а тридцать лет назад Плеханов был глубоко прав,
когда писал: „Совершаясь под знаменем современного научного со­
циализма, предстоящее революционное движение рабочих будет уж е
не „бунтом", хотя бы и „великим", а победоносной р е в о л ю ц и е й ,
гораздо более с л а в н о й , чем все „славные" революции буржуазии".
Кто скажет теперь, что Октябрьская революция— „бунт"?

25 октября Ленин прошел те „несколько шагов", которые его

„отделяли от власти". После нескольких бессильных и нелепых по­
пыток со стороны буржуазии организовать контр-революцию проле­
тариат 'окончательно восторжествовал в обеих столицах, и волна рабо­
че-крестьянской революции покатилась по всей Руси.
Плеханов п это время почти совсем больной лежал в Царском
Селе. В самом начале Октябрьской революции он в „Открытом письме
к петроградским рабочим" прямо заявил, что „события эти" его
„огорчают"; говоря это, он не обманывал себя иллюзиями: он пре­
красно сознавал, как безнадежно дело противников революции, он
видел тот огромный энтузиазм, который охватил пролетарские массы.
К его великой чести нужно отметить, что с самого ж е начала
он не принадлежал к тому хору жалких филистеров, которые ждали
 — 69G —

со дня на день падения Советской власти. По он считал дни побед

рабочего класса— „днями позора", а это была последняя и самая
большая его ошибка.
Круг ошибок Плеханова завершился, и тут ж е наступил факти­
чески конец тому бурному сорокалетию, которое называется револю­
ционной деятельностью Плеханова.
Далее идут несколько месяцев мучительной борьбы с болезнью,
закончившиеся его физической смертью.
Спустя несколько дней после октябрьского переворота в его
квартиру с обыском пришли матросы и рабочие от Царскосельского
Совета. Искали у него оружия.
Разумеется, в таком голом виде и при ретроспективном суждении,
факт этот кажется исключительно диким. И тут ж е сердобольные
аргументы от болезни. Но если оставить в стороне все подобные со­
ображения, разве этот обыск не был неминуем?
Плеханов— идеолог самого последовательного социал-патриотизма,
Плеханов —сторонник „воины до победы", Плеханов— самый бес­
страшный сторонник коалиции с кадетами,—таким знали его те са­
мые широкие матросские и рабочие массы, которые пришли к власти,
они другого Плеханова не знали, или знали крайне смутно. Было
совершенно логично и естественно видеть в нем одного из против­
ников власти советов, одного из тех врагов, за которыми нужно
следить в оба.
Повторяю, нет никакого основания обвинять тех, кто пришли к
Плеханову с обыском.
И Плеханов винил не их. Он на-ряду с меньшевиками и эсорами,
невидимому, готов был винить большевиков. Но и это без всяких веских
оснований. Большевики вели борьбу, великую войну классов, а не
университетский курс истории марксизма. В непосредственной борьбе,
когда Плеханов был самым влиятельным представителем враждебных
воззрений, большевики ие могли „воздавать должное" его про­
шлому.
Советское правительство не могло относиться безучастно к до­
садному эксцессу. Спустя день после него— 5/XI— появился декрет
Временного Раб.-Кр- Правительства „об охране имущества и непри­
косновенности личности гр. Плеханова".
f : Но даже при этом дальнейшее пребывание в Царском Селе
было опасно. Он переехал в Петроград, в лечебницу Француз­
ского Красного Креста. В двадцатых числах января 1 91 8 года
он переехал, по настоянию врачей, в Финляндию ( 1 ериоки,
санатория Питкеярви). Вскоре ж е Финляндия была с помощью
немцев занята белыми, и он был отрезан от России. Миогозиамена-
 097*—

тельная символика случайности. В двух шагах от Петрограда, со­

вершенно оторванный от него, он умирал в полном одиночестве и
идейном отчуждении с продолжающей все более развертываться рево­
люцией. Последние дни жизни Плеханова подробно описаны Р. М. Пле­
хановой („Заря“ № 5— б за 1924 г.).
Что занимало его могучий ум в этом угнетающем одиночестве?
„Я ... ясно видела,— рассказывает Розалия Марковна,— что какая-
то сосредоточенность и задумчивость выражается на лице его, что
он устремляет взор в пространство". На вопросы Р. М. он давал
„уклончивые11 ответы. Тайну устремленного в пространство взора
выдал он сам в полубредовых словах. „Дней за шесть до кончины,—
описывает Р . М.,— после легкого обеда, он заснул, казалось, спокойно,
но, открыв глаза, начал говорить что-то страстным топотом; глаза
у него горели гневно и... и вдруг, сделав энергичный жест рукой, оп
громко'сказал: П у с т ь н е п р и з н а ю т м о е й д е я т е л ь н о с т и , —
я им з а д а м " .
Признает ли его деятельность тот рабочий класс, под чьим зна­
менем сорок лет сражался он? Тревога его была тем законнее, что
он видел, как пути его с рабочим классом под конец безнадежно
разошлись. Раздумья были тем мучительнее, что он умирал в б е л о й
Финляндии, совершенно забытый в к р а с н о й стране, охваченной
рабочей революцией.
К ак решила жизнь эти тревожные вопросы? Признал ли рабочий
класс Плеханова? Признал, и признал тем легче, что история на про­
тяжении каких-нибудь пяти-шести лет окончательно похерила все
фальшивые хитросплетения социал-патриотизма и оппортунизма по­
следних лет и оставила нам в наследство великого Плеханова— рево­
люционера, ортодокса и воинствующего материалиста; память этого
Плеханова он глубоко чтит, ему он воздвигает великий памятник,
изо дня в день трудясь и борясь за торжество коммунизма.
Великое было бы ему облегчение быть в этом уверенным. Но он,
повидимому, не был в этом твердо уверен.
С тяжкими мыслями, в трагическом одиночестве Плеханов умер
30 мая 1 91 8 г. Тело его перевезли в Ленинград и, согласно заве­
щанию, похоронили на Волковой кладбище, рядом с могилой В. Бе­
линского. .
 ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО Москва

ИЗДАНИЯ ИНСТИТУТА К. МАРКСА и Ф- ЭНГЕЛЬСА

ВЫ Ш ЛИ В СВЕТ:
Библиотека научного социализма под общей редакцией Д. Б. РЯЗАНОВА.
К М а р к с и Ф . Э н г е л ь с . Сочинения
иод род. и с примечаниями Д. Р я ­
занова.
Т. I. К. М а р к с. Статьи и письма 1837
— 1844 гг. С иллюстрациями. Стр.
Х Х Х И + 563 . Д. 1 р . 70 к.
Т . II. Ф . Э н г е л ь с . Статьи и коррос-
1Ю11Д01Щ1Ш 1839— 1844 г.г. О иллю­
страциями. Стр. 624 . Д. 4 р. 50 к.
Т . X . Статьи и корреспонденции 1852
— 1853) Стр. L X X X I + 6 0 0 .
Т. X I. Статьи и корреспонденции (1853
— 1865 ) Стр. X X X II-t- 656 .
Г . П л е х а н о в . Сочинения под род. Д.
Рязанова:
Т. I. Статьи до 1883 г. Период народ­
нический. Стр. 364 . Д. 2 р. 75 к.,
1 -е изд.
Т о ж е. 2-е изд. Стр. 364 . Д . 2 р. 25 к.
Т . И. Статьи 1883— 1888 г .г . От осно­
вания группы „Освобождение Т руд а"
до организации „Р усского Социал-
Домократнчоскогс Союза*. Стр. 406 .
Д. 1 р. 20 к.
Т . III. 1888— 1892 г.г. Н а русские то­
мы. Стр. 428 Д. 1 р. 30 к.
Т IV . П а международные темы. 1887
— 1894 г.г. Стр. 332 . Д. 90 к.
Т. V. II. Г. Чернышевский (кппга пер­
вая). Стр. Стр. X X X I I + 364 .
Т. V I. II. 1\ Чернышевский (книга вто­
рая) Стр. V III-I- 416 .
Т. V II. Обоснование п защита марк­
сизма. Часть первая. Стр. 331 .
Д. 1 р . 10 к.
Т . V III. Обоснование и защита марксизма
Часть вторая Стр. 41 1 . Д . 1 р. 40 к.
Т. IX . Против народничества. Стр. IV — (—
368 . Д. 2 р. 20 к.
Т . X. Литоратурно-критпческио'статьи.
1888— 1903 г.г. С гр. 422 . Д. 2 р. 25 к.
Т. X I. Критика наших критиков. Стр.
397 . Д. 1 р. 25 к.
Т. X U . Вопросы программы н тактики.
( 1900 - 1903). C jp . V I I I + 536 .
К. К аутск и й Сочинения иод род. Д. Р я ­
занова. Т. X . Происхождение хрпсти-
апства. Стр. 443 Д. 2 р. 10 к.
Т . X II. Размножение и развитие в при­
роде и обществе. Стр. X V J -|- 281 .
Д. 1 р. 50 к.

Популярная серия.
К. М а р к с и Ф . Э н г е л ь с . Коммунисти­ Г. П л е х а н о в . Основные вопросы марк­
ческий Манифест. З-о дон. изд. с вводо- сизма иод родакцпон и с примеча­
ниом и примечаниями. Д. Рязанова. ниями Д; Рязанова. Стр. 126 . Д. 35 к.
Стр. 343 . Д. 1 р. 50 к. E r o )ье . Очорки по истории материа­
Т о ж е . Карманное издание. Стр. 338 . | лизма под ред. и с примечаниями Д.
Д. 1 р. 50 к. в папке. Разанова. Стр. 288 . Д. 1 р. 50 к.

Библиотека материализма.
Л ю д в и г Ф е й е р б а х . Сочинония. А. Д еб о р и н . Людвиг Фейербах. Жизнь и
Т. I. Избранпыо философские произве­ деятельность. Издан. „Материалнст*1.
дения. Вступительный очерк А. М.
Доборина. Стр. 336 . Д. 90 к. 1923 г. Стр. 354 .

В. В а г а н я р . Опыт библиографии Г. И. Д . Р я з а н о в . Институт К. М аркса и Ф.

Плеханова о ирод. Д. Рязанова. Энгельса при В. Д. И. К. Изд. „М о­
Стр. 118. Д. 40 к. сковский Рабочий 11. 1923 г. Стр. 63 .

НАХОДЯТСЯ
К. М ар к с и Ф . Э н г е л ь с . Сочин. Том Ш .
Г . П л е х а н о в . Сочинения. Том: X IV , X V I,
X V II и X V III, а также 2-о изд. т.т.
III, IV , V II, V III u X I. ‘
К. К а у т с к и й . Сочинении. Том I. Эконо­
мические работы.
в ПЕЧАТИ:
П. Л а ф а р г . Сочинония. Т. I.
Л. Ф е й е р б а х . Сочинопня. Том III. ,1ек-
ции о сущпости религии.
Л ам ет гр и . Избранпыо сочинения.
Ф . Э н г е л ь с . Пронсхождоине семьи.